Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство общего и профессионального образования

Российской Федерации

ДАГЕСТАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Исторический факультет

Кафедра истории стран Азии и Африки

Дипломная работа

Казавова Г.Т.

ГЮЛЬХАНЕЙСКИЙ ХАТТ-И ШЕРИФ 1839 ГОДА

Руководитель: кандидат исторических наук, доцент кафедры истории стран Азии и Африки ГАДЖИЕВ Р.С.

Махачкала 1999 г.

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. общая характеристика экономического и политического положения османской империи в первой трети хiх века

§ 1. Экономика и социальное развитие

§ 2. Политическая жизнь и международное положение

ГЛАВА II. ПОДГОТОВКА И ПРОВОЗГЛАШЕНИЕ СУЛТАНСКОГО УКАЗА 1839 ГОДА

§ 1. Мустафа Решид-паша. Краткие библиографические сведения

§ 2. Подготовка хатта и торжество его провозглашения

ГЛАВА III. ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИЙ И ВНУТРЕННЕПОЛИТИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ

ГЮЛЬХАНЕЙСКОГО ХАТТ - И ШЕРИФА 1839 Г.

§ 1. Внешнеполитический аспект султанского указа

§ 2. Внутриполитический аспект: отношение к хатту населения

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

ВВЕДЕНИЕ

Для Османской империи, как и для ряда стран Востока, XIX век прошел под знаком реформ. Изучение опыта этих реформ представляется сегодня актуальным и важным. Их опыт может стать инструментом анализа реформаторских устремлений современного человечества, что особенно ценно для ситуаций, которые определяются тенденцией обеспечить быстрый экономический и научно-технический прогресс.

В первой трети XIX века Османская империя переживала сложные процессы экономических, политических и административных преобразований. Постепенно складывался и приобретал конкретные очертания правительственный курс на реформы в целях укрепления и обновления Османской социально-политической системы. Длительный период подъема освободительных движений балканских и арабских подданных, военно-политический кризис, недостаточность преобразований Селима III, Махмуда II и угроза потери суверенитета в результате колониальной экспансии капиталистических держав Запада - все заставило правящие круги Османской империи в 30-40-х годах XIX века перейти к приведению ряда экономических и административно-политических институтов империи в соответствие с требованием времени.

Дипломная работа посвящена мало освещенному в отечественной и зарубежной литературе периоду Османской империи - одному из этапов реформаторского движения XIX века - танзимату.

В центре работы - события, связанные с подготовкой и провозглашением Гюльханского хатт-и шерифа 1839 г. и отношением к этому событию внутри страны и за ее пределами.

Исследуя данную тему, автору дипломной работы приходилось учитывать воздействие опыта передовых европейских государств на Османскую империю, что в разных формах прослеживалось в области политики и экономики. Однако трактовка этого явления, как слепого подражания Западу, является упрощением. Гюльханейский хатт-и шериф и последовавшие за ним реформы были подготовлены, провозглашены и проведены с использование Европейского опыта и были осуществлены в условиях острой и упорной борьбы со сторонниками сохранения традиционных устоев и порядков. В этой связи справедливо мнение российских историков - тюркологов Гастротян М., Орешковой С. и Петросян Ю. о том, что эти реформы «являлись первыми попытками синтеза традиционных средневековых мусульманских и современных европейских государственных и культурных институтов» (19, стр. 88).

Представляется важным рассмотрение вопроса о роли государства и, в частности, попыток осуществления реформ сверху, при активной роли Мустафы Решид-паши и его сторонников - представителей просвещенной верхушки османского общества.

Изучение проблемы, связанной с подготовкой и провозглашением гюльханейского хатт-и шерифа 1839 г., невозможно без использования документов и материалов. Ценные материалы по избранной теме содержатся в трудах современников тех лет. Это, прежде всего, мемуары, дневники и письма, научные и описательные работы. Воспоминания различные донесения и статьи русского консула в Бейруте К. Базили (1), русских путешественников Н. Вронченко (3), П. Чихачева (12), прусского офицера Г. Мольтке (7) насыщена сведениями об экономике османской империи.

Исследования немецкого ученого Д.Г. Розена в книге «История Турции от победы реформ в 1826 г. до Парижского трактата в 1856 г.» , выпущенной в Санкт-Петербурге в 1872 г. - это богатая информация об экономике, политике, международном положении Османского государства в первой трети XIX века.

Проблемы, затрагиваемые в дипломной работе, в той или иной степени освещены в трудах отечественных тюркологов, опубликованных в монографиях и статьях в разные годы: О. Коймен (33), М. Мейер (35), А. Миллер (36, 37), Степаняц (48), Ф. Шабанов (56). Наиболее полно данную тему раскрывает в своих работах Н. Дулина (23-29). Ее работы посвящены исследованию важного периода истории Османской империи, когда в середине XIX века султанское правительство, понуждаемое отсталостью государства было вынуждено прибегнуть к реформам буржуазного характера и одновременно пыталось сохранить ряд институтов феодального государства.

Другим ценным материалом для написания дипломной работы явились труды А. Новичева (41-45). В книге «история Турции» (43) он освящает крупное событие в истории Турции первой половины XIX века: реформы 1839 - 1853 гг. где дана характеристика экономических социальных и политических процессов, особенностей эволюции турецкого общества, рассматривается отношение Османской державы со странами Западной Европы и России.

К такому подходу А. Новичева близки исследования И. Фадеевой (53-55) и М. Тодоровой (52). В монографиях и статьях И. Фадеевой освящается идейная эволюция османского общества в XIX веке, зарождение и развитие официальной доктрины османизма и панисламизма, анализируются реформы, а также роль, которую они должны были сыграть в укреплении единства Османской империи. В своей книге «Англия, Россия и Танзимат» М. Тодорова рассматривает комплекс проблем, связанных с осуществлением программы реформ Османской империи, которые рассматривает в тесной связи с европеизацией империи, пытается определить место и значение в этом процессе внешнего фактора, прежде всего, Англии и России. Односторонние оценки дают В. Георгиев (20), Левин (34), Семенов (47).

Сведения по интересующей нас теме содержатся и в журналах «Вестник Европы», «Азия и Африка сегодня», «Народы Азии и Африки», а также в «Тюркологических сборниках», «Балканские исследования»и «Кратких сообщениях института славяноведения».

Задача дипломной работы на основе историзма и исторической правды не только раскрыть и проанализировать подготовку, провозглашение и последствия Гюльханейского хатт-и шерифа 1839 года, но и как можно полнее осветить спорные вопросы данной темы, учитывая мнения противоположных сторон..

ГЛАВА I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЭКОНОМИЧЕСКОГО И ПОЛИТИЧЕСКОГО ПОЛОЖЕНИЯ ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИИ В ПЕРВОЙ ТРЕТИ ХIХ ВЕКА

§ 1. Экономика и социальное развитие

К концу первой трети ХIХ века Османская империя понесла значительные территориальные потери. Она лишилась Бесарабии и кавказского побережья Черного моря, значительной части греческих земель. Молдова и Валахия упрочили свою автономию, а Сербия ее получила. Египет, хотя и оставался в рамках империи и сохранял формально зависимость от султана, фактически приобрел нового правителя в лице Мухаммеда Али-паши (40, с. 93) тем не менее, Турция оставалась крупным по своей территории государством. На Балканах она продолжала владеть Болгарией, Македонией, Фракией, Фессалией, Албанией, Боснией и Герцеговиной, в Азии - Малой Азией, Сирией, Ливаном, Палестиной, Ираком, вплоть до Персидского залива, Аравией (43, с.81). Исследователи установили падение в этот период удельного веса и численности турецкого населения. Процесс смертности у них был выше, чем у не мусульманского населения, в частности, во время эпидемий чумы и холеры. Много турок погибло в частых внешних и внутренних войнах, которые вела Турция в первой трети ХIХ века; результат этого - падение у турок рождаемости. Многие регионы Турции как в Румынии, так и в Анатолии были бесплодны и выглядели опустошенными.

Военный советник турецкой армии русский офицер Г.Мольтке, побывав в Измирской области, писал, что «она поражает своей растительностью, но край населен очень бедно». Картины безлюдья и запущения наблюдали путешественники во многих районах Европейской Турции. Тот же Г. Мольтке ужаснулся видом Добруджи: «пространство в двести квадратных миль, лежащее между Черным морем и Дунаем, такая грустная пустыня, что трудно и описать ее, я думаю, что здесь не более 20 тысячи жителей… Нужно проехать несколько миль, чтобы наткнуться на какую-нибудь жалкую деревушку без сада и без реки…Последняя война (русско-турецкая 1828-1829 гг.) оставила здесь страшные следы: треть деревень, по крайней мере, значившихся на карте, уже не существует» (7, №9, с.30).

Безлюдье и запустение были результатом не кратковременных явления или событий, внутренние и внешние войны, эпидемии, хотя они принесли Турции огромный людской и материальный урон. Главной причиной бедственного положения страны был хронический кризис, который она переживала в течение уже многих десятилетий, идо которого ее довел разложившийся феодальный режим со всеми своими многообразными «законными и произвольными» формами угнетения производителей материальных благ и покоренных народов.

Во всех отраслях турецкой экономики по прежнему преобладали феодальные пережитки и полуфеодальные черты. Этот режим изжил себя и все же продолжал господствовать, так как в силу ряда исторических причин в его недрах даже в первой трети ХIХ века не мог возникнуть буржуазный уклад.

С первых десятилетий ХIХ века все большее значение как фактор отрицательно сказавшийся на развитии экономики Турции в целом, приобретает экспансия иностранного капитала. Больше всего от нее пострадало турецкая промышленность и ремесло. Но именно в зависимости от развития промышленности решался вопрос, будет ли и как быстро экономика Турции двигаться по пути прогресса. Самый большой ущерб турецкий феодальный режим наносил крестьянству и сельскому хозяйству (в Турции подавляющая часть земельного фонда, состоящая из государственных и вакуфных земель была изъята из легального товарооборота). По сообщению путешественника П. Чихачева «сельскохозяйственные работы производились теми же варварскими сельскохозяйственными орудиями, что и раньше…» (12, с. 47).

Упразднение султаном Махмудом II военно-лепной системы, будучи прогрессивной реформой, не привело к облегчению положения основной массы крестьян, от благосостояния которого зависела экономическая, военная, политическая мощь империи. На крестьянство падало основное бремя расходов империи и господствующего класса, военных, людских, материальных издержек (43, с. 84). Подавляющая часть пахотной земли по прежнему оставалась в руках крупных землевладельцев, государства, духовенства, включая часть бывших лепников-силахи. Крестьяне обрабатывали столько земли, сколько нужно было им для удовлетворения собственных потребностей.

Многочисленные налоги, особенно в связи с откупной системой их взимания, разоряли крестьян. Европейцы, посетившие Турции в 20-30 гг. ХIХ века и внимательно изучавшие внутренне положение империи и жизнь ее населения уделяли много внимания этому вековому злу. Размер только одного основного налога - ошара - колебался в пределах 15-50 процентов валового сбора урожая (по закону 10 процентов). Одним из самых разорительных для крестьян и губительных для сельского хозяйства методов феодальной эксплуатации была система принудительных закупок продукции по низким ценам. Этим занималось и правительство, и крупные местные феодалы, и тысячи посредников-торговцев (42, с. 205).

Большим препятствием для развития сельского хозяйства явились монополии. Система монополий на сельскохозяйственные продукты запрещала их экспорт и обязывала в принудительном порядке закупать для нужд армии и крупных турецких потребительских центров определенное количество продуктов земледелия по более низким ценам, чем рыночные (39, с. 125).

Краткий анализ состояния сельского хозяйства и положения крестьянства в первой трети ХIХ века позволяет прийти к следующим выводам. В османской деревне по прежнему господствовали феодальные и полуфеодальные отношения. Основным методом эксплуатации крестьян осталась издольщина: преобладало натуральное хозяйство и продуктовая рента. Подавляющая часть земельного фонда, состоявшая из государственных и вакуфных земель как правило была изъята из легального товарооборота. Неприкосновенность жизни, чести и имущества землевладельцев не была гарантирована. Одним из самых плачевных результатов этого была низкая товарность сельского хозяйства с одной стороны и слабая емкость внутреннего рынка с другой. В свою очередь узость рынка сдерживала развитие городской промышленности, ремесла и торговли.

По официальным данным в 1816 году в Османской империи было 47 городов с населением 20 тысяч жителей. Самые крупные города (более 100 тысяч населения) находились в Европейской части империи и арабских провинциях (43, с. 85).

В турецких городах производились почти все предметы, необходимые для местного населения: ткани, обувь, посуда, оружие.

Во всех районах Малой Азии имелись центры производства хлопчатобумажных тканей. Это были города: Костамосу, Синол, Эгердир, Бурдур, Чайкпры и другие. В то время, по свидетельству М.Вронченко, многие ремесла, особенно суконные хирели из-за иностранной конкуренции. Он писал: «бедные слои населения довольствовались грубым сукном местного производства, зато все, кто хочет одеваться немного получше, то есть часть ремесленников, все купцы и все высшее сословие, делает себе платье из сукна, получаемого из Бельгии и отчасти из Саксонии» (3, ч.2, с.59). Перемены в быту, замена многими жителями городов одежды старого турецкого покроя на Европейский, способствовало застою в турецкой текстильной промышленности.

Превращение султанских владений в источник сырья и рынок сбыта для капиталистических стран привело к увеличению роли сельского хозяйства и падению значимости промышленного производства в империи. Вплоть до конца ХVIII века местные ремесленники в целом удовлетворяли медленно возрастающий внутренний спрос. Более того, создавались возможности для развития мануфактурного производства - усилился процесс разложения цеховой организации ремесла: все большие масштабы приобретала скупка, авансирование и другие простейшие формы подчинения ремесленного производства торговому капиталу. Однако, в первой половине ХIХ века, особенно после завершения промышленной революции в Европе, условия функционирования городского ремесла как в азиатских, так и в европейских провинциях резко ухудшились, многие отрасли пришли в упадок. Многие города теряют свое былое значение как промышленные центры. В Анатолии особенно пострадали наиболее развитых отраслей производства - Бурса, Анкара, Диарбакыр, Амасья, Токай. М.Вронченко сообщает, что число шерстяных станков в Анкаре за последние 10 лет (20-30 годы ХIХ века) сократилось с 20000 до 100, потому что европейские изделия из шерсти обходятся гораздо дешевле (3, ч.2. с.62). В городах преобладала скупка сырой шерсти на вывоз и продажу готовых изделий. В 1825-1830 гг. Англия, например, вывезла из Османской империи около 20 млн. фунтов шерсти разных видов. Промышленный спад наблюдался и в самой развитой в Азии арабской стране - Сирии, входящей в состав Османской империи. Русский консул в Бейруте в 30-х годах ХIХ в. К.Базили писал: «Сирийские города в совокупности имели лет 40 перед сим (имеется в виду англо-турецкий торговый договор 1808 года) до 50 тысяч станков для шелковых, полушелковых и парчевых тканей. Теперь едва ли наберется 2500. Прочие и красивые произведения народной промышленности заменены по всей Турции плохими ситцами Манчестера, принаравленными по рисунку к местному вкусу» (1, с.273). Другие отрасли, не ощутившие в такой же степени воздействия иностранной конкуренции вынуждены были сокращать производство из-за значительного сужения сырьевой базы в связи со снятием ограничений на экспорт местной сельскохозяйственной продукции (30, с.208).

Несмотря на столь тяжелые условия, многие отрасли промышленности и ремесла, удовлетворявшие традиционный спрос населения, продолжали господствовать во внутренних районах Османской империи, курс доступа иностранным товарам был затруднен из-за дороговизны транспорта, плохих дорог, не наблюдалось даже стремления прорыть судоходный канал, не безопасность торговых путей.

Все еще славились внутри и за границей атлас и бархат, бусы, шали Анкары, длиношерстяные ткани Измира, розовое масло, анатолийские ковры, шорные изделия Дамаска, шелковые ткани Алеппо, мыло Триполи, кожи Антиохии. Европейцев приводили в восхищение произведения стамбульских ремесленников: крашенные и вышитые ткани, перламутровые инкрустации, изделия из серебра и слоновой кости, разное оружие (17, с.27).

Итак, в первой трети ХIХ века, когда благодаря промышленному перевороту в Европе для развития экономки многих стран открылись широкие горизонты, в промышленности Османской империи царили застой и упадок. Причины этого упадка были как внешние, так и внутренние. Внутренние - это препятствия, расставленные на пути развития городов феодальным строем в деревне; средневековый феодальный цеховой строй в самой промышленности и в торговле; техническая отсталость промышленности; отсутствие гарантий жизни, чести, имуществ султанских подданных (43, с.187). Внешнее - все более разрушительное воздействие на промышленное и ремесленное производство со стороны импорта иностранных товаров. Никакой протекционистской политики Порта не знала, существовали и переплетались три системы: свободная торговля, протекционистская таможенная система и запретительная система. Турецкое правительство предпринимало некоторые меры для регламентации внешней и внутренней торговли. Они касались, главным образом, ограничения экспорта на товары, которые были дефицитны в пределах османской империи. Например, султанский указ от 1804 года запретил продажу шерсти иностранцам и установил наказание таможенным чиновникам, за нарушение указа. Запрещался вывоз хлопка, хлопчатобумажной пряжи, кожи, воска, меди, золота и серебра. Строго регламентировалась вся продажа на внутреннем рынке. По сравнению с ограничениями на экспорт товаров импорт был свободен от регламентации, что объяснялось нехваткой в империи многих товаров (33, с.17). иностранные торговые фирмы пользовались по Капитуляционным, торговым и иным договорам многочисленными льготами и привилегиями, в частности, их товары облагались крайне низкими импортными пошлинами в 3-5 процентах от стоимости товара. В результате, по словам современного турецкого историка Санды, «ручные станки прекращали работу, в замен открывались лавки для продажи импортных товаров».

Состояние торговли определялось как воздействием внутренних, так и внешних факторов. В Малой Азии и на Балканах издавна было широко развита не только внутренняя, но и внешняя торговля. В рассматриваемый период торговля велась во всех городах и во многих местечках. Значительными торговыми городами Малой Азии были Токай, Анкара, Стамбул, Самсул, Тробзон, Бурса и другие. Крупнейшим центром торговли был Измир (43, с.87). По свидетельству Вронченко «Жители деревень продают свои произведения и покупают нужные им вещи на торгах, бывающих в известные дни недели. Почти каждый город и местечко имеют такие дни базара. В некоторых местах стечение народа бывает очень велико. Кроме того, по деревням развозятся и разносятся товары особым сословием торгашей из разных мест» (8, ч.2, с.283).

Большое место в торговле внутренних районов Малой Азии занимали турецкие ярмарки, наиболее крупные были в местечке Тут и в городах Балыкесире и Зиле. Это свидетельствует о существовании оживленной внутренней торговли. Препятствием для развития торговли являлись государственные монополии на торговлю сельскохозяйственных продуктов, увеличение налогов, ужасающее состояние дорог, наличие разных мер длины и веса в каждой провинции и произвол пашей.

Во внутренней торговле Малой Азии наблюдается двойственный процесс. С одной стороны - расширялась торговля, в частности, торговля сельскохозяйственным сырьем, деревня вовлекалась в товарно-денежный оборот, а с другой - наблюдается упадок торговли промышленными товарами местного производства при одновременном увеличении таких же товаров ввезенных из европейских стран (43, с.88).

Характеризуя внешнеторговые связи Османской империи, следует отметить, что для торговли Турции с Францией и Россией вплоть до 30-х годов ХIХ века было характерно эпизодическое превышение экспорта над импортом. Англо-турецкая торговля, как свидетельствует статистика, начиная с конца ХVIII века велась преимущественно с превышением в возрастающей пропорции британского ввоза в Османскую империю над вывозом сырья и турецких товаров ремесленного производства (17, с.59). Однако, в этот период Османская империя еще не превратилась в рынок сбыта английских товаров. Но к концу 30-х годов ХIХ века картина быстро меняется. Экономический кризис, который длительное время переживала Турция, отражался в состоянии ее финансов. Хронический финансовый кризис был вызван, прежде всего, беспрерывными войнами, которые вела империя в первой трети ХIХ века: русско-турецкие войны 1806-1812 и 1828-1829 годов, война с сербскими повстанцами в 1804-1817 годах, греко-турецкая война 1821-1829 годов, войны с Египтом в 1831-1833 годах и 1839-1841 годах, постоянные войны с Ираном. Войны вносили хаос и без того расстроенную финансовую систему, налоги поступали нерегулярно или их приток в казну вовсе приостанавливался. Финансовый аппарат проявлял свою полную финансовую беспомощность. А главное - во время войн падала платежеспособность населения, особенно крестьянства.

В погоне за деньгами Порта прибегала к трем источникам доходов: к продаже должностей, к сдаче на откуп налогов (ильнизам) и неограниченной чеканке фальсифицированных монет, что являлось крупным препятствием на пути экономического прогресса Турции (43, с.88).

Однобокое и замедленное развитие Османской экономики оказало также влияние на социальные процессы. Постепенное превращение империи в периферийный компонент мировой экономической системы затрудняло складывание местной буржуазии, что помогала трансформации наиболее предприимчивой части купечества в посредников европейских компаний. Из них сложился особый класс «левантийцев» - лиц, пользовавшихся покровительство европейских посольств и получающих от них особый документ - берат, благодаря которому они могли пользоваться капитуляционными привилегиями. Основную массу «бератлы» составляли представители различных нетурецких народностей, сосредоточившие в своих руках основные доходы от предпринимательства. Появление капиталистических элементов в Османском обществе тормозилось и тем обстоятельством, что правящая верхушка предпочитала не вкладывать крупных средств в хозяйственные начинания.

Трудности накопления богатств и передачи его по наследству создали дальнейший стимул для непомерного и расточительного потребления. Поэтому в руках высшего слоя не аккумулировались большие капиталы, а постоянные войны препятствовали поступлению значительных сумм в государственную казну (30, с.209).

Препятствия на пути торгово-промышленного предпринимательства толкали наиболее богатые элементы османско-турецкого общества в сферу землевладения. С упразднением сипайской системы окончательно оформился тип крупного землевладельца, выступавшего в качестве фактического собственника земли, хотя формально эта земля оставалась частью фонда мира, то есть государственных угодий. Утверждение феодально-абсолютистского режима ограничило политическое могущество этого класса, но не затронуло корни его экономической власти. Наличие в его руках контроля над землей обусловило сохранение феодальных порядков в сельских районах.

Реформы Махмуда II сопровождались усилением личной власти монарха, но мало способствовали прогрессу турецкого общества. Турки по-прежнему считались хозяевам империи, но на деле сфера их влияния оказалась весьма ограниченной из-за все более явственного отставания в экономическом, культурном и этическом развитии не только от населения Западной Европы, но и от ряда народов, находившихся под властью османских султанов. Вне Анатолии их роль по существу сводилась к осуществлению военных и политических функций, что и позволило современникам говорить о них как о «классе военных оккупантов». Поэтому реформы тщеславного султана не могли остановит дальнейшего роста освободительного движения среди подчиненных народов (30, с.210).

§ 2. Политическая жизнь и международное положение

Экономический кризис повлек за собой и кризис политический. Международное положение Османской империи в рассматриваемые годы определялось, прежде всего, ее отношениями с главными европейскими державами - Францией, Англией и Россией.

Дипломатические отношения Турции с европейскими государствами начались с 1454 г. Они осуществлялись с помощью европейских послов аккредитированных в Стамбуле, и обладали рядом своеобразных черт, что лишало Порту возможности получить объективную информацию о международных проблемах того времени. Послы христианских держав были в значительной степени удалены от султанского двора. Они могли, строго следуя этикету, видеть великого визиря и султана лишь по приезде и отъезде. В остальное время они должны были подавать свои грамоты только реис-эфенди, который отсылал их по назначению. Поэтому иностранные дипломаты вынуждены были вести свои дела через драгомонов из греков - фанариотов.

Отношение султанского двора к послам основывалось на чувстве превосходства. Аудиенции предусматривали массу правил, унижающих послов. Послы, большей частью выносили такие обычаи терпеливо, так как знали, что их государство воевать из-за этого с Османской империей не станет. Европейские державы были заинтересованы в дружественных отношениях с Османской империей, предоставлявшей им возможность выгодно торговать и получать от султана капитуляционные привилегии. Считая послов представителями бедных стран, султан давал им из казны значительное содержание деньгами и продуктами и предоставлял местожительства.

Этот обычай был отмене только после учреждения турецких миссий в Европейских государствах в конце ХVIIIв. В случае войны с каким-либо государством Османская империя соблюдала неукоснительное правило заключать послов вражеской стороны в семибашенный замок (50, с.89-90).

Изолированность Османской империи от Европейских государств была обусловлена традициями, основанными, прежде всего, на силе Османской империи, которой некогда боялась Европа, и, во-вторых, на религиозных соображениях, пронизывающих все стороны деятельности государства и его подданных. Османский двор направлял своих послов главным образом в торжественных случаях, в том числе с известиями о восшествии на престол нового султана. После исполнения поручения послы возвращались обратно. Когда Порти впервые решилась основать постоянные миссии при дворах в Париже, Вене, Лондоне и Берлине, то, несмотря, на предоставление дипломатам выгодных условий, она столкнулась с затруднениями в отыскании кандидатов, которые могли бы преодолеть свое отвращение к поездке в христианскую страну и должна была обещать, что их миссия не продлится более трех лет. Деятельность миссии не имела успеха, и они были закрыты в связи с греческим восстанием (23, с.62).

Религиозная и государственная изоляция проявлялась не только в дипломатических связях, но и во всех других областях османского государства. А.Д.Новичев, исследовавший истоки реформаторской деятельности султана Селим III, отметил, что сановники, окружавшие его, «не имели никакого представления о Европейских государствах - об их экономической жизни, административных системах, армиях и т.п. (44, с.218).

Ослабление турецкого государства, по сравнению с быстро развивающимися Европейскими странами заставляло турецких государственных деятелей не просто обратиться к реформ, но стать на путь реорганизации, следуя во многом европейским образцам. Учреждение посольств положило начало новому этапу в истории османской дипломатии. С 30-х годов ХIХ века действия ее основываются на широкой осведомленности в международной обстановке и более гибких методах, обусловленных изменившимся положением на международной арене самого турецкого государства. Порта вынуждена была отказаться от веками культивировавшегося чувства превосходства мусульман над христианами, признала христианские державы равными партнерами и стала координировать с ними свои действия во внешнеполитических делах.

В 30-е годы ХIХ века османская дипломатия оформилась как самостоятельный институт в правительственной системе.

До 1836 г. в турецком правительстве не было лица, специально ведавшего иностранным делами. Занимался ими реисулькюттаб, один из трех помощников великого визиря, главы всех канцелярий дивана, в обязанности которого входило также составление докладов султану о положении дел в государстве. После мира (1699) великий визир передал в его ведение и иностранные дела, и он стал также консультантом по международным вопросам. Поэтому многие европейцы называли реисулькюттаб и министром иностранных дел.

Одна из трех канцелярий. Которыми ведал реисулькюттаб, - канцелярия амеди, состоящая всего из пяти человек (тогда как две другие имели в своем составе соответственно 120-150 и 30 человек), должна была подготавливать тексты докладов великого визира султану, хранить протоколы встреч великого визира с иностранными дипломатами, описи пожалований членов и другое (9, с.71).

Позже канцелярия амеди была разделена на два отдела, один из которых стал ведать только иностранными делами. Во главе его поставили заведующего и назначили 4-5 способных чиновников, взяв в этом отношении в пример европейское делопроизводство. Как сообщает историограф Османской империи Мофти, в то время ясно увидели, что правильное течение дел завесило от воспитания и использования Высокой Портой способных, знающих чиновников. Большинство векилей, визиров, послов и чиновников Высокой Порты с тех пор получали специальное образование в Бюро переводчиков (23, с.63-64).

Таким образом, принципиальные изменения в турецкой дипломатии, имевшие место в 30-е годы ХIХ века, были вызваны глубокими внутри- и внешнеполитическим причинами. Одна из важнейших и наиболее острых ее проблем была связана с усилением движения ваххабитов в Аравии и национально-освободительной борьбы балканских народов. Идеалы свободы и национального суверенитета, рожденные французской революцией, получили широкий отклик на Балканах, что нашло свое отражение в создании тайных обществ (этерий). Существенное значение в этом отношении имел и тот факт, что немусульманские народы, в частности, сербы и греки, значительно опередили в своем политическом, экономическом и культурном развитии турецкое ядро Османской империи.

Одним из ранних проявлений национального самосознания балканских народов явилась многолетняя вооруженная борьба сербов за свое освобождение, начало которой относится к 1804 году. В 1804-1813 гг. прокатилась волна восстаний и бунтов, охвативших Боснию, Герцеговину, Албанию, Македонию, Западную Болгарию. Шла подготовка к восстанию в Греции. Как справедливо указывает историк Е.Гуськова, все эти события «расшатывали турецкую власть на Балканах» (22, с.56).

Другим важным и серьезным фактором, усугубляющим слабость османского правительства, явилась тенденции разобщения и децентрализации. Разложение тимерной системы «подорвало основы прежнего государственного порядка, вызвав ослабление центральной власти и усиление сепаратизма» (30, с.196). Наместники провинций, удаленных от центра, превращались в самостоятельных князьков, обладавших всей полнотой власти на местах. Не желая подчиняться правительству, они были заняты борьбой за расширение своих владений. Обладая собственными войсками, они использовали свои военные силы для борьбы против друг друга, а зачастую и против правительства султана. В то же время они част отказывали Порте в поставке необходимых ей войск, прекращали выплату податей и дани. Характеризуя сложившееся положение журнал «Вестник Европы» сообщал «… слабость трех предшествующих правительств была столь велика, что почти все паши наследственные только лишь словом повиновались Высокой Порте. Отсюда произошло опасное уменьшение государственных доходов» (16, №11, с.230).

Политический хаос в империи усиливался и из-за военной слабости Порты. Поражения в войнах с Россией во второй половине ХVIII века, постоянные феодальные между усобицы в различных регионах государства, рост освободительных движений угнетенных народов, свидетельствовали о том, что вопреки усилиям султана, Османская армия становится все менее боеспособной. В ней царили беспорядок и недисциплинированность, порой они становились наиболее реакционной силой в Стамбуле и источником насилий и произвола в провинциях.

Дальнейшее ослабление военно-политической мощи Османской империи имело важные внешнеполитические последствия. Политика Порты фактически начала терять свою самостоятельность, и европейские державы стремились использовать сложившуюся ситуацию. Франция, Англия и Россия вели между собой длительную борьбу за позиции в зоне Средиземного моря, которое затрагивало кровные интересы Османской империи. Международное положение Турции определялось Ункяр-Искемсийским договором между Россией и Турцией, заключенным 8 июля 1833 года сроком на 8 лет. По этому договору Россия стала единоличным гарантом целостности и безопасности Турции и османской династии. Россия обязывалась по просьбе султана оказать вооруженную помощь, как против внешних, так и против внутренних врагов. Турция взяла на себя обязательство по требованию России закрывать доступ в Дарданеллы иностранным военным кораблям. По конвенции, подписанной в Мюнхенгреце 18 сентября 1833 года Австрия стала вторым гарантом целостности и независимости Турции. Англия Франция рассматривали Ункяр-Искемсийский договор как большую угрозу их интересов на Ближнем Востоке (25, с.4).

Ближний Восток и Балканский полуостров представлялись английским капиталистам доступной сферой для экономической экспансии и политического влияния. Османская империя располагалась на важнейших стратегических и торговых путях, обладание которыми явилось для великих держав неприемлемым условием достижения мировой гегемонии (53, с.28-29).

Делая вводы о позиции Западно-Европейских держав авторы книги «Восточный вопрос во внешней политики России конец ХVIII - начало ХIХ в.» констатировали: «Ослаблением Турции воспользовались наиболее развитые европейские державы Англия и Франция, которые с середины ХVIII в. начали осуществлять экспансию в эту страну». И далее: «Под маской «заботы» о судьбе Турции прослеживаются планы Западно-Европейских держав по использованию внутренних трудностей Османской империи для упрочнения своих позиций на Ближнем Востоке» (18, с.3;8).

Слабому правительству Османской империи было трудно сохранять независимость и целостность пришедшей в упадок империи. Нередко попадая под влияние великих держав, Порта жертвовала своими интересами в угоду той или иной европейской стране.

Представляется, однако, справедливым мнение Н.Дулиной о наличии у Порты в рассматриваемый период своего определенного внешнеэкономического курса: «Между тем Османская империя при всей своей слабости, отсталости и внутренних трудностях продолжала оставаться самостоятельным участником международных отношений, порой весьма успешно действующей на противоречиях европейских держав» (25, с.4).

Рассмотренные выше формальные и принципиальные изменения в турецкой дипломатии, политике и экономике, имевшие место в 30-х годах ХIХ века, были, как отмечалось вызваны глубокими внутри- и внешнеполитическими причинами.

Знакомство турок не только с европейской дипломатической системой, но и с европейскими языками, образом жизни, государственными учреждениями, способствовало европеизации, или модернизации, в Османской империи. Начало этого процесса относится к ХVIII веку. В 30-х годах ХIХ века он значительно углубился и расширился и был тесно связан с осуществлявшимися реформами, которые после провозглашения в 1839 году Гюльханейского хатт-и шерифа обозначаются термином «Танзимат».

ГЛАВА II. ПОДГОТОВКА И ПРОВОЗГЛАШЕНИЕ СУЛТАНСКОГО УКАЗА 1839 ГОДА

султанский указ хатт османский

Правящие круги Турции были обеспокоены последствиями экономического и политического кризиса. Но они не понимали, что виновниками кризиса являются они сами и их режим. Они видели лишь то, что лежало на поверхности и непосредственно угрожало их власти: хронический финансовый голод, волнующее и бунтующее повсеместно население, восстания балканских народов, курдов, арабов, слабость армии и поражения в войнах с Россией. По мнению правящих кругов, прежде всего, нужна была хорошая армия, которая могла бы укрепить центральную власть и обеспечить покорность подданных. Их заботило такое плачевное состояние финансов. Они старались изыскать меры, которые позволили бы удовлетворить потребности двора и правительства в деньгах.

Уже во второй половине ХVIII и в начале ХIХ века делаются попытки использовать опыт европейских стран и создать новую регулярную армию, заменив ею янычар, феодальное конное ополчение и отряды наместников провинций. В царствование султана Махмуда II начинается подготовка к проведению (и частичное осуществление широкого круга преобразований - военных, экономических, административных, в области культуры и быта. Многих молодых турок направляют в западные страны в качестве сотрудников посольств для обучения военному делу и гражданским специальностям. Большинство их побывало в Париже. Ознакомившись с условиями жизни в странах Запада, с их государственным строем, культурой, бытом, турецкая молодежь воочию убедилась в том, насколько безнадежно отстала их родина от Европы, и пришла к мысли: Турция может достигнуть прогресса, укрепить свое внутреннее и международное положение лишь в том случае, если перестроит свою жизнь, следуя примеру европейских стран, главным образом, Франции и Англии.

§ 1. Мустафа Решид-паша. Краткие библиографические сведения

Мустафа Решид-паша родился в Стамбуле 13 марта 1800 года. Его отец Мустафа - Эфенди вел приходно-расчетные книги вакфов султана Баязида II; прадед Велиюдин - ага - принадлежал к эшрафам (почетным, именитым гражданам) города Кастамону. Сведениями о его более далеких предках мы е располагаем.

Читать и писать Мустафу Решид научи отец, когда мальчику не было и 10 лет. Какое-то время Мустафа Решид продолжал посещать медресе, но из-за материальных затруднений закончить его не смог. «Знания его в арабском и персидском языках, к которым питали большую склонность в то время, остались недостаточными (24, с.47). Он пополнял их самообразованием в течение всей жизни.

В книге венгерского ученого и путешественника Г.Вамбери, жившего в Константинополе в 1857-1862 гг. и хорошо знавшего быт и нравы турецких семей, содержится интересное наблюдение, касающееся восточных дипломатов того времени: «Наши дипломаты обучаются годами и выбираются из сферы аристократии; на Востоке же министрами и дипломатами становятся люди, принадлежащие к духовенству, к писарям или рабочему сословию. Их образование и познания очень незначительны…. И тем не менее персидский или турецкий дипломат никогда не теряется в присутствии своего английского, немецкого, русского или французского коллеги, конечно, ему иногда случается сделать неловкость… Самого кратковременного пребывания в Европе или самого поверхностного сношения с европейцами уже достаточно для турецкого, чтобы поставить на один умственный уровень с европейскими коллегами» (2, с.44). Это наблюдение по праву может быть отнесено и к Мустафе Решиду.

Большую роль в судьбе оставшегося сиротой Мустаф Решида сыграл муж его двоюродной сестры - Испарталы Сейид Али-паша, будучи садразамом определил Мустафу Решида на первую неофициальную должность - хранителя визирской печати.

Когда Сейид Али-паша был уволен с поста сераскера, Мустафа Решид лишился службы. Найти место без покровителства и протекции было трудно. В 1827 г. Мустафа Решид при поддержке Акиф-эфенди - друга покойного Испарталы Сейида Али-паши, был назначен чиновником (халифе) в одну из канцелярий Высокой Порты.

26 апреля 1828 г. началась русско-турецкая война, Мустафа Решид стал исполнять должность хранителя печати и получил право составлять личные письменные доклад султану. Мустафа Решид подружился с Петрев-пашой, признанным главою сторонников поспешных реформ, улучшения государственных учреждений. Петрев-паша покровительствовал Мустафе Решиду до своей отставки 1836 года.

В 1831 г. Мустафа Решид стал векилем (главой) канцелярии, а в июне 1834 г. он был назначен послом в Париж. Мустафа Решид быстро освоился с жизнью в незнакомой стране, он стал пользоваться славой лучшего турецкого дипломата. А.Убичили писал, что «приезд Мустафы Решида в Париж в 1834 г. произвел сенсацию. Это был первый турецкий посол, которого видели во Франции со времени миссии Мухаммеда Саида в 1802 г. Обращает на себя внимание внешность молодого дипломата, его живость, изящные возражения в спорах, непринужденные манеры … Он не пренебрегал более дружескими собраниями: часто посещал фойе театров, поддерживал знакомство с литераторами, журналистами и просил Жюля Жанена обучать его французскому языку (9, с.156-157). Убичини также отмечал, что Мустафа Решид обладал талантом внушать веру в свое превосходство, а также тактом и деликатностью, скрываемыми под добродушной внешностью (20, с.160).

По свидетельству английского посла в Османской империи Стретфорда Каннинга, Мустафа Решид был молодой человек, с чувством собственного достоинства. Внешне он похож на черкеса небольшого роста.

В июне 1837 г. Мустафа Решид был назначен министром иностранных дел. Прусский дипломат Д. Розен заметил, что после назначения на пост министра иностранных дел, Мустафа Решид несколько месяцев не мог вступить на должность, так как был обвинен в преступных связях с Петрев-пашой и интригах при иностранных дворах против Махмуда II. Он стал исполнять обязанности министра лишь в ноябре 1837 г., когда сомнения султана были рассеяны (8, ч.1., с.179-280). В январе 1838 г. Мустафе Решиду был пожалован титул паши и чин визира.

Махмуд II был ослаблен болезнью, что способствовало усилению борьбы между дворцовыми группировками. Векили опасались влияния Мустафы Решида и искали возможность удалить его из столицы. В 1838 г. Акиф-паша был смещен с поста министра внутренних дел, судим за взяточничество и сослан, влияние Мустафы Решида при дворе заметно усилилось.

Мустафа Решид и небольшое число единомышленников намеревались посвятить себя решения внешнеполитических и внутренних проблем. Реформы были вынужденным и объясняли отсталость империи от Европы. По инициативе Мустафы Решида был создан специальный Совет для изучения возможностей развития сельского хозяйства и промышленности, два Высших совета, которые, которые должны были подготавливать проекты реформ во всех областях, рассматривать должностные преступления чиновников.

После смерти Махмуда II, Мустафа Решид-паша прибыл в Стамбул, молодой султан, питавший к нему симпатию, успокоил министра и заявил, что его жизнь в безопасности (46, с.24).

Пользуясь доверием султана, министр иностранных дел сосредоточил свои усилия на двух задачах: внутри государства - на подготовке к провозглашению Гюльханейского хатти, вне государства - на решение египетского кризиса.

В 1841 г. Мустафа Решид-пша был неожиданно отрешен от должности. Реформаторская деятельность увеличила число его недоброжелателей в среде высших сановников (8, ч.2, с.32).

В 1845 г. Мустафа Решид-паша был вновь назначен министром иностранных дел, а менее через год - садразамом. В 1848 г. Мустафа Решид-паша был отстранен с поста. На этот раз поводом послужило обвинение в намерении Мустафы Решида-паши установить в стране республику. В начале 60-х годов резко ухудшилось финансовое положение Османской империи, казна была истощена. Во внутренних затруднениях обвиняли Мустафу Решида-пашу.

В связи с англо-французскими противоречиями Мустафа Решид-паша был вновь назначен великим визиром (в пятый раз). Мустафа Решидпаша был противником объединения дунайских княжеств. Это явилось причиной отстранения от дел. Однако 22 октября 1857 г. Мустафа Решид-паша в последний раз занял пост великого визира, как сообщают источники, после лично беседы с Абдул Меджидом I, во время которой он сумел вновь поразить его своей политической прозорливостью (43, т.3, с.128).

Через два месяца Мустафа Решид заболел. Когда ему стало легче он возобновил прием послов. Вечером, в четверг, 7 января 1858 г., после возвращения с очередного приема он скончался от разрыва сердца.

В день похорон, как сообщал М. Чайковский, все население Стамбула находилось на улицах и выражало сожаление о кончине Мустафы Решид-паши (46, с.76). Могила (порбе) Мустафы Решида находится в Стамбуле недалеко от мечети Баязида.

§ 2. Подготовка хатта и торжество его провозглашения

В Париже и Лондоне Мустафа Решид-паша получил наглядное представление о том, какая пропасть отделяет Турцию от Западных стран, насколько отстала его страна. На него произвел большое впечатление политический режим, господствовавший тогда во Франции и Англии. В конституционных монархиях этих стран он видел образец для подражания. Решид-паша проявил интерес не только к государственно-политического организации Англии и Франции, но и к экономическим проблемам. Так, в 1837 г. он посети заводы в Ирландии, летом 1839 г., оказавшись в Тулоне, осмотрел судостроительную верфь.

Еще тогда, когда Решид-паша занимал должность амеди, он стал близок к правящим кругам и был свидетелем острой борьбы между сторонниками реформ Махмуда II во главе с великим визирем Петрев-пашой и их противниками - министром внутренних дел - Акыф-пашой и его единомышленниками. Решид-паша стал на сторону Петрев-паши. Заняв пост министра иностранных дел, он сам возглавил движение за реформы, в основе которых лежали совершенно новые политические причины (43, ч.3, с.109).

Мустафа Решид-паша вернулся из Лондона в Стамбул в твердом убеждении, что только реформы, которые приблизят Турцию к нормам Западноевропейской жизни, позволят ей преодолеть свой длительный политический и экономический кризис, повысят ее авторитет в европейских странах.

Прибыв из Лондона в 1837 г., Мустафа Решид-паша подал султану Махмуду II подробную записку, в которой он изложил свои впечатления от пребывания в Лондоне и столицах других стран и свои соображения по вопросам внутренней и внешней политики Турции (8, ч.3, с.33). Он предложил, в частности, отменить откупную систему взимания налогов и высказался за развитие турецкой промышленности. Получив одобрение Махмуда II, Решид-паша начал энергично готовить особый указ о реформах, который должен был показать миру, что Турция стала на новый путь.

Разработкой реформ занимался созданный в 1838 г. специальный совет по реформам - Совет общеполезных работ.

Изучением выработанного проекта занимались созданные Махмудом II совещателные советы: дворцовый высокий совет и совет при Высокой Порте. Первый, самый влиятельный совет возглавлял враг Мустафы Решид-паши и намеченных им реформ - Хусрев-паша.

Сильное противодействие реформам оказывал и министре внутренних дел - Акыф-паша. Противникам Решид-паши удалось, воспользовавшись болезнью султана Махмуда II затормозить обнародование специального султанского указа о реформах. Под их давлением было принято решение провести в виде опыта некоторые из намеченных реформ в двух саиджаках (округах): одном малоазиатском - Бурсы и одном европейском - Гелиболу (Галлипат). Сам Решид-паша был направлен в Лондон в 1868 г. в качестве посла ( он оставался формально министром иностранных дел) для переговоров с правительством Англии о военной поддержке в конфликте с Мухаммедом Али. Тем самым он был удален от столицы (14, с.231).

После смерти Махмуда II 1июля 1939 г. и вступления на престол Абдул-Меджида, Хусрев-паша был поставлен во главе Порты. По его настояние было восстановлено старое название премьер-министра - «садразам», т.е. «великий визир». Вся власть сосредоточилась в руках Хусрев-паши. Решения о реформах Совещательного совета при султане, в том числе о частичном проведении реформ в Санджаках Бурсы и Гелиболу, не были выполнены.

Тем временем, Мустафа Решид-паша, находившийся в Лондоне с 24 ноября 1838 г., старался заинтересовать английское правительство своими мыслями о реформах в Турции и получить его поддержку. Он передал Пальмерстону свой меморандум от 13 августа 1839 г., в котором подчеркивал, что Турция располагает большими естественными богатствами и трудолюбивым населением, но тем не менее переживает застой и кризис. Такое положение, по его мнению, было результатом царящего в Турции произвола, в котором он обвинил и покойного султана Махмуда II. Турция лишь тогда превратится в прочное, процветающее государство, когда место произвола займет закон. Он просил Англию оказать давление на молодого султана Абдул-Меджида и добиться от него проведения реформ. Однако, Пальмерстон проявил тогда мало интереса к реформам Турции, кроме одной - военной.

С вступление на престол Абдул-Меджида Мустафа Решид-паша после длительной борьбы со своими политическими (и личным) противниками добился согласия султана возобновить работу над проектом реформ.

Мустафа Решид-паша не был одинок в своей борьбе за реформы. Его поддерживали многие офицеры, получившие военное образование под руководством, главным образом, французских инструкторов, сотрудники министерства иностранных дел и турецкие дипломатические работники за рубежом, учителя светских школ, другие представители новой турецкой интеллигенции. Среди них были, например, энциклопедически образованный, знавший несколько иностранных языков, врач и историк Атаулл Мехмед Шиназаде, переводчик и автор книги по медицине и математике Ходжа Исхакэфенди, автор сочинения «Европейский трактат» Мустафа Сами, турецкий посол в Вене Садык Рифат. Этот видный государственный деятель заслуживает особого внимания.

Садык Рифат (11807-1856) был направлен в 1837 г. в Вену, а в 1839 г. назначен послом в Австрии. Изучая жизнь западных стран, он стал поклонником европейской цивилизации и сторонником реформ в Турции. Свои взгляды он изложил в нескольких сочинениях, из которых особенно примечательны «Трактат о положении дел в Европе» и «положение дела реформ в Османской империи» (41, с.83-88). Садык рифат был одним из первых, кто сформулировал идеи Танзимата до их формального провозглашения.