Освещение ксенофобии в российских СМИ

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003].

Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью. Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Как показало проведенное исследование, этноконфликтогенные публикации с наибольшей периодичностью встречаются в разделах криминальной хроники, а также в аналитических статьях, затрагивающих темы криминала, терроризма и миграции. Продуцирование ксенофобии (этнофобии) чаще всего происходит посредством избирательного обозначения журналистами этнической принадлежности героев криминальных сюжетов (указывания на этничность преимущественно «нерусских» преступников), что объективно способствует формированию в массовом сознании представителей этнического большинства негативных этнокультурных стереотипов Других (иноэтничных). Журналисты, следуя бытующим в массовом сознании москвичей страхам и фобиям, осознанно или невольно этнизируют криминальную ситуацию, мотивируя этноконфессиональными факторами проблемы, лежащие в социально-экономической и политической сферах. Так, представители масс-медиа традиционно рассматривают в этническом контексте социальную по своей природе проблему неконтролируемого притока в столицу неквалифицированной рабочей силы и связанного с этим наплыва криминальных элементов из республик бывшего СССР и «неблагополучных» регионов России [12, 67]. В результате, в сознании обширной читательской аудитории популярных СМИ закрепляются фобические установки по отношению к выходцам с Кавказа, Закавказья, из республик Средней Азии, а также - Украины, Молдавии и Белоруссии.

Значительная часть этноконфликтогенных публикаций в обозначенных СМИ посвящена событиям на Северном Кавказе и проблемам терроризма и связана с демонизацией образа «чеченца» и «кавказца». Некорректное использование журналистами ряда религиозных терминов (шахид, моджахед, воин Аллаха и пр.) применительно к бандитам и террористам-смертникам способствует формированию ложных представлений о нормах ислама и, соответственно, негативного образа мусульманина [12, 68].

Наиболее конфликтогенные статьи на тему террора зафиксированы нами в «Аргументах и фактах», в меньшем количестве - в «Московском комсомольце» и «Московской правде». Такие публикации в ряде случаев можно рассматривать в контексте уголовного и гражданского законодательства как провоцирующие межэтническую и межконфессиональную вражду (ст. 282 УК РФ).

Объектом нападок и некорректных обвинений журналистов в негативном влиянии на экономические и социальные процессы в столице в основном становятся приезжие трудовые мигранты из стран СНГ, в особенности - выходцы из среднеазиатских республик.

Публикации на эти темы нередко имеют характер этнической ксенофобии, провоцируя у читательской аудитории негативные установки по отношению к таджикам, узбекам, украинцам, белорусам, и вообще иноэтничным приезжим.

В отдельных публикациях «Московской правды» («лидера» по количеству конфликтогенных публикаций) «гости столицы» интерпретируются буквально как цивилизационные враги России и русских, представляющие для москвичей угрозу не только социальную, экономическую и политическую, но также культурную и демографическую.

Одной из типичных форм трансляции негативных этнических стереотипов и предвзятых обыденных типизаций является публикация интенций, содержащих обобщения о чертах «национального» характера или «культурных» особенностях образа жизни и поведения представителей различных этнокультурных групп.

Как первые, так в определенной степени и вторые в ряде случаев служат фактором формирования ксенофобии, негативных межэтнических установок в массовом сознании, способствуют обострению взаимодействия этнического большинства с представителями иноэтничных групп в столичном мегаполисе.

Созданию негативных этнических образов (Чужого, Врага) способствуют также утверждения журналистов о физической, интеллектуальной, духовной, моральной неполноценности той или иной этнической группы или ее отдельных представителей, а также упоминание различных этнонимов в уничижительном, оскорбительном контексте (в том числе в «этнических» анекдотах) [23, 78].

Как свидетельствует анализ собранных материалов, тиражирование установок ксенофобии часто является следствием не позиции редакции того или иного средства массовой информации, а этнологической некомпетентности и профессиональной некорректности журналистов. Вследствие этого конфликтогенный эффект производят не только статьи, содержащие прямо изложенные интолерантные позиции и суждения (каковых зафиксировано не так много), но и вполне нейтральные по содержанию тексты, в которых, однако, способ подачи материала или отдельные формулировки способствуют формированию негативных этноконтактных установок.

В основе некорректной подачи журналистами этнически окрашенных сюжетов, в том числе неуместного упоминания этнической принадлежности героев печатных материалов, в значительной мере лежит «стихийный примордиализм», связанный с пониманием «этноса» как устойчивого, замкнутого, объективно существующего сообщества, к которому каждый человек принадлежит по рождению, раз и навсегда «приписан». В контексте такой интерпретации этничность (этническая идентичность) воспринимается не как следствие произвольной, ситуативной (вариативной) самоидентификации человека, а как имманентная характеристика человека, которую, как прописку, можно установить по паспорту. В обыденном понимании, которому следуют в большинстве своем и журналисты, «национальность» по старой, до конца еще не изжитой «советской» традиции входит в стандартный «официальный» набор информации о человеке - наравне с полом, возрастом, профессиональной принадлежностью, местом работы.

Конечно, примордиализм (как и противоположный ему конструктивизм) является всего лишь теоретическим концептом в науке и неведом большинству «служителей пера». Однако лежащий в его основе подход к «этносу» и этническому на протяжении десятков лет определял принципы государственного устройства нашей страны, ее «национальной» политики и, отчасти, идеологии, в результате чего стал имманентной характеристикой массового сознания и имплицитно влияет на восприятие и интерпретацию этнических сюжетов подавляющей частью российских обывателей. Обывательские заблуждения, стереотипы и страхи выплескиваются в свою очередь на страницы печатных СМИ [24, 90].

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами.

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003].

Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью. Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Как показало проведенное исследование, этноконфликтогенные публикации с наибольшей периодичностью встречаются в разделах криминальной хроники, а также в аналитических статьях, затрагивающих темы криминала, терроризма и миграции. Продуцирование ксенофобии (этнофобии) чаще всего происходит посредством избирательного обозначения журналистами этнической принадлежности героев криминальных сюжетов (указывания на этничность преимущественно «нерусских» преступников), что объективно способствует формированию в массовом сознании представителей этнического большинства негативных этнокультурных стереотипов Других (иноэтничных). Журналисты, следуя бытующим в массовом сознании москвичей страхам и фобиям, осознанно или невольно этнизируют криминальную ситуацию, мотивируя этноконфессиональными факторами проблемы, лежащие в социально-экономической и политической сферах. Так, представители масс-медиа традиционно рассматривают в этническом контексте социальную по своей природе проблему неконтролируемого притока в столицу неквалифицированной рабочей силы и связанного с этим наплыва криминальных элементов из республик бывшего СССР и «неблагополучных» регионов России [12, 67].

В результате, в сознании обширной читательской аудитории популярных СМИ закрепляются фобические установки по отношению к выходцам с Кавказа, Закавказья, из республик Средней Азии, а также - Украины, Молдавии и Белоруссии

Значительная часть этноконфликтогенных публикаций в обозначенных СМИ посвящена событиям на Северном Кавказе и проблемам терроризма и связана с демонизацией образа «чеченца» и «кавказца». Некорректное использование журналистами ряда религиозных терминов (шахид, моджахед, воин Аллаха и пр.) применительно к бандитам и террористам-смертникам способствует формированию ложных представлений о нормах ислама и, соответственно, негативного образа мусульманина [12, 68].

Наиболее конфликтогенные статьи на тему террора зафиксированы нами в «Аргументах и фактах», в меньшем количестве - в «Московском комсомольце» и «Московской правде». Такие публикации в ряде случаев можно рассматривать в контексте уголовного и гражданского законодательства как провоцирующие межэтническую и межконфессиональную вражду (ст. 282 УК РФ).

Объектом нападок и некорректных обвинений журналистов в негативном влиянии на экономические и социальные процессы в столице в основном становятся приезжие трудовые мигранты из стран СНГ, в особенности - выходцы из среднеазиатских республик.

Публикации на эти темы нередко имеют характер этнической ксенофобии, провоцируя у читательской аудитории негативные установки по отношению к таджикам, узбекам, украинцам, белорусам, и вообще иноэтничным приезжим.

В отдельных публикациях «Московской правды» («лидера» по количеству конфликтогенных публикаций) «гости столицы» интерпретируются буквально как цивилизационные враги России и русских, представляющие для москвичей угрозу не только социальную, экономическую и политическую, но также культурную и демографическую.

Одной из типичных форм трансляции негативных этнических стереотипов и предвзятых обыденных типизаций является публикация интенций, содержащих обобщения о чертах «национального» характера или «культурных» особенностях образа жизни и поведения представителей различных этнокультурных групп.

Как первые, так в определенной степени и вторые в ряде случаев служат фактором формирования ксенофобии, негативных межэтнических установок в массовом сознании, способствуют обострению взаимодействия этнического большинства с представителями иноэтничных групп в столичном мегаполисе.

Созданию негативных этнических образов (Чужого, Врага) способствуют также утверждения журналистов о физической, интеллектуальной, духовной, моральной неполноценности той или иной этнической группы или ее отдельных представителей, а также упоминание различных этнонимов в уничижительном, оскорбительном контексте (в том числе в «этнических» анекдотах) [23, 78].

Как свидетельствует анализ собранных материалов, тиражирование установок ксенофобии часто является следствием не позиции редакции того или иного средства массовой информации, а этнологической некомпетентности и профессиональной некорректности журналистов. Вследствие этого конфликтогенный эффект производят не только статьи, содержащие прямо изложенные интолерантные позиции и суждения (каковых зафиксировано не так много), но и вполне нейтральные по содержанию тексты, в которых, однако, способ подачи материала или отдельные формулировки способствуют формированию негативных этноконтактных установок.

В основе некорректной подачи журналистами этнически окрашенных сюжетов, в том числе неуместного упоминания этнической принадлежности героев печатных материалов, в значительной мере лежит «стихийный примордиализм», связанный с пониманием «этноса» как устойчивого, замкнутого, объективно существующего сообщества, к которому каждый человек принадлежит по рождению, раз и навсегда «приписан». В контексте такой интерпретации этничность (этническая идентичность) воспринимается не как следствие произвольной, ситуативной (вариативной) самоидентификации человека, а как имманентная характеристика человека, которую, как прописку, можно установить по паспорту. В обыденном понимании, которому следуют в большинстве своем и журналисты, «национальность» по старой, до конца еще не изжитой «советской» традиции входит в стандартный «официальный» набор информации о человеке - наравне с полом, возрастом, профессиональной принадлежностью, местом работы. Конечно, примордиализм (как и противоположный ему конструктивизм) является всего лишь теоретическим концептом в науке и неведом большинству «служителей пера». Однако лежащий в его основе подход к «этносу» и этническому на протяжении десятков лет определял принципы государственного устройства нашей страны, ее «национальной» политики и, отчасти, идеологии, в результате чего стал имманентной характеристикой массового сознания и имплицитно влияет на восприятие и интерпретацию этнических сюжетов подавляющей частью российских обывателей. Обывательские заблуждения, стереотипы и страхи выплескиваются в свою очередь на страницы печатных СМИ [24, 90].

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами.

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003].

Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью. Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Как показало проведенное исследование, этноконфликтогенные публикации с наибольшей периодичностью встречаются в разделах криминальной хроники, а также в аналитических статьях, затрагивающих темы криминала, терроризма и миграции. Продуцирование ксенофобии (этнофобии) чаще всего происходит посредством избирательного обозначения журналистами этнической принадлежности героев криминальных сюжетов (указывания на этничность преимущественно «нерусских» преступников), что объективно способствует формированию в массовом сознании представителей этнического большинства негативных этнокультурных стереотипов Других (иноэтничных). Журналисты, следуя бытующим в массовом сознании москвичей страхам и фобиям, осознанно или невольно этнизируют криминальную ситуацию, мотивируя этноконфессиональными факторами проблемы, лежащие в социально-экономической и политической сферах. Так, представители масс-медиа традиционно рассматривают в этническом контексте социальную по своей природе проблему неконтролируемого притока в столицу неквалифицированной рабочей силы и связанного с этим наплыва криминальных элементов из республик бывшего СССР и «неблагополучных» регионов России [12, 67]. В результате, в сознании обширной читательской аудитории популярных СМИ закрепляются фобические установки по отношению к выходцам с Кавказа, Закавказья, из республик Средней Азии, а также - Украины, Молдавии и Белоруссии.

Значительная часть этноконфликтогенных публикаций в обозначенных СМИ посвящена событиям на Северном Кавказе и проблемам терроризма и связана с демонизацией образа «чеченца» и «кавказца». Некорректное использование журналистами ряда религиозных терминов (шахид, моджахед, воин Аллаха и пр.) применительно к бандитам и террористам-смертникам способствует формированию ложных представлений о нормах ислама и, соответственно, негативного образа мусульманина [12, 68].

Наиболее конфликтогенные статьи на тему террора зафиксированы нами в «Аргументах и фактах», в меньшем количестве - в «Московском комсомольце» и «Московской правде». Такие публикации в ряде случаев можно рассматривать в контексте уголовного и гражданского законодательства как провоцирующие межэтническую и межконфессиональную вражду (ст. 282 УК РФ).

Объектом нападок и некорректных обвинений журналистов в негативном влиянии на экономические и социальные процессы в столице в основном становятся приезжие трудовые мигранты из стран СНГ, в особенности - выходцы из среднеазиатских республик.

Публикации на эти темы нередко имеют характер этнической ксенофобии, провоцируя у читательской аудитории негативные установки по отношению к таджикам, узбекам, украинцам, белорусам, и вообще иноэтничным приезжим.

В отдельных публикациях «Московской правды» («лидера» по количеству конфликтогенных публикаций) «гости столицы» интерпретируются буквально как цивилизационные враги России и русских, представляющие для москвичей угрозу не только социальную, экономическую и политическую, но также культурную и демографическую.

Одной из типичных форм трансляции негативных этнических стереотипов и предвзятых обыденных типизаций является публикация интенций, содержащих обобщения о чертах «национального» характера или «культурных» особенностях образа жизни и поведения представителей различных этнокультурных групп.

Как первые, так в определенной степени и вторые в ряде случаев служат фактором формирования ксенофобии, негативных межэтнических установок в массовом сознании, способствуют обострению взаимодействия этнического большинства с представителями иноэтничных групп в столичном мегаполисе.

Созданию негативных этнических образов (Чужого, Врага) способствуют также утверждения журналистов о физической, интеллектуальной, духовной, моральной неполноценности той или иной этнической группы или ее отдельных представителей, а также упоминание различных этнонимов в уничижительном, оскорбительном контексте (в том числе в «этнических» анекдотах) [23, 78].

Как свидетельствует анализ собранных материалов, тиражирование установок ксенофобии часто является следствием не позиции редакции того или иного средства массовой информации, а этнологической некомпетентности и профессиональной некорректности журналистов. Вследствие этого конфликтогенный эффект производят не только статьи, содержащие прямо изложенные интолерантные позиции и суждения (каковых зафиксировано не так много), но и вполне нейтральные по содержанию тексты, в которых, однако, способ подачи материала или отдельные формулировки способствуют формированию негативных этноконтактных установок.

В основе некорректной подачи журналистами этнически окрашенных сюжетов, в том числе неуместного упоминания этнической принадлежности героев печатных материалов, в значительной мере лежит «стихийный примордиализм», связанный с пониманием «этноса» как устойчивого, замкнутого, объективно существующего сообщества, к которому каждый человек принадлежит по рождению, раз и навсегда «приписан». В контексте такой интерпретации этничность (этническая идентичность) воспринимается не как следствие произвольной, ситуативной (вариативной) самоидентификации человека, а как имманентная характеристика человека, которую, как прописку, можно установить по паспорту. В обыденном понимании, которому следуют в большинстве своем и журналисты, «национальность» по старой, до конца еще не изжитой «советской» традиции входит в стандартный «официальный» набор информации о человеке - наравне с полом, возрастом, профессиональной принадлежностью, местом работы.

Конечно, примордиализм (как и противоположный ему конструктивизм) является всего лишь теоретическим концептом в науке и неведом большинству «служителей пера». Однако лежащий в его основе подход к «этносу» и этническому на протяжении десятков лет определял принципы государственного устройства нашей страны, ее «национальной» политики и, отчасти, идеологии, в результате чего стал имманентной характеристикой массового сознания и имплицитно влияет на восприятие и интерпретацию этнических сюжетов подавляющей частью российских обывателей. Обывательские заблуждения, стереотипы и страхи выплескиваются в свою очередь на страницы печатных СМИ [24, 90].

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами.

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003].

Заключение

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами.

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003]. Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью. Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003]. Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью. Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами. Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003].

Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью. Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами.

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003].

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами.

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003]. Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью.

Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Список литература

1. Конституция РФ - М., 1993

2. Бондарева Г.Л. Кремлёвский кинотеатр. 1928-1953: Документы. М.; «Российская политическая энциклопедия», 2005. С. 14-15.

3. Голубев А.В. Добро пожаловать или посторонним вход воспрещён: к вопросу о закрытости межвоенного советского общества // Отечественная история. М., 2004. № 04. С. 42.

4. Есин Б.И., Засурский Я.Н. Русская журналистика в документах: История надзора. М.; Аспект Пресс, 2003. С. 281-283, 347-349.

5. Жирков Г.В. История цензуры в России ХIХ-ХХ вв.: Учебное пособие. М., 2001. С. 342, 330.

6. История советской политической цензуры. М.; Российская политическая энциклопедия, 1997. С. 84-85.

7. Катанян Василий. Лоскутное одеяло. М.; Вагриус, 2001. С. 49.

8. Корконосенко С.Г. Основы журналистики: Учебник для вузов. М.; Аспект Пресс, 2002.

9. Костырченко Г.В. Советская цензура в 1941-1952 годах // Вопросы истории. М., 1996. № 11/12. С. 87-88.

10. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1985. Т. 6. С. 181, Т. 7. С. 232.

11. КПСС о культуре, просвещении и науке. М., 1963. С. 169.

12. «Литературный фронт». История политической цензуры 1932-1946 гг: Сборник документов. М., 1994. С. 230-232.

13. Об утверждении положения о Главном военном цензоре при СНК СССР // История советской политической цензуры. М., 1997. С. 85.

14. Соколов А.К. Общество и власть: 1930-е годы. Повествование в документах. М.; РОССПЭН, 1998. С. 114 - 116.

15. Цензура и доступ к информации: история и современность: Тезисы докладов международной научной конференции. Санкт-Петербург, 16 - 18 марта 2005 г. СПб., 2005.

16. Чистяков О.И. Хрестоматия по истории отечественного государства и права. 1917-1991. М.; Зерцало, 1997. С. 243-244. Неопубликованные:

17. Интервью с кинорежиссёром К.М. Долгиным. М. 17 мая 2006.

18. Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ), ф. 17, оп. 125, д. 28, л. 42; Работа партийных организаций. Т. 1. С. 83.

19. РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 118, д. 322, л. 242 - 249.

20. РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 127, д. 117, л. 64 об.; оп. 116, д. 126, л. 83.

21. Собрание законов и распоряжений рабоче-крестьянского правительства СССР (СЗ СССР). М., 1935. N 5. С. 36 б.

22. Бовин А.Е. Записки ненастоящего посла. М., Захаров, 2004.

23. Большая цензура: Писатели и журналисты в Стране Советов. 1917-1956. М.; Материк, 2005.

24. Бондарева Г.Л. Кремлёвский кинотеатр. 1928-1953: Документы. М.; «Российская политическая энциклопедия», 2005.

25. Голубев А.В. Добро пожаловать или посторонним вход воспрещён: к вопросу о закрытости межвоенного советского общества // Отечественная история. М., 2004. № 04.

26. Горяева Т.М. Политическая цензура в СССР. 1917-1991 гг. М.; 2002.

27. Егоров В.В. Телевидение: Страницы истории. М.; Аспект Пресс, 2004.

28. Есин Б.И., Засурский Я.Н. Русская журналистика в документах: История надзора. М.; Аспект Пресс, 2003.

29. Есин Б.И., Засурский Я.Н. Русская журналистика в документах: История надзора. М.; Аспект Пресс, 2003.

30. Жирков Г.В. История цензуры в России ХIХ-ХХ вв.: Учебное пособие. М., 2001.

31. Зеленов М.В. Главлит и историческая наука в 20 - 30-е годы // Вопросы истории. М., 1997. №3.

32. История страны/ История кино. М., Знак, 2004. 12. Интервью с кинорежиссёром К.М. Долгиным. М. 17 мая 2006. См. Приложение 8.

33. История советской политической цензуры. М.; Российская политическая энциклопедия. М., 1997.

34. Катанян Василий. Лоскутное одеяло. М.; Вагриус, 2001.

35. Корконосенко С.Г. Основы журналистики: Учебник для вузов. М.; Аспект Пресс, 2002.

36. Костырченко Г.В. Советская цензура в 1941-1952 годах // Вопросы истории. М., 1996. № 11/12.

37. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1985. Т. 6, 7.

38. КПСС о культуре, просвещении и науке. М., 1963. 19. Литературная газета. 14 сентября 1946.

39. «Литературный фронт». История политической цензуры 1932-1946 гг.: Сборник документов. М., 1994.

40. Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ), ф. 17, оп. 125, д. 28.

41. Павлова И.В. Становление советской системы информационной блокады. Культура и интеллигенция сибирской провинции в XX веке: теория, история, практика. Новосибирск, 2000.

42. Пальгунов Н.Г. Тридцать лет (Воспоминания журналиста и дипломата). М.; 1964.

44. РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 118, д. 322. 25. РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 127, д. 117, л. 64 об.; оп. 116, д. 126.

45. Собрание законов и распоряжений рабоче-крестьянского правительства СССР (СЗ СССР). М., 1935. N 5.

46. Соколов А.К. Общество и власть: 1930-е годы. Повествование в документах. М.; РОССПЭН, 1998. 28. Цензура в царской России и Советском Союзе. Материалы конференции. М., 1995.

47. Цензура и доступ к информации: история и современность: Тезисы докладов международной научной конференции. Санкт-Петербург, 16 - 18 марта 2005 г. СПб., 2005.

48. Чистяков О.И. Хрестоматия по истории отечественного государства и права. 1917-1991. М.; Зерцало, 1997.

49. Яковлев А.Н. Документы ЦК РКП(б) - ВКП(б), ВЧК - ОГПУ - НКВД о культурной политике. 1917-1953. М.; 1999.

Размещено на Allbest