Лингвокультурологическая обусловленность оценочного употребления зоонимов и фитонимов в языках восточных славян и западных европейцев

1) на фонетическом уровне (чаще в поэтическом тексте) оценка может оформляться звукоподражаниями, фонетическими и семантико-фонетическими каламбурами, а также аллитерацией и/или ассонансом, которые, находясь во взаимодействии с другими языковыми средствами, создают нужный психо-эмоциональный фон высказывания;

2) на морфологическом уровне (в словообразовании) положительная или отрицательная оценочная модальность, как правило, реализуется аффиксами субъективной оценки;

3) на лексическом уровне посредством лексико-семантических оценочных средств (слов разных частей речи, прежде всего общеоценочные и частнооценочные прилагательные и наречия, словосочетаний и фразеологизмов, которые выражают оценку прямыми номинациями, определениями-характеристиками и через характер совершаемых действий);

4) на синтаксическом уровне оценка в самом общем виде выражается посредством аксиологических предложений, которые содержат выражение собственно оценки, то есть говорят о том, что человек считает ценным, что плохим и что ему безразлично. Являясь компонентом семантической структуры предложения, оценочное отношение находит выражение в простейших предикативных конструкциях, которые служат базой для развертывания всей системы синтактико-парадигматических средств;

5) оценка проявляется на уровне высказывания, при этом оценочный смысл приобретают высказывания со словами, которые сами по себе оценочными не являются. Высказывания воспринимаются как оценочные, если описывается ситуация, имеющая соответствующий смысл в «картине мира» [16, с. 7];

6) на уровне текста через текстовую модальность, которая понимается как «коммуникативно-семантическая категория, выражающая субъективное, но базирующееся на объективных факторах отношение автора к своему сообщению, проявляющееся как результат выбора предметов и явлений объективной действительности, качественной оценки текстовых объектов и способа отражения отношений между явлениями в тексте» [24, с. 28].

Единицей взаимодействия компонентов оценочной семантики внутри единиц является семантическая структура оценочного слова как отражение связи денотативного, сигнификативного, структурного (парадигматического и синтагматического), прагматического аспектов его значения; единицей межуровневого взаимодействия является высказывание (парадигматическая и синтагматическая организация) [25, с. 9].

Наиболее представительным уровнем, представляющим оценочную семантику, является лексический. Основными средствами номинации внутри него выступают имена прилагательные, среди которых по степени употребительности выделяются хороший/плохой с их синонимичными рядами, а также все прилагательные, выражающие оценочное значение.

Пространство лексического уровня расширяется за счет пейоративной лексики, являющийся образным средством номинации. «…пейорация - это снижение в довольно широком смысле этого слова…Механизм пейорации включает несколько шкал: стилистическую, общеценностную и персонологическую» [12, с. 76]. Каждая пейоративная лексема может и должна выступать в синонимической связи с нейтральной, нормальной лексикой.

Говорящий старается выявить все новые стороны, признаки предметов и вещей, действий окружающих его людей, угрожающие удовлетворению его потребностей и интересов, то есть оценивается буквально все, что входит в широкий круг интересов человечества. Каждый негативный признак находит свое отражение в языке. Но сама оценочная сема включается не только в интенсионал слова (тупица, лентяй), но и в экспликационал (осел, медведь).

Семантическое свойство языковых выражений выражать негативные неодобрительные коннотации, неодобрительное по характеру значение, направленное на дискредитацию денотата, нахождение ценностного отражения в лингвистическом знаке таких понятий, как войны, болезни, нищета свидетельствуют о коммуникативно-прагматической природе пейоративной лексики. Кроме того, прагматические и коммуникативные функции оценки могут быть выражены фразеологизмами.

Почти все проявления жизни человека - его рождение и смерть, особенности характера, возраста, внешнего облика, умственной деятельности, профессиональные качества и т. д. - находят отражение во фразеологии любого языка. Опираясь в основном на собственные представления о человеческом разуме, народ тоже создал свои оценки этого явления. Исходя из вышеприведенного необходимо перейти к подробному рассмотрению фразеологических единиц с компонентами-зоонимами и фитонимами.

Выводы по первой главе

1. Можно заключить, что фразеологические единицы используются как яркие выразительные языковые средства в стилистических целях. В качестве основных характеристик отличающих фразеологизм от свободного словосочетания выступают идиоматичность, устойчивость и эквивалентность слову.

2. Многие фразеологизмы возникают и существуют в языке как оценочные характеристики лиц, предметов, явлений и действий. Понятие ФЕ исследовалось многими учеными с различных сторон, были выделены различные признаки фразеологизма, которые помогают отделять его от словосочетания. Классификацию фразеологических единиц можно проводить с различных точек зрения. Так, существуют следующие классификации: семантическая, структурная, стилистическая, этимологическая и классификация по способу образования.

3. Основным способом отражения системы ценностей в языке выступает категория оценки. Оценочная лексика изучается с учетом таких категорий, как эмоциональность, оценочность, экспрессивность и образность. В психолингвистическом аспекте оценка представляет собой модальную рамку, включающую ряд обязательных элементов: субъект оценки (лицо или социум), объект оценки (лицо, предмет или событие), аксиологический предикат, аспект оценки, оценочный элемент, оценочный стереотип и шкалу оценок, а также периферийные элементы оценки: оценочные классификаторы и мотивировки .

4. В лингвистическом аспекте оценка является универсальной категорией для выражения ценностного отношения субъекта к объекту. Оценка является неотъемлемой частью коммуникации. Она представляет собой мыслительный акт, осуществляемый в процессе познавательной деятельности.

2. Фразеологические единицы с компонетами-зоонимами в западноевропейских и восточнославянских языках

2.1 Семантические особенности зоонимической лексики

Зоонимы относятся к разряду слов, в которых эмотивно-оценочная семантическая специфика проявляется наиболее разнообразно. Оценочные значения появляются в том случае, когда объект оценки как-то связан со сферой человека, а при метафорическом употреблении зоонимов человеку приписываются различные качества животных.[27, с. 28].

Анализируя компоненты коннотативных значений, образованных на различных ассоциациях, связанных с тем или иным животным, и суждениях о них у разных народов, принадлежащих к европейской национально-культурной общности, на примерах зоолексики можно обнаружить как их национально-культурные, так и национально-специфические особенности. При выявлении национально-культурной специфики слова особенно продуктивен метод сравнительного анализа отдельных лексико-семантических групп в различных языках. Так же представляет интерес коннотативные значения слов, которые предпочтительно изучать через словарные дефиниции. Большинство исследователей выделяют в качестве обязательных компонентов коннотативного значения эмотивность и оценочность.

При выделении основных сем в структуре зоонимов большую роль играет анализ представления о том животном, название которого послужило мотивирующей основой для них, а также анализ словарных дефиниций, которые, являясь ориентированным преобразованием и эксплицитной связью между формой и смыслом, отражают семантическое наполнение слова. Семы, входящие в толкование, отражают знание о предмете, называемом словом, это системное значение слова, то есть совпадающая часть семантических компетенций всех носителей языка [28, с. 29].

Зоонимы, используемые для эмоционально-оценочной характеристики людей, давно уже привлекают внимание исследователей, поскольку животные с незапамятных времён играют важную роль в хозяйственно-экономической жизни и традициях носителей языка, и повадки животных легко переносятся на человека.

Появление у зоонимов антропоцентрических приращённых смыслов, включение зоонимов в состав фразеологии свидетельствует о субъективном признании языковой личностью значимости животных в общей интерпретационной картине мира, что определяется традиционной моделью переноса качеств животных на человека и наоборот.

В основе универсальных приращённых смыслов зооморфической фразеологии лежит общий этимологический источник (Библия, древнегреческие и латинские тексты, басни Эзопа). Появление этноспецифических приращений у зооморфизмов зависит от неповторимого исторического опыта каждого этноса, а также свидетельствует о появлении не формулируемых правил ассоциативного мышления у каждого этноса.

Семантика зоонима имеет в своей структуре связанный с опытом человека образный компонент, наследие «живого представления» в слове. Например, в характеристике существительного лев (нем. der Lцwe, англ.lion) отражены такие основные семы, как сила, храбрость, а так же жестокость и свирепость [29, с. 188]. Кроме качественных признаков, основанных на опыте, в семантической структуре зоонимов можно выделить отвлеченно качественные признаки абстрактно-морального характера, принципиально отличные от первичных, входящих в физически-предметное значение. Отвлеченные качественные признаки являются результатом метафорического переосмысления свойств животного. Значение качества получается путем перевода предметного соотношения социальных оценок или характеристических квалификаций [28, с. 30].

В корпусе экспрессивно-оценочной лексики можно выделить единицы, образованные путём метафорического переноса на основе названия животного - зоонима и служащие для образной характеристики человека. Зоологические номинативные единицы, употребляемые в прямых значениях, называют «зоосемизмами», а употребляемые в переносных значениях (применительно к характеристике человека) - «зооморфизмами» [30, с. 49].

Зооморфизмы, как и вся оценочная лексика любого языка, способствуют выражению чувств, реакций, эмоциональной жизни человека в целом, формируя и обозначая ценностную картину мира: оценку предметов по этическим и эстетическим нормам данного языкового коллектива (хороший - плохой, красивый - некрасивый и т. п.). Предикативно-характеризующий семантический вариант включает в себя в качестве основы номинации, к которой добавляется ещё значение (сема) характеристики, что усложняет структуру варианта и вносит в неё качественное изменение. В то же время лингвистическая специфика этого значения проявляется в том, что содержание характеристики обусловлено не столько качествами реального внелингвистического объекта (в случае зоонима - животного), сколько качествами, которые приписываются этому объекту коллективным языковым сознанием. Язык регистрирует, закрепляет эти качества как свойственные денотату (объекту, как он отражён в языке), что позволяет регулярно использовать название объекта как эталон определённых качеств [31, c. 26].

Для эмоционально-оценочной характеристики человека в разговорной речи употребляются сравнения и метафоры, основанные на установлении подобия между представителями разных классов (человек - животное) и привносящие таким образом в высказывание элемент образности.

Отнесённость образа к предмету является такой, что никакого другого содержания, кроме того, которое присуще предмету и его роли в жизни отражающего существа, у образа нет. Знак и образ отличаются по признаку наличия либо отсутствия подобия с объектом. Знак произволен, что элементарно доказывается существованием различных слов для именования одного и того же предмета в разных языках. Образ изоморфен, сходен с изображаемым им предметом.

Гносеологическое сходство (адекватность) образа и предмета состоит в следующем: 1) в соответствии качественной характеристики образа (и его элементов) природе оригинала (и его элементов); 2) в соответствии структуры образа структуре оригинала; 3) в соответствии количественных характеристик образа и оригинала; 4) в семантическом отношении, которое отличает психическое отражение (как собственно отражение) от отражения в неживой природе. Материальными носителями речевого образа являются языковые единицы, понимаемые как единство знака и значения.

Однако сами языковые единицы - слова, словосочетания - образностью не обладают. Их отношение к явлениям объективной действительности носит знаковый характер. Образными могут быть индивидуальные, невоспроизводимые выражения, адекватно отражающие объект. Например, слово заяц не обладает образностью само по себе. Но это же слово, произнесённое в конкретных обстоятельствах, может создать образ. Называя зайцем трусливого человека, в свёрнутой и образной форме выражается суждение, что этот человек труслив; заяц труслив, следовательно, этот человек подобен зайцу.

Иногда внешний признак является второстепенным, служит как бы формальной основой образного выражения, а скрытый, имплицитный признак является более существенным с точки зрения смысла. Однако доминирующей темой образа является сопоставление. Речевая образность возникает на пересечении двух систем: эстетической, языковой (художественный вымысел) и лингвистической (языковое оформление). Семантика речевой образности, следовательно, включает в себя два вида отражения: 1) отражение действительности посредством слова; 2) отражение действительности художественными средствами.

Слово, употреблённое в переносном смысле, обычно отражает отвлечённое понятие вне зависимости от этимологически исходного значения. Например, слово волк может не обозначать конкретного волка во плоти, а выражать сумму качеств, справедливо или несправедливо приписываемых этому животному.

Рассматривая примеры: 1) По улице бежала собака, 2) Я этой собаке не верю, мы можем сказать, что в примере 1 значение знака совпадает со смыслом. В примере 2 значение не совпадает со смыслом. Значение слова остаётся прежним собака, а смысловую структуру слова можно обозначить как «человек + пейоративная коннотативная сема». Такое употребление квалифицируется как образное [32, с. 48].

Животные по своей природе ближе к человеку и больше втянуты им в мир своих преобразований, больше связаны с историческим развитием цивилизации. Культовые изображения животных - древнейшее проявление творчества человека. Культ животных - первая грань, которую человек провёл между собой и миром природы, признавая ещё её господство, но, уже не отождествляя себя с ней. И как бы впоследствии не снижалась роль животных в духовной культуре, анимализм всегда остаётся тем смыслообразующим фоном, на котором формируются языковые и культовые стереотипы [33, c. 126].

В системе языка названия животных образуют особое семантическое поле - зоонимы. Зоонимы могут функционировать в качестве самостоятельных лексических единиц, могут они также входить в состав различных фразеологических сращений, идиом, пословиц, поговорок, где они могут функционировать в качестве человекозначащих или вещезначащих метафор: мышиная возня, ход конём, собаку съесть в чём-либо и др. В большинстве случаев выражения с зоонимами утратили свою мотивацию и относятся к идиомам: подложить кому-либо свинью - «устроить кому-либо гадость» (рус.), и т.д.

Зооморфизмы могут встречаться как в виде отдельных лексем - рус.: ворона, осёл, медведь, орёл; англ.: bear, bull, pig, fox, так и в качестве компонентов зоофразеологических единиц, таких как, например: рус.: кот в мешке, (бежать) как крысы с корабля, подсадная утка, собака на сене, телячьи нежности, бедный как церковная мышь, козёл отпущения, волк в овечьей шкуре; бел.: мядзвежая паслуга, ката э мяшку купiць; англ.: as blind as a bat, like a bear with a sore head, play cat and mouse, white elephant, a big frog in a little pond; нем.: die Katze im Sack kaufen, melkende Kuh, Hundemьde.

Часто употребляются сравнения и метафоры, основанные на подобии между животным и человеком. Сравнения могут быть подразделены на логические (необразные) и образные, которые, в свою очередь, включают в себя сравнения-словосочетания с формальными элементами like, as, as if, например: like a bull in a china shop, crazy like a fox, quiet as a mouse, и сравнения-сложные слова с элементами -like, -shaped, -looking, употребляемые как эпитеты, например, monkey-looking, froglike, elephant-shaped. Ср.: в русск. -подобный, -видный. Например: змеевидный, тюленеподобный.

В метафоре подобию придаётся вид тождества. Здесь имеет место явление вторичной номинации, которая заключается в непрямом отображении внеязыкового объекта, опосредуемого предшествующим значением слова, те или иные признаки которого играют роль внутренней формы, переходя в новое смысловое содержание, т.е. использование уже имеющихся в языке номинативных средств в новой для них функции называния. В результате переноса вторичной номинации между вариантами расчленённого наименования устанавливаются семантические отношения, характерные для определённой группы метафорических сдвигов, основанных на перераспределении семантических признаков. Примером подобного переосмысления может служить зооним hog - `боров' применительно к эмоционально-оценочной характеристике человека - `эгоист', `нахал'. Мотивированными при формировании этого коллоквиального зооморфизма являются семы, выражающие приписываемые данному животному качества: «неблагодарность», «бесцеремонность». Семантические преобразования здесь сопровождаются замещением архисемы «животное» архисемой «человек».

Образность зооморфных сравнений и метафор, отбор релевантных признаков, создающих образ, и ориентация на адресата - учёт его способностей понять сравнение и метафору не только интеллектуально, но и, оценивая обозначаемое и образ, лежащие в их основе, эмоционально воспринимать этот образ и соотносить его со шкалой эмотивно-положительных или отрицательных реакций, детерминированных национально-культурными понятиями, делают их конвенциальными [34, с. 25].

Потенциально для зооморфного наименования человека может использоваться любое животное, однако практически круг животных сужается до более или менее обозримого их количества, главным образом тех, с которыми человек - применительно к среде его обитания - знаком достаточно хорошо. В качестве заглавных ключевых слов могут использоваться существительные - имена животных: animal, ant, bee, cow, horse и т.п. В свою очередь, животные могут подразделяться на домашних и диких, а также экзотических. Следует отметить, что на базе именно таких имён существительных образуется большинство зооморфных штампов, широко употребляющихся в разговорной речи. Можно выделять как укрупнённые группы зоонимов: «птицы», «насекомые», «животные», так и группы более дробные, вплоть до конкретных зоонимов: жаворонок, свинья и т.п.

Одни и те же животные могут играть неодинаковую роль в жизни разных этносов и оцениваться ими по-разному. Так, «енот» для нас малоизвестное животное, и на базе зоонима «енот» в русском языке не возникло никаких зооморфизмов. Для американцев енот хорошо знакомое животное, и на базе зоонима racoon и его сокращённого варианта coon в американском варианте английского языка возникли зооморфизмы old coon - `хитрец, пройдоха', gone coon - `пропащий человек'. В русском языке бывалого, опытного моряка называют «морским волком», а в английском языке - sea-dog [34, c. 24-44].

2.2 Семантическая классификация фразеологических единиц с компонентами-зоонимами

В основу классификации могут быть положены различные критерии. Так, например, критериями для классификации могут быть этимологический, семантический, структурно-грамматический и стилистический критерии. В настоящем подразделе за основу для классификации ФЕ был взят критерий степени сходства/различия. В общем пласте зоонимов и фразеологических единиц с компонентом-зоонимом можно выделить три группы.

Единицы первой группы передают универсальные для всех языков смыслы с помощью одинаковых зооморфических образов. Единицы этой группы подразделяются по этимологии на библеизмы; устойчивые выражения, пришедшие из латинских и древнегреческих текстов; заимствования из басен Эзопа.

В качестве английских зоофразеологизмов, в основе которых лежат библейские сюжеты, можно привести такие как: the lion's mouth - `опасное место', the golden calf - `власть денег', the fatted calf - `обильное угощение', a dead dog - `ненужная, бесполезная вещь'. В русском и белорусском языках библеизмами являются, к примеру, следующие устойчивые выражения: рус.: козёл отпущения, Валаамова ослица, живая собака лучше мёртвого льва; бел.: сыпаць бiсер перад свiннямi, аблудная авечка.

Совпадения анималистических образов в разных языках может также проявляться в результате заимствования высказываний из латинских и древнегреческих текстов. В силу того, что доступ к культурному наследию древности имели различные народы, данные культурологические единицы прижились в каждом из анализируемых языков. Например, рус.: рыба тухнет с головы, Авгиевы конюшни, собака на сене; англ.: a Trojan horse, a dog in the manger; нем.: der Lцwenteil, weiЯer Rabe.

Вторая группа - это единицы, представляющие сходные сюжеты при помощи неодинаковых зооморфических образов. Среди них выделяются такие смысловые пласты, как отношение к труду, к проблеме жизненных предпочтений, а также представление таких понятий, как лень - безделье, ложь - фантазия и т.д.

Этноспецифичность проявляется в использовании неодинаковых зооморфических образов при совпадении сюжетов и смыслов (например, в лексико-семантической группе «лень - безделье» можно выделить рус.: считать ворон, гонять собак, англ.: to shoe the goose, lizard - `дармоед, тунеядец').

В таком универсальном пласте картины мира, как «жизненные приоритеты» различные зооморфические образы передают мысль о большей ценности малого, нереального по сравнению с большим, но недоступным. Ср., например, рус.: лучше синица в руках, чем журавль в небе; англ.: a bird in the hand is worth two in the bush.

Третья группа единиц выражает уникальные, национально-специфические смыслы. Национально-культурная семантика отражается во фразеологических единицах, этимологически восходящих к прецедентным текстам, среди которых приоритет принадлежит в русской лингвокультуре басням И. А. Крылова - попрыгунья-стрекоза, слона-то я и не приметил; а также произведениям Н. В. Гоголя - борзыми щенками брать, М. Е. Салтыкова-Щедрина - премудрый пескарь, карась-идеалист, орёл-меценат, в английской - художественным произведениям таких авторов, как Шекспир - very like a whale! - `так я вам и поверил, ну конечно! как бы не так!'; scotch the snake not kill it - `временно обезвредить врага'; Л. Кэрролл - as mad as a March hare - `сумасшедший, спятивший'.

Национальная специфика зооморфных единиц проявляется в различных приоритетах человеческой деятельности, свойств характера, предпочитаемых или осуждаемых личностных качеств мужчин и женщин в различных лингвокультурах, а также в том, что одному и тому же животному говорящими на различных языках, могут приписываться различные человеческие качества, или же различные животные могут быть «носителями» одного и того же качества.

Источниками национально-специфических особенностей зооморфных единиц могут служить различия животного мира, особенностей жизненного уклада, характера трудовой деятельности, системы ценностей, исторических условий формирования языка определённого этноса и т.п [34, с. 25].

2.3 Стуктурно-грамматическая классификация фразеологических единиц с компонентами-зоонимами

В данном подразделе исследована классификация фразеологических единиц по принадлежности к части речи или соотнесенностью с ней, по выполняемой ФЕ в языке функции, а также в зависимости от того, какой компонент фразеологизма грамматически доминирует в обороте.

Для ФЕ в большинстве случаев характерно наличие более или менее живой внутренней формы. Образы, лежащие в основании, определяющие внутреннюю форму ФЕ, в своем большинстве базируются на прямых значениях компонентов. Следует заметить, что образ ФЕ практически всегда шире внутренней формы лексической единицы, т. е. необходимо отметить семантическое наращение [35, с. 7].

В соответствии с поставленными задачами были рассмотрены следующие лексико-грамматические группы ФЕ:

I. Субстантивные ФЕ с компонентом-зоонимом (в английском языке: a downy bird - шутл. разг. `хитрец, хитрая бестия', an early bird - `ранняя пташка'; в русском языке: вольная птица (пташка) - `свободный, независимый человек'; стреляный воробей - `опытный, бывалый человек'.

Субстантивные ФЕ с компонентом-зоонимом в английском и русском языках можно разделить на три группы:

1) полностью переосмысленные субстантивные ФЕ со структурой словосочетания;

2) полностью переосмысленные ФЕ с частично предикативной структурой;

3) частично переосмысленные субстантивные ФЕ.

В сопоставляемых языках в группе субстантивных ФЕ значительный объем занимают обороты, построенные по синтаксической модели `Adj.+ N'. Например, в английском языке - a dirty dog - разг. груб. `дрянь, подлец, грязная скотина, свинья' ; old duck - австрал. разг. `старушка' и другие; в русском языке - козья ножка, крокодиловы слезы, гусиные лапки, лебединая песня, белая ворона, гусь лапчатый и другие.

В английском языке, кроме модели `Adj.+ N', также распространена модель `N + N', передающая значение атрибутивности: cat burglar - `ночной вор-взломщик'; swan song - `лебединая песня'.

В русском и английском языке обширно представлены полностью переосмысленные субстантивные ФЕ с компонентом-зоонимом со структурой словосочетания с пейоративной оценкой, которые, как правило, используются для обозначения людей. Так же среди безоценочных ФЕ можно выделить использующиеся для обозначения названий штатов the Bear State - амер. `медвежий штат' (прозвище штата Арканзас)[35, с. 9].

II. Адъективные ФЕ с компонентом-зоонимом в английском языке: (as) deaf as an adder - `совершенно глухой; глухая тетеря, глух как пень'; bald as a coot (as an egg) - `совершенно лысый; голый как коленка'; в русском языке: беден как церковная крыса (мышь) - `очень, до крайней степени (беден)'; гол как сокол - `страшно беден, ничего не имеет'.

Адъективные обороты в английском и русском языках представлены в основном компаративными оборотами. Для этих ФЕ характерна двуплановость значения: сравниваются два компонента ФЕ. Первый компонент адъективных сравнений обычно употребляется в своем буквальном значении, функция второго, как правило, усилительная: (as) blind as a bat (реже a beetle, as a mole) - `слепой, не замечающий, не видящий, не понимающий происходящего вокруг'. Как правило, в английских оборотах есть компонент «as', в русских сравнениях - компонент как: (as) free as the bird - `свободный как ветер, как птица'; беден как церковная крыса (мышь) - `очень, до крайней степени (беден)'. В качестве второго компонента, придающего ФЕ метафорический характер, используются различные наименования-зоонимы. Например: в английском языке - собака (as) tired as a dog - разг. `усталый как собака'; (as) crooked as a dog's hind leg - амер. разг. `бесчестный, непорядочный; пробу негде ставить', в русском языке - муха: (как (будто, словно, точно) муху проглотил - `недоволен, имеет кислый вид'[35, с. 9].

III. Адвербиальные ФЕ с компонентом-зоонимом в английском языке: like a bat out of hell - разг.`очень быстро; со всех ног, во всю прыть; во весь опор'; (like a) bull at a (five-baired) gate - разг. `бешено, неистово, яростно'; в русском языке: как угорелая кошка - `в исступлении, бессмысленно (бегать, метаться и т. п.)'; как сонная муха - `вяло, неторопливо, еле-еле (делать что-л.)'.

Адвербиальные обороты в английском и русском языках были разделены на 3 группы:

1) компаративные ФЕ с частично переосмысленным и полностью переосмысленным значением;

2) качественные ФЕ с частично переосмысленным и полностью переосмысленным значением;

3) предикативные ФЕ с частично переосмысленным и полностью переосмысленным значением.

Адвербиальные ФЕ и в английском, и в русском языках представлены, в основном, полукомпаративными словосочетаниями. Адвербиальные ФЕ в английском языке начинаются с союза like (как), редко as (как) и образуются по следующим синтаксическим моделям: `like(as) + Adj.+ N' и `like (as) + N + prep. + Adj. or N'. В русском языке обороты этой группы начинаются с союза как и образуются по следующим синтаксическим моделям «как + (предлог) + (имя прилагательное) + имя существительное', «как + имя существительное + предлог + (имя прилагательное) + имя существительное' и «как + предлог + имя существительное + (имя прилагательное) + имя существительное', которые являются подобными английским моделям этой группы. В большинстве случаев адвербиальные ФЕ, выражающие сильные эмоции, подвергаются экспрессивному переосмыслению. Это приводит к тому, что их компоненты полностью утрачивают свой первоначальный смысл, в результате чего ФЕ приобретают усиленное значение. В английском языке like a cat on hot bricks - разг. `как кошка на раскалённых кирпичах'; `не по себе, не в своей тарелке, как на угольях, как на иголках'. В русском языке мрут, дохнут как мухи - `в огромном количестве'[35, с. 8].

IV. Глагольные ФЕ с компонентом-зоонимом (в английском языке: put a bug in smb.'s ear (или in the ear of smb.) - амер. жарг. `нашёптывать кому-л., вбивать в голову кому-л.'; set up one's (или smb's) bristles (raise smb's bristles) - `ощетиниться, рассердиться (рассердить кого-л.)'; в русском языке: ловить (выискивать) блох - прост. `находить мелкие недостатки'; волком выть (волком взвыть) - `горько жаловаться, сетовать и т. п. на что-л., страдая от чего-л.'.

Глагольные ФЕ распределены на следующие группы:

1) некомпаративные полностью переосмысленные мотивированные глагольные ФЕ;

2) некомпаративные полностью переосмысленные немотивированные глагольные ФЕ;

3) некомпаративные частично переосмысленные мотивированные и немотивированные глагольные ФЕ;

4) глагольные частично предикативные полностью или частично переосмысленные ФЕ;

5) компаративные частично переосмысленные мотивированные и немотивированные глагольные ФЕ [35, с. 10].

В основе глагольных ФЕ лежит метафорическое переосмысление соответствующего переменного словосочетания. Перенос названия осуществляется на основе сходства действий. Некоторые из таких глагольных оборотов носят гиперболический характер: beat (flog) a dead horse - `заниматься бесполезным делом, зря тратить силы, попусту стараться; стремиться оживить угасший разговор, пропавший интерес (к чему-л.)'. Во фразеологизмах с глаголами пейоративной оценки второй компонент, как правило, усиливает ее: kill (shoot) smb. like a dog - `убить кого-л. как собаку'; bellow (roar) like a bull - `реветь как бык'. В оборотах же, в которых глагол имеет нейтральное значение, второй компонент является уточнителем: take to smth. like a duck to water - разг. `охотно взяться за что-л.; чувствовать себя в своей стихии, как рыба в воде'. Оценочное значение варьируется в зависимости от образа, лежащего в основе оборота. Внутренняя форма многих оборотов мотивирована.

V. Междометные ФЕ с компонентом-зоонимом в английском языке: hot dog - разг. `вот здорово!, это я понимаю!, чудесно!'; stiffen the lizards (snakes или wombats) ! - австрал. `черт возьми!, черт подери!'; в русском языке: Пошли они к козе на именины! - прост. `Пусть они убираются!'; ко (всем) псам (чертям собачьим) - прост. `прочь, долой, вон (гнать, прогонять и т. п.) (выражение злобы, пренебрежения к кому-л., желания отделаться, избавиться и т. п. от кого-л. или чего-л.)'.

Наименьший объем в сопоставляемых языках занимает группа междометных фразеологизмов. Особенностью междометной семантики является полное экспрессивное переосмысление. Отраженное сознанием обобщенное выражение эмоции, эмоционального состояния является сигнификатом междометия. Компоненты эмотивности (экспрессивность, интенсивность, оценочность) составляют коннотативный аспект междометия. Денотативный аспект междометной семантики проявляется в соотнесении междометия в каждом отдельном случае контекстной реализации с экстралингвистической ситуацией.

В группе междометных ФЕ и в английском, и в русском языках можно выделить две основные синтаксические модели:

1) ФЕ со структурой словосочетания: stone the wombats! - австрал. `черт возьми!; нечего сказать!, вот те раз!'; ни костей, ни чешуи - народн. `пожелание хорошего улова рыбаку';

2) ФЕ со структурой предложения: are you there with your bears? - уст. разг. `вы и здесь тем же занимаетесь?'; Пошли они к козе на именины! - прост. `Пусть они убираются!'[34, с. 26].

VI. Коммуникативные фразеологизмы пословично-поговорочного типа с компонентом-зоонимом в английском языке: A bird in the hand is worth two in the bush - `не сули журавля в небе, дай синицу в руки'; Birds of a feather flock together - `рыбак рыбака видит издалека'; в русском языке: Куда ворон костей не заносил (куда ворон костей не занесет; куда ворон костей не заносит) - `очень далеко, в самые отдаленные места (выслать, загнать, попасть и т. п.)'; Куда Макар телят не гонял (куда ворон костей не заносил) - `очень далеко, в самые отдаленные места (выслать, загнать, попасть и т. п.)'.

Компонент-зооним обладает большими возможностями для образования фразеологизмов и характеризуется частотностью употребления. Как в русских, так и в английских фразеологизмах он может являться грамматически главным и грамматически подчиненным компонентом - чаще грамматически подчиненным компонентом. Это свидетельствует о значительном сходстве структурной организации изучаемых единиц в русском и английском языках.

2.4 Эмотивно-оценочный потенциал фразеологических единиц с компонентами-зоонимами

В ходе исследования особенностей семантики зоонимической лексики, было установлено, что включаемые в состав ФЕ зоонимы приобретают ярко выраженный эмотивно-оценочный характер. В современной лингвистике выявлены и изучены различные типы соотношений эмотивно-оценочного компонента в разных языках. В этой части работы мы рассмотрим все возможные типы соотношения эмотивно-оценочного компонента зоонимов в английском, русском, немецком и белорусском языках как наиболее репрезентативных представителей западногерманских и восточнославянских лингвокультур.

I. Эмотивно-оценочный компонент зоонима может полностью совпадать в указанных языках. В таких случаях существительное имеет национально-культурный вид коннотации.

В качестве примера приведем зооним Fuchs/fox/лиса/ліса. В немецком, английском, белоруском и русском языках этот зооним имеет адекватный эмотивно-оценочный компонент неодобрения хитрость (ср.: нем. `schlau, listig wie ein Fuchs'; англ. sly as a fox - `хитрый как лиса'; русск. перен. хитрый, льстивый человек).

В немецком языке метафорическое употребление зоонима Fuchs в значении рыжая бабочка, рыжая лошадь, рыжий человек (человек с рыжими волосами основано не на эмотивно-оценочном компоненте значения этого зоонима, а на ассоциациях с красновато-коричневым цветом меха лисы.

Необходимо отметить, что в английском языке метафорическое употребление зоонима, основано на ассоциациях с красновато-коричневым цветом меха этого зверя, также возможно употреблении прилагательного-зоонима, например, в таких словосочетаниях, как foxy paper, foxy beer, foxy wine, и близких к ним фразеологических выражениях, в русском языке наблюдается отсутствие подобных сочетаний.

II. Один и тот же эмотивно-оценочный компонент зоонима употребляется с разной интенсивностью.

Необходимо сказать о наличии в зоониме национально-культурного вида коннотации, когда один и тот же эмотивно-оценочный компонент употребляется с разной интенсивностью. Значение зоонима в этих случаях основано на разных признаках, но оно имеет во всех этих языках, одну и ту же отрицательную оценку.

Например, в немецком, английском, белорусском и в русском зооним «осел» имеет отрицательный эмотивно-оценочный компонент и коннотацию «глупый', однако в немецком интенсивность этого компонента наиболее выражена. Сравним: в английском - to be an ass for one's pains - `не получить благодарности за свои старания, остаться в дураках'; to make an ass of smb. - `поставить кого-либо в глупое положение, подшутить над кем-либо'; to play/act the ass - `валять дурака'; в немецком, белорусском и русском языках Esel/асёл/осел - бранное слово. В немецком оно означает осел, дурак, глупец - du alter Esel! - `старый осел', ein Esel, wie er im Buche steht!- `ну настоящий осел!'; j-n zum Esel machen - `одурачить кого-либо', в русском и белорусском - говорят осел! - о тупом упрямце (бран.).

III. Эмотивно-оценочный компонент зоонима частично совпадает в разных языках. В таких случаях существительное относится к национально-специфическому виду коннотации.

В немецком языке Wolf «волк» имеет отрицательный эмотивно-оценочный компонент злобный, опасный, в английском языке Wolf имеет такие переносные значения, как обжора; жестокий человек; бабник, развратник, в белоруском есть и дополнительные значения зоонима воўк - `пра бывалага, вопытнага чалавека' - ср.: Біты воўк; Воўк у авечай шнуры - `пра знешне лагоднага, рахманага, а на самой справе варожага, каварнага чалавека'; в русском - обжора - `волчий аппетит', опасный - `волков бояться - в лес не ходить'.

IV. Эмотивно-оценочный компонент у одного и того же зоонима не совпадает.

В немецком и английском языках зооним «коза' имеет неодобрительный эмотивно-оценочный компонент: в немецком языке и белоруском - глупости, разборчивости, привередливости dumme Ziege (alt, mager, wдhlerisch), ахвярны казёл; в английском языке - похотливости, глупости (to get smb.'s goat - `разг. раздражать, сердить кого-либо'; to play/act the (giddy)goat - `разг. проказничать, валять дурака') [38, с. 43]. Однако следует отметить, что в русском, имеется и ласкательное употребление этого зоонима в отношении детей, не отмеченное словарями - козленочек, козлик.

Зооним bull «бык» имеет в английском языке неодобрительный эмотивно-оценочный компонент грубость, неуклюжесть - ср.: англ. a bull in a china shop - `слон в посудной лавке'. Зооним Stier/бык имеет соответственно в немецком языке коннотативное значение трудолюбивый - ср.: нем. arbeiten wie ein Stier - `работать как вол', в то время как символами грубости, неуклюжести в немецком, белоруском и русском языках вы ступает слон - ср.: нем. sich benehmen wie ein Elefant im Porzellanladen - `вести себя как слон в посудной лавке'; der Bьffel - `разг. невежа, грубиян, дурак'.

V. В пределах эмотивно-оценочного компонента одной и той же направленности значение зоонима основано на различных признаках.

В английском и немецком языках значение зоонима Kamel/camel/вярблюд/верблюд сопровождает отрицательный эмотивно-оценочный компонент, в английском - это эмотивно-оценочный компонент раздражения, например, the last straw to break the camel's back - `последняя капля, переполняющая чашу (терпения)', в немецком Kamel употребляется также с отрицательным значением с выделением признака дурак, простофиля, в русском в выражении плюется как верблюд так-же имеется отрицательный эмотивно-оценочный компонент. Эти случаи относятся к национально-культурному виду коннотации, несмотря на то, что значение зоонима отличается в этих языках по разным признакам, во всех этих языках встречается одна и та же отрицательная оценка.

VI. В значении зоонима одной и той же направленности в пределах эмотивно-оценочного компонента, имеются и другие признаки кроме совпадающих. Это смешанный вид коннотации, тяготеющий к национально-культурному виду [36, с. 102-107].

В немецком, английском, белорусском и русском языках эмотивно-оценочный компонент зоонима Schwein/pig/свіння/свинья полностью совпадает. Этот зооним в вышеперечисленных языках имеет пейоративный эмотивно-оценочный компонент, связанный с нечистоплотностью этого животного. В английском языке этот зооним имеет еще и значение эгоистичный, жадный, нахальный, в немецком - бесцеремонный, бестактный, непорядочный, в русском - значение нахал - ср.: `посади свинью за стол, она и ноги на стол', в белорусском - глупости - `знацца (разбірацца), як свіння на саладзінах'.

Совпадает и эмотивно-оценочный компонент зоонима Lцwe/lion/леў/лев. Этот зооним имеет положительный эмотивно-оценочный компонент храбрость, смелость, сила. Сравним: англ. brave as a lion/храбрый как лев [37, с. 74]; нем. kдmpfen wie ein Lцwe, русск. - драться как лев, львиная доля.Так, зооним «свинья» имеет негативную окраску в обоих языках, о чём свидетельствуют следующие ряды фразеологизмов в русском и английском языках: рус.: подкладывать кому-либо свинью - `подстраивать кому-либо неприятности'; как свинья в апельсинах - `совершенно не понимать суть проблемы'; свинья под дубом - `о глупом, неблагодарном человеке'; грязный как свинья - `очень грязный'; свинский - `хамский'; англ.: pig - `о грязном, неряшливом человеке'; a bush pig - `некрасивая и неприятная женщина'; to pig out - `чревоугодничать'; a pig head - `человек, который неохотно идёт на компромисс'; to make a pig of oneself - `о чревоугодии'.

Выводы по второй главе

1. Зоонимы относятся к разряду слов, в которых эмотивно-оценочная семантическая специфика проявляется наиболее разнообразно. Оценочные значения зоонимов появляются в том случае, когда объект оценки как-то связан со сферой человека.

2. Зооонимы, как и вся оценочная лексика любого языка, способствуют выражению чувств, реакций, эмоциональной сферы человека в целом, формируя и обозначая ценностную картину мира. Источниками национально-специфических особенностей зооморфных единиц могут служить различия животного мира, особенностей жизненного уклада, характера трудовой деятельности, системы ценностей, исторических условий формирования языка.

3. Компонент-зооним обладает большими возможностями для образования фразеологизмов и характеризуется высокой частотностью употребления. Как в русских, так и в английских фразеологизмах он может являться грамматически главным и грамматически подчиненным компонентом (чаще - грамматически подчиненным компонентом). Это свидетельствует о значительном сходстве структурной организации изучаемых единиц в русском и английском языках.

4. При сравнении зоонимов немецкого, английского, белоруского и русского языков выделяется шесть типов соотношения эмотивно-оценочного компонента, являющегося основой для возникновения коннотативного значения: эмотивно-оценочный компонент зоонима полностью совпадает в сопоставленных языках; один и тот же эмотивно-оценочный компонент зоонима употребляется в этих языках с разной интенсивностью; эмотивно-оценочный компонент зоонима частично совпадает; эмотивно-оценочный компонент у одного и того же зоонима в этих языках не совпадает; в пределах эмотивно-оценочного компонента одной и той же направленности значение зоонима основано на различных признаках; в пределах эмотивно-оценочного компонента одной и той же направленности в значении зоонима, кроме совпадающих, имеются и другие признаки.

3. Фразеологические единицы с компонентами-фитонимами в западногерманских и восточнославянских языках

3.1 Семантические особенности фитонимической лексики

Семантика фитонимов подразумевает связанный с денотатом «растение» фрагмент языковой картины мира, обладающий своими закономерностями семантического развития, парадигматическими отношениями, представляющими собой совокупность частных систем, или подсистем.

Фитонимы являются важными культурологическими понятиями, используемыми при исследовании роли растений в мифологическом, религиозном, историко-этнографическом и культурном контекстах [10, с. 33]. Растительная символика так же широко используется в литературе, поскольку она представляет собой яркое художественное средство.

Создавая среду обитания человека и предоставляя ему все необходимое для существования (особенно в традиционных культурах), царство растений представляет собой важный фрагмент языковой картины мира.

Участие фитонимов в формировании языковой картины мира многопланово и могут зависеть от условий существования языкового коллектива. В различных языках присутствуют или отсутствуют названия определенных растений, эквивалентные фитонимы в разных языках имеют различия в семантической структуре, а сам облик и цикл жизни растений в силу их постоянного присутствия в жизни человека предоставляет широкие возможности для осмысления явлений окружающего мира.

Национальная специфика видения мира формируется не только за счет объективных характеристик отражаемых предметов, но и за счет эмоционального отношения к ним. Растение важно для формирования языковой картины мира не только как элемент природы, произрастающий в той или иной местности и обладающий теми или иными биологическими характеристиками, но и как объект, вызывающий определенное отношение и ассоциации.

Выделяются следующие факторы формирования компонентов коннотации:

I. Фактор компонентного состава.

Компонент фразеологизма с семой экспрессивности, оценочности, эмотивности или функциональной маркированности влияет на соответствующий компонент коннотации всего фразеологизма. Так, например, использование компонента `белена' с отрицательной оценочной семой является причиной отрицательного значения всего фразеологизма. Например: белены объелся - `потерял рассудок, ведет себя, как ненормальный, безумный'. Белена - ядовитое травянистое растение с лилово-желтыми цветками и одуряющим неприятным запахом. Человек, который съел плоды белены, на некоторое время теряет рассудок' [40, с. 44]. Компонент plentiful в ФЕ (аs) plentiful as blackberries - `в изобилии; хоть отбавляй, хоть пруд пруди; видимо-невидимо' привносит сему экспрессивности во фразеологическое значение всей единицы. Эмосема неодобрения лексической единицы bad передается всей ФЕ а bad apple - `человек, который плохо влияет на других'.

II. Семантический фактор.

Семантика прототипа позволяет отнести фразеологизм к тому или иному стилю речи, способствует появлению соответствующей эмоциональной реакции, семы экспрессивности и оценочности [40, с. 45]. Так, образ, лежащий в основе ФЕ cut off in its bloom - `погубить в расцвете сил' способствует появлению отрицательной оценочной семы. В следующем случае благодаря яркой образности у ФЕ появляется сема экспрессивности `как в темном лесу (быть, очутиться)' - `о чьем-либо абсолютном непонимании, полной неориентированности в чем-либо'. Образ человека, поскользнувшегося на банановой кожуре, вызывает иронию, насмешку над невнимательностью человека, что способствует появлению эмосемы иронии у фразеологизма slip on a banana skin - `совершить глупую ошибку'. Семантика прототипа данного фразеологизма позволяет отнести его к неформальным, стилистически сниженным единицам.

III. Экстралингвистический фактор.

Причиной появления отрицательного, положительного или нейтрального компонентов значения, определенной эмоциональной реакции, семы экспрессивности оказываются внеязыковые явления, такие как обычаи, традиции, поверья, суеверия, мифы, библейские сюжеты. Например, фразеологизм лавры Герострата - `преступная, злодейская слава' обладает отрицательным оценочным компонентом, т.к. его `происхождение связывают с именем Герострата, уроженца Эфеса в Малой Азии, который, чтобы обессмертить свое имя, сжег храм Артемиды, одно из семи чудес света. Именем Герострата стали называть тех, кто добывает известность нарочито преступным и нечестным путем' [40, с. 46]. Экспрессивность ФЕ до морковкиного заговенья - `неопределенно долго, до бесконечности' связана с христианской традицией. Заговенье у христиан - последний день перед постом, когда верующим разрешалось есть скоромное. Во время поста на такую пищу устанавливался запрет. В заговенье обычно ели обильную, жирную пищу. Поэтому соединение слова `заговенье' с `постной' морковкой осознавалось как шутливая формула невозможного. Фразеологизм фиговый листок - `лицемерное прикрытие чего-либо постыдного, маскировка неблаговидных поступков и намерений' имеет эмосему иронии. `Выражение восходит к библейскому мифу об Адаме и Еве, которые после грехопадения устыдились своей наготы и опоясались сплетенными листьями фигового дерева'. Иронический оттенок данного фразеологизма появился благодаря обычаю прикрывать наготу в античной скульптуре. Английский фразеологизм paint the lily - `подкрашивать цвет лилии, т.е. пытаться улучшить или украсить что-либо, не нуждающееся в улучшении и украшении' относится к книжным, впервые он встречается в произведении В.Шекспира `Король Джон' [40, с. 47].

Помимо выше перечисленных факторов, можно выделить и дополнительные. Так, при формировании эмотивности фразеологизмов вступает в действие фактор оценочности, поскольку эмоции также делятся на положительные и отрицательные. Например, ФЕ вбивать осиновый кол в могилу - `окончательно обезвреживать кого-то, покончить с чем-то' с отрицательной оценочной семой имеет пейротивную эмосему неодобрения, в основе которой лежит чувство неудовлетворенности чем-то. При формировании функционально-стилистического компонента коннотации учитывается количественный фактор. Он указывает на частоту употребления фразеологизма в том или ином стиле. Например, ФЕ заблудиться в трех соснах - `не суметь разобраться в чем-то простом, несложном' может быть как разговорным, так и межстилевым, что подтверждают следующие примеры:

Место этому было разве что в старинных спектаклях бывших императорских театров, куда мы ходили изредка в культпоходы; с отчужденным сочувствием людей с другой планеты мы прислушивались к мольбам и стенаниям страдающих героев, запутавшихся в трех соснах. (Ф. Кнорре. Каменный венок).

- Да оно и лучше. - Куда им! - смеялась Анна. - В трех соснах заблудятся! Это уже окончательно взбесило писаря. Бабы и те понимают, что по-прежнему жить нельзя. Было время, да отошло… да… (Д. Мамин-Сибиряк. Хлеб).

Однако анализ фактического материала показал преобладание употребления данного фразеологизма в сниженной разговорной речи.

Как правило несколько факторов формирования того или иного компонента коннотации действуют вместе. Так, во фразеологизме хуже лапотного лыка - `о чем-то совершенно плохом, никуда не пригодном' появление семы экспрессивности связано с двумя факторами формирования экспрессивности: компонентного состава и экстралингвистическим. Изделия из лыка ассоциировались с `бедностью и простым происхождением' [40, с. 47].

3.2 Семантическая классификация фразеологических единиц с компонентами-фитонимами

Компоненты-фитонимы, которые принимают участие в создании ФЕ, характеризуются различной степенью активности: наиболее высокой активностью в английском языке характеризуются такие компоненты, как apple, bean, berry, bush, corn, flower, fruit, garden, grass, nut, root, rose, seed, straw, tree, wood; в русском языке: гриб, дерево, дуб, зерно, куст, лес, огород, пень, пшеница, солома, трава, хмель, хрен, цветок, шишка, яблоко, в белорусском: трава, лес, грыб; в немецком: der Apfel, das Grass, der Wald, die Pflaume, die Kirsche, der Pfeffer, der Kohl.