Наконец, еще одним крупным приобретением "Рособоронэкспорта" стал металлургический комбинат "ВСМПО-Ависма" -- один из крупнейших в мире производителей титана и титановых изделий, обеспечивающий треть потребностей в этих продуктах корпорации Boeing и примерно половину потребностей Airbus. Точная сумма сделки не известна, но эксперты считают, что 66% акций "ВСМПО-Ависма" обошлись госпосреднику примерно в 700 млн долларов. Любопытно, что после покупки "ВСМПО-Ависма" руководство "Рособоронэкспорта" не стало менять стратегию этого предприятия и не сменило его гендиректора. По мнению Сергея Чемезова, на базе "ВСМПО-Ависма" нужно создать металлургический холдинг, присоединив целый ряд предприятий, которые непосредственно связаны с созданием титановых и молибденовых сплавов. Прежде всего речь идет о титаномагниевых комбинатах в Запорожье и Усть-Каменогорске и Вольногорском ГОКе. Г-н Чемезов уверен, что "автопром и титановое производство -- это те сферы экономики, где развитие с привлечением только частного капитала невозможно". "Здесь требуется непосредственная государственная поддержка, зачастую не только экономическая, но и политическая, с использованием общенациональных ресурсов и средств, -- говорит г-н Чемезов. -- Поэтому возвращение производства титана и автомобилей под контроль государства означает, что на шекспировский вопрос "быть или не быть" отечественному автопрому, авиапрому и космической промышленности дан утвердительный ответ". Уже сейчас "Рособоронэкспорт" владеет несколькими десятками различных предприятий, а его представители входят в советы директоров всех значимых машиностроительных компаний. Но прекращать экспансию в промышленность госпосредник не намерен. В 2006 году "Рособоронэкспорт" вместе с АФК "Система" приступили к реализации проекта по созданию двигателестроительного холдинга на базе НПО "Сатурн" -- единственного частного предприятия в отрасли, освоившего современные западные технологии и начавшего выпускать силовые установки мирового уровня. В новый двигателестроительный холдинг помимо "Сатурна" войдет Уфимское моторостроительное производственное объединение (УМПО), выпускающее двигатели для Су-30, и предприятия так называемого пермского моторостроительного куста. Но если интеграция "Сатурна" с УМПО необходима, так как эти предприятия находятся в одной технологической и производственной цепочке, то присоединение пермяков к этому альянсу выглядит по меньшей мере странно. В активе пермского завода есть лишь гражданский двигатель ПС-90А (он устанавливается на Ил-96, Ту-204 и проч.), аналогичный тем, что американская корпорация Pratt & Whitney разрабатывала в 60?х годов прошлого столетия. Этот двигатель не соответствует перспективным требования ЕС по шуму и выбросам вредных веществ в атмосферу и просто не может быть модернизирован до уровня современных силовых установок.

В 2002 году Россия установила третий подряд национальный рекорд по поставкам вооружений и военной техники (ВВТ), увеличив их отгрузку по сравнению с 2001 годом на 1 млрд долларов, с 3,7 до 4,7 млрд (в 2000 году объем продаж составил 3,68 млрд долларов). Абсолютным лидером в торговле нашим оружием стал единственный государственный посредник -- ФГУП "Рособоронэкспорт". На эту компанию пришлось почти 70% прироста продаж, что составляет в денежном выражении 700 млн долларов. Успех нашего госпосредника вполне закономерен. Именно на прошлый год пришелся пик поставок оружия и техники по контрактам, заключенным руководством "Рособоронэкспорта" в 1996?м и 2001 годах с Индией и Китаем. Но есть и другая причина. Руководители ряда предприятий, обладающих правом на самостоятельный экспорт вооружений и техники за рубеж, в последнее время этой возможностью все чаще пренебрегают, предпочитая посредничество "Рособоронэкспорта" с его обширной инфраструктурой (представительства более чем в тридцати странах).

Впрочем, и торгуя самостоятельно, в прошлом году они не ударили в грязь лицом. Все пять компаний, имеющие экспортные лицензии, -- РСК "МиГ", концерн "Антей", НПО "Машиностроение", КБ "Машиностроение" и КБ "Приборостроение" -- в сумме осуществили поставки не менее чем на 700 млн долларов, почти вдвое больше, чем год назад. Основу нашего оружейного экспорта, как и в предыдущие годы, составила авиационная техника -- почти три четверти от объема продаж, то есть более 3,5 млрд долларов. Причем наиболее востребованными на внешнем рынке оказались истребители четвертого поколения Су-27/Су?30. В прошлом году Иркутское авиационное производственное объединение начало отгрузку первых истребителей Су-30МКИ в Индию по контракту, заключенному еще в 1996 году, а АХК "Сухой" продолжал передавать крупные партии машин и комплектов для лицензионного производства Су-27СК в Китай. Несколько бомбардировщиков Су-24 удалось продать и Алжиру. А вот более бедная Эфиопия предпочла закупить более совершенные и, соответственно, более дорогие Су-27. Россия в прошлом году поставила ей вторую партию этих самолетов из наличного запаса Минобороны. Эксперты уверены, что закупить наши тяжелые истребители Су-27 эфиопское руководство побудили просочившиеся в прессу разведданные о наличии таких же самолетов у Эритреи (журналисты увидели в аэропорту Асмэры четыре Су-27, о чем тут же написали), с которой Эфиопия несколько лет назад вела ожесточенную войну. Однако, по нашей информации, Су-27 в Эритрею продала, скорее всего, не Россия, а Украина или же другая страна СНГ.

Если истребители "Сухого" шли нарасхват -- их поставлено 60 штук, то успехи фирмы Микояна намного скромнее. По предварительным оценкам (точные данные засекречены), истребителей "МиГ" поставлено почти втрое меньше. С высокой степенью вероятности можно говорить только о поставках в прошлом году восьми МиГ-29 в Мьянму и шести МиГ-29 в Йемен.

Остальные покупатели самолетов микояновской фирмы, с которыми у нее заключены контракты, вряд ли смогли получить "МиГи" в прошлом году, в основном из-за финансовых трудностей. Так, нет никаких подтверждений тому, что началась реализация контракта на поставку двенадцати МиГ-29 в Судан. По всей вероятности, именно отсрочку в исполнении этой сделки, связанную с низкой платежеспособностью Хартума, имел в виду председатель КВТС Михаил Дмитриев, говоря о "форс-мажорных обстоятельствах, с которыми столкнулась РСК "МиГ" в Судане".

Не лучше дела обстоят и с платежеспособностью Эритреи -- второго африканского ценителя микояновских машин. В ходе боевых действий в 1999 году эфиопские ВВС и ПВО уничтожили два из шести эритрейских МиГ-29, и еще одна машина получила повреждения, исключающие возможность ее ремонта и дальнейшего боевого использования. Поэтому было бы логично, если бы эритрейские власти в 2002 году купили еще несколько МиГ-29. Однако денег на них, скорее всего, не хватило, поскольку Эритрея практически исчерпала бюджет, приобретя четыре Су-27.

Тем не менее общий объем экспорта РСК "МиГ" с учетом небольших контрактов и поставок запасных частей по итогам 2002 года составил около 300 млн долларов. В результате микояновская корпорация заняла второе место после "Рособоронэкспорта" и первое среди независимых экспортеров отечественной техники.

Поставки других типов вооружений -- для сухопутных войск, ПВО и ВМС -- не идут ни в какое сравнение с авиацией. Суммарно на них приходится не более четверти от общего объема поставок -- немногим более миллиарда долларов, причем наибольшая часть -- 600?700 млн долларов -- на вооружения для сухопутных войск.

Диаграмма №1 Экспорт российских вооружений 2001-2006 гг.

Так, "Рособоронэкспорт" завершил выполнение поставочной части танкового контракта, заключенного с Индией в начале 2001 года и предусматривавшего поставку 124 и лицензионное производство 186 танков Т-90С. В 2002 году в Индию было передано 84 машины, после чего госпосредник и "Уралвагонзавод" приступили к подготовке лицензионного производства Т-90С в Индии. Кроме того, в Индию же поставлялись системы залпового огня "Смерч", а в Кувейт -- боеприпасы к этим системам.

В деле поставок техники для ПВО и ВМС в 2002 году успехи еще скромнее. Вьетнам получил два патрульных катера, а в интересах Индии проведена модернизация подводной лодки проекта 877ЭКМ, получившей ракетный комплекс Club-S. В целом же совокупная стоимость поставок военно-морских систем едва превысила 200 млн долларов. Примерно на такую же сумму поставлено и систем ПВО. Прежний лидер рейтинга независимых экспортеров -- концерн "Антей", продававший в лучшие годы техники на 300?400 млн долларов, в прошлом году резко сдал свои позиции. До того, как объединиться с НПО "Алмаз" в единый концерн ПВО "Алмаз-Антей", компания завершила выполнение второго греческого контракта, поставив в эту страну четыре последних ЗРК Тор-М1 и два командных батарейных пункта на общую стоимость около 100 млн долларов.

Теоретически в лидеры среди независимых экспортеров могло бы пробиться КБ "Приборостроение". Эта компания выполняет НИОКР по ЗПРК "Панцирь-С1" в интересах ОАЭ. Арабы в общей сложности заказали пятьдесят таких комплексов. Летом прошлого года КБ "Приборостроение" должно было завершить НИОКР системы и начать поставку первой партии из двенадцати комплексов. Правда, пока никакой информации о начале поставок нет, что может свидетельствовать о задержке в реализации этой программы. Впрочем, несмотря на довольно скромные результаты судостроителей и производителей ПВО, уже сейчас с уверенностью можно утверждать, что эпоха доминирования в поставках авиационной техники подходит к концу и в ближайшие годы российский экспорт будет в большой степени базироваться на военно-морских вооружениях и ПВО.

Главная причина роста экспорта заключается в том, что китайский и индийский спрос на российскую авиационную технику сейчас пребывает в апогее, а на военно-морскую -- приближается к своему пику, который наступит в ближайшие три-четыре года. Любопытно, что максимум российских поставок пришелся на момент, когда экспорт крупнейших западных стран -- США, Великобритании и Франции -- переживает спад, вызванный паузой в поставках в регион перенасыщенного оружием Ближнего и Среднего Востока. Заслуживает внимания и то, что российскую, а отнюдь не американскую или европейскую динамику экспорта повторяет Израиль, поставивший в 2004 году ВВТ на сумму 3,7 млрд долларов. Это объясняется прежде всего работой Израиля на том же китайском и индийском рынках, причем не всегда корректной -- Израиль беззастенчиво модернизирует пиратским способом почти любую технику, выпущенную в СССР. оружие военный экспортер авиационный

"Рособоронэкспорт" заключил ряд весьма крупных военно-морских контрактов, среди которых выделяются сделка на постройку для КНР двух эсминцев проекта 956ЭМ на 1,4 млрд долларов, контракт на поставку в эту же страну восьми ПЛ класса Kilo на сумму до 2 млрд долларов и корабельных ЗРК большой дальности "Риф" (морской аналог С-300).

Диаграмма №2 Структура российского экспорта в 2001-2006 гг.

Большим разочарованием последних лет стал так и не состоявшийся крупномасштабный выход на рынки наших традиционных военно-технических партнеров -- Ирана и Ливии, которые предпочитают развивать сотрудничество со странами Восточной Европы, бывшими республиками СССР и Китаем. Более того, после 11 сентября 2001 года Россия упустила исторический шанс прорваться на емкий и прежде абсолютно для нас закрытый рынок Саудовской Аравии, получить новые крупные контракты в Кувейте и ОАЭ.

Объемы российского военного экспорта стабильно растут, что показывает, что "Россия уверенно занимает место среди лидеров мирового рынка вооружений", заявил президент России Владимир Путин на заседании комиссии по военно-техническому сотрудничеству (ВТС) с иностранными государствами. "Уверен, -- сказал Путин, -- что у нас есть все условия, чтобы развить этот успех". Путин отметил, что в 2006 году заметно увеличился портфель заказов на российскую военную продукцию. "По факту он уже достиг отметки в 30 млрд долларов", -- сообщил российский президент.

По словам Путина, "в цене сегодня не только российская боевая авиация, все больший интерес зарубежных специалистов вызывают средства ПВО, военно-морская техника, противотанковые комплексы. Это дает нашим производителям хороший шанс закрепить свою репутацию как поставщиков современных, надежных вооружений".

В 2006 году объем военного экспорта достиг рекордной цифры -- 6,5 млрд долларов, что почти на 20% выше запланированного. Как и в предыдущие годы, в сфере ВТС Россия уделяла особое внимание взаимодействию с партнерами по ОДКБ и СНГ, и это сотрудничество "также дало ощутимые результаты: по итогам 2006 года военный экспорт в эти страны увеличился вдвое". Кстати, именно развитие с иностранными государствами новых форм кооперации в этой сфере российский президент назвал первоочередной задачей России. Он подчеркнул, что здесь необходимо сосредоточиться на "совместной разработке и последующем серийном производстве вооружений как для собственных нужд, так и на экспорт".

За прошедший период наряду с "Рособоронэкспортом" с иностранными государствами успешно работали и другие субъекты ВТС. Среди них ФГУП "МиГ", НПО "Машиностроение" и ряд других. "Эти предприятия на протяжении многих лет достойно держат свою марку", -- сказал Путин и поблагодарил коллективы этих компаний "за добросовестный и эффективный труд".

На первый взгляд российским оружейникам есть чем гордиться. Выступая на заседании президиума Госсовета, первый вице-премьер Сергей Иванов рассказал, что Россия смогла не только увеличить объем поставок продукции военного назначения за границу почти на 350 млн долларов, но и удачно диверсифицировать портфель заказов. Действительно, "Рособоронэкспорт" в прошлом году заключил сразу два беспрецедентных по своим масштабам комплексных контракта с Алжиром и Венесуэлой, аналогов которым не было даже во времена СССР. В совокупности эти две пакетные сделки оцениваются почти в 10 млрд долларов, что составляет почти половину портфеля заказов "Рособоронэкспорта", который достиг астрономической суммы в 25 млрд долларов. На этом фоне даже традиционные импортеры российских вооружений -- Индия и Китай -- выглядят весьма скромно.

Алжирские и венесуэльские контракты отличаются не только большими объемами, но и широкой номенклатурой. Примерно половина из 10 млрд долларов приходится на контракты по поставкам истребителей Су-30 и МиГ-29, а также вертолетов Ми-35 и Ми-17. Помимо авиатехники эти страны заказали у нас современные системы ПВО С-300 и Тор-М1 и новые подводные лодки. А Каракас даже решился на приобретение крупной партии стрелкового оружия, в частности автоматов Калашникова. Этот контракт стоимостью почти 450 млн долларов имеет важное военно-политическое значение, так как впервые в современной истории наша страна не только продала лицензию на выпуск знаменитых автоматов АК-103, но и взялась построить "под ключ" завод по их производству. Такой внушительный задел позволяет предположить, что экспорт российской военной техники будет расти и впредь. По словам Сергея Иванова, "на 2007 год российским оружейникам установлен план экспорта на уровне 7,5 млрд долларов". Тем не менее нельзя не признать, что успехи наших военных экспортеров стали возможны во многом благодаря позиции политического руководства страны, которое по настоянию "Рособоронэкспорта" приняло решение о списании долгов сначала Сирии, а затем и Алжиру. В общей сложности этим странам Россия простила почти 15 млрд долларов долга в обмен на оружейные контракты. И если по отношению к Дамаску такая политика имела хоть какое-то оправдание -- бедная Сирия свой долг никогда бы не отдала, то купающийся в нефтедолларах Алжир вполне мог бы и заплатить по долгам, и закупить необходимые ему вооружения, пусть и в меньшем объеме. Теперь же Москва волей-неволей возвращается к порочной практике торговли оружием, существовавшей в СССР. Так, Иордании мы выделили кредит на сумму 350 млн долларов на закупку у нас военно-транспортных самолетов и гранатометов, а Индонезии -- 1 млрд долларов на приобретение истребителей Су-30, вертолетов и подводных лодок. Единственное, что играет нам на руку в этой ситуации, -- постоянный рост цен на продукцию отечественного ВПК, которую Россия отправляет на экспорт. Так, если еще шесть-семь лет назад истребитель семейства Су-27/Су?30 вместе со стандартным комплектом средств авиационного поражения стоил около 30?35 млн долларов, то сейчас такой самолет продается уже за 50?55 млн долларов.

Правительство Индонезии одобрило привлечение в России пятилетнего кредита в 1 млрд долларов на закупку новейших вооружений. Это первый случай финансирования нашим Минфином российского военного экспорта за все постсоветское время.

Среднесрочную программу военно-технического сотрудничества Россия с Индонезией парафировали еще три года назад. В рамках этого документа Джакарта должна была закупить у нас эскадрилью истребителей семейства Су-30, крупную партию вертолетов и надводных кораблей для военно-морского флота на общую сумму более 1 млрд долларов. Но из-за разрушительного цунами 2004 года и последовавшего за ним финансового кризиса военный бюджет страны индонезийским властям пришлось сократить до минимума. В результате в России было куплено всего четыре истребителя и три вертолета общей стоимостью 193 млн долларов. Для поддержания обороноспособности такого государства, как Индонезия (ее территория охватывает более тысячи островов), этой техники явно недостаточно. А западную технику Индонезия покупать не могла из-за эмбарго, которое действовало с 1992 года до ноября 2005 года из-за нарушений прав человека во время операций в Восточном Тиморе. Между тем, по словам генерального секретаря минобороны Индонезии генерал-лейтенанта Шафри Шамсуддина, только для охраны границ его страны ВВС необходимо иметь на вооружении не менее 12 истребителей.

Выход из этой ситуации был найден летом нынешнего года, когда российские власти предложили Индонезии закупить наше вооружение в кредит -- 1 млрд долларов на пять лет. Однако из-за сложной процедуры согласования всех параметров кредитного соглашения окончательно утвердить сделку индонезийским властям удалось только сейчас. "Правительство уже дало нам зеленый свет, -- говорит господин Шамсуддин. -- Теперь осталось только подписать контракты".

Предполагается, что заключение контракта произойдет уже в начале декабря в Москве в ходе встречи Владимира Путина с президентом Индонезии Сусило Бамбангом Юдхойоно. "Мы остановились на России из-за доступной цены и надежности ее технологий, что уже было проверено нами", -- заявил командующий ВМС страны Сламета Субиянто. Кроме того, решение о закупке российских подлодок было принято из-за опасений, что страны Запада вновь введут эмбарго, сказал Субиянто.

Первый транш российского кредита в размере 500 млн долларов Джакарта потратит на приобретение шести истребителей Су-30МК2 и средств поражения к ним, а также на модернизацию ранее приобретенных в нашей стране боевых самолетов. А второй аналогичный транш планируется израсходовать на закупку в России вертолетов Ми-17 и Ми-35 и подводных лодок. Речь идет о приобретении у России четырех подводных лодок класса "Кило" и двух "Амур-950".

Серия индонезийских заказов стала уже третьей в этом году после алжирской и венесуэльской пакетных сделок, отличающихся большими объемами и широкой номенклатурой. В совокупности только три этих пакета стоят более 11 млрд долларов, что составляет половину портфеля "Рособоронэкспорта". На этом фоне даже традиционные импортеры российского оружия -- Индия и Китай -- выглядят весьма скромно. Теперь уже смело можно говорить о хорошо сбалансированной по географическому признаку структуре заказов "Рособоронэкспорта" и формировании группы из пяти-шести государств, которые до 2010 года будут основными покупателями российских вооружений. Но еще важнее то, что Россия от продажи оружия как товара коммерческого перешла к продаже безопасности -- товара во всех отношениях политического. А такой товар, как безопасность, покупают только у мировых лидеров, в стабильности и надежности которых у клиента сомнений не возникает.

Россия спишет Сирии 73% долга, или 9,8 млрд долларов. Таков результат московской встречи президента России Владимира Путина и президента Сирии Башара Асада Изначально общий долг Сирии составлял 14,5 млрд долларов, при этом Россия была должна Сирии 1,1 млрд -- таким образом, по взаимному зачету он был уменьшен до 13,4 млрд долларов. Теперь, после списания большей части, сирийский долг сократится до 3,6 млрд долларов. Из этой суммы 1,5 млрд будут выплачены Сирией в течение десяти лет, а оставшиеся 2,1 млрд будут конвертированы в сирийскую валюту и зачислены на российские счета. В дальнейшем эти деньги будут инвестироваться в совместные российско-сирийские проекты. Такова официальная информация, не разъясняющая причин внезапной российской щедрости.

Значительная часть сирийского долга приходилась на неоплаченные поставки оружия как из бывшего СССР (в том числе для войны с Израилем 1967 года), так и из современной России. В соответствии с правилами Парижского клуба военные долги не могут быть реструктурированы и подлежат либо выплате, либо списанию. А во времена СССР Сирия всегда считала поставки оружия братской помощью и оплачивать их не собиралась. Поэтому России ничего не оставалось делать, как списать эти долги.

Этот добрый шаг может простимулировать военно-техническое сотрудничество между странами. Министерство обороны России официально опровергло факт заключения новых военных контрактов с Сирией. Но, по мнению наблюдателей, Сирия не прочь приобрести российские комплексы противовоздушной обороны (в частности, особый интерес у сирийцев вызывают переносные зенитно-ракетные комплексы "Игла"). Не исключено также, что Дамаск будет добиваться и поставок российских систем ПВО дальнего действия.

Чтобы опровергнуть обвинения Вашингтона и Иерусалима в причастности Дамаска к поддержке террористов, в совместной декларации президенты России и Сирии решительно осудили терроризм во всех его формах

"Рособоронэкспорт" согласовал с властями Алжира пакетное соглашение на поставку военной техники на сумму свыше 4 млрд долларов. Это крупнейшая оружейная сделка нашего ВПК с африканским государством за весь постсоветский период

Подписание пакета контрактов военные приурочили к встрече Владимира Путина с президентом Алжира Абдельазизом Бутефликой, которая состоится в алжирской столице в начале февраля. Самый крупный контракт -- на поставку 40 легких истребителей МиГ-29СМТ общей стоимостью 1,5 млрд долларов -- уже парафирован. В рамках этого договора предусмотрен опцион на приобретение Алжиром еще 30 новых "МиГов" по схеме trade in в обмен на микояновские машины более ранних модификаций. Правда, опцион может быть реализован только в случае успешного выполнения поставочной части контракта. Если это произойдет, то РСК "МиГ" получит дополнительно около 1 млрд долларов.

Помимо легких самолетов Алжир намерен закупить и тяжелые истребители производства корпорации "Иркут". Контракт с этой компанией предусматривает приобретение 28 машин Су-30МКИ за 1,3-1,4 млрд долларов. Но одними самолетами Алжир ограничиваться не намерен. У Концерна ПВО "Алмаз-Антей" алжирское военное ведомство закупит восемь зенитно-ракетных систем С-300ПМУ?2 на сумму около 1 млрд долларов. Наконец, вместе с Уралвагонзаводом предполагается реализовать масштабную программу на несколько сотен миллионов долларов по закупке новых танков Т-90С и модернизации имеющихся в армии Алжира танков Т-72 на мощностях местных предприятий. Впрочем, назвать большую алжирскую сделку крупным успехом наших переговорщиков можно с большим трудом. Чтобы получить многомиллиардные военные контракты, Россия вынуждена будет списать львиную долю алжирского долга бывшему СССР, который составляет почти 4,7 млрд долларов.

3. Космическая отрасль

Через четыре десятилетия после первого полета в космос космическая отрасль является выгодным бизнесом, тем более отрадно что мы пока сохраняем одни из ведущих позиций (особенно в свете запретов полетов шаттлов после катастрофы "Колумбии"). Недавно было сообщено о создании новой модификации жизненно необходимого "Союза-2", отличающегося от стандартного "Союза" повышенной в два раза грузоподъёмностью. Один из примеров участия России в масштабных проектах - сотрудничество в космической отрасли. Здесь роль науки как фактора мировой политики проявляется наиболее ярко. Нынешняя экономическая ситуация не позволяет российскому государству выделять значительные финансовые ресурсы на развитие космических исследований. Если США тратят на эти цели более 2 млрд. долларов в год, то российский бюджет всей космической отрасли в 2003 году составил 6,5 млрд. рублей. За последние десять лет число российских космических программ сократилось на две трети. В то же время согласно официальной доктрине космос рассматривается как воплощение "национальной идеи", которая, в конечном счете, призвана повысить экономическую активность населения. Аргументация в пользу развития отрасли обычно такова: "Россия не просто должна, она обязана быть великой космической державой", или "нельзя закрывать пилотируемую космонавтику, потому что страна такого не простит".

Рассмотрим состояние и возможности развития и международного сотрудничества с выгодой для России.

Доля России на мировом рынке коммерческих запусков в перспективе составит 22-25 процентов, считал директор департамента оборонно-промышленного комплекса /ОПК/ Минпромэнерго России Юрий Коптев. Об этом он сообщил в интервью АРМС-ТАСС на аэрокосмической выставке Airshow China-2006.

По словам Ю.Коптева, очередной бум на этом рынке ожидается через 3-4 года, когда настанет время замены космических аппаратов /КА/, функционирующих на геостационарных орбитах. В 2007-2008 гг., отметил руководитель департамента ОПК, истечет ресурс большинства из этих аппаратов. В этот период объем мирового рынка составит 22-25 запусков в год."При этом следует учитывать, что к тому моменту на рынке появятся новые игроки - Индия, Япония и, возможно, Китай. Поэтому сохранение одной четвертой доли этого рынка является максимально возможным потенциальным результатом для российского космоса, если, конечно не произойдет что-то экстраординарное", - отметил Ю.Коптев. Он также сообщил, что доля запусков по программе "Морской старт" в этой нише не превысит 5-6 в год. При таком объеме проект, в который компания Boeing совместно с норвежской фирмой Kvaerner вложила 1 млрд. долл., никогда не окупится. Как считает Ю.Коптев, "Морской старт" в большой степени являлся политическим ходом компании Boeing, чтобы заявить о себе, как об участнике нового вида бизнеса. Этой ей удалось и теперь Boeing занимается космической тематикой по программам NASA, правительства и Минобороны США". Как считает Ю.Коптев, ракетно-космическая отрасль России сохранилась в лучшем состоянии, чем авиационная.

Генеральный директор Государственного космического научно-производственного центра имени Хруничева Александр Медведев. Это крупнейшее предприятие российской космической отрасли, и оно является барометром состояния всей нашей "оборонки". Визитная карточка "Хруничева" - тяжелые ракеты "Протон" и орбитальные отсеки космических станций. Совсем недавно - модули нашего "Мира", теперь - международной космической станции. К сожалению, из-за резкого свертывания мирового рынка космических услуг коммерческие заказы "Протону" упали. Еще несколько лет назад объем ежегодных заказов на тяжелые ракеты достигал 30-35 стартов в год. Сегодня 18 запусков по всему миру считается хорошим показателем. Из этого объема 9 контрактов достались "Хруничеву", который выдерживает конкуренцию с фирмами США и Франции. В 2005 году "Хруничев" произвел 4 запуска в интересах государства и 4 коммерческих запуска. Еще 2 старта по вине заказчиков, не сумевших подготовить спутники, перенесены на следующий год. Эти показатели ниже, чем в предыдущие годы. Но и в целом коммерческие достижения России в космосе в 2001 году упали до уровня 1995 года и оказались примерно в 3 раза ниже, чем в рекордном 2000 году. "Хруничев" в этой ситуации, как подчеркивает Александр Медведев, считает нужным вкладывать свои средства в новые проекты. Это, прежде всего, многоразовый разгонный блок "Байкал", который произвел фурор на последнем авиасалоне в Ле Бурже. Это новая ракета среднего класса "Рокот", которая является модификацией баллистической ракеты. Это тяжелая "Ангара", которая позволит выводить военные спутники не с иностранного теперь Байконура, а с космодрома Плесецк. Старт "Ангары" произошел в 2003 год, и самой острой проблемой остается подготовка наземной инфраструктуры, финансирование которой еще практически не началось. "Над этим вопросом я буду биться день и ночь, - пообещал Александр Медведев. - Пусть на меня обижаются на всех этажах власти, но это важнейшая государственная задача".

Интеграция как способ развития российской космической отрасли. Современная российская космическая отрасль представляет собой одно из наиболее перспективных направлений развития экономики России на ближайшие десятилетия. Производственный и научно-технический потенциал, накопленный в этой отрасли за более чем полувековую историю ее существования, по многим параметрам до сих пор значительно превосходит достижения ведущих промышленно-развитых стан в области космических разработок. Российские предприятия по производству и запуску космических аппаратов заслужено считаются мировыми лидерами в своей области с момента начала освоения космоса. Так, с 1957 по 1996 годы в Советском Союзе и России было произведено почти 2700 запусков космических аппаратов, и 92.87% из них окончились успешным выводом аппарата на околоземную орбиту, что представляет собой мировой рекорд. Кроме того, себестоимость эксплуатации российских ракет и спутников в подавляющем большинстве случаев намного ниже их зарубежных аналогов. Наконец, по итогам 2001 года предприятия ракетно-космического комплекса заняли первое место в российской экономике по показателю наукоемкости производства, который достиг величины 10-13% от общих производственных издержек.

С 2006?го по 2015 год на геостационарную орбиту будет запущено 176 коммерческих спутников общей стоимостью свыше 29 млрд долларов -- таков прогноз американской консалтинговой компании Teal Group. Таким образом, спад в одной из наиболее доходных областей космической индустрии будет преодолен. На протяжении последних трех лет всего в мире на геостационарную орбиту ежегодно запускается порядка 15 спутников. Но уже с 2007 года число коммерческих запусков увеличится: в отдельные годы оно достигнет 20 спутников в год -- значение, характерное для предыдущего десятилетия

Диаграмма №3 Предполагаемый рост числа запусков спутников 2007-2015 годы.

Грядущее оживление рынка космических запусков аналитики объясняют появлением множества коммерческих операторов спутниковых систем связи, таких как TerreStar Networks или WildBlue Communications. Ожидается также увеличение числа запусков операторами Китая и Индии, на чью долю, по прогнозам, придется около 20% всех запусков. Еще 22% запусков придется на американские компании -- операторы систем связи: DirecTV, Echostar, Panamsat, SES Americom и другие.

Рост этого рынка сулит России хорошую прибыль -- за счет оказания услуг в сфере запуска спутников на геостационарную орбиту с помощью тяжелых ракет-носителей "Протон" и ракет среднего класса "Союз". Стоимость запуска на геостационарную орбиту одного тяжелого спутника колеблется в районе 70-90 млн долларов.

Российской космической индустрии нужны крупные долгосрочные проекты, ориентированные на удовлетворение потребностей рынка. Только так мы сможем сохранить технологический потенциал отрасли и преодолеть кризис

В конце мая 2006 года Минэкономразвития одобрило представленный Роскосмосом проект новой Федеральной космической программы на 2006?2015 годы. На ее реализацию необходимо выделить из госбюджета 305 млрд рублей. Эти деньги, в частности, предполагается потратить на достройку российского сегмента Международной космической станции (МКС), на производство нового пилотируемого корабля "Клипер", на расширение системы глобальной спутниковой навигации ГЛОНАСС и на запуск автоматической станции к спутнику Марса -- Фобосу. При этом, как заявил глава Роскосмоса Анатолий Перминов, только для завершения работ по сборке и запуску пилотируемых кораблей и спутников, которые в первоочередном порядке должны пополнить российскую орбитальную группировку, уже в следующем году космический бюджет нашей страны должен быть увеличен на треть, с 18,3 до 24 млрд рублей. По словам г-на Перминова, "это позволит России сохранить за собой статус ведущей космической державы". Впрочем, в МЭРТ к столь радикальному увеличению госрасходов отнеслись без энтузиазма. И если в ближайшее время ситуация не изменится кардинально, то большинство перспективных программ, в том числе и военных, Роскосмос вынужден будет свернуть. Неужели все беды нашей космонавтики только от недостатка средств? И можно ли за 6 млрд долларов решить накопившиеся в отрасли проблемы?

Бюджет Роскосмоса сегодня действительно невелик. В 2005 году наше космическое агентство потратило на свою деятельность около 600 млн долларов. Это почти в пять раз меньше расходов на космос в Японии и в 25 раз меньше, чем в США. Но главная беда отечественной космической индустрии -- отсутствие четкой государственной стратегии развития отрасли, а вовсе не деньги. Сохранив 85% ракетно-космического комплекса СССР (а это около сотни различных КБ, НИИ и заводов), наша страна так и не определилась, для каких целей использовать все эти активы. Российские власти никак не могут отказаться от амбиций великой космической державы и упорно продолжают действовать так, как это делал Советский Союз, то есть "по всему фронту". Сегодня нашими приоритетами являются десять скопированных из советской космической программы направлений, которые охватывают абсолютно все, что можно делать в космосе. Признать, что все это мы уже не потянем, выбрать два-три критически важных для страны проекта и сконцентрировать на них все ресурсы государство нужным не считает.

В итоге стремление двигаться "по всему фронту" при совершенно не соответствующем размаху этого фронта уровне финансирования привело к тому, что на протяжении многих лет средства нашего космического бюджета тратятся не на создание новой перспективной техники, а на то, чтобы затыкать то здесь, то там образующиеся дыры: государство старательно латает наземную и орбитальную инфраструктуру, созданную в советское время под задачи и угрозы советского времени. 2007 год тоже исключением не станет: Роскосмос намерен в приоритетном порядке финансировать восполнение группировки ГЛОНАСС, а также восстановление метеорологической группировки -- запланировано создать два спутника, "Электро" и "Метеор".

Впрочем, космического бюджета не хватает даже на дыры. Причин тому две. Во-первых, дыр много и они большие. Взять, к примеру, ОКИКи -- отдельные контрольно-измерительные комплексы, которые отслеживают полет любого запущенного в космос аппарата. После развала Союза часть этих комплексов осталась за пределами России, все плавучие ОКИКи, которые могли работать в любой точке Мирового океана, были проданы на металлолом, а большая часть оставшихся требует глубокой модернизации, на которую постоянно не хватает средств. А ведь без эффективного функционирования этих комплексов запускать что-либо в космос просто не имеет смысла.

Во-вторых, значительную часть своего космического бюджета Россия вынуждена вкладывать в МКС. По официальным данным, на эту программу (она же -- программа пилотируемых полетов) уходит около трети всех наших расходов на космос. Эти средства практически полностью тратятся на то, чтобы просто поддерживать жизнедеятельность экипажа и самой станции. Обширная программа биологических и материаловедческих экспериментов на МКС, включая отработку новых космических технологий, которая должна была оправдать наше участие в этом проекте, фактически провалена: на запланированные исследования не хватает денег, не хватает места в тесных, давно устаревших кораблях "Союз" и "Прогресс", не хватает пространства на самой станции (предусмотренные проектом два российских лабораторных модуля на орбиту так и не запущены) и не хватает рабочего времени наших космонавтов, которое на МКС принадлежит американцам: таким своеобразным способом Россия погашает долг в размере 60 млн долларов, которые США в свое время выделили на строительство нашего первого модуля.

Пагубность многолетнего следования политике "МКС плюс дыры" до последнего времени столь отчетливо не проявлялась -- сказывался достаточно большой отрыв, заложенный по многим направлениям при Советском Союзе. Это позволяло России без особых усилий оставаться в числе ведущих космических держав, а чиновникам -- спокойно сидеть в своих креслах. Но оставаться первым, не двигаясь вперед, долго невозможно: другие страны, которые активно развивают космическое направление своего хайтека, уже практически свели наш отрыв на нет. С лидерских позиций Россия постепенно откатывается в хвост. Например, уже уступают мировому уровню отечественные элементы бортовой энергетики -- аккумуляторы, фотопреобразователи солнечных батарей, от которых во многом зависят функциональные возможности и срок службы космических аппаратов.

Еще одно направление, на котором мы здорово отстали, -- автоматические станции для исследования планет и межпланетного пространства. Мы уже не способны делать на современном уровне служебную начинку таких аппаратов -- разного рода детекторы, манипуляторы, антенны и т. п. Наш головной производитель автоматических станций и еще недавно мировой лидер -- НПО имени Лавочкина -- производство таких станций де-факто свернул. Теперь наши специалисты делают лишь отдельные приборы, которые время от времени летают на американских и европейских автоматических станциях. Между тем автоматические космические станции -- важное направление космической индустрии. "Развитие автоматов дает, с одной стороны, сравнительно дешевый инструмент для получения новых знаний о Вселенной, а с другой -- новые технологии, которые могут быть использованы в различных отраслях экономики, в частности для создания промышленных роботов. К примеру, потомок лунохода, созданного в свое время в НПО имени Лавочкина, успешно работал на крыше разрушенного блока Чернобыльской АЭС.

Нашему технологическому отставанию способствует и то, что мы теряем множество важных наработок прошлого, которые могли бы дать нам конкурентные преимущества. Так, мы уже утратили почти все заделы, созданные выдающимся конструктором Глебом Лозино-Лозинским в НПО "Молния". Примером может служить известный проект МАКС -- многоцелевая авиационно-космическая система. По замыслу разработчиков, МАКС должен был стать шагом вперед по отношению к "Бурану" и американскому челноку. Его космическая ступень -- орбитальный самолет или разгонный блок с грузовым контейнером -- должна была стартовать со спины самолета-носителя Ан-225 "Мрия". А значит, запуск можно было осуществить из любой географической точки без привязки к космодрому. Сегодня если уже не сам МАКС, то задел по его предшественнику -- кораблю "Буран", который тоже создавался в "Молнии", -- мог бы пригодиться, в частности, для создания нового пилотируемого корабля "Клипер" и возвращаемой первой ступени носителя "Ангара". Однако работы в этом направлении были заморожены, а "Молнии" пришлось переключиться с многоразовых космических систем на подъемные пандусы для многоярусных гаражей.

Вместе с утратой технологического потенциала наша космическая индустрия теряет и кадры. Из отрасли уходят не только самые квалифицированные инженеры и конструкторы, но и наиболее опытные мастера производственных участков. Оставшийся кадровый костяк стремительно стареет: с каждым годом на предприятиях и в исследовательских организациях остается все меньше инженеров-романтиков, которые своим энтузиазмом двигали целые направления. Такая ситуация сложилась, к примеру, в области космических ядерных двигателей, без которых невозможно серьезное освоение дальнего космоса. Смены этим специалистам нет. Молодежь не хочет идти в космические НИИ и на заводы -- больших интересных проектов там давно нет, престижа -- тоже. Между тем отсутствие преемственности поколений означает, что отрасль теряет мощные инженерные и конструкторские школы -- самое ценное наследство, оставшееся от советского космоса. В результате трудоемкость изготовления носителя "Союз", по данным НПО "Техномаш", увеличилась на 38%, а "Протона" -- на 55%. Но это лишь полбеды. Системный кризис аэрокосмической индустрии привел к тому, что наша страна де-факто утратила способность собственными силами реализовывать новые проекты. В результате наши космические программы попали в зависимость от иностранного капитала: будет у нас новая космическая техника или нет, сейчас напрямую зависит от того, найдем ли мы финансового партнера за рубежом.

Один из примеров нашей финансовой несостоятельности -- навигационная система ГЛОНАСС. Завершить этот долгострой постоянно не хватало средств, и нашим военным и гражданским службам приходилось пользоваться координатно-временными данными аналогичной американской системы GPS. И только в декабре прошлого года, после того как было подписано соглашение с Индией о совместном строительстве и эксплуатации системы ГЛОНАСС, появилась надежда, что у России все-таки будет своя собственная навигационная информация.

Искать партнера-спонсора, по всей видимости, придется и для проекта создания нового пилотируемого корабля "Клипер", который должен заменить устаревшие "Союзы". Стоимость создания летного образца "Клипера" в ценах 2004 года составляет 10 млрд рублей. Правда, независимые эксперты считают, что эта цифра существенно занижена. Поскольку создавать предстоит принципиально новый корабль, задела по которому почти нет, его реальная стоимость составит по меньшей мере 1 млрд долларов. А с учетом того, что предстоит еще переделывать грузовую ракету "Зенит", на которой предполагается запускать "Клипер", а также разрабатывать и испытывать новую систему аварийного спасения, стоимость всего проекта может приблизится к 2 млрд долларов.

Понятно, что стоимость занижается из-за необходимости привлечь партнеров. Если сделать это не удастся, проект "Клипер" скорее всего станет для нашего космического бюджета еще одной дырой -- программой, которую бросить жалко, а довести до конца нет сил.

И все же исправить положение можно. Огромный потенциал, накопленный космической индустрией в советские времена, при желании можно восстановить. И этому стоит поучиться у США.

До недавнего времени Соединенные Штаты, так же как и Россия, не имели четкой стратегии развития аэрокосмической индустрии. Особенно это касалось пилотируемой космонавтики: шаттлы, созданные для ведения звездных войн, после распада Советского Союза военным стали не нужны, а для обслуживания МКС и космического телескопа Hubble они оказались слишком дорогими. Было очевидно, что на смену этим кораблям должно прийти что-то новое. Но что? Политики долго не давали ответа на этот вопрос. Полосу неопределенности, породившую застой в военно-космической отрасли, прервала трагическая гибель корабля Columbia в феврале 2003 года. Спустя год после этой катастрофы Джордж Буш изложил новую космическую программу Соединенных Штатов, нацеленную на освоение дальнего космоса. Она предусматривает, что к 2020 году американские астронавты вернутся на Луну, а затем совершат пилотируемую экспедицию к Марсу.

Для этих целей Штаты намерены создать пилотируемый корабль нового поколения CEV в трех модификациях. Первая, самая простая, версия CEV будет предназначена для полетов на околоземную орбиту. Этот корабль, согласно заявлениям нового директора NASA Майкла Гриффина, планируется сделать уже к 2010 году. На начальном этапе в разработке проекта нового корабля участвуют все крупные авиакосмические корпорации США, включая Boeing, Lockheed Martin, Northrop Grumman, Orbital Science Corp. и другие -- всего 11 команд. В дальнейшем из этих проектов будет выбран лучший, и уже в 2008 году победитель продемонстрирует свой корабль в полете без экипажа. И если все пойдет успешно, то с 2010 года американцы начнут работать над следующей модификацией CEV -- для лунных экспедиций.

По подсчетам экспертов госдепартамента, программа возвращения на Луну и подготовки полета на Марс в период до 2020 года обойдется США примерно в 100 млрд долларов. Часть этих средств NASA снимет с других программ, отказавшись от некоторых потерявших актуальность проектов, среди которых, кстати, числится и МКС.

Уже сейчас ясно, что главной задачей новой американской космической программы является отнюдь не поиск новых знаний на Луне и Марсе. Штаты просто нашли красивый, понятный общественности предлог, чтобы наращивать свой военно-космический потенциал.

Нам тоже необходимо запустить масштабные долгосрочные программы, которые задействуют технологический и кадровый потенциал отрасли, позволят ей выйти из кризиса и начать развиваться. В качестве вариантов таких программ специалисты рассматривают крупные инфраструктурные проекты в информационной и энергетической областях.

В информационной сфере надо сделать ставку на создание единого информационного пространства, основными элементами которого станут навигационная система нового поколения с улучшенными точностными характеристиками, группировка спутников дистанционного зондирования Земли, наземная инфраструктура систем сотовой связи третьего и последующих поколений и оптоволоконные линии связи. Эти четыре компонента предполагается интегрировать в единую наземно-космическую сетевую структуру, которая будет предоставлять информационные услуги самого разного характера: от интернета, голосовой связи и координатно-временных данных до дистанционной диагностики организма и дистанционного управления. Кстати, США по этому пути идут уже давно: телевидение, радио, интернет, система глобального позиционирования GPS, отслеживание перемещения товаров и грузов и многое другое обеспечиваются сегодня в Америке за счет космических средств. Чтобы и нам реализовать подобный проект потребуется 15?17 млрд долларов на десять-пятнадцать лет.

В энергетической сфере целью программы должно стать обеспечение потребностей Земли в электроэнергии за счет ресурсов космоса. Здесь возможны два крупных проекта. Первый предполагает освоение Луны с целью добычи там гелия-3. Этот изотоп наряду с дейтерием является сырьем для термоядерного синтеза, в результате которого вырабатывается экологически чистая энергия. Задача эта технически вполне осуществимая, но довольно дорогостоящая. По разным оценкам, затраты на реализацию этого проекта составят от 30 до 70 млрд долларов. Если термояд хорошо себя зарекомендует и станет одним из основных способов генерации электроэнергии, добыча гелия-3 на Луне будет экономически оправданной. Однако проблема здесь заключается в том, что просчитать отдачу от этого дорогостоящего проекта сегодня практически невозможно.

Второй проект в энергетической сфере предполагает создание на околоземной орбите электростанций, которые преобразовывали бы солнечную энергию в другие виды энергии, накапливали ее в особых концентраторах и затем передавали на Землю.

Все эти проекты хороши тем, что ориентируют пока обособленно функционирующую космическую отрасль России на производство продуктов и услуг, которые нужны рынку. Это, в свою очередь, сделает возможным привлечение в российскую космическую индустрию частных инвестиций.

Заключение

Как мы увидели, ситуация проблематичная и трудноуправляемая, но очевидно, что при прагматичной работе можно добиться хороших успехов. Осталось еще много наработок предыдущей эпохи, новое время принесло несколько новых рынков сбыта и мест напряженности, в которые можно выгодно продавать вооружение и военную технику российского образца. Мы можем говорить о национальных конкурентных преимуществах не только в области дешевой рабочей силы, но и в отраслях высоких технологий.

Космическая отрасль может приносить многие миллиарды при условиях правильной маркетинговой политики. Россия сумеет завоевать еще более значительную долю рынка. Система глобальной навигации и коммерческие запуски спутников позволяют развивать прикладной сектор космонавтики. Усилия государства всемерно направлены на развитие этой отрасли, планируется пополнение орбитальной группировки до расчетного количества спутников.

Вооружение "Сделано в России" пока пользуется стабильным и повышающимся спросом на мировом рынке. Главное - продолжить разрабатывать новые образцы, а не оставаться на уровне 70-х годов, хотя и эти технологии ближайшие годы будут приносить доход. Развитие латиноамериканского рынка и рынка Дальнего Востока представляется наиболее перспективным.

У России и ее экономики есть будущее, есть возможность для увеличения технологичного и высокотехнологичного экспорта, и задача студентов нашего времени сделать всё для обеспечения этой возможности, выдвинуть нашу страну в ряд передовых индустриальноразвитых держав, воспользовавшись опытом и возможностями предыдущей эпохи развития России.

Проведя анализ крупной международной компании-поставщика вооружения автор может сделать ряд существенных выводов. Первый: в России появилась компания, которая в перспективе способна стать локомотивом развития высоких технологий. Второй: для этого необходима внятная стратегия. Третий: судя по всем фактам, которые становятся известны, у "Рособоронэкспорта" стратегия есть. На мой взгляд, интересной стратегией для "Рособоронэкспорта" была бы стратегия непрямых действий в области проникновения на рынки ВВТ и товаров двойного назначения. Это, к сожалению, обычное положение дел в экономике - неумение видеть перспективы развития хотя бы в среднесрочном периоде. Однако к "Рособоронэкспорта" есть возможность выстроить свою стратегию и для долгосрочного периода. Тихое проникновение на нетрадиционные рынки вооружения и достаточно интенсивное развитие на уже входящих в состав компании предприятиях технологий двойного назначения и просто гражданских товаров с использованием военных научно-технических достижений советского ВПК. Это не означает начало новой конверсионной программы, наоборот, наше вооружение все еще заметно превосходит аналоги, его нужно производить и как можно активнее продавать, но необходимо провести диверсификацию.