Следующим шагом должно было стать оформление новой советско-германской границы по бывшим польским территориям.

27 сентября в Москву прибыл министр иностранных дел Германии И. фон Риббентроп, а на следующий день был подписан Договор о дружбе и границах между СССР и Германией. Согласно секретному дополнительному протоколу к этому договору Литва была отнесена к сфере интересов Советского Союза, взамен чего СССР согласился на переход в зону германских интересов Люблинского и части Варшавского воеводств, ранее туда не входивших. Советский Союз так же изъявил готовность согласиться с исправлением в пользу Германии юго-западного участка линии тогдашней германо-литовской границы после того, «как только СССР примет специальные меры на литовской территории для защиты своих интересов». Одновременно Риббентроп и Молотов подписали от имени своих правительств совместное заявление, в котором ответственность за продолжение войны в Европе возлагалась на Великобританию и Францию, а СССР и Германия подтверждали интерес к взаимным консультациям в этой связи. Таким образом, союз между Москвой и Берлином был оформлен полномасштабным межгосударственным договором [9, c. 35].

Советский Союз включился в интенсивный экономический обмен с Германией, поставляя ей продовольствие и стратегические материалы - нефть, хлопок, хром, другие цветные металлы, платину и иное сырье, получая взамен антрацит, стальной прокат, машины, оборудование и готовые изделия. При такой структуре торговли поставки из СССР во многом сводили на нет эффективность экономической блокады, введенной против Германии атлантическими странами с началом войны [14, c. 17].

В результате раздела Польской Республики советские войска заняли территорию около 190 тыс. кв. км с населением около 12 млн. чел. - преимущественно украинцев и белорусов. Линия соприкосновения советских и германских войск грубо совпала с «линией Керзона» - приблизительной границей расселения поляков, с одной стороны, и украинцев и белорусов, с другой. Присоединение Западной Украины и Западной Белоруссии к СССР было оформлено решением пятой сессии Верховного Совета СССР в ноябре 1939 г., «удовлетворившего просьбы» народных собраний соответствующих территорий, молниеносные «выборы» в которые были проведены в условиях советской оккупации. Государственная граница СССР была отодвинута на 200-300 км к западу [7, c. 348].

Вопрос о границе всецело интересовал польское правительство в эмиграции.

Впервые после 17 сентября 1939 года вопрос о новой границе вместо «рижской» поднялся во время капитуляции Франции, когда генерал Сикорский 18-19 июля вёл переговоры в Лондоне о переезде своего правительства на английскую территорию. Хотя этот вопрос был поставлен там людьми, которые представляли страны с противоположными интересами - СССР и Польшу, однако можно предположить, что инициаторы находились в одном месте - Москве.

При встрече Сикорского с министром иностранных дел Англии Галифаксом, глава польского правительства заявил, что готов к контактам с советским правительством, при условии, что вопрос о восточной границе Польши будет обсуждаться свободно.

В программных тезисах по внешней политике, утверждённых Радой министров 19 августа 1940 года, условием нормализации отношений с СССР называлось восстановление «рижской» границы.

Что касается Москвы и Лондона, то там поняли возможность эффективного давления на правительство Сикорского, пользуясь его интересом по созданию на территории СССР великого польского войска. Вопрос о «рижской» границе переместился в плоскость англо-советских отношений [8., c. 67].

Опираясь на союзный договор с Англией 1939 года, польское правительство продолжал вести дискуссию о «рижской» границе и в начале 1941 года. В таком положении проблема оставалась до нападения Германии на СССР [8., c. 68].

В выступлении по радио 23 июня 1941 г. Сикорский заявил, что его правительство имеет две цели; подтвердить, что германо-советские соглашения о разделе Польши аннулируются и признаются ничтожными, и добиться освобождения польских военнопленных и депортированных в СССР. По его мнению, аннулирование советско-германского пакта о ненападении возвращало советско-польские отношения к Рижскому мирному договору 1921 г. В последовавших затем переговорах с советским послом в Лондоне И. Майским польская сторона настаивала на аннулировании советско-германских соглашений, возвращении к границе 1921 г. и прекращении состояния войны между СССР и Польшей. Советская сторона утверждала, что состояния войны не существует, поскольку польское государство перестало существовать в сентябре 1939 г. Польское правительство, поскольку оно не обладало без одобрения парламента правом изменять границы Польши, предложило урегулировать пограничные проблемы после окончания войны. Советская сторона выступала за создание «национального» польского государства, но возражала против возвращения к границе 1939 г., настаивая на формировании польского государства в этнографических границах [6, c. 110].

Польское правительство пыталось добиться отказа Советского руководства от всех правовых актов, принятых по отношению к восточным польским землям после 17 сентября 1939 г., и признать, что оно не может единолично решать судьбу поляков, оказавшихся на территории СССР. В СССР решение по вопросу «рижской» границы мог принять только Сталин, которому в тот момент было не до Польши.

5. Роль Англии в заключении договора Сикорский - Майский

Западная реакция на интернирование польского правительства была индифферентной. Вполне возможно, что ни Лондон, ни Париж не были особенно озабочены прибытием членов довоенного польского правительства во Францию. Несомненно, французы никогда не ставили высоко Бека (польского министра иностранных дел) и вполне вероятно, что они более чем приветствовали события, которые могли привести к падению довоенного правительства. К тому же польская оппозиция, давно исключенная из состава правительства, равно как и другие неудовлетворенные фракции, нашедшие убежище в Румынии, видели возможность заменить правительство, которое они считали ответственным за события, приведшие к поражению Польши [6, с. 32]. Еще 19 сентября 1939 г. С. Стронский, будущий министр информации лондонского правительства, и генерал В. Сикорский обратились к бывшему польскому президенту в попытке получить его поддержку для сформирования нового правительства. Сам Ю. Бек так оценивал ситуацию в письме к президенту Польши И. Мосьцицкому 9 октября: «Влиятельные французские политические круги и связанные с ними польские круги были полны решимости, прежде всего, использовать ситуацию для изменения режима. Лично я считаю, что так называемые «дела режима» в такой трагический момент в нашей истории имеют второстепенное значение; превалирующим соображением должна выступать забота о том, чтобы сложившееся положение не было использовано для принижения нашего государства среди союзников» [6, с. 32-33].

Спешка с формированием нового правительства во многом была вызвана опасениями, что Германия и Советский Союз совместно или порознь могут создать марионеточное правительство в Польше и подписать с ним сепаратный мирный договор. В совместном советско-германском коммюнике от 18 сентября 1939 г. говорилось, что стороны намерены помочь польскому населению «переустроить условия своего государственного существования» [8, c. 166].

30 сентября Мосьцицкий был заменен на посту президента бывшим председателем сената В. Рачкевичем, ушло в отставку и правительство премьер-министра Ф. Спавой-Складковского. 28 сентября И. Сикорский с одобрения французского правительства стал командующим польскими вооруженными силами и вскоре сформировал правительство в качестве премьер-министра. Сикорский принадлежал к профранцузской группировке в польских правящих кругах, соперничавшей с группировкой Бека, считавшейся прогерманской. Летом 1940 г., в преддверии французской капитуляции, польское правительство по приглашению британского правительства переехало в Лондон [8, c. 167].

Еще осенью 1939 г. польское эмигрантское правительство было де-юре признано союзниками. В марте 1941 г. британское правительство распространило на членов польского правительства и штат его официальных сотрудников все дипломатические привилегии и иммунитет, финансовые взаимоотношения британского правительства и польского правительства в изгнании определялись кредитами, предоставленными Польше союзными правительствами, а также возможностями эмигрантского правительства получать средства от гуманитарных организаций и групп и распоряжаться польскими активами заграницей, в том числе 38 судами польского торгового флота. 19 июня 1940 г. Сикорский представил в Форин оффис памятную записку, в которой рассматривался вопрос о создании армии из польских военнопленных и депортированных из оккупированной Советским Союзом части Польши в случае нацистско-советской войны. Хотя эмигрантское правительство просило англичан считать это предложение только информацией и не передавать его Советскому Союзу, как это планировалось первоначально, меморандум вызвал небольшой кризис в польском правительстве. Сикорский надеялся получить потенциальный источник пополнений в 300 тыс. солдат, его, обвинили в том, что он пытался заключить сделку с СССР, не имея с ним дипломатических отношений и даже не поставив предварительно в известность других членов кабинета [13, c. 102].

В отличие от Бека, который сознательно избегал сближения, как с Германией, так и с Советским Союзом и искал безопасности в союзе с Западом, у Сикорского не было иного выбора, кроме как повернуться к Западу. С одной стороны, прийти к соглашению с Германией было невозможно, в то время как, с другой стороны, установление дружеских отношений с Советским Союзом оказалось исключительно трудным, поскольку до лета 1941 г. Польша считала себя находящейся в состоянии войны с Советским Союзом, а после восстановления дипломатических отношений сталинские требования делали дружеские отношения почти невозможными [6, c. 38]. Если бы Сикорский мог найти общий язык с Москвой, то британские и польские цели совпадали бы лишь в том, что касается поражения Германии.

В интересах Англии было сближение СССР и польского правительства в эмиграции, укрепление антигитлеровской коалиции. 5 июля, при помощи министра иностранных дел Англии Идена, в Лондоне, была организована встреча Сикорского с Майским. Весь блок польских предложений Майский согласился передать своему правительству: оба правительства временно оставляют вопрос о границах и заявляют о прекращении советско-германских договоров, относящихся к Польше; возобновляются дипломатические отношения; на территории СССР создается польская армия; советское правительство освобождает польских заключённых. В последующие дни переговоры проходили в напряжённой обстановке [8., c. 69].

12 июля СССР и Англия подписали договор, по которому, не смотря на усилия Англии, советское правительство шло лишь на незначительные уступки Польше.

«Момент» истины наступил 25 июня. Сикорский представил правительству проект, принятый советской стороной, предупредив, что подпишет его, даже если это приведёт к расколу в правительстве.

30 июля 1941 г. Сикорский и Майский в присутствии британского министра иностранных дел А. Идена и Черчилля подписали соглашение, по которому Советское правительство признало советско-германские договоры 1939 г. утратившими силу в части территориальных изменений в Польше, и дипломатические отношения между двумя странами были восстановлены [9, c. 34]. СССР согласился на формирование на советской территории польской армии, в оперативном отношении подчиненной советскому Верховному Командованию, и предоставить амнистию всем военнопленным и депортированным польским гражданам. Польскому правительству не удалось добиться аннулирования советско-литовского соглашения о передаче Вильно. Сикорский согласился на амнистию вместо безусловной реабилитации польских граждан, т.к. стремился к их быстрейшему освобождению из советских лагерей. За эти уступки СССР он подвергся резкой критике в эмигрантских кругах в Лондоне [7, c. 190]. Сикорский подписал договор, несмотря на то, что не получил полномочий от президента. Английское правительство, во главе с Черчиллем демонстрировало поддержку договора [8, c. 70].

Когда в 1941 г. Советский Союз восстановил отношения с польским правительством, он ни словом не упомянул о восстановлении польского государства.

После подписания договора Сикорского-Майского польская граница стала предметом торгов между Англией и СССР [8, c. 70].

11 сентября 1941 г. Сикорский следующим образом охарактеризовал цели своего правительства в беседе с командующим польской армией в СССР генералом В. Андерсом: В своих военных и политических усилиях мы находимся на стороне лагеря великих западных демократий, с которыми мы вместе сражаемся за наши общие идеалы. Мы желаем близко и лояльно сотрудничать с СССР во время войны и после нее. Однако мы не хотим идти далее этого. Сознавая, что новая Польша будет основательно отличаться от той, что существовала вчера, мы, тем не менее, будем противиться переносу коммунистических идей на нашу почву [6, с. 109].

Проблемой, возникшей сразу же после подписания советско-польского соглашения, стала судьба более 10 тыс. польских офицеров, захваченных в плен и вывезенных в СССР. Первое советское официальное объяснение утверждало, что польские пленные будут освобождены в соответствии с условиями соглашения. Согласно заявлению заместителя министра иностранных дел А. Вышинского, некоторые пленные возможно не были освобождены - особенно те, кто был эвакуирован из Украины и Белоруссии, поскольку они «были объявлены советскими гражданами». 19 ноября 1941 г. Молотов подтвердил, что все польские пленные освобождены или находятся в процессе освобождения» [6, с. 112].

В противоречие с условиями советско-польского соглашения советская сторона рассматривала в качестве польских граждан только лиц польского происхождения, но не украинцев, белорусов и евреев, являвшихся польскими гражданами на 1 сентября 1939 г. Это вызывало протесты польского правительства, оставшиеся безрезультатными.

Отказ Советского правительства приостановить действие законов о гражданстве, так же как его настойчивые утверждения, что польские восточные провинции являются неотъемлемой частью Белорусской, Украинской и Литовской союзных республик, делали его отказ от договоров с нацистской Германией, зафиксированный в польско-советском соглашении 30 июля 1941 г., малоценным. Используя юридическую фразеологию, Москва пыталась прикрыть то, что по всем основаниям было актом агрессии. «Равно беспочвенно было утверждение, что вступление советских войск в Польшу было не оккупацией, а воссоединением Восточной Польши с СССР на базе свободно выраженной воли народов» [6, с. 113-114].

Британское правительство стремилось убедить поляков не обострять отношения с СССР. Британское общественное мнение все более склонялось в пользу Советского Союза. В октябре 1939 г. на вопрос, надо ли послать британского министра - члена кабинета в Москву для обсуждения перспектив советско-английских отношений, 47% опрошенных ответили утвердительно, 34% отрицательно и 19% не имели определенного мнения. В марте 1940 г. вследствие советско-финского конфликта популярность СССР упала, и на вопрос, должно ли британское правительство «установить: дружественные отношения с Россией», 41% англичан ответили «да», 47% - «нет» и 12% не высказали определенного мнения. В январе 1942 г., 85% англичан считали, что Великобритания и СССР должны работать вместе и после окончания войны, 6% это отрицали и 8% не высказали определенного мнения. Однако лишь 53% опрошенных были уверены, что после завершения войны две страны действительно будут вместе, 18% с этим утверждением не согласились, а 29% не высказали определенного мнения на этот счет. В июле 1942 г. 62% англичан считали, что СССР более популярен в Великобритании, чем США, 24% отдавали предпочтение США, а 14% не имели определенного мнения [2, c. 173]. Просоветские симпатии англичан осложняли положение польского правительства в Лондоне.

В 1941 году, после нападения Германии, правительство СССР стало искать союзников на Западе. В частности, начались переговоры с польским правительством в изгнании, результатом их стал договор Сикорского-Майского, после заключения которого в СССР начало формироваться Войско Польское под командованием генерала В. Андерса, были созданы Делегатуры польского правительства, а для сотен тысяч граждан, вывезенных в советские лагеря, была объявлена «амнистия». Великобритания была заинтересована в заключении Польско-советского договора, подтверждением тому служит тот факт, что на подписании договора присутствовали премьер-министр Великобритании У. Черчилль и министр иностранных дел А. Идеен. Заключение договора способствовало консолидации союзников по антигитлеровской коалиции. Договор восстанавливал дипломатические отношения между СССР и Польшей, признавал утратившими силу соглашения между Германией и Советским Союзом.

Заключение