Международные связи России в XVI-XVII веках в контексте изменения государственной идеологии

Размещено на http://www.allbest.ru/

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Московский педагогический государственный университет»

ИНСТИТУТ ИСТОРИИ И ПОЛИТИКИ

Кафедра истории России

Курсовая работа

на тему: «Международные связи России в XVI-XVII веках в контексте изменения государственной идеологии»



Оглавление

Введение

Раздел I

1.1 Московская идеология XVI в

1.2 О значении идеи «Москва - Третий Рим»

1.3 Идеология России XVII в

Раздел II

2.1 Культурные отношения России в XVI в

2.2 Русско-ливонские отношения

2.3 Внешнеполитические связи с Западом

2.4 Внешнеполитические связи России в XVI в

2.5 Связи со шведами

Заключение

Список использованной литературы



Введение

Актуальность исследования. Очень часто в изучении внешних связей России со странами Запада, Европы или Востока рассматриваются в контексте политических претензий на территории с целью выхода к морям для развития инфраструктуры страны. Однако, немногие исследователи уделяют внимание взаимосвязи политической идеологии страны и международных взаимоотношений. Обычно идеология страны на определенном этапе принимается как данность и отдельных работ по изучению изменений во внешних связях в контексте развития идеологии почти нет. Между тем исследование причинно-следственных аспектов в характере отношений России с отдельными странами в зависимости от политической идеологии является актуальным, так как научное осмысление прошлого, правдивое его освещение позволяет воспринимать и использовать на современном этапе лучшее, глубже осознавать ошибки и избежать их в будущем.

Историография. История изучения теории «Москва - Третий Рим» и ее политического воплощения почти не получила отражения в отечественной науке. Однако, многие последние работы посвящены «доктрине Филофея», которая считается стержнем идеологии московского самодержавия.

К числу наиболее глубоких исследований об отражении данной теории в политической практике московского правительства долгое время относилась статься Н.С. Чаева. Исследователь одним из первых обратился к изучению этой темы, которая в дальнейшем привлекла внимание А.А. Зимина, А.Л. Гольдберга, Р.П. Дмитриевой, Н.В. Синицыной.

Ученым определяется значение идеи «Москва - Третий Рим» как внутри России, так и за ее пределами. По словам Н.С. Чаева, целью данного «построения» явилось овладеть сознанием русского общества, сплотить даже самые отдаленные районы страны перед внешней опасностью и оправдать деятельность правительства по созданию централизованной монархии.

С помощью этого идеологического «построения» Русское государство пыталось обосновать свою политическую и религиозную независимость от Рима и Империи и уклониться от участия в союзе «христианских» государств против Турции. Отметив справедливость выводы об «ответном» характере теории на возможные предложения пап и императоров, Н.С. Синица, однако, возразила, что подобный ответ «давался на ином, не политическом уровне».

Исследовательница оспорила и другие его тезисы. По ее мнению, Н.С. Чаевым дано чрезмерно широкое толкование теории, поскольку автором объединяются воедино сочинения Филофея, легендарная генеалогия великих князей и тексты, связанные с учреждением патриаршества. Ею отмечено, что Н.С. Чаев использовал в основном материалы второй половиныXVIв.

В книге И.У. Будовница «Русская публицистика XVI века» исследуется литературное творчество Филофея, освещаются основные предшествующие теории «третьеромизма» элементы (например, идеи «Повести о новгородском белом клобуке»), изучается внешнеполитическое значение теории в XV-XVI вв. Он склонен считать, что эта идея политическая, и ее появление связано с ростом национального самосознания, вызванного внешнеполитическими успехами России.

О.В. Трахтенбергом учение о «Москве - Третьем Риме» представлено в качестве кульминации окрепнувшего российского абсолютизма. Историк считает, что зачатки подобных идей можно встретить задолго до И.С. Пересветова, однако сколько-нибудь подробно на этом вопросе не останавливается.

В.С. Покровский утверждал, что необходимость создания рассматриваемой политической теории была продиктована стремлением оградить самостоятельность Московского государства от неоднократных попыток подчинить русскую церковь влиянию греков. Он считал, что публицистика того времени была вся покрыта «религиозной оболочкой».

Видное место в изучении генезиса и бытования теории «Москва - Третий Рим» принадлежит ленинградскому историку А.Л. Гольдбергу, который в 1970-е гг. применил текстологический подход к рассмотрению возникновения, распространения и угасания «третьеромизма» в общественно-политических идеях русской книжности XVI-XVII столетий А.Л. Гольдберг обратил внимание на то, что старообрядческая литература по-иному стала толковать значение идеи «Москва - Третий Рим», а это породило неточности в ее интерпретации среди историков. Многие отечественные и зарубежные авторы (М.А. Дьяконов, П.Н. Милюков, Э. Тисс, И. Денисов) ошибочно утверждали, что указанная теория стала «духовной доминантой» Руси рубежа XVI-XVII вв. и определяла суть общественно-политической мысли России вплоть до XIX в. Также им указывалось, что данная теория ни разу не прозвучала в каких-либо зарубежных изданиях. Стоит заметить, что он опирался на более широкую источниковедческую базу, изучив и классифицировав подходы к определению датировки и содержания соответствующих текстов.

Советская историография общественно-политической мысли русского средневековья прежде всего стремилась к раскрытию ее классовой природы. С конца же 1980-х гг. теория «третьеромизма» начинает рассматриваться в социально-политическом ключе и культурологическом контексте. Задаче исследователей состоит в том, чтобы выявить особенности идеи как элемента общественного сознания и феномена духовной культуры.

Целью данного доклада является изучение международных связей Руси в XVI - начале XVII вв. в контексте изменения государственной идеологии России, каким образом изменялись эти отношения и на что была направлена внешняя политика России в следствии изменений внутренних потребностей и общественных течений в стране.

Структура доклада разделена на два раздела:

1) Рассмотрение идеологии конец XV -XVII века:

Первая предпосылка теоретического обоснования российского самодержавия. О том, что теория «Москва - Третий Рим», доказывает закономерность возвышения Москвы и великого князя Московского как главы всей русской земли. В XVI веке была сформирована идеология мощного централизованного государства и объединившем в своем составе значительные территории.

XVII век. ознаменовался превращением Руси в Россию. Целью самодержавного правления было благо всех подданных. Особенно одним из основных факторов, предопределивших эволюцию различных сторон государственной и общественной жизни XVII в., стал зарождавшийся абсолютизм.

2) Рассмотрение внешнеполитических связей во взаимосвязи с идеологией России:

Касаемо конца XV - XVIвека, как известно, их объединяет во внешней политике стремление выхода к Балтийскому морю, что позволило бы выйти на высокий международный уровень. В рамках курсовой работы будут рассмотрены основные этапы внешнеполитических связей и взаимоотношений.



Раздел I

1.1 Московская идеология XVI в

Московская идеология, при Василии III, выражалась в идеях старых московских книжников XVI века, которые являлись первыми попытками молодого Российского государства определить своё место в мире. Примерно в одно и то же время, в 20-е гг. XVI в. появляются "Послание о Мономаховом венце" Спиридона-Саввы, впоследствии переделанное в "Сказание о князьях Владимирских", и "Послание" псковского старца Филофея с обоснованием доктрины "Москва - третий Рим". Вопросу о всемирно историческом значении Руси посвящено также «Сказание о Флорентийском соборе» Симеона Суздальского. По В.С. Покровскому именно в ней развита идеология, которая приводит к созданию концепции «третьеромизма».

В "Послании о Мономаховом венце" Спиридона-Саввы излагалось предание, сыгравшее чрезвычайно важную роль в развитии официальной идеологии русского самодержавного государства. Это легенда о том, что правящая на Руси великокняжеской династии происходит от римского императора "Августа-кесаря" и эти династические права подтверждаются "Мономаховым венцом", полученным Владимиром Мономахом от византийского императора, той самой "Шапкой Мономаха", которая затем стала играть столь важную роль в чине венчания на царство. Следует иметь в виду, что "Шапка Мономаха" впервые использовалась при венчании на великое княжение еще до появления "Послания о Мономаховом венце": в 1498 г. ею венчался на великое княжение Московское внук Ивана III Дмитрий, объявленный соправителем деда.

Также следует заметить, что один внешний вид "Шапки Мономаха" однозначно свидетельствует о совсем другом - не византийском, а татарском - ее происхождении, и в действительности этот головной убор был подарен скорее всего Ивану Даниловичу Калите одним из татарских ханов, возможно, ханом Узбеком. В связи с этим происхождением "Мономахова венца" Б.А. Успенский предположил, что, возможно, первоначально эта шапка символизировала ориентацию московского великого князя на татарского хана, которого, как и византийского императора, на Руси называли "царем" или "цесарем": "здесь было два представления о царской власти, церковное и светское: если для Церкви "царь" ассоциировался прежде всего с византийским императором, то для великого князя "царь" - это прежде всего татарский хан, от которого принимается поставление. Таким образом, превращение азиатского головного убора в "Шапку Мономаха" наглядно свидетельствует о смене культурной ориентации".

Идея перехода на Русь регалий, принадлежавших прежним столицам мира, развивалась еще в одном памятнике того же времени - в "Повести о новгородском белом клобуке". В ней рассказывается о белом клобуке, подаренном первым христианским царем Константином папе Сильвестру. После того, как Римская церковь впала в ересь, папа по приказу ангела, явившегося ему во сне, переслал клобук константинопольскому патриарху. Но патриарху тоже явился ангел и приказал ему отправить клобук в Новгород, ибо ветхий Рим отпал от славы и веры Христовой гордостью и своеволием, в новом Риме, т.е. Константинополе, христианская вера также погибнет в результате мусульманского насилия, над третьим же Римом, который находится в Русской Земле, воссияет благодать Святого Духа. Большинство исследователей традиционно рассматривало этот памятник в контексте новгородской литературы и усматривало в нем отчетливое противопоставление Новгорода Москве.

1.2 О значении идеи «Москва - Третий Рим»

Доктрина "Москва - третий Рим" стала на Руси известной и общепризнанной при сыне Василия III Иване IV Грозном, когда после 1547 г. Московское великое княжество стало царством. Она сыграла огромную роль в развитии русского имперского самосознания, возвышении русского централизованного государства.

Но не найдя признания за рубежом, она не нашла отражения и в официальных документах Руси.

Стоит отметить, что Н.В. Синицыной было выдвинуто утверждение о том, что концепция «Москва - Третий Рим» не имела определяющего значения в официальной политической идеологии и мнение, что данная теория «послужила той почвой, на которой пышно расцвела церковно-политическая фантастика московских книжников XVI в.», а другие памятники были лишь «вспомогательными построениями».

По определению одного из ученых, занимавшихся проблематикой «третьеромизма», В.С. Покровским утверждается, что в «Повести о Флорентийском соборе» развита идеология, которая и привела к ее созданию. В этом политическом, на взгляд историка, произведении проводится мысль о родстве московских государей с византийским императором, разъясняется законность права на поставление митрополита в Москве, обсуждается вопрос о необходимости защиты православия вне границ Руси.

По заключению историка, теория Филофея «Москва - Третий Рим», и не ставшая официальной, была достаточно популярна в Российском государстве конца XV - начала XVI в.

Как видно, В.С. Покровский придерживается мнения о политическом содержании указанной теории, считает ее достаточно распространенной на Руси той эпохи и не затрагивает вопроса о дальнейшей судьбе данной идеи.

Утверждение о римском происхождении царской власти носило исключительно политический характер и использовалось московскими книжниками для переписки с иностранными державами с целью укрепления позиций своего государства среди других стран. А.Л. Гольдберг находил, что по содержанию эта идея была чисто светской.

Со второй половины XVII в. начинается постепенное угасание идеи связи русской государственности с мировыми державами, но и в дальнейшем до конца XVII в. она используется в официальной книжности, хотя практически полностью исчезает из общественного сознания.

1.3 Идеология России XVII в

Здесь в Русское государство проникают идеи об абсолютизме. Русский абсолютизм в своем развитии прошел долгий путь, в рамках которого можно выделить ряд этапов: начальный период становления абсолютизма (вторая половина XVII столетия); утверждение абсолютизма (первая четверть XVIII в.); укрепление абсолютизма и становление «просвещенного абсолютизма» (вторая половина XVIII в.).

На протяжении XVII в. в России продолжался начавшийся в предшествующий период процесс усиления царской власти и централизованной системы управления страной. При этом новая царская династия - из бояр Романовых - стремилась следовать основным идеологическим постулатам, которыми руководствовались Московские государи династии Рюриковичей. Сформулированная Иваном IV теория "православного христианского самодержавия" была воспринята новыми царями в качестве официальной политической идеологии.

Такие события XVII в., как "Смута", избрание на царский престол Михаила Романова, принятие в состав России Украины, церковный раскол, заставляли по-новому решать идеологические проблемы, решенные русскими мыслителями (как тогда казалось, навсегда) в предшествующем столетии. Это в первую очередь проблема сущности царской власти, ее предназначения. Это и проблема соотношения светской и церковной властей - "царства" и "священства", проблема борьбы с ересью.

Крушение русской государственности во время "Смуты" превратило жизнь русских людей в сплошное бедствие. В результате в русском общественном сознании появляется понимание православного Русского государства как величайшей святыни, как жизненно необходимого условия существования русского общества. Избрание в феврале 1613г. нового царя воспринимается русскими как восстановление Русского государства. В «Утвержденной грамоте об избрании на Московское государство Михаила Федоровича Романова» это событие представляется как спасение всех православных русских людей от гибели «Тем благосерден буди о нас, приими моление своих богомолцов и царского синглита, и всея земля толико много крестьянского премножества вопль безвременный, и рыдание и плач неутешимый; буди нам милосердным государем царем и великим князем, всеа Русии самодержцем...»

После "Смуты" в русском политическом сознании сформировалось представление о Русском государстве как об осажденной крепости, как о единственном оплоте благоверия и благочестия в окружении стран, плененных Антихристом. В качестве примера в данном случае можно привести текст грамоты, изданной царем Михаилом Федоровичем в 1617 г. для Новгорода по случаю освобождения его от шведов.

Усилению национального начала в русской политико-правовой идеологии способствовало и осознание русским обществом истинных причин "Смуты", т.е. действительной подоплеки произошедшего в начале XVII в. крушения Русского государства.

Широкое распространение в правящих кругах русского общества в течение указанного столетия получил политический трактат "Описание винъ или причинъ, которыми к погибели и к разоренью всякие царства приходят, и которыми дълами в цЬлости и в покоюсодержатца и строятца". Один из списков его находился и в царской библиотеке. Происхождение данного произведения не вполне ясно. Содержание трактата само по себе объясняет, почему он вызвал в России такой большой интерес (и почему автор его остался неизвестным). Главные идеи рассматриваемого произведения сводятся к следующему: 1) каждое государство имеет свои исконные и естественные основы, и как бы ни было превосходно и прочно оно устроено, его все равно ждет гибель;

2) причиной гибели государств всегда являются "люди, которыевластельми и начальниками государствъ бывают, егда за их злобою и за их хотьниемъ и гордостью, и за их неправдою всякие царства переменяютца и погибают";

3) гибнут государства по воле и суду Бога;

4) там, где злоба человеческая размножается все приходит к тому, что все царство переполняется злобой и грехами человеческими, за что его и наказывает Бог;

5) для сохранения государства в целости необходимо, чтобы не изменялись законы или судебники и государственные установления, но больше в целости сохранялись потому, что перемена давних и старых обычаев влечет перемену в государстве.

Вышеописанные выводы из размышлений о причинах гибели государств в полной мере соответствовали характеру русского политико-правового сознания XVII в. Большинство русских мыслителей главную причину крушения Московского государства усмотрели именно в поведении правящей группировки.

Вполне гармонировало с характером русского общественного сознания XVII в. и выраженное в трактате о причинах гибели государств опасение быстрых и резких нововведений. В сознании общества, пережившего такую катастрофу, которая выпала на долю 'России в начале указанного столетия, неизбежно должно было возобладать консервативное, охранительное настроение.

Краткий вывод об основных направлениях идеологии XVI - XVII вв.:

Московская идеология 16 века (при Василии III) выражалась в идеях старых московских книжников XVI века, которые являлись первыми попытками молодого Российского государства определить своё место в мире.

Таким образом можно сказать, что идеология о русском государстве по доктрине "Москва - третий Рим" стала на Руси известной и общепризнанной при Иване IV Грозном. И пример русско-ливонских отношений доказывает направленность Русского централизованного государства к внешнеполитическим связям с точки зрения возвышения себя в роли преемницы римской церкви.

С точки зрения доктрины "Трех Римов" можно легко понять цель массового привлечения в Москву иностранных специалистов и, в первую очередь, мастеров из первого Рима (итальянцев) и Рима второго (греков, особенно православных иконописцев). Она сыграла огромную роль в развитии русского имперского самосознания, возвышении русского централизованного государства.

Проявлением данного настроения в официальной политической идеологии XVII в. стало настойчивое подчеркивание преемственности новой царской власти относительно власти Московских государей предшествующих веков. В "Утвержденной грамоте об избрании на Московское государство Михаила Федоровича Романова" неоднократно говорилось, что он великий-государь "от благороднаго корени благо цветущая отросль, благочестиваго и праведнаго великого государя царя и великого князя Федора Ивановича, всеа Русии самодержца, племянник".



Раздел II

2.1 Культурные отношения XVI в

Историки искусства отмечают, что она так и осталась бы умозрительной идей, если бы не московские градостроители, которые в XVI-XVII вв. активно внедряли в структуру Третьего Рима элементы двух первых (7 холмов; комплекс царских палат по принципу RomaQuadrata, т.е. квадратный в плане, хотя Кремль и был треугольным; наличие Лобного места в центре города, откуда стали отмеряться расстояния до городов Русской земли; двуглавый орел увенчал все правительственные здания и сооружения Москвы). Символическое значение и функцию Золотых ворот приняла на себя Фроловская (Спасская) башня Кремля, обретя двойной смысл. Первый был связан с праздником Входа Господня в Иерусалим. Митрополит Макарий рассказал Ивану Грозному, еще мальчику, как император Константин Великий совершал в этот день "конюшенное служение": вводил в город через Золотые ворота под уздцы коня ("осля") папы Сильвестра, заповедав таковое творить и в последующие времена. Поэтому и молодой царь стал участвовать в совершении этого чина на празднике Входа Господня в Иерусалим, ведя от Лобного места во Фроловские ворота до Успенского собора коня с сидящим на нем митрополитом Макарием (о чем свидетельствуют иностранцы). Второй смысл связан с триумфальным въездом в Кремль царей, как во Втором Риме.

С точки зрения доктрины "Трех Римов" можно легко понять цель массового привлечения в Москву иностранных специалистов и, в первую очередь, мастеров из первого Рима (итальянцев) и Рима второго (греков, особенно православных иконописцев). Отовсюду приглашались зодчие, каменщики, резчики, чеканщики, литейщики. Это были также сербы, болгары, немцы, англичане, шведы, татары. Как Первый и Второй Рим, Москву как столицу христианского православного мира строили "разных орд люди", "все языцы" земли. Развитие политической мысли России в XVII в. происходило в условиях небывалого прежде духовного подъема русского общества. Самым явным свидетельством его было резкое увеличение количества выпущенных в свет книг. Политическая и правовая мысль выражается в XVII в. не только в "посланиях", "поучениях", "повестях", "сказаниях", летописях и законодательных актах и т.п., но и в политических трактатах, агитационных воззваниях, автобиографических сочинениях. В указанном столетии большое развитие получает деловая письменность. Разного рода "записки" и "челобитные" выступают в качестве новых и довольно распространенных форм выражения политических и правовых идей. Кроме того, появляется и такой новый литературный жанр, как сатирическая повесть. В форме этого жанра находит свое воплощение критика судебных порядков, существующих в России в XVII в. Наиболее яркими образцами произведений данного жанра были народная повесть о Шемякином суде и сатирический "Список с судного дела слово в слово, как был суд у леща с ершом", более известный как повесть о Ерше Ершовиче.

Для развития русской политической и правовой мысли огромное значение всегда имело осмысление исторического опыта Русского государства. Вместе с тем русские мыслители, начиная еще с эпохи Киевской Руси, не ограничивались этим опытом, но обращали свое внимание и на историю других стран. В XVII в. наблюдается небывалое прежде возрастание интереса русских мыслителей к устройству иностранных государств. В связи с этим появляются специальные сочинения, посвященные организации государственной власти и управления в наиболее крупных европейских и азиатских странах. Больше всего работ посвящается, естественно, Турции, Польше, Англии, Франции.

идеология политический международный море



2.2 Русско-ливонские отношения

В существующей историографии при освещении дипломатической борьбы России и Ливонии перед Ливонской войной наибольшее внимание справедливо уделялось русско-ливонским переговорам 1554 г. Эти переговоры давно уже совершенно правильно считались самым важным узловым моментом в ряду событий, приведших к войне. Во время переговоров 1554 г. правительство Ивана Грозного впервые за время русско-ливонских сношений середины XVI в. предъявило Ливонии далеко идущие политические требования.

Обычно в литературе считается, что выдвижение этих требований Иваном Грозным в 1554 г. было задумано как дипломатическая подготовка войны и что русское правительство в своих требованиях к Ливонии лишь искало благовидный предлог для начала завоевания прибалтийских земель. Как доказывает И. П. Шасколъский эта точка зрения ошибочна. Иван Грозный, конечно, понимал, что предпринимаемое им дипломатическое наступление на Ливонию может кончиться войной. Но, как правильно заметил С. В. Бахрушин, во время переговоров 1554 г. и при заключении договора с Ливонией была сделана попытка добиться решения поставленных задач мирным, дипломатическим путем, т. е. б е з войны.

Поводом для дипломатического наступления на Ливонию был избран вопрос о ливонской дани, т. е. о существовавшем с давних пор обязательстве Юрьевской (Дерптской, Тартуской) области платить ежегодную дань русским князьям; фактически эта дань в течение длительного времени уже не уплачивалась. Выдвигая перед Ливонией требование возобновить уплату дани, русское правительство стало трактовать эту дань как символ своих верховных прав на ливонскую землю. Согласие ливонских властей платить дань должно было привести к подчинению Ливонии политическому влиянию Русского государства и создать условия для разрешения всех других спорных вопросов -- о портах, провозе товаров и т. д.

Именно вопрос о свободе русской торговли через Ливонию стал в 50-х годах XVI в. наиболее острой проблемой внешних отношений России, и, конечно, именно этот вопрос был главной предпосылкой русско-ливонского конфликта, а затем и Ливонской войны.

Договор полностью разрешал и другой вопрос, ставший крайне острым к середине 50-х годов XVI в.-- о праве беспрепятственного проезда через ливонские порты из России, и, что было тогда особенно важно, из других стран Европы в Россию; благодаря этому открывалась возможность проезда в русские земли различных специалистов, которых Иван IV хотел приглашать из-за рубежа для развития некоторых ремесел, военного дела и т. п.

Ранее не имевший серьезного значения, этот пункт договорных грамот был выдвинут теперь на первый план именно потому, что он давал возможность ставить вопрос об «исторических правах» России на Дерптскую область, а расширительно -- и на всю территорию Ливонии. Принятие Дерптской областью обязательства платить дань русскому царю в создавшихся условиях можно было рассматривать как признание Дерптом политической зависимости от России. Обязательство магистра и архиепископа Рижского-- главных, должностных лиц Ливонского государства -- взять на себя гарантию уплаты дерптской дани ставило и всю Ливонию в целом в некоторую зависимость от России.

Тактика мирного подчинения соседних феодальных государств и полугосударств влиянию России была тогда одним из основных методов внешней политики Русского централизованного государства. Именно так, в основном мирным путем, путем соглашения с правящими классами и группами соседних земель, произошло как раз в то время подчинение русскому влиянию (а затем и присоединение к России) большей части Поволжья, Приуралья, Северного Кавказа. Известно, что и Казанское ханство в течение первой половины XVI в. находилось под политическим влиянием России и только временный захват власти в Казани антирусски настроенной группой местных феодалов вызвал поход Ивана Грозного на Казань.

Однако в 1554 г. намеченный политический курс русского правительства в ливонском вопросе не привел к успеху. Срыв ливонской стороной основных условий соглашения с Россией -- явное нежелание платить дань, заключение в 1557 г., вопреки принятым на себя обязательствам, союза с Литвой и Польшей и т. д.-- вместо намечавшегося в 1554 г развития мирных отношений привели к резкому обострению русско-ливонского конфликта, а затем -- к Ливонской войне.

2.3 Внешнеполитические связи России с Западом

Московское правительство до времени поощряло все такого рода предприятия англичан: создавало монопольное право их торговой компании на беспошлинный торг по всему Московскому государству, дозволяло ей строить в городах свои фактории с широкой автономией, допускало и отдельных англичан селиться и торговать в стране, поскольку компания этому не противилась; наконец, оно охотно обращалось в Англию за необходимыми ему специалистами, которых оттуда и получало. Но это длилось только до тех пор, пока не явились вслед за англичанами в северные русские "пристанища" (гавани) корабли других наций. Тогда между английским правительством и московскими властями начался разлад. Англия настаивала на сохранении за ней права не только на беспошлинную торговлю, но и на исключительное пользование путем в Россию, а русские этого права не признавали, потому что просто его не понимали. Англичане говорили, что они "впервые на Русь дорогу нашли морем с великими убытки и томлением" и потому "иным не пригодитца на Русь ездити, которые ся не убытчили и не промышляли тем первым путем". В таком московском переводе излагалась английская грамота с притязанием на торговую монополию и с общим указанием на то, что "те, которые дорогу проложат и пристанища находят, в великой чести бывают, и их везде берегут, во всех замлях". На это московские дипломаты отвечали, что торговые льготы англичан внутри Московского государства ничуть не уменьшены, что от русской торговли англичане не убытки потерпели, а "торгуючи беспошлинно много лет, многие корысти себе получили", и что не было времени, когда бы англичане одни приходили на Русь из-за границы.

В те годы, когда они одни приставали в устьях С.Двины, все прочие иноземцы пользовались Нарвской гаванью. Только с той поры, как Москва потеряла Нарву (1581 г.), указано было всем вообще иноземцам приходить на С.Двину, и для торга там был поставлен новый Архангельский город (1584 г.). В этих объяснениях была правда. Московские люди исходили из той мысли, что "великая божья дорога океан-море" всем одинаково доступна и ее "затворить" или "перенять" невозможно. Они знали, что в одно время с торгом англичан на Двине, с 60-х годов XVI века, начался торг голландцев в Печенге и Коле на Мурмане; и они понимали, что в данных условиях сохранение английской монополии на севере невыгодно для государства и просто неисполнимо: не гонять же было от гаваней приходившие туда для торга не английские корабли. Таким образом, англичанам приходилось помириться с тем, что по северному пути в Московское государство открылся доступ и другим нациям. Для англичан всего горше и вреднее оказалось на Руси соперничество голландцев, которые в ту эпоху шли быстрым шагом к решительному преобладанию на поприще мировой торговли. Известно, что голландцы впервые появились в Ледовитом океане не раньше середины XVI века.

В 1577 или 1578 году именно под его руководством Ян фан де Балле привел первый голландский корабль к Никольскому монастырю. За ним уже легко нашли туда же путь и другие голландские корабли. Однако, голландцы не стали соседями англичан у св.Николая. Они прошли Пудожемским устьем Двины верст на 15 далее и там устроили свою первую пристань, а позднее (1582 г.) продвинулись по реке еще выше до Архангельского монастыря, где Московское правительство начало тогда же строить "город" (то есть, крепость), а под стенами города "гостиные дворы" для товаров. С постройкой этого нового города "Архангельского", имевшего значение организованной пристани, последовал царский указ (1585 г.) о том, чтобы впредь иноземцы приходили со своими кораблями исключительно к Архангельску и чтобы они перенесли туда свои склады и дома - английские с Розового острова, а голландские с Пудожемского устья. С тех пор Архангельск стал главным, даже единственным московским портом на севере, ибо одновременно с его постройкой правительство закрыло Мурманские гавани (Колу и Печенгу) для иностранцев, допустив там торг только треской, палтусом и китовым жиром.

С образованием Архангельского города условия Московского торга для всех наций стали одинаковы. Правда, английская компания сохранила свою прежнюю привилегию беспошлинной торговли внутри Московского государства, чего не имели ее конкуренты. Но привоз товаров к пристаням, распространение их по городам, постройка факторий в крупнейших центрах страны, свобода передвижения торговых агентов, - все это было одинаково как для англичан, так и для голландцев. И те, и другие могли проявить с полной свободой свою деловую ловкость, и нужно сказать, что голландцы очень скоро показали себя опасными соперниками. Уже первый голландский торговец, проникший в Архангельск, Ян ан де Балле (получивший в Москве имя Ивана Деваля Белоборода) привлек особое благоволение Ивана Грозного тем, что привез ему "узорочные", особенно ценные товары, "а агликанские гости николи таких товаров не приваживали". Чем далее шло время, тем действительнее становилась конкуренция голландцев и тем прочнее они оседали в самой Москве и других городах, пока, наконец, не получили явного перевеса над англичанами. Весь XVII век есть время непрерывных успехов голландцев в Московском государстве.

2.4 Внешнеполитические связи России в XVII в

Большинство ведущих направлений внешней политики России в XVII в. оказались преемственны веку предыдущему: - северо-восточное(«шведское») - борьба за прямой выход к Балтийскому морю, - западное («польское») - стремление объединить воедино все восточнославянские народы, - южное («крымско-турецкое») - попытка положить конец набегам татар и турок на русские земли, - восточное («сибирское») - надежда освоить новые территории, дойти до «последнего восточного моря».

Как и раньше, по своему характеру внешняя политика России в XVII в. была неоднородной: если в отношениях с Западом (первое и второе из направлений) преобладали дипломатия, войны и торговля, то на Востоке (четвертое направление) - колонизация, хозяйственное освоение территорий, еще не знавших государственности, и сбор дани с местного населения. Что касается «крымско-татарского» направления, то здесь дипломатические и военные усилия правительства сочетались с широкомасштабным строительством оборонительных укреплений («засечных черт»), что, в свою очередь, вызывало приток населения в эти места, а также военно-хозяйственной активностью «вольного» казачества на Дону.

При относительной устойчивости основных направлений и характера, приоритеты внешней политики России на протяжении XVII в. часто менялись в зависимости от внутреннего (силы и средства) и международного (расстановка сил) положения страны. В начале царствования Михаила Федоровича (1613 - 1645) России на международной арене предстояло решить две первоочередные задачи:

- завершить Смуту в международно-правовом аспекте, то есть заключить договора со странами-интервентами (Речью Посполитой и Швецией), сведя, по возможности, к минимуму свои территориальные потери;

- добиться официального признания ими, а также другими государствами Запада и Востока, новой власти в Москве.

Для этого, в свою очередь, Михаилу Федоровичу и его окружению предстояло доказать загранице: российская Смута наконец-то закончилась, нынешний царь, в отличие от своих предшественников, занял трон как «законный» монарх и надолго, а потому с этой властью можно и нужно завязывать, и поддерживать серьезные отношения, не опасаясь ее падения или свержения.

Чтобы царя Михаила признали за границей, московским верхам нужно было положить конец сложнейшему формально-династическому кризису, возникшему после того, как москвичи, присягавшие осенью 1610 г. польскому королевичу Владиславу как российскому царю, спустя три года вновь присягнули - теперь уже царю Михаилу. Да ведь и сам Михаил (в то время 14-летний подросток) в числе других целовал крест, давая клятву в верности «государю Всея Руси» Владиславу! В такой ситуации законность Земского собора 1613 г., а значит и права Михаила на престол, выглядели весьма сомнительными. Поэтому любые отношения России с другими странами в тот момент во многом зависели от хода и результатов переговоров России с Речью Посполитой или, точнее, Москвы с Владиславом.

В 1614 г. польские паны прислали московским боярам (сделав вид, будто царя в Кремле до сих пор нет) грамоту с упреками в «измене» Владиславу и предложением переговоров. Бояре горячо вступились за честь Михаила, но на переговоры согласились. Громче других отстаивали Михаила как раз те, кто в свое время присягнул Владиславу: князья Ф.И. Мстиславский, Ф.И. Шереметев, И.Н. Романов (дядя Михаила) и другие. Теперь же они неплохо устроились при новом государе и потому дружно ринулись на его защиту.

Переговоры с Речью Посполитой продолжались с перерывами четыре года (1615 - 1618 гг.). Каждая из сторон следовала собственной логике. Сначала российские послы пытались подменить обсуждение вопроса о царе перечислением «унижений», которые якобы претерпели в Москве бояре от поляков. Польские послы говорили по существу: дескать, королевичу Владиславу присягала вся страна, а боярского сына Михаила выбрали «одни казаки». Русской делегации ничего не оставалось, как сослаться на волю Божью: «Михаилу Федоровичу Московское государство поручил Бог от прародителей, ему за то дару никому не давать и через волю Божию того ни у кого не выкупать, царство - дар Божий», Владиславу же «Бог того не похотел, чтоб ему нами владеть и государем быть». владела Россия.

По мнению известного русского историка В. О. Ключевского, XVII век стал началом западного влияния на развитие России. При этом под «влиянием» понимается не только оживление международных связей, а осознание русским обществом культурного технологического превосходства Западной Европы, признание своей отсталости, необходимости заимствования материальных и культурных достижений западноевропейской цивилизации для решения национальных задач.

В последнее десятилетие XVII века происходят существенные изменения в характере и методах внешней политики России. Правительство стремилось учитывать общую ситуацию в Европе, допускало участие страны в международных соглашениях и союзах. Показательно в этом отношении присоединение России к «Священной лиге», созданной в 1684 году Австрией, Польшей и Венецией для борьбы с Османской империей. Это позволило добиться международно-правового признания включения в состав России Правобережной Украины с Киевом, достигнутого в результате затяжной войны с Речью Посполитой (1653-1667). Польское правительство пошло на заключение «вечного мира» 1686 года с Россией, по которому признало указанные территориальные изменения, во многом из-за давления со стороны своих союзников, заинтересованных в привлечении военных сил России для борьбы с Турцией. До конца XVII века Россия не имела постоянных дипломатических миссий в других странах и не допускала создания таковых на своей территории. Сказывалась длительная изоляция и недоверие ко всему иностранному. Петр I считал дипломатию важнейшим направлением государственной деятельности и приравнивал дипломатические успехи к военным победам, считая, например, заключение выгодного для России Ништадтского мира 1721 года одним из главных достижений своего царствования.

2.5 Связи со шведами

Для экономической истории нашей страны XVII в. прямая русско-шведская торговля имела особое значение. Поскольку через Архангельск русские торговые люди в XVII в. практически не ездили в страны Западной Европы, а через прибалтийские порты русские не имели права проезжать с товарами на Запад, Швеция в XVII в. оказалась единственной страной, с которой по условиям Столбовского мира русские могли вести активную заморскую торговлю. Так же стоит отметить, что русская торговля через Прибалтику развивалась через посредство немецкого купечества прибалтийских городов (Ревеля, Нарвы, Риги, Дерпта), присваивавшего себе за посреднические операции немалую долю прибыли.

Однако, упоминания о шведских купцах, торгующих в русских городах, крайне редки. За весь XVII в. в русских документах удалось найти всего несколько достоверных упоминаний о торговых поездках стокгольмских купцов (и то не шведов по национальности) через Балтийское море в России. Но шведы не вели активной экономической политики и с другими странами, поскольку торговый капитал в то время был слаб. Шведским купцам приходилось производить свою деятельность главным образом в Стокгольме, не ведя и активной заморской торговли. Русским торговым людям приходилось самим ездить в Швецию.

В 1637 г. в результате деятельности первого постоянного русского резидента в Швеции Д.А. Францбекова в Стокгольме был устроен для русских торговцев гостиный двор. Для России XVII в., лишившейся по Столбовскому миру выхода к Балтийскому морю, эти поездки были очень важны. Таким образом, идеология о русском государстве по доктрине "Москва - третий Рим" стала на Руси известной и общепризнанной при Иване IV Грозном. И пример русско-ливонских отношений доказывает направленность Русского централизованного государства к внешнеполитическим связям с точки зрения возвышения себя в роли преемницы римской церкви.

По-видимому, по такому же пути правительство Ивана Грозного хотело в 1554 г. пойти и в разрешении балтийского вопроса. Включение Ливонии в сферу политического влияния Русского государства объективно отвечало интересам по крайней мере торгового населения ливонских городов, экономическое благосостояние которых в основном зиждилось на обслуживании европейской транзитной торговли России.

Большое участие иностранцев в бедствиях, выпавших на долю русских людей во время "Смуты" начала XVII в., породило в русском обществе отношение к Европе как к враждебной силе. Русское политическое сознание первой половины данного столетия было пронизано антизападными настроениями. Причем активнейшим проводником их выступал отец царя Михаила патриарх Московский и Всея Руси Филарет, который после возвращения из польского плена в 1619 г. и вплоть до своей смерти в 1633 г. фактически правил Россией. Обида на иностранцев, сколь ни велика она была, не помешала русскому обществу увидеть, что главным врагом Русского государства, сокрушившим его, были... сами русские. Иностранцы же лишь воспользовались "Смутой" для достижения своих корыстных целей.

К XVII-XVIII вв. Россия прошла сложный путь исторического развития и превратилась в одну из самых мощных держав Европы. Экономическое развитие страны требовало расширения экономических и культурных связей. В то же время Россия выступала перед Западом и Востоком как носитель самобытной культуры. Со своей стороны, многие государства Западной Европы искали сближения с Россией. Они стремились ввести Россию в круг своих дипломатических и торговых отношений. Пробудился интерес к России и в странах Востока.



Заключение

Проведенная работа в рамках изучения взаимосвязи политической идеологии России в XVI-XVII вв. позволяют сделать вывод, что общим мотивом, пронизывавшим русскую политико-правовую идеологию эпохи Московии и дальнейшего столетия, была идея самоценности Русского государства. Русь поднялась из руин татаро-монгольского погрома, вышла вновь на арену мировой истории в качестве независимой державы, дабы жить самостоятельной жизнью в соответствии со своим предназначением.

В официальной политической идеологии XVII в. стало настойчиво проявляться подчеркивание преемственности новой царской власти относительно власти Московских государей предшествующих веков. Главным достижением русского политического и правового сознания в XVII в. стало осмысление событий "Смуты" - страшной катастрофы, выпавшей на долю русского общества и государства в начале данного столетия.

Церковный раскол продемонстрировал также слабость русской официальной политико-правовой идеологии. Новые исторические обстоятельства, в которых оказалась Россия во второй половине XVII в., требовали нового решения проблем сущности царской власти, ее функций, ее соотношения с властью церковной.



Список использованной литературы

1) Чаев, Н.С. «Москва - Третий Рим» в политической практике московского правительства XVI века / Н.С. Чаев // Исторические записки. - М., 1945. - Т. 17. - С. 3-24.

2) Синицына, Н.В. Третий Рим: Истоки и эволюция русской средневековой концепции / Н.В. Синицына. - М. :Индрик, 1998. - 416 с.

3) Трахтенберг, О.В. Общественно-политическая мысль в России в XV - XVII веках / О.В. Трахтенберг // Из истории русской философии. - М., 1949. - С. 77-80.

4) Будовниц, И.У. Русская публицистика XVI века / И.У. Будовниц. - М. ; Л., 1947.

5) Протопопов, А.С.История международных отношений и внешней политики России : (1648-2010) / А.С. Протопопов ; Козьменко В. М. - 3-е изд., испр. и доп . - Москва : Аспект Пресс, 2012 . - 384 с.

6) Покровский, В.С. История русской политической мысли: конспект лекций / В.С. Покровский. - М., 1951. - Вып.1.

7) Гольдберг, А.Л. Историко-политические идеи русской книжности XV-XVI веков / А.Л. Гольдберг //История СССР. - 1975. - №4.

8) Гольдберг, А.Л. «Три послания Филофея» (Опыт текстологического анализа) / А.Л. Гольдберг // Труды Отдела древнерусской литературы. - Л., 1974. - Т. 29.

9) Международные связи России до XVII в. = Сборник статей / А. Зимин, В. Пашуто. - Москва : Издательство Академии наук СССР, 1961 . - 582 с.

10) Международные связи России в XVII-XVIII вв. (экономика, политика и культура) . - 1966 .

11) Шмидт, С.О. У истоков российского абсолютизма: Исследование социально-политической истории времени Ивана Грозного. М.: Прогресс, 1996. 496 с.

Размещено на Allbest.ru