Художественное своеобразие изображения природы и человека в творчестве В.П. Астафьева

«Писатель все время как будто отодвигает от себя этого героя: он разглядывает его со стороны, рассказывает о его поступках и объясняет внутреннее состояние, никогда не сливаясь с ним. Собственный внутренний голос Гоги как будто раздается в его дневнике, но, во-первых, когда читаем мы дневник, Гога уже мертв, а во-вторых, это даже не его голос -- а сплошные цитаты, чужие мысли».

«...Герцев -- индивидуалист по форме своего существования и по убеждению. Он никому никогда не хочет быть должен, это не потому, что ничего не хочет брать, наоборот, он хочет как можно больше взять от жизни. Но он никому ничего не хочет отдавать. На это расходуются его знания, сноровка...». «3а всей этой внешней значительностью скрывается духовная опустошенность, цинизм, незначительность мыслей. Он не выдерживает отпора, не может открыто сразиться с Акимом, а готов на убийство из-за угла». В Гоге Герцеве зло приобрело черты привлекательности.

В споре о «Божьем человеке» -- инвалиде Киряге-деревяге Герцев возражает добросердечному Акиму: «Плевать мне на старух, на калеку этого грязного! Я сам себе бог!». Герцев гордится своей свободой от обязанностей перед людьми, обществом, природой, совестью. Разбитые женские судьбы, униженные люди, опустошаемая тайга, умирающая в таежной глуши Эля -- это веские аргументы Астафьева против того, кто почитал богом самого себя, кто жестоко наказан беспощадной по отношению к возгордившемуся человеку природой. Аким тоже вправе заявить о себе: «И я свободный». Но свобода Акима - это свобода выбора между добром и злом.

«Гогу можно за многое уважать. Есть в нем какая-то человеческая беда. Автор заставляет не только осуждать Гогу, но и жалеть о том, что пропадают хорошие человеческие задатки. А обвиняет в этом прежде всего самого героя, поэтому и невозможно его только жалеть.

Идет разрушение чего-то значительного, причем саморазрушение. Погибает его интерес к музыке, впустую уходят геологические наблюдения». И смерть Гоги, как будто случайная, оказывается логическим завершением его судьбы. Автор утверждает обреченность, неизбежное разрушение внутреннего мира и окончательную гибель человека, рвущего нити нравственных связей, объединяющих его с людьми.

Еще один тип людей, широко представленный в книге Астафьева, -- это браконьеры. Браконьерство -- страшное зло, поэтому так много внимания уделяет ему Астафьев. «Просторно», изнутри показал он трех браконьеров -- Игнатьича, Командора и Грохотало. И в каждом из них мелькает какая-то своя золотника человеческой любви или человеческого достоинства. Но все это подавляется безграничным хищничеством, превратившимся в стремление урвать лишний кусок. И если автор поворачивает нас к мысли о том, что все-таки это люди, живущие среди нас, то сочувствие к ним, если оно и возникает, больше похоже на соболезнование. Судьбы этих героев говорят о том, что человек, творящий зло и находящий себе оправдание, как бы допускает его существование везде.

Самая главная вина Игнатьича в надругательстве над любившей его девушкой. Так и получается все в связи: начинается ли с человека, с рыбы, со зверя -- а чем оборачивается, показывает Астафьев. Убийца дочери Командора -- духовный двойник его. Круги жестокости распространяются широко и беспощадно.

Конечно, В. Астафьев не богослов и не сугубо религиозный писатель. Вряд ли его можно сравнивать, например, со Шмелевым, В. Крупиным. Его герой Игнатьич показан в главе "Царь-рыба” как обыкновенный человек, грех которого проявляется бытовым образом. Как и у всякого, его грех не бьет в глаза, а тихо живет в нем, полузабытый, не тревожащий совести. Как и всякий "обыкновенный грешник”, Игнатьич предстает перед нами как "гроб повапленный": снаружи украшен, а внутри смердит. Но даже сам Игнатьич до своего предсмертного часа не ощущает этого смрада греховного. Автор показывает аккуратность, мастеровитость, какую-то внутреннюю собранность Игнатьича. На людях он -- человек не только достойный, но и, пожалуй, один из лучших в своем селе. Но это -- суд людской. Над судом Божиим Игнатьич до поры до времени не задумывается, греха своего не видит.

Единоборство было страшным: рыба была сильнее человека, человек был умнее рыбы, он придумал и изготовил всяческие приспособления; рыба боролась за свою жизнь, человек -- за небывалую охотничью удачу; рыба была права, человек отдался во власть азарта; рыба олицетворяет природу с ее силой и бессилием, человек -- насилие над природой и человеческую гордыню. Здесь дело не только в теме природы и человека. Писатель настойчиво возвращается к вопросу о Боге. В патетический момент борьбы со смертью герой обращается с мольбою к Богу: "Господи! Да разведи ты нас! Отпусти эту тварь на волю! Не по руке она мне!" -- слабо, без надежды взмолился ловец. - Икон дома не держал, в Бога не веровал, над дедушкиными наказами насмехался. И зря. На всякий, ну хоть бы вот на такой, на крайний случай следовало держать иконку, пусть хоть на кухоньке…". Истинное покаяние -- с принятием мук смертных -- Игнатьич приносит в свой "предсмертный" час, когда уже не остается надежды на спасение и когда вся жизнь встает у него перед глазами. Это покаяние разбойника, раскаявшегося в последний час свой на кресте. Но зато это -- полное, от души принесенное покаяние. В этот решающий час своей жизни герой В.Астафьева просит прощения у всех людей и особенно у Глаши, "не владея ртом, но все же надеясь, что хоть кто-нибудь да услышит его". Очевидно, что "кто-нибудь" -- это Бог.

Здесь не только и не просто изображение больной человеческой совести. Писатель наделяет своего героя чуть ли не церковным представлением о грехе и образе покаяния. И Бог услышал Игнатьича, принял на этот раз его покаяние. И послал ему не кого-нибудь, а брата, с которым у него была давняя вражда. Попросив же прощение "у всех", Игнатьич, стало быть, попросил прощения и у брата, и простил его. Теперь он ждет его уже не как врага, но как друга-спасителя. Бог дает возможность и брату Игнатьича примириться с жизнью, заменяя в его душе вражду на милосердие. Царь-рыба снялась с самолова, приобрела свободу, -- что символизирует ниспосланное прощение Игнатьичу и от природы.

Автор хорошо представляет себе тот путь спасения человеческой души (грех-покаяние-Воскресение), который преподан в Православии, и описывает в "Царь-рыбе" именно его. Так что кроме стихийного, народного Православия в астафьевском произведении налицо и сознательно усвоенное, хотя и своеобразно интерпретированное, каноническое православное учение о человеке и его земной судьбе.

А между тем В. Астафьев буквально "тыкает носом" своего героя в его грех. Его внешним повседневным выражением является браконьерство Игнатьича. Есть и грех внутренний, полузабытый, глубоко лежащий, "глухая, враждебная тайна", лежащая меж "двумя человеками". Этот грех -- надругательство над Глашей. Выстраивается образно-смысловой ряд: Природа-женщина - Рыба-женщина. Таким образом, браконьерство становится символом, затрагивающим не только внешнюю жизнь героя, но и его интимную, подотчетную одному Богу, жизнь.

Игнатьич уже до столкновения с рыбой пытался нести груз покаяния: "Ни на одну женщину он не поднял руку, ни одной никогда не сделал хоть малой пакости, не уезжал из Чуши, осознанно надеясь смирением, услужливостью, безблудьем избыть вину, отмолить прощение". Однако покаяние Игнатьича, по мнению В.Астафьева, неполное. И не потому, что покаяние начинается с церковного таинства исповеди, а с церковью Игнатьич никак не связан. В этом, порою скептически относящийся к церкви писатель не упрекает своего героя. Каясь перед одной женщиной, Глашей, герой «Царь-рыбы» браконьерствует и уничтожает другую «женщину» -- природу. В. Астафьев хотя и не акцентирует эту мысль, но она угадывается в его авторской реплике: "Прощенья, пощады ждешь? от кого? Природа, она, брат тоже женского рода!" Поэтому-то покаяние Игнатьича названо автором "притворством". А он ждет от своего героя истинного и полного покаяния. Вне церкви - это экстремальная ситуация, когда герой находится между жизнью и смертью. Тогда-то он и вспоминает о Боге, от которого прятался всю жизнь. Это есть и в других произведениях Астафьева. В его романе «Прокляты и убиты» и др.

Бесовщины в «Царь-рыбе» нет. Но художественный интерес произведению придает, по замыслу автора, именно неканоничность православных представлений о человеческой жизни, попытка объединить христианство и пантеизмом. У каждого художника здесь - свое доминирующее начало. У В. Астафьева - это пантеистическая по духу идея Природы. В повести писатель плодотворно прикоснулся к каноническому пониманию в Православии темы греха и покаяния и расшил по этой канве свой художнический узор.

Тема браконьерства непосредственно связана с пьянством, разгулом самых низменных инстинктов в современном человеке. Эту мысль Астафьев проводит в образах главных героев повествования и заостряет в образах «проходных» персонажей.

Авторская позиция заключается в осуждении браконьерства как зла многогранного и страшного но своей разрушающей силе, причем речь писатель ведет не только об уничтожении живой и неживой природы вне нас, говорит он о своеобразном самоубийстве, об уничтожении природы внутри человека, человеческой природы.

Откровенно неприязненное отношение у автора вызывают разные люди. С одной стороны, это образованный человек Гога Герцев, никогда не нарушающий законов, не уничтожающий рвачески природу, с другой -- откровенные хищники, рвачи, люди невежественные. Определяет общую неприязнь к ним писателя их бездуховность. Бездуховность не в смысле отсутствия культурных интересов, а в смысле отказа признать нравственные законы, объединяющие людей и природу, отсутствие ответственности за все, что не я. Размышления над образом автора-повествователя позволяют собрать в общий узел основные проблемы произведения.

Рассказывая о судьбе браконьеров, В. Астафьев говорит о невозможности существования человека отдельно от природного мира, который представляет собой большую семью, и именно жизнь в родстве со всеми и соблюдение законов человеческого и природного общежития является естественным вариантом существования человеческого общества. Те, кто следует этим законам, обладают авторитетной и ответственной позицией в мире.

Природа у В. Астафьева имеет душу, и душа человека является каплей этой огромной души, поэтому хранить связь с природой человеку необходимо для сохранения собственной духовности. Наличие души у человека и его способность духовного породнения с себе подобными наталкивает автора на мысль о возможном породнении человека и природы как единородных существ. В лирико-публицистическом повествовании романа попытку единения с природой совершает герой-рассказчик (главы "Капля", "Нет мне ответа"). Рассказ "Капля" начинается с фабульных событий. Автор-рассказчик, его брат Николай и Аким собираются на рыбалку на речку Опариху в самую чащу тайги. Стремление забраться так далеко диктуется желанием героя вступить в состязание с природой. Путь героев - это своеобразное путешествие к сердцу тайги, стремление разгадать ее тайны и секреты, путь нелегкий, он сопровождается многочисленными препятствиями. Тайга сопротивляется людским намерениям, не пускает их в свое сердце, но все же нехотя отступает под напором людей. Уха, сваренная героями, является символом торжества людей над природными силами, она дает возможность человеку почувствовать свое величие и превосходство над природой, однако это состояние героя-рассказчика недолговечно. Постепенно уходя в глубь тайги, герой возвращается к попытке понять и осознать окружающий мир, природу. Он жаждет проникнуть в тайны бытия природы, он всей душой внимает природную красоту, и в предрассветный час, когда все спит и наступает блаженная тишина, тайга раскрывает ему свое сердце. Герой, любуясь наступившей гармонией, вдруг осознает, что именно она и является секретом вечной жизни, и что благодаря ей природа будет существовать всегда, и как бы человек ни старался подчинить себе природу, как бы люди ни были уверены в своем могуществе, они лишь "ранили ее, повредили, истоптали, исцарапали, ожгли огнем".

Ответ на вопрос о подлинных причинах бедствий нашей природы существует, но дают его не профессиональные экологи, не академики и члены-корреспонденты, нам дает его русская литература, дают такие великие писатели, как Солженицын и Астафьев и др. Все дело в том, что разгадку феномена следует искать не в природе, а в человеке, в людях. Не из глобальных биосферных процессов, а из человеческой сущности, из общественно-социальных явлений проистекают наши тревоги и бедствия.

Понятие "человечество" возникло несколько веков назад, однако лишь в последние годы люди начали учиться чувствовать себя человечеством -- нераздельной общностью. Почему проблемы экологии приобретают такую остроту? Ответ прост: сегодня человечество оказывает на природу такое же по силе влияние, как, например, самые сильные шторма или мощные извержения вулканов. А нередко человечество и превосходит стихийные разрушительные силы природы. Возвращение к "райскому саду", то есть к нетронутой природе, уже абсолютно невозможно. Однако вопросы взаимоотношений человека и природы должны решаться с учетом этического фактора.

Человек, каким бы он ни был, как бы ни отгораживался от природы каменными и бетонными стенами зданий, все равно остается частью природы, ее сыном, и Земля - его большой дом. Эта мысль выражена в повести Астафьева «Царь-рыба». Жизнь доказывает, что ничто не проходит бесследно. Каждый выпад против природы оборачивается бедой. И браконьерство, и надругательства над Дашей, на первый взгляд, сходили Игнатичу с рук. Но с годами его начала мучить совесть. И то, чем в молодости он хвастал, теперь вызывает стыд и муки. Он чуть не погиб, попав на крючки. Это наказание природы за безжалостное отношение к ней. Человек - песчинка в этом мире, и истинным царем является природа, но она требует от человека особого внимания. Нельзя брать от нее больше, чем требуется, нельзя делать ее источником наживы. Природное единство возможно, считает В. Астафьев, если человек будет "себя вести как следует", то есть ощутит себя органичной частью природного мира и научится соблюдать его законы. Необходимость существования человека в гармонии и единстве с остальным миром и его неотделимость от природы В. Астафьев доказывает описанием в романе многообразных связей человека со всем живым.

Писатель утверждает: кто безжалостен, жесток к природе, тот безжалостен, жесток и к человеку. Страстный протест вызывает у писателя бездушно-потребительское обращение с природой. До сильного живого образа вырастает в повести образ браконьерства - хищнического поведения человека в тайге, на реке. На людях, их судьбах, страстях и заботах сосредоточено главное внимание автора. В повести много героев. Разных, добрых и злых, справедливых и вероломных, «работников рыбнадзора» и «браконьеров». Писатель не судит их, даже самых закоренелых, он заботится об их душевном исцелении.

Автор выступает с позиции добра, гуманности. В каждой строке он остаётся поэтом человечности. В нём живёт необыкновенное ощущение цельности, взаимосвязанности всего живого на земле, настоящего и будущего, сегодняшнего и завтрашнего. Добро и справедливость прямо обращены к судьбе будущих поколений.

«Царь-рыба», проникнутая пафосом защиты природы, раскрывает нравственно-философское содержание отношения человека к ней: гибель природы и утрата нравственных опор в человеке показаны как взаимообратимые (люди сами принимают участие в уничтожении природы, браконьерство стало нормой современной советской действительности), как обратима и ответственность человека за природу, так или иначе воздающей ему.

«Философская» специфика произведения ощущается в стремлении автора включить человека с его полной забот и тревог повседневной жизнью в «процесс природы», в смену времени года, дня и ночи, ее бурь и стихий, в непрерывный процесс развития и изменения природного мира. Неумение жить в «гармонии» с природой, неумение ощущать и понимать тайный ход жизни приводит людей к гибели, безнравственности.

Осмысляя взаимоотношения человека и природы, писатель пришел к выводу, что общение с природой -- необходимое условие духовного обогащения личности и одновременно трудное нравственное и физическое испытание.

5.2 Проблематика взаимосвязи человека с человеком

Обнищает человек, глухой к добру станет его душа, если возобладают в нем жадность и корыстолюбие. Человек утрачивает себя, становится необузданным и жестоким (Командор), черствым и мелкотравчатым (Игнатьевич). Художник скорбно взирает на процессы эрозии, которые коснулись жизненного уклада, отношений между людьми. А ведь они по природе своей люди сноровистые и сильные, и за плечами у каждого жизнь, в которой было немало достойного. Стоит вспомнить их фронтовые годы, работу, которая никогда не выпадала из крепких и умелых рук.

Как уже говорилось, В. Астафьев видит, что в реальной жизни перемешаны добро и зло, жестокость и человечность и грань, разделяющая их, подвижна. Художник умеет уловить эти «пограничные» состояния в жизни общественной, в душе человека. Только что прозвучало гневное: «Ну почему, отчего вот этих отпетых головорезов надо брать непременно с поличным, на месте преступления? Да им вся земля -- место преступления».

И рядом другое: лоси, переплывающие реку: «Я улыбнулся себе под нос -- появление добродушных и неуклюжих зверей сияло тяжесть и унижение с души, которые с возрастом все больше давят и ранят». Казалось, светлый и обильный дождь, хлынувший в поселке, смоет все, что оскверняет жизнь, делает человека нечистым и грубым.

Аким -- единственный персонаж, выдерживающий поединок с медведем-людоедом. Он один открыто противостоит сатирическому «антигерою» астафьевской прозы самовлюбленному поборнику личной свободы Гоге Герцеву.

Средняя посещаемость библиотеки равнялась шести-семи душам в сутки. Одна библиотекарша была замужем за бухгалтером Рыбкоопа, имела корову и двоих детей. Книг давно никаких не читала и всю работу переложила на «миленькую» Людочку, которая закончила Минский библиотечный институт. В первую же зиму она забеременела от вертолетчика, притворившегося активным читателем, и при помощи подруги-библиотекарши Гавриловны определена была в больницу города Енисейска, где ее и «опростали» от груза. Летун-ухорез тем временем перевелся в другой, еще более отдаленный отряд, откуда не подавал никаких вестей. Однажды Гавриловна застала в библиотеке новоприезжего. От так обволакивающе-дружелюбно беседовал с Людочкой, навалившись на барьерчик, что Гавриловна и спугивать беседующих не стала, задом пихнула тяжелую дверь и упятилась в читальный зал. Герцев пригласил Людочку в свою белоснежную хоромину, напоил чаем, влив в него для аромата ложку коньяку, разговорил, разогрел девушку, однако известил, что у него в Новосибирске жена и дочка, какие-то там планы строить не следует, но он гарантирует: в Енисейск летать не понадобится.

В рассказе "Царь-рыба", с моей точки зрения, поднимается очень сложный и важный психологический вопрос, заключающийся в отношении между индивидуумом и обществом. В роли первого здесь выступает Игнатьич, а в роли второго - жители его родного поселка Чуш. Игнатьич - это мастер на все руки, готовый прийти на помощь любому и ничего не требующий за это, хороший хозяин, умелый механик, и истинный рыбак. Но не это главное в нем. Главное в Игнатьиче - это его отношение к остальным чушанцам с некоей долей снисходительности и превосходства. Именно эти снисходительность и превосходство, хотя и не выказываемые им, образуют пропасть между ними. Со стороны это выглядит так, как будто Игнатьич стоит на одну ступень выше своих же земляков.

Мне особенно хотелось бы подчеркнуть, как сам автор говорит об Игнатьиче: "Был он родом здешний - сибиряк и природой самой приучен почитать "опчество", считаться с ним, не раздражать его, однако шапку при этом лишка не ломать, или, как здесь объясняются, - на давать себе на ноги топор ронить." Именно это одно предложение, по моему мнению, и заключает в себе весь смысл рассказа. Разбираться же в характере Игнатьича нужно последовательно. К нему ни в коем случае не применимы строгие, однозначные ярлыки "отрицательный" или "положительны" герой.

И так, первая мысль при прочтении рассказа - это "характер Игнатьича очень противоречив". Да, это действительно так, но это легко объясняется его самостоятельностью. Да, именно самостоятельностью. Мне кажется, что Игнатьич, в детстве просто Зинка, рос, надеясь только на себя самого. Он не хотел просить помощи у других, считая, что всего сможет добиться сам. И действительно он добился всего сам, но только пока рос, настолько отдалился от общества, в котором жил, что, достигши всего, так и остался сам по себе.

По-моему, пока он так рос, в его душе сформировался его собственный мирок со своими порядками и законами. К тому же, помогая другим людям вроде бы и бескорыстно, Игнатьич на самом деле вырабатывал в них особое отношение к своей личности. Поначалу это было не заметно, но, как только Игнатьич уверенно встал на ноги, он заявил о своем положении в обществе. Скорее всего, он думал так: "Я делаю все, что вам надо и как надо, а за это еще и ничего не беру, поэтому не трогайте меня и не учите, как жить". Все это усугублялось приобретенной Игнатьичем привычкой молчаливого общения, той, которая так отталкивала от него людей.

Вставши на ноги, Игнатьич невольно становится над обществом, которому он все время помогал. Это объясняется тем, что все, скорее всего, ему что-то должны, так как когда-то в свое время он им чем-то помог. Таким образом и объясняется некий психологический террор Игнатьича, заключающийся в чистой одежде, хорошем доме, блестящем умении удить. Это давлению он подвергает весь поселок. То есть на самом деле опровергается данное самим автором определение отношения "опчества" и Игнатьича. На самом деле он не почитает его, не считается с ним и постоянно раздражает своим поведением. Показав это, дав понять читателю: кто есть на самом деле Игнатьич, автор приступает к свершению наказания для своего героя. Это наказание явилось ему в образе царь-рыбы, о которой очень много узнал от всего деда-рыбака. Понадеявшись, как и всегда, только на свои силы, Игнатьич на этот раз жестоко поплатился. Это необдуманное решение почти стоило ему жизни. Но пока он находился в воде с этой рыбой, он, как мне кажется, сильно изменился. Все дело в том, что он впервые по-настоящему попросил у всех прощения, почти не владея ртом, но все же надеясь, что хоть кто-нибудь, да услышит его. И только попросив прощения, он ощутил душой какое-то особое освобождение, еще не постигнутое умом.

Только теперь, по моему мнению, и начинается настоящая жизнь рыбака Игнатьича, а не жалкое подобие, которое он вел до встречи с царь-рыбой.

Военной тема запечатлена в главе «Летит черное перо». Здесь затронут мотив ожесточения остервенения человека с охотничьим ружьем, если он в азарте алчности проливает живую кровь.

Тема семейного братства берет начало в первой главе "Бойе" и раскрывается сразу на двух уровнях повествования. В лирико-публицистическом повествовании это родство автора-рассказчика, частного человека, и его брата Николая. Герой, рано ушедший из дома и много лет проведший в дали от него, тем не менее, скучает по своей семье и переживает ее разобщенность, поэтому едет за бабушкой из Сисима, встречается с отцом и с мачехой, стремясь восстановить былую семью, соединить всех вместе, чтобы обрести благодаря этому родовую прочность, основу жизни, но, к сожалению, понимает, что невидимая духовная ниточка, связывавшая всех, давно уже утеряна. Этому способствовали и частые отлучки отца из дома, и уход автора - рассказчика из родного лона, а также мачеха, не стремящаяся сохранить тепло семейного очага. Но герой разочаровывается, потому что встречает совершенно чуждых и безразличных ему людей. Герой переживает разобщенность своей семьи, поэтому едет за бабушкой из Сисима, встречается с братом Колей и отцом, Возвращаясь через много лет домой, герой встречает людей, совершенно чуждых ему и безразличных.

Частично потребность в обретении семьи и благодаря этому родовой прочности удовлетворяется ответным чувством брата Коли, которое не погаснет до самой смерти брата, именно это чувство будет связывать героя с далеким поселком Игарка всю жизнь, именно благодаря ему он будет возвращаться в родные места снова и снова. А во второй части рассказа «Бойе» повествуется о том, как охотники -- Колюня, Архип и Старшой -- отправились в тундру за песцом. Однако охота оказалась неудачной. Засыпанные снегом в охотничьей избушке в жуткую метель и мороз люди возненавидели друг друга. «Нарушилась душевная связь людей, их не объединяло главное в жизни -- работа. Они надоели, обрыдли друг другу, и недовольство, злость копились помимо их воли». Здесь уже звучит голос автора-демиурга, автора-создателя романа, тема семейного братства раскрывается при описании зимовки в тайге трех человек, которые вынуждены были устроить обряд породнения через кровь для того, чтобы сохранить жизнь как высшую ценность. В этом случае кровное родство представляется как условное. Именно кровное родство спасает людей от смерти, именно оно становится залогом жизни. Конечно, это им помогло, но и в том, и в другом случае кровное родство не является самым прочным, потому что оно не объединяет души людей, не делает их ближе друг другу. В. Астафьев говорит о том, что для того, чтобы быть семьей недостаточно быть только кровными родственниками, между людьми должна быть какая-то другая связь, которая заставляет их бескорыстно помогать друг другу, заботиться друг о друге и переживать. Так тема кровного родства перерастает в тему духовного родства и духовного единства, которое способно объединить не только родственников, но и сделать одной семьей совершенно разных, несвязанных кровно людей. Автор говорит о том, что человек сам осознает необходимость родства с себе подобными как условия для продолжения существования.

По мере развития авторской темы всеобщей взаимосвязи в природе тема условного родства перерастает в тему духовного родства людей как идеального варианта существования человеческого общества. Моделью такой жизни в эпическом повествовании рассказа является рыбацкая артель из главы "Уха на Боганиде". Кодекс семейно-трудовой и общественно-трудовой морали таков: артель тоже семья. Именно такое отношение к людям, окружающим тебя, помогало поселку выжить. Общая сплоченность и взаимовыручка, а также особая радушная атмосфера, раскрытая в сценах совместного приготовления ухи и застолья, привлекали людей в поселок Боганида, несмотря на его бедность и невозможные условия жизни. Рассказывая о жизни артели, В. Астафьев подчеркивает важность именно духовного родства людей, потому что это объединяет людей, делает ближе их души, а не тела, именно такое родство совершенствует человека, совершенствует его внутренний мир. Необходимость духовного родства, по мнению автора, заключается еще и в том, что оно формирует у человека систему нравственных и этических ценностей, которые являются залогом общечеловеческого братства.

Браконьеры преступают законы родства на каждом из уровней. В их внутрисемейных отношениях все разрушено, они либо не созидают новую жизнь вообще (у Дамки, Грохотало нет детей), либо созидают, но не формируют с ней духовных связей (Герцев не воспитывает своего ребенка). Нарушение условного родства выражается в преступлении браконьерами законов общечеловеческого братства. В прошлом у каждого из рыбаков есть либо нравственное, либо уголовное преступление, совершив которое, они отделили себя от человеческого мира.

Ни между браконьерами и поселком, в котором они живут, ни между самими рыбаками нет никаких связей, каждый из них заботится только о самом себе. Единственное чувство, которое царит среди браконьеров - это неуемная зависть, толкающая каждого из них на новый проступок. Браконьеры настолько привыкли к своим ежедневным преступлениям, что они стали частью их жизни, образом их жизни, и это, незаметно для них самих, привело к полной моральной деградации рыбаков. Для браконьеров не имеют значения ни общечеловеческие, ни природные ценности. Нарушение духовного родства выражается в их пренебрежительном или корыстно-приспособительском отношении к опыту народной жизни (поверья, пословицы, поговорки). Такие как Игнатьич, Грохотало, Герцев, разрывают непрерывную жизненную цепь поколений, связанную не только кровно, но и духовно. Не соблюдая правила человеческого братства, они преступают и законы всеобщего родства. Браконьерствуя, рыбаки не просто ранят природу, они покушаются на общую природную душу, принадлежащую не кому-то одному, а всему живому на земле, поэтому природа жестоко их наказывает (попадает на самолов Игнатьич, погибает в тайге Герцев).

5.3 Художественное своеобразие изображения природы и человека

Родство со всем миром. В финале романа, в рассказе "Нет мне ответа", духовное родство с природой героя-рассказчика перерастает в родство со всем миром, природа уже воспринимается как непосредственная взаимосвязь живых существ, в ее понимании героем преобладает ее духовное восприятие, осознание природы как некой субстанции, которая включает в себя и прошлое, и настоящее, и будущее. Именно эта нить связывает все существующее на земле, потому что есть в каждом человеке, в каждом животном, в каждом предмете, и эта нить называется жизнь.

В русском фольклоре образы из мира природы: былиночка, ракита, береза -- связаны с мифологией, обрядами и традицией песенного бытования. Астафьевская тайга, царь-рыба, капля через фольклор приобретают священные свойства. Олицетворение придает природному образу символическое и сакральное звучание. Этот прием находит выражение в образе русского леса в романе Л. Леонова, Белого Бора в «Комиссии» Залыгина, «царского лиственя» в «Прощании с Матерой» Распутина. Среди созвучных астафьевских образов -- образ тайги и стародуба в «Стародубе», тайга в «Царь-рыбе».

Особое место в структуре «Царь-рыбы» занимает сам образ природы. Это не только оселок, на котором испытываются нравственные принципы персонажей, их моральная стойкость и душевная щедрость. Образ природы имеет и самостоятельное значение как равноправный, а может быть, и главный герой повествования.

Трудно сосчитать, сколько рек, речек, речушек описал Астафьев в «Царь-рыбе». И каждая под пером художника обретает свое собственное лицо и характер.

Через все творчество писателя проходит мотив «река -- спаситель-погубитель». Енисей «забрал» у автобиографического героя «Последнего поклона» и «Царь-рыбы» мать, и поэтому он «погубитель». Но он же несет людям «пропитание» и красоту, и потому он «кормилец». Он может казнить и миловать, и в этом его сакральная, почти божественная функция в повести, связывающая его и с образом царь-рыбы -- одним из наиболее ярких и сложных символических образов «экологической» прозы 70-х годов.

Ситуация изображается Астафьевым и в конкретном, детальном видении и насыщается символическим смыслом. В образе царь-рыбы ощущается древний фольклорный слой. связанный с русскими сказками и преданиями о могучей рыбе (кит, щука), обладающей чудесными возможностями, плодотворящей силой, умеющей исполнять все желания (золотая рыбка). На ней держится земля, все мироздание, с ее смертью наступает катастрофа, вселенский потоп (кит). «Когда кит-рыба потронется, тогда мать-земля всколебается, тогда белый свет наш покончится».

Именно этот фольклорный мотив -- «рыбы, на которой держится вся вселенная и которая всем рыбам маги», -- является в произведении Астафьева ведущим и символизирует природу, ту естественную основу жизни, без которой не может существовать человек, и вместе с ее истреблением обрекает себя на медленную мучительную смерть. «Словно ведая, что они повязаны одним смертным концом, -- замечает автор, -- рыба не торопилась разлучаться с ловцом и с жизнью, рулила хвостом, крыльями, удерживая себя и человека на плаву...»

В главе «Туруханская лилия» привлекает естественной красотой, робкой прелестью северная лилия, а не южная родственница «валлота прекрасная» с ее «горластой роскошью, назойливой яркостью». Тем же этическим и эстетическим постулатам отвечает и образ Павла Егоровича, глаза у которого «спокойно светились таежным, строгим снегом», а вся натура вызывала «ответное доверие».

Многоликие отдельные главы повествования объединяются ключевым образом Царь-рыбы. Царь-рыба, этот огромный и красивый осетр составляет один ряд с верной собакой Бойе, с туруханской лилией, с тайгой и населяющими ее охотниками, крестьянами, рыбаками, с автобиографическим героем. Поэтому и ее спасение (как и спасение Игнатьича) и символизирует торжество жизни, спасение природы, а значит, и самой жизни от погубления человеком. Царь-рыба превращается в образ универсальный, «всеобъемлющий», объединяющий все главы, сопрягающий противоречивые чувства, мысли, события, персонажей в единое лирико-публицистическое и сказово-лирическое повествование о том, как и почему «забылся в человеке человек».

С помощью образа царь-рыбы писатель переводит злободневную для того времени тему борьбы с потребительством и жадностью в разряд если не вечных, то традиционных для русской словесности. А капля символ хрупкости, красоты и величия природы.

Астафьев, как часто и Распутин, Залыгин, Васильев, Айтматов и другие, противопоставляет совершенным и величественным образам природы мелкого, корыстного, страшащегося смерти и потому доступного смерти человека.

На эпическом уровне повествования олицетворением духовного родства человека с окружающим миром является образ Акима. Аким представляет собой попытку дать воплощение идеала в представлении В. Астафьева. Ему присуще обостренное чувство единородства природного и человеческого миров. А в образе Герцева автор обличает эгоцентризм и индивидуализм.

Красногубый цветок, в глуби граммофончика притушенный бархатисто-белым донцем, засыпанным пыльной нежданно теплой на взгляд изморози, напоминал сказочно цветущий кактус из заморских стран. Какое единство картины! Поэзия цветка не утрачена, когда рядом, вослед приводится информация, почерпнутая из справочников, о саранке, о цветке, так поразившем и восхитившем автора. Такое слияние разных и подчас далеких стихий в единстве художественного впечатления оказалось возможным потому, что и повести человек с его делами и чувствами, тоской и верой поставлен на всех перепадах жизни. Все, что его касается, к чему ни устремятся его рука и мысль, становится явлением искусства.

Саранка как будто и не цветок, а пушистый птенец, что-то живое. И чем-то он, по-моему, даже внешне напоминает Акима. Именно Аким и увидел его еще мальчиком, ранней весной, истощенный страшной голодной зимой, когда он мог думать только о чем-нибудь съестном. Казалось бы, ничего не должен замечать вокруг, но увидел этот цветок с льдинкой в середине и забыл обо всем, кроме этого чуда стойкости. Судьба цветка чем-то напоминает судьбу северного человека. Он побеждает вечный холод мерзлоты, вбирая в себя тепло мира, солнца, хранит его и передает семенам... «Каждую весну всходили и освещали холодную полуночную землю цветки с зеркальной льдинкой в венце».

"Тема красоты в «Царь-рыбе» пронизывает все повествование, раскрываясь в образах природы, человеческих взаимоотношениях, любви. Она противостоит теме браконьерства, бездуховности. Это вечное в жизни и литературе противостояние особенно остро и резко воспринимается в наши дни, когда размах нерадивого отношения к природе становится все более масштабным, а красота естественного бытия все более хрупкой, беззащитной. Астафьев говорит не об отдельных фактах, а о массовом покушении на природу. И как всегда, в переломные исторические ситуация, очень многое зависит от «человеческого фактора», от каждого гражданина, нравственная суть которого определяет исход битвы.

Природа у В. Астафьева олицетворяется с женщиной (глава "Царь-рыба"), они являются животворящим началом, и если человек посягает на природу и женщину, то он погибает, потому что человек связан с природой не только материально, но и духовно.

Царь-рыба по выразительности своей, по символическому наполнению может быть соотнесена с образом терпящей бедствие, но оттого не менее величественной сибирской тайги. Но существует и неявное трагедийное созвучие этого образа с судьбой Акима. Обречены в схватке с «браконьерами» -- речными и «сухопутными» -- оба, несмотря даже и на явные победы. Царь-рыба уходит в темную глубь Енисея, пронзенная смертоносными крючками.

Астафьев открывает свою Сибирь конца XIX--начала XX века, Сибирь наших дней. Этот величественный материк, целый континент страстей, воль, деяний, надежд человеческих входит в поле зрения художника, начиная со «Стародуба» и кончая «Царь-рыбой». Писатель все это умеет уловить не просто содержательно, тематически, но передать самим строем чувств, тончайшим лирико-психологическим рисунком, музыкой слова.

Заключение

Человек не может подчинить себе природу, потому что он смертен, а она вечна, и, пытаясь навредить ей, человек лишь приближает своей конец. Возможность продлить свою жизнь заключается в постижении природно-космической гармонии, в приобщении к огромному целому, называемому бытием, и восприятии собственного "я" лишь как части общей жизни, общей души.

Завещанное русской классической литературой неотменно присутствует в художественных исканиях тех современных писателей, творческое поведение которых определяется стремлением к правде и красоте, к благу народному. Повесть В. Астафьева «Царь-рыба» лежит в коренных пластах художественного движения нашего времени.

Люди не могут перестать изменять природу, но они могут и должны перестать делать это не обдуманно и безответственно, не учитывая требований экологических законов.

Начиная в «Царь-рыбе» разговор о «государственных» браконьерах, он подводит читателей к мысли об общественной экспертизе всех проектов, связанных с воздействием на природу, в которой рожден, существует и должен еще долго жить человек. Поэтому «Царь-рыба» находился среди тех произведений, которые в свое время не только призывали беречь и спасать природу, но подготавливали процесс перестройки нашего общества.

«Царь-рыба» -- книга программная, в ней содержатся уроки, полезные для современного художественного развития».

Глубокий философский смысл скрыт в массиве бытия, запечатленного в повести «Царь-рыба». Может быть, в последние годы художественная мысль так всеобъемлюще и активно не вторгалась в самые сложные и острые коллизии современного общественного развития. Экономики и нравственность, экология и политика, эстетика и быт, история и день текущий, природа и человек, общество и личность -- трудно назвать проблемы нашей действительности, которые бы выпали из поля зрения писателя. Впечатление полноты отклика обусловлено эффектом художественности: искусство обладает способностью целостного воспроизведения жизни.

Рассказ В.П. Астафьева как крик, как отчаянный призыв, обращенный к каждому, -- одуматься, осознать свою ответственность за все, что так предельно обострилось и сгустилось в мире. Землю надо спасать: угроза ядерной или экологической катастрофы ставит сегодня человечество у той роковой черты, за которой нет бытия. «Спасемся ли? Продлится ли жизнь в наших потомках?» -- вот вопросы, звучащие в произведениях современных писателей. И набатным колоколом наша литература взывает к людям, к каждому: спасение мира и человеческих ценностей -- через совесть, раскаяние, жертву, смелость каждого быть в поле воином.

Созданная по законам правды и совести, «Царь-рыба» в сложное время, отмеченное застойными явлениями, поддерживала в литературе и в жизни наряду с другими произведениями тот необходимый уровень нравственности, без которого невозможно движение общества вперед.

Хотя публицистика, печать, средства массовой информации постоянно напоминают человеку о грозящей ему и человечеству в целом опасности, все-таки еще не созрела в обществе необходимость решительных действий, соответствующих поступков.

Перестройка мышления современного человека, связанная со многими жизненными и философскими факторами, включает как необходимый компонент и повышение уровня экологического сознания. И в этом процессе роль литературы, и «Царь-рыбы» в частности, трудно переоценить.

Как сделать, чтобы, преобразуя землю, сохранить и приумножить земное богатство? Обновляя, спасти и обогатить красоту природу? Как избежать, не допустить печальных последствий неразумного посягательства на естественные законы природы - колыбели человека? Это проблема не только экологическая, но и нравственная. Осознание её серьёзности, по Астафьеву, необходимо каждому, чтобы не истоптать, не повредить и не ожечь природу и себя огнём бездушия и глухоты.

Обобщение

Книга меня поразила мастерством описания природы. Сама по себе эта природа для нас, городских жителей, непривычна, кроме того, она изображена, нарисована Астафьевым так ярко. Пожалуй, я не назову другого современного произведения, где была бы так же объемно написана природа. Меня очень привлекла книга силой, смелостью, с которой писатель говорит об охране природы. Очень понравилась глава «Царь-рыба», «Сон о белых горах», «Уха на Боганиде» проблемой доброты, солидарности людей».

Вообще все характеры Астафьева неоднозначны, все время чувствуешь, что это не придуманные экспонаты и не просто живые, а живущие люди.

Работа над книгой «Царь-рыба» Астафьева может сыграть значительную роль в нравственном, гражданском воспитании молодежи, в том числе и меня.

В результате этой работы я сделал для себя очень много выводов, получил много ответов на свои вопросы, которые никогда себе не задавал, узнал практически все свои недостатки и понял то, что еще очень многое в жизни не понимаю. Для того чтобы эту работу написать я сначала прочитал само произведение, потом критические статьи по нему и на эту тему, а затем изучил сами литературоведческие источники. Соединил все это, добавил свое и у меня получился этот реферат, на который я затратил очень немало времени, потому что мне очень понравилось это произведение и сама работа над ним.

Я взялся за эту тему, так как прочитал книгу В. Астафьева «Царь- рыба», которая мне очень понравилась и вызвала интерес над ее работой. Мне очень нравится ловить рыбу с самого детства, поэтому меня сразу заинтересовала, о чем эта книга и захотелось ее прочитать.

Я думаю, что читатель, сердечно проникший в Астафьева, никогда уже высокомерно не посмотрит на простого человека, на самого неказистенького, самого на поверхностный взгляд недалекого и глуповатого. Он, скорее, задумается над собственной “сложностью” - так ли она на самом деле “сложна”?

Список использованной литературы:

1. Н.Н. Яновский. Виктор Астафьев. Очерк творчества. ? М., 1982, стр. 212-271.

2. Т.М. Вахитова. Повествование в рассказах В. Астафьева «Царь- рыба». ? М., 1988.

3. Ф.Ф. Кузнецов. Современная советская проза. М., "Педагогика" 1986.

4. А.П. Ланщиков. Виктор Астафьев. М., "Просвещение" 1992.

5. Сакральное и сатирическое в "Царь-рыбе" В. Астафьева // Литература в школе. 2003. № 9.

6. Литература и современность. Сборник № 16. О красоте природы, о красоте человека. ? М.,

"Художественная литература", 1978. стр. 308-328.

7. Л.Ф. Ершов. Память и время. ? М., "Современник" 1984. стр. 202-212.

8. А.И. Хватов. На родной земле, в родной литературе. ? М., "Современник" 1980. стр.307-332.

9. Т.Чекунова. Нравственный мир героев Астафьева. М., 1983

10. И.И.Жуков. «Царь-рыба»: Человек, история, природа - тема произведения В. Астафьева // Жуков

И.И. Рождение героя. - М., 1984. - С. 202-212.

11. Несколько критических статей из Интернета.

Размещено на Allbest.r