Меры пресечения в уголовном процессе России

Личное поручительство основывается не на боязни своей ответственности в случаях уклонения обвиняемого, а на уверенности поручителя, что обвиняемый не уклонится от возложенных па него обязанностей. Ю.Д. Лившиц напоминает и об определенной близости поручителя к обвиняемому как об основании личного поручительства1.

При отобрании подписки о личном поручительстве поручитель должен быть поставлен в известность о сути дела, по которому избрана данная мера пресечения, и об ответственности в случае совершения подозреваемым (обвиняемым) действий, для предупреждения которых была применена мера пресечения в виде личного поручительства. В этом случае на каждого поручителя может быть наложено судом денежное взыскание в размере до десяти тысяч рублей2. Думается, что такое нововведение вряд ли оправданно ввиду постоянной инфляции денежных средств.

Наблюдение командования воинской части

Данная мера пресечения в изученных мною делах не применялась. Очевидно потому, что её применение возможно при расследовании в военной прокуратуре. Наблюдение командования воинской части ( ст. 104 УПК ) за подозреваемым или обвиняемым, который является военнослужащим или гражданином, проходящим военные сборы, состоит в принятии мер, предусмотренных уставами Вооруженных Сил РФ, для того, чтобы обеспечить надлежащее поведение и явку подозреваемого или обвиняемого по вызовам дознавателя, следователя, прокурора, суда.

Данная мера пресечения может применяться только к военнослужащим срочной службы и выражается в том, что последние не увольняются из расположения части, лишаются права ношения оружия, не назначаются в караул и т. п. Командованию воинской части сообщается о сущности дела, по которому избрана данная мера пресечения. Согласно УПК данная мера пресечения допускается лишь по согласию подозреваемого или обвиняемого1.

О применении данной меры пресечения дознаватель, следователь, прокурор выносят постановление, а суд - определение. При этом, согласия воинской части не требуется.

В постановлении излагается существо дела, по которому избрана данная мера пресечения. Получив постановление, командование в письменной форме должно сообщить органу, избравшему эту меру пресечения, об установлении наблюдения.

В законе не сказано об ответственности командования воинской части за невыполнение или ненадлежащее выполнение обязанностей по наблюдению, но этот вопрос может решаться исходя из положений уставов Вооружённых сил. Такое решение данного вопроса предлагает А.П. Рыжаков.

Указанная мера пресечения не применялась ни разу в изученных мною уголовных делах. Порядок применения данной меры пресечения предусмотрен ст. 105 УПК. К несовершеннолетним, кроме вышеуказанных мер пресечения может применяться присмотр родителей, опекунов, попечителей и других, заслуживающих доверия лиц, а также должностных лиц специализированных детских учреждений.

Присмотр состоит в принятии на себя каким-либо из указанных лиц письменного обязательства обеспечить явку несовершеннолетнего к следователю и в суд, а также его надлежащее поведение, не воспрепятствование производству по делу.

При отобрании обязательства о принятии под присмотр родители, опекуны, попечители, предупреждаются о характере совершённого преступления, в котором подозревается или обвиняется несовершеннолетний, и об их ответственности в случае нарушения принятой на себя обязанности.

К родителям, опекунам, попечителям, которым был отдан под присмотр несовершеннолетний, в случае нарушения ими принятого на себя обязательства применяется денежное взыскание в размере до ста минимальных размеров оплаты труда.

Указанная мера пресечения применяется по просьбе или с согласия родителей, опекунов, попечителей. От руководства закрытых детский учреждений (приёмников-распределителей, спецшкол и пр.) такого согласия не требуется, они не вправе отказаться от поручения.

Залог

Правовое регулирование правил избрания и применения залога в виде меры пресечения не раз подвергалось существенным изменениям. Нововведения в апреле 2010 года полностью изменили статью 105 УПК РФ. Согласно положениям указанной статьи сущность залога заключается в том, что обвиняемый (подозреваемый) берет на себя обязательство надлежащего поведения под угрозой конфискации заложенного имущества. Угроза утраты имущества - реальная гарантия явки обвиняемого. Поэтому именно залог нередко рассматривается как ближайшая альтернатива заключению под стражу. Обращение к нормам международного права показывает, что для каждого обвиняемого или подозреваемого национальным законодательством должно быть предусмотрено право на освобождение под залог или избрание иной достаточной меры пресечения или контроля, гарантирующей его явку в суд, не связанной с заключением под стражу, за исключением тех случаев, когда закон устанавливает конкретный перечень случаев, в которых может применяться заключение под стражу, и суд на основании этого перечня приходит к выводу о наличии существенных и достаточных причин для ареста подозреваемого или обвиняемого (п. 3 ст. 9 Международного пакта о политических и гражданских правах и др.). Залог обеспечивает все цели меры пресечения (надлежащее поведение обвиняемого и подозреваемого), в том числе, как следует из содержания ст. 97 УПК РФ, и пресечение их попыток воспрепятствовать производству по делу, а не только явку по вызову следователя или суда.

Правовая природа залога в уголовном процессе существенно отличается от одноименного института в праве гражданском. Поэтому уголовно-процессуальный залог имеет существенные особенности по сравнению с гражданско-правовым залогом, а цивилистические правила, регулирующие применение залога, могут применяться к уголовно-процессуальному залогу только в тех случаях, когда они не противоречат нормам УПК и природе публичных правоотношений, складывающихся при применении залога как меры пресечения. Таким образом, имеет место комплексное правовое регулирование нормами уголовно-процессуального и гражданского права института залога как меры пресечения в уголовном процессе, с приоритетом норм УПК. Вместе с тем необходимо учитывать, что применение этой меры пресечения обусловлено согласием подозреваемого или обвиняемого и залогодателя (если последний не совпадает в одном лице с двумя первыми). То есть применение залога, так же как и ряда других мер психолого-принудительного пресечения (подписки о невыезде, личного поручительства и др.), отчасти является проявлением в целом нетипичного для уголовного процесса диспозитивного метода правового регулирования. Это открывает возможность для более свободного применения закона судом с учетом мнения подозреваемого или обвиняемого при применении к нему этих мер, когда имеют место пробелы в законодательном регулировании ряда возникающих здесь отношений.

Поэтому не существует каких-либо веских оснований отказываться от применения к уголовно-процессуальному залогу гражданско-правовых положений о том, что:

1) в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству имеет право в случае неисполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами за изъятиями, установленными законом. Правила о залоге, возникающем в силу договора, соответственно применяются к залогу, возникающему на основании закона, если законом не установлено иное;

2) залогодержатель имеет право получить на тех же началах удовлетворение из страхового возмещения за утрату или повреждение заложенного имущества независимо от того, в чью пользу оно застраховано, если только утрата или повреждение не произошли по причинам, за которые залогодержатель отвечает (ч. 1, 3 ст. 334 ГК РФ);

3) залогодателем может быть как сам должник, так и третье лицо. Залогодателем вещи может быть ее собственник либо лицо, имеющее на нее (за исключением недвижимого имущества) право хозяйственного ведения (п. 1, 2 ст. 335 ГК РФ);

4) предметом залога не может быть имущество, изъятое из оборота (ч. 1 ст. 336 ГК РФ);

5) залог обеспечивает возмещение необходимых расходов залогодержателя на содержание заложенной вещи и расходов по взысканию (ст. 337 ГК РФ);

6) права залогодержателя на вещь, являющуюся предметом залога, распространяются и на ее принадлежности, если иное не предусмотрено соглашением сторон (ч. 1 ст. 340 ГК РФ);

7) в отношении залога, возникающего на основании закона, законом может быть предусмотрен залог вещей и имущественных прав, которые залогодатель приобретет в будущем; залогодатель вправе, если иное не предусмотрено договором и не вытекает из существа залога, пользоваться предметом залога в соответствии с его назначением, в том числе извлекать из него плоды и доходы; на залогодержателя может быть возложена обязанность извлекать из предмета залога плоды и доходы в интересах залогодателя (ч. 6 ст. 340, ч. 1, 3 ст. 346 ГК РФ). В этом смысле особое значение имеет вопрос о том, вправе ли лицо, передавшее деньги либо ценные бумаги в уголовно-процессуальный залог, претендовать на начисление на них процентов или дивидендов, а также распространяется ли на эти проценты или дивиденды право залогодержателя. Согласно ч. 1 ст. 340 ГК РФ право залога охватывает полученные в результате использования заложенного имущества плоды, продукцию и доходы лишь в случаях, предусмотренных договором. Очевидно, что данная норма напрямую не может быть применена в уголовном процессе, так как какого-либо гражданско-правового договора суд с обвиняемым заключать не может. Тем не менее потребительская стоимость ценных бумаг, переданных в залог, состоит именно в том, что на них могут быть начислены проценты или дивиденды, порой значительные по сравнению с номинальной стоимостью самой ценной бумаги. Следовательно, превентивное значение передачи в залог таких бумаг во многом определяется их доходностью. Поэтому, как представляется, начисленные на данные ценные бумаги проценты и дивиденды также автоматически должны поступать в залог. Передать ценные бумаги можно организации-депозитарию (как правило, банку), осуществляющей хранение и учет движения ценных бумаг. Для аккумулирования денежных средств, начисляемых на эти ценные бумаги в качестве дивидендов, она открывает так называемый депозитарный счет, который может быть открыт и суду;

8) залогодатель вправе проверять по документам и фактически наличие, количество, состояние и условия хранения заложенного имущества, находящегося у другой стороны (ч. 2 ст. 343 ГК РФ);

9) залогодатель несет риск случайной гибели или случайного повреждения заложенного имущества, а залогодержатель отвечает за полную или частичную утрату или повреждение переданного ему предмета залога, если не докажет, что может быть освобожден от ответственности при отсутствии вины (умысла или неосторожности) (ч. 1 ст. 344, ч. 1 ст. 401 ГК РФ);

10) замена предмета залога допускается с согласия залогодержателя, если законом или договором не предусмотрено иное. Если предмет залога погиб или поврежден (например, если рыночная стоимость акций или других ценных бумаг существенно упала) либо право собственности на него или право хозяйственного ведения прекращено по основаниям, установленным законом, залогодатель вправе в разумный срок восстановить предмет залога или заменить его другим равноценным имуществом (ст. 345 ГК РФ);

Предметом залога могут быть деньги, ценные бумаги или иные ценности, движимое и недвижимое имущество. Если свои права на предмет залога заявляет третье лицо (например, супруг обвиняемого и т.д.), то решение об обращении имущества в доход государства не может, на наш взгляд, быть принято в рамках уголовного судопроизводства, в том числе в порядке ст. 118 УПК РФ. В этом случае определение судьбы имущества, являющегося предметом залога, должно быть оставлено - по аналогии с правилами ч. 1 ст. 82 УПК РФ - до принятия соответствующего решения в порядке гражданского судопроизводства (о признании права собственности на это имущество либо о выделении в нем долей собственников), которое в большей степени приспособлено для этой цели. Если же соответствующее решение гражданского суда будет вынесено позже, чем приговор по уголовному делу, то вопрос об обращении имущества, принадлежащего осужденному, в доход государства может быть, как нам представляется, решен в стадии исполнения приговора. Так, по сложившейся практике судом в этой стадии в порядке разъяснения сомнений и неясностей, возникающих при исполнении приговора, разрешается, в частности, близкий вопрос о судьбе вещественных доказательств, если он не был решен в приговоре. Однако когда спор касается принятого в залог имущества (например, ценных бумаг на предъявителя, иных ценностей), которое, как впоследствии выяснилось, было нажито преступным путем, вопрос о судьбе этого имущества (вещественных доказательств) подлежит разрешению в приговоре суда или в порядке гражданского судопроизводства при наличии у суда сомнений в принадлежности этого имущества (п. 4.1 ч. 3 ст. 81 и ч. 1 ст. 82 УПК РФ). Если же он не был своевременно разрешен в приговоре либо было вынесено соответствующее решение гражданского суда, то определение судьбы объекта залога должно, на наш взгляд, также происходить в стадии исполнения приговора.

При применении в отношении подозреваемого или обвиняемого меры пресечения в виде залога его вид и размер, согласно части 3 статьи 106 УПК РФ, определяются с учетом характера совершенного преступления, данных о личности подозреваемого или обвиняемого, а также имущественного положения залогодателя.

Принятое на стадии предварительного расследования решение о применении в качестве меры пресечения залога в отношении подозреваемого, согласно положениям статьи 100 УПК РФ, действует не свыше 10 суток. Если в указанный срок обвинение будет предъявлено, то избранная мера пресечения продолжает действовать на всем протяжении предварительного расследования и нахождения уголовного дела у прокурора с обвинительным заключением, а также в суде при рассмотрении дела.

В тех случаях, когда при рассмотрении ходатайства следователя или дознавателя в порядке статьи 108 УПК РФ о применении меры пресечения в виде заключения под стражу будет заявлено ходатайство подозреваемого, обвиняемого, его защитника или законного представителя об избрании меры пресечения в виде залога, судья, при условии признания судом задержания подозреваемого, обвиняемого законным и обоснованным, в установленном законом порядке с участием сторон рассматривает это ходатайство и при наличии к тому оснований решает вопрос о применении к такому лицу в соответствии со статьей 106 УПК РФ меры пресечения в виде залога с определением его вида и размера. Такое решение в силу части 7.1 статьи 108 УПК РФ может быть принято судом по собственной инициативе. При внесении залога на депозитный счет суда подозреваемый, обвиняемый освобождается из-под стражи, о чем судья выносит постановление в порядке, установленном статьей 108 УПК РФ.

Если залог не внесен в течение 48 часов со времени задержания подозреваемого, обвиняемого, судья, исходя из смысла пункта 3 части 7 статьи 108 УПК РФ, вправе продлить рассмотрение ходатайства о применении к подозреваемому, обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу или залога на 72 часа. В случае невнесения залога в срок, указанный в постановлении суда, судья в установленном порядке рассматривает ходатайство следователя или дознавателя о применении к подозреваемому, обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу.

В случае избрания судом залога в качестве меры пресечения при рассмотрении ходатайства о продлении срока содержания под стражей, суд устанавливает вид и размер залога. Одновременно в судебном решении указывается срок, на который продлевается действие меры пресечения в виде заключения

Домашний арест

На практике мною не выявлено ни одного случая применения домашнего ареста. Это новый вид меры пресечения. О необходимости введения домашнего ареста писали многие ученые. Как мера пресечения домашний арест существовал в России еще со времен Устава уголовного судопроизводства 18641 г . УПК РСФСР 1923 года также предусматривал домашний арест, который тогда достаточно широко применялся. Однако в УПК 1960 года данный вид мер пресечения был исключён. Сегодня идея о возрождении домашнего ареста получила свою реализацию. Домашний арест согласно ст. 107 УПК РФ заключается 1) в ограничениях, связанных со свободой передвижения подозреваемого, обвиняемого, 2) в запрете общаться с определенными лицами, 3) в запрете получать и отправлять корреспонденцию, 4) в запрете вести переговоры с использованием любых средств связи. То есть, сущность данной меры заключается в ограничениях, связанных со свободой передвижения обвиняемого, подозреваемого, а также в запрете общаться с определёнными лицами, получать и отправлять корреспонденцию, вести переговоры с использованием любых средств связи.

Домашний арест избирается 1) по решению суда, 2) в отношении лица, подозреваемого (обвиняемого) в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет, З) если нельзя применить иную, более мягкую меру пресечения, 4) с учётом состояния здоровья, семейного положения и других обстоятельств.

В постановлении или определении суда об избрании домашнего ареста указываются: 1)конкретные из вышеперечисленных ограничения, которым подвергается подозреваемый (обвиняемый), 2) орган или должностное лицо, на которые возлагается осуществление надзора за соблюдением указанных ограничений.

Основное ограничение, связанное с применением данной меры пресечения, заключается в том, что обвиняемый и подозреваемый не свободен в передвижении, то есть не вправе покидать место своего постоянного или временного проживания ( квартиру, дом, дачу). Ограничения по запрету общаться с определенным кругом лиц, получать и отправлять корреспонденцию, вести переговоры с использованием любых средств связи являются сопутствующими.

Они могут применяться в отношении лица, которому избрана мера пресечения, а могут не применяться1. Возможность применения домашнего ареста предусмотрена, когда полная изоляция лица не вызывается необходимостью, а также с учётом его возраста, состояния здоровья. В соответствии со ст. 107 суд должен указать орган или должностное лицо. В юридической печати высказываются различные точки зрения2. В частности предлагаются в качестве таковых: органы внутренних дел, судебные приставы, органы дознания. Я считаю, что по роду данной меры эту обязанность следует возложить на участковых сотрудников полиции.

Домашний арест в качестве меры пресечения может быть избран в любой момент производства по уголовному делу по ходатайству участников судебного разбирательства или по инициативе суда.

Избирая подозреваемому, обвиняемому согласно части 2 статьи 107 УПК РФ в качестве меры пресечения домашний арест, суд должен учитывать его возраст, состояние здоровья, семейное положение и другие обстоятельства. В зависимости от тяжести предъявленного обвинения подозреваемый или обвиняемый может быть подвергнут судом либо всем ограничениям и запретам, перечисленным в части первой указанной статьи, либо отдельным из них. При этом особое внимание надлежит обращать на лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, не достигших 18 лет: на их возраст, условия жизни и воспитания, особенности личности, влияние на них старших по возрасту лиц, в том числе их законных представителей.

2.4 Заключение под стражу

Значение применения заключения под стражу определяется, прежде всего, тем, что оно является наиболее эффективной мерой пресечения с точки зрения возможности достижения целей. Разумеется, нельзя полностью исключить возможность совершения арестованным преступлений, он их вполне может совершить в следственном изоляторе. Тем не менее, не совершив побега, он не в состоянии заниматься преступной деятельностью на свободе. У следователя не будет проблем с его вызовом на допрос и для производства других следственных действий, вряд ли он может скрыться от следствия и суда и уклонится от исполнения приговора.

Если при избрании мер пресечения, не связанных с лишением свободы, большое значение имеет психологический характер их воздействия на поведение обвиняемого (подозреваемого), то при заключении под стражу на первый алан выступает физическое ограничение свободы, в результате которого, как уже отмечалось, резко сужается возможность скрыться от следствия и суда, воспрепятствоватъ осуществлению задач уголовного судопроизводства и продолжать преступную деятельность.

УПК РФ приведён в соответствие с Конституцией РФ и предусматривает применение заключения под стражу только на основании судебного решения (ст. 108 УПК РФ). Однако, согласно ст. 10 ФЗ « О введении в действие Уголовно-процессуалъного кодекса Российской Федерации» данный порядок должен был вводится 1. 01 .2004 года. Но уже 14 марта 2002 года было принято Постановление Конституционного Суда РФ, в котором закреплено, что указанный временный характер сохранения порядка заключения под стражу, согласно которому заключение под стражу возможно с санкции прокурора, обусловлен необходимостью внесения в уголовно-процессуальное законодательство соответствующих изменений.

Порядок содержания лиц, в отношении которых в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу, определяется Федеральным законом РФ

« О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений». Кроме того ч. 3 ст. 10 УПК РФ закрепляет : «Лицо, в отношении которого избрано заключение под стражу, должно содержаться в условиях, исключающих угрозу его жизни и здоровью». Местами предварительного заключения являются следственные изоляторы. В отдельных случаях лица, взятые под стражу в порядке применения меры пресечения, могут содержаться в изоляторах временного содержания, подозреваемые и обвиняемые военнослужащие - на гауптвахте, а осужденные, отбывающие наказание - в исправительно-трудовых или воспитательно- трудовых колониях и тюрьмах. Задержанные по подозрению в совершении другого преступления, могут содержаться в этих учреждениях, но изолированно от осужденных, отбывающих наказание.

Подозреваемые и обвиняемые, в отношении которых в качестве меры пресечения применено заключение под стражу, в случае назначения экспертизы или оказания им медицинской помощи помещаются в медицинские учреждения

В литературе высказывается мнение о необходимости учитывать мнение потерпевшего при избрании меры пресечения в вице заключения под стражу на основе положения ст. 99 УПК об обстоятельствах, учитываемых при избрании меры пресечения. Представляется, что это предложение заслуживает внимания, так как учитывает права потерпевшего1.

Освобождение из-под стражи производится начальником места содержания под стражей по решению суда либо постановлением следователя, органа дознания или прокурора. Начальник места содержания под стражей обязал не позднее, чем за двадцать четыре часа до истечения срока содержания под стражей подозреваемого или обвиняемого уведомить об этом орган или лицо, в производстве которого находится уголовное дело, а также прокурора.

Заключение под стражу в качестве меры пресечения может быть избрано лишь при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения. Для решения вопроса о возможности применения меры пресечения в виде заключения под стражу подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое уголовный закон предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет, суду надлежит в каждом конкретном случае проверять обоснованность подозрения в причастности лица к совершенному преступлению. При этом следует иметь в виду, что обоснованное подозрение предполагает наличие достаточных данных о том, что соответствующее лицо могло совершить это преступление, в том числе указанных в статье 91 УПК РФ.

При решении вопроса о применении в качестве меры пресечения заключения под стражу необходимо учитывать основания, указанные в статье 97 УПК РФ, а именно: данные о том, что подозреваемый, обвиняемый может скрыться от органов дознания, предварительного следствия или суда, продолжать заниматься преступной деятельностью, угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу. Указанные обстоятельства должны быть реальными, обоснованными, то есть подтверждаться достоверными сведениями.

Решая вопрос о заключении под стражу, суду надлежит также учитывать обстоятельства, указанные в статье 99 УПК РФ, например тяжесть преступления, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства.

При разрешении ходатайства о применении меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет, суду следует учитывать положения части 1 статьи 108 УПК РФ, устанавливающей возможность принятия такого решения только в исключительных случаях и при наличии одного из следующих обстоятельств: подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации; его личность не установлена; им нарушена ранее избранная мера пресечения; он скрылся от органов дознания, предварительного следствия и суда.

Отсутствие у лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет, регистрации на территории Российской Федерации может служить лишь одним из доказательств отсутствия у него постоянного места жительства, но само по себе не является предусмотренным пунктом 1 части 1 статьи 108 УПК РФ обстоятельством, дающим основание для избрания в отношении такого лица меры пресечения в виде заключения под стражу.

Особое внимание необходимо обращать на применение меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении женщин, имеющих несовершеннолетних детей.

При поступлении в суд ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении таких подозреваемых или обвиняемых суду следует располагать данными, свидетельствующими о том, что дети будут находиться на попечении близких родственников или иных лиц либо будут помещены в детские учреждения.

Рассматривая ходатайство органов предварительного следствия о применении в отношении несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу, судье следует тщательно проверять обоснованность изложенных в нем мотивов необходимости заключения несовершеннолетнего под стражу и невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения. При этом в силу части 2 статьи 108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой тяжести, которое совершено им в возрасте до 18 лет. Мера пресечения в виде заключения под стражу может быть применена в случае, если несовершеннолетний подозревается или обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления.

В исключительных случаях, как единственно возможное в конкретных условиях с учетом обстоятельств совершенного преступления и данных о личности, заключение под стражу может быть применено в отношении несовершеннолетнего, подозреваемого либо обвиняемого в совершении преступления средней тяжести. При этом суду надлежит учитывать положения части 6 статьи 88 УК РФ, по смыслу которой заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении несовершеннолетнего, не достигшего 16 лет, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления средней тяжести впервые.

Судам необходимо выполнять требование статьи 423 УПК РФ об обязательном обсуждении при решении вопроса о применении меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого возможности отдачи его под присмотр. Исходя из конкретных обстоятельств дела и тяжести преступления с учетом данных о личности несовершеннолетнего, а также условий его жизни и воспитания, отношений с родителями судье на основании статьи 105 УПК РФ надлежит обсуждать возможность применения такой меры пресечения, как передача его под присмотр родителей, опекунов, попечителей или других заслуживающих доверия лиц, а находящегося в специализированном детском учреждении - под присмотр должностных лиц этого учреждения. В постановлении о рассмотрении таких ходатайств обязательно должны быть указаны причины, по которым эта мера пресечения не может быть применена.

В практике судов возникает много вопросов относительно применения мер пресечения. Решения судов обжалуются и отменяются ввиду различных процессуальных нарушений, ограничивающих права граждан.

Так, закон не определяет, в каком порядке суд должен решать вопрос о продлении срока или избрании заключения под стражу на стадии подготовки дела к судебному разбирательству.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации рассмотрел результаты обобщения судебной практики о применении судами законодательства о заключении под стражу подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений в порядке, предусмотренном статьей 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

В ходе обобщения установлено, что судами не в полной мере выполняются требования уголовно-процессуального законодательства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и учитываются разъяснения, содержащиеся в Постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта 2004 года N 1 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", от 10 октября 2003 года N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", от 14 февраля 2000 г. N 7 "О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних".

Судами не всегда с достаточной полнотой исследовались основания, подтверждающие необходимость применения такой меры пресечения, как заключение под стражу, в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений. Удовлетворяя такие ходатайства, судьи в Постановлениях лишь формально перечисляли указанные в статье 97 УПК РФ основания для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, не приводя при этом конкретных, исчерпывающих данных, на основании которых суд пришел к выводу, что подозреваемый или обвиняемый может скрыться, продолжать заниматься преступной деятельностью и т.д.

Более того, при отсутствии исключительных обстоятельств удовлетворялись ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений небольшой тяжести, а также несовершеннолетних, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений средней тяжести.

При избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу отдельные суды не выполняли требования статьи 99 УПК РФ, согласно которым кроме тяжести совершенного преступления должны учитываться сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, возраст и состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства. При решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетнего недостаточно исследовались условия его проживания и воспитания, взаимоотношения с родителями, а в отношении подозреваемых или обвиняемых женщин судами не всегда исследовался вопрос о наличии у них на иждивении несовершеннолетних детей.

В отдельных случаях судами не выполнялось требование статьи 423 УПК РФ об обязательном обсуждении при решении вопроса об избрании меры пресечения в отношении несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, возможности отдачи его под присмотр родителей, опекунов, попечителей или других заслуживающих доверия лиц, а также должностных лиц специализированного детского учреждения, в котором он находится. Судами не принималось во внимание, что для несовершеннолетнего, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, этот вопрос имеет особое значение, поскольку дает возможность избежать изоляции от общества.

Не всегда при избрании в отношении несовершеннолетних, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений средней тяжести, такой меры пресечения, как заключение под стражу, судами учитывались положения части 6 статьи 88 УК РФ, устанавливающие ограничения при назначении осужденным несовершеннолетним наказания в виде лишения свободы. В результате необоснованно под стражей содержались ранее не судимые несовершеннолетние в возрасте до шестнадцати лет, подозреваемые или обвиняемые в совершении преступлений средней тяжести, которым не может быть назначено наказание в виде лишения свободы.

Крайне редко суды при отказе в удовлетворении ходатайств о заключении под стражу женщин или несовершеннолетних, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений средней тяжести, избирали при наличии к тому оснований предусмотренные законом иные меры пресечения (присмотр за несовершеннолетним, домашний арест и др.).

Были выявлены случаи грубого нарушения прав отдельных категорий граждан. Вопреки требованиям части 2 статьи 108 УПК РФ судами удовлетворялись ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу несовершеннолетних, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений небольшой тяжести. В 2005 году такие ходатайства были удовлетворены в отношении 24 несовершеннолетних, в первом полугодии 2006 года - в отношении 10 несовершеннолетних. Указанные нарушения были допущены судами в 20 субъектах Российской Федерации. При этом суды Республики Татарстан, Нижегородской, Самарской, Пермской и Кемеровской областей повторили нарушения в текущем году.

Случаи избрания в 2005 году в качестве меры пресечения заключения под стражу в отношении несовершеннолетних, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений небольшой тяжести, стали предметом обсуждения на совещаниях судов, в практике которых допускались подобные случаи. В отдельных судах были осуществлены проверки, по результатам которых внесены представления о наложении дисциплинарных взысканий на судей, допустивших нарушения закона.

При рассмотрении кассационных жалоб и представлений на постановления судей об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или об отказе в этом не всегда с достаточной полнотой исследовались доводы жалоб на такие решения. Не в полной мере использовалось предусмотренное процессуальным законом право непосредственного исследования материалов, послуживших основанием для решения судьи об избрании в отношении женщин и несовершеннолетних, подозреваемых или обвиняемых в совершении названных категорий преступлений, меры пресечения в виде заключения под стражу, а также дополнительных материалов, представленных сторонами в подтверждение или опровержение доводов, приведенных в кассационной жалобе (представлении).

Конституционный суд отметил, что решение вопроса о заключении под стражу должно осуществляться с учётом мнения сторон. Такой порядок в наибольшей степени гарантирует их права и интересы. С этим не стоит спорить. Вывод конституционного суда о том, что данный вопрос на стадии подготовки дела судом должен решаться в судебном заседании вполне логичен. Но непонятно, откуда вытекает этот вывод.

В УПК нет ни одной нормы, из которой можно было бы заключить о возможности проведения судебного заседания. Ведь в уголовном процессе действует принцип - разрешено только то, что предусмотрено в УПК.

Поэтому я считаю необходимым дополнить УПК положением о том, что вопрос о залоге, домашнем аресте и заключении под стражу на стадии подготовки дела к судебному разбирательству решается в судебном заседании с участием сторон. Кстати говоря, сегодня на практике судьи для решения данного вопроса назначают предварительное слушание, что не вполне сочетаемо с его целями.

В литературе высказывается мнение, что суд должен удовлетворять ходатайство об аресте только при твёрдом убеждении в виновности подозреваемого или обвиняемого. Данное суждение представляется несостоятельным, так как твёрдая уверенность суда в виновности лица может возникнуть лишь при вынесении обвинительного приговора после непосредственного исследования всех доказательств. Непонятно, как можно быть уверенным в виновности подозреваемого? Думаю, что для суда в этой связи важно лишь наличие формальных данных, свидетельствующих о подозрении или обвинении лица в совершении преступления (например, возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица).

Первостепенной задачей адвоката в свете обеспечения прав подзащитного обвиняемого или подозреваемого, охранения его от более суровой меры пресечения, является предоставление органу расследования или суду сведений о личности обвиняемого или подозреваемого, о его семейном положении, о наличии иждивенцев, о его состоянии здоровья, о материальном положении его и его семьи, характеристик с места работы или службы, жительства, которые бы смогли подтвердить положительные качества подзащитного.

В случае намерения органа расследования ходатайствовать об избрании меры пресечения, связанной с лишением свободы в отношении обвиняемого или подозреваемого, задача адвоката состоит в активизации своей позиции по убеждению данного органа расследования или суда в выборе альтернативной меры пресечения, не связанной с лишением свободы. Адвокат должен представить письменное ходатайство заслуживающего доверия лица о его согласии выступить личным поручителем, в том случае, если защитник настаивает на избрании меры пресечения в виде личного поручительства. Если защитник предлагает избрать залог в качестве меры пресечения, то желательно иметь гарантийное обязательство о внесении суммы залога в конкретные сроки.

Полагаем, что в УПК РФ должна содержаться норма, в соответствии с которой защитник был бы обязан предоставлять в орган, избирающий меру пресечения, или в суд мотивированное ходатайство об избрании в отношении его подзащитного той или иной меры пресечения с приложением письменных документов, обосновывающих предложение об избрании конкретной меры пресечения. Все доводы защиты должны быть документально подтверждены и приобщены к материалам уголовного дела. В дальнейшем они смогут быть основанием для обжалования избранной меры пресечения.

В ходе судебного разбирательства суд вправе избрать, изменить либо отменить меру пресечения в отношении подсудимого (ч. 1 ст. 255 УПК РФ). Однако, суды только продлевают избранную ранее меру пресечения.

Следовало бы, на наш взгляд, акцентировать внимание на принципиальном различии между процедурами заключения под стражу в ходе предварительного следствия и непосредственно в ходе судебного разбирательства. В отдельных случаях решение вопроса о мере пресечения в ходе судебного разбирательства не существует вовсе; отсутствует тот процессуальный порядок, который указан в ст. 108 УПК РФ; искажаясь, он превращается в формальный фрагмент судебного следствия, без соблюдения основных гарантий прав личности, регламентированных главой 13 УПК РФ. При этом, как неоднократно указывал Конституционный Суд РФ, судебное решение об избрании такой меры пресечения, как заключение под стражу, может быть вынесено только при условии подтверждения достаточными данными оснований ее применения при предоставлении сторонам возможности обосновать свою позицию перед судом, с тем чтобы суд мог разрешить вопрос о содержании под стражей, основываясь на собственной оценке обстоятельств дела, а не только на аргументах, изложенных в ходатайстве стороны обвинения либо в ранее вынесенном постановлении судьи об избрании данной меры пресечения. Продлевая действие этой меры либо отказываясь от ее продления, судья не просто соглашается или не соглашается с постановлением о заключении лица под стражу, а принимает соответствующее решение, исходя из анализа всего комплекса обстоятельств, в том числе связанных с переходом уголовного судопроизводства в другую стадию, что может быть обусловлено появлением новых оснований для оставления без изменения или изменения меры пресечения и требует предоставления лицу, в отношении которого осуществляется уголовное преследование, права на участие в этих судебных процедурах.

В судебной практике неоднозначно решается вопрос о том, возможно ли избрание меры пресечения в виде заключения под стражу подозреваемому или обвиняемому по истечении 48-часового срока с момента его задержания. Ряд практиков полагает, что если этот срок истек, то на основании ч. ч. 2 и 3 ст. 94 УПК РФ лицо подлежит немедленному освобождению, а ходатайство дознавателя или следователя о заключении подозреваемого или обвиняемого под стражу не подлежит удовлетворению в связи с данным процессуальным нарушением.

Представляется, что верна иная позиция, так как действующее законодательство никоим образом не связывает указанные процедуры. Содержание подозреваемых и обвиняемых под стражей более 48 часов без судебного решения влияет лишь на оценку законности действий соответствующих участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения, но не должно предопределять решение вопроса о применении меры пресечения в виде содержания под стражей. Более того, в практике бывают случаи, когда ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу поступает в отношении лица, которое даже не задерживалось в порядке, предусмотренном ст. 91 УПК РФ.

Конечно, иначе должен решаться вопрос при продлении срока содержания под стражей. Так, если указанный срок истек к моменту рассмотрения соответствующего ходатайства, то он не может быть продлен, так как продлению подлежит только то, что имеется в настоящий момент. Соответственно, оконченный процесс нельзя продлить, его можно лишь возобновить. Таким образом, дальнейшее содержание данного лица под стражей возможно лишь при удовлетворении ходатайства о повторном заключении обвиняемого под стражу.

В практике возникают случаи, когда следователи выходят в суд с ходатайством о продлении срока содержания под стражей. При этом дата срока окончания содержания обвиняемого под стражей, о которой ходатайствует следователь, находится за пределами установленного срока предварительного расследования. В указанных случаях следователи мотивируют свои ходатайства тем, что следственные действия по делу окончены, о чем участники уведомлены надлежащим образом в соответствии со ст. 215 УПК РФ, в связи с чем продлевать срок предварительного расследования нет необходимости, а указанная пролонгация позволит судьям при получении дела принять решение в порядке ст. 227 УПК РФ до истечения срока содержания под стражей, установленного на досудебной стадии . Позиция, согласно которой срок содержания обвиняемого под стражей должен быть достаточным для принятия решений, предусмотренных ст. 227 УПК РФ, представляется обоснованной, поскольку она соответствует содержанию абзаца 5 п. 3.2 описательно-мотивировочной части упомянутого Постановления Конституционного Суда РФ от 22 марта 2005 г. N 4-П. Однако в данном случае возможны процессуальные злоупотребления. Например, следователь может обратиться в суд с указанным ходатайством, а после его удовлетворения вместо выполнения действий, предусмотренных гл. 30 УПК РФ, продолжить проведение расследования, продлив срок следствия. Такие действия недопустимы, так как фактически меняются основания для продления срока содержания под стражей, что выводит следователя из-под судебного контроля и противоречит требованиям ст. 109 УПК РФ, а также позиции Конституционного Суда, согласно которой ограничение свободы и личной неприкосновенности в течение значительного времени вне судебного контроля не допускается.

На основании изложенного полагаем, что продление сроков содержания под стражей возможно лишь в случаях, когда к ходатайству следователь прилагает заполненный и подписанный протокол уведомления об окончании следственных действий (ст. ст. 215, 225 УПК РФ) либо протокол об ознакомлении с материалами уголовного дела (ст. 217 УПК РФ). При наличии подобных материалов следователь вправе ставить перед судом вопрос о продлении срока стражи за пределами срока следствия, но не более чем на десять суток, предусмотренных для изучения уголовного дела прокурором (ч. 1 ст. 221 УПК РФ). Из-за непродолжительности срока, предоставленного прокурору для ознакомления с уголовным делом, досудебное производство по которому окончено дознавателем (ч. 1 ст. 226 УПК РФ), обращение последнего с подобным ходатайством необоснованно с точки зрения процессуальной экономии. Тем не менее, если ходатайство поступило, полагаем, что оно должно быть удовлетворено в случае, когда основания для отмены или изменения меры пресечения отсутствуют.

Из содержания абзаца 6 п. 3.2 описательно-мотивировочной части Постановления Конституционного Суда от 22 марта 2005 г. N 4-П однозначно усматривается, что прокурор именно при утверждении обвинительного заключения (обвинительного акта) и направлении уголовного дела в суд обязан проверить, не истекает ли установленный в ходе следствия судом срок содержания обвиняемого под стражей и достаточен ли он для того, чтобы судья имел возможность принять решение о наличии или отсутствии оснований для дальнейшего применения заключения под стражу на судебных стадиях производства по делу. На основании ст. 221 УПК РФ прокурор, получив дело с обвинительным заключением, может принять решение о его возвращении следователю для производства дополнительного следствия или пересоставления обвинительного заключения.

Таким образом, полагаю, что продление срока содержания под стражей за пределами установленных сроков предварительного расследования допустимо в следующих случаях:

- на период изучения дела прокурором;

- когда имеются данные, что дело подлежит безусловному направлению в суд, т.е. имеется утвержденное обвинительное заключение или обвинительный акт, а продление срока содержания под стражей необходимо для выполнения требований гл. 33 УПК РФ, но не для реализации своих процессуальных обязанностей следователем и дознавателем.

Особую актуальность в настоящее время имеет вопрос об изменении или отмене подозреваемому или обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу. Действующее законодательство позволяет дознавателю и следователю с согласия соответственно прокурора или руководителя следственного органа отменить либо изменить меру пресечения, избранную судом. Не можем согласиться с мнением юристов, считающих, что отмена или изменение властными субъектами расследования меры пресечения, избранной судом, недопустимы . Данное положение Закона позволило многим гражданам, привлеченным к уголовной ответственности, ожидать судебного решения по делу на свободе. Возложение на следователя или дознавателя обязанности по обращению в суд с ходатайством об отмене или изменении рассматриваемой меры пресечения может привести к тому, что она просто не будет изменяться/отменяться.

В настоящее время процедура возбуждения ходатайства о заключении под стражу составляет в среднем от двух до шести часов, в которые входят процесс составления постановления о возбуждении ходатайства, копирование материалов уголовного дела, получение согласия прокурора или руководителя следственного органа, участие в судебном заседании. Перегруженные работой следователи и дознаватели просто не захотят тратить на это время, предпочтут "не заметить" необходимости изменения или отмены меры пресечения, а подозреваемый, обвиняемый останется под стражей.

Основанием к изменению и отмене меры пресечения в виде содержания под стражей может быть не только отпадение оснований, изложенных в ст. 97 УПК РФ, но и изменение объема обвинения. Позволим себе не согласиться с мнением, что изменение квалификации общественно опасного деяния не должно влечь автоматического изменения или отмены меры пресечения. Так, следователь безусловно должен принимать меры к освобождению подозреваемого, обвиняемого, если переквалифицирует его действия, например, с тяжкого преступления на преступление небольшой тяжести, когда при избрании меры пресечения в виде заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу судом не были установлены обстоятельства, позволяющие арестовать лицо, предположительно совершившее преступление небольшой тяжести (п. п. 1 - 4 ч. 1 ст. 108 УПК РФ). Аналогичным образом должен решаться вопрос, когда по делу о преступлении небольшой тяжести отпали обстоятельства, указанные в п. п. 1 - 4 ч. 1 ст. 108 УПК РФ, например, в ходе следствия была достоверно установлена личность подозреваемого или обвиняемого.

Порой следователь или дознаватель отказывается изменить либо отменить меру пресечения в виде содержания под стражей, а сторона защиты полагает, что для этого есть основания. По сложившейся практике сторона защиты может заявить свое несогласие с заключением подозреваемого или обвиняемого под стражу лишь при решении вопросов об ее избрании и продлении, а также в суде кассационной инстанции в случае обжалования судебного решения. Подобная ситуация не отвечает принципу состязательности сторон, препятствуя стороне защиты ставить перед судом вопрос об изменении или отмене меры пресечения вне зависимости от волеизъявления следователя или дознавателя.

Поскольку законодательно данный вопрос не регламентирован, практика еще ищет пути его разрешения. В частности, предлагается решать данный вопрос непосредственно в суде путем подачи отдельного ходатайства, по итогам рассмотрения которого суд выносит решение об освобождении подозреваемого или обвиняемого из-под стражи или об отказе в удовлетворении ходатайства. Однако большинство практиков сходится во мнении о том, что любое ходатайство по уголовному делу может быть заявлено лишь лицу, в чьем производстве находится уголовное дело, либо в суд в случаях, прямо предусмотренных законом. Обратное обозначало бы, что по делу, находящемуся в суде, ходатайства могут заявляться следователю.

Пока законодатель не предусмотрел для стороны защиты механизм, позволяющий инициировать пересмотр в суде первой инстанции решения о содержании лица под стражей, что представляется неверным. На наш взгляд, целесообразно внести в уголовно-процессуальный закон изменения, позволяющие стороне защиты обратиться к следователю или дознавателю с ходатайством об отмене или изменении меры пресечения в виде содержания под стражей при наличии к этому оснований. В случае получения отказа защита должна иметь право обжаловать его в судебном порядке. При рассмотрении такой жалобы суд, установив наличие оснований к отмене или изменению меры пресечения, должен иметь возможность не просто признать отказ следователя незаконным, но и постановить немедленно освободить подозреваемого, обвиняемого из-под стражи.