Дефекты воспитания, антиобщественная направленность личности преступника не способствует наличию у нее всех общественно полезных взаимодействий, характерных для законопослушной личности, соответствующей по возрасту, полу, уровню образования, профессии и т.п. Не получив полноценного воспитания, многие преступники испытывают затруднения в построение собственной семьи, взаимоотношениях с супругом, детьми. Личность лишенная нормальных взаимоотношений, ориентируется на группу единомышленников, для которых так же характерна антиобщественная ориентация. Антонян Ю.М. «Причины преступного поведения» М. 1976 г. (с.94-95)

К четвертой группе признаков структуры личности преступника можно отнести психические процессы, свойства и состояния личности.

Исследования показывают, что неблагоприятные условия формирования личности преступника обуславливают наличие таких характерных для современного преступника черт его личности, как эмоциональная неустойчивость и недисциплинированность, конфликтность, неадекватное реагирование на внешние раздражители, несовпадение субъективного восприятия и оценки опасностей, исходящих от внешнего окружения, с реальным состоянием; легкая внушаемость, подверженность негативному воздействию как со стороны сверстников, так и старших по возрасту, особенно обладающих близкими по системе ценностей.

В этой связи для таких личностей очень важно самоутверждение как в собственных глазах, так и на социально психологическом уровне (одобрение со стороны членов референт ной группы). Побрызгаева Е.В. «Типология лиц, совершающих разбойные нападения»// Криминологические проблемы преступного поведения» М. 1991 г. (с.27)

При анализе признаков личности преступника большое значение имеет состояние психики личности. Как показывает исследование, часть преступников страдают психическими аномалиями, тем не менее, не исключающими вменяемости. По данным разных авторов, доля лиц с психическими нарушениями и прошедших судебно-психиатрическую экспертизу, колеблется от 30 до 68,8%. Антоняе Ю.М., Гульдан В.В. «Криминологическая патопсихология» М. 1983 г. (с.4)

В этой связи в числе лиц, имеющих психические аномалии, учитываются так же лица, страдающие алкоголизмом; без последних удельный вес преступников с психической патологией составляет около 30%. Антонян Ю.М., Бородин С.В. «Преступность и психические аномалии» М. 1987 г. (с.13) Развитие этих черт обуславливает закрепление в личности преступника такого качества, как невосприимчивость к любым формам социального контроля.

Лица, совершающие корыстные преступления имеют множество общих черт. Это относится к мотивации и целям корыстных преступных действий, образу жизни таких лиц, значительная часть которых совершает хищения чужого имущества

Подавляющее большинство изученных расхитителей ранее к уголовной от-ветственности не привлекалось. Доля ранее судимых лиц наиболее велика сре-ди расхитителей, представляющих третью группу, причем в прошлом они под-вергались уголовному наказанию как за совершение корыстных, так и насильственных преступлений и хулиганства. Однако доля многократно судимых лиц среди них весьма невелика. Меньше всего ранее судимых лиц было среди расхитителей, относящихся к первой группе.

Преступная деятельность расхитителей обычно продолжается длительное время - от нескольких месяцев до нескольких лет, причем основная масса преступ-лений совершается в группе /около 70%/. Длительный характер большинства хищений приводит к тому, что в орбиту преступной деятельности втягивают-ся новые лица, в трудовых коллективах создается неблагополучная нравственно-психологическая атмосфера, и конечно, возрастают размеры наносимого этими преступниками материального и морального ущерба.

Немалое число хищений включает в себя 1-2 эпизода, после чего винные были изобличены. Лидерами преступных групп чаще были бывшие руководители и рядовые инженерно-технические работники,. Реже - лица, занятые физическим трудом, как правило, похищали то, к чему имели непосредственный доступ, и то, что производилось с их участием.

Следует остановиться на одной важной особенности, присущей многим рас-хитителям и имеющей непосредственное отношение к объяснению их преступ-ного поведения. Эта особенность заключается в том, что, как показали

беседа с ними, у большинства из них почти полностью отсутствует какой либо самоупрек нравственного характера по поводу совершенного хищения. Боль-шинство опрошенных ни в коей мере не признает, что они совершили аморальные действия и считают себя неспособным к совершению корыстных преступле-ний. Создается впечатление, что чужое имущество воспринимается ими как некая природная среда, никому в целом не принадлежащая и не имеющая хозяина, из которого поэтому можно брать что и сколько угодно, а единственный ограничителем или препятствием является наказание или страх подвергнуться ему. Особенно это характерно для тех, кто совершал хищения в сельском хозяйстве, на рыбных промыслах и т.д.

Размыванию контуров субъекта собственности в представлении расхитителей способствует и то, что данный предмет, похищаемый данным лицом, был создан его же руками и тем самым субъективно воспринимается как частично принадлежащий ему как производителю. Это их примитивизированное отношение к по-хищаемому имуществу существенно отличается от отношения к чужому имуществу, лиц, совершающих кражи. В глазах последних такое имущество имеет «хозяина», поскольку, в частности, не создается с приложением их труда. Мы полагаем, что подобное отношение расхитителей к социалистическому имуществу являет-ся следствием серьезных упущений и недостатков в нравственном и правовом воспитании трудящихся, в работе по преодолению чуждой психологии. Именно поэтому многие виновные в хищениях не попинают, в чем их вина и за что их наказали.

Эдвин М.Шур приводит интересные результаты одного исследования, в котором был затронут вопрос о том, что отношение публики к хищению зависит от представления о гипотической организации, против которой направлено прес-тупление. Опрашиваемые говорили, что они меньше всего колебались бы, если бы речь шла о хищении в крупной частной фирме, несколько больше - если бы перед ними оказалось правительственное ведомство и еще больше - если бы это было мелкое частное заведение. Эдвин М. Шур «Наше преступное общество. Социальные и правовые источники преступности в Америке» М. 1977 г. Как мы видим, здесь отношение к преступлению меняется и чисто психологически в зависимости от того, насколько «отчетлив» и «ясен» тот или те, кому принадлежит организация. Больше всего колебаний было в отношении мелкого частного заведения, имеющего вполне определенного хозяина.

В целом верно мнение, что расхитителям свойственны частноспособственнические устремления, корыстно-потребительские взгляды на жизнь, отношение к государственной собственности как к «ничейному», к «казенно-отчужденному» имуществу, что порождает иждивенческие настроения, приводит к игнорированию основополагающего социалистического принципа распределения материальных благ по труду. Эти черты и свойства у разных расхитителей выражены по разному. По степени стойкости среди них можно выделить до 100% лиц, которые наряду с паразитическими отношением к государственной собственности обнаруживают отрицательное отношение к некоторым другим сторонам общественной жизни, весьма циничны, аполитичны, легко приспосабливаются к условиям, способствующим хищениям, и сами создают таковые; в достижении цели весьма активны, инициативны, предприимчивы, изобретательны, используют подкуп, взяточничество, связи, протекционизм. «Курс советской криминологии. Предупреждение преступности» М. 1986 г.

По многим объективным и субъективным признакам лица, совершающие кражи, составляют весьма социальную запущенную категорию правонарушителей. Они представляют собой одну из наиболее рецидивоопасных, устойчивых в антиобщественных взглядах, привычках и поведении часть преступников, весьма значительную по численности и активную по силе негативного влияния на других, в том числе тех, кто отбывает наказание в местах лишения свободы.

Преступная деятельность воров начинается раньше, чем у многих других правонарушителей. Следовательно, они уже в более молодом возрасте включаются в соответствующие отношения как с обществом в лице его правоохранительных органов, так и теми, кто также нарушает уголовно-правовые запреты. У них рано накапливается значительный антиобщественный опыт. формируются соответствующие взгляды и представления, склонности и привычки к антисоциальному образу жизни, разрешению возникающих жизненных трудностей противоправным путем. Раннее включение в противоправную деятельность приводит к тому, что воры по сравнению с расхитителями и даже многими насильственными преступниками и хулиганами более дезадаптированы, находятся в большей социально-психологической изоляции: от микросреды, ее ценностей, позитивного общения.

При всей важности всестороннего учета криминогенных качеств личности с их помощью невозможно полностью раскрыть причины совершения, в частности, корыстных преступлений хотя бы по тому, что большинство лиц с низким уровнем образования и культуры вообще не совершает никаких преступлений. Следовательно, надо искать иные возможности объ-яснения, в психологическом анализе, дополняемом сведениями уголовно правового и социологического характера.

Одной из существенных характеристик правонарушителей является наличие или отсутствие у них постоянного места жительства, Этот фак-тор, как известно, существенно характеризует личность, ее отношения. содержание и направленность потребностей и интересов, уровень культу-ры и социальные притязания. Он непосредственно связан со способом по-лучения средств к существованию. Лица, не имеющие постоянного песта жительства, как правило, дезадаптированы, выключены из сферы нормаль-ных социальных связей и общения, отчуждены от ценностей общества.

Среди лиц , виновных в совершении краж, особенно личного имущества, значительно больше чем среди всех других групп преступников /кроме бродяг/ доля лиц, не имеющих такого жительства, что опять-таки связано с наличием среди них большого чис-ла рецидивистов и их общей дезаптацией. Это обстоятельство нужно всемерно учитывать как при профилактике краж со стороны таких лиц, так и при подготовке к их освобождению из мест лишения свободы, поскольку их возможности к успешной адаптации в силу указанного фактора серьезно ограничены. С ним связана и другая особенность жизнедеятельности многих воров: среди них весьма велик по сравнению с другими процент тех, кто не имел определенных занятий, а также специальности. Поэтому совершение имущественных преступлений для большинства. таких преступников как бы компенсировало отсутствие законных источников по-лучения средств к существованию.

Проявлением антиобщественного образа жизни воров частое употребление ими спиртных налитков, более того, как хорошо извес-тно, многие кражи совершаются для получения средств на их приобретение. Лиц, совершивших кражи личного имущества в нетрезвом состоянии почти столько же, сколько и тех, кто в подобном состоянии совершил кражи государственного и общественного имущества, но меньше по сравнению с теми кто признан виновным в убийствах, нанесении, тяжких телесных повре-ждений, изнасилованиях, грабежах и разбоях. Однако среди воров немало лиц, которые нуждаются в принудительном лечении от алкоголизма, что является существенным препятствием их успешной ресоциализации в будущем.

Авторы монографии "Личность преступника" считают, что коры-стным преступникам свойственны гипертрофированные, извращенные, пороч-ные потребности. Расхититель, например: претендует на материальные блага в размерах, не соответствующих его общественно-полезному тру-ду. На данной основе и возникает конфликт между ними и обществом. «Личность преступника» под ред. Кудрявцева В.Н. М. 1975 г.

Изучение личности корыстного преступника, как и личности преступника, вообще, беспредельно и не беспредметно и всегда должно преследо-вать строго определенные цели. Самой важной целью нам представляется объяснение преступного поведения, в данном случае корыстного. Поэтому, на мой взгляд, проблема преступного поведения, при всей ее значимости не является самостоятельной, а составляет часть более глобальной проб-лемы личности преступника. Это мнение тем более верно, что причины так-ого поведения коренятся в личности. Поэтому мы считаем не только возмож-ным, но и необходимым в данной работе рассмотреть вопросы мотивации ко-рыстных преступлений как их источника.

Проблема личности корыстного преступника должна включать в себя и изу-чение их образа жизни, поскольку именно с большей полнотой, необходимостью и объективностью, чем в поведении, выражаются их существенные особенности. Познание образа жизни таких преступников дает возможность охватить все многообразие их жизнедеятельности, их активность, обеспе-чить системный анализ этой личности, ее формирования, поведения, связей. Образ жизни - одно из самых многогранные социальных явлений, в котором, как в фокусе, преломляются экономические и общественные, психологические и идеологические, нравственные и иные отношения людей. Подобный подход осо-бенно важен в отношении той весьма значимой части расхитителей и воров, которые длительное время совершают корыстные преступления. Их преступное поведение не просто оказывает влияние, обычно определяющее, на образ жи-зни, но и, как правило, составляет его неотъемлемую часть.

Изучение преступного поведения и образа жизни корыстных преступников необходимо не только потому, что они являются частью проблемы личнос-ти преступника, но и как источника, участвующего в формировании этой личности. Совершение кражи или хищения, особенно ряда таких преступлений, связанное с этим активное включение в преступную среду, жизнь от одного преступления к другому, постоянная боязнь разоблачения, наконец, нахож-дение под судом и следствием, отбывание наказания в местах лишения сво-боды также влияют на личность корыстного преступника, на ее психологию, часто изменяя личность в нежелательном направлении. Влияние собственного поведения на личность тем сильнее, чем продолжительнее преступая деятельность.

Изучение личности корыстного преступника на эмпирическом уровне должно включать в себя анализ его индивидуальной жизни, условий социализации и воспитания, особенно на ранних этапах развития. Результаты по-добного изучения дают возможность прийти к теоретическим выводам, значимым в плане раскрытия причин дальнейшего преступного поведения. Это, по существу, социолого-психологическое исследование происхождения мотивов и иных субъективных детерминантов корыстных преступлений. Его полезность и целесообразность для науки убедительно продемонстрированы, например Е.Г. Самовичевым при объяснении причин насильственного поведения. Так, он особое внимание уделяет условиям семейного воспитания, отмечая, что формирование личности ребенка, совершившего в будущем на-сильственное преступление, начинается с ситуации неприятия его своими ро-дителями. Это приводит к тому, что его потребности остаются хронически неудовлетворенными, что и влечет за собой постоянную зависимость ребенка от ситуации, в которой он находится. Самовичев Е.Г. «Личность насильственного преступника и проблемы преступного насилия» М. 1987 г.

Непосредственную связь между семенным и школьным воспитанием и преступлением провести трудно. Верно и то, что жизнь вносит коррективы представления и понятия личности, которые были сформированы в юношеском возрасте. Однако все внешние влияния попадают не на пустое место, а на те особенности, которые возникли л развились в детстве. Учитывая же сенситивность, повышенную восприимчивость этого периода в жизни человека, преуменьшать его значение не следует, тем более, что результаты многих воздействие в детстве носят непреодолимый характер.

Советский психолог П.М. Якобсон, рассматривая мотивы совершения преступлений, обоснованно указывает на то, что для их понимания необхо-димо изучить, например, то, каким было детство человека, его отрочество, юность, какие он получил жизненные впечатления, в чем они были благопри-ятными и неблагоприятными, как они влияли на формирование характера, сдержанности, на представление своем месте среди людей, на представление о своих правах и обязанностях и т.д. "Анализ направлен на то, что происхо-дил процесс формирования личности, мира, чувств, устремлений, помыслов, побуждений, чтобы понять. как он мог по определенным мотивам совершить подобный поступок. В истории его предшествующей жизни заложены причины такого поведения, в ходе его прошлой жизни заключена мотивация теперешнего поступка. Якобсон П.М. «Психологические проблемы мотивации поведения человека» М. 1969 г. Думается, что эти соображения должны учиты-ваться при объяснении любых видов преступного поведения, в том числе корыстного.

Изучение личности корыстного преступника позволяет понять те внешние социальные факторы, которые приводят к формированию ее негативных черт /антиобщественной направленности, соответствующих взглядов, представлений, ориентации и т.д./, которые, в свою очередь, становятся непосредственной причиной преступного поведения, взаимодействуя с конк-ретными жизненными ситуациями. Следовательно, поскольку человек не рож-дается, а становится преступником, можно сказать, что уголовно наказуе-мые действия обусловлены прошлыми нежелательными влияниями и им могут способствовать актуальные условия. Однако все воздействия среды "проходят" через психику индивида, а поэтому недопустимо рассматривать его поведение лишь как результат такого воздействия ситуативного характера. Вое это дает крайне необходимым изучение как собственно личности, так и социаль-ных условий ее формирования, развития и деятельности. Не менее важен во-прос, почему данные условие породили именно такие ее нравственные и пси-хологические особенности.

Все способствующие корыстным преступлениям благоприятные ситуации действия конкретных лип, различного рода материальные соблазны и т.д. выступают лишь в качестве условий. Основная же причина преступления "находится " в самом субъекте, порождается присущими ему чертами. Даже если он поддается антиобщественным влияниям или ситуации, то де-лает это потому, что такова специфика его личности. Если было бы иначе, корыстные преступления мог бы совершить практически любой человек.

Личность корыстного преступника представляет собой чрезвычайно сложное социальное явление и в качестве такового должно выступать объектом комплексного научного познания. При всем том, что это явление теснейшим образом связано с корыстной преступностью и иными видами преступного поведения, иными социальными факторами, в том числе негативными, оно представляет собой самостоятельную научную проблему. Столь же закономерно выделение проблемы насильственного преступника и некоторых других типов правонарушителей.

То, что в данной работе основное внимание уделяется психологичес-ким проблемам личности корыстного преступника отнюдь не означает отказа от системного ее познания или преувеличения роли психологических факто-ров. Дело в том, что никакие уголовно-правовые, социально-демографические, биологические, нравственные и иные особенности личности не действу-ют напрямую, минуя психологию личности. Именно психология является той ареной, тем уровнем, на котором происходит взаимодействие всех назван-ных особенностей.

Мотивы корыстных преступлений важно знать потоку, что они дают необ-ходимую информацию о том, насколько восприняты и приняты личностью нравственные и правовые нормы, охраняющие государственное, обществен-ное и личное имущество, как оценивается ею соответствующая социальная практика. Следовательно, мотивы в этом смысле представляют собой одну из форм бытия нравственных и правовых норм, способ реализации их как регуляторов человеческого поведения, а также метод самоуправляемости личности через систему устойчивых побуждений, т.е. через мотивы Игошев К.Е. «Типология личности преступника и мотивация преступного поведения» Горький 1974 г.. Моти-вы свою устойчивость проявляют именно в корыстном преступном поведении, которое очень часто продолжается длительное время, невзирая на наказа-ние или угрозу его применения. Иначе говоря, устойчивость мотивов порож-дает повторные имущественные посягательства, их рецидив.

Для современной психологии уже давно стало аксиоматичным положение о том, что «не всегда реальные мотивы осознается субъектом актуаль-но, т.е. при подготовке и выполнении действий; нередко они обнаруживают себя лишь после того, как соответствующее действие уже совершено» Психологический словарь М. 1983 г.. Очень часто мотивы не сознаются и после окончания действий. Особенно часто ускользает от человека личностный смысл планируемых, совершаемых, или уже совершенных действий. «Дело в том, что для самого субъекта осознание и достижение им конкретных целей, ов-ладение средствами и операциями действия есть способ утверждения его жизни, удовлетворения и развития его материальных и духовных, потребнос-тей, опредмеченных и трансформированных в мотивах его деятельности. Безразлично, осознаются или не осознаются субъектов мотивы, сигнализиру-ют ли о себе в форме переживаний интереса, желания или страсти; их функ-ция, взятая со стороны сознания, состоит в той, что они как бы "оцени-вают" жизненное значение для субъекта объективных обстоятельств, прида-ют им личностный смысл, который прямо не совпадает с понимаемым объективным их значением" Леонтьев А.Н. «Деятельность. Сознание. Личность.» М. 1977 г..

В этом плане не составляют исключения и мотивы многих преступлений, они часто тоже функционируют на бессознательном уровне, что находит сейчас все больнее признание среди криминологов. «Криминальная мотивация» под ред. Кудрявцева В.Н. М.1986 г.

Личностный смысл корыстных преступлений часто не осознается, например при совершении карманных краж, иногда хищений чужого имущества, когда субъект уже завладел значительными материальными благами, но про-должает преступную деятельность. Однако бессознательный характер мотивов отнюдь не освобождает его от уголовной ответственности, поскольку он осознает противоправность и наказуемость в уголовном порядке своих прес-тупных действий.

Необходимо отметить, что далеко не каждое корыстное преступление порождается только корыстными побуждениями, если под такими побуждения-ми понимать лишь материальную выгоду. Так авторы "Курса советской криминологи" справедливо считают, что хищения могут совершаться и из ложно понятых интересов производственной, служебной необходимости либо хозяйственной

целесообразности. Курс советской криминологии. Предупреждение преступности. М. 1986 г.

Личностный смысл как мотив некоторых хищений может заключаться не только в приобретении материальных благ, но и в удовлетворении какой-либо другой жизненно важной потребности. Чаще всего здесь корыстный мотив тоже имеется, однако он, как показывают проведенные психологические ис-следования, действует наряду, параллельно с другими, например, с такими, как завоевание или удержание признания и авторитета в эталонной для дан-ного лица группе.

При совершении корыстных преступлений субъект во всех случаях стремится к удовлетворению личных, хотя и не всегда корыстных потребнос-тей. Я исхожу также из того, что любое преступное поведение внутренне, субъективно детерминировано и закономерно для данного лица, хотя и имеется и другая точка зрения. Так, по мнению А.И. Долговой, существует и иной социальный тип личности - случайный преступник, чье преступное по-ведение определяется решающим воздействием крайне неблагоприятной соци-альной ситуации и которая не имеет существенный стойких личностных от-личий от тех, кто ведет себя правомерно. Отличия, таким образом, в основном касаются ситуаций, в которых оказываются лица, преступившие закон. Долгова А.И., Кудрявцев В.Н. «Понятия советской криминологии» М. 1985 г.

Обсудив проблему закономерности для данного человека преступного поведения, в которой он решает свои субъективные задачи, следует отметить, что положение о случайном преступнике, а следовательно, случай-ном совершении преступления порождено тем, что оно оказалось неожидан-ным для окружающих, поскольку до этого не было информации о том, что субъект совершал какие-либо предосудительные действия. Однако личност-ные черты, приведшие к нарушению уголовно-правового запрета, могут быть глубоко скрыты, не осознаваться самим субъектом и не находить поведен-ческого выражения.

Мнение о решающем воздействии крайне неблагоприятной социальной ситуации недостаточно учитывает полученные в последние годы психологические данные о том, что имеется определенный тип личности, характер-ной особенностью которой является попадание в жесткую зависимость от актуальной ситуации. Это поведение избирательно, т. е. субъект попадает в указанную зависимость не от любой ситуации, а только от такой, которая актуализирует его глубинные и наиболее значимые, часто аффективно окрашенные переживания. Криминологией давно установлено, что из любой ситуации не может быть единственный выход в виде преступных действий, но если субъект избрал, пусть даже бессознательно, именно его, то, зна-чит, в его личности имеются черты, детерминирующие именно данное предпочтение. Противоположная точка зрения, хотя и отдаленно, но напоминает известную схему «стимул-реакция», при которой недостаточно учитывается или даже игнорируется личность.

Кроме того, следует отличать случайное совершение, например, краж от эпизодического. Действительно, человек может совершить только одну кражу, и это будет лишь эпизодом в его жизни, в целом нетипичным для него. Однако это отнюдь не свидетельствует о той, что такой посту-пок случаен, даже если он не повторится, т.е. кража представляет собой не случайный эпизод для данного субъекта, поскольку он порожден его лич-ностными особенностями. Но взгляд на преступное поведение как закономер-ное для данного лица отнюдь не означает фатальности и неизбежности та-кого поведения. Речь идет лишь о внутренней готовности к нему, но она может и не стать реальностью.

Вывод о внутренней закономерности совершения преступления конк-ретным лицом может быть сделан лишь на основе его глубокого и всестороннего психологического изучения, знания всего жизненного пути, особенно семейного воспитания на ранних этапах формирования личности. В ходе изучения преступника должны выявляться криминогенные, в том числе латентные черты, которые в действительности привели к преступлению, а не те, которые лежат на поверхности, создавая обманчивую видимость веду-щей криминогенной роли, например ситуации.

Установление мотивов имущественных преступлений на первый взгляд не представляет особой сложности, если ограничиваться суждением, что все они совершаются из корысти, ради удовлетворения материальных потребностей, для приобретения одежды, продуктов питания, спиртных напитков, ведения образа жизни, связанного со свободной тратой денег и т.д. Однако при таком подходе остаются неясными субъективные причины выбора именно корыстных преступлений как способа решения жизненно важных проблем. К точу же, очень существенно, далеко не каждый корыстные человек, пос-тоянно стремящиеся к накоплению материальных благ, способен совершить корыстное преступление и избирает иные пути удовлетворения своих потребностей в этих благах.

Чтобы вскрыть подлинные мотивы совершения рассматриваемых преступлений, необходимо, во-первых, обратиться к анализу жизненного пути преступников, условий их социализации, особенно в детстве, т.е. попытать-ся вскрыть происхождение мотивов корыстного преступного поведения. Во-вторых, нужно вскрыть иные личностные особенности, которые также способ-ны порождать посягательства на государственное, общественное и личное имущество.

Для решения первой задачи может быть предложена мысль о том, что поведение, в том числе преступное, взрослого человека во многое детерминируется неблагоприятными влияниями, которые оказывались на него в детс-тве. Эта гипотеза основывается на доказанном наукой положении, что влияния, оказываемые на личность в детстве, и в первую очередь психологичес-кое приятие родителями или, наоборот, отвергание ее, имеют для нее опре-деляющее значение, а последствия семейных воздействий по большей части необратимы. Эмоциональное отвергание ребенка матерью или отцом, а тем более обоими родителями, может самым отрицательным образом сказаться на всей его жизни, если не будут приняты специальные воспитательные меры компенсирующего характера.

Исходя из этого, можно полагать, что преступное доведение как бы воспроизводит содержание раннесемейных отношений, является как бы ответом на них, их продолжением или следствием. Но, по видимому, неблагоприятные условия формирования личности в детстве оказывают весьма существенное влияние на ее дальнейшую жизнедеятельность. Мож-но в связи с этим предположить, что и корыстные мотивы связаны с такими условиями как: дефицит эмоционального общения в детстве, не включение в стойкие эмоциональные контакты, эмоциональная матрица семьи в целом формируют общую неуверенность индивида в жизни, неопределенность его социальных статусов, тревожные ожидания негативного воздействия среды. Эти особенности закрепляются в нем и оказывают существенное влияние на его поведение.

Можно предположить, что совершение многих имущественных прес-туплений, в частности краж, является своеобразной компенсацией эмо-ционального дефицита, порожденного психологическим отчуждением в дет-стве. По-видимому происходит это по тому, что такие преступления предоставляют субъекту материальные средства для того чтобы проч-нее и увереннее ощутить свое место в жизни, тем самым преодолеть состояние неуверенности и тревожных ожиданий, генетически связанных с указанными неблагоприятными условиями раннего развития. Подтвержда-ют это и случаи совершения краж или хищений для приобретения спирт-ных напитков. Давно известно, что их употребление снижает, но лишь временно сказанные состояния. Затем они наступают вновь, опять поро-ждая потребность в алкоголе, и т.д.

Однако эти предположения еще не полностью, раскрывают причины того, почему общая неуверенность преодолевается именно с помощью совершения краж или других имущественных преступлений. Видимо, здесь необходимо иметь в виду следующие обстоятельства. Многие криминологические исследования показывают, что в очень редких случаях родители непосредственно втягивают детей в преступную деятельность, советуют им совершать преступления и т.д. Их негативное влияние обычно проявляется в том, что они подают личный пример отрицательного отноше-ния к законам и моральным запретам, ведут антиобщественное существова-ние, совершая правонарушения, что обычно не остается секретом для ребен-ка, юноши и девушки. Однако это не означает, что подросток обязательно воспримет соответствующие нормы и стандарты поведения. Этого не произой-дет, если у него нет необходимых эмоциональных контактов с родителями. Именно поэтому он не воспринимает их как тех, чьим взглядам и поведе-нию нужно следовать.

Чаще же всего родители будущего правонарушителя вообще не совер-шают никаких противозаконных действий. Напротив, они обычно предпринимают необходимые, по их мнению, усилия для нравственного воспитания сво-их детей, или как минимум, пытаются добиться внешне нравственно послуш-ного поведения. Но их усилия в большинстве своем не достигают цели, ес-ли исходят от лиц, с которыми у ребенка /подростка/ нет эмоциональных связей или они существенно ослаблении. Он, если и слушает их, то не слы-шит, так как не воспринимает именно от них нравственные нормы и представ-ления. Социально-психологическая изоляция от семьи, препятствуя развитию адаптационных возможностей и формируя общее отчуждение личности, затруд-няет обучение и воспитание в школе, установление и поддержание там позитивных отношений в формальных и неформальных группах.

Отсутствие необходимых психологических взаимосвязей в семье и школе, как правило, компенсируются их установлением в неформальных малых груп-пах, также обычно состоящих из лиц, не имеющих прочных связей в семье и школе. Если последние придерживаются антиобщественных ориентации в плане способов приобретения материальных благ, то при стремлении к идентификации с ними, обретению членства в них, постоянному общению с участника-ми таких групп, нормы и ценности которых сравнительно быстро и легко аккумулируются личностью, что и объясняет выбор именно корыстных действий как способа получения таких благ.

Если не лишено оснований предположение что обладание материальны-ми благами придает человеку уверенность, снижает беспокойство по поводу своей социальной определенности, то можно думать, что оно устраняет, час-то лишь временно, и чувство зависти. Он способен испытывать удовлетворение и удовольствие, особенно если с помощью похищенного может приоб-рести какие-либо вещи, в том числе престижные, в лучшую для него сто-рону изменить образ жизни или поддерживать существующий, который представляется ему наиболее предпочтительным, войти в состав эталонной для него группы, завоевать внимание интересующих его лип и т.д., а в целом для утверждения своей личности.

Необходимо иметь в виду и следующее. Многие дети и подростки, как показывают криминологические исследования, в силу невнимания роди-телей, пренебрежения к своим обязанностям, не имеют возможности удовлетворить свои потребности в игрушках, одежде, услугах и т.д. Другие не могут сделать это из-за экономической необеспеченности родителей, причем, что важно подчеркнуть, отсутствие материальных средств не ком-пенсируется ими эмоциональной близостью к ребенку, создание ему необ-ходимого психологического комфорта, переключением его интересов на дру-гое. Но во всех этих случаях неудовлетворенная потребность рождает психологическую потребность, порой жесткую, юношей и девушек от тех вещей или услуг, которые для них оказались не досягаемыми. При этом такая зависимость прочно фиксируется в психике на бессознательном уровне, приобретает характер личностной особенности и не исчезает даже тогда, когда соответствующие потребности начинают удовлетворяться. При неблагоприятном нравственном влиянии на индивида, такие особенности могут иметь криминальные последствия.

Такова, на мой взгляд, общая схема происхождения мотивов корыстных преступлений в индивидуальной жизни субъекта.

§4. Причинный комплекс преступлений против собственности.

Общая причина преступности в любом обществе - объективное социальное противоречие.

Общие причины корыстной и корыстно-насильственной преступности коренятся в противоречиях общественного развития, в крайне неблагоприятных тенденциях в экономике, и прежде всего, в силу реально существующих кризисных явлений, в недостатках социально-духовной сферы, в просчетах в воспитательной работе, в формально-демократическом отношении к людям, в товарном дефиците и других явлениях.

Причины преступности необходимо, прежде всего, искать в экономических отношениях, в их противоречиях, несбалансированности хозяйственного механизма, пороках и недостатках экономического планирования, а так же в системе распределительных отношений.

Как и все явления, экономические отношения имеют разный уровень. Однако в данных отношениях определяющим, для преступности, является высший их уровень, ибо «отзвуки» «верхних слоев» экономических отношений с неизбежностью вызывают их расбалансированность для самого низа, приводя, подчас, общество к тяжелым кризисным ситуациям, оказывающим влияние на все другие стороны общественного бытия.

Любые экономические отношения, их противоречивость рождает преступность. Рыночные отношения изначально «беременны» преступностью. Объясняется это тем, что основаны они на конкурентности, а значит - на подавлении конкурентов, причем зачастую отнюдь не джентльменскими способами, на запрограммированной избыточности рабочей силы, т.е. безработице, на выжимании прибыли в возможно больших размерах, на столь же запрограммированном имущественном и социальном расслоении людей. Экономически (с точки зрения производства товаров и услуг) рыночная экономика доказала свою жизнеспособность, хотя для этого потребовалось не одно столетие, однако многие негативные ее последствия, в частности, высокая преступность, в том числе в благополучных экономических странах - есть реальность. А погоня за деньгами значительно обескровила духовный потенциал человеческого общества.

Существовавшая в нашем обществе административно-командная экономическая система, вопреки прежним суждениям о ней, тоже рождала преступность и будет порождать ее там, где подобная система будет существовать. В ней, в определенных ее сторонах, тоже заложена преступность. Возьмем, например, жесткое планирование и распределение сверху. Они, будучи остовом этой системы , как правило, не стыковались друг с другом (что проявилось, например, в самостоятельном функционировании Госплана Госснаба). План нередко представлял собой желаемое, а состояние ресурсов - действительное. В жизни получалось, что под 100% плана могло быть выделено в лучшем случае 70-80% фондируемых материалов. Остальное надо было достать, что и рождало должностные злоупотребления, взяточничество, и другие преступления.

Криминологическая наука, несмотря на закрытость административно-командной системы, определила наиболее ясные причины экономической преступности в условиях той системы. Нарождающиеся рыночные отношения ставят новые задачи в изучении причин преступности, хотя основные их черты вырисовываются довольно четко, ибо рынок существует давно и западными криминологами причины преступности в его условиях исследованы достаточно подробно.

Рыночные отношения - это не только рынок товаров и услуг, но и рынок рабочей силы. А рынок рабочей силы - это и безработица. Если при административно-командной системе безработица была скрытой, что проявлялось в неполной занятости людей на рабочем месте, а отсюда в низкой, ниже прожиточного уровня заработной плате, в наличие людей без определенного места жительства, и занятий и т.д., то рыночные отношения - это безработица открытая, официальная. А безработица - резерв преступности. Нехватка продовольствия и товаров есть не только причина ухудшения материального уровня жизни людей, но и наиболее близкая к конкретным людям причина преступности, понимая, осознаваемая ими, а иногда и создающая атмосферу морального оправдания тех, кто их совершает. Но падение уровня жизни одних в тех же условиях создает базу для обогащения других на несчастьях первых, а при определенных условиях влечет и более серьезные преступления, что, в свою очередь сеет в обществе страх, злобу, всеобщее недоверие, и чревато политическими конфликтами, бандитизмом, насилием в разных его видах.

При определенных условиях экономическая преступность может перерасти и перерастает в корыстно насильственную и просто насильственную преступность. А вслед за этим возрастает и преступность должностных лиц, ибо экономические причины столь же затрагивает их, как все другие слои общества. Так называемые мелкие хищения, например, не просто преступления, зачастую вызываемое нехваткой товаров и продовольствия, но и зеркальное отражение преступности должностных лиц, наживающихся по крупному («каждый ворует что может и сколько может!»).

Экономические отношения определяют преступность, но не предопределяют ее в конкретных случаях, ибо все, что происходит в жизни, происходит через сознание человека, а он, хотя и зависит от общих закономерностей, не является их игрушкой. В то же время не случайно западные криминологи занимались и занимаются преступностью «белых воротничков» - тех, кто стоит на верхних ступенях общественной лестницы. Именно потому, что они, во-первых, обладают наибольшими возможностями для различных манипуляций с денежными и другими средствами, а во-вторых, распоряжаются, управляют ими, приумножая свое богатство. Причем психологически, а вероятно, и вследствие вписанности в систему, они привыкают к этому потоку жизни и престают преступное считать преступным. И либо побеждают, становясь в числе прочего и в ряды политических лидеров (хотя все знают , что состояние их нажито преступным путем, но все молчат), либо терпят крах, теряя все, что нередко ставит их в ряды преступников, но иного рода.

Так было и есть везде, в том числе в нашей стране. Однако, желая сделать экономические отношения более человечными, важно не идеализировать их, со всей серьезностью относится к криминологическому анализу причин преступности в обществе, в том числе к проблеме экономические отношения и преступность.

Причины преступности следует искать во всей палитре отношений человека с внешней средой, как социального существа, в том, что является содержание социального бытия человека во всех его сложностях и противоречиях. Социальные отношения, как и экономические, многообразны, разнообразны и разноуровневы. В общей форме можно сказать, что социальные отношения, в которых личность чувствует себя неравной с другими, ущемленной, всегда чреваты протестующим поведением, а в крайнем своем выражении - преступным.

Социальные отношения человека существуют на макро и микро уровнях. Макро уровень представляет собой и отношения человека с обществом и государством в целом, и его производственные отношения (включая образование, специальность, работу, общественную деятельность и т.п.) и его положения как личности, в том, что понимается под правами человека. Общество попранных человеческих прав неизбежно расплачивается высокой преступностью, либо им правят преступными методами.

Наиболее уязвимые проблемы социальных отношений в этом плане - национальные отношения и проблемы равенства.

В течении длительного времени в криминологии утверждалось, что преступность - явление сугубо социальное; в соответствии в рассуждениях о причинах преступности национальная тема почти не присутствовала. Между тем в западной криминологии об этом писали. Хотя некритически принять эти теории вряд ли можно , в частности потому, что американские криминологи, например, разграничивают преступность белых и преступность черных и цветных. Хотя, конечно, говорить надо не о биологическом разделении преступности на цвета, а о социальном статусе лиц, в силу своего цвета кожи оказавшихся на нижних ступенях социальной лестницы и не видящих, во многих случаях, иных средств борьбы за свои права, кроме преступных. Это не оправдывает преступления, но объясняет их причины.

И когда в отечественной криминологии утверждают, что национальные противоречия есть причины преступности, то речь идет не о разделении преступности (и ее причин) по цвету и по принадлежности к нации, национальности, а о тех конфликтных ситуациях, которые рождены противоречиями социального (и политического) плана, а виды преступности отражают, в числе прочего, и национальные особенности жизни людей.

В то же время до последних лет преступность на почве межнациональных конфликтов не было столь распространена и тем более столь политизирована, столь это имеет место ныне.

Проснувшаяся (или, точнее - разбуженная политиками) национальная вражда и ненависть, возникшие на почве лозунгов о «суверенизации», доведенных до абсурда, стали причинами многих тяжких преступлений , включая терроризм, массовые убийства, применение оружия и т.д. Они же разбудили обще уголовную преступность, подняв на поверхность волну краж, насилия, захвата оружия и т.п. Социальная жизнь людей в таких условиях становится невыносимой. Она вызывает не только различные эксцессы и ответные преступления, но и неуверенность и напряженность, влечет за собой, помимо преступности, постоянный страх, нервные стрессы и психические заболевания. Следствием национальных (в значительной своей части спровоцированных) конфликтов стала проблема беженцев, которые бегут с насиженных, ставших родными, мест не только под влиянием панического страха перед неизвестностью, но и потому, что угрозами и постоянным психическим давлением, их вынуждают к такому поведению.

Социальные конфликты общего плана, приводящие к совершению преступления, могут отражать так же недовольство человека своим социальным статусом, полученным (или неполученным) образованием, обстановкой в трудовом коллективе, в котором либо бурлят конфликты, либо творятся безобразия, процветает беззаконие, имеет место преступное поведение должностных лиц. Бывает и так, что сложившаяся социальная ситуация втягивает человека в преступную деятельность. Может быть, наиболее характерным в этом плане является получение человеком на производстве незаслуженного им поощрения один раз, затем второй, третий и т.д. Это то, что, например, называется приписками, рожденными, первоначально, несоответствием заработной платы выполняемому труду (экономические причины!), а затем ставшие привычным образом социального бытия и пришедшим убеждением в том, что раз человеку лучше (больше) платят, значит все правильно. Отними у человека это привычное (хотя и незаконное) - наступит конфликт. Ныне, в условиях перехода к рынку, когда ослаблен(если не разрушен) социальный контроль за тем, кто, кому и сколько платит (денежное вознаграждение), именно вознаграждение , а не зарплату (в кооперативах, смешанных предприятиях и фирмах и даже местных органах власти она устанавливается произвольно, с нарушением принципа социальной справедливости). Эта социальная справедливость его источник конфликтов и преступности.

Причем на преступность влияет(вызывает ее) не только конкретное проявление социальных несообразностей, конфликтов и несправедливости, но и общая атмосфера в обществе, когда провозглашенные лозунги опровергаются делами властей, в том числе пришедших к власти на волне критики несправедливости прошлого.

Социальная ткань общества состоит из разных слоев населения, разных его стран (слоев, групп), объединенных общими условиями функционирования общественного организма, но имеющих в этом общем свои, групповые, плановые и т.п. интересы.

Противоречия между групповыми интересами внутри общества - реальность, которую игнорировать нельзя. Конечно, вовсе не всегда эти конфликты рождают преступность, но наиболее острые формы их - безусловно. Причем не редко ненависть одних слоев населения к другим разжигается искусственно , например с помощью средств массовой информации. Лозунги типа: «Бей коммунистов!», как и бездымные призывы к расправам с буржуями или с кулаками, как было в конце 20-х годов, и т.п., которые привели страну к столь печальным последствиям, будоражили общество. Социальный климат в обществе, разогретый подобными призывами, приводит к неустойчивому, конфликтному положению между различными социальными слоями и неизбежно ведет к преступлениям.

Нельзя при этом игнорировать неприязнь одних слоев общества к другим, например, по поводу большей заработной платы, наличия дач или больших квартир, возможностей ездить за рубеж и т.д. Людям веками вбивали в головы идеи равенства (вбивают, вопреки тому, что происходит в обществе и сейчас) хотя абсолютного равенства нет и быть не может. Но следует добиваться в обществе наиболее полного соблюдения принципа социальной справедливости и обеспечения нормального, обеспеченного в правовом отношении существования людей.

Вот почему, когда люди совершали акты вандализма и кражи из дач, скажем, представителей творческой интеллигенции , они говорили, что грабят советских буржуев, а когда воры очищают квартиры торговых работников (или отъезжающих за границу), они говорят, что восстанавливают социальную справедливость, ибо крадут у тех, кто сам обкрадывает государство и людей. Так или иначе, но эти действия приоткрывают нам причины конфликтов между различными социальными группами и причины многих проявлений преступности.

Низшим звеном в причинах преступности, определяемых социальным бытием человека, являются межличностные отношения (конфликты) - в семьях, между близкими и знакомыми, наконец, случайно возникающие на почве конкретной ситуации, когда сталкиваются между собой интересы людей, не нашедших иного способа, разрешения конфликта, кроме как через преступление.

Итак, социальные конфликты весьма многообразны и подавляющее большинство их может выявляться в процессе практической деятельности как обществом и его социальными ячейками на разном уровне, так и правоохранительными органами, в первую очередь милицией и следствием. Однако меры предупреждения преступлений в подобных случаях должны по преимуществу носить обще социальный характер.

Глава 2.

§ 1. Общая профилактика

Долгое время применительно к существовавшему строю она определялась как деятельность, конечной целью которой является искоренение не только преступности , но и ее причин.

Мировой опыт показывает, что объективно, с точки зрения возможностей и условий развития любого общества, следует вести речь о сдерживании преступности, контроля за процессами, ее детерминирующими. Многие страны идут сейчас именно этим путем, отдавая предпочтение тем специальным мерам общей профилактики, которые в первую очередь имеют характер защиты личности, общества и собственности от преступных посягательств. Современные показатели и тенденции преступности во всех демократических государствах сегодня таковы, что говорить об испарении этого явления, даже в достаточно отдаленном будущем, значит впадать в утопию.

Объективный подход требует более сдержанных оценок. С учетом этого специальную профилактику можно представить как целенаправленную деятельность государственных органов, должностных лиц, общественных и других негосударственных организаций, учреждений и их представителей и осуществлению мер, направленных на их устранение либо нейтрализацию действия.

Раскрывая содержание предложенной дефиниции, следует остановиться на рассмотрении субъектов этой деятельности . К ним относятся:

Представительные и исполнительные органы власти

Правоохранительные органы

Должностные лица органов власти и управления

Администрация предприятий всех форм собственности

Трудовые коллективы

Общественные организации и добровольные формирования граждан, участвующие в борьбе с правонарушениями

Предприятия частной детективной и охранной деятельности