Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ПРАВИТЕЛЬСТВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ» (СПбГУ)

Исторический факультет

Дипломная работа

на тему: ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ АЛХИМИИ В XII - XIII ВВ. И ПОПЫТКА ИХ ИНТЕРПРЕТАЦИИ В ТРУДАХ РОДЖЕРА БЭКОНА

по специальности 030401 - История

Рецензент: к. и. н., доцент Сергеева Людмила Петровна

Выполнила: Андреева Электра Александровна

Санкт-Петербург 2013



Введение

Алхимические представления проникли в западное средневековое общество из арабского мира, и до XII в. западноевропейская алхимическая традиция представляла собой лишь попытки перевода на латинский язык арабских трактатов и сочинений античных авторов. Однако, в XII в. происходит значительный подъем в интеллектуальной жизни средневековой Европы. Это связано с комплексом причин, среди которых Крестовые походы, которые побудили средневекового человека пересмотреть существующую картину мира и открыть для себя новые области познания. На фоне этих явлений происходит развитие схоластической философии и естественных наук, способствовавших становлению новых самостоятельных концепций в науках, в том числе и алхимии. С XII в. европейская алхимия отделяется от арабско-византийской и начинает развиваться уже, как самодостаточная дисциплина. Именно это время принято считать периодом, с которого можно говорить о европейской алхимии, как особом этапе в развитии алхимической науки. Ученые Запада перестают заниматься только переводами арабских и византийских трактатов и начинают самостоятельную деятельность, которая к XIII в. уже полностью приобретает свой особый характер и достигает пика своего развития.

Среди известных ученых, работавших в этот период, особенно выделяется фигура Роджера Бэкона, поскольку именно он первым среди западноевропейских алхимиков, стал разрабатывать собственную алхимическую теорию, а также использовать экспериментальные методы в своих изысканиях и пропагандировать метод познания, не только посредством созерцания, но и посредством опыта. По его сочинениям можно судить о большой широте и разносторонности научных интересов ученого, имевшего широкие энциклопедические познания и обладавшего чуть ли не всей суммой знаний, доступных в его время. Многие замечания в его произведениях обнаруживают выдающиеся для того времени знания о других религиях и народах и их достижениях в науке. Помимо трактатов, авторство которых ставится под сомнение, в том числе и алхимического толка, существует огромный корпус работ, тенденциозно приписываемых Роджеру Бэкону, как ученому с громким именем. Однако, даже из тех сочинений, авторство которых не оспаривается, не так много опубликовано и досконально изучено. В основном, в качестве объектов для изучения творчества Бэкона берутся самые известные из его сочинений - «Большое сочинение» (Opus Majus), «Малое сочинение» (Opus Minus) и «Третье сочинение» (Opus Tertium). Эти поздние труды, написанные для Папы, являются компиляцией всей научной работы Бэкона, и, обладают некоей искаженностью, о которой можно судить, учитывая цель и условия их написания. В них мы можем видеть не то, чем были труды ученого на самом деле, а то, какими он хотел представить их перед церковью. Взгляды Бэкона на алхимию представлены в рамках «Третьего сочинения» и в конце «Малого сочинения», именно эти части данных сочинений берутся исследователями для изучения алхимических воззрений ученого. Однако, при более тщательном исследовании менее известных работ Бэкона можно увидеть ряд несоответствий между его чисто научными изысканиями и их изложением их для Папы римского. Это касается в первую очередь таких наук, как астрология и алхимия, роль последней в трудах Бэкона исследователями сильно умаляется. Анализируя трактаты ученого, написанные после 1240 и до 1265 гг. на предмет алхимической составляющей, можно составить определенную картину его мировоззрения, как ученого-алхимика. Разработкой философских и естественнонаучных взглядов Бэкона занимались многие исследователи, однако всестороннее рассмотрение его алхимических изысканий осталось за чертой научных работ, посвященных наследию Роджера Бэкона.

Предметом исследования в данной работе являются основные направления алхимической традиции, а объектом - труды Роджера Бэкона, а также его алхимические воззрения и изыскания.

Цель настоящей работы состоит в выявлении, анализе и обобщении основных проблем поднимавшихся алхимиками в XII-XIII вв. и определении интерпретации и методов решения этих проблем Роджером Бэконом, а также месте алхимических воззрений в системе религиозно-философских взглядов ученого, и его вклада в дальнейшее развитие алхимической доктрины.

Для достижения намеченной цели поставлены следующие задачи:

1. проанализировать предпосылки европейской алхимии, проследить преемственность их средневековыми адептами XII - XIII вв.;

2. выявить направления, по которым шло развитие алхимии в XII - XIII вв. и проследить их связь с основными культурными философско-религиозными тенденциями эпохи;

3. изучить фрагменты трудов Роджера Бэкона, касающиеся алхимических изысканий;

4. на основе этих трудов проанализировать представления Бэкона о науке в общем, и об алхимии и Великом Делании в частности;

5. выявить влияние основных проблем алхимии в XII-XIII вв. на алхимические воззрения Роджера Бэкона для реконструкции целостного образа его, как ученого-алхимика;

6. выявить сходства и отличия алхимических воззрений Роджера Бэкона от его коллег-современников и причины этих отличий;

7. проследить влияние наследия Роджера Бэкона на развитие алхимии в дальнейшем.

Научная новизна работы определяется в первую очередь тем, что она представляет собой первое в отечественной исторической науке целостное специальное исследование, посвященное разностороннему анализу алхимических воззрений Роджера Бэкона (как с духовной, так и с естественно-научной точки зрения), как представителя средневековой алхимической традиции, в контексте исторических факторов ее формирования; в том числе на фоне культурных традиций его эпохи, а также в связи с его научными воззрениями в других областях знания.

Каждый адепт алхимии, оставивший после себя литературное наследие, когда характеризует себя тем или иным образом касательно своего искусства, раскрывает как отношение к своему делу, так и саму суть этого дела. Трактаты Роджера Бэкона, рассмотренные в настоящем исследовании, проливают свет на суть индивидуально-творческой позиции Бэкона-алхимика (продолжение коллективной работы предшественников, выявление основных тенденций герметической науки, проблем, которые она ставит, и их решения); и дают возможность определить специфические особенности алхимии, как «феномена» средневековой культуры, дополнить современные знания о средневековой алхимической традиции и раскрыть ее новые грани. Этим определяется актуальность темы предлагаемого исследования.

Методологической основой исследования является принцип историзма: алхимические воззрения Бэкона рассматриваются в контексте историко-культурной среды XII-XIII вв. и в связи со взглядами его предшественников в античности и Средневековье. Исследование носит междисциплинарный характер, поскольку его проблематика связана как с историей науки, так и с историей философии и историей культуры. Применяется принцип комплексного изучения источников, а для рассмотрения взглядов Бэкона в связи с современной ему интеллектуальной средой, античной и средневековой традициями употреблялся сравнительно-исторический подход.

Практическая значимость исследования состоит в том, что содержащийся в нем материал может быть использован в дальнейших научных разработках и в учебно-методической работе, в том числе при разработке и чтении общих и специальных курсов, посвященных истории, культуре, научной и религиозно-философской мысли Средневековья, средневековой схоластике и так далее.

Апробация результатов исследования. Основные выводы исследования обсуждалась по отдельным разделам и полностью на ежегодной медиевистической конференции кафедры истории Средних веков ИФ СПбГУ «Курбатовские чтения» в 2012 г. Структура представленной работы определяется целью и задачами исследования и включает в себя: Введение, три главы, Заключение, список использованных источников, список использованной литературы и приложение.

Источниковая база исследования. В качестве основного источника дипломантом был использован корпус сочинений Роджера Бэкона. Особое внимание автором исследования уделяется «Посланию монаха Роджера Бэкона о тайных действиях искусства и природы и ничтожестве магии».

Согласно исследованию Джеймса Партингтона, оригинал рукописи сохранился лишь частично, а именно до наших дней дошли 1 - 5 и начало 6-й главы. Полностью «Послание…» было впервые собрано в XV в. Также существует рукопись XV в., содержащая первые 9 глав «Послания…» и рукопись XVI в. Впервые «Послание…» было опубликовано Оронцием Финеусом в Париже в 1542 г. на языке оригинала. И являлось первым напечатанным трудом Роджера Бэкона. В 1557 был сделан перевод на французский Жаком Жераром, с введением и заключением его авторства. В 1594 в Оксфорде вышел английский перевод под редакцией Джозефа Барнса. В 1597 г. Томас Крид издает «Послание…» вместе с «Зеркалом алхимии» (Speculum alchemiae). В 1618 в Гамбурге вышло издание текста под названием «Epistola fratris Rogerii Baconis de secretis operibus artis et naturae, et de nullitate magi?. Opera Johannis Dee Londinensis e pluribus exampliaribus castigata… cum notis quibusdam partim ipsius Johannis Dee, partim edentis» на латыни с примечаниями Джона Ди. В данном исследовании для перевода и рассмотрения использовалось именно это издание, ввиду доступности, а также в связи с интересом, который представляют данные к тексту комментарии. В XVIII и XIX вв. «Послание…» неоднократно переиздавалось, было переведено на немецкий и другие языки ив итоге вошло в собрание сочинений Бэкона, изданное Джоном Бревером, которое в XX в. было переведено на английский и итальянский языки. Перевод на русский глав с 1 по 8, был издан в 2005 г. в Москве. Перевод глав с 9 по 11, сделанный автором данного исследования, дан в приложении к данной работе.

Это «Послание…» имеет особое значение для интерпретации взглядов Бэкона на алхимию так как именно в нем можно увидеть воззрения ученого, касаемые этой науки, с различных сторон, вкупе с его взглядами, как на другие области знания, так и на мир сверхъестественного. Джон Ди, в комментариях к посланию говорит об удивительной смелости, с которой Бэкон описывает в этом «Послании…» свои знания о вещах, которые с первого взгляда кажутся невозможными.

Большая часть сохранившихся списков этого сочинения адресована Вильгельму Парижскому. «Послание…» датируется второй половиной 1240-x гг. Высказывается точка зрения, что данное произведение является сборником писем Бэкона, однако такая теория не выдерживает существенной критики.

Авторство Бэкона первых семи глав учеными не оспаривается, так как имеет многочисленные конкретные параллели с другими работами ученого. Авторства глав с 8 по 11, посвященных непосредственно алхимическим изысканиям и рецептам изготовления философского камня, подвергаются сомнению. Первым, кто высказал сомнение а авторстве этих глав был Чарльз Фонтейн в связи с очевидным хронологическим противоречием фразы из 7 главы: «Я ответил на твой вопрос, заданный в 601 году по арабскому летоисчислению» (то есть в 1205 - 1206 гг.), а также фразы из 10 главы: «ты спросил меня в 608 году по арабскому летоисчислению» (то есть в 1212 - 1213 гг.). То есть, вышеуказанные вопросы были заданы до рождения Роджера Бэкона. Однако, учитывая общую схожесть в стилистике написания этих глав с предыдущими в послании, и высказываемых в них положений, полностью совпадающих с утверждениями Бэкона, касающихся алхимии в других его работах, кажется маловероятным то, что их автором является кто-то другой. Этого же мнения придерживается исследователь Стефан Ромоки. Он предполагает, что в рукописи изначально были указаны 661 и 668 гг. (в некоторых изданиях вообще указаны 621 и 688 гг.), однако из-за небрежности переписчиков цифра 6 превратилась в 0 (или в 2 и 8). Эта версия кажется наиболее вероятной, так как в «Третьем сочинении» есть упоминание письма, написанного 10 годами ранее. Так как «Третье сочинение» было написано в 1267 г., то есть как раз в 1257 г. (661 г. по арабскому летоисчислению).

Отдельно, в данном исследовании, взят для изучения алхимический корпус сочинений Бэкона. Его именем подписано большое количество трактатов алхимического толка XIII - XIV вв., однако, большая их часть датируется XV - XVII вв. - временем, когда слава Бэкона, как великого мага и алхимика была наиболее распространена и любое анонимное алхимическое сочинение его современников приписывалось ему. Литтл называет 14 произведений алхимической тематики, подписанных именем Бэкона, и только три из них реально признает за ним: «Трактат разъясняющий туманность алхимии» (Tractatus expositorius enigmatum alchemiae), вошедший в «Третье сочинение», «О природе металлов…» (De naturis metallorum...), «Трактат трех слов…» (Tractatus trium verborum..).

Помимо этих сочинений, а также «Послания…», вероятность авторства которого уже была рассмотрена выше, в качестве источника была взяты части, посвященные алхимии из «Третьего сочинения» и «Малого сочинения», авторство которых под сомнение не ставится. Также автором данного исследования были переведены с латыни сочинения «Брошюра об алхимии» (Opuscula alchemica) и «Зеркало алхимии», традиционно приписываемое перу Бэкона. «Зеркало алхимии» было впервые напечатано вместе с «Посланием…» в Лондоне в 1597 г. на английском, а затем в 1602 г. и 1702 г. на латыни. В 1603 г. во Франкфурте издается сочинение «О природе металлов и их преобразовании» (De naturis metallorum et ipsorum transmutatione), а в 1702 г. «Большая алхимия» (Аlchimia major), также под авторством Роджера Бэкона. Означенные работы Бэкона, авторство которых доказано, выбраны, так как именно они наиболее достоверно составляют картину алхимических воззрений ученого. А те, авторство которых сомнительно, использованы, как источник, для рассмотрения значения алхимического наследия Роджера Бэкона, через анализ его творчества через призму его последователей.

При подготовке данного исследования, также был использован ряд алхимических и философских сочинений античных, арабских, византийских и средневековых авторов в переводах на русский, английский и французский языки.

Для исследования общих тенденций миросозерцания в XII - XIII вв. в качестве источников использовались отдельные труды Пьера Абеляра, Ансельма Кентерберийского, Алана Лилльского, Иоанна Солсберийского, Альберта Великого, отца Бонавентуры, Фомы Аквинского, Франциска Ассизского.

Историография проблемы.

Изучение вопросов, связанных с избранной дипломантом темой, традиционно проходило по трем основным направлениям: 1) работы, посвященные всему корпусу герметических наук в общем (алхимия, астрология и теургия) или алхимии в частности; 2) это исследования посвященные интерпретации алхимических текстов - с точки зрения химии или с точки зрения философских тенденций; 3) работы посвященные биографиям и личностям конкретных алхимиков.

Сразу же нужно отметить весьма скудное освещение в отечественной научной литературе алхимической традиции. Вклад западных ученых в разработанность проблем алхимии гораздо значительнее. Основная часть исследователей, занимающихся вопросами алхимии - в основном ограничивается лишь одним аспектом этой науки - трансмутацией металлов. Что касается изучаемого нами периода и конкретно личности Роджера Бэкона, то существует достаточное количество работ, посвященных моментам биографии ученого, а также его воззрениям в сфере философии. Однако, та составляющая его работ, которая касается алхимических занятий, до сих пор остается без должного внимания исследователей. До сих пор не было предпринято целостного обобщающего исследования, посвященного алхимическим воззрениям Роджера Бэкона в контексте его эпохи. Исследования, в которых была бы дана систематизация конкретных знания по алхимии периода XII-XIII вв. или попыток сравнительного анализа алхимических трактатов различных периодов или авторов, насколько нам известно, практически никем не предпринимались.

Исходя из этого, обзор как зарубежной и отечественной историографии было целесообразно поделить на три составляющие. Первая - это исследования, касающиеся непосредственно алхимических изысканий Роджера Бэкона, вторая - касающаяся его жизни и прочных научных работ, и третья - касающиеся средневековой алхимии в общем.

Сделанный историографический обзор наглядно демонстрирует, что алхимической составляющей трудов Роджера Бэкона посвящено очень небольшое количество исследований. Для более глубокого и комплексного понимания проблемы дипломанту необходимо было привлечь исследования, посвященные прочим научным аспектам трудов Бэкона, поскольку без понимания общих научных и философских концепций ученого невозможно было составить исчерпывающее представление о его алхимических воззрениях.

Зарубежная историография.

Учитывая то, что в алхимических текстах Бэкона не так много материала чисто химического свойства, который оправдался бы на практике, то исследователи истории химии, в своих работах, его, как правило, упоминают лишь вскользь. Притом, что остальные аспекты научных изысканий Бэкона были исследованы только после XVIII в., а до этого времени он рассматривался лишь, как великий алхимик и маг. Алхимия занимает очень высокое положение среди разрабатываемых им наук. Отсутствие какого-либо значительного вклада в практическую химию вполне характерно для того времени, ибо современники Бэкона занимались скорее умозрительной алхимией, нежели практической, что крайне порицается ученым в его трудах. Ошибкой многих исследователей является отношение к алхимии, лишь, как к тупиковой ветви развития химии. Однако, для адептов того времени именно химия была лишь побочным продуктом алхимии, и ученые не ставили своей задачей изучение свойств элементов и их взаимодействий, задачи алхимиков были иными. Обращение к лабораторной химии было для них лишь средством для реализации их главной, духовной цели, а не для открытий в области химической науки. То, что итог алхимических трудов Бэкона столь же мал в практической его части, как и у его коллег, оправдывает отсутствие достаточных возможностей для исследований, о которых мы можем судить из его биографии. Конкретно алхимической составляющей трудов Роджера Бэкона посвящено очень небольшое количество исследований.

Описание изучения этой составляющей творчества ученого в зарубежной историографии можно начать с произведения, написанного еще при жизни Бэкона. Первые оценки алхимического опыта ученого можно увидеть в «Libellus de Alchimia», сочинении, написанном в XIII в., являющемся частью трактата «Semita recta», приписываемом перу Альберта Великого. В нем упоминается Роджер Бэкон, как один из авторитетнейших алхимиков своего времени. Далее работы Бэкона, в глазах исследователей его творчества, приобретают все больше и больше мистический характер. В 1385 г. Петр Трау описывает опыты Роджера Бэкона в крайне нереалистичных красках, почти приравнивая их к чуду, увидеть мир, которому помешало, по его мнению, только противодействие властей Оксфордского университета. С XIV по XVII вв. за Бэконом окончательно закрепляется репутация мага, астролога, алхимика, подвергавшегося гонениям консервативных ученых и верхушки францисканского ордена за свое новаторское творчество. Обрастает мифами не только работа, но и биография ученого. Для последующих поколений алхимиков, вплоть до XVII в. исследования Бэкона стали авторитетными пособиями, о чем говорит появление большого количества трактатов в том числе и алхимического толка, подписанных его именем, а также, большое количество списков и копий основных его работ. Среди мыслителей позднего Средневековья и Нового времени вдохновлявшихся трудами Бэкона - Джон Ди, Вильгельм Гилберт и Фрэнсис Бэкон, критиковавший средневековых схоластов, однако, сделавший исключение только для Роджера Бэкона, «Посление…» которого он даже цитирует в своих произведениях. О такой репутации Роджера Бэкона говорит и пьеса Роберта Грина «Славная история брата Роджера и брата Бангея».

В 1625 г. Габриэль Ноде публикует книгу «Апология великих мужей, которые были ложно заподозрены в занятиях магией», в которой высказывает уверенность в том, что Бэкон не имел никакого отношения к оккультным наукам, в том числе и алхимии, а был только выдающимся ученым и философом.

В начале XIX в., в связи с романтическим направлением в развитии европейской культуры и попытками романтиков «реабилитировать» Средневековье, увидеть в его творениях позитивное и рациональное, Роджер Бэкон стал признаваться гением мысли, опередившим свое время и пострадавшим за это. С тех пор алхимическая составляющая в работах Бэкона практически не исследовалась до 1920-х - 1930-х. гг. В этот период разворачивается дискуссия о зашифрованной «рукописи Войнича», авторство которого некоторые исследователи приписывали Роджеру Бэкону, чем подкрепили интерес к Бэконовским герметическим изысканиям. В этом контексте необходимо отметить статью У. Сингера об алхимических работах Бэкона.

В 1970-х гг. ученые снова начинают проявлять интерес к астрологическим, магическим и алхимическим исследованиям Бэкона. Появляется ряд работ, посвященных мистическим взглядам ученого. Из них стоит назвать работы Э. Брема, Дж. Агрими, Дж. Мёлланда, У. Огринка, В. Браэкмана. Ту же проблематику рассматривает П. Замбелли в предисловии к изданному ей совместно с К. Барнеттом и Д. Пингри в 1977 г. трактату «Speculum astronomiae» (Зеркало астрономии). В 1980-х - начале 1990-х гг. над проблемами магии, астрологии и алхимии в сочинениях Бэкона продолжили работать Дж. Мёлланд и П. Замбелли и У. Ньюман. С. Уильямс представил основательную работу, в которой доказал необходимость пересмотра представлений о времени и обстоятельствах написания введения к «Тайне тайных». Важные замечания относительно оккультных представлений Бэкона делает Э. Гарэн в своей статье «Магия и астрология в культуре Возрождения».

В 1997 г. Дж. Хаккетт предпринимает издание сборника, посвященного Роджеру Бэкону. В статьях сборника рассматриваются взгляды Бэкона в области математики, астрологии, оптики. Статью об алхимии написал У. Ньюман.

Обзор зарубежной историографии, касающийся научных изысканий Бэкона, не касающихся алхимии, можно начать с его брата по ордену - францисканца Иоанна Дуне Скотта, который в своем сочинении дает обширную критику философским взглядам коллеги.

«Большое сочинение» в урезанной версии был впервые издан в 1730 г., с предисловием Самуэля Джебба, которое является первой попыткой рассмотреть подробно биографию и творчество Бэкона с научной точки зрения, упирая на собственные слова Бэкона и данные хроник. Эти данные разрабатывались и другими авторами до начала XIX в., однако, по большей частью в контексте оккультных занятий Бэкона. Эти же данные до сих пор используются в справочной литературе.

С началом проникновения романтических идей в европейскую культуру Роджер Бэкон стал признаваться гением мысли, опередившим свое время и пострадавшим за это. Он был назван «первым бунтовщиком против схоластики и первым пророком современной науки» . В этот период Бэкон оценивается учеными, как естествоиспытатель, сделавший множество удивительных открытий в области механики и химии, а также их интересовало влияние этих открытий на последующее развитие науки. Это также можно объяснить тем, что в «Большое сочинение» 1730 г. издания отсутствовала заключительная часть о моральной философии и этике.

Этой же точки зрения придерживался и Уильям Уэвелл . Пол Джонсон и Роберт Адамсон характеризовали Бэкона, как «мученика» и «мятежника» науки, что в дальнейшем было названо Линдбергом «агиографией» Бэкона.

В 1848 г. было выпущено Виктором Кузеном «Описание неопубликованная рукопись Роджера Бэкона» в которой освещаются вопросы к книгам Аристотеля, составленные Бэконом , что принято считать началом научного изучения биографии Бэкона .

Во второй половине XIX в. Эмиль Шарль в своей работе продолжает придерживаться той же точки зрения, что Джонсон и Адамсон, хоть и менее открыто и часто копирует выводы Самуэля Джебба . Однако, несмотря на отсутствие толковой критики, Шарль был одним из первых исследователей, кто при описании деятельности Бэкона приводил большие цитаты и опирался на источники, в том числе и те, которые будут опубликованы только в XX в. Его работу до сих пор используют для своих исследований многие специалисты. Тенденция переоценки заслуг Бэкона в развитии наук и борьбе против схоластических методов продолжается до начала XX в. В конце XIX в. Эндрю Уайт также придерживался точки зрения, что методы эксперимента стоили Бэкону свободы и репутации, а могли стоить и жизни, однако, это не остановило его в его исследованиях, и сделало его одним из величайших людей науки . В 1894 г. выходит книга Армана Парро «Роджер Бэкон и его современники» в которой делается упор на гонения Бэкона властями францисканского ордена и церковью.

Почти все работы о Бэконе, вплоть до конца XIX в. носили компилятивный характер и часто являлись лишь переложением одних и тех же идей, авторы же их, как правило, или не обращались к источникам вообще, или обращались через переложение их в работах предшественников. Однако, в этот период уже начинают появляться работы совсем иного качества. Например, статья в «Исторических и философских экскурсиях по средним векам» Шарля Журдена, посвященная анализу спорных вех биографии Бэкона и статья священника Поля Фере о гонениях на ученого, который критикует в ней мифы о непомерной вине церкви в преследовании и страданиях Бэкона.

В конце XIX - начале XX вв. появляются работы, посвященные изучению и анализу непосредственно трудов Роджера Бэкона. Например статьи Пьера Мандоне о составлении и авторстве «Большого сочинения» и «Зеркала алхимии», исследование Августа Гоффмана, посвященное роли ощущений в опытном знании Бэкона , а также работа Эндрю Литтла. Также в этот период начинается публикация и переиздание сочинений Бэкона. В частности Джон Бриджес переиздает «Большое сочинение» на этот раз в полном варианте, а Роберт Стил начинает издавать серию малых сочинений Бэкона. В 1911 г. Рэшдолл издает «Компендий богословия» со вступлением и примечаниями . Это расшило кругозор последующих исследователей. Период был очень плодотворным в плане постановки и решения целого ряда вопросов, касающихся Бэкона и его наследия, в том числе и алхимического. Все это способствовало возрастанию интереса к фигуре Роджера Бэкона. Начинает разворачиваться целая научная дискуссия по спорным вопросам его биографии и творчества. На первый план выходит изучение учения Бэкона об опытном знании и экспериментальных методах.

Характеристику взглядам Бэкона дал в своей «Истории средневековой философии» А. Штекль.

Интересе к жизни и творчеству Бэкона в 1910-x гг. все больше растет, появляются статьи и новые дискуссии относительно его биографии и наследия. Стоит отметить статью Т. Уитзеля в «Католической энциклопедии» и биографический очерк Г. Тэйлора в работе «Средневековое мышление» , работы Г. Хевера и О. Кайхера , а также статью Г. Тэйлора и Л. Торндайка «Роджер Бэкон и экспериментальный метод в Средние века» и Л. Торндайка «Подлинный Роджер Бэкон». Все они отличаются энциклопедичностью, но суждения в них достаточно поверхностны.

В 1910-х. гг. вышел сборник статей под редакцией Э. Литтла, посвященного 700-летию со дня рождения Бэкона, в который вошли статьи 14 авторов - специалистов по средневековой культуре и науке, серьезно занимавшихся исследованиями наследия Бэкона. Статья включала в себя приложение, в котором был дан перечень трудов ученого с описанием рукописей и изданий.

В 1920-х. 1930-х гг. количество публикаций, посвященных творчеству Бэкона увеличивается и продолжается издание его трудов. В 1921 г. Р. Стил выпустил статью о роли Бэкона в развитии науки. В 1923 г. был издан труд Л. Торндайка «История магии и опытного познания», в который вошел материал по ряду средневековых авторов, в том числе и Бэкону. В этот период стоит отметить труды Р. Картона; лекцию Э. Литтла в XIV томе «Трудов Британской Академии» о представлениях Бэкона и его системе наук; работу Дж. Сартона «Введение к истории науки», где вторая часть второго тома полностью посвящена оксфордской научно-философской школе; очерк о философских взглядах Бэкона Д. Шарп в «Францисканской философии в Оксфорде в XIII в.»; и сочинение Ф. Вудраффа в котором хорошо и подробно приводится биография монаха.

В 1940-х. - 1960-х. гг. появляются новые серьезные аналитические исследования касающиеся личности и взглядов Роджера Бэкона. Это монография Т. Кроули о философских представлениях ученого; работа С. Истона «Роджер Бэкон и его поиски универсального знания»; вариант биографии Бэкона от Э. Уэстакотта; труд Ф. Алессио «Миф и наука у Роджера Бэкона».

Позднейшие 40 лет стоит отмечены выходом в свет статей Ф. Гетца , Л. Деметра и Дж. Кларка , а также статей и монографии «Повседневная жизнь при папском дворе в XIII в.» А. Паравичини Бальяни касаемые медицинских исследований Бэкона; работ Д. Линдберга и Дж.Хаккетта касаемые опытного познания; сборника «Роджер Бэкон и науки», статьи В. Шмидта-Биггеманна . В 1996 г. выходит книга Р. Френча и А. Каннингема «До науки», в которой присутствует обширная критика предыдущих представлений о вкладе Бэкона и его коллег-современников в науку, и рецензия на эту книгу И. Резника.

Обзор зарубежной историографии, посвященной алхимической традиции Средневековья в общем можно начать с работ французского ученого второй половины XIX в. М. Бертло. Он ряд своих трудов посвятил истории алхимии в древности и Средние века, воспользовавшись богатейшим историко-научном материалом. Бертло высоко оценивал вклад греческой философии в формирование средневековой алхимии. Однако, свой подход к алхимии автор обосновывал лишь научными фактами, совершенно упуская из виду остальные составляющие герметической традиции.

Тут же стоит отметить работу М.П. Холла «Энциклопедического изложения масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии», в которой почти сто страниц посвящено истории алхимии, ее символизму и биографиям адептов. Холл рассматривает алхимическое искусство в возможности соотношения его с реальными законами природы.

Большой вклад в изучение алхимии внес доктор философии, специалист по истории науки и химик Ф. Шервуд Тейлор. Он написал огромный корпус работ по истории алхимии. Особенно стоит упомянуть «Алхимики, основоположников современной химии», «Алхимики», «Идеи алхимиков», «Первые алхимики», «Старейшие алхимические знаки и символы», «Введение в алхимию» и брошюру «Истоки алхимической практики». Тейлор считал, что бесполезно пытаться расшифровать алхимические рецепты с точки зрения химических процессов, и необходимо упирать на исследование теоретических идей этой науки. Однако, В.Л. Рабинович, в своем труде, на примере химической трактовки алхимического рецепта опроверг утверждение Тейлора.

Другая категория авторов - те, которые рассматривали алхимические воззрения с точки зрения культурологического и философского аспекта и своего понимания алхимической традиции в рамках философской культуры.

С этой стороны подошел к алхимической традиции К.Г. Юнг. Он первым среди ученых описал и обосновал духовную и психологическую сторону Великого Делания, что отражено в целом комплексе трудов ученого. Самым ранним из них была публикация доклада «Дух Меркурий», в котором Юнг раскрывает вопрос об архетипе духа в контексте алхимической традиции. Далее ученый занимался в основном религиозно-психологической составляющей алхимии, в контексте христианской религии. В алхимии автор видел прототип психологии бессознательного, он трактовал алхимию в психическом ключе и представлял алхимическую символику как образы трансформации души, связывая их и с религиозной составляющей. Этому посвящены его работы «Психология и религия» и «Психология и алхимия». В более поздней работе «Мистерия настроения» Юнг представил всю алхимическую науку, как некий отдел психологии или основу для его появления.

Также в этом ключе следует отметить работы Р. Генона «Очерки о традиции и метафизике» и современного антрополога Ф. Шварца, который рассматривает ментальный характер алхимических трансмутаций, которые связывает с духовной эволюцией человека.

Среди исследований чисто герметического толка выделяются труды Фулканелли «Тайны соборов» (Le mystere des cathedrales) и «Философские обители» (Les demeures philosophales). В них автор рассматривает определенные архитектурные ансамбли в готическом стиле, как источники, книги, в которых описаны алхимические идеи и рецепты.

Т. Буркхарт в работе «Алхимия» представляет данный феномен, прежде всего, как герметическое искусство, в основании которого лежат идеи герметической философии.

Поисками реальных документальных свидетельств трансмутации и химических опытов адептов занимался исследователь Ж. Садуль. Также он разрабатывал вопрос связи алхимии с современной наукой и проблему понимания термина «Философский Камень». Часть его исследований посвящена алхимическим работам философов XII-XIII вв., в том числе и Роджеру Бэкону.

Отдельно стоит отметить работы Ю. Эвола «Герметическая традиция»; А. Пуассона «Теории и символы алхимиков»; С. Ютена «Алхимия», «Повседневная жизнь алхимиков в Средние века», «История алхимии - Древней науки Превращения металлов в золото».

В последние годы можно выделить публикации следующих зарубежных авторов: Дж. Нидхэм, В. Новотны, Дж. Шредер, А. Сиро, Дж. Стиллман, Г. Фогт, Г. Вальтер, В. Губицкий, М. Уминьский, Р. Принке, 3. Шидло, Р. Бжезинский и др. Их работы посвящены различным сторонам алхимии - отдельным алхимическим авторам, трактатам, алхимической символике и так далее.

Отечественная историография.

В отечественной историографии интерес к Роджеру Бэкону возник еще в XVIII в. В журналах «Трутень», «Живописец» и «Утренний свет» (издатель Н.И. Новиков), начали печатать статьи о философах и мистиках, в числе этих статей были посвященные Роджеру Бэкону. В них было небольшое количество реальных фактов, и огромное - мифологии, сложившейся вокруг Бэкона-мистика.

Первым в отечественной историографии заострил внимание на Бэконе, как алхимике Николай Александрович Морозов. В 1909 г. вышла его работа «В поисках философского камня», которая в большей части своей посвящена описанию и анализу биографии Роджера Бэкона, а также анализу приписываемого ему трактата «Зеркало алхимии». Автор придерживается точки зрения, что «Зеркало алхимии» и другие алхимические сочинения ученого - первые алхимические трактаты, «подлинность которых не вызывает сомнения» и «являются самыми стройными из всех дошедших до настоящего времени и везде носят следы его гениальности». Однако, множество положений Морозова успешно опровергались позднейшими учеными.

В 1970-х - 1980-х гг. важный вклад в изучение средневековых алхимических традиций внес Вадим Львович Рабинович, который в своих монографиях и статьях рассматривает алхимические воззрения Бэкона на фоне общей традиции, сильно умаляя их значение, а многие его положения выглядят весьма спорно.

Первую характеристику Бэкону-ученому дал Александр Иванович Герцен, описав его, как личность «исключительную для его эпохи, выделяющуюся из всей плеяды ученых-схоластов того периода» . В 1996 г. вышла статья П. Сиделко, в ней он полемизирует с Л. Торндайком, о причинах вторичного тюремного заключения францисканца. В энциклопедическом словаре Брокгауза-Ефрона есть обширная статья Милорадовича о Роджере Бэконе со списком опубликованных сочинений и подборкой историографии .

Изучением научных взглядов Бэкона занимался историк науки и искусства и философ В.П. Зубов, чьи исследования касаются атомистических, оптических и геометрических представлений Роджера Бэкона. Большое внимание он уделял научным представлениям предшественников и современников Бэкона.

До 1950-х. гг. не выходило работ, посвященных конкретно Бэкону и его работе, если не считать упоминаний в научно-популярных статьях и справочниках. До 1980-х. гг. представления о Бэконе сильно искажены коммунистической идеологией , это искажение приводило к серъезным ошибкам, что видно в очерке описывающим жизнь и творчество Бэкона, опубликованном в книге «Свободомыслие и атеизм в древности, средние века и в эпоху Возрождения»; а также издании A.B. Белова «Обвинение в ереси». Несмотря на это, в данный период входит «Очерки по истории западноевропейской средневековой философии» О.В. Трахтенберга, в которой большая глава посвящена Бэкону и его современникам, в котором, несмотря на урезанный круг источников, использование не лучшей историографии и весьма субъективные выводы, автору удалось хорошо осветить воззрения мыслителя и его жизненный путь. Особо стоит отметить работу A. B. Ахутина «История принципов физического эксперимента», статью Г.П. Елькиной «Роджер Бэкон об опытном познании», перевод М.П. Алексеева части из «Большого сочинения», с посвященной территории Сибири, сопровожденный его же вступлением. В 2001 г. выходит статья А.А. Белого в которой затрагиваются оптические изыскания Бэкона. В том же году вышла «Новая философская энциклопедия» с большой статьей В.В. Бибихина о Роджере Бэконе, а также «Католическая энциклопедия» со статьей A.M. Шишкова.

Помимо уже перечисленного в историографический обзор необходимо включить исследования по средневековой алхимии в общем, поскольку, не имея представления об историческом формировании алхимии, как традиции, и ее характерных чертах в период жизни Роджера Бэкона, невозможно проанализировать природу алхимических представлений ученого. Стоит, однако, заметить, что работ, обобщающих накопленные знания об алхимической традиции в различных ее проявлениях практически не существует. Поэтому стоит обратить внимание на исследования, посвященные частным аспектам алхимического искусства, таким как: биографии известных алхимиков; определение понятия герметических наук; исследование самого «феномена» алхимии; история происхождения и основных этапов развития алхимии; влияние алхимии на дальнейшее развитие наук; анализ источниковой, теоретической, символистической базы алхимии (с точки зрения прикладной химии или духовного и психологического аспекта).

Изучение алхимии в отечественной историографии крайне скудно, а сама алхимия занимает весьма скромное место в русской науке.

Самыми основательными в советской отечественной историографии являются работы В.Л. Рабиновича по алхимии. В них рассматривается наиболее широкий спектр тем на фоне большого количества достоверных источников, в том числе и XII-XIII вв. Автор в своих трудах «Символизм в западной алхимии и традиция Ибн-Рушда», «Алхимия как феномен средневековой культуры», «Образ мира в зеркале алхимии: От стихий и атомов древних до элементов Бойля» собрал огромный материал по истории алхимии и проделал большую работу по анализу алхимических трактатов, как с точки зрения исторического символизма, так и с точки зрения современной химии. Однако, автор в своих трудах основывается на химической составляющей алхимических процессов, оставляя их философско-метафизическую сторону.

Также можно отметить статьи и лекции Е. Головина, посвященные интерпретации алхимического символизма и истории алхимии, однако по мнению автора настоящей работы, выводы, к которым приходит Головин являются весьма спорными, а исследования выборочно фрагментарными.

А. Жеребцов в своей книге «Тайны алхимиков и секретных обществ» в энциклопедической форме предоставляет сведения об истории алхимии и этапах ее формирования, а также отдельных ветвях этой науки. Помимо прочего, отдельные главы посвящены биографиям адептов алхимии и рассмотрению вклада каждого из них в эту науку на основании их изысканий.

Отдельно стоит отметить работы Ф. Зелинского «Соперник христианства Гермес, трижды великий», «Гермес и герметика» (Hermes und die Hermetik).

На данный момент в русской историографии, касающейся алхимической традиции наступило затишье.



Глава 1. Древневосточные и античные истоки средневековой алхимии

Традиционно принято разделять алхимическую традицию на восточную (арабо-византийскую, китайскую и индийскую) и западную (европейскую). Нужно сразу отметить то, что, несмотря на то, что существует точка зрения о преемственности западной алхимической традиции от китайской и индийской, в данной работе она не рассматривается, поскольку представляется нам маловероятной.

1.1 Предалхимический период

О том, откуда точно берет свое начало алхимия в том виде, в котором ее понимали в Средние века, о ее происхождении и распространении на ранних этапах - невозможно сказать ничего конкретного. Фундаментальных исследований на эту тему еще не проводилось, и практически невозможно найти какие-либо материальные доказательства, по которым можно реконструировать очаг зарождения алхимических традиций и пути их распространения и развития до александрийского периода. Однако для полного понимания того, что представляет собой алхимия, во всех своих многогранных аспектах, собранных из различных практик и культур, как «феномен» Средневековья; а также для правильной интерпретации воззрений и понятий ее адептов, необходимо составить представление о тех ступенях развития и тех культурных призмах, через которые прошла традиция, прежде чем сформировалась в своем окончательном виде - алхимической науки. Ограничить хронологические рамки предалхимического периода можно - от начала цивилизации - до IV в. до н.э.

Даже при беглом просмотре трактатов, посвященных происхождению алхимии, можно сделать вывод, что она приобретала форму науки уже с древних времен, однако не имела в своей основе строго определенной системы. По крайней мере, лишь в период Средневековья можно наблюдать, как феномен алхимии приобретает признаки определенной системы с ограниченными прагматическими целями. На древность традиции также указывает и то, что алхимия входит в состав герметических наук и следует их принципам. Если говорить об истоках алхимии, то стоит ограничиться лишь теми ее аспектами, которые являются четкими историческими фактами.

С древнейших времен люди были знакомы с явлениями химического свойства (горение, окисление и тому подобное) Фигуровский Н.А. История химии. М., 1979. С. 10; Джуа М. История химии. М., 1975. С. 11.. Изначально в Древнем Египте имелась высокоразвитая ремесленная химия, востребованная при бальзамировании покойных, изготовлении лекарств и драгоценных эмалей, являвшаяся уделом избранных лиц, сосредоточенная, прежде всего вокруг храмов (в основном бога Тота). Именно на Тота средневековые адепты герметических наук указывали, как на основателя своего искусства Baumgarten-Crusius L. F. O. De librorum Hermeticorum origine atque indole. Jenae, 1827. P. 3.. Можно предположить, что египтяне были одними из первых, кому пришла идея осмыслить химические процессы и кто начал изучать превращения веществ. Хранителями знаний в Египте были жрецы, а химические процедуры в сопровождались ритуалами. Науки тщательно хранились от глаз посторонних. Эффектные и неожиданные превращения вещества казались сверхъестественными потому, что не наблюдались в природе. Некоторые из этих превращений были настолько непостижимы для простых людей, что те, кто их осуществлял, представлялись учениками богов. Отсюда начинается традиция видеть в Тоте, а позже в Гермесе того, кто подарил человечеству божественное знание о законах трансмутации веществ Ibid. P. 4. . Совершенно точно можно утверждать лишь то, что в египетских храмах используемые рецептуры и технологические процессы тщательно записывались, сохранялись и оберегались от непосвящённых; в то же время они тесно связывались с астрологией и магическими обрядами. Но что именно за исследования проводили египтяне, и какие эти исследования дали результаты мы можем судить довольно-таки отрывочно.

Знания, приобретенные и накопленные древними египтянами, были чисто практического свойства, без претензии на глубокий философский смысл. Идея искусственного приготовления драгоценных камней и металлов, целебных эликсиров, продлевающих жизнь и исцеляющих от болезней, имела эмпирический характер. Знания накопленные жрецами, представляли собой лишь компиляцию фактов, полученных с помощью практического опыта. Они не претендовали на поиск общей теории, бравшейся объяснить сущность веществ и явлений и их взаимные отношения. Однако уже в этот период можно наблюдать зачатки представлений о всеобщей превращаемости веществ, существовании некоего первородного вещества, а также элементов-стихий, что является основой средневекового учения об алхимии. «Все вещи произошли от одного посредством единого». Наука была связана с потусторонними силами, а процессы, происходившие на земле или в человеке, связаны с процессами в потустороннем мире. «То что внизу, подобно тому, что вверху, а то, что вверху, подобно тому, что внизу, чтобы творить единые чудеса». Этот принцип в более поздние времена вылился в теорию о микрокосме и макрокосме. Связи потустороннего мира с миром людей были естественными и не предавались сомнениям. Для лечения, помимо лекарств, использовались заклинания и все процессы производимые учеными строго согласовывались с положением планет и звезд. «Отец его [герметического знания] - Солнце, мать его - Луна». Эта традиция сохраняется вплоть до XVII в. и алхимия, как и медицина вплоть до становления позитивистских наук, неотделимы от астрологии. Общефизиологические воззрения древнеегипетских медиков сводились к признанию влияния конкретных качественно-определенных сил материальной природы на все без исключения проявления жизни. Алхимический Философский Эликсир работал, принося недостающие элементы и соки в тело, а также заменяя больные и несовершенные, таким образом, телом достигается идеальная гармония. Вся древнеегипетская жизнь и религия завязана на идее вечной жизни, как и христианство, на которое египетские культы оказали немалое влияние. Не могла она не отразиться и на традициях алхимических представлений, превратившись в Средние века в одну из главных ее составляющих.

Другой культурной традицией, оказавшей огромное влияние на формирование алхимии была эллинская. В ней эмпирические знания были малы. Предпочтение в науке отдавалось созерцательной философии, отвлеченной от практических занятий, для древнегреческих философов главным предметом осмысления была суть веществ и процессов. В эту эпоху результаты познания природы путем умозрения считались существенно более достоверными, чем приобретенные через опыт Малое значение предавалось экспериментальному изучению окружающего мира, зато огромное - попыткам составить общее понятие о Вселенной и происходящим в ней процессах, дать им теоретическое обоснование, основываясь в основном на наблюдениях.. В своем стремлении понять общие законы мироздания философы высказали ряд идей относительно скрытой природы вещей. Эта теоретическая база в последствии сыграла огромную роль в формировании естественнонаучных и философских взглядов средневековых мыслителей. Древнегреческое естествознание характеризовалось ограниченным накоплением точных знаний и обилием гипотез и теорий; во многих случаях эти гипотезы предвосхищали позднейшие научные открытия.

Греческие философы принимали четыре элемента, из которых состоит все сущее: огонь, вода, воздух и земля. Это представление и символизм, который вылился из него, широко используются в оккультных практиках до сих пор. Учение о четырех элементах было разработано Эмпедоклом в V в. до н.э. См: Эмпедокл. О природе / Перевод A.B. Семушкина // Семушкин A.B. Эмпедокл. М., 1994. С. 225-244. Но попытки объяснить происхождение видимого мира делались и до. Фалес учил, что все, что люди видят вокруг, ведет начало из воды. На смену этому учению пришло учение Анаксимена, ставящее в основу всего другой элемент - воздух. Гераклит в начало всего сущего ставил огонь и учил, что все сущее, как из огня вышло, так в любой момент может снова превратиться в огонь. Эта попытка античных философов привести все к первоматерии перекликается с алхимической традицией. Здоровье и болезнь, по Платону, определяются потусторонним началом. Согласно его учению, Вселенная была создана Демиургом из одухотворенной первичной материи. Из нее уже он создал четыре элемента. Демокрит, в V в. до н.э. первый усомнился в «элементах», то есть в том, что вода, огонь, воздух и земля - это простые тела. Он учил, что они являются телами сложными, состоящими из чего-то более простого. Последующие философы не удовлетворились этой теорией и охотно принимали взгляды Эмпедокла, но его идеи вряд ли были известны алхимикам XII-XIII вв. и в частности Роджеру Бэкону, по крайней мере, никто из них не упоминает ни о самом античном философе, ни о его сочинениях. Однако - через Платона, Аристотеля и Феофраста - взгляды Эмпедокла все же оказали влияние на средневековые представления о строении мира. Того же русла придерживался и Аристотель, главный авторитет для мыслителей XII - XIII вв., который оказал громадное влияние на развитие наук, в том числе и средневековой алхимии. Аристотель не проводил экспериментов, считая, что вещи вернее проявляют свою истинную природу в естественной среде обитания, чем в искусственно созданной. Он учил, что именно сочетанием элементов обуславливается все разнообразие видимого мира, различие только в пропорции. Элементы были наделены четырьмя качествами: влажный, сухой, холодный и горячий. Каждый содержал два не противоречащих друг другу качества. Несмотря на это, Аристотель принимал единство вещества, предложенное Демокритом. Если следовать этой теории, то трансмутация веществ не только возможна, но и естественна, а вся задача состоит только в том, чтобы отрегулировать пропорции элементов в том или другом веществе. Согласно Аристотелю, первоосновой был базис мироздания, она была бесформенна и материальный мир, после воплощения и придавал этой первооснове определенные характеристики. «… из того единого, что содержится как тождественное во всем этом множестве, берут свое начало все то, что изучают искусство и наука». Посчитав четыре элемента недостаточными для объяснения миротворения, Аристотель добавил к ним пятый - квинтесенцию. Он учил, что она наполняет все видимое пространство, и что главная ее роль состоит в том, чтобы оживлять, направлять деятельность остальных четырех элементов. Выявление этой квинтэссенции стало одной из задач алхимии.