Ценности японской культуры. Самураи и их вклад в культуру Японии

План

Введение

Глава 1

§1. Ценности японской культуры

§2. Религиозный аспект воспитания японцев

Глава 2

§1. Возникновение и история развития самурайского сословия

§2. Воспитание самурая

Заключение

Список использованной литературы

Введение

На протяжении своей истории Японии неоднократно приходилось в крупных масштабах воспринимать культуру других народов. Так было в V - VII вв., когда создававшаяся японская государственность брала за образец китайскую политическую систему, религию и идеологию, а также письменность. Так было в конце прошлого века и особенно после второй мировой войны, когда Япония стала широко усваивать европейский образ жизни. Однако восприятие зарубежных культурных ценностей не привело к упадку национальной японской культуры. Напротив, вобрав в себя всё ценное из доступных ей зарубежных достижений, японская культура вместе с тем сохранила свою самобытность, своё неповторимое лицо.

Культурное наследие играло и играет большую роль в развитии Японии. Это относится не только к материальной культуре, но и к культурным традициям, к богатому жизненному опыту народа. Япония - одно из наиболее мощных государств современного мира с большими достижениями в области науки и техники, с богатым культурным наследием. Имея такой потенциал, эта страна будет в дальнейшем играть всё возрастающую роль в мировой экономике и политике. Кузнецова Ю. Д. Навлицкая Г. Б. Сырицын И. М. История Японии. Изд. «Высшая школа».М., 1988. С. 5.

Книга «Япония: идеология, культура, литература», автором которой является Горегляд В. Н., представляет собой настоящий сборник, являющийся продолжением публикации материалов Международной конференции японоведов социалистических стран, состоявшейся в мае 1986 года Статьи разнообразны не только по тематике, но и по характеру. Все они отражают состояние современных японоведческих исследований и могут представить интерес как для специалистов, так и для широкого читателя.

В своей книге «История японской культуры» Иэнага Сабуро знакомит читателя с историей японской культуры, он преследует большую цель - подготовить условия для правильного определения линии развития будущей японской культуры, исходя из лучших, прогрессивных, демократических традиций Японии.

В связи с выдвижением этой цели Иэнага Сабуро особый интерес проявляет к проблеме культурных традиций вообще. Он исходит из того, что культура, возникая в конкретных исторических условиях, в силу свойственного ей самостоятельного развития выходит за рамки породившей её исторической эпохи и в новых условиях становится фактором, способствующим формированию новой культуры. Именно в этом он видит причину возникновения национальной культурной традиции.

Историю японской культуры Иэнага Сабуро рассматривает в самой тесной связи с создавшим и потреблявшим её обществом, то есть «внутри самой развивающейся истории», как он пишет.

Иэнага Сабуро стремится к познанию японской культуры в синтетическом единстве составляющих её элементов. При этом он отдаёт себе отчёт в том, что каждая из составных частей культуры в известном смысле развивается по своим собственным законам, в связи с чем создание обобщённой истории культуры, которая как целое в свою очередь имеет свои закономерности, дело не только необыкновенно трудное, но и ведущее к недостатку точности и полноты в освещении её элементов.

Каждого, кто знакомится с японской культурой, поражает необыкновенно высокий художественный вкус, которым она отмечена, самобытность и тонкость её эстетических принципов.

Глава 1

§1. Ценности японской культуры

Для того чтобы существовать, человек должен трудиться. Он по своей природе существо не только общественное, но и трудящееся. Трудясь, человек изменяет самого себя, преобразует окружающую его действительность, то есть создаёт то, что называется культурой. «Культура - это все материальные и нематериальные продукты человеческой деятельности, - пишет польский социолог Ян Щепаньский, - ценности и признанные способы поведения, объективируемые и принятые в любых общностях, передаваемые другим общностям и последующим поколениям» Щепаньский Я.. Элементарные понятия социологии. М., 1969. С. 42.

Благодаря культуре в обществе вырабатываются системы ценностей и устанавливаться их критерии. Системы ценностей оказывают большое воздействие на всю общественную жизнь. С ценностями в свою очередь связаны модели или эталоны человеческого поведения, творчества, искусства и т. д. Иэнага Сабуро. История японской культуры. Изд. «Прогресс». М., 1972. С. 4.

С одной стороны культура Японии, несомненно, принадлежит к восточному типу цивилизации, но с другой - она обладает специфическими чертами, которые делают её неповторимой и своеобразной.

Одним из оснований самобытности японской культуры является её религиозный фундамент, сформировавшийся в удивительном и особенном синтезе нескольких религий: синто, буддизме, конфуцианстве. Это способствовало необычному мировосприятию японцев.

Глубокое заимствование инокультурных ценностей и их активная и плодотворная переработка - также характерная черта Японии. Для японцев изначально не было зазорным и стыдным перенимать ценности и приёмы, выработанные другой культурой. Наоборот, они читали приличным учиться у того, кто умеет и выполняет что-либо лучше, чем они. Многое было привнесено из Китая и Кореи. Так, японцы взяли за основу письменности китайские иероглифы, этические основы конфуцианства в общении.

Конфуцианство и его концепции культуры начали проникать из Китая в Японию с VI века н. э. и вскоре стали оказывать значительное влияние на жизнь этой страны. Разумеется, японцы со свойственной им способностью перерабатывать в духе своих традиционных моделей все чужеземные влияния привнесли в понимание культуры свои элементы. Иэнага Сабуро. История японской культуры. Изд. «Прогресс». М., 1972. С. 6.

В сочетании двух религий в рамках японской культурной традиции мы видим одну из основных ценностей японской культуры. Она зафиксирована в «Законе 17 статей» VII века, одна из статей которого заявляла, что каждый человек может иметь свои мнения и убеждения, но действовать следует, сообразуясь с волей большинства. Васильев Л. С. История религий Востока. ,М., 1983. С. 328

Буддийские ценности легли в основу кодекса самураев - «Бусидо». Именно в этом своде представлений о чести, долге, достоинстве сконцентрированы определяющие этические ценности японцев. К ним можно отнести культ меча, культ долга самурая по отношению к господину, самоубийство как способ сохранения чести, отношение к смерти как к закономерной смене одного состояния другим, строгая самодисциплина.

Особую ценность в японской культуре занимает культ императора. Император - не просто титул, форма государственного правления. Это важнейший символ страны, объект поклонения. Императорская фамилия ведёт свой род от богини солнца Аматэрасу.

Своеобразное соединение двух основных религий Японии и доминирование принципов дзэн оказали огромное влияние на эстетические ценности японской культуры. Дзэн - буддизм оказал глубокое влияние на духовную жизнь японцев, делая акцент не на словесном восприятии высшей истины, а на внутреннем эстетическом переживании действительности. Эстетизация всех сторон жизни, постижение истины через произведение искусства в ряде периодов истории Японии - важная черта японской культуры, основополагающий принцип мировосприятия.

Достижение просветления осуществлялось отказом от общепринятых догм, путём мистического созерцания и нахождения прекрасного, эстетического в повседневных обязанностях человека. «Повседневный образец есть правда» - утверждение дзэнских монахов.

Основные принципы эстетики дзэн выражены в четырёх категориях:

Ваби - красота бедности, суровая простота и одновременно изысканность;

Саби - прелесть старины, печать времени;

Моно-но аварэ - грустное очарование вещей;

Югэн - невыразимая словами истина.

Отсюда у японцев утончённое чувство прекрасного, умение видеть в потрескавшейся стенке сосуда причудливый узор, ценить не яркое, блестящее, а то, что имеет налёт времени старины.

Наиболее ярко эстетика дзэн нашла своё выражение в искусстве чайной церемонии, икэбана и ландшафтных садах.

Чайная церемония сформировалась к XVI веку и нашла своё распространение не только в среде монахов, но и в других слоях общества - от самураев до ремесленников и горожан. Со временем проведение чайной церемонии стало уделом мастеров чая, обучавшихся этому специально. Ритуал этой церемонии способствовал погружению в особую реальность. Присутствующие на церемонии посвящали все время наслаждению чаем, обществом, произведениями искусства. Всё это происходило в особенном, скрытом от мира месте, в возвышенном состоянии. Существовало множество школ чайной церемонии, каждая из которых создавала свой неповторимый язык и рисунок ритуала. Листвина Е. В. Культурные ценности Востока. Учебное пособие. - Саратов: Приволжское книжное издательство, 2006. С. 65.

Ландшафтные сады, принцип создания которых изначально был взят из китайской культуры, также стремятся отразить в малом необъятность и всё богатство вселенной. Сады создавались с использованием обязательного присутствия символики воды, земли и основных элементов природы. Их композиции выверены, любое растение или камень находятся на строго определённом месте, но присутствие мастера практически незаметно. Ощущение естественности и реальной жизни в этих садах - их главная черта.

Ещё одной ценностью японской культуры является стремление к интимному пространству. Исторически сложилось, что территория японского государства невелика, и поэтому красота единичного для японца важнее, чем красота изобилия. Этот принцип ими назван «принципом сосновой иглы». Один цветок полнее глубже выразит природу и сущность цветка, чем огромный букет.

Икэбана - искусство составления композиций из цветов - одно из проявлений отношения к природе. Отношение к цветам в Японии всегда было особенным. Цветам читали стихи, праздники любования цветением сливы стали общенациональными.

Создателями искусства икэбана стали буддийские монахи, для которых составление букетов было одной из духовных практик. Композиция состоит из трёх компонентов, олицетворяющих небо, человека и землю. За многие столетия сложились школы икэбана, но в целом общие закономерности присутствуют в каждой из них. Это асимметрия, простота, кажущаяся незавершённость, смысловая наполненность каждого элемента - цвета, материала вазы, самих цветов.

Икебана акцентирует внимание на одной из важнейших ценностей японской культуры, которую отметил поэт XV века Синкэй: «Пока существование поэта не будет пронизано сознанием мимолётности и изменчивости мира до такой степени, что он никогда, ни при каких обстоятельствах не забудет об этом, в его стихах не будет по-настоящему глубокого чувства» Стенли-Бейкер Д. Искусство Японии. М., 2002. С. 15

Отношение к природе и её ценность проявляется в ряде таких праздников, как любование не только цветением сакуры, но и луной в середине сентября, первым снегом, пением кукушки. Эти праздники являются до сих пор массовыми и любимыми. Передача бесконечного мира во всех его проявлениях, умение находить во всём скрытую красоту, присутствие природы как «четвёртой стены» в жилище благодаря раздвижным стенам, впускание окружающей среды в мир человека и соотнесение личности с её силой и величием - это неотъемлемая составная часть, основа японской культурной традиции.

Такое отношение к природе проявляется и в том, что этическая составляющая и понимание добра и зла отличаются от западной традиции. Они не разделены резко и безоговорочно, а воспринимаются относительно. Всё - лишь проявление мира, и поступки человека зависят от конкретной ситуации. Главное в поведении - искренность и соответствие принятым правилам.

Телесное в японской культуре не разъединено с духовным. Все проявления телесности, естественных потребностей и отправлений не кажутся японцам греховными. Главное, чтобы они не нарушали принятых норм и не задевали чувства окружающих, особенно старших или вышестоящих по социальной лестнице. Сочетание жестокого самоограничения и «игры по правилам» с умением глубокого внутреннего погружения и свободы личности, коллективизма и индивидуальной ответственности - это характерные черты японской шкалы ценностей.

Особое отношение к смерти характерно для японской культуры. Поскольку со смертью жизнь в целом не кончается, для японца главное - умереть достойно и в соответствии с этическими нормами. Такая смерть обусловливает отношение к жизни как к явлению, которое следует проживать осмысленно каждую минуту, а «правильная» смерть, осуществлённая в рамках этической традиции, обеспечивает более высокий статус следующего рождения.

Специфический признак японской культуры - её устойчивость. Наряду с устойчивостью её характерным признаком называют устойчивость. В сочетании устойчивости и изменчивости элементов японской культуры нет противоречия, потому что в духовной культуре рассмотрению подлежит не только единичное явление во временном континууме, но и присущий ей прослеживаемый на длительном временном отрезке принцип отношения к каждому явлению, а именно однотипность подхода. Горегляд В. Н. Япония: идеология, культура. Литература. Изд. «наука». М., 1989. С. 6

Общей для всего дальневосточного культурного комплекса категорией культуры является почитание предков. В синто она принимает форму культа и функционирует в широком диапазоне: от государственного синто до бытовых примет. В общем плане культ предков предполагает отсутствие непреодолимой границы между миром живых и миром мёртвых.

Японская культура - это удивительный целостный феномен восточной культуры. Её опыт с одной стороны, длительного изолированного развития, а с другой - умение органично принимать достижения иных культур, определил устойчивое и продуктивное развитие Японии на протяжении нескольких тысячелетий. Листвина Е. В. Культурные ценности Востока. Учебное пособие. - Саратов: Приволжское книжное издательство, 2006. С. 68

§2. Религиозный аспект воспитания японцев

Двумя основными ведущими религиями в Японии являются буддизм и синтоизм.

Буддизм - древнейшая мировая религия, роль которой и до настоящего времени остаётся велика в ряде стран Центральной, Южной и Юго-Восточной Азии, а также в Европе и Америке. Буддизм старше христианства на 5 лет, а ислама - на 12 столетий, но и по сей день он представляет собой живой организм. Солдатов А. В. Религиоведение. Изд. «Лань». СПб., 2004. С. 255

Возможность исповедовать буддизм любому человеку без учёта расы, национальности, страны, пола, заложена в самой сути религии, которая состоит в признании равенства людей, выдвижении на первое место совершенствования сознания индивида.

С древних времён Япония имеет одну интересную особенность - она легко подвергается чужому влиянию, но влияния эти она также легко трансформирует, настолько приспосабливает заимствованное к японской психологии, что чужие идеи становятся чисто японскими.

Согласно официальным японским хроникам, буддизм проник в Японию в середине VI века из Кореи, с VII века здесь ощущалось влияние китайского буддизма. Новая вера нашла в Японии как сторонников, так и противников, но в ожесточённой борьбе сторонники буддизма одержали верх. Семотюк О. П. Буддизм. История и современность. Изд. «Феникс». Ростов-на-Дону. 2005. С. 198.

Значительный вклад в становление буддизма на японской земле внёс известный государственный деятель принц Сётоку, который своим указом повелел населению почитать три буддийские святыни - Будду, Дхарму, Сангху, строил храмы, руководил изготовлением священных изображений и их расстановкой в крупнейших святилищах, составил комментарии к трём сутрам. При его содействии были построены первые буддийские храмы, в том числе знаменитый Хорюдзи.

При императоре Сёму буддизм признан государственной религией. В Японию проникли как традиции тхеревады, так и традиции махаяны. Первой буддийской школой, утвердившейся в Японии, была санрон-сю. В 657 году основана школа хоссо-сю, в 660-м - куся, а в 673-м - школа дзёдзицу-сю.

В японском буддизме IX - XI вв. самое большое значение имели школы тэндай-сю и сингон-сю. Особое значение в тендай придавалось учению Лотосовой сутры, согласно которой каждый человек может достигнуть Просветления и стать Буддой. Для этого он должен пройти десять фаз веры, десять - знаний, двадцать - религиозной практики, десять - познания конечной правды.

Приверженцы школы сингон считают, что только они опираются на «истинные слова» Будды. Слова эти относятся к периоду невидимого существования Будды и были сказаны им в узком кругу ближайших учеников, то есть не должны были стать достоянием широких масс «непросветлённых».

Дзен буддизм является наиболее влиятельной буддийской школой в Японии. Он восходит к китайской школе чань. Как и все культурные явления, проникавшие в Японию через Китай и Корею, дзен впитал элементы различных буддийских школ. Многочисленность школ была вообще характерным явлением для Японии. Дзен буддизм был мистическим направлением буддизма. Он признавал реальность феноменального мира, но воспринимал его как неистинный, как ничто. Он считал, что только при помощи медитации можно постичь свою изначальную природу, которая является не чем иным, как «сущностью Будды». Истинно-сущего можно достичь лишь практикой созерцания, направленного на религиозную цель, можно увидеть сокровенную суть вещей и осознать свою причастность ко всему сущему лишь созерцанием. Дзен буддизм отвергает шаманство и помощь со стороны, каждый должен своим погружением, созерцанием себя и природы дойти до истинного познания.

Сокровенные истины передаются не через буддийские трактаты, а «от сердца к сердцу», от учителя к ученику. Не существует никакой разницы между нирваной и сансарой, субъектом и объектом, жизнью и смертью, знанием и невежеством.

Как правило, монастыри школы дзен располагались в отдалённых местностях, в живописных горах, среди дремучих лесов. Главной особенностью этих монастырей являлось наличие палаты созерцания. Обычно это было большое длинное здание, в котором всегда царил полумрак. Вдоль стен разложены подушки для сидения, иногда высокие кресла с такими же подушками. Во время созерцания все сидели лицом к стене со скрещенными ногами . иногда старший учитель руководил созерцанием. Сидящие погружались в созерцание, которое могло длиться до трёх часов, после чего раздавался звонок, постепенно созерцатели пробуждались. Солдатов А. В. Религиоведение. Изд. «Лань». СПб., 2004. С. 279 Наибольшее распространение дзен буддизм в Японии получил начиная с XII века. Это время совпало с переходом власти в руки самурайского сословия, не обременённого хорошим образованием и воспитанием, для них были недоступны сложные философские проблемы рационалистических схоластических и символических направлений буддизма, а также утончённая эстетика прежней придворной среды. Сёгунским правительством был использован дзен буддизм как объединяющий социальный фактор.

На протяжении всей своей истории существования дзен буддизм оставался преимущественно религией образованной части населения Японии вплоть до начала XX века, когда знакомство с европейскими языками дало возможность широким слоям населения изучать христианскую философию. Дзен буддизм оказывал сильное влияние на все сферы японской духовной жизни. Эстетика дзен буддизма, проявляющаяся в простоте, естественности, гармонии, непосредственности, спонтанности, стала принципом искусства и повседневной жизни японцев.

Осуществляя заимствования, японцы никогда не переходили некоей черты, за которой теряется возможность национальной самоидентификации. Не имея никаких психологических барьеров в части усвоения научно-технической информации, они с предельной жестокостью защищали пресловутый «дух Ямато», который делает японца японцем. Кузнецова Т. Ф. История мировой культуры. М., 2003. С. 164 Наибольшая роль в этом защитном механизме принадлежит синтоизму.

Синто представляет собой религиозную систему, начавшую оформляться в VIII в. Основными составляющими синтоизма следует признать развитый культ предков и культы природных божеств.

Культ предков предполагает, что каждый род имел своего божественного прародителя, «действовавшего» в мифологические времена и считавшегося полифункциональным охранителем рода. Связанные узами родства, эти божества, эти божества образуют пантеон синто, закреплённый в мифологически-летописных сводах и генеалогических списках. Кузнецова Т. Ф. История мировой культуры. М., 2003. С. 165

Согласно синтоистической мифологической истории, первые пять божеств самопроизвольно возникают из хаоса. В результате нескольких совокуплений на свет появляется Идзанаки (Тот-кто-приглашает) и его сестра Идзанами (Та-что-приглашает), которые опускаются в соленую морскую воду на плавающем небесном мосту и создают первый остров. В результате `ескольких совокуплений Идзанаки и Идзанами рождают сначала уродца Хируко, а затем Японские острова и нескольких Ками. Вскоре Ками огня убивает мать, опалив ей лоно огнем. Идзанаки отрубает виновнику голову, и из льющейся на землю крови возникаем множество ками.

В поисках сестры Идзанаки отправляется в подземное царство мертвых, однако Идзанами не хотят отпускать в царство живых, потому что она успела вкусить адской пищи. Идзанами надеется на помощь Ками места, но ставит условие, что Идзанаки не должен приходить за ней ночью. Идзанаки нарушает обещание и видит, что Идзанами превратилась в разлагающийся труп.

Идзанаки преследуют сначала восемь Ужасных Ведьм Страны Ночи, а затем сама Идзанами в сопровождении восьми Ками грома и полутора тысяч Воинов Страны Ночи. Идзанаки преграждает путь погони скалой, разделив тем самым два царства, и с обеих сторон скалы произносятся слова разлуки. Идзанами обещает каждую ночь забирать к себе тысячу живых существ, а Идзанаки - создавать новые полторы тысячи, чтобы мир не оказался пустыней.

Совершив очистительный обряд после соприкосновения со смертью, Идзанаки рождает высшее божество - богиню Солнца Аматэрасу и хитрого бога Сусаноо.

Синтоизм свободен от религиозной идеи «центральной власти» всевышнего, он учит главным образом культу предков и поклонению природе. В синтоизме нет других заповедей, кроме общежитейских предписаний соблюдать чистоту и придерживаться естественного порядка вещей. У него есть одно общее правило морали: «Поступай согласно законам природы, щадя при этом законы общественные». По синтоистским представлениям, японец обладает инстинктивным пониманием добра и зла, поэтому соблюдение обязанностей в обществе тоже инстинктивно: если бы было не так, то японцы «были бы хуже зверей, которых ведь никто не учит, как надлежит им поступать». Сведения о синтоизме мы находим в японских источниках «Кодзики» («Записки древности», 712 г.) и «Нихонги» («Анналы Японии», 720г.).

Японские хроники утверждают, что первоначально в мире царил хаос, но затем все приобрело стройность: небо отделилось от земли, обособились женское и мужское начала: первое -- в лице богини Идзанами, второе -- в лице ее мужа Идзанаги. У них родилась богиня солнца Аматэрасу, бог луны Цукиёми и бог ветра и воды Суса-ноо. Аматэрасу и Сусаноо вступили между собой в борьбу. Аматэрасу победила и осталась на небе, а Сусаноо был изгнан в страну Идзумо на землю. Сын Сусаноо -- Окунинуси сделался правителем Идзумо. Аматэрасу не смирилась с этим и принудила Окунинуси передать правление ее внуку Ниниги. Ниниги сошел с неба и принял управление государством Идзумо. В знак власти ему вручили три священных предмета -- зеркало (символ божественности), меч (символ могущества) и яшму (символ верности подданных). От Ниниги произошел Дзиммутэн-по (титул тэнно означает «Верховный правитель»; сохраняется за царствующим домом до наших дней; передается на европейских языках словом «император»), мифический первый император Японии, положивший начало династии японских императоров -- микадо. Зеркало, меч и яшма с тех давних времен остаются эмблемой японского императорского дома.

Несмотря на отсутствие единства в почитании божеств, устройство синтоистских храмов тем не менее единообразно. Основу каждого храма составляет хондэн (святилище), в котором хранится синтай (святыня, божество). К хопдэну примыкает хайдэн, т. Е. зал для молящихся. Изображений богов в храмах нет, однако некоторые храмы украшены изображениями львов или других животных. При храмах Инари есть изображения лис, при храмах Хиэ -- обезьян, при храмах Касуга -- изображения оленей. Эти животные рассматриваются в качестве посланников соответствующих божеств. Все это свидетельствует о связи синто с многочисленными специфическими народными верованиями.

Японские религиозно философские системы - будь то синтоизм, буддизм, конфуцианство - требовали от человека уважения к общественному мнению, умаления собственного «я». Убеждённый в том, что сила лишь в постоянной духовной связи с природой, богами, предками, японец как синтоист издревле гордился тем, что является жителем посёлка, деревни с общими родовыми божествами, которые охраняют, обеспечивают спокойствие и уверенность всем. Буддизм также требовал отбросить «малое я» и служить «большому», поскольку основа заблуждений и страданий в этом быстротечном мире - преувеличение значения своего «я». Конфуцианство, в свою очередь, на первое место в жизни человека ставило дом, предков, без которых само существование теряет смысл. Всё это противостоит христианству, постулирующему отдельное существование бога и человека, рассматривающего веру как путь к развитию личностного самосознания. Григорьев А. М. Япония в сравнительных социокультурных исследованиях. М., 1989. С. 102

Глава 2

§1. Возникновение и история развития самурайского сословия

Господствующий класс аристократического общества, сложившегося в результате перерождения общества законов системы Рицурё, составляли выходцы из среды высшего чиновничества этого периода. Во время существования Рицурё аристократии были присущи черты, характерные для высшей бюрократии.

Возникшее в стране брожение - выступления народных масс в провинции, подобно волнениям 939 года, разгул банд грабителей, действовавших как в столице, так и в провинции, явились для господствующего класса дурным предзнаменованием, они потрясли всю систему господства аристократии.

Рост влияния так называемых мёсю - помещиков, живущих в деревне, связанный с развитием сельскохозяйственного производства, возникновение феодальных общественных отношений, как результат появления из числа этих помещиков самураев, объективно являлись факторами, подрывавшими древнее общество изнутри, и аристократия с самого начала не могла не ощущать интуитивно этого исторического процесса. Представители аристократии этого периода, с одной стороны, отличались высокомерием, а с другой - были людьми бесхарактерными, беспомощными. Иэнага Сабуро. История японской культуры. Изд. «Прогресс». М., 1972. С. 105

Самураи представляли собой новую силу, сформировавшуюся из нануси - зажиточных крестьян, связанных непосредственно с землёй. Самурайство, будучи господствующим классом феодального общества, выработало систему вассалитета, объединявшую господина и его слуг. А именно: самураи заключали феодальный договор с подвластными себе, согласно которому сюзерен в отношении подвластных ему обязывался проявлять «милость», заключавшуюся в том, что он либо признавал их право на землю, либо предоставлял им такое право заново и защищал его. С другой стороны, сами вассалы должны были преданно служить своему господину как в мирное, так и в военное время, поддерживая его в экономическом или военном отношении. Подобный союз способствовал исключительному росту военного и экономического могущества самураев. Отношения вассалитета переходили от родителей к детям.

Стоило самураям выйти на поле боя, как господин и его слуга должны были вместе делить все трудности военной службы, кроме того, часто и сама их жизнь в одинаковой степени подвергалась опасности, в результате отношения вассалитета от этого становились ещё более прочными. Иэнага Сабуро. История японской культуры. Изд. «Прогресс». М., 1972. С. 109

Договор вассалитета заключался всего лишь с целью взаимной защиты и усиления своего положения в обществе. У самураев, которым было чуждо сознание ценности человеческой жизни и которые спокойно совершали самые жестокие поступки, не останавливаясь даже перед убийством, были развиты чуждые человечности черты. Следовательно, нельзя давать исключительно высокую оценку самурайской морали.

После революции Мейдзи мораль, созданную самурайством, некоторые философы, занимавшиеся морально-этическими проблемами, восхваляли как традиционное состояние духа, которым должна гордиться Япония. Однако подобные утверждения представляют собой извращение истории в угоду реакционной политической цели.

Само самурайство в своём развитии прошло несколько стадий, начиная от периода Камакура, когда самураи занимались сельским хозяйством, которое было их материальной базой, и кончая периодом Эдо, когда они превратились в городских жителей, став потребителями. Их имущественное положение на каждом из этих этапов значительно отличалось. Поэтому мораль самураев (буси) вовсе не оставалась неизменной во все времена.

Существовало три источника формирования самурайского сословия. Основная масса самурайства вышла из крестьянской верхушки, зажиточного крестьянства, в результате углубления процесса социальной дифференциации.

Второй путь - наделение землёй домашних слуг. Принадлежа к семейной группе, но не находясь в родственных или свойственных отношениях с её главой, они первоначально трудились на рисовую похлёбку и в случае военной необходимости с оружием в руках защищали земельные владения этой семьи. Главы семейных групп стали наделять слуг землёй, что сразу сказалось на повышении их боеспособности, ибо теперь они сражались не за харчи, а за свою, лично им принадлежащую землю.

Верхи самурайского сословия пополнялись за счёт губернаторов, которые обогащаясь на основе коммендируемых им сёэнов, превращались в крупных феодальных собственников.

Самураи объединялись в отряды (то) и в более крупные группы (дан). Эти формирования состояли из кровных родственников, свойственников, их вассалов и возглавлялись либо главой семейной группы, либо старшим из наиболее влиятельной самурайской семьи в округе.

Широко употребляемый термин «бусидо» («путь самурая») возник уже в период Эдо. Теоретики, отождествлявшие бусидо с национальной моралью, считали, что восхваление верности самураев своему господину является эффективным средством пропаганды идеи верности императору. Бесспорно, что в отношениях слуги и господина идея преданности господину имела превалирующее значение.

Когда власть сюзерена усилилась, а непривилегированные самураи, оказавшись оторванными от земли, превратились в обычных наёмных служащих, получающих жалование, например, в виде риса - тигёмай, как это было в период Эдо, вассалы почти полностью утратили самостоятельность. Но в период становления феодального общества, когда централизованная власть была ещё слабой, а все самураи, занимавшиеся сельским хозяйством, имели владения, служившие им экономической базой, независимость вассалов по отношению к сюзерену была прочной. Даже самураям среднего и выше среднего ранга не было никакой нужды рабски служить своему сюзерену.

Японская культура подсказывает индивиду, что его чувство собственного достоинства и будущее обусловлены его отношениями с другими людьми, а не только личным поведением; он должен найти место в жизни, обеспечивая себе и своей семье соответствующее положение в сети социальных связей. Григорьев А. М. Япония в сравнительных социокультурных исследованиях. М., 1989. С. 83.

Они храбро сражались на поле боя, но не забывали требовать награды за свою «военную доблесть». Несметное количество прошений с изложением обстоятельств проявления воинской доблести, написанных с целью получения награды, красноречивее всего свидетельствует о том, что мораль самураев не была истинной моралью самопожертвования. Все интересы самураев были сосредоточены на том, чтобы поддержать свою семью и обеспечить будущее своим потомкам, верность же господину была лишь средством для достижения этой цели. Они были верны сюзерену в своих интересах и интересах своей семьи, но это не означало, что во взаимоотношениях между главами семей, служивших одному и тому же сюзерену, имело место чувство какой-либо солидарности.

Японцы, которые в древнем обществе по отношению к вышестоящему ничего, кроме чувства слепого рабского подчинения , не испытывали, смогли выработать моральные принципы, включавшие в себя такие отношения, которые хотя и нельзя назвать полностью договорными, но которые тем не менее предусматривали двусторонние обязательства. Поэтому, как бы то ни было, вполне бесспорно, что произошёл серьёзный прогресс в духовном росте японцев. Именно эта новая мораль явилась материалом для так называемых «гунки» - военных эпопей, наиболее значительной среди которых была «Хэйкэ-моногатари» («Повесть от Тайра»). Гунки явились новым жанром в художественной литературе, отсутствовавшим в эпоху расцвета аристократического искусства.

И ранее существовали произведения, описывавшие битвы самураев. Таковыми были «Сёмонки», представлявшие собой документальную запись о мятеже в годы Тэнгё в XI веке. Однако подобного рода литература в период Хэйан ещё не составила целого литературного направления. Только с наступлением периода Камакура, когда началось военное правление, впервые сформировался жанр военных эпопей - гунки, и именно к этому жанру принадлежат лучшие произведения литературы данного периода, такие как «Сёкюки» («Записки о годах Сёкю»), «Хэйдзи-моногатари» («Повесть о годах Хэйдзи») и так далее. Иэнага Сабуро. История японской культуры. Изд. «Прогресс». М., 1972. С. 102

Среди самураев выделились две основные соперничавшие группы: Тайра и Минамото.

Внутри самурайских групп отсутствовало единство, что проявлялось в мятежах и умело использовалось правящим лагерем для подавления военной оппозиции. В этом отношении показательны мятеж 936 г. Фудзивара Сумитомо на острове Кюсю и мятеж 938 - 946 гг. на востоке, поднятый Тайра Масакадо с целью захвата престола.

В качестве норм поведения прославлялись верность вассала своему господину, мужество, скромность, самопожертвование, утверждался приоритет долга над чувством, словом. Однако в реальной жизни самураи не обладали этими качествами, что подтверждается наличием большого числа прошений с изложением обстоятельств проявления воинской доблести, написанных самими самураями для получения вознаграждения. Самовосхваление было типичным явлением в повседневной жизни самураев. Они стремились прежде всего к личной славе, добивались получения земельного владения и обеспечения своей семьи, а верность господину служила лишь средством для достижения этой цели.

В «Пути война» имел место синтез трёх идеологических течений: японского синто с его идеей патриотизма, доходящего до верноподданничества; китайского Чан (Дзен) буддизма с концепцией самоконтроля и самообладания, выработки психологического настроя путём самососредоточения (медитации) и вхождения в небытие перед лицом смертельной опасности; конфуцианство с проповедью верности долгу, послушания господину, морального совершенствования. «Истинный самурай», отправляясь в поход, давал три обета: забыть навеки свой дом, забыть о жене и детях, забыть о собственной жизни.

Самураи оспаривали друг у друга первенство в бою. С этой целью они стремились перед боем первыми во всеуслышание назвать себя, чтобы прославиться, затем, вызвав на поединок «достойного» противника, отсечь ему голову и предъявить её в качестве почётного трофея (головы «недостойных» врагов с презрением выбрасывались). Кузнецов Ю. Д. Навлицкая Г. Б. Сырицын И. М. История Японии. «Высшая школа».М., 1988. С. 70.

§2. Воспитание самурая

Звание самурая в средневековой Японии было наследственным. Сын, как правило, шёл по стопам отца, становясь воином-профессионалом, представителем сословия военно-служилого дворянства, и оставался в том феодальном клане, членом которого был его родитель. Поэтому в самурайских семьях особое внимание уделялось воспитанию подрастающего поколения уже с раннего детства в духе бусидо. Основной задачей наставников молодого буси была выработка в нём того комплекса особенностей, которые считались необходимыми в профессии самурая, т.е. воспитание человека физически сильного, владеющего в полной мере военным искусством, вооружённого знанием моральных принципов господствующего класса.

Сын самурая с самого рождения окружался исключительной заботой. Он являлся продолжателем рода, хранителем и наследником его традиций. Он имел право совершать религиозные обряды по отправлению культа предков. (Согласно синто и конфуцианскому учению исполнять обряды и возносить благодарность духам предков, «успокаивая» этим их души, могли только мужчины.) Исходя из этого, рождение ребёнка мужского пола в японской семье считалось праздником. С особым вниманием относились к первому сыну, так как он по закону уже с момента рождения считался наследником дома, всего состояния семьи и имени самурая.

Кроме того, сын наследовал землю или рисовый паёк, за который служил у феодала его отец. Кузнецов Ю. Д. Навлицкая Г. Б. Сырицын И. М. История Японии. «Высшая школа».М., 1988. С. 87 Поэтому, если самурай без наследника в семье (в 1615 г. Самураям было разрешено усыновление наследников из среды их родственников, носящих то же родовое имя) почему-либо не мог взять себе наложницу или если последней не удавалось родить ему сына, феодал конфисковывал у буси его надел и лишал родового имени. Это означало, что самурай терял место в социальной структуре и становился ронином. Такая мера часто практиковалась феодалами при первых сёгунах Токугава ввиду того, что земля находилась под их непосредственным контролем. В период между временами Кэнтё (1601) и Кэинан (1651) около 60 феодальных семей потеряли по этой причине свои феоды.

В первые дни после появления ребёнка на свет в дом самурая приходили родственники, приносившие мальчику подарки, среди которых были два веера изогнутой формы, рассматривавшиеся как предвестники двух мечей воина и как символ храбрости.

Через несколько лет сын воина получал один или два (в зависимости от ранга отца) маленьких игрушечных меча, вырезанных из дерева. Это приучало юного самурая любить своё оружие - мечи, принадлежность сословия воинов.

Развивать в детях самураев военный дух и почитание воинской доблести (сёбу) были призваны ежегодные праздники мальчиков - «танго-но сэкку», отмечаемые в пятый день пятого месяца по лунному календарю и получившие затем большое распространение в период Эдо. («Танго-но сэкку» является одним из традиционных японских праздников, который празднуется повсеместно в Японии и в настоящее время). Во время праздника мальчиков выставляли в доме искусно изготовленные миниатюрные доспехи, надетые иногда на специально изготовленных для этой цели кукол (кабуто-нингё), мечи, луки и стрелы, знамёна, стараясь тем самым воспитать в будущем самурае воинственность, уважение и благоговейное отношение к военному снаряжению и к самому ремеслу самурая. Играть такими мечами и доспехами детям запрещалось, на них можно было только смотреть, так как демонстрация игрушек приравнивалась к самурайской практике показа мечей и доспехов.

Непременным аксессуаром на празднике мальчиков были коинобори - изображение карпов, сделанные из цветной ткани или бумаги и поднимавшиеся на бамбуковых шестах над каждым домом, где жили один или больше мальчиков. (Число вывешиваемых карпов соответствовало числу мальчиков в семье). Карпы были предназначены для той же цели, что и игрушечное вооружение. Иэнага Сабуро. История японской культуры. Изд. «Прогресс». М., 1972. С. 111 Они символизировали «мужественную добродетель», которая подразумевала «военную добродетель». В Японии карпы и доныне считаются самураями среди рыб. Их рассматривают как символ энергии, храбрости и непреклонной твёрдости. Детям воинов внушали, что от них требуется такое же упорство в достижении цели, какое показывает карп, преодолевая бурные потоки, такой же стоицизм и бесстрашие, какие «проявляет», по словам самураев, эта рыба на столе повара, не уклоняясь и не вздрагивая от удара ножа. Возможно, что именно эти «качества» карпа обусловили появление его амулетов в храме бога войны Хатимана.

Самурайская молодёжь приобщалась к профессии воина также во время праздников в честь побед над айнами и в других битвах эпохи средневековья, когда выставляли и носили по городу самурайское снаряжение, демонстрировали искусство буси и рассказывали повести о героизме (гундан). Значительное влияние оказывало конфуцианство. По одному из его принципов, дети должны были относиться к родителям с почтением и уважением, дорожить ими, любить их, не противодействовать их воле, не причинять им огорчения и беспокойства даже в том случае, если «родители по влечениям своим были дурными людьми и относились дурно к детям».

В бусидо такое отношение детей к родителям опосредовалось принципом гири, обусловливавшим почитание возраста (уважение родителей и старших вообще) и объяснявшим такие поступки, как жертвование собой ради родителей.

Тщательное домашнее воспитание детей подразумевало чтение им нравоучительных историй из книг конфуцианского характера. Такого рода назидательные рассказы служили руководством к практическому действию, являлись своеобразными сводами моральных правил. Так, в одном из подобных рассказов говорилось о том, как мальчик лёг в стужу на лёд замёрзшей реки, чтобы растопить его теплом своего тела и достать рыбы для своей мачехи; в другом - как мальчик спал ночью, ничем не прикрывшись, чтобы отвлечь москитов от родителей на себя.

Однако конечной целью воспитания в ребёнке чувства сыновнего долга (оякоко) были не только уважение и любовь к родителям и старшим, проявляемые в деле. Высшим пунктом морального обучения самурайской молодёжи в духе учения Конфуция являлась выработка верности государю, который также рассматривался как отец воина. Сыновний долг, таким образом, служил как бы основой верноподданичества и приравнивался к верности вассала сюзерену. В качестве примера можно привести высказывание об обязанностях вассала одного из правителей токугавской Японии князя Мито Мицукуни (1628-1700). Он говорил: «Если виновным (в государственной измене) является ваш отец, я не склоню вас к измене ему; поступить так - значило бы погрешить против справедливости (гири). Сыновняя любовь и верность суть одинаковые добродетели, поэтому вы лично должны знать, как поступить в подобном случае, я представляю решение подобного вопроса вашей совести».

Не меньшим уважением, чем отец, пользовался учитель молодого самурая. Авторитет наставника был очень высок, его приказы выполнялись беспрекословно. Популярное изречение гласило: «Родитель тот, кто произвёл меня на свет, учитель тот, кто делает меня человеком». В другой поговорке сказано: «Твой отец и мать подобны Небу и Земле, твой учитель и господин - солнцу и луне». Духовная услуга учителя (часто священника) в воспитании считалась неоценимой. За воспитание человека нельзя было дать материальное вознаграждение, так как нельзя измерить неосязаемое и неизмеримое, за него следовало бесконечно почитать и превозносить своего учителя.

Обучение в семье и наставления учителя были двумя основными факторами, фундаментом в воспитании молодёжи сословия самураев, формировавшими идеал воина, основанный на мифических сказаниях, буддийском безразличии к смерти, конфуцианском культе сыновней почтительности и чисто японской основе - верности своему феодалу. Семья и наставник прежде всего заботились о становлении характера подростка, вырабатывали отвагу и мужество, выносливость и терпение.

Будущих самураев старались растить бесстрашными и смелыми, другими словами, развивали в них качества, которые считались в среде самураев самыми главными добродетелями, при которых воин мог пренебречь своей собственной жизнью ради жизни другого, особенно жизни своего покровителя и господина. Такой характер развивался чтением рассказов и историй о храбрости и воинственности легендарных героев, знаменитых военачальников и самураев, просмотром театральных представлений. Нередко отец приказывал будущему воину для развития смелости отправляться ночью на кладбище или место, известное своей дурной славой (где «водилась» нечистая сила, духи и т.д.). Практиковалось посещение мальчиками публичных наказаний и казней, а также ночной осмотр отрубленных голов преступников, на которых сын самурая должен был оставить свой знак, доказывающий, что молодой буси действительно приходил на указанное ему место.

Мальчики и девочки воспитывались в умении контролировать свои действия, воздерживаться от выражения своих чувств восклицаниями, от стонов и слёз. «Что ты плачешь от таких пустяков, трусишка? - говорила мать плачущему сыну. - Что ты будешь делать, если тебе отрубят в битве руку или тебе придётся сделать харакири?» С самого раннего детства детям буси прививали чувство чести и стыда, учили быть правдивыми и дисциплинированными.

Такое воспитание вырабатывало хладнокровие, спокойствие и присутствие духа, помогало самураям не терять ясности ума при самых серьёзных испытаниях.

От самурайского юношества требовали систематически тренироваться, чтобы овладеть военным искусством, быть всесторонне подготовленным для пользования оружием, физически сильным и ловким. Молодые самураи должны были в совершенстве владеть приёмами фехтования (на мечах и алебардах), стрелять из лука, знать дзю-дзюцу, уметь обращаться с копьём, ездить верхом (для юношей из самурайских семей высокого ранга), обладать знанием тактики.

Педагогические требования бусидо добавляли к овладению военными искусствами ещё и изучение литературы, истории, каллиграфии и т.д. Однако самураи останавливали своё внимание на посторонних военному делу дисциплинах лишь постольку, поскольку это касалось профессии воина и могло быть полезно в военной практике. Специальные школы, в которых преподавались классическая китайская литература, изящные искусства и т.д., считавшиеся необходимым аксессуаром поместья феодала скорее из приличия, как подражание императорскому двору в Киото, где император находился в почётной ссылке, презирались самураями и ни в коем случае не были уважаемы, а лишь терпимы. В этих школах можно было увидеть детей, не способных к овладению самурайскими военными науками, болезненных и слабых, просто физических уродов или же людей, добровольно отрешившихся от мира насилия. Насмехаясь и презирая таких учащихся, самураи говорили: «Занятия науками - это жалкий удел изнеженных женоподобных царедворцев Киото, слабое здоровье которых не позволяет им пользоваться своими мускулами и лишает их приятной возможности упражняться в благородном искусстве самураев».

Тем не менее именно из этой среды вышли многие национальные мыслители, знаменитые поэты, писатели и прославленные художники эпохи японского средневековья.

В 15 лет воспитание молодого самурая считалось законченным. Он получал настоящие боевые мечи, с которыми не должен был расставаться всю жизнь; девушке вручался короткий кинжал - принадлежность каждой женщины сословия воинов. Юноша переходил в новую возрастную группу - общество взрослых. Совершеннолетие сопровождалось и другими иниционными действиями, называвшимися «гэмбуку», или «гэнпуку».

Во время обряда половой зрелости иницианту, по древнему обычаю, впервые делали причёску самурая - сакаяки: сбривали волосы у лба и завязывали на макушке узел волос (мотодори). Юноше надевали специальный высокий головной убор - эбоси, приспособленный для ношения мотодори. Человек, который во время церемонии надевал на голову молодого буси эбоси, назывался «усироми», т.е. опекун, или эбоси-оя (букв. «родитель по головному убору»). В Японии обряд инициации был распространён как среди аристократии, так и простого народа со времён древности. Начиная с периода Нара (710 - 794) юноши аристократических семей церемониально инициировались по ритуалу, определённому влиянием китайских обычаев. Этот обряд назывался «уи-кобури», или «какан» (какан-но сики) - «первое ношение короны»).

Получив оружие и пройдя обряд инициации, молодой самурай обретал свободу и независимость в действиях, был преисполнен чувства самоуважения и ответственности. Он становился полноправным членом своего сословия.

Само собой разумеется, что, будучи профессиональными воинами, самураи должны были основное внимание уделять военному ремеслу и признавать только его единственным занятием, достойным «благородного» человека, т.е. буси. Весь комплекс того, что культивировал в себе каждый самурай, все духовные и физические способности были подчинены в конечном счёте единственному и главному моменту - овладению военным мастерством, без которого было бы бессмысленным само понятие «самурай». От степени военной и физической подготовленности самурая зависело высшее требование, предъявляемое каждому воину: умение бороться (с оружием или без оружия) с противником и побеждать его. Это обусловило то, что, готовя себя к основному в жизни - войне, буси постоянно совершенствовали искусство воина и физическую подготовку уже с раннего детства, упражняясь во владении оружием, воспитывая телесную и духовную твёрдость, храбрость и решительность.

Заключение

Япония - самая молодая из восточных цивилизаций. Она расположена на архипелаге из 4 крупных островов: Хоккайдо, Хонсю, Кюсю и Сикоку. Кроме того, к Японии относится более 3 тысяч островов. Современное население Японии составляет примерно 12 млн. человек, из них 99% этнические японцы. Японский этнос оформился в результате продолжительных миграционных процессов, связанных с передвижением этнических групп из Сибири, Кореи и с островов Тихого океана. Ядро народностей сложилось к началу нашего времени в 3-6 веках, когда в центре острова Хансю образовалось первое государство Ямато.

Цивилизация и культура Японии до глобального столкновения западной и восточной цивилизаций имела много ярких уникальных особенностей, некоторые из них сохранились и в новейшее время. Одной из существенных является отсутствие хронологически четкого перехода от древности к средневековью, связанного с формированием феодализма как социально-экономической и политической структуры.