Болонский университет на заре своего развития (XI век)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ХАРЬКОВСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ АКАДЕМИЯ КУЛЬТУРЫ

ФАКУЛЬТЕТ КУЛЬТУРОЛОГИИ

КАФЕДРА КУЛЬТУРОЛОГИИ И МЕДИА-КОММУНИКАЦИЙ

Курсовая работа на тему:

«Болонский университет на заре своего развития (XI век)»

Студентки 3 курса 9 группы дневной формы обучения

направления подготовки 6.020101 - культурология

Кулабиной П.В.

Руководитель: канд.ист.наук, доц. Гаврюшенко А.А.



Содержание

Введение

Глава 1. Исторический фон Италии в X-XI веках

Глава 2. Возникновение первого университета в Европе

Глава 3. Образование в Болонском университете

Заключение

Список использованной литературы



Введение

Актуальность исследования объясняется проблемой возникновения университетов в Западной Европе. Лев Николаевич Толстой в своих педагогических статьях сказал: «Не то дорого знать, что земля круглая, а дорого знать, как дошли до этого». То, как формируются и зарождаются университеты следует изучать, ведь университет по своей основной сути выполнял со времён Средневековья и выполняет некоторые свои основные предназначения. Это прежде всего выработка, сохранение и передача знаний, идей, культурных традиций, подготовка интеллектуальной элиты общества, создание на этой основе научных школ, что и обеспечивает движение прогресса. Развитие науки - главнейшие приоритеты университетов. Роль университетов в инновационном развитии и экономике неоценима. Социокультурную миссию университетов также невозможно переоценить, они формируют нового индивидуума, общество в целом, другую цивилизацию. Само исследование позволит определить стереотипы эпохи, ее ценности и особенности.

Объектом исследования возникновение университетов в Западной Европе.

Предмет исследования - Болонского университет: возникновение и начальный этап его развития.

Цель данной работы представлена рассмотрением исторического фона Италии в конце раннего - начала развитого Средневековья, а также определением факторов и системы образования в первом университете Западной Европы. Проблемой исследования являются факторы, повлиявшие не только на возникновение университета, но и его устройство, ведь оно подобно производственным мастерским. Исходя из этого можно определить задачи исследования:

o описать историческую ситуацию на Севере Италии XI века;

o рассмотреть исторические, социологические, политико-правовые предпосылки в Италии на рубеже X - XI веков, которые привели к возникновению первого университета Европы;

o рассмотреть устройство образования Болонского университета.

В Средние века университет представлял собой далеко не то значение, которое оно имеет в современности. В современном понимании «университет» - это «высшее учебно-научное заведение с различными гуманитарными и естественно-математическими отделениями (факультетами)» [5; 1389].

Средневековые же юристы, используя терминологию римского права, называли любой организованный союз людей университетом. Интересно то, что и город мог называться университетом граждан. Ведь латинское слово «universitas» означает совокупность.

Первые университеты в Европе зародились в Италии. Вначале появилась Медицинская школа в Солерно (946 г.- середина ХІ в.). Затем на рубеже ХІ-ХІІ вв. в северной части Италии основан Болонский университет (1088).

Точная дата основания Болонского университета неизвестна, но официально принято считать, что это 1088 год, когда Ирнерий начал читать свои лекции о кодексе Юстиниана.

В средние века Болонский университет называли Mater Studiorum, что в переводе с латыни означает «мать учения, наук». И действительно, это древнейшее в Европе высшее учебное заведение стало, по существу, родительницей европейского высшего образования.

В ХІ веке канцлер одного из университетских центров Парижа Жак Жерсон определяет университетские и интеллектуальные, научные добродетели университета. Университет - источник знаний, повелитель наук, наставник истины. Жерсон многократно подчёркивает превосходство врача, обучающегося в университете, над шарлатанами, восхваляет специалистов-врачей, противопоставляя их «колдунам, магам, чародеям и прочим сумасшедшим», поощряя «мэтров медицины, посвящающих своё время изучению книг тех, кто открыл и объяснил медицину». Истина, преподаваемая университетом, это тот «прекрасный свет, освящающий святую церковь и христианский мир». Утверждается профессия университетского преподавателя. Интеллектуальная роль университета возрастает.

Незаменимым источником по истории образования в Болонском университете является работа основателя школы глоссаторов Ирнерия “Summa Codicis” - первое систематическое изложение римского права. Ирнерий был одним из первых ученых, написавших "глоссы" на римское право, сами названия которых дали имя Школе глоссаторов. Подобный метод интерпретации вошел в науку как глоссирование текста, то есть написание на полях текста нового текста-толкования. Именно по этой методике и работала созданная Ирнерием школа глоссаторов. Ирнерий в скором времени был забыт и его имя было возрождено немецкими историками только в конце 19-го века.

Его имя также рассматривается в рукописях, как Гварнери, Hirnerius, Hyrnerius, Iernerius, Gernerius, Garnerius, Warnerius, Wernerius, Yrnerius. Он называл себя Wernerius, когда он подписал документы. Преемники Ирнерия признали его вклад в изучение и развитие права и удостоили его эпитетом Lucerna juris (лампа или фонарь закона), или Lumen Legum (свет закона). Первоначально глоссы представляли собой скудные подстрочные разъяснения текста. Но так как глоссы были зачастую слишком обширными, и их было невозможно вставить между строк текста, он начал писать их на полях страницы. Источниками являются все созданные им работы: "Authentica", "Formularium tabellionum Quaestiones", “Summa Codicis”, “Quaestiones de juris subtilitatibus”.

Важным источником по данной тематике является труд знаменитого философа Пьера Абеляра «История моих бедствий», не только потому что сам автор современник рассматриваемого времени, но и потому что он высказывает отношение к учебным занятиям, что несомненно важно для определения системы образования в университете западной Европы.

Среди работ, исследовавших исторический и ментальный облик Западного Средневековья, наиболее задействован труд Жака ле Гоффа «Цивилизация средневекового Запада». Автор в девятой главе исторически исследовал ментальность, мир эмоций и формы поведения в X - XIII веках, что дает основания для определения причин возникновения первого европейского университета.

Валерио Линтнер в работе «Италия. История страны» рассматривает историю Италии с древнейших времен до современности. Завоевание Италии другими народами позволит определить формирование образовательной культуры в период Средневековья под влияниями этих завоеваний (например, византийское завоевание).

Работа известного отечественного историка и культуролога А. К. Дживелегова (1875--1952) посвящена истории развития европейских городов, их жизнь и устройство, что немаловажно для развития и появления университетов, так как первые университеты появились именно в городах, что не меняется и в современности.

Суворов Н. С. в своей работе «Средневековые университеты» исследует развитие университетов в Средние века: что собой представляли средневековые университеты; как и при каких исторических условиях они возникли; на каких основах утверждалась и в каких формах проявлялась их жизнь и деятельность; в каком отношении они находились к церкви. Автор посвятил работу устройству университетов, их структуре учебных занятий и принципы преподавания, а также ученые степени и правила их получения. Суворов описывает дотации, которые получали университеты от государства, церкви или частных лиц, а также привилегии, которые они имели. Этот труд интересен тем, что в нем описывается процесс возникновения Болонского университета (который и является предметом исследования), его устройство и преподавание в нем.

В учебном пособии «Документы по истории университетов Европы ХII-ХV вв.» есть ряд документов, которые посвящены болонским школам, например, грамота Фридриха Барбароссы ученикам и учителям болонских школ, что говорит о развитом образовании в Болонье.

Работа Гуревича А. Я. и Харитоновича Д. Э. «История средних веков» позволяет представить облик итальянского города, без которого не было бы университета, а также причины его возникновения.

Интересной работой по истории Средневековой Европы в интересуемый период является университетский учебник британского профессора, историка Гельмута Кёнигсбергера «Средневековая Европа, 400-1500 годы», который анализирует события, происходившие в странах как Западной, так и Восточной Европы, тесно увязывая их с теми процессами в социальной и культурной жизни, которые развивались в Византии, исламском мире и Центральной Азии.



Глава 1. Исторический фон Италии в X-XI веках

Чтобы определить значащие предпосылки возникновения городов в Италии, необходимо рассмотреть исторические события страны в этот период, из которых можно вывести теории причин появления первого в мире университета.

На рубеже X - XI веков население Болоньи выросло, как раз в это время Европа стояла на пороге периода бурных гражданских и политических событий, известных под названием «борьба за инвеституру». На Болонью претендовали одновременно и императорская власть (через влияние графов) и папская (права Святого Престола на город признал ещё император Карл Великий). В запутанной политической ситуации город оказался под контролем графини Матильды Тосканской (была сторонницей римского папы Григория VII во время борьбы за инвеституру; одна из немногих средневековых женщин, проводивших военные действия), сумевшей выстроить отношения с Папой Римским. Этот период в истории Болоньи знаменателен оживлением строительства снаружи городских стен, где возникли новые кварталы.

Сам факт возникновения городов, как центров ремесла и торговли, является в некотором роде причиной возникновения университетов, ведь университеты возникают именно в городах. XI век - это время, когда уже сложились города в большинстве стран Западной Европы, в том числе и Италии.

Именно к X-XI вв. произошли немаловажные изменения в хозяйственной жизни не только Италии, но и всей Западной Европы. Развивалась техника и навыки ремесленного труда, расширялось и дифференцировалось общественное производство. Производство ремесленных изделий все больше превращалось в особую сферу трудовой деятельности, отличную от сельскохозяйственной, которая требовала дальнейшей специализации ремесленника, уже не совместимой с трудом крестьянина.

Именно в Северной Италии было более раннее и гораздо более быстрое развитие городов, чем в других странах средневековой Европы. Возможно именно поэтому первый университет возник в городе Северной Италии. Ведь в начале Х века размеры и значение городов возросли, а к XI веку города уже становятся административными центрами.

В процессе отделения ремёсел от сельского хозяйства в городах возникает товарное производство, входит в обиход денежное обращение, появляются купцы, ремесленники, растёт тяготение к открытиям, к путешествиям, всё сильнее дают о себе знать зачатки рационалистического подхода к жизни, растёт самосознание у населения.

В XI веке борьба между торгово-ремесленным населением городов и епископами достигает наибольшего размаха. Северная Италия не являлась самостоятельным королевством, поэтому она не имела союзника в лице королевской власти. Но горожане союзничали с мелкими феодалами - вальвассорами, которые были заинтересованы в ослаблении власти крупных феодалов. Борьба городов с сеньорами шла с переменным успехом, но в итоге последние вынуждены были постепенно уступать горожанам. Королевство Италия шло по пути упадка и разъединения. В 1024 году народ спалил королевский дворец в Павии. Символ королевства исчез вместе с его авторитетом и властью. Историк Валерио Линтнер в своей работе «История Италии» пишет, что «централизованное государство разрушила его собственная слабость вместе с неуклонным ростом местного самоопределения и одновременным оформлением нового правящего класса. Италия в силу своего географического положения и других особенностей всегда была собранием отдельных местностей, каждая со своим характером и традициями. Представление о централизованном государстве оставалось во многом пережитком римского господства. Сила римского наследия была такова, что местные аристократы в некоторой степени были готовы подчинить свои интересы центральной власти и потому ориентировались на государство, - разумеется, извлекая выгоды из покровительства королей, страстно желавших упрочить свое положение. Однако постепенно интересы отдельных личностей среди аристократов стали настолько сильны, что центральное государство в некотором смысле утратило свое значение, и, следовательно, его власть ослабела до того, что во всех отношениях перестала существовать. Место действия основных событий переместилось из центра на периферию, и с XI века вплоть до роста национального самосознания и экономических преобразований XIX века история Италии становится историей отдельных городов, местностей и областей».

На развитие Италии рассматриваемого периода повлияло появление и власть норманнов, которые эффективно управляли Сицилией, привлекая к процессу управления различные народности. Вот как об этом пишет историк Валерио Линтнер: «Норманны показали себя замечательно разносторонними и способными правителями на юге. Сравнительно немногочисленные, они удерживали крепкую и при этом гармоничную власть на своей территории и эффективно управляли тем, что позднее вошло в историю под названием королевства Сицилия. Секрет состоял в привлечении к процессу управления различных народностей, составлявших население юга, -- сарацин, итальянцев, греков и французов, в то же время позволяя им сохранять многие индивидуальные особенности и самосознание. Так, норманнским флотом заведовали греки, налоговая система строилась по арабскому образцу. Эклектизм как отражение разносторонности заметен и в норманнской архитектуре: например, кафедральный собор в Монреале под Палермо, возвышающийся над городом, представляет собой уникальное смешение греческого, арабского, французского и римского влияний».

Британский историк, профессор Г.Г. Кёнигсбергер в своей работе «Средневековая Европа, 400-1500 годы» приводит такие выводы о правлении норманнов: «В Италии подобно тому, как это было в Англии, нормандцы продемонстрировали особый талант адаптировать существующую организацию к нуждам собственного правления. В многонациональном и полирелигиозном обществе Южной Италии и Сицилии нормандские завоеватели создали централизованные и эффективно функционирующие государства, которые вскоре стали играть важную роль в средиземноморской политике».

Таким образом Северная Италия в указанный период была рассредоточена политической властью и, соответственно, на этом фоне изменялись культурные ее особенности, что и повлекло за собой изменения в организации обучения. Изменились школьные образцы: юридическая почва начала приобретать значащую силу относительно документации.

Глава 2. Возникновение первого университета в Европе

В толковом словаре русского языка, составленном советским лингвистом, лексикографом, доктором филологических наук и профессором Ожеговым Сергеем Ивановичем, указано, что предпосылка - это исходный пункт какого-нибудь рассуждения; предварительное условие чего-нибудь. В работе мы будем рассматривать предварительные условия создания университета в Болонье.

В Средние века университет представлял собой далеко не то значение, которое оно имеет в современности. В современном понимании «университет» - это «высшее учебно-научное заведение с различными гуманитарными и естественно-математическими отделениями (факультетами)» [5; 1389].

Средневековые же юристы, используя терминологию римского права, называли любой организованный союз людей университетом. Интересно то, что и город мог называться университетом граждан. Ведь латинское слово «universitas» означает совокупность. Русский историк и правовед Суворов Н. С. в своей работе «Средневековые университеты» пишет: «С точки зрения организованного союза или общественной организации, не было никаких препятствий любой ремесленный цех подводить под то же понятие университета, тем более, что исторически первое начало университетов относятся к той же эпохе, на которую падают возникновение самостоятельных городских общин в Италии и сформированием западно-европейских цехов. Следовательно, корпорация, образовавшаяся в видах научных интересов, была лишь видовым понятием, подходившим под общее понятие университета, как организованного союза людей. От этой корпорации, существование которой вызвано школьными интересами, средне века отличали самую школу, в смысл школьного или учебного дела (studium). В особенности, когда заходила речь об yчpeждeнии университета, и тот, кто просил издать, и та власть, которая издавала учредительную грамоту, употребляли выражение: «studium generale», а не «universitas».

Термин «universitas» заимствован из римского права, где применялся для определения групп лиц по роду их деятельности: каменщики, врачеватели, правоведы и т.д.; так назывались и городские корпорации или гильдии, которые существовали задолго до появления осознающей свое единство «совокупности схоластов».

Как же возник самый первый в Европе университет, по образцу которого возникали и другие европейские университеты? В Болонье еще до ХI века существовала школа artium liberalium.

Человек перестал всё брать на веру, стремился до всего дойти собственным умом. Шло осмысление закономерностей развития окружающего мира, стихийно складывались попытки объяснения природных явлений, движения небесных тел (сфер), в противовес библейскому представлению о сотворении мира поднимались «на щит» учения античных авторов об атомном строении Вселенной. В медицинской школе Солерно изучают анатомию и физиологию человека, психологические процессы, реакции организма на среду обитания.

Растёт интерес к абстрактным наукам, делаются различные умозрительные заключения об устройстве мира и закономерностях его развития. На смену одним авторитетам приходят другие в науку, они зачастую выступают в единоборстве с церковью, пытаясь подвергнуть критике религиозные истины, выступая против слепой всепоглощающей веры, стремятся постичь таинство сотворения мира, понять смысл о бессмертии души. Один из наиболее ярых схоластов раннего Средневековья, проявляя в трудах особое рвение в «сопротивлении авторитету церкви», писал следующее: «Едва только узнавал о процветании где-либо искусства диалектики и о людях, усердствующих в нём, как я переезжал для участия в диспутах из одной провинции в другую, уподобляясь, таким образом, перипатетикам». Интерес к произведениям античной поэзии на занятиях грамматикой проявляли в школе в Шартре во Франции ученики магистров Бернарда Шартрского и Гильома Коншского. Именно сюда стремились многие. Устремился в Париж «к Гильому и Шампо» и Пьер Абеляр, который собрал вокруг себя множество паломников, учеников. Студенты-вольнодумцы «начали отовсюду стекаться, покидая города и замки, селиться в пустыне, вместо домов - строить маленькие хижины, вместо изысканных кушаний - питаться полевыми травами и сухим хлебом, вместо мягких постелей устраивать себе ложе из сена и соломы, а вместо столов - делать земляные насыпи». Так поведал о тяге к знаниям и свободе у школяров в «Истории моих бедствий» П. Абеляр.

Успешно развиваются и практические науки - медицина и юриспруденция. «Города в городах», «республики учёности» ещё называли университеты. С университетов всё и начиналось. Росли города, развивалась наука, промышленность, необходимо было развивать право, земельное, в первую очередь, а также право на частную собственность. Появилась необходимость в возрождении римского права, которое начали изучать в университете города Болонья. Регулировались денежные и торговые отношения. В Болонье частные школы права действовали ещё в ХІ в. «Обычайное» право вскоре сменялось «писаным» правом, необходимо было вмешиваться в крупнейшие конфронтации папства и империи, церковь и светская власть стремились заполучить своё влияние на вольнодумствующие университеты.

Суворов в своей работе пишет, что «болонские юристы желали производить учреждение болонской школы правоведения от императора Феодосия II, учредительная якобы грамота которого была даже внесена в 1257 г. в сборник важных официальных документов. Грамота эта, есть одна из тех благочестивых фальсификаций, которые в средние века столь же мало смущали совесть, как и похищене мощей. Не более основательным оказалось и другое, многие века господствовавшее, представление, что правоведение находилось в полном упадке, и что римское право оставалось совершенно неизвестным на западе вплоть до ХII в., когда, император Лотарь и находившиеся с ним в союзе пизанцы завоевали Амальфи и в числе других вещей, доставшихся им в добычу, взяли драгоценный манускрипт, находящийся теперь во Флоренции и называемый флорентинским списком. В связи с этим фактом и ставили до нынешнего столетия оживление римского права и правоведения, представляя дело так, что император Лотарь, подарив пизанцам рукопись за оказанные ими услуги, вместе с тем, по совету Ирнерия, занимавшегося будто бы ранним изучением права в Константинополе и лучше других понявшего важное значение находки, предписал эдиктом повсеместное изучение и применение судами римского права, и что, наконец, Ирнерий сам и положил в Болонье начало научной обработке римского права, почему и должен считаться основателем тамошней юридической школы, а вместе и современного правоведения».

Что же привело к тому, что Ирнерий начал заниматься римским правом? «Толчок к занятиям Ирнерия римским правом был дан маркграфиней Матильдой, известной в истории своей горячей приверженностью к папе Григорию VII. По рассказу болонского юриста Одофреда (XIII в.), до начала преподавательской деятельности Ирперия в Болонье существовала школа искусств (studium in artibus), и сам Ирнерий первоначально преподавал «искусства», а затем принесение юстишановских книг из Равенны в Болонью дало ему повод заняться ими, но, с другой стороны, еще раньше Ирнерия преподавал там «законы» некий Пепо, которому однако, как замечает Одофред, не удалось достигнуть известности» [11;15].

Русский юрист и правовед Иосиф Александрович Покровский в своей работе «История римского права» пишет, что «по сообщению Одофреда, Ирнерий был первоначально преподавателем риторики и диалектики в школе artium liberalium».

Об Ирнерии известно только, что он родился и жил в Болонье. Точной даты его рождения и смерти неизвестно. Родился он примерно в 1050-1060 гг. В 1100 году он был судьей императора Генриха Четвертого. В 1113 г. он был членом судебного заседания у маркграфини Матильды (о которой было упомянуто выше), что упоминается в судебном протоколе. Скорее всего Матильда Тосканская хотела создать конкурента Равеннской школе (Фиттинг) и именно поэтому Ирнерий начал преподавать юриспруденцию. Под влиянием Матильды Каноссы, графини Тосканской, он посвятил себя изучению юриспруденции, принимая Код Юстиниана в качестве ориентира.

Считается, что он прочитал свою первую лекцию по праву в Болонье между 1084 и 1088 гг

После кратковременного преподования права в Риме, Ирнерий вернулся в Болонью, где он в 1084 или 1088 г. основал новую школу юриспруденции, которая стала соперничать с юридической школой Равенна.

После 1116 года графиня Матильда Тосканская наняла его для выполнения дипломатических миссий, которые он так же выполнял и для императора Священной Римской империи Генриха V. Ирнерий умер, возможно, во время правления императора Лотаря II и, скорее всего до 1140 г.

Суворов отмечает: «Матильда не желала иметь дело с юристами города, который сделался центральным пунктом течений, враждебных Григорию VII, особенно с тех пор, как из равеннской юридической школы вышел бурный памфлет против Григория VII и, в довершение всего, равеннский архиепископ выбран был как антипапа, с целью водворения которого на римской кафедре император Генрих IV жесточайшим образом опустошил владения маркграфини. Когда же притом, во время военных походов Генриха в Италию (1081 --1084 г.), поддерживавшаяся дотоле в Риме юридическая школа распалась, маркграфиня, вероятно, побудила молодого даровитого человека, раньше уже с успехом преподававшего смежные отрасли знания, посвятить себя изучению римского права» [11;16].

«Скоро возле Ирнерия образовался круг его учеников, которые продолжали дело преподавания после его смерти; ближайшими учениками его были quattuor doctores ("четыре доктора"): Bulgaris, Martinus, Jacobus и Hugo. Слава Болонской школы росла; в нее стали стекаться большие массы слушателей из разных земель; ей стали оказывать покровительство императоры Священной Римской империи. В 1158 году Болонской школе Фридрихом I была дана привилегия, в силу которой обучающиеся в ней иностранцы объявляются подсудными профессорам, вместо общих судов. Вместе с тем постепенно школа приобретает корпоративный характер учреждения, университета» [18;342].

Почему Болонская школа быстро развивается и в следствии становится университетом?

До Болонской школы римское право занимало уже видное место в жизни и юриспруденции; но юриспруденция доболонского периода пользовалась им лишь в качестве материала при разрешении спорных вопросов жизни - наряду с другим материалом в виде права лангобардского и т. д. Конечным критерием при оценке этих материалов являлась aequitas. Вследствие этого юристы доболонской эпохи привыкли относиться к положениям римского права с известной свободой, считая самих себя призванными творить новое право на основе aequitas. Вместе с тем и всякий судья, воспитанный в этом духе, склонен был при решении спорных дел давать простор своему усмотрению, осуществляя то, что ему казалось in concreto справедливым.

На этой почве развивалось, конечно, известное правовое творчество, но в то же время и известная субъективность при решении судебных дел, которая легко могла перейти в судейский произвол. С другой стороны, это искание справедливости юристами доболонской эпохи, вследствие неполного знакомства их с творениями классических юристов, приводило их часто к решениям недостаточно продуманным, скороспелым. При более обстоятельном изучении римского права, особенно "Дигест", можно было прийти к выводам лучшим, именно с точки зрения aequitas.

В этом именно направлении и поворотил юриспруденцию Ирнерий. Первым лозунгом его и всей Болонской школы был призыв обратиться к более тщательному изучению источников, причем особенное внимание было обращено на центральную часть Юстиниана - "Дигесты". И действительно, Болонская школа изучила "Corpus" в совершенстве: ее трудами были установлены места параллельные и противоречивые и т. д.

С этим связана была и другая основная тенденция школы: в противоположность прежней свободе обращения с позитивным правом и свободе судейского усмотрения, Болонская школа требовала, чтобы судья, отказавшись от своих субъективных представлений о справедливости, держался положительных норм закона, то есть "Corpus Juris Civilis". Уже Ирнерий провозгласил, что в случае конфликта между jus и aequitas разрешение его принадлежит теперь только законодательной власти. Тем не менее, вопрос этот был спорным еще между ближайшими учениками Ирнерия: между тем как Булгар был последовательным продолжателем идей Ирнерия, Мартин сохранял еще воззрения доболонцев; оба лагеря вели между собой ожесточенную борьбу, причем булгаристы упрекали мартинистов в том, что та aequitas, которую последние пытаются ставить выше закона, есть "ficta aequitas" ("фиктивная справедливость"), и награждали ее насмешливыми эпитетами "aequitas Martiniana" ("мартинианская справедливость"), "aequitas bursalis" ("школярская справедливость") и т. д. В конце концов идеи Ирнерия и булгаристов одержали верх и стали общим тоном всей Болонской школы.

Вот это-то поставление во главу угла всей юриспруденции позитивного римского права, в особенности "Дигест", и углубление юридической мысли путем тщательнейшего изучения источников и дало господство Болонской школе. Скоро должно было обнаружиться, что решения римских юристов, истолкованные болонцами, лучше удовлетворяют потребностям развивающегося торгового оборота, чем свободные, "из себя" взятые решения юристов других школ. Мало-помалу создавалось убеждение, что истинное и полное знание можно получить только в Болонье; покровительство императоров подкрепляло это убеждение, - и прилив слушателей увеличивался.

Следовательно, одной из самых важных предпосылок возникновения первого европейского университета является возрождение традиции изучения римского права, а оно в свою очередь истекает из развития городов, так как города в Северной Италии развивались быстрее остальных, а значит и юрисдикции, как неотъемлемой части строения города.

По мнению Вальтера Роуга, университет как явление европейской культуры возник при активном формирующем влиянии общества, которое характеризовалось стремлением познать истину, с одной стороны, и приобрести прагматическую профессиональную подготовку - с другой. Именно эти тенденции легли в основу возникновения высшей школы. Создание новой академической среды в университетах повлекло изменение структуры породившего их общества. Обогащая и усложняя ее, университеты становятся центрами образования, науки и культуры.

Итак, Болонский университет возникает в следствии бурного развития городов в Италии на рубеже XI-XII веков. Появляется городская буржуазия -- наиболее экономически активные и инициативные люди, с высоким уровнем благосостояния, которые приобретают влияние в обществе и власть.

Эта группа населения -- в первую очередь ремесленники, профессионалы высокого класса создают структуры автономного городского управления -- коммуны, получившие широкое распространение по всей Западной Европе (Коммуны -- центры предпринимательской инициативы и своего рода «профсоюзы», которые отстаивали интересы объединений кузнецов, плотников, поваров, ткачей, сапожников, каменотесов, крестьян и так далее. Они имели политических представителей, которые активно участвовали в управлении и жизни городов, включая формирование новой городской культуры, основанной на классических ценностях, интерес к которым начинает возвращаться после забвения средних веков). Аналогичные принципы управления закладываются и в основу Болонского университета. Студенты объединяются в ассоциацию (universitas scholarium) и сами оплачивают и выбирают профессоров. Так образуется структура университета.

Следовательно, Болонский университет возник под влиянием данных факторов:

· социологические (университеты формировались прежде всего как социальные сообщества, учебно-научные образования, культурные центры) - возникновение городов;

· политико-правовые, о чем говорит юридическая наклонность университета. В начале XI столетия Италия стала ареной непримиримой борьбы между партиями гвельфов и гибеллинов - партиями Римского папы и императора Священной римской империи. Для подтверждения своих позиций обе стороны активно использовали произведения публицистических жанров. Такая полемика привела к оживлению интеллектуальной деятельности страны. Это, а также позиция церкви (клерикалы обнаружили нехватку в своих рядах мощных интеллектуалов и также поспособствовали университетскому буму) привело к появлению в Италии целого ряда высших учебных заведений.



Глава 3. Образование в Болонском университете

университет италия болонский образование

Именно по образцу преподавания в Болонском университете строилась система обучения и в других европейских университетах. Так как сначала университет не имел своего здания и лекции проводились то дома, то на улице это повлияло на установленные правила преподавания.

Исследователи по истории средневековых университетов основательно настаивают на сходстве строя университетов как корпораций, составлявшихся в видах научных интересов, со строем ремесленных цехов. Ученое производство или ремесло облеклось в такие же регулированные формы, как и любое ремесленное производство: общее собрание членов под председательством известного главы, известная дисциплина и известная последовательность градаций в среде членов. Градации школяров, бакалавров и магистров или докторов соответствовали цеховым градациям учеников, подмастерьев и мастеров (Lehrling, Geselle, Meister). Желающий обучиться мастерству должен был поступить в обучение к определенному мастеру (магистру). После приблизительно двухлетнего изучения начальных основ ремесла мастер представлял своего ученика другим мастерам для испытания, выдержав которое ученик становился подмастерьем (бакалавром). Бакалавр продолжал учиться, но в то же время начинал, под руководством своего мастера, и другим преподавать элементы приобретенного им знания, браться за самостоятельную работу, чтобы приобрести навык выполнения более трудных задач. Затем, после двухлетней же приблизительно деятельности в качестве подмастерья - бакалавра, который уча учился, новое испытание в присутствии мастеров делало его способным получить дозволение учить или стать мастером науки. Немудрено, что, например, во Флоренции ревизия университетских статутов поручалась той же комиссии, на которую возложены были контроль и ревизия статутов разных ремесленных ассоциаций. С подробностями относительно промоций, то есть возведения в ученые степени, и со значением каждой степени в отдельности для хода университетской учебной жизни мы познакомимся ниже. Здесь упомянуто о них только для того, чтобы оправдать уместность сравнения университетов с цехами [16; 334].

Студенты должны были платить профессору за прослушанные лекции, но за сведениями вышеупомянутого Одофреда они не всегда это выполняли. Он пишет: "Scholares non sunt boni pagatores, quia volunt scire, sed nolunt solvere… Scire volunt omnes, mercedem solvere nemo", что в переводе значит: "студенты нечестны, так как хотят знать, но не хотят платить… Знать хотят все, платить плату - никто".

Преподавателем не мог быть кто угодно. Как указывает русский юрист и правовед Покровский И.А.: «мало-помалу превращается в корпорацию преподавательский персонал - профессора. Для вступления в нее и для получения права преподавания необходима promotio - получение звания доктора (doctor), для чего необходимо выдержание особого экзамена и публичного диспута (conventus), который обыкновенно происходил в соборе».

Профессоры (doctores legentes) выбирались студентами на определенное время, получали гонорар по условию и обязывались не преподавать нигде, кроме Болоньи. Находясь по статуту, таким образом, в зависимости от университета и будучи лишь свободными в руководстве занятиями студентов, они могли приобрести авторитет и влияние на слушателей исключительно своими личными качествами и педагогическими талантами.

Так как слава Болонской школы росла, то в нее начали съезжаться слушатели из разных стран. Особенно много студентов прибывало из Германии. Школа даже имела своих покровителей в лице императоров Священной Римской империи.

«Студенты, приезжая в чужую страну, ищут ближе сплотиться со своими земляками; так возникают союзы "nationes", землячества, называющиеся по имени той страны, откуда они происходят - Gallia, Portugalia, Provincia (французский Прованс), Alamania, Ungaria, Polonia, Boemia и т. д. Каждое землячество имеет своих выборных представителей (consiliarius, syndicus). Но есть много общих интересов для всех nationes; вследствие этого все землячества образуют в совокупности единую общую корпорацию во главе с выборным из среды студенчества ректором (rector). Эта-то корпорация всех nationes и есть universitas» [18; 345].

Следовательно, так как в город съезжалось немало состоятельных иностранных студентов, то горожане были заинтересованы в них по той причине, что получали с этого нескромный доход.

«Вследствие этого городское управление всячески заботится о том, чтобы обставить это проживание наилучшим образом: так, например, квартиры оценивались особой комиссией таксаторов, в которую входили в равном числе выборные от города и от студенчества. Тем не менее, иногда возникали между городом и студенчеством недоразумения и столкновения, переходившие временами в вооруженные смуты. Иногда в конце таких смут часть студенчества с частью профессоров переходила в другой город, и таким образом создавался новый университет (например, Падуанский, основанный выходцами из Болоньи в 1222 году)» [18; 345].

Город оказывал защиту только своим собственным гражданам; чужестранцы, пришлые люди, должны были сами позаботиться о себе, постараться создать для себя гарантии спокойного существования. Первое известие об отношении школяров к городу Болонье и об их жизни в городе сохранилось в старинном стихотворении, воспроизводящем те приветствия, с которыми болонские власти, горожане и школяры обратились к императору Фридриху I Барбароссе, когда он в 1155 году стоял лагерем под Болоньей. Император полюбопытствовал узнать от школяров, каково им живется в Болонье. Один из магистров от имени всех школяров ответил, что, в общем, им живется недурно, - худо только то, что горожане за долги одного школяра арестуют любого другого школяра, и что они, школяры, просили бы императора принять их под свое покровительство. Отсюда справедливо заключают, что уже в первой половине XII века привлекаемые в Болонью возраставшею славой тамошних преподавателей юриспруденции пришельцы из всех стран могли объединяться в землячества, и что это именно обстоятельство и могло дать повод болонским гражданам арестовать любого чужеземца за долги его земляка. И вот, по просьбе школяров, посоветовавшись с князьями, император издает закон, воспрещающий арестовывать одного за долги другого и ограждающий школяров от возможного пристрастия со стороны городских судей созданием для них особой привилегированной подсудности. В упомянутом стихотворении дело представляется так, что император тотчас же, непосредственно после ознакомления с заявлением школяров, издал закон в их пользу. Такой закон, действительно, был издан Барбароссой, но не раньше как в 1158 году в Рейхстаге на Ронкальских полях. Он носит название «Authemtica Habita» и включен в 13-й титул IV книги юстиниановского кодекса (слово «Authentica» означало на языке средневековых юристов новеллу, т.е. новый, изданный после юстиниановской кодификации, императорский закон, а слово «Habita» есть начальное слово в этом законе, как и вообще императорские, а равно и папские, законы принято было называть и цитировать по первым словам, с которых они начинаются) [16; 335].

Но Жак Верже, который исследовал проблему возникновения модели университета, указывает, что объединение в университет было гарантией взаимопомощи студентов, ихней защиты от утисков со стороны местных жителей и власти [13; 103].

Что же касается самого образования в университете? В первую очередь в школе преподавалось римское право, это было чтение и комментирование источников. «Комментирование выливается в толкования, которые диктуются профессорами слушателям и записываются последними. Толкования эти называются глоссами, вследствие чего и самая школа называется школой глоссаторов. Как мы знаем уже, метод глоссирования отнюдь не является изобретением Болонской школы; он исторически тянется еще от notae классических юристов и широко применялся юриспруденцией доболонской, в особенности в школах Равенны и Павии. Значение Болонской школы заключается не в методе глоссирования, а в том материале, который глоссировался ("Corpus" Юстиниана, в особенности "Digesta", которые до Болоньи были слабо изучаемы) и в том глубоком знании, которое при этом обнаруживалось» [18; 346].

«В устройство Болонского университета вошли последовательно следующие составные элементы: университет цитрамонтанов с ректором, университет ультрамонтанов с ректором, университет артистов с ректором, теологическая школа и коллегия докторов. Об университетах ультрамонтанском и цитрамонтанском (оба юридические), можно еще сказать, что органическая связь их выступала довольно ясно. Каждая из двух universitates, распадавшаяся в свою очередь на «провинции» или «королевства» (смотря по национальности члено университета), выбирала себе ежегодно ректора. При ректоре состояли советники (consiliarii): как представители от «королевств», т.-е. наций, землячеств, они выбирались этими последними. Оба ректора, вместе с их советниками, составляли правление целого юридического университета, оба председательствовали на общих собраниях, составлявшихся из всех школяров, или из представителей, выбранных провинциями; в общих собраниях избирались новые ректоры на место уходящих, а за выбором ректоров избиралась смешанная комиссия из четырех членов (двое ультрамонтан и двое цитрамонтан), называвшихся синдиками, для обревизования ведения дел выбывающими ректорами и для привлечения их, в случае надобности, к отчету. Смешанными же комиссиями составлялись общеуниверситетские статуты, хотя случалось и то, что целая universitas издавала предписания для одной из половинных» [11; 107-108].

Болонские студенты делились на две части: ультрамонтанов (иностранцы - «пришедшие из-за гор (чужеземцы)») и цитрамонтанов (итальянцы), и именно ассоциация студентов выбирала руководителей университета, ректорат. Ректорату, в свою очередь, подчинялись профессора.

Университет составляли лица зрелого возраста - пришельцы-чужеземцы, дослужившиеся иногда до высоких должностных рангов, например, архидьякон и другие прелаты, а пожалуй даже и кардиналы. Этим обстоятельством, более чем «демократическим духом», объясняется, почему школяр мог оказаться во главе университета, в качестве его ректора. Ведь слово «studentes » употреблялось для обозначения не одних только учащихся-школяров, а всех тех, которые штудируют, то есть посвящают свои силы научным занятиям - в качестве ли учителей, или в качестве учеников (studentes docendo et addiscendo).

В первые века деятельности Болонского университета не существовало определённой границы между факультетами и даже между преподавателями и студентами: нередко бывало, что преподаватель одного из факультетов являлся студентом другого факультета. Бакалавр был, с одной стороны, преподавателем, учителем, а с другой - продолжал оставаться учеником. Мало того, магистр низшего факультета (искусств, artium), желавший приобрести ученую степень по одному из высших, становился в положение школяра на этом последнем, затем в положение подмастерья-бакалавра, и только получив высшую ученую степень на высшем факультете, разрывал свою связь с прежним факультетом. Иногда человек без средств старался скопить себе малую толику преподавательскою деятельностью, с тем чтобы потом иметь возможность слушать лекции какого-нибудь прославленного учителя. Затем и учащие, и учащиеся были обыкновенно духовными лицами, причем учителя могли быть не старше своих учеников. Tе и другие жили обыкновенно на одинаковые средства, именно на доходы с церковных должностей, остававшихся за ними, в силу папской привилегии, на время научных занятий. Те и другие были люди безбрачные и бессемейные, одинаково присягали в повиновении ректору и статутам, пользовались общими университетскими привилегиями и подлежали общей дисциплине, даже одинаково отличались в разных историях, веселых похождениях, попойках и свалках, одинаково жили в коллегиях или общежитиях, как скоро появились эти последние; на диспутах, наконец, школяр мог побить любого бакалавра, а пожалуй, и самого магистра. Вот почему и учащие, и учащиеся одинаково чувствовали и сознавали себя членами университета, и вот почему «аристократическим » строем Парижа не подрывалось средневековое понятие об университете как ученом цехе или как об общественной организации, составившейся в видах научных интересов.

«Таким образом развивалась истинная наука, поскольку студенты, как и все молодые, отличаются особым природным критицизмом и умеют отличить хорошего учителя от плохого. Именно благодаря такому студенческому отбору преподавателей мы имеем возможность познакомится с трудами великих ученых, от Фомы Аквинского до Бонавентуры, Дунса Скота и многих других. Это означает, что молодой человек, оплачивающий свое образование, осознает свою ответственность: он учится, чтобы не быть объектом для других, он платит за то, что выделяет его, а не за то, что превращает в массу. Поэтому платить за выбранную культуру - это возможность и способность, которая затем создает преимущества для самого себя в мире» [12; 165].

Профессор (преподаватель) выступал как предприниматель и, если он обладал талантом и знаниями в области своей специальности, мог привлечь к себе учащихся и пожинать плоды своих трудов в виде гонорара. Ни между преподавателями, ни между учащимися не было корпоративной связи, существовала только школа, которая столь же легко могла распасться, как и возникла.

Престиж преподавателей университета был высок. Они были освобождены от налогов и военной службы и, даже если не родились в Болонье, получали все права граждан этого города. Им присваивался титул dominus'a (лат. «господин») в отличие от наименования magister'a (лат. «наставник, учитель»), которое носили профессора школы свободных искусств.

В Болонском университете учебное дело было «царством» магистров: в школе магистры царствовали или управляли (отсюда средневековое выражение: magistri regents - магистры- регенты, или управляющие, как синоним магистров преподающих или читающих (magistri legentes): они читали лекции, руководили репетициями, диспутациями и вообще практическими упражнениями; они производили испытания и испытанных представляли компетентной власти как способных и достойных получения ученых степеней. Но они подчинены университетским статутам, выработанным корпорацией школяров и регулирующим между прочим такие предметы, как расписание лекций и упражнений и даже надзор за аккуратностью в исполнении преподавательских обязанностей, подчинены затем судебной и дисциплинарной власти ректора-школяра, выбранного корпорацией школяров.

Благодаря подобной системе управления болонский университет быстро стал популярным во всей Европе, так как здесь стали преподавать лучшие профессора.

Устанавливается постепенно студенческий быт. В одном из Статутов Болонского университета о найме квартир особо оговаривалось, что «если какой-либо школяр в будущем снимет сам лично либо через другого комнату или комнаты, или дом, или 8 квартиру», а потом захотел бы «передать своё место другому или другим нуждающимся», то должен позаботиться, чтобы «это лицо или лица не причинили неудобства другим живущим в упомянутой квартире…».

Что касается предметов, которые изучались, то в рассматриваемый нами период в Болонском университете изучалось исключительно римское право. Лишь только в XII веке стали изучать и каноническое право. А с XIV века преподавать начали и философию, и медицину, и теологию. Преподаватели же имели высокое положение среди граждан: освобождались от налогов и военной службы. Продолжительность обучения в Болонском Университете составляла шесть лет. При этом учили на четырех основных факультетах - “свободного искусства”, “гражданского и канонического права”, “богословском” и “медицинском”.

Пьер Абеляр приравнивал учёные занятия к рыцарским сражениям. Подобно молодому рыцарю студент атакует старых своих учителей, для него учёба в школе подобна подготовке молодого солдата, tirocinium. Интеллектуальные сражения - турниры. Сын мелкого дворянина из Палле сохраняет печать своего происхождения, и это было характерно для студенчества того времени и всего века, перенимающего стиль жизни и далее словарь доминирующего класса. Студента привлекали в одинаковой степени и блеск военной славы, и учёные занятия: potra militaris gloriae ради studium litterarum. Так осуществлялся выбор того, что впоследствии станет профессией, что заставляло отказаться от привычного стиля жизни и мыслей, идеала, семейной и социальной структуры. Увлечённые школяры посвящали себя новому делу. Вот уж поистине: «Tu eris magister in actermum» - ты становишься наставником навеки.

До 1565 года университет не имел своего помещения, поэтому лекции читались то на улице, то в домах преподавателей, которые могли для занятий снимать в аренду помещение.

Важной особенностью университета стало то, что в нем могли учиться не только мужчины, но и женщины, которые также могли и преподавать там. Первой женщиной-профессором была Битисия Годзадини, которая участвовала в конкурсе и завоевала по результатам аттестации первое место в гражданском и каноническом церковном праве.

В любом организованном обществе есть свои традиции и обычаи. Болонский университет не исключение. Например, обычай снега: когда происходил первый сильный снегопад, снег укладывали на поднос и подносили чиновникам, и каждый чиновник должен был положить туда деньги, которые студенты вечером этого же дня и пропивали. Правда, в XV веке этот обычай упразднили.

Следовательно, Болонский университет занимался преподаванием римского права, что и привело его к расцвету и образованию других европейских университетов.



Заключение

Болонья считалась центром этрусской культуры и узловой точкой торговых путей, по которым шли паломники с Севера в Рим. Императорская власть нуждалась в узаконивании своих прав, поэтому интерес ученых, исследователей к детальной проработке римского права подвигнул Фридриха I Барбароссу (1125-1190), германского короля и императора Священной Римской империи, выпустить в 1151 г. документ (Authetica Habita), который обусловил последующее усиление власти муниципалитета г. Болоньи. Это был один из внешних факторов, благоприятствовавших превращению Болоньи в университетский город. Однако вторым, не менее важным, фактором была громкая слава известнейших болонских учителей права, которая на протяжении всего XI в. притягивала студентов.

Болонская школа оказала огромное влияние на образование в Западной Европе. Она являлась сосредоточием римского права, поэтому сюда стремились со всех сторон Европы. Возвращаясь к себе на родину, слушатели Болонской школы пропагандировали методику глоссаторов. Благодаря школе на Западе все больше развивается римское право.

Среди выдающихся учеников университета - Данте Алигьери, Франческо Петрарка, Николай Коперник, Л. Гальвани, Г. Маркони, Эразм Роттердамский и другие.

Именно Болонская школа является корнем зарождения образования в Европе. Исходом студентов из Болоньи образовывается университет в Падуи, в котором позднее учились два славянских гения - Франциск Скорина и Николай Каперник.