Женские портреты в исполнении К.П. Брюллова

Общество поощрения художников было возмущено и шокировано - прежде всего, выбором модели, которая была «более приятных, нежели изящных соразмерностей», в то время как «целью художника должна быть избранная натура в изящнейшем виде». Брюллов обратился не к освященным традицией историко-мифологическим сюжетам, а к буднично-непритязательной сцене сбора винограда. И самое возмутительное - моделью для портрета, предназначавшегося в подарок царю, художник выбрал простолюдинку. Отвечая на упрек, Брюллов заявил, что красота для всех сословий едина, поэтому он и впредь будет выбирать соответствующие его произведениям и их настроению модели, ибо он «решился искать того предположенного разнообразия в тех формах простой натуры, которые нам чаще встречаются и нередко более даже нравятся, нежели строгая красота статуй».

По мнению художника, посредством красок, освещения и перспективы он приблизился к природе и потому имел «некоторое право отступать от условной красоты форм». «Для вернейшего расположения теней и света» Брюллов поставил мольберт пол настоящим виноградником в саду.

Содержание картины составляет чувственное ощущение природы. Здесь есть все: и полуденный жар, и прохладная тень, и чувство жажды, и вкус виноградной грозди.

На фоне сухой живописи классиков «Полдень» звучит как откровение, вместившее в себе не только форму и свет, но цвет и воздух. «Полдень» вполне выражает тогдашнее настроение Брюллова. Художник воспевает жизнь, зовущую к наслаждению.

В сущности, тот же эпикурейский мотив звучит в «Вирсавии» (1832, ГТГ), над которой художник работал очень долго, так и не достигнув желаемого результата. Чувственный соблазн Вирсавии поглотил все внимание художника; он не мог, как ему хотелось, связать изображение тела с темно-зеленым фоном и зеркалом водоема. Это эпикурейское начало в творчестве Брюллова, вообще редкое в русском искусстве, проходит сквозь всю его живопись. И наряду с этой линией, идет другая -- трагическая, в «Последнем дне Помпеи» (1830--1833. ГРМ), достигающая предельной высоты. «Итальянский полдень» - однофигурная композиция, в которой ярко выражено душевное состояние человека. Картина стала своего рода итогом многолетних исканий Брюллова в сфере взаимодействий человека и природы. Работа создавалась с чувством бесконечного внимания и доверия к реальной действительности. Моделью послужила невысокая плотная женщина, далеко не классических пропорций. Красота героини под стать налитой солнцем и соками земли грозди винограда, которой она любуется.

В густой тени сада, стоя на лестнице, итальянка снимает виноградную кисть, не отрывая от нее восхищенного взгляда. Голова ее слегка откинута, чуть увлажненные глаза блестят, на полураскрывшихся губах играет улыбка. Все в ее облике гармонично - и румянец на лице, и крепкая шея, и округлое плечо, и рука, протянутая к напоенной виноградным соком виноградной грозди.

Образ итальянки слит с природой, щедро расточающей свои дары. Солнечные лучи, проникающие сквозь листву виноградника, освещают лицо и грудь молодой женщины. Великолепно написанная белая ткань рубашки вбирает в себя оттенки окружающей зелени. Погруженное в полутень левое плечо выдержано в холодных тонах. Введенный живописцем красные цвет шали, находящий отклик в румянце щек, дан в приглушенном звучании.

Смелость обращения к окружающей жизни природе благосклонно сказалось на художественной структуре картины. Изображенная сцена естественна и достоверна, грациозен и привлекателен полный жизни образ итальянки, не могут не восхищать яркий цвет, буквально выплескивающийся с полотна на зрителя, и безупречная пластическая завершенность «Итальянского полдня».

Середина дня, середина жизни природы, пора созревания плодов, зенит человеческой жизни - вот что хотел передать мастер. Темперамент и огромное дарование Брюллова, его стремление обновить традиции академической живописи с особой интенсивностью проявились в этой картине.

2.2 «Портрет Юлии Павловны Самойловой, удаляющейся с бала, с приемной дочерью Амацилией Паччини»

«…Брюллов огляделся -- на стене висел набросок. Женщина с какой-то нездешней, слишком яркой для пасмурного Петербурга красотой не раз встречается на его картинах. Юлия Павловна Самойлова. Юленька. Зачем он оставил её? Верность, доверие, семейная жизнь -- всё это не более чем слова, которые к тому же оказались обманом. Только с Юлией он был по-настоящему счастлив.

Впервые художник увидел Юлию Самойлову на балу у князя Гагарина, русского посланника в Италию. После блестящего окончания Академии художеств 23-летнего живописца отправили стажироваться в Рим. Планировалось, что Брюллов проведёт на Апеннинском полуострове 3 года, после чего вернётся в Россию, однако стажировка затянулась (в результате Брюллов прожил в Италии 12 лет). Талант художника быстро покорил и Россию, и Италию -- его картинами не переставали восхищаться, а от заказов не было отбоя. К тому же Брюллов очень быстро превратился в светского льва -- он пользовался огромным успехом у женщин, и редкий бал обходился без его участия. К моменту встречи с графиней Самойловой Карлу Брюллову уже исполнилось 28 лет. В то время записному ловеласу казалось, что женщины вряд ли способны чем-то его удивить и что его сердце навсегда останется свободным от слишком сильных привязанностей.

Перед тем как представить художника Юлии Самойловой, хозяин дома дружески предупредил Брюллова: «Бойтесь её, Карл! Эта женщина непохожа на других. Она меняет не только привязанности, но и дворцы, вкоторых живёт. Но я согласен, и согласитесь вы, что от неё можно сойти с ума». Действительно, за графиней Самойловой волочился длинный шлейф слухов. Обладательница огромного состояния всегда была окружена толпой поклонников и при этом даже не пыталась соблюдать приличия. О самоубийстве некоего корнета, который покончил с собой из-за любви к прекрасной графине, судачили не один месяц, однако Юлия Павловна даже не старалась сделать вид, будто ей жаль несчастного влюблённого. В свои 25 лет она уже успела пережить развод -- её мужем был граф Николай Самойлов. Возможно, именно неудачный брак научил её так легко относиться к условностям. Графиня Юлия Павловна Самойлова была известной покровительницей художников и музыкантов, она во многом поддерживала и К.П. Брюллова. Известно, что Самойлова восторженно относилась к живописцу и высоко ценила его талант. С ее именем связано множество работ мастера. Художник написал ее с приемной дочерью Джованиной и арапчонком (картина находится в США), запечатлел в образе матери, обнимающей детей, в своей знаменитой картине «Последний день Помпеи» (1833 ГРМ), изобразил обеих воспитанниц графини на известном полотне «Всадница» (1832. ГТГ).

Юлия Павловна обменялась с художником всего лишь десятком фраз, но этого хватило для того, чтобы превратить живописца в преданного поклонника. Да и Карл очень понравился графине. Особенно сильно её забавляла трогательная манера художника слегка склонять голову при разговоре (в детстве отец сильно ударил маленького Карлушу за то, что тот недостаточно усердно занимался живописью, и художник оглох на одно ухо). Их роман развивался с поразительной скоростью. На светских вечеринках судачили, будто Брюллов -- известный всему Риму дамский угодник -- навсегда прирос к одной-единственной женщине. Он пишет с неё свои шедевры: вот она покидает светский вечер на картине «Портрет Юлии Самойловой, удаляющейся с бала», вот она распростёрта на земле в «Последнем дне Помпеи», да и на многих других работах мастера можно увидеть её черты. Она ездит вместе с ним по всей Италии, постоянно наведывается в его мастерскую. Она всегда рядом. Но при этом она не принадлежит художнику. Юлия Павловна считает, что настоящая любовь должна быть свободной: что толку связывать себя клятвами верности и глупыми обещаниями? Она ничуть не стесняется рассказывать Карлу о своих интрижках на стороне, постоянно просит его рассказать о женщинах, с которыми он встречается помимо неё. Брюллов сходил с ума от ревности -- он никогда не думал, что так трудно делить с кем-то возлюбленную. Но Самойлову подобные страдания только забавляли. В 1834 году, спустя 6 лет после первой встречи с Юлией Самойловой, Брюллов принял окончательное решение -- он покидает Италию и возвращается в Петербург. Только так можно поставить точку в этой мучительной любовной истории. Графиня, казалось, совсем не была опечалена разрывом. От души пожелала счастья, нежно потрепала «драгоценного Бришку» по щеке и ни одним словом не попыталась его удержать.

В Петербурге художник полностью погрузился в работу: создал рисунки на тему Отечественной войны 1812 года и знаменитую картину «Гадающая Светлана», написал множество портретов. Живопись помогала ему хотя бы на время забывать о Юлии. Относительно спокойная жизнь продолжалась несколько лет, вплоть до женитьбы Брюллова на Эмилии Тимм.

…Брюллов внезапно поймал себя на том, что сидит в тёмной мастерской и уже несколько часов бессмысленно смотрит в пустоту. Вдруг послышались какие-то голоса, двери комнаты распахнулись, и на пороге возникло видение из прошлого -- в свои 39 лет Юлия Самойлова была всё ещё прекрасна. В 1839 году Юлия Павловна приехала в Петербург для получения наследства графа Литта, завещавшего ей баснословное состояние, и, услышав о неприятностях художника, тут же кинулась к нему. Её появление напоминало небольшой ураган: графиня тут же надавала пощёчин пьяному лакею, отправила кухарку готовить ужин, а самому Брюллову велела немедленно собираться на прогулку по вечерней столице. Она провела в доме художника всего несколько дней -- за это время он почти забыл о своих бедах. А потом Самойлова начала собираться в одно из своих имений. Брюллов вышел проводить её до экипажа. Пока прощались, он никак не мог совладать с желанием броситься на колени, чтобы умолять её остаться. Но лукавый взгляд чёрных глаз графини удерживал его -- художник понимал, что она всё равно никогда не сможет принадлежать только ему. После той встречи Карл Брюллов ни разу не видел Юлии Самойловой.

Брюллов скончался в 1852 году, в возрасте 52 лет. Графиня Самойлова пережила его почти на четверть века. Она умерла на 73-м году жизни в 1875 году. После смерти Брюллова она дважды побывала замужем, и оба раза неудачно. Мужья умудрились промотать её огромное состояние, и на старости лет из ценных вещей у Юлии Павловны остались лишь картины Брюллова -- их она не продала даже в самые тяжёлые годы». Так описывает отношения Карла Брюллова и Юлии Самойловой в своей статье В. Пикуль.

Брюллов написал портрет Самойловой, когда она в костюме королевы возвращается с бала. Она уходит, оставляя там, позади, в шикарном зале, сплетни лживых царедворцев. К груди Юлии Павловны прильнула ее воспитанница Амацилия Пачини в итальянском костюме.

Вот блистательная Юлия Самойлова неспешно удаляется с бала. Она решила передохнуть, снятую с лица маскарадную маску держит в одной руке, другой оперлась на плечо Амацилии. Царственная осанка портретируемой, ее обращенный вдаль рассеянный взгляд, спокойно-небрежный жест руки, обнимающей воспитанницу, -- все это подчеркивает ее господствующее положение в толпе людей, исключительность ее натуры. Романтическая необычность образа графини Ю.П. Самойловой достигается при помощи смелой по своей яркости цветовой гаммы: киноварно-красный цвет декоративного занавеса резко контрастирует с черными волосами героини. В их обрамлении ясно выделяется мягко и пластично написанное лицо, обращенное в зал, где она, вероятно, только что царила, взгляд девочки спокойно и внимательно устремлен на зрителя. Во всей картине чувствуется какое-то неспешное, завораживающее великолепие: и в облике светской красавицы, её богатых туалетах, и даже красном занавесе, который ниспадает каскадом тяжёлых складок. Вся картина звучит как торжественный гимн женщине, её величию и красоте.

Пожалуй, ни в одном из портретов Брюллов столь явно не отказывался от деталей, раскрывая при этом всю сложность внутреннего мира своих героев. Теперь он работал крупными композиционными планами и колористическими блоками: налево - сине-зелеными и красными на авансцене действия и туманно-седыми в отдаляющейся перспективе колоннады, где ликовала толпа танцующих. Воспеть красоту индивидуальной, неповторимой личности -- главная задача этой работы, блестяще решенная художником.

Поскольку полотно не закончено мастером, отдельные сюжетные элементы в нем не поддаются точной интерпретации. В этой связи интересно высказывание критика В. Стасова: «Это не простой маскарад, а -- по рассказам самого Брюллова -- аллегорический «маскарад жизни».

2.3 «Всадница»

Картина «Всадница», неизменно воспроизводимая в посвященных Карлу Брюллову книгах и альбомах, размноженная в репродукциях и почтовых открытках, стала, пожалуй, самым популярным его произведением. Казалось бы, о ней известно все. А между тем вокруг нее до сих пор рождаются тайны, как увидим, самые фантастические предположения. Но вначале вспомним ее историю.

«Всадница» была написана в 1832 году, когда Карл Павлович Брюллов жил в Милане, на севере Италии. Близкий друг художника, состоятельная аристократка Юлия Самойлова заказала молодому мастеру портрет своих воспитанниц. Это были дочь и юная родственница умершего композитора Джузеппе Пачини. Живописец писал двух сестер на вилле под Миланом. Эта картина была его первой крупной работой, представленной на ежегодно проводившихся выставках в миланской Академии изящных искусств Брера, и имела на ней большой успех, о чем свидетельствуют отклики в итальянской печати того времени.

Вот что говорилось, например, в статье Дефенденте Сакки и Джузеппе Саккии «Изящные искусства в Милане в 1832 году», напечатанной в сентябрьском за тот же год номере журнала «Нуово Рикольиторе»: «Русский живописец Карл Брюллов написал портрет в натуральную величину девушки на коне и другой девочки, которая на нее смотрит. Мы не припоминаем, чтобы видели до этого конный портрет, задуманный и исполненный с таким мастерством. Конь написан в ракурсе, и сокращающиеся в перспективе линии поистине восхитительны: прекрасно нарисованный и поставленный, он движется, горячится, фыркает, ржет. Девушка, которая сидит на нем, это летящий ангелочек. Художник преодолел все трудности как подлинный мастер: его кисть скользит свободно, плавно, без запинок, без напряжения; умело, с пониманием большого художника, распределяя свет, он знает, как его ослабить или усилить. Этот портрет выявляет в нем многообещающего живописца и, что еще важнее, живописца, отмеченного гением».

Но следует отметить, что высказывались и критические замечания. Наиболее существенное из них относилось к противоречию спокойной позы, безмятежного выражения обрамленного локонами лица всадницы и горячности вздыбленного коня. Действительно, эмоциональный образ маленькой девочки больше удался художнику, хотя, смещенная на край полотна, она может быть воспринята за второстепенный персонаж, призванный, как и заливающаяся лаем собачонка по другую сторону коня, обратить взгляды зрителей на всадницу.

Отзывы критиков интересны и тем, что напоминают нам о художественных спорах того времени. Теперь может показаться не совсем понятным внимание, которое уделялось тогда ракурсу корпуса коня и «сокращающимися в перспективе линиями». Но именно это для итальянского (и русского) изобразительного искусства, вступавшего с запозданием в эпоху романтизма. Едва ли не впервые посетители выставки в Брера увидели на полотне коня, который «движется, горячится, фыркает, ржет».

«Всадница» - самое романтическое в смысле стиля произведение Брюллова тех лет. Академическое образование сказывается и с многочисленных брюлловских штудиях конских ног, показывающих, с каким упорством он добивался «правильности» рисунка, чем в те же годы нередко пренебрегали французские романтики, искавшие иных средств художественной выразительности.

Заключение

Современникам виртуозное мастерство Карла Павловича Брюллова представлялось недосягаемым. Живопись его действовала неотразимо. Его работы казались выше критики. Рядом с Брюлловым все меркло. Он, и только он один, воплощал в себе все идеалы искусства.

«…У Брюллова является человек для того, чтобы показать всю красоту свою, все верховное изящество своей природы. Страсти, чувства, верные, огненные, выражаются в таком прекрасном облике, в таком прекрасном человеке, что наслаждаешься до упоения», - писал Николай Васильевич Гоголь.

Истинное призвание Карл Брюллов находит в портретной и жанровой живописи и, конечно же, в работе на историческую тему. Классические приемы постепенно вытесняются новыми - романтическими, а в поздних портретах - и реалистическими.

Художник писал портреты итальянской знати и своих соотечественников с присущим ему темпераментом и живым интересом к индивидуальным чертам характера портретируемого. При этом он отказывался от какого-либо одного художественного стиля, соединяя воедино парадность и пышность классицизма, романтическую приподнятость чувств и реализм в отражении конкретных деталей.

Никогда не останавливаясь на достигнутом, Брюллов экспериментировал в бытовом, пейзажном жанрах, занимался иллюстрированием. Причем во всем он обязательно находил свою особую технику. Художнику не было равных в виртуозном владении графитным карандашом, он любил ювелирно точный и красочный акварельный мазок и мягкую пластику сепии. Он наслаждался масляной живописью - то скульптурно объемной, то интенсивно контрастной, но всегда изысканно отточенной. Он с мастерством выполнял монументальные росписи, занимался лепкой и гравированием.

«Картина имеет свой главный предмет, какого бы она содержания ни была, следовательно, не должно ли пожертвовать ненужным нужному? - делился мастер своими секретами. - Еще мало окончить картину, но надо окончить ее до волосков… Широкая и мягкая кисть нужна в больших картинах, кои зритель не иначе может видеть, как на таком расстоянии, на каком всякая окончательность для него теряется, сколько или еще более требуется строгая отделка в маленькой картине, для рассмотрения коей должно приблизиться так, чтобы глаз зрителя был занят одною ею».

В черновике «Программы», составленной для юбилейной речи, Илья Репин написал: «Брюллов художник социальный. Чтобы быть понятным большинству, нужна совершенная форма и живое чувство».

Список литературы

1. Алексеев В. Карл Брюллов «Всадница» // Семья и досуг. - № 8, 1991. - С. 60.

2. Алленова О., Аленов М. Карл Брюллов. М.: Белый город, 2000.

3. Великий Карл (1799-1852) //

4. Википедия -- свободная энциклопедия. Самойлов, Юлия Павловна // Галерея искусств Мурзилки. Карл Павлович Брюллов (1799 - 1852) // Мурзилка. - №5, 1997.

5. Глебкина Н. Особенности художественного языка // Газета издательского дома «Первое сентября». - №2 (314), 16 - 31 января 2005. - С. 7.

6. Долгополов И. Рассказы о художниках. Том 2. М.: Изобразительное искусство, 1983.

7. К. П. БРЮЛЛОВ (1799-1852) //

8. Карл Павлович Брюллов. Живопись, рисунки и акварели из собрания Русского музея. С.-Пб.: ГРМ, 1999

9. Леонтьева Г. К. Карл Брюллов. М.: ТЕРРА, 1997

10. Леонтьева Г. К. Карл Павлович Брюллов. Л.: Художник РСФСР, 1986

11. On-line Энциклопедия Брокгауза и Ефрона

12. Пикулева Г. И. Брюллов. - М.: ОЛМА-ПРЕСС Образование, 2005. - 126 с. - (Галерея гениев).

13. Пикуль В. Удаляющаяся с бала // Погодина А. К. Брюллов. «Всадница» // Юный художник - № 3, 1982. - 17 с.

14. Прожогин Н. Брюлловская всадница и ее необычайные превращения // Мир музея (The world of museum). - № 1 (159), 1998. - С. 33 - 38.

15. Рязанцев И. В., Ракова М. М. Императорская Академия художеств: Вторая половина XVIII - первая половина XIX века. М.: Изобразительное искусство, 1997. - С. 46 - 60.

Размещено на Allbest.ru