Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Первая мировая война долгое время оставалась периферийной темой в отечественной историографии, её изучение не носило систематического характера, а в советские времена негласно считалась утратившей актуальность. Первая мировая война: пролог ХХ века./Под ред. В.Л. Малькова. М.: Наука, 1998. С.. 11. Однако с этим утверждением В.Л. Малькова можно согласиться лишь отчасти. Некоторые аспекты истории Первой мировой войны привлекали пристальное внимание советских историков и весьма интенсивно изучались. Одной из таких тем является проблема Константинополя и проливов, как военных целей России в Первой мировой войне. Актуальность данной темы определялась, прежде всего, идеологическими соображениями, поскольку она давала материал, демонстрирующий зависимость России от западных союзников.

Уже в первое послевоенное десятилетие появилось множество публикаций, освещавших взаимоотношения России с союзниками по вопросу о судьбе Черноморских проливов. Важным научным событием стало издание в 1925-1926 гг. двухтомного собрания дипломатических документов «Константинополь и проливы» под редакцией Е.А. Адамова. Константинополь и проливы. По секретным документам б. министерства иностранных дел./Под ред. Е.А. Адамова. 2т. М.1925 - 1926. В 1928 г. академик Е.В. Тарле вынужден был отказаться от освещения этой проблемы в своей работе «Европа в эпоху империализма. 1871-1919» по причине огромного количества недавних публикаций на эту тему и рекомендовать читателям обратиться к их текстам. Тарле Е.В. Европа в эпоху империализма. 1871 - 1919./Собрание сочинений. Т. 5. М.: Наука, 1958. С. 325.

В те времена главным специалистом по данному вопросу считался видный советский историк М.Н. Покровский. В 1934 г. его главные публикации были объединены в книге «Империалистическая война: Сборник статей». Покровский М.Н. Империалистическая война: Сборник статей.2-е изд. 1915-1930.М., 1934. В неё вошла 21 статья, опубликованные в период с 1915 г. по 1927 гг. Он заложил основы в разработку концепции о полуколониальной зависимости России от Запада.Алексеева И.В. Последнее десятилетие Российской Империи: Дума, царизм и союзники России по Антанте. 1907-1917 годы. - М.; СПб.: Альянс-Архео, 2009. С. 295. Его взгляды на первую мировую войну будут развиты до тезиса о том, что Россия в годы войны являлась «приказчиком» трех крупнейших капиталистических держав Запада: Англии Франции и США. «Во время войны зависимость от Антанты превратилась в иго. Английский посланник в Петербурге был вторым императором, а когда первый император его не послушался, второй принял меры к тому, чтобы его ссадить. …А избавившись от императора Англия начала возводить и низводить министров». Покровский М.Н. Указ. соч. С. 340 - 341. Идеи Покровского стали основой при освещении советскими учеными истории Первой мировой войны в 30-е годы. В их трудах всячески акцентировались агрессивная сущность русского империализма, беспомощность царской армии в годы первой мировой войны. Главная цель заключалась в том, чтобы подчеркнуть значение Великой Октябрьской революции, избавившей Россию от попадания в окончательную зависимость от Запада.

В дальнейшем тема Константинополя и проливов в отношениях России с Западом получила развитие в работах общего характера, посвящённых внешней политике России и международным отношениям в годы Первой мировой войны. Среди них выделяются исследования Ф.И. Нотовича Нотович Ф.И. Дипломатическая борьба в годы первой мировой войны. Потеря союзниками Балканского полуострова. М. - Л.: Изд. АН СССР, 1947., И.С. Галкина Галкин К.С. Дипломатия европейских держав в связи с освободительным движением народов Европейской Турции в 1905-1912 гг. М.,1960., А.В. Игнатьева Игнатьев А.В. Русско-английские отношения накануне Октябрьской революции (февраль-октябрь 1917 г.). М.: Наука, 1966; Внешняя политика Временного правительства. М.: Наука, 1974., В.А. Емеца Емец В.А. Очерки внешней политики России в период Первой мировой войны. 1914-1917. Взаимоотношения России с союзниками по вопросам ведения войны. М.: Наука, 1977., К.Ф. Шацилло Шацилло К.Ф. Русский империализм и развитие флота накануне первой мировой войны. (1906 - 1914 гг.). М., 1968.. Если работа Ф.И. Нотовича основывалась исключительно на опубликованных источниках, то открытие с 1954 г. фондов АВПР создало для историков новые возможности. Так в работе А.В.Игнатьева «Русско-английские отношения накануне первой мировой войны (1908-1914 гг.)» впервые были всесторонне показаны непростые отношения царского и Временного правительства России с союзником по Антанте -- правительством Великобритании, политическая и экономическая борьба в Центральной Азии и в Европе. Не менее интересно исследование этого автора «Внешняя политика Временного правительства», где большое место уделено взаимоотношениям с Великобританией и Францией. В его работах наметилось стремление отказаться от наиболее одиозных трактовок времён М.Н.Покровского.

В целом, у этих авторов на протяжении 60-80-х годов были сформированы основные каноны интерпретации этой темы:

1. Подчеркивалось миролюбие России, которая сделала всё возможное, чтобы удержать Турцию от вступления в войну. Указывалось также, что Россия ещё в последней трети Х1Х в. окончательно отказалась от намерения завладеть Константинополем и проливами. И только после вступления Турции в войну на стороне Германии эта цель была реанимирована, дабы оправдать человеческие жертвы.

В некоторых работах даже указывалось на то, что инициатором раздела Турции являлась Англия, которая предложила такой вариант развития событий с целью удержать Россию в войне.

2. Запад на самом деле не хотел отдавать Константинополь и проливы России. Британское морское командование намеренно пропустило «Гебен» и «Бреслау» в Турцию, чтобы усложнить России задачу по овладению Босфором и турецкой столицей. С той же целью союзники начали Дарданелльскую операцию, в результате которой они рассчитывали оказаться в Константинополе раньше русских. Эта идея прослеживается практически во всех работах.

Следующий этап в изучении данной темы связан с появлением в 1989 г. монографии В.С.Васюкова «Внешняя политика России накануне Февральской революции: 1916 -- февраль 1917 гг.» Васюков В.С. Внешняя политика России накануне Февральской революции. 1916 - февраль 1917 г. - М.: Наука, 1989. В ней по-новому освещены некоторые вопросы межгосударственных отношений между Россией и Великобританией, даны более взвешенные оценки военной помощи Антанты, в первую очередь Великобритании, русской армии.

За последние годы в российской историографии появился ряд работ, в которых были сделаны попытки обозначить новые подходы в исследовании международных отношений в годы Первой мировой войны. Среди них следует отметить коллективную монографию «Россия и Черноморские проливы (XVIII-XX столетия)» Россия и Черноморские проливы (XVIII-XX столетия). - М.: Международные отношения, 1999., исследования А.И. Уткина Уткин А.И. Забытая трагедия. Россия в первой мировой войне. - Смоленск: Русич, 2000., И.В. Алексеевой Алексеева И.В. Последнее десятилетие Российской Империи: Дума, царизм и союзники России по Антанте. 1907-1917 годы. - М.; СПб.: Альянс-Архео, 2009., Д.Ю. Козлова Козлов Д.Ю. «Странная война» в Черном море (август - октябрь 1914 года). -М.; Квадрига, 2009., А.В. Игнатьева Игнатьев А.В.Внешняя политика России 1907-1914 гг.: тенденции, люди, события. М.: Наука. 2000., В.А. Шишкина Шишкин В.А. Становление внешней политики послереволюционной России (1917-1930 годы) и капиталистический мир: от революционного «западничества» к «национал-большевизму» СПб, 2002..

В монографии А.В.Игнатьева «Внешняя политика России: тенденции, люди, события», изданной в 2000 г., по-новому освещаются события исследуемого периода. Он сумел отойти от советских стереотипов в оценке международных отношений, показал многогранность борьбы царского и Временного правительств в отстаивании интересов России перед союзниками по Антанте. Автор вновь поднимает тему межсоюзнических отношений России, Великобритании и Франции накануне Октябрьской социалистической революции. В ней показан противоречивый характер этих отношений, когда потенциал России союзники стремились использовать для достижения своих целей.

В целом, приходиться констатировать, что в работах постсоветского периода антизападный взгляд на эту проблему так и не был преодолён. На то имеются свои причины. Во-первых, имеет место персональная преемственность, то есть люди, исследовавшие данную тему в советские времена, сохраняют свои позиции в исторической науке и поныне. Во-вторых, практически все перечисленные работы опираются на одни и те же источники. В-третьих, эта тема развивалась без учёта достижений западной историографии.

Поскольку Россия потерпела поражение в Первой мировой войне и потому до практической реализации её военных целей дело не дошло, проблема Константинополя и проливов не вызывала столь пристального интереса у западных историков и долгое время не была предметом специальных исследований за рубежом. В работах общего характера по истории Первой мировой войны англоязычные историки использовали этот сюжет для иллюстрации агрессивной сущности российского империализма. В понятие империализма они, естественно, вкладывали другое содержание, нежели советские историки-марксисты. Так, американский историк Сидней Фей в своём фундаментальном труде «Происхождение мировой войны» утверждал, что Россия изначально была нацелена на аннексию Черноморских проливов и Константинополя и именно поэтому объявила мобилизацию 30 августа 1914 г. Фей С. Происхождение мировой войны. 2 т. М.: Соцэкгиз, 1934. Т. 2, С. 304. Любопытно, что в современной американской историографии данной темы точка зрения С.Фея признаётся ошибочной. Bobroff R.P. Roads to Glory: Late Imperial Russia and the Turkish Straits. London: I.B. Tauris, 2006. P. 6.

Самым известным в нашей стране зарубежным исследованием по вопросу о Константинополе и проливах стала книга английского историка В.В. Готлиба «Тайная дипломатия во время первой мировой войны» Готлиб В.В. Тайная дипломатия во время первой мировой войны. Издательство социально-экономической литературы. -М., 1960 г.. Её автор, как член компартии Великобритании, принадлежал к числу так называемых «прогрессивных учёных Запада», труды которых переводились и издавались в СССР с целью их материального и морального поощрения. Исследование В.В. Готлиба целиком построено на опубликованных источниках, при самом обильном цитировании многотомных документальных коллекций, изданных в СССР в 20 - 30-х гг. Поэтому с точки зрения ввода в научный оборот новых документов она не могла представлять существенного интереса для советских историков. По концепции, аргументации и антизападной риторике книга Готлиба полностью укладывается в русло советской марксистской историографии. Вслед за своими советскими коллегами Готлиб доказывал, что Англия и Франция, пообещав России Константинополь и проливы, при этом сделали всё, чтобы затруднить ей овладение ими. Они использовали эту цель как приманку, чтобы удержать Россию в войне: «Это было очень похоже на то, как заманивают осла, подвешивая морковку перед его носом». Готлиб В.В. Указ. соч. С. 67 - 68.

На сегодняшний день последним крупным исследованием по данной теме за рубежом является монография американского историка Рональда Боброффа «Пути к славе: позднеимперская Россия и Турецкие проливы», вышедшая в 2006 г. Bobroff R.P. Roads to Glory: Late Imperial Russia and the Turkish Straits. London: 2006. Эта книга ознаменовала тенденцию к сближению точек зрения западных и российских историков. Боброфф, работавший в российских архивах и основательно изучивший российскую историографию, за вычетом идеологической составляющей даёт ей высокую оценку и по многим позициям солидаризируется с отечественными исследователями.

Степень изученности темы предопределила объект, предмет, а также цели и задачи исследования.

Объектом исследования являются Константинополь и проливы как военные цели России в Первой мировой войне.

Предметом исследования является проблема Константинополя и проливов в трёх дискурсах: как проблема взаимоотношений между Россией и её западными союзниками, как предмет межведомственных противоречий; как проблема взаимоотношений между властью и оппозицией.

Цель исследования заключается в том, чтобы проследить эволюцию отношения военно-политической элиты России и системной оппозиции к Константинополю и проливам в качестве цели в Первой мировой войне.

Цель определила комплекс задач исследования:

· выяснить значимость Константинополя и проливов для экономики России;

· рассмотреть различия в позициях Англии и Франции по отношению к военным целям России;

· проанализировать межведомственные противоречия по поводу вопроса о Константинополе и проливах;

· сопоставить мнения политических партий о возможности приобретения Константинополя в результате войны.

Хронологические рамки исследования ограничиваются временем участия России в Первой мировой войне - с августа 1914 по ноябрь 1917 гг.

Исследование построено на опубликованных источниках, которые можно условно подразделить на две группы. В первую группу вошли официальные дипломатические документы, опубликованные в многотомных собраниях «Константинополь и проливы» Константинополь и проливы. По секретным документам б. Министерства Иностранных Дел./ Под ред. Е.А. Адамова. 2 т. М.: Издание Литиздата. НКИД, 1925 - 1926 и «Международные отношения в эпоху империализма» Международные отношения в эпоху империализма. 1878 - 1917./Под ред. В.М. Хвостова. Сер. 3. 1914 - 1917. 10 т. М.: Госполитиздат, 1931 - 1938.. Уникальность этих собраний заключается в том, что в них вошли не только официальная переписка российских дипломатов, но и расшифрованные донесения английского и французского послов в Петрограде.

Вторую группу составляют источники личного характера - мемуары, дневники, переписка государственных деятелей, дипломатов и военных России, Великобритании и Франции. К ним относятся воспоминания министров иностранных дел А.П. Извольского Извольский А.П. Воспоминания. Минск: Харвест, 2003., С.Д. Сазонова Сазонов С.Д. Воспоминания. - М.; Международные отношения, 1991., П.Н. Милюкова Милюков П.Н. Воспоминания. - М.: Политиздат, 1991., дипломатов Н.П. Игнатьева Игнатьев Н.П. Записки графа Игнатьева// Исторический вестник, СПб, 1914. "Т. 135, 136., М. Палеолога Палеолог М. Царская Россия накануне революции: Пер. с фр. -2-е из. - М.: Международные отношения, 1991. - 336 с. - (Россия в мемуарах дипломатов)., Дж. Бьюкенена Дж.Бьюкенен. Мемуары дипломата. Москва. «Международные отношения». 1991 г. , Ф.Л. Берти Берти Ф.Л. За кулисами Антанты: Дневник британского посла в Париже. 1914-1919 гг. Пер. с англ. М.; 1927., российского офицера А.Д. Бубнова Бубнов А. Д. В царской ставке. -- М.: Вече, 2008..

Особое место среди источников личного характера занимает дневник президента Р. Пуанкаре Пуанкаре Р. На службе Франции 1914-1915: Воспоминания. Мемуары. - М.: АСТ, Мн.: Харвест, 2002., в котором он вел записи ежедневно, что делает его свидетельства более объективными.

Глава 1. Константинополь и проливы в экономике и политике России накануне Первой мировой войны

1.1 Значение Черноморских проливов для экономики Российской империи

Обладание черноморскими проливами -- это давнишняя заветная мечта России. Босфор и Дарданеллы давали ключ к Европе, открывали возможность господства на важнейших морских коммуникациях. Но кроме этих геополитических причин, проливы имели еще и огромный религиозный смысл для России. Они открывали дверь к заветной мечте -- Царьграду. Однако все устремления России в XVIII и XIX веках: при Екатерине Великой, при Александре I, при Николае I, при Александре II -- не увенчались успехом. Противники России, прежде всего, Англия, хорошо понимали, что тот, кто владеет черноморскими проливами -- владеет важнейшим геополитическим центром земли.

Черноморские проливы имели важное политическое и экономическое значение для России. «Господство над Босфором и Дарданеллами не только открывает двери на влияние в бассейне Черного и Средиземного морей, но и является источником преобладанием над Балканским миром и передней Азии, в судьбе которых Россия заинтересована». Стрельцов Р. Россия, Царьград и Проливы.- СПб., 1915.- С. 82.

Для благосостояния России роль проливов очень велика, и решение этого вопроса в ее пользу имело бы громадное влияние не только на исход войны, но и на дальнейшую судьбу страны. Экономика России во многом зависела от проливов.

В мирное время путь через Проливы был дешевле и выгоднее для торговли России с Европой, Азией и Африкой, чем любой другой. Во время войны на Западной границе, при закрытых портах Балтийского моря, Черноморские проливы могли оказаться единственным доступным путем для большей части российского экспорта. Как писала газета «Биржевые ведомости», «чем больше будет развиваться наш юг - вся черноморско-земледельческая, каменноугольная, нефтяная промышленность России, таящая в себе бесконечные перспективы и только еще просыпающаяся к новой жизни, - тем более будет расти экономическое и политическое значение для нас Проливов». Лунева Ю.В. Закрытие Дарданелл во время итало-турецкой войны (1911-1912 гг.).//Новая и новейшая история. 2011. - № 6. -. С. 73.

Соображения стратегического характера подкреплялись также экономической необходимостью. Украинское зерно, кавказская нефть, марганец и до некоторой степени молочные продукты Западной Сибири имели единственный выход через Босфор и Дарданеллы. По данным Министерства торговли и промышленности, за десятилетие (с 1903 по 1912 г.) вывоз через Дарданеллы составил 37% всего вывоза империи. Морская перевозка грузов имела неоспоримое преимущество перед сухопутной, так как обходилась в 25 раз дешевле. Из общего экспорта товаров в 1911 г. на сумму в 1591 млн. руб., через проливы было вывезено товаров на сумму 568 млн. руб., что составляло значительную часть стоимости всех экспортируемых товаров. Важность этого пути возросла в связи с намечавшимся индустриальным развитием Украины, с ее крупными запасами железа и угля, и в связи с эксплуатацией ресурсов Закавказья и Персии. Лунева Ю.В. Указ. соч. - С. 73.

Все, что касалось Проливов, чрезвычайно болезненно воспринималось российским обществом, прежде всего той его частью, чьи интересы были связаны с торговлей и промышленностью. Угроза закрытия Босфора и Дарданелл и, как следствие, ущерб хлебному экспорту активно обсуждались в прессе самых разных направлений. Член Государственного совета Н.С.Авдаков писал в «Новом времени»: «Все время русская экспортная торговля находится под страхом за Проливы… Не надо забывать, что наш хлебный вывоз достигает в настоящее время полутора миллиардов рублей, причем шестьдесят процентов направляется через Черное море… Закрытие Дарданелл, которое представляется весьма вероятным, если не будут сделаны надлежащие воздействия, может повлечь за собой настоящее бедствие для России». Россия и Черноморские проливы (XVIII-XX столетия)./Под ред. Л.Н. Нежинского и А.В. Игнатьева - М., 1999. -С.286. От практической стороны дела газеты быстро перешли к обсуждению перспектив решения «исторической задачи». «Московские ведомости» писали: «…история требует исчезновения Турции, самостоятельного бытия народов Ближнего Востока и нашей охраны их свободы с твердой позицией на Босфоре и Дарданеллах». «Утро России» предупредило: «Если вопросы о Проливах не будут разрешены при настоящих, исключительно благоприятных для нас условиях, то вместе с тем миссия России как великой державы на юге будет окончена навсегда… Мы не сомневаемся, что настоящая политическая конъюнктура будет, наконец, решительно использована Тройственным соглашением в свою пользу». Преобладало мнение, что поддержка со стороны союзников по Антанте в достаточной степени обеспечена. А.И. Брянчанинов в «Утре России», ссылаясь на свои беседы с английскими политическими деятелями, уверял, что Константинополь потерял теперь для Англии и Франции то значение, которое он имел раньше; там отлично понимают значение Проливов для развития нашего юга и «то, что было немыслимо еще 5 лет тому назад, вполне мыслится и обсуждается в Европе». Там же. - С. 286.

Значение Проливов для экономики юга России в полной мере проявилось во время закрытия Дарданелл. Это, как выразился капитан I ранга А.Н.Щеглов, состоявший в то время морским агентом в Турции, «подняло вопль по всей России». Во время Итало-турецкой (1911-1912) и Балканских войн (1912-1913) Порта временно закрыла проливы, сделав официальное заявление: «Императорское министерство иностранных дел имеет честь довести до сведения иностранных миссий, что начиная с этого дня проход через Дарданелльский пролив для иностранных судов полностью воспрещается», - сообщалось в ноте турецкого МИД. Международные отношения в эпоху империализма. 1878 - 1917./Под ред. В.М. Хвостова. (далее - МОЭИ). - 13т. - М.: 1930 - 1940. - Сер. 2. - Т. 19. - ч. 1. - № 778. - С.424.

По подсчетам российского Министерства финансов, паралич хлебной торговли наносил стране ежемесячный ущерб в размере около 30 млн. руб. Это создавало проблемы и для союзников России, которые вынуждены были импортировать зерно из США и Аргентины. Кроме того, с закрытием проливной зоны Россия лишалась наиболее удобного пути получения военных материалов от союзников. Козлов Д.Ю. «Странная война» в Черном море (август - октябрь 1914 года). - М.., 2009.- С.31. Все это является наглядной демонстрацией значения Проливов для южной торговли России.

По данным Министерства финансов, в 1912 г. экспорт России через Черное море сократился с 568 млн. руб. в предыдущем году до 433 млн. руб., а ее торговый баланс был на 100 млн. рублей меньше по сравнению с предыдущими тремя годами из-за неудовлетворительной реализации урожая, одной из главных причин которой было именно закрытие Проливов. В 1913 г. более 80% хлебного экспорта осуществлялось через порты Черного и Азовского морей. Особенно велика была роль южных морей в российском экспорте, так как именно причерноморские губернии являлись основными производителями зерна и муки - главной экспортной статьи.

По данным периодического издания «Внешняя торговля России по европейской границе» цены на пшеницу в июне 1912 г. по сравнению с предыдущими месяцами понизились, как на главных иностранных, так и на русских рынках, тем не менее они в этом месяце, как и в продолжении текущего года, всюду были значительно выше, чем в 1910 и 1911 гг. Весь экспорт в Западную Европу сократился на 15010 тыс. кварт. Экспорт из Черноморских портов (России и других государств) уменьшился на 17375 тыс. кварт экспорт пшеницы из России сократился, по данным нашей статистики до 15,5 млн. пудов против 28,1 млн. в июне прошлого года. Лунева Ю.В. Указ соч. - С. 76. Одесский биржевой комитет констатировал, что закрытие Дарданелл окончательно подрывает как экспорт, так и импорт. Таганрогский биржевой комитет сообщал, что закрытие Дарданелл действует разорительно на всю торговлю: «Работы в порту сокращены. Свыше 1000 портовых рабочих стоят без работы». Телеграммы тревожного характера поступали в министерство торговли из Новороссийска, Бердянска, Ейска, Поти и Батума. Не меньшее значение этот торговый путь имел и для русской промышленности: Донецкого каменноугольного бассейна, Кавказского нефтепромышленного и рудоносного бассейнов. При этом с развитием юга России оно неуклонно повышалось. Константинополь и проливы. По секретным документам б. министерства иностранных дел./Под ред. Е.А.Адамова. - 2 т. - М., 1925. - 1926. - Т. 1. -- С. 156-181.

В декабре 1913 г. С.Д. Сазонов сообщал царю: «Проливы в руках чужого государства означают подчинение всего юга России этому государству». Год спустя он снова заявил, что они являются «жизненным нервом во всей нашей экономической жизни»..Готлиб В.В. Тайная дипломатия во время первой мировой войны.. - М., 1960. - С.90.

Высказывались идеи о том, что государственные интересы могут быть удовлетворены только путем «полного подчинения всего морского пути через проливы…нашей власти». Константинополь и проливы. - Т. I. - № 2. - С. 158. Такие идеи переросли в широкое общественное мнение.

Но для того, чтобы стать средиземноморской державой, не достаточно было ограничиться контролем над проливами. Необходимо для этого подчинить острова Имброс и Тенедос (господство над устьем пролива) и Лемнос и Самофракию (доминируют над пространством впереди пролива).

1.2 Геополитические и стратегические планы России в отношении Константинополя и проливов 1914-1917 гг.

Стратегическое значение Черноморских проливов было связано прежде всего с развитием флота, а следовательно, и с безопасностью южных границ государства. Существовавший режим Проливов не позволял России в случае необходимости перебрасывать суда из одного моря в другое. Отражался он и

на качественном составе флота. В то время как Турция имела возможность заказывать или покупать готовые суда за границей, Россия не могла пополнить флот иначе, как сооружением кораблей на черноморских верфях. Россия и Черноморские проливы. - С. 255.

На рубеже XIX-XX вв. значимость проблемы черноморских проливов снизилась; она перестала быть приоритетной общегосударственной военно-политической задачей, которой была в течение последней четверти XIX в. Вплоть до самой первой мировой войны этот вопрос не значился в числе тех правительственных заданий, которые русская вооруженная сила должна была бы в случае войны решать.

После поражения России в русско-японской войне и завершения первой русской революции внешнеполитические интересы царской России вновь сконцентрировались на Ближнем Востоке, Балканском полуострове и в районе черноморских проливов. Перенеся свою активность с Дальнего на Ближний Восток, в Петербурге исходили из того, что для экономического развития юга России необходимо иметь выход к Средиземному морю. Западные же державы были заинтересованы в открытии проливов для военных и торговых флотов всех государств и не хотели признавать особых интересов прибрежных стран. России также приходилось учитывать интересы Турции, которая искала поддержки в жизненно важном для нее вопросе о проливах у европейских держав.

Однако главным вероятным противником была Германия, и потому выбор главного театра военных действий падал именно на Балтийское море, а к Черноморскому внимание было снижено.

Чтобы составить полное представление, как перед войной стоял вопрос о завладении Босфором в морских кругах, необходимо рассмотреть, как он ставился в сухопутном Генеральном Штабе, а также в Морском ведомстве, на ответственности которого лежала разработка основных директив по подготовке флота к войне и составлению самых планов войны.

Руководители российского сухопутного Генерального Штаба, поглощенные после войны с Японией подготовкой к назревающей грандиозной борьбе с Германией, придерживались перед 1-й мировой войной уже отжившего строго догматического требования о безусловном сосредоточении максимума сил на главном театре военных действий, в связи со строжайшей экономией при выделении сил для второстепенных операций; причисляя к таковым Босфорскую операцию, они полагали, что выделение для этой операции необходимых десантных войск повлекло бы за собой ослабление «без всякой пользы» русских сил на главном театре войны, где для успешной борьбы с таким грозным противником, каким была Германия, ни один батальон не мог бы быть лишним. Ввиду этого Генштаб требовал от Морского ведомства сосредоточения в первую очередь всех усилий и средств на усилении флота Балтийского моря, ибо это море было тесно связано с тем сухопутным театром, на котором должны были развиваться военные действия против Германии.

С другой стороны, Генеральный Штаб придерживался мнения (как известно из последующих событий, ошибочного), что грядущая война будет непродолжительной, и что она будет закончена с теми боевыми запасами, которые окажутся в наличии при ее начале. Поэтому не усматривал никакой непосредственной помощи операциям армии на главном театре войны от завладения Босфором, то есть от обеспечения российских морских сообщений для подвоза боевых припасов из-за границы.

Все было очевидным образом рассчитано на короткую по времени войну. Военные запасы к первым кампаниям у России были не меньше, чем у Запада, но у России не было такой отлаженной системы сбора информации, не было системы гибкого реагирования в экономической сфере, механизмов быстрого переключения на новые исторические нужды. Уткин А.И. Забытая трагедия. Россия в первой мировой войне. - Смоленск:, 2000. - С.108-109.

Российский сухопутный Генеральный Штаб, при недостаточной широте взглядов и при не вполне ясном понимании национально-государственных задач России, был всецело во власти «континентальной» идеологии, так что широкие морские проблемы России были ему чужды и на связанные с их решением морские операции он смотрел более чем скептически.

Сухопутный Штаб оказывал давление на Морское ведомство. Вследствие этого в идеологии российского Морского Генерального Штаба Балтийское море приобрело значение главного морского театра военных действий, и на усиление Балтийских морских сил были направлены все кредиты и внимание, а интересы черноморского театра были отодвинуты на задний план. «Задача завладения Босфором для обеспечения наших морских сообщений через проливы ни правительством, ни Главным управлением Генерального Штаба нашему Морскому ведомству ни в какой форме перед войной и не ставилась» - свидетельствует А.Д. Бубнов. Бубнов А.Д. В царской ставке. -- М., 2008. - С. 119.

Поэтому вопрос о завладении Босфором рассматривался Морским Генеральным Штабом лишь в перспективе отдаленного будущего; полагалось возможным перевести вопрос о захвате проливов в практическую плоскость в лучшем случае к 1918-1819 гг., а еще лучше к 1930-1935 годам, когда должна была быть закончена так называемая большая программа восстановления российского флота после его уничтожения в войне с Японией в 1905 году. Бубнов А.Д. Указ. соч. - С. 186. Речь шла именно о воссоздании, поскольку, как свидетельствует К.Ф. Шацилло, к началу 1907 г. на Черном море имелось всего 6 броненосцев, к тому же построенных в разное время и настолько отличавшихся друг от друга, что составить из них единую эскадру было практически невозможно, к тому же все они безнадежно устарели и не были обеспечены личным составом. Подводных лодок не было совсем. Обе черноморские базы - Севастополь и Николаев - находились в запущенном состоянии. В апреле 1907 г. морской министр И.М. Диков представил в Совет государственной обороны программу судостроения на 10 лет, предполагавшую закладку 4 легких крейсеров, 36 эсминцев, 6 подводных лодок. Однако средств в размере 132 млн. рублей получить не удалось. В результате построили 9 миноносцев и 6 подводных лодок. О дредноутах речи не было. Так называемая малая судостроительная программа, утвержденная Николаем II в июле 1907 г., основные средства отводила Балтийскому флоту. В начале 1908 г., под влиянием слухов об усилении турецкого флота, в Морском министерстве была создана комиссия под председательством И.Ф. Бострема для приведения в боеспособное состояние Черноморского флота. Для этой цели по рекомендации комиссии Государственная дума ассигновала 6 024 900 рублей. Шацилло К.Ф. Русский империализм и развитие флота накануне первой мировой войны. (1906 - 1914 гг.). М., 1968. - С.121-125.

Следующие шаги по обновлению флота были предприняты лишь в 1911 г., когда была утверждена новая программа. Одним из инициаторов этого решения был министр иностранных дел А.П. Извольский, всерьез обеспокоенный перспективой утраты Россией господства в Черном море и представивший в 1910 г. Николаю II специальный доклад о турецких вооружениях. Его поддержал П.А. Столыпин. Морское министерство определило, что необходимо заказать 3 линейных корабля новейшего типа, 9 эсминцев и 6 подводных лодок. Общие расходы должны были составить 135 744 838 рублей. Программа должна была быть выполнена в 4 года. Шацилло К.Ф. Указ. соч. - С.129-131.

Последние усилия по довооружению Черноморского флота были предприняты в конце 1913 г., в самый канун первой мировой войны. Россия и Черноморские проливы. - С.294.

По мнению А.А. Саковича (бывший офицер оперативной части штаба, командующего Балтфлотом) царская Россия и идеологически (доктрины, планы кампаний и операций, подготовка), и материально оказалась совершенно неподготовленной к разрешению вставших перед флотом в действительности боевых задач. Сакович А. Радиоразведка на Балтийском театре в войну 1914-1918 гг.// Морской сборник. 1931. - №12. - С.46. В общем и целом, по мнению британского исследователя России, «ни одна из участвовавших в войне стран не была хуже подготовлена к войне, чем Россия. После поражения в войне с Японией … интервал для восстановления сил был слишком кратким. Впрочем, даже если бы передышка была продолжительнее, русская система управления исключала возможность надежной подготовки к войне… Превосходство в людской силе не могло компенсировать отставания в производстве вооружений и недостатков военного руководства». Уткин А.И. Указ. соч. - С. 25-26.

Вместе с тем в Морском Генеральном Штабе господствовало убеждение, что вопрос о проливах решится сам собой в результате грядущей войны с Германией, и в связи с этим внушенный Главным управлением Генерального Штаба лозунг «ключи от проливов находятся в Берлине» был Морским Генеральным Штабом положен в основу подготовки российских морских вооруженных сил к предстоящей войне.

Иными словами, Морской Генеральный Штаб полагал, по примеру своего сухопутного собрата, что вопрос о проливах будет решен победой над Германией, т.к. эта победа повлечет за собой перестройку всех мировых политико-географических взаимоотношений, а поэтому он и направил все свои усилия на обеспечение победы на главном театре войны против Германии. В связи с этим им мыслилось, что в случае победы над Германией не представится необходимым занимать проливы с бою, потому что они достанутся России как плод ее победы на главном театре войны. Поэтому Морским Генеральным Штабом в целях сосредоточения всех усилий на том театре военных действий, где должна была решиться судьба всей войны, было признано целесообразным и возможным не ставить в войне с Германией Черноморскому флоту задачу завладения Босфором, и в целях экономии средств было признано возможным не вести в ближайшее время никакой подготовки к выполнению этой операции.

Между тем перед Первой мировой войной в составе Морского Генерального Штаба была группа лиц, которые считали, что Россия всё же должна вести подготовку к завладению Босфором во время предстоящей войны с Германией.

Группа этих лиц во главе с начальниками Черноморского и исторического отделений капитанами 2-го ранга М.И. Каськовым и Е.Н. Квашниным-Самариным, считала, что в случае войны с Германией Россия должна силой завладеть Босфором, чтобы поставить Англию перед совершившимся фактом и на будущей мирной конференции закрепить за собой проливы по праву; при этом ими выдвигались соображения, что война с Германией даст нам исключительно благоприятную обстановку для завладения проливами, которая в будущем, вероятно, больше не повторится, ибо, имея Англию в этой войне на своей стороне, мы, при завладении Босфором, не встретимся с открытым вооруженным сопротивлением ее грозной для нас морской силы, как это в прошлом постоянно бывало.

Также в 1908 году в Морской Генеральный Штаб ВМФ поступали различные записки и предложения от военных моряков, в частности, от вице-адмирала Л.А. Брусилова. Летом 1908 года состоялось Особое совещание, которое получило Высочайшее одобрение. На его основе были составлены оперативные разработки под грифом «совершенно секретно» по организации десантной операции на Босфоре. Там же ставились и основные цели по захвату проливов и объяснялись причины, почему этот захват необходим. Вот что говорилось в одном из этих документов: «В случае благоприятного исхода главной Босфорской операции, обстоятельства военного времени могут вызвать наступления нашего флота совместно с сухопутными силами на Босфор. В высочайше одобренном заключении Особого Совещания 21-го июля 1908 установлено, что политическая обстановка может вынудить нас занять Верхний Босфор. Владение проливами имеет для России тройное значение: Россия получает возможность упростить оборону своего черноморского побережья. Россия получает базу в Средиземном море, как точку опоры, дающую ей возможность проявлять свою мощь, а в некоторых случаях и владычествовать на этом море».

Несмотря на то, что эта группа, опираясь на неопровержимые исторические данные, всеми способами старалась провести свою точку зрения, ей всё же не удалось изменить сложившуюся в руководящих кругах Морского Генерального Штаба стратегическую идеологию, вытекающую из воспринятой ими идеи «о ключах от проливов в Берлине».

Планы России на случай войны постоянно корректировались. Если в конце XIX века речь шла о захвате проливов, то в начале ХХ века решено было ограничиться блокадой и постановкой минных заграждений в Босфоре. Впрочем, ставить их пришлось бы прямо под дулами береговых батарей. В конечном счете, к началу военных действий так и не был подготовлен оперативный план Черноморского флота, что поставило его командование в затруднительное положение.

Поэтому постановка этого задания (решение проблемы черноморских проливов) русской вооруженной силе правительством, уже после начала войны, застала ее совершенно к тому неподготовленной, за что главная доля ответственности и падает именно на русское правительство.

Чтобы иметь полное представление о положении перед войной вопроса о завладении Босфором, необходимо еще знать, как к нему относился Государь.

В начале царствования императора Николая II наибольшую силу имела идея, согласно которой обеспечения российских морских сообщений с внешним миром следовало бы искать не на Черном море, а на Тихом океане. Вследствие этого российская политика в конце прошлого столетия была направлена на Дальний Восток и главное внимание Государя было поглощено делами этой дальней российской окраины, а проблема Черного моря исчезла из его поля зрения. После катастрофы в войне с Японией и ослабления военной мощи России невозможно, конечно, было и думать о решении столь трудной проблемы, каковой была проблема о проливах, тем более что надвигалась угроза со стороны Германии, борьба с которой должна была бы потребовать сосредоточения против нее всех русских сил.

Государь воспринял точку зрения Генерального Штаба о том, что «ключи от проливов находятся в Берлине» и утвердил разработанный Главным управлением Генерального Штаба план войны с Германией, в котором не было отведено никакого места подготовке к Босфорской операции.

Ходили мнения, что Россия ввязалась в Первую мировую войну ради захвата Черноморских проливов. Так, например, 8 февраля 1914 г. прошло совещание под председательством С.Д.Сазонова, на котором присутствовали представители морского Министерства, Генерального штаба и их ближайшие сотрудники, российский посол в Константинополе и некоторые другие. Совещание носило предварительный характер, искались варианты выхода, отстранения возможной опасности; оценивались сухопутные, морские силы, их мобилизация на случай войны. И хотя это совещание носило секретный характер, через несколько дней о нем узнали в германском посольстве, и восприняли это событие как агрессивное, заговорщическое против целостности Оттоманской Империи; как угрозу всему Европейскому миру.

Однако, по словам С.Д. Сазонова, российскому правительству не приходила мысль затеять европейскую войну ради разрешения вопроса о проливах в нашу сторону; но раз уж война была развязана, причем не нами, то почему бы этим не воспользоваться? К тому же разрешение этого вопроса «одно могло примирить русское общественное мнение с теми огромными жертвами, на которые эта война обрекала русский народ».Сазонов С.Д. Воспоминания. - М., 1991. - С.297. Это была возможность использовать создавшееся международное положение для осуществления острой потребности России. Это обеспечило бы экономическую свободу и политическую безопасность. Общественное мнение было настроено похожим образом: важно не пропустить благоприятно сложившихся обстоятельств для окончательного разрешения вековечной и мучительной ближневосточной проблемы, «тормозившей правильное развитие национальной жизни». Там же. - С.299. Английский дипломат Дж. Бьюкенен также говорит о том, что Константинополь стал целью России лишь с начала войны: «Русскому обществу становилась очевидной необходимость свободного выхода в море, и виды его обратились на Константинополь как самую выгодную добычу войны»..Бьюкенен Дж. Мемуары дипломата. - М., 1991. - С. 145.

В отношении вопроса о дарданелльской операции для царской дипломатии начинался заколдованный круг. Действительно, чтобы получить Константинополь и Проливы, их необходимо было завоевать; однако, русские вооруженные силы были прикованы к германскому фронту, а операция союзников у Дарданелл вызывала подозрения, что они, заняв их, оттуда не уйдут и, в крайнем случае, согласятся на принцип интернационализации, но отнюдь не русской оккупации.

Вожди основных политических партий России видели в выходе к Средиземноморью закрепление европейских позиций России. Лидер конституционных демократов П.Н. Милюков восславил союз с Британией и Францией - «двумя наиболее развитыми демократиями современного человечества». Будущий премьер Г.Е. Львов говорил о важности освободиться от «культурных и некультурных варваров» - немцев и турок. Октябрист С.И. Шидловский определил войну как столкновение двух мировоззрений, в котором русская армия воюет против идеологии «раздела мира на господ и рабов». Уткин А.И. Указ соч. - С.126-127.

Таким образом, Россия вступила в Первую мировую войну со всех точек зрения -- политической, общественной, военной и морской -- совершенно неподготовленной к завладению проливами, то есть к решению той главной национальной проблемы, от которой, как само течение военных действий показало, зависел исход войны и дальнейшие судьбы России.

Глава 2. Проблема Константинополя и проливов во взаимоотношениях России с союзниками по Антанте

Россия, в случае победы в первой мировой войне, должна была войти в Центральную Европу, в Средиземноморье и принять непосредственное участие в создании в Европе такого политического порядка, при котором треугольник «Россия - Британия - Франция» определял бы развитие всего евразийского континента. Залогом «окончательного» завершения интеграции России в Европу стал союз с европейским Западом, с Парижем и Лондоном - невиданный доселе эксперимент в дипломатической истории русского государства. Уткин А.И. Забытая трагедия. Россия в первой мировой войне. - Смоленск:, 2000. - С. 8.

Союз с Западом рассматривался в Петрограде как долговременная основа русской политики, а не только как инструмент ведения данной конкретной войны. Петроград видел гарантии от германского реванша в тесном союзе с Западом. Там же. - С.13.

В Константинополе сталкивались интересы почти всех великих европейских держав, и потому важным шагом для российской дипломатии стало обсуждение этого вопроса со своими союзницами. Направлением внешнеполитической деятельности России стало проведение мероприятий, преследующих цель в перспективе присоединить к Российской империи черноморские проливы или хотя бы создать серьезные предпосылки для этого.

После того, как в октябре 1914 г. германские и турецкие военные корабли бомбардировали Севастополь, Одессу, Новороссийск и Феодосию, проблема обладания проливами встала для России в полный рост, и С.Д.Сазонов пришел к заключению, что необходимо настоятельно начать переговоры с союзниками о признании российских прав на обладание проливами как единственное обеспечение российской безопасности. И правильность его инициативы не вызывала в обществе никаких сомнений. Вся трудность вопроса сводилась к тому, чтобы получить согласие союзников на претворение в жизнь славянофильской доктрины о неотъемлемом праве России и только России включить в свои владения Царьград и проливы с прилегающей территорией.

2.1 Константинополь и проливы в Англо-русских отношениях