В 395 г. произошло окончательное политическое разделение ранее единой Средиземноморской империи как рабовладельческого государства на два государственных образования: Западную Римскую империю и Восточную Римскую империю (Византию). Хотя во главе и той и другой стояли родные братья и сыновья Феодосия, а в юридической теории сохранялась идея единой Империи, управляемой лишь двумя императорами, фактически и политически это были два самостоятельных государства со своими столицами (Равенна и Константинополь), своими императорскими дворами, с разными задачами, стоящими перед правительствами, наконец, с разными социально-экономическими базами. Процесс исторического развития на Западе и в Византии стал приобретать разные формы и пошел по разным путям. В Восточной Римской империи процессы феодализации сохраняли черты большей преемственности старых общественных структур, проходили медленнее, совершались при сохранении сильной центральной власти императора в Константинополе.

Иным оказался путь к феодальной общественно-экономической формации на. Западе. Его важнейшей особенностью является ослабление центральной власти римского императора и ее уничтожение как политической надстройки рабовладельческого общества, сохранявшей и консервировавшей рабовладельческие порядки. Другой его особенностью является постепенное формирование на территории Империи самостоятельных политических образований - варварских королевств, в рамках которых процесс развития феодальных отношений приобретает отличные от Византии формы, в частности форму синтеза новых отношений, формирующихся в недрах разлагающихся рабовладельческих структур, и отношений, развивающихся в среде завоевателей, варварских племен и племенных союзов.

Постепенное ослабление центральной власти Западной Римской империи объясняется серьезными социально-экономическими изменениями римского общества IV-V вв.: более острым кризисом рабовладельческого способа производства и связанного с ним хозяйства, прежде всего захирением городов, сокращением товарного производства и торговли, постоянно усиливающейся натурализацией экономики и перемещением центра экономической жизни из городов в деревню - огромные латифундии, которые превращаются в центры не только сельского хозяйства, но и ремесла и торговли ближайшей к поместью округи.

юстиниан римский юрист дигест

Связанные с рабовладельческими формами хозяйства и городской жизнью слои рабовладельцев, прежде всего муниципальные рабовладельцы, или, как их называли в IV-V вв., куриалы, разорялись и деградировали как основной класс общества. Напротив, все более укреплялись социальные позиции крупных магнатов, собственников огромных земельных массивов с самым разнообразным населением, располагающих большим запасом продовольствия и ремесленной продукции, имеющих собственную охрану и укрепленные виллы. Слабые западно-римские императоры наделяют могущественных магнатов, которые, как правило, принадлежали к высшему социальному слою Империи - сенаторам - и занимали важные посты в армии, в провинциальной администрации, при императорском дворе, рядом привилегий (освобождение от налогов, от обязательств по отношению к ближайшему городу, наделение элементами политической власти над населением поместий и др.). Такие магнаты помимо императорских благодеяний самовольно (в ряде случаев с согласия населения) распространяют свою власть (пат-роциний) на соседние независимые деревни, в которых проживали свободные земледельцы.

Укрепляется и церковное землевладение. Церковные общины отдельных городов, управлявшихся епископами, теперь располагали крупными земельными массивами, на которых жили и трудились разные категории работников: колоны, рабы, зависимые и свободные земледельцы. В VB. на Западе распространяется монашество, организуются монастыри, владеющие обширными землями. Укреплению церковного и, в частности, монастырского землевладения способствовали и добровольные дары верующих христиан, и щедрые подарки императоров, и более благоприятные условия существования, поскольку церковные земли были освобождены от тяжелых налогов. Между светскими магнатами и церковными иерархами начинается сближение. Зачастую члены одной и той же сенаторской семьи становятся высшими чиновниками и занимают епископские кафедры (например, семья знатного галльского аристократа Сидония Аполлинария). Нередки случаи, когда представитель знати начинал свою карьеру в качестве имперского чиновника, а затем принимал священнический сан и становился церковным деятелем (например, Амвросий Медиоланский).

Важным фактором экономического положения Западной империи в IV и особенно в V. в. становится налоговая политика государства. В целом можно говорить о резком возрастании налогового бремени, которое превышает экономические возможности налогоплательщиков, постепенно погружает их в нищету, подрывает их хозяйство. Содержание роскошного имперского двора, разветвленного бюрократического центрального и провинциального аппарата, армии требовало огромных средств. В то же время общий экономический упадок и сокращение материальных ресурсов хозяйств, натурализация Империи, изъятие из-под налогового пресса церковных земель и многих магнатских латифундий, разорение обширных пространств варварскими полчищами сокращали возможности налогоплательщиков. Тяжесть налогового бремени усугублялась хищениями и произволом бюрократического аппарата и сборщиков налогов. "Римское государство превратилось в гигантскую сложную машину исключительно для высасывания соков из подданных. Налоги, государственные повинности и разного рода поборы ввергали массу населения во все более глубокую нищету; этот гнет усиливали и делали невыносимым вымогательства наместников, сборщиков налогов, солдат. Вот к чему пришло римское государство с его мировым господством: свое право на существование оно основывало на поддержании порядка внутри и на защите от варваров извне; но его порядок был хуже злейшего беспорядка, а варваров, от которых оно бралось защищать граждан, последние ожидали как спасителей"1.

Невыносимый фискальный гнет, произвол бюрократии задевали и социальные интересы провинциальной знати, которая вместе с местными церковными общинами во главе с епископами боролась за свои привилегии, а также требовала от слабеющей Империи более энергичных мер по поддержанию и безопасности границ и подавлению социальных движений угнетенных масс: колонов, рабов, зависимых и обездоленных людей. В V в. с каждым десятилетием имперское правительство все хуже и хуже выполняло эти важнейшие задачи, утрачивая свое право на существование. Провинциальные землевладельцы и местная церковь, опираясь на огромные земельные массивы и обширные средства, постепенно берут в свои руки функции подавления социальных движений провинциальных низов, отражения варварских вторжений, игнорируют распоряжения императоров, вступают в сепаратные контакты с предводителями пограничных варварских племен. Происходит сужение социальной опоры Римской империи, начинается ее медленная, но неуклонная агония.

Важным фактором социально-политического развития в западно-римском рабовладельческом обществе VB становится постепенное расхождение интересов западной христианской церкви, объединяющейся вокруг римского папы, и императорского правительства. Западная церковь, располагающая разветвленной организацией, огромными богатствами и сильным моральным воздействием, приобретает и политическое влияние. Западным римским императорам не удалось парализовать это влияние и поставить его под собственный контроль, как это сделали византийские императоры. Этому способствовало и формальное разделение резиденций, центром западной церкви стал город Рим - символ римской мощи и культуры, центром императорского двора стал Медиолан, а с 402 г. - Равенна. Средством политического влияния западной церкви стала и поддержка провинциальной знати, и широко развитая благотворительность среди низших классов (реализация огромных запасов продовольствия и материальных ресурсов церкви), что контрастировало со все усиливающимся налоговым прессом центрального правительства. И по мере того как падал авторитет Империи и ее бюрократического аппарата, возрастало социально-экономическое и политическое влияние церковной организации.

Общее одряхление Западной Римской империи ярко выразилось в развале ее военной организации. Реформированная Диоклетианом и Константином римская армия к концу IV в. стала обнаруживать свою слабость и малую боеспособность. При сокращении материальных ресурсов и населения Империи, массовом уклонении от военной службы возникали все большие трудности с комплектованием армии. Пограничные войска превращались в слабо дисциплинированные поселения военных колонистов, занятых больше своим маленьким хозяйством, чем воинской службой.

Составленная из насильно набранных рекрутов, зачастую тех же угнетаемых колонов, завербованных преступников и других сомнительных элементов, римская полевая армия теряла боевые качества. Римские воины зачастую становились орудием честолюбивых планов своих командиров или грабителями своего собственного населения, а не эффективным средством защиты государства от внешнего врага.

Огромная римская армия, насчитывающая около 140 тыс. пограничных и около 125 тыс. полевых войск, требующая колоссальных средств для своего содержания, с каждым десятилетием все хуже и хуже выполняла свои прямые функции. Ослабление римской армии не было секретом для имперского правительства, и для укрепления военной организации западно-римские императоры встали на путь, известный еще в IVв.: заключение договоров с вождями варварских племен, по которым последние объявлялись союзниками (федератами) Империи, получали от императоров места для поселения, продовольствие и снаряжение, регулярную плату и превращались в наемные соединения римской армии. Однако это был опасный путь. Такие варварские дружины во главе со своими конунгами (королями) далеко не всегда повиновались императорским приказам, они проводили самостоятельную политику, нередко обращали свое оружие не столько против внешнего врага, сколько против мирного населения с целью его грабежа. К тому же возможность сепаратных контактов с варварскими дружинами со стороны провинциальной знати питала наряду с другими причинами сильный провинциальный сепаратизм и создавала условия для союза провинциальной знати и варварских предводителей вопреки интересам императорского двора.

Одним из решающих факторов исторического развития римского общества и государства в V в. стало революционное движение угнетенных и обездоленных слоев населения. Мучительное формирование новых классов производителей осложнялось наличием рабовладельческого государства, тормозившего развитие более мягких форм зависимости, чем рабство. Всеобщее закрепощение, установленное при доминате в IV в., представляло собой систему, причудливо сочетающую новую форму зависимости и собственно рабовладельческих отношений, систему, от которой жестоко страдали не только самые низшие, но и средние слои римского населения. Все это обостряло социальную обстановку в Империи, создавало большую напряженность в классовых отношениях, выливавшуюся в разные формы социального и классового протеста. Положение усугублялось невыносимым фискальным гнетом, произволом чиновников и армии, включая наемные варварские дружины, общим оскудением, отсутствием внутренней безопасности и стабильности. Особенностью массовых движений VB. был их разнородный социальный состав, участие представителей разных классов и социальных групп: рабов, колонов, разоряющихся свободных земледельцев, ремесленников, торговцев, низших городских и даже некоторых средних слоев, куриалов. Социальный протест часто переплетался с сепаратными настроениями и религиозными столкновениями, и в таком случае состав участников народных движений становился еще более пестрым. Не имея четких политических программ, массовые движения V в. объективно были направлены против рабовладельческого государства, остатков отживших рабовладельческих отношений, опутывающих римское общество и мешающих движению вперед.

Примером мощного, разнохарактерного по своему социальному составу народного движения является движение багаудов в Галлии, возникшее еще в III в., а в V в. вспыхнувшее с новой силой. "Что же иное породило багаудов, - восклицает Сальвиан, - как не наши непомерные взыскания, нечестность правителей, проскрипции и грабежи, творимые людьми, которые превратили взимание общественных повинностей в источник собственного дохода, а налоги - в свою добычу?." Движение багаудов охватило центральные области Галлии, но особенно сильным и организованным оно было в округе Арморика (совр. Бретань). Именно здесь во главе со своим предводителем Тибаттоном багауды в 435-437 гг. освободили от римских властей Арморику и установили свое правление. После поражения в 437 г., полученного от имперских войск (включавших в свой состав и гуннские отряды) во. главе с Аэцием, движение багаудов вновь вспыхнуло в 440-х годах и продолжалось почти целое десятилетие.

В Африке социальный протест населения принял форму религиозных движений. Уже с III в. африканские христианские общины проявили сепаратистские настроения, получившие организационное оформление в учении епископа Доната. Революционным крылом донатизма стали так называемые циркумцеллионы или агонистики (борцы за истинную веру), в движении которых явления социального протеста преобладали. "Какой господин, - говорил их противник Августин, - не был вынужден бояться своего раба, если он прибегал к их (агонистиков. - Авт.) покровительству? Кто осмеливался хотя бы угрожать разорителю или виновнику? Кто мог взыскать с разорителя винных складов, с должника, требующего их помощи и защиты? Под страхом дубинок, пожаров, немедленной смерти уничтожались документы на худших рабов, чтобы они уходили в качестве свободных. Отнятые долговые расписки возвращались должникам. Всех, кто пренебрегал их грубыми словами, принуждали выполнять приказания еще более грубыми бичами. Некоторые отцы семейств, люди высокого происхождения и благородного воспитания, были принесены еле живыми после их избиений или, привязанные к жернову, вращали его, подгоняемые бичами, как презренный скот". До конца 420-х годов агонистики были серьезной опасностью для местных рабовладельцев и римской власти.

Своеобразной формой социального протеста становятся ереси - религиозные течения, не признающие утвержденные догматы ортодоксальной церкви. Особенное распространение в V в. в Галлии имела ересь выходца из Британии Пелагия, отвергавшего основной догмат христианской церкви о греховной природе людей, якобы обремененной первородным грехом Адама, и на этом основании отрицающего рабство, угнетение и социальную несправедливость. Пелагианство в своеобразной религиозной форме, путем подчеркивания совершенной сущности человека оправдывало различные формы социального протеста низов римского общества против усиливающейся эксплуатации, фискального гнета и норм рабовладельческого права.

Различные по формам своего проявления массовые народные движения расшатывали отживающие общественные отношения и стоящее за ними рабовладельческое государство - Западно-римскую империю.

Коренные изменения социально-экономической структуры, государственной организации происходили в условиях усиливающегося притока варварских племен к римским границам, их постоянных прорывов и грабежей приграничных и глубинных территорий. Живущие вдоль римского пограничного лимеса племенные федерации франков, свевов, алеманов, бургундов, вандалов, готов и других племен переживали процесс разложения родового строя и формирования раннеклассовых отношений/ который был ускорен мощным влиянием римской цивилизации. Происходит выделение слоя племенной знати, объединяющей вокруг себя воинственные дружины своих соплеменников, которые. военное ремесло предпочитают всякому другому; растет воинственность приграничных варварских племен. Их агрессивность подогревается ослаблением военной мощи Империи и богатствами римских провинций.

В конце IV в. начинается так называемое великое переселение народов, вызванное движением большой коалиций племен во главе с гуннами из прикаспийских степей в западном направлении.

Во время великого переселения народов конца IV-V вв. произошли в невиданных ранее масштабах перемещения многочисленных народов, племенных союзов и племен Восточной и Центральной Европы. Они оказали огромное влияние и на социально-экономические отношения, и на политическое положение как в Европе, так и во всем Средиземноморье, на падение рабовладельческого римского общества, всего античного мира.

Таковы были коренные особенности и конкретные формы проявления социальной революции, в процессе которой рушились рабовладельческое римское общество и его государственность в западной части бывшей Средиземноморской Римской рабовладельческой империи.

2. Распад и гибель Западно-римской империи. В начале V в. имперскому правительству, во главе которого стоял опекун малолетнего императора Гонория (395-423 гг.), вандал по происхождению, Стилихон, пришлось решать две неотложные задачи: отражение варварских вторжений в Италию и подавление сепаратистского движения в Галлии.

В 401-402 гг. с большим трудом удалось отразить нашествие вестготских дружин во главе с Аларихом и возобновить с ним договорные отношения. В 404-405 гг. Италия пережила страшную опасность от вторгнувшихся из-за восточных Альп полчищ гота Радагайса, который дошел до Флоренции, но был наголову разбит недалеко от этого города. Эти вторжения показали, что самая серьезная опасность угрожает центру государства, Италии и непосредственно столицам государства - исторической столице городу Риму и резиденции императора, которой стала сильно укрепленная, окруженная труднопроходимыми болотами Равенна. Для защиты императорской столицы Стилихон перевел в Италию часть маневренных полевых войск из Британии и Галлии, ослабляя тем самым оборону рейнских границ и всей Галлии. Отвод части войск означал, что Империя фактически оставляла западные провинции на произвол судьбы. Этим немедленно воспользовались племенные коалиции аланов, вандалов и свевов, которые прорвали в 407 г. рейнскую границу и, форсировав Рейн, ворвались в Галлию, опустошая все на своем пути. Галло-римская знать была вынуждена взять дело обороны провинций в свои руки. Стоящие в Британии и Галлии войска провозгласили императором Константина (407-411 гг.), которому удалось восстановить положение на рейнской границе, оттеснить вандалов и свевов в Испанию, несколько стабилизировать внутреннюю обстановку в самой Галлии, подавить активность багаудов.

Укреплению позиций узурпатора Константина в Галлии способствовало бездействие центрального правительства, занятого отражением новой угрозы Италии со стороны того же Алариха, находившегося в Иллирии. В 408 г., после отстранения от власти и убийства всемогущего временщика Стилихона, пришедшая к власти придворная группировка разорвала союзные отношения сАларихом и его дружины вновь двинулись на Италию. Аларих на сей раз избрал путь на город Рим и осенью 408 г. осадил "вечный город". Лишь ценой большого выкупа жителям Рима удалось добиться снятия осады и ухода вестготов. Попытки Алариха договориться с Равенной о приемлемом мире были вновь сорваны придворной группировкой, и Аларих в целях устрашения равеннского двора повел свои дружины на слабо защищенный Рим. По пути на Рим к готам присоединялись беглые рабы. Предоставленный на произвол судьбы, не получивший никакой поддержки от императора, укрывшегося в прекрасно укрепленной Равенне, город Рим был взят 24 августа 410 г. (причем ворота Рима были открыты городскими рабами) и жестоко разграблен. Падение Рима произвело сильнейшее впечатление на современников. Рим покоритель стольких государств и племен, историческая столица мирового государства, символ римской мощи и цивилизации, "вечный город", сам стал жертвой варварских дружин. Падение и жестокое разграбление Рима у всех культурных людей Средиземноморья пробудило понимание обреченности вообще Римского государства, близкого заката Западно-римской империи, ее культуры, всего общественного устройства. Один из крупнейших деятелей христианской церкви начала V в. епископ города Гиппона Регия Августин под влиянием этой катастрофы начал работу над своим знаменитым впоследствии сочинением "О граде божьем" (412-425 гг.), в котором размышлял над причинами взлета и падения земных царств, в том числе и Римской империи, и развивал свою концепцию божественного града, идущего, на смену земным царствам.

Имперское правительство в Равенне после 410 г. оказалось в очень тяжелом положении: разграбившие Рим вестготы (после неожиданной смерти 34-летнего Алариха в 410 г. конунгом готов был провозглашен его племянник Атаульф) блокировали Италию, самозванный император Константий правил в Галлии, а в Испании хозяйничали прорвавшиеся туда полчища аланов, вандалов и свевов. Империя разваливалась. В этих условиях Равенна была вынуждена изменить свою политику по отношению к варварам и пойти на новые уступки: от обычного найма варварских отрядов на службу Империи, как это делалось еще в IV в., западно-римские императоры были вынуждены согласиться на создание полусамостоятельных варварских государственных образований на территории Империи, сохранявшей призрачный суверенитет над ними. Так, в 418 г., для того чтобы удалить опасных вестготов из Италии и вместе с тем освободиться от узурпаторов, вестготам во главе с королем Теодорихом была предоставлена для поселения Аквитания - юго-западная часть Галлий.

Вестготы поселились здесь на постоянное жительство всем племенем, с женами и детьми. Их воины и знать получили земельные наделы за счет конфискаций от Уз до Уг земли у местного населения. Вестготы приступили к налаживанию собственного хозяйства, используя действующие в их среде правовые нормы и обычаи. С Местными жителями,. римскими гражданами и землевладельцами, у которых продолжали действовать нормы римского права, были установлены определенные отношения. Вестготы рассматривались как завоеватели, хозяева всей территории, хотя считались союзниками (федератами) императорского двора. В 418 г. таким образом возникло первое варварское королевство на территории Западноримской империи.

Еще в 411 г. равеннский двор признал в качестве федератов Империи племенные образования свевов, прочно осевших в северозападной части Испании, и вандалов, которые, однако, не смогли закрепиться в Испании и, воспользовавшись приглашением африканского наместника Бонифация, не без. согласия Равенны, в 429 г. переправились в Африку, образовав там свое вандальское королевство во главе с королем Гензерихом. В отличие от вестготов, имевших мирные отношения с местными жителями, вандалы в своем королевстве установили жесткий режим по отношению к местному римскому населению, в том числе к землевладельцам, христианским иерархам, разрушали города, подвергали их грабежам и конфискациям, превращали жителей в рабов. Слабые попытки местной римской администрации и самого равеннского двора принудить вандалов к покорности не привели ни к каким результатам, и в 435 г. Империя признала официально Вандальское королевство как союзника Империи с формальным обязательством вносить ежегодную подать Равенне и защищать интересы императора. Значительная часть африканских провинций была фактически потеряна.

Из других варварских образований на территории Империи можно назвать королевство бургундов, возникшее в Сабаудии, т.е. в юго-восточной Галлии (443 г.), и королевство англосаксов в юго-восточной части Британии (451 г.). Новые полусамостоятельные варварские королевства подчинялись распоряжениям императорского двора лишь в том случае, если это соответствовало их интересам, но чаще проводили собственную внутреннюю и внешнюю политику. Императоры были бессильны привести их к повиновению. Умело маневрируя в сложной политической обстановке, равеннский двор в 420-450-х годах еще сохранял видимость существования Западной Римской империи, в которой варварские королевства и области лишь считались ее составными частями. Некоторой сплоченности Западной Римской империи способствовала страшная опасность, которая стала угрожать ей со стороны гуннских племен.

Гунны, в 377 г. захватившие Паннонию, в конце IV - начале V в. не представляли еще серьезной опасности для Рима. Напротив, римляне охотно вербовали гуннские отряды для достижения своих военно-политических целей. Например, один из известных римских политиков, пользующийся большим влиянием при дворе императора Валентиниана Ш (425-455 гг.), Флавий Аэций часто использовал наемные гуннские отряды против других племен: бургундов, вестготов, франков, бага-удов и др.

Однако к началу 440-х годов происходит резкое усиление гуннов во главе с их предводителем Атиллой (434-453 гг.). Гунны присоединяют к своему союзу ряд племен и, пользуясь слабостью как Западноримской империи, так и Византии (Византия в это время вела тяжелые войны с вандалами в Африке и с персами на Евфрате), начинают опустошительные набеги на области Балканского полуострова. Византийцам удалось частью откупом, частью военной силой отразить нападение гуннов, и они в начале 450-х годов вторглись на территорию Галлии, грабя и сжигая все на своем пути. Гуннские полчища представляли смертельную опасность не только для галло-римлян, римских граждан, землевладельцев, но и для многочисленных варварских племен, живших в Галлии на территории Империи и уже вкусивших блага римской цивилизации. Против гуннов была создана сильная коалиция из франков, аланов, армориканцев, бургундов, вестготов, саксов, военных поселенцев - летов и рипа-риев. По иронии судьбы антигуннскую коалицию возглавил Флавий Аэций, ранее охотно использовавший гуннские наемные отряды в интересах Империи. Решающая битва - одна из крупнейших и кровопролитных битв древности - произошла на Каталаунских полях в июне 451 г. По сведениям готского историка Иордана, потери с обеих сторон составили громадную цифру в 165 тыс. воинов, по другим сведениям - 300 тыс. человек. Гунны потерпели поражение, их обширное и непрочное государственное объединение начало распадаться, а вскоре после смерти Атиллы (453 г.) окончательно развалилось.