Наконец, третьим, наиболее важным геологическим обобщением Дарвина, целиком подсказанным ему теорией опускания и поднятия материков, является его теория происхождения коралловых рифов, составившая содержание его первой по времени большой геологической работы. То изложение этой теории, - поражающее своей строгой логичностью, необычайной простотой и универсальным охватом всех сторон и особенностей процесса, - которое дано во втором издании «Дневника изысканий», написано уже после выхода в свет монографии о коралловых рифах (1842). Однако уже в «Путевом дневнике» Дарвин высказал свою основную идею с достаточной ясностью. Свою замечательную теорию, сохранившую полностью значение до наших дней, Дарвин, как он рассказывает об этом в своей «Автобиографии», построил, еще находясь на западном берегу Южной Америки, когда ему не пришлось еще видеть своими глазами ни одного кораллового острова. «Я все время, - пишет Дарвин, - имел возможность наблюдать то действие, которое оказывали на берега Южной Америки перемежающееся поднятие суши совместно с процессами денудации и отложения осадков. Это с необходимостью привело меня к длительным размышлениям о действии, производимом опусканием суши, и было уже нетрудно заметить непрерывное отложение осадков ростом кораллов, направленным вверх. Сделать это - и значило построить теорию образования барьерных рифов и атоллов... Мне нужно было поэтому лишь проверить и развить свои взгляды путем тщательного исследования живых рифообразующих кораллов».

Представляют интерес (хотя в основном только исторический) и наблюдения Дарвина над переносом валунов плавающими льдинами (айсбергами) на большие расстояния от материнской породы и над ролью ледников в образовании на большем или меньшем расстоянии от отступившего затем ледника рядов валунов моренного типа. Ляйелль, в борьбе с катастрофистами, объяснявшими широкое распространение валунов на равнинах «всемирным потопом», предложил теорию дрифта - переноса валунов плавающими льдинами. Этой теории долгое время придерживался и Дарвин, хотя после того, как Агассиц в 1840 г. выдвинул теорию периодов широкого обледенения Европы, вследствие чего «Эрратические» (блуждающие) валуны и оказались перенесенными далеко на юг, он частично отказался от теории дрифта.

Так же как и геологические исследования Дарвина, его палеонтологические и зоологические наблюдения получили широкую известность и самодовлеющее значение, независимо от основанных им на них эволюционных представлений. В пампасской формации Южной Америки Дарвин открыл большую группу вымерших гигантских (величиною от носорога до слона) неполнозубых, живших там в плиоценовое и плейстоценовое время (т. е. в конце третичного и начале четвертичного периодов). Эти чудовищных размеров звери, близко родственные современным карликовым броненосцам и ленивцам Южной Америки. Дарвин открыл также замечательное вымершее громадное копытное животное токсодон, зубы которого напоминают зубы грызунов, громадное верблюдообразное вымершее животное макраухению, близкое к ламе и гуанако, зуб ископаемой лошади и много других форм ископаемых, вымерших животных.

Описания облика и образа жизни южноамериканских млекопитающих, птиц, рептилий, амфибий, насекомых и других животных, сделанные Дарвином на основании его наблюдений, широко известны не только по «Дневнику изысканий», но и по «Жизни животных» Брема, куда многие из них включены. Некоторые из них имеют первостепенное значение, так как являются первыми в науке описаниями данных животных,- многие из них и были названы именем Дарвина. Классическими стали дарвиновские описания грызуна тукутуко (Ctenomys), водосвинки, вискаши, вампира, ягуара, пумы, гуанако, южноамериканских страусов, хищных птиц, питающихся падалью, чилийских колибри, фолклендской лисицы и лисицы с острова Сан-Педро (около Чилоэ), огнеземельских и чилийских одноголосых птиц, галапагосских ящериц, черепах, вьюрков и пересмешников и мн. др.

Не меньший интерес представляет ряд других наблюдений Дарвина над животными и растениями: таковы описания свечения и окраски моря, совершенно исключительное по тонкости описание сообщества организмов, связанных с гигантской ламинариевой водорослью Macrocystls pyryfera, сопоставление фауны соленых озер Патагонии и Приволжья, наблюдения над сезонными миграциями колибри на западном побережье Южной Америки, описание животного мира коралловых островов, определение границ географического распространения различных видов животных и многое другое, на чем мы еще будем иметь случай остановиться дальше.

Сам Дарвин не раз указывал, что из всех его наблюдений и открытий особенно большую роль в формировании его эволюционных взглядов сыграли, во-первых, открытие им в четвертичных отложениях пампасов костей вымерших гигантских неполнозубых, обнаруживающих поразительное сходство с современными мелкими неполнозубыми, обитающими в тех же местах, и, во-вторых, установление им факта широкой изменчивости галапагосских вьюрков и других животных, обитающих на различных островах Галапагосского архипелага, при их общем сходстве с близкими им родами, живущими на континенте Южной Америки.

До недавнего времени принято было считать, что Дарвин впервые задумался над проблемой происхождения видов в 1837 г., когда познакомился с предварительными результатами изучения привезенных им в Англию остатков скелетов южноамериканских ископаемых и представителей фауны Галапагосских островов. В своих сочинениях сам Дарвин обычно так и излагает вопрос. Замечательно при этом, что не только в первом издании «Путешествия» (1839 г.), но и во втором его издании, вышедшем в 1845 г., т. е. тогда, когда уже был написан предварительный очерк его эволюционной теории (так называемый «Второй очерк», 1844 г.), Дарвин стремился всячески замаскировать свои подлинные взгляды, что он продолжал делать и в дальнейшем, вплоть до 1858-1859 гг., когда решился, наконец, выступить с развернутым изложением своей теории [8].

Ни в одном из двух ранних текстов «Дневника» - в «Путевом дневнике», ставшем нам известным лишь в 1933 г., и в «Дневнике и заметках» 1839 г. (последние были закончены в 1837 г.) -мы не обнаруживаем никаких данных, на основании которых можно было бы утверждать, что уже во время путешествия у Дарвина сложилась какая-либо определенная концепция по вопросу об эволюции видов. Но мы можем, безусловно, констатировать, что начиная приблизительно с конца сентября 1832 г. - знаменитые кости вымерших гигантских неполнозубых в первый раз были найдены Дарвином на Пунта-Альте близ Баия-Бланки 22-23 сентября - Дарвин начинает впервые задумываться над «этой тайной из тайн - первым появлением на земле новых живых существ» и что с этого времени, непрерывно нарастая с продвижением путешествия вперед, его охватывает величайшее волнение и смятение, которое достигает своего максимума на Галапагосских островах, в сентябре - октябре 1835 г. Состояние Дарвина можно определить именно этим словом «смятение», потому что в нем происходит упорная борьба между воспитанным, традиционным представлением о неизменности организмов, убеждением в несомненной истинности священного писания и библейского учения о сотворении животных и растений, с одной стороны, и наблюдавшимися им фактами, противоречившими этому учению, с другой. Дарвин был не в состоянии отказаться от того, чтобы в поисках объяснения непонятного для него явления не идти до конца.

Как в «Путевом дневнике», так и в «Дневнике изысканий» Дарвин в прямом смысле слова пользуется понятием «сотворение видов»: «Нельзя, по-видимому, считать особенно невероятным, что недостаточное количество видов животных объясняется тем, что с тех пор, как эта страна поднялась из моря, ни единое животное не было здесь сотворено», - пишет он в своем «Путевом дневнике» 5 августа 1834 г. И значительно позже, 23 марта 1835 г., рассуждая об отсутствии сходства между организмами на противоположных сторонах Кордильер, он пишет в «Дневнике изысканий», что этого сходства и нельзя ожидать, «не то пришлось бы допустить, что одни и те же виды были созданы в двух разных местах». Правда, уже в издании 1839 г. он дает к этому месту примечание, в котором с величайшей осторожностью делает намек на возможность иной трактовки: «Все рассуждение основано, конечно, на допущении неизменности видов; иначе различие видов в этих двух областях можно было бы рассматривать, как обстоятельство, возникшее в связи с различием в условиях обитания с течением времени».

Не приходится говорить о том, что в более ранних частях «Дневника изысканий» слова «великий план, по которому были сотворены живые существа», «творческая сила» применяются Дарвином в самом непосредственном их значении. Однако в главе о Галапагосских островах у Дарвина, все еще пользующегося этой терминологией, слова «творческая сила», «были созданы», «были сотворены» все чаще связываются с выражениями сомнения, и уже в издании 1839 г. свое основное заключение о поразительном сходстве галапагосских обитателей с американскими Дарвин заканчивает словами: «Его (это сходство) можно было бы объяснить с точки зрения многих авторов, сказав, что творческая сила действовала согласно одному и тому же закону на обширном пространстве». Он как бы отгораживается от этих «многих авторов» и от такого рода объяснения, о котором он говорит в тоне большого сомнения. И тем не менее, во втором издании, в 1845 г., он решается не более, чем на замену этой фразы постановкой прямого вопроса: «Почему они (коренные обитатели Галапагосских островов) были созданы по американскому типу организации?», причем сохраняет даже слова «были созданы».

Однако, как это теперь достоверно известно на основании найденной в 1935 г. черновой заметки Дарвина, написанной им на месте, на Галапагосских островах, в сентябре 1835 г., его старые убеждения в неизменности видов были уже полностью подорваны к этому времени. Описывая в этой заметке широкую изменчивость галапагосских животных, их общее сходство с чилийскими животными и т. д., Дарвин приходит к выводу, что «они представляют собой лишь разновидности» американских животных, возникшие на изолированных Галапагосских островах под влиянием особых условий жизни, и заключает свою заметку следующими знаменательными словами: «Если имеется хотя бы малейшее основание для этих замечаний, то зоология архипелагов вполне заслуживает исследования; ибо такого рода факты подорвали бы неизменность видов».

Галапагосские наблюдения настолько взволновали Дарвина, что он, очевидно, в продолжение всего дальнейшего пути не переставал размышлять над ними. Об этом свидетельствует замечательная запись от 17-19 января 1836 г. в «Путевом дневнике», не вошедшая в опубликованные издания «Путешествия». Рассуждая о своеобразии австралийской фауны и об особенностях личинки муравьиного льва, принадлежащего к одному роду с европейским муравьиным львом, но к другому виду, Дарвин ставит вопрос о том, каким же образом в двух столь отдаленных друг от друга областях мира могли возникнуть близкие и вместе с тем различные формы. В полуироническом тоне он говорит о необходимости допустить для объяснения этого факта, что такие сходные и вместе с тем различные формы могли быть созданы либо двумя разными творцами, либо одним творцом, который «делал передышку в своей работе» и в разные геологические периоды творил одно и то же в различных вариантах. Иными словами, Дарвин как бы вынужден признать, что учение о сотворении видов внутренне противоречиво и не может объяснить всей совокупности наблюдаемых в действительности биологических явлений.

Сопоставляя все приведенные только что данные, мы должны притти к тому несомненному выводу, что время пребывания Дарвина на Галапагосских островах и было поворотным моментом в изменении воззрений Дарвина по вопросу о возникновении новых видов животных и растений.

Остается отметить, что и другие элементы будущего учения Дарвина - и прежде всего межвидовая борьба за существование - находят свои истоки в наблюдениях, сделанных Дарвином во время путешествия на «Бигле». Массовая гибель животных в пампасах во время засухи, вытеснение коренных видов пришлыми, изменение состава биоценозов (совокупности организмов, населяющих определенный участок среды обитания с более или менее однородными условиями жизни) и роль человека в этом процессе, факты массового размножения животных и, наоборот, редкой встречаемости их, - примеры, которые впоследствии были прямо использованы Дарвином в «Происхождении видов». Не приходится говорить о том, что «Дневник изысканий» переполнен множеством наблюдений над приспособлениями организмов друг к другу и к условиям среды, над разнообразными инстинктами животных, над изменениями животных и растений и образованием у них местных рас и разновидностей и т. д., - все то, что так хорошо знакомо по «Происхождению видов».

Таким образом, путешествие на «Бигле» действительно привело Дарвина к отказу от метафизического представления о неизменности видов, натолкнуло его на поиски естественных причин изменения и возникновения видов животных и растений и дало ему широкую базу для построения его эволюционного учения. Однако необходимо снова подчеркнуть, что во время самого путешествия Дарвин был еще очень далек от построения какой-либо целостной теории эволюции.

Пораженный внешним видом огнеземельцев, совершенно не поняв существовавших у них в то время социальных отношений, не будучи способным проникнуть в своеобразие их общественного строя и быта, он - как и другие члены экспедиции - оценил их с точки зрения английской цивилизации и респектабельности. В результате огнеземельцы оказываются, в глазах Дарвина, по своим умственным и моральным качествам чем-то вроде обезьян. «Если исходить из наших понятий, язык этих людей едва ли заслуживает названия членораздельного», - пишет он в главе об Огненной Земле, но, очевидно, забыв об этом, он, спустя некоторое время, при описании Чилоэ, говорит, что «здесь, как и на Огненной Земле, индейский язык, по видимому, особенно хорошо приспособлен для наименования самых незначительных местных подробностей». Он забывает и о той характеристике, которую сам же дал трем вывезенным в Англию Фиц-Роем огнеземельцам, - об энергичном характере Иорка Минстера, прекраснодушии Джемми Баттона и мягкости и необычайной способности к усвоению иностранных языков Фуэгии Баскет. Разбирая вопрос о возможном дальнейшем развитии общественного строя у огнеземельцев, Дарвин строит в высшей степени наивную гипотезу, в основу которой положено буржуазное представление о частной собственности.

Гениальный естествоиспытатель, сумевший уже в молодости, во время своего путешествия, шагнуть по ряду кардинальных вопросов естествознания неизмеримо дальше научной рутины своего времени, Дарвин, несмотря на свою глубокую гуманность и ненависть ко всякому виду угнетения людей, оказался в вопросах социальных в плену обычных представлений своей среды. Уже на страницах «Дневника изысканий» мы обнаруживаем у него характерную для буржуазной мысли антинаучную тенденцию истолковывать социальные явления с точки зрения биологических закономерностей. Характерно, например, что столкнувшись несколько раз с наличием у некоторых метисов низкого уровня развития и свирепого нрава, он пытается истолковать эти факты как чисто биологическое явление, как неизбежный якобы результат скрещивания различных человеческих рас. Он не замечает при этом ни того, что сам же неоднократно описывал метисов (например, на острове Чилоэ) мягкого, добродушного нрава, ни того, что, по его же словам, истинной причиной «озлобленности и жестокости метисов» являются «неблагоприятные нравственные условия, при которых они обыкновенно появляются на свет», т.е., иными словами, тяжелое, приниженное социальное положение метисов в Южной Америке.

Подводя, далее, итог по вопросу об отношениях, существующих в человеческом обществе, Дарвин высказал положение, которого упорно держался всю жизнь и которое дало крайне вредные последствия для всей его теории, вызвав в дальнейшем использование его учения реакционными учеными для оправдания так называемого расизма. Положение это, высказанное Дарвином еще на страницах «Дневника изысканий», опять-таки сводит общественные отношения к отношениям биологическим: «Разновидности человека, - утверждал Дарвин, - действуют друг на друга, по видимому, таким же образом, как различные виды животных, - более сильный всегда истребляет более слабого». Разумеется, сам Дарвин не делал из этой «закономерности» никаких человеконенавистнических выводов. Наоборот, много позднее, в своей знаменитой работе «Происхождение человека и половой отбор» (1871 г.) Дарвин высказывал убеждение, что со временем «чувство симпатии» у людей станет «нежнее и шире, распространившись на людей всех рас, на слабоумных, на убогих и других бесполезных членов общества». Теоретические ошибки Дарвина в вопросах социальных, проявленные им уже в молодости, объяснялись его временем, его известной буржуазной ограниченностью. Они не умаляют образ великого естествоиспытателя и великого гуманиста, каким он встает перед нами уже на страницах его первого научного произведения, его «Путешествия натуралиста вокруг света на корабле «Бигль».

Однако большой результат путешествия Дарвина стал известен миру только через 23 года после возвращения ученого на родину, в 1859 году, когда вышло его «Происхождение видов». Достаточно большое значение приобрели окаменелые останки ископаемых животных, найденные Дарвином. Сейчас они экспонируются в крупных музеях Европы и США и имеют ценное научное значение [4].

дарвин гидрографический плавание корабль

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Кругосветное путешествие Чарлза Роберта Дарвина на корабле «Бигль» в 1831-1836 годах сделало огромный прорыв в науке. Благодаря ему ученый основал эволюционное учение, поставив биологию на достаточно прочную научную основу.

Наряду с известными научными экспедициями XIX века это путешествие под командованием капитана Роберта Фиц-Роя занимает одно из видных мест. В истории географических открытий оно оставило след работой по съемке местности для нанесения на карту точных береговых очертаний южной части Южной Америки и течения реки Санта-Крус.

Однако всемирную славу «Бигля» связывают именно с Чарльзом Дарвином. Огромный фактический материал по геологии и зоологии, собранный Дарвином во время путешествия и в дальнейшем был обработан как им самим, так и другими исследователями. Было написано большое количество работ.

Ч.Дарвин исследовал флору, фауну и геологию местности и открыл множество различных видов животных до этого никому не известных, написал фундаментальную работу о «Происхождении видов», которая впоследствии стала предметом для споров и обсуждений среди ученых.

Подводя итоги, можно сказать, благодаря этому путешествию была уточнена береговая линия Южной Америки, открыты и описаны новые виды растений и животных - сделан огромный шаг вперед в науке.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Дарвин Ч.Р. «Путешествие натуралиста вокруг света на корабле «Бигль». - М., 1980. - 453 с.

2. Магидович И.П., Магидович В.И. Очерки по истории географических открытий (4 том) М., 1985. - 335 с.

3. «Кругосветное путешествие Чарльза Дарвина». [Электронный ресурс]. - 2014. - Режим доступа: http://ru.wikipedia.org - Дата доступа: 15.02.2014.

4. «Кругосветное путешествие Чарльза Дарвина на корабле «Бигль» (1831-1836)». [Электронный ресурс]. - 2014. - Режим доступа: http://www.geografia.ru/darwin.html - Дата доступа: 19.02.2014.

5. «Чарльз Роберт Дарвин - биография» (1831-1836)». [Электронный ресурс]. - 2014. - Режим доступа: http://to-name.ru/biography/charlz-darvin.htm - Дата доступа: 07.02.2014.

6. «Чарльз Роберт Дарвин» (1831-1836)». [Электронный ресурс]. - 2014. - Режим доступа: http://www.epwr.ru/quotauthor/384/ - Дата доступа: 08.02.2014.

7. «Путешествие натуралиста на корабле «Бигль» 1831-1836». [Электронный ресурс]. - 2014. - Режим доступа: http://900igr.net/fotografii/biologija/Biologija-Darvin/021-Puteshestvie-naturalista-na-korable-Bigl-1831-1836.html - Дата доступа: 20.03.2014.

8. «Предпосылки возникновения теории Дарвина». [Электронный ресурс]. - 2014. - Режим доступа: http://bonoesse.ru/blizzard/A/Posobie/Ecol/Evol/.html - Дата доступа: 15.03.2014.

Размещено на Allbest.ru