Взаимодействие с капиталистическими государствами Европы вело к приспособлению в XIX веке многих стран Востока к новым социально - экономическим условиям развития. При всех возможных вариантах определения модернизации, главным ее содержанием в XIX веке для Ирана, как и других восточных стран, является попытка сокращения разрыва в экономическом и социально-политическом отношении с западными странами с использованием их опыта.

Одним из способов модернизации в странах Востока явились реформы, которые должны были призваны придать более динамичный характер экономическим и социальным проблемам, обеспечить эффективное функционирование государственного аппарата.

Началом модернизации в Иране является середина - вторая половина XIX века - время правления Насер ад-Дин-шаха (1848-1896). Попытки экономической модернизации, связанные исключительно с инициативами государственной власти, были энергично поддержаны самим монархом, а реформаторский импульс был задан с самого начала его самостоятельного правления. Важно подчеркнуть, что в это время задается новый вектор развития страны по западному образцу. Уроки европейской жизни во всех ее проявлениях - прежде всего в бытовом - шах усвоил достаточно прочно у своих первых министров-реформаторов. Сейед Рахман Хасани. Торговые связи Ирана с Россией в XIX - начале XX вв. на основе архивных материалов. дисс... на соискание уч. степ., канд. философ. наук: 07. 00. 15 / Сейед Рахман Хасани. - Душанбе, 2015. - 177 с.

Одним из них стал Таги-хан Фарахани Амире Кабир. За короткое время своего правления (1848-1851 гг.) он заложил основу обновляющих страну реформ. Центральное место в преобразованиях Таги-хана занимала военная реформа. Создание боеспособной армии было призвано не только усилить внешнеполитические позиции Ирана, но и позволить успешно вести борьбу с сепаратистскими устремлениями племен и народными волнениями. Военная реформа была также связана с упорядочением системы налогообложения и введением строгого контроля за увеличением налоговых поступлений в казну. Стремясь повысить доходность казны, Амире Кабир распорядился о составлении нового налогового кадастра и, предваряя эту меру, решился на проведение экстраординарных для Ирана мер: ограничение и расходов самого правителя, которому, как было принято в некоторых европейских странах, он предложил подписать цивильный лист; сокращение пенсий представителям каджарской династии, часто бесконтрольно распоряжавшихся казной, и высшим сановникам. В результате проведенных мероприятий в течение трех лет пребывания Таги-хана на посту премьер-министра финансовое положение Ирана улучшилось, был ликвидирован бюджетный дефицит.

Проведение широких реформ поставило на повестку дня подготовку собственных кадров - задача, которую должен был решить основанный в Тегеране в 1848 году Дар-оль-Фонун, ("Дом наук"), преимущественно ориентированный на подготовку военных кадров и специалистов - инженеров. Преподавание в Дар-оль-Фонун велось на иностранных языках, что сделало исключительно востребованной профессию переводчика.

Интриги двора, противодействие духовенства, восстания племен, которые были ответом на создание регулярной армии, побудили Амире Кабира искать широкую общественную поддержку. Ее должна была обеспечить учрежденная им газета "Рузнаме-йе вагаи-е эттефагие" ("Хроника текущих событий"). Статьи в хронике были, как правило, перепечатками материалов из европейских газет, но в качестве автора мог выступать и сам "Великий атабек". Названия их весьма симптоматичны - "Политическое положение в Европе", "Строительство железных дорог", "Выдающийся итальянский деятель Мадзини и взгляды итальянских революционеров и свободолюбивых деятелей, а также борьба их с Австрией", "Перепись населения в Англии", "Фабрики Манчестера" - свидетельствуют о стремлении не только подкрепить собственные действия, но и познакомить соотечественников с достижениями европейской цивилизации.

Главной своей задачей на посту садр-азама Хосейн-хан Мошир од - Доуле, много сделавший для развития иранской армии, считал проведение административной реформы - создание Дарбаре Азам - т.е. кабинета министров по европейскому образцу, деятельность которого полностью направлялась и контролировалась садр-азамом. Аналогичные структуры предполагалось создать и на провинциальном уровне, что, по мнению садр-азама, могло смягчить одну из наиболее острых проблем - полную бесконтрольность, зачастую оборачивающаяся независимостью власти на местах. Реформирование юридической системы, создание свода гражданских законов, осуществление контроля над шариатскими судами - все это основные аспекты реформаторской деятельности Хосейн-хана.

Не менее влиятельной и столь же знаковой фигурой, как Амире Кабир и Хосейн-хан - выдающиеся садр-азамы каджарской эпохи - был мирза Мальком-хан.

Сын богатого армянского ростовщика, принявшего ислам, который входил в круг Таги-хана Амире Кабира, Мальком-хан в 10-летнем возрасте был отправлен на учебу во Францию. В Париже он окончил армянскую школу, а затем по совету Мирзы Таги-хана, следившего за его успехами, завершил образование, занимаясь изучением права, философии, основ европейской политики, религией.

Возвратившись в Иран в конце 1850 года, Мальком-хан становится одним из первых государственных переводчиков, а после открытия Дар - оль-Фонуна Мальком-хан преподает в нем и одновременно служит в качестве переводчика при преподавателях, прибывших из Европы. Вместе с тем он пробует, не без авантюризма, сделать карьеру, достичь высокой правительственной должности, прибегая к помощи английского посланника в Иране. Мальком-хан, как и Амире Кабир, слыл прекрасным знатоком Франции и французского языка, объехал большую часть Европы и Америки.

Серьезными подвижками в направлении реформ занимался также шах Насер од-Дин-шах.

К 1870-м годам после отставок первых министров шах берет дело реформ в свои руки. Но было очевидно, что сами модернизированные меры, предпринимаемые иранским правительством в этот период времени, зашли в тупик. Поэтому шах в 1873, 1878 и 1889 годах предпринимает поездки в Европу, которые могли стать не только получением информации из первых рук, но и были призваны решить ряд насущных проблем, главным образом финансовых. Одним из результатов заграничных вояжей шаха стала публикация его дневников, произведших фурор в Иране.

В "Московских ведомостях" напечатана корреспонденция из Тебриза, от 19 мая 1873 года, в которой сказано, что отсутствие шахиншаха, отправившегося для посещения европейских держав, создало в Иране переходное положение, к которому не привыкло население, и что правительство приняло "энергические меры" для обеспечения спокойствия на время путешествия шаха: "Трудно даже приблизительно определить последствия, которые может иметь для Персии посещение Насер ад-Дином цивилизованных государств, но несомненно то, что если значительная доля инициативы в этом случае принадлежит советникам шаха, имевшим возможность лично ознакомиться с Европой, тем не менее необходимо отдать полную справедливость самому государю, который решился выполнить предприятие, беспримерное в истории Персии, преодолеть позицию фанатических сторонников старинных обычаев; и победить собственные предрассудки и антипатии".

Действительно, путешествие каджарского правителя в Европу стало беспрецедентным, первым в истории Ирана.

Дневники Насер од-Дин-шаха - отчет о поездках в Европу, которые были предприняты в 1873 и 1878 гг. - один из интереснейших образцов иранской словесности второй половины XIX века. Написанные живым, простым языком в полном соответствии с принципами новой прозы, утвердившимися в XVIII веке, они изначально предназначались для публикации и сознательно были ориентированы на вкусы читателя. Данков А.Г. Отечественная и британская историография о соперничестве России и Великобритании в Центральной Азии: XIX - начало XXI вв.: дис.... канд. ист. наук: 07. 00. 09 / А.Г. Данков. - Томск, 2008. - с. 188.

Что касается вопросов об авторстве, можно с уверенностью утверждать, что большая часть работы по написанию дневника была выполнена дабирами-секретарями, хорошо знакомыми с Европой. В числе шахской свиты находился Мальком-хан, получивший образование во Франции и проживший там более 10 лет. Текст тщательно выверен с точки зрения европейских реалий.

Среди причин, побудивших шаха совершить поездку по странам Европы, главное место занимали, пожалуй, финансовые проблемы. Деловая часть поездки связана с обсуждением концессии Юлиуса Рейтера, подписанной накануне отъезда и оплаченной крупным взятками послу Ирана в Лондоне, который выступал в качестве посредника между шахом и министрами. Неурожай 1871 и 1872 гг. и связанное с ним повышение курса крана обострили и без того сложное финансовое положение страны. В этой ситуации 15% отчисления от прибыли концессионера в течение первых 5 лет с дальнейшим повышением доходов от строительства дорог до 20, а от таможен - до 60 казались выходом из финансового тупика. Судьба концессии, вызвавшая крайне негативную реакцию в России, обсуждалась во время пребывания шаха в Петербурге, где русское правительство сделало Насер од-Дин-шаху контрпредложение, выдвинув план строительства русско-иранской железной дороги от Петербурга до Тебриза. В Лондоне обсуждение этой проблемы было продолжено.

На встрече с Рейтером шах обещал оказывать ему всемерную поддержку, но в конце концов был вынужден уступить давлению России. Предпринятое по следам встречи с Рейтером посещение одного из лондонских Банков - конвейерная четкость работы служащих, приспособления, защищающее от краж, а главное - хранилище "бесчисленного количества золотых и серебряных слитков" явилось демонстрацией финансовой мощи Англии, в 1889 году получившей в Иране право на основание Шахиншахского банка, первого государственного банка Ирана.

Не менее важные вопросы решались и во время второго путешествия.

Тогда, в 1878 году, была достигнута договоренность с правительством России о приглашении русских инструкторов для создания конных регулярных частей, положивших начало формированию персидской казачьей дивизии.

В то же время, не следует забывать, что в соперничестве с Российской империей за политическое и экономическое господство в Центральной Азии, попытках перехватить у нее предпринимательскую инициативу и вытеснить из рынков региона Англия не гнушалась буквально ничем - от официальных дипломатических демаршей до обыкновенного шантажа и даже бряцания оружием. Все же большую ставку она делала на менее затратные и заметные, но более эффективные методы и средства оказания давления на противника: дезинформация, интриги, подкуп, угрозы, диверсии и т.п. Их основным каналом служила в первую очередь классическая форма войны на "невидимом фронте" - шпионаж.

Как показывают уже опубликованные документы самих британских секретных служб, материалы, содержащиеся в некоторых западных публикациях, специально посвященных так называемой "Большой Игре" между Англией и Россией, он осуществлялся в два этапа. Каждый из них отличался спецификой доминирующей задачи, составом участников и масштабом проводившихся конкретных разведывательных и иных операций.

На первом этапе (приблизительно 1810 - начало 1830-х годов) основной упор делался на экономический шпионаж, всестороннее изучение состояния внутренних рынков Хивы, Бухары и Коканда, их торгово-экономических связей между собой и с Россией, а также Афганистаном, Турцией, Персией, Индией и Китаем. При этом осуществлялись практические меры и по дестабилизации торгового обмена. На втором, охватывающем главным образом 1830-1840 годы, - экономический шпионаж был дополнен глубокой военной разведкой, идеологическими диверсиями, целенаправленной попыткой сколотить в Центральной Азии антироссийскую стратегическую коалицию из мусульманских стран под эгидой, разумеется, Великобритании.

Британские происки в регионе активизировались в 1820-е годы, когда Английское правительство вплотную взялось за подготовку вооруженного вторжения в Афганистан, которому в стратегических планах официального Лондона отводилась роль второго после Черного моря трамплина для проникновения в глубь Центральной Азии и утверждения британской короны в обширном Прикаспийском и Приаральском регионах, решительном воспрепятствовании дальнейшему продвижению России на Восток и усилению ее влияния на пограничные государства, включая Индию. По его завершении оно и намеревалось сколотить "союз мусульманских стран" из Хивы, Бухары и Коканда, а также Афганистана и Персии, который должен был превратиться в своеобразный щит, четко разделяющий геополитические интересы России и Великобритании на Ближнем и Среднем Востоке, а по сути - расширить границы британских владений за счет колонизации новых земель в Центральной Азии, а также создать своеобразный "пояс безопасности" на северо-западе Британской Индии. Медведик И.С. Англо-Российское соперничество в Персии во второй половине XIX - начале XX вв. // Актуальные вопросы общественных наук: социология, политология, философия, история: сб. ст. по матер. XII междунар. науч. - практ. конф. - Новосибирск: СибАК, 2012. - с. 87

Как и намечалось, первоначально главная ставка была сделана на анализ ситуации на национальных ранках, подрыв традиционных торгово - экономических связей государств Центральной Азии с Россией с тем, чтобы обеспечить таким образом резкое ухудшение экономической обстановки как предварительное условие нагнетания напряженности и дестабилизации политической ситуации.

Все разведывательные и диверсионные операции планировались и осуществлялись под руководством специального секретного управления (или отдела по "тайным операциям") Ост-Индской компании, филиалы главного офиса которого находились не только в крупных городах Британской Индии, но и ряда других стран Юго-Восточной Азии, Ближнего и Среднего Востока. Они, наряду с контролем над основными товарными потоками, направлявшимися в Индию, Китай и Центральную Азию по Индийскому океану, Черному морю и сухопутными маршрутами из Восточной и Западной Европы, осуществляли систематический экономический шпионаж и диверсии на национальных рынках обширного региона. По сути, Ост-Индская компания представляла собой распоряжавшийся поистине огромными финансовыми и материальными ресурсами самостоятельный экономический, аналитический и разведывательно-диверсионный орган, напрямую обслуживавший интересы правящих и деловых кругов Великобритании далеко за пределами страны.

Наиболее слабым звеном в цепи торгово-экономических связей России с Центральной Азией был определен Бухарский эмират, традиционно поддерживавший тесные торговые отношения с Индией, следовательно, рынок которого был в достаточной степени изучен и освоен. К тому же здесь уже имелась развернутая шпионская сеть из агентов британских спецслужб, осевших под видом индийских, афганских, персидских и турецких купцов. Одну из крупных операций они провели в 1811 году.

Тогда еще молодой российский офицер Абдулнасыр Субханкулов конфиденциально сообщал из Бухары, что в последнее время усилился приток водным путем английских купцов "с немалым своим коварным умыслом", которые всюду скупают "разные вещи и хлеб для себя высокою ценою, а продают оные в народе со значительным для себя убытком". На самом деле, конечно, они убытки не несли. Расходы на подрыв ценообразования на бухарском и других рынках сполна покрывались за счет ресурсов Ост-Индской компании, ибо это манипулирование ценами на товары и их искусственное снижение подводили многих купцов, в том числе российских, на грань банкротства. Не случайно поэтому, явно воодушевленная первыми результатами экономической диверсии, но, прежде всего, - благоприятными условиями, возникшими в связи с нападением Наполеона на Россию и успехами французской армии, она же забросила в регион в 1812 году под видом купцов уже более многочисленную разведывательную группу во главе с Миром Иззетуллой. Новая история Ирана. Хрестоматия / Отв. редакторы: М.С. Иванов, В.Н. Зайцев. - М.: Наука, 1998. - С. 113.

О ее похождениях поведала книга "Поездка в Центральную Азию Мира Иззетуллы в 1812-1813 годы", вышедшая в Калькутте на английском языке еще в 1872 году. Судя по приведенным в ней сведениям, маршрут группы пролегал по территории Восточного Туркестана, Афганистана, княжеств на его севере, Кокандского и Бухарского ханств, где она занималась сбором информации о состоянии экономики и торговли, политическом положении и важнейших транспортных артериях, осуществляла детальную топографическую съемку имеющих стратегическое значение укрепленных районов и населенных пунктов, устанавливала дружеские связи с сановниками ханского кабинета, крупными землевладельцами и торговцами, главами правящих кланов, местных администраций для их последующей вербовки и т.п.

Широкомасштабное проникновение в регионы Центральной Азии агентов британских спецслужб в разведывательно-диверсионных целях на этом не закончилось. Активизация российско-бухарских отношений в 1810-е годы, особенно после разгрома французской армии, подготовка подписания между Россией и Бухарой крупного союзного договора подтолкнули официальный Лондон к дальнейшему наращиванию усилий спецслужб по дестабилизации в регионе торгово-экономических связей. В 1819 году сюда под видом торговых представителей Ост-Индской компании двинулась специальная разведывательная группа.

Ее возглавлял военный коннозаводчик Уильямом Муркрофт - один из служащих компании, которому предстояло официально исполнять обязанности полномочного торгового агента Британской Индии в ханствах долины Амударьи, а по совместительству - руководить разросшейся английской резидентурой, координировать на месте проведение подрывных операций на товарных рынках, экономических диверсий против России и ее союзников. Ткаченко Д.С. Национальное просвещение в Российской империи в XIX-начале XX в. (на примере Ставрополья, Кубани и Дона). - Ставрополь, 2002. - с. 176.

72

Его заместителем был назначен Джордж Требек, в чьи функции входило, кроме разведки, проведение топографической съемки, составление карты местности с нанесением на нее всех важнейших объектов. Что особенно примечательно, - группа Муркрофта, сопровождаемая вооруженным отрядом, своих истинных целей не скрывала, даже не помышляла ни о какой конспирации и действовала всюду открыто. Получив в Калькутте необходимые инструкции и деньги, она перебралась в Пенджаб - главный центр заброски британской агентуры в Центральную Азию, откуда в конце 1819 года двинулась в Лахор, затем - Шринагар и сделала перевал в Леха.

В середине 1823 года группа Муркрофта добралась в Пешавар и Кабул, откуда через Бамиан направилась на Кундуз. И здесь применялись те же не единожды опробованные методы. Однако, чем дальше группа продвигалась на север, к Амударье, тем чаще она начала сталкиваться с непредвиденными осложнениями. В Кундузе Муркрофта опознал один из местных жителей некто Мулла Мухаммед-Амин, ранее сопровождавший главу британского посольства к афганскому шаху Шуджа уль-Мульку в короткий период его правления страной.

Он заявил, что это - не торговец Федченко А.Ф. Иран в борьбе за независимость (1917 - 1969 гг.). - М.: Наука, 1970. - с. , за кого себя выдает, а разведчик, и "где бы он ни был, делает съемки гор, рек, городов, укреплений. каждого пункта между Сейганом и Ташкурганом". Информированный об этом, правитель Кундуза Мурад-бек отказался вести какие-либо переговоры с Муркрофтом и, чтобы не обострять отношения с правительством Британской Индии, потребовал покинуть территорию княжества. Чудом избежав ареста и казни, тот с группой взял курс на Бухару.

В эмират разведчики прибыли 25 февраля 1825 года. По пути следования они изучали Амударью, ширину и глубину реки, особенно у Ходжа-Салеха, мосты и места переправы, возможности судоходства и выхода на Аральское море через территорию Хивинского ханства, караванные пути, ведущие к его столице. Шестилетний вояж разведывательно-диверсионной группы У. Муркрофта и Д. Требека завершился на исходе лета 1825 года. Главный вывод, к которому она пришла, заключался в том, что следы деятельности России обнаруживаются в Центральной Азии практически всюду, ее главные цели - "не просто коммерческие. Она настроена укреплять отношения с местными правителями, в том числе и Пенджаба Раджит Сингхом, а в конечном счете ввести войска в регион".

Переговоры во дворце эмира с правителем и сановниками так же позволили получить разностороннюю информацию о перспективах сотрудничества Бухары с Россией, взглядах на заключение торгового соглашения с Англией для расширения товарной структуры внешнеторгового оборота эмирата, пополнения государственной казны и противостояния внешней экономической экспансии.

Тем временем, пока Москва и Санкт-Петербург не могли выработать конструктивное решение в отношении торговли с Центральной Азией, Россия продолжала постепенно терять свои позиции на рынках региона и уступать их Англии.

Благожелательное отношение шаха к России отчетливо проявилось в подписании совместной Конвенции 1881 г., определившей большую часть границы между Закаспийской областью и северо-восточными провинциями Ирана. В то время дальнейшему улучшению отношений между нашими странами в большей степени, чем что-либо иное, препятствовала Великобритания, не стеснявшаяся применять любые средства для того, чтобы посеять вражду к России в иранской среде, во многом из-за англичан Конвенция 1881 г. получила отрицательную оценку в сознании последующих поколений иранцев, несмотря на то, что территориальная целостность Ирана никоим образом не пострадала. Великобритания всяческими способами пыталась сорвать русско-иранские переговоры, и только ряд жестких заявлений России по этому поводу, включая ноту иранскому правительству с тем, чтобы оно не обращалось за посредничеством к англичанам, в значительной степени охладили эмоции британских политиков и агентов, вызванные русско-иранским согласием по ряду принципиальных вопросов. Штейнберг Е.Л. История британской агрессии на Среднем Востоке. - М.: Военное издательство Военного министерства Союза ССР, 1951. - с. 84.

Доброе отношение к северному соседу сохранилось и при преемниках Насерад-Дин-шаха Музаффарад-Дин-шахе (1896-1907) и Мухаммад-Али-шахе (1907-1909), когда монархи обеих стран столкнулись со сходными проблемами внутриполитического кризиса, выразившегося в русской революции 1905-1907 гг. и иранской революции 1905-1911 гг.

Кардинальные изменения русско-иранских контактов на всех уровнях, начавшиеся уже в ходе революционных событий в России и Иране, были связаны с изменением социально-политической обстановки в наших странах, с событиями мирового значения и относятся к истории XX в., не менее богатого разносторонними примерами российско-иранских отношений.

В конце 90-х гг. британский посланник в Тегеране М. Дюран разработал несколько вариантов соглашения о разграничении интересов России и Англии в Персии. Еще одна попытка была предпринята англичанами в ноябре 1903 г. Переговоры длились в течение месяца. Состоялось несколько встреч российского посла Бенкендорфа с министром иностранных дел Англии, но успеха они не принесли. Вскоре началась русско-японская война. После ее окончания позиция России кардинально изменилась.

Буржуазно-демократическая революция 1905 - 1907 гг. в России оказала огромное влияние на подъем национально-освободительной борьбы угнетенных народов, как в многонациональных капиталистических государствах, так и в колониальных и полуколониальных странах.

В начале XX в. поднявшиеся на борьбу народы Ирана, Турции, Китая, Индии оказали огромное влияние на политику империалистических держав, как в Европе, так и в Азии. Страх перед революцией побудил империалистов, соперничавших в деле эксплуатации угнетенных народов, перейти к сотрудничеству, к союзам в целях совместной борьбы с освободительным движением народов. Ткаченко Д.С. Национальное просвещение в Российской империи в XIX-начале XX в. (на примере Ставрополья, Кубани и Дона). - Ставрополь, 2002. - с. 87.

Поражение России в русско-японской войне и "пробуждение Азии" ускорили перегруппировку империалистических государств вокруг главных антагонистов в начале XX в. - Англии и Германии. После заключения англо-французской Антанты в 1904 г. английское правительство направило все усилия на то, чтобы втянуть в антигерманскую коалицию и Россию, которая, по трезвому размышлению английских дипломатов, после поражения в русско-японской войне стала уступчивее в спорных вопросах с Англией.

В конце 1905 г. началась подготовка к переговорам с Великобританией о заключении о соглашения по разграничению сфер английских и российских интересов в Персии. Переговоры, принесшие уже в начале 1906 г. свои первые плоды в виде совместного англофранцузского займа для России, который влил в царскую казну почти миллиард рублей для борьбы с революцией и спас царскую Россию от финансового банкротства. Этот заем и толкнул Россию на дальнейшие переговоры с Англией. Порвав с политикой "блестящей изоляции", Англия охотно вступила в переговоры с Россией ввиду все более нараставших противоречий с Германией. Русско-германские противоречия также обострялись из-за возросшего влияния Германии на Ближнем Востоке и усиления экспансии Германии и Австро-Венгрии на Балканах.

В начале XX в. в Лондоне стали рассуждать: "Лучше видеть Россию в Константинополе, чем германский военный арсенал на Персидском заливе". С каждым законченным километром строившейся Багдадской железной дороги немецкий капитал все больше внедрялся в Месопотамию, подготавливая тем самым для себя сферу влияния, вслед за Турцией и в Иране, и в Афганистане. На смену русской опасности на рубежах Индии приходила новая, более реальная и более страшная в лице Германии. Сложившиеся обстоятельства, особенно на Ближнем Востоке, толкали Англию и Россию к союзу.

Характеризуя причины и предпосылки заключенного в 1907 г. англорусского соглашения, следует также иметь в виду, что руководители английской политики увидели, какую опасность для всей системы империализма представляет российская революция 1905 - 1907 гг. Поэтому английский империализм был кровно заинтересован в сохранении царской власти в России и в совместной с царизмом борьбе против революции в России и в странах Востока.

31 августа 1907 г. была подписана англо-русская конвенция о размежевании сфер влияния в Иране, Афганистане и Тибете. Иран был разделен на три зоны: Северный Иран (наиболее населенная часть страны) признавался сферой влияния России. Центральный Иран объявлялся нейтральной зоной. Южный, или, точнее, Юго-Восточный, Иран,' богатый нефтью и прикрывающий подступы к Индии и к Персидскому заливу, становился сферой английского влияния. В русской и английской зонах влияния был установлен контроль над доходами иранского правительства в целях своевременного получения от него платежей по займам Русскому учетно-ссудному банку и Английскому шахиншахскому банку.

Афганистан (с некоторыми оговорками) признавался сферой влияния Англии. Россия обязывалась сноситься с Афганистаном через посредство британского правительства. Тибет был признан находящимся под сюзеренитетом Китая, однако фактически английский капитализм сохранил там много привилегий. Соглашением 1907 г. была создана Тройственная Антанта в составе Англии, Франции и России. Оценивая англо-русское соглашение 1907 г., Ленин писал:". делят Персию, Афганистан, Тибет (готовятся к войне с Германией)".

Заключение