Наука как объект этического регулирования

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВВЕДЕНИЕ

Наука и порождаемые ею новые технологии оказывают все более глубокое и многообразное воздействие на жизнь человека и общество. Из года в год увеличивается число людей, имеющих отношение к научной работе, сокращается промежуток времени, проходящий между научными исследованиями и практическими приложениями. Наука становится производительной силой, следовательно, растет и ответственность ученых перед обществом и человечеством.

Острые споры по поводу того, может ли наука быть объектом моральной оценки и если да, то какие именно ее стороны подлежат такой оценки, происходили на протяжении всей истории развития науки. Особенностью же нашего времени является то, что наряду с этими спорами, ускоренными темпами идет создание и совершенствование специальных структур и механизмов, задачей которых является этическое регулирование научной деятельности. И такому регулированию подвергаются не только те или иные приложения результатов научного познания, но и сами исследования, т.е. деятельность, направленная на получение новых знаний.

Истоки дискуссий вокруг моральной роли науки восходят еще ко временам Сократа, который учил, что человек поступает дурно лишь по неведению и что познав, в чем состоит добро, он всегда будет стремиться к нему. Тем самым знание признавалось в качестве условия, необходимого для благой жизни. А вследствие этого и поиск знания заслуживал самой высокой оценки.

Однако, далеко не все согласны с тем, что моральные суждения и оценки следует распространять на сферу науки. Считается, что процесс научного познания протекает либо в мышлении ученого, либо посредством активности ученого. А поскольку моральные суждения и оценки уместны лишь тогда, когда дело касается взаимоотношений между людьми, то в обоих этих случаях для них нет оснований.

Кроме того, ученым во всех этих деяниях движет поиск истины, которая не зависит (во всяком случае, не должна зависеть) от суждений и оценок людей. Поэтому привнесение таких оценок, что является характерным для этики, может даже затруднить путь к истине. Поскольку такие оценки не основываются на фактах, они всегда субъективны, ученый должен скорее остерегаться этики, чем ею руководствоваться.

Тем не менее, наука сегодня действительно является объектом этического регулирования. Но как же в таком случае следует понимать взаимоотношения между этикой и наукой? В процессе более глубокого изучения данной темы появиться возможность более обоснованно судить о том, какие именно стороны науки могут стать объектом моральной оценки и этического регулирования.

наука ученный этический

1. Идеалы и нормы исследования

Как и всякая деятельность, научное познание регулируется определенными идеалами и нормативами, в которых выражены представления о целях научной деятельности и способах их достижения. Среди идеалов и норм науки могут быть выявлены: а) собственно познавательные установки науки; б) социальные нормативы, которые фиксируют роль науки и ее ценность для общественной жизни на определенном этапе исторического развития, управляют процессом коммуникации исследователей, отношениями научных сообществ и учреждений друг с другом и с обществом в целом и т.д.

Эти два аспекта идеалов и норм науки соответствуют двум аспектам ее функционирования: как познавательной деятельности и как социального института.

Познавательные идеалы науки имеют достаточно сложную организацию. В их системе можно выделить следующие основные формы: идеалы и нормы 1) объяснения и описания, 2) доказательности и обоснованности знания, 3) построения и организации знаний. В совокупности они образуют своеобразную схему метода исследовательской деятельности, обеспечивающую освоение объектов определенного типа.

На разных этапах своего исторического развития наука создает разные типы таких схем метода. Сравнивая их, можно выделить как общие, инвариантные, так и особенные черты в содержании познавательных идеалов и норм.

Если общие черты характеризуют специфику научной рациональности, то особенные черты выражают ее исторические типы и их конкретные дисциплинарные разновидности. В содержании любого из выделенных нами видов идеалов и норм науки (объяснения и описания, доказательности, обоснования и организации знаний) можно зафиксировать по меньшей мере три взаимосвязанных уровня.

Первый уровень представлен признаками, которые отличают науку от других форм познания (обыденного, стихийно-эмпирического познания, искусства, религиозно-мифологического освоения мира и т.п.). Например, в разные исторические эпохи по-разному понимались природа научного знания, процедуры его обоснования и стандарты доказательности. Но то, что научное знание отлично от мнения, что оно должно быть обосновано и доказано, что наука не может ограничиваться непосредственными констатациями явлений, а должна раскрыть их сущность, - все эти нормативные требования выполнялись и в античной, и в средневековой науке, и в науке нашего времени.

Второй уровень содержания идеалов и норм исследования представлен исторически изменчивыми установками, которые характеризуют стиль мышления, доминирующий в науке на определенном историческом этапе ее развития.

Так, сравнивая древнегреческую математику с математикой Древнего Вавилона и Древнего Египта, можно обнаружить различия в идеалах организации знания. Идеал изложения знаний как набора рецептов решения задач, принятый в математике Древнего Востока, в греческой математике заменяется идеалом организации знания как дедуктивно развертываемой системы, в которой из исходных посылок-аксиом выводятся следствия. Наиболее яркой реализацией этого идеала была первая теоретическая система в истории науки - евклидова геометрия.

Наконец, в содержании идеалов и норм научного исследования можно выделить третий уровень, в котором установки второго уровня конкретизируются применительно к специфике предметной области каждой науки (математики, физики, биологии, социальных наук и т.п.).

Итак, первый блок оснований науки составляют идеалы и нормы исследования. Они образуют целостную систему с достаточно сложной организацией. Эту систему, если воспользоваться аналогией А. Эддингтона, можно рассмотреть, как своего рода "сетку метода", которую наука "забрасывает в мир" с тем, чтобы "выудить из него определенные типы объектов". "Сетка метода" детерминирована, с одной стороны, социокультурными факторами, определенными мировоззренческими презумпциями, доминирующими в культуре той или иной исторической эпохи, с другой - характером исследуемых объектов. Это означает, что с трансформацией идеалов и норм меняется "сетка метода" и, следовательно, открывается возможность познания новых типов объектов. Определяя общую схему метода деятельности, идеалы и нормы регулируют построение различных типов теорий, осуществление наблюдений и формирование эмпирических фактов.

В системе таких знаний и способов их построения возникают своеобразные эталонные формы, на которые ориентируется исследователь. Так, например, для Ньютона идеалы и нормы организации теоретического знания были выражены евклидовой геометрией, и он создавал свою механику, ориентируясь на этот образец. В свою очередь, ньютоновская механика была своеобразным эталоном для Ампера, когда он поставил задачу создать обобщающую теорию электричества и магнетизма.

Вместе с тем историческая изменчивость идеалов и норм, необходимость вырабатывать новые регулятивы исследования порождает потребность в их осмыслении и рациональной экспликации. Результатом такой рефлексии над нормативными структурами и идеалами науки выступают методологические принципы, в системе которых описываются идеалы и нормы исследования.

2. Научная картина мира

Второй блок оснований науки составляет научная картина мира. В развитии современных научных дисциплин особую роль играют обобщенные схемы - образы предмета исследования, посредством которых фиксируются основные системные характеристики изучаемой реальности. Эти образы часто именуют специальными картинами мира. Термин "мир" применяется здесь в специфическом смысле - как обозначение некоторой сферы действительности, изучаемой в данной науке ("мир физики", "мир биологии" и т.п.). Наиболее изученной является физическая картина мира. Но подобные картины есть в любой науке, как только она конституируется в качестве самостоятельной отрасли научного знания.

Обобщенная характеристика предмета исследования вводится в картине реальности посредством представлений:

1) о фундаментальных объектах, из которых полагаются построенными все другие объекты, изучаемые соответствующей наукой;

2) о типологии изучаемых объектов;

3) об общих закономерностях их взаимодействия;

4) о пространственно-временной структуре реальности.

Все эти представления могут быть описаны в системе онтологических принципов, посредством которых эксплицируется картина исследуемой реальности и которые выступают как основание научных теорий соответствующей дисциплины. Например, принципы: мир состоит из неделимых корпускул; их взаимодействие осуществляется как мгновенная передача сил по прямой; корпускулы и образованные из них тела перемещаются в абсолютном пространстве с течением абсолютного времени - описывают картину физического мира, сложившуюся во второй половине XVII в. и получившую впоследствии название механической картины мира.

Каждая из конкретно-исторических форм картины исследуемой реальности (т.е. картины мира) может реализовываться в ряде модификаций, выражающих основные этапы развития научных знаний. Среди таких модификаций могут быть линии преемственности в развитии того или иного типа картины реальности. Но возможны и другие ситуации, когда один и тот же тип картины мира реализуется в форме конкурирующих и альтернативных друг другу представлений о физическом мире и когда одно из них в конечном итоге побеждает в качестве "истинной" физической картины мира.

Картина мира (реальности) обеспечивает систематизацию знаний в рамках соответствующей науки. С ней связаны различные типы теорий научной дисциплины (фундаментальные и частные), а также опытные факты, на которые опираются и с которыми должны быть согласованы принципы картины реальности. Одновременно она функционирует в качестве исследовательской программы, которая целенаправляет постановку задач как эмпирического, так и теоретического поиска и выбор средств их решения.

Связь картины мира с ситуациями реального опыта особенно отчетливо проявляется тогда, когда наука начинает изучать объекты, для которых еще не создано теории и которые исследуются эмпирическими методами. Картину мира можно рассматривать в качестве некоторой теоретической модели исследуемой реальности. Но это особая модель, отличная от моделей, лежащих в основании конкретных теорий. Во-первых, они различаются по степени общности. На одну и ту же картину мира может опираться множество теорий, в том числе и фундаментальных. Во-вторых, специальную картину мира можно отличить от теоретических схем, анализируя образующие их абстракции (идеальные объекты).

Будучи отличными от картины мира, теоретические схемы всегда связаны с ней. Установление этой связи является одним из обязательных условий построения теории. Благодаря связи с картиной мира происходит объективизация теоретических схем. Составляющая их система абстрактных объектов предстает как выражение сущности изучаемых процессов "в чистом виде". Процедура отображения теоретических схем на картину мира обеспечивает ту разновидность интерпретации уравнений, выражающих теоретические законы, которую в логике называют концептуальной (или семантической) интерпретацией и которая обязательна для построения теории. Таким образом, вне картины мира теория не может быть построена в завершенной форме.

3. Философские основания науки

Рассмотрим теперь третий блок оснований науки. Включение научного знания в культуру предполагает его философское обоснование. Оно осуществляется посредством философских идей и принципов, которые обосновывают онтологические постулаты науки, а также ее идеалы и нормы. Характерным в этом отношении примером может служить обоснование Фарадеем материального статуса электрических и магнитных полей ссылками на принцип единства материи и силы.

Как правило, в фундаментальных областях исследования развитая наука имеет дело с объектами, еще не освоенными ни в производстве, ни в обыденном опыте (иногда практическое освоение таких объектов осуществляется даже не в ту историческую эпоху, в которую они были открыты). Для обыденного здравого смысла эти объекты могут быть непривычными и непонятными. Знания о них и методы получения таких знаний могут существенно не совпадать с нормативами и представлениями о мире обыденного познания соответствующей исторической эпохи. Поэтому научные картины мира (схема объекта), а также идеалы и нормативные структуры науки (схема метода) не только в период их формирования, но и в последующие периоды перестройки нуждаются в своеобразной стыковке с господствующим мировоззрением той или иной исторической эпохи, с категориями ее культуры. Такую "стыковку" обеспечивают философские основания науки. В их состав входят, наряду с обосновывающими постулатами, также идеи и принципы, которые обеспечивают эвристику поиска. Эти принципы обычно целенаправляют перестройку нормативных структур науки и картин реальности, а затем применяются для обоснования полученных результатов - новых онтологий и новых представлений о методе. Но совпадение философской эвристики и философского обоснования не является обязательным. Может случиться, что в процессе формирования новых представлений, исследователь использует одни философские идеи и принципы, а затем развитые им представления получают другую философскую интерпретацию, и только так они обретают признание и включаются в культуру.

Философские основания науки не следует отождествлять с общим массивом философского знания. Из большого поля философской проблематики и вариантов ее решений, возникающих в культуре каждой исторической эпохи, наука использует в качестве обосновывающих структур лишь некоторые идеи и принципы.

Формирование и трансформация философских оснований науки требует не только философской, но и специальной научной эрудиции исследователя (понимания им особенностей предмета соответствующей науки, ее традиций, ее образцов деятельности и т.п.). Оно осуществляется путем выборки и последующей адаптации идей, выработанных в философском анализе, к потребностям определенной области научного познания, что приводит к конкретизации исходных философских идей, их уточнению, возникновению новых категориальных смыслов, которые после вторичной рефлексии эксплицируются как новое содержание философских категорий. Весь этот комплекс исследований на стыке между философией и конкретной наукой осуществляется совместно философами и учеными-специалистами в данной науке. В настоящее время этот особый слой исследовательской деятельности обозначен как философия и методология науки. В историческом развитии естествознания особую роль в разработке проблематики, связанной с формированием и развитием философских оснований науки, сыграли выдающиеся естествоиспытатели, соединившие в своей деятельности конкретно-научные и философские исследования (Декарт, Ньютон, Лейбниц, Эйнштейн, Бор и др.).

4. Этика как наука о морали

Этика - это философская дисциплина, изучающая явления морали и нравственности.

Следует отметить, что в обыденной речи термин «этика» часто употребляется в другом смысле. Часто он понимается как синоним термина «Мораль». Например, говоря об «этичном поступке», многие имеют в виду поступок морально оправданный, достойный.

Особой проблемой является соотношение понятий «мораль» и «нравственность». Часто они используются как синонимы, однако меду ними можно выявить существенные различия. Так, существует традиция, в русле которой мораль понимается как совокупность норм - запретов, идеалов, требований, предписаний, ? принятая и разделяемая в данном обществе. Эти нормы закреплены в его культуре и в достаточно стабильном виде передаются от поколения к поколению.

Нравственность при таком понимании характеризует реальное поведение людей с точки зрения его соответствия этим нормам, так что безнравственным будет назван тот человек или тот поступок, который отклоняется именно от данных, принятых в этом обществе норм, хотя он и может подчиняться некоторым другим нормам.

Вообще система норм морали - это идеал, который в реальности воплощается в большей или меньшей степени, но никогда - полностью. Когда в обществе мы слышим сетования по поводу упадка общественной морали, нравственной испорченности людей, то при этом обычно имеется в виду ощущение недопустимо большого разрыва между моральными идеалами и нормами и реальным поведением людей, т.е. такой ситуации, когда отступления от норм морали, их нарушения становятся массовым явлением.

Мир, изучаемый этикой, построен особым образом: он существует иначе, чем мир, изучаемый физикой, биологией или психологией. Это различие отчетливо проявляется на уровне языка, которым люди пользуются, говоря о явлениях в данных науках, с одной стороны, и морали - с другой. Такие высказывания, как «вода - это химическое соединение кислорода и водорода» или «память есть способность воспроизводить в сознании события и впечатления, имевшие место в прошлом», относятся к миру сущего. А вот высказывание, характерное для сферы морали: «врач должен облегчать страдания больного» ? в нем речь идет не столько о том, что есть, сколько о том, чему следует быть, о мире должного.

Если другие науки изучают объективно существующее, отвлекаясь от того, нравится нам оно или нет, считаем мы его плохим или хорошим, то для этики именно вопрос о том, является ли нечто плохим или хорошим, предосудительным или достойным, имеет первостепенное значение. Этика регистрирует, фиксирует, описывает, объясняет не столько сами явления, сколько то или иное отношение к ним, их оценку. В этике основными оценочными категориями являются категории «добра» («блага») и «зла».

Необходимо, однако, учесть и следующий факт. Хотя этика и оперирует понятиями и представлениями о мире должного, из этого вовсе не следует, что она не дает нам никаких знаний о мире сущего. Человеческая жизнь отнюдь не ограничивается тем, что происходит в мире сущего - всеми своими действиями и поступками человек так или иначе постоянно изменяет мир вокруг себя. И делает он это, Руководствуясь своими представлениями о должном. Таким образом, этика как изучение мира должного позволяет понять динамику взаимодействия человека с миром сущего и, стало быть, изменения этого мира.

Оценочные отношения, изучаемые в этике, имеют определенную структуру. Она состоит из трех элементов:

а) некто или субъект;

б) действие;

в) объект действия.

В этике рассматриваются два вида высказываний. Первые ? дескриптивные, т.е. описательные. Эти высказывания лишь описывают определенные события. Например, «врач облегчает страдания больного». Вторые - прескриптивными (нормативными), т.е. предписывающие. Такие высказывания не относятся к конкретному событию, а фиксирует предписание, или норму, соблюдаемую или не соблюдаемую в реальных ситуациях и являющуюся критерием, мерилом для оценки множества конкретных событий и действий. Например, «врач должен облегчать страдания больного».

Рассматривая в дальнейшем этот пример возникают такие вопросы: «что значит должен?», «кто обязывает его делать добро?». Здесь будут правомерными разные ответы.

Во-первых, эта обязанность зафиксирован в нормах права (например, в законодательстве), поэтому невыполнение или ненадлежащее выполнение нормы будет караться юридическими, административными или дисциплинарными санкциями.

Во-вторых, долг и обязанность могут быть не правовой, а моральной природы. В этом случае иным будет и источник, из которого исходят санкции, и их характер. Если правовые санкции налагаются лицом или органом, имеющим на то специальные полномочия, то источник моральных санкций обычно не бывает представлен столь определенно. В конечном счете вершить моральный суд и выносить моральную оценку может каждый, хотя оценка одних людей может быть более значимой, чем оценка других. Кроме того, за правовыми санкциями всегда стоит власть государства, в то время как за моральными - авторитет общества.

Источником моральных санкций может быть профессиональная научная организация, если она выступает с неодобрением, осуждением какого-либо поступка одного из своих членов. Но таким источником может быть и отдельный ученый, даже если он не занимает административных постов, но при этом коллеги признают его своим неформальным лидером.

Говоря о характере санкций, налагаемых за отступление от норм, следует отметить, что правовые санкции основываются на силе принуждения, а моральные - на силе осуждения. И здесь имеется в виду именно моральное осуждение, а не осуждение по приговору суда. Только государство является тем институтом, который правомочен использовать средства принуждения - как через применяемые им законы, так и через уполномоченных лиц. Что касается моральных санкций, то существенным является их публичный характер - тот, против кого они направлены, в большей или меньшей мере теряет доверие своих коллег.

Одно из различий между моралью и правом в том, что правовые нормы более строги и жестки, тогда как моральные требования можно нарушать относительно безнаказанно. Однако, такое мнение не совсем правильно, т.к. основное различие между моралью и правом - не в степени мягкости или жесткости санкций, а в принципиально разном механизме действия.

Сила моральных требований бывает чрезвычайно велика, а отклонение от них может осуждаться не только жестко, но и весьма жестоко. Если, например, суровое моральное осуждение исходит от особенно близких и дорогих для человека людей, оно может переживаться крайне болезненно. И напротив, нарушение закона и даже вызванные им санкции могут переживаться легче, когда сам нарушитель оправдывает его для себя какими-либо высшими моральными соображениями. Это говорит и о том, что мораль и право не всегда только дополняют друг друга - бывают ситуации, когда их требования друг другу противоречат.

Оставаясь в пределах этики науки, необходимо ограничиться рассмотрением моральных санкций. Однако следует иметь в виду, что некоторые из отступлений от норм науки, такие, как плагиат - присвоение себе результатов исследований, проведенных другими, ? могут караться и юридическими санкциями.

В обыденной речи под санкциями принято понимать такие решения и действия, Которые влекут за собой те или иные ущемления прав, ограничения возможностей, т.е. имеют негативный характер. Но в более широком смысле санкции могут быть и позитивными, как, например, моральное поощрение в форме особого уважения ученого со стороны коллег.

В науке главной позитивной санкцией является признание со стороны коллег - как современников, так и особенно ученых последующих поколений. Это признание может выражаться в разных формах - от цитирования в научной статье до увенчания престижной научной премией и даже до увековечения имени ученого в названии закона или теории.

Напротив, того, кто допускает отклонения от принятых в науке норм (фальсификация результатов эксперимента, приписывание себе чужих достижений, плагиат) ожидают негативные санкции вплоть до самых жестких - игнорирования всеми коллегами того, что делает данный ученый. Ведь если в научной литературе нет упоминаний - цитат или ссылок на его работы, то это значит, что для науки его попросту не существует.

Однако, необходимо уточнить, очень часто бывает так, что полученный ученым результат не цитируется его коллегами не из-за тех нарушений, о которых шла речь выше, а из-за того, что он представляется им тривиальным, не несущим ничего нового. При более пристальном рассмотрении, однако, обнаруживается, что и в этом случае имеет место нарушение нормы, а именно нормы, предписывающей ученому создание не просто знания, а нового знания. В соответствии с этой нормой простое воспроизведение того, что уже было сделано другими, не считается научным результатом.

В других случаях коллеги-современники того или иного ученого бывают не в состоянии по достоинству оценить результат его исследований как раз из-за его чрезвычайной новизны, оригинальности, из-за того, что он резко расходится с устоявшимися в науке воззрениями. Таким образом, этот результат на Долгове время оседает в архивах науки.

Один из наиболее известных примеров - творчество биолога Г. Менделя. В 1866г. он опубликовал свои «Опыты над растительными гибридами», в которых были впервые сформулированы законы наследственности. Однако в научный оборот эти законы вошли лишь спустя три с половиной десятилетия, после того, как их переоткрыли К. Корренс, Э. Чермак и Х. де Фриз.

Данный пример свидетельствует о том, сто существующие в науке механизмы нормативного контроля не всегда срабатывают со стопроцентной эффективностью. С одной стороны, коллеги-современники подчас не обладают достаточной компетенцией или воображением для того, чтобы правильно оценить новый революционный результат. С другой стороны, признание, пусть временное, иногда получают не имеющие должного обоснования и не заслуживающие того идеи.

Однако, механизм действия моральных норм, не исчерпывается санкциями, налагаемыми извне. Этот внешний контроль является, по сути дела, продолжением того контроля, который исходит изнутри личности. Специалисты в области психологии и социологии в этом случае говорят о том, что моральные нормы бывают интернализованы, т.е. «вмонтированы», «впаяны» внутрь личностью, становясь ее убеждениями и ценностями, в том числе самыми глубокими, во многом определяющими ее характер. Действовать вразрез с ними для человека бывает чрезвычайно сложно, а зачастую и вовсе невозможно. Этот внутренний контроль, оценку собственного намерения или поступка с точки зрения его соответствия нормам морали принято называть совестью.

Таким образом, нормы морали представляют собой среду, в которой происходит общение и взаимодействие между людьми. Благодаря им это общение и взаимодействие оказывается упорядоченным, организованным. Наличие разделяемых людьми норм, подобно наличию общего языка, обеспечивает взаимопонимание, позволяет заранее знать, чего ожидать от партнера по общению или взаимодействию, в той или иной ситуации.

Следует, однако, иметь в виду, что далеко не все наши действия и поступки подлежат моральной или правовой оценке, но лишь те, которые, так или иначе, затрагивают интересы других людей.

4.1 Моральный выбор и моральная ответственность

Принципиальное ограничение области того, что подлежит моральной оценке, связано со следующим обстоятельством: этику интересуют только такие ситуации, когда у человека есть реальный и свободный выбор - действовать ему тем, иным или третьим образом либо вообще не действовать. Поэтому поступок, совершенный человеком по принуждению, не может считаться добрым или злым, моральным или аморальным - у него просто нет этического измерения. Ответственность за поступок будет тогда ложиться на того, кто принудил человека к данному поступку.

Очевидно, что выбор предполагает наличие альтернатив, каждая из которых имеет собственный моральный смысл.

Во-первых, встает вопрос о моральной оценке альтернатив. Например, можно измерять некоторое расстояние в сантиметрах или в дюймах. В некоторой аудитории есть люди, привыкшие как к метрической системе мер, так и к дюймовой системе. И здесь выбор в пользу одного может быть воспринят другой стороной как пренебрежение ее интересам.

Выбор будет реальным, если каждая из альтернатив находится в пределах возможности человека. Например, человек не может выбрать, прыгать ли ему в высоту на 2,5 метра или нет. Далее, выбор будет свободным тогда, когда нет внешнего воздействия, заставляющего человека принять одну из альтернатив. Кроме того, выбор также нельзя считать свободным, если человек введен кем-то в заблуждение относительно последствий поступка, даже если нет прямого принуждения. В этом случае выбором человека манипулируют.

Выбор не будет действительно свободным и тогда, когда человек не располагает достаточной информацией об имеющихся альтернативах, даже если он знает о их наличии.

Реальный, свободный, осознанный и информированный выбор, который делает человек, Принимая одну из альтернатив, неразрывно связан с его ответственностью за совершаемый поступок. Именно те ситуации, когда у человека есть выбор и, следовательно, когда он принимает на себя ответственность за собственные действия и их последствия и являются объектом первостепенной важности для этики.

Еще одно ограничение круга ситуаций, которыми занимается этика как наука, связано с тем, что во многих случаях выбор, даже если он и имеется, с моральной точки зрения бывает очевидным.

Например, если одна из имеющихся альтернатив предполагает однозначно неприемлемый, предосудительный поступок - нарушение долга или преступление, то здесь все обстоит тривиально, так что проблема, которая была бы интересна для этического обсуждения, попросту отсутствует. Очень часто, однако, жизнь ставит человека в такие ситуации, когда каждая альтернатива наряду с благом несет и определенные негативные элементы, так что любой выбор может быть подвергнут моральному осуждению.

В подобных неоднозначных с моральной точки зрения ситуациях можно рассуждать по-разному. Одна из позиций - считать, что безупречной линии поведения нет, и допустимым выбором будет любой, пусть даже он делается на основании жребия. Такой способ рассуждения представляет собой уход от острой моральной проблемы, и он не снимает возможности морального осуждения и моральных санкций за реально сделанный выбор.

Другая позиция - попытаться найти дополнительные аргументы, обосновывающие тот или иной выбор. Поиск таких аргументов и контраргументов, укрепляющих одну из альтернатив и ослабляющих другую, и переводит нас непосредственно в область этики.

Таким образом, интересы этики обнаруживаются там, где не только есть ситуация морального выбора, но и возникает проблема рационального обоснования этого выбора.

Однако, не следует смешивать этику, этический анализ с совершенно другим способом рассуждения, который принято называть морализаторством. Суть его - в стремлении не столько разобраться в ситуации, взвесить все «за» и «против», сколько сразу высказать моральную оценку тех или иных решений и поступков.

4.2 Основания морали

В этике, история которой насчитывает более двух с половиной тысяч лет, нет какой-то единой, общепризнанной теории. Напротив, история этики - это история множества конкурирующих друг с другом теорий, причем самые древние из них нисколько не утратили своей актуальности, так что и сегодня их дополняют, развивают, оспаривают в самых современных исследованиях. Само отсутствие общепринятой этической теории, конечно, далеко не случайно - за ним кроется тот очевидный факт, что между людьми существуют серьезные расхождения как культурно-исторического, так и индивидуально-личностного плана, в том числе и по кардинальным этическим проблемам.

В некоторых случая принято считать, что признание существования различных, вплоть до конкурирующих теорий ведет к этическому релятивизму, то есть утверждению того, что любой, даже самый низменный поступок может быть оправдан, стоит только выбрать подходящую для этого теорию. Но это не совсем так. Все этические теории, которые сколько-нибудь продуманы и обоснованы, а не являются всего лишь произвольной игрой ума, в большинстве случаев сходятся в конкретных оценках, которые в их рамках могут получать те или иные поступки, хотя и расходятся в обосновании, в оправдании этих оценок.

Один из первых вопросов, на который приходится отвечать каждой этической теории - это вопрос о происхождении, об истоках морали, о том, на что вообще опираются все моральные нормы.

Существует три различных ответа на этот вопрос.

Некоторые этические теории говорят о религиозном происхождении морали, основные нормы которой даны людям в форме специального текста, как бы продиктованы в божественном откровении (как десять заповедей, возвещенных Богом пророку Моисею). Иногда при религиозном обосновании морали исходят из того, что ее нормы даны в форме притчи, иносказания, так что сами люди должны проделать специальную работу мысли и воображения, которая и позволит им выявить эти нормы.

Следующая теория связана с попытками людей открыть руководящие принципы, проникнув в замысел Творца всего сущего - при этом считается, что моральные нормы должны быть найдены, но уже не в текстах, а в тех данных Творцом законах, на которых держится и которым подчиняется сотворенный мир.

Другую большую группу составляют натуралистические теории, усматривающие источник морали в естественном законе или естественном праве («морально то, что естественно, что находится в согласии с природой»), которые так или иначе могут быть раскрыты, познаны людьми.

Натуралистические теории являют собой особый вид взаимоотношений между этикой и наукой, когда не моральные категории применяются для оценки тех или иных сторон науки, а напротив, В основу этики кладутся принципы, заимствуемые из наук, прежде всего - наук естественных.

Натуралистические теории становятся тем более привлекательными, чем более высок в обществе авторитет естествознания. Характерный пример - множество концепций эволюционной этики, начавших развиваться после появления дарвиновского учения о происхождении видов.

Некоторые современные натуралистические теории апеллируют к экологической тематике. Их авторы исходят из того, что наша планета сегодня находится на грани экологической катастрофы, так что сложившиеся формы и нормы взаимоотношений людей друг с другом и с природой должны быть радикально изменены. Поэтому предлагаются такие новые нормы морали, следование которым позволило бы предотвратить разрушение биосферы, а тем самым - и гибель человечества.

Еще одна группа теорий - это те, которые обосновывают не надчеловеческую, а человеческую природу и источник морали. Считается, что у каждого человека есть присущее ему от рождения или от природы нравственное чувство - моральная интуиция, которая подсказывает ему выбор правильного решения. Например, демон Сократа, который, по словам Сократа, предостерегал его от ошибочных действий. При таком подходе задачей этики становится лишь прояснение, очищение этой интуиции.

Существовали и были популярными теории, подобно учению Ж.-Ж. Руссо, которые видели образец морали в поведении первобытного человека, не испорченного цивилизацией и поступающего так, как диктуют ему инстинкты. Эти инстинкты, укорененные в человеческой природе, являются последним основанием морали.

Другие теории утверждают, что обыденный здравый смысл содержит в себе все нормы морали и потому является наилучшим руководством при решении моральных коллизий - все, что выходит за пределы его разумения, либо не имеет существенного значения, либо вообще ведет к моральному вреду. Следует заметить, что соответствие здравому смыслу, моральному опыту обычных, рядовых людей считается в этике одним из критериев, применяемых для обсуждения достоинств той или иной теории.

Существуют и такие теории, которые считают высшим моральным авторитетом ту или иную историческую личность - в этом случае ее поступки выступают в роли образца, коим надлежит руководствоваться при разрешении собственных моральных затруднений. Яркий пример советских времен - личность В.И. Ленина. Стоит заметить, что и в науке достаточно распространены случаи, когда в качестве аргумента при обсуждении моральных проблем используется апелляция к авторитету кого-либо из выдающихся ученых.

В современной этике особенно популярны теории, ставящие во главу угла социальную природу человек, его включенность в общество, в частности - теории социального контракта (общественного договора). В них предполагается условная ситуация, когда разумные люди, каждый из которых преследует собственные интересы, заключают между собой соглашение, позволяющее сдерживать эгоистические устремления каждого. Эти теории ставят во главу угла не чувственное, не интуитивное или инстинктивное, а рациональное начало.

Следует отметить, что перечисленные подходы к обоснованию морали далеко не всегда исключают друг друга, так что в конкретных этических теориях они встречаются в самых разнообразных сочетаниях.

5. Профессиональная ответственность ученого

Для того чтобы осмысленно говорить об этическом измерении науки, необходимо выявить в ней то, что относится к взаимоотношениям и взаимодействиям между людьми, т.е. ее социальную составляющую.

В фокусе интересов исследователя - объекты, явления и процессы природы, которые ему надлежит описывать и объяснять; именно с ними он имеет дело, к ним относятся те научные проблемы, которые он ставит и решает. И от того, насколько успешно он это делает, зависит его признание.

Признание - это оценка, которую выносит другой человек или круг людей. А это значит: то, что делает ученый, даже если он действует в одиночку, так или иначе адресовано другим. Но если представить исследователя, который озабочен только получением новых знаний, но никак не тем, чтобы передать их другим, то результат, который он получит, не сможет стать научным знанием, поскольку не получит одобрения со стороны коллег.

Для того, чтобы стать ученым безусловно важно обладать определенными способностями и задатками. Кроме того, помимо способностей любому одаренному человеку необходимо еще изучить ту область знания, в которой он намерен делать открытия. А это значит - приобщиться к тому, что было сделано его предшественниками. В свое время Ньютон говорил, что все его научные результаты были получены благодаря тому, что он стоял на плечах гигантов - своих предшественников. В этих словах не только констатируется то обстоятельство, что достижения предшественников являются той основой, вне которой невозможно получение нового знания; Ньютон вместе с тем высказывает и определенное моральное суждение, говоря о долге уважения по отношению к ним.

В то же время и научный результат, к получению которого стремится исследователь, всегда так или иначе адресован другим людям. В первую очередь это - его коллеги, которые будут знакомиться с научной статьей, излагающей этот результат - сначала в качестве рецензентов научного журнала, т.е. тех, кто оценивает статью как достойную быть опубликованной, затем читатели журнала, которые будут подвергать ее критическим проверкам и использовать как одно из оснований для дальнейших исследований.

Если же полученный результат обладает особой значимостью, круг его пользователей будет намного шире. Это могут быть те студенты, которые будут его осваивать, готовясь к самостоятельной научной деятельности. Это могут быть и инженеры, которые будут искать его технологические приложения. Это и широкая публика, если новое знание касается вещей, важных для понимания человеком самого себя и для ориентации в окружающем мире.

Итак, получаемый в ходе исследования результат всегда должен быть выражен, изложен, сформулирован таким образом, чтобы он мог быть воспринят, Понят, усвоен другими. Собственно говоря, каждый такой результат оформляется в виде некоторого утверждения, высказывания, которое строится при помощи языка - специализированного, профессионального языка, характерного для данной области знания, либо иногда - обыденного, общеупотребительного языка.

Важно иметь в виду, что адресованность слушателю, читателю, направленность научного результата на восприятие других имеет место независимо от того, осознает или нет данное обстоятельство сам исследователь. Стоит отметить, что часто ученые не только весьма четко осознают это, но и используют, теми или иными способами делая свои результаты более привлекательными с тем, чтобы обеспечить их более успешное продвижение в конкурентной борьбе с коллегами. Ориентированность научного результата на то, чтобы он смог быть воспринят другими, выступает в качестве необходимой предпосылки той деятельности, которой занимается ученый. Поэтому, нисколько не ставя под сомнение тот факт, что научные достижения всегда имеют вполне конкретных авторов, можно сказать, что в них аккумулируются усилия многих предшественников и современников и что со всей полнотой их смысл раскрывается в том, что впоследствии, опираясь на них, делают другие. К.Маркс по этому поводу сказал: «Но даже и тогда, когда я занимаюсь научной и т.п. деятельностью - деятельностью, которую я только в редких случаях могу осуществлять в непосредственном общении с другими, - даже и тогда я занят общественной деятельностью, потому что я действую как человек».

Таким образом, научная деятельность - в том числе и в тех ее формах, которые связаны с получением фундаментальных знаний - с неизбежностью включает в себя то, что касается социальных взаимодействий и взаимоотношений. И это обстоятельство позволяет сделать принципиальный вывод - научная деятельность вполне может быть объектом моральных суждений и оценок.

Этическая составляющая не только допустима и возможна - она представляет необходимое условие научной деятельности. Обоснованием данного положения является то обстоятельство, что взаимоотношения в научном сообществе во многом строятся на доверии между его членами.

Новый научный результат, после того, как он публикуется и становится достоянием научного сообщества не только может, но и должен подвергаться критической проверке со стороны коллег. Только после такой проверки он может быть включен в существующий массив научного знания. Однако, такое условие нереалистично - если бы таким образом проверялся каждый результат, у исследователей не оставалось бы времени ни на что другое, включая получение новых знаний. Поэтому у них нет другого выхода, кроме того, чтобы доверять данным, которые сообщают их коллеги.

Но у членов научного сообщества есть определенные средства, позволяющие приблизительно, в грубой форме оценивать результаты, предлагаемые коллегами. С этой целью могут оцениваться, скажем, методы, которые были использованы при проведении данной работы; источники, на которые ссылается автор; может оцениваться правдоподобность предлагаемой гипотезы и т.д. Применение всех этих вспомогательных средств, хотя и облегчает положение, но тем не менее не гарантирует достоверности результата. А значит, при отсутствии доверия к тем результатам, которые сообщают коллеги, было бы невозможно сколько-нибудь устойчивое существование и развитие науки.

Таким образом, доверие играет ключевую роль в научной деятельности, в организации и жизни научного сообщества. А, следовательно, наука, будучи не только познавательной деятельностью, но и системой упорядоченных взаимоотношений и взаимодействий между людьми, т.е. социальным институтом, опирается, помимо всего прочего, и на некоторые моральные основания. Каждый член научного сообщества несет ответственность - перед своими коллегами, перед своей областью научного знания, перед наукой в целом, прежде всего, за достоверность, качество тех результатов, которые он предлагает на суд научного сообщества. Эту ответственность принято называть профессиональной (когнитивной) ответственностью ученого; изучением ее занимается внутренняя этика науки. Но стоит заметить, что она отнюдь не ограничивается проблематикой доверия во взаимоотношениях между учеными.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В настоящее время стало общепринятым констатировать воздействие социокультурных факторов на динамику научного знания. Проблема состоит в том, чтобы выяснить конкретные механизмы этого воздействия.

Чтобы решить эту задачу, необходимо предварительно выявить структуру научного знания, а затем установить, какие его компоненты испытывает непосредственное влияние феноменов культуры, с которыми наука, являющаяся частью культуры, взаимодействует в своем историческом развитии, а какие опосредованно.

Рассмотренные в данной работе основания научного знания определяют стратегию научного поиска и опосредуют включение его результатов в культуру соответствующей исторической эпохи. Именно в процессе формирования, перестройки и функционирования оснований науки наиболее отчетливо прослеживается социокультурная размерность научного познания.

Современная наука является дисциплинарно организованной. Она складывается из различных областей знания, которые взаимодействуют друг с другом и вместе с тем обладают относительной самостоятельностью.

Мир, изучаемый этикой, построен особым образом: он существует иначе, чем мир, изучаемый другими науками. Нормы морали представляют собой среду, в которой происходит общение и взаимодействие между людьми. Благодаря им это общение и взаимодействие оказывается упорядоченным, организованным. Наличие разделяемых людьми норм, подобно наличию общего языка, обеспечивает взаимопонимание, позволяет заранее знать, чего ожидать от партнера по общению или взаимодействию, в той или иной ситуации.

В этике нет какой-то единой, общепризнанной теории. Напротив, история этики - это история множества конкурирующих друг с другом теорий, причем самые древние из них нисколько не утратили своей актуальности, так что и сегодня их дополняют, развивают, оспаривают в самых современных исследованиях.

Доверие играет ключевую роль в научной деятельности, в организации и жизни научного сообщества. А, следовательно, наука, будучи социальным институтом, опирается, помимо всего прочего, и на некоторые моральные основания. Каждый член научного сообщества несет ответственность - перед своими коллегами, перед своей областью научного знания, перед наукой в целом, прежде всего, за достоверность, качество тех результатов, которые он предлагает на суд научного сообщества. Эту ответственность принято называть профессиональной (когнитивной) ответственностью ученого.

Наряду с внутренней этикой науки существует и внешняя этика науки. Областью ее интересов являются взаимоотношения между наукой и обществом, а ключевой проблемой - проблема социальной ответственности как отдельного ученого, так и науки в целом.

Помимо участия в проведении исследований современному ученому приходится выполнять много других ролей, каждая из которых требует соблюдения специфических этических норм. Это и публицист, и преподаватель, и эксперт, и консультант, и популяризатор. Предполагается, что при их осуществлении ученый должен опираться на ценности науки и руководствоваться интересами научного сообщества.

Выполнение каждой из рассматриваемых ролей требует от ученого больших и меньших затрат времени и сил. Эти ресурсы приходится отвлекать от собственно исследовательской деятельности, так что выполнение таких ролей может восприниматься как какая-то дополнительная обуза. Но деятельность ученого в этих качествах необходима для существования и воспроизводства самой же науки. Поэтому, ученый, выступая в этих ролях, выполняет свой моральный долг перед научным сообществом. Важно и подчеркнуть, что никто иной помимо самих же ученых не обладает ни той квалификацией, ни той компетенцией, которые необходимы для сколько-нибудь успешного выполнения этих ролей.

Список используемой литературы

1. История и философия науки: учебное пособие для вузов/ под общей ред. проф. С.А. Лебедева. - М.: Академический проект; Альма Матер, 2007.

2. История и философия науки: учебное пособие для аспирантов. Под ред. А.С. Мамзина. - СПб.: Питер, 2008

3. Степин В.С. Основание науки и их социокультурная соразмеренность.

4. Кун Т. Структура научных революций. М., 1975.

5. Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Этика профессии: миссия, кодекс, поступок. Тюмень: НИИ прикладной этики ТюмГНГУ, 2005.

6. Этика и ответственность науки //Человек. 2000 - №5.

7. Герцик Ю.Г. Основы этики ученого. ГНЦ РФ ? Институт медико-биологических проблем РАН, 2003.

Размещено на Allbest.ru