Есть надежда, что в будущем российском обществе, после преодоления идеологического безвременья, на основе новой подлинно гуманистической идеологии будет создано идеократическое общество, где будет приоритет идеологической власти над государственной, а правящая российская гуманистическая партия станет руководящей и направляющей силой будущего российского гуманистического общества, в котором будет приоритет духовного богатства над материальным, или, точнее говоря, будет реализован принцип гармонического сочетания духовного и материального богатства при приоритете все же духовного совершенствования граждан России.

Если поставить вопрос, чем были вызваны трансформации советского идеократического общества в неидеократическое общество, то в первую очередь следует отметить, что экономической причиной, вызвавшей такие изменения социалистического общества, являлась необеспеченность материальным богатством советских граждан. Это, безусловно, вызвало недовольство людей, и на волне этих недовольств к власти пришли так называемые "демократы-диссиденты" и другие откровенные антикоммунисты. Но еще до их прихода к власти демократически настроенные партийные лидеры начали, а советская интеллигенция поддержала разрушение культурно-идеологического ядра советских наций в соответствии с концепцией "молекулярной революции" А. Грамши.

Так в годы перестройки и гласности происходило "развенчание", или просто разрушение, в сознании граждан определяющих социалистических идеологических ценностей и принципов. Например, брались социалистические принципы равенства и справедливости и через СМИ (особенно через так называемые "толстые журналы") они развенчивались, т.е. признавались ложными. Таким образом, идеологи перестройки убеждали народ, что равенство абиологично и не может быть равенства между людьми, так как все индивиды от природы различны. Также поступили, с принципом социальной справедливости, в своих рассуждениях идеологи дошли до идеи справедливого неравенства между богатыми и бедными гражданами и даже между странами "золотого миллиарда" и остальными странами мира.

В целом в период перестройки и гласности идеологическая ситуация характеризовалась переоценкой социалистических идеологических ценностей, приведшей к разрушению идеологического ядра социалистического общества без замены социалистических идеологических ценностей на новые, правда, неизвестно, какой идеологии. Более того, разрушение ядра коммунистической идеологии проходило под лозунгом деидеологизации в начале советского, а затем и российского общества. Таким образом, специфика идеологической ситуации в переходный период от социализма к капитализму состояла в переоценке социалистических ценностей, приводящей к разрушению правящей марксистско-ленинской идеологии в форме бескомпромиссной борьбы идей и ценностей коммунизма и либерализма.

После окончания периода перестройки, приведшего к августовскому политическому перевороту (1991 г.), в отношении эволюции идеологических ситуаций в России, а также и в бывших советских республиках, таких как Грузия, Армения и Азербайджан, наступил период деидеологизации российского, грузинского, армянского, азербайджанского обществ. Процесс деидеологизации привел к окончательному разрушению ценностей идеологического ядра бывших советских республик. Идея деидеологизации российского общества нашла свое отражение в Конституции РФ (1993 г.). Так в ст.13 Конституции указано, что в России не должно быть государственной, т.е. правящей, идеологии.

Некоторые ученые отмечают, что разработчики Конституции 1993 г. оказались в плену пагубных социальных утопий "деидеолгизации" и "конца истории", что нашло свое выражение в конституционном закреплении отказа от государственной идеологии. Однако сегодня на примере России мы видим, что государство без идеологии (как программы действий, совокупности ориентиров и целей) не может полноценно функционировать. Идеология в тех или иных модификациях уже на обыденном уровне сознания существует в психике человека всегда, обеспечивая определенный уровень сохранения основных структур общества и схем жизнедеятельности людей. Косвенным осознанием этого является и то, что с конца 90-х гг. в России все чаще провозглашается тезис: "Да здравствует новая идеология России!". Однако поиск новой идеологии для России осознается пока только как проблема поиска и развития наиболее оптимальных форм сочетания и сосуществования разных идеологий. Чаще всего в качестве таких идеологий называются либеральная, религиозная и коммунистическая идеологии (М.Я. Яхьяев).

В процессе деидеологизации российского, грузинского, армянского, азербайджанского обществ получили развитие процессы, приведшие в ряде случаев к стагнации и даже разложению духовной, политической, экономической, семейно-бытовой сфер общества. Предполагалось, что освобождение от оков марксистско-ленинской идеологии даст свободу мысли, вызовет экономическую предприимчивость, политическую активность, прежде всего молодежи, обеспечит соответствующий взлет экономики, политики и свободной культуры. Но все произошло наоборот: в России и странах Закавказья не было не только предсказанного демократического расцвета общества, но и вообще нормальной экономики, политической структуры, духовной культуры, а отмечались разброд и хаос, всеобщее обнищание народа. За короткий срок произошли развал и крах великой советской державы и превращение России в сырьевой придаток западной цивилизации. Таковы были последствия бездумного применения деидеологизации в России и бывших советских республиках.

Следует особо отметить, что в период деидеологизации в России, Грузии, Армении, Азербайджане происходило возрождение религиозных идеологий: христианской, исламской, буддистской, но деидеологизированные демократы не соотносили религию с религиозным типом идеологии, поскольку для них религия и идеология - это две разные сущности. Но первоначально широкий поток идущих по дороге, ведущей к религиозным храмам, стал постепенно иссякать, так как устремившиеся по дороге к храму стали осознавать, что религиозные ценности явно устарели и исчерпали себя и современный человек конца ХХ в. вряд ли станет руководствоваться в повседневной жизни идеями рая и ада, суда господнего, несмотря на строительство храмов, а также проповедь духовности. Христианская и исламская церкви не смогли справиться с потоками духовной деградации граждан, не смогли дать широким массам народа, особенно молодежи, духовные ориентиры, регуляторы поведения, светлого будущего в условиях, когда во всех средствах массовой информации осуществлялась агрессивная пропаганда западного образа жизни, основанного на приоритете материального богатства над духовным. Всем гражданам прививалась главная идея неоконсерватизма и неолиберализма, обогащения в первую очередь материально, причем любыми способами. Естественно, в таких идеологических условиях религиозная пропаганда духовности человека не получила отзыва в "материалистических душах" индивидов.

В это время так же неосознанно для народа шло внедрение неоконсервативных ценностей, главной идеей среди которых была передача национальных богатств в частные руки бизнесменов, особенно нуворишей и первых олигархов. Правда, внедряемые политическими деятелями неоконсервативные ценности по незнанию выдавались ими за либеральные ценности, как самые прогрессивные в мире. Но внедряя западные неоконсервативные ценности, политические элиты на постсоветском пространстве не озаботились созданием целостной теоретической неоконсервативной идеологии с национальной спецификой. Так, в аппарате администрации Президента РФ не было создано не только идеологического отдела, но даже идеологического управления, который бы занимался разработкой приемлемой для российской ментальности идеологии. Такое негативное отношение к идеологии, безусловно, вытекало из идеи деидеологизации, хотя некоторые ученые говорили, что идея деидеологизации и есть на самом деле идея западной идеологии.

Процесс деидеологизации российского общества продолжался до середины 1996 г., когда в результате смены "советников-деидеологизаторов" Б.Н. Ельцин объявил о необходимости создания объединяющей идеи и общенациональной идеологии. Но создать общую идеологию для России оказалось очень сложным делом. Для формирования такой идеологии необходимо было прежде всего выявить стержневую идею, вокруг которой могли бы появляться остальные идеологические идеи, образуя единое идеологическое целое, т.е. создать идеологию, дающую целостное представление о мире, месте и предназначении человека в мироздании. Поэтому такая общая идеология прежде всего должна быть научной идеологией, дающей целостное знание о мире и месте человека в нем. Разумеется, одними только научными идеями идеологическое учение не исчерпывается, поэтому идеологическое знание должно включать, кроме научных знаний, общие ценности, а также философские, художественные, нравственные, правовые, политические, экономические, социологические знания и ценности. Однако соединить научные знания и ценности в единое целостное идеологическое учение оказалось не так-то просто. Поэтому первые разработчики общей идеологии для России, столкнувшись с трудностями ее создания, быстро охладели к проблеме создания новой идеологии. Но самое главное, разработчики идеологии для современной России не могли четко и ясно определить, какую именно идеологию следует разрабатывать, на каких идейных основах. Такая неопределенность и привела их к отказу от создания новой идеологии. В результате было принято "мудрое решение", заключавшееся в том, что идеология сформируется сама по себе в общественном сознании российского народа.

Очередная попытка создания новой российской идеологии была предпринята во второй половине 1999 г. по указанию тогда Председателя Правительства РФ В.В. Путина. Под его руководством был создан так называемый "Кремлевский НИИ", перед сотрудниками которого была поставлена задача создания идеологии для России. Но все попытки формирования идеологии, также как и ранее предпринятые, оказались напрасными. После инаугурации Президента РФ В.В. Путина в мае 2000 г. идеологический институт был распущен.

Как справедливо отмечают эксперты, сам факт периодически повторяющихся призывов сформулировать "национальную идею" свидетельствует о мировоззренческом фиаско и, косвенным образом, о коррозии социального договора между властью и народом. Определяющую роль в жизни общества играют, судя по всему, смысловые пространства. Разнообразные формы земного бытия, пути обустройства человеческого общежития, в сущности, не что иное, как зримое воплощение социального менталитета. В этом смысле теории модернизации есть средство политического господства, поскольку, являясь символической практикой, они воспроизводят господство западной модели социального мира над иными, таким образом, сознательно или неосознанно, легитимизируя экономическое, политическое и культурное господство (В. Шевелев).

Следующий - четвертый - этап эволюции идеологической ситуации в России имеет существенное отличие от эволюции идеологических ситуаций на постсоветском пространстве в других странах. Он характеризуется прежде всего внедрением западных неолиберальных и неоконсервативных ценностей при вялотекущем процессе поиска новой общенациональной идеологии.

После неудачных попыток создания новой российской идеологии, предпринятых во второй половине 90-х гг., а также из-за возникшей опасности для власть предержащих, что благодаря стихийному процессу идеологического творчества российской интеллигенции будет создана такая идеология, когда народ потребует ответа за несправедливую приватизацию народного богатства, политическая элита стала размышлять, ценности какой идеологии могут узаконить процесс не справедливой для народа "прихватизации" национальных богатств, принадлежащих по праву рождения всему российскому народу.

Размышлять долго не пришлось, так как стихийно насаждаемые еще первыми демократами неоконсервативные ценности, выдаваемые за либеральные, хорошо подходили для политической и экономической элиты страны, ибо эти ценности как раз и узаконивали процесс и результаты несправедливой приватизации.

Таким образом, начиная с 2000 г. в России осуществлялся процесс внедрения западных неоконсервативных ценностей (но без создания целостной теоретической неоконсервативной идеологии российского общества) под видом лучших в мире либеральных идеологических ценностей. Как сказал В.В. Путин в одном из своих ежегодных посланий, имея в виду поиск создания новой российской идеологии, у нас есть "русская забава" - искать русскую национальную идею.

Однако время от времени политическая элита в России вбрасывала в общественное сознание лозунги о создании новой идеологии. Так, до 2006 г. был лозунг создания интегральной или объединяющей идеологии, в 2006 г. была выдвинута идея создания патриотической идеологии. Начиная с 2007 г. в общественное сознание начала внедряться идея о создании консервативной идеологии с российской спецификой, основывающейся на российских православных ценностях и традициях. Идея создания для России консервативной идеологии на православной основе с учетом евразийской сущности русской цивилизации до сих пор разрабатывается в различных идеологических центрах российского общества.

Разразившийся в 2008 г. в мире финансовый кризис, переросший в экономический кризис в целом, по нашему мнению, привел к началу отсчета пятого периода эволюции идеологических ситуаций в России, связанного прежде всего с критикой ценностей западной идеологии и формированием модернистской идеологии российского общества.

С началом мирового кризиса, с одной стороны, ожидалась, в частности в России, переоценка ценностей неоконсервативной и неолиберальной идеологий, особенно ее монетаристского варианта, что, разумеется, привело бы к поиску выхода из идеологического тупика. Это предполагало своего рода "полевение" идеологических ценностей. С другой стороны, предполагалось, что критика и переоценка западных ценностей усилят влияние религиозных духовных ценностей, прежде всего православной идеологии. Правда, как показала социальная практика, внедрение в России православных религиозных ценностей вызвало не менее сильное возрождение исламской идеологии, особенно в Северо-Кавказском регионе. Такое неуправляемое возрождение православной и исламской религиозных идеологий привело к их противостоянию, вызывающему на национальной почве религиозный экстремизм, в крайних формах приводящий не просто к исламскому фундаментализму, а к терроризму исламских экстремистов, жаждущих мирового господства в масштабах исламского халифата, т.е. мировой исламской империи. Таким образом, непродуманная религиозная идеологическая политика правящих кругов российского общества как последствия политики деидеологизации приводит к взаимодействию православной и исламской идеологии в форме бескомпромиссной борьбы в южных регионах России.

Политическая и экономическая элита российского общества вряд ли радостно приветствовала бы "полевение" идеологических ценностей, поскольку это, в конечном счете, привело бы на основе переоценки неоконсервативных ценностей к ревизии итогов приватизации национального богатства российского общества. Поэтому, как не парадоксально это звучит, правящие круги вместо "полевения" предпринимают попытку усиления "поправения", т.е. неоконсервативных ценностей, сопровождаемых новым кругом приватизации государственной собственности. Правда, чтобы откровенно не внедрять неоконсервативные ценности, которые во всем мире подвергаются критике и переоценке, лидеры страны закамуфлировали их под ценности так называемой модернистской идеологии. Действительно, со стороны выглядит правдоподобно, что нам необходима модернизация на основе ценностей модернистской идеологии, причем это представляется как необходимое условие выхода из кризисного состояния, но главный вопрос, какими средствами будет достигнута модернизация российского общества, остается открытым. Предлагаемый ответ правящей элиты означает усиление процесса приватизации.

Таким образом, модернистская идеология - это выдаваемая за новую старая неоконсервативная идеология западного толка. Для идеологического обеспечения модернистской приватизации специально создан Институт современного развития, или сокращенно ИНСОР. Данный институт во главе с Юргенсом и Гонтмахером призван разрабатывать модернисткую идеологию как новую разновидность все той же неоконсервативной идеологии. Интересно, что одним из достижений ИНСОРа является идея о необходимости России вступить в состав военно-политического союза НАТО.

Также следует отметить, что на идеологическом поле России, кроме модернистской идеологии, продолжает разрабатываться и русская консервативная идеология, которая была обозначена еще на предшествующем этапе эволюции идеологических ситуаций российского общества. Поэтому, как отмечают современные российские политологи, возникло взаимодействие между русской консервативной идеологией евразийского толка и модернистской идеологией.

Перед выборами в Государственную Думу Российской Федерации в декабре 2011 г. лидером русской консервативной идеологии и одновременно лидером партии "Единая Россия" был определен В.В. Путин, а лидером модернистской идеологии стал Д.А. Медведев. Однако после избрания В.В. Путина в 2012 г. Президентом РФ и назначения Д.А. Медведева Председателем Правительства РФ они снова, и в 90-х г. XX в. стали говорить о новой волне приватизации государственной собственности в целях более эффективного управления предприятиями.

Недовольство некоторой части российской интеллектуальной элиты внедрением неоконсервативной западной идеологии привело, в частности, к созданию в сентябре 2012 г. Изборского экспертного клуба для осуществления, как выражаются его участники, "идеологического рывка" в современном российском обществе.

Необходимо сказать, что особая идеологическая ситуация сложилась непосредственно на Юге России, что обусловлено прежде всего резким усилением здесь исламской идеологии. Ряд исследователей, занимающихся изучением исламской идеологии, отмечают появление здесь такого политико-идеологического явления, как исламский фундаментализм, вызванного осознанием несостоятельности заимствованных или, точнее говоря, навязанных извне таких социальных моделей общественного развития, как либерализм и социализм. В результате исламская идеология в ее радикальной, фундаменталистской форме превратилась в мощную внутриполитическую силу, выступающую также во внешней политике за создание всемирной исламской империи или исламского халифата на территории исламских обществ, в том числе и в северокавказских республиках Российской Федерации.

Исламский фундаментализм в такой его форме, как ваххабизм, является идейным началом, направленным прежде всего на решение проблем мусульманских обществ, в том числе и на Северном Кавказе. Причем под воздействием идеологии ваххабизма возникают ультрарадикальные фундаменталистские организации, использующие для достижения своих целей террористские методы.

Сторонников радикальной исламской идеологии в регионах Юга России условно можно разделить на три группы. Первую группу представляют члены вооруженных идеологических формирований, представляющих собой своего рода идеологический вооруженный орден борцов за исламскую веру. Эти формирования действуют как на территории Чеченской Республики, так и в соседних республиках Юга России. Оказывая вооруженное сопротивление федеральным силам, экстремисты реализуют основные постулаты радикальной исламской идеологии: "большой джихад" (война с неверными) и "такфир" (борьба с мусульманскими отступниками).

Вторую группу последователей радикальной исламской идеологии составляют сторонники "очищения ислама". Сторонники этого течения выступают за чистоту исламской веры и создают такие, как они считают, настоящие исламские организации, как "джамааты", т.е. подлинно исламские общины. К примеру, на территории Кабардино-Балкарии существуют такие общины сторонников "очищенного ислама" как "Вольный Аул", "Нур", "Мансур", "Северный" и др., которые входят в республиканскую шуру (совет), внутри которой действует шариатский суд. Таким образом, в рамках исламских джамаатов уже сформирована управленческая "шариатская вертикаль", которая может служить прообразом будущих властных организаций мусульманского государства.

Третью группу поборников исламской идеологии составляют оппозиционные движения в среде крупных региональных Духовных управлений мусульман Юга России. Это течение в исламе вызвано конкуренцией между духовными лидерами, мобилизующими своих сторонников для влияния на политико-идеологические процессы в регионах России. Данные противоречия толкают традиционалистски настроенных религиозных лидеров на взаимосвязи с умеренно настроенными фундаменталистами.

В целом деятельность вооруженных ваххабитских формирований в республиках Северного Кавказа является проявлением кризиса в мусульманском сообществе региона, составной частью которого являются радикальные группы внутри мусульманских общин. Но все же в сложившейся сложной идеологической ситуации в регионах Юга России для предотвращения религиозного исламского экстремизма самым эффективным способом может стать распространение на всей территории России светской (нерелигиозной) гуманистической идеологии, которая вытеснит все идеологии экстремистского характера, в том числе идеологию исламского экстремизма.

3. Идеологические ситуации в странах Закавказья

В Грузии, как и в России, после разрушения Советского Союза и краха марксистско-ленинской идеологии был определенный период упоения идеей деидеологизации под лозунгом "Никакой идеологии" в свободном от любых идеологий современном грузинском обществе. Но после наступившей экономической и политической стагнации, а главное, духовной деградации грузинского общества, приведшей к установлению агрессивных политических режимов Гамсахурдии, Шеварнадзе и Саакашвили, развязавших военные действия против Абхазии и Южной Осетии, грузинская политическая элита вынуждена была признать необходимость государственной идеологии. Разумеется, как и в современной России, в Грузии поиски новой идеологии пока не увенчались успехом, т.е. государственной или официальной идеологии, соответствующей менталитету грузинского общества, в современной Грузии не создано, ибо, как мы ранее отмечали, создать новую идеологию - чрезвычайно сложное дело. Можно сказать, что в зависимости от складывающихся социально-политических обстоятельств в Грузии идеологическая ситуация в стране характеризуется многообразием идеологических идей и течений.

Критики грузинского руководства часто обвиняют его в создании в стране фашистского режима, поэтому, учитывая агрессивный звиадизм, приведший к геноциду в Абхазии и Южной Осетии, можно говорить о каких-то идеологических обоснованиях агрессивных действий руководства страны, как идей и ценностей грузинского варианта фашистской идеологии, а Грузию называют маленьким милитаризованным нацистским государством. Безусловно, это - крайняя точка зрения на идеологическую ситуацию в современной Грузии. Как известно, оппоненты политического режима Грузии в пылу дискуссий обвиняют в фашистских пристрастиях даже Грузинскую Православную церковь в лице Католикоса-Патриарха Илии II, который, как они считают, публично благословил этнические чистки и геноцид негрузинского населения. Естественно, как грузинские, так и зарубежные критики режима Саакашвили и его предшественников призывают к дефашизации и санации, т.е. оздоровлению "больного" фашизмом грузинского общества.

В Грузии есть, безусловно, и здоровые демократические идеологические элементы. Как отмечают некоторые грузинские аналитики с подачи американских идеологов университета Хопкинса, в современное грузинское общество, так же как и в российское, внедряются ценности неоконсервативной идеологии, выдаваемые за неолиберальные ценности. Так же как и в России, о чем мы писали выше, несмотря на частичное внедрение неоконсервативных ценностей, в Грузии в целом не разрабатывается грузинский вариант неоконсервативной или неолиберальной идеологии, т.е. неоконсервативной идеологии с грузинской спецификой, более того идут разговоры о конце неоконсерватизма в Грузии.

Сторонники формирования в Грузии консервативной идеологии проамериканского толка, в противовес левым идеологиям, считают, что консервативная идеология должна быть престижнее, сильнее. Эта идеология должна быть антисоветской и прорелигиозной, отдающей приоритет свободной экономике, национальной культуре, традиции, семье, свободе личности и правам человека.

Таким образом, грузинские интеллектуалы, также как и российские, находятся в поисках новой идеологии для грузинского общества.

В отношении идеологической ситуации в современной Армении следует отметить, что в Армянской ССР господствовала социалистическая идеология, поэтому Армения являлась идеократической республикой. Установление советской власти в Армении на основе марксистско-ленинской идеологии, в отличие от современного состояния армянского общества, обеспечивало внешнюю и внутреннюю безопасность, создавало все предпосылки для ускоренного социально-экономического развития, также советская власть установила европоцентризм как основу государственной политики, тем самым сформировав Армению как европейскую республику.

После развала Советского Союза и краха коммунистической идеологии европоцентризм как социальная субстанция, как сущность государственной политики уступил место "азиатчине". Реанимация азиатского начала в идентичности Армении происходила на основе возрождения националистических идеологий.

В начале 90-х гг. XX в. в Армении была предпринята попытка возрождения и обновления идеологий, существовавших в краткий исторический период самостоятельного развития страны в 1918-1920 гг. В указанный период существовали политические националистические идеологии дашнакства и нжденизма и других полухристианских и полуязыческих течений. Причем идеология дашнакства претендовала на статус особой социалистической идеологии.

Что касается нжденизской идеологии в современной Армении, то ее сторонники считают нжденизм здоровой националистической идеологией, они утверждают, что если бы ни Гарегин Нжде с его так называемой "расистской" идеологией, то не была бы провозглашена Нагорная Армения, освобожден Зангезур от турецкой оккупации. Если бы ни Нжде, то не было бы и сегодняшней Армении. Современные сторонники этой идеологии, члены Республиканской партии Армении, рассматривают нжденизм как этнорелигию и считают, что называть ее расистской нельзя.

Наряду с обновленной социалистической идеологией дашнакства и националистической идеологией нжденизма, в современной Армении стала формироваться, не без влияния западных идеологов и политиков, либеральная идеология с ее основополагающими идеями свободы, демократии, свободного рынка и приватизации. Перечисленные либеральные идеи и ценности были положены в основу образования армянского либерального движения под названием "Армянское общенациональное движение", претендующего на статус настоящей либеральной партии, так как известно, что только наличие идеологии определяет статус настоящей партии, а не движения.

Современные армянские исследователи идеологического процесса в Армении считают, что как социалисты-дашнаки в досоветский период, так и либералы-аодовцы создавали государства, в которых доминировали азиатские принципы с сильным военным началом. Таким образом, что бы ни делали и какую бы идеологию не избрали себе армянские политические лидеры и партии, все равно в итоге получается то же самое, а именно, антинациональная, антигосударственная плутократия и коррупция, от которых исходят социальная несправедливость, насилие, произвол и, самое главное, существование политической элиты вне правового пространства. Разумеется, указанные армянскими исследователями черты сложившегося политического режима в Армении в целом соответствуют таким же характерным чертам политических режимов, созданных в бывших республиках Советского Союза.

Большую роль в жизни армянского народа играет армянская диаспора. Разумеется, чтобы сплотить армянский народ в Армении и диаспоре, необходима, как считают армянские политики, единая идеология. Так, они отмечают, что причиной застоя связей между Арменией и диаспорой является отсутствие единой идеологической концепции. Правящие элиты Армении имеют собственные интересы, элиты диаспоры сконцентрированы на идеях традиционных армянских партий. Отсутствие единой идеологической парадигмы ставит под удар вопрос сохранения армянской самобытности. Очевидно, что без единой идеологии армянство не сможет долгое время противостоять основным вызовам, стремительно мчащимся парадигмам глобализации. Необходимо осознать тот факт, что современный мир основан не только на политикоэкономической конкуренции, но и на жестком культурно-идеологическом противостоянии. Безусловно, нельзя не отметить успехи, которых достигла армянская диаспора, однако современные реалии требуют принципиально новых подходов. На данном этапе, как отмечают эксперты, необходимо создание единой диаспоральной организации, способной укрепить доверие и вывести сотрудничество на принципиально новый уровень.

Выход из сложившейся ситуации в Армении некоторые армянские ученые видят в создании и внедрении в армянском обществе идеологии прагматизма. При этом они подчеркивают, что эта идеология должна быть не размышлением о первых началах бытия и познания, каковой она считалась с античных времен, а общим методом решения тех проблем, которые встают перед людьми в различных проблематичных ситуациях и в процессе их практической деятельности, протекающей в непрерывно меняющемся мире. Исходя из сложившейся идеологической ситуации в Армении, ученые делают следующий вывод: если в государстве ни одна идеология не способна дать ответ на насущные вопросы нынешней действительности, то лучше отказаться от них и подождать, пока не появится что-то новое, здоровое. А для этого нужна самая малость: политическая воля для избавления от ложных ценностей и идей. Это, возможно, и не сложно, если на время провозгласить прагматизм идеологией и руководством к действию.

Таким образом, в Армении, как и в России и Грузии, а также других в постсоветских республиках научная и политическая элиты озадачены поиском идеологии для своих суверенных стран (А.П. Енгоян, Т. Манасян).

Характеризуя идеологическую ситуацию в Азербайджане, надо обратить внимание на то, что обретение государственной независимости Азербайджаном в начале 90-х гг. ознаменовалось значительным усилением исламской религиозной идеологии в различных сферах жизни. Это же наблюдалось и в других исламских странах на постсоветском пространстве, что породило у ряда исламских лидеров представление, будто отныне исламская идеология может стать весьма эффективным инструментом влияния на вновь образованные государства региона в желательном для них русле. Однако с первых дней независимости руководство Азербайджана провозгласило свою приверженность светскому пути развития, и поэтому перед азербайджанской политической элитой и интеллигенцией встала проблема создания светской национальной идеологии суверенного Азербайджана.

Постановка проблемы необходимости создания национальной светской идеологии Азербайджана определила вторую важнейшую проблему азербайджанского общества - это, разумеется, проблема идентификации азербайджанских граждан. Таким образом, прежде чем создать национальную идеологию Азербайджана, необходимо выяснить, к какой нации следует отнести, с кем отождествить жителей Азербайджана. Это, в свою очередь, ставит перед интеллектуалами три сакраментальных вопроса: кто мы такие? от кого мы произошли? и, главное, куда мы идем?

Так, по проблеме происхождения азербайджанского народа в стране царит полная сумятица. Называются несколько древних наций, от которых они якобы произошли: шумеры, кавказские албанцы, ми - дийцы и др. Однако одна группа азербайджанской интеллигенции, занимающаяся поисками национальной идеологии, предложила отказаться от всех этих народов и признать, что они генетически и культурно тесно связаны с тюркскими народностями - огузами и гагаузами и, следовательно, являются турками.

Действительно, без национальной самоидентификации нет национальной идеологии. Причем формирование адекватной национальной идеи и идеологии в Азербайджане невозможно без возвращения народу его самоназвания (этнонима) тюрок. Национальную идею Азербайджана невозможно сформулировать без учета основной массы этноса азербайджанских тюрок, проживающих в Иране (30-40 млн человек). Национальная идея и идеология Азербайджана не могут существовать без опоры на: а) историческое и культурно-политическое наследие государствообразующей нации - тюрок Азербайджана, т.е. на "тюркизм"; б) идею азербайджанского патриотизма и сотрудничество всех наций Азербайджана (тюрок, талышей, курдов, татов, русских и др.) на благо общей Родины, т.е. на "азербайджанизм". Сочетание "тюркизма и "азербайджанизма" почти всегда присутствовало в политике азербайджанского руководства, особенно у двух последних президентов Алиевых.

Разработчики национальной идеологии отмечают, что государствообразующий этнос Азербайджана - тюрки, которые имеют древнюю и славную историю. Это не маленький, реликтовый народ, наподобие некоторых соседей. Тюрки Азербайджана - народ многочисленный (40-60 млн человек) и имперский. Азербайджанские разработчики идеологии в этом русле отмечают, что, осознавая себя тюрками, мы остаемся верны своему великому прошлому, а будучи толь-ко азербайджанцами очень быстро превратимся в малочисленный, реликтовый народ, наподобие некоторых наших соседей, а впоследствии вымрем вместе с ними. Поэтому, как считают эти идеологи, историческое самоназвание "turk" рано или поздно будет возвращено народу. Только тогда прекратятся неуместные споры о том, кто мы есть, и можно будет говорить о формировании какой-либо адекватной нашему статусу национальной идеи.

Разработчики национальной азербайджанской идеологии считают, что в этом плане весьма продуктивными были идеи раннего "Мусавата" в 1918-1920 гг. Во внутренней политике современного Азербайджана идеология азербайджанизма должна быть уравновешена идеологией тюркизма при признании прав всех остальных народов на сохранение своего самопознания, языка и культуры.

К чему приведут поиски национальной идеологии Азербайджана, пока не совсем ясно. Возможны различные варианты: если к власти придут исламские фундаменталисты, тогда в Азербайджане будет создана религиозная исламская идеология с национальной спецификой; если окончательно победит линия на светскую идеологию, тогда неизбежно перенесение на азербайджанскую идеологическую почву идей и ценностей неолиберальной или неоконсервативной идеологии; но, скорее всего, крайние точки зрения придут к соглашению, т.е. соединению религиозных и светских ценностей в национальной идеологии Азербайджана, по типу турецкой идеологии.

Но, несмотря на различные варианты идеологии, для Азербайджана тюркизм и азербайджанизм все же останутся системообразующими ценностями национальной идеологии. Как отмечают разработчики идеологии, "тюркизм все равно, хотим мы этого или не хотим, целенаправленно или стихийно, будет, наряду с азербайджанизмом, одним из двух столпов общего азербайджанского мировоззрения и самосознания". Это порождено объективной реальностью, так как тюрки составляют большинство населения, они сыграли активную роль в создании этого государства и продолжают ее играть, что, ни в коей степени, не умаляет роли, достоинства и прав других этносов многонационального Азербайджана (Ф. Алекперли).

4. Идеологические ситуации в Турции и Иране

Проблема поиска и создания национальных идеологий в Турции и Иране в целом решена: в Турции в пользу религиозно-светской идеологии, в Иране - религиозной исламской идеологии.

Что касается идеологической ситуации в Турции, то, как известно, с разрушением Османской империи (в конце Первой мировой войны), основанной на религиозной исламской идеологии, крах империи представлялся для турок вселенской катастрофой и не только для исламских идеологов, но и для народных масс. Началось повсеместное моральное разложение турецкого населения, в чем-то схожее с духовной и прежде всего нравственной деградацией народов России, Грузии, Армении, Азербайджана после краха Советского Союза как своеобразной империи.

Из состояния политического и идеологического хаоса Турцию вывел Мустафа Кемаль, прозванный Ататюрком, т.е. отцом турецкого народа. В своем знаменитом "Национальном Обете" Кемаль очертил границы будущего национального турецкого государства. Все турецкое население в соответствии с объединяющими идеями Ататюрка встало на сторону национальной турецкой армии, основанной на прошлых славных победах Османской армии, создавшей великую империю.

Победив политически, Мустафа Кемаль начинает воссоздавать Турцию как новое государство, но на совершенно новой идеологической основе, в форме светской, а не религиозной исламской республики. Таким образом, Турция была объявлена светским государством. Но провозглашение Турции светским государством не отменяло религиозной составляющей сознания народных масс, поэтому в турецком обществе возник своего рода синтез религиозных и светских ценностей. Так, народные массы в своей деятельности использовали религиозные исламские ценности, как главные идеологические регулятивы поведения, в то время как высшие политические круги, и прежде всего военные, руководствовались прозападными либеральными идеологическими ценностями.

В настоящее время в Турции религиозная составляющая в идеологии и политике получает дальнейшее развитие. Некоторые исследователи отмечают, что со времен М.К. Ататюрка религия была отделена от государства, и ислам не оказывал практически никакого влияния на политику. Однако правящая "Партия справедливости и развития" нарушила эту традицию и открыто провозгласила ориентацию на исламские ценности. При этом главной отличительной чертой новой власти стал выход Турции на внешнеполитическую арену, и этот курс получил название неоосманизма. Правящая элита не скрывает: имперский проект - это не история, не дела давно минувших дней, а геополитическая реальность. Территории, некогда входившие в Османскую империю, рассматриваются Анкарой в качестве сферы турецких интересов. А это - половина мусульманского мира: Сирия, Ирак, Палестина, часть Аравийского полуострова, Северная Африка, Балканы, Закавказье (С. Кожемякин)

В связи с этим эксперты отмечают, что Турецкая Республика более полувека с различной степенью успешности развивалась в рамках кемалистской линии, заданной основателем государства - М.К. Ататюрком. Однако сегодня мировое сообщество имеет дело с абсолютно новой в идеологическом плане страной (В. Аватков).

Таким образом, можно сказать, что в Турции в XX в. была создана особая религиозно-светская, не чисто светская, идеология с заимствованием либеральных ценностей Запада. Из-за либеральной составляющей турецкой идеологии ряд исследователей считают, что современную Турцию следует отнести к капиталистическим странам. К тому же она по праву считается светской республикой, являющейся членом ЕС и НАТО.

Как известно из истории Османской империи, основная функция Османского государства - это ведение Священной войны; хозяйственная и административная функции считались второстепенными. Территория, покоренная мечом во имя Аллаха, находилась в распоряжении главного военного правителя - султана, который совмещал в своем лице обязанности главнокомандующего, правителя и высшего религиозного авторитета (халифа). В иерархии моральных ценностей турка по сей день на первом месте стоит храбрость. Отсюда и особая роль армии в Турции. Через историю армии можно отследить всю историю страны. Опорой империи завоевателей были янычары, идеологией завоевателей была идеология Священной войны за распространение Корана - джихада. Турки создали исламскую империю. Для них всегда была характерна самоидентификация через религиозную, а не этническую принадлежность.

Туркам-завоевателям светская идеология была не нужна, ее заменял ислам, который в османском обществе играл решающую роль, поддерживая солидарность между различными мусульманскими элементами и определяя этическую и правовую структуру жизни. Османское государство управлялось султаном, который стал халифом, т.е. главой всего исламского мира, после турецкого завоевания Египта в XVI в. Мусульманские богословы обязаны были соблюдать и распространять мусульманскую веру, обеспечивали следование религиозным догмам, проводя в жизнь шариат - свод религиозных, бытовых правил и юридических норм, основанных на Коране. В османском обществе господствующим был ислам суннитского толка (сунниты, в отличие от шиитов, опирающихся лишь на тексты Корана и отстаивающих право пророка и его семьи на руководство "правоверными", признают священными, наряду с Кораном, и сунны - предания, состоящие из рассказов-хадисов о жизни и деятельности пророка и его изречений). Османское общество характеризовалось не только конфликтами, но и борьбой мировоззрений. В этой борьбе рождалась общность самосознания нового этноса - турецкого народа.

За счет исламизации местного греческого, а затем и других покоренных народов заметно увеличился удельный вес мусульман Турции, и это одна из примечательных черт религиозно-культурной жизни анатолийского общества. Расширяется сеть мусульманских религиозных и благотворительных организаций, сокращается число православных учреждений, закрываются церкви, монастыри, уменьшается число прихожан" (Идеология турецкого общества).

С кризисом Османской империи появилась потребность найти выход из тяжелого положения. Понадобились новые идеи и идеологии. Смысл всех идеологий, возникших в Турции, сводился, в конце концов, к ответу на вопрос: как возродить былую мощь государства? Первой по времени возникновения законченной идеологией был османизм. Суть его сводилась к тому, что все граждане империи, вне зависимости от их национальности и вероисповедания, получали равные права. Второй по времени образования была идеология пантюркизма. В данной идеологии место мусульманской массы занимает тюркская масса, которая призвана создать тюркское государство Туран, взамен Османской империи; воин Аллаха превращается в воина-турка, воюющего за Туран. Как и смысл османства, смысл туранизма сводился к поиску путей создания былого величия, теперь уже на новой светской основе.

Началом осуществления на практике первого этапа пантюркизма или пантуранизма - создания этнически однородной Турции как ядра будущего туранского государства - явился кемализм с его идеологемой Турции. В настоящее время ряд турецких идеологов и политиков идеологию кемализма противопоставляют тюркизму и идеологии младотурок. Но большинство философов и политиков считают, что кемализм - это своеобразный синтез религиозных и светских идей, которые порой причудливо переплетаются в сознании турецких граждан.

В целом в идеологически-политическом пространстве современной Турции можно, как отмечают некоторые исследователи, выделить несколько идеологических течений (А. Симаворян). В последние годы стержнем внутренней и внешней политики Турции стал неоосманизм, которому отдала идеологические предпочтения имеющая исламскую ориентацию правящая политическая элита.

Другой идеологией, переживающей возрождение, является пантюркизм, в новом толковании - неопантюркизм. Пантюркизм в свое время был мощным инструментом США против Советского Союза. Однако после его распада, когда попытки Турции консолидировать тюркоязычные нации были поставлены в одну плоскость, это дало США повод для беспокойства. Хотя, американские политические круги и сегодня еще используют пантюркистский (уйгурский) фактор, направляя его главным образом против Китая, в котором они видят своего конкурента. Главная цель пантюркистов - вовлечь тюркоязычные народы в одно общее государство, не принимая во внимание границы их географического распространения, культурные различия. На пути реализации этой идеологии приоритетной является консолидация тюркского этноса - от Китая до Адриатического моря. Придается важное значение также экономическому фактору, поскольку нефтяные запасы Средней Азии ("туранская нефть") являются путем решения энергетических задач Турции.

Сегодня между неоосманами и неопантюркистами есть достаточно большие разногласия, поскольку для последних основной мишенью является не религиозный (семские арабы, балканские мусульмане), а этнический фактор, консолидирующий тюркоязычные народы. Но даже в случае этого разногласия неоосманы рассматривают пантюркизм как альтернативный путь, следующий за османизмом, дополняющий его фактор, конечной целью которого станет турецкое евразийство.

Еще одна идеология - турецкое евразийство, которое, наряду с пантюркизмом и неоосманизмом, является составляющей самосознания современного турецкого интеллектуального ландшафта. Как считают эксперты, главная цель турецкого евразийства состоит в примирении Турции и России в борьбе против Запада. В результате этой борьбы должен быть создан Евразийский конгломерат из славянских и турецких народов. В этом плане турецкое евразийство является геоидеологическим проектом, направленным против западного доминирования.

Наконец, в идеологически-политическом пространстве современной Турции исследователи выделяют политические силы либеральной ориентации, геоидеологическим стержнем которых является превращение Турции в мост между Европой и Азией, что приведет к созданию общего экономического поля.

Идеологическая ситуация в Иране определяется тем, что он является исламской теократической республикой, в которой осуществляется приоритет идеологической, духовной власти над государственной. В современном мире теократия, как власть духовенства, священников, воспринимается в качестве пережитка прошлого, своего рода идеократическое реликтовое образование. И это понятно, потому что теократия - это система правления, при которой важные общественные дела решаются по "божественным законам" и откровению. Поэтому в современном мире, где все говорят о свободе, демократии, власти рынка, воле народа и других либеральных ценностях, политическая система, при которой религиозные лидеры имеют решающее влияние на светскую политику государства, выглядит анахронизмом.

Один из ранних примеров теократии возник в период Средневековья (в VII в.) в Западной Аравии. Под руководством пророка Мухаммеда было создано исламское государство - Арабский халифат. Теократия в исламском государстве способствовала усилению власти халифов. По истечении времени происходит модификация обществ в мире в целом на основе демократизации. Это, безусловно, способствовало вытеснению теократического господства и выдвижению на первый план светского демократического правления.

В настоящее время в мире есть несколько теократических государств. Одним из теократических обществ является Исламская Республика Иран. Исследователи отмечают, что нынешний теократический режим в Иране утвердился в результате восстания народа и шиитского духовенства во главе с Рухолла Мусави Хомейни против монархического режима в конце 1970-х гг. прошлого века. До иранской революции страна находилась в политическом и экономическом кризисе, в ней преобладали беззаконие и самовластие западных капиталистов, коррумпированность, пытки и репрессии, разрушение религиозных и национальных традиций народа (Э. Иманова).

Лидер шиитского духовенства аятолла Хомейни, пришедший к власти, провозгласил религиозное правление в Иране. В основу всех сторон жизни Ирана были положены принципы исламской идеологии. Фактически духовный лидер является высшим идеологическим лицом в государстве, он курирует работу всех ветвей, т.е. осуществляет власть в религиозной форме. Теократическая форма правления была разработана аятоллой Хомейни еще в 70-х гг. XX в., когда он находился в изгнании в Ираке. В Ираке Хомейни написал свой главный идеологический труд "Правление по исламу", в котором обосновал положения о том, что законодательство должно быть основано на религиозных законах и культуре, общество и юридическая система должны быть освобождены от неисламских влияний. Личность Хомейни была очень многогранна и харизматична, в результате чего он смог стать духовным, т.е. идеологическим, вождем многомиллионного иранского народа.

Разумеется, для реализации теократии, т.е. приоритета идеологической власти над государственной, в Иране были созданы идеологические политические организации. Так, одной из самых многочисленных и авторитетных организаций, занимающейся распространением исламской пропаганды, является Корпус стражей исламской революции (КСИР), который был образован в 1979 г., сразу после победы исламской революции в Иране, и который представляет собой систему органов, проводящих международную политику Исламской Республики Иран. Эта система контролируется лидером страны (рахбаром) и верховным главнокомандующим Али Хаменеи. КСИР является важнейшим инструментом политико-идеологического воздействия как внутри страны, так и за рубежом. Именно в состав КСИР входят силы специального назначения "Кодс" (от Аль-Кудс - одно из арабских названий Иерусалима), занимающиеся непосредственным экспортом исламской революции с использованием нетрадиционных методов. Деятельностью "Кодс" руководит главнокомандующий КСИР. В силах "Кодс" есть девять управлений: по Турции и Закавказью; по Ираку; по Ливану; по Центральной и Южной Африке; по Европе, Северной и Южной Америке; по странам Персидского залива; по специальным операциям. Практическими и широко известными результатами деятельности КСИР и сил "Кодс" явились созданные исламские опорные пункты в Ливане и Судане в виде отделений Народной исламской конференции (Исламская идеология, религия и пропаганда).

После смерти аятоллы Хомейни, когда должность идеологического лидера занял его сподвижник Али Хаменеи, политический режим стал отходить от исламского радикализма и от агрессивного курса в международных отношениях. Политическое положение в Иране показывает, что идея исламского теократического строя в том виде, в каком его хотел видеть вождь исламской революции, не до конца воплощена в жизнь. Современная иранская молодежь все больше отходит от исламского радикализма и фундаментализма. Молодое поколение иранцев все больше интересуется светской жизнью. Однако патриотизм и самоутверждение нации свидетельствуют о том, что национальная идеологическая идея, заложенная их великим вождем, все еще является краеугольным камнем на пути достижения современной исламской теократии. Создание государства, основанного на приоритете нравственности и духовного богатства над материальным, возможно только посредством неустанных многолетних усилий и твердости в отстаивании своих принципов. Исследователи отмечают, что сильная позиция Ирана в современном мире обусловлена не только и не столько материальным положением страны, сколько его положением как центра исламского вероучения. Поэтому Ирану для сохранения национального единства и независимости, за которые боролись люди, лишая себя материальных благ, отказавшись от демократических свобод и прав человека, необходимо твердо устоять на ногах, не поддаваясь на провокации внешних сил, не допуская ослабления существующего режима, объединяя арабские страны на основе принципов солидарности, о которых говорил аятолла Хомейни (Э. Иманова).