Теория замкнутого, локального развития культуры

Динамика развития локальных цивилизаций

Всемирная история может быть представлена в виде древа, основание которого, корневую систему, составляют так называемые «примитивные» общества. Ссылаясь на западных антропологов, Тойнби называет приблизительно 650 таких обществ. Они были ограничены территориально, малочисленны и зачастую погибали в результате насилия. При этом Тойнби выражает несогласие с теми, кто утверждает, что это «народы, у которых нет истории»:

Разве нет вероятности, что все существующие ныне примитивные общества -- это сухие ветви когда-то живого древа и что их застывшее состояние -- эпилог бурной когда-то истории?

В свое время они были динамичными и внесли вклад в историю культуры.

Однако основное внимание Тойнби сосредоточено на последующих обществах. Он называет их «локальными цивилизациями». Это устойчивые общности людей, объединенных духовными традициями и территорией проживания. Цивилизации равноценны, их невозможно располагать по шкале «выше-ниже», каждая из них уникальна. Он допускает аналогию в их развитии с движением по улице, где можно обнаружить, что они сосредоточились в одном, весьма узком, месте; позади них довольно большое пространство, которое они удачно преодолели, но и впереди достаточно длинный путь, по которому еще никто не ступал.

Цивилизации можно разделить по происхождению на «первичные», возникающие непосредственно из примитивных обществ; «вторичные» -- порождаемые на их основе, и «третичные» -- из вторичных. К примеру, из «минойской» цивилизации возникает «эллинская» и Ватем уже «западнохристианская» и «восточнохристианская». Тем самым обнаруживается родство цивилизаций, которое Тойнби называет сыновне-отеческими отношениями:

Главы истории любого отдельно взятого общества напоминают последовательные ступени опыта человека.

Они похожи на отношения между родителями и ребенком: наследуются определенные свойства; находятся под опекой долгое время, затем обретают самостоятельность и собственный взгляд на мир; порождают новое потомство.

В классификации цивилизаций Тойнби использует два критерия: общность религии и степень удаленности от того места, где данное общество первоначально возникло. Он приводит в тексте весьма подробную таблицу расположения цивилизаций на карте всемирной истории. Обобщая результаты своего исследования истории, Тойнби называет 21 цивилизацию в истории существования человечества. Он дает подробное описание каждой из них. Перечислим выделенные общества в последовательности, предложенной автором:

египетское + андское;

китайское + минойское + шумерское + майянское;

сирийское;

индское + хеттское + эллинское;

западное;

православное христианское (в России) + дальневосточное (в Корее и Японии);

православное христианское (основное) + дальневосточное (основное);

иранское;

арабское + индуистское;

мексиканское;

юкатанское;

вавилонское.

Жизнь цивилизаций весьма продолжительна, они занимают обширные территории, их население многочисленно. Имеют тенденцию к распространению и поглощению других обществ. Судьбы названных цивилизаций различны: некоторые остались в виде археологических реликтов, другие мертвы и только немногие существуют в XX в.

В настоящее время, утверждает Тойнби, мы можем различить:

западнохристианское общество в католической, протестантской, лютеранской формах в странах Западной Европы, США, Австралии;

православно-христианское, или византийское, общество, расположенное в Юго-Восточной Европе и России;

исламское общество, сосредоточенное в аридной (сухой) зоне, проходящей по диагонали через Северную Африку и Средний Восток от Атлантического океана до Великой китайской стены;

индуистское общество в тропической субконтинентальной Индии к юго-востоку от аридной зоны;

дальневосточное общество в субтропическом и умеренном районах между аридной зоной и Тихим океаном.

Более детальное изучение обнаруживает реликтовые общества, которые можно сгруппировать следующим образом:

группа, включающая в себя монофизитских христиан Армении, Месопотамии, Абиссинии и Египта, несторианских христиан Курдистана и Малабара, а также персов (в Иране и Средней Азии до арабского завоевания и принятия ислама господствующей религией был зороастризм);

группа ламаистских буддистов махаямы в Тибете и Монголии, буддистов хинаяны на Цейлоне, в Бирме и Таиланде, а также джайнов в Индии.

Возможно, что представленный перечень ныне существующих цивилизаций не является исчерпывающим, ибо Тойнби не ставил такой задачи. К 21 цивилизации он добавляет еще четыре: далънезападная христианская, дальневосточная христианская, скандинавская и первая сирийская из кочевых и оседлых племен. По его мнению, хотя они и создали специфическую конфигурацию элементов культуры, но не развили ее, будучи поглощенными иной, более развитой цивилизацией.

Полинезийцы, эскимосы, кочевники относятся к числу «задержанных» цивилизаций, когда Вызов был настолько чрезмерным, что требовал наивысшего напряжения и не получил ответа должной интенсивности. Религия и природное расположение имеют особое значение в жизни цивилизаций, определяют самобытность культуры.

Каждая цивилизация проходит путь генезиса, роста, надлома и распада. Эти этапы можно проследить на историческом материале, что делает судьбы цивилизации сравнимыми между собой.

Процесс зарождения цивилизаций имеет определенный ритм чередования статики и динамики, пассивности и активности. Чем мощнее сдерживающая сила инерции, тем большим импульсом должна обладать та энергия, которая способна ее преодолеть и «запустить маховик» дальнейшего роста.

Тойнби отвергает значение таких факторов, как раса и среда для объяснения генезиса цивилизаций. Расовое объяснение человеческих поступков либо некорректно, либо ложно. Теория влияния природной среды также уязвима, хотя в истории ей можно найти подтверждение. Географические условия были одной из причин зарождения таких цивилизаций:

«речная» -- египетская, шумерская и, возможно, индуистская;

«нагорная» -- андская, хеттская, мексиканская;

«архипелагская» -- минойская, эллинская и дальневосточная в Японии;

«континентальная» -- китайская, индская и православно-христианская в России;

«лесная» -- цивилизация майя.

Территориальный фактор можно назвать сопутствующим, но не решающим.

Надлом цивилизации

Цивилизации, полагает Тойнби, принимают смерть не от внешних Неконтролируемых сил или предопределенности судьбы, а от собственных рук.

Начало распада он называет Надломом. С чего начинается Надлом цветущей цивилизации, как она утрачивает свои достижения?

Тойнби вновь обращается к идее взаимодействия между творческим меньшинством и инертным большинством.

Увлечь реформами очень важно, но не меньшее значение имеет Закрепление их в повседневности, распространение в различных сферах жизни, обретение устойчивости. Без защитного пояса традиций цивилизация идет к опасной черте. Неустойчивое положение, хаотическое движение, неопределенность перемен сопровождаются бесчисленными злодеяниями и деморализацией.

Другой причиной Надлома Тойнби называет потерю иниииативы.

Энергия общества уходит лишь на поддержание ранее достигнутого положения, а для движения вперед нет ни стимула, ни внутренних ресурсов.

Движение замирает, цели утрачены, а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму.

Творческое меньшинство, некогда инициатор изменений, лишается прометеева огня и для поддержания своего авторитета опирается лишь на грубую силу. Лидеры вырождаются в правящее меньшинство. Добившись успеха, они успокаиваются, «почивают на лаврах» и озабочены лишь собственным благополучием. Наступает психологическая катастрофа опьянения успехом. Правящая элита оказывается неспособной к творческим решениям, но продолжает удерживать в своих руках власть. Она теряет свои творческие потенции, впадает в пресыщение и необузданность, которые неминуемо ведут к гибели.

Симптомом Надлома цивилизации является идолопоклонство. Тойнби определяет его как «интеллектуальное, морально-ущербное и слепое обожествление вместо целого части, твари вместо Творца и времени вместо вечности. Это одно из заблуждений человеческого духа, имеющее следствием превращение "высоких божественных трудов" в "мерзость запустения"».

В реальной жизни это может проявиться во всеобщем поклонении сдельной личности, социальному институту, техническому средству.

Идолопоклонство приводит к бессмысленной растрате человеческой энергии, подталкивает к неравной борьбе, напрасному самопожертвованию, жесткому контролю, пресечению разнообразия, преследованию инакомыслия.

Основной критерий и причина Надломов цивилизации заключаются во внутреннем взрыве, который приводит к утрате свойств самоорганизации. Социальные трещины -- следы этого взрыва -- бороздят тело надломленного общества.

Так Надлом приводит к Распаду цивилизации.

При «вертикальном» типе раскола общество распадается на ряд локальных государств, что служит основанием для кровопролитной братоубийственной войны. Междоусобные конфликты изматывают всех, порождают враждебность и военный психоз, стимулируя изобретение средств массового уничтожения. «Эта война поглощает ресурсы, истощает жизненные силы. Общество начинает пожирать само себя». Не менее чем в четырнадцати из шестнадцати случаев Надломов цивилизаций главной их причиной была эскалация междоусобных войн. Остановить их может сокрушительный удар по противнику и установление твердой власти и порядка.

Другой тип раскола -- в «горизонтальном» делении общества, появлении новых слоев, сословий, общин, классов. Между ними могут складываться отношения вражды или сотрудничества. Но раскол есть порождение злых страстей, в нем сильны тенденции дезинтеграции. Распад цивилизации идет в общественных структурах и затрагивает души людей, вызывая эмоции недоверия, зависти, зла, переоценку ценностей.

Правящее меньшинство занимает оборонительную позицию, всячески пресекая попытки обновления курса. Однажды удачно ответив на Вызов истории, оно воздерживается от повторения своих подвигов, сопротивляясь переменам, сохраняя полученные привилегии. Если в прошлом творческое меньшинство было открытым и пополнялось мыслящими людьми из различных слоев, то теперь оно превратилось в замкнутую систему, группу, строго оберегающую себя от инициативных лидеров. Для него характерна социальная, духовная и душевная косность. Вызовы истории продолжают поступать, но они не получают Ответа.

Правящее меньшинство не в состоянии преодолеть кризис, ибо не желает ничем рисковать в страхе потерять «свое кресло». Оно упрямое «соляного столпа», в который превратилась жена Лота в наказание за то, что оглянулась на обреченные города. В силу своей косности правящее меньшинство приговаривает себя к неучастию в творчестве и тем самым совершает «Великий Отказ». Оно утрачивает авторитет и привлекательность в глазах многих, ореол власти тускнеет и не вызывает желания подражать ему или поклоняться.

Правящее меньшинство еще продолжает удерживать свою власть, опираясь на насилие либо привлекая к себе «вундеркиндов», соблазняя их привилегиями и обещаниями. Правящее меньшинство неоднородно, в нем Тойнби выделяет типы расточителя, палача и завоевателя. Главной опорой становится универсальное государство, которое охраняет завоеванные привилегии.

Социальный раскол приводит к увеличению слоев, потерявших свое прежнее положение. Тойнби называет их «новые бедные». Среди них беженцы, мигранты, разорившиеся аристократы, утратившие власть чиновники, разоренные крестьяне, бывшие воины. Мера страданий этих людей различна, но их объединяет общее состояние отторжения от общества, неудовлетворенность, отчуждение. Их облик соткан из жестокости и ненависти, они беспощадны к своим палачам, обвиняя их в беззакониях и произволе. Это «горючий» материал для бунтов и мятежей, ибо в жестокости они превосходят своих Притеснителей.

Правящее меньшинство, опираясь на диктаторский режим и военную технологию, подавляет всяческие восстания. На окраинах государства народы, находившиеся прежде под влиянием и протекторатом, тоже проявляют агрессивность, вступая в вооруженную борьбу с правящей элитой. В растущей цивилизации три мощных потока -- экономика, политика и культура -- объединены в одно целое, подобно белому цвету, «вбирающему» в себя все цвета.

В период упадка это единство распадается, при этом могут получить преобладание либо экономический фактор, либо политические силы. Но почти всегда их усиление сопровождается снижением культурного влияния, происходит потеря нравственных ценностей. Среди Выделенных трех элементов в жизни общества преобладающее значение имеет культура. Она представляет собой «душу, кровь, лимфу, сущность цивилизации; в сравнении с этим экономический, и тем более политический планы кажутся искусственными, несущественными, заурядными созданиями природы и движущих сил цивилизации. Как только цивилизация утрачивает внутреннюю силу культурного развития, она немедленно начинает впитывать элементы чуждой культуры. Культурное влияние оказывается куда более благодатным и полезным, чем заимствования в экономическом или же политическом плане». Соседи отворачиваются от общества, потерявшего свою душу и изменившего внешность, с пренебрежением относятся к его культуре, хотя могут продолжать заимствовать технические достижения или социальные институты.

Тяжелейшим бедствием распада цивилизации Тойнби считает раскол в человеческой душе. Он проявляется в различных формах, затрагивает поведение, чувства, жизнь в целом. Духовный опыт раскола приобретает различные формы -- от апатии, пассивности до бунта, мятежа. По мере нарастания социального распада альтернативные решения становятся все более полярными. Они приходят на смену бездумному подражанию и конформизму в прошлом и представляют собой попытку выйти «из общей шеренги».

Пассивная форма поведения -- отшельничество, общение с природой, разочарование в общественной деятельности. Активная альтернатива этому -- самоконтроль, когда душа «берет себя в руки». В сфере чувств человек испытывает болезненную зависимость от сил зла, которые постоянно демонстрируют свою неуязвимость и непобедимость. Душа ощущает неизбежность своего поражения, тщетность усилий, неспособность к сопротивлению. Она попадает в «смесительный котел», где сочетаются несовместимые ценности и традиции. Активность ищет выхода в соединении человечества с Космосом и Богом.

Но в любых формах, пассивной и активной, проявляется стремление человека обрести убежище, не втягиваться в конфликты. Это выражено в новой формуле жизни, когда предпочтение отдается микрокосму вместо макромира. На фоне этих настроений появляются различные поиски смысла жизни, возврата к природе, возрождение прошлых традиций, обращение к будущему взамен настоящего. Тойнби называет две наиболее типичные тенденции: архаизм и футуризм. Но обе формы представляют собой лишь попытки замазать трещины распада цивилизаций и приводят в конечном счете к разрушительному Насилию.

Утрата жизненного порыва выражается в чувстве непредсказуемости будущего потока жизни, которое испытывает большинство людей в условиях распада. Эта боль есть наказание за грех идолопоклонства, за воздвижение культа твари вместо Творца. Когда свергают кумиров, люди чувствуют себя обманутыми, и это ожиданием неотвратимости наказания за догматическую веру. Спасение видится в покаянии, очищении от скверны, искуплении вины, отречении.

Правящее меньшинство неудержимо движется к финалу. Оно приносится в жертву, размывается новыми пришельцами, оттесняется на периферию истории, будучи не в состоянии ни ответить на новый вызов, ни совершить самоубийство. Происходит «вульгаризация» правящего меньшинства, принимающая форму вынужденного партнерства с деловым миром, и это оказывается наиболее действенным средством в прорыве социальных барьеров. Философия правящего меньшинства быстро увядает, попадая под влияние религии. Религия процветает, философия утрачивает прежние влияние и привлекательность. Первенство выскальзывает из рук правящего класса: он больше не способен обратить людей в свою веру.

Анализируя периоды Генезиса, Роста, Надлома и Распада цивилизаций, Тойнби ставит вполне правомерный вопрос: что же ожидает общество и его культуру в будущем? Исторический процесс бесконечен, хотя его локальные формы смертны. Одни разрушаются, оставляя лишь воспоминания о своем былом могуществе; другие продолжают существование, но в виде реликтов, не внося ничего нового; третьи дают начало новым формам. Болезненное разрушение привычных форм жизни слабому духом человеку представляется катастрофическим, однако более проницательный взгляд может увидеть иную тенденцию. Тойнби называет ее стремлением к высшему духовному единству и возникновению универсального государства. Но это очень отдаленная перспектива.

Выход из кризиса

Пытаясь найти выход из кризиса, Тойнби подробно рассматривает три возможных пути: архаизм, футуризм и преображение.

1. Архаизм представляет собой попытку возвратить некоторые былые формы жизни, заставляет идти вспять, сквозь пороги и водопады, в надежде отыскать ту тихую заводь, что поглотила отцов в смутное время, о чем с горечью повествуют сохранившиеся предания.

Архаизм -- это тщательная и хорошо продуманная политика, цель которой -- плыть против течения жизни, хотя при этом она требует от пловца определенного усилия и умений. В известном смысле архаизм означает «замораживание» жизни. Порой архаизм стремятся выдать за возрождение, возврат к прежним символам, социальным институтам, религиозным праздникам, обычаям, обрядам, традициям, художественным стилям, культивируя интерес к родному, но забытому языку. Движение за возврат к прошлому, предпринимаемое в целях излечения душевной болезни, может быть принято лишь частично, ибо воспринятое некритически оно «открывает дверь для самых бесцеремонных и безудержных новаций»¹. Архаист занят примирением Прошлого и Настоящего. Он либо уходит в Прошлое, оставляя Настоящее, но тогда броня его убежища не выдерживает натиска Жизни; либо, пытаясь возродить Прошлое через Настоящее, скатывается на грань вандализма, ибо в Настоящем черты Прошлого искажены до неузнаваемости.

2. Футуризм представляет обратную сторону архаизма. Их направления различны, но способ один. Футуризм отвергает настоящее во имя незнакомого Будущего. Он основан на заимствовании якобы передовых форм и вначале охватывает повседневную жизнь -- моду, манеры, формы отдыха, виды искусства. Футуризм характеризуется нигилистическим отношением к наследию, отвергает устоявшиеся стили в политике, науке, искусстве и устремляется в будущее, поддерживая и утверждая различные формы новаторства. Но прогрессивность футуризма иллюзорна, и вскоре он исчерпывает творческий импульс.

Как архаизм, так и футуризм обнаруживает свою несостоятельность при выходе из кризиса. Но жизнь общества в период распада не может остановиться. Вызовы истории требуют Ответа. В этой ситуации все надежды обращены к лидерам, способным предложить новый путь. Тойнби пишет, что спаситель распадающегося общества может явиться с мечом, опираясь на Насилие. Меч может быть обнажен или спрятан в ножны. Но в любом случае ужасный демон Насилия обнаруживает самоубийственную неуемность, и время работает против тех, кто возлагает свои надежды на агрессию.

Иногда в роли спасителя может выступить политический пророк, находящийся в изгнании. Он окружен ореолом славы и благородства и часто бывает возведен в ранг мученика. Он использует «машину времени» для перехода из Прошлого в Настоящее. Но, как правило, его успех бывает временным и иллюзорным.

Еще одно средство спасения состоит в выдвижении лидером мудреца, или «философа в маске короля». Первоначально его порывы благородны, но власть заставляет его отойти от гуманных устремлений, отбросить в сторону свод нравственных норм и воспользоваться мечом, который он предусмотрительно сохранил под мантией философа. Тем самым он утрачивает мудрость, приобретая черты лицемера, и это обрекает его на поражение, ибо «взявший меч от меча и погибнет».

Распад цивилизации нуждается в спасителе, который может внести успокоение в человеческие души, а это возможно только силой Веры в Бога. Она указывает выход из того проклятого Града, в котором оказалось общество.

3. Преображение заключается в создании универсального государства и вселенской Церкви. Эта цель ведет к временной остановке социального распада, оживлению творческих сил и надежд. Рано или поздно универсальное государство тоже погибнет, и оживление представляет собой лишь достаточно краткую фазу, за которой следует неизбежное падение.

Универсальное государство -- симптом социального распада, попытка взять процесс надлома под контроль, предотвратить падение в пропасть. Это «бабье лето» общества, последний всплеск тепла перед сыростью осени и холодом зимы. Универсальное государство, несмотря на свой неизбежный крах в будущем, воспринимается его жителями как земля обетованная, как цель исторического прогресса. Именно в этом состоит третий путь -- Преображение.

Но эти надежды иллюзорны, ибо в недалеком будущем универсальное государство неизбежно разрушится, будет опрокинуто вторжением чужой цивилизации и на его руинах возникнет новое общество.

Источник иллюзии заключен в силе личного обаяния основателей универсального государства, в устойчивости веры в бессмертие, укрепляемой грандиозностью всех сооружений и учреждений. Немалое влияние оказывает всеобъемлющий характер универсального государства, его тоталитарность, стимулирующая психологическое чувство социального единства.

Универсальное государство представляет собой последнюю фазу общества, а мираж бессмертия возникает вследствие ошибочного восприятия его как цели человеческого существования. В период смут и междоусобных войн, когда всюду льется кровь, а жестокость и нетерпимость становятся всеобщими, универсальные государства возникают, чтобы остановить кровопролитие, заменив борьбу сотрудничеством и кооперацией.

Будущее славянской культуры

В чем же заключаются особенности славянской цивилизации, если она пойдет по пути самобытного развития? Славянство -- это общий термин, объединяющий народы России, Болгарии, Сербии, Словакии, Словении. По смыслу он может быть сравнен с эллинизмом, латинством, европеизмом.

Центр славянской культуры принадлежит России, имеющей огромную территорию, язык и письменность, православие и политическую самостоятельность, литературу и искусство, хозяйственный уклад и быт, традиции и обычаи, особенности национального характера.

Религия занимает главное место в духовной жизни славян. Православие соответствует народному характеру русских, ибо исполнено веротерпимости, мягкости, почтительности, покорности. Оно является основой практической нравственности, поддерживая в народе убеждение в безусловности религиозного авторитета церкви, необходимости сохранения традиций, соборности и общинного характера жизни. По мнению Данилевского, религиозная сторона культурной деятельности составляет духовную основу славянского культурного типа, особенно в России. Она есть неотъемлемое его достояние, как по психологическому строю составляющих его народов, так и потому, что им досталось хранение религиозной истины.

Православие является основной чертой славянского культурно-исторического типа.

Другим условием для определения самобытности цивилизации является наличие политической независимости. В этом отношении Россия представляет обширное государство, имеющее устойчивую политическую структуру и организацию. В нем общественное здание и зиждется на стабильности крестьянского надела и общинного землевладения. Эта особенность общественно-экономического строя России определяет перспективы славянской цивилизации. Кроме того, в национальном характере русских и других славян отмечены такие черты, как верность и преданность государственным интересам, непритязательность, умеренность в пользовании свободой, благоразумие и повиновение власти.

Несмотря на то, что в состав Российского государства входит около сотни иных народов, они не выделяют себя из русского народа, но продолжают считать его интерес своим интересом, они образуют не новые центры русской жизни, а только расширяют единый, нераздельный круг ее.

Эти отношения способствуют благоприятному единству и цельности Русского государства.

Как отмечает Данилевский, указанные свойства и качества русского народа составляют внутреннюю причину того, что в России никогда не было (и, по всей вероятности, никогда не будет) политической революции. Как известно, этот прогноз не оправдался, и Россию постигли политические катастрофы.

Большие надежды возлагал Данилевский на организацию Всеславянского союза на основе федерации, который будет способствовать «возрастанию» самобытной славянской культуры. Подобный союз не означал бы каких-либо претензий на «мировое владычество», не был бы угрозой другим народам, но имел бы оборонительное значение не только в интересах славянства, но и всей Земли.

Всемирное господство одного культурно-исторического типа, каково бы ни было его внутреннее политическое устройство, опасно и вредно для прогрессивного хода истории. Для того чтобы «культурородная» сила не иссякла, необходим постоянный процесс обновления, дабы ее носителями были новые народы, с иным психическим строем, иными просветительными началами, иным историческим воспитанием:

Всемирное владычество должно страшить не столько своими политическими последствиями, сколько культурными.

Господство одной культуры, одной цивилизации было бы гибельным для человечества, ибо человеческий род лишился бы разнообразия как необходимого условия совершенствования и развития.

Всеславянская федерация объединит общие усилия для достижения независимости и сохранения самобытности культур, но при этом никогда не допустит патриотического фанатизма. Духовное единство -- главное в этом союзе, оно будет содействовать культурному общению и взаимодействию народов для утверждения общего величия, славы и благоденствия.

Литература

1. Иконникова С.Н. История культурологических теорий. -- 2-е изд., переработанное и дополненное. -- СПб.: Питер, 2005. -- 474с.

2. Данилевский Н. Я. Россия и Европа. Москва 1991.

3. Кармин А. С. Культурология. 2-е изд., перераб. и доп. -- СПб.: Издательство «Лань», 20.03. -- 928с.

4. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. 2. Всемирно-исторические перспективы / Пер. с нем. и примеч. И. И. Маханькова. - М.: Мысль, 1998. - 606с.

5. Тойнби. А. Постижение истории Москва 1991г.