Человек, родившийся в одной из свободных категорий, мог менять свой статус в течение жизни. Во-первых, если он являлся свободным без земли (bonheddig), то наследование надела автоматически повышало его статус до breyr (uchelwr). Во-вторых, он мог стать gwr ar deilu («человеком [королевского] двора»), т.е. получить одну из придворных должностей, включающих penteulu (главу дружины - воеводу), offeiriad teulu (священника хаусхолда), distain (стюарда) и т.д., чьи sarhad, galanas, ebediw были значительно выше. Более того, иногда некоторые земли позволяли претендовать на право занимать определенные придворные должности, а иногда сразу давали права на две придворные должности.137 Было возможно и нисходящее движение. Если свободный оставался подданным лорда в течение трех поколений, ему присваивался зависимый статус.138

Главным отличием юридического статуса свободного человека от зависимых категорий населения являлась свобода перемещения и выбора господина. В «Книге Происшествий» (Llyfr y Damweiniau) говорится: «Если случается так, что bonheddig cynhwynawl поступает на службу uchelwr (лорда) и пребывает с ним некоторое время… он может уйти от uchelwr когда захочет, но должен оставить uchelwr то, что ему полагается».139

Другим важным отличием свободных от несвободных является способ наследования земли (описан ниже).

Общественная организация и формы сожительства у свободных. Существует предположение, что в раннее средневековье, до 1055 года, на территории Уэльса раздробление наделов земли было не очень частым явлением. Причиной этому были частые войны, смены династий, грабительские рейды и, как следствие, появление обширных пустошей, которые можно было повторно заселять.140 Из-за высокой смертности в боях не наблюдалось перепроизводства элиты, что позволяло выжившим наследникам получать более-менее крупные уделы. Однако примерно к 1100 году политическая ситуация стабилизируется.141 Последовательное завоевание Гвинеда Гриффитом ап Кинаном и непрерывное правление его наследников до 1283 года позволило знатным родам, поддерживающим новую династию, закрепиться на определенных территориях. Например, в области Malltraeth, где располагался королевский двор (llys) Aberffraw, появилось селение Валхмай (Walchmai), названное в честь придворного поэта Гуалхмай ап Мейлира (Gwalchmai ap Meilyr), который жил в конце XII века. С тех пор земли, окружающие данное поселение, начали делиться между его потомками. Применительно к таким случаям в документах появляется термин gwely (дословно переводящийся как «ложа, lecta»), о фактическом значении которого велись историографические споры.

Согласно Джону Пирсу, «ложа» (gwely) - это совокупность держаний определенного рода или «место отдыха» скотоводческого клана.142 Исследователь полагал, что раньше экономика Уэльса была преимущественно скотоводческой, и лишь с XI--XII веков знатные семьи начинают проявлять интерес к сельскохозяйственным угодьям и селиться на них, формируя «ложи» (gwely). Хозяйство постепенно приобретает смешанный характер, основанный и на земледелии, и на скотоводстве.143 Глэнвилл Джонс возражал, что скотоводство не было основным занятием населения Уэльса даже в раннее средневековье, хоть и часто практиковался перегон животных с зимних пастбищ на летние. Для поддержания исключительно скотоводческого хозяйства требовалось бы не засеивать низинные земли, необходимые при зимнем выпасе, которые в реальности постоянно обрабатывались ещё с древних времен.144 Изменение, которое произошло в XI--XII веках, исследователь видел в замещении значительной части зависимого населения свободным. По его мнению, в раннее средневековье лучшие земли были заняты зависимым крестьянством, управляемым чиновником валлийского короля. Однако рост общей численности населения заставил передать данные земли свободным. В иных случаях происходило освобождение зависимого населения.145 Однако формирование и дробление «ложи»-«места отдыха» (gwely) шло в соответствии со схемой, описанной Джоном Пирсом.

Профессор Дэвид Дженкинс предложил своё видение эволюции «ложа» (gwely). С его точки зрения, «ложа» (gwely) изначально была не «местом отдыха» скотоводческого племени, а «группой некоторых родственников». Таким образом отпала необходимость привлекать гипотезу о преобладании скотоводства среди свободного населения в раннесредневековом Уэльсе. В дальнейшем значение термина gwely изменилось, и он стал обозначать не саму родовую группу, а её землю. Во-вторых, Дженкинс показывает, что не существует доказательств возникновения данного понятия в значении

«группы некоторых родственников» лишь в XI--XII веках. В-третьих, оно стало использоваться для обозначения удела, когда появилась традиция не делить землю между наследниками (tir cyd).146 Законы и переписи часто используют слово gwely, как применительно к земле, так и применительно к порядку выплаты виры (galanas). Рассмотрим примеры каждого из этих случаев.

Первое упоминание: «И две трети [компенсации] ложатся на родню; Они делятся на три трети, и из них две трети [ложатся] на отцовских родственников и одна треть на материнских родственников. И пусть они найдут старейшего человека из родни, и пусть он распределит треть между родственниками матери и две трети между родственниками отца. Из того, что остается в «ложе» (gwely) и не ложится на родню [по отцу и матери] пусть два пенса пойдут от брата и пенни от сестры. И так вира (galanas) продолжает распределяться от трети к трети до племянника, сына пятого кузена [тот, кто имеет общего прапрапрапрадедушку и

прапрапрапрабабушку с совершившим убийство]».147 Термин gwely здесь употреблен в узком значении совокупности братьев и сестер. Второй раз термин упоминается в ситуации, когда старший сын убитого определяет наследника своего отца и его «ложу» (gwely), которые присутствуют при получении виры (galanas).148 Третье вновь затрагивает группу ближайших родственников, которые не могут приехать для свидетельствования в другую область.149 Во всех этих свидетельствах речь идет о «группе некоторых (ближних) родственников». Такое же значение gwely (wele) встречается и в переписях. Например, «Вся деревня (villata) Махебрут держится двумя

«ложами» (lectis), а именно свободным gwely Итона ап Ителя и gwely Горонуи ап Ителя, откуда gwely Итона ап Ителя держащая…» или «В другой части их же поместья, которое принадлежит поколению (progeniei) Иденерта, есть три «ложи» (lecta), которые разделили [часть поместья] между собой на три части, а именно gwely Мада ап Иденерта, что поделилось на шесть ветвей…».150

Понятие gwely в значении «земли группы некоторых (ближних) родственников» встречается в законах, когда речь идет о праве братьев делить землю отца на части.151 В переписях такое значение gwely используется чаще:

«И есть там одна gwely, что была разделена между шестью ветвями зависимых держателей из Берина (Beryn)».152

Ф. Сибомом предпринималась попытка точно очертить размер группы родственников, входящих в gwely.153 Это делалось на основании валлийских законов. Базовые правила раздела земли по ним не очень сложны: младший сын делит кусок земли на участки, а затем сыновья выбирают себе наделы, начиная с самого старшего. Землю с постройками делит сын, который идёт по старшинству сразу за самым младшим, а младший выбирает. По некоторым редакциям законов самый младший получает некоторые хозяйственные инструменты и все постройки. Затем идут правила для раздела кузенами, если все сыновья мертвы. Секция заканчивается утверждением, что земля может переделяться только до уровня вторых кузенов (потомков одного прадедушки и одной прабабушки).154 По мнению Ф.Сибома, таким образом формировался

«род из четырех поколений», который распадается на отдельные gwely, когда правнуки одного прадедушки делят землю между собой. Земля по такой схеме принадлежала не индивидуальным владельцам, а gwely как коллективному собственнику. Однако Т. Чарльзом-Эдвардсом показано, как «ветви рода» могли селиться в различных местах, получать земельные наделы в других областях, переезжать, существовать в одном поселении с другими родами.155 Валлийские законы также не говорят о какой-либо коллективной собственности.

Представляется важным ответить на вопрос о типе семей, совокупность которых образовывала родственную группу (gwely). Существуют многочисленные свидетельства того, что несмотря на тесные связи с широкой группой родственников, валлийцы жили в нуклеарных семьях. Например, в житии Кадока ремесленник путешествовал со своими детьми в поисках работы.156 Семья слуги в «Истории бриттов» состояла из него самого и девяти детей.157 По данным археологии, валлийские дома были маленького размера и не были способны вместить «большую патриархальную семью».158

Однако проживание отдельными семьями не противоречило существованию тесных взаимоотношений внутри крупной родственной группы. Например, двенадцать родственников, происходящих от Иоверта ап Кадугана и проживавших в одной деревне, были призваны к ответу за совместный захват земли лорда.159 Родственники также привлекались для помощи в уплате различных штрафов, вир и выступали в качестве поручителей.160

Важным членом рода являлся pencenedl (дословно «глава рода»). Он должен был разрешать различные проблемы своих родственников, связанные, в частности, с отношениями родства. Например, он может принять сына в семью вместо умершего отца или изгнать его из родственной группы.161 Каждый, кто забирал из родственной общины девушку в жены, должен был уплатить ему 24 пенса. Столько же платил мальчик, которого принимали в родственную группу. Вдобавок «глава рода» (pencenedl) должен был просто помогать своим сородичам в разных вопросах.162 Впрочем, скорее всего, сфера ответственности этого человека, штраф за оскорбление (sarhad) которого равнялся аналогичному штрафу за высших придворных, была значительно шире.

«Главе рода» помогали «лучшие люди рода».163 Один из них, скорее всего, и становился следующим «главой рода» после смерти предшественника, так как законы запрещают передавать эту должность по наследству. Интересно, что запрещается и наследие «по праву матери», что, возможно, отражает борьбу с остатками матриархата в кровнородственных группах (матриархат был распространен, например, у пиктов, родственных бриттам).164 По некоторым сведениям, должность всё-таки стала наследственной к XIV веку. Так, некий Лливелин ап Грифит (Llywelyn ap Gruffudd) в 1318-1319 утверждал, что он и его отец являлись главами рода в роде Хаува ап Кинтелу (Hwfa ap Cynddelw).165

Таким образом, свободные валлийцы были объединены в родственные группы (gwely) с «главой рода» и «лучшими людьми», но предпочитали селиться отдельными нуклеарными семьями.

Повинности свободного населения. В раннее и высокое средневековье повинности выражали не только экономические, но и социальные отношения между людьми. В «варварских» обществах многие общественные действия, включая принятие под покровительство, сопровождались взаимными дарами.166 Имущество не отдавалось в рост, не использовалось для выгодных покупок, а раздаривалось, проедалось или накапливалось для демонстрирования престижа владельца. Постепенно, по мере развития товарно-денежных отношений, экономическая составляющая при обмене ценностями стала вытеснять социальную, но даже в высокое средневековье «…богатство было прежде всего орудием социального общения, средством поддержания и укрепления общественного авторитета».167 Для лучшего понимания различий между социальными категориями населения, необходимо уяснить разницу в их имущественном положении и в их имущественных взаимоотношениях.

В средневековье короли совершали постоянные объезды подвластной территории, в ходе которых встречались с представителями местной знати и свободными жителями. Продуктовая рента (gwestfa168), выплачиваемая свободными людьми, вероятно, произошла от раннесредневековой привилегии и обязанности свободных людей некоторое время содержать короля у себя дома во время его объездов. Латинский перевод этого термина (cena regis) означает «обед короля». В законах термин оброк-gwestfa иногда дополняется платой «ужинных денег» (cwynnos) в размере 24 пенсов, распределявшихся между придворными, что отражает старую традицию взимать продуктовый эквивалент королевского постоя и пира.169 Однако ко времени составления текстов законов Хауэла Доброго (середина XIII в.) привилегия содержать короля окончательно переросла в оброк.170 Возможно, по мере дробления земельных наделов и обеднения свободных людей, некоторые из них утрачивали способность содержать короля в своем доме. Затем традиция распространилась и на остальных, более богатых. Продуктовая рента стала доставляться в королевские дворы (llys).171

Продуктовая рента рассчитывалась на каждый район-майнол (maenol, 1024 акра), составляющий, в представлении валлийских юристов, двенадцатую часть коммота (cwmwd, 12288 акров).172 Gwestfa, взимаемая с каждого свободного района-манола, разделялась в законах на «хлебную» (panis, bara), «прилагающуюся к хлебу» (companagium, enllyn) и «оброк в напитках» (potus, llyn). Итак, вот что полагалось королю в зимнее время:173

1. Столько пшеничной муки, сколько можно нагрузить на лошадь (summa equi de triticea ferina)174;

2. Корова или бык; полный бочонок меда; семь больших снопов овса (et septem dereua (в каждом «большом снопе» (dereua), скорее всего, содержится 16 меньших снопов)175 unius vinculi de avena)176; трехгодовалый поросенок; кусок засоленной свинины; сосуд с маслом;

3. Медовуха (mella) (если её нельзя достать, то две бочки пива с медом, а если и их нельзя достать, то эль);

Продукты, включавшиеся в оброк, скорее всего, соответствовали рациону свободного валлийского населения. Возможно, в оброк включалась чуть большая доля скота (коров и быков) из-за относительной простоты его транспортировки. Также важно преобладание «хлебной доли» (см. ниже), что говорит о существенной роли хлеба в структуре питания.

В законах Хауэла приводится денежный эквивалент продуктовой ренты.177 Он составлял один фунт, из которого 120 пенсов уплачивались за хлеб, 60 пенсов за прилагающееся к хлебу и 60 пенсов за напитки. Дополнительные 24 пенса («ужинные деньги») взимались для придворных. Появление денежного исчисления рент свидетельствует о начавшемся процессе перевода натуральных оброков в монетную форму, что, скорее всего, связано с развитием товарно-денежных отношений (коммутации ренты). Указание стоимости отдельных частей оброка, вероятно, говорит о медленном переходе к новому типу повинностей. О процессе коммутации ренты свидетельствует и дань, взимаемая английскими королями со всего Уэльса. При Генрихе I и Генрихе II она платилась в натуральной форме, а при Генрихе III и Эдуарде I - в денежной.178

Появился и термин twnc (валл. «назначенный, неизменный»), который обозначал ренту в денежном исчислении, уплачиваемую вместо натурального оброка - gwestfa.179 Важно, что этим же термином (twnc) стал называться и оброк зависимых крестьян, проживающих в королевском домене (maerdref).180 Появление одинаковых наименований денежных оброков у свободных и зависимых, возможно, свидетельствует о постепенном сближении этих двух категорий населения.

Законы Хауэла запрещают назначать на земли свободных жителей, с которых уплачивается денежная рента (twnc), королевских чиновников (maer или cenghellor), а также собирать с них мёд и рыбу. На местных жителях также нет повинности постоя, кроме «великого объезда королевского двора зимой».181

Социальный статус духовенства. Европейское общество XI--XIII веков современникам виделось разделенным на «молящихся, сражающихся и работающих» (oratores, bellatores, laboratores). Такая классификация содержится, например, у епископа города Лана Адальберона и английского теолога XI--XII вв. Эдмера.182 Законы Хауэла Доброго не выделяют священнослужителей в отдельную социальную категорию. И у этого есть определенные причины.

Валлийские церковнослужители начала изучаемого периода были очень похожи по поведению и системе ценностей на воинскую аристократию. Гиральд Камбрийский так описывает впечатления странствующего рыцаря из Бретани: «В действительности он увидел группу из двадцати юношей, все из которых были вооружены и снаряжены согласно местным обычаям. Он спросил, кто есть аббат. Ему указали на человека с длинным копьем в руках, который шел впереди остальных. Рыцарь посмотрел на него с удивлением.

«Разве у аббата нет других облачений?» - спросил он. «Разве у него нет другого жезла для использования [в церкви], вместо копья, которое он несет?». «Нет» - ответили они».183 Другим примером является аббат Морвран (Morfran), образец скромности и набожности, по словам барда Лливелина Варта, выполнявший обязанности кастеляна местной крепости. Морвран отказался сдать укрепление Хивелу и Кэнану, победившим его сеньорам, но затем был вынужден бежать.184 Валлийские святые имели похожую систему ценностей. Например, св. Каранток (St. Carantoc) должен был укротить дракона, чтобы продемонстрировать собственную святость.185 Наряду с набожностью, святым приписывалась твердость и решимость. Св. Кадог (St. Cadog) изгнал братоубийцу, так что тот «исчез... как пыль или дым на ветру».186 Даже Бог, согласно поэме валлийского барда, «захватил трофеи ада».187

Как и прочие свободные жители, церковнослужители Уэльса ценили свою родословную. Считалось, что св. Кадог происходил от короля Гуинллиу (Gwynllyw).188 Св. Дэвиду отцом якобы приходился Санктус (Sanctus), король Кередигиона.189 Ригиварх (Rhigyfarch), автор жития св. Дэвида, описывает своего отца Силиена, епископа Сент Дэвидс, как человека, происходящего из благородного и выдающегося рода.190

Священнослужители могли жениться, как, например, «муж в обличье епископа» из Мабиногион, не стеснявшийся наличия супруги.191 Епископ Ихтрид (Uchtryd) не только имел дочь, но и старался выдать её замуж за представителей королевской династии Гуэнта.192 Некоторые диоцезы в XII веке стали практически наследственными.

Валлийские сеньоры рассматривали церкви, располагающиеся на их территории, как собственность, которой можно пользоваться как во имя духовных целей, так и во имя материальных. Рис ап Грифит отдал одному из своих сыновей тринадцать церквей и добился его назначения архидьяконом Кардигана.193 Право получения церквей в собственность подразумевало и право разделения имущества по завещанию между сыновьями. Геральд Камбрийский утверждал, что в валлийской церкви столько священников, сколько имеется знатных семей в церковном приходе. «Когда отцы умирают, сыновья наследуют [церкви], но не по праву избрания, но как держащие эти бенефиции по наследственному праву, что есть осквернение Божьего святилища.» 194

Впрочем, в остальной раннесредневековой Европе, до проведения Клюнийской реформы, церковнослужители имели сходные моральные ценности (воинственность; склонность вступать в брак и родниться с мирянами; восприятие церковных наделов как личной собственности).195

Несколько архаичный этос церковнослужителей в Уэльсе не делал их сколько-нибудь хуже с моральной точки зрения. Например, традиционная церковь Лланбадарн Ваур (Llanbadarn Fawr), управляемая династией епископов, считалась ученым центром своего времени. В ней активно переписывались латинские манускрипты, составлялись хартии и жития святых.196

Скорее всего, именно по причине сходной этики и нравов законодатели не выделяли духовенство в отдельную категорию. У церковнослужителей были такие же юридические характеристики (вира (galanas), штраф за оскорбление (sarhaed) и т.п.), как и у остальных свободных валлийцев.197

Различие между основной массой свободного населения и духовенством было культурным, а не социальным или юридическим.

Эволюция статуса свободного населения. По законам Хауэла, вира (galanas) и штраф за оскорбление (sarhad) свободного безземельного общинника мало чем отличались от виры и штрафов у зависимых крестьян. Это следствие происходившего в XII--XIII веках процесса расслоения свободных категорий населения.198 Если раньше существовало глубокое различие между свободным человеком, участвовавшим в военных походах, имевшим долю в общей военной добыче, а также обладавшим правом принимать короля в своем доме, и зависимым крестьянином, полностью подвластным королевским чиновникам, то к XIII веку ситуация изменяется. Это дало повод свободным общинникам королевства Гвинед возмутиться пренебрежением Лливелина ап Грифита, последнего принца Уэльса (правил 1246--1282), по отношению к их свободному статусу. Лливелин обращался с ними как с зависимыми крестьянами, наложив повинность по постройке зданий и транспортировке грузов.199

Общество XII--XIII веков стало значительно более стабильным, появились чёткие границы между королевствами, внутри которых уже совсем ясно проступили административно-территориальные единицы в виде областей-кантревов (cantrefi). Непрерывную династическую борьбу и постоянные набеги с грабительскими целями сменили эпизодические конфликты между сеньором и его вассалами, а также между различными сеньорами. «Экономика разграбления» медленно сменялась «экономикой эксплуатации». Многие свободные землевладельцы перестали регулярно участвовать в военных действиях, превращаясь, к их собственному возмущению, в простых податных крестьян.200

Юридически многое оставалось таким же, как и в XI веке. Об этом говорят некоторые разделы законов, где подчеркиваются отличия свободного статуса от зависимого. И действительно, в «исконном» Уэльсе (pura Wallia) продолжал существовать раздельный суд для свободных и несвободных. По законам Хауэла, администрирование зависимых и независимых территорий осуществлялось различными придворными.201

Однако в реальности всё было гораздо сложнее. Процесс размытия грани между свободным и зависимым начинался с момента, когда валлийский король дарил верному слуге крупный надел, делая его влиятельным аристократом (uchelwr). Затем постоянное дробление земли в течение нескольких поколений превращало его потомков в бедных землевладельцев.202 Они сохраняли унаследованные титулы, но их богатство и влияние сильно сокращались. Например, поместье Йорверта ап Кадугана (Iorwerth ap Cadwgan) (ум. 1220) к 1337-ому году оказалось поделенным между 27-ю потомками, каждый из которых формально оставался uchelwr.203 Этот процесс дополнялся постепенным улучшением положения большинства зависимого населения в эпоху до завоевания 1283 года. Постепенно формировался единый податной класс. Однако важно отметить, что даже в конце нашего периода, в XIII веке, у значительной части свободного населения сохранялись старые привилегии, включавшие свободу перемещения и особую систему наследования земли (tir cyfrif).204

Часть ранее независимых королей на протяжении XII-XIII превратилась в «баронов» (uchelwr), продолжавших иметь в подчинении многочисленное свободное и зависимое население. Однако теперь эти могущественные аристократы начали держать лены от правителей единого княжества Уэльс. Эти «бароны» и сосредоточили в своих руках власть и богатство, ранее принадлежавшее всем свободным валлийцам. Английское завоевание не сильно изменило положение дел, так как многие знатные и влиятельные валлийцы сохранили свои земли и положение. Например, потомки Эдниведа Вэхана (Ednyfed Fychan), стюарда валлийского принца Лливелина Великого (Llywelyn Fawr) (правил 1195--1240), не только не лишились наделов, но и стали основателями могущественной англо-валлийской династии Тюдоров.205

валлийский общество средневековый

1.2 ЗАВИСИМОЕ НАСЕЛЕНИЕ

А.И. Неусыхин утверждает, что в «варварских» обществах, где ещё не было глубокой социальной дифференциации, уже существовали различные категории полузависимого и зависимого населения: литы, альдии, вольноотпущенники, рабы.206

Интересен вопрос о происхождении зависимого крестьянства, которое обычно определяется как прослойка, потерявшая «собственность на землю».207 Предполагается, что ранее свободное крестьянство, происходящее от расселившихся на территории Римской империи варваров, утрачивало свою землю, которая переходила в собственность церковных и светских сеньоров. Процесс происходил в результате появления частной собственности и повсеместного разорения земледельцев из-за неурожаев, падежа скота, нехватки инвентаря, рабочей силы, опустошения территории войнами, злоупотреблений магнатов.208 Затем обедневшие крестьяне вступали «в личную или поземельную зависимость от разбогатевших членов марки», теряли «свой аллод и свою свободу».209 Альтернативная версия утверждает, что изначальной причиной появления этой социальной категории была потребность в содержании рыцарской конницы, которая стоила очень дорого. Издержки по её снаряжению возложили на простых земледельцев, попавших таким образом в зависимость.210 Иная гипотеза видит причины появления зависимых крестьян в разложении варварского общественного строя под влиянием общества и культуры Римской империи. Земледельцы в новых условиях сами стали искать себе сеньоров, которые уберегали своих клиентов от обременительной военной службы, требуемой королями, и необходимости проводить много времени в народном собрании. Имело место и стремление защититься от произвола королевских властей.211

Генезис зависимых категорий населения в Уэльсе имел свою специфику. Ф. Сибомом была предложена версия, по которой зависимое крестьянство (taeog, aillt) произошло от докельтских инородцев (alltud), подчиненных северными кельтами в главе с Кунедой ап Эдерном (Cunedda ap Edern) в V веке н.э.212 Завоеватели, по праву собственников земли, начали эксплуатировать местных земледельцев.213 П.Г. Виноградов развил эту версию, предположив, что докельтское население не было подчинено с целью «обеспечения завоевателей рабочими, необходимыми для обработки земли в их хозяйствах», а было низведено до положения данников по отношению к свободных «кланам и их вождям».214 Валлийское общество, по мнению ученого, не было достаточно развитым для организации системы принудительного труда, где одни полностью кормятся трудом других. Отсюда проистекало незначительное различие между правовым статусом свободного и зависимого крестьянина, каждый из которых был «независимым домохозяином».215 Т. Чарльз-Эдвардс предложил иную теорию происхождения несвободного населения. По его мнению, можно говорить о попадании одних свободных общинников в зависимость от других. И действительно, известны примеры поступления крестьян в зависимость от церкви Лланкарван (Llancarfan). На юге Уэльса была возможна эволюция римской системы колоната, что, однако, не подтверждается какими-либо свидетельствами. Т. Чарльз-Эдвардс не поддерживает гипотезу о происхождении зависимых крестьян от инородцев (докельтского населения).216 С его точки зрения, главный аргумент данной гипотезы основывается на том, что в источниках часто подчеркиваются различия между свободным населением и зависимым крестьянством, а также между свободным населением и инородцами. Из этого не следует, что зависимое крестьянство и инородцы тождественны.217

Другой категорией зависимого населения Британии, известной ещё со времен античности, были рабы.218 Археологическим свидетельством существования рабов в Уэльсе с древнейших времен является особая цепь весом 6,6 кг., найденная в озере Ллин-Керриг-Бах (валл. Llyn Cerrig Bach), и предназначавшаяся для сковывания пяти человек. Цепь датируется 100 до н. э. - 78 г. н.э.219 В V--X вв. в Уэльсе продолжали существовать крупные латифундии, где применялся рабский труд.220 К XI веку количество рабов в Западной Европе сильно сократилось. Однако в западной Англии и Уэльсе их количество было по-прежнему значительно, о чем говорит Книга Страшного суда, а также упоминания рабов в валлийских законах XII--XIII вв.221

Юридические категории зависимого населения и их правовой статус. В валлийских законах есть несколько терминов, применяемых в отношении несвободных:

1. Alltud (Инородец)

2. Bilain (Зависимый крестьянин)

3. Taeog (Зависимый крестьянин)

4. Aillt (Зависимый крестьянин)

5. Godaeog (Зависимый крестьянин более низкого положения)

6. Gweinyddol (Рабыня)

7. Caeth (Раб)

Классификация категорий зависимого населения не может основываться лишь на основании различий в наименованиях, так как, с одной стороны, некоторые наименования синонимичны, а с другой стороны, одним и тем же словом могли называть различные общественные слои.

Статус инородцев (alltud) сохранял некоторую связь с их положением до переселения в Уэльс. Например, если инородец был вождем (человеком высокого статуса), то его сыновья от валлийской женщины получали право сразу же принимать участие в наследовании земли.222 Возможно, знать интегрировалась в валлийское общество, минуя стадию пребывания в статусе инородцев.

Одни редакции законов четко обрисовывают два статуса инородцев (alltud): королевские инородцы, имевшие штраф за оскорбление равный трем быкам и 60 пенсам, и инородцы лордов, штраф за оскорбление которых (sarhaed) был в два раза ниже. Другие редакции добавляют к этому третью подкатегорию: инородцы зависимых крестьян, чей штраф (sarhaed) ниже ещё в два раза.223 В этом месте не очень понятно, о чем идет речь. Это могли быть как инородцы, находившиеся у зависимых крестьян на постое, как это описано в другой секции (но тогда бы они не считались людьми этого крестьянина), так и инородцы-держатели земли от зависимого крестьянина. Таким образом, законы позволяют выделить три категории инородцев по статусу их патронов (короля, знати и зависимых крестьян).

Перейдем к зависимым крестьянам. Законы предлагают нам три термина для их обозначения: bilain, taeog, aillt. Bilain - заимствованное слово villein из латинского языка, taeog - термин, характерный преимущественно для южного Уэльса (в дальнейшем отсюда произошло корнское слово tyack - фермер), а aillt - для северного Уэльса. Эти термины взаимозаменяемы, в результате чего можно говорить о единой страте зависимых крестьян, для которой существовали различные региональные наименования. С этим соглашались и Т. Эллис и П.Г. Виноградов.224

В законах Хауэла имеются свидетельства о существовании зависимых крестьян более низкого статуса: «И после этого Блетин ап Кэнвин (Bleddyn ap Cynfyn) заменил это [стандартный участок земли] на двенадцать акров для свободных (uchelwr) и восемь акров для зависимых крестьян (aillt) и четыре для зависимых крестьян более низкого положения (godaeog)»225 и «Накидка виллана (aillt) [оценивается в] шестьдесят пенсов, накидка его жены - шестьдесят пенсов. Накидка виллана (bilain) или его жены - тридцать пенсов.»226 Во втором отрывке зависимый крестьянин более низкого статуса называется вилланом (bilain), хоть во всех остальных случаях термины bilain и aillt взаимозаменяемы. Здесь же о bilain говорится как о более простом человеке, чем aillt, что выражается в стоимости накидок. Никаких дополнительных сведений о вире или штрафе за оскорбление (sarhaed) зависимых крестьян более низкого статуса в законах не приводится.

Категории зависимых крестьян отличались преимущественно не по правовому статусу, а по поземельным отношениям, что отражено ниже.

Законы Хауэла Доброго содержат упоминания о двух категориях рабов. Во- первых, это рабы (caeth), у которых штраф за оскорбление (sarhad) был равен

12 пенсам, а формарьяж (amobr), оценивался в 24 пенса. Во-вторых, это женщины-servientes (валл. gweinyddol), имевшие вдвое больший штраф за оскорбление и формарьяж.227 В законах поясняется, что женщиной-servient считается та, которая «не берется ни за лопату, ни за ручную мельницу».228 Если кто-то сделает её беременной, то он должен предоставить равноценную женщину взамен прежней.229 Следовательно, ко второй категории рабов относились женщины, выполнявшие обязанности домашней прислуги.

Хотя у рабов и была своя небольшая вира, а также штраф за оскорбление, их права были существенно ограничены. Например, рабам не полагалась компенсация за материальный ущерб.

Общественный статус рабов был очень низок. В житии св. Карантока (St. Carantoc) упоминается, как святой укротил дракона, после чего змий стал как

«раб (servus), повинующийся хозяину своему, с угодливым сердцем (humili cordi) и пустыми глазами (levis oculis)».230 В поэме «Великое пророчество Британии» X в. ненавидимые «рабы» (keith)-саксы противопоставляются благородным жителям Уэльса.231 Низкий статус подтверждается тем, что раба можно было сразу убить за воровство. И только во власти хозяина было решение, прощать ли его.232 Раб имел штраф за оскорбление (sarhaed), но он накладывался не за принижение его статуса, а за вещи которые на нем надеты: сорочку, штаны, грубые башмаки и т.п.233

Таким образом, в законах говорится о двух подкатегориях рабов (раб, домашняя прислуга), трех категориях инородцев (инородцы короля, знати и зависимых крестьян), двух категориях зависимых крестьян (зависимый крестьянин и зависимый крестьянин более низкого статуса).

Поземельные отношения и собственность у зависимого населения. Начнем с рассмотрения инородцев (alltud). Хоть они и пребывали в зависимости от своего сеньора и получали землю лично от него, между сеньором и инородцем существовал некоторый договор, так как последний приносил присягу.234 Следовательно, права поступающего в зависимость предварительно обговаривались.

Система наследования зависела от статуса земли, на которую помещался инородец. Земля могла быть как «свободного статуса» (tir gwelyog), так и «податного статуса» (tir cyfrif), что подразумевало передачу одному из сыновей с согласия королевских администраторов.235 Зависимость от «статуса земли» подтверждается положением о том, что после четырех поколений пребывания на одной и той же земле инородец перестает быть инородцем и получает «статус земли, которую он занимает, и статус валлийца».236 Иными словами, становится priodolder или собственником. Некоторые инородцы, как уже говорилось, использовали систему по праву свободных (tir gwelyog), подразумевающую деление надела на равные части между сыновьями. Это следует из того, что, во-первых, его сын от валлийской женщины (только если он имел собственную землю (!)) получал право на часть надела отца матери, «свободную землю», что автоматически вводило его в сложную валлийскую систему наследования.237 Во-вторых, в законах имеются упоминания браков женщин-bonheddig и мужчин-иностранцев, что, скорее всего, не свидетельствует о всеобщем желании валлийских женщин понизить свой социальный статус.238 В отдельных случаях, возможно, для передачи земли использовалось родное право инородца. До получения статуса коренного валлийца иностранец мог сохранять надел в родной стране.

Однако система наследования «свободного типа» (tir cyfrif) и статус собственника (priodolder) не означали, что чужестранец превращался в полноправного свободного валлийца (bonheddig). Ведь у bonheddig некоторые земельные вопросы решались общиной-gwely, а «укоренившийся инородец», как считает Т. Чарльз-Эдвардс, не образовывал нового свободного рода.239 Он продолжал держать свой надел от сеньора.

Вопрос о податях и имуществе иностранцев достаточно сложен и в законодательстве Хауэла Доброго подробно не освещается. Некоторые предположения можно сделать на основании закона об имуществе корабля, который разбился у берегов. Если не была выплачена пошлина, то корабельное имущество переходит к королю; если же она была выплачена, то «[экипаж] приобретает статус королевских чужестранцев»240, а его товар становится неприкосновенным. Следовательно, имущество чужестранцев было неотчуждаемым. Это подтверждается и некоторыми другими статьями. Так чужестранец, собирающийся уйти от своего сеньора в родную землю, должен оставить ему лишь половину своего имущества.241 Следовательно, другая половина считалась неотчуждаемой собственностью.

Вопрос о податях инородцев не освящается вовсе, так что чужестранец, скорее всего, платил в соответствии со статусом своей земли и традициями региона.

Перейдем к зависимым крестьянам. Несмотря на то, что в законах Хауэла юридически выделяется лишь одна категория зависимых крестьян (хоть и имеются намеки на существование двух подкатегорий), можно с уверенностью говорить о существовании трёх различных подкатегорий, выделяемых на основе способов наследования земли, административного подчинения и выплачиваемых податей.

В первую подкатегорию входят крестьяне королевского домена (maerdref, tir bwrdd). На домениальных землях располагалась система королевских дворов (llys), с обслуживанием которых и была преимущественно связана деятельность этих людей. Как правило, такие крестьяне проживали в нескольких деревнях, некоторые из которых вплотную примыкали к королевскому двору (llys), а некоторые находились на определенном расстоянии. Например, ко двору Аберфрау (Aberffraw) примыкало две деревни: Майрдреф (Мaerdref) и Гартай (Garthau). Ещё четыре располагались несколько поодаль.242 Законы рассказывают о «правильной» ситуации, когда две из пятидесяти деревень, составляющих «идеальный» район-коммот (cwmwd), входят в домен.243

На домениальных крестьян накладывались многочисленные повинности: обязанность возводить и чинить постройки в королевском дворе, выплачивать оброк (twnc) и работать на барщине (diffaith).244 Барщина была намного более обременительной, чем у других подкатегорий зависимых крестьян. В маноре Росвайр (Rhosfair) крестьяне, помимо оброка, должны были подготовить 240 лошадей с пахарями, выставлять в один день 400 жнецов, перевозить зерно на 72 лошадях и навоз на 14 лошадях, а также разжигать огонь для сеньора.245

Из-за тяжелой барщины, домениальные крестьяне освобождались от повинности по возведению королевских замков.246 Распорядителем над каждой деревней с домениальными крестьянами был «навозный управляющий» (maer biswail), сам являвшийся зависимым крестьянином.247

Домениальные зависимые крестьяне наследовали по принципу «податной земли» (tir cyfrif, «tenura Nativorum»). Их сыновья не могли разделить участок между собой, так как он формально им не принадлежал. Вместо этого земля попадала под юрисдикцию «навозного управляющего» (maer biswail). Он обычно передавал весь надел самому младшему сыну предыдущего держателя. Если же у крестьянина не было наследников, земля равными участками распределялась между остальными зависимыми крестьянами деревни.248

Вторую подкатегорию зависимых крестьян можно назвать «крестьянами округи». Они жили вне королевского домена, в особых деревнях. Юристы описывали идеальный район-коммот (cwmwd), в котором 24 деревни из 50 были населены крестьянами этой подкатегории.249

«Крестьяне округи» из-за проживания вдали от королевского двора практически не работали на барщине. Это компенсировалось обязанностями по постою и кормлению придворных (pastus), денежной рентой (twnc), продуктовым оброком (dawnbwyd), предоставлявшимся дважды в год. Законы Хауэла позволяют рассмотреть продуктовый оброк (dawnbwyd), имеющий сходство с оброком-gwestfa свободных людей, более подробно:250

1. «Зимний дар»: поросенок, кусок засоленной свинины, 60 батонов белого хлеба, бочка эля и «один пенс с каждого надела для выплаты слугам»;

2. «Летний дар»: трехлетний баран, которым можно заменить все остальные выплаты, или бочка масла, белый хлеб и сыр, изготовленный из дневного надоя молока всех крестьян;

Dawnbwyd, натуральный оброк зависимых крестьян, и gwestfa, натуральный оброк свободных, могли выплачиваться разным сеньорам. Первый являлся даром зависимого человека своему лорду. Второй рассматривался как дар свободного человека, владеющего землей, королю. Из этого следует, что зависимый крестьянин платил непосредственному сеньору, даже если он не являлся королем, а свободный человек, даже если у него был иной сеньор, отдавал свой продуктовый дар лишь королю.251

Раздел законов не содержит сведений о возможности замены продуктовой ренты денежными выплатами (коммутация ренты). Однако переписи содержат сведения о широкой практике коммутации среди зависимых крестьян.252 Крестьяне деревни Перейон (Pereyon) платили 17 шиллингов 10 пенсов (17s. 10d.) взамен постоя королевского двора (pastus famulie253) и 18 шиллингов за землю (firme).254

Надел таких крестьян также наследовался по принципу «податной земли» (tir cyfrif). Однако, согласно законам, распределял её не «навозный управляющий», а управляющий (maer) и кэнхеллор (cynghellor), более высокопоставленные и свободные слуги короля. Эти чиновники кормились за счет регулярных объездов «крестьян округи». 255

Третью подкатегорию зависимых крестьян можно назвать «полузависимым крестьянством». Вывод о его существовании можно сделать на основании закона Хауэла Доброго, где сказано, что свободный человек может отдать своего сына на воспитание к зависимому крестьянину, после которого сын свободного получает возможность наследовать «сыновью долю» земли своего воспитателя.256 С системой наследования «податной земли» (tir cyfrif), характерной для остальных подкатегорий зависимого крестьянства, это бы не имело смысла, так как согласно ей сын или воспитанник крестьянина не имеет какой-либо «сыновьей доли», а надел перераспределяется придворными. Следовательно, существовали зависимые крестьяне, имеющие землю «свободного статуса» (tir gwelyog).

Если обратиться к переписям, то можно найти роды (gwely), которые «и не являются чисто свободными, и не чисто зависимыми» (nec est mere libera nec mere Nativa).257 Это и есть «полузависимые крестьяне». Хоть они и были лично несвободны и обычно имели малые земельные наделы, а их повинности были идентичны повинностям «крестьян округи», у них была система наследования наделов, идентичная свободным валлийцам.258 Возможно, они являлись потомками обедневших знатных родов.

Существовали и безземельные зависимые крестьяне. Например, переписи говорят о двух таких земледельцах, каждый из которых должен был выплачивать по шиллингу в год.259

У любого зависимого крестьянина могла быть собственность, гарантированная законами Хауэла Доброго. В них много места отводится штрафам за порчу его различных вещей, разрушение различных частей его дома и т.п.260 С другой стороны, те же законы дозволяют более высокопоставленным лицам свободно распоряжаться имуществом зависимого крестьянина. Например, королевскому управляющему (maer) можно было подселиться к выбранному зависимому крестьянину и жить за его счет целый год.261 Инородцы, которых король имел право разместить на постой у своих вилланов, имели право забрать те вещи, на которые укажут при входе в дом.262 Это говорит о том, что вилланов могли быстро разорить.

Перейдем к рассмотрению рабов (caeth). Как следует из законов Хауэла Доброго, женщина-servient, в противоположность обычному рабу, «не берется ни за лопату, ни за ручную мельницу».263 Считалось, что у рабов с собой почти всегда есть веревка и садовый нож.264 Отсюда видно, что рабы привлекались к земледельческому и подсобному труду.

Законы Хауэла Доброго ничего не говорят о земле у рабов. Скорее всего, они обрабатывали земли своего хозяина.

Вопрос об общине у зависимого населения. Историк Т. Чарльз Эдвардс считает, что население, находившееся внизу социальной пирамиды средневекового Уэльса, состояло в соседских отношениях с людьми равного статуса, в противоположность свободным жителям, у которых преобладали кровнородственные связи.265 Отсутствие родственников, способных поддержать в сложной ситуации, делало несвободных ещё более зависимыми от своего сеньора.

Сеньор расселял собственных зависимых людей в деревнях с близко расположенными домами («кучевая деревня»).266 Жители таких деревень были заинтересованы в разумных переделах земледельческих угодий и регулировании пользования общими пастбищами.267 Так возникла соседская община.

В некоторых случаях соседская община зависимых крестьян сосуществовала с группами свободных жителей-родственников в пределах одной деревни. Например, в селении Атлевайнан (Athlevaynan) жили как свободные, так и зависимые держатели (in tenura liberorum et Nativorum).268 Естественно, им также было необходимо регулировать пользование общим деревенским выгоном.

Социальная мобильность зависимого населения. Несмотря на сословный характер общества, имелась возможность как повысить, так и понизить социальный статус. Причиной этому могли быть как вторжения, захваты, пределы земли, так и осознанная деятельность.

Рабство в Уэльсе было не только наследственным. В житие св. Кадока приводится рассказ о том, как деревенский житель был обращен в рабство за кражу быка и лжесвидетельство.269 Рабом можно было стать в результате нападения. Например, анналы под 987 годом содержат свидетельство о том, что Годфри, сын Гарольда, с группой викингов захватил 2000 рабов на острове Англси.270

Можно было и обрести свободу. В маргиналиях Личфилдского Евангелие, написанных на валлийском языке, рассказывается, что Блейтид ап Силиен (Beiddud ap Suilien) со своим потомством выкупился из рабства за огромную сумму в 4 фунта и 8 унций серебра.271 Домашняя прислуга могла получить землю от благородного сеньора, которая позволяла им обрести статус инородцев.272

Как уже упоминалось, владеющие землей наследники инородцев в четвертом поколении становились полноправными валлийцами. Сын инородца, взявшего в жены знатную валлийскую женщину, мог унаследовать часть земли своего дедушки по «материнскому праву», получив в подчинение даже зависимых держателей, расположенных на ней.273 Естественно, так мог поступить только знатный инородец.

В источниках отражен только один способ низведения сбродного валлийца до статуса зависимого крестьянина. Это добровольное завещание. Например, в житии св. Кадока имеется рассказ о передаче свободной деревни в зависимость от святого.274 Хартии Лландафф упоминают человека, который добровольно отдал себя в вечную зависимость за убийство мальчика.275

Было возможно и обратное движение. Законы ограничивают профессиональную деятельность зависимых крестьян, запрещая им становиться писарями, кузнецами или бардами без позволения сеньора. Тем не менее некоторые редакции законов разрешают продолжать заниматься этими ремеслами, если сын зависимого крестьянина уже прошел посвящение в одну из этих профессий.276 В средневековом Уэльсе писари, кузнецы и барды считались привилегированными людьми, так что сын крестьянина в этом случае обретал свободу.277 Естественно, такой путь был открыт только для чрезвычайно талантливых и достаточно обеспеченных, ведь обучение требовало платы. И всё равно такая свобода не распространялась на потомков писаря, кузнеца или барда.

Существовал и другой способ повышения социального статуса. Законы говорят нам о том, что «навозным управляющим» (mayr y biswail), которому было разрешено появляться при дворе, становился зависимый крестьянин. Он был ответственен за барщину в одной из деревень домена, получал часть крестьянских штрафов, организовывал домениальные судебные сессии и распоряжался местной тюрьмой.278 Скорее всего, им мог стать только самый уважаемый крестьянин деревни.

Эволюция статуса зависимого населения. Рабство в Уэльсе в целом повторяло судьбу общебританского, сойдя со сцены к XIII веку. Например перепись Дэнби вообще ничего не говорит о рабах.279

Зависимое крестьянство, скорее всего, преобладало в низинах, относительно густонаселенных районах Уэльса до начала XII века.280 В горных районах, где было более распространено отгонное скотоводство и хуторное хозяйство, с раннего средневековья преобладали свободные жители.

В XII--XIII веках шел процесс освобождения крестьянства. Некоторые зависимые крестьяне, возможно, выкупали свои земли.281 В других случаях свободные жители вытесняли зависимое население с их земель.282 Большинство регионов северного Уэльса к 1282 году было уже заселено свободным населением, за исключением острова Англси и полуострова Ллин, где располагались домениальные земли правителей Гвинеда.283 Например, в районе-коммоте Динллайн (Dinllaen) в области-кантреве Кайрнарвон (Caernarfon), в котором была наибольшая плотность зависимого населения, проживало 75 вилланов, в то время как в одной из других деревень проживало более сотни свободных жителей.284 В остальных частях Кайрнарвона (Caernarfon) количество зависимого населения было ещё ниже. Например, в Кафлогион (Cafflogion) их было всего 22 из 200 жителей.285