2009 г.

С приходом на Урал переселенцев стали зарождаться новые очаги Русской культуры. Вслед за первыми переселенцами на суровую Уральскую землю ступило и православие. В тогда ещё не освоенном крае появились первые монастыри.

По началу, они были совсем небольшими, несколько деревянных строений. Но со временем они росли и развивались. В те суровые и лихие годы монастыри тоже были неким подобием крепостей.

Вот так современники описывают оборонительные возможности одного из монастырей: «ограда вокруг монастыря была деревянной, в столбах, на ней по углам возвышались башни. Монастырь, как пограничное укрепление, по углам имел башни, из оружия было 10 винтовок, 30 мушкетов и гладких пищалей».

Как видно, возможность держать оборону, была для первых монастырей Урала одним из первостепенных вопросов.

Строились монастыри отдельными крепостями. Они несли переселенцам не только веру, но и способствовали развитию всевозможных ремесел, земледелия, учили наукам.

Монастыри получали от Российского государства земельные наделы, и это использовалось, как способ привлечь переселенцев из крестьян селиться на своих землях. Так власти продвигали процесс освоения переселенцами отдаленных глухих районов.

В тридцатых-сороковых годах XVII века Соликамский, Вознесенский, а так же Пыскорский Спасо-Преображенский монастыри имели обширные вотчины в своих районах. Уже к началу XVIII века число монастырей, обладающих огромными земельными вотчинами, выросло в несколько раз. К их числу принадлежал и Далматов монастырь, основанный в районе Исети в 1644 году, и уже во второй половине XVIII века имевший в своем составе одно село и целых девятнадцать деревень.

Из деревянных церквей самой распространенной была клетская церковь, своим обликом и размерами напоминающая клеть избы. Обычно её высокая крутая двускатная крыша, завершенная главой с крестом, выделялась среди других построек. Из числа уцелевших до времен краеведов с фотоаппаратами, сохранилась церковь в селе Монастырь Гайнского района Пермского края, построенная в 1614 году.

С тех далёких времен праздничный мелодичный перезвон и тревожный набат разносились по Уральской тайге. Шатровые колокольни оканчивались главками, покрытыми «в чешую», как еловые шишки, фигурными дощечками - лемехом. Лемех из осины строгался до блеска, и в нем отражалось Уральское небо.

Из дерева рубились и колокольни. Они стояли отдельно и представляли из себя величественные башни - срубы. Часто конструкция колоколен была многоярусной.

Один из путешественников писал в 1857 году: «в шести верстах от села Вильгород стоит село Бегичи, с деревянной старинной церковью. Архитектура покачнувшейся колокольни этой церкви знакома каждому, кто езжал по Пермской губернии.

Колоколен, остатков XVII и прошлого века довольно много - это просто шестиугольные срубы, в верхней их части прорублены окна и висят колокола, плоская крыша свисает концами из-за сруба, всё это увенчано низкой башенкой и главкой, нередко покрытой зелёной муравленой черепицей». Подобное упоминание далеко не единственное, и становится очевидно, что монастыри и церкви на долгие годы определили облик поселений Урала.

Мужской Свято-Николаевский монастырь - самый крупный и старый на Урале в г. Верхотурье мужской монастырь, который был основан еще в 1604 году.

На территории Свято-Николаевского монастыря находится семиглавый Кресто-Воздвиженский собор, который является третьим по величине собором в России, после Храма Христа Спасителя (Москва) и Исаакиевского собора (Санкт-Петербург).

Крестовоздвиженский храм был построен к 300-летию дома Романовых. На его открытие ждали императора Николая II, однако он приехать не смог и на освящение собора приезжала великая княгиня Елизавета Федоровна. В храме также находится уникальный фаянсовый иконостас.

На территории монастыря также находятся чудотворные мощи Праведного Симеона Верхотурского - местного святого из села Меркушино. В 1692 году гроб с мощами Симеона Верхотурского (изначально святого именовали Симеон Меркушинский) вышел из земли, на месте могилы забил источник, а также начали происходить чудесные исцеления. В 1704 году произошла канонизация святого, и мощи Праведного Симеона Верхотурского были перенесены в мужской монастырь Верхотурья. Серебряная рака с мощами святого до сих пор находится в Свято-Николаевском мужском монастыре и доступна для паломников. Святой праведный Симеон Верхотурский считается духовным покровителем Урала и Сибири, а его мощам приписываются излечения бесплодия и болезни ног и глаз.

Симеоно-Аннинская надвратная церковь интересна тем, что здесь покоятся останки (кости и черепа) монахов, которых не смогли опознать при раскопках на территории монастыря. Картина уникальная - грудой сложены черепа, горит лампада в полной тишине, а на стене надпись «Мы были как вы, а вы будете как мы».

В братском корпусе монастыря расположен также и Православный музей, где представлена история монастыря и Екатеринбургской Епархии

Первые упоминания о деятельности обителей Урала по обучению элементарной грамотности относятся к первой четверти XVIII в.

Традиционно считается, что родоначальником просвещения в Зауралье является Верхотурский Николаевский мужской монастырь. Основанием для этого утверждения является широко процитированная в историографии память митрополита Сибирского и Тобольского Филофея Лещинского архимандриту Сильвестру, датируемая 1716 г. и повелевающая набирать в Верхотурском уезде детей окрещенных вогулов, способных к обучению, и «учити их прилежно», а по возможности отсылать таких малолеток и в отдалённый Тобольск, где уже существовала при архиерейском доме школа, в которой обучались дети новокрещенных. Эта память была дана во исполнение указа императора Петра I (предписания об учреждении школ при монастырях издавались Петром I неоднократно, как до, так и после 1716 г.) и приказа сибирского губернатора князя Матвея Петровича Гагарина.

Ни одного документального свидетельства о практическом исполнении данного предписания в Николаевском монастыре не сохранилось, поэтому версия об открытии школы для новокрещенных в Верхотурье в 1716 г. остается пока недоказуемой, хотя и вероятной. Плохая сохранность монастырского архива, сгоревшего в 1762 г., не позволяет пролить свет на эту проблему. Впервые «школа» и «студенты» упоминаются в монастырском делопроизводстве в 1762-1763 гг., и эти сведения относятся к обучению не новокрещенных, а детей священнослужителей.

Более надежные свидетельства о существовании «училища» в первой четверти XVIII в. имеются относительно Далматовского Успенского мужского монастыря.

В первой половине XVII столетия один тобольский дворянин, оставив жену и детей, удалился в Невьянский монастырь Тобольской епархии, где принял иночество с именем Далмат. Так как он отличался высокой добродетельной жизнью, братия Невьянского монастыря пожелала видеть его своим игуменом. Но смиренный Далмат, избегая этого высокого и ответственного поста, удалился из обители, взяв с собой икону Успения Божией Матери. В 1644 г. он прибыл в Пермскую губернию и здесь поселился в пещере, во владениях татарина Илигея.

Когда Илигей узнал, что на его землях появился инок, намеревающийся даже построить здесь обитель, он вознегодовал и, собрав родственников, отправился к подвижнику, намереваясь изгнать его. На ночлег он остановился прямо напротив пещеры Далмата, за рекой Исетью, рассчитывая на рассвете неожиданно напасть. В случае сопротивления или самозащиты иноку грозила смерть. Людской помощи ему ждать было неоткуда, бежать он тоже не мог. Но угоднику Божию не нужна была человеческая защита. Ночью Илигею явилась Божия Матерь, в венце, в багряном одеянии и с пламенным мечом в руке. Она строго запретила причинять иноку вред и приказала дать ему землю для построения обители. После этого страшного видения татарин смиренно пришел к Далмату и отвел ему землю для монастыря. В этом же, 1646 г., и был основан Далматов монастырь.

Но вскоре на новоучрежденную обитель напали калмыки. Они сожгли начатые монастырские постройки, часть монахов убили, часть пленили. Только старец Далмат чудесным образом спасся и сохранил принесенную им икону Успения Божией Матери. Когда калмыки ушли, он своими трудами стал восстанавливать обитель. Через несколько лет, благодаря его усердию, уже возвышалась деревянная церковь, а поблизости появились кельи.

В 1664 г. монастырь опять подвергся нападению, на этот раз войск сибирского хана Дивлет-Гирея. Чудотворная икона осталась невредимой, тогда как обитель полностью разграбили и сожгли. Ее восстанавливал архимандрит Исаак. В 1707 г. была построена церковь, в которой и находился чудотворный образ с богато украшенной ризой и венцами. Множество людей прибывало сюда для поклонения Пречистой.

Далматская икона принадлежала иноку Далмату, основателю Успенской обители. Именно здесь, в соборной церкви и хранился чудотворный образ.

В 1719 г. по стране приводили к присяге верности наследнику российского престола, и в обещательном листе об этом от 31 мая среди обитателей далматовской вотчины указываются и «обретающиися во училищи». Впрочем, сами «обретающиися» (упоминаются 9 человек) подписаться не сумели, за них это сделал «мастер их Фалелей Леонтиев», что считается доказательством факта образования училища при монастыре незадолго до приведения к присяге. К присяге в то время приводили с 8-летнего возраста.

В. Н. Татищев, посетивший Далматовский монастырь дважды, в 1721 и 1736 гг., в своем сочинении «Лексикон российской исторической, географической, политической и гражданской» указал, что при обители имеется «училище для младенцев», в котором обучают всех желающих на монастырский счёт. При этом Татищев отметил, что содержание училища является требованием устава, восходящего к основателю монастыря Далмату.

Еще одно упоминание о существовании при монастыре школы для детей монастырских служителей относится к 1734 г. Она размещалась в особой келье, а преподаванием чтения, письма, четырех действий арифметики занимался Петр Кирвянов.

Сопоставляя эти разрозненные свидетельства, можно утверждать, что училище было создано для детей крестьян монастырской вотчины, и хотя дата его основания не установлена, но к 1719 г. оно уже существовало, а возможно и много раньше. Создание училища носило чисто прагматический характер: для управления большой вотчиной (Далматовский монастырь был самым крупным церковным землевладельцем на Восточном Урале) требовалось определенное количество грамотных людей, которые могли исполнять должности писцов и т.п. Надо полагать, что для подобных целей обучали монастырских крестьян и в других обителях региона.

Приписной к Далматовскому Успенскому женский Верхтеченский Введенский монастырь, на который распространялись уставные нормы, составленные старцем Далматом, также был обязан обучать девочек-сирот. Судить о реальном исполнении этой нормы до 60-х годов XVIII в. довольно сложно. В 1722 г. была проведена перепись всех 75 монахинь и послушниц этой обители, среди которых оказалось лишь 5 человек «книжному писанию учёных» и еще одна малолетняя послушница находилась «в книжном учении», т.е. всего 8% обитательниц монастыря можно считать грамотными.

В XVIII в. в женские монастыри обычно поступали в юном возрасте (так, в Верхтеченском Введенском из живущих в 1722 г. 30% пришли в обитель в возрасте до 20 лет).

Большинство сестер были крестьянского происхождения. И если столь незначительный процент обитательниц самой обители обладал основами грамотности, то вряд ли при монастыре существовало училище для девочек-сирот. Вероятно, обучение проводилось в редких случаях в частном порядке. К 1755 г. положение изменилось: среди сестер обители 18% были «учены грамоте», причем 10% (5 человек) были уроженцами самой монастырской вотчины. Это может служить косвенным свидетельством распространения начального образования среди девочек в монастырской вотчине.

Настоятели Далматовского Успенского монастыря являлись в XVIII в. и заказчиками (т.е. исполняли административные обязанности в рамках церковного округа - заказа, включавшего несколько десятков церквей). Как на одно из церковных учреждений, на монастырь указом Тобольской архиерейской консистории от 30 августа 1748 г. была возложена обязанность завести славяно-российскую школу для начального обучения детей духовенства, и одновременно в монастырь из Тобольска отправлено «при указах и пашпортах» 15 отпрысков духовенства Далматовского заказа. Вскоре к ним присоединились еще 16 бывших учеников Тобольской архиерейской школы. Причинами такого административного решения были как недостаток средств на содержание архиерейской школы в Тобольске, так и нежелание священников отправлять детей для обучения в далекую Сибирь. 10 октября того же года начались занятия. Учителями славяно-российской школы были определены распоп Кирило Павлов «с товарищи». Об успехах учеников преподаватели обязаны были два раза в год рапортовать в Далматовское духовное правление, а оттуда ведомости об учащихся отправлялись в Тобольскую духовную консисторию.

В 1761 г. курс обучения в Далматовской школе был расширен за счет введения преподавания латыни. Школа, таким образом, стала называться «латинской» или семинарией. Чтобы справиться с увеличившимся потоком учеников, некоторые дети из младших классов обучались славяно-российской грамоте и чтению в женском Верхтеченском монастыре, а для постижения латыни переводились в Далматовский Успенский монастырь.

С 1762-1763 гг. упоминается латинская школа при Верхотурском Николаевском монастыре, созданная, очевидно, одновременно с Далматовской семинарией.

Детей монастырских крестьян и служителей обучали отдельно от семинаристов, без преподавания латыни. После секуляризации церковных владений в 1764 г. надобность в обучении крестьянских детей для административно-хозяйственных целей отпала сама собой.

Латинские школы при Верхотурском и Далматовском монастырях просуществовали недолго: по одним сведениям, до 1768 г., по другим - до 1779 г., после чего преподавание латыни в них было отменено и школы стали называться «русскими». Обучались в них дети священнослужителей и самих монашествующих.

Как «латинские», так и «русские» школы при монастырях по кругу преподаваемых в них предметов уже явно выходили за рамки начальных учебных заведений, приобретая характер сословных специальных средних заведений для духовенства. Выпускники этих школ могли либо продолжить свое обучение в Тобольской семинарии или певческой школе, либо поступить на службу при церквях в качестве причетников, либо стать канцелярскими служителями. В таком качестве школа при Верхотурском монастыре, под различными названиями, просуществовала до 1881 г., когда была закрыта из-за отсутствия учеников, а в 1888 г. преобразована уже в одноклассную церковно-приходскую школу для детей крестьян и горожан.

В Далматовском монастыре русская школа просуществовала до 1800 г., после чего возобновилась в качестве духовного училища в 1816 г., но уже на особых училищных правах, пользуясь от самой обители единственно помещениями. Начальная школа для детей крестьян и горожан была создана при обители только в конце XIX в.

Подводя итоги, можно отметить, что начальные школы при обителях Урала создавались отнюдь не с благотворительными, а с сугубо прагматическими целями: для кадрового обеспечения административного аппарата монастырских вотчин и для профессиональной подготовки будущих священнослужителей. Школы для вотчинного населения прекратили своё существование после секуляризации 1764 г., а начальные школы для детей духовенства в 60-е гг. XVIII в. переросли в сословные средние учебные заведения.

Следующий этап развития начального образования при монастырях Урала связан с новой эпохой в существовании самого монашества, начавшейся после секуляризации церковных вотчин. В новых условиях заведение начальных училищ стало и проявлением искреннего стремления монашествующих к благотворительности по отношению к детям-сиротам, и дополнительным доводом при рассмотрении вопроса об официальном утверждении монастырей.

Ново-Тихвинский монастырь - женский православный монастырь в Екатеринбурге, ведёт свою историю с конца XVIII века, когда начала существовать богадельня при кладбищенской Успенской церкви. В 1809 году служившая в богадельне женская община была преобразована в общежительный женский монастырь.

Во второй половине ХVIII века вблизи Екатеринбурга появилось новое кладбище. На нём не было церкви, пока купец первой гильдии Иван Иванович Хлепетин, жена которого была там похоронена, не решил воздвигнуть храм в честь Успения Пресвятой Богородицы. Построил Хлепетин и деревянный дом для причта. Однако постоянный причт назначен к церкви не был, и дом пустовал.

В 1796 году в нём поселились три женщины, создавшие крошечную общину. Они вели жизнь почти монашескую: много молились, усердно постились и посещали все церковные службы, а содержали себя на заработки от чтения Псалтири по усопшим и ухода за городскими больными. Во главе маленькой общины стояла Татьяна Митрофанова, которая предпочитала называть себя, как в девичестве, Костроминой.

Община понемногу росла, в неё принимались все желающие, в том числе и престарелые женщины, и маленькие девочки, поэтому в городе её называли общиной сиротствующих, или богадельней.

Кладбищенские сестры во время церковных служб в Успенской церкви чаще всего стояли в приделе Тихвинской иконы Божией Матери. Именно к ней обращались они во всех скорбях и затруднениях. А скорбей случалось немало - на общину даже нападали грабители. Но сестры упорно не оставляли своего уединенного жительства, дав обет неотлучно находиться при дорогой им иконе. И Пресвятая Богородица не оставляла их Своим попечением.

Начиная с середины XIX века Ново-Тихвинский монастырь считался крупнейшим на Урале, принимал многочисленных паломников, приходивших поклониться Тихвинской иконе Богородицы. Монастырь посещали члены царской фамилии, император Александр I (1824), великий князь Александр Николаевич - будущий император Александр II (1937). В 1907 году в монастыре отслужил литургию св. Иоанн Кронштадтский.

В начале XX века в обители проживало около тысячи насельниц. На территории монастыря было шесть храмов, корпуса келий и мастерских (всего - 18, в том числе золотошвейной, иконописной, шелкошвейной, фотографической, прядильной, финифтяной, белошвейной), больница, детский приют, епархиальное училище, библиотека, хлебопекарня.

Монастырь был огорожен крепостной стеной и занимал больше 1/10 территории дореволюционного Екатеринбурга.

В 1918 году в монастыре находилась под арестом великая княгиня Елизавета Фёдоровна, затем убитая в ночь на 5 (18) июля в Алапаевске.

В 1920 году обитель была закрыта.

В 1994 году Священный Синод специальным Указом возродил Ново-Тихвинский женский монастырь. В обитель был вновь доставлен список Тихвинской иконы Божией Матери, который до революции находилась в одном из монастырских храмов.

В советское время часть зданий архитектурного ансамбля была разрушена или перестроена, в настоящее время идёт восстановление комплекса.

В монастыре ведётся работа по поддержке неблагополучных семей (благотворительность).

Сестры Екатеринбургского Ново-Тихвинского женского монастыря, первое упоминание о фактическом существовании которого относится к 1796 г., с первых лет создания обители призревали малолетних девочек-сирот и обучали их в форме домашнего образования. Этот факт они специально отмечали, подавая прошения об официальном признании их общины (в 1808 г.) и об утверждении монастыря в качестве штатного первоклассного (1821 г.). Одновременно сестры изъявляли желание и впредь заниматься столь богоугодным делом. Призрение сирот при монастыре стало неписаной нормой для обители. В начале ХХ века, например, настоятельница обители Магдалина (Досманова), объясняла епархиальным ревизорам, выявлявшим причины образования значительных монастырских долгов, что «...при предшественницах ея не был ограничен прием детей в монастырь и что еще первою Игумению монастыря Таисиею, как она слышала от Игумении Магдалины 1й, пред смертию было выражено желание, чтобы дети в монастырь принимались безпрепятственно, почему и она, Настоятельница, не отказывала детям в приеме в монастырь».

4 сентября 1838 г. при обители открылось училище для девочек. Преподавание велось безвозмездно одним из монастырских священников, а навыкам рукоделия детей обучала монахиня, являвшаяся и надзирательницей училища.

Училище и ученицы-сироты полностью содержались за счет обители. В 1848 г., после посещения обители архиепископом Пермским Аркадием, для училища был разработан в Перми специальный устав, количество преподавателей увеличено до 3 (два священника и одна монахиня), которые должны были по-прежнему преподавать «без всякаго договора и без всякаго возмездия», уточнен круг преподаваемых предметов.

Курс обучения включал «чтение церковной и гражданской печати», основные молитвы, Закон Божий, хозяйство и рукоделия. Желающие могли обучаться письму. Постижение начал арифметики предписывалось «смотря по удобности».

Показательно, что устав предусматривал и некоторые методические аспекты преподавания: так, рекомендовалось разъяснять детям все слова при обучении чтению, церковные праздники и обряды, преподаватели должны были составлять план уроков или после урока записывать порядок его проведения, отчитываться по урокам еженедельно перед настоятельницей, три раза в год перед посетителями и раз в год на открытом испытании. Как исполнялись эти нормы устава на практике - судить сложно.

Прием в училище был открыт для всех сословий и даже для детей раскольников и единоверцев, но на практике училище посещали только православные дети, в основном, «девицы духовного звания» - сироты или из бедных семей.

На каждую сироту духовного происхождения монастырь получал пособие от попечительства о бедных духовного звания в размере от 20 до 40 рублей, которое частично компенсировало затраты на содержание и обучение.

С 1865/66 учебного года училище было преобразовано в 4-классное, имеющее характер среднего учебного заведения. Одновременно при обители с разрешения епархиального начальства был открыт детский приют для первоначального обучения и воспитания девочек-сирот духовного сословия 6-10 лет, по окончании которого дети могли поступать в 1-й класс училища.

Девочки обучались в приюте «чтению по церковной и гражданской печати, чистописанию, изучению Символа веры, Молитвы Господней, Десятословию, некоторым утренним и вечерним молитвам, рукоделиям соответственно возрасту». Часть приюток содержались за счет монастыря, часть - за счет родителей, но большинство - за счет попечительства о бедных духовного звания.

Открытие приюта было инициативой настоятельницы монастыря Магдалины (Неустроевой), которая сама поступила в обитель 4-х летним ребенком, здесь обучилась грамоте, а с 1848 по 1858 г. была помощницей попечительницы училища.

Сохранилось воспоминание одного из современников об отношении настоятельницы Магдалины к приютским сиротам: «Так случилось, что одно из именитых лиц, посетивших Игумению, встретило в келлиях её одну из этих сирот и спросило ее: «что, матушка Игумения родня тебе?» «Нет, не родня, а только мама», ответила сиротка». За своё усердие в благоустройстве училища Магдалина (Неустроева) пять раз получала благословения и другие отличия от епархиального начальства и Синода.

15 ноября 1900 г. при монастыре была открыта 1-классная церковно-приходская школа с общежитием при нём. На их устройство было израсходовано 6400 руб., из которых 4000 руб. пожертвованы екатеринбургским купцом М. И. Ивановым, а 2400 руб. выделены из средств монастыря.

Живущие в обители питались от монастыря, а 27 из них получали ещё одежду и обувь. Учительницам полагались от монастыря стол, квартира и жалованье (60 руб. в год).

В 1903 г. монастырь израсходовал на содержание школы и общежития 6429 руб. В этой же школе учились 8 приюток, достигшие 8-летнего возраста, родом не из духовного сословия, а из крестьян, которые находились на полном монастырском иждивении.

В 1912 г. в монастырском приюте жили 12 девочек, в 1913 г. - 16, и среди них не было ни одной сироты, происходящей из духовного сословия, все дети - из семей крестьян и мещан. В приют они попали в возрасте от 2 до 8 лет, а достигнув 7-8 летнего возраста, начинали учиться в монастырской церковно-приходской школе.

Таким образом, в начале XX в. монастырский приют перестал быть сословным учреждением, и в нём остались только самые маленькие дети, дошкольники по современным понятиям, которые, по мере взросления, переходили в общежитие при церковно-приходской школе.

В приюте детей обучали и воспитывали сестры обители. В 1870 г., например, с этими задачами справлялись надзирательница монахиня Нимфодора (Софонова), её помощница рясофорная послушница Наталья Ивановна Пахнина, обе - грамотные.

В 1912 г. в приюте (и, вероятно, в общежитии при школе) были заняты 12 человек: монахиня Анатолия (Хомутова), родом из мещан, поступившая в монастырь в 10-летнем возрасте и здесь обучившаяся чтению и письму, была старшей в приюте, остальные сестры были послушницами, почти все родом из крестьян.

Дети в обители жили не только в приюте и общежитии, но и в сестринских корпусах, и считались в последнем случае малолетними послушницами. В 1903 г., например, в монастыре проживало 100 детей в возрасте до 14 лет, из них только половина, очевидно, те, кто был неграмотен, находились в общежитии. Большая часть таких малолеток, и по достижении совершеннолетия, не покидали обители, становясь послушницами.

Начальное образование в стенах обители получали не только дети, но и взрослые. Значительная часть девушек, приходящих в обитель с желанием принять монашеский постриг в возрасте до 30 лет, получала здесь навыки чтения и письма. В результате Екатеринбургский Ново-Тихвинский монастырь имел самый образованный состав сестёр из всех обителей Екатеринбургской епархии.

Показательно, например, что по мере развития системы призрения сирот в рамках духовного сословия, Екатеринбургский Ново-Тихвинский монастырь перешёл от содержания школы для сирот из семей духовенства к устройству церковно-приходской школы и приюта для детей всех сословий, в которых большинство составляли уже крестьянские дети.

Следует отметить и то обстоятельство, что в XVIII в. школы образовывались в основном при мужских монастырях, а в последующий период инициаторами начального образования в большей мере выступали женские обители.

Много сил и средств отдавал начальной подготовке своих обитательниц и Екатеринбургский Ново-Тихвинский женский монастырь. Но и другие обители Урала внесли заметный вклад в развитие начального образования в регионе.

На этом поприще обители проявляли разное рвение. Отдалённый Покровский женский монастырь, например, благодаря неустанному вниманию к делу начального образования, стал самым «грамотным» во всей епархии по составу своих насельниц.

Покровский женский монастырь ведет свое начало с 1621 года. Это первый женский монастырь в Сибири со времени покорения её под власть царей московских.

Нет сомнения, что эта обитель много способствовала просвещению бывших тогда в этом крае инородцев (вогул) и к подкреплению к святой вере христианской прибывших для заселения вновь основанного Верхотурья.

Сначала монастырь был деревянным, в камне выстроен в середине XVIII века, сразу после этого упразднен.

Открыт вновь в 1907 году, закрыт после революции и передан церкви в 1991 году. Внутри монастырской ограды, для пущей убедительности оборудованной колючей проволокой, находятся Ново-Покровская церковь (1898-1902) и монастырский корпус (1903-1910). Две другие церкви расположены вне ограды и заброшены: Старо-Покровская (1744-1753) в стиле барокко и Иоанно-Предтеченская (1753-1776), которая сохранилась в чрезвычайно измененном виде и потеряла главу.

В храмах Покровского женского монастыря Верхотурья находится несколько чудотворных икон.

При большинстве других монастырей, возникших в Екатеринбургской епархии в XIX в. были заведены начальные школы. По сведениям на 1913 г., учебные заведения существовали при 11 монастырях и общинах из 15, существовавших в то время.

Исключение составляли только самые отдалённые обители, расположенные вдали от населенных пунктов (например, Кыртомский Крестовоздвиженский мужской монастырь, Бобровская Алексеевская женская община), обители, существующие всего несколько лет (например, Усть-Карабольская Покровская община), и бедные молодые обители, основанные в населенных пунктах, где уже имелось достаточно учебных заведений (например, Верхотурский женский Успенский монастырь).

При мужских Далматовском Успенском и Верхотурском Николаевском монастырях существовали двухклассные церковно-приходские школы, имеющие характер средних учебных заведений.

Соликамский Свято-Троицкий мужской монастырь под именем Вознесенского возник около 1589-1591 гг. Основали его посадские люди и уездные крестьяне. Первыми основателями могут считаться Василий Анофриев и Прокопий Моисеев.

С 1619 г. в Вознесенском монастыре установлено игуменство. В 1698-1704 гг. деревянная Воздвиженская церковь была заменена на каменную.

В 1731-1734 гг. выстроен надвратный храм во имя пресвятого Михаила Малеина с колокольней и с верхним приделом святых апостолов Петра и Павла.

В 1764 г. монастырь выведен за штат как маловотчинный. В 1775 г. в него переведен Пыскорский Спасо-Преображенский монастырь, который в 1793 г. был переведен в г. Пермь. В 1795 г. в г. Соликамск переведен Троицкий монастырь из с. Истобенского Вятской губернии. С этого времени Вознесенская церковь была переименована в Троицкую с приделом Благовещения Пресвятой Богородицы. Надвратная церковь переименована в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» с верхним приделом во имя Вознесения Христа.

В монастыре находилась местночтимая икона Божией Матери «Всех скорбящих Радость». С 1907 г. - 2-го класса общежительный мужской монастырь.

С февраля по август 1917 г. обязанности настоятеля обители исполнял сщмч. Феофан, епископ Соликамский, который 11 декабря (ст. ст.) 1918 г. принял мученическую смерть, погружаемый в ледяную прорубь, пока не покрылся льдом, после чего был утоплен. Монастырь был закрыт в 1928 г.

Возрождение монастыря началось с октября 1998 года. Дата регистрации возрожденного к жизни монастыря - 21 октября 1999 года. В настоящее время служба совершается в теплом приделе в честь Благовещения Пресвятой Богородицы Свято-Троицкого храма.

Белогорский Cвято-Николаевский мужской монастырь - святыня православного Урала - расположен на живописных отрогах Уральских гор.

Красоту и величие Белой горы сравнивали с пейзажами Святого Афона, а белогорских монахов - с афонскими, поэтому за монастырем закрепилось почетное звание «Уральский Афон».

Монастырь был основан в 1890 году для ведения миссионерской деятельности в окружении сел, населенных татарами-мусульманами и старообрядцами - беглопоповцами.

Возведение величественного Крестовоздвиженского собора стало вершиной расцвета обители.

После революции монастырь был закрыт, затем здесь находились колония для малолетних преступников, затем психоневрологический интернат.

В 1990 году монастырь вернули верующим. Началась реставрация Крестовоздвиженского собора, возобновилась монашеская жизнь.

И, несмотря на то, что до конца реставрации еще далеко, Белая гора привлекает тысячи туристов. Ведь здесь вы можете не только познакомиться с историей обители, посетить трапезную, где угощают настоящей монастырской едой, а также испить воды из чудодейственного родника, но и насладиться захватывающей дух панорамой кунгурской лесостепи. Как писалось в 1909 году в газете «Пермские епархиальные ведомости», «…Глядя на это чудо Западного Урала, долго стоишь в безмолвном удивлении и только мало-помалу начинаешь приходить в себя и ориентироваться в подробностях…».

Подводя итоги, можно отметить существенное отличие в отношении монастырей Урала к делу начального образования в XIX-начале ХХ в. по сравнению с более ранним периодом.

Если в XVIII в. немногочисленные школы заводились при обителях исключительно с прагматическими целями (для подготовки административных кадров для монастырских вотчин или в интересах духовного сословия - для подготовки священнослужителей), то в послесекуляризационный период постановка начального образования приобретает всё более отчетливый характер благотворительности, направленной на беднейшие слои всех сословий российского общества.

Используемая литература

урал переселенец монастырь собор

1. Нечаева М. Ю. Начальные школы при монастырях Восточного Урала. Екатеринбург, 2000 (www.atlasch.narod.ru).

2. Нечаева М. Ю. Уральские монастыри \\ Очерки истории Урала. Вып. 3. Духовная культура Урала. Екатеринбург, 1997 (www.atlasch.narod.ru).

3. Интернет-сайт www.orthodox.etel.ru.

4. Интернет-сайт www.russian-church.ru.

5. Интернет-сайт www.mega-russdom.narod.ru.

6. Интернет-сайт www.ru.wikipedia.org/wiki.

7. Интернет-сайт www.uraltourism.ru.

Размещено на Allbest.ru