Проект С. Чиприани не получил одобрения Петра I, и завершающий этап формирования Стрельнинского ансамбля связан с творчеством Н. Микетти, которому принадлежат проект существующего дворца и окончательное решение планировки парка, где он сделал второй поперечный канал. Проекты и архивные материалы, освещающие первый, и основной, период формирования Стрельнинского ансамбля, показывают, как замысел, рождённый в русской общественно социальной среде петровского времени, получал своё дальнейшее художественное воплощение в органическом слиянии с традициями французского и итальянского искусства.

Стрельнинский парк, подобно Петергофскому, является нижним. Над ним возвышается естественный двадцатиметровый склон, увенчанный громадой дворца. Н. Микетти, как это было принято в регулярных итальянских садах, обработал склон террасами, идущими по сторонам грота. Западные и восточные террасы разделяются спуском на две части. На оси этих спусков, на верхнем плато, находятся неправильной формы бассейны, которые первоначально имели геометрические очертания. Оси, идущие от бассейнов через террасы, продолжаются аллеями боскетов, создавая сквозную перспективу через весь парк и тем самым связывая единством планировки Верхний сад с Нижним парком. Даже в нынешнем «размытом» состоянии планировки Верхнего сада, который в основном уже имеет пейзажный характер, читается его слитность с Нижним парком. И в этом ещё одна особенность художественного облика Стрельнинского ансамбля.

Стрельнинский парк, а точнее говоря, его петровское ядро, фланкируют обширные пейзажные части. В их композиции сочетаются два вида аллей -- прямые и криволинейные. Западный район парка включает большой Треков луг. В его южной части находятся связанные друг с другом пруды Карпиев, Форелиев и Мельничий, которые наполняются водой из Орловского пруда через специальный водоспуск.

Стрельнинский парк пленяет необычайностью замысла, не имеющего аналогов в европейском паркостроении первой половины XVIII века. Однако судьба его драматична. Даже то, что было воплощено, во многом претерпело ущерб. И он воспринимается как неоконченная гениальная симфония.

В настоящее время ведутся работы по реставрации и реконструкции Стрельнинского (Константиновского) дворца, который решено использовать как гостевую президентскую резиденцию.

2.3 Парки Царского Села

Царское Село стало отечеством души, равновеликим «целому миру», для многих поколений петербуржцев. Главное заключалось в той внутренней, подчас подсознательной цели, которой руководство вались создатели и расширители резиденции трёх императриц -- Екатерины I, Елизаветы Петровны и Екатерины II. Изменения во все последующие царствования не повлияли в решающей степени на изначальный импульс придания дворам и паркам особого горделивого величия. Величия, связанного не с пышным городским окружением, а с богатством живописно преображенного природного ландшафта.

Комплекс Царскосельских парков примечателен тем, что они не имеют между собой резко выраженных границ в виде природных преград или архитектурных сооружений. Все парки сливаются в сплошной зелёный массив, пронизанный голубыми лентами извивающихся разветвлений русла реки Кузьминки, связанными с ней прудами, каналами и озерами. На это гигантское «природное пятно» общей площадью более 800 гектаров искусной рукой архитекторов, художников и садоводов наброшена сеть разнообразно изгибающихся, сплетённых друг с другом, сходящихся в узлы и закольцованных пейзажей аллей и дорог, подчёркнутых несколькими радиальными линейными перспективами.

Основная застройка города Пушкина (Царское Село) непосредственно примыкает к северной границе Екатерининского парка, начертание которой предопределило прокладку семи параллельных и семи поперечных улиц, разделивших этот старый район города на прямоугольники. Юго-восточный район Царского Села, или София, вписан между границами Екатерининского и Отдельного парков. Его планировка также отмечена регулярностью, а основные постройки предназначались для казарм. Гладков Е.С., Емина Л.В., Лемус В.В. Музеи и парки в Пушкине. Л.: Лениздат, 1964. 171 с.

Парки Царского Села создавались с петровского времени на протяжении более полутора веков. В этом временном русле есть свои вехи. Старинная благоустроенная мыза называлась соответственно своему расположению «Сари Мойс» -- возвышенное место. В 1708-1724 годах Сарская мыза, ставшая с 1700 года владением Екатерины I, превратилась в нарядную летнюю резиденцию Царское Село с каменным двухэтажным дворцом и регулярным садом с террасами. Создателями её были И. Браунштейн, Ф. Форстер и Я. Роозен.

В 1742-1751 годах М. Земцов, А. Квасов и особенно С. Чевакинский превратили скромные палаты в обширный дворец с церковью и полуциркульными служебными корпусами (циркумференциями), обрамлявшими Парадный двор. Эта постройка палат, появление новых павильонов и декоративных элементов усилили пышность резиденции. Кульминация формирования царскосельского ансамбля как ярчайшего проявления искусства барокко связана с работами Б. Ф. Растрелли в 1752-1756 годах. Благодаря его гению архитектора, пластика и декоратора дворец превратился в сказочный «царственный чертог». По чертежам Растрелли построили павильоны Эрмитаж и Грот, распланировали Новый, или Верхний, сад с павильоном Монбижу, позже вошедший в композицию Александровского парка.

Во второй половине XVIII века развитие царскосельского комплекса идёт под «знаком классицизма». В эти десятилетия по проектам Ч. Камерона были построены названная его именем галерея, Холодная баня, Агатовый павильон, Висячий сад. Дж. Кваренги создал свой шедевр -- Александровский дворец, А. Ринальди -- сюиту мемориальных сооружений: Чесменскую и Морейскую ростральные колонны, Катульский обелиск, Крымскую колонну и Орловские ворота. Оригинальные парковые сооружения были построены по проектам Ю. Фельтена, В.И. и И.В. Неёловых. Планировочные работы и посадки вели И. Буш и Т. Ильин.

Екатерининский парк примечателен тем, что в его композиции с максимальной определённостью выделены две самостоятельные части: регулярная, меньшая, и пейзажная, общая площадь которых более 100 гектаров. Обе части Екатерининского парка соподчинены объёмно пространственной композиции ансамбля Екатерининского дворца. Как и другие загородные императорские дворцы, Царскосельский воздвигнут на самом высоком месте -- гребне холма, господствующего над всем ландшафтным окружением. Его монументальный фасад высится над парком, что подчёркнуто барочным букетом золочёных куполов дворцовой церкви. Перед западным фасадом распланирован обширный парадный двор. В противоположность линейно развёрнутому дворцовому фронту колонн и декоративных скульптур почётный парадный двор окаймлён флигелями и двумя гигантскими полукружиями, так называемых циркумференций, а также ажурной кованой оградой с узорными воротами, оживленными золочёными деталями.

С барочным растреллиевским дворцом связаны постройки, отмеченные величавой строгостью классицизма. Непосредственно к южному торцу Екатерининского дворца, перпендикулярно к его продольной осп, Ю.М. Фельтеном пристроен Зубовский флигель. Он продолжен тремя связанными между собой постройками Ч. Камерона -- Холодной баней, Агатовым павильоном и Камероновой галереей. Со стороны северного крыла дворца И.В. Неёловым построены церковный флигель и связанное с ним аркой переходом здание, в котором впоследствии разместился Лицей.

Зодчие разных поколений, эстетических воззрений и творческих индивидуальностей с удивительной чуткостью сформировали органически единый дворцовый ансамбль, который как художественно композиционная доминанта определил первоначальную планировку парка и его дальнейшее развитие.

Регулярная часть Екатерининского парка по ширине совпадает с восточным фасадом Екатерининского дворца. Её южная сторона ограничена Камероновой галереей и идущей от неё аллеей. Северная сторона Екатерининского марка подчёркнута одетым в гранит прямолинейным каналом с двенадцатью каскадами. Восточная граница регулярной части парка проходит по второму и третьему Нижним (Каскадным) прудам и следует их извилистой береговой полосе. Планировка этой части парка отмечена подчёркнутой геометричностью и симметрией. Емина Л.В. Екатерининский парк города Пушкина. Л.: Лениздат, 1956. 84 с.

Прямолинейные берега Рыбного канала, проложенного ещё в 1710-х годах, разделяют регулярный сад на придворцовый и эрмитажный районы. Оба они объединены осью Генеральной, или Эрмитажной, аллеи, начинающейся от главного входа во дворец, проходящей через средний Горбатый гранитный мост на Рыбном канале к Эрмитажу и от него к Зелёному мосту -- каскаду между вторым и третьим Нижними прудами.

Придворцовый регулярный район, который, по времени возникновения, назывался Старым или Голландским садом, в свою очередь состоит из Верхнего и Нижнего садов. Каждому из них придано оригинальное решение, диктуемое его местоположением.

Непосредственно вдоль фасада дворца идёт невысокий зелёный подиум, перед которым на первой террасе раскинут четырёхчастный прямоугольный партер. Он трактован как гигантский наборный паркет зала под открытым небом. Его рисунок выполнен из зелени и различных по цвету и фактуре сыпучих материалов. Упругие зелёные волюты и затейливые барочные завитки, насыпанные из чёрных угольных фракций, выделяются на кирпичном фоне. Узоры цветников симметричны по отношению друг к другу -- один мотив четырежды повторяется на плоскости каждого партера. Средняя часть его акцентирована кругом, где возвышается беломраморная статуя. Ажурные насыпные цветники фланкируются боскетами, замкнутыми шпалерами подстриженной «кустарниковой липы». Здесь, под сенью свободно растущих деревьев, посреди каждого боскета установлен бюст. Узоры партеров перекликаются с лепными рокайлями и картушами дворцового фасада и рисунком его балконных решёток. Партер связан с дворцом и колористически. Лазоревый цвет плоскости фасада, тёмная бронза, золото и белизна архитектурных и пластических элементов дополняются насыщенной красочной гаммой цветников и зелени.

С первой террасы, на которой расположен партер, небольшая лестница ведёт на вторую террасу, где находятся четыре зелёных боскета. Они являются своего рода кулисами по сторонам центральной аллеи, закрывая вид на третью террасу. Эти кулисы при подъёме к дворцу создают эффект распахнутости пространства партерных цветников. Соответственно канонам регулярной планировки, отрезок центральной аллеи на второй террасе фланкируется мраморными статуями и бюстами.

Третья терраса оформлена симметричными зеркалами бассейнов, углы которых имеют характерные барочные выкружки. Берега их значительно занижены по отношению к окружающим аллеям. Это позволяет любоваться отражением в зеркале вод меняющейся красочной гаммы крон деревьев и кустарников. Гладь северного бассейна отражает фасад Верхней ванны -- «Мыльни их высочеств» (И.В. Неёлов, 1778-1780). Лаконичный, классицистический характер её архитектурных форм и скромного декора разительно отличается от барочной нарядности дворца, партера и скульптур. Это стилистическое разночтение смягчается небольшими размерами павильона и его удачным масштабным соотношением с бассейном.

Небольшая лестница на главной аллее связывает террасную часть Старого сада со второй, нижней, «распланированной на плоскости». С верхней ступени лестницы хорошо просматривается трезубец аллей, составленный из центральной и двух боковых радиальных, доходящих до Рыбного канала. Этот трезубец является костяком планировки Нижнего сада. На начальном отрезке он перехвачен полукружной аллеей, а в средней части прямой поперечной, проложенной от набережной канала с каскадами до павильона Грот на берегу Большого пруда. Вблизи полукружной аллеи находится здание Нижней ванны -- «Мыльни Кавалерской» (И.В. Неёлов, 1778-1779), решённой в стилистических фор мах, аналогичных форме Верхней ванны. На этих «перехватывающих» аллеях находятся четыре небольшие площадки овальные и квадратные. Объёмно-пространственная композиция построена на сочетании открытых газонов, окаймленных цветочным бордюром и закрытых шпалерами подстриженного кустарника.

Основная часть центральной аллеи Нижнего сада выделена деревьями, подстриженными в виде кубов. Два ряда деревьев акцентируют перспективу, в глубине которой виден павильон Эрмитаж, являющийся архитектурной и композиционной доминантой южной половины регулярного сада, носившей название Дикой рощи, так как здесь деревья не подстригались. Роль Эрмитажа подчёркивалась в середине XVIII века его непосредственным окружением -- рвом, балюстрадой, скульптурой, вазами и высоким зелёным занавесом подстриженной древесной кроны.

Как указывалось, обе половины Старого сада разделяются водной аллеей, которая носит название Рыбный канал. По осям аллей, пересекающих канал, помещено пять мостов: два Горбатых гранитных (один -- у впадения Рыбного канала в Большой пруд, другой -- на Генеральской аллее), два металлических -- на пересечении с каналом боковых продольных аллей, самых протяженных, и пятый мост с каскадом -- при впадении Рыбного канала в Каскадный. Мосты подчёркивают обрамленную елями перспективу Рыбного канала, оживляя её, и вместе с тем являются визуальными узлами, откуда открываются четыре пейзажных вида.

От моста на Генеральской (Эрмитажной) аллее так же, как от подножия террас, расходятся две лучевые аллеи, образуя вместе с ней второй трезубец. Навстречу этим лучевым аллеям идут два радиуса, направленные от западного фасада Эрмитажа. От восточной стороны Эрмитажа отходит семь радиальных аллей. Таким образом, крестообразный в плане павильон находится в центре Большой звезды, ограниченной двойной прямоугольной рамкой прямолинейных аллей. Такая система пересечения перспектив создаёт разнообразные и множественные эффекты: это и многократное возникновение в глубине аллей яркого, контрастно окрашенного фасада Эрмитажа, и многочисленные развилки, влекущие в глубину сада по разным направлениям.

Звёздная планировка связывает Эрмитаж и его парадные интерьеры со всей глубиной зелёного массива. Из больших окон второго этажа зала, кабинетов и опоясывающих балконов можно любоваться аллеями, декорированными мраморными скульптурами и бюстами.

Одна из аллей замыкается зданием Эрмитажной кухни (В.И. Неёлов, 1775-1776), в облике которой читаются своеобразно сопряженные элементы готического и восточного зодчества. Отдаленное сходство кухни с маленькой крепостью неслучайно: оно придавало определенные смысловой и образный акценты входу в парк.

Старый сад Екатерининского парка по своей строгой планировке контрастно противопоставлен и вместе с тем органично связан с обширной частью, решённой как романтический английский пейзажный парк.

В его композиции явственно выделены две части -- восточная и западная. В восточной расположены Большой и Каскадный пруды с огибающими их аллеями, павильонами, декоративными и мемориальными сооружениями. Западная часть композиционно отделяется от восточной Рамповой аллеей, обсаженной дубами. Беря начало от пандуса Камероновой галереи, она стремительной перспективой доходит до Пудостского моста с каскадами, от которого ответвляются несколько пейзажных аллей, выводящих к Башне-руине, созданной Ю. Фельтеном в 1771-1773 годах, к Виттоловому мосту и Орловским воротам, расположенным на самой границе парка.

Западная часть более возвышена и усложнена по своему рельефу. В неё включены луга, поляны, лужайки, окаймлённые деревьями и кустарниками и оживленные групповыми посадками. Здесь находится и обширное Розовое поле, некогда окружённое кустами роз.

Со сложной системой извилистых каналов и небольших верхних прудов связаны оригинальные по своему декору павильоны, придающие пейзажу парка яркое своеобразие. Это и экзотическая, расписная Скрипучая (Китайская) беседка, спроектированная Ю. Фельтеном, и строгие классические павильоны -- Концертный и Вечерний залы, и романтическая Кухня руина, и множество раз личных мостов с каскадами и затейливым архитектурным оформлением. Каждый павильон по-особому выявляет окружающий пейзаж, определяя его пластику, колорит и масштабные соотношения. Так, в живописное пейзажное окружение у Скрипучей беседки был включён кедр, крона которого напоминает специфические формы китайских растений.

Совершенно удивительно и поэтично воплощено слияние архитектуры и природы в Концертном зале, возведённом Дж. Кваренги в 1788 году на островке, оплетённом каналами, через которые перекинуты два ажурных чугунных мостика, отлитых по рисункам зодчего. Это один из тех уголков Екатерининского парка.

Появление восточных и других экзотических мотивов в пейзаже Екатерининского парка связано с романтическими устремлениями, свойственными искусству последней трети XVIII века. Вместе с тем это было и отражением исключительно важных событий в истории России, таких как борьба за укрепление на берегах Чёрного моря, овладение Крымским ханством и длительные войны с Оттоманской империей. Восточные впечатления, можно сказать, нахлынули на русское образованное общество и, естественно, нашли своё образное воплощение и в зодчестве. Но в архитектуре последней трети XVIII века главенствующую роль играл все же классицизм, с его ориентацией на образцы античности и эпохи Возрождения.

Именно поэтому на Большом острове Кваренги строит почти скрытый деревьями Зал, а автор готического Адмиралтейства В.И. Неёлов на перемычке между Большим и Лебединым прудами воспроизводит в сибирском мраморе мост, спроектированный ещё в XVI веке гениальным зодчим эпохи Возрождения А. Палладио. Сквозная колоннада и арки моста, удвоенные зеркалом пруда, придают пейзажу сходство с живописным полотном, на котором запечатлёно произведение классической архитектуры. Мост не только обрамлён, но пронизан пейзажем. Каждый пролёт колоннады это самостоятельная картина, полная света, воздуха, изумрудной весенней листвы или багрянца и золота осени.

Приверженность к эстетическим установкам классицизма сказалась и в том, что монументы, посвящённые событиям русско-турецкой войны и победоносным сражениям в Средиземном и Эгейском морях, были выполнены по типу античных ростральных колонн. В самой выгодной оптической точке пруда, в которой сходится максимальное число «линий» перспективного просмотра, воздвигнута А. Ринальди грандиозная ростральная колонна, посвященная победе русского флота при Чесме.

Местоположение колонны, подиум которой вырастает из воды, её масштаб, монументальность и символика декора (корабельные ростры и орёл, держащий полумесяц) говорят о ней как о мемориальном памятнике, связанном с морем и флотом. Архитектор сумел найти необходимые размеры и пропорции, выделившие колонну в столь обширном пространстве на фоне воды, зелени и неба. При этом колонна как бы стягивает вокруг себя все прибрежные пейзажи и строения.

В этой объёмно-пространственной композиции с Чесменской колонной визуально и тематически перекликается Морейская ростральная колонна, воздвигнутая Ринальди у Чёртова моста на стыке первого и второго Нижних прудов. С моста-плотины у Адмиралтейства одновременно различимы оба этих триумфальных монумента.

Западной границей Екатерининского парка является линейно прочерченная Подкапризовая дорога. Её название определено двумя примечательными сооружениями -- «природными» триумфальными арками-мостами, выполненными из земли и камня.

В середине XVIII столетия этот район именовался Новым садом, что отличало его от Старого, тоже регулярного сада. В каждом из боскетов в разной степени сохранились элементы регулярной планировки, но определяющим началом является романтический пейзаж с присущими ему декоративными элементами. Южные боскеты Нового сада и связанная с ними пейзажная часть насыщены произведениями архитектуры, скульптурный и живописный декор которых навеян образами и стилистикой китайского искусства. Скрипучая (Китайская) беседка и Большой каприз являлись архитектурной интродукцией обширной фантазии на китайскую тему. Вилъчковскии С. П. Царское Село. СПб.: Изд-во т-ва Голике и А. Вильборга. 1911. 277 с.

В строгие прямоугольники и примыкающие к ним участки геометрических очертаний вписаны ансамбль Китайской деревни -- группа маленьких домиков, отдалённо напоминающих фанзы -- и Китайский театр. Через каналы переброшены Большой и Малые Китайские мосты, а также Китайский мост с драконами.

Определение «китайский», вошедшее в наименование четырёх мостов на Крестовом канале, «сочинённых» Ч. Камероном, театра и ансамбля деревни, отражает их архитектурное решение и декоративное оформление. Причудливые формы изогнутых кровель, характерные орнаменты, скульптуры драконов и, наконец, расколеровка и роспись -- всё это погружает в экзотику романтического Китая. Вместе с тем это явилось уже традиционным развитием взаимосвязи русской и китайской культур, которая, начиная с петровского времени, нашла своё зримое отражение в архитектуре, декоративном искусстве и паркостроении.

Северная часть Нового сада раскрывает другую грань, свойственную романтическим пейзажным паркам -- увлечение античностью. Здесь находится построенный Дж. Кваренги Александровский дворец с его колоннадой, возвышенная торжественность и стройность которой исполнена подлинным духом античности и гомеровской эпичности. Стволы колонн воспринимаются как часть парка, воскрешающая ощущение первородной связи архитектурного ордера с древесным стволом и зодчества с природой. Именно поэтому дворец особенно эффектно воспринимается со стороны Нижнего пруда, в зеркале которого отражаются его фасад и кроны вблизи растущих дубов.

Нижний пруд связан мостом плотиной «Большой каскад» с Детским прудом, который, в свою очередь, через мост со шлюзом на Крестовом канале образует единую систему с Озерками и Кухонным прудом. Озерки -- это прихотливый водяной лабиринт из двух прудов и протоков между ними, вписанный в один из квадратных боскетов Нижнего сада. Архитектурные акценты в этот лабиринт вносят металлические мосты различных конструкций и конфигураций, такие как Косой и спроектированный В. Стасовым Висячий, или Трясучий, мост.

Сочетание этих типичных парковых мостов с подчёркнуто изрезанными берегами, на которых скомпонованы живописные группы ив, берёз и тёмных елей, особенно характерно для романтического пейзажного парка.

Такой же романтической затеей, хотя и восходящей к регулярному стилю, является насыпной холм Парнас, на вершину которого ведёт спиральная дорожка. Парнас -- мифическая гора, на которой обитали Аполлон и музы, трансформировалась в высотную видовую площадку и вместе с тем пластически обогатила один из восточных боскетов Нового сада. Новый сад занимает сравнительно небольшое пространство, заполненное разнообразными малыми архитектурными формами и различными пейзажными композициями.

Комплекс Царскосельский парков в эволюции русского и мирового ландшафтного искусства выделяется особенно тем, что в нём органически слиты все самые характерные и специфические черты регулярных садов середины XVIII столетия и пейзажных парков второй половины XVIII.

Прежде всего, здесь представлена вся палитра стилистического развития архитектуры в её связи с паркостроением барокко, проявления рококо с его обращением к «китайщине» (chinoise) в Царском Селе более разнообразные, чем даже в ораниенбаумском ансамбле. То же можно сказать и о российской метаморфозе мотивов восточной архитектуры, которая зачастую определялась как «туретчина» (turquerie). Интересно, что эти восточные заимствования охватывают в равной степени памятники XVIII веков.

Заключение

В истории создания садов и парков Санкт-Петербурга большую роль сыграл Петр I, досконально изучивший европейскую культуру и привнесший ее в Россию. Знаменитыми памятниками русских регулярных садов являются Петергоф, петровские парки Летний сад, Ораниенбаум, Стрельна, и т.д.

Сады и парки Санкт-Петербурга - это парки, основной чертой которых является регулярная разбивка (симметрическое распределение) всех отдельных частей. Основными элементами его парков являются прямолинейные или полукруглые аллеи; перекрестки; круглые, овальные или многогранные эспланады и клумбы.

Особенностями русского паркостроения являлось присутствие воды, как важнейшего средства художественной выразительности; отсутствие идеального геометрического плана; наличие характерной русской флоры; выполнение ими не только рекреационной, но и познавательной функции.

В раннем Петербурге строительство практически каждой усадьбы или дворца сопровождалось разведением сада, строительство в шло, что называется, рука об руку с возведением жилых и общественных зданий. Петровские сады и парки являлись своего рода центрами культуры и общественной жизни, местом сосредоточения произведений искусства и различных при родных раритетов. Они предназначались не только для празднеств и прогулок, но служили местом приобщения к широкому кругу гуманитарных знаний, истории и общественно-политическим проблемам своего времени.

Делая выводы, хотелось бы отметить: что пока город живет, строится и развивается, в нем будут появляться новые сады и парки. А это значит, что в садах Петербурга люди могут не только насладиться изумительной красотой природы, но и установить духовную гармонию с миром, ведь они не напоминают нам шумный город, а, наоборот, возвращают в прошлое. Поэтому все мы должны оберегать сады города и способствовать их сохранению.

И в памяти любого, кто хоть однажды посетил город на Неве, останется не только непрерывная цепь архитектурных ансамблей, взлёты куполов и шпилей, монументы, реки и каналы, но и великолепие садов, органично связанных с неповторимым обликом петербургских площадей, проспектов и рек.

Список литературы

1. Г.Р.Болотова - Летний сад. - Л.: Художник РСФСР, 1988.

2. О.Н.Кузнецова, Б.Ф.Борзин - Летний сад и летний дворец Петра I. - Л.: Лениздат, 1988.

3. В.Е.Муштуков, А.А.Пашкевич, Б.К.Пукинский. Ленинград. Путеводитель. - Л.: Лениздат, 1970.

4. Сады и парки Санкт-Петербурга. - Л.: Лениздат, 1981.

5. Овсянников Ю. М. Великие зодчие Санкт-Петербурга. Трезини. Растрелли. Росси. - СПб. : Искусство-СПб, 2001. - 632 с.

6. Зуев Г. И. Течёт река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта. - М. : Центрполиграф, 2012. - 640 с.

7. Малиновский К. В. Санкт-Петербург XVIII века. - СПб : Крига, 2008. - 576 с.

8. Ардикуца В.Е. Петродворец: Путеводитель. Л.: Лениздат, 1974. 192 с.

9. Балаева С.Н., Помарнацкий А.В. Гатчина. М.: Искусство,1952. 87 с.

10. Боговая И.О., Фурсова Л. М. Ландшафтное искусство. М.: Агропромиздат, 1988. 233 с.

11. Вергунов А.П., Горохов В.А. Русские сады и парки. М.: Наука, 1988. 418

12. Горохов В.А., Лунц Л. Б. Парки мира. М.: Стройиздат, 1985. 328 с

13. Дубяго Т.Б. Русские регулярные сады и парки. Л.: Стройиздат, 1963. 341

14. Елкина А.С. Гатчина. Л.: Художник РСФСР, 1980. 160 с.

15. Катаев С. Рейман А. Упадок Петергофской дороги. Ленинградская панорама. 1989. № 8. С. 36-39.

16. Косаревский Я.Л. Искусство паркового пейзажа. М.: Стройиздат, 1977. 245 с.

17. Кючарианц Д.А., Раскин А.Г. Пригороды Ленинграда. Л.: Искусство, 1985. 432 с.

18. Кючарианц Д.А., Раскин А.Г. Гатчина. Л.: Лениздат, 1990. 238 с.

19. Лихачев Д.С. Заметки о реставрации мемориальных садов и парков. Восстановление памятников культуры. М.: Искусство, 1981. С. 95-120.

20. Лихачев Д.С. Поэзия садов: К семантике садово-парковых стилей. Л.: Наука, 1982. 343 с.

21. Лихачев Д.С. Жак Делиль -- учитель садоводства. Делиль Ж. Сады. Л.: Наука, 1987. С. 210-214.

22. Люлина Р.Д., Раскин А.Г., Тубли М. П. Декоративная скульптура парков Ленинграда. Л.: Художник РСФСР, 1981. 384 с.

23. Макаров В.К., Петров А.П. Гатчина. Л.; М.: Искусство, 1974. 102 с.

24. Минкина Г.А., Мамаев К. К. Гатчинский парк: Путево дитель. Л.: Лениздат, 1956. 83 с.

25. Немчинова Д.И. Каменный остров. Дворцово-парковый ансамбль. Л.: Искусство, 1982. 135 с.

26. Петров А.И. Дворцы и парки. Л.: Искусство, 1964. 134 с.

27. Петров А.Н., Петрова Е. Н., Раскин А.Г. и др. Памятники архитектуры пригородов Ленинграда. Л.: Строй-издат, 1983. 616 с.

28. Раскин А.Г. Петродворец. Дворцово-парковый ансамбль XVIII в. Л.: Искусство, 1975. 148 с.

29. Раскин А.Г. Петродворец. Дворцы и павильоны. Сады и парки. Фонтаны. Скульптура. Л.: Аврора, 1978. 372 с.

30. Раскин А.Г. Петродворец. Дворцы-музеи, парки, фонтаны. Л.: Лениздат, 1988. 191 с.

31. Раскин А.Г. Энциклопедия ландшафтного искусства. Садово-парковое искусство в произведениях художников и архитекторов. Л.: Стройиздат, 1983. С. 30-35.

32. Сыркина Ф.Я. Пьетро ди Готтардо Гонзага. 1751-1831. Жизнь и творчество. М.: Искусство, 1974. 276 с.

33. Тыжненко Т.Е. Пластика фасадов, изящество интерьера. Ленинградская панорама. 1987. № 9. С. 31-32.

34. Гладков Е.С., Емина Л.В., Лемус В.В. Музеи и парки в Пушкине. Л.: Лениздат, 1964. 171 с.

35. Делиль Ж. Сады. Л.: Наука, 1987. 231 с.

36. Емина Л.В. Екатерининский парк города Пушкина. Л.: Лениздат, 1956. 84 с.

37. А. Ринальди в Царском Селе (г. Пушкин). Проблемы синтеза искусств и архитектуры. Сб. науч. тр. Ин-та живопи си, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина; Вып. VI. Л., 1976. С. 34-46.

38. Вилъчковскии С. П. Царское Село. СПб.: Изд-во т-ва Голике и А. Вильборга. 1911. 277 с.

Размещено на Allbest.ru