"Постимперский синдром" в общественном сознании Великобритании в 1945-1997 годах
Последствия Второй Мировой войны и её влияние на социально-политическую жизнь Великобритании 1945-1955 годов. Метрополия без империи: политическое развитие страны после войны за Фолклендские острова. Антиимперские настроения в британском обществе.
| Рубрика | История и исторические личности |
| Вид | дипломная работа |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 07.06.2017 |
| Размер файла | 99,1 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
То, что во многом такие головокружительные результаты были достигнуты благодаря немалой дипломатической поддержке со стороны Соединённых Штатов Америки, ничуть не умаляло национального величия, т.к. США воспринимались британцами как часть трансатлантического мира, и, в силу этого, были естественными союзниками в борьбе с «общими врагами».
Еще один аспект, подтверждающий то, что Фолклендский успех не был напрямую связан с имперскими настроениями, это то, что, достигнув выполнения собственных требования, Великобритания вовсе не последовала типичной для своего имперского периода политике и не начала активно вмешиваться во внутренние дела стран южно-атлантического региона. Скорее всего, на это также повлияла возникшая в предыдущее десятилетие традиция островного изоляционизма, выразившаяся в нежелании вмешиваться в не- британские дела.
Однако, на волне данного успеха к концу 80-х гг. в Великобритании начинает постепенно отходить от политики островного изоляционизма. Так, произошло постепенно сближение с Европейскими странами, и, помимо этого, в 1989 г. Великобритания, во время переговоров с Китаем о будущем Гонконга, подтвердила свой грядущий уход из него, в связи с истечением срока аренды в 1997 г. На тот момент Гонконг оставался последней спорной территорией, и уход Великобритании из него означал завершение эпохи деколонизации. Продолжавшееся в последнее десятилетие снижение европофобских настроений, а также некоторое разочарование в атлантических союзниках привело к активному движению к сближению с европейскими странами.
В последние годы XX столетия, ставшие последним этапом распада Британской империи, стали временем существенного снижения актуальности имперских идей. Так, на этот период приходятся усиление европофилии, вызванное расширением экономических связей, заложенным в предшествующие десятилетия; неясность будущего, вызванная продолжающимися сомнениями о месте Великобритании в современном мире. Результатом подобных метаний стала предвыборная деятельность Тони Блэра, апеллировавшая к мечтам о соединении трансатлантизма и европофилии. Во многом, именно от этого и постоянные попытки британского лавирования и выстраивания собственных интересов независимо от соседей. Конечно же, в это период весьма ярко выступают проблемы с мультикультурного общества, сохранение спокойствия в котором осложняется как раз таки из-за особенностей имперского мышления британцев. Собственно, именно в эти годы происходит постройка тоннеля под проливом Ла Манш, в 1993 г., как своеобразный отказ от политики изоляционизма.
Стоит сказать, что во многом, для жителей Великобритании идея национального величия была напрямую связана с имперским величием. Из этого и проистекает тот факт, что успехи или неудачи в международной политике оказывали существенное влияние на отношение жителей Великобритании к своему государству. В результате, мы наблюдаем весьма сложный процесс эволюции проимперских настроений, от веры в возможность сохранение империи под видом содружества в первые послевоенные годы, через разочарование в своем международном положении после Суэцкого кризиса, в осознании неспособности удерживать контроль над империей, к осознанию национального величия через проимперскую риторику, уже более не связываемую с собственно существованием империи, к вновь падению национального престижа из-за внутренних неурядиц. В любом случае, для британца второй половины XX в. национальное величие его страны, идея трансатлантического единства, и представление о том, что Британская империя не прекратила свое существование, а скорее превратилась в часть огромную культурную сеть из колоний, разбросанных по всему свету, частью которой является сама Великобритания. Считать себя частью огромного британского мира было приятнее, чем признать себя рядовым европейским государством.
Подводя итог, необходимо отметить, что в течение второй половины XX в. имперские воззрения существенно эволюционировали, однако продолжали основываться все на тех же представлениях-составляющих имперского мифа, что были унаследованы от имперского периода. Идея трансатлантического единства, изначально выражавшаяся в объединении всех колоний и зависимых земель под британским началом, постепенно трансформировалась в более свободное и независимое, основанное скорее на культурной и исторической общности объединение, в котором главенство Великобритании было, по сути, минимально. Идея расового превосходства, сначала выражавшаяся в представлениях о нравственном и цивилизационном преимуществе британцев, оказала влияние на развитие внутреннего, повседневного расизма, а также на отношения к странам - не членам Содружества. Идея превосходства британского общества и государства также не изжила себя - от попыток воспитать общественную культуру у «отсталых народов», британцы перешли к неприятию государств с иными типами управления (например, Аргентинская хунта), к попыткам выявить свой особенный путь, например в рамках Объединённой Европы, где Великобритания продолжала требовать особого к себе отношения, чему пример - существование особой стерлинговой зоны.
2.2 Противодействие исчезающей империи: антиимперские настроения в британском обществе
Не смотря на то, деколонизация - дело двух миров, западного и колониального, чаще всего, при изучении процессов деколонизации, из исторического контекста практически полностью выпадает фактор поддержки процессов деколонизации самим населением метрополии.
Тем не менее, внутри британского общества долгое время существовали, в различной степени распространенные в то или иное десятилетие, антиимперские воззрения. В течение второй половины XX в. они претерпели существенные изменения, вызванные процессами деколонизации, приведшими в итоге к исчезновению Британской империи и постепенному превращению Великобритании в островное государство.
Несомненно, что важность влияния общественного мнения метрополии на имперские дела огромна, однако влияние наличия империи и имперского состояния государства на население самой метрополии весьма велико. Историческая память о прошлом заставляет общество постоянно оглядываться на прошлый опыт, оценивая свое положение относительного прежнего.
Как и проимперские настроения, антиимперские воззрения сложились в Великобритании еще с XIX в. и были унаследованы британцами второй половины XX в. Естественно, что за это время они претерпели изменения, и эти изменения в течение пятидесяти лет были результатом оказанного влияния, как смены международной обстановки, так и внутренних проблем Великобритании.
Изначально, как и XIX в, основной причиной недовольства империей было то, что необходимость содержать империю замедляла развитие Великобритании. Действительно, выступавшая в прежние времена двигателем технического прогресса, в XX в. Великобритания начала существенно отставать в экономическом плане116. Несмотря на то, что империя должна была служить делу развития подвластных их земель, британцев куда больше волновала необходимость траты ресурсов самой Великобритании и средств британцев.
Во второй половине XX в. в Великобритании для многих на первый план выходят проблемы внутренние, сохранение и развитие метрополии и её уклада117. Во-первых, разумеется, этому способствовало то, что после Второй мировой войны британское общество гораздо сильнее сконцентрировалось на внутренних проблемах. Пережив достаточно тяжелые военные годы, британцы были твердо настроены создать новое, справедливое общество. Стремление улучшить собственную жизнь, присущее многим ветеранам, выразилось, во- первых, повышением интереса к социальной сфере.
Разумеется, что если в основном в поддержку империи выступали те социальные слои, чье благосостояние напрямую зависело от её существования, то и против империи в основном выступали те, кто испытывал основной экономический гнёт содержания империи. По этому, в отличие от мигрантов и белых жителей колоний, жители метрополии были куда меньше заинтересованы в сохранении империи и куда меньше интересовались собственно вопросами колоний и колониального управления.
Разумеется, во второй половине XX в. среди британцев также были распространены антиимперские воззрения, недоверие к про имперским идеям и сочувствие к населению колоний.
Первым аргументом против империи было то, что колониализм вредил экономике метрополии, подрывая её производительные возможности. Имея возможность отыскивать новые рынки сбыта для своей продукции, британские производители не были заинтересованы в интенсификации собственных производств. К тому же, постоянный приток дешевого сырья из колоний вызывал дисбаланс между экспортом и импортом и имущественное положение жителей существенно зависело от данного баланса.
Следует также отметить, что, не смотря на то, что в общем для британцев деятельность повстанцев выглядела подобной религиозному культу или племенному движению, сомнения в реакционности повстанцев все же неоднократно высказывались, в основном среди лейбористов .
Так, в 50-х годах высказывалось мнение о необходимости избрания более гибкой позиции в отношениях с африканскими колониями. Различия в отношениях к колониям колонистов и метрополии объяснялись их различной заинтересованностью. Во время проведения опроса в 1964 г., то был опрос по поводу будущего Родезии, около трети высказались за предоставление независимости этой колонии. Также, в 1960-х гг. происходит изменение трактовки истории колониализма либеральными и радикальными историками, что было проявлением осознания того факта, что империя окончательно превратилась в историческое прошлое, и переоценка её стала естественной рефлексией общества над изменившимися реалиями.
Возникновение в самой Великобритании многорасового общества также привело к появлению необходимости отстаивания прав цветных меньшинств. Естественно, что, основываясь на британском превосходстве, в британском обществе получил распространение бытовой расизм, выразивший в трудностях с трудоустройством, низком общественном положении и маргинализации мигрантов.
После второй мировой войны в британском обществе получает продолжение развитие идей пацифизма. Изначально в первые послевоенные годы оно связывается с общей усталостью от военных лет, желанием спокойной и размеренной жизни. Однако, с течением времени, идеи пацифизма приобретают новое звучание. Так, после 1952 г., когда Великобритания впервые провела испытания ядерного вооружения, Например, для молодежи… в 1960-х английский комитет защиты мира выступил против создания и укрупнения ядерных сил. Профсоюзы против ядерного вооружения
В 80-е гг. идеи пацифизма нашли свое выражение в критике действий правительства Тэтчер в Фолклендской войне. Пацифисты винили собственное правительство в том, что то не нашло дипломатических способов решения конфликта, не уступило требованиям аргентинской стороны и не оставило дальние заморские территории, не имевшие практической значимости для современной им Великобритании. Однако, данные воззрения имели крайне малое влияние в обществе, которое в большинстве своем было довольно действиями правительства и поддерживало курса на восстановление национального величия и государственного положения в международной политике.
Другой гранью пацифизма в указанное время выступило движение против ядерного вооружения, появившееся в Великобритании практически сразу же после собственно появления ядерного оружия.
Таким образом, можно связать распространение идей пацифизма с антиимперскими настроениями. В сознании британцев идея империя связывалась с необходимостью завоевания и удержания подвластных земель с помощью военной силы, что вступало в противоречие с идеей пацифизма.
Еще одной характерной особенностью антиимперских настроений стал рост национального самосознания среди британцев, постепенно набиравший обороты в течение второй половины XX в., но куда сильнее проявивший себя уже после окончания Холодной войны. Исследователи связывают это явление с кризисом имперской идентичности, разрушившим общее восприятие «британцев» в условиях отсутствиях явных противников. Естественным образом, прекращения отождествления себя с имперской общностью у основного населения метрополии существенным образом влияло на складывание отрицательного отношения к империи.
Рост национализма среди этнических меньшинств в самой Великобритании, пришедшийся на 80-е и 90-е гг., существенным образом пошатнул прежнюю единую концепцию британского общества.
В Великобритании послевоенные годы были отмечены пристальным вниманием к внутренним проблемам, построению справедливой экономической модели и т.д. Результатом этого стал беспрецедентный рост благосостояния, вдвое превысивший довоенный уровень. Стремясь построить общество социальной справедливости, британцы мало заботились о делах, происходящих вне метрополии. На этой волне спада интереса к имперской проблематике и произошли существенные перемены в Британской империи, включая и Суэцкий кризис, и предоставление независимости множеству колоний. Занявшись внутренними проблемами, Великобритания не желала уделять должное внимание проблемам внешним.
В результате этого к началу 60-х гг. возникает общество всеобщего благоденствия, которое на проверку оказывается далеко не настолько надежным. В результате потери политического господства к середине 60-х гг. над большинством бывших колоний, экономическое благосостояние Великобритании оказывается под угрозой, и, вопреки прежней ориентации на трансатлантическую торговлю, ей приходится обратиться к экономическому сближению с Европой. Первый опыт этого сближения вышел достаточно неудачным: из-за неправильно рассчитанного времени присоединения к экономической зоне, Великобритания не только не выиграла, но даже проиграла во время нефтяного бума 1972 г. В результате этого, у большинства британцев экономическое сотрудничество с Европой стало ассоциироваться с инфляцией, высокими ценами на продовольствие, разорением национальных производств и добывающей промышленности, неспособных выдержать конкуренцию.
То, что империя не может продолжать существование в прежних формах, было ясно еще в предшествующие Второй мировой войне десятилетия, но именно после её окончания стало ясно, что распад Британской империи произойдет куда быстрее, чем представлялось ранее.
Еще одним типом «антиимперской идеи» выступала программа деколонизации, составленная консерваторами. Конечно, во многом данная концепция была призвана примирить идеи британского мира с изменившимся международным положением Великобритании. По сути, суть деколонизации - новая концепция британского влияния на мир. Вместо отошедшего в прошлое прямого политического контроля, предполагалось сохранение связей через уже существующую культурную общность и формы непрямого политического контроля.
События 1950-х гг, особенно Суэцкий кризис 1956 г., повлияли на британское сознание тем, что представили миру уменьшение национального влияния в мировой политике. Во время Суэцкого кризиса 1956 г. Египетский президент Насер национализировал канал, после восьмидесяти лет британского контроля. Американский президент Дуайт Эйзенхауэр решил не поддерживать то, что показалось ему имперской авантюрой. Некоторые британцы чувствовали себя преданными своим союзником; остальные были испуганы попытками своих лидеров цепляться за имперские владения. Из-за того, что Суэцкий кризис представляет собой самый шокирующий удар по британской национальной гордости, или, иначе, наиболее позорное возобновление имперских авантюр, 1956 г. становится датой начала новой эпохи. Реакция на Суэц сформировала поколение. Для более молодых британцев влияние Суэцкого кризиса было заслонено другими социальными изменениями и историческими событиями (как например Фолклендская война), но они были лишь эхом впечатлений от Суэцкого кризиса. Из-за своей протяженности во времени на более чем четыре десятилетия, деколонизация сформировала четыре современных британских поколения.
К середине 70-х гг. наблюдается падение уровня жизни, инфляция, обострение социальных и этнических проблем. Социальный кризис, падение роли в мировом масштабе: все это накладывается на возникающее в этот период стремление к островному изоляционизму. Кроме того, молодое поколение британцев, чей стиль общения и отношения к жизни существенно отличался от принятых прежде, недостаточно соответствовало образу просвещенного «белого человека». «Британия становится такой же неуправляемой, как Чили» - эта фраза характеризовала отношение к студенческим и фанатским бунтам, чинимым молодежью. Естественным образом, разочарование в имперских идеалах приводило к поискам новых путей.
Проведенный в 1975 г. референдум, по результатам которого большинство жителей Великобритании высказались за вступление в Европейский общий рынок, стал результатом предшествующего снижения страха перед сближением с Европой. Отношение к Европе и европейцам существенно изменилось за два десятилетия - из недоверчиво пренебрежительного оно стало нейтрально-кооперирующим.
Конечно, для этого периода крайне немаловажен тот факт, что к концу 70-х гг. Великобритания уходит из большинства своих колоний, и в её активе остаются только заморские территории. В отличие от предыдущих десятилетий, когда противоборство империи находилось в активной фазе, теперь наступает более спокойная, более взвешенная фаза.
Европооптимизм во многом являлся синонимом для антиимперских воззрений от того, что, несмотря на общую историю и прочные культурные связи с континентальной Европой, для британского народа крайне характерно особенное восприятие европейских наций, как угрожающих самостоятельности британского народа.
Завершается эта фаза вполне закономерно, в начале 80-х., несмотря на попытки «непредвзятого» отношения некоторых корреспондентов к Фолклендской войне, стремления описать событий в третьем лице и представить общую картину событий, никак не выставляющую в выгодном свете одну из сторон, всенародное отношение к войне было практически категорично положительным. Потрясающий военный и политический успех, которого достигло правительство Тэтчер, нашли искреннюю поддержку в сердцах британцев.
Тем не менее, даже при проявлении всецелой поддержки, среди британцев находились и те, кто продолжал высказывать свое отрицательное отношение к участию Великобритании в данной войне. Совсем небольшое «тихое меньшинство», считавшее Великобританию агрессором и неприемлившее внешнюю политику Маргарет Тэтчер, связывало её деятельность с попыткой возвращения к имперским политике. Кроме того, для многих было неприятным то, что во многом успех Великобритании и её политики был обусловлен дипломатическим участием и вмешательством США.
Как уже было сказано ранее, с конца 80-х гг. Великобритания вступает в эпоху максимального снижения подозрительности и враждебности к Европе. Отказавшись вместе с Гонконгом от последних притязаний на свой имперский статус, Великобритания одновременно с этим решила и откзаться о прежней политики островного изоляционизма. Так, в 1993 г. был открыт тоннель под проливом Ла Манш, впервые в истории соединивший Великобританию с континентальной Европой.
Произошедшее чуть ранее экономическое сближение с европейскими странами также означало окончательный отказ от имперских воззрений на будущее страны. Однако, и для этого, и для последующих десятилетий прослеживаются попытки не быть ни атлантистами, ни европейцами, либо же соединить для собственного удобства преимущества двух систем. Эта тенденция берет своё начало ещё с послевоенного времени, когда, основываясь на общности экономических интересов с Содружеством, Великобритания пыталась лавировать в вопросах европейской экономики между Францией и Германией.
Также, 90-е годы были отмечены чередой политических метаний, характеризующихся как стремлением к сближению с Европой, разумеется, как и всегда, с существенными оговорками. Не смотря на то, что необходимость экономической кооперации с европейскими странами прекрасно осознавалась, ни страна, ни её жители не желали расставаться с гарантами собственного благополучия - особой стерлинговой зоной и торговыми связями со странами Содружества, а также «особыми» отношениями с Соединенными Штатами Америки.
В конечном итоге сложилась особая система межпартийного взаимоотношения: постепенно произошло принятие политической риторики- Консервативная партия, как бывшая партия империи, ставшая партией транатлантизма, стала партией европофобии и европоскептицизма, Лейброристы и Либералы приняли риторику европофильства и поиска путей сотрудничества.
Подводя итог, необходимо отметить следующие особенности антиимперских настроений в Великобриатнии второй половины XX в.:
Неприятие к самой идее империи начало складываться у британцев еще до распада империи;
Антиимперские идеи во многом основывались на движении пацифизма, негативной реакция на вмешательство в войны;
Содружество наций представлялось как «суррогат империи и былого величия нации»;
Республиканские идеи, отход от соединения королевского дома и величия нации также означали попытку разрыва с имперским прошлым;
Постепенно антиимперские воззрения слились со взглядами поборников прав мигрантов и политических беженцев.
2.3 «Постимперская болезнь»: общество и его имперское прошлое в настоящем
Постимперский синдром, или «постимперская болезнь», термин, использующийся для определения того комплекса общественных проблем, присущих обществу, которое в относительно недалеком прошлом являлось основой империи. В российском политическом и историческом дискурсе данное выражение в основном используется для характеристики присущих российскому обществу воззрений, корень которых прослеживается в предшествующем «имперском» состоянии общества. Особое сочетание позитивного и негативного наследия империи, особенностей отношения к повседневности и международной ситуации, особенность восприятия своего места в мире, отношения к собственной истории - и есть специфические особенности постимперского синдрома.
Говоря о «постимперском синдроме» относительно Великобритании, следует отметить, что подобное отношение к собственному комплексу проблем также присуще и некоторым британским историкам. К тому же, применение данной темы к проблеме британского общественного мнения так же оправдано, например, мнением британского историка Джефри Хоскинга, считавшего «постимперский синдром» серьезной проблемой для Великобритании.
Другой же британский исследователь, Энтони Сампсон, в своей книге «The changing anatomy of Britain», изданной в 1982, уже тогда определял и характеризовал своё общество как подверженное проявлением «post-imperial trap» - «постимперской ловушки», и «post-imperial malaise» - «постимперской болезни (недомогания)». Для него сущность постимперской проблемы состояла: в консервативности и косности государственных учреждений Великобритании, тем более тех, что были унаследованы с имперских времен, а также в неспособности определить собственное место в изменившемся мире.
В предыдущих параграфах были последовательно рассмотрены как проимперские, так и антиимперские идеи, бытовавшие в Великобритании в течение второй половины XX в., от Второй мировой войны до окончательного исчезновения Британской империи. Сущность же британского «постимперсокого синдрома» как раз и лежит в сочетании особенностей отношения к имперской тематике. Для жителей Великобритании он проявляется и выражается как в стремлении к сохранению отживших свое бюрократических и социальных форм, в сохранении представлений о собственном превосходстве (во многих аспектах), несмотря на потерю прежних позиций. Также, «постимперский синдром» проявляется и в присущей британцам уверенности в превосходстве собственного общественного устройства, не смотря на существенные изменения в международном положении, в особом отношении даже к собственному геополитическому положению. Даже вопросы национального величия и престижа в сознании многих британцев связываются с имперской проблематикой.
Первым делом, говоря о крайне проблемных моментах для британского общественного сознания, следует обратиться к проблеме принадлежности Великобритании и её жителей к одной из двух культурных общностей, либо же одновременно к каждой из них133. Речь идет, разумеется, о том, что во второй половине XX в. Великобритания была вынуждена искать компромисс между двумя векторами своего развития. Трасатлантизм, или стремление к ассоциации с англоговорящими странами, т.е. с бывшими колониями, практически находился в постоянной конфронтации с идеей общеевропейского объединения, предполагавшей культурную общность и общее будущее с европейскими странами. С проблемой этих же двух направлений связывается кризис британской идентичности, начавший проявляться еще с конца 1970-х гг., но по-настоящему ставший предметом общественного обсуждения лишь с 1990-х гг.
Первый вариант основывался на идее кооперации со странами Содружества, состоявшей в том, что распад британской империи вовсе не повлек за собой исчезновения общего культурно-языкового пространства, и, на месте прежне достаточно очевидного образования, возникло новое, скорее «метаимперское» объединение. Содружество наций, сама идея и сущность которого претерпела серьезные изменения в течение второй половины XX в. На протяжении всего этого периода культурные и экономические связи с его странами представлялись британцам наиболее соответствующими интересам Великобритании и её народа.
Постепенная деколонизация происходила через включение бывших колоний в состав Содружества, в результате чего не происходило внезапного разрыва, и, на протяжении всего полувека, Великобритания оставалась включенной в сложную систему международных взаимоотношений. Тем не менее, ухудшение экономического положения, пришедшееся на конец 60-х - 70-е гг., в то время, как ранее вступившие на путь объединения европейские страны явным образом оказывались в преимущественном положении. Не случайно, именно на это время, как было указано в предшествующих параграфах, приходится первое снижение «европофобских» настроений среди британцев.
Конечно, о необходимости кооперирования с Европой в Великобритании задумывались и ранее, но лишь в политических кругах, исходя из нежелания терять влияние на европейские дела, а не из осознания общности идей и устремлений. С конца 60-х же годов в британском обществе наблюдается повышение интереса к европейским проблемам и возникает осознание возможности общего пути. Тем не менее, несколько «запоздалый» приход Великобритании в Европейский союз ознаменовался некоторыми особенностями, которые представляется необходимым упомянуть. Во-первых, это, разумеется, тот факт, что Великобритания изначально стремилась, вступив в экономические отношения с Европой, непременно сохранить свои отношения со странами Содружества. Во-вторых, не смотря на присоединение к Европейскому Союзу, Великобритания сумела сохранить достаточно большое количество внутренних особенностей, и тем самым обособилась от остальных стран. В-третьих, слишком поздно вступив в европейскую экономическую зону, Великобритании не удалось получить преимуществ первого десятилетия её существования, но при этом пришлось, например, вступить в конкуренцию с европейскими производителями, что ей не всегда удавалось, в результате чего среди самих британцев возникло теперь уже недовольство сближением с Европой.
Несмотря на то, что что с 60-х гг. Великобритания стремилась добиться компромисса в своих связях как с Содружеством, так и с Европой, тем не менее, прослеживается некоторая зависимость между распространением идей трансатлантизма и евроскептицизма/европооптимизма. Так, в первые послевоенные годы для британского общества был более характерен евроскептицизм, сочетающийся с трансатлантической ориентацией внешней политики. В шестидесятые годы, после того, как Британскую империю покидает большая часть колоний, среди британцев распространяется недоверие к освобождённым странам, и не случайно, что именно в этот период начинается активное обсуждение возможности вступления Великобритании в Европейский союз. Для 70-х гг. было характерно стремление к островному изоляционизму, обусловленное тем, что в этот период британцы переставили ощущать свое единение со странами Содружества, имперские отношения и реалии уходили в прошлое. И, судя по всему, не случайно, что именно в этот период происходит вступление Великобритании в экономическую систему Европы. В восьмидесятые годы, возрастание интереса к имперскому прошлому, к своему положению как страны, расположенной на соединении морских путей, удивительным образом сочетается с разочарованием от неуспешной экономической интеграции с Европой и усиливает недовольство от сближения с Европой.
Что же касается 90-х гг., то для этого периода характерен осознанный поиск путей и способов лавирования между трансатлантическими и европейскими интересами Великобритании. Более, того, именно проблема культурной принадлежности Великобритании в указанный период перерастает в «кризис британской идентичности». Отсутствие в обществе уверенности по поводу того, в каком направлении необходимо двигаться, привело к тому, что в первой половине 90-х гг. в политической среде отсутствовал четкий план дальнейших действий, однако эта проблема была решена с появлением в середине десятилетия новой политической программы лейбористов, призванной направить Великобританию на соединение с Европой, но при этом позволить её сохранить свои особенные торговые и культурные связи со странами третьего мира.
Что же касается проблемы идентичности, то она основывалась на том, что британцы, привыкшие отождествлять себя с трансатлантическим культурным единством, не могли в полной мере интегрироваться в европейское сообщество. Не смотря на то, что что интересы настоящего требовали культурного сближения с европейскими странами, британцы продолжали ориентироваться на англосаксонские страны. Не случайно, что создавая как раз в данные годы свою предвыборную программу, Тони Блэр во многом ориентировался на распространённое среди британцев желание соединить выгоды от сближения с обоими полюсами идентичности.
Так, стремление к трансатлантизму шло бок о бок с европоскептицизмом и вступало в противоречия с европооптимизмом. Эти три взаимосвязанные тенденции определяли направление как внешней политики, так и внутренней поддержки властей населением на протяжении всей второй половины XX в.
Вторая существенная проблема в британском общественном сознании, составляющая часть «постимперского синдрома», это проблема национального величия Великобритании. До распада Британской империи, национальное величие прочно связывалось с величием имперским. Способность государства и народа защищать себя и подвластные территории представлялась неотъемлемой частью собственного престижа. Однако, Суэцкий кризис и постепенное исчезновение Британской империи вывали очень большое разочарование как в проводимой государством политике, так и в перспективах будущего развития государства. Став жителями островного государства, британцы вовсе не утратили представлений о себе, как о великой нации, способной на грандиозные свершения.
Следует также отметить сложную эволюцию отношения британцев к королевскому дому. В имперские времена Британская корона прочно ассоциировалась в сознании подданных с самой идеей Британской империи. Тем не менее, в течение XX в. происходит постепенный отход от данной практики. Снижение степени влияния монарха на государственные дела приводит, например, к тому, что Фолклендских успех связывается скорее с личностью премьер-министра Маргарет Тэтчер, а не королевы Елизаветы II.
Другой аспект британского отношения к монархии, это постепенное и весьма медленное распространение антимонархических и республиканских воззрений. Если в середине XX века подобные представления были и вовсе не распространены, то после череды публичных скандалов, преследовавших королевскую семью в этот период, возросло общественное недовольство сохранением этого архаичного института. Тем самым, британская монархия также стала, в некотором смысле, проявлением британской «постимперской болезни».
Следующий симптом британской «имперской болезни», сохраняющийся и во второй половине XX в., это представление о собственном превосходстве. Унаследованное от предшествующих воззрений о расовом превосходстве, о превосходстве собственно общественно-политической системы, это представление существенным образом влияло на умы британцев. Проявлений этого превосходства множество, вот самые яркие из них: расовое превосходство, культурное превосходство,
Идея расового превосходства была рождена еще во времена Британской империи, но в полной мере была унаследована британцами двадцатого века. Так, например, несмотря на большую степень участия, проявленную цветным населением Британской империи к военным действиям, и огромную полученную помощь, значительная часть населения продолжала воспринимать население оставшихся колоний как «недоразвитое», и относилась к нему исходя из своего «долга белого человека».
Следующим моментом стал рост расовой ненависти и расового неравноправия в самой Великобритании. Появление на территории Британских островов переселенцев из бывших колоний привело к возникновению многорасового общества в Великобритании. Однако, с учетом уже наличествующего в общественном сознании такого аспекта «имперского мифа», как расовое превосходство, мигранты столкнулись с определёнными трудностями при проживании на территории Великобритании.
Исходя из вышесказанного, следует отметить, что в основном для британского «постимперского синдрома» характерны унаследованные от имперского прошлого элементы. Однако особенность накала состоит в том, что хоть и унаследованные, в течение второй половины XX в. эти элементы существенным образом изменились. Утратив прежнее содержание, они превратились в отжившее свое архаичные общественные установки, мало соответствующие настоящему состоянию британских общества и государства.
Тем не менее, не смотря на собственную архаичность, эти элементы общественного сознания продолжают существовать в современном мире и оказывать постоянное влияние на последующее развитие общества и общественных представлений. Новая, современная, Великобритания существенно отличается от Британской империи, но имперское наследие продолжает оказывать влияние на общественное мнение. Насущная потребность государства и общества: идти на сближение с Европейским союзом, входит в противоречие с устоявшимся недоверием к европейскому обществу. Возникшее в Великобритании мультирасовое общество остается подверженным расовым стереотипам и представлению о превосходстве англичан над другими народами.
Международный успех страны все также связывается с проявлением превосходства и способности влиять на происходящее в различных регионах земного шара. Несмотря на стремление Британского государства ограничить политическое вмешательство в дела других стран, британское общество проявляет неугасающий интерес к культурной и идеологической экспансии, продолжая оказывать влияние, например, путем предоставления образования.
Что же касается британского кризиса идентичности, развивавшегося в течение второй половины XX в., то, не смотря на сделанный в 1990-х очередной выбор в пользу европейской ориентации, помимо европеистов, в британском обществе также достаточно сильные позиции евроскептиков, недовольны сближение Великобритании с Объединённой Европой.
Подводя итог второй главе, необходимо отметить следующие особенности британских общественных воззрений:
В течение второй половины XX в. имперские воззрения существенно эволюционировали, однако продолжали основываться все на тех же представлениях-составляющих имперского мифа, что были унаследованы от имперского периода;
Многие идеи, унаследованные от имперского прошлого, уйдя с переднего плана британской политики, стали более характерными для повседневной британской жизни: бытовой разим, представления о собственном превосходстве на другими нациями и т.д.
Подводя итог общему развитию антиимперских идей в Великобритании, необходимо отметить тот факт, что, изначально зародившись из представления о вреде империи для собственного благополучия, впоследствии они существенно трансформировались под влиянием развития самого британского общества, превративши частично в идеи еврооптимизма, а частично в воззрения о расовом равенстве и возможности построение справедливого мультикультурного общества.
Что же касается «болезненности» британского общественного сознания, то оно находит выражение в унаследованных от прошлого элементах политической системы, а также в кризисе британской идентичности, постоянны метания от еврооптимизма к евроскептицизму.
Заключение
Подводя итог исследования, необходимо еще раз вспомнить, что, несмотря на то, что в первую очередь процесс деколонизации во второй половине XX в. повлиял скорее на развитие стран третьего мира, он также повлек за собой существенные изменения, как во внешнем, так и во внутреннем положении метрополии. Прожив достаточно противоречивую эпоху, британское государство претерпело множество изменений, также как и британское общество.
Во-первых, произошедшие во второй половине XX в. исторические события, и в первую очередь те из них, что были связаны с процессами деколонизации, например Суэцкий кризис, или приобретение независимости Индией, или деятельность освободительных движений, вызвали серьёзные социально-политические изменения в самой Великобритании. Разумеется, степень и глубина их влияния существенно различались, но в совокупности они привели к крайне серьёзным последствиям и повлияли на будущее метрополии не меньше, чем она влияла прежде на них.
Также, несмотря на активное участие Великобритании в процессе деколонизации, в её самые активные фазы страна была куда больше занята разрешением собственных внутренних проблем. Во многом, здесь прослеживается именно обратная связь: преимущественная сосредоточенность метрополии на решении собственных задач и её неспособность впредь поддерживать силой единство империи, и лишь в меньшей степени стремление зависимых стран к независимости способствовали ускорению деколонизации.
Помимо этого, во второй половине XX в. в Великобритании произошли также следующие социальные изменения, пусть и не связанные напрямую с деколонизацией, но существенно повлиявшие на ее ход. Это были следующие социальные последствия: во-первых, снижение уровня рождаемости, и от этого проистекало снижение уровня эмиграции, те снижение потребностей в переселении и в развитии империи, во-вторых, иммиграция из бывших колониальных стран в Великобританию. Как результат: появление в Великобритании многорасового общества. В результате этих социальных изменений у Великобритании окончательно отпала потребность в сохранении империи.
Основываясь на всем вышеперечисленном, в конечном итоге, к 1990-м годам для Великобритании наступает период примирения с историческим прошлым и с изменившимися реалиями. Для этого периода характерны как активное стремление к поиску новых путей, политическим импровизациям, так и отсутствие ясных перспектив, проистекающее из-за отсутствия политического консенсуса. Лишь к окончанию процесса деколонизации в 1997 г. Великобритания смогла определить направление для последующего развития.
Что же касательно конкретно общественных воззрений в исследуемый период, то за это время существенно изменилось отношение британцев к имперской тематике, несмотря на то, что «имперский миф» был в полной мере унаследован и перенесен в «постимперскую» эпоху. Несмотря на то, что в первые послевоенные десятилетия имперская идея связывалась с национальным величием и процветанием, впоследствии происходит отход от этой позиции. Так, успех в Фолклендской войне, пусть и сопровождавшийся обращениями и отсылками к имперскому прошлому, стал, пожалуй, первым национальным успехом подобного масштаба, связывавшимся с идей современной Великобритании.
Антиимперские настроения, также получившие во второй половине XX в. простор для дальнейшего развития, все же никогда не пользовались действительно масштабной народной поддержкой, но существенно влияли как на общественное развитие, так и на протекание процессов деколонизации. Во многом, активное участие Великобритании в деколонизации было следствием распространения идей пацифизма и расовой терпимости внутри самой Великобритании.
Что же касается проблемного состояния общественного сознания, для британских массовых представлений изученного периода была характерна следующая совокупность противоречий, состоявшая из нижеперечисленных составляющих:
Дуализм и взаимозависимость между идеями трансатлантизма и европоцентризма. Выросшие из двух противоположных направлений британской политики второй половины XX в., эти идеи стали направляющими для Великобритании на протяжении всего процесса деколонизации. Если для трансатлантизма основой стало стремление Великобритании сохранить культурные связи как со странами Содружества, так и с остальными англоговорящими нациями, то европоцентризм, или европофилия, изначально основывался на потребностях в экономическом сближении со странами западной Европы.
Две эти тенденции с самого начала были крайне взаимозависимы: если Великобритания в какой-то временной промежуток выбирала движение к Содружеству, т.е. к трансатлантизму, то достигалось это через снижение интереса к Европе. Так и в 1950-х, так и в 1980-х попытки налаживания контактов с атлантическими странами сочетались с падением интереса к европейским проблемам, а также с понижением влияния Великобритании в этом регионе.
Если же избирался курс на сближение с Европой, то сразу же в общественном сознании происходило падение заинтересованности в трансатлантических связях. Так произошло как в конце 1960-х - 1970-х, так и в 1990-х, когда из-за разочарования в связях со странами Содружества Великобритания усилила собственное внимание к европейским вопросам в ущерб своим трансатлантическим союзникам в виде Соединённых Штатов Америки и стран Содружества.
Следующая не менее противоречивая характеристика, это сохранение, несмотря ни на что, уверенности в собственном превосходстве, причём прослеживается несколько уровней превосходства: государственное, общественное, культурное и расовое.
Первый из них - это представления о государственном превосходстве, основанные на воспоминаниях о прежней позиции Великобритании как мирового лидера. Собственное государство в глазах британцев должно было быть достаточно сильным и готовым отстаивать как свои интересы, так и интересы свои подданных.
Общественное превосходство первоначально выражалось в стремлении Великобритании навязать собственные принципы общественной жизни своим колониям, затем в недоверии к обществам с традициями, отличными от англосаксонских. Тот факт, что именно из англосаксонского общества и его принципов фактически выросла современная либеральная демократия, то есть, по сути, социально-политическая основа современного мира, составляет предмет особой гордости британцев.
Культурное превосходство Великобритании выражалось в стремлении «экспортировать» собственные культурные достижения. Успех британских музыкальных групп в мировом масштабе, популярность британского кинематографа и литературы, а также все возрастающая мировая популярность британского высшего образования позволяют британцам приобщать других к собственной культуре. Во многом современная Великобритания пытается занять нишу «Греции» в «Римской империи» Соединенных Штатов Америки.
Следующий элемент - это бытующие среди британцев представления о собственном расовом превосходстве. Эти представления находят свое выражение как в неуважительном отношении к другим политическим и общественным объединениям, особенно далеко отстоящих от привычным британцам, так и в превознесении собственных достижений. Представления о том, что именно представители англосаксонской «расы» наиболее приспособлены для цивилизованной жизни.
Расовое превосходство также находит свое выражение в распространении в Великобритании бытового расизма по отношению к мигрантам. Несмотря на принимаемые меры, большинство мигрантов остаются на низком социальном уровне и подвергаются дискриминации как при приеме на работу, так и при получении ресурсов, необходимых им для проживания. Несмотря на провозглашённую общую направленность британского общества на создание мультикультурного пространства, этот стереотип продолжал проявлять себя вплоть до рубежа тысячелетий, и, возможно, дольше.
Именно этот комплекс проблем британского общества и составляет сущность британского «постимперского синдрома». Основанный на унаследованном от имперского прошлого «имперском мифе», значительно изменившийся в процессе деколонизации и в реультате утраты Великобританией своего прежнего статуса в международных отношениях, и окончательно окрепший при обретении её нового положения, «постимперский синдром» продолжает влиять как на политическое, так и на общественное развитие Великобритании.
Список использованных источников и литературы
Источники:
1. Оруэлл Дж. Лев и Единорог. Эссе, статьи и рецензии. М., 2003. 475 с.
2. Тэтчер М. Автобиография. Пер. с англ.: Мищенкова Е. А. и др. М.: АСТ, 2014. 798 с.
3. Blair T. New Britain. My vision of a young country. L., 1996.
4. Britain strong and free. L., 1951.
5. Churchill W.S. His complete speeches 1897-1963 / Ed. by R.R. James N.Y., L., 1974. Vol. 7. 1943-1949.
6. Daily Telegraph. 1993. 22 February.
7. East Africa and Rhodesia. 1953. Jan. 29.
8. Economist. 1965. Oct. 23.
9. Empire. Nov. 7. 1941.
10. Imperial policy (Conservative and Unionist Central office). June. 1949. L., 1949.
11. Macmillan H. Memoirs. L., 1971. Vol. 4. Riding the storm. 1956-1959. 12.Maudling R. Memoirs. L., 1978.
13.Round table. 1959. Sept. 14.The Times. 1946. Oct. 5.
15. The Times. 1954. Oct. 7.
16. The Times. 1964. Apr. 1.
17. The Times. 1996. Aug. 31.
Литература:
1. Алаев Л.Б. Колониализм как всемирно-историческое явление и как объект исследования // Британская империя в XX в. Ред А.М. Пегушев, Е.Ю. Сергеев М., 2010. С. 9-23.
2. Барабанов Ю.Н. Об участии рабочих Великобритании в борьбе против создания Атлантических ядерных сил (1964-1970 гг.) // Проблемы британской истории. М., 1978 г. С.140-146.
3. Великобритания / Отв. ред. С.В.Пронин, Е.С. Хесин. М., 1978.
4. Гайдар Е.Т. Веймарский синдром // Газета "Коммерсантъ". 2006. 6 февраля.
5. Демкина Л.А. Крах федерации Родезии и Ньясаленда. М., 1965. 178 с.
6. Ерофеев П.А. Закат Британской империи. М., 1967.
7. Лапшина И.К., Захарова О.В. Проблемы трансформации Британской империи и деволюции в творчестве Л.А. Зимулиной. // История Британии: современные исследования. М., 2013. С. 430-436.
8. Лурье С.В, Imperium (Империя - ценностный и этнопсихологический подход). М., 2012. 272с.
9. Маклэйн Д. Внешняя политика Англии после Суэца. М., 1972. 10.Остапенко Г.С. Британская корона и демократия XX в. // Демократия и
общественные движения: история и общественная мысль. Ред. Е.Г. Блосфельд. Волгоград, 1998. C. 98-105.
11 Остапенко Г.С. Британская модель деколонизации // Россия и Британия М., 2000. С. 52-62.
12 Остапенко Г.С. Британские консерваторы и деколонизация М., 1995. 173 с.
13 Остапенко Г.С. Особенности британского колониализма // Британская империя в XX в. Ред. А.М. Пегушев, Е.Ю. Сергеев. М., 2010. С.46-71.
14 .Радзиховский Л.А. Постимперский синдром // Российская Газета.
2011. 29 ноября. № 5644 (268).
15 .Сванидзе Н. Тоска по большой родине // Новостной портал Радио Эхо Москвы // http://echo.msk.ru/blog/svanidze_n/1309188-echo/ [Электронный ресурс] (дата обращения 10.12.2016)
16 Селезневский И.В. Цивилизационное основание и культурная логика трансформации британского мира в империю // Британская империя в XX в. Ред. А.М. Пегушев, Е.Ю. Сергеев М., 2010. С. 24-45.
17 Фадеева Л.А. Понятие «демократия» в рамках рабочей культуры англичан // Демократия и общественные движения: история и общественная мысль. Волгоград, 1998 г. С. 33-39.
18 Хазанов А.М. британский и португальский колониализм (опыт сравнительного анализа) // Британская империя в XX в. Ред А.М. Пегушев, Е.Ю. Сергеев. М., 2010. С. 96-105.
19 .Широков Г.К. Экономические предпосылки заката Британской империи // Британская империя в XX в. ред А.М. Пегушев, Е.Ю. Сергеев. М., 2010. С. 112-125.
20. Arnold G. Britain since 1945. Choice, Conflict and Change. London-NY, 1989. 365 p.
21. Bolling M. Talking of the Royal Family. L., NY., 1993. 22.British Cultural Identities / Ed. M. Storry. L., 1997. 23.Commonwealth perspectives / Ed. Nicholas Mansergh. L., 1958.
24. Cook Ch., Ramsden Jh. Trends in British politics since 1945. Basingstoke, 1978.
25. Darwin Jh. The Empire project. The rise and fall of the British world- system 1830-1970. Cambridge, 2011.
26. Dewey R. F., Ms. D. Phil. Thesis “National identity and opposition to Britain's first attempt to join Europe, 1961-1963”. Oxford University, 2003.
27. Dunn T. The “British” in British Studies // British Studies Now. 1995.
28. Jeffries Ch. The colonial office. L., 1955.
29. Lee J.M. Colonial development and good government. A study of the ideas expressed by the British official classes in planning decolonization 1939- 1964. Oxford, 1967.
30. Mauger P., Smith L. The British people 1902-1968. L., 1969.
31. Reynolds E.E. Britain in the twentieth century, 1900-1964. L., 1966.
32. Richards J. Visions of Yesterday L., 1973.
33. Sampson A. The changing anatomy of Britain. London, Sydney, Auckland, Toronto, 1982.
34. Young K. Rhodesia and independence. L., 1978.
Размещено на Allbest.ru
Подобные документы
Развитие внешнеполитического процесса в первой половине ХХ века как формирование предпосылок его развития после Второй мировой войны. Итоги второй мировой войны и изменение статуса Великобритании на мировой арене. Формирование Британского Содружества.
курсовая работа [104,9 K], добавлен 23.11.2008Основные проблемы, вставшие перед Секретной разведывательной службой Великобритании с началом Второй Мировой войны. Германское направление работы МИ-6, операции в 1939-1941 и 1944-1945 годах. Успехи и неудачи разведывательной службы в годы войны.
курсовая работа [70,5 K], добавлен 13.04.2018Итоги второй мировой войны для Англии. Парламентские выборы 1945 г. Правительство лейбористов: осуществление мер по национализации. Экономическая политика правительства в 1945-1949 гг. Внешняя политика в 1945-1949 гг. Рабочее движение.
курсовая работа [68,9 K], добавлен 05.04.2004Главные военные операции начала второй мировой войны в 1939 – декабре 1941 годов. Группировка вооруженных сил Польши согласно плану "Запад". Основные сражения второй мировой войны в 1942–1943 годах. Характеристика войны на Балканах и в Африке.
реферат [86,0 K], добавлен 25.04.2010Ознакомление с предусловиями, целями и ходом Второй мировой войны 1939-1945 гг. Анализ положения в международном обществе Германии, Японии, Советского Союза, США, Англии и Франции; особенности послевоенного восстановления народного хозяйства этих стран.
реферат [131,1 K], добавлен 17.04.2011Изучение ключевых характеристик процесса формирования внешней и внутренней политики Великобритании после Второй мировой войны. Обзор деятельности политических партий. Исследование современной политической ситуации. Основные тенденции культурного развития.
реферат [34,6 K], добавлен 15.04.2014Характеристика экономико-социального развития США в послевоенные годы. Последствия Второй мировой войны для Америки, причины объявления Г. Трумэном "холодной войны" Советскому Союзу. Экономический кризис 1957—1958 гг. и пути его преодоления Р. Рейганом.
реферат [21,9 K], добавлен 25.01.2010Причины появления перонизма в Аргентине. Хуан Доминго Перон и его деятельность в правительстве Аргентины после военного переворота, его основные достижения. Развитие национал-реформистской политики в Мексике в 40-х годах. Кубинская и чилийская революция.
презентация [4,2 M], добавлен 01.05.2012Институт пропаганды в Великобритании в годы Первой Мировой войны. Формирование и деятельность системы пропаганды в Российской империи. Немецкая информационная политика и агитация в годы Великой войны, информационное противоборство между странами.
дипломная работа [3,6 M], добавлен 11.12.2015Влияние Второй мировой войны на дальнейшее развитие СССР в послевоенные годы. Развитие внутренней и внешней политики советского государства в условиях огромных демографических и экономических потерь. Отношения СССР и стран союзников после войны.
контрольная работа [44,7 K], добавлен 07.04.2010
