Высший состав государственного управления в период правления Л.И. Брежнева

Характеристика политического развития и кадровых расстановок в период правления Л.И. Брежнева, персонализации власти в СССР в этот период. Особенности высшего государственного аппарата и кадровых игр в нем. Политическая деятельность Андропова и Черненко.

Рубрика История и исторические личности
Вид курсовая работа
Язык русский
Дата добавления 15.02.2010
Размер файла 74,5 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

После войны Блатова взяли на дипломатическую работу. Он сделал быструю карьеру в министерстве иностранных дел -- советник посольства в ГДР, заместитель заведующего отделом, заведующий отделом, член коллегии МИД.

В 1968 году Анатолия Блатова перевели в аппарат ЦК КПСС, где он обратил на себя внимание, и Брежнев распорядился взять его в свой аппарат. Блатов был человеком скромным и без тщеславия.

Брежнев свою команду ценил, мелкие ошибки прощал. Один из его ближайших сотрудников рассказывал, как совершил недопустимый промах и думал, что его работа в ЦК окончена. У каждого из помощников генерального секретаря были свои приближенные, те, кто работал над брежневскими речами. Скажем, Цуканов опирался на академиков Николая Николаевича Иноземцева и Георгия Аркадьевича Арбатова, высоко ценил Александра Евгеньевича Бовина с его оригинальным и ярким умом. Любимым писателем Александрова-Агентова был разносторонне образованный и быстро пишущий Вадим Валентинович Загладин, который быстро делал карьеру в международном отделе ЦК. Блатову помогал Николай Владимирович Шишлин, который возглавил группу консультантов отдела ЦК по соцстранам. Когда Леонид Ильич возглавил страну, он вспомнил всех своих друзей по Молдавии. Константин Устинович Черненко стал заведовать общим отделом ЦК КПСС (его предшественника Владимира Малина утвердили ректором Академии общественных наук при ЦК КПСС). Сергея Павловича Трапезникова -- заведующим отделом науки и учебных заведений ЦК, Семена Кузьмича Цвигуна -- генералом армии и первым заместителем председателя КГБ. Млечин Л. М. Брежнев. - М.: ТК Велби, Изд-во проспект, 2005. - 520 с.

Ключевую роль в окружении Леонида Ильича играл Константин Устинович Черненко. Первые годы многие даже не замечали Черненко. Его и ошибочно принимали просто за помощника Брежнева и не подозревали о той особой роли, которую он многие годы играл в системе власти.

Черненко и не стремился выставлять себя на первый план, избегал публичности. Выступать не любил и не умел. Все считали, что он должен оставаться в тени. Он не возражал: в тени -- значит в тени. Его сила состояла в другом.

Семнадцать лет Черненко возглавлял общий отдел ЦК. Раньше общий отдел назывался особым сектором, а руководил им бессменный помощник Сталина -- знаменитый Поскребышев. Но и при нем это была всего лишь партийная канцелярия. Черненко превратил особый отдел в инструмент власти и орган управления партийным аппаратом.

Задача общего отдела -- «обслуживание высших органов партии». Имелось в виду организационно-техническое обслуживание. Но получилось иначе. Ни один документ, в том числе самый секретный, самый важный, не мог миновать общего отдела. От Черненко зависело, какие бумаги лягут на стол генеральному секретарю, какие люди получат возможность изложить свое мнение, какую информацию получит генеральный.

Даже материалы КГБ шли через заведующего общим отделом. Только в исключительных случаях председатель комитета госбезопасности докладывал лично генеральному.

Помощники Брежнева вспоминали, что Черненко сам приносил Леониду Ильичу все важнейшие документы, поступавшие в высшие эшелоны Центрального комитета, сопровождая их своими комментариями и рекомендациями. Причем делал он это с большим искусством, умел доложить дело так, чтобы оно не вызывало раздражения, сглаживал острые углы, что особенно нравилось Леониду Ильичу.

От расположения Черненко зависели члены политбюро и секретари ЦК. Они не имели возможности без доклада зайти к генеральному секретарю. Все должны были спросить разрешения, объяснить, по какому вопросу желают видеть генерального. Один только Черненко мог заглянуть к Брежневу в любую минуту и решить любой вопрос. Решая кадровые вопросы, Брежнев обязательно советовался прежде всего с Черненко, который все знал о партийных секретарях, о сотрудниках аппарата, о высшей номенклатуре, в том числе весьма деликатные подробности их жизни.

В состав общего отдела входили архив политбюро (VI сектор) и секретариата ЦК (VII сектор), где хранились высшие секреты государства -- от военных до политических. Там находился личный архив Сталина и взрывоопасные материалы, которые таили от мира и еще больше от собственной страны: оригиналы секретных протоколов, подписанных с немцами в 1939 году о разделе Польши и Прибалтики, документы о расстреле польских офицеров в Катыни. И многое другое, что ограничено наисекретнейшим грифом «особой важности -- особая папка» и что все еще не раскрыто.

Даже члены политбюро не имели доступа к этим документам и просто не знали, что там хранится. Только два человека имели неограниченный доступ ко всем документам -- генеральный секретарь, который, естественно, никогда не бывал в архиве, и Черненко, хранитель секретов партии.

Когда Черненко возглавил общий отдел, появилась возможность быстро продвигать нужные Брежневу бумаги и тормозить ненужные. Одно решение принималось с курьерской скоростью, другое надолго застревало в партийной канцелярии.

Константин Устинович избавил Брежнева от неинтересной черновой работы. Он все помнил, все знал, всегда был под рукой и всегда готов исполнить любое указание. Между ними установились весьма близкие, доверительные отношения, и Леонид Ильич давал Черненко поручения самого деликатного характера, с которыми он не обратился бы ни к кому другому... В Молдавии у Леонида Ильича был еще один помощник -- Сергей Павлович Трапезников. В два года он остался без родителей. В анкете писал, что до тринадцати лет воспитывался в детдоме, потом работал у кулаков по найму, трудился на лесопильном заводе Учеником моториста... В конце 1978 года академики Алексей Леонтьевич Нарочницкий и Исаак Израилевич Минц выдвинули Трапезникова в действительные члены Академии наук. «Выдающимся вкладом в разработку отечественной истории, -- писали два академика, являются его труды по аграрной истории нашей страны, среди которых особенно большое значение имеет 2-томный капитальный труд «Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос». Но академиком Трапезников все-таки не стал.

Управляющим делами ЦК Шелепин предлагал своего человека Гранта Тиграновича Григоряна, бывшего комсомольца. Он был заместителем управляющего. Но Брежнев его не утвердил. Зачем ему шелепинский человек на такой должности?

Он назначил другого, Георгия Сергеевича Павлова, который ему преданно служил. Павлов окончил Днепродзержинский металлургический институт, что определило его будущую жизнь, потому что гранит науки он грыз вместе с Леонидом Ильичом Брежневым.

В 1936 году Павлов стал заместителем директора учебного комбината при заводе. С 1940 года на партийной работе. После войны -- первый секретарь Днепродзержинского, Магнитогорского горкомов партии, второй секретарь Челябинского, Костромского обкомов. С 1957 года первый секретарь Марийского обкома.

На излете хрущевской эпохи Павлова перевели в Москву и поставили заведовать отделом в комитете партийно-государственного контроля. Работа у Шелепина в комитете считалась престижной, на роль начальников отделов в комитет брали первых секретарей обкомов. Управление делами ЦК распоряжалось всеми финансами партии и владело всей партийной собственностью: зданиями, издательствами и типографиями, поликлиниками и больницами, гаражами, жилыми домами и санаториями.

Партия имела сто четырнадцать издательств, восемьдесят одну типографию, два с лишним десятка санаториев и домов отдыха, около тысячи различных учреждений -- музеи, дома политпросвещения, Институт марксизма-ленинизма с филиалами во всех республиках, Академия общественных наук, Институт общественных наук при ЦК, шестнадцать высших партийных школ, сеть постоянно действующих курсов со своими зданиями, издательства ЦК КПСС «Правда» и Политиздат, типография «Красный пролетарий», Центральный музей В. И. Ленина с государственным историческим заповедником «Горки Ленинские».

В управлении делами были транспортная часть, финансово-бюджетный отдел, производственный отдел партийных издательств, сектор капитального строительства.

Все обкомы и ЦК национальных республик зависели от управляющего делами. Без него нельзя было построить новое здание обкома, поликлинику для начальства, детский сад для детей аппарата, получить новые машины для партийного гаража. Зарплату в партии получали почти триста тысяч чиновников.

Обком партии руководил всеми сторонами жизни огромного региона, но не смел потратить лишнюю копейку сверх утвержденного бюджета и в финансовых вопросах полностью зависел от управления делами.

Скажем, первый секретарь Ленинградского обкома Григорий Васильевич Романов просил управление делами ЦК выделить семьдесят две тысячи рублей на реставрацию и установку перед зданием ленинградского филиала Центрального музея В. И. Ленина исторического броневика, с которого Ленин выступал в апреле 1917 года, и на изготовление электрифицированной карты «Ленинские места в Ленинграде и области».

Даже этого вопроса член политбюро и руководитель крупной парторганизации сам решить не мог. Первый секретарь Татарского обкома просил Павлова выделить тридцать тысяч рублей на осуществление плана мероприятий «по восстановлению мемориальности, благоустройству улиц и территорий, прилегающих к домам-музеям В. И. Ленина в г. Казани и месте первой ссылки В. И. Ленина...».

Такое огромное хозяйство делало управляющего влиятельной фигурой. С ним считались и секретари ЦК. Они от него зависели, не он от них. Он обязательно присутствовал на заседаниях секретариата ЦК, как и заведующий общим отделом. Одним из самых удачных лично для Брежнева назначений стал выбор Юрия Владимировича Андропова на пост председателя комитета госбезопасности.

После свержения Хрущева Юрий Владимирович оказался в исключительно трудном положении. Тем более что в мае 1964 года умер член президиума ЦК Отто Вильгельмович Куусинен, который поддерживал его еще с тех пор, как они вместе работали в Карело-Фин-ской ССР. Андропов остался в неприятном одиночестве и не знал, как сложится его судьба, не избавится ли от него новое руководство.

В мощную группу Шелепина он не входил. Суслов, который стал главным идеологом и обладал большим весом, ему не симпатизировал. С новым председателем правительства Косыгиным у него были и вовсе плохие отношения. Хотя на всякий случай среди заместителей председателя КГБ Брежнев держал двух верных ему генералов -- Цвигуна и Цинева, которые доносили ему о каждом шаге Юрия Владимировича... Об их реальной близости к генеральному секретарю можно судить по одной мелкой детали: когда Брежнев уезжал из Москвы или возвращался в столицу, в перечне встречающих-провожающих, помимо членов политбюро и других высших чиновников, обязательно значились «заместители председателя КГБ СССР С. К. Цвигун и Г. К. Цинев». При этом Цвигун и Цинев между собой не ладили, особенно после того, как Цвигун стал первым заместителем председателя КГБ. Это тоже устраивало Брежнева.

Первый заместитель председателя КГБ Семен Кузьмич Цвигун увлекся литературным творчеством. Жена Цвигуна писала прозу, и ему тоже захотелось стать писателем. Он нашел талантливых людей, готовых помочь, и вскоре появились написанные от его имени документальные книги о происках империалистических врагов, а потом романы и киносценарии под прозрачным псевдонимом С. Днепров.

Брежнев особое значение придавал кадрам госбезопасности, сам отбирал туда людей, находил время побеседовать не только с руководителями комитета, но и с членами коллегии КГБ, начальниками Управлений.

Разумеется, Брежнев сам утверждал кандидатуру начальника 9-го Управления КГБ, отвечавшего за охрану генерального секретаря и членов политбюро.

2.2 Андропов и Черненко: борьба двух обречённых

Еще при жизни Леонида Брежнева существовали две группировки, боровшиеся за власть. Брежнев, после очередного инсульта в 1976 г., фактически отошел от непосредственного руководства страной. Однако уходить в отставку он не собирался. Правда, в 1979 г. он собрал членов Политбюро и заявил, что выходит в отставку, однако все они в один голос возразили Генсеку. Они заявили, что создадут ему необходимые условия для работы и отдыха. Брежнев отправился отдыхать в Завидово, а потом еще три года пребывал на посту руководителя партии.

Владимира Васильевича Щербицкого, лидера компартии Украины, многие в Кремле считали наследником Брежнева, который всегда тепло относился к нему. Потенциал у Щербицкого как у незаурядного руководителя, несомненно, был, однако для Москвы он был чужаком. Брежнев однажды предложил ему пост председателя Совмина, когда заболел Косыгин. Тот ответил, что в «московские игры не играет». Зенькович Н. А. Тайны уходящего века-3. М.: ОЛМА-Пресс, 1999.

Андропов также симпатизировал Щербицкому, хотел, чтобы он приехал работать в Москву. Щербицкий остался на Украине, где проработал до 1989 г., потом ушел на пенсию, но не прошло и года, как он застрелился.

Противостояли друг другу два клана: один возглавлял председатель КГБ Юрий Андропов, другой - партаппаратчик до мозга костей Константин Черненко. В рамках группы, поддерживавшей Брежнева, существовала линия прагматиков, которые считали, что стране необходима модернизация в сферах экономики и власти. Этих взглядов придерживались Ю.В. Андропов, Д.Ф. Устинов, В. В. Щербицкий.

Федоp Давыдович Кулаков был одно время наиболее веpоятным преемником Брежнева. Он оказался в Ставрополе по решению Хрущева, который использовал этот край для «ссылки» конкурентов. Ранее сюда был сослан маpшал Булганин, член Политбюpо, председатель правительства. По складу характера Кулаков был близок к Хрущеву, он также стремился к реформам и чувствовал личную ответственность за бедственное положение экономики стpаны. Однако, поддеpживая курс pефоpм Хpущева, Кулаков не мог терпеть непоследовательность и непродуманность мер первого секретаря.

Кулаков был причастен к заговору против Хрущева, поддержал его, так как ссылка на Ставрополье лишила его политических перспектив. Осенью 1964 г. Федор Давыдович принимал в Тебеpдинском заповеднике заговорщиков, которые обговаривали план переворота. Действительно, через месяц после снятия Хрущева, Кулаков был переведен в Москву, где возглавил отдел сельского хозяйства ЦК.

Кулаков мог стать Генсеком, но тому помешал трагический случай. По одной из версий, «навеpху» pешено было с почетом пpоводить дряхлеющего Бpежнева на пенсию, а на его место назначить Кулакова. По дpугому, более позднему ваpианту московских слухов, за Бpежневым должны были сохpанить только что обpетенный им номинальный пост пpедседателя Пpезидиума Веpховного Совета СССР, а пост Генеpального секpетаpя паpтии пеpедать Кулакову.

Как сообщил ТАСС, в ночь с 16 на 17 июня 1978 года Федор Кулаков «скончался от острой сердечной недостаточности с внезапной остановкой сердца». Зенькович Н. А. Тайны уходящего века-3. М.: ОЛМА-Пресс, 1999. Одновременно КГБ распространял слухи, что Кулаков после неудачной попытки захватить власть перерезал себе вены. В общем, смерть претендента была загадочной, и тайну еще более сгустил отчет медкомиссии Евгения Чазова, который не проливал никакой ясности на причину сверти этого здорового и сильного человека. К тому же подозрения вызвало то, что ни Брежнев, ни Косыгин, ни Суслов, ни Черненко не явились на похороны. Прямым конкурентом Кулаков был для Андропова, но обвинять напрямую в устранении противника никто не посмел.

Выдвижение Юрия Андропова продолжалось. Брежнев предложил именно его на место умершего Суслова. Леонид Ильич считал, что Андропов более достоин этого, чем Черненко, и делал на него ставку как на возможного преемника.

Андропов стал Генсеком уже будучи тяжелобольным, хотя долгое время об этом никто не знал: он старался поддерживать спортивную форму и поднимал тяжести. Партия Черненко пыталась сыграть на недуге Андропова, и Брежнева его здоровье тоже беспокоило.

В отличие от многих советских руководителей, Юрий Владимирович был широко эрудированным и образованным человеком, не догматиком: с ним можно было спорить и переубедить, если он был не прав, однако придерживался консерватизма как в работе, так и дома. Он был авторитетным членом Политбюро, но избегал дружеских отношений с членами руководящих органов. Андропов всегда сохранял лояльность к Брежневу, который поставил его на ключевой пост председателя КГБ в мае 1967 г., однако «связал» его «по рукам» своими выдвиженцами - заместителями председателя КГБ С. Цвигуном и К. Циневым, которые были ему близки, соответственно, по Молдавии и Днепропетровску. На каждого члена Политбюро он вел досье и подозрительно относился к тем, кого недолюбливал Брежнев: Косыгину, Воронову, Шелесту. Андропов восстановил вездесущее присутствие органов госбезопасности во всех городах и районах, на железнодорожном, морском, воздушном транспорта, в армии, флоте, ВПК.

Андропов старался завоевать симпатию у интеллигенции: помог выйти в свет пьесе Шатрова «Так победим!..», лично встречался с Евтушенко и другими «полудессидентами от литературы», наставлял их на путь истинный, а вот «деревенскую» прозу (да и русскую классику) не любил. Зенькович Н. А. Тайны уходящего века-3. М.: ОЛМА-Пресс, 1999.

О смерти Брежнева объявили 10 ноября, 12 состоялся пленум ЦК КПСС, на котором Генеральным секретарем был избран Юрий Андропов. Он выдвинул в секретари ЦК Николая Рыжкова, Егора Лигачева. Громыко - в первые заместители председателя Совмина. Он действительно пытался найти новый курс для страны - укреплял дисциплину, реформировал экономику.

Став Генсеком, Андропов устроил грандиозную читку в аппарате ЦК и Совете Министров. Он уволил более трети высокопоставленных чиновников, а также треть областных первых секретарей. Он стремился укрепить верхушку власти надежными кадрами, но по настоящему верных помощников у него было мало. В срочном порядке в столицу были вызваны те, кто успел доказать свою эффективность на местах: Виталий Воротников, который «разобрался» с медуновской командой в Краснодарском крае, Гейдар Алиев, который провел в Азербайджане жестокую борьбу с коррупцией. Егора Лигачева из Томска и Григория Романова из Ленинграда.

Юрий Андропов скончался 9 февраля 1984 г. Его правление длилось 15 месяцев и заложило основы того, что впоследствии получило название «перестройка».

Следующим Генсеком снова стал обреченный человек. Выдвиженец Щербицкого министр внутренних дел Федорчук во время отдыха в Крыму отправил Черненко в подарок рыбу (он любил ловить ставриду и снабжал копченой рыбой весь санаторий), которой тот отравился и навсегда остался инвалидом.

Решение о выдвижении Константина Устиновича на пост Генсека принималось в присутствии самого Черненко, Устинова, Тихонова и Громыко. В феврале 1983 его избрали на пленуме ЦК единогласно, через два месяца - председателем Верховного Совета. Правление его было недолгим и ничем народу не запомнилось.

2.3 М.А. Суслов в эпоху Брежнева - второй человек в партии

После вынужденной отставки Хрущева руководство партии уже не в первый раз провозгласило необходимость «коллективного руководства» и недопустимость какого-либо нового «культа личности». Хотя Брежнев и стал Первым (а с 1966 года--Генеральным) секретарем ЦК КПСС, он еще не пользовался такой властью, как в 70-е годы. Немалым влиянием пользовались в партийно-государственном аппарате Суслов и Шелепин, между которыми происходила закулисная борьба. К концу 1965 года казалось, что в этой борьбе одерживает верх Шелепин, прозванный «железным Шуриком».

Многие из его личных друзей похвалялись, что скоро именно он станет Первым секретарем ЦК. Однако более опытный Суслов сумел потеснить Шелепина, который стал не первым, а третьим секретарем ЦК. Суслов добился удаления из Секретариата ЦК и Ильичева, функции которого были переданы Демичеву. Специалист по химическому машиностроению, Демичев, может быть, удовлетворительно справлялся: с обязанностям-и первого секретаря Московского горкома Партин, но как секретарь ЦК по идеологии он находился под влиянием Суслова. На XXIII съезде КПСС, весной 1966 года, многие наблюдательные делегаты могли видеть, что именно Суслов и есть главный режиссер съезда. Хрестоматия по отечественной истории (1946-1995 гг.) / Под ред. А. Ф. Киселева, Э. М. Щагина. М.: Владос, 1996.

Одним из противников Суслова в ЦК оказался протеже Брежнева С. П. Трапезников, назначенный заведующим Отделом науки и учебных заведений. Трапезников возглавил не только этот ведущий отдел ЦК, но и кампанию по реабилитации Сталина, которая все интенсивнее проводилась в 1965--1966 годах. Суслов не считал тогда подобную реабилитацию целесообразной или, во всяком случае, своевременной. Поэтому он не стал поддерживать сторонников Трапезникова, напротив, сдерживал их порыв. В 1966 году пять докторов исторических наук, среди которых был и А. М. Некрич, направили Суслову письмо с подробным и обоснованным протестом против попыток реабилитации Сталина. Помощник Суслова Воронцов сообщил авторам письма, что Суслов с его содержанием согласен и что ответ на него будет дан на XXIII съезде КПСС. Однако на съезде Суслов не выступал, также как и многие другие члены Политбюро. Когда в следующем, 1967 году в Комитете партийного контроля решался вопрос об исключении Некрича из партии, Суслов отказал ему в личном приеме и не стал вмешиваться в дела КПК.

Как победа сталинистов над более умеренными кругами партийного руководства была воспринята и замена главного редактора «Правды» А, М. Румянцева, покруг которого еще раньше образовалась группа талантливых публицистов и журналистов. В 1967 году Суслов настоял на смещении председателя КГБ Семичастного, близкого друга Шелепина. Поводом для этого послужил побег в США дочери Сталина С. Аллилуевой и неудачные попытки КГБ вернуть ее в СССР.

Председателем КГБ был назначен Ю. В. Андропов, который до этого работал под руководством. Суслова, возглавляя - один из международных отделов ЦК КПСС. К Андропову Суслов относился неприязненно и настороженно. Ф. Бурлацкий, много лет проработавший с Андроповым, свидетельствует: «Юрия Владимировича Суслов не любил и опасался, подозревая, что тот метит на его место». Суслова очень пугали события в Чехословакии 1967--1968 годов. Ему казалось, что в этой стране происходит то же самое, что в Венгрии в 1956 году. Когда в Политбюро возникли разногласия, как поступить в этом случае, Суслов твердо стоял за введение в ЧССР войск стран Варшавского Договора. Хрестоматия по отечественной истории (1946-1995 гг.) / Под ред. А. Ф. Киселева, Э. М. Щагина. М.: Владос, 1996.

В конце 1969 года Суслов не поддержал уже почти полностью подготовленный проект реабилитации Сталина в связи с его 90-летием.

Однако именно он фактически руководил разгоном редакции «Нового мира» -- журнала, который выражал тогда настроения наиболее прогрессивной части советской творческой интеллигенции. Когда главный редактор журнала А. Т. Твардовский сумел связаться с Сусловым по телефону и выразил ему свой протест, Суслов сказал: «Не нервничайте, товарищ Твардовский. Делайте так, как советует вам Центральный Комитет».

В эти годы нередко запрещалась продажа книг, весь тираж которых был уже отпечатан. Обращаясь к Суслову, издательские работники ссылались на большую проделанную работу и немалые затраты. «На идеологии не экономят», -- отвечал в таких случаях Суслов.

И вместе с тем в идеологических вопросах он был не только догматичен, но часто крайне мелочен, упрям. Именно Суслов через своего помощника Воронцова решал вопрос о том, где именно нужно создать музей Маяковского (?) и «кого больше любил» поэт в конце 20-х годов: Лилю Брик, которая была, еврейкой, или русскую Татьяну Яковлеву, жившую в Париже.

Суслов был ярым противником публикации мемуаров Г. К. Жукова, и из-за этого работа над ними продвигалась крайне медленно, а Жукову это стоило по крайней мере одного инфаркта. В рукопись книги вносились произвольные изменения, порой вставлялись не только фразы, но и целые страницы, написанные отнюдь не рукой прославленного маршала. С другой стороны, многие куски из рукописи изымались. Известно также, что еще на октябрьском (1964 года) Пленуме ЦК КПСС в вину Хрущеву, в частности, вменялась поддержка Лысенко, без которой тот был бы бессилен. В датьнейшем, однако, Политиздат выпустил (и переиздал) книгу Н. П. Дубинина «Вечное движение», в которой трагические события и факты, происходившие в генетике в 40-50-е годы, объяснялись «искренними заблуждениями» «народного академика»; такой нейтральный, сглаживающий острые проблемы подход к недавнему прошлому был поддержан Сусловым, для которого это было и его собственным прошлым.

В этом плане весьма характерный эпизод приводит в своих воспоминаниях И. Шатуновский. После октябрьского Пленума Суслов распек и снял главного редактора «Правды» П. А. Сатюкова за то, что тот поместил в газете за последний год 283 снимка Хрущева, а в последний год жизни Сталина было напечатано лишь девять его изображений

Усиление личной власти Брежнева и расширение его аппарата, независимость многих его действий и выступлений вызвали раздражение Суслова. В конце 1969 года на Пленуме ЦК Брежнев произнес речь, в которой подверг резкой критике многие недостатки в хозяйственном руководстве и в экономической политике. Эта речь была подготовлена его помощниками и референтами и предварительно не обсуждалась на Политбюро. Здесь не было никакого нарушения норм «коллективного руководства», поскольку основным докладчиком на Пленуме был не Брежнев, он выступал лишь в прениях по докладу. Тем не менее после Пленума Суслов, Шелепин и Мазуров направили в ЦК КПСС письмо, в котором критиковали некоторые положения речи Брежнева.

Предполагалось, что возникший спор будет продолжен на весеннем Пленуме ЦК. Но этот Пленум так и не состоялся. Брежнев заранее заручился поддержкой наиболее влиятельных членов ЦК, и Суслов, Шелспин и Мазуров сняли свои возражения. Шелепин еще продолжал по ряду вопросов выступать против Брежнева, пытаясь усилить собственное влияние в руководстве. В результате он был вначале перемещен на руководство профсоюзами, а затем и вовсе удален из Политбюро. Суслов, сохранив определенную самостоятельность, перестал критиковать Брежнева. Он удовлетворился вторым местом в партийной иерархии и ролью «главного идеолога». Хрестоматия по отечественной истории (1946-1995 гг.) / Под ред. А. Ф. Киселева, Э. М. Щагина. М.: Владос, 1996.

Вся идеологическая жизнь в нашей стране в 70-е годы контролировалась Сусловым и его аппаратом. Конечно, при желании можно отметить некоторые успехи в разных областях науки и культуры в 70-е год. Но в целом здесь наблюдался не столько прогресс, сколько регресс, и этим мы во многом обязаны руководству Суслова. 60-е годы были временем многих перспективных начинаний в культуре, искусстве, общественных науках. Однако большинство из них не получило развития, они стали затухать уже к концу десятилетия и почти заглохли, в 70-е годы. Для интеллигенции, для всех тех, кто создает культуру страны, это было плохое Десятилетие. Никакого собственного вклада ни в теорию, ни в идеологию партии не внес и сам Суслов, его творческий потенциал оказался поразительно ничтожным.

Можно вспомнить, пожалуй, лишь тот факт, что именно Суслов в одной из своих речей первым употребил понятие «реальный социализм», которое может быть образцом уклончивости и неопределенности в теории. В отличие от термина «развитой социализм» понятие «реальный социализм» иногда употребляется и в настоящее время, но каждый вкладывает в него то содержание, какое считает нужным.

Суслову не нравилось все, что как-то поднималось над общим средним уровнем. Известно, например, что ему пришелся очень не по душе роман Вс. Кочетова «Чего же ты хочешь?». Слишком откровенный сталинизм Кочетова шокировал Суслова. Но его крайне раздражали и песни В. Высоцкого, пьесы Театра на Таганке. Суслов долго не разрешал к прокату фильмы «Гараж» Э. Рязанова и «Калина красная» В. Шукшина. Неизвестно, по каким соображениям Суслов долго препятствовал выходу на экран и фильма Рязанова «Человек ниоткуда». Говорили, что ему просто не понравилось название картины, а чиновники из кинопроката не хотели раздражать «главного идеолога». Суслов мешал публикации воспоминании не только Жукова, но и Микояна. Но он же явно не одобрял и набирающее силу в конце 60-х годов русское «почвенничество», выразителем идей которого стали некоторые публикации, в частности в журнале «Молодая гвардия». Однако и большая статья одного из ответственных работников аппарата ЦК КПСС А. Н. Яковлева «Против антиисторизма.», опубликованная 15 ноября 1972 года в «Литературной газете» и критиковавшая различного рода проявления «социальной патриархальщины» и национализма, также не понравилась Суслову определенностью и самостоятельностью суждений. Хорошо зная практику, при которой для ответственных работников статьи и речи составляются сотрудниками «менее ответственными», Суслов попросил своего помощника узнать, кто написал для Яковлева нашумевшую статью. Помощник вскоре доложил, что статью написал сам Яковлев. «Что он, Ленин, что ли»,-- с раздражением заметил Суслов.

Все основные решения о «диссидентах» -- от выдворения А. И. Солженицына, ссылки А. Д. Сахарова до ареста активистов «хельсинкских групп» принимались при участии Суслова.

У него в эти годы сложились хорошие отношения с художником Глазуновым. Глазунов, долгое время считавшийся чуть ли не опальным художником, получил разрешение устроить огромную персональную выставку в Манеже, что очень высокая честь. Глазунов написал портрет Суслова, который тому весьма понравился. По это вовсе не означало поддержку Сусловым русофилов. Именно он еще в 1970 году организовал специальное заседание Политбюро, которое осудило линию публикаций журнала «Молодая гвардия» и приняло решение о замене его редакционной коллегии.

Бесспорно, Суслов был очень опытным аппаратчиком, он умело ориентировался в коридорах власти, у него были крайне важные связи в военных кругах и в КГБ. Он постоянно поддерживал дружеские отношения с некоторыми известными, но далеко не лучшими представителями творческой интеллигенции.

Бурные события в Польше потребовали с августа 1980 года пристального внимания Суслова и вызвали у него большую тревогу. Весной 1981 года он предпринял поездку в Польшу, чтобы отговорить польский ЦК от проведения чрезвычайного съезда партии путем прямых выборов делегатов съезда. Но Суслов смог добиться лишь некоторой отсрочки в проведении съезда. По его инициативе было составлено письмо ЦК КПСС руководителям Польской объединенной рабочей партии. Под его руководством проводилась осторожная, но настойчивая борьба с так называемым «еврокоммунизмом».

В начале января 1982 года у Суслова было особенно много неотложных и важных дел. Военное положение в Польше, острая дискуссия по этому поводу с Итальянской коммунистической партией. Продолжавшийся спор МХАТа с Институтом марксизма-ленинизма по поводу постановки в театре пьесы М. Шатрова «Так победим!»-- о последних годах жизни Ленина. В этой полемике за решением Секретариата ЦК о запрещении спектакля стояло «авторитетное мнение» Суслова. В духе времени М. Шатров опасался последующих оргвыводов -- лишения партбилета. Чтобы спасти спектакль, Шатров и главный режиссер МХАТа О. Ефремов решили обратиться в Политбюро к Черненко, так как Брежнев болел и уже плохо ориентировался в реальной жизни. Для Черненко неожиданно оказалось выгодным защитить пьесу и театр. Авторам была предоставлена возможность «улучшить свое произведение». Хрестоматия по отечественной истории (1946-1995 гг.) / Под ред. А. Ф. Киселева, Э. М. Щагина. М.: Владос, 1996.

Кроме того, Суслову пришлось заниматься и несколькими делами о хищениях и коррупции, в которых оказались замешаны некоторые ответственные работники и люди с достаточно громкими фамилиями.

Суслов держался всегда дружелюбно со всеми, даже с незначительными работниками своего аппарата и посетителями он неизменно здоровался за руку. В личной жизни был аскетичен, не стремился к постройке роскошных дач, не устраивал богатых приемов, не злоупотреблял спиртными напитками. Суслов не особенно заботился и о карьере своих детей. Его дочь Майя и сын Револий не занимали видных постов. Суслов не имел научных степеней и званий и не стремился к ним, как это делали Ильичев, получивший звание академика, или Трапезников, который после нескольких провалов стал все же членом-корреспондентом Академии наук СССР. Напротив, именно Суслов провел через ЦК решение, которое запрещало работникам, занимающим видные посты в аппарате партии, домогаться каких-либо академических званий. Все это, несомненно, похвальные качества для идеологического руководителя. Можно предположить, что Суслов хорошо знал теорию марксизма-ленинизма, то есть классические тексты. Вероятно, этого хватило бы для хорошего преподавания общественных дисциплин, но было совершенно недостаточно для главного идеолога партии.

Хотя Суслова именовали в некрологе «крупным теоретиком партии», на самом деле он не внес в партийную теорию ничего нового, не сказал здесь ни одного оригинального слова. За свою 35-летнюю деятельность на ответственных постах в ЦК Суслов не написал ни одной книги, и все его «сочинения» уместились в трех не слишком больших томах. Но что это за сочинения? Читать их подряд невыносимо скучно, в его речах и статьях постоянно повторяются одни и те же выражения и идеологические штампы. Суслов как будто сознательно избегает ярких мыслей и сравнений, он не употребляет шуток, и его речи почти никогда не сопровождаются ремарками («смех», «громкий смех», «движение в зале» и т. п.). Да и что мы найдем в собрании его сочинений из трех томов, изданных в 1982 году?

Его речи как секретаря Ростовского обкома и Ставропольского крайкома -- это обычные выступления рядового партработника: о воспитании молодежи комсомолом, о долге народного учителя нести в народ свет знаний, о важности своевременной и хорошей обработки земли, о необходимости добровольно работать для фронта и храбро сражаться против фашистов.

Сделавшись ответственным работником ЦК КПСС, Суслов не сказал ничего глубокого и значительного. Добрых два десятка речей были произнесены им при вручении орденов Саратовской, Черновицкой, Павлодарской, Ульяновской, Ленинградской, Тамбовской областям, городам Одессе, Брянску, Ставрополю и другим. Подобные речи обычно готовятся для оратора сотрудниками аппарата ЦК и соответствующего обкома. Множество таких же заранее подготовленных аппаратчиками речей Суслов произнес на съездах зарубежных компартий: французской, итальянской, вьетнамской, индийской, монгольской, болгарской и других. Не отличались оригинальностью и его традиционные речи перед избирателями различных округов, от которых он баллотировался в Верховный Совет СССР и РСФСР.

Большое место в «творческом наследии» Суслова занимают юбилейные доклады и речи -- в годовщины смерти или рождения Ленина, в годовщины Октябрьской революции, к 70-летию II съезда РСДРП и 40-летию VII конгресса Коминтерна, к 150-летию со дня рождения Карла Маркса. Если основную речь к тому или иному юбилею произносил Брежнев, то Суслов публиковал по этому поводу статью в журнале «Коммунист». Не слишком интересны и доклады, которые он делал регулярно на Всесоюзных совещания идеологических работников или преподавателей общественных дисциплин. Как правило, он всегда обходил наиболее острые и злободневные вопросы. К тому же, готовя свои выступления для публикации в сборниках, Суслов их тщательно редактировал. Он полностью убирал как восхваления, так и порицания Сталина или Хрущева, исключал примеры преступной деятельности Молотова и т. п.

Неудивительно, что сборники речей и статей Суслова не пользовались почти никаким спросом в книжных магазинах. Их первый завод в 100 тысяч экземпляров не расходился более двух лет, хотя его книги продавались в любом книжном киоске. Для СССР это очень небольшой тираж, так как в Советском Союзе было не менее миллион работников, профессионально занимающихся проблемами идеологии и общественными науками. Что касается сборника выступлений Суслова за 1977-1980 годы, то первый завод этой книги, стоившей всего 30 копеек, был отпечатан в количестве 50 тысяч экземпляров. Для политической брошюры это ничтожно мало. Да и разошлась она главным образом по библиотекам и парткабинетам. Вероятно, не более 20--30 тысяч преподавателей и пропагандистов истратили 2 рубля для приобретения в свои личные библиотеки сборников речей и статей Суслова. Не слишком впечатляющий результат многолетней деятельности «главного идеолога» партии! Хрестоматия по отечественной истории (1946-1995 гг.) / Под ред. А. Ф. Киселева, Э. М. Щагина. М.: Владос, 1996.

25 января 1982 года Суслов скончался. Его смерть вызвала много толков и прогнозов, но немногие испытывали чувство искреннего горя и сожаления, проходя мимо его гроба в Колонном зале Дома Союзов или наблюдая за торжественной процедурой похорон по телевизору. На небольшом кладбище у Кремлевской стены уже не так много свободных участков. Но для Суслова нашли место рядом с могилой Сталина.

Заключение

Есть много людей, которые остаются нашими современниками, хотя они умерли десятки и сотни лет тому назад. Эти люди продолжают свою жизнь не только в учебниках истории, но и в современной политике и культуре, оказывая и сегодня влияние на взгляды, чувства и поведение отдельных групп, партий, наций, а иногда и всего человечества, хотя это влияние и не всегда бывает благотворным. Но есть еще больше политиков или деятелей культуры, влияние которых не переходит за границы их земной жизни. Они могут сойти с политической сцены и потерять значение для своей страны или партии даже при жизни. Это и есть то, что принято называть политической смертью. Она, как считал Тито, может оказаться для политика более страшной, чем физическая смерть. Именно эту участь уготовила судьба для Л. И. Брежнева. В силу стечения многих обстоятельств он занимал почти 20 лет очень важный политический пост и играл немалую роль в международной жизни и в политической жизни страны. Он заслужил несколько строк или даже несколько страниц в учебниках истории, но был личностью столь посредственной и политиком столь заурядным, что ему было бы трудно рассчитывать на слишком долгую политическую жизнь. И действительно, Брежнев начинает быстро сходить с политической сцены не только в прямом, но и в переносном смысле. Конец земной жизни Брежнева. Еще в 50-летнем и даже 60-летнем возрасте Брежнев жил, не слишком заботясь о состоянии своего здоровья. Он не отказывался от всех удовольствий, которые может дать жизнь и которые далеко не всегда способствуют долголетию. Первые серьезные проблемы со здоровьем появились у Брежнева, видимо, в 1969 - 1970 гг.

Из политического темперамента Брежнева вытекал и его стиль работы в качестве главы партии и государства. Брежнев вполне добросовестно относился к своим обязанностям, но он не очень любил перегружать себя работой. Конечно, временами ему приходилось работать очень напряженно, но как только он стал главной фигурой в Политбюро, его рабочий день не увеличился, но, напротив, стал уменьшаться. Он никогда не стремился держать в своих руках все нити управления даже самыми важными делами и тем более не брался решать такие дела, которые могли и должны были решать работники более низкого ранга. Он не вникал в детали конструкции новых танков или самолетов, артиллерийских орудий или проектов плотин, как это делал Сталин. Он не вмешивался в агрономические вопросы сельскохозяйственного производства или типового проектирования жилых домов, как это делал Хрущев. Он отказался принять Шолохова, чтобы выслушать претензии писателя к газете "Правда". По мнению Брежнева, каждый руководитель должен в своей сфере нести всю долю ответственности. Можно сказать, что это было совершенно правильным отношением к обязанностям главы партии и государства. Недостаток Брежнева состоял, однако, в том, что он при этом не слишком тщательно контролировал своих помощников и подчиненных, передоверяя им нередко и те дела, которые эффективно может выполнить только лично глава партии и государства. Обычно спокойного и даже нерешительного Брежнева не боялись не только его коллеги из Политбюро, но и рядовые работники аппарата. При Брежневе каждый из секретарей обкомов или министерств был более самостоятелен в своих действиях, чем при Хрущеве или Сталине. В сочетании с курсом на «стабильность» кадров это давало им большую власть в своих учреждениях или на подведомственных территориях. Можно сказать поэтому, что в эпоху Брежнева ослабла слишком жесткая централизация партийного и государственного аппарата. Иногда это шло только на пользу, но часто и во вред государству и населению. Мы имеем в виду не только рост местнических или ведомственных настроений, но также прямое злоупотребление властью и коррупцию.

Некоторая децентрализация сочеталась в последние 15 - 20 лет с ростом численности и полномочии различного рода центральных учреждений, Бюрократическая машина не уменьшалась, а возрастала при Брежневе, работая при этом не лучше, а хуже, чем ранее. Руководимый Брежневым партийный аппарат старался скорее воспрепятствовать, чем помогать развитию разумной самостоятельности хозяйственных органов. Это в первую очередь свело на нет начатую Косыгиным экономическую реформу.

Из-за недостаточной активности и работоспособности Брежнева постоянно увеличивался и штат его личных помощников, секретарей, референтов, который постепенно превратился в большой и влиятельный аппарат, получивший официальное название Секретариата при Генеральном секретаре ЦК КПСС. Этот Секретариат действовал параллельно обычному рабочему аппарату ЦК, что только запутывало систему партийного руководства и порождало бюрократизм, Брежнев привык слишком полагаться на своих помощников и подчиненных и поэтому попадал в чрезмерную зависимость от своего собственного окружения, состоящего из людей, далеко не одинаковых по своим деловым и моральным качествам. В результате Брежнев постепенно начинал жить в мире как созданных им самим, так и навязанных ему иллюзий. Практически он не общался с простыми людьми, не знал их жалоб и настроений. «Ходоки» из народа, которых часто принимал Ленин, не допускались к Брежневу. Правда, он регулярно посещал собрания ветеранов 18-й армии, в которой провел большую часть войны. Но здесь не было слишком откровенных бесед. «Как хорошо стали теперь жить советские люди!» - сказал Брежнев во время одной из последних встреч группе ветеранов, многие из которых приехали из городов, где в магазинах уже давно не было ни мяса, ни масла, ни сыра. Но ветераны не стали разубеждать Брежнева.

Список использованной литературы

1. Андропов Ю.В. Избранные речи и статьи. М., 1979.

2. Болдин В.И. Крушение пьедестала. М., 1995.

3. Брежнев Л.И. Малая земля. М., 1979.

4. Брежнев Л.И. Материалы к биографии. М., 1991.

5. Бирман И. Я -- экономист. Новосибирск: ЭКОР, 1996.

6. Брандт В. Воспоминания. М.: Новости, 1991.

7. Брежнев Л. И. Воспоминания. 2-е изд., доп. М.: Политиздат, 1983.

8. Брежнев Л. И. О внешней политике КПСС и Советского государства. Речи и статьи. М.: Политиздат, 1973.

9. Васильева Л. Н. Кремлевские жены. М.: Вагриус, 1993.

10. ВолкогоновД. А. Семь вождей. Кн. 1, 2. М.: Республика, 1995.

11. Волкогонов Д.Л.Сталин. Политический портрет. Т. 1, 2. 4-е изд. М.: Новости, 1997.

12. Волкогонов Д.А. Семь вождей. М., 1995.

13. Головатенко А. История России: спорные проблемы. Пособие для поступающих на гуманитарные факультеты. М., 1994.

14. Горбачев М. С. Жизнь и реформы. Т. 1,2. М.: Новости, 1995.

15. Григоренко П. Г. В подполье можно встретить только крыс... М.: Звенья, 1997.

16. Гришин В. В. От Хрущева до Горбачева. Политические портреты пяти генсеков и А. Н. Косыгина. Мемуары. / Сост. Ю. П. Изюмов. М.: АСПОЛ, 1996.

17. XXII съезд Коммунистической партии Советского Союза. Стенографический отчет. Т. 1--3. М.: Политиздат, 1962.

18. Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1970.

19. Залесский К. А. Империя Сталина. Биографический энциклопедический словарь. М.: Вече, 2000.

20. Зенъковт Н. А. Маршалы и генсеки. Смоленск: Русич, 1997.

21. Зенькович Н. А. Тайны уходящего века-3. М.: ОЛМА-Пресс, 1999.

22. Карпов В. В. Расстрелянные маршалы. М.: Вече, 1999.

23. Крайнюков К. В. От Днепра до Вислы. М.: Воениздат, 1971.

24. Леонид Ильич Брежнев. Краткий биографический очерк. М.: Политиздат, 1976.

25. Медведев В. Т. Человек за спиной. М.: Русслит, 1994.

26. Микоян А. И. Так было. М.: Вагриус, 1999.

27. Млынарж 3. Мороз ударил из Кремля. М.: Республика, 1992.

28. Москаленко К. С. На Юго-Западном направлении. 1943--1945. Воспоминания командарма. М.: Наука, 1971.

29. Млечин Л. М. Брежнев. - М.: ТК Велби, Изд-во проспект, 2005. - 520 с.

30. Соколов Б.В. Леонид Брежнев. Золотая эпоха. - М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2004. - 336 с.

31. Норманн Ж. Французская кухня пяти президентов. Воспоминания повара Енисейского дворца. М.: Изд. «Независимая газета», 2002.

32. Печенев В. А. Взлет и падение Горбачева. Глазами очевидца. М.: Республика, 1996.

33. Премьер известный и неизвестный. Воспоминания о А. Н. Косыгине. М.: Республика, 1997.

34. Рейган Р. Жизнь по-американски. М.: Новости, 1992.

35. Сахаров А. Д. Воспоминания. Т. 1, 2. М.: Права человека, 1996.

36. Семанов С. Н. Брежнев -- правитель «Золотого века». М.: Вече, 2002.

37. Семанов С. Н. Юрий Андропов. М.: Алгоритм; ЭКСМО, 2003.

38. Хрестоматия по отечественной истории (1946-1995 гг.) / Под ред. А. Ф. Киселева, Э. М. Щагина. М.: Владос, 1996.

39. Хрущев С. Н. Никита Хрущев: Кризисы и ракеты. Т. 1, 2. М.: Новости, 1994.

40. Чурбанов Ю. М. Я расскажу все как было... 2-е изд., доп. М.: Изд-во «Независимая газета», 1993.


Подобные документы

  • Краткая характеристика этапов политической борьбы в период правления Карла I Стюарта. Вопрос о границах королевской власти в области внешней политики. Характерные черты политического поведения Карла I. Политическая и правовая идеология оппозиции.

    реферат [57,1 K], добавлен 17.11.2008

  • Биография Л.И. Брежнева - государственного и политического деятеля, Генерального секретаря ЦК КПСС. Происхождение Брежнева, история его карьерного продвижения. Деятельность во время Великой Отечественной войны. Награды Брежнева, смерть и похороны.

    презентация [1,9 M], добавлен 09.05.2016

  • Изучение политической организации римского государства в период правления Октавиана Августа. Основные формы государственного управления и их отличительные особенности: сенат, магистрат и принципат. Полномочия, права и обязанности данных органов власти.

    контрольная работа [28,8 K], добавлен 08.12.2010

  • Анализ политической карьеры и значимости личностей Л.И. Брежнева и Ю.В. Андропова в эпоху их правления. Политические портреты руководителей страны. Их биографические данные и характерные черты на должности главы государства. Оценки их роли в истории.

    курсовая работа [28,3 K], добавлен 13.12.2013

  • Борьба с революционно-террористическим подпольем в России в 1880-1881 гг. Охрана государственного порядка внутри империи во время правления Александра III. Охрана власти за пределами империи: деятельность Зарубежной агентуры Департамента полиции.

    дипломная работа [101,6 K], добавлен 09.11.2010

  • Юношеские годы Леонида Ильича Брежнева. Вступление в Коммунистическую партию и продвижение по партийной линии. Заговор, приведший к смещению Хрущева. Новая коллегиальная политика СССР. Проведение экономических реформ. Политика периода правления Брежнева.

    презентация [612,2 K], добавлен 12.06.2011

  • Краткий очерк биографии и направления деятельности Л.И. Брежнева, особенности его политического портрета. Жизнь народа в СССР в 70-х –80-х гг. Причины обострения международной напряженности в первой половине 80-х годов, антисоветская кампания в мире.

    реферат [30,5 K], добавлен 10.06.2016

  • Краткие сведения о жизненном пути и деятельности Н.С. Хрущева. Экономика и внешняя политика СССР в послевоенный период. Политические и экономические реформы в годы правления Н.С. Хрущева. Отношения с капиталистическими и социалистическими странами.

    реферат [70,6 K], добавлен 04.07.2014

  • Краткие сведения о жизненном пути и деятельности Леонида Ильича Брежнева - советского государственного и партийного деятеля, занимавшего высшие руководящие посты в СССР с 1964 по 1982 год. Цели и задачи политики Брежнева. Решение проблем экономики СССР.

    презентация [128,9 K], добавлен 15.03.2015

  • Общая характеристика политического состояния Советского Союза после смерти Л. Брежнева. Анализ основных направлений внешней политики 1985-1991 гг. и концепция нового политического мышления. Кризис социалистического лагеря. Основные причины распада СССР.

    реферат [31,1 K], добавлен 04.03.2011

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.