Марокко

И хотя у Марокко есть такие конкуренты, как Италия, выбрасывающая на европейский рынок 3 миллиона тонн одних только помидоров, и Испания, экспортирующая 1,5 миллиона тонн этого продукта, марокканские огородники могут жить спокойно, пока над ними светит африканское солнце: они специализируются на ранних овощах, поступающих в Европу, когда там еще лежит снег и, во всяком случае, до того, как начинают сбывать свою продукцию их конкуренты.

Большой популярностью, как в самом Марокко, так и за его пределами, в частности во Франции, пользуются консервированные оливки - сочные, приятные на вкус маслины, особенно из-под Марракеша. Культивирование оливкового дерева носит в Марокко традиционный характер. Еще Мауретания Тингитанская экспортировала оливковое масло. Сейчас в стране насчитывается около 20 миллионов оливковых деревьев на площади четверть миллиона гектаров. Больше половины их плодоносят. Средним считается урожай примерно в 200 тысяч тонн и производство оливкового масла - порядка 20-35 миллионов литров. В 1967-1968 годах марокканские оливковые рощи поставили рекорд: было собрано около 500 тысяч тонн оливок. Рекордный урожай позволил выпустить свыше 50 миллионов литров оливкового масла. Почти две трети его пошло на экспорт, преимущественно в Италию. В неурожайные годы вывоз оливкового масла резко сокращается. Получается такая же картина, как с хлебом: Марокко вынуждено ввозить и растительное масло. Интересно, что, попробовав русского подсолнечного масла, марокканцы решили изготовлять его сами. Старые, малопродуктивные сорта подсолнечника, культивировавшиеся в Марокко на небольших площадях, были заменены сортами, выведенными советскими селекционерами. В 1970 году под подсолнечником было уже 30 тысяч гектаров и собрано 280 тысяч центнеров семян. Эта культура прекрасно чувствует себя на марокканской земле и может давать хорошие урожаи, особенно если удастся справиться с ее главным бичом - воробьями.

Издревле марокканцы разводят виноград. До исламизации страны ее коренные жители производили вино. С укоренением мусульманских обычаев виноделие, естественно, заглохло. Возродилось оно вновь с приходом французов. Колонизаторы поставили виноградарство на широкую ногу. К 1956 году, когда Марокко вновь обрело свою независимость, под виноградниками было уже 57 тысяч гектаров лучших земель и производство вина перевалило за 200 миллионов литров. Вино вывозилось во Францию, смешивалось с французскими винами и поступало на стол потребителя под французскими этикетками. В расчете на то, что так будет продолжаться и дальше, марокканское правительство пошло на дальнейшее расширение виноградников, хотя внутреннее потребление вина значительно сократилось из-за массового отъезда французов, а марокканцы вина не пьют, разве только горсточка "эмансипированных" из привилегированных слоев, и то эти последние предпочитают виски. В 1965 году марокканские винодельческие предприятия произвели 340 миллионов литров вина. Но французский рынок ввиду затруднений со сбытом вина отечественного производства начал прикрывать свои двери. Для ориентированного целиком на Францию марокканского виноградарства наступили черные дни. Миллионы виноградных лоз пришлось выкорчевать и заменить саженцами фруктовых деревьев. Производство вина к 1970 году упало до 110 миллионов литров. Вот почему виноградники стали здесь называть "отравленным подарком" колонизаторов. Говорят об этом с горечью. Ведь марокканские вина пользуются заслуженным признанием и известны далеко за пределами страны. В 1965 году на Международном конгрессе виноделов в Тбилиси марокканским сухим красным винам таких марок, как Каберне, Магриб, Аит-Суала, и игристому белому Бассро были присуждены четыре золотые и двенадцать серебряных медалей.

На весь мир славится Марокко и своими цитрусовыми. С двух с лишним миллионов плодоносящих деревьев, расположившихся на 66 тысячах гектаров цитрусовых плантаций в Гарбе, Сусе, Хаузе и других районах страны, в 1968 году было собрано 678 тысяч тонн апельсинов разных сортов - от золотистых поздних "Валенсии" до красноватых "сангин", 120 тысяч тонн мандаринов, среди которых преобладает бескосточковый сорт - клемантины, 9 с лишним тысяч тонн грейпфрутов и 2 с половиной тысячи тонн лимонов. Это самый высокий урожай, какой только знало до сих пор Марокко. В зарубежные страны в тот год было отгружено свыше 600 тысяч тонн цитрусовых, преимущественно апельсинов, которые покупают Франция, Советский Союз, Федеративная Республика Германии и другие страны. В 1969 году не очень благоприятная погода привела к потерям порядка 70 тысяч тонн, но уже в следующем 1970 году урожай цитрусовых приблизился к уровню "рекордного" 1968 года, а экспорт даже превысил этот уровень.

Марокко - второй, после Испании, поставщик апельсинов на европейские рынки, апельсины - вторая по значению статья марокканского экспорта после фосфатов. Все другие виды фруктов, а также миндаль и орехи идут главным образом на внутренний рынок. Более того, кое-чего из фруктов стране не хватает, и она ввозит финики, изюм, бананы.

С давних пор марокканцы выращивают длинноволокнистый хлопок и лен. Ими, главным образом хлопчатником, засевается немногим более 20 тысяч гектаров. Но экспорт волокна едва достигает 6 тысяч тонн в год. Национальная текстильная промышленность работает преимущественно на привозном сырье.

Среди технических культур, возделываемых в Марокко, особое место принадлежит розам, герани, жасмину и... апельсиновым деревьям. В Среднем Атласе, на полпути из Рабата на курорт Ульмес (марокканские Минеральные Воды), раскинулся не совсем обычный апельсиновый сад. Плодов на его деревьях не увидишь: им не дают появиться, обрывая цветы для изготовления флердоранжевой эссенции (по-французски "флер д'оранж" - цветок апельсина), используемой в парфюмерной промышленности. Заросли жасмина, поля герани и плантации роз служат здесь тем же целям. Простенькие, непримечательные с виду бледно-розовые цветы с нежным запахом - сырье для небольшого заводика, выпускающего полуфабрикаты, из которых потом во Франции рождаются знаменитые духи.

В Марракеше есть селекционный розарий. Он был создан в 1929 году французским акционерным обществом "Юниверсал Роз Селекшн", объединяющим селекционеров четырнадцати стран Европы. Все началось с одного гектара розовых кустов. Красивые цветы понравились султану. Он стал делать заказы. Розы пошли на рынок. Розарий разросся до двадцати пяти гектаров. Марракешские розы получили известность за рубежом: в 1968 году в Италию, Францию и Бельгию было вывезено 450 тысяч кустов. Около двухсот сортов роз выведено в этом розарии: пурпурная роза "Мельхан", розовые "Карина" и "Романтика", светло-суриковая "Баккара", нежно-оранжевая "Бетти-на", красная с малиновым отливом "Сорейя" и многие другие - серебристо-карминные, желто-лимонные, багровые, снежно-белые розы. Марракешский розарий - не единственное цветоводческое хозяйство. В цветочных магазинах Рабата и Касабланки и просто на рынке богатый выбор тюльпанов, ирисов, гладиолусов, георгинов, анемонов, белых лилий, гвоздики и даже ландышей в горшочках... Но марокканская земля родит не только замечательные плоды и красивые цветы. Ловкие предприниматели нашли ей еще одно применение, явно противное человеческой природе. В газетах все чаще мелькают сообщения такого рода: вчера марокканская полиция арестовала двух американцев, пытавшихся вывезти 105 килограммов гашиша; сегодня полицейский патруль задержал грузовик, в кузове которого под мешками с луком обнаружены мешки, наполненные рубленым кифом... Киф - это индийская конопля. Пятьдесят килограммов зеленого кифа дают один килограмм гашиша, возбуждающего и пьянящего наркотика. Торговцы наркотиками платят от двух до четырех дирхамов за килограмм кифа. Килограмм гашиша в Касабланке стоит уже тысячу дирхамов, в Европе и Америке - еще дороже. Один гектар кифа приносит в год до 20 тысяч дирхамов дохода, гектар табака - в шесть раз меньше. Зачем сеять табак? Киф выгоднее и ухода не требует. Марокко - участник конвенций по борьбе с незаконным производством и торговлей наркотиками, и киф официально находится под запретом. Но не для всех. Кое-кто пользуется разрешениями, выданными еще колониальными властями. А у кого нет таких разрешений, действуют потихоньку: сеют киф в лесу или на кукурузном поле. Доход стоит риска. Спрос на киф неуклонно растет. Посадки кифа достигли 2 тысяч гектаров, перегнав табак. Ежегодный сбор "зеленой массы" уже составляет 8-10 тысяч тонн, а это значит, что отсюда на "черный рынок" наркотиков Западной Европы и Северной Америки ежегодно поступает 200 тонн гашиша. Его вывозят не только хиппи-наркоманы. Этим промыслом занимаются и туристы из "порядочных", и профессиональные отравители из международных бандитских шаек. Поймать многих из них практически невозможно. Для этого, наверное, пришлось бы проверять всех отбывающих из Марокко, разбирать каждую автомашину на части, распарывать каждый пиджак и отрывать каждую подошву - с горечью говорят марокканцы, искренне возмущенные столь бурным развитием "отрасли" земледелия, баснословная прибыльность которой способна обернуться непоправимыми несчастьями для молодого поколения самой марокканской нации.

Справедливости ради надо сказать, что киф - дело рук ничтожной кучки землевладельцев. Подавляющее большинство крестьян, не находящих приложения своим силам в земледелии и не отваживающихся покинуть родную деревню, ищут себе другое занятие. Значительная часть сельских жителей Марокко живет лесными промыслами. Это дровосеки, лесорубы, углежоги, сборщики пробковой коры (ее продукция составила в 1969 году 280 тысяч кубических метров), различных смол, дубильных веществ, дикорастущих плодов, листьев карликовой пальмы. Альфу тоже собирают крестьяне. С их же помощью лесное управление министерства сельского хозяйства осуществляет и лесопосадки.

Особую роль в жизни марокканского крестьянина играет разведение скота и домашней птицы. Шестнадцать миллионов овец, около девяти миллионов коз, три с половиной миллиона голов крупного рогатого скота, пятнадцать миллионов кур, уток, индеек и прочей домашней птицы - это важнейший жизненный ресурс, на котором продолжает держаться задыхающаяся от земельного голода и страдающая от периодических недородов марокканская деревня. Тринадцать тысяч голов свиней не в счет: их разводят для иностранцев, поскольку мусульмане свинину не едят. Все это поголовье дает ежегодно свыше 90 тысяч тонн говядины, 45-50 тысяч тонн баранины, 24 тысячи тонн козлятины, 3-4 тысячи тонн конины и свинины, 25 тысяч тонн птицы, 28 миллионов литров молока, более 4 тысяч тонн животного жира, 18 тысяч тонн шерсти, 33 с лишним тысячи тонн бычьих, овечьих и козьих шкур для кожевенной промышленности. Продукция животноводства идет главным образом на внутренний рынок. Тягловый скот - мулы, ослы, лошади, верблюды - насчитывает 600 тысяч голов.

Земля, пригодная для обработки, находится в основном в частной собственности. Скот тоже. Но трава, по древнему обычаю, продолжает считаться всеобщим достоянием. Поэтому безземельный крестьянин преспокойно пасет скотину на отдыхающей под паром земле, кому бы она ни принадлежала. В земледельческих районах, где для распашки уже практически ничего не осталось, естественные пастбища весьма ограничены и пары зачастую служат, чуть ли не единственным кормовым резервом. В земледельческих районах сосредоточена наибольшая часть марокканского поголовья. Здесь есть возможность пасти скот на стерне после уборки урожая. С началом пахоты скот отгоняется за десятки километров от деревень. В урожайный год животных иногда подкармливают зерном, а чаще сорняками, собираемыми при прополке полей: диким овсом, викой, горчицей. В предгорьях Рифа и на севере Гарба крестьяне выращивают на откорм скоту чечевицу. На южном побережье, от Эссауиры до Агадира, крупный рогатый скот получает жмыхи плодов аргана. В некоторых деревнях быков-производителей и нескольких молочных коров содержат в хлевах и кормят зеленой массой кукурузы или фуражным ячменем. Но это доступно лишь зажиточным земледельцам. В большинстве случаев марокканский крестьянин держит скот на подножном корму.

Для страны характерно традиционное пастбищное скотоводство, интенсивное животноводство здесь исключение. Повсюду действует классическая схема прогона скота: с пастбища на поле, с равнины в горы и обратно, в зависимости от сезона.

Правда, с расширением посевных площадей в долинах в эту схему были внесены коррективы, неблагоприятные для горцев. Жители равнины начали ставить им условия: сократить размеры стада, спускающегося с гор, платить за пользование зимними пастбищами. Часть скота остается теперь зимовать в горах, прячась в ущельях. На равнину в сопровождении наемных пастухов перегоняются лишь стада, принадлежащие родовой знати. Трудные времена наступили и для скотоводов предсахарских районов, которым нечего дать горцам за пользование их альпийскими лугами. Ведь на зиму те отгоняют свои стада не в пустыню, а на равнины и именно с тамошними жителями летом приходится расплачиваться далеко не безграничным богатством этих лугов. В целях сбережения альпийских лугов их стали открывать для скота лишь на определенное время, подобно тому как заповедные леса и озера открыты для охотников и рыболовов далеко не круглый год.

Размеры пастбищ в стране ограничены, но марокканский скотовод, как правило, продолжает жить представлениями своих предков-кочевников об их безбрежности, и увеличивает стадо, когда это позволяют его доходы. Скотовод рассуждает примерно так: ведь иногда трава вырастает настолько обильной, что скот не в состоянии справиться с ней. Поэтому он готов рисковать, скорее, поголовьем, чем травой, которая может пропасть даром, если стадо окажется недостаточно многочисленным. Отсюда рискованная игра с природой и как следствие - чрезмерная перегрузка пастбища. Она усугубляется присоединением к крестьянскому стаду "движимого имущества" горожан, местных чиновников, крупных землевладельцев, вкладывающих средства в животноводство, как в сберегательную кассу или банк: с пастухами они расплачиваются половиной прироста поголовья или определенной долей от увеличения стоимости стада. Нередко дело доходит до того, что владельцы пастбищ превращаются в пастухов, присматривающих исключительно за чужими стадами. Стоит упразднить такие скотоводческие ассоциации, и масса обедневших крестьян лишится куска хлеба.

В засушливый год скотовладельцы, особенно горожане, опасаясь за свои "сбережения", не видят иного выхода, как резать скот и сбывать мясо по любой цене, лишь бы не начался падеж, весьма вероятный, когда дожди не приходят вовремя и скот, успевший уничтожить все, что способен переварить, катастрофически худеет. В этих случаях наступление сезона дождей отнюдь не сразу выправляет положение. Холодные потоки запоздавших ливней приводят животных в угнетенное состояние. Свежая трава долго не появляется. Изголодавшийся скот набрасывается на ее первые ростки, резко отличающиеся от того, чем он питался до этого момента. Вспыхивают кишечные заболевания, эпизоотии...

Домашний скот страдает от хронического недоедания, но в процессе естественного отбора он приобрел удивительную стойкость. Его непритязательность стала характерным качеством породы, передающимся по наследству. Худосочные, с торчащими ребрами быки и коровы - "классический" тип марокканского крупного рогатого скота: теленку с младенчества дают сосать вымя матери лишь после того, как из него почти все выдоено, а заменителей молока, используемых на капиталистических фермах, он лишен в бедном крестьянском хозяйстве. Полноценным животным такой теленок может стать, лишь попав на модернизированную ферму в очень раннем возрасте.

И при всем при том интенсивное животноводство дает в Марокко замечательные результаты. В этом легко убедиться, посетив владения крупного агрария, большого специалиста в области сельского хозяйства Ахмеда Нежжаи, поблизости от города Сук-эль-Арба (в Гарбе). На его ферме скот обеспечен зеленым кормом в течение года благодаря продуманному плану посева фуражных культур, причем выращиваются они без применения ирригации, что говорит об огромных потенциальных возможностях страны в области продуктивного животноводства. Работники этой фермы до мельчайших деталей знают все "секреты" своего хозяина. Но как ни странно, их собственные коровы не лучше, чем у жителей близлежащих деревень. На вопрос, почему со своим скотом они не делают того, чего их же руками добивается хозяин фермы, эти люди пожимают плечами.

В действительности же все объясняется довольно просто. И дело тут совсем не в какой-то несознательности. На людей воздействует целая группа факторов: нечто вроде "комплекса деревенской среды". Молоко нужно детям, его не дают теленку, поэтому вырастает тощая корова. В бедных семьях молоко часто не достается и ребятишкам, ибо его приходится продавать, чтобы иметь средства для уплаты налогов и долгов. Владелец скота обычно не в состоянии построить даже самое элементарное укрытие для него, а когда вдруг появляются "лишние" деньги, предпочитает истратить их на увеличение своего "стада". Он практически не может сеять фуражные культуры, ибо им не даст вырасти свой или чужой скот: поест на корню. Да и соседи не поймут тебя, если ты вздумаешь охранять посеянную тобой "траву", ведь она принадлежит всем. И вообще, попробуй "отличиться" - люди засмеют и осудят. Племенные пережитки? Пожалуй. Но не только они. И не столько они порождают худосочную скотину рядом с тучными стадами.

- Удается же все-таки некоторым животноводам освободиться от "власти" своего племени!

- Верно,- скажет вам на это рабочий фермы Ахмеда Нежжаи.- Только это удается богатым.

"Племя" и состоит сейчас, в сущности, из маленьких людей, так как разбогатевшие соплеменники, вступившие на путь капиталистического хозяйствования, без особого труда порывают с племенными обычаями.

Низкий уровень сельского хозяйства, дающего немногим более 30 процентов внутренней валовой продукции страны (Внутренняя валовая продукция - это не совокупный (валовой) общественный продукт). Она не включает стоимость потребленного в процессе производства постоянного капитала, а представляет собой сумму "вновь созданных стоимостей", то есть в принципе то, что Маркс называл валовым доходом, только при этом следует учитывать, что принятая в марокканской статистике методология не исключает повторного счета доходов, полученных в непроизводственной сфере, кроме госаппарата: жалованье чиновников в состав внутренней валовой продукции не входит. Его прибавляют к ней вместе с "чистыми внешними доходами" (разница между денежными переводами марокканцев, работающих за рубежом, и переводимой за границу частью заработка и прибылей иностранцев), когда подсчитывают так называемый национальный валовой продукт, из которого затем путем ряда исключений выводят национальный доход, по сумме почти совпадающий с внутренней валовой продукцией: разница измеряется буквально тысячными долями процента. Категория валового общественного продукта в нашем понимании, то есть в том, которым руководствуются советские экономисты, марокканской статистикой не применяется, хотя в нем занято две трети самодеятельного населения, беспокоит правящие круги Марокко. Они понимают, что их собственное будущее во многом зависит от того, насколько удастся обеспечить мало-мальски сносную жизнь феллаху. Это тем более необходимо, что сельское хозяйство остается пока основой национальной экономики: им живет подавляющее большинство населения страны, его продукты в сыром или переработанном виде обеспечивают свыше половины всех поступлений валюты от экспорта.

Поэтому в государственных планах сельскому хозяйству отводится первостепенное место. Из пяти миллиардов дирхамов, ассигнуемых на осуществление пятилетнего плана 1968- 1972 годов из госбюджета, почти половина направляется на развитие сельскохозяйственного производства. Кроме того, предусматриваются капиталовложения за счет средств местных органов и государственных кредитов.

В 1969 году король издал специальный "Кодекс сельскохозяйственных инвестиций", установивший новые правила землепользования. При этом от возмещения государству инвестируемого в ирригационные системы капитала были освобождены владельцы земельных участков менее пяти гектаров, а также независимо от размеров владений все жители бедных районов Тафилалета и Уарзазата, где на уэдах Зиз и Дра строятся плотины. Кодекс запрещает чрезмерное дробление земельных владений, предусматривает создание производственных и сбытовых кооперативов. Государство предпринимает попытки повысить урожайность с помощью расширения орошаемых и удобряемых площадей, распространения селекционных семян и более совершенных орудий труда, пропагандирует современные методы хозяйствования и сельскохозяйственный кредит, оказывает помощь в осуществлении лесопосадок.

Однако все это еще не аграрная реформа, способная совершить переворот в отягощенном феодальными пережитками марокканском сельском хозяйстве.

Глава 8.

Основные черты географии транспорта.

Во внутреннем транспорте основную роль играют железные дороги общей протяженностью около 1,8 тыс. км, из них 760 км электрифицировано. Главная железнодорожная магистраль Марракеш - Касабланка- Фес- Уджда связывает западные и восточные области Марокко с Алжиром и Тунисом, обеспечивая транспортировку массовых грузов, особенно фосфоритов. Общая длина автодорог составляет 57 тыс. км, из них около 25тыс. км имеют твердое покрытие. Наиболее развита автодорожная сеть в западной части Марокко. Морской транспорт обеспечивает почти все внешнеторговые связи и значительную долю пассажирских перевозок за пределы Марокко. Главными портами являются Касабланка, Сафи, Мохаммедия, Кенитра, Танжер, Агадир; второстепенными - Эс-Сувейра, Эль-Джадида, Эль, Араиш, Надор. Воздушный транспорт, получивший развитие в послевоенный период, обслуживает ныне не только международные но и внутренние линии. Крупнейшие аэропорты, имеющие международное значение, расположены близ Касабланки, Рабата и Танжера. (Половина всего пассажирооборота приходится на Касабланку)

Глава 9.

Роль и география внешних экономических связей.

Внешняя торговля оказывает весьма большое влияние на развитие марокканской экономики. Внешнеторговый оборот страны по стоимости составляет более половины всего валового национального продукта. За счет ввоза из-за границы Марокко удовлетворяет свои потребности в нефти, промышленном оборудовании, продовольствии, вывозя одновременно многие виды минерального и сельскохозяйственного сырья, полуфабрикатов, а в последние годы и готовую продукцию. Почти 2/3 стоимости импорта составляют готовые изделия, продовольствие, в том числе сахар, пшеница, молочные продукты. Около 2/3 экспорта приходится на восемь товаров: фосфориты - 36% всего вывоза по стоимости, цитрусовые- 11, овощные консервы и фруктовые соки- 5, рыбные консервы- 4, свежие овощи - 4, вино - 3, свинцовая и марганцевая руды - по 3%. Главную роль во внешней торговле Марокко продолжает играть Франция, на долю которой приходится около 1/3 внешнеторгового оборота страны. Существенное место занимает также торговля с ФРГ, Италией, Бельгией, а также с США, экономические связи с которыми характеризуются резким превышением американского экспорта в Марокко над импортом. Марокко продолжает оставаться в капиталистической системе международного разделения труда, но его связи и экономическое сотрудничество с СССР и другими странами социалистического содружества неуклонно расширяются. Товарооборот между Марокко и Россией отражает принципы взаимовыгодного сотрудничества в целях развития.

 Глава 10.

Главные города Марокко - живые музеи страны.

Рабат

Рабат - это столица Марокко, административно-политический и культурный центр страны. Это красивый просторный город, расположенный на побережье Атлантического океана, в устье реки Бу-Регрег с тенистыми проспектами, зелеными оазисами парков и садов, живописными кварталами и богатыми памятниками истории. Население Рабата 500 000 жителей. Вместе с городом Сале и прилегающей территорией Рабат выделен в самостоятельную префектуру Рабат-Сале управление которой возглавляет губернатор, назначаемый королём. В Марокко Рабат славится своими высшими учебными заведениями, поступить и учиться в которых очень сложно (вот, к слову, в чем причина того, что молодые люди, окончив школу, чаще всего едут учиться в Европу, Америку или страны бывшего Советского союза - заграницей получить диплом значительно легче). В Рабате находятся: университет им. Мухаммеда V, факультеты мусульманского университета Карауин, инженерная школа, педагогическое училище, Марокканская административная школа, Национальная консерватория музыки, танца и драматического искусства. Крупнейшие научные учреждения: Шерифский научный институт, Центр научных исследований при университете им. Мухаммеда V, Национальный институт агрономических исследований, общество физики и естественных наук Марокко и др. Из библиотек наиболее крупные -- Центральная библиотека при архиве Марокко, библиотека Шерифского научного института. Историческое ядро Рабата -- расположенная на скале крепость Касба Удайя. В 1185--1189 Рабат получил очертания неправильного четырёхугольника и был обнесён с юга и запада стеной с 5 воротами -- Баб-эль-Алу, Баб-эр-Руа, Баб-эль-Хад и др. В 17 в. Город был разделён стеной на 2 части -- северную, называемую мединой, и южную. В южной: на западе-- Большая мечеть (14 в., с последующими расширениями); на востоке -- неоконченные мечеть Хасана (конец 12 в.) и минареты «Башня Хасана», мечеть и мавзолей Мухаммеда V (1966); на Ю.-З. -- дворец короля (около 1775, с перестройками). Современный Рабат застраивался с 1912 (по проекту А. Проста) к югу и юго-западу от старого. В его северо-восточной части -- административный и деловой центр; вдоль побережья -- жилые кварталы, на юге -сады и виллы.Красота города и его богатое историческое прошлое привлекают в Рабат множество туристов. *Немного истории* Рабат и Сале - города-спутники, лежащие на разных берегах реки Бу-Регрег. Они существуют рядом уже более 9 столетий, но первый и единственный мост через реку, соединивший их, построили лишь чуть более 40 лет назад. Рабат был основан в XII веке Альмохадами на берегу Атлантического океана, близ античного поселения Сале (арабское Рибат-аль-Фатх -- лагерь победы) как арабский военный форпост. Сале возник в VII или VIII веке, как временное поселение берберских племен Бани Ифран. Своего расцвета Рабат достиг во времена "священной войны" мусульманского Марокко с Испанией. Марроканский султан Абд-эль-Мумен и его воинственный внук Якуб-эль-Мансур превратили Рабат в неприступный форт. Рассказывают, будто Якуб-эль-Мансур мечтал превратить Рабат во вторую Александрию. При нем город стал не только великолепной столицей, но и плацдармом для борьбы с католической Испанией. Одержав победу над кастильцами в битве при Аларкосе в 1195 г., султан повелел называть город Рибат-эль-Фатх, что значит "победоносный". Название главной крепости города - Касба Удайя - происходит от названия одного из берберских племен - удайя, составлявшего ее первый гарнизон. Халиф Абд-аль-Мумен построил Касбу Удайю прямо возле своего дворца. С самого основания Удайя была сугубо военной крепостью. Позднее она служила пиратам для защиты устья реки Бу-Регрег от английских, испанских и португальских военных кораблей. Невысокие городские стены Рабата сделаны из обыкновенной глины: когда-то метр за метром рабочие заливали полужидким раствором опалубку, от которой в стенах навсегда остались следы. Основным же строительным материалом Касбы Удайи стал ракушечник, взятый на берегу океана. Единственное исключение - ворота, вырубленные строителями из цельного камня. Центральная улица крепости - Джемаа. Здесь стоит самая древняя мечеть города, построенная еще в 1150 г. Но одна из главных достопримечательностей Касбы Удайи - прекрасный сад с цветами и апельсиновыми деревьями. Говорят, халиф Абд-аль-Мумен любил отдыхать здесь от многочисленных дел, гомона жен и наложниц. Внук Абд-аль-Мумена, амбициозный Якуб-эль-Мансур, хотел увековечить память о себе, построив в Рабате вторую в мире по величине мечеть. В колоссальной по тем временам мечети Хасана все его многочисленное войско должно было молиться одновременно. Однако закончить "стройку века" ему было не суждено. По плану минарет мечети должен был возвышаться на 80 метров, однако при жизни правителя его успели поднять лишь на 44. Говорят, будто ступени внутри сделаны так, чтобы воинственный султан мог подняться наверх для призыва войска к молитве, не слезая со спины жеребца… Со смертью Якуба-эль-Мансура строительные работы прекратились и мечеть так и осталась недостроенной. 360 сохранившихся каменных колонн должны были поддерживать гигантскую крышу. Но землетрясение 1755 г. разрушило большую часть строений, оставив потомкам лишь жалкие развалины. Удивительно, что минарет мечети Хасана остался цел и невредим. Впоследствии он послужил образцом для строительства знаменитой мечети Джиральда в Испании и Кутубии в Марракеше. В начале 18 века население Рабата было около 20 тыс. жителей. В 1912--56 -- город был назначен административным центром французской зоны протектората. С 1956 этот гоород столица независимого Королевства. Единственным современным строением возле мечети Хасана стал мавзолей Мухаммеда V - короля, при котором Марокко обрело независимость от Франции. Лишь через 10 лет после этого события - в 1971-м - король Марокко Хасан II по сложившейся традиции решил увековечить память своего отца в мозаике, мраморе и золоте. Марокканцы действительно чтут память Мухаммеда -центральная улица любого мало-мальски крупного города здесь обязательно гордо называется "авеню Мухаммеда V". Впрочем, вернемся к истории. Марокканское владычество в Испании, начинавшееся как раз из Рабата, продолжалось до 1609 г., до тех пор, пока испанский король Филипп II, стремившийся очистить страну от иноземцев, заставил их покинуть Испанию. Потомки завоевателей, многие из которых забыли или никогда не знали арабского языка, стали христианами, вернулись в Рабат, как сейчас говорят, на историческую родину. Поначалу испанским переселенцам в Марокко трудно было найти общий язык,но потом в Рабате и Сале их объединило весьма опасное и столь же доходное занятие - пиратство. Помните, у Вольтера в "Кандиде": "Но вот корсар из Сале настигает нас и берет нашу галеру на абордаж…" "Корсары Сале" бороздили воды Атлантики и Средиземноморья, захватывая европейские торговые суда, продавая матросов и пассажиров в рабство. Особенно ценной была добыча с испанских и португальских кораблей, перевозивших золото из новых южно-американских колоний в Европу. С 1621 по 1647 г. на берегах Бу-Регрега образовалась настоящая пиратская республика Бу-Регрег, заставившая считаться с собой самые могущественные державы Европы. При частых в этих местах туманах иностранные суда садились на мели у берегов. Кровожадные арабы подплывали к кораблям на маленьких лодках, грабили и убивали моряков. Вплоть до 1845 г. могущественные европейские монархи даже платили ежегодную подать марокканскому султану, чтобы обезопасить свои корабли. Но тщетно… Рабат сегодняшний представляет собой мирный столичный город. Здесь находится главный дворец-резиденция нынешнего короля Марокко - Мухаммеда VI. Гавань Бу-Регрег обмелела и может служить лишь для водных увеселений. И, говорят, удачливым папарацци иногда удается заснять молодого короля, катающегося по старой пиратской гавани на мощном спортивном гидроцикле…

Касабланка

У большинства англоговорящих европейцев и американцев Касабланка ассоциируется с красивой жизнью, богатством и приключениями. Именно здесь, в Касабланке, в 1943-м прошла знаменитая "Касабланкская конференция", на которой президент США Франклин Рузвельт, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль и руководитель национального комитета по освобождению Франции в Алжире Шарль де Голль обсуждали планы военных операций союзников против Германии на 1943 г. В Касабланке было решено высадить союзные войска на Сицилии и отложить открытие 2-го фронта на севере Франции… касабланка Именно Касабланку выбрал местом действия одноименного черно-белого фильма голливудский режиссер Майкл Кертиц. Интересно, что изначально вместо Хамфри Богарта главную роль в этом фильме должен был сыграть молодой актер Рональд Рейган. Фильм "Касабланка" был удостоен премий "Оскар" как лучший фильм года за лучшую режиссуру и сценарий. В популярном баре "Касабланка" в одной из шикарных гостиниц города удалось воссоздать дух знаменитого фильма 40-х гг. Но в остальном теперешняя Касабланка не имеет ничего общего с шиком и романтикой фильма. Современная Касабланка - второй крупнейший город Африки после Каира - шумная и космополитичная. За долгую историю Касабланка пережила несколько взлетов и падений. В VII-VIII веках на этом месте существовало небольшое берберское поселение Анфа, когда-то бывшее столицей берберского государства Бергоуата. В Средние века жители Анфы торговали с Италией, Испанией и Португалией. Позднее в порту Анфы нашли прибежище пираты, нещадно грабившие европейские торговые корабли. В середине XV века разгул пиратства у берегов Марокко достиг таких масштабов, что португальцы, больше других страдавшие от нападений на море, решили навсегда покончить с пиратами. В 1468 г. они направили в Анфу карательную экспедицию из 50 кораблей и 10000 солдат. Город был взят штурмом и сожжен дотла. касабланкаОднако спокойствие в прибрежных водах длилось недолго. В 1515-м пиратские набеги возобновились, и португальцы направили в Анфу вторую военную экспедицию, снова разрушившую город. В районе порта португальцы построили колонию и оборонительные укрепления. Форт и город они назвали "Каза Бранка", то есть "белый дом" - поскольку в центре города стояло белоснежное здание, служившее путникам ориентиром. В 1755 г. Каза Бранку разрушило ужасное землетрясение, не оставившее от города камня на камне. Лишившиеся укреплений португальцы под давлением войск султана Мухамеда-бен-Абдалаха вынуждены были покинуть Каза Бранку. Арабы перевели название города на свой язык - получилось Дар-эль-Бейда. Но часто бывавшие в этих местах испанские торговцы из Кадиса и Мадрида называли город на свой манер - "Каса-бланка". Это название и сохранилось до наших дней. Теперь многие марокканцы ласково-сокращенно называют свой город просто "Каза". До начала XX века французское влияние в Марокко росло. Были установлены регулярные морские рейсы между Касабланкой и Марселем. А в 1906-м началась перестройка гавани Касабланки. Но 30 июля 1906 г. в городе вспыхнуло восстание. В порту были убиты 9 рабочих, французское консульство взято в осаду. Правительство Франции направило в город военную экспедицию, в результате Касабланка была оккупирована. В 1912-м французский маршал Лиотей был назначен генерал-резидентом Касабланки. При нем было закончено строительство одной из самых больших в мире рукотворных гаваней (длиной 3 километра 180 метров). И город-порт превратился в главный экономический центр Марокко. *Мечеть Хасана Второго* В Касабланке на берегу океана стоит одна из самых больших и прекрасных мечетей мира - мечеть Хасана II. Это вторая в мире по величине мечеть после мечети Мекки. Удивительно, но ее архитектор - француз Мишель Пинсо - даже не был мусульманином. Высота минарета мечети 200 метров. Это самое высокое религиозное сооружение в мире. Ее минарет на 30 метров выше знаменитой пирамиды Хеопса и на 40 метров выше собора Святого Петра. Строительство мечети длилось около 4 лет - ее открыли 30 августа 1993 г. А до этого день и ночь несколько тысяч рабочих трудились, не покладая рук: мрамор для строительства везли из Агадира, гранит - из Тафраута, стекло из Венеции. Одновременно в мечети Хасана II могут молиться 20 тысяч верующих и еще 80 тысяч - на площади возле мечети. Общая стоимость этого грандиозного сооружения - около 800 миллионов долларов. Причем все эти деньги - исключительно пожертвования верующих. Мечеть Хасана II - одно из немногих религиозных сооружений в Марокко, куда пускают немусульман. Внутри зал для молитв украшен 78 колоннами из розового гранита, полы устилают плиты из золотистого мрамора и зеленого оникса, а центральная часть крыши может раздвигаться. Заплатив 100 дирхемов (около 10 дол.), любой желающий может попасть внутрь и фотографировать это великолепие в свое удовольствие.

Фес

На крайнем западе обширного арабского мира расположилось древнее государство Марокко, берега которого еще в давние времена посещали греки, римляне и финикийцы. Античная мифология сохранила легенду о «Геркулесовых столпах», которые воздвиг себе по обе стороны от Гибралтарского пролива Геракл. Эти «столпы» - скалы Гибралтар и Джебель-Муса - считались у древних народов рубежом мира на западе. Города Марокко так непохожи один на другой, что кажется, будто выросли они на разной почве и строили их разные народы. Отчасти произошло это, может быть, потому, что культура этой арабо-берберской страны вместила в себя и богатство античного мира, и достижения иудейских ремесленников (иудеи появились здесь после разрушения Иерусалима войсками римского императора Тита), и идеи ученых, бежавших из Испании от преследований инквизиции. Средневековые арабские города не имели единой градостроительной системы. Одни (например, Дамаск) возникли в глубокой древности и сохраняли в своей архитектуре черты античности и ранневизантийского периода; другие (Фустат, Куфа, Басра и т.д.) возникали на местах, где располагались арабские гарнизоны, что изначально и определило их строгий функциональный характер городов-лагерей. История Феса начинается в первые века ислама. От известных городов Востока, Багдада или Каира, Фес отличается тем, что сохранил в архитектуре города свою многовековую историю. А судьба города уникальна, так как он был основан дважды. В 789 году султан Мулай Идрис I, сын Фатимы - дочери пророка Магомета, решил не расширять Волюбилис - старую столицу Марокко, а построить собственный город на правом берегу реки Фес («Фес» в переводе с одного из марокканских диалектов означает «деревянная мотыга»). В 808 году его сын, Идрис II, построил напротив укрепленного лагеря отца, на левом берегу Феса, королевскую резиденцию, мечеть и рынок. Длительное время, вплоть до последних десятилетий XI века, это были два противостоящих друг другу враждующих между собой городка. О первоначальном планировочном замысле и характере застройки что-то определенное сейчас сказать трудно, но уже через полвека в каждом из них была своя квартальная мечеть. Полулегендарная история приписывает основание этих мечетей двум сестрам - дочерям некоего выходца из города Кайруна. Похожие друг на друга, как сестры, обе мечети имели свой молитвенный колонный зал с нефами, параллельными стене киблы, небольшой минарет и сахн - обсаженный деревьями дворик. Во время правления Фатимидов обе мечети приобрели статус соборных, что сказалось не только на архитектуре их самих, но и окружающих зданий. Обе мечети оказались в центре общественной жизни своих городков: к ним сходились торговые улицы, и потому вокруг них стали группироваться и жилые кварталы. Из-за своего более удобного географического местоположения левобережная часть Феса в этот период развивалась интенсивнее, чем правобережная. Именно к западной части города вплотную подходили пути, связывавшие Фес с берегами Атлантики и Средиземного моря. В 1069 (или 1075) году, когда султан Юсуф ибн Ташфина Альморавида объединил оба города в один, в левобережной части развернулось обширное строительство. В объединенном городе выделился общий центр, которым стала мечеть Карауин, впоследствии приобретшая функции мусульманского университета. Архитектура мечети Карауин в ее современном виде, за исключением отдельных достроек и изменений в декоре, сложилась в основном в эпоху правления династии Альморавидов. Со второй половины XII века и весь город Фес стал развиваться с ориентацией на эту мечеть-университет. Позднее мечеть обросла комплексом других зданий, прежде всего, связанных с университетом и медресе. Их близкое расположение и обращенность порталов медресе на мечеть были вызваны не только архитектурными замыслами, но и необходимостью приблизить общежития студентов к месту занятий и богослужения. Медресе, завия (странноприимный дом), бани, гостиницы и другие постройки, включая торговые ряды Кайсария, плотным кольцом обступали Карауин, поэтому жилым домам горожан практически невозможно было разместиться рядом с мечетью. Однако среди всевозможных изогнутых улиц и тупиков нетронутыми оставались пути, соединявшие Карауин с главными городскими воротами Феса. В Фесе около 800 мечетей, но главной остается Карауин, расширенная в XIII веке. Это самая большая мечеть Северной Африки, во время религиозных праздников в ней одновременно могут разместиться 22 000 человек. По сей день в древний арабский университет Карауин приезжают учиться молодые люди из Ливии, Алжира и Судана, в его стенах получили образование многие политические деятели Марокко. В отличие от Карауина мечеть Андалу в другой части Феса осталась обычной мечетью - главным культовым зданием только правобережной части города. Центральное положение мечети Андалу в этой его части города подчеркивается сходящимися к ней и обтекающими ее главными улицами правобережья, торговой площадью и великолепным монументальным порталом с высоко поднятым кедровым навесом. Фасады обоих мечетей выходят на оживленные улицы, к ним можно подойти с разных сторон, кроме того, они имеют круговой обход для проведения религиозных шествий. Один из таких праздников ежегодно поводился в конце августа - начале сентября в честь основателя города Мулай Идриса II, (факт первоначального основания города Мулай Идрисом I точно пока не установлен, поэтому некоторыми исследователями он рассматривается лишь как правдоподобная версия). Наряду с шествиями по городу обязательны обходы вокруг квартала Завия, в котором находится мавзолей основателя города. В стену мавзолея вделана мемориальная доска с отверстием, в которую правоверные мусульмане просовывают руку: эта церемония символизирует их общение с «душой святого», который наводит на них «барака» - милость Аллаха. Территория квартала Завия считается также «местом неприкосновения»: в ее пределах никто не может быть задержан или арестован. Другой праздник отмечается студентами Карауинского университета в память о полученных ими в XVII веке привилегиях от династии Алауитов за поддержку, которую они оказали этим правителям в получении власти. В благодарность владыка предоставил студентам право ежегодно в течение одного месяца управлять городом. Рассказывают, что студенты в дни своего правления прекращали неправедные суды и расправы, стремились делать для горожан лишь добрые дела: занимались просветительством и старались облегчить положение бедняков, больных, стариков. Сохраняя свою религиозную окраску, праздник этот позднее включил в себя и черты народного карнавала. Как и все марокканские города, Фес разделен на две части: Фес-аль-Бали и новую Фес-альДжедид. Окруженный нескончаемыми садами и виноградниками, город в прошлом был важнейшим торговым центром. И сегодня в Фесе много живописных базаров, каких, пожалуй, не встретишь в других городах Марокко. Узкие улицы-траншеи, где не разъехаться двум встречным ослам, переходят в полутемные, крытые железом тоннели. По обе стороны тянутся нескончаемые ряды прилавков, заваленных обувью, посудой, парчой…. Ряды ювелирных изделий кажутся волшебной пещерой из сказки «Али Баба и сорок разбойников»: от пола до самого верха, как связки баранок, здесь развешаны золотые браслеты, ожерелья, кольца, бусы; проходы заставлены чеканной серебряной посудой, на стенах - дорогие кинжалы, мундштуки, кальяны….. После переезда короля в Рабат Фес стал обычным провинциальным городом, но остался религиозной святыней Марокко, к тому же сохранил за собой славу торгового и ремесленного центра. Главное очарование города - это средневековая медина. Когда в Мекке пророку Мухаммеду стала угрожать опасность, он перебрался в город Медину, и с тех пор так называются старые кварталы любого мусульманского города. Медина в Фесе и сейчас остается точно такой же, как ее описал знаменитый путешественник XVI века Лев Африканский: те же узкие улочки, те же лавки и мастерские - все на своих местах. Можно часами бродить по улицам фесской медины - мимо культовых зданий, общественных бань, украшенных разноцветной керамической плиткой, фонтанов… Ни один турист не пройдет мимо простроенного в 1357 году медресе Бу Инания, не полюбовавшись его створчатыми дверями, отделанными бронзой, лестницей из оникса и фаянса, тончайшими декоративными арабесками, куполом с деревянной отделкой. Внутренний двор медресе тоже отделан ониксом, мрамором и ценными породами дерева. Галереи трехэтажного здания отделаны от двора ажурной деревянной загородкой, которая скрывает выходящие на балкон комнаты. Все стены покрыты мозаичной плиткой, а вдоль стен - витиеватые стихотворные надписи, выполненные черными буквами на белой черепице. Медина в Фесе начинается сразу же за воротами Бу-Джелуд. Когда-то они предназначались для торжественных выездов султана, а теперь под пышной центральной аркой, украшенной богатым орнаментом, пестрым потоком течет шумная людская толпа. Медина разделяется на отдельные районы, каждый из которых представляет собой замкнутую структуру: имеет свою мечеть, собственное водоснабжение, хлебопекарню и хамам (турецкую баню). Узкие, извилистые улочки медины, фонтаны во внутренних двориках, шум базара складываются в ни с чем не сравнимую картину, которая как будто открывает окно в другой мир. Вечером, когда ветер с гор приносит в узкие улочки медины прохладу, они наполняются народом. В одной из многочисленных лавчонок марокканец может купить глиняную посуду, в общественной пекарне - испечь хлеб, из городского фонтана - набрать воды. Туристов привлекает в медине пышный дворец султана, экзотика пестрых лавочек, пряные запахи и андалузские мелодии, звучащие в кофейнях… Товары, которые в медине являются предметами первой необходимости, в европейской части Феса становятся сувенирами. Жители Феса в большинстве своем носят национальную одежду: длиннополые, наподобие халата, бурнусы, фески и белые остроносые бабуши, что придает городу еще более своеобразный колорит. Только в Фесе делают «отличные бабуши» - кожаные туфли без задников. В Фесе выделывают кожи уже более 1000 лет, и в течение всего этого времени более 40 поколений кожевников передают младшим секреты дубления, отделки и окраски кожи. Мало кто знает, что фесские ремесленники обрабатывают кожи по старым рецептам - без применения кислот, щелочей и другой «химии». Сначала предварительно обработанные шкуры опускают в большие чаны со специальным раствором, которые располагаются в городе прямо под открытым небом, и выдерживают в них сутки. Затем шкуры переносят в чаны, где концентрация дубильных веществ выше, потом в другие, и так продолжается несколько дней. Затем шкуры укладывают друг на друга в штабеля, чтобы танниды распределялись более равномерно. Потом кожу промывают, отпрессовывают, разглаживают. Высушивают и только после всего этого из нее делают лучшие на свете бабуши - такие, которые даже неискушенный покупатель отличит от всякой другой обуви на любом базаре Марокко.

Глава 11.

Праздники Марокко.

Марокко одна из тех стран, которые находятся на перекрестке религий - христианства и ислама. В этой стране ортодоксальная и местная традиции встретились и пошли на компромисс. Почитание святых христианства осуждается суннитскими мусульманами, но до сих пор исламу и христианству удавалось уживаться довольно мирно. Поэтому в Марокко празднуются фестивали и праздники всех религиозных направлений и сект. Для уточнения празднования какого-то праздника в Марокко, необходимо обращаться в официальные учреждения, так как даты празднований вычисляюся по исламскому лунному календарю и изменяются каждый год.

В мае отмечают праздник Mousseum Sidi Mohammed мама al-Ainin. Это самый подходящий случай для того, чтобы увидеть 'синих людей' (кочевники из Туарега в пустыне Сахара) и общее собрание племен. Национальный фольклорный фестиваль в Марракеше - 10-дневное празднование, весьма примечательное для туристов событие. На нем присутствуют местные балерины, музыканты и другие артисты, и исполнители со всей страны. В октябре, небольшой северный город Эрфоуд принимает гостей во время фестиваля в честь сбора урожая, что является очень важным праздником в условиях жизни в пустыне. День независимости - один из пяти национальных праздников Марокко и празднуется 18 ноября.

Глава 12.

Кухня Марокко.

Кухня Марокко - одна из самых прекрасных в мире. В Марокко есть много дешевых мест, где можно пообедать и отведать блюда местной кухни, но даже если вы путешествуете в экономном режиме, то сможете себе позволить поучавствовать в вечернем банкете в роскошном ресторане. Harira - традиционный суп из гарбанзо и лопуха - хорошее начало трапезы. Различные кускус (африканские блюда из крупы, баранины и овощей), tajines (тушеное мясо цыпленка с овощами, приготовленное в коническом глиняном сосуде) и кебабс (так называются шашлыки) - самые обычные блюда, которые подают на горячее. Так же обязательно попробуйте hout (тушеная рыба), mchoui (жареная баранина) и djaja mahamara (цыпленок, фаршированный миндалем, изюмом и кускусом). Bastilla - голубь, приготовленный в тесте с орехами и медом. Если вы сторонник "международной" кухни, то всегда найдете пиццу и пасту, гамбургеры и бутерброды, и, если постараться, китайскую еду. Только имейте в виду, что вкус немарокканской кухни местного приготовления, вполне возможно, не будет соответствовать вашим ожиданиям.

Миндальное печенье и filo - просто превосходны. Повсюду вам подадут сладкий чай с мятой в идеально чистом стекляном стакане. Также очень освежают соки фреш и коктейли из авокадо и миндаля. Пиво и вино обычно доступны в гостиницах и ресторанах, которые во всем стараются угодить иностранным посетителям. Потребление алкоголя в общетсвенных местах крайне нежелательно и иногда даже запрещено.

Глава 13.