Смольный институт и Царскосельский лицей – педагогические принципы воспитания нового поколения россиян

Размещено на http://www.allbest.ru/

1

Федеральное агентство по образованию

Кафедра истории мировой культуры

КУРСОВАЯ РАБОТА

ПО КУЛЬТУРОЛОГИИ:

Смольный институт и Царскосельский лицей - педагогические принципы воспитания нового поколения россиян

2009

Содержание:

1.Введение

2. Смольный институт благородных девиц.

2.1 История создания и структура института

2.2 Специфика обучения

3. Царскосельский лицей

3.1 История создания и структура института

3.2 Специфика обучения

4.Заключение

Список использованной литературы

1. ВВЕДЕНИЕ

В России сейчас множество разнообразных высших учебных заведений. В каждом областном, краевом и республиканском центре есть свои ВУЗы, немало их и в других городах. Но в дореволюционной России высшие учебные заведения были лишь в отдельных крупных городах. Больше всего их было в Петербурге, который и сейчас остается одним из крупнейших в стране центров высшего образования, уступающим по количеству высших учебных заведений и численности студентов только Москве. Но в отличие от Москвы и других городов России большинство высших учебных заведений Петербурга было основано до 1917 года и значительная их часть выделилась из существовавших до революции. Поэтому история высших учебных заведений старого Петербурга в большей мере отражает историю всего высшего образования в городе.

К высшим учебным заведениям теперь относят университеты, академии, институты, консерватории, дающие своим выпускникам на базе среднего высшее образование, уровень которого подтверждается официально признанными документами (дипломами, сертификатами и т. п.). Данные выше определения понятий «высшее образование» и «высшие учебные заведения» относятся только к настоящему времени. Они не были одинаковыми в разные эпохи и в разных странах как по уровню образования, так и по его целям и срокам обучения.

Идеи высшего образования нашли свое отражение еще в трудах древнегреческого философа Аристотеля, считавшего, что широкое общее образование, направленное на выработку ориентации во многих предметах (энциклопедичность) и способности к самостоятельному суждению, должно сочетаться с подготовкой к определенной профессии.

В известной степени эти идеи нашли отражение в первых средневековых университетах в Европе, создававшихся как корпорации ученых и учеников -- школяров, выбиравших себе будущую профессию, в то время -- богословие, медицину, юриспруденцию. Позднее, в XVII--XVIII веках, с развитием и дифференциацией наук и специализацией предметов в университетах появились новые кафедры и соответствующие факультеты и специальности (история, география, естествознание, физика и т. д.). Сначала в рамках университетов, а затем и вне их стали создаваться самостоятельные высшие учебные заведения. С развитием экономики и техники (в том числе военной) в содержании высшего образования усилилась практическая направленность. Это привело к утверждению практического (реального) направления в высшем образовании, к созданию светских профессиональных и военных учебных заведений, которые по мере повышения уровня образования признавались высшими учебными заведениями. Такая эволюция понятий «высшее образование» и «высшее учебное заведение» в известной степени характерна для России, тем более для Петербурга, тесно связанного с развитием западноевропейской высшей школы, хотя имевшего и свои особенности. В XVIII и в начале XIX века в Петербурге существовал ряд специальных учебных заведений, которые были самыми высшими по своему уровню в подготовке специалистов данного профиля. По существу они являлись высшими учебными заведениями, хотя и не имели официально такого статуса. В последующем своем развитии они этот статус получили.

Одними из главных являлись Смольный институт и Царскосельский лицей.

2. Смольный институт благородных девиц

2.1 История создания и структура института

Подлинный переворот в педагогические представления русского общества XVIII века внесла мысль о необходимости специфики женского образования.

Мы привыкли к тому, что прогрессивные направления в педагогике связываются со стремлением к одинаковой постановке обучения мальчиков и девочек. Начиная с середины XIX века мысль о равенстве полов и, следовательно, о единых для всех детей принципах воспитания стала своего рода знаменем демократической педагогики. Однако «общее» образование в XVIII веке практически было образованием мужским, и идея приобщения девушек к «мужскому образованию» всегда означала ограничение его доступности для них. Предполагалось, что могут быть только счастливые исключения -- женщины столь одаренные, что способны идти вровень с мужчинами. Теперь же возникла идея просвещения всех дворянских женщин. Решить этот вопрос практически, а не в абстрактно-идеальной форме можно было, только выработав систему женского обучения. Поэтому сразу же встала проблема учебных заведений. Учебные заведения для девушек -- такова была потребность времени -- приняли двоякий характер: появились частные пансионы (о них пойдет речь ниже), но одновременно возникла и государственная система образования. Становление ее связано с именем известного деятеля культуры XVIII века И. И. Бецкого. Бецкой был приближен к правительственным кругам и в целом отражал настроения Екатерины II.

Екатерина же хотела (или делала вид, что хочет) осуществить далеко идущую образовательную программу. Она носилась с широкими воспитательными проектами -- с идеей создания совершенно нового человека . Для будущего человека нужны были и новые города -- Екатерина стремилась и к этому: после пожара в Твери она проектировала создать на ее месте совершенно новый город.

В итоге возникло то учебное заведение, которое потом существовало довольно долго и называлось по помещению, где оно располагалось, Смольным институтом, а ученицы его -- смолянками. Смольный институт в Воскресенском женском монастыре (в XVIII веке -- на тогдашней окраине Петербурга) был задуман как учебное заведение с очень широкой программой. Предполагалось, что смолянки будут обучаться по крайней мере двум языкам (кроме родного, немецкому и французскому; позже в план внесли итальянский), а также физике, математике, астрономии, танцам и архитектуре. Как обнаружилось впоследствии, все это в значительной степени осталось на бумаге.

Общая структура Смольного института была такова. Основную массу составляли девушки дворянского происхождения, но при Институте существовало «Училище для малолетних девушек» недворянского происхождения, которых готовили для ролей будущих учительниц и воспитательниц (позже оно было преобразовано в Александровский институт). Эти две «половины» враждовали между собой. «Дворянки» дразнили «мещанок», и те не оставались в долгу. В XIX веке девушки из «мещанской» половины писали «дворянкам» в записочках, что им не мешало бы выучить басню Крылова «Гуси» о том, что «наши предки Рим спасли», «а вы, друзья, годны лишь на жаркое».

Учиться в Смольном институте считалось почетным, и среди смолянок попадались девушки из очень богатых и знатных семей. Однако чаще институтки происходили из семей не очень богатых, но сохранивших еще хорошие связи. Там можно было встретить и дочерей героически погибших генералов, не сумевших обеспечить их будущее хорошим приданым (такие назначения в институт бывали обычно жестом особой царской милости), и девушек из знатных, но обедневших семей, и совсем не знатных девушек, чьи отцы, однако, заслужили покровительство при дворе. Состав смолянок в целом был пестрым, смешанным, как позже -- состав воспитанников Царскосельского лицея, и обстановка -- при всех глубоких отличиях -- отчасти напоминала (по крайней мере, при Александре I) лицейскую. Как и в лицее, учащиеся, с одной стороны, принадлежали к семьям средней знатности, с другой -- находились, как и лицеисты, в непосредственной близости ко двору.

2.2 Специфика обучения

Обучение в Смольном институте длилось девять лет. Сюда привозили маленьких девочек пяти-шести лет, ив течение девяти лет они жили в институте, как правило, не видя, или почти не видя, дома. Если родители, жившие в Петербурге, еще могли посещать своих дочерей (хотя и эти посещения специально ограничивались), то небогатые, особенно провинциальные институтки на годы были разлучены с родными.

Такая изоляция смолянок была частью продуманной системы. В основу обучения клался принцип замкнутости: институток вполне осознанно отделяли от домашней атмосферы. Традиция эта восходила к И. И. Бецкому, который стремился отгородить воспитанниц от «испорченной» среды их родителей, вырастив из них «идеальных людей» по просветительской модели.

Впрочем, эти философские мечты вскоре оказались забытыми. Изоляция девочек и девушек от родных потребовалась для совершенно иной цели: из смолянок делали придворные игрушки. Они стали обязательными участницами дворцовых балов. Все их мечты, надежды, помышления формировались Лридворной атмосферой. Императрица знала всех учениц, а впоследствии Александр I и Николай I очень любили посещать этот «девйшник». Однако, по сути дела, после окончания института любимые игрушки мало кого интересовали. Правда, из одних смолянок делали фрейлин, другие превращались в светских невест; но нередко окончившие Смольный институт бедные девушки становились чиновницами, воспитательницами или учительницами в женских учебных заведениях, а то и просто приживалками.

Девять лет обучения разделялись на три ступени. Учение на первой ступени длилось три года. Учениц низшей ступени называли «кофейницами»: они носили платьица кофейного цвета с белыми коленкоро-выми передниками. Жили они в дортуарах по девять человек; в каждом дортуаре проживала также приставленная к ним дама. Кроме того, имелась также классная дама -- надзор был строгий, почти монастырский. Средняя группа -- «голубые» -- славилась своей отчаянностью. «Голубые» всегда безобразничали, дразнили учительниц, не делали уроков. Это -- девочки переходного возраста, и сладу с ними не было никакого.

Девочек старшей группы называли «белые», хотя на занятиях они носили зеленые платья. Белые платья -- бальные. Этим девушкам разрешалось уже в институте устраивать балы, где они танцевали «шерочка с машерочкой» и -- только в особых случаях -- с ограниченным числом придворных кавалеров (на такие «балы» приезжали и великие князья).

Обучение в Смольном институте, несмотря на широкие замыслы, было поверхностным. Исключение составляли лишь языки. Здесь требования продолжали оставаться очень серьезными, и воспитанницы действительно достигали больших успехов. Из остальных же предметов значение фактически придавалось только танцам и рукоделию.

Отношение смолянок к занятиям во многом зависело от положения их семей. Девушки победнее учились, как правило, очень прилежно, потому что институтки, занявшие первое, второе и третье места, получали при выпуске «шифр» (так назывался украшенный бриллиантами вензель императрицы). Смолянки, окончившие с шифром (особенно хорошенькие девушки), могли надеяться стать фрейлинами, а это для бедной девушки было, конечно, очень важно. Что же касается институток из семей знатных, то они хотели, окончив институт, выйти замуж и только. Учились они часто спустя рукава.

Центральным событием институтской жизни был публичный экзамен, на котором, как правило, присутствовали члены царской семьи и сам император. Здесь вопросы давались заранее. Девушка получала накануне экзамена один билет, который она и должна была выучить, чтобы назавтра по нему ответить. Правда, воспоминания свидетельствуют, что и этот показной экзамен вызывал у институток достаточно волнений!

Праздничная сторона жизни смолянок, связанная с придворными балами, во многом была показной. Впрочем, характер их будней и праздников менялся в зависимости от придворных веяний. При Екатерине дух института определялся вначале влиянием И. И. Бецкого и его утопических планов воспитания «идеального человека». Так, в 1770-е годы в институте с целью идеального воспитания был создан любительский театр. Воспитанницы ставили на школьной сцене пьесы, которые демонстрировались не только внутри института, но и делались составной частью придворных празднеств. Спектакли в Смольном институте начались в 1771 году. В этом же году смолянки поставили трагедию Вольтера «Заира»; на масленице 1772 года игралась трагедия А. П. Сумарокова «Семира» и т. д. Сам Сумароков высоко оценил театральные усилия смолянок.

Чтобы оценить этот шаг довольно осторожного Плетнева, следует учесть, что начиная с 1830-го года вокруг оценки творчества Пушкина шла острая полемика, и авторитет его был поколеблен даже в сознании наиболее близких к нему поэтов (например, Е. Баратынского). В официозных же кругах дискредитировать поэзию Пушкина сделалось в эти годы своего рода обычаем.

Однако праздничные дни были редкими. Каждодневная же жизнь институток не вызывала зависти. Обстановка в этом привилегированном учебном заведении была весьма тяжелой. Фактически дети-оказывались полностью отданными на произвол надзирательниц. Состав надзирательниц не был одинаковым. О многих из них окончившие институт впоследствии вспоминали с благодарностью, но общая'масса была иной. Надзирательницы часто набирались из числа женщин, чьи собственные судьбы сложились неудачно. Уже сама необходимость до старости лет пребывать на жалованье в ту эпоху считалась аномальной. И, как это часто бывает с людьми, для которых педагогическая деятельность не определяется призванием и интересом, а есть лишь следствие случайности или жизненных неудач, воспитательницы нередко

использовали власть над детьми как возможность своего рода психологической компенсации. Особенно доставалось девочкам и девушкам из небогатых семей. В институте постоянно кипели страсти; интриги неизбежно затягивали и учениц. В мемуарах, посвященных этим годам, бывшие смолянки часто говорили об институте с горечью или насмешкой, называя своих воспитательниц «подлинными ведьмами». А поскольку родители к девочкам не приезжали, то деспотизм этих надзирательниц чувствовался особенно сильно.

Но самой тяжелой для институток оказывалась суровость распорядка. Подъем -- в шесть часов утра, уроков ежедневно -- шесть или восемь (правда, на уроках зачастую мало что делали, но присутствие было обязательным). Отведенное для игр время строго ограничивалось. Воспитательницы, от которых зависел реальный режим жизни в институте, как правило, не имели педагогического образования и образцом избирали уклад монастырского приюта или казарменный режим.

Такой порядок мог восторжествовать только в условиях резкой отгороженности Смольного института от всего, что делалось за его стенами.

Плохим было и питание смолянок. Начальство, особенно экономы, злоупотребляли своим положением, наживаясь за счет воспитанниц. Однажды на маскарадном балу одна из бывших институток рассказала об этом Николаю I. Царь не поверил. Тогда она сказала, чтобы он приезжал с черного крыльца, прямо на кухню, без предупреждения. Николай I, на практике множа бюрократию, любил эффектные сцены непосредственного вмешательства царя, который наказует зло, чинит расправу с недостойным и награждает достойного. Он действительно нагрянул на кухню и лично попробовал бурду, наполнявшую котел. В котле кипело какое-то варево. «Что это?» -- гневно вопросил Николай. Ему ответили: «Уха». В супе, действительно, плавало несколько маленьких рыбок...

Однако эффектная сцена не изменила положения: эконом в конечном счете выпутался, и все окончилось для него благополучно.

Чуть-чуть лучше было положение богатых девушек. Имеющие деньги, во-первых, могли, внеся специальную плату, пить утром чай в комнате воспитательниц, отдельно от других институток. Кроме того, они подкупали сторожа, и он бегал в лавочку и приносил в карманах (или даже за голенищами сапог) сладости, которые потихоньку съедались.

Нравы институток также воспитывались атмосферой полной изоляции от жизни. Первым, что слышали девочки-«кофейницы», попадая в Смольный институт, были указания старших воспитанниц на обычай кого-нибудь «обожать». Эта институтская манера состояла в том, что девочки должны были выбрать себе предмет любви и поклонения. Как правило, это были девицы из «белой» группы. На вопрос одной простодушной девочки (которая потом рассказала об этом в мемуарах), что значит «обожать», ей объяснили: надо выбрать «предмет» обожания и, когда «предмет» проходит мимо, шептать: «Восхитительная!», «Обожаемая!», «Ангел», писать это на книгах и т. д. Только «голубых», как правило, никто не обожал: они дергали младших за волосы и дразнили их.

В самой старшей группе «обожали», как правило, членов царской семьи -- это культивировалось. «Обожали» императрицу, но особенно императора. При Николае I «обожание» приняло характер экстатического поклонения. Николай был, особенно смолоду, хорош собой: высокого роста, с правильным, хотя и неподвижным лицом (только в конце жизни у него вырос живот, что он тщательно скрывал мучительным перетягиванием). Истерическое поклонение государю многие смолянки переносили за стены учебного заведения, в придворную среду, особенно -- в круг фрейлин. Л. Толстой придал эту характерную черту образу Анны Павловны Шерер в «Войне и мире». При Николае I традиция «обожания» государя часто становилась основой для мимолетных романов императора (это также нашло отражение у Л. Толстого -- в повестях «Хаджи-Мурат» и «Отец Сергий»). Атмосфера, царившая вокруг двора Николая I, проницательно и с тонким психологическим проникновением отражена в романе Б. Окуджавы «Путешествие дилетантов». Атмосфера эта включала подчеркнутое соблюдение внешних приличий. Николаевский двор прощал «приличьем стянутые» похождения, но жестоко преследовал подлинные чувства. Это отражалось и на судьбах воспитанниц.

Внимание двора распространялось не только на воспитанниц Смольного института, но и на дам-преподавательниц, и вообще на все окружение института. Строгости захватывали даже дочерей воспитательниц, от которых также требовалось соблюдение всех условностей петербургского общества. Пушкин не преувеличивал, когда он писал: ,~г

...Но свет... Жестоких осуждений Не изменяет он своих:

Он не карает заблуждений, Но тайны требует для них.

(III (1), 205)

Забота двора и воспитательниц о благополучии смолянок оказывалась, по сути, лицемерной игрой. Одна из бывших институток с горечью вспоминала, что после смерти одной из ее подруг, девушки из небогатой семьи, никто даже не позаботился приобрести крашеный гроб. Девушки должны были сами собрать деньги и каким-то образом организовать похороны. Сломанная игрушка оказалась никому не нужной. ;

Смолянки еще в николаевскую эпоху славились особой «институтской» чувствительностью. Сентиментальная неподготовленность к жизни культивировалась и была свидетельством неиспорченности. «Невинность» сочеталась с повышенной экзальтацией, обязательной влюбленностью. Такая чувствительность не была изобретением смолянок. Просто в институте искусственно консервировались те нормы чувств, которые лет тридцать назад были принадлежностью общего дамского «модного» поведения.

педагогика смольный институт царскосельский лицей

3. Царскосельский лицей

3.1 История создания и структура института

9 октября 1811 года состоялось торжественное открытие Императорского Александровского (Царскосельского) лицея, давшего России плеяду выдающихся деятелей культуры, искусства и политики. Этот день считается неофициальным, но общепризнанным праздником русской культуры.

В живописном уголке городка, носящего сегодня имя Пушкина, а прежде называвшегося Царским Селом, стоит четырехэтажный флигель. Искусно перекинутая через улицу галерея соединяет этот флигель с Екатерининским дворцом. Именно в этом флигеле находился тот самый знаменитый Царскосельский лицей.

Здание Царскосельского лицея было построено в конце XVIII века по проекту И.В. Неелова. А в 1811 году его перестроил В.П. Стасов, выдающийся русский архитектор. Стасов перестроил дворцовые помещения флигеля и приспособил их к нуждам школы. Залы лицея были просторны и нарядны, а торжественный Большой зал украшен росписями на античные мотивы. Античность была примером для воспитания молодого поколения. Само название учебного заведения происходит от древнегреческого Ликея. Ликей - так называлась философская школа на окраине Афин, у храма Аполлона Ликейского.

Инициатива создания привилегированного вуза принадлежала министру народного просвещения А. К. Разумовскому и министру юстиции М. М. Сперанскому. Учебная программа Лицея была написана Сперанским еще в 1808 году. Сперанский был не только видным государственным деятелем, но и активным сторонником конституционных перемен. Царскосельский лицей был первым такого рода учебным заведением в России. История образования Царскосельского лицея началась в первом десятилетии XIX века, когда русское общество, поощренное либерализмом Александра I, надеялось на возможность государственных реформ. Лицей создавался для того, чтобы готовить деятелей новой, преобразованной реформами России. Полное равенство воспитанников, отмена телесных наказаний были неслыханными для того времени педагогическими новшествами. Главное место в процессе обучение отводилось наукам нравственным и историческим. Научить воспитанников самостоятельно мыслить, развить способности и правильно определить призвание своих воспитанников, вот основные задачи, которые были поставлены перед преподавателями Лицея.

3.2 Специфика обучения

Тогдашняя шестилетняя лицейская программа приравнивалась к университетской. Утвержденное императором Александром I постановление о Лицее (от 12 августа 1810 г.) уравнивало его в правах и преимуществах с российскими университетами. На учебу принимались физически здоровые мальчики в возрасте 10 -12 лет после предварительных испытаний в начальных знаниях по русскому, французскому и немецкому языкам, арифметике, физике, географии и истории. Обучение было рассчитано на 6 лет и состояло из двух курсов по 3 года в каждом.

Первый курс назывался начальным.

На первом курсе изучались языки (русский, латинский, французский и немецкий), науки нравственные (закон Божий, философия и основы логики), науки математические и физические (арифметика, геометрия, тригонометрия, алгебра и физика), науки исторические (история российская, история иностранная, география и хронология), первоначальные основания изящных письмен (избранные места из лучших писателей и правила риторики), изящные искусства и гимнастические упражнения (рисование, чистописание, танцы, фехтование, верховая езда, плавание).

Второй курс - окончательный, охватывал все те же отделы, но уже в более сложном аспекте. Кроме того, в течение второго курса воспитанникам давали представление о гражданской архитектуре.

Царскосельский лицей находился под патронажем императора России. В это учебное заведение на конкурсной основе принимались лучшие представители российского дворянства. Кроме того, Лицей готовил своих воспитанников и к военной карьере. Специалистом по военным наукам был профессор А. М. Пушкин, который читал лекции по полевой фортификации и другим предметам. После его смерти в 1821 году на должность профессора по военным наукам предложили капитана А. В. Устинова. Лицеисты, избравшие военную карьеру, дополнительно изучали оружие, тактику, стратегию и историю войн, военную топографию и черчение планов, обзор военного искусства и прочее. Граф А. К. Разумовский официально именовался главой Лицея со званием его главнокомандующего. Он знал по фамилии и имени каждого лицеиста, бывал на занятиях и участвовал в приеме экзаменов.

Отличительной особенностью Царскосельского лицея являлась единая форма одежды. Мундир Лицея состоял из однобортного кафтана темно-синего сукна со стоячим воротником из красного сукна и такими же обшлагами, с золотым и серебряным шитьем. Пуговицы были гладкие, позолоченные, подкладка синяя. Камзол и нижнее платье -- из белого сукна.

19 октября 1811 года в Большом зале состоялось торжественное открытие Лицея, на котором прозвучала речь молодого профессора нравственных и политических наук Александра Петровича Куницына, изложившего главные цели лицейского воспитания. «Раздался глас отечества, в недра свои вас призывающего. Из родительских объятий вы поступаете ныне под кров сего священного храма наук… Здесь сообщены будут вам сведения, нужные для воина. … вы будете иметь непосредственное влияние на благо целого общества… Любовь к славе и Отечеству должны быть вашими руководителями».

День 19 октября навсегда стал особенным для лицейских воспитанников - днем рождения школы и начала дружбы, днем воспоминаний о юности, о друзьях и наставниках. Через шесть лет, прощаясь с Лицеем, первые его питомцы дадут друг другу клятву «… и последний лицеист один будет праздновать 19 октября».

Отсутствие телесных наказаний, уважительные отношения между наставниками и воспитанниками, чтение книг классических и новых авторов в лицейской библиотеке, прогулки в царскосельских парках - все это рождало ощущение безмятежного «расцветания» в садах Лицея.

В 1817 году состоялся первый выпуск воспитанников Царскосельского лицея в государственную службу. С чином IX класса были выпущены 9 человек, с чином Х класса -- 8 человек, 7 человек стали офицерами гвардии и 5 -- офицерами армии.

Императорским указом от 18 марта 1822 года Царскосельский лицей был передан в ведомство главного директора Пажеского и кадетских корпусов. Непосредственное заведование Лицеем перешло к генерал-адъютанту П. В. Голенищеву-Кутузову.

После восшествия на престол императора Николая I по указу от 23 февраля 1829 года Царскосельский лицей перешел к подготовке воспитанников только для статской службы. Кафедра военных наук была закрыта, а вместо ее предметов стали вводить логику, психологию, статистику и географию. Изменилась и организационная структура Лицея. Вместо двух классов по 3 года воспитанники стали обучаться в четырех классах по 1,5 года каждый. А 28 июня 1832 года к 50 казенным воспитанникам прибавилось еще 50 с платой по 2000 рублей в год за каждого. По новому положению в Царскосельский лицей могли поступать сыновья дворян в возрасте 12-14 лет, обязательно крещеные и с хорошим здоровьем. Предусматривались следующие вступительные экзамены: закон Божий, российский язык, латинский язык, немецкий или французский язык, математика, география и история. В последующие годы внимание императора и высших сановников к Лицею не ослабевало. Лицеисты получали новые льготы и привилегии: похвальные листы и подарки за успехи в учебе, занесение имен лучших учеников на мраморные доски почета, разрешение воспитанникам 4-го класса носить маленькие шпаги, увеличение денежного пособия при выпуске и прочие льготы.

4. Заключение

Осмысление исторического опыта человечества в области воспитания, образования и обучения подрастающего поколения помогает осознать значимость индивидуального стиля работы учителя с учащимися, понять, что его деятельность не может ограничиваться простым следованием набору рецептурных рекомендаций, от кого бы они ни исходили.

Вместе со всем обществом педагогическая наука и педагогическая практика участвуют в переоценке прошлого и попытках прогнозировать с его учетом будущее. В такой сложной обстановке знания о прошлом таких учебных учреждений, как Смольный институт и Царскосельский лицей, позволяют мыслящему педагогу разумно действовать в современных условиях, учитывая будущее.

Список использованной литературы

1. Даринский А. В. Высшие учебные заведения старого Петербурга. - СПб., 2002.

2. Жерихина Е. И. Остров Благотворительности - Смольный. - СПб., 2009.

3. Каган М. С. Град Петров в истории русской культуры. - СПб., 2006.

4. Кобеко Д. Императорский Царскосельский Лицей. - СПб., 1911.

5. Гегелло А. И. Смольный. - Л., 1958

Размещено на Allbest.ru