Отечественное государство и права с древнейших времен до начала XVI в.

Активность, предприимчивость и политическая дальновидность московских князей позволили им не только умело использовать труд увеличивавшегося населения и выгоды торговых путей, но и существенно расширить свои владения - особенно при внуке Александра Невского Иване Калите. Последний, сумев получить ярлык на великое княжение, приобрел право собирать для Орды дань почти со всех русских княжеств, что облегчило Москве их последующее подчинение. Собирание русских земель продолжилось и при наследниках Калиты.

С конца XIV в. Московское княжество усиливается настолько, что все более успешно противостоит Орде, и при Иване III окончательно освобождается от ига, вступая в завершающую фазу объединения русских земель. После длительного противостояния Московское княжество присоединяет Новгород Великий, Тверь, земли по Десне, Рязанское княжество, Псков, Смоленск, а также земли некоторых соседних народов (карелов, саами, ненцев, удмуртов и пр.) - складывается многонациональное Русское государство.

В то же время следует отметить, что Московское княжество с самого начала формировалось как «военно-национальное», т.е. удовлетворяющее перманентную потребность русского общества в обороне и безопасности. При этом последовательно проводилась в жизнь основная идея единого национального государства: великие московские князья превращали уделы в простые вотчины, что лишало самостоятельности удельных князей, приравненных отныне к боярам, при этом было введено деление на административно-территориальные единицы во главе с наместниками и волостелями.

Таким образом, в Московском княжестве, а затем и в Русском государстве получил развитие тот тип государственности, который зародился на северо-востоке Руси еще в домонгольский период и в утверждении которого значительную роль сыграло монголо-татарское иго, - самодержавие, опирающееся не на систему договорных отношений (вассалитет), а на отношения подданства и службы (министериалитет). Это формирует и иной тип социального развития - не традиционный, характерный для Древнерусского государства, а мобилизационный, осуществляющийся за счет постоянного вмешательства государства в механизмы функцио-нирования общества.

8.2 Общественный строй

Феодальную знать Русского государства составляли: служилые (бывшие удельные) князья; бояре (с верхушкой которых со временем сольются служилые князья); слуги вольные - средние и мелкие феодалы-землевладельцы, находившиеся в услужении у крупных феодалов, на военной службе у князей и имевшие право свободного отъезда от них без потери при этом своего землевладения, и дети боярские (средние и мелкие феодалы, несшие службу великому князю); «слуги под дворским» (низшая группа феодалов, часто набиравшаяся из княжеских холопов, статус которых со временем повысился по мере занятия ими значимых государственных постов и получения земли от князя). Крупным феодалом остается и церковь, владения которой расширяются как за счет захвата неосвоенных и даже черносошных (принадлежащих государственной казне) земель, так и за счет пожалований и завещаний бояр и местных князей.

Заметим, что перестав быть суверенами, служилые князья сохраняли свои уделы, становясь тем самым наиболее крупными землевладельцами; их отношения с великим князем индивидуальны, они пользуются в своих землях всеми судебно-административными и податными привилегиями, имеют вассалов, занимают руководящие посты в войске и являются на войну со своей собственной дружиной. При этом к концу ХV в. складываются и территориальные княжеские корпорации - особые группы в составе государева двора, отношения монарха с которыми строятся уже не на индивидуальной, а на корпоративно-групповой основе. Последнюю ступень этой иерархии занимают дворяне с княжеским титулом, входящие в состав того или иного социального слоя государева двора или какой-либо территориально-уездной корпорации.

Командные посты в Русском государстве занимали бояре, бывшие, как и княжата, экономически господствующим слоем.

«В XIV - середине XV в. бояр относительно много. Боярин, во-первых, знатное по происхождению и значимое по службе предков лицо. Во-вторых, это человек зрелого возраста, собственник вотчин, обладающий и городской оседлостью в столице княжества. Он может входить, а может не входить в совет при князе, но характер его службы - военной и управительской - соответствует его происхождению и статусу. Его отношения с князем носят индивидуальный характер, хотя и вписаны в контекст служебно-формальных связей всего боярства» (цит. по: История России с древнейших времен до конца ХVII века / Отв. ред. А.Н. Сахаров, А.П. Новосельцев. С. 385-386). Однако постепенно термин «боярин» эволюционирует: во второй половине XV в. число бояр значительно увеличивается за счет служилых князей, а статус княжат (потомков удельных князей) и «детей боярских» существенно возрастает (приводимый в этот период жалованными грамотами и летописями перечень благородных групп выглядит как «бояре, княжата и дети боярские»). В связи с этим уже с последней трети XV в. и на протяжении XVI в. боярин - член совета при великом князе, которому этот чин «сказывается» официально. Поскольку же такое официальное назначение получали преимущественно служилые князья, их отношение к великому князю, в отличие от старого московского боярства, было по большей части оппозиционным.

Эта оппозиция пыталась вернуть свою прежнюю самостоятельность, используя свое право отъезда - право феодалов выбирать сюзерена по своему усмотрению. Заметим, что до начала XV в. это было выгодно московским князьям, поскольку свидетельствовало в пользу высокого авторитета их власти, однако не способствовало собиранию русских земель. По мере же централизации государства препятствующее ему право отъезда было сначала ограничено, а затем и отменено, так что сам отъезд стал рассматриваться как измена.

Однако великие князья все больше начинают искать опору в целиком от них зависящем дворянстве, формировавшемся прежде всего из «слуг под дворским»; при этом за уездным (уезд - административно-территориальная единица, известная в Русском государстве с XIII в., формировавшаяся на основе совокупности волостей, тяготевших к одному городу) дворянством на два века вперед закрепляется термин «дети боярские». Быстрое увеличение численности дворян, пополнявшихся в 60 - 70-е годы XV в. за счет части горожан, эмигрантов из соседних стран и даже холопов, получавших землю на правах поместья при условии несения военной службы, привело к сословному и фамильному неравенству в земельном обеспечении и в тяжести службы, что вызвало рост социальной напряженности. В итоге в начале и даже в середине XVI в. дети боярские делились на тех, кто самостоятельно «емлет кормление» (и имеет вполне определенную перспективу злоупотреблений), и тех, кто через государеву казну «емлет государево денежное жалованье» (нерегулярно, но строго по нормам). И тем не менее в общественном сознании за годы правления Ивана III и Василия III прочно закрепляется понимание того, что только несущие «ратную, смертную службу» имеют право на земельные владения с крестьянами.

По поводу последних отметим следующее. В ХIII-XV вв. в юридических памятниках и иных документах русское сельское население обозначалось множеством терминов при отсутствии единого понятия, которым обобщались бы все локальные, владельческие, ситуационные и экономические отличия земледельцев. Часть терминов носило нейтральную оценочную окраску («люди черные», т.е. государственные; «тяглые люди» - общее название черносошных и частновладельческих крестьян, плативших налоги и несших государственные повинности (тягло - денежные и натуральные государственные повинности крестьян и посадских людей), «сельчане», «деревенщики» и т.п.), были и окрашенные положительно (например, «старожильцы» - люди, исстари живущие у феодала, несшие в его пользу определенные повинности и тягло государству и пользовавшиеся правом перехода от одного господина к другому). Наиболее же значительным был перечень сословных понятий, негативно оценивавшихся в общественном сознании в силу неполноправия тех, к кому относились эти понятия: «смерды», «сироты», «закупы», «закупные наймиты», «наймиты-челядины», «половники» (бедняки, не имевшие земли и пахавшие господскую землю, отдавая половину урожая хозяину), «третники», «ордынцы», «люди численные» и т.д. Однако с последних десятилетий XIV в. к деревенскому люду все чаще стало прилагаться понятие «крестьянин» - «христианин», известное с рубежа Х-ХI вв. в главном и изначальном своем смысле как «человек, исповедовавший христианскую религию и состоявший членом христианской (православной в России) церкви». Крестьянство делилось на чернотяглые (черносошные) крестьяне - зависимое от государства (а не от частного владельца) сельское население, несшее натуральную и денежную повинности в пользу государства (жившее на великокняжеских землях, не принадлежащих каким-либо прочим феодалам), и владельческое (жившее на землях, принадлежащих помещикам и вотчинникам).

При этом, хотя на ХV в. приходится прикрепление черносошных крестьян к земле и закрепощение владельческих, само понятие «крестьянин» подразумевало «два смысловых уровня. Во-первых, крестьянин - непосредственно сельский производитель. Во-вторых, это такой производитель, который не находится в холопской зависимости от любого собственника земли из числа светских лиц («холопы на пашне» были постоянной, но малочисленной группой сельского населения)... Смена терминов отразила повышение социального престижа крестьянства в обществе... Юридический статус крестьян фиксировался и общегосударственными нормативами (не только Судебником, но и официальными актами), а также обычным правом (общинным и вотчинным). ... крестьяне индивидуально и в составе общины оставались субъектами права, а не его объектом, и в таком качестве судились сеньориальным или государственным судом. В эти десятилетия (XV - середина XVI вв. - Авт.) сокращался судебный иммунитет феодалов, а значит, по большому кругу дел высшей уголовной юрисдикции владельческие крестьяне подлежали именно государственному суду. Судебник 1497 г. зафиксировал процессуальное равенство черных крестьян и рядовых феодалов в двух отношениях. Они были равноценными свидетелями при признании обвиняемого татем (т.е. вором), существовал единый срок давности для возбуждения иска в поземельных делах. Наконец, Судебник 1497 г. закрепил судных мужей из «лучших, добрых» крестьян на суде у кормленщиков. Судебник 1550 г. не внес тут никаких принципиальных перемен. Ни Судебник 1497 г., ни текущая практика, ни обычное право не знают ответственности крестьян собственным имуществом за несостоятельность своего сеньора.

И наоборот - за гражданские возмущения и уголовные штрафы крестьянин отвечает по суду сам (в ряде случаев с помощью общины и поруки). ... Наконец, не только черносошенные, но и владельческие крестьяне по мере становления органов местного суда и управления (губные избы и т.п.) еще с 30-х годов XVI в. активно привлекались в исполнительный аппарат этих институтов, формировавшихся на базе представительства от локальных сословных групп» (цит. по: История России с древнейших времен до конца ХVII века / Отв. ред. А.Н. Сахаров, А.П. Новосельцев. С. 372, 375, 376).

Относительно же ограничения Судебником 1497 г. времени перехода крестьянина от одного господина к другому тот же источник отмечает, что таковой в силу характера крестьянского труда отнюдь не был желанным для земледельца (если только не возникали исключительные обстоятельства) и в любом случае из практических соображений приходился на конец осени - начало зимы. «Любой другой промежуток грозил невосполнимыми упущениями в ведении хозяйства. Кроме того, именно в этот период имели место основные выплаты по отношению к казне и собственнику земли. Так что Судебник 1497 г., фиксируя время перехода неделей до и неделей после Юрьева дня осеннего (26 ноября по старому стилю), не вводил никаких новостей. Относительной новизной было установление уплаты пожилого для всех разрядов крестьян - ранее подобная пошлина взималась лишь с некоторых групп с повышенной личной зависимостью» (цит. по: История России с древнейших времен до конца ХVII века / Отв. ред. А.Н. Сахаров, А.П. Новосельцев. С. 376).

Важнейшей чертой крестьянской жизни является наличие общины («погоста», «волости») с круговой порукой ее членов, которая, с одной стороны, использовалась владельцами и государством для контроля (налогового, административного и пр.) над крестьянами. С другой стороны, община сплачивала крестьян и позволяла не только организовывать их жизнь, но и защищать свои интересы. Центром крестьянской общины было село, вокруг которого сосредоточивался комплекс поселений - деревень, слобод (в пограничных районах), починок.

Под слободами в XIV-XVI вв. понималась совокупность малодворных поселений крестьян, призванных на льготу из-за рубежа. Слободы получали судебный иммунитет (в большинстве случаев) и управлялись слободчиком, назначаемым тем или иным феодалом. При этом слободы были полностью или частично на определенный срок освобождены от налогов и повинностей, в то время как починки (от слова «почать», т.е. начинать; поселения в 1-3 крестьянских двора), в отличие от деревни, не были внесены в налоговые кадастры. Отмечаемый рядом источников быстрый и устойчивый экономический и демографический рост деревень во второй половине XV - середине XVI вв., развитие в них промыслов, а также значительное расширение ареала обрабатываемых земель стали экономической основой роста служилого дворянства при Иване III и Василии III и усиления военного потенциала Русского государства.

Способствовало этому и то, что в описываемый период не наблюдается резкого роста ни частнофеодальной ренты, ни ставок традиционных налогов, сборов и повинностей, которые платились и отбывались государственным органам (ямская гоньба, строительство крепостей и т.д.) и представителям великокняжеской власти на местах. При этом усиление налогового гнета происходило за счет появления новых поборов и взиманий, умножения видов косвенного обложения и роста числа судебных пошлин и штрафов. В то же время «государство и феодалы пока еще не изымали у крестьян все, что находилось за пределами минимальных хозяйственных и житейских потребностей. Крестьянство в целом к середине XVI столетия поднакопило «жирок» и ресурсы» (цит. по: История России с древнейших времен до конца ХVII века / Отв. ред. А.Н. Сахаров, А.П. Новосельцев. С. 379).

Помимо крестьян в феодальных хозяйствах имелось значительное число холопов, принадлежащих по праву собственности господину, который мог их продать, купить, подарить, передать по наследству. Верхушку холопства составляли так называемые большие холопы, бывшие княжескими и боярскими слугами, однако ни они, ни «докладные» и «полные» холопы, работавшие на хозяйском дворе, в поле («страдники» - холопы, посаженные на землю, а также получавшие от землевладельца рабочий скот, инвентарь, семена и обязанные работать на господина) и занимавшиеся ремеслами, не могли по своей воле менять хозяина. Убийство холопа считалось не уголовным преступлением, а грехом перед Богом. Несмотря на широкое распространение практики самопродажи в холопы обедневших крестьян и появление категории кабальных людей - одна из разновидностей холопов, возникшая в Русском государстве около середины XV в. в связи с получением займа под обязательство отработать проценты в хозяйстве кредитора, что создавало временную ((до уплаты долга) холопскую зависимость должника)) (кабала - форма личной зависимости, связанная с займом), нередко владельцы по завещанию отпускали всех или часть холопов на волю, освобождая таким образом свою вотчину или поместье от ставшей по тем или иным причинам ненужной дворни. Отпускали своих холопов и монастыри; свободными считались также холопы, бежавшие из татарского плена. При этом часть холопов переходила в крестьянство, грань между которым и холопством постепенно, по мере сокращения имущественных и личных прав крепостных крестьян, стиралась.

В конце XV в. появляется еще одна категория обедневших зависимых людей - бобыли - обедневшие люди (городские и сельские), не несшие государственного тягла, получавшие у феодалов, церкви или даже у крестьянской общины (на черных землях) жилище и (иногда) нетяглую, т.е. не облагаемую налогами землю.

Несвободный, но привилегированный слой общества составляли представители барской администрации - тиуны, ключники, посельские, - управлявшие хозяйством и подневольными работниками, имевшие определенное влияние в своем кругу и нередко бывшие людьми приближенными.

Наконец, в XV в. появляется особое сословие - казачество. Казаки (от тюркского «казак» - «свободный человек»), проживающие на границах Русского государства и защищающие наравне с регулярной армией пограничные регионы, впервые были упомянуты в летописи от 1444 г. как отдельная группа населения южной части Рязанского княжества. В конце XV начале XVI в. несколько казацких отрядов поступили на службу к московскому великому князю. В отличие от «служилого казачества», ряды казаков, селившихся за пределами границ Московского государства, пополнялись из числа людей, стремящихся избежать многочисленных повинностей и налоговых тягот. В итоге к 1600 г. сформировались четыре главные общины казаков (казацкие войска) - на Днепре ниже его порогов, на нижнем Дону, Яике (Урале) и Тереке (в восточной части Северного Кавказа). Отметим, что хотя действия казаков часто совпадали с интересами Русского государства, отношения казачества с правительством на протяжении продолжительного времени были весьма конфликтными, прежде всего из-за отказа казаков возвращать великому князю, а затем царю его подданных (по принципу: «С Дона выдачи нет»).

Городское население Русского государства делилось в соответствии с делением самого города на две части - собственно город (огороженная стеной крепость-детинец) и примыкающий к городским стенам торгово-ремесленный посад. Соответственно в крепости, где в военное время укрывались жители посада, в мирные годы жила свободная от налогов и государственных повинностей часть населения - представители феодальной знати и их слуги, а также гарнизон (в этой связи заметим, что источники XIV-XVI вв. упоминают городское ополчение, т.е. ополчение именно горожан, а не уездных корпораций служилых феодалов). Свободными от городского тягла были и жители расположенных в городе дворов, принадлежавших отдельным феодалам; несмотря на свою связь с посадом они несли повинности только в пользу своего господина.

Собственно же посад населяли относившиеся к тяглому «черному» люду ремесленники и торговцы, объединявшиеся в XVI в. по территориальному признаку в сотни посадские - объединение торгово-ремесленного населения в русских городах XI-XVIII вв., формировавшееся по профессионально-территориальному признаку, и полусотни. Подчеркнем, что ремесленных цехов как в этот, так и в предыдущий период Россия не знает - в отличие от профессиональных организаций крупных купцов, объединявшихся в особые корпорации «гостей» (ведущих иногороднюю и иноземную торговлю) и суконников. Купечество обладало большими привилегиями и по своему статусу приближалось к боярству (показательными в этом смысле можно считать случавшиеся в XV-XIV вв. переходы из купечество в боярство и наоборот).

Отметим, что города всегда были главной ареной политической борьбы князей и княжеств, и на протяжении XV-XIV вв. позиция горожан в значительной степени влияла на течение политической жизни. В частности, возмущение горожан способствовало продолжению борьбы Ивана III за ликвидацию зависимости от Орды в 1480 г., а московское восстание 1547 г. дало импульс началу реформ середины XVI в.

8.3 Государственный строй

Главой Русского государства был великий князь, имевший широкие административные, законодательные и судебные полномочия. При этом по мере усиления великокняжеской власти на протяжении XIV-XV вв. в Московском государстве происходит эволюция взаимоотношений великого князя с удельными князьями - от иммунитетных грамот и договоров с последними, предусматривавших их службу за вознаграждение, до обязанности удельных князей подчиняться великому князю в силу его положения. Этот процесс сопровождался и княжескими смутами, и острой борьбой за московский стол внутри самой великокняжеской семьи, и попытками Ивана III, не устраняя окончательно ни одного из своих наследников, создать сложную равновесную систему соправительства с использованием русской государственно-политической традиции (тем более, что еще недавно бывшие самостоятельными Тверь и Новгород сохраняли в то, время черты автономного устройства). Однако, несмотря на то, что в дипломатических документах Иван III именовался «государем всея Руси», а в чине венчания - православным царем и самодержцем (так будет называть его и митрополит Зосима в 1492 г.), власть монарха была в определенной степени ограничена постоянно действующей Боярской Думой, выросшей из существовавшего еще в Древнерусском государстве совета бояр и окончательно оформившейся в XV в. В то же время при Иване III возникает и укрепляется узкое значение термина «боярин», а сама Дума, бывшая наследием раннефеодального государства, «постепенно приобретала черты представительности от разных слоев формировавшейся тогда аристократии. В персональном ее составе это реализовывалось в двух планах: ведущим был фамильно-родовой, менее существенным - территориальный» (цит. по: История России с древнейших времен до конца ХVII века / Отв. ред. А.Н. Сахаров, А.П. Новосельцев. С. 352). Что касается административно-территориального деления Русского государства, то в рассматриваемое время единообразия и четкости здесь еще не выработалось. Наряду с уездами, делившимися на станы, которые, в свою очередь, подразделялись на волости, сохранялись земли, разряды (военные округа) и губы (судебные округа). На территории боярских вотчин администраторами и судьями оставались сохранившие иммунитетные права княжата и бояре. «Черносошные» земли управлялись представителями - наместниками в уездах и волостелями в волостях, которые содержались («кормились») за счет местного населения, собирая в свою пользу пошлины, в том числе и судебные, и должны были управлять на местах своими силами с помощью собственного аппарата управления. Назначение кормленщиков было краткосрочным, и они не были лично заинтересованы в делах управляемых ими уездов и волостей и не обеспечивали безопасность мелких вотчинников и помещиков в условиях роста социальной напряженности.

В свою очередь и поднимающееся дворянство не устраивали ни доходы кормленщиков, ни их большой политический вес.

С развитием городов, первоначально не имевших самоуправления и управлявшихся в удельных княжествах наравне с сельской местностью, появляется должность городчика (коменданта города), ведающего рядом вопросов военно-хозяйственного порядка. Со временем компетенция городчика значительно расширилась за счет широких полномочий в финансовой, земельной и других отраслях управления, и этих должностных лиц, преимущественно дворян и детей боярских, стали именовать городскими приказчиками.

Обязательными участниками широких совещаний при Иване III становятся виднейшие представители русской церкви, объединенные в рамках такого важнейшего ее института, как Поместный собор. Сохранившая при монголо-татарах свои экономические и политические позиции церковь располагала огромным, прежде всего земельным, имуществом, «недвижность» которого подтвердил Собор 1503 г., сузив тем самым возможности в этой сфере светской власти. Утвердившаяся при Василии Темном автокефалия (независимость от вселенского патриарха, сидевшего в Византии) русской церкви значительно укрепила авторитет московских митрополитов, идеологическое и экономическое могущество которых позволяло им быть в значительной мере независимыми от государства. В частности, большой общественный резонанс приобрели столкновения Ивана III с митрополитом Геронтием, дважды заканчивавшиеся поражением и публичным покаянием монарха на церковном Соборе. Однако к концу рассматриваемого периода в обмен на неприкосновенность земельных владений церковь признала верховенство светской власти, и ее митрополиты стали избираться собором епископов сначала по согласованию с московскими великими князьями, а затем и по прямому их указанию.

8.4 Право

На протяжении XIV-XV вв. основным законодательным актом Русского государства оставалась Русская Правда (в ее новой, приспособленной к московским условиям редакции, так называемой Сокращенной из Пространной); действовало и обычное право. Наиболее же значительным памятником права стал Судебник 1497 г. - первый общероссийский правовой кодекс, с принятием которого нормы процессуального, гражданского и отчасти администра-тивного права Московской земли были систематизированы и распространены на всю территорию государства.

Основное же достижение Судебника, источниками которого явились Русская Правда, Псковская судная грамота и текущее законодательство московских великих князей, заключалось в унификации правовых установлений и упорядочивании самого процесса судопроизводства и функционирования судебных инстанций в центре и на местах. При этом следует отметить, что «на местах правовые установления фиксировались уставными наместничьими грамотами, иными аналогичными текстами. Они основывались на Судебнике 1497 г., но были самодостаточны как для тех, кто управлял, так и для тех, кем управляли. Общероссийское право по преимуществу продолжало функционировать как совокупность текстов документов, каждый из которых был территориально ограничен. И здесь мы видим признаки только еще становящегося централизованного государства» (цит. по: История России с древнейших времен до конца ХVII века / Отв. ред. А.Н. Сахаров, А.П. Новосельцев. С. 351).

В сфере права собственности Судебник закреплял практически полное исчезновение самостоятельной общинной земельной собственности, более четко оформлял вотчинное и поместное земледелие, а великокняжеский домен разделял на земли чернотяглые и дворцовые, различавшиеся по форме эксплуатации населявших их крестьян и по организации управления ими.

Из обязательств Судебник упоминает договоры займа, купли-продажи и личного найма.

При этом, хотя обязательственному праву было уделено здесь меньше внимания, нежели в Русской Правде, более подробно выделялись обязательства из причинения вреда, к которым были отнесены и некоторые правонарушения, связанные с судебной деятельностью.

Не внеся принципиальных изменений в сферу наследственного права, Судебник, тем не менее, четко устанавливал общую норму о наследовании, согласно которой наследство (как движимое, так и недвижимое) получал сын, в отсутствии сыновей - дочь, а за неимением дочерей - ближайший из родственников.

В отличие от менее полно освещаемой сферы гражданских правоотношений как развивающихся относительно медленно, Судебник 1497 г. содержит главным образом нормы уголовного и уголовно-процессуального права, что обусловлено развитием этой области правоотношений в условиях роста социальной напряженности.

Как и Псковская судная грамота, Судебник 1497 г. понимает под преступлением всякие действия, так или иначе угрожающие государству и господствующему классу в целом и потому запрещенные законом. Называя преступление «лихим делом», под «лихими людьми» Судебник подразумевает не обязательно уличенного преступника, а лишь неблагонадежное лицо, человека с дурной славой, которого «облиховали» «добрые» люди (благонамеренные члены общества).

При этом изменение взгляда на субъект преступления проявляется в фиксируемом Судебником представлении о холопе как о человеке, способном самостоятельно отвечать за свои деяния.

Усложняется и система преступлений; так, в развитие положений Псковской судной грамоты под государственным преступлением Судебник понимает крамолу (деяние, совершаемое в основном феодалами, в частности, их отъезд к другому князю) и подым (подстрекательство к народным восстаниям и бунтам, караемое смертной казнью). К имущественным преступлениям Судебник относит разбой, татьбу (воровство), истребление и повреждение чужого имущества, а к преступлениям против личности - убийство (душегубство), оскорбление действием и словом.

В отличие от Древнерусского государства, где наказание было имущественным и предполагало пополнение княжеской казны, главной целью наказания в рассматриваемый период становится устрашение - как самого преступника, так и, главным образом, остального населения. В связи с этим Судебник вводит в качестве наказания за большинство преступлений казнь - смертную (без конкретизации видов) и торговую казнь - вид уголовного наказания, заключавшийся в публичном битье кнутом на торговых площадях и в других присутственных местах, часто влекущее смерть наказуемого), а также членовредительство (ослепление, отрезание языка) и лишение свободы. Известная Судебнику (как и Русской Правде) «продажа» (штраф, взимаемый в пользу князя) применяется редко и лишь в сочетании со смертной или торговой казнью.

Рост социальной напряженности и стремление быстро и жестоко расправиться с правонарушителем (порой не докапываясь до истины) приводит к тому, что помимо развития состязательного процесса появляется и его новая форма - следственная, или инквизиционная (розыск (розыскной процесс) - форма судопроизводства, преимущественно по уголовным делам, характеризуется широкой инициативой государственных органов в возбуждении судебного преследования, проведения расследования с применением обысков, допросов, пыток).

При розыске, где главным методом установления истины была пытка, суд сам по собственной инициативе и своему усмотрению возбуждал, вел и завершал дело, а подсудимый выступал скорее объектом процесса, нежели его субъектом.

При состязательном процессе дело начиналось по челобитной (жалобе истца), подаваемой обычно в устной форме, по получении которой судебным органом предпринимались меры по доставке в суд ответчика, явка которого обеспечивалась поручителями. В случае уклонения от суда ответчик проигрывал дело даже без разбирательства, а истец получал так называемую бессудную грамоту; в случае же неявки в суд самого истца дело прекращалось. За обращение в суд взимались различные пошлины в пользу судебных чинов и должностных лиц.

Характерной особенностью процессуального права рассматриваемого периода является то, что Судебник 1497 г., в отличие от Русской Правды, признает холопов в качестве послухов, а также принимает в качестве доказательств наряду с присягой различного рода документы (договорные акты, официальные грамоты и пр.). Что же касается признаваемого доказательством судебного поединка, то его применение в XV в. все более ограничивается и в XVI в. практически сходит на нет.

В целом Судебник 1497 г. отразил коренное изменение русского общества и государственности, в ходе которого не только последовательно осуществлялась централизация государства, начинающего восприниматься сопредельными странами в качестве реальной силы, но и зарождалась новая форма государственного устройства - сословно-представительская монархия.

9. ГОСУДАРСТВО И ПРАВО ПОЛИТИЧЕСКИХ ОБРАЗОВАНИЙ НА ЗАПАДНЫХ РУБЕЖАХ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА XIII-XVI ВВ.

9.1 Государство и право Великого княжества Литовского (XIII в. - 1569 г.)

Берег Балтийского моря издавна населяли литовские племена, принадлежавшие, как и славяне, к индоевропейской языковой группе. В первой половине XIII в. на берегах Немана после продолжительной межплеменной розни сложился союз литвы и жемайты - двух племен, ассимилировавших все прочее литовское население края. Во главе объединения в 1230 г. становится один из племенных вождей (кунигасов) Миндовг, принявший христианство и коронованный Римом (от чего впоследствии отказался).

Захватив так называемую Черную Русь (северо-западные русские земли в бассейне верхней Двины), Миндовг переносит свою столицу в г. Новогородок (Новогрудок), который успешно защищает как от татар, так и от крестоносцев. После убийства Миндовга по наущению Ордена и тридцатилетней междоусобицы, ослабившей литовские земли, объединительную политику продолжил литовский князь Витень, в правление которого от крестоносцев был освобожден Полоцк, захваченный ими после смерти Миндовга.

С распространением в XIV в. власти брата Витеня - Гедимина - на всю территорию современной Белоруссии формируется Великое княжество Литовское (со столицей теперь уже в г. Вильно). Сын Гедимина Ольгерд присоединил к Литве Брянскую, Киевскую, Подольскую, Черниговскую и Северские земли, и к началу XV в. княжество простиралось от Черного до Балтийского морей.

В этой связи следует отметить, что присоединение в XIV в. к Великому княжеству Литовскому ряда русских земель происходило большей частью добровольно - либо с целью защиты от золотоордынских набегов, либо, как в случае раздробленной Полоцкой земли, под угрозой вторжения крестоносцев. Результатом такого присоединения стало то, что практически с момента своего основания Великое княжество Литовское приняло вид Литовско-Русского княжества. Русское влияние в Литве было в этот период доминирующим: на территории Московского княжества литовцы не считались чужестранцами, великий литовский князь в литовских документах именовался также и великим русским князем, официальным языком Великого княжества Литовского был русский (так называемая русская западная мова, на основе которой сложился белорусский язык) и вся документация велась на древнерусском языке. Представителями русской культуры - политической и духовной - были и принявшие христианство Гедиминовичи, бывшие детьми русских княжон и сами бравшие в жены русских.

Ситуация принципиально изменилась в 80-х годах XIV в., когда династический кризис в Польше после смерти короля Людовика Венгерского поставил ее перед лицом тевтонской опасности. С целью недопущения полного перехода Польши в руки Ордена по предложению польской стороны между польской королевой Ядвигой (ранее помолвленной с одним из австрийских Габсбургов) и великим князем Ягайлой, сыном Ольгерда от русской княжны, был заключен династический брак, условиями которого было распространение католичества на все земли княжества Литовского и присоединение последнего к Польше.

Согласно утверждавшей эти условия персональной унии, заключенной в г. Крево (около Минска), государственной религией Литвы объявлялось католичество, Ягайло признавался королем Литвы и Польши (Люблинский сейм 1386 г. изберет его королем Владиславом II), однако внутреннее управление каждым из государств оставалось раздельным. Кревская уния резко обострила внутреннюю ситуацию в Литве, православное и языческое население которой в равной степени не приняло новых порядков, и вскоре всеобщее недовольство политикой Ягайло привело к политическому кризису Литовско-Русского государства. Однако и не принявший унию двоюродный брат Ягайло Витовт, признанный пожизненным великим князем литовским под суверенитетом польской короны и отдавший свою дочь Софью в жены великому московскому князю Василию I, чтобы заручиться поддержкой Московского государства, после поражения от Орды и под угрозой тевтонского вторжения вынужден был принять условия Гродельского польско-литовского съезда 1413 г. Подписанный на нем договор содержал следующие три пункта: 1) признание существования княжества Литовского под суверенитетом польской короны (к которой после смерти Витовта должны были отойти литовские земли); 2) выборы великого князя литовского (как и польского короля) должны осуществляться по обоюдному соглашению; 3) должности в государстве должны были занимать только католики, что во многом определило развитие общественного и государственного строя Великого княжества Литовского.

Общественный строй. В правовом отношении все население Великого княжества Литовского подразделялось на сословия, каждое из которых, в свою очередь, делилось на группы, в случае феодалов - в зависимости от богатства, принадлежности фамилии и занимаемой должности. Законодательные акты в числе феодалов «высшего стану» (высшей категории) называют: 1) князей; 2) панов радных (заседавших в раде - совете великого князя и управлявших государством), к числу которых относились и католические епископы; 3) панов хоруговных (крупных феодалов, выезжавших на войну под собственным знаменем и выставлявших значительное число воинов). Феодалами низшей категории были мелкие землевладельцы - земляне-шляхта. В то же время к феодалам, делившимся как таковым на два сословия - шляхту (дворянство) и духовенство, - могли быть отнесены не все шляхтичи: те из них, кто не имел не только зависимых людей, но и земельных наделов, были вынуждены наниматься на службу к представителям феодальной верхушки. Эта малоземельная и безземельная шляхта не могла пользоваться целым рядом прав, хотя в целом последние неуклонно расширялись за счет закабаления «простых людей».

С XV в. термин «бояре», который ранее (до появления термина «шляхта» или «бояре-шляхта») употреблялся в Великом княжестве Литовском для обозначения всех феодалов, стал применяться к «простым людям», находившимся в вассальной зависимости от князя или пана и имевшим на праве владения (но не собственности) две волоки земли (около 42 га). Право на эту землю терялось, если бояре, считавшиеся лично свободными, меняли своего господина.

Феодально-зависимые крестьяне, составлявшие основную массу населения Великого княжества Литовского, подразделялись в зависимости от принадлежности на две категории. Первую составляли люди панские (владельческие) - «непохожие», т.е. полностью закрепощенные и слившиеся впоследствии с крепостными, и «похожие», сохранившие свободу перехода, становившиеся, однако, по закону о сроке давности «непохожими» в том случае, если проживали на земле феодала свыше 10 лет. Ко второй категории крестьян относились люди господарские (государственные): 1) тяглые крестьяне, отбывающие воинскую, подводную и различные формы барщинной повинности (барщина - феодальная земельная отработочная рента, принудительный труд феодально-зависимого крестьянина с помощью собственного инвентаря в хозяйстве феодала-землевладельца) и вносящие оброк и серебщину (чрезвычайную подать на военные нужды); 2) осадные крестьяне, которым различные формы барщины заменялись на уплату чинша и иных податей и которые в меньшей степени зависели от феодальной администрации; 3) крестьяне-огородники, вышедшие из холопов и «челяди невольной» и несшие вместе со своими женами наиболее тяжелые повинности при наименьших земельных наделах (около 2 га).

Правовое положение крестьян Великого княжества Литовского регулировалось нормами обычного права, привилегиями (грамотами) и статутами. В целом же для рассматриваемого периода характерно закрепощение и обезземеливание крестьянства, что получило наиболее полное выражение в «Уставе на волоки» 1557 г. По нему крестьяне лишались права на землю и права перехода, а на отобранных у них землях образовывались фольварки (государственные или княжеские имения), от размера которых зависело число приписанных к ним крестьян
(как правило, не менее семи крестьянских хозяйств на одну волоку).

Создание во второй половине XVI в. фольварков и пожалование отдельным представителям феодальной знати целых деревень и волостей привело к существенному увеличению в этот период тяглых крестьян и резкому сокращению числа так называемых крестьян-данников, остававшихся еще лично свободными и вносивших феодальную ренту в государственную казну в виде различных даней. Дальнейшее усиление эксплуатации и разорение крестьян привело к появлению разрядов халупников (имевших собственное жилье, но не пользовавшихся пахотной землей) и кутников (не имевших собственного жилья и ютившихся по чужим углам - «куткам»). Представители этих разрядов вынуждены были наниматься на работу к зажиточным крестьянам, а также к купцам и ремесленникам.

С целью защиты своих экономических и политических интересов как от конкуренции со стороны крепостных ремесленников, так и от произвола феодалов городские ремесленники объединялись в цехи - союзы по профессиональному признаку. Развитие ремесел и торговли, упрочившее внутренние и внешние экономические связи Великого княжества Литовского, в значительной степени способствовало и увеличению городского населения. Помимо особого сословия мещан, в которое оформилась его основная масса, в городах проживали также светские и духовные феодалы.

Государственный строй. Как и на Руси, в Литве переход к феодализму произошел минуя рабовладельческий этап, что обусловило аналогичное развитие ее политических форм. Образовавшееся позже Древнерусского государства Великое княжество Литовское за три века прошло те же исторические этапы - от раннефеодальной до сословно-представительной монархии.

Главой Великого княжества Литовского был великий князь (господарь), которому принадлежала военная, административная, судебная и законодательная власть, ограниченная «панами радой» и сеймом (соймом), в обязательном порядке участвовавшими в решении важнейших государственных дел.

В состав рады, в компетенции которой были законодательство, оборона государства и его внешняя политика, ряд финансовых и судебных дел, входили представители феодальной верхушки и католические епископы, а также феодалы, приглашаемые господарем. В отсутствие господаря рада самостоятельно руководила всеми государственными делами, для решения же наиболее важных из них собиралась в полном составе.

Кроме рады повседневное руководство государственными делами осуществляли должностные лица: канцлер (управление государственной канцелярией), подскарбий земский (управление финансами), гетман (командование войсками в военных походах и комплектование и снабжение армии в мирное время), маршалок земский (соблюдение порядка и этикета при великокняжеском дворе и ведение судебных процессов против участников сейма и их слуг за совершенные на сейме преступления). Сохранялась также и дворцово-вотчинная система управления с характерными для нее чинами стольника, чашника, мечника и др.

К компетенции Великого сейма, не имевшего определенных сроков и определенного места созыва, относились дела об избрании великого князя, о налогах и о защите государства, а также некоторые судебные дела и вопросы законодательства. Сейм, выросший из вечевых собраний, к рассматриваемому периоду превратился в представительный орган феодальной верхушки - князей и панов, подчинивших своей воле шляхту, представители которой (земские послы) избирались на так называемых поветовых (уездных) сеймиках (в количестве двух депутатов от повета).

Помимо них на сейм приглашались все паны рады, не вошедшие в ее состав крупные феодалы и верхушка православного духовенства.

Что касается местного управления, то еще Витовт упразднил княжения на Волыни, Подолии и в Гродно и стал назначать правителей на места. Реформы 1565-1566 гг. поделили Великое княжество Литовское на 30 уездов (поветов), управляемых старостами и входивших в 13 воеводств (во главе с воеводами), различных по положению в составе государства. Воеводы, входящие по должности в состав панов рады, назначались (как и старосты) великим князем и радой (в Полоцком и Витебском воеводствах - с согласия местных феодалов). В их компетенцию входило руководство военными силами, руководство исполнительными органами воеводства, контроль за управлением государственным имуществом и доходами, поддержание на территории воеводства порядка и осуществление правосудия в городском (замковом) суде. Указанная деятельность осуществлялась воеводами совместно с радами, состоящими из местных феодалов, с помощью административно-управленческого аппарата («врадников»). Имелись «врадники» и в поветах у старост, которые наблюдали за несением населением повинностей и поддержанием порядка в поветах, руководили сбором общегосударственных налогов и осуществляли суд по некоторым делам.

Функции органов управления в волостях осуществлялись наместниками-державцами («державшими» господарские имения и замки), в деревнях - сельскими войтами, сотниками, сорочниками и десятниками, у крестьян-данников - избираемые ими старцы, в городах - назначаемый господарем войт.

Непосредственным помощником войта в городе были назначаемые им или избираемые из местных богатых мещан бургомистры и радцы (совместно ведавшие административно-хозяйственными делами), а также лавники (вместе с войтом рассматривавшие уголовные дела). Деятельность этих имевших некоторую самостоятельность городских органов управления регулировалась первоначально нормами обычного права, а впоследствии - нормами приспособленного к местным условиям иностранного городского права.

Высшим судебным органом Великого княжества Литовского был великокняжеский (господарский) суд в составе господаря и панов рады, а местными судебными органами - городские (замковые), земские, подкоморские, копные и войтовско-лавничьи суды.

Право. Действовавший первоначально в Великом княжестве Литовском нормативно-правовой комплекс местного обычного права, Русской Правды, международных договоров и церковного права пополняется с конца XIV в. писаным правом в виде специальных грамот-привилеев (частных законов) - общеземских (общегосударственного значения), областных, волостных, городских и персональных, - обеспечивавших права соответствующих лиц и групп.

Кодификация направленных на защиту феодальной собственности норм уголовного и уголовно-процессуального права была осуществлена Судебником 1468 г., а в 1529 г. изданием Статута Великого княжества Литовского - первого в Европе свода законов - завершилась многолетняя работа по систематизации местного права. В более чем 240 статьях (артикулах) Статута, источниками которого были местное обычное право, грамоты, Судебник 1468 г. и Русская Правда, излагались нормы государственного, земельного, уголовного и процессуального права. Последующие социально-политические изменения в государстве закрепили второй и третий Статуты, изданные соответственно в 1566 и 1588 гг. (последний действовал на территории Белоруссии и Литвы вплоть до 1840 г.).

Отметим, что, как и в прочих феодальных государствах, в Великом княжестве Литовском в вопросах права собственности классовая и сословная принадлежность определяла гражданскую правоспособность и дееспособность. Так, полной правоспособностью обладали только наиболее крупные светские и духовные феодалы, их вассалы - только с согласия верховного собственника; далее шли представители малоземельной и безземельной шляхты, не имеющие права без согласия хозяина оставить службу и выслуженное имущество, феодально-зависимые крестьяне, не имевшие права приобретать землю на праве собственности и свободно распоряжаться недвижимостью.

В самом низу этой лестницы находилась «челядь невольная», которая ничего не могла получать даже по завещанию.

Феодальные землевладения подразделялись на три категории: 1) имения, полученные по наследству от отца или деда (отчины и дедины); 2) имения, купленные самим феодалом; 3) имения выслуженные (пожалованные верховным собственником во временное пользование).

В сфере обязательственного права устанавливались нормы, регламентирующие форму и порядок совершения сделок, сроки исковой давности, очередность взысканий и т.д. Так, в целом ряде случаев договора должны были заключаться в письменной форме (заем на определенную сумму, купля-продажа - в последнем случае договор заключался в присутствии двух свидетелей и в обязательном порядке регистрировался в суде). Кроме исполнения обязательства условиями его прекращения являлись: истечение срока давности, смерть обязанного лица и невозможность исполнения.

Подробно разработаны были в литовском законодательстве также и нормы наследственного права. Наследниками первой очереди признавались рожденные в законном браке и не лишенные наследства дети наследодателей и их потомки, наследниками второй очереди - братья и сестры наследодателя, наследниками третьей и четвертой очереди (по Статуту 1588 г.) - соответственно родители и иные родственники наследодателя. При этом жена после смерти мужа получала в пожизненное владение не более 1/3 части имущества. В отсутствии у жены детей ее приданое, принесенное мужу, возвращалось ее родственникам; при наличии детей сестры наследовали материнское имение в равных долях с братьями - в отличие от недвижимости отца. Здесь в наследовании преимущество имели его братья, а дочери получали 1/4 стоимости прочего имущества независимо от общего числа детей и их пола.

Феодально-зависимые наследодатели могли завещать посторонним лишь 1/3 своего движимого имущества - 2/3 в обязательном порядке оставлялись детям, а в отсутствии таковых поступали в распоряжение господина.

В сфере семейного права регламентировались условия вступления в брак (совершеннолетие, отсутствие другого брака и близкородственных отношений между брачующимися) и права супругов (мужа как главы семьи и представителя ее интересов и жены, в руках которой оставалось управление хозяйством, если муж приходил в ее дом). При этом законным признавался только церковный брак. В этой связи отметим, что хотя христианская церковь, прежде всего католическая, не допускала разводов, по нормам широко и продолжительное время применявшегося в среде трудового населения обычного права брак мог быть расторгнут духовным либо светским судом по заявлению одного или обоих супругов. Нормами обычного права определялся и размер приданого, которым родители, а в случае их смерти - братья, обязаны были обеспечить невесту.

Памятники права Великого княжества Литовского по-разному определяют понятие преступления, рассматривая его в одних случаях как «выступ», т.е. как нарушение норм права (и закона, и обычного права), как общественно опасное деяние, а в других - как причинение вреда потерпевшему («шкоду», «кривду», «гвалт»). Статуты предусматривают дифференцированный подход к предумышленным и непредумышленным преступлениям, а также учет возраста преступника (не достигшие совершеннолетия, т.е. 14 лет, не несли уголовного наказания). Знают они простое и сложное соучастие, причем в первом случае все соисполнители несли одинаковое наказание, а во втором преступники, подразделявшиеся на исполнителей, пособников и подстрекателей, могли наказываться по-разному (но прежде всего в зависимости от сословной принадлежности преступника).

Целью наказания, рассматривавшегося как возмездие за преступление, было устрашение и возмещение причиненного ущерба в виде различных штрафов, денежных взысканий и конфискаций. По этой причине наряду с различными формами смертной казни, телесными и членовредительными наказаниями и тюремным заключением (а в случае шляхты еще и лишения чести и прав) широкое распространение имели имущественные наказания. Предусмотренные в этом случае выплаты могли взыскиваться как в пользу казны или осуществлявших правосудие органов и должностных лиц, так и в пользу родственников потерпевшего в размере, зависящем от сословной принадлежности и должности последнего.