Анализ сочинений детей-эмигрантов и разработка факультативного занятия по истории России периода революции 1917 года и Гражданской войны 1918–1922 гг.

Размещено на http://www.allbest.ru/

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение

Глава 1. Политическая обстановка в России в 1917-1923 годах по сочинениям детей эмигрантов

1.1 Белое движение в сочинениях детей-эмигрантов

1.2 Красное движение в сочинениях детей-эмигрантов

Глава 2. Социально-бытовая обстановка в России в период Гражданской войны по сочинениям детей-эмигрантов

2.1 Общество в 1917-1923 годах глазами детей

2.2 Семья в сочинениях детей-эмигрантов

Глава 3. Использование сочинений детей-эмигрантов на уроках истории

3.1 Место исторических источников личного происхождения в изучении истории в школе

3.2 Разработка занятия по истории России «История России 1917 - 1922 гг. по материалам личного происхождения (сочинения детей-эмигрантов)»

Заключение

Список использованной литературы



ВВЕДЕНИЕ

История России периода 1917-1922 гг. до сих пор вызывает много споров среди историков. В этот период страну покинуло около 3 миллионов человек. К белой эмиграции первоначально относились все те, кто не принял новую рабоче-крестьянскую власть и покинул Советскую Россию после 7 ноября 1917 г. или же боролся против нее с оружием в руках и вынужден был после поражения бежать за границу, все те, кто, оставшись за рубежом, был лишен потом советского гражданства. Судьба этих людей непосредственно связана с судьбой тех классов и социальных слоев России, которым Великая Октябрьская социалистическая революция вынесла свой приговор. В эмиграции оказались обанкротившиеся политические деятели, помещики и капиталисты, купцы и чиновники разных рангов, генералы, офицеры, солдаты разбитых белых армий, часть буржуазной интеллигенции, члены их семей, просто перепутанные обыватели Шкаренков Л. К. Агония белой эмиграции. М.: Мысль, 1987. С. 10.. Эмигранты находили приют по всему миру: Константинополь, София, Париж, Берлин, США, Латинская Америка, Харбин, Шанхай, страны Африки - везде формировалась российская диаспора.

Гражданская война в России, длившаяся с 1917 по 1922/23 годы - одно из ключевых событий в истории страны. Явившись итогом революционного кризиса, она стала апогеем политических, культурных, этнических, социальных и экономических противоречий. Военные действия шли не только на территориях бывшей Российской империи, но и на территории других государств: Ирана, Китая, Монголии.

Наиболее крупными действующими силами в военных действиях были большевики и представители белого движения, так же выделяют «зеленое движение» или «третью силу», которая так же принимала активное участие в войне.

Из наиболее важных причин Гражданской войны в современной историографии принято выделять сохранявшиеся в России и после Февральской революции социальные, политические и национально-этнические противоречия. Прежде всего, к октябрю 1917 года оставались нерешёнными такие насущные вопросы, как вопрос окончания войны и аграрный вопрос.

Характерной особенностью Гражданской войны была готовность всех её участников широко использовать насилие для достижения своих политических целей, а так же активное участие иностранных государств. Интервенция стран Антанты и Четвертного союза, в ходе которой они решали свои социально-экономические проблемы, существенно повлияла на ход военных действий.

Итогами войны стали захват большевиками власти, разрушенная экономика, нарушение инфраструктур, разрушенные города. Эстония, Латвия, Литвы, Польша, Белоруссия, Западная Украина, Бессарабия и часть Армении вышли из состава России. Около 3 млн. человек покинули Россию, эмигрировав в другие государства. Это были представители русского дворянства, офицерства, духовенства, интеллигенции.

Люди, вынужденные покинуть свою родину, всеми силами старались сохранить ее культуру, поэтому в 1920-е годы во многих странах открывались русские школы, русские университеты, где могли обучаться эмигранты. Только свою культуру они считали истинно русской, не принимая новую советскую идеологию и все, что с ней связано.

Объектом данной работы является изучение истории Гражданской войны в России 1917-1922 годов.

Предметом исследования является изучение и анализ сочинений детей-эмигрантов, в которых рассказывается о данных событиях. В частности, внимание обращено на политическую (отношение к воюющим сторонам) и бытовую сторону жизни общества.

Большинство исследователей условно делят отечественную литературу по русской эмиграции на два больших этапа. Первый - с 1917 до рубежа 80-х-90-х (вся литература этого времени вошла в науку под названием "советской"), второй этап - это конец 80-х по настоящее время. Такая периодизация вполне оправданна, если брать в расчет в качестве основного критерия принципиальную разницу методологических подходов в оценке российского прошлого.

Первые работы по истории белой эмиграции появились еще в 1920-е годы. В большей степени это были ответы на вопросы, которые ставила жизнь, призывы бороться со всеми формами контрреволюции даже заграницей. В основном они содержались в публичных выступлениях видных политических деятелей.

Неизбежным следствием такого похода являлись политизированность, субъективизм, обостренная полемичность в оценках и восприятие русского зарубежья. В центре внимания работ А.В.Бубнова Бубнов А. В. Буржуазное реставраторство на втором году НЭПа. СПб.: Прибой, 1923. , Л.В.Луначарского Луначарский А.В. Смена вех интеллигентской общественностью. URL: http://www.magister.msk.ru/library/politica/lunachar/lunaa004.htm , И.М.Калинина Калинин И. На болгарском плацдарме (Из истории взаимоотношений Врангеля и болгарского правительства)// Военная мысль и революция. Кн. 5. М.: Воениздат, 1923., Г.Лелевича Лелевич Г. Как они делали революцию (Февраль в белогвардейском описании). М.: Красная новь, 1923. и др. находились политические настроения внутри разных групп эмиграции. Характеризуя их, авторы пришли к выводу, что в среде эмиграции преобладает психологический надлом белых боевиков, потеря надежды на возвращение на родину и сопряженные с этим пессимизм, моральное разложение. Значительная роль отводилась пропаганде различных форм и методов борьбы советской власти с противоборствующими силами. Таким образом, начальный период изучения эмиграции (1920 - 1925 гг) можно характеризовать как утилитарный, основной задачей которого была борьба с противниками новой власти, а не научное исследование явления.

Но так же стоит отметить, что в этот же период выходит немало работ, имеющих отличный характер, вступающих в дискуссию с официальной точкой зрения. К таковым можно отнести работы Л. Владимирова Владимиров Л. Возвратите их на Родину! Жизнь врангелевцев в Галлиполи, Болгарии. М. 1924., А. Слободского Слободский А. Среди эмигрантов. Харьков: Пролетарий, 1925., И. Лученкова Лученков И. За чужие грехи. Казаки в эмиграции. М.; Л.: Земля и фабрика, 1925. и других авторов, посвященные выживанию эмигрантов в новых условиях.

Крайне радикальным становится отношение к эмигрантам в 1930-х годах. В работах Е. Михайлова Михайлов Е.А. Белогвардейцы - поджигатели войны. М.: Воениздат, 1932., В. Аварина Аварин В. «Независисмая» Манчжурия. Л.: Партиздат, 1934., В. Минаева Минаев В. Подрывная деятельность иностранных разведок в СССР. М.: Воениздат, 1940. и других авторов основное внимание сосредоточено на теме «уничтожения вражеской идеологии». В этот период окончательно складывается представленье об эмиграции как о вражеской силе.

С 1950-х годов в исследованиях по данной теме происходят изменения, связанные, прежде всего, с «оттепелью», а резкие критические высказывания сменяются более сдержанными. В работах советских историков конца 50 и особенно 60-х годов (А. И. Брюханов, М. К. Гаврилов, В. А. Кармышев, И. Я. Трифонов) тема русской эмиграции постепенно освобождается от фальсификаций, наполняется новыми историческими взглядами, эмигранты не только осуждаются, но и заслуживают сочувствия. Примером эволюции взглядов отечественных авторов, переосмысления позиции в отношении политических противников является монография Л. М. Спирина Спирин Л.М. Классы и партии в гражданской войне в России. М.: Мысль, 1968., вышедшая в 1968. На широком историческом фоне, с использованием разнообразных источников автор представляет драматическую картину идейного "плюрализма" времен Гражданской войны, завершившуюся исходом из страны миллионов политически активных, деятельных граждан.

Важным шагом в этом направлении, способствовавшим изменению устоявшихся за десятилетия стереотипов восприятия эмиграции, стала публикация воспоминаний бывших эмигрантов. Мемуары Л. Любимова, И. Эренбурга, Б. Александровского позволили увидеть в новом свете жизнь российских изгнанников, всю ее сложность и противоречивость.

Возрождение эмигрантской проблематики в 70-е - 80-е годы также объясняется, прежде всего, расширением источниковой базы. Советские историки получили возможность познакомиться с материалами Русского заграничного исторического архива (РЗИА), архивными фондами советских спецслужб и т.д. В поле зрения отечественных исследователей все чаще стала включаться западная историография. На смену обобщающе-негативного определения приходит осознание сложности политической, культурной и социальной палитры Русского Зарубежья, происходит расширение тематики и проблематики в изучении эмиграции.

В постсоветской историографии тема эмиграции продолжает быть актуальной, но наиболее привлекательными являются политическая и военная ее стороны.

Среди источников по вопросам культуры Русского Зарубежья выделяются особым пластом источники личного происхождения, так как среди эмигрантов была жива традиция писать дневники и письма, а многие известные деятели культуры оставили свои воспоминания. Среди этих источников можно особенно выделить сочинения детей-эмигрантов, их воспоминания о событиях 1917-1922 гг.

Большая часть этих школ располагалась в Восточной Европе (Бельгия, Чехословакия, Эстония, Югославия), где на 125 000 эмигрантов действовало 37 средних учебных заведений. В Западной Европе, куда был направлен основной поток эмиграции, на 350000 беженцев из России было только 3 русские школы, в которых обучалось около 500 детей Руднев В. Несколько цифр/ В. Руднев// Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 237..

12 декабря 1923 года в русской гимназии в Моравской Тшебове в Чехословакии был проведен один эксперимент. Учащимся задали сочинение на тему «Мои воспоминания с 1917 года по день поступления в гимназию». После этого просьбы о подобном сочинении были направлены в разные русские школы Западной Европы. Результаты должны быть направлены Педагогическое Бюро. В итоге к 1 марта 1925 года в Бюро были направлены 2403 сочинения, около 6500 страниц текста. Данные работы являются источниками по многим темам: быт, общество, семья, религия, политическая, экономическая, социальная и духовная сферы, общая атмосфера в стране или в каком-либо конкретном регионе в годы революции и Гражданской войны.

Изучением работ этих детей занимались многие ученые и историки и педагоги, которые проанализировали материал, классифицировали его и сделали выводы.

В. Зеньковский, который первым обработал материал, полученный в ходе этой акции, провел огромную работу по классификации сочинений. Им было выделено три типа повествования, которые зависят от возраста учащегося:

1 тип - дети младше 10-12 лет. Их работы - это сухие протоколы, перечни событий, фактов.

2 тип - работы мальчиков до 14-16 и девочек до 17-20 лет. В этих сочинениях присутствует живое повествование, так как дети пережили все описываемые события уже в сознательном возрасте.

3 тип сочинений - это рассуждения, которые чаще всего встречаются в работах юношей старше 7-8 классов гимназии. У старших девушек так же встречаются такие работы, но реже.

Еще одна классификация, которую разработал В. Зиньковский - это классификация борьбы с прошлым. Здесь он выделил 4 ступени.

1 ступень - полное или почти полное забвение.

«В сердце моем от прошлого осталась только большая немая боль».

2 ступень отличает наличие воли к забвению.

«Тяжелое затаилось и заглохло в моей душе, от него отворачивается душа».

3 ступень, наоборот, отличается отсутствием воли к забвению. Это, как отмечает автор, больше характерно для девочек, нежели для юношей.

4 ступень характеризуется тем, что прошлое так повлияло на ребенка, что не отпускает его, не дает покоя Зеньковский В. Детская душа в наши дни/ В. Зеньковский// Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 137-140..

В. Левитский в своей статье «У последней черты», которая так же посвящена изучению сочинений детей-эмигрантов, выделяет ряд особенностей этих работ, в которые входят попытки шутить, теплое отношение к школе, в которой они сейчас обучаются. Также он дает ряд рекомендаций по воспитанию детей, которые пережили подобные события Левитский В. У последней черты/ В. Левитский// Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 222-231..

Статья «Наблюдения и выводы» А. Бема тоже посвящена особенностям детских сочинений и изменений в психике детей, прошедших через такие события. В своей работе он отмечает жестокость этого эксперимента, но при этом отмечает огромную ценность данных воспоминаний Бем А. Наблюдения и выводы/ А. Бем// Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 187-221.

Изучением работ школьников так же занимался Скобкин, который в своей статье «Педагогика в эмиграции», обобщил предыдущие работы, подвел итоги работ его предшественников Скобкин В. Педагогика в эмиграции/ В. Скобкин// Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 238-242..

Исследованию воспоминаний детей-эмигрантов посвящена статья А. Попофф Попофф А. Российская молодежь в эмиграции (1920-е гг.) и ее индивидуальная память о гражданской войне: опыт насилия и стратегии осмысления/ А. Попофф// Горизонты локальной истории Восточной Европы в XIX-XX веках/ под ред. И. В. Нарского. Челябинск: Каменный пояс, 2003. С. 193-209., в которой наибольшее внимание уделено теме насилия. Автор отмечает, что данная проблема упоминается в множестве работ, но не разрабатывалась отдельно. Опираясь на воспоминания детей, автор проводит анализ участия детей в военных действиях, антисемитизма и погромов, изнасилования, террора и делает вывод не только об изменении в психике детей, но и о роли данных работ в изучении истории гражданской войны. Приводя примеры из сочинений учащихся старших классов, которые помнили события, автор так же опирается на исследования других историков, занимавшихся исследованием проблемы насилия и террора: С. Мельгунова Мельгунов С. Красный террор в России 1918-1923. Берлин: Ватага, 1924., И. Шехтмана, а так же ряд статей немецкий и английских ученых.

Данная работа посвящена изучению сочинений, а точнее их анализу на предмет ряда тем:

1. Белое и красное движение.

2. Общество и семья.

Актуальность данной выпускной квалификационной работы заключается в том, что в своем большинстве работы с анализом данных сочинений имеют педагогическую направленность, с точки зрения истории им уделено крайне мало внимания. Данные вопросы ранее упоминались в работах лишь вскользь, без должной глубины и тщательности. При этом стоит отметить, что в сочинениях учащихся старших классов, с высокой достоверностью отражены события истории.

Изучение сочинений детей-эмигрантов позволяет увидеть мир глазами детей. Они отличаются экспрессивностью, меткостью, образностью, но при этом им свойственна объективность и чувство справедливости. В этих сочинениях часто подмечаются мелкие детали, которые неприметны взрослому глазу - в этом и заключается их ценность.

Несмотря на разноплановый анализ этих сочинений, они, в большинстве своем, неизвестны широким массам, а в них содержится очень много информации по периоду 1917 - 1922 гг.

Целью данной работы является анализ сочинений детей-эмигрантов и разработка факультативного занятия по истории России периода революции 1917 года и Гражданской войны 1918 - 1922 гг. на основе этого анализа. При изучении данной темы основными задачами стали:

- анализ сочинений детей-эмигрантов;

- выявление в данных работах материала по ряду ключевых тем, а именно, политической и социально-экономической обстановке в России в указанный период глазами детей;

- изучение специфики факультатива, как вида учебной деятельности;

- анализ роли источников личного происхождения в изучении истории в школе;

- разработка факультативного занятия на основе источников личного происхождения, а именно воспоминаний детей-эмигрантов о событиях периода революции 1917 года и Гражданской войны 1918 - 1922 гг.

Эти сочинения не используются при изучении истории этого периода в рамках школьной программы, но они могут показать уже известные события с позиции ребенка, которая будет близка школьнику, поэтому помимо образовательной функции работа с такими источниками имеет так же и глубокий воспитательный подтекст. Изучение сочинений детей-эмигрантов в рамках факультатива по истории позволит учащимся увидеть не только общую атмосферу, которая царила в стране в тот период, но и понять личное отношение авторов к ним, что позволит воздействовать на эмоциональную сферу учащихся и может помочь в изучении темы.



ГЛАВА 1. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ОБСТАНОВКА В РОССИИ В 1917-1923 ГОДАХ ПО СОЧИНЕНИЯМ ДЕТЕЙ ЭМИГРАНТОВ

1.1 Белое движение в сочинениях детей-эмигрантов

Антибольшевистские настроения в 1917-1920 годах наиболее ярко были представлены движением белых, в которое входили, как монархисты, так и умеренные социалисты и республиканцы. Эта разнородность взглядов и позиций стала одновременно сильной и слабой стороной движения, одной из причин его поражения. Участников движения называли «белыми» или «белогвардейцами», так как основу его составляли офицеры бывшей царской армии.

Преобладающая часть участников акции - это дети врачей, учителей, а так же те, чьи родители служили в царской армии. Следовательно, во многих детских работах на первый план выходит образ белого офицера, защитника существующего порядка.

Многие юноши и сами учились в кадетских корпусах, а значит, служба не была им чужда, и относились они к ней особым образом. К примеру, один мальчик пишет, что отец его был штабс-капитаном, а дед - полковником в отставке, поэтому, когда с автора срывали погоны, то он плакал Долгоруков П. Чувство родины у детей/ П. Долгоруков// Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 163.. В другой работе написано о том, с какой радостью и восторгом были встречены белые офицеры и солдаты, на которых были погоны и кокарды Долгоруков П. Чувство родины у детей/ П. Долгоруков// Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 163..

Молодые люди, как учащиеся в кадетских корпусах, так и простые гимназисты стремились на фронт, защищать свою страну с оружием в руках.

«Видя родину в море крови, я не мог продолжать свое прямое дело - учение, и с винтовкой в руках пошел с отрядом белых биться за честь и благо России», - пишет один юноша Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 34-35.. Автором другой работы отмечается, что «мобилизации никакой не было» и гимназисты сами, по своей воле шли в армию Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 34..

Рвались на фронт и маленькие и большие. Один ученик, которому на момент описываемых событий было 12 лет, пишет, что со слезами умолял отпустить его с братом на войну, а когда его просьбы не были выполнены, то он сам сбежал защищать Россию на Дон Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 34..

Тем, кому повезло оказаться в действующей армии, хотелось не просто служить где-то в стороне, а принимать участие непосредственно в боевых действиях: «Я кадет 2-го класса поступил в отряд, но, увы, меня назначают в конвой Главнокомандующего» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 34..

Одна девочка, возраст которой остался неизвестным, пишет, что ужасно завидовала своему брату, которого родители отпустили на фронт. Девочка рассказывает о том, с какой радостью брат, возраст которого так же не указан, отправлялся на войну. Больше автор его никогда не видела Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 35..

Другая ее соотечественница рассказывает о том, как ей хотелось «что-нибудь сделать для России большое, хорошее», и она очень жалела, что не может принять участие в боях, которые проходили совсем рядом с ее домом. Позднее она сможет выполнить свое желание и станет сестрой милосердия при армии Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 23-24.. Из этих воспоминаний видно, что пол не был важен, девочки также как и мальчики стремились помогать белому движению, к которому у многих относились родственники.

В одной работе автор пишет о том, как к ним в дом пришли красные, которые увидели дядю в офицерской форме, но он не позволил сорвать с себя погоны, сам снял форму, взял револьвер и застрелился Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 90..

Большинство детей эмигрировало из России уже в 1920 году, до этого же в течении нескольких лет они находились в стране, где шла Гражданская война. Многие участвовали в боевых действиях, но точную цифру детей участников Гражданской войны назвать по этим сочинениям нельзя, так как есть работы, которые представляют собой рассуждения, оценку и попытку осмысления пережитых событий, без указания на конкретные факты.

Образ белого офицера создается не только в прямых повествованиях детей о офицерах, о своем желании воевать с красноармейцами, но и в рассказах о том, как они помогали им, чем могли.

В одной работе автор пишет о том, как к ним в дом пришли красные, которые увидели дядю в офицерской форме, но он не позволил сорвать с себя погоны, сам снял форму, взял револьвер и застрелился.

В одной работе автор упоминает о том, что во многих местах образовывались партизанские отряды, состоящие целиком из молодежи, что позволяет сделать вывод о том, что старый порядок имел большую поддержку в лице детей интеллигенции и офицерского состава. Эти кружки молодежи, работавшие против большевиков, распространяли по городу листовки антибольшевистского содержания, подкупали красноармейцев чрезвычайки, помогали офицерам бежать Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 36..

В другом сочинении мальчик-казак, оставшийся при большевиках в станице, рассказывает о том, как он утаскивал целые ящики боеприпасов и спускал их под яр в балку Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 35..

Очень ярко показывает отношение автора к старому строю и его сторонникам сочинение ученика 7 класса Английской школы для русских мальчиков в турецком городе Эренкее.

«В силу законов революции, - пишет он, - трехцветное русское знамя было заменено красным кумачом. Русский национальный гимн исчез, и вместо чудных его слов «Боже, Царя храни…» появился недоросток революционной песни с чисто хулиганскими возгласами «Вставай и поднимайся, угнетенный народ…» Петрушева Л. И. Дети русской эмиграции, книга, которую мечтали и не смогли издать изгнанники, М.: Терра, 1997. С. 140..

Другой ученик рассказывает следующее о 1920 годе: «Все говорили: «Будет бой, белые подступают…» Все надеялись, что большевики будут разбиты, и мы хоть немного отдохнем Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 14..

Ожидание спасения в лице офицеров бывшей царской армии прослеживается во многих работах. В другом сочинении девушка пишет: «… радостно передавались известия, что скоро придут «наши». Наконец, однажды ночью послышался гул отдаленных выстрелов. Все насторожились. Офицеры, скрывавшиеся у нас, ходили с какими-то вытянуто-радостными лицами и понемногу собирались к отъезду… Белые подошли так близко, что пули летали над городом. Красные отступали» Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 19-20..

Другая работа, девочки-второклассницы, Кишишевой Ф. рассказывает о том, как белые войска вошли в город, где жила она: «… увидели трехцветный флаг; тогда все успокоились… К нам пришли офицеры, всегда обращались очень вежливо…» Петрушева Л. И. Дети русской эмиграции, книга, которую мечтали и не смогли издать изгнанники. М.: Терра, 1997. С. 39..

Но и образ белого офицера - это не всегда защитник и спаситель, как можно убедиться, изучая сочинения школьников. В одной работе автор пишет:

«…На следующий день в город вошел генерал П. со своим отрядом. Его встретили с хлебом-солью. Но и эти долгожданные белые не принесли так ожидаемого спокойствия! Генерал П. начал с того, что очертил кругом центр города и всех находящихся за чертой велел поголовно расстрелять как сторонников большевиков. Три дня продолжалось избиение неповинных, так долго ждавших этих людей. А в это время там, за чертой этой, «наши» дни и ночи проводили в кутежах и за картами». Когда на четвертый день послышались выстрелы, генерал со своим отрядом спешно оставил город, который снова заняли красные. «Бедный народ не знал, куда ему броситься, - подводит вывод девушка. - Белые их считали красными, красные белыми» Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 18-19..

Другой юноша, которому в годы революции было 9 лет, рассказывает о том, что именно тогда ему, свято верящему в непоколебимость старого строя, начинают открываться все «плохие стороны старой монархии, которые в те годы так подчеркивались многими людьми, которые радостные и воодушевленные избавлением, как они говорили, России от старой отжившей монархии, собирались строить новую жизнь и на новых неизведанных началах» Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 18..

Другой автор, ученик 6 класса Петров Михаил, рассказывает, что стал свидетелем сцен избиения извозчика пьяными белыми офицерами за то, что он отказался их везти Петрушева Л. И. Дети русской эмиграции, книга, которую мечтали и не смогли издать изгнанники. М.: Терра, 1997. С. 129..

«Обещая освобождение освобожденному населению, - пишет другой ученик, - но ничем не отличались от большевиков» Петрушева Л. И. Дети русской эмиграции, книга, которую мечтали и не смогли издать изгнанники. М.: Терра, 1997. С. 5..

Таким образом, читая детские сочинения, можно составить достаточно конкретный и четкий образ русского белого офицера. Дети стремились помогать им, так как многие мечтали в будущем и сами стать военными, защищать свою страну. Чувствуя себя взрослыми, ответственными за судьбу своей родины, многие стремились попасть в армию, чтобы сражаться бок о бок с благородными офицерами бывшей царской армии. Но при этом в ряде работ мы видим, что дети не идеализируют этот образ. Многие стали свидетелями трусости, низкого поведения тех, кото считали своими защитниками, другие сначала даже поддерживали новые веяния, воодушевлялись идеями новой жизни на иных основах, но вскоре разочаровывались в красных.

1.2 Красное движение в сочинениях детей-эмигрантов

дети эмигрант сочинение исторический

Описание встреч с представителями красного движения занимает в детских сочинениях одну из первоочередных ролей. О них пишут все: от детей, которым на период революции было 3-5 лет, до самых старших участников акции.

«Змееныши контрреволюции Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 52.», как называли детей большевики, в своих воспоминаниях отмечают немало встреч с ними. Одна девушка, которой на момент описываемых ей событий было 10 лет, рассказывает о том, как распустили их институт. Она, взяв кое-какие вещи, была вынуждена остаться на улице. Девочка стояла и плакала, когда к ней подошел мужчина с красным лицом. Когда девочка рассказала ему о своем горе, то он засмеялся и сказал: «Так вам и надо, ишь буржуенок! Порасстрелять бы вас всех» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 58..

Дети отмечают мародерство со стороны большевиков, которые под предлогом изъятия контрреволюционных материалов, грабили дома местных жителей. Часто, об этом дети пишут с юмором, вскользь упоминая о подобных событиях, не акцентируя на них внимания.

«Золотые часы, которые папа оставил мне, приняли за оружие» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 67..

«Было найдено много контрреволюционного, то есть чайные ложки, мамины кольца и т.д.» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 67..

«Единственное, что я помню, это что был обыск в нашей квартире, «товарищи» забрали 3 ф. картошки 1 Ѕ ф. сахара и еще что-то, и мы остались без обеда» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 71..

Девочка, ученица 2 класса Английской школы для девочек, Кишишева Ф. в своем сочинении рассказывает: «Кадеты (так называли белогвардейцев на юге России) начали отступать…начали со всех сторон появляться противные оборванные большевики, нахальным образом входили в дома, разбивали окна магазинов и грабили». Дальше она рассказывает о том, как проходил обыск в их квартире, как большевики хватали все съестное, а с ночного стола взяли золотые чаты, которые мама девочки не успела спрятать вместе с другими драгоценностями Петрушева Л. И. Дети русской эмиграции, книга, которую мечтали и не смогли издать изгнанники. М.:Терра, 1997. С. 39..

Не осталась без внимания детей и ситуация в армии, а именно, жестокие расправы красных солдат с белым офицерским составом. В воспоминаниях можно прочитать: «Офицеры бросались с третьего этажа, но не убивались, а что-нибудь себе сламывали, а большевики прибивали их штыками» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 85.. Другое сочинение рассказывает о «озверевших» матросах, которые мучили трех офицеров, свидетелем чего стал автор. Одного убили сразу, другому вспороли живот, а третьему выстрелили в лицо и добивали прикладом. Еще в одной работе можно прочитать о другой сцене избивания офицера: «один бил его штыком, другой ружьем, третий поленом, наконец, офицер упал на землю в изнеможении, а они… разъярившись, как звери при виде крови, начали топтать его ногами» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 85..

Воспоминания о большевиках есть практически в каждом сочинении, как в старшей, так и в младшей группе, куда вошли ученики, которым в годы описываемых событий было от 3 до 5 лет. В одной такой работе рассказывается о том, как в город, где он жил, пришли большевики и стали бить и грабить евреев, которых автору было очень жаль Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 5..

В другом воспоминании ученица пишет об еврейском погроме. Она рассказывает, как видела попытки евреев спастись, как они просились к русским в дома, чтобы спрятаться от расправы.

«Еще помню, - пишет она, - как одного еврея на моих глазах расстреляли… и велели моему брату закопать его мозги. Я до сих пор помню, где эти мозги закопали» Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 7..

Один мальчик в своем воспоминании рассказывает о том, как в его квартире сделали обыск, маму увели в тюрьму, «после трех недель отвезли маму в Екатеринодар, я подошел попрощаться, но красноармеец ударил меня по лицу прикладом - я и не успел» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 64..

Другой мальчик-киевлянин пишет о том, как революция началась в его городе: «Через месяц большевики заняли Киев, тогда не было чрезвычайки, а расстреливали на улицах» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 64. .

20 декабря 1917 года при Совете Народных Комиссаров была создана ВЧК - Всероссийская Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем, в народе прозванная «чрезвычайкой». В ее задачи входили пресечение контрреволюционных и саботажнических действий по всей стране и, соответственно, предание суду Революционных трибуналов тех, от кого они исходили. В детских воспоминаниях о событиях революции и Гражданской войны, она занимает очень большое место, многие вспоминают о ней в своих рассказах.

«Красноармейцы арестовали меня и брата и привели в чрезвычайку. Нас выпустили избитыми и в крови, - написано в одной работе. - Когда мы вышли, публика обратила на нас внимание. Заметивши это, большевики выскочили из чрезвычайки и открыли по нас стрельбу» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 93..

В другом сочинении автор рассказывает о своем отце, которого увели, не дав даже попрощаться. Только через месяц им удалось увидеть его на погрузке вагонов. Вернулся он калекой - «ему перебили ногу и укоротили руку». Через какое-то время его снова забрали в чрезвычайку, где он тяжело заболел. Чтобы поместить заключенного в больницу, нужно было, чтобы кто-то сел за него. Автору сочинения, как единственному оставшемуся в семье мужчине, пришлось 2 с половиной недели провести в заключении, где его 4 раза пороли шомполами за то, что он не захотел называть Л. Троцкого благодетелем и не отказался от отца Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 117.

Другая девушка, одна из учениц старших классов, в своей работе дает описание того, что осталось в ее доме после того, как в ней располагалась ВЧК.

«Когда большевиков прогнали, я обошла неузнаваемые комнаты моего родного дома. Я читала надписи расстрелянных, сделанные в последние минуты. Нашла вырванную у кого-то челюсть, теплый чулочек грудного ребенка, девичью косу с куском мяса. Самое страшное оказалось в наших сараях. Все они доверху были набиты растерзанными трупами. На стене погреба кто-то выцарапал последние слова: «Господи, прости».

Многим удалось бежать лишь потому, что их приняли за трупов и вынесли вместе с телами. Именно в воспоминаниях об этой организации дети больше всего пишут о смерти, о том, как им не хотелось умирать, как они молились, надеясь, спастись Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 88..

Несмотря на то, что большая часть детей, которые участвовали в данной акции, относились к обеспеченным семьям, чьи родственники в годы переворота встали на сторону белого движения, в работах отмечены не только жестокие убийства и грабежи красными.

«Были среди них и хорошие, - можно прочитать в одной работе, - которые останавливали их, но таких было мало» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 36. .

Ученица 2 класса Английской школы для девочек Зук Л. вспоминает:

«Лица у них были зверские, но они нам никакого вреда не причинили» Петрушева Л. И. Дети русской эмиграции, книга, которую мечтали и не смогли издать изгнанники. М.: Терра, 1997. С. 35.

Одна девочка пишет о том, что большевики, которые заняли квартиру ее родителей, были очень вежливые: вечером, когда приходили, снимали сапоги и говорили тихо, чтобы не мешать хозяевам Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 37..

В другой работе рассказывается история о том, как жена дяди автора, чтобы освободить мужа, дала матросам взятку и хлеб. Они освободили мужчину, переодели его и помогли бежать.

«Ушли, ничего не взяли, хоть и видели у мамы кольца, а у папы серебряный портсигар», - еще одно свидетельство о том, что красное движение было неоднородным и среди него были, как и жаждавшие наживы и мести, так и люди, действовавшие лишь по политическим интересам, которые не прибегали к жестоким методам расправы.

Другая девочка рассказывает свою историю. Ее спрашивали о местонахождении отца, на что ребенок отвечал, что не знает. Тогда ее поставили к стенке и хотели убить, но один большевик приказал отпустить ее, согласившись, что девочка может ничего не знать.

О силе красного движения рассказывает девушка, которой на момент проводимой относилась к старшей группе от 16 до 20 лет. Она пишет о том, как услышала гул, подошла к окну и увидела толпу народа, которая шла по улице, выкрикивая: «Да здравствует свобода!», «Долой рабские цепи!». Эта толпа, похожая на море, как отмечает автор, вызывала «неудержимое желание слиться с этим колыхающимся морем». Она вместе с подругой выскочила на улицу, сознавая ясно, «что случилось что-то великое и почему-то, как мне казалось, светлое и хорошее» Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 22..

Еще в одном сочинении автор пишет о том, что революция чувствовалась, воспринималась им и многими другими, как что-то светлое, радостное. В их доме постоянно велись споры: «одни с иронией говорили, что все это «детская игрушка», другие горячо защищали великое дело и верили, что простой игрушкой оно не было и не будет» Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 19..

В рассказе, автору которого в 1917 было 7-8 лет, так же отмечается, что, когда ребенок услышал гимн революционеров, то ему стало «весело и даже радостно, потому что эта революция даст рабочему и крестьянину все, что нужно для свободной трудовой жизни Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 9..

Эта часть воспоминаний позволяет убедиться в детской объективности - они не выдвигают незаслуженных обвинений, а пишут правду, то, что видели своими глазами. Они доказывают, что в обоих политических лагерях были разные люди, ставящие перед собой совершенно разные цели, выполнявшие свои задачи разными способами: одни не поступались законами морали, а другие шли напролом по принципу «цель оправдывает средства».

Но все же образ красноармеца, большевика резко отличается от того, каким в сочинениях мы видим офицера-белогвардейца. «Это были гады, пропитанные кровью, которые ничего не знали человеческого Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 67.», «я начинала чувствовать ненависть к большевикам, особенно к матросам, к этим наглым лицам с открытыми шеями и звериным взглядом» - в этих словах как нельзя лучше видно отношение детей, вынужденных покинуть свою родную страну к тем, кого они считали виноватыми в этом бегстве.

Красному движению в сочинениях уделено гораздо большее внимание, чем их оппозиционерам, так как их новое, часто, чуждое детям направление политики очень сильно влияло на их мысли, заставляло о многом задуматься, прочно закрепляясь в памяти даже самых маленьких участников акции, которым на момент описываемых событий было 3-4 года.

Безусловно, в детских сочинениях мы не можем проследить все тонкости взаимоотношений сложившихся политических группировок периода революции и Гражданской войны, но яркие и запоминающиеся сцены, отраженные в работах гимназистов позволяют увидеть, как все события, менявшие историю целой страны, воспринимались простыми детьми.

Нельзя не отметить тот факт, что часто большевики воспринимались детьми как чужаки, иностранцы, которые пришли, чтобы уничтожить родину.

«И жили мы очень хорошо, но случилось несчастье - пришли большевики и разграбили все русские владения».

Это прослеживается во многих сочинениях: «большевики все больше и больше забирали русскую землю» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 68., «я понял, что при большевиках, как они себя называли, нам, русским, хорошо не будет», «я спрашивал у матери: зачем это все, разве наша родина будет населена другими? Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 69.».

Во многом этому способствовало то, что часто наряду с русскими революционерами в городах бесчинствовали иностранцы.

«Французы начали ходить по городу с красными флагами и стреляли от 8 часов утра до 4-х часов вечера» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 71..Так пишет очевидец о событиях 1918 года в Одессе. По англо-французскому договору о разделении сфер влияния от 23 декабря 1917 года, Бессарабия, Украина и Крым переходили под влияние Франции. Когда в Одессе начались беспорядки, туда были введены войска Антанты. Несмотря на объявленную антибольшевистскую направленность, часть французов переходила на сторону революционеров.

Таким образом можно отметить, что политическая ситуация в стране занимает очень большую роль в детских сочинениях. Дети стараются как можно объективнее отразить реалии 1917-начала 20-х годов, описывая как представителей белого движения, к которым сами относились, так и про красных. В деятельности врагов дети отмечают не только негативные аспекты, но и обращают внимание на проявление доброты, человечности. Некоторые дети отмечают, что то единство, которое они видели в толпах, шагающих с красными флагами, не могло не передаться другим, что они и сами заражались им и хотели присоединиться к этим людям. Описывая первые дни революции, многие дети отмечают, что то волнение и предчувствие чего-то нового, вызывало у них самые теплые чувства и мечты, которые потом были грубо разрушены реалиями жизни, связанными с расстрелами, грабежами, голодом и жестокими убийствами, царящими повсюду.

В обоих движениях дети отмечают самые разные черты, что позволяет создать более полную и четкую картину, а так же убедиться в объективности слов авторов, которые не стремятся оправдать или защитить кого-то, а стараются вспомнить и показать события 1917-1920 годов так, как они видели их.



ГЛАВА 2. СОЦИАЛЬНО-БЫТОВАЯ ОБСТАНОВКА В РОССИИ В ПЕРИОД ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ ПО СОЧИНЕНИЯМ ДЕТЕЙ-ЭМИГРАНТОВ

2.1 Общество в 1917-1923 годах глазами детей

Скорбью и грустью пропитаны воспоминания детей-эмигрантов об обществе в первые дни Октябрьской революции. Об этом помнят даже самые юные. Длусская М., ученица 1 класса Английской школы для девочек на о. Проти, рассказывает о том, как она не могла заснуть, так как в город пришли красные и всю ночь стоял грохот от стрельбы. Она же пишет о том, как сильно выросли цены, а денег было мало, поэтому «сделалася ужасный голод» Петрушева Л. И. Дети русской эмиграции, книга, которую мечтали и не смогли издать изгнанники. М.: Терра, 1997. С. 28-29..

Один мальчик рассказывает о том, как отказался присягать Временному правительству, объяснив это тем, что уже присягал государю, которого знал, а новые люди ему незнакомы. Директор гимназии, где он учился, сначала прочитал ему нотацию, а затем пожал руку и сказал: «Я Вас уважаю» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 50..

Огромную роль в жизни детей, в частности мальчиков, в 1917-1920-е годы сыграла армия. Они стремились туда, видели в ней защиту и спасение.

«В 1918 году моя одна мечта была попасть в повстанческий отряд Н… В конце концов мне удалось уйти из дома. Я записался в отряд разведчиков и на другой день был уже вооружен с ног до головы, а на третий день наш отряд пошел в атаку на большевиков Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 26.».

Как уже было сказано ранее, многие из участников акции учились в кадетских корпусах. Эти юноши часто в своих воспоминаниях пишут о том, как в их учебном заведении были встречены первые дни революции. Авторы отмечают стойкость и мужество, с которым все встречали новости об отречении императора, как сооружали защиту из классных досок, когда напротив здания были установлены орудия, но и вспоминают тех, кто прятался по углам и плакал Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 50..

К кадетам, будущим офицерам, детям врагов, отношение было соответствующее. В одном воспоминании, пол и возраст автора которого остался неизвестным, написано: «По канавам вылавливали посиневшие и распухшие маленькие трупы (кадет)».

Часто в воспоминаниях рассказывается об общей атмосфере, которая царила вокруг. «В городе Р. вначале было спокойно. Но вот и до него докатилась грозная волна. Все говорили, что в городе должен быть бой… Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 24.»

Среди учащихся гимназий и кадетских корпусов, которые составляют основную массу тех, кто участвовал в акции, очень много детей, которые еще до революции остались без родителей. Они очень привязаны к своим учебным заведениям и их руководителям, что отражено и в их работах. «Она заменила нам родную мать». «Директор заменил нам отца» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 62..

С огромной любовью пишет о своем кадетском корпусе Поляков Г., ученик Английской школы для русских мальчиков в Турции: «Мы жили тогда спокойно и ничего не подозревали, мы мечтали о будущем…» Петрушева Л. И. Дети русской эмиграции, книга, которую мечтали и не смогли издать изгнанники. М.: Терра, 1997. С. 122..

Сквозь все сочинения прослеживается крепкая привязанность к своим школьным товарищам и учебе, о которых дети вспоминают с теплом. «Тихо и ровно шла моя гимназическая жизнь. Даже мы, малыши, сознавая всю важность происходящих событий, вызванных великой войной народов, старательно учились и стремились оправдать доверие наших отцов, находившихся на фронте» Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 23., - так пишет о своей гимназии один участник акции из старшей группы.

Другой гимназист, примерно этого же возраста, пишет: «С 1917 года наша жизнь совсем не была похожа на старую однообразную жизнь. Придя в гимназию, я сразу заметил, что что-то новое ворвалось в нашу жизнь. Эта новая жизнь была совершенно мне не понятна, и много встало передо мной вопросов, на которые я не мог дать ответа». Дальше юноша рассказывает о том, что директор уже больше не читал им нотации, а через несколько дней его убили и гимназия закрылась. Тогда автор все дни бродил по городу и видел, как нескольких учеников гимназии, где он учился, повели на расстрел. С тех пор он уже не гулял так просто по улицам, а с осторожностью наблюдал за вооруженными солдатами Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 21-22..

Даже в работах тех, кто в 1917-1920 годах был совсем ребенком (3-5 лет) можно увидеть сцены смертей. В одном таком сочинении написано: «…Стали все от голода умирать. Бывало, зимой выйдешь на улицу и видишь, как у какого-нибудь забора лежит труп» Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 4..

В другой работе из той же возрастной группы автор пишет о том, что на улицах было очень много голодных детей, на которых никто не обращал внимания, так как все заботились поиском еды для себя Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 5.. О голоде же говорят и другие строки: «Я добрался до города Туапсе, я не мог найти в нем хлеба, куда не пойдешь, все груши да груши» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 72..

Не смотря на то, что дети, чьи сочинения были рассмотрены в качестве источника, бежали из разных российских городов, воспоминания их весьма похожи, что говорит о том, что по всей России ситуация была одинаково трагичной: «Одна (сестра милосердия) была убита, и тот палец, на котором было кольцо, отрезан».

В другом воспоминании говорится о том, как на улицах лежали трупы, чуть присыпанные землей, и собаки таскали их. Когда люди стали возмущаться этому, то «ночью они их увезли в каменоломню, обложили динамитом и взорвали Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 85..

Ужасную сцену самосуда описывает в своем воспоминании один ученик. Он рассказывает о том, как поймали человека «который хотел продавать молоко дороже, чем следовало. Пришла милиция, собралась толпа и хотели с ним рассчитаться. Но он как сорвался и побежал, за ним кинулась и толпа; его догнали и начали бить, чем попало. Вскоре от человека не осталось ничего, кроме кровавой массы» Карцевский С. И. Воспоминания детей-беженцев из России. Прага, 1924. С. 9-10..

Длусская М. пишет, что многие матери сходили с ума от голода и убивали собственных детей, чтобы съесть Петрушева Л. И. Дети русской эмиграции, книга, которую мечтали и не смогли издать изгнанники. М.: Терра, 1997. С. 29.. «Опять начались обыски и расстрелы, идя по улице, чувствовался запах тления, приносимый всегда с собой большевиками» Цуриков Н. Дети эмиграции/ Н. Цуриков // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. 69..

Все сцены увиденного ужаса нанесли такой вред детской психике, оставили такой след в их памяти, что многие в своих воспоминаниях делают выводы о том, что жизнь их поделена на два периода: до и после 1917 года.

Но не меньше, чем сцены насилия, на детей повлияло чувство деклассации, связанное с тем, что им приходилось продавать вещи. Одна девочка вспоминает, что в такие моменты забивалась в угол и плакала Зеньковский В. Детская душа в наши дни/ В. Зеньковский // Дети эмиграции. Воспоминания/ под ред. В. Зеньковского. М.: Аграф, 2001. С. С. 142-143..