Годом рождения лондонской "The Times" можно считать 1785 год. Тогда английский типограф Джон Уолтер начал издавать газету "Universal Daily Register" ("Универсальный ежедневный журнал"). А своё настоящее название газета получила в 1788 году.

Своей настоящей всеобщей популярности и соответственно влиятельности издание обязано ещё своему первому издателю, который поставил перед газетой задачу стать интересной максимально большому числу читателей. Об этом Джон Уолтер сказал в своей первой редакционной статье: "…газета должна быть хроникёром времени, верным летописцем всех проявлений человеческого разума; она не должна сосредоточиваться только на одном событии, но, подобно хорошо сервированному столу, должна иметь в своём арсенале блюда на любой вкус… и, избегая крайностей, держаться золотой середины". [История мировой журналистики, 2004, С.50].

Но обеспечение интереса к печатному изданию со стороны публики не было единственной целью редактора. Он стремился сделать свою газету независимым, самостоятельным органом - сторонним наблюдателем, придерживающимся, прежде всего, принципов объективности. Такой подход к журналистике в то время в Англии был слишком инновационным, о чём свидетельствует деятельность Джона Уилкса. Единственное, что было разрешено к моменту выпуска издания, - публикация дебатов между палатами парламента, отчётами о сессиях. Но издатель "The Times" пошёл дальше. Он опубликовал материал, направленный против герцога Йоркского, за что был приговорён к тюремному заключению, позорному столбу и штрафу. Но для Джона Уолтера общеполитические идеалы были намного важнее, чем личный комфорт. Этим объясняется тот факт, что, находясь в Ньюгейтской тюрьме, Уолтер продолжал руководить газетой. В этот период вышли ещё два материала, в которых критиковались герцоги Йоркский и Карланский. Данные журналистские произведения также повлекли за собой судебное преследование, выразившееся в увеличении срока тюремного заключения и штрафе. [Пименова, 1998, С.41].

"The Times" во многом удалось стать в настоящее время уважаемой, влиятельной, качественной газетой благодаря тому, что сменявшие друг друга руководители оставались верными порядкам и традициям предшественника, а все вместе - первоначальной концепции газеты. Преемственность традиций сыграла ключевую роль в становлении "The Times". Примером может служить уже Джон Уолтер II, который возглавил издание в 1803 году. Он продолжил дело отца: усилил черты респектабельности и сделал газету самой информированной в стране. Его редакторская деятельность совершила переворот в системе английской прессы, которая до этого времени находилась в полном подчинении, министерской печати. Джону Уолтеру II удалось подорвать монополию правительственной прессы и выйти из-под её идеологического давления. Английские чиновники, как правило, конфисковывали иностранные пакеты с новостями, адресованные различным изданиям, дабы избежать антиправительственной трактовки и первенства других газет в освещении каких-либо событий. Руководство страны предоставляло СМИ право пользоваться приходящей из-за рубежа информацией в обмен на проправительственную пропаганду. [Пименова, 1998, С.43]. "The Times" удалось изыскать тайный способ получения новостей из-за границы и публиковать их, опережая министерские периодические издания. Поэтому английское правительство не смогло перекрыть этот источник новостей и соответственно потеряло монополию на создание информационной политики в стране. "The Times" вышло из-под правительственного контроля и стало независимым в освещении новостей. Правительственные СМИ потеряли возможность первыми публиковать иностранные известия и формировать тем самым нужное ему общественное мнение по поводу произошедшего. В связи с этим традиционная практика английского руководства изымать иностранную почту для лондонских газет потеряла смысл. Таким образом, "The Times" заложила основы плюрализма мнений в английской печати и способствовала её выходу из-под правительственного влияния.

Период, когда Уолтеру II пришлось руководить "The Times", совпал с наполеоновскими войнами - не самое благоприятное время для развития журналистики. Это было время информационного паралича - блокады, в результате которой новости из-за границы поступали в Великобританию с большим опозданием. Такое положение дел не только препятствовало развитию, движению журналистики вперёд, но и затрудняло её обычное, привычное функционирование. Однако Уолтер II сумел превратить недостаток в преимущество. В связи со сложной политической ситуацией газета отправила своего журналиста Генри Робинсона на континент для освещения происходивших там событий. Подобным образом Генри Робинсон проработал собственным корреспондентом "The Times" два года. Его материалы из Германии, Испании стали для Англии "окном в Европу". [История мировой журналистики, 2004, С.51]. По окончании войн издание не прекратило такую практику, а наоборот, расширило сеть собственных корреспондентов в других странах. Таким образом, "The Times" получило ещё одно конкурентное преимущество: с этих пор оно может максимально оперативно поставлять своим читателям эксклюзивную информацию из-за рубежа, добытую своими силами, что позволяло сохранить объективность и избежать предвзятости и посторонних трактовок.

Стремительная эволюция "The Times" была обусловлена тем, что её руководители в любых обстоятельствах, даже самых кризисных, сохраняли в качестве приоритетной цели успешное функционирование газеты. Газета развивалась своим путем, несмотря на острую внутри - и внешнеполитическую обстановку. Внешние обстоятельства (политические, прежде всего) стимулировали развитие данного издания, а не подчиняли или обуславливали его. В связи с этим в истории "The Times" прослеживается только прогрессивная тенденция развития.

Томас Барнс, занявший пост редактора данного периодического издания в 1817 году, закрепил достижения предыдущих руководителей. В период его управления газета окончательно закрепила за собой место самого авторитетного, влиятельного, популярного, но при этом качественного СМИ Великобритании. Этому способствовала грамотная, обдуманная и взвешенная политика взаимоотношений с общественностью, читателями. Газета придерживалась "золотой середины". В качестве своей опоры она избрала средний класс и ориентировалась, главным образом, на его традиционные ценности. Такая позиция "The Times" позволила ей избежать радикализма в своих материалах и стать особняком в системе английской прессы того периода (быть внепартийной газетой), не примыкая ни к радикальным, ни к популистским изданиям. Она служить интересам всей английской нации в целом, а не отдельным социальным слоям или политическим партиям. Поэтому изданию удалось стать руководителем общественного мнения англичан; оно высказывало его среднее мнение. [Саламон Л., 2001, С.106].

Кроме того, в это же самое время "The Times" набрала свой политический вес и начинает принимать участие в событиях и процессах, протекающих в стране, как полноправный участник общественно-политической жизни страны. Теперь газете уже не приходится сталкиваться с барьерами, стремящимися подавить её. С этого времени она сама оказывает влияние на политические структуры и принимаемые ими решения, высказывает мнение, с которым им приходится считаться. Так, издание сыграло важную роль в проведении парламентской реформы 1832 года, затронувшей самые разные стороны общественной жизни: получение средней и мелкой буржуазией права голоса, уничтожение части "гнилых местечек" в пользу промышленных центров. Также "The Times" участвовала в принятии закона об эмансипации католиков, в отмене хлебных законов в 1846 году. [История мировой журналистики, 2004, С.51].

Влиятельность и популярность газеты продолжали расти. Наиболее показательным в данном отношении стал период Крымской войны. В это время газета стала высочайшим авторитетом для общественности и карающим орудием для власти. Газета поднялась на недосягаемую для других СМИ высоту. Такому взлёту способствовал ещё один инновационный ход издания в области репортёрской работы, продвинувший английскую журналистику на ещё один шаг вперёд. В "The Times" появился первый в истории прессы Великобритании военный корреспондент - Уильям Рассел. Он наблюдал военные события Крымской войны изнутри, получал информацию из первых рук и старался доводить её до читателя в максимально объективной и непредвзятой форме. Он действовал так же, как и первый в Британии собственный корреспондент за границей Генри Робинсон. В результате публикации его материалов, разоблачающих военную и политическую элиту, ушло в отставку правительство, произошла смена военного руководства. Помимо этого, тексты Рассела оказывали положительное влияние на читателей газеты. Его репортажи поднимали патриотический дух народа, вдохновляли поэтов, а отдельные фразы его журналистских произведений становились крылатыми фразами. Эти факты свидетельствуют о всенародном характере издания.

Одним из главных итогов деятельности "The Times" в период Крымской войны стал резкий рост ежедневных тиражей. К середине 19 века они достигали 60 000 экземпляров. Таким образом, данное периодическое издание стало лидером на рынке британской печати. Ведь тираж ближайшего конкурента "The Times" составлял всего лишь 6000 экземпляров. Информация об огромной популярности издания среди населения, его высочайшей авторитетности и влиятельности распространилась по всему европейскому континенту. Превращение "The Times" из ещё одной газеты из многих в реальную, а не формальную "четвёртую власть", способную низвергнуть любую другую, дало ей прозвище "Громовержец". Уважение и почтение к газете достигло того уровня, что её корреспондентам за рубежом оказывали такое же внимание, что и иностранным послам. Точность репортажей, высокий уровень аналитики, оперативность репортёров, осведомлённость в хитросплетениях европейской политики сделало "The Times" эталоном периодического издания. [История мировой журналистики, 2004, С.51].

Успех такого масштаба не был бы возможен только при одностороннем развитии газеты. Не только внедрение новаций в чисто журналистскую работу способствовало становлению "The Times" как высокоавторитетного, самого влиятельного и массового издания. Прогресс в этих сферах невозможен без технической модернизации. Технологические инновации позволяли в реальности воплотить профессиональные завоевания газеты.

На протяжении долгих лет "The Times" являлась "законодателем мод" в области типографского дела. Она внедряла в свою практику новейшие изобретения, способствую тем самым их распространению на рынке печати. Использование многих инновационных технических устройств в деятельности редакций начиналось именно с "The Times". Таким образом, она завоёвывала себе славу прогрессивного в техническом отношении издания. Ввиду того, что "The Times" было достаточно известным и авторитетным изданием, применение ею каких-либо технических приборов, машин служило для них хорошей рекламой.

Итак, в 1814 году впервые в Европе именно "The Times" использовала в своей практике паровой печатный станок саксонского печатника Фредерика Кенига. Хотя станок был изобретён ещё в 1810 году, он не несколько лет не использовался в промышленном производстве. Только лондонской газете удалось разглядеть его перспективные возможности в издательском деле. В итоге изданию удалось в разы повысить количество выпускаемых в час экземпляров: с 300 до 1100. Но внедрение этой системы не было просто шагом в технической модернизации. Этот ход был обусловлен внешними, объективно сложившимися обстоятельствами, а именно ростом популярности газеты среди самых разных слоёв населения. Применение этой машины позволило удовлетворить возрастающий спрос. Использование станка принесло изданию также и коммерческую выгоду: за счёт продажи возросших тиражей оно увеличило свою прибыль. [Саламон, 2001, С.109].

Как в журналистской деятельности, так и в сфере типографского дела "The Times" не останавливалась в развитии, несмотря на достигнутые результаты и большим отрывом от конкурентов. Необходимость технической модернизации была вызвана стремительным развитием газеты в качестве журналистской силы, "четвёртой власти". К примеру, оперативность корреспондентов влекла за собой необходимость более оперативного распространения собранных сведений. Этим объясняется следующий шаг относительно модернизации издательского дела. Газета начала использовать машину, которая с применением рулонной бумаги одновременно печатала и лицевую, и оборотную сторону. Данная инновация позволила повысить производительность до выпуска восьми тысяч экземпляров в час. Это достижение превысило предыдущее почти в восемь раз. В этом случае газета также получила коммерческую выгоду. Цены на печать снизились на 25%. [История мировой журналистики, 2004, С.51].

В истории "The Times" можно выделить ещё одно "открытие" для мира прессы технического изобретения: газеты впервые использовала в 1881 году строкоотливную машину Фредерика Уилкса.

Заключение