Инфраструктурное обеспечение институциональной устойчивости социально-экономической системы региона

Следует отметить, что даже наиболее радикальные теоретики свободного регулирования рыночных систем - монетаристы - исходят из необходимости государственного вмешательства в рыночные процессы, хотя бы в самой минимальной степени. В отличие от Дж. Кейнса и Р. Харрода, рекомендовавших в периоды спада стимулирование инвестиций дешёвым кредитом, М. Фридмане и его коллеги [10] видят в кризисе очистительную миссию избавления от неэффективных производств. Государство прибегает к повышению процентных ставок, что удорожает кредит и способствует аккумулированию финансовых ресурсов в сбережениях, которые реализуются в последующем в эффективных инвестиционных проектах, способствующих выходу экономики из кризиса.

Поиск направлений снижения неустойчивости рыночной экономики постоянно продолжается, и существующие теории обогащаются различными новыми подходами. В частности, модель Хикса-Самуэльсона [10], являющаяся одной из современных моделей макроэкономических процессов, позволяет учитывать воздействие научно-технического прогресса, инициировать регуляционные и антикризисные свойства экономической системы на основе развития комплекса встроенных стабилизаторов, к которым относятся такие эффективные ограничители негативных процессов, как прогрессирующие предельные налоговые ставки.

В зависимости от исходных установок и ориентиров, в теориях стабилизации по-разному решаются проблемы сглаживания циклических колебаний, используются находящиеся в распоряжении государства инструменты. Например, теории неокейнсианской направленности в большей степени ориентированы на вопросы бюджетной политики (увеличение или уменьшение расходов государства) и налоговой деятельности (изменение налоговых ставок в зависимости от состояния экономики).

Теории неоконсервативного направления уделяют внимание проблеме денег и кредита, вопросам регулирования объема денежной массы. Несмотря на различие подходов, в теориях макроэкономической стабилизации экономического развития общим является то, что стабильный и бескризисный рост экономики невозможен без формирования системы государственного воздействия на рыночные процессы, важной составляющей которой выступает финансово-кредитная политика государства и институциональное устройство экономики.

Существующее преобладание фискально-бюджетных мер государственного регулирования вполне естественно для индустриального этапа развития общества, когда доминировал технократический подход к пониманию сущностных принципов функционирования общественных систем управления и регулирования, экономика представлялась как механизм движения материальных и финансовых потоков. Однако современное пост-индустриальное развитие, становление сервисной экономики предполагают формирование качественно новых подходов, в большей степени учитывающих социальные основы управления экономической системой, ее институциональную организацию.

Функционирование рынка рассматривается как объективный, самодостаточный процесс, в котором субъективное начало хотя и присутствует, но не преобладает: рынок выступает специфическим социальным явлением, развивающимся по своим собственным закономерностям. Эти закономерности известны лишь отчасти, поэтому развитие рыночных процессов воспринимается как в значительной степени стихийное, подверженное воздействию значительного количества непредсказуемых факторов. Знание хозяйствующего субъекта о том, что действие окружающей среды содержит элементы стихийности при его рациональном отношении к своей деятельности, предполагает подготовку к различным непредвиденным событиям, повышает степень его внутренней организованности. Тем самым, стихийная рыночная среда диалектически порождает в каждом из хозяйствующих звеньев тенденцию к развитию механизмов согласования действий с другими субъектами экономической активности.

Государственное регулирование рыночной экономикой представляет собой систему «экономического центризма», формирующую управленческие решения или правила их принятия и реализации. Такая система государственного регулирования должна быть ориентирована на реализацию требований всей системы объективных экономических законов и принципов, а не только на решение отдельных проблем, в частности, обеспечение антициклической стабилизации.

По своей природе государственное регулирование экономикой базируется на принципах административно-властного воздействия на объект управления, которое находит свое выражение в правовых формах, а также в определении общегосударственных целей для государственных органов власти и управления. Механизм государственного регулирования реализуется внешним и внутренним взаимодействием органов системы управления: по каналу прямой связи к объекту управления поступает распорядительная информация, а по каналу обратной связи - отчетная.

Процедуры движения распорядительно-отчетной информации и действия по реализации содержащихся в ней указаний предполагают наличие соответствующих механизмов согласования в структурах управления хозяйствующих субъектов рыночной системы. При этом необходимо подчеркнуть, что речь идет именно о механизмах согласования, а не исполнения, как это свойственно директивной экономике. В этой связи большое значение приобретает развитие различных хозяйственных альянсов (ассоциативных форм организации и управления), приводящих к проявлению многообразных форм горизонтального взаимодействия организаций. Это выделяет интеграционные процессы в управлении, ориентированные на более эффективное использование всех видов ресурсов (научно-техничес-ких, инвестиционных и финансовых).

В результате функционирования этих процессов образуются плоские организационные иерархии вокруг основных процессов, имеющие специфические цели. Это не только так называемые горизонтальные корпорации, но и стратегические союзы, различные модификации конгломератов, консорциумов, холдингов, хозяйственных ассоциаций и групп - все, что повышает организованность и устойчивость рыночной системы. Скоординированность и сплоченность действий бизнес-структур в значительной степени обусловливает установление норм делового оборота, следование существующим правилам ведения хозяйственной деятельности.

Значительную роль в консолидации бизнеса, осознании им своих интересов, прав и возможностей, а также социальных обязанностей могут сыграть различного рода некоммерческие организации: союзы, ассоциации, деятельность которых должна быть направлена на выработку стандартов обслуживания потребителей и правил ведения бизнеса, реализацию механизмов саморегулирования бизнеса в самых различных сферах экономики.

Рассматривая теоретические аспекты формирования механизмов согласования в системе «экономического центризма», с этих позиций нельзя не обратить внимание на прикладное направление в экономических исследованиях, раскрывающее качественные преобразования системы взаимоотношений участников хозяйственных процессов, которое формируется при образовании логистической цепи - совокупности предприятий и организаций, объединенных траекторией товародвижения по направлению от производителя до потребителя.

В современном понимании логистическая цепь представляет собой не только некоторую траекторию движения товаров от производителя к потребителю через звенья оптового и розничного распределения, а некое экономическое образование, специфические свойства которых выделяют исследователи в области логистики. В частности, в качестве основных преимуществ данной организации коммерческой деятельности Д.Д. Костоглодов и Л.М. Харисова называют следующие [13, с. 13]:

1) добровольное объединение ресурсов и усилий субъектов распределительной логистики для достижения общесистемных целей;

2) технологическое и организационное сопряжение логистических операций для минимизации потерь несопряженности;

3) экономическое единство выражения конечного результата функционирования логистической цепи по каждой операции и для каждого участника;

4) совместное генерирование идей, обеспечивающих повышение эффективности распределительной логистики.

Данные преимущества организации экономических систем на основе построения логистических цепей дополняются факторами развитой рыночной инфраструктуры [60, с. 82-83]:

– создание условий организационного единства материальных, финансовых, информационных потоковых процессов;

– технологическое единство товародвижения;

– экономическая целостность товарного производства и распределения;

– совместное генерирование информации, повышение инновационной адаптивности, разделение рисков.

Указание столь комплексного воздействия на экономическую систему функционирования логистических цепей позволяет автору рассматривать последние в качестве определенной самостоятельной модели рынка, соотнося ее по различным характеристикам (коммуникации, методы разрешения конфликтов, гибкость и т.д.) с рынком свободной конкуренции и административно-регулируемым рынком (табл. 7).

Справедливо отмечая чрезмерную глобализацию значимости логистических цепей и сопоставление их по сущности с моделями рынка, В.Н. Стаханов и В.Б. Украинцев обращают внимание на объективные аспекты единства совершения хозяйственных действий в рамках логистической цепи.

Таблица 7 - Сравнительная характеристика моделей рынка

Такими аспектами единства, присущего логистической цепи, выступают:

– единство пространства: цепь невозможна при пространственной автаркии звеньев, не сопряженных с другими звеньями цепи;

– единство времени: временная рассогласованность приводит к разрыву цепи;

– единство технологии: несопряженные технологии логистических звеньев ведут к росту потерь;

– единство организации: наличие единой системы управления экономическими потоками, проходящими по логистической цепи;

– единство экономики: сопряжение экономических интересов звеньев цепи.

Данное единство можно дополнить единым информационным полем, а также едиными стандартами, процедурами и формами взаимодействия между звеньями логистической цепи. Используемый термин «сопряжение» соответствует сути рассматриваемых механизмов согласования экономических интересов. Согласование интересов с позиции формирования логистических цепей осуществляется в результате целенаправленной деятельности предпринимателей, стремящихся к созданию наиболее эффективных организационных форм, адекватных современным технологическим и экономическим реалиям. Причем одной из важнейших характеристик логистической организации следует считать взаимное согласие участников отказаться от ориентации на преследование собственных целей в ущерб интересам всех других членов логистической цепи.

Данное согласие позволяет обеспечить синергетический эффект в процессе функционирования логистической цепи, когда каждый из ее участников достигает больших результатов, нежели он мог бы добиться самостоятельно. Зарубежные ученые отмечают значимость совместных действий всех элементов товародвижения [20, с. 113], подчеркивая, что успешное и эффективное распределение достижимо только в результате сотрудничества и взаимодействия всех участников логистической цепи.

Это достигается тем, что каждого потенциального участника остальные воспринимают как носителя хорошо освоенных навыков в какой-то уникальной сфере деятельности. В долгосрочном плане успехи или неудачи в работе всей логистической цепи обязательно сказываются на каждом участнике, поэтому при установлении хозяйственных связей столько внимания уделяется организации взаимовыгодного сотрудничества между потребителями и поставщиками.

Значимость неформального единства участников товародвижения для функционирования логистической цепи подтверждается тем, что ряд авторов включают сам факт такого единства в дефиницию логистической цепи. В частности, А.И. Семененко формулирует следующее положение: «Совокупность логистических систем предпринимательских фирм, объединенных логистическими соглашениями, составляет логистическую цепь» [30, с. 97]. Этот же автор указывает, что формой организации межфирменного взаимодействия являются логистические цепи.

Формирование логистической цепи может осуществляться целенаправленно путем юридического слияния и поглощения фирм, а также путем добровольного сотрудничества различных служб, подразделений и фирм, что соответствующим образом юридически и организационно оформляется.

Отмечая сплоченность звеньев цепи распределительной логистики Д.Д. Костоглодов и Л.М. Харисова полагают, что данная целостность есть не что иное, как номинальное единство интересов всех участников, которое приходится поддерживать реально на основе различных методов сотрудничества. Данные методы сотрудничества, обеспечива-ющие целостность логистической цепи, приводятся авторами в разрезе основных стадий товародвижения (табл. 8.) [13, с. 45].

Таблица 8 - Методы сотрудничества в логистической цепи [13, с. 45]

Использование указанных методов сотрудничества в рамках логистической цепи кардинальным образом изменяет механизмы взаимодействия между участниками товарного рынка.

Как отмечает в терминологическом словаре А.Н. Родникова, это выражается в том, что логистическая цепь обладает высоким уровнем групповой интеграции, упорядоченностью субординационных связей; предметно-целостным единством на основе общей цели (получение прибыли путем максимально полного удовлетворения потребителя). В результате принципиально изменяется система формирования хозяйственных связей: если в прошлом фирмы ежегодно практиковали конкурсы поставщиков, дилеров, перевозчиков, то в настоящее время акцент сместился на формирование долговременных хозяйственных связей, коллегиальность в принятии решений, ориентацию на установление многообразных внутригрупповых контактов, взаимопомощь участников логистической цепи.

Приведенные положения теории логистики еще раз доказывают необходимость углубленного анализа механизмов согласования интересов хозяйствующих субъектов. В настоящем исследовании вопросы саморегулирования экономической системы и разработки соответствующих мер государственного воздействия рассматриваются на основе изучения и анализа развития механизмов управления в сфере услуг.

На основе анализа положений современной теории управления возможно уточнение классических схем регулирования экономических объектов путем выделения в системе «экономического центризма» специального блока согласования, обеспечивающего информационный обмен между хозяйствующими субъектами. Под согласованием в данном случае понимаются не только технические аспекты экономической деятельности (формальные параметры обмена - цена, наименование товара, его количество и качество и т.д.), а более общие и сущностные характеристики - интересы хозяйствующих субъектов.

Деятельность достаточно большого числа хозяйствующих субъектов вызывает необходимость дополнения внутренних механизмов согласования внешними - специально порождаемыми институтами, обеспечивающими взаимодействие всех участников социально-экономической системы. Согласование экономических интересов проявляется на практике, в частности, при образовании логистической цепи, которая представляет собой не только некоторую траекторию движения товаров от производителя к потребителю, но и новое синергетическое экономическое образование, основывающееся на добровольном неформальном единстве участников товародвижения. Формирующиеся на практике новые механизмы взаимодействия хозяйствующих субъектов определяют актуальность углубленного анализа механизмов согласования интересов хозяйствующих субъектов, что предпринимается в настоящем исследовании на основе изучения и анализа развития механизмов регионального управления в сфере услуг.

Подводя итого вышеизложенному, отметим, что институциональный подход к пониманию природы и содержанию функционирования хозяйственных систем является одним из современных и эффективных направлений экономической мысли. В то же время отдельные аспекты институциональных исследований, в частности, изучение вопросов обеспечения устойчивости социально-экономических систем, не полностью разработаны.

Многочисленные исследования отечественными учеными проблем экономической устойчивости и развития институционального подхода позволяют сформулировать концепцию «институциональной устойчивости», ключевым моментом которой являются предлагаемые автором механизмы согласования экономических интересов - специфические блоки системы развитого экономического управления в рыночных условиях. На уровне практической деятельности процессы согласования интересов могут быть реализованы посредством экономического медиаторства - нового направления системы организационно-управленческого обеспечения экономических процессов.

Формирование институтов согласования интересов хозяйствующих субъектов на основе осуществления медиаторской деятельности, выступающей механизмом обеспечения институциональной устойчивости социально-экономической системы, наиболее значимо для экономических систем регионального уровня, что определяется спецификой организационно-управленческих связей хозяйственных образований данного масштаба.

Применительно к задачам отечественной практики регионального хозяйствования, осуществляемого в условиях рыночной трансформации, благоприятной сферой развития институтов согласования выступает сектор услуг, динамично развивающийся в последние годы и активно воспринимающий современные приемы и методы экономического управления. Реализация данного потенциала требует развития общей концепции институциональной устойчивости, формирования методического инструментария экономического медиаторства.

ГЛАВА 2. ФУНКЦИИ СОГЛАСОВАНИЯ В ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ УПРАВЛЕНИЯ УСТОЙЧИВОСТЬЮ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ РЕГИОНА

2.1 Мировая и отечественная практики создания и функционирования институтов согласования в управлении социально-экономическими процессами

Для институционального анализа большое значение имеет изучение исторической ретроспективы процессов и явлений, связанных с зарождением и развитием изучаемого объекта. Рассматриваемые далее процессы раскрывают условия и значение становления институтов медиации в сфере судебных отношений, при этом, однако, содержание изучаемых явлений выходит за рамки области права и выражает закономерности, характерные и для экономической жизни общества.

Медиация в правовом урегулировании имеет достаточно значительную историю, которая неразрывно связана с процессами становления всей судебно-правовой системы общества. Д.Л. Давыденко, автор статьи «Из истории примирительных процедур в Западной Европе и США» отмечает: «История разрешения споров - это история менявшегося соотношения трех основных его форм: насильственной (антиправовой), судебной (посредством принудительного восстановления нарушенного права в судебном порядке) и примирительной».

В древнейший период преобладала насильственная форма. На догосударственном и доправовом этапе развития человеческого общества конфликты, как правило, разрешались по праву сильного. Вместе с тем, ситуация, когда всякий спор в племени приводил к насилию, увечьям, убийствам и раздору, стала неприемлемой, т.к. подрывала жизнеспособность и угрожала самому существованию племени, поэтому вожди и старейшины взяли на себя роли примирителей, разрешая споры между членами племени своей властью, основанной на авторитете и личных качествах.

Основной целью такой процедуры было именно примирение сторон, а лишь второстепенной - восстановление справедливости, поскольку примирители в условиях борьбы за выживание племени и высокой агрессивности его членов исходили в первую очередь из насущной необходимости восстановить мир и стабильность в племени, и лишь во вторую - из своих представлений о должном и справедливом. На этом этапе посредники и арбитры были одними и теми же лицами. Вождь, старейшина племени выступал одновременно посредником и арбитром.

Таким образом, в отличие от современного института посредничества, нейтральное третье лицо могло навязать сторонам свое решение. Можно предположить, что вследствие применения принуждения споры часто удавалось окончить миром, но не обязательно на условиях, вполне удовлетворявших стороны. Таким образом, примирительные процедуры с участием нейтральных третьих лиц появились с тех пор, как люди стали жить общинами. В дальнейшем, с появлением права, возникла и судебная процедура, однако в течение длительного времени она не занимала доминирующего положения среди форм разрешения споров, в отличие от медиаторства.

Этот метод восходит к функциям, которые в Древней Греции исполнялись «mesнtas», т.е. «нейтральным лицом или доверенной персоной», которые как третейский судья или мировой посредник-парламентер брали на себя определенные долгосрочные гарантийные обязательства по соблюдению заключенных соглашений. Понятие «медиации» можно также толковать исходя из латинского языка, где оно означало «стоять в середине, посредничать».

В средние века и вплоть до XIX века шло динамичное развитие институтов государства, расширение судебных процедур и становление системы мирового соглашения. Институт мирового соглашения был включен в Гражданский кодекс 1804 г., вошедший в историю под названием Кодекса Наполеона, на основе которого, как известно, были приняты гражданские кодексы во многих государствах мира.

Современный этап развития примирительных процедур характеризуется рядом особенностей, связанных с научно-технической революцией, ростом численности населения и, как следствие, усложнением общественных отношений. Глобализация производства, информационный взрыв, развитие связи и транспорта, мировая кооперация, проживание миллионов людей на ограниченном пространстве привели к беспрецедентному росту числа частноправовых споров и их усложнению. Это вызвало необходимость оптимизации процедур их урегулирования. Первым результатом этого явления стало повышение значения судебной системы и ее развитие. Однако постепенно суды оказались в кризисе, будучи не в состоянии справиться с нарастающим объемом споров. В первую очередь это характерно для промышленно развитых стран с правовой культурой, склонной к судебному разбирательству.

А.И. Шипилов отмечает: «Медиация как общественно значимая деятельность сформировалась в США в начале 60-х годов уже прошлого века. Появление интереса к профессиональной медиации в стране, где велика самостоятельность отдельных структур общества, вполне закономерно. В США выпускается ряд журналов, освещающих проблемы медиации, например «Ежеквартальный журнал по медиации». В 1983 г. там же был основан Национальный институт разрешения диспутов, в задачи которого входит разработка новых методов медиации, а также программ обучения ведению переговоров. В США действуют частная и государственная службы медиации».

В настоящее время в США немало активно действующих специализированных компаний по досудебному урегулированию споров, существуют специальные судьи - медиаторы. Компании и юридические фирмы США осуществили испытание различных способов урегулирования споров, в том числе ранее неизвестных, и их внедрение в деловую практику. Появился термин «альтернативное разрешение споров» (alternative dispute resolution - ADR), поскольку примирительные процедуры рассматривались как более эффективная альтернатива судебной системе (впрочем, едва ли кто-либо из западных юристов всерьез предполагал возможность полной замены судебной системы примирительными методами).

Большую популярность приобрел арбитраж, однако и он обладал рядом недостатков, свойственных судебной системе: дороговизна и длительность процедуры, отчуждение самих сторон от решения их проблемы, отрицательное воздействие на отношения сторон и ограниченный характер возможных условий разрешения спора, редко соответствующий интересам сторон. Поэтому расширилось применение посредничества, появились такие формы, как «мини-суды», независимое экспертное заключение, рекомендательное арбитражное и судебное решения при сокращенной процедуре разбирательства, а также различные гибридные формы, такие как посредничество-арбитраж.

Первый «мини-суд» прошел в 1977 г., теперь в США эта процедура широко распространена. Поначалу внедрение новых процедур шло медленно. Однако в 80-е годы были созданы различные организации для удешевления споров для крупнейших компаний. Опыт США в этой области имеет огромное значение для всего мира. В результате их практики примирительные процедуры заняли соответствующее им центральное место в арсенале способов урегулирования споров. Во многих штатах те юристы, которые при консультировании клиента по поводу его спора игнорируют ADR, могут быть привлечены к ответственности за профессиональную недобросовестность. Правила профессионального поведения адвоката включают обязанность знать о различных способах урегулирования споров и учитывать их при консультировании клиентов: предвидя возможность судебного спора, юрист должен рекомендовать клиенту ту форму ADR, которая наиболее подходит для урегулирования спора или достижения нужной правовой цели.

В настоящее время в США сложился обширный рынок услуг по примирению. В него входят ADR-фирмы, которые оказывают услуги по примирению в самых различных областях, от дел о расторжении брака до споров в области охраны окружающей среды. Институционализация медиаторства как способа согласования проблемных ситуаций основывается на функционировании в США нескольких крупных организаций, обеспечивающих процесс посредничества, например, Центра общественных ресурсов и Американской арбитражной ассоциации, которые разработали правила и процедуры и имеют список квалифицированных посредников в области коммерции. Кроме того, отдельные судебные системы предлагают сторонам по делу, рассматриваемому судом, медиацию как альтернативу.

Такие судебные программы не унифицированы, т.е. любой суд (федеральный или суд штата) свободен в разработке своей собственной программы медиации. Наряду с этим, сами участники спора могут установить свои правила и процедуру ведения разбирательства. Законодательство ряда штатов одобрило Единообразный закон о медиации. Государственный орган, определяющий правила для адвокатов, может устанавливать стандарты для квалифицированных медиаторов, регламенты процедуры посредничества и т.п.

Существует также предложение частных услуг по медиации без установленных правил. Есть специализированные центры по медиации, такие как Американская ассоциация по интеллектуальной собственности (American Intellectual Property Law Association, AIPLA), которая предлагает список медиаторов, обладающих достаточной квалификацией для рассмотрения вопросов патентного и авторского права, или Деловой альянс по программным продуктам (Software Business Alliance, SBA), где квалифицированным медиатором рассматриваются споры в отношении программного обеспечения, или Национальная ассоциация дилеров по ценным бумагам (National Association of Securities Dealers, NASD), разрешающая споры в связи с некорректными советами инвестиционного консультанта.

Резюмируя вышесказанное, можно сделать вывод о том, что в США существует множество форм коммерческого посредничества при отсутствии единых процедур. С одной стороны, это дает участникам спора гибкость, с другой - необходимость определенной формализации таких процедур представляется все более очевидной.

Процессы развития медиаторства способствуют перестройке корпоративного управления: многие американские компании принимают собственные ADR - программы, в которых устанавливают критерии выбора между судом и примирительными процедурами, а также учатся методике урегулирования споров, назначают ответственного координатора по примирительным процедурам. В коммерческие контракты включаются положения о многоуровневом механизме урегулирования споров, направленные на раннее распознавание потенциальных конфликтов и работу с ними.

Управленческие кадры активно принимают участие в примирительных процедурах. Принимаются меры по незамедлительному уведомлению другой стороны при возникновении признаков спора; осуществляется периодический пересмотр долгосрочных договоров для предупреждения руководства о возможностях возникновения противоречия интересов. При этом принято подключать к работе по спорам правовой отдел компании не раньше, чем менеджеров. Таким образом, определенному институциональному развитию подвергается система внутрифирменного управления.

Кризис судебной системы, аналогичный происходившему в 60-е годы в США, развились в 80-е годы в странах Западной Европы, что также повлекло возрождение и усовершенствование различных примирительных процедур. Эти процессы проходили в различных формах, но реализовывали единые принципы. Разнообразие форм реализации определялось национальной спецификой страны, в которой вводились институты медиаторства.

Как указывает Н.Г. Семина, для институтов скандинавских стран характерны такие свойства, как прагматизм и отсутствие формализма: «В Финляндии за относительно короткий период существования страны как независимого государства однородный национальный состав и небольшой размер бизнес-сообщества внесли свой вклад в то, что сделки заключаются напрямую между компаниями и необходимость применения формальных процедур меньше по сравнению с другими странами. Поэтому конфиденциальный, быстрый и неформальный арбитраж как альтернативный судебному разбирательству способ разрешения споров хорошо подходит такому деловому климату в противовес открытому, зачастую длительному и более формальному разбирательству в государственных судах.... На сегодняшний день арбитражному процессу в Финляндии удается избегать тенденции к формализации по сравнению с другими странами. Однако наблюдается возрастающая потребность в еще более быстрых и менее негативно влияющих на деловое лицо компаний альтернативных способах разрешения споров, в первую очередь, посредничестве (медиации)».

Рассматриваемые институты правового посредничества сложились относительно недавно: в Швеции действует Институт посредничества (медиации) при Торговой палате г. Стокгольма, которым разработан Регламент посредничества (медиации), вступивший в силу с 1 апреля 1999 г. В Финляндии Центральная торговая палата - единственный арбитражный институт Финляндии - до недавнего времени не предлагала услуги по посредничеству (медиации).

Финская ассоциация коллегий адвокатов разработала Регламент посредничества (медиации) в июне 1998 года, что сделало ее первой и пока единственной финской организацией, предлагающей общеприменимую технологию посредничества. Этот Регламент определяет рамки представления любого гражданского или торгового спора для медиации, если сторонами спора достигнуто соглашение о таковой. Стороны сами назначают посредника (медиатора) или могут обратиться в Совет по посредничеству (медиации) - независимый орган, действующий под эгидой Финской ассоциации коллегий адвокатов и ответственный за администрирование процесса посредничества (медиации) - с просьбой о предложении кандидатуры медиатора.

В любом случае медиатор должен быть членом Финской Ассоциации Коллегий Адвокатов, пройти подготовку в сфере медиации и быть включен в реестр, который ведет Совет по посредничеству (медиации). Первые опыты медиации в Финляндии имели очень положительные результаты, и юристы-практики встретили их с большим энтузиазмом, что подтверждается тем фактом, что значительное число членов Финской коллегии адвокатов уже приняли участие в тренингах по медиации, организованных коллегией: 438 членов (из 1587) получили базовое образование в области посредничества (медиации), а 210 членов прошли более высокий уровень подготовки.

В начале июня 2002 года Министерство юстиции Финляндии организовало рабочую группу по рассмотрению возможности создания механизма разрешения конфликтов, параллельного традиционному судебному разбирательству. Предполагается, что предложения рабочей группы приведут к диверсификации способов разрешения споров в Финляндии и медиация как альтернативный способ разрешения споров займет свое место в ряду «традиционных» методов.

В странах Европы значительный объем деятельности по медиаторству реализуются в рамках функционирования торгово-промышленных палат. Так, в подавляющем большинстве торгово-промышленные палаты Германии, при которых функционируют третейские суды, оказывают также и дополнительные услуги в посредничестве по урегулированию возникших между сторонами противоречий, еще не имеющих черт серьезного конфликта. Зачастую данные услуги оказываются лицами, которые включены в примерные списки арбитров этих судов, нередко также и адвокатами.

В ходе очередной судебной реформы Германии с целью ускорения разбирательств по гражданским делам и разгрузки судов от излишнего количества исковых требований была включена норма, согласно которой даже судья в государственном суде должен проявлять инициативу со своей стороны и подвигать стороны к заключению мирового соглашения. Подобные нормы закреплены и в других европейских странах (Австрия, Швейцария).

В европейском сообществе можно выделить следующие ведущие организации, реализующие функции медиаторства:

– в Великобритании такой организацией в области примирительных процедур (широко известной на общеевропейском и мировом уровне) является Центр эффективного разрешения споров (Centrefor Effective Dispute Resolution - CEDR);

– во Франции - Международный арбитраж при Международной ТПП, а также Центр посредничества и арбитража (Centrede Medi-atione d'Arbitrage) при ТПП Парижа;

– в Италии - Центр альтернативного разрешения споров (ADR Center) и Палата по национальному и международному арбитражу Милана;

– в Австрии - Комиссия ООН по праву международной торговли и Арбитражный центр Федеральной экономической палаты (Вена);

– в Нидерландах - Центр альтернативного разрешения споров в области коммерции и промышленности (ADR Centerfor Commerce and Industry) (Гаага) и Арбитражный институт (Роттердам);

Мощным стимулом к развитию примирительных процедур стало принятие в 90-е годы третейскими судами торгово-промышленных палат Примирительных регламентов, а сами палаты учредили отделы по примирению, основной целью которых является координация процедуры посредничества и других примирительных процедур. В Европейском Союзе на официальном уровне осознали, что примирительные процедуры нельзя игнорировать.

Растет понимание того, что они появились по объективным причинам и вызваны требованиями самой жизни и нуждаются в поддержке политическими и правовыми мерами. Регулирование примирительных процедур должно быть достаточно общим, чтобы обеспечить их гибкость, но при этом создать гарантии защиты прав их участников и публичного интереса. Некоторые государства пошли дальше, учредив специальную должность судьи или иного работника судебного аппарата, главной функцией которого является содействие примирению сторон (мировой судья в Италии, Греции и Испании, судебный примиритель во Франции); есть немало стран, в которых примирительная процедура устанавливается как обязательная стадия судебного разбирательства (в Финляндии - по всем гражданским делам).

Помимо примирения под руководством суда, стороны могут обратиться к посреднику, причем в одних странах это просто дозволяется (Бельгия, Франция), в других это поощряется (Италия, Испания, Швеция, Англия и Уэльс), в третьих это является обязательным в определенных категориях споров (в некоторых германских землях, во Франции, Англии, Бельгии - в спорах по сельскохозяйственной аренде и трудовых спорах - в Греции, в Испании).

В Азии и арабском мире согласовательные процедуры проявляются через традиции ведения дел и поведенческие стереотипы. Так, по оценкам исследователей [42], менталитету китайцев соответствует подход, в соответствии с которым следование законам нежелательно, поскольку оно может приводить к несправедливости, а идеал состоит в том, чтобы законы вообще не применялись, а судебные решения не выносились. Воспитание китайцев требует от них искать причину конфликта не в недобросовестности или ошибках другой стороны, а в своих собственных ошибках, нерадении, оплошностях. Никакая правота в деле не дает сколько-нибудь серьезных гарантий благоприятного исхода процесса: «Выигранный процесс - потерянные деньги», - гласит китайская поговорка.

В Японии традиционно ведущим способом урегулирования споров являются непосредственные переговоры. Все другие процедуры, включая судебную, являются исключением, причем крайне нежелательным. Несмотря на то, что в настоящее время японцы стали чаще обращаться в суд, такое обращение к правосудию наталкивается на общественное неодобрение. В традиционной Японии оно вообще считалось позором, поскольку истец демонстрирует свою неспособность договориться с другими людьми без привлечения власти. Даже посредничество является в целом неприемлемым: можно сказать, что для японцев все споры являются «интимными». Любая проблема - частное дело человека, семьи, компании.

Вмешательство судьи или посредника рассматривается как признак социального неблагополучия, которого японцы, разумеется, всячески стремятся избежать. Кроме того, противопоставление другим своего узкого интереса вызывает всеобщее неодобрение. Достойным образом мыслей и поведения считается осознание единства с другими людьми и готовность согласовывать частные интересы и подчинять свои интересы общественным.

В связи с этим обстоятельством в Японии споры, для возникновения которых в современной жизни бесчисленное множество оснований, очень часто удается предотвратить без посторонней помощи. Разумеется, японские обычаи не могут сохраняться неизменными в силу вовлечения страны в глобальный деловой оборот, постоянные перемены и необходимость приспосабливаться к ним. Поэтому традиционный дисбаланс способов разрешения и урегулирования споров в пользу согласительных процедур постепенно сгладился: стороны теперь чаще предпочитают предоставить спор на разрешение суда.

Для арабских стран согласительные процедуры являются традиционными и очень широко применяются. Коран учит верующего урегулировать споры полюбовно. Именно так должны быть прекращены споры, в частности, между исламским государством и дружественным ему государством; между властью и повстанцами; правонарушителем и его жертвой; кредитором и дебитором; супругами. В шариате есть прямые указания на примирительные процедуры как предпочтительные по сравнению с государственным и третейским судом. Само начало спора считается порочащим репутацию семьи или компании, поэтому его надо скрыть, урегулировать без огласки, например, у старейшин или у родственников.

Рассматривая медиаторство как институт рыночной экономики, необходимо четко установить наличие предпосылок для его развития в отечественной практике, прежде всего на основе становления системы правового медиаторства. Проведенный выше анализ мирового опыта может составить представление, что правовое посредничество является заимствованием с Запада и в российской традиции хозяйственного оборота оно нежизнеспособно, поскольку никогда не применялось и не соответствует российскому правосознанию, т.е. будет отторгаться деловой практикой как чужеродное_ftn1.

Анализ исторического опыта урегулирования споров в России, проводимый специалистами [43], позволяет сделать вывод о том, что, напротив, практическое применение примирительных процедур, в первую очередь посредничества, и их наиболее типичного результата - мирового соглашения - выступает неотъемлемой частью русской деловой и правовой культуры. Возможное убеждение о том, что посредничество - чуждый для России институт, является ошибочным. Даже те немногие русские правовые памятники, что дошли до наших дней, позволяют судить о том, что урегулирование споров путем заключения мирового соглашения (или, как его иначе называли в разные эпохи, мировой, мировой сделки, миролюбивого соглашения, мировой записи, полюбовной сказки) было наиболее древним правовым обычаем, широко известным в Русском государстве, как и во многих других.

В 1775 г. Указом Екатерины Великой были учреждены совестные суды, которые рассматривали гражданские дела в порядке примирительной процедуры. При их создании учитывалась особенность правосознания россиян: улаживать споры не по праву, а по совести, преобладание нравственного, или ценностного, подхода к праву.

Примирительные процедуры, в том числе медиаторство, не являются для российской практики чем-то чуждым, привнесенным извне. Урегулирование споров путем согласования интересов сторон и закрепления достигнутого примирения в мировом соглашении, особенно эффективное при участии нейтральных посредников, издревле применялось в деловом обороте, а достигнутое примирение при соблюдении известных условий признавалось правом. В России в разные эпохи существовало множество институтов (третейские, совестные, мировые, волостные суды, посреднические комиссии), направленных на проведение примирительных процедур.

Существовал обычай урегулировать споры с помощью примирения, особенно в среде крестьян и купцов. Впоследствии государство санкционировало этот обычай и придало достигнутому в ходе примирения мировому соглашению юридически обязательный характер. Наиболее распространенной формой мирного урегулирования спора была разновидность мировых соглашений - полюбовная сказка.

Непременным условием полюбовной сказки было взаимное согласие всех ее участников. Полюбовные сказки обычно не были устными. Они излагались на бумаге и обязательно скреплялись подписями сторон. Часто такие сказки рассматривали судьи. Как правило, они учитывали их содержание при вынесении приговоров, а во многих случаях суд решал, следует ли одобрить эту сказку. Они фиксировались в книгах решений суда и представляли собой обязательства, в силу которых одна сторона, по обоюдному согласию, принимала на себя исполнение каких-либо условий (уплатить долг к известному сроку, вознаградить другую за причиненные обиды, не наносить впредь оскорблений и т.д.). Полюбовная, или мировая сказка оформлялась как обязательство одностороннее, от имени ответчика. Однако она могла иметь силу только с согласия истца и иногда содержала и его встречные обязательства, обычно - прощение ответчика (отказ от иска).

Специалисты в области права приводят не только исторические аргументы в пользу возможности развития медиаторства, но и обращаются к культурологическим основам поведения в России. Так, Д.Л. Давыденко [23] приводит слова Н.В. Гоголя о роли посредников: «Людям трудно самим умириться между собой, но как только станет между ними третий, он их вдруг примирит. Оттого-то у нас всегда имел такую силу третейский суд, истое произведение земли нашей, успевавший доселе более всех других судов. В природе человека, и особенно русского, есть чудное свойство: как только заметит он, что другой сколько-нибудь к нему наклоняется или показывает снисхождение, он сам уже готов чуть не просить прощенья. Уступить никто не хочет первым, но как только один решился на великодушное дело, другой уже рвется, как бы перещеголять его великодушьем. Вот почему у нас скорее, чем где-либо, могут быть прекращены самые застарелые ссоры и тяжбы, если только станет среди тяжущихся человек истинно благородный, уважаемый всеми и притом еще знаток человеческого сердца». Таким образом, исторический опыт применения примирительных процедур в России есть и он развивается в настоящее время.

В современных условиях правовые основы медиаторства заложены принятым в 2002 г. Арбитражно-процессуальным Кодексом РФ. В ряде его положений был сделан важный шаг по пути к созданию благоприятных законодательных условий для урегулирования участниками правового оборота своих споров без необходимости вынесения судебного решения. Регулирование примирительных процедур и мирового соглашения стало более подробным и системным, в частности появилась отдельная глава (глава 15), специально посвященная им. Следует отметить, что наличие такой отдельной главы, в которой сгруппированы нормы примирительных процедур и мирового соглашения, выгодно отличает отечественный арбитражно-процессуальный кодекс от зарубежных аналогов.

Основы для развития медиации, заложенные в отечественной правовой системе, в целом сводятся к следующему: арбитражный суд принимает меры для примирения сторон, содействует им в урегулировании спора; стороны могут урегулировать спор, заключив мировое соглашение или используя другие примирительные процедуры, если это не противоречит федеральному закону.

Необходимо обратить внимание на то, что кодекс содержит непосредственное указание на одну из областей, в которой могут быть использованы примирительные процедуры - банкротство предприятий, столь распространенное в экономике переходного периода явление. В статье 225 «Примирение по делам о несостоятельности (банкротстве)» записано: «По делам о несостоятельности (банкротстве) может быть заключено мировое соглашение в соответствии с федеральным законом, а также допускаются иные примирительные процедуры, предусмотренные главой 15 настоящего Кодекса и другими федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства)».

Рассматривая процессы становления медиаторской деятельности, приходится констатировать, что несмотря на законотворческие усилия, практические шаги по ее реализации еще остаются неудовлетворительными: понимание эффективности примирения у руководителей хозяйствующих субъектов еще не сформировалось на достаточном уровне. Правовые процедуры не получили достаточно широкого распространения. В то же время, медленное развитие правовой медиации, вполне объяснимое низким уровнем юридической культуры, не препятствует становлению экономической медиации, когда совокупность приемов и методов согласования интересов экономических агентов обогащает арсенал средств хозяйственного управления.

В современной России параллельно со становлением нормативно-правовой базы медиаторства формируется механизм согласительных процедур в виде различных общественных согласительных центров. Первый «Центр разрешения конфликтов» был создан в Санкт-Петербурге в 1993 г. Г. Севастьянов отмечает: «За последние годы во многих регионах России созданы специализированные центры разрешения конфликтов (например, в Санкт-Петербурге, Москве, Ставрополе, Краснодаре, Казани, Новосибирске). Создано несколько межрегиональных общественных организаций, занимающихся развитием альтернативного разрешения споров (АРС) на местах.

В начале 2000 г. в Краснодаре образована Межрегиональная общественная организация «Центр содействия альтернативному разрешению споров», объединяющая специалистов в области АРС из восьми регионов России: Республики Татарстан, Краснодарского края, Орловской, Саратовской, Ростовской, Волгоградской областей, Москвы и Санкт-Петербурга» [34]. В сентябре 2000 г. приступила к деятельности Ассоциация практикующих специалистов по альтернативному разрешению споров - «Альтернатива», созданная в Ростове-на-Дону. Члены этих организаций обмениваются информацией и опытом, обобщают практику работы и проводят совместные мероприятия.

Несмотря на первые шаги в развитии институтов медиаторства, отечественные специалисты разворачивают эту деятельность не только по России, но и в рамках СНГ: в 2005 г. в Астане начал работу Республиканский центр Казахстана по разрешению конфликтов. Основная задача центра - практическое разрешение конфликтных ситуаций на основе несудебного опыта, реализация обучающих программ, проведение тренингов, семинаров, подготовка специалистов-медиаторов, консультирование граждан и организаций. На данный момент в центре работают 15 специалистов-медиаторов, которые прошли обучающий курс в Санкт-Петербургском государственном университете. Семь из пятнадцати специалистов получили квалификацию международного медиатора.

Постоянные попытки выработки механизмов согласования предпринимаются и в отечественной деловой среде. Ярким подтверждением этого является подписание в 2003 г. соглашения о сотрудничества Российским союзом промышленников и предпринимателей, общероссийской общественной организацией «Деловая Россия» и общероссийская общественной организацией малого и среднего предпринимательства «ОПОРА России». Согласно документу, предпринимательские организации, признавая важность создания устойчивой системы корпоративных отношений, основанных на равноправии и добросовестной конкуренции, считают необходимым объединить свои усилия с целью создания и использования системы внесудебного разбирательства корпоративных споров.

Указанные стороны соглашения намерены содействовать тому, чтобы в своей предпринимательской деятельности их члены следовали нормам и принципам цивилизованной корпоративной и деловой этики. Организации, заключившие соглашение, договорились также о создании рабочей группы по организации в России «Центра разрешения коммерческих споров», задачами которого будет выработка механизма и правил коммерческого посредничества (медиаторства) и независимого третейского арбитража. В процессе создания и деятельности «Центра разрешения коммерческих споров» используются организационные и методические базы, а также профессиональный опыт третейских судов в России, накопленный Торгово-промышленной палатой Российской Федерации.

В качестве основных организационных мероприятий по формированию механизмов медиаторства участниками указанного выше соглашения были предприняты следующие шаги:

– принята Хартия корпоративной этики, которая явилась сводом тех норм и правил, которые российский бизнес понимает как стандарты корпоративного поведения. Это стало первым общественным договором между членами организаций, заключивших соглашение, зафиксировать, сформулировать и соблюдать эти правила;

– была создана панель арбитров, которые избирались путем голосования в организациях-участниках соглашения. При этом арбитрами выступают не только юристы, но и, что очень важно, представители бизнеса, представители власти - как законодательной, так и исполнительной - те, кого отличает большой опыт работы или внутри корпоративных структур или с корпоративными структурами по урегулированию их деятельности.