Публичные услуги с позиции экономических отношений власти и общества

Таким образом, государство обладает беспрецедентным властным ресурсом.

Властный ресурс относится к категории особых ресурсов в экономике.

Властный ресурс отличается от других видов особого ресурса следующими качествами:

* властный ресурс институционализирован, так как он базируется на формальных институтах (законах, нормах, правилах). Это в свою очередь создаёт такой убедительный аргумент, как принуждение индивидов к исполнению правил, в случае отказа возможны санкции за нарушение правил. Суть принуждения состоит и том, что в случае отказа от подчинения субъект власти создаст такую величину потерь или такие издержки для объекта власти, которые невозможно избежать, сократить или компенсировать, действуя альтернативным подчинению образом;

* властный ресурс легитимен, хотя здесь необходимо договориться, что до тех пор, пока владелец властного ресурса действует в рамках закона, то ресурс легитимен, но как только переступает нормы, то данное качество теряется, т.к. налицо незаконные, криминальные отношения, коррупция.

Особенности властного ресурса делают его более привлекательным для представителей бизнеса по сравнению с другими видами особого ресурса. Объясним это тем, что, во-первых, «государственная «крыша» круче любой криминальной, что и облегчает процесс монополизации насилия». Наличие «своего» человека в государственных структурах является крайне желательным для реализации успешной деловой стратегии.

Во-вторых, цена такой услуги устанавливается произвольно

Её поставщиком, а не купить её нельзя, и свобода выбора ограничена.

В-третьих, криминальные и прочие субъекты особого ресурса разрознены, их много, между ними существует конкуренция, которая в свою очередь является основой нестабильности их положения, основным же владельцем властного ресурса является государство, которое монополизирует насилие, следовательно, «является дополнительной страховкой от возможных неприятностей».

Отметим, что особые свойства властный ресурс имеет благодаря таким механизмам как: экономическая политика и прямое управление, принуждение, насилие, право.

Таким образом, мы можем выделить следующие функции властного ресурса:

1) пресечение угроз со стороны других силовых партнёров;

контроль контрактных обязательств;

возврат долгов;

снижение рисков и решение споров;

«пробивание» лицензий и льгот, т.е. использование властей в конкурентной борьбе для нанесения ущерба другим

Ещё раз подчеркнем, что благодаря данным качествам и функциям властный ресурс превращается в экономический фактор.

Предложение властного ресурса идёт от власти, как представителя государства, от государственных ведомств и от отдельных чиновников. Обратим внимание на то, что если мы говорим о государственной власти, то властный ресурс может предлагаться в виде навязанной услуги. Это связано с реализацией государственных интересов. Например, проведение государственного контроля, лицензирование отдельных видов деятельности, государственная регистрация юридических лиц и т.д. Всё это происходит вне зависимости от того, совпадают интересы фирмы и государственные интересы или нет.

Еще раз отметим, что государство находит свою персонификацию в чиновниках, которые по своим профессиональным и нравственным качествам ничуть не хуже, но и не лучше работающих в частном секторе экономики, и в своей деятельности они, как и все остальные смертные, руководствуются личными выгодами: иметь хороший заработок, признание, вес в коллективе и в обществе, власть и т.д. Но в отличие от многих, работающих в частном секторе экономики, чиновник от имени общества наделяется властными полномочиями и получает право распоряжения общественными ресурсами. В связи с этим у чиновника имеется возможность использовать власть и ресурсы не только в общественных, но и в личных, корыстных целях, ущемляя при этом общественные интересы. Государственная политика должна представлять и защищать интересы страны, народа - национальные интересы. Такой идеал не совпадает с реальным положением дел. М.И. Скаржинский отмечает, что современная теория общественного выбора показывает, как государственная политика определяется не столько потребностями страны и ее национальными интересами, сколько меняющимися комбинациями различных частных интересов. И в этих комбинациях не последнее место принадлежит интересам самого государственного аппарата, служащих в нем чиновников. Очень часто интересы людей в органах законодательной и исполнительной власти не только не совпадают с интересами национальными, но и противоречат им, находятся с ними в конфликте. Закрепление ресурсов в руках государства оправдано, если это становится источником обеспечения граждан общественными благами. Но часто ресурсы используются отдельными чиновниками на поиск и захват особого вида дохода. Приватизация властного ресурса чиновником, приносит доход, называемый статусная рента. Такая деятельность чиновника характеризуется перераспределением и размещением ресурсов в ущерб общественному благосостоянию, национальным интересам, что обусловливает экономические потери для общества.

Таким образом, что касается предложения властного ресурса со стороны отдельно взятого чиновника, то эта услуга направлена на удовлетворение частных интересов чиновника и связана с увеличением его благосостояния. Но необходимо оговориться, что если чиновник, увеличивая переговорную силу, будет выходить за рамки законодательства, то его деятельность станет криминальной, а статусная рента превратится во взятку. Если же, такое принуждение будет происходить в пределах правового поля, то статусная рента не будет криминальным доходом, а злоупотребления чиновника станет практически недоказуемым.

Использование механизма прямого управления возможно благодаря тому, что властный ресурс - это ресурс императивный. Но следует отметить, что именно техническое регулирование расширяет пространство для применения властного ресурса, возникновения статусной ренты и коррупции при оказании публичных услуг.

Так, например, отказом в выдаче полноценной пятилетней лицензии могут служить завышенные требования или формальные придирки к соискателю, например, отсутствие долгосрочной аренды помещений, несоответствие размеров собственных площадей технологическому процессу, недостаточное развитие технической базы, просроченные паспорта доверенных лиц и т.д. Во всех этих случаях лицензия, конечно, рано или поздно, выдается, но всего лишь на год, максимум на два или три, с учетом благодарственных выплат и с условием устранения отмеченных недостатков. Тем самым, оказывая «всестороннюю поддержку» и в виде исключения, ускоряется воспроизводство лицензионных платежей и в итоге их объем за пятилетие, отпущенное федеральным законодательством, увеличивается более чем в 2 раза.

Завышение цены лицензии происходит еще проще. Например, если в соответствии с федеральным законом сама лицензия стоит 2900 р., то экспертиза торговой точки, по мнению администрации, уже 5900 р., а рассмотрение заявления административной комиссией всего лишь 300 р. В итоге весь процесс получения лицензии оценивается уже в 9100 р.

Наиболее запутанной и спорной в сфере лицензирования является «разрешительная» тема. На сегодня единого подхода к анализу широкого спектра самостийных лицензий, формализованных под разрешения, не существует, поскольку не ясно, какая часть из них носит законный характер. Например, многие разрешения выдаются на право торговли, хотя ни в одном законе не говорится, что торговля обычными товарами подлежит лицензированию. Многие разрешения на занятие тем или иным видом деятельности выдаются органами пожарной охраны и санэпидемнадзора, что по сути своей противозаконно. По результатам мониторинга административных барьеров, около 80% разрешений приходится на виды деятельности, не прописанные ни в старом (1998), ни в новом (2002) Законе о лицензировании. В то же время значительная часть собственно лицензий также выдается на право занятия видами деятельности, которые не предусмотрены ни одним из лицензионных законодательств, а посему являются нелегитимными. Совершенно очевидно, что все эти разрешения и нелегитимные лицензии - следствие политики, проводимой местными органами власти по сохранению своего влияния в сфере предпринимательства, с целью извлечения дополнительного дохода.

Таким образом, издержки, связанные с поиском и захватом ренты, распределяются таким образом, что большую их часть несет общество, а не тот индивид, который присваивает ренту. Не случайно, что именно с поведением политиков и чиновников связывают обычно деятельность по поиску ренты, в меньшей степени - с поведением частных предпринимателей и почти совсем не связывают с поведением рядовых членов общества.

Итак, источником поиска ренты становятся огромные ресурсы, находящиеся в распоряжении у власти: финансовые, материальные, административные, информационные.

Нахождение ресурсов на уровне государства, а именно в руках конкретных чиновников, приводит к тому, что они незаконно расширяют сферу своих полномочий: осуществляют не только управление ресурсами в интересах общества, но и распоряжение, пользование, владение в личных корыстных целях. Практика функционирования современной российской экономики выявляет множество примеров игнорирования, а порой и прямого попрания со стороны государственных служащих жизненно важных национальных интересов, особенно в сфере производства общественных благ. Ограничить их рентоориентированное поведение способно развитие законодательных норм, повышающих ответственность чиновников перед обществом.

Институты власти стремятся контролировать и регулировать выбор, осуществляемый налогоплательщиком-потребителем. Государственные служащие (чиновники) «путают свой интерес с общественным. В последнем случае проводится политика, которая выгодна им самим, их друзьям, их семьям, политическим союзникам, но не оптимальна для страны в целом».

Функция эффективности представляется очевидной, так как мы утверждаем, что государство именно экономический субъект. Напомним, что всякий экономический субъект действует, сопоставляя результат и затраты собственной деятельности. Государство не должно быть исключением. Проблемы определения издержек попросту не существует, так как государственные расходы достаточно точно определяются национальной статистикой и ограничиваются рамками (законодательными) в виде бюджетов всех уровней. Другое дело - определение результата деятельности государства.

К числу наиболее важных недостатков государства как субъекта экономических отношений следует отнести:

несовершенство политического процесса, находящего свое выражение в лоббизме, логроллинге, бюрократии, поиске политической ренты;

ограниченность контроля над бюрократией со стороны политических партий и общественности, в результате чего чиновник в своей деятельности на первый план выдвигает, как правило, свои собственные, а не общественные интересы, а стремительный рост бюрократии создает все новые и новые проблемы в этой области;

неспособность государства предусмотреть и эффективно контролировать ближайшие и отдаленные последствия принятых решений.

Указанные недостатки свидетельствуют о том, что государство далеко не всегда в состоянии обеспечить эффективное распределение и использование общественных ресурсов, что обусловливает рост трансакционных издержек. Соответственно, снижение последних возможно при изменении экономических функций государства и кардинальной перестройке экономического блока государственного аппарата.

Рынок не является совершенным институтом, равно как и государство, выступающее в качестве субъекта экономических отношений. Но взаимодействие этих двух несовершенных институтов обеспечивает снижение трансакционных издержек и повышает эффективность производства. Задача экономической науки и политиков состоит в том, чтобы найти оптимальное соотношение государства и рынка для любого периода времени, характеризующегося теми или иными особенностями внешней и внутренней среды. Здесь точка пересечения вопросов об эффективности реализации экономических интересов потребителей общественных благ в пределах реализации рентоориентированного поведения представителей государственных экономических интересов, дающих возможность эти блага производить и потреблять.

Таким образом, в отмеченном ракурсе публичные услуги становятся механизмом «опредмечивания» возможностей государства как социально-экономического института не только реализовывать национальные экономические интересы, но и удовлетворять потребности каждого отдельно взятого индивида как гражданина общества.

Проанализированные ранее признаки государства и государственной власти отражают различные характеристики и качества государственной организации общества, которые отличают государство от иных социальных институтов и организаций, в самом общем виде могут быть обозначены следующим образом.

Государство является организацией всех граждан и определяет основные направления развития общества в интересах всех и каждого - «государство-организация».

Государство обладает суверенитетом и единством законодательных, исполнительно-распорядительных и контрольно-надзорных функций как полновластная организация в масштабе всей страны - «государство-арбитр».

3. Государство располагает специальным аппаратом управления и принуждения и разветвленной системой юридических средств, позволяющих использовать различные методы реализации государственной власти - «государство - легализованное принуждение».

Очевидно, что государство может производить общественные блага только в качестве специфической фирмы, функционирующей в той или иной экономической системе. Не менее очевидно, что государство всячески пытается избавиться от своей производящей продукт экономической функции. Другое дело - распределение и перераспределение как легитимная функция, как функция-источник поиска ренты чиновниками

- представителями интересов государства. Данное обстоятельство делает значимым анализ публичной собственности, чему и посвящен следующий раздел работы

3. Публичная собственность

Под публичной собственностью понимается имущество, принадлежащее муниципалитетам, общественным фондам и организациям, субъектам РФ, однако наибольший удельный вес приходится на публичную собственность, принадлежащую государству, в связи с этим, в своей работе мы будем рассматривать, в качестве публичной собственности, главным образом, собственность, принадлежащую государству. За последние годы отношение к публичной собственности резко изменилось. Публичная собственность, превращенная в "советский период" в собственность государственного бюрократического аппарата, дала повод для распространения мифа о неэффективности государственной собственности вообще и разрушения не только ее тотальной монополии, но и самой государственной собственности. Начало формирования в стране рыночной экономики повлекло за собой снижение роли государственной собственности, некогда имеющей безоговорочное признание приоритетности и универсальности. Государственное имущество стали признавать "ничейным" и бесполезным, началась его распродажа. Но объективные тенденции неумолимы и сейчас вновь усиливается влияние государства на экономику, на формирование ее реального сектора. В связи с этим важность обозначенного в этом параграфе вопроса обусловлена, прежде всего, тем, что использование публичной собственности в национальных интересах и эффективное управление ею позволят укрепить нашу экономику.

Здесь, считаем необходимым, ещё раз вслед за другими исследователями остановиться на определении понятия «собственность» и его исторического развития.

Собственность, как экономическая категория появилась вместе с человеческим обществом, и ее развитие прошло длительный исторический путь. Одним из существенных исторических этапов стало философское учение о собственности Г. Гегеля, который рассматривал человека как личность в неразрывной связи с принадлежащей ему от рождения «собственностью», не подлежащей отторжению. Он считал, что «собственность» любого человека, гражданина служит предпосылкой его свободы, развития способностей, а общественное отношение собственности образует экономическую основу для свободы и права и непосредственно формирует феномен личности: «лишь в собственности лицо выступает как разум».

Значительным историческим этапом в развитии экономических представлений о собственности стало экономическое учение К. Маркса и его последователей. Так, К. Маркс категорически отрицал тождественность собственности понятиям «вещь» и «имущество» и предлагал рассматривать собственность как отношение определенных лиц к вещи, имуществу (вещам), материальным благам как к своим, как к принадлежащим им, и соответственно отношение всех других лиц к указанным вещи, имуществу (вещам), материальным благам как к чужим, не принадлежащим им.

Основываясь на историческом опыте, можно заключить, что одним из основных источников появления вещи, имущества, (вещей), материальных благ, необходимых для существования человека в обществе, всегда было общественное производство, в основе которого лежали отношение собственности, а также разделение и обособление труда. К. Маркс по этому поводу замечал, что «ни о каком производстве, а стало быть, ни о каком обществе, не может быть и речи там, где не существует никакой формы собственности».

Возникающие экономические отношения были неразрывно связаны с присвоением вещи, имущества (вещей), материальных благ одними субъектами и отчуждением соответствующей вещи, имущества (вещей), материальных благ у других, так что в этом плане «присвоение» и «отчуждение» не могли существовать одно без другого." Любое общественное производство было невозможно без этих экономических отношений, отражавших воздействие человека на материальные объекты для создания или приобретения вещи, имущества (вещей), материальных благ, наиболее полно удовлетворяющих его внутренние потребности либо потребности рынка.

Подтверждая эту мысль, К. Маркс писал: «Всякое производство есть присвоение индивидуумом предметов природы в пределах определенной общественной формы и внутри нее», основу которой составляла собственность на средства производства. Говоря иначе, отношения присвоения и отчуждения, объединенные в едином процессе «присвоения», выступали как некое качество, посредством которого происходил процесс присвоения материальных благ, внутренне присущий этой общественной форме, существо которой и определялось отношением собственности. Следовательно, отношение собственности становилось необходимым «условием производства», «ядром производственных отношений».

С учетом вышесказанного можно утверждать, что в экономическом смысле отношение собственности представляло собой отношения присвоения и отчуждения вещи, имущества (вещей), материальных благ, объединенных единым процессом «присвоения», и отражало статику имущественных отношений: оно всегда было связано, прежде всего, с личностью, а как общественную категорию его следует связать с организациями людей и с обществом в целом, членам которого и которому оно должно служить и удовлетворять их определенные потребности.

Значительный вклад в юридическое толкование собственности был достигнут в Древнем Риме, вызвавший к жизни появление «абстрактной», частной собственности, связанной с конкретной личностью. По мнению большинства историков, это событие было связано с рабовладельческой республикой в Древнем Риме, и первоначально частная собственность определялась термином «dominium» (господство лица над рабом, вещью). Затем к указанному юридическому представлению собственности добавилось выражение «ex jure Quiritium», т. е. по праву квиритов - римских граждан. Эти термины означали отношение принадлежности объекта права собственности первоначально всему римскому народу, а затем в виде частной собственности - римским гражданам. При Римской республике частная собственность уже называлась термином «proprietas» (собственность).

Римской школой именно для частной собственности был разработан широкий спектр правомочий, который взял за основу и нашел применение и в современной цивилистике. Как отмечал И.Б. Новицкий, собственнику принадлежало jus utendi (право пользования вещью), jus fraendi (право извлечения плодов, доходов), jus abutendi (право распоряжения), jus possidendi (право владения вещью), и jus vindicandi (право истребования вещи из рук каждого ее фактического обладателя), а в целом частный собственник был вправе делать со своей вещью все, что ему, прямо не было запрещено. При этом римские юристы конструировали право частной собственности таким образом, чтобы в конечном счете господство над вещью вновь возвращалось к частному собственнику. Для этого они приписывали праву частной собственности способность к увеличению до абсолютной и безграничной власти над вещью. В этом проявлялась «эластичность» права частной собственности: как только ограничивающее частного собственника право на его вещь прекращалось, свобода частного собственника в том же объеме восстанавливалась сама по себе без каких- либо дополнительных действий. «Это свойство собственности стягивать обратно все отнятые у собственника правомочия, лишь только прекратится основание, заставлявшее лишать его какого-либо правомочия, показывает, что собственность нельзя определять как простую сумму отдельных правомочий (права владеть, пользоваться, распоряжаться и т.д.)», что она превращается в систему, обладающую новыми целостными свойствами, которыми не обладало каждое правомочие отдельно.

При капитализме юридическое содержание отношения собственности претерпело существенные изменения, обусловленные совершенствованием орудий труда в процессе производства. Основой экономических отношений в этих условиях стала частнокапиталистическая собственность уже на средства производства, при которой одна группа людей - капиталисты -относилась к средствам производства как к своим, а другая группа людей -пролетарии - не имела ничего, кроме своей рабочей силы, которую она вынуждена была предлагать капиталистам.

Право собственности этого периода предполагало стабилизацию и закрепление складывающихся частнокапиталистических отношений, определяющих указанное экономическое отношение капиталистов к средствам производства только как к своим.

Под влиянием французской буржуазной революции XVIII в. юридическая мысль крепостнической России также стала представлять правомочия частного собственника только в виде «триады», включающей владение, пользование и распоряжение. По мнению А. А. Рубанова, автором этой «триады» правомочий собственника являлся русский ученый В. Г. Кукольник, сформулировавший и обосновавший ее в 1813г. Впервые в российском законодательстве эта «триада» получила закрепление в 1832г.: «Кто был первым приобретателем имущества по законному укреплению его в частную принадлежность, получил власть, в порядке, гражданскими законами установленном, исключительно и независимо от лица постороннего владеть, пользоваться и распоряжаться оным вечно и потомственно, доколе не передаст сей власти другому, или кому власть сия от первого приобретателя дошла непосредственно или через последующие передачи и укрепления: тот имеет на сие имущество право собственности».

В последующем определение права собственности через перечень составляющих его содержание правомочий перестало в полной мере отвечать потребностям капиталистического общества. На первое место стали выходить не перечень и объем правомочий, а неприкосновенность и защищенность частнокапиталистического характера собственности.

По мере развития капитализма и перехода к империализму, по мнению Г. Дернбурга, все большее значение стал приобретать социальный фактор. Немецкий юрист И. Гедеман после Первой мировой войны писал, что собственность стала уже не «частным делом», как это было в пандектном праве XIX в., а превратилась «по преимуществу в социальное явление». В этих новых условиях частный собственник уже был не вправе чувствовать себя неограниченным хозяином имущества, обладающим наибольшими правомочиями по сравнению с несобственниками. Право собственности стало рассматриваться как формально определенная, в известных пределах, власть, степень свободы действий частного собственника в отношении принадлежащего ему имущества. При этом объективное право собственности ограничивало свободу усмотрения частного собственника определенными пределами, обусловленными правами третьих лиц и законными интересами общества, а субъективному праву частного собственника ставились в соответствие определенные обязанности несобственников, при отсутствии обязанностей третьих лиц по отношению к правомочиям частного собственника говорилось уже не о субъективном праве, но о дозволении. При этом право собственности, как в объективном, так и в субъективном смысле, безусловно включало в себя и личностный, и социальный элементы.

В условиях капиталистической общественно-экономической формации со стабильной направленностью развития экономики частнокапиталистическое право собственности определялось типичным перечнем правомочий, определяющим только отношение к материальным благам как к своим, дополнялось перечнем обязанностей несобственников, представляло собой господство лица над вещью, предполагающее определенные ограничения воли частного собственника, устанавливаемые в интересах всего общества, отдельных лиц, обеспечения безопасности государства, охраны окружающей природной среды и т. д.

В условиях социалистической общественно-экономической формации с характерной стабильной направленностью развития экономики юридическая наука этого периода связывала свои исследования с социалистической, общественной собственностью на средства производства, к которым советское общество в лице советского государства, а фактически его партийно-бюрократический аппарат, относилось как к своим, как принадлежащим ему. Априорная ориентация членов советского общества на то, что «советское государство, которому общество делегировало свою власть (сначала «власть рабочих и крестьян»» затем «власть всего советского народа»), служит общему благу» как и при частной собственности полностью исключила из рассмотрения вторую сторону экономического отношения собственности, определяющей отношение «всех других лиц, в том числе и членов советского общества, к указанным средствам производства как к чужим, не принадлежащим им». Поэтому право собственности в советский период закрепляло эти «специфические» социалистические экономические отношения и было естественно связано с конкретными формами собственности, которые не менялись в процессе его существования. К их числу были отнесены:

государственная (общенародная) собственность;

колхозно-кооперативная собственность;

собственность профсоюзных и иных общественных организаций;

личная собственность граждан.

Так, государственная собственность в Советском Союзе определялась как общее достояние всего советского народа и представляла собой основную форму социалистической собственности. Государство в лице партийно-бюрократического аппарата по аналогии с частной собственностью относилось к ней как к своей, как принадлежащей ему, и полностью исключило из рассмотрения вторую сторону экономического отношения собственности, определяющую отношение «всех других лиц как к чужим, не принадлежащим им». Такое положение могло сложиться только в условиях, когда партийно-бюрократический аппарат, которому обществом была только делегирована власть (управление), прикрываясь общенародными интересами, фактически «присвоил» себе право собственника общенародного имущества, вещей, материальных благ и незаконно взимал с членов общества, которые по факту являлись действительными их собственниками, плату за пользование их же «собственностью», поскольку ни один собственник не берет с себя плату за пользование своей же «собственностью».

Указанный подход к публичной собственности, при котором по аналогии с частной собственностью фактическим собственником был государственный партийно-бюрократический аппарат, привел Советский Союз к вырожденной, тупиковой ситуации, основу которой составляло несоответствие экономического и правового представления отношения собственности. В этих условиях обобществление средств производства в принципе не могло обеспечить снижения степени эксплуатации, а главную причину всех неудач стали искать в отсутствии частной собственности.

На современном этапе государственная собственность как экономическая категория понимается как принадлежность имущества народу в лице избранных им представительных органов государственной власти. С этой точки зрения право государственной собственности в объективном смысле представляет собой совокупность правовых норм, закрепляющих и охраняющих принадлежность материальных благ народу (населению соответствующей территории) в лице избранного им представительного органа государственной власти, а также устанавливающих порядок приобретения, использования и отчуждения государственного имущества.

Сохранив стабильную направленность развития экономики, «российские реформаторы» со ссылкой на мировой опыт капиталистических стран, также ориентированных на стабильную направленность развития экономики, отказались от форм социалистической собственности и в итоге определили переход к:

государственной федеральной собственности (федеральной собственности);

государственной собственности субъектов РФ (собственности субъектов РФ);

муниципальной собственности;

иным формам собственности, которые законодатель не конкретизировал.'

Так, «форма собственности субъектов РФ» была призвана служить интересам населения, проживающего на территории субъекта РФ, и выполнению задач, стоящих перед ними. В предположении о стабильной направленности развития российской экономики субъекты Федерации в лице олигархов относились к вещи, имуществу (вещам), материальным благам на правах собственности субъектов Федерации как к своим, а отношение всех других лиц, по аналогии с частной собственностью, просто не рассматривалось. Собственность субъектов Федерации, по замыслу, должна была подводить правовой фундамент под формирование по экономическим законам бюджета субъектов РФ с учетом их производственного потенциала и интересов населения, проживающего на их территории. В этом случае субъектами права государственной собственности являлись - республика в составе РФ, край, область, автономная область, автономный округ, города Москва и Санкт-Петербург. Круг объектов права собственности субъектов РФ был несколько уже федерального. В ее состав не могли входить объекты права исключительной федеральной собственности. Все государственное «имущество» субъектов РФ подразделялось на:

«имущество», закрепленное за государственными предприятиями и учреждениями;

средства соответствующего бюджета;

иное государственное «имущество», не закрепленное за государственными предприятиями и учреждениями, составляющими государственную казну субъекта РФ.

В собственности государства сохранено значительное число объектов производственного, социально-культурного и иного назначения. Это объясняется рядом факторов: во-первых, в целях обеспечения военной, экологической, продовольственной безопасности такие отрасли, как атомная энергетика, военно-промышленный комплекс, находятся под особым контролем государства, во-вторых, государство призвано выполнять функции по обеспечению достаточного уровня своих граждан.

Объектами государственной и муниципальной собственности могут выступать различные виды недвижимости, включая земельные участки, предприятия и другие имущественные комплексы, жилищный фонд и нежилые помещения, здания и сооружения производственного и непроизводственного назначения, различные средства производства и предметы бытового, потребительского характера. В состав публичного имущества входят и принадлежащие публично-правовым образованиям ценные бумаги, в частности акции приватизированных предприятий, ставших акционерными обществами, вклады в кредитных учреждениях, иностранная валюта и валютные ценности, а также различные памятники истории и культуры.

Современная практика хаоса управления экономикой и особенно государственной собственностью - благоприятная сфера для ее захвата криминально-коррумпированными структурами. Криминал и коррупция охватили всю социально-экономическую систему, проникли во все формы собственности. Такая агрессивная среда не дает возможности для раскрытия потенциала ни одной форме собственности и особенно государственной, управление которой "потеряно".

В связи с этим становится актуальным вопрос повышения эффективности управления публичной собственностью, так она в условиях создания смешанной экономики выполняет важнейшие функции. Такое управление имеет две составляющие: с одной стороны, управление ее трансформацией в частную собственность до рационального уровня, с другой, управление ее воспроизводством и использованием.

К сожалению, в начале нынешних реформ ни один из названных процессов не был концептуально осмыслен. Шло лишь тотальное разрушение государственной собственности, главным инструментом чего была так называемая широкомасштабная приватизация. Она (в том варианте, который был реализован) не способствовала появлению частной собственности, более эффективной по сравнению с государственной. Негативное отношение реформаторов к последней привело к потере управления ею, которое нужно восстанавливать.

Находившиеся в государственной собственности жилые помещения, здания и сооружения социально-культурного (непроизводственного) назначения и иные «объекты соцкультбыта» в результате перераспределения недвижимого имущества между субъектами публичной собственности в большинстве случаев оказались либо в муниципальной собственности, либо в государственной собственности субъектов федерации. В федеральной собственности такие объекты находятся лишь в исключительных случаях, ибо они, как правило, не приносят доходов, а, напротив, требуют значительных средств и ресурсов на свое содержание. Вместе с тем значительная их часть была подвергнута приватизации по правилам, установленным федеральными нормативными актами.

Однако, практически большинство публичных собственников в настоящее время не в состоянии в полной мере финансировать или иным образом материально обеспечивать деятельность своих учреждений. В связи с этим последние получили право осуществлять «приносящую доходы» (то есть по сути - предпринимательскую) деятельность и самостоятельно распоряжаться такими доходами. Полученное за счет такой деятельности имущество подлежит отдельному учету и по смыслу закона имеет иной правовой режим, отличный от режима оперативного управления. Такую возможность в настоящее время в той или иной мере реализовали большинство государственных и муниципальных учреждений. В связи с этим вопрос о характере их прав на приобретенное самостоятельно, а не за счет сметных средств имущество, приобрел значительную актуальность

На сегодняшний день существует необходимость приведения в соответствие материальной базы органов государственной власти и органов местного самоуправления осуществляемым такими органами административным полномочиям. В настоящее время органы государственной власти фактически выведены из-под действия правил антимонопольного регулирования, налогового администрирования, сами по себе представляют лицензионно-разрешительную, распорядительную и контрольную системы. В результате, бесконтрольная «рыночная сила» властных органов является основным фактором экономической жизни общества, что недопустимо с точки зрения его развития.

Существует настоятельная необходимость в определении приблизительного (типичного) перечня административно-властных и иных

распорядительных функций и полномочий органов государственной власти и местного самоуправления, осуществляемых такими органами в сегодняшних условиях. Акцент делается на органах уровня субъектов Российской Федерации и муниципальных образования, поскольку именно там, в основном, тормозятся процессы приватизации имущества, развития малого и среднего предпринимательства.

Все публичные функции органов государственной власти необходимо классифицировать на исключительные, т.е. такие, которые могут осуществляться только властными органами; допустимые, т.е. такие, которые несут в себе элемент частноправовых, рыночных отношений, но в силу сложившихся местных социальных и экономических условий могут осуществляться властными органами, в частности, в связи с отсутствием конкурентных предложений (например, содержание жилищного фонда и инженерных сетей, муниципальный транспорт и т.п.); недопустимые, т.е. такие, которые заведомо не могут иметь никакого отношения к государственному и муниципальному администрированию, но представляют из себя только источник недобросовестной конкуренции и дополнительных денежных потоков (например, осуществление властными органами функций арендодателя многочисленных объектов недвижимости, участие государственных и муниципальных органов через пакеты акций и доли в уставных капиталах в ресторанном, культурно-зрелищном, торговом, банковском, страховом и т. п. бизнесах).

Именно в соответствии с определенными публичными функциями, необходимо провести категоризацию имущества:

имущество, фактически исключенное из оборота или ограниченное в обороте принадлежностью только Российской Федерации, ее субъектам и муниципальным образованиям - необходимое для осуществления исключительных публичных функций государства и муниципальных образований;

имущество, которое может находиться в государственной и (или) муниципальной собственности - необходимое для использования в качестве базы выполнения социальных обязательств до того времени, пока такие обязательства окончательно не перейдут в плоскость рыночных, частноправовых отношений;

имущество, недопустимое для нахождения в государственной и муниципальной собственности, - используемое властными органами на цели, не имеющие никакого отношения ни к администрированию, ни к социальным обязательствам перед обществом. Отказ от представления собственности в виде «трехслойного пирога» полностью устраняет до сих пор не решенный национальный вопрос, а также проблему «форм собственности» как таковую. Каждый член российского общества как гражданин независимо от национальной принадлежности становился сособственником на праве межнациональной публичной совместной собственности (публичной собственности) граждан. При таком подходе исчезает материальная основа в рамках единого государства для противопоставления друг другу собственности различных наций, входящих на добровольных началах в Федерацию.

Введение публичной собственности граждан РФ с ее ярко выраженной социальной направленностью позволит включить ее в эффективный экономический оборот для наполнения бюджета в интересах всех народов российского общества, включая и олигархов, и сделать ее конкурентоспособной по отношению к частной собственности с ее социальной направленностью в интересах всего общества.

Действительно, не только в частном порядке, но и сообща общество вполне способно получить достойные материальные блага для своей жизнедеятельности и своего воспроизводства, при этом к числу материальных благ следует отнести продукты питания, предметы одежды, домашнюю утварь, жилье и т. п.

Кроме того, в рамках социальной составляющей оптимальное соотношение публичной и частной собственности, обеспечивающее максимальное наполнение бюджета страны, оказывается в целевом плане более эффективным, чем только частная или только публичная собственность. Особенно ярко их оптимальное сочетание проявляется при решении вопросов здравоохранения, обучения в государственных учебных заведениях, культурного досуга, строительства жилья и промышленных объектов, создания возможностей для пользования культурным и историческим достоянием общества, а также духовного, нравственного и физического развития каждого гражданина. Понятно, что содержание публичных материальных благ будет пополняться и расширяться путем усиления публичной и частной собственности в зависимости от экономического уровня развития государства.

Следовательно, как юридическая надстроечная категория вместе с частной собственностью предложенная межнациональная публичная собственность однозначно устанавливает право владения, пользования и распоряжения вещью, имуществом (вещами), материальными благами всего общества, при этом всем остальным права владения, пользования и распоряжения этими вещью, имуществом (вещами), материальными благами не принадлежат, что в полной мере корреспондирует с экономическим представлением отношения публичной совместной собственности граждан, устанавливающей отношение многонационального общества к вещи, имуществу (вещам), материальным благам как к своим, а всех остальных к ним как к чужим.

Используя рациональную идею о праве публичной собственности, рассмотрим возможные перспективы развития института частной собственности, исходя из экономического представления отношения собственности. Тогда право публичной собственности, вытекающее из экономического представления отношения собственности как отношения всего многонационального населения страны к вещи, имуществу (вещам), материальным благам как к своим, общим, служащим общим интересам, и соответственно отношения всех других лиц к ним как к чужим, может быть эффективно реализовано посредством взаимодействующих между собой дозволений, запретов, а также позитивных обязательств с возникновением ответственности у соответствующих должностных лиц перед обществом без противоестественного деления публичной собственности граждан на формы по территориальному признаку.

Именно посредством этой совокупности взаимодействующих между собой дозволений, запретов, а также позитивных обязательств с возникновением ответственности у соответствующих должностных лиц перед обществом и будет обеспечиваться управление объектами права публичной собственности граждан социальными институтами соответственно государства, субъектов Федерации и муниципальных образований.

Тогда, основываясь на праве публичной собственности граждан, можно говорить об управлении объектами права публичной совместной собственности граждан на федеральном уровне, уровне субъектов Федерации и муниципальном уровне, обеспечивая интересы всего многонационального населения и групп населения, проживающих на конкретной территории. При этом следует заметить, что управление объектами права публичной собственности граждан на этапе реформирования российской экономики по указанным выше причинам должно осуществляться только по поручению собственника многонационального народа и в его интересах. Это придаст после законодательного признания публичной собственности граждан проблеме управления объектами права публичной собственности граждан ясный смысл: он состоит в праве собственника публичной собственности многонационального народа владеть, пользоваться и распоряжаться объектами права публичной собственности граждан, а всем остальным

права владения, пользования и распоряжения этими вещью, имуществом (вещами), материальными благами не принадлежат.

Отсюда следует, что социальные институты государства, субъектов Федерации и муниципальных образований реализуют без права владения, которое принадлежит народу и позволяет «менять юридическую судьбу» объекта публичной собственности, только эффективное управление объектами публичной собственности граждан, в основе которого лежит возможность эффективно в интересах всего общества пользоваться и распоряжаться вещью, имуществом (вещами), материальными благами.

Также имеет место необходимость рассмотрения и внутренней структуры публичной собственности, устанавливающей отношения между публичными собственниками - гражданами РФ. Как видно, речь здесь безусловно идет об общей совместной собственности, когда право собственности на публичные вещь, имущество (вещи), материальные блага принадлежит всем членам общества, так называемым сособственникам. В этом случае помимо рассмотренных выше внешних отношений участников общей совместной собственности со всеми третьими лицами существуют также внутренние отношения между самими участниками этой собственности, направленные на согласование воли сособственников при осуществлении принадлежащих им правомочий по одновременному владению, пользованию и распоряжению общим имуществом.

В общей совместной собственности право каждого сособственника не ограничивается какой-то конкретной частью общего имущества, а распространяется на все имущество, в том числе и на доходы, которые имущество приносит, и падающие на него обременения. Для имущества, которое нельзя разделить, не изменив его назначения, или нельзя разделить в силу закона, общая совместная собственность на него возникает вследствие присущих имуществу функциональных свойств или его правового порядка. Для делимого имущества общая совместная собственность на него возникает лишь в случаях, предусмотренных законом или договором.

Наиболее характерными признаками, присущими публичной совместной собственности граждан, независимо от оснований ее возникновения являются следующие:

* публичная собственность является многосубъектной;

* предметом служит одно и то же имущество, относящееся к общему;

* в публичной собственности граждан наряду с внешними отношениями сособственников со всеми третьими лицами существуют также и внутренние отношения между самими сособственниками.

Право публичной собственности граждан РФ может выступать только в форме общей совместной собственности. С учетом этого одновременное владение, пользование и распоряжение может осуществляться только по априорному согласию всех ее участников, если иное не предусмотрено соглашением между ними. Общность имущества здесь в силу ее публичного характера должна выражаться без явного определения долей и определяться строгим кругом сособственников, в качестве которых могут выступать только граждане РФ. Поскольку в соответствии с п. 1 ст. 3 Конституции РФ единственным источником власти является весь народ России, а «государственная и муниципальная формы собственности» имеют ярко выраженную социальную направленность, то, безусловно, можно говорить о публичной собственности граждан, создающей материальную основу для их объединения в одно единое целое, придает этому понятию целостные черты и не противоречит экономическому представлению отношений собственности.

Таким образом, с использованием права публичной собственности граждан, внешне связанного с владением, пользованием и распоряжением объектами публичной собственности, исключающими возможность для всех других лиц владеть, пользоваться и распоряжаться этими объектами, а внутренне представляющего собой публичную совместную собственность граждан РФ, на этапе реформирования российской экономики с её характерной быстро меняющейся экономико-правовой обстановкой может быть решен национальный вопрос. При этом внешняя и внутренняя сторона права публичной собственности вместе представляют собой направленное воздействие по упорядочиванию постоянно меняющихся экономических отношений, отражающих отношение многонациональных сособственников - граждан РФ к материальным благам как к своим, как принадлежащим им, и соответственно - на отношении всех других лиц к указанным благам как к чужим, не принадлежащим им.

Таким образом, в первой главе мы охарактеризовали публичные услуги, исследовали власть, как субъект экономических отношений и провели анализ публичной собственности. Проблемам ценообразования и эффективности производства публичных услуг посвящена вторая глава представленной работы.

Литература

1. Абалкин Л. Смена тысячелетий и социальные альтернативы // Вопросы экономики. - 2000. - № 12. - С. 27-40.

2. Агапова И.И. История экономических учений. Курс лекций. - М.: Юристъ,2001.-285с.

3. Антоненко Л.А., Опритова К.А., Нескородев С.Н. Общее и особенное в национальных моделях экономической трансформации / Кн. Экономическая теория на пороге XXI века-6. В 2-х книгах. Кн. 1. Философия хозяйства. Кн. 2. Теоретическая экономия / Под ред. Ю.М.Осипова, В.В.Чекмарева, Е.С.Зотовой. - М.: Юрист, 2002. - 655 с.

4. Александрова Н.А., Бандурко Е.А. «Рентоориентированное поведение» государственных чиновников в современной экономике России // Проблемы новой политической экономии. - 1999. - № 1. -С.51-56.

5. Александрова Н.А. Экономическая эффективность производства образовательных услуг; Дис. ... канд. эк. наук. Кострома. 1996. - 130 с.

6. Александрова Н.А. Эффективность образовательной услуги. -Кострома: КГПУ, 1998. -11с.

7. Аткинсон Э.Б., Стиглиц Дж. Э. Лекции по экономической теории государственного сектора. - М., 1995. - С. 24.

8. Аткинсон Э.Б., Стиглиц Дж.Э. Лекции по экономической теории государственного сектора: Учебник / Пер. с англ. под ред. Л.Л.Любимова. - М.: Аспект Пресс, 1995. - 832 с.

9. Аузан А., Крючкова Я. Административные барьеры в экономике: задачи деблокирования. // Вопросы экономики.- 2001.- № 5.

10. Институт частной собственности: российский вариант / Гибало Н.П., Скаржинская Е.М., Скаржинский М.И., Степанов Е.Б., Цуриков В.И., Цуриков А.В., Чекмарев В.В. - Кострома, 2003. - 140 с.

11. История экономических учений (современный этап): Учебник / Под общ. ред. А.Худокормова. - М.: Инфа-М, 2002. - 733 с.

12. Майбурд Е.М. Введение в историю экономической мысли. От пророков до профессоров. - М.: Дело, 2000. - 560 с.

13. Макаров В.Л. Государство в российской модели общества. - М.: ЦЭМИ РАН, 1997. - 523 с. Макаров В.Л. "Российская модель общества" Путь Российских реформ, // Российский экономический журнал. - 1999. № 5 - С. 51-64.

14. Макконелл К.Р., Брю С .Л. Экономикс: принципы, проблемы и политика. В2.т., Пер. с англ. Т.2. - Баку: Азербайджан, 1992. - 398 с.

15. Макконелл К.Р., Брю С.Л. Экономикс: принципы, проблемы и политика. B2.T., Пер. с англ. Т.2. - Баку, Издательство «Азербайджан», 1992.-С. 398. 67. Мальту с Т.Р.

16. Масловский М. В. Теория бюрократии Макса Вебера и современная политическая социология. - Нижний Новгород, 1997. - 217 с.

17. Институциональные проблемы перераспределения доходов и налоги. - Ярославль. - 2005. - 122 с. 89.

18. Ожегов СИ. Толковый словарь русского языка. - М., Изд. «Оникс»,

2005.-1199 с. 90.Ойкен В.

Основы национальной экономии, - М, 2001. - С. 337. 91.0лейник А.

19. «Бизнес по понятиям»: об институциональной модели российского капитализма // Вопросы экономики. - 2001. - №5. - С. 24.

20. Олейник А. Институциональная экономика: Учебное пособие. - М.

21. Политическая экономия / Под общей ред. Г.А. Козлова. - Т. 1. - Изд. 2-е, дополн. - М.: Мысль, 1969.

22. Проблемы институционализации экономики России / .П. Гибало, М.И. Скаржинский, Е.М. Скаржинская, В.В. Чекмарев / Монография. - Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2002. - 276 с.