Успешная политизация в конечном счёте есть результат совпадения интересов и целей регионального, этнического или расового сообщества и наличия политических акторов, способных его мобилизовать на конкретные социально- политические действия и готовых проводить решительные меры. Поэтому реализация второй фазы - есть практический путь развития и возможность «материализовать» созданный «миф».

Психологическая, региональная, этническая и расовая идентичность в процессе политизации при определенных условиях может стать основой для политического движения автономистского и даже сепаратистского характера. В особенности это характерно для макрорегионов, имеющих достаточное количество финансово-экономических и политико-дипломатических ресурсов, а также для мест компактного (относительно компактного) проживания этнических и расовых сообществ, которые не всегда будут являться меньшинством в отдельно взятом государстве (например, Бельгия, где два этноса представлены практически в равных пропорциях).

В целом политические стимулы играют одну из ключевых ролей в процессе становления и развития рассматриваемых типов идентичности, так как формируют своеобразный «патриотизм», который может стать базой для дальнейшей политизации существующих особенностей. В современных реалиях на политический процесс и политическую идентичность воздействует, кроме психологической, также религиозная и конфессиональная идентичность индивида.

Всем вышеуказанным типам идентичности, равно как и политической идентичности, присущи когнитивный и аффективный компоненты: первый основывается на знаниях, представлениях об особенностях собственной группы, а второй строится на чувстве принадлежности к группе и отношении к членству в ней.

Солидаризация с психологической, этнической, религиозной или региональной общностью зачастую и определяет политическую идентичность индивида. Это типично для различного рода меньшинств или социальных групп, проживающих на компактной территории, где политические установки населения ретранслируются через этнос, расу, религию или регион.

Национальная идентичность представляет собой тождественность индивида нации, стране, её культурному пространству, в то время как наднациональная идентичность есть тождественность межгосударственному, конфедеративному или союзному образованию. Однако и то, и другое рассматривается как важные элементы нашего анализа.

«В современном мире размываются первоначальные ориентиры построения гражданской политической идентичности, потому в формировании новых основ идентичности заключается главная задача государства, которое должно опираться на существующие реалии, характерные для сегодняшних национальных государств. Конструирование идентичности служит условием построения эффективной коммуникативной базы и консолидации представителей различных политических, культурных и этнических групп. «Примирение данных групп - одна из основных проблем современных государств и надгосударственных сообществ, обусловленная фактическим отсутствием моноэтнических государственных образований из-за повысившейся мобильности населения. Однако государство выступает здесь не единственным «игроком», оно должно взаимодействовать с гражданским обществом и его составляющими. Характер и качество этого взаимодействия позволяют прогнозировать дальнейшие пути развития, а также адекватно формулировать повестку дня и принимать политические решения».

В этой связи, в структуре политической идентификации необходимо отметить наличие идеологического, психологического, партийного и персонифицированного уровней, каждый из которых предполагает установку в сознании актора на политическую партию, деятеля и идеологию, что во многом определяет электоральное поведение индивида. Однако зачастую установки актора не совпадают с реальными действиями. Отчасти это может объясняться желанием индивида «быть как все», то есть, с одной стороны, солидаризироваться с референтной группой, с другой - вести себя конформно, не выделяться из общей массы. В этой связи важным являются вопросы миграции и отношения к мигрантам.

Вывод по первому параграфу

В параграфе были рассмотрены факторы, оказывающие негативное влияние на формирование национально-государственной идентичности, такие как жесткая социальная стратификация, этническая, расовая и региональная идентификация граждан.

Фактором, компенсирующим эти негативные влияния, может стать историческая политика государства, формирующая представление о единой истории нации независимо от этнического, регионального или религиозного происхождения её граждан. В отсутствии такой государственной политики каждый этнос и каждый регион начинает писать свою отдельную историю, такие процессы происходили в 90-х годах прошлого века, способствовало этому то, что процесс формирования единой российской нации был приостановлен. Особенно негативное влияние этот фактор оказал на молодых граждан национальных республик, где этническая и региональная идентичности усиливали друг друга, и в ряде случаев приводили к формированию сепаратистских настроений.

3.2 Отношение к мигрантам как индикатор сформированности национально- государственной идентичности

Далее, рассмотрим отношение к мигрантам как индикатор политико- психологического механизма влияния исторической политики на национально- государственную идентичность.

Несмотря на приведенные выше успешные примеры реализации социальной инклюзии, приходится констатировать, что иногда интерпретация вызовов мультикультурализма, на наш взгляд, может наоборот только усугубить проблему социальной исключенности, например мигрантов.

Так, попытка начать решать проблему все увеличивающегося культурного разнообразия (в основном за счет миграции) привела, в том числе к таким предложениям, как создание специальных лагерей (кампусов) для мигрантов, где их должны принудительно адаптировать к жизни.

Наличие доверия в современном обществе, отмеченном высоким уровнем культурного разнообразия, становится все более необходимым условием для реализации инклюзивной социальной политики и одновременно способствует накоплению того типа социального капитала, который Р. Патнэм называл «капиталом наведения мостов» или преодоления разрывов.

Речь идет о том, что для создания мирных развивающихся сообществ в мультикультурной стране недостаточно наличия так называемого «капитала соединения», т. е. капитала, формирующегося, когда индивид социализируется с людьми, которые походят на него, например, по возрасту или вероисповеданию.

В условиях культурного многообразия важно иметь второй вид социального капитала - капитала преодоления разрывов. Преодоление состоит в том, чтобы индивид смог наладить связи и солидаризироваться с людьми, которые не походят на него, как, например, фанаты другой футбольной команды или представители противоположного политического течения. Р. Патнэм утверждает, что эти «два вида социального капитала, соединяясь, усиливают друг друга и создают в сообществе атмосферу доверия. Наличие двух типов социального капитала, таким образом, помогает индивиду испытать/установить доверие к «обобщенному другому».

Как пишет О. Оберемко, «обобщенный другой - это максимально абстрактный персонифицированный образ общества, членом которого индивид себя считает и по которому сверяет (настраивает, регулирует) свое социальное поведение». «Поскольку инклюзивные практики развиты в обществе слабо, интеграция происходит искусственно и поверхностно, в отрыве от принятия основных ценностей и установок социального поведения, либо по большей части вообще не происходит. Такое положение не позволяет установиться в обществе климату доверия, который предполагает, что индивидуальные его члены высоко оценивают шансы того, что остальные будут выстраивать свои взаимодействия взаимно ожидаемым образом».

Говоря о социальной инклюзии в рамках деятельностной парадигмы и о доверии как важном условии осуществления социальной инклюзии, нельзя не отметить того явления, которое И. Гофман назвал «вежливым невниманием». Э. Гидденс, например, считает, что «поддержание вежливого невнимания является очень важной предпосылкой доверия, требуемого в ходе обычных встреч с незнакомцами в общественных местах. Он приводит в противовес вежливому невниманию пример «ненавидящего взгляда», которым часто в известном прошлом награждали белые жители южных штатов США чернокожих в общественных местах. Тем самым демонстрировалось отрицание прав чернокожих на участие в некоторых общепринятых формах взаимодействия белых с себе подобными, т. е. такое поведение было молчаливым, но достаточно ярким доказательством существования социальной инклюзии части населения на основе цвета кожи».

Сегодня жители больших городов, сталкиваясь с многочисленными представителями «этнических меньшинств», в большинстве случаев также проявляют отнюдь не вежливое невнимание, а наоборот, часто презрительное, неодобрительное, неприязненное отношение к мигрантам, одаривая их соответствующим взглядом. Исследование трудовых мигрантов, результаты которого представляет в своей публикации Е. Тюрюканова, подкрепляет такое наблюдение: Мигранты разительно отличаются от местного населения, сторонятся людей, избегают контактов с милицией и официальными организациями, работают и живут в таких условиях, которые местное население считает неприемлемыми, - все это стимулирует отчуждение, а значит, настороженное, негативное отношение к приезжим.

Ряд исследователей подчеркивают, что «разнообразие, не освоенное и не трансформированное в социальный капитал, стало опорой деструктивных процессов, о чем свидетельствуют конфликты, социальные по сути, но межэтнические и межкультурные по форме, периодически возникающие в российских городах». Помочь осуществлению такой трансформации, на наш взгляд, может как раз инклюзивная социальная политика, но при условии, что в ее реализации будут обязательно задействованы как ресурсоемкие, так и слаборесурсные агенты.

Кроме того, реализация инклюзивной социальной политики должна сопровождаться дополнительным обучением чиновников и специалистов, с тем чтобы представление о культурном многообразии российского общества трансформировалось и наличие мигрантов ассоциировалось не с проблемой, а скорее, с достоинством и выигрышем для социального благополучия всей страны. Пока же, по мнению Е. Тюрюкановой, степень социальной эксклюзии мигрантов остается высокой, и «новый миграционный менеджмент должен стать более гуманным и уважающим права человека».

Пожалуй, одним из самых показательных моментов, фиксирующих неготовность общества и его институтов к реализации инклюзивной социальной политики, является деятельность нашей полиции. Исключенность мигрантов из принимающего общества, использование по отношению к ним других, гораздо более низких стандартов в работе и в быту доказывает наличие идеологии двойных стандартов и сложившейся практики поддержания образа мигранта как «человека второго сорта» в общественном сознании. Остается согласиться с тем, что мультикультурным мегаполисам сегодня необходима политика интеграции и включенности.

На наш взгляд, одним из наиболее разработанных и успешных опытов социальной инклюзии может считаться инклюзивное образование, являющееся составной частью социальной политики. Все большее внимание приходится уделять не только инклюзивному обучению детей с ограниченными возможностями здоровья, но и распространять принципы инклюзии на детей мигрантов, обучающихся в наших школах, которым предстоит пройти долгий и зачастую болезненный процесс адаптации и интеграции в местное сообщество вместе с их семьями.

В основном практики и исследователи, погруженные в тематику инклюзивного образования, отмечают среди барьеров на пути к инклюзии детей мигрантов несовершенство законодательной базы, отсутствие единой системы учета мигрантов и их семей, невозможность полноценно пользоваться услугами системы здравоохранения и образования при отсутствии гражданства, высокий уровень концентрации детей мигрантов в ряде школ, наличие языкового барьера.

Таким образом, несмотря на не слишком благоприятные социокультурные, институциальные, политические и экономические условия и предпосылки формирования инклюзивной социальной политики, есть определенные основания полагать, что именно сегодня, в период возросшей деятельностной активности ряда групп и сообществ, будет закладываться культурная основа социальной инклюзии и социальной интеграции как принципов современного глобального общества.

В условиях мультикультурного общества внимание к разного рода культурным, идеологическим, поведенческим, символическим основаниям социальной эксклюзии должно быть еще более пристальным и в то же время требовать активного участия самих меньшинств в реализации преимуществ культурного многообразия и, следовательно, в усилении социальной сплоченности общества на основе принципов инклюзии. Тогда социальные институты, не обладающие достаточными собственными ресурсами для перехода на позиции социальной инклюзии, получат от агентов необходимую подпитку в виде новых инициатив, дополнительной лояльности к инновациям, доверия, открытости, настроенности на диалог и активной нацеленности на социальные изменения.

На наш взгляд, «для того чтобы научиться видеть в социальной инклюзии общее благо, государству и разнообразным социальным институтам необходимо преодолеть не только «ментальную инерцию» в плане видения социальной политики как основы общества, базирующего на интеграции его членов, но и стать более восприимчивым к новым требованиям в плане компетенций госслужащих и социальных работников, учителей и работников дошкольных учреждений, перестать бояться открытого диалога с гражданами и постепенно превратить практики социальной инклюзии в общественную норму.

Структура миграционных потоков претерпевала изменения: в начале 1990-х гг. превалировали потоки вынужденной миграции (преимущественно этнической по своей природе). Их основные причины заключались в последовавшими за развалом прежде единой страны политическим шоком и взрывом националистических настроений в новых независимых государствах, где лица «нетитульных» национальностей жестко притеснялись и «выдавливались» новыми национальными элитами, ориентирующимися на построение этнически гомогенных государств.

Таким образом, если на начальной стадии формирования Евразийской миграционной системы в начале 1990-х гг. Россия выступала ее центром главным образом в силу исторических причин (в течение более чем трех столетий из России ехали мигранты в окраинные регионы Империи, а в течение Советского периода - в «братские республики», где в результате сложилась многочисленная русская диаспора), то в настоящее время Россия начинает играть роль экономического центра, привлекающего мигрантов из бывших союзных республик.

Экономические причины являются основными мотивами их миграции в Россию. Мигранты приезжают­ в Россию в поисках работы и более высоких заработков, вне зависимости от того, являются ли они законными трудовыми мигрантами или незаконными мигрантами.

Следует отметить, что, к сожалению, нелегальная миграция является одной из характерных черт Евразийской миграционной системы. Безусловно, это является предметом особой обеспокоенности, в том числе и государств Европейского Союза, уже ощутивших на себе в полной мере влияние миграционного фактора на характер национально-государственной идентичности за последнее время.

С 1 июля 2011 года вступил в силу закон об отмене таможенного контроля между Россией и Казахстаном, принятый в рамках соглашения о Таможенном союзе. Кроме того, стороны стремятся максимально упростить процедуру пересечения казахстано-российской границы. В соответствии с договоренностью о создании пунктов пропуска с упрощенным порядком пересечения государственной границы, между Россией и Казахстаном были открыты новые пограничные переходы.

В свою очередь, в ноябре 2011 года руководителями трех государств - России, Белоруссии и Казахстана была подписана декларация о создании Евразийского Союза. Безусловно, данная политическая интеграция - очень важный шаг для интеграции государств, играющих ключевые роли на Евразийском пространстве. Данная интеграция важна во многих аспектах, в частности, один из таких наиболее важных аспектов заключается в укреплении региональной безопасности в данном регионе.

В свою очередь, создание данного политического образования несет в себе потенциальные угрозы. Прежде всего, они касаются огромных миграционных потоков, в частности, со стороны КНР, которые могут быть направлены на нашу страну.

Необходимо подчеркнуть, что для принятия таких серьезных политических решений, как «открытие границ между государствами всегда необходим комплекс предварительных мер, направленных на минимизацию имеющихся проблем, связанных с недостаточной безопасностью, преступностью, неконтролируемыми миграционными потоками внутри государств. Прежде всего, необходимо понимать, что при отсутствии границ между Россией и Казахстаном в рамках создания Евразийского Союза, граница этого нового политического образования, так или иначе, автоматически отходит несколько дальше. Это означает, что Казахстан должен регулярно проводить работу, направленную на устранение имеющихся проблем, связанных с нелегальной иммиграцией. Согласно разным оценкам, в Казахстане количество граждан Китая колеблется от 50,000 (официальные данные) до 500,000 человек (неофициальные данные)».

По данным китайского информационного агентства «СИНЬХУА», численность граждан КНР в Казахстане достигает 300,000. Следует подчеркнуть, что по квоте, выделенной иностранным специалистам для работы в Казахстане, количество всех иностранцев не должно превышать 50,000 человек. Однако приведенный пример показывает, что в пригранично с Российской Федерацией государстве китайцев проживает в 6 раз больше, чем требует квота для всех иностранцев. Ежегодно в Казахстан по разным причинам приезжают свыше миллиона иностранных граждан; при этом, точной информации о количестве уезжающих­ обратно нет.

Следует отметить, что для Российской Федерации, как и «для Республики Казахстан, проблема китайской миграции является актуальной уже достаточно длительное время. Критически следует подходить к оценке численности китайского населения в соответствии с данными последних переписей населения 2002 и 2010 годов. По данным переписи 2010 года, на территории России проживает 28 943 китайца, в то время как в 2002 году численность китайцев составляла 23 309 человек. Необходимо подчеркнуть, что в настоящее время отсутствуют экспертные оценки, подтверждающие эти данные. Что касается альтернативных оценок, то чаще всего речь идет о 200-400 тыс. китайцев, находящихся на территории России. Впервые подобная оценка была представлена еще в 2000 году в статье В. Гельбраса «Китайцы в России», опубликованной в журнале «Эксперт». При этом, характер приведенных в этой статье данных является весьма приблизительным. Эмпирической базой исследования Гельбраса стал социологический опрос, проведенный в 1998-1999 годах и охвативший 757 китайских мигрантов всего в четырех российских городах - Москве, Владивостоке, Уссурийске и Хабаровске. По мнению Е.С. Вакуленко и В.В. Цимайло, оценка Гельбраса не учитывала незаконные пересечения гражданами Китая российской границы, а также проникновение на территорию РФ через Республику Казахстан.

В другом исследовании, посвященном проблеме китайской миграции, ведущий сотрудник Центра изучения и прогнозирования российско-китайских отношений ИДВ РАН А.Г. Ларин акцентировал внимание на отсутствии адекватного учета внешних мигрантов, а также на наличии расхождений в данных, представленными разными ведомствами. В своем исследовании Ларин справедливо поднимал проблему отсутствия в России эффективной системы получения информации о китайских мигрантах, въехавших в страну еще до начала подсчета их численности.

Также заслуживают внимания приведенные в исследовании Ларина данные китайских СМИ, в которых говорится о миллионе граждан КНР, въехавших на территорию Дальнего Востока начиная еще с 80-х годов ХХ века. Похожие данные были озвучены региональным представителем компании Western Union по Восточной Европе Куртом Марксом. По его мнению, «количество мигрантов из КНР в Россию постоянно увеличивается, и, по нашим данным, потребность китайских мигрантов в переводе денег крайне высока». Кроме того, он отметил, что «в России проживает более 1 млн. китайцев, большей части которых необходимо пересылать деньги оставшимся на родине родственникам.

Главная опасность - это отсутствия эффективного контроля за внешними миграционными процессами заключается в том, что огромный наплыв мигрантов в районы Сибири и Дальнего Востока может спровоцировать очень опасный социальный взрыв, в основе которого будет лежать усилившаяся межэтническая напряженность. Нельзя допускать такого развития событий еще и потому, что присутствие миллионов представителей КНР в областях Дальнего Востока и Сибири может создать проблему диспропорции населения, от которой пострадает, прежде всего, русский этнос, испытывающий отрицательную демографическую динамику. Это неминуемо будет провоцировать конфликты на этнической почве в регионах. Возникновение дополнительных регионов с повышенной межэтнической напряженностью будет одним из барьеров к успешному формированию национально-государственной идентичности в стране.

Все вышеперечисленные проблемы показывают, что решение об открытии границ между государствами является, возможно, довольно преждевременным. Следует подчеркнуть, что при наличии такой серьезной политической надгосударственной структуры, как Евразийский Союз проблемы контроля миграции должны выйти на передний план, иначе Российская Федерация рискует столкнуться с теми же проблемами, с которыми сталкивается ряд европейских государств.

Причинами противоречиво проходящих процессов формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России является наличие неразрешенных в настоящее время проблем.

1. Вследствие отсутствия разграничения между понятиями «нация» и «этнос», в ряде официальных документов, отражающих политику страны в сфере национального строительства, может возникать искусственное разделение народа сразу на несколько наций, что способно привести к разновекторному развитию национального самосознания среди населения.

2. «Ввиду наличия политической субъектности у ряда этнических групп и отсутствии таковой у русского этноса, возникает ситуация, когда национальное самосознание в различных субъектах страны начинает развиваться по-разному, что, приводит к неравномерному развитию национально-государственной идентичности у различных этносов.

3. Поскольку именно русская культура является объединяющим фактором для всех многочисленных этносов России, формирование гражданской нации не может осуществляться успешно, если такому ключевому фактору не уделяется достаточное внимание в соответствующих государственных документах.

4. Наличие этнических анклавов в ряде регионов, является проблемной ситуацией, ввиду того, что такие анклавы могут провоцировать рост межэтнической напряженности между коренным населением субъектов и приезжими, что, в свою очередь, является одним из препятствий к эффективному формированию российской гражданской нации.

5. Проблема контроля внешних миграционных процессов, также является актуальной для современной России. Главная опасность больших миграционных потоков состоит в том, что они в настоящее время направлены на малозаселенные территории Российской Федерации и способны спровоцировать нарушение определенного этнического баланса, которое может стать источником конфликтогенности, а также межэтнического напряжения.

В этой связи следует отметить, что только комплексное и одновременное решение данных проблем может способствовать преодолению противоречий, являющихся в настоящее время серьезными препятствиями на пути формирования российской гражданской нации и новой модели национально-государственной идентичности россиян.

В связи с этим, далее рассмотрим возможные направления совершенствования политико-психологического механизма влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян.

Выводы по второму параграфу

В результате анализа различного опыта инклюзии можно сделать вывод, что отношение к мигрантам отражает степень сформированности национально- государственной идентичности.

Нация полностью осознающая свою идентичность достаточно успешно индентифицирует представителей иных наций и государств. Однако, недостаточная сформированность российской национально-государственной идентичности приводит к формированию, так называемой, негативной идентификации, когда общность объединяется не вокруг общих ценностей, а против символических «чужих» («понаехали тут»).

Именное поэтому негативное отношение к мигрантам, как к чужим может служить одним из идентификатором низкого уровня национально-государственной идентичности.

3.3 Возможные направления совершенствования политико-психологического механизма влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян

Для России, как и для других государств постсоветского пространства, крайне актуальным является вопрос формирования национально-государственной идентичности. С этой целью, важно, по нашему мнению становится поиск возможных направлений совершенствования политико-психологического механизма влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян.

В период дезинтеграции СССР, в России и других бывших советских республиках происходил демонтаж старой системы ценностей, а вместе с ней уходили в прошлое и представления о прежней национально-государственной идентичности.

В постсоветский период истории в России начался процесс формирования новой национально-государственной идентичности, который продолжается и в настоящее время. В связи с этим актуальным остается анализ политико- психологического механизма влияния исторической политики на национально- государственную идентичность россиян.

Национально-государственная идентичность представляет собой особый вид коллективной идентичности, включающий в себя представления о культурных и политико-правовых ценностях, образе государства, этничности, а также национальной идее.

К одним из ключевых оснований национально-государственной идентичности относится такая социальнополитическая общность, как нация. Ее интегрирующими факторами являются культура, единые политико-правовые ценности, экономический уклад, общее языковое пространство, а также определенная территория проживания, представляющая собой такой политический институт как государство.

Успешное формирование национально-государственной идентичности зависит, во многом, от правильного понимания категорий «нация» и «этнос», которые обязательно следует четко разделять. В различные исторические периоды в России с разной степенью актуализировался вопрос формирования единой национально-государственной идентичности. В Российской Империи огромную роль в системе национально-государственной идентичности играла религия, длительное время являющаяся наиболее сильным интеграционным фактором. Православная культура и вера были неотъемлемой составляющей жизни общества и его миропонимания. Именно религиозный фактор длительное время способствовал решению проблемы социально-культурной дезинтеграции российского общества, одной из главных причин которой являлось существовавшее в Российской Империи до 1861 года крепостное право, крайне затруднявшее процесс формирования в государстве единой нации.

К проблемам, оказывающим негативное влияние на формирование единой нации в Российской Империи, относилась также проблема интеграции присоединенных в конце XVIII и середине XIX века территорий Польши, Прибалтики, Финляндии и Закавказья. Проблемы с интеграцией ряда народов были вызваны, главным образом, уже происходившими ранее на этих территориях процессами национального строительства (прежде всего, в Польше и Финляндии), вследствие чего, как финны, так и поляки обладали уже сформированным национальным самосознанием.

Окончательный слом имперской модели национально-государственной идентичности начал происходить в период революционных событий 1917 года и завершился после окончательного установления нового политического режима в 1922 году. С этого периода в России начинается становление новой, советской модели национально-государственной идентичности. Происходит кардинальный разрыв с традициями существовавшими в Российской Империи.

«В отличие от имперской модели национально-государственной идентичности, в советской модели роль интеграционного фактора играла уже не религия, а основанная на принципах пролетарского интернационализма идеология: с самого начала своего существования, советский режим позиционировал себя как противника религии и христианского мировоззрения в целом».

В 70-е-80-е годы ХХ века в стране наступает кризис наднациональной объединительной идеи, постепенно происходила смена культурного кода, которая нашла свое отражение в еще большем «расслоении» общности «советский народ» на нации и возникновении вследствие этих процессов национализма.

Процессы становления постсоветской модели национально-государственной идентичности проходят достаточно противоречиво. Несмотря на довольно четко обозначенный курс по конструированию новой, российской идентичности гражданского типа, в данной сфере остается довольно много неразрешенных противоречий и проблем, препятствующих эффективной реализации этой задачи.

Одна из проблем ­ формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России заключается в том, что в политическом дискурсе понятия «нация» и «этнос» часто имеют один смысловой оттенок. Вследствие отсутствия разграничения между данными понятиями в ряде официальных документов, отражающих политику страны в сфере национального строительства, в частности, таких документах как «Стратегия государственной национальной политики РФ до 2025 года» и ФЦП «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России (2014 - 2020 годы)» происходит искусственное разделение народа сразу на несколько наций, что, впоследствии, может привести к разновекторному развитию национального самосознания среди населения, при котором успешно осуществлять формирование гражданской нации будет невозможно.

Еще одна проблема формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России обусловлена влиянием фактора административно-территориального устройства. Ввиду наличия политической субъектности у ряда этнических групп и отсутствии таковой у русского этноса, возникает ситуация, когда национальное самосознание в различных субъектах страны начинает развиваться по-разному. Что, в свою очередь, приводит к неравномерному развитию национально государственной идентичности у различных этносов («поляризации идентичностей»).

В условиях, когда региональная этническая идентичность в ряде субъектов приобретает первичный характер в отношении идентичности общероссийской, эффективное формирование гражданской нации в стране происходить не может.

К проблемам формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России относится также проблема неопределенного положения русского этноса в структуре, выстраиваемой в государстве модели национально- государственной идентичности. Поскольку именно русская культура является объединяющим фактором для всех многочисленных этносов России, формирование гражданской нации не может осуществляться успешно, если такому ключевому фактору в различных документах, касающихся сферы национального строительства. Например, в «Концепции развития поликультурного образования в Российской Федерации», а также ФЦП «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России (2014 - 2020 годы)» не отводится конкретная роль.

Специфика влияния фактора миграционной политики на характер национально-государственной идентичности и процессы ее формирования в постсоветской России заключается в том, что происходит актуализация не только проблемы внешней миграции, но и внутренней.

В настоящее время к проблемам, вызванным влиянием фактора внутренней миграции, относится наличие этнических анклавов в ряде регионов (в частности, в Краснодарском крае, Ростовской области, Республике Калмыкия, Ставропольском крае), которые провоцируют рост межэтнической напряженности между коренным населением субъектов и приезжими, что, в свою очередь, является одним из препятствий к эффективному формированию российской гражданской нации.

Проблему контроля за внешними миграционными процессами также можно отнести к одной из наиболее актуальных для современной России. В настоящее время Российская Федерация занимает второе место в мире по количеству ежегодно въезжающих мигрантов. Одновременно с этим, легальный статус имеет только 20% приезжих. Главная опасность больших миграционных потоков состоит в том, что они в настоящее время направлены на малозаселенные территории Российской Федерации и способны спровоцировать нарушение определенного этнического баланса, которое может стать источником конфликтогенности, а также межэтнического напряжения, что обязательно негативно повлияет на процессы формирования национально-государственной идентичности.

Отдельно следует учитывать также и то, что исключительно комплексное и одновременное разрешение данных проблем может способствовать преодолению определенных противоречий, являющихся в настоящее время серьезными препятствиями на пути формирования российской гражданской нации и новой модели национально-государственной идентичности.

В частности, «требуется внесение изменений в такие документы как «Стратегия государственной национальной политики РФ до 2025 года» ФЦП «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России (2014 - 2020 годы)». Изменить следует ряд формулировок, в которых категории «национальное» и «этническое» имеют один смысловой оттенок. В целях избегания смысловой путаницы и возникновения проблемы разделения народа России сразу на несколько наций, употребление данного термина является более целесообразным исключительно по отношению к формируемой в государстве гражданской общности «россиян» («российской гражданской нации»)».

В целях разрешения проблемы неопределенного положения русского этноса в структуре выстраиваемой в государстве модели национально-государственной идентичности можно внести изменения в такие документы как «Концепция развития поликультурного образования в РФ» и ФЦП «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России (2014 - 2020 годы)». В «Концепции развития поликультурного образования в РФ» изменения следует внести в структуру выстраиваемой этнополитической модели российской гражданской нации, а именно, ее уровней.

Первый уровень, «национально-территориальный», можно оставить без изменений; характер второго уровня следовало бы изменить, назвав его «русский народ как государствообразующая этническая группа»; третий уровень можно переименовать в «гражданский», тем самым, усилив его интегративную функцию. Что касается ФЦП «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России (2014 - 2020 годы)», то в нее должны быть обязательно включены мероприятия, направленные на развитие и популяризацию русской культуры на территории всех субъектов Российской Федерации.

Вариантом решения проблемы негативного влияния фактора внешней миграции на характер конструируемой модели национально-государственной идентичности может стать установление визового режима с государствами среднеазиатского региона, что поможет закрыть существующую в настоящее время «миграционную пробоину» по линии «КНР - Киргизия - Казахстан -Российская Федерация».

Еще одной мерой разрешения проблем, вызванных влиянием данного фактора, может стать пересмотр «Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 года». Прежде всего, следует пересмотреть сам подход по решению демографической проблемы, который был предложен авторами документа. Ни в коем случае нельзя делать акцент на замещающую миграцию, поскольку тогда будет во много раз увеличен сегмент населения с совершенно другой культурой и традициями, что неизбежно в негативном смысле повлияет на характер национально-государственной идентичности в стране. Безусловно, необходимо подчеркнуть, что исследовательские резервы в сфере процессов формирования национальной идентичности еще далеко не исчерпаны.

В рамках дальнейших исследований по данной проблематике может быть целесообразно уделить внимание следующим вопросам:

- специфика различных моделей становления национально-государственной идентичности в контексте современного политического процесса;

- патриотизм в структуре национально-государственной идентичности;

- фактор внешнего ирредентизма как конструктивная основа формирования национально-государственной идентичности россиян;

- этнорегиональная идентичность в системе общероссийской гражданской идентичности; возможные варианты решения проблемы негативного влияния фактора внутреннего ирредентизма на процессы формирования национально- государственной идентичности россиян.

Вывод по третьему параграфу

Переходя к выводам по данному параграфу, следует отметить, что причиной противоречиво проходящих процессов формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России является наличие неразрешенных в настоящее время проблем.

1. Вследствие отсутствия разграничения между понятиями «нация» и «этнос», в ряде официальных документов, отражающих политику страны в сфере национального строительства, может возникать искусственное разделение народа сразу на несколько наций, что способно привести к разновекторному развитию национального самосознания среди населения.

2. «Ввиду наличия политической субъектности у ряда этнических групп и отсутствии таковой у русского этноса, возникает ситуация, когда национальное самосознание в различных субъектах страны начинает развиваться по-разному, что, приводит к неравномерному развитию национально-государственной идентичности у различных этносов.

3. Поскольку именно русская культура является объединяющим фактором для всех многочисленных этносов России, формирование гражданской нации не может осуществляться успешно, если такому ключевому фактору не уделяется достаточное внимание в соответствующих государственных документах.

4. Наличие этнических анклавов в ряде регионов, является проблемной ситуацией, ввиду того, что такие анклавы могут провоцировать рост межэтнической напряженности между коренным населением субъектов и приезжими, что, в свою очередь, является одним из препятствий к эффективному формированию российской гражданской нации.

5. Проблема контроля внешних миграционных процессов, также является актуальной для современной России. Главная опасность больших миграционных потоков состоит в том, что они в настоящее время направлены на малозаселенные территории Российской Федерации и способны спровоцировать нарушение определенного этнического баланса, которое может стать источником конфликтогенности, а также межэтнического напряжения.

В этой связи следует отметить, что только комплексное и одновременное решение данных проблем может способствовать преодолению противоречий, являющихся в настоящее время серьезными препятствиями на пути формирования российской гражданской нации и новой модели национально-государственной идентичности россиян.

Одним из важных направлений решений указанных проблем является целостная государственно-историческая политика, в реализации которой основными субъектами могут стать школа (создание учебников в рамках единой концепции истории), система высшего образования, культурная политика, связанна с отражением российской истории в произведениях литературы и искусства, а также деятельность средств массовой информации

Вывод по третьей главе

В данной главе нами были рассмотрены факторы, оказывающие негативное влияние на формирование национально-государственной идентичности, такие как жесткая социальная стратификация, этническая, расовая и региональная идентификация граждан.

Фактором, компенсирующим эти негативные влияния, может стать историческая политика государства, формирующая представление о единой истории нации независимо от этнического, регионального или религиозного происхождения её граждан. В отсутствии такой государственной политики каждый этнос и каждый регион начинает писать свою отдельную историю, такие процессы происходили в 90-х годах прошлого века, способствовало этому то, что процесс формирования единой российской нации был приостановлен. Особенно негативное влияние этот фактор оказал на молодых граждан национальных республик, где этническая и региональная идентичности усиливали друг друга, и в ряде случаев приводили к формированию сепаратистских настроений.

В результате анализа различного опыта инклюзии можно сделать вывод, что отношение к мигрантам отражает степень сформированности национально- государственной идентичности.

Нация полностью осознающая свою идентичность достаточно успешно идентифицирует представителей иных наций и государств. Однако, недостаточная сформированность российской национально-государственной идентичности приводит к формированию, так называемой, негативной идентификации, когда общность объединяется не вокруг общих ценностей, а против символических «чужих» («понаехали тут»).

Именное поэтому негативное отношение к мигрантам, как к чужим может служить одним из идентификатором низкого уровня национально-государственной идентичности.

Следует отметить, что причиной противоречиво проходящих процессов формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России является наличие неразрешенных в настоящее время проблем.

1. Вследствие отсутствия разграничения между понятиями «нация» и «этнос», в ряде официальных документов, отражающих политику страны в сфере национального строительства, может возникать искусственное разделение народа сразу на несколько наций, что способно привести к разновекторному развитию национального самосознания среди населения.

2. «Ввиду наличия политической субъектности у ряда этнических групп и отсутствии таковой у русского этноса, возникает ситуация, когда национальное самосознание в различных субъектах страны начинает развиваться по-разному, что, приводит к неравномерному развитию национально-государственной идентичности у различных этносов.

3. Поскольку именно русская культура является объединяющим фактором для всех многочисленных этносов России, формирование гражданской нации не может осуществляться успешно, если такому ключевому фактору не уделяется достаточное внимание в соответствующих государственных документах» .

4. Наличие этнических анклавов в ряде регионов, является проблемной ситуацией, ввиду того, что такие анклавы могут провоцировать рост межэтнической напряженности между коренным населением субъектов и приезжими, что, в свою очередь, является одним из препятствий к эффективному формированию российской гражданской нации.

5. Проблема контроля внешних миграционных процессов, также является актуальной для современной России. Главная опасность больших миграционных потоков состоит в том, что они в настоящее время направлены на малозаселенные территории Российской Федерации и способны спровоцировать нарушение определенного этнического баланса, которое может стать источником конфликтогенности, а также межэтнического напряжения.

В этой связи следует отметить, что только комплексное и одновременное решение данных проблем может способствовать преодолению противоречий, являющихся в настоящее время серьезными препятствиями на пути формирования российской гражданской нации и новой модели национально-государственной идентичности россиян.

Одним из важных направлений решений указанных проблем является целостная государственно-историческая политика, в реализации которой основными субъектами могут стать школа (создание учебников в рамках единой концепции истории), система высшего образования, культурная политика, связанна с отражением российской истории в произведениях литературы и искусства, а также деятельность средств массовой информации.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате рассмотрения таких значений как идентичность и эксклюзия в определении феномена нации, можно сделать вывод, что национальная идентичность является непременным фактором стабильного и устойчивого существования нации, а в критических ситуациях главным фактором, определяющим выживания той или иной нации, и влияние социальной эксклюзии играет в этом не последнюю роль, так как в определенных случаях может стать как объединяющим элементом для нации в период обострения международной обстановки, так и разрушающим нацию изнутри посредством разделения общности

В результате анализа теоретических исследований национально- государственной идентичности можно сделать вывод, что национально- государственная идентичность - это психологическая самоассоциация личности с геополитическим образом (образами) определенного национально-государственного конструкта, имеющая в своем основании персональные фреймы (мотивы и ценности), закрепляющаяся и проявляющаяся через символические репрезентации.

Базовыми характеристиками национально-государственной идентичности являются пространственные, сформированны внутренний и внешний образы страны и государства, систематизированы представления об истории и культуре нации, а также наличие государственной информационной политики, направленной на формирование национального-государственной идентичности.

Формирование национально-государственной идентичности - ключевая задача консолидации народа, в особенности многонационального народа. Для России - это важнейшая политическая задача, направленная на единение этнического, конфессионального общества. Российская национальная идентичность является болеем масштабным типом идентичности, чем этническая и имеет преимущественно выраженную политическую и культурную нагрузку.

В исследовании были выявлены ряд концепций, в том числе культурно- цивилизационная концепция, культурно-языковая, концепция гражданской нации, космополитическая (наднациональная). Также были выявлены проблемы существующие в современной России в процессе формирования национально-государственной идентичности, в частности поляризация этнических и религиозных идентичностей.

Несмотря на ряд сложностей, которые существуют в настоящее время в формировании национально-государственной идентичности, связанные с нашей множественностью, религиозным, этническим и лингвистическим многообразием, в котором каждый этнос имеет свою историю и свое настоящее, а также с административно-территориальным устройством государства, существую ценности объединяющие нас.

В данной работе рассматривается роль социальной самоидентификации граждан и наличие социальной эксклюзии, как фактора препятствующего формированию национально-государственной идентичности.

Наиболее серьезное влияние эта проблема оказывает на самоидентификацию молодежи.

Можно выделить несколько основных тенденций в формировании национально-государственной политики идентичности молодых россиян, такие как:

- слабый когнитивный потенциал самоидентификации;

- высокий уровень этнической конфликтности в молодежной среде;

- отсутствие государственной «политики идентичности» в постсоветской России;

- отсутствие внятного, целостного образа будущего.

Указанные проблемы являются крайне значимыми для понимания особенностей формирования общероссийской идентичности современной молодежи.

Проблема идентичности неразрывно связана с исторической политикой. Именно в этой плоскости лежат острые проблемы российского общества. Историческая память может стать важным фактором политического развития.

Память о прошлом своего народа укрепляет связь между поколениями, индивидуумами в общности. Здесь немаловажную роль играют воспоминания о важных событиях, героях, о героизме предков, празднование памятных дат.

Объединяющим фактором, сосредоточенным в рассматриваемой нами форме памяти, служит информация о преодолении тяжелых времен, трудностей народом.

Также нами были рассмотрены факторы, оказывающие негативное влияние на формирование национально-государственной идентичности, такие как жесткая социальная стратификация, этническая, расовая и региональная идентификация граждан.

Фактором, компенсирующим эти негативные влияния, может стать историческая политика государства, формирующая представление о единой истории нации независимо от этнического, регионального или религиозного происхождения её граждан. В отсутствии такой государственной политики каждый этнос и каждый регион начинает писать свою отдельную историю, такие процессы происходили в 90-х годах прошлого века, способствовало этому то, что процесс формирования единой российской нации был приостановлен. Особенно негативное влияние этот фактор оказал на молодых граждан национальных республик, где этническая и региональная идентичности усиливали друг друга, и в ряде случаев приводили к формированию сепаратистских настроений.

В результате анализа различного опыта инклюзии можно сделать вывод, что отношение к мигрантам отражает степень сформированности национально- государственной идентичности.

Нация полностью осознающая свою идентичность достаточно успешно идентифицирует представителей иных наций и государств. Однако, недостаточная сформированность российской национально-государственной идентичности приводит к формированию, так называемой, негативной идентификации, когда общность объединяется не вокруг общих ценностей, а против символических «чужих» («понаехали тут»).

Именное поэтому негативное отношение к мигрантам, как к чужим может служить одним из идентификатором низкого уровня национально-государственной идентичности.

Следует отметить, что причиной противоречиво проходящих процессов формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России является наличие неразрешенных в настоящее время проблем.

1. Вследствие отсутствия разграничения между понятиями «нация» и «этнос», в ряде официальных документов, отражающих политику страны в сфере национального строительства, может возникать искусственное разделение народа сразу на несколько наций, что способно привести к разновекторному развитию национального самосознания среди населения.

2. «Ввиду наличия политической субъектности у ряда этнических групп и отсутствии таковой у русского этноса, возникает ситуация, когда национальное самосознание в различных субъектах страны начинает развиваться по-разному, что, приводит к неравномерному развитию национально-государственной идентичности у различных этносов.