Адекватность и эквивалентность перевода имен собственных при локализации игр

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1. Теоретические основы исследования адекватности и эквивалентности перевода при локализации игр

1.1 Понятие адекватности в теории перевода

1.2 Понятие эквивалентности в теории перевода

1.3 Соотношение адекватности и эквивалентности в переводе

1.4 Локализация компьютерных игр

1.5 Выводы по первой главе

2. Способы перевода имен собственных при локализации игр на примере MMORPG «World of Warcraft»

2.1 Типичные способы перевода

2.2 Способы перевода, применяемые непосредственно при переводе имен собственных

2.3 Выводы по второй главе

Заключение

Список использованных источников

Приложения

Введение

В науке перевод рассматривается как способ общения между разноязычными объектами коммуникации посредством воспроизведения исходной информации на другом языке. Как правило, языковеды определяли перевод как замену текста на одном языке текстом на другом языке и лишь потом изучали требования, которым должен удовлетворять создаваемый текст, чтобы служить полноценной заменой оригинала, и отношений, возникающих между текстами оригинала и перевода в целом и между отдельными частями и единицами соответствующих тестов. Итак, лингвистическая теория перевода изучает соотношение единиц двух языков не изолированно, а в контексте определенного типа (оригинала и его перевода), и все данные, на которых эта теория базируется, получены из сопоставительного изучения таких текстов.

На сегодняшний день написано огромное количество работ по особенностям, трудностям и проблемам перевода. Но все они применимы, в основном, к деловому общению или художественным текстам. Но современный мир развивается огромными темпами и перед переводчиками встают новые, все более интересные и оттого все более сложные задачи. Одной из таких задач является локализация игр. Игровая промышленность на данный момент переживает небывалый подъём, ежедневно возникают все новые и новые миры, персонажи, расы. Но создатели таких объёмных и интересных игр, в основном, находятся за границей, а выпустить свой товар на международный рынок -- едва ли не первостепенная для них задача. В этом случае они прибегают к помощи профессионалов -- команде локализаторов.

Настоящее исследование представляет собой анализ способов перевода имен собственных при локализации игр на примере онлайн MMORPG World of Warcraft.

Актуальность данного исследования обусловлена тем, что, несмотря на освещенность проблемы перевода имен собственных в учебной литературе, вопросы ее практического применения при локализации игр оставляют широкое поле для исследования.

В качестве объекта исследования выступает перевод имен персонажей онлайн MMORPG World of Warcraft.

Предмет исследования -- способы перевода имен собственных при локализации игр.

Цель нашей работы -- выявление и описание способов перевода имен собственных при локализации игр на русский язык, а также оценка адекватности/эквивалентности таких переводов.

Данные для последующего анализа были отобраны методом сплошной выборки по следующему критерию: не игровые персонажи (далее НИП), доступные игрокам, представляющим обе фракции. Заданному критерию удовлетворяют следующие категории не игровых персонажей: «Аукционеры», «Банкиры», а также НИП, находящиеся в локациях «Даларан» и «Шаттрат»

Методы исследования: анализ теоретико-методологической литературы по проблеме исследования, метод сплошной выборки, метод сопоставительного анализа перевода, статистические методы.

Практическая ценность работы состоит в возможности применения ее положений при подготовке квалифицированных переводчиков или при самостоятельном изучении дипломированными специалистами для повышения квалификации.

Поставленные задачи определили структуру работы. Она состоит из введения, двух глав, заключения с основными выводами, глоссария и приложения.

1. Теоретические основы исследования адекватности и эквивалентности перевода при локализации игр

Основная задача в определении качества перевода состоит в выделении объективных критериев и соответствующих категорий научного аппарата анализа языкового текста оригинала и оценки его перевода, которые определят границы перевода оригинала, их объективную и субъективную обусловленность и создадут основу для определения обоснованности перевода, то есть «проверяемости качества перевода» [4].

Основным методом оценки перевода выступает сопоставительный анализ языковых текстов оригинала и перевода, который предполагает наличие целостной системы критериев оценки как средства проверки качества подобия перевода оригиналу для его положительного или отрицательного оценивания.

Современные переводоведы (И. С. Алексеева, М. Амман, В. Вилс, В. Коллер, К. Райе, П. М. Топер, С. Флорин, Дж. Хауз и др.) подчеркивают, что на сегодняшний день бурное развитие переводоведения создало довольно прочный фундамент, на котором может развиваться оценка качества перевода.

Однако до сих пор еще нет определенного ответа на вопрос, что такое оценка «правильности» перевода и что является предметом оценивающей деятельности в переводе. Центральной проблемой этого направления является выработка объективных научных критериев оценки текстов перевода, в том числе и исследование феномена вариативности художественных текстов (наличие нескольких адекватных вариантов перевода).

По мнению немецкого переводоведа К. Райе, занимавшейся данной тематикой и посвятившей ей ряд статей и монографию («Возможности и границы переводческой критики»), основными задачами при оценивании качества перевода являются установление, описание и оценка переводческих решений в тексте перевода. При этом важно, чтобы высказываемая специалистом оценка являлась не только его субъективным мнением, но была аргументированной и стремилась к объективности [29].

В связи с тем, что сопоставительный анализ подлинника и перевода является работой творческой, он не предполагает слепого следования схеме анализа, так как каждый текст требует конкретного подхода для осмысления.

Категория качества перевода является доминирующей категорией переводоведения, с которой все другие категории связаны отношением субординации. При оценке качества перевода в качестве критериев выступают нормативные аспекты перевода и типы соотношения перевода и оригинала.

Основным инструментом оценки качества перевода в переводоведении служат понятия адекватности и эквивалентности, которые применяются к конкретным результатам перевода. Рассмотрим основные аспекты содержания данных понятий.

Понятия эквивалентности и адекватности можно назвать ключевыми в теории перевода, однако, они еще не вполне устоялись и толкуются по-разному у различных исследователей. М. П. Брандес выделяет текстовую адекватность и языковую адекватность (эквивалентность) [5]; немецкие переводоведы К. Райе (К. ReiЯ) и X. Фермеер/Вермеер (Н. Vermeer) используют понятия Situationsadдquatheit (ситуативная адекватность)и Funktionsadдquatheit (функциональная адекватность) [31]; А. А. Горбачевский предлагает отказаться от термина эквивалентность и ограничиться термином адекватность [10]; А. Нойберт оперирует терминами коммуникативная эквивалентность и лингвистическая эквивалентность [13]; Г. Егер предлагает термин функциональная эквивалентность [13]; Г. Тури использует оба термина, при этом адекватность у него предполагает «максимальную эквивалентность», а термин эквивалентность - «реальную эквивалентность» [13].

Однако большинство исследователей единодушны в том, что оба эти термина отражают одну из основных особенностей перевода, а именно его тесную связь с оригиналом. Для их существования в пределах одной теории необходимо четко разграничить их понятийные области.

1.1 Понятие адекватности в теории перевода

Слово адекватность представляет собой локальный, чисто переводческий термин, в общенаучном плане адекватность не является термином и употребляется «нетерминологически» [17]. По предположению Н. К. Гарбовского, понятие адекватности пришло в теорию перевода из теории познания, где термин «адекватное» обозначает верное воспроизведение в представлениях, понятиях и суждениях объективных связей и отношений действительности [8].

Для теории перевода действительностью является оригинальный текст как прочная система связей и отношений между составляющими его элементами. Следовательно, задачей перевода является верное воспроизведение этой системы связей и отношений средствами другого языка.

В рамках направления общей теории коммуникации выделяется так называемая функционально-коммуникативная адекватность перевода, предполагающая воспроизведение в максимально возможной степени доминантной функции текста, формирующейся на основе коммуникативной интенции отправителя сообщения и нацеленной на обеспечение определенного коммуникативного эффекта со стороны получателя сообщения.

В связи с этим адекватным переводом может считаться «перевод, в котором воспроизводится функциональная доминанта исходного сообщения в соответствии с коммуникативной интенцией отправителя исходного сообщения» [26].

Таким образом, адекватность перевода предстает как функционально-прагматическая категория, ориентированная на намерения отправителя сообщения на ИЯ и реакции получателей этого сообщения, который определяет степень коммуникативной равнозначности оригинала и перевода, необходимую ему для решения задач коммуникации. В связи с этим некоторые исследователи считают необходимым разграничить разные уровни адекватности [6].

Различение типов адекватности вводит перевод в круг основных составляющих коммуникативного акта. Понятие адекватности здесь полностью вбирает в себя все типы соответствия между текстом оригинала и текстом перевода. В этом случае понятие эквивалентности оказывается излишним. Однако такой функциональный подход не предусматривает рассмотрения операций по максимально полному перевыражению всей системы смыслов, заключенной в тексте оригинала.

В связи с тем, что коммуникативный акт - это не только участники коммуникации, но и само сообщение, система смыслов в словесном обличии, не менее верным представляется и такой взгляд на перевод, при котором максимальное совпадение между содержанием оригинала и перевода считается очевидным. В этом случае «хорошим» или «правильным», признается только эквивалентный перевод [15].

В. Н. Комиссаров, исходя из положений концепции А. В. Федорова, уподоблявшего адекватность полноценности, полагает, что «оценочная трактовка эквивалентности делает излишним употребление термина адекватность» [15].

Однако понятию адекватности в отличие от понятия полноценности не свойственна оценочность, поэтому для устранения термина адекватность из теории перевода нет достаточных оснований.

Термин адекватность обозначает особую категорию теории перевода и его сосуществование с категорией эквивалентности не только допустимо, но и целесообразно.

При разграничении понятийных сфер адекватности и эквивалентности можно подчеркнуть, что «в переводе не все адекватно, что эквивалентно и не все эквивалентно, что адекватно» [8].

Такой взгляд на категории адекватности и эквивалентности совпадает с позицией А. Д. Швейцера. Этот исследователь, отмечая, что обе категории имеют оценочный и нормативный характер, подчеркивал отличия одной категории от другой.

Первое их различие он видел в том, что эквивалентность ориентирована на результаты перевода, на соответствие текста перевода определенным параметрам оригинала, в то время как адекватность связана с условиями протекания межъязыкового коммуникативного акта. «Иными словами, если эквивалентность отвечает на вопрос о том, соответствует ли конечный текст исходному, то адекватность отвечает на вопрос о том, соответствует ли перевод как процесс данным коммуникативным условиям» [30].

Второе различие состоит в том, что эквивалентность предполагает максимально полную передачу «коммуникативно-функционального инварианта» оригинала, в то время как адекватность представляет собой некий компромисс, на который идет переводчик, жертвуя эквивалентностью для решения главной задачи. Такой главной задачей считается сохранение в переводе функциональных доминант исходного текста, таким образом, адекватность имеет не максимальный, а оптимальный характер. «Иными словами, перевод может быть адекватным даже тогда, когда конечный текст эквивалентен исходному лишь на одном из семиотических уровней или в одном из функциональных измерений. Более того, возможны случаи, когда некоторые фрагменты текста неэквивалентны друг другу и вместе с тем перевод в целом выполнен адекватно» [30].

Таким образом, во всех концепциях происходит более или менее четкое разделение двух сфер: сферы речевых произведений и соотношения между ними и сферы условий коммуникации и коммуникативного акта в целом.

А. В. Федоров представляет обе эти сферы как два необходимых требования к полноценному переводу. У Ю. В. Ванникова они составляют определенные уровни адекватности, у В. Н. Комиссарова - уровни эквивалентности, а у А. Д. Швейцера определяются как адекватность и эквивалентность.

Несмотря на явные и неявные терминологические различия, вырисовывается в целом единый подход к выделению аспектов перевода, в рамках которых устанавливаются соответствия.

Учитывая семиотическую сущность перевода, исследователи определяют свои критерии соответствий в достаточно жестких рамках трех типов отношений, в которые вступают языковые знаки между собой и с окружающей действительностью, а именно прагматические, семантические и синтаксические отношения.

Все рассмотренные выше концепции адекватности представляют собой направление, особенностью которого является ориентация на исходный текст, то есть оценка качества перевода осуществляется путем сопоставления перевода с оригиналом.

Для понимания взаимодействия функциональных параметров текста, прагматики текста и определения их места в общей теории эквивалентности и адекватности, нам необходимо рассмотреть многоуровневые и функциональные модели эквивалентности.

1.2 Понятие эквивалентности в теории перевода

Способность оказывать на получателя воздействие сходное или почти идентичное тому, которое оказывает на своего получателя текст оригинала, многими авторами признается как непременное свойство «хорошего» перевода.

В частности, Л. К. Латышев считает, что исходный и переводной тексты должны быть, в первую очередь, равноценны по своей способности вызывать реакции у своих адресатов [21]. Он называет это свойство «равноценностью регулятивного воздействия». Адекватность же для него -- более комплексное понятие, включающее как равноценность регулятивного воздействия со стороны оригинала и перевода, так и определенную степень семантико-структурного подобия перевода исходному тексту [21].

Несомненно, выбор языкового материала для построения высказывания зависит от цели, которую ставит перед собой автор, от его коммуникативной интенции. Только через анализ языкового материала в сочетании с анализом экстралингвистических условий порождения высказывания переводчик может прийти к пониманию коммуникативной интенции автора и в дальнейшем создать текст перевода с учетом этой интенции. Следовательно, текст перевода должно характеризовать еще нечто такое, что указывало бы на его связь с текстом оригинала.

Можно было бы принять термин Л.К. Латышева «степень семантико-структурного подобия текста перевода тексту оригинала», если бы в переводоведении не существовал другой термин -эквивалентность.

О происхождении понятия эквивалент в переводоведении идут споры. В. Вилс предполагает, что данный термин был взят из математики, где обозначает однозначное соответствие между элементами двух множеств; по мнению Г. Егера, термин взят из логики, так как логика представляет собой необходимую теоретическую посылку для двуязычного перевода. По словам исследователя Б. Илека, эквивалент как термин впервые был употреблен по отношению к переводу А. В. Федоровым, позднее - Дж. Кэтфордом - то есть, взят из лингвистики [13].

В. Н. Комиссаров предлагает следующее определение этому понятию: эквивалентность - это «максимально возможная лингвистическая близость текста перевода к тексту оригинала» [15].

Ю. Найда в своей концепции эквивалентности предлагает различать два вида эквивалентности: формальную и динамическую. Сам факт использования разных определений уже указывает на неоднозначность определяемого понятия [15].

Формальная эквивалентность «ориентирована на оригинал» и достигается обязательным сохранением части речи при переводе, отсутствием членения или перестановки членов предложения оригинала, сохранением пунктуации, разбивки на абзацы, применением принципа конкорданса (то есть перевод определенного слова всегда одним и тем же соответствием). Все идиомы калькируются, любые отклонения от буквы оригинала объясняются в сносках и т.п. [8, 13, 26, 31].

Другими словами, формальная эквивалентность не предполагает использования при переводе каких бы то ни было трансформаций, что на практике невозможно, так как при такой эквивалентности перевод не может быть естественным.

Динамическая эквивалентность «ориентирована на реакцию Рецептора» и стремится обеспечить равенство воздействия на читателя перевода. Это предполагает адаптацию лексики и грамматики, чтобы перевод звучал так, «как автор написал бы на ином языке» [13].

Таким образом, можно заметить, что динамическая эквивалентность, означающая, по сути, равенство реакций рецепторов оригинала и перевода, находится ближе всего к адекватности перевода.

Не случайно в дальнейшем Ю. Найда отказался от термина динамическая эквивалентность, заменив его термином функциональная эквивалентность [26].

Попытка построить типологию эквивалентности, найти те ступени, которые ведут от минимально возможной к максимальной эквивалентности, а также установить объективную, обоснованную границу, отделяющую перевод от «неперевода», приводит нас к теории уровней эквивалентности (Г. Егер, А. Д. Швейцер и В. Н. Комисаров).

В.Н. Комиссаров разработал универсальную типологию уровней эквивалентности при переводе. Предлагаемая им теория уровней эквивалентности отражает лингвистический подход к переводу как к процессу преобразований между языками.

В основе теории уровней эквивалентности лежит представление о том, что степень близости между оригиналом и переводом является величиной переменной. В.Н. Комиссаров выделяет следующие типы эквивалентных отношений между текстами оригинала и перевода.

1 Эквивалентность на уровне цели коммуникации, которая характеризуется наименьшей общностью содержания оригинала и перевода.

Под целью коммуникации понимается часть содержания высказывания, выражающая основную функцию этого высказывания. Цель коммуникации составляет очень важный элемент общего содержания текста и имеет первостепенное значение при переводе. Отдельные части текста могут обладать разной степенью коммуникации. Очень часто такой уровень относится к переводу фразеологизмов, пословиц и поговорок.

2 Эквивалентность на уровне описания ситуации, которая характеризуется немного большей общностью содержания разноязычных текстов, так как в обоих текстах говорится об одном и том же. В таком переводе может не быть совпадения в лексике и грамматике, но при этом описывается одна и та же ситуация, одни и те же связи между объектами. «The telephone rang and he answered it». В переводе читаем: «Зазвонил телефон, и он снял трубку». Не трудно заметить, что здесь перевод ближе к оригиналу, чем в предыдущем типе эквивалентности. Такой вывод основывается на нашем знании, того, что «снять трубку» это и значит «ответить на телефонный звонок». И здесь в переводе нет соответствия лексике и грамматике оригинала. Но уже очевидно, что в нем описывается «то же самое» -- одна и та же ситуация, то есть некоторая совокупность объектов, реально существующих или воображаемых, а также связи между этими объектами. Большинство высказываний на любом языке используются для указания на определенные ситуации. При этом в высказывании никогда не указываются все признаки описываемой ситуации, а называются только некоторые из них. Набор признаков, упоминаемых в высказывании, составляет способ описания ситуации. В любом языке большинство ситуаций можно описать разными способами, выбирая разные признаки. Однако в каждом языке могут существовать свои предпочтения, в результате которых способ описания одной и той же ситуации, используемый в одном языке, оказывается неприемлемым в другом. Именно это мы и обнаруживаем в рассматриваемой группе переводов, принадлежащих ко второму типу эквивалентности. Переводы этого типа весьма многочисленны.

Существуют особые случаи описания ситуаций при переводе. Прежде всего, это имеет место в стандартных речевых формулах, предупредительных надписях, пожеланиях и т.д.

Существуют также ситуационные лакуны, то есть такие ситуации, которые в одном языке описываются, а в другом как бы не существуют, не упоминаются в речи. Так, по-русски принято желать здоровья человеку, когда он чихнет, а в Англии на это принято не обращать внимания.

3 Эквивалентность на уровне способа описания ситуации, при которой кроме общности цели коммуникации и общности ситуации сохраняются и понятия, с помощью которых была описана ситуация в исходном тексте. В романе американского писателя С.Льюиса «Эрроусмит» есть такой эпизод. Герой романа встречается со своей будущей женой в больнице, когда та моет пол. Они при этой встрече поссорились, и впоследствии, вспоминая причину своего агрессивного поведения, она объясняет: «Scrubbing makes me bad-tempered». В переводе романа читаем: «От мытья полов у меня характер портится». Сравнивая перевод с оригиналом, мы видим, что в нем использованы те же признаки ситуации и сохранены отношения между ними. В самом деле, в оригинале «Scrubbing» выражает причину, и такую же функцию выполняет русский эквивалент этого слова «мытье полов». По этой причине героиня становится «плохо-характерной», что и выражается в переводе теми же понятиями, хотя и другими частями речи (портиться, становиться плохим характер). В рамках одного способа описания ситуации возможны различные виды семантического варьирования. Выбор признаков, с помощью которых описывается ситуация, неполностью определяет организацию передаваемой информации. Сопоставительный анализ показывает, что наиболее часто отмечаются следующие виды варьирования семантической структуры высказывания.

А) Степень детализации признака. Описание ситуации избранным способом может осуществляться с большими или меньшими подробностями. Некоторые признаки непосредственно включаются в высказывание, а другие могут оставаться подразумеваемыми, легко выводимыми из контекста. Различное сочетание названных (эксплицитных) и подразумеваемых (имплицитных) признаков можно обнаружить во всех языках. Так, по-русски можно сказать «Он постучал и вошел», а можно в той же ситуации сказать «Он постучал в дверь и вошел в комнату». Точно также и по-английски можно выбрать между «Не knocked and came in» и «Не knocked at the door and came into the room».

Имплицитность английского высказывания подчас требует от переводчика особой бдительности. Встретив, например, сообщение, что военный корабль вооружен «with liquid rockets», переводчик не должен спешить озадачить читателя существованием «жидких ракет», а должен понимать, что в оригинале подразумеваются «liquidfueled rockets», то есть ракеты на жидком топливе.

Б) Изменение способа объединения признаков ситуации в высказывании. Одни и те же признаки могут входить в разные словосочетания. Можно, например, сказать «Он быстро скакал на своем скакуне», соединяя «быстро» с глаголом, а можно объединить этот признак с существительным: «Он скакал на своем быстром скакуне». Разные языки обладают неодинаковыми возможностями сочетаемости признаков, что отчетливо выявляется в переводе. «Manson climbed into the gig behind a tall black angular horse». Переводя эту фразу, переводчик неожиданно обнаруживает, что по-русски нельзя сказать «Он сел в коляску позади лошади», поскольку получается как будто лошадь то же сидела в коляске. По-русски можно сесть позади кучера, позади другого седока, но нельзя сесть позади лошади. Придется написать, что он сел в коляску, запряженную этой лошадью. Попутно заметим, что перевод этого предложения ставит перед переводчиком еще некоторые любопытные проблемы. «Tall» -- это, конечно,»высокий», но, по-видимому, по-русски неприемлемо сочетание «высокая лошадь». Это трудно логически объяснить, но «русская лошадь» может быть большой или крупной, но не высокой. Еще одну загадку задает переводчику прилагательное «angular», образованное от существительного «angle» -- «угол». По-русски от слова «угол» можно образовать несколько прилагательных, но лошадь нельзя назвать ни «угловой», ни «угловатой», ни «угольной». Переводчику придется предположить, что «углы» означают выпирающие кости, и выбрать вариант «худая» или «костлявая» (но не «костистая»). В целом, английский язык гораздо свободнее сочетает отдаленные признаки, чем русский.

В) Изменение направления отношений между признаками. Профессор принимает экзамены у студентов. Студенты сдают экзамены профессору. В романе Дж.Голсуорси «Сага о Форсайтах» есть такой эпизод. Герои романа едут в открытом автомобиле, он поворачивает за угол, и автор пишет «They had their backs to the sunshine now». Дословный перевод «Теперь их спины были обращены к солнцу» выглядит по-русски напыщенно и нелепо и в переводе читаем: «Теперь солнце светило им в спину».

4 Эквивалентность на уровне структурной организации высказывания, при которой сохраняется и часть значения синтаксических структур оригинала. В этом, четвертом типе эквивалентности используются аналогичные структуры, имеющие примерно те же значения в обоих языках. Например, английскому пассивному залогу соответствует страдательный залог в русском языке: «The house was sold for eighty thousand dollars» -- «Дом был продан за восемьдесят тысяч долларов».

5 Эквивалентность на уровне семантики языковых знаков, которая имеет место при дословном переводе. Мы обнаруживаем группу переводов, в которых близость к оригиналу будет наибольшей, поскольку в них переводчик стремится как можно полнее воспроизвести значения слов оригинала с помощью дословного перевода: «I saw him at the theatre» -- «Я видел его в театре». Этот тип эквивалентности встречается достаточно часто, но достижение эквивалентности на уровне семантики слова ограничивается несовпадением значений слов в разных языках [16].

Прагматическое значение и коммуникативный эффект, достигнутые при переводе, даже при отсутствии эквивалентности на семантическом и синтаксическом уровнях, делают перевод адекватным. Перевод оказывается не только адекватным, но и в разной степени эквивалентным, если эквивалентность достигнута на семантическом и синтаксическом уровнях.

Таким образом, качество перевода складывается из двух составляющих: адекватности, которая означает воспроизведение в переводе функции исходного сообщения, и эквивалентности, предполагающей максимальную лингвистическую близость текстов оригинала и перевода (точнее, максимально возможную применительно к каждому конкретному случаю).

По мнению В. В. Сдобникова, эти две категории находятся в отношениях иерархии, то есть эквивалентность является категорией, подчиненной по отношению к адекватности, и по своей значимости она второстепенна.

Подчиненное место понятию эквивалентности отводят в своей концепции и авторы коммуникативной универсальной модели «скопос» К. Райе и X. Фермеер (Вермеер) [1, 29, 31].

Особенностями данной концепции являются, во-первых, понимание цели перевода шире, чем коммуникативное задание и функция текста.

Во-вторых, авторы концепции определяют эквивалентность как функциональное соответствие текста перевода тексту оригинала, как частный случай осуществления цели перевода, не обеспечивающий ее успешности. Успех же перевода определяет адекватность, которую авторы понимают как правильный выбор способа перевода, то есть как параметр процесса перевода.

К. Райе и X. Фермеер отмечают, что понятия адекватности и эквивалентности не являются статичными, так как цель перевода всякий раз меняется, и на различных исторических этапах по-разному могли понимать функцию одного и того же текста.

В целях разграничения сфер использования понятий адекватности и эквивалентности рассмотрим возможные типы соотношений данных понятий.

1.3 Соотношение адекватности и эквивалентности в переводе

В процессе исторического развития представление о качестве перевода неоднократно изменялось. Бесконечную дискуссию о преимуществах вольного или буквального переводов можно назвать попыткой установить адекватность и/или установить надлежащий уровень эквивалентности.

Выбор степени лингвистической близости перевода к оригиналу определяется задачей достижения адекватности перевода. Прочная связь между этими категориями обеспечивается, по мнению В. В. Сдобникова, также тем, что обе эти категории относятся к результату переводческого процесса, то есть к тексту перевода.

В отличие от А. Д. Швейцера, полагавшего, что объектом категории эквивалентности является перевод как результат, а объектом категории адекватности -- перевод как процесс [30], В. В. Сдобников считает, что тип переводческой стратегии, выбранной в соответствии с условиями протекания межъязыкового коммуникативного акта, влияет на результат процесса перевода, то есть определяет характер текста, который будет создан в результате.

Именно результирующий текст перевода будет оценен и охарактеризован как перевод адекватный или неадекватный, эквивалентный или неэквивалентный.

Таким образом, объектом и адекватности, и эквивалентности является именно результат перевода, что можно назвать закономерным, в связи с тем, что оценивается именно результат, а не оригинальный текст.

Поскольку адекватность перевода определяется соответствием перевода коммуникативной интенции отправителя сообщения, а эта интенция реализуется в тексте оригинала в целом, то использовать понятие адекватности можно лишь применительно к тексту перевода как таковому.

Отношения же эквивалентности устанавливаются между всеми частями текстов оригинала и перевода, однако, на разных уровнях, то есть категория эквивалентности относится к отдельным сегментам текста, а не к тексту в целом.

В. В. Сдобников предлагает четыре вида соотношений адекватности и эквивалентности, наиболее типичные для каждого вида перевода, выделяемых как в рамках жанрово-стилистической классификации, так и в рамках психолингвистической классификации.

При этом эквивалентность может быть представлена в разной степени, то есть лингвистическая близость текстов оригинала и перевода может быть разной в зависимости от ситуации. По мнению автора концепции, о степени адекватности говорить не приходится: перевод либо адекватен, либо не адекватен [26].

Перевод может быть адекватным в целом и эквивалентным на уровне отдельных сегментов текста (то есть отношения эквивалентности устанавливаются между всеми сегментами оригинала и перевода, как правило, не на уровне цели коммуникации).

Автор считает, что это наиболее качественный перевод. Такое качество чаще всего и легче всего достигается при переводе специальных текстов: научно-технических, экономических, юридических и т.п.

Перевод может быть адекватным, но не эквивалентным на уровне отдельных сегментов текста (речь идет о том, что отношения эквивалентности устанавливаются между сегментами на уровне цели коммуникации).

Лингвистическая близость между текстами оригинала и перевода минимальна. Подобный случай характерен для художественного перевода, особенно для перевода поэтического, так как в художественном переводе адекватность невозможна без обеспечения определенного художественно- эстетического воздействия на читателя. Оказание такого воздействия во многих случаях предполагает отказ от сугубой лингвистической близости перевода к оригиналу.

Перевод может быть эквивалентным, но не адекватным. Это тот случай, когда переводчик, в погоне за точностью перевода, упустил смысл переводимого текста, не понял его назначение, коммуникативную интенцию автора.

Такое может случиться и при переводе художественных текстов, и при переводе текстов специальных.

Перевод может быть неэквивалентным и неадекватным. Чаще всего подобное встречается в специальных видах перевода (например, в научно-техническом), когда переводчик в силу своей языковой некомпетентности или незнания предмета речи допускает неточности, искажения содержания, из-за которых информация передается в измененном виде.

Отсутствие эквивалентности проявляется при сопоставлении' отдельных сегментов (предложений) текстов оригинала и перевода. От этого страдает и адекватность перевода, поскольку задача полной и точной, передачи информации в переводе не выполняется.

Стоит отметить, что первые два случая представляются нам примерами качественных переводов, а другие два случая - некачественных переводов. В ходе нашей работы мы рассмотрим второй тип соотношения адекватности и эквивалентности более подробно, так как он представляется нам наиболее интересным.

В связи с оценкой качества художественного перевода В. А. Нуриев выделяет две группы факторов, которые, по его мнению, влияют на адекватность перевода художественного теста [24].

К интралингвистическим факторам, влияющим на адекватность перевода, относятся те факторы, влияние которых обусловлено закономерностями организации систем взаимодействующих языков. Часто переводчик попадает в зависимость от принципов организации текста оригинала, что ведет к необходимости учета различных факторов, находящихся в ведении лингвистики текста.

К экстралингвистическим факторам относятся факторы, влияние которых детерминировано внеязыковыми явлениями. Окружающий мир, духовная жизнь и поведение людей отражаются в сознании человека в определенных когнитивных структурах, которые, в свою очередь, реализуются и переструктурируются в языковых категориях и формах.

Адекватность художественного перевода, таким образом, обусловлена не только знанием алгоритмов «чужой» культуры, но также столкновением картин видения или ментальных пространств автора исходного текста и его переводчиков, то есть их индивидуально-личностных особенностей восприятия объективной и субъективной действительности.

Следовательно, переводческая деятельность детерминирована двумя семиотическими картинами мира: национальной (этнической) и индивидуальной.

Таким образом, на основе рассмотренных выше теорий и концепций мы предлагаем следующие рабочие определения понятиям адекватности и эквивалентности художественного перевода.

Под эквивалентностью художественного перевода мы понимаем максимально возможную лингвистическую близость текста перевода тексту оригинала, под адекватностью художественного перевода понимается воссоздание речевого воздействия на получателя сообщения оригинала в тексте перевода

1.4 Локализация компьютерных игр

перевод игра русский язык

Международный рынок вносит существенный вклад в доходы компаний, издающих компьютерные игры, поэтому возможность локализации игры, как правило, закладывается ещё на этапе её разработки.

Локализация программного обеспечения -- процесс адаптации программного обеспечения к культуре какой-либо страны. Как частность -- перевод пользовательского интерфейса, документации и сопутствующих файлов программы с одного языка на другой [32].

Существует несколько уровней глубины локализации игр:

- бумажная локализация (коробка, руководство пользователя, рекламные материалы и др.);

- экономичная локализация (переводится весь текст, содержащийся в игре - интерфейс, подсказки, субтитры, описания и т.п.);

- углубленная локализация (игра переозвучивается);

- избыточная локализация (локализуются графические объекты);

- глубокая локализация (производится адаптация сценария для конкретной страны).

Глубина локализации определяется спецификой конкретного проекта, бюджетом и другими факторами.

Несмотря на кажущуюся простоту текстов, перевод обязательно должен выполняться профессионалами, специализирующимися на компьютерных играх. В противном случае почти неизбежно возникновение ошибок, что потребует серьёзного редактирования, а в некоторых случаях даже повторного перевода. Например:

- если длина переведенного текста значительно больше оригинального, он может не поместиться на исходную кнопку, внутрь окна или отведенного для него поля.

- перевод текста для озвучивания должен выполняться с учётом длительности оригинальной фразы, а при озвучивании в профессиональном программном продукте «Lipsync» -- артикуляции персонажа

- если перевод выполняется в отрыве от контекста, то не исключены смысловые ошибки [33].

Таким образом, локализация -- это сложная и всеобъемлющая операция, и уже при разработке ПО соображения будущей интернационализации должны учитываться самым серьёзным образом. Мы привыкли видеть программное обеспечение, русифицированное по первому-второму уровню; сложного ПО с исчерпывающей русификацией практически не существует. Примером глубокой локализации может служить операционная система Mac OS X компании Apple, где локализация нередко включает и национально-ориентированные пиктограммы [32].

Основные трудности при локализации компьютерных игр.

Нередко локализацию программ и инструкций выполняют весьма неудачно и непрофессионально:

- из-за незнания локализатором-иностранцем языка (порой даже на уровне букв);

- из-за плохого знания переводчиком (носителем русского языка) языка оригинала;

- в результате перевода, выполненного в сжатые сроки (иногда машинного, оставленного без редактирования);

- из-за технических ограничений (когда более длинное русское слово пытаются разместить на месте, отведенном под более короткое иностранное, в связи с тем, что не предоставлены исходные текстовые файлы -- частая проблема в незаконных переводах программного обеспечения).

Стоит подчеркнуть, что выше приведены примеры основных ошибок, возникающих, если на качественный перевод не выделено средств и времени. Результаты подобного «творчества» порой называют «русефекация», подчеркивая их низкое качество.

Такие «огрехи» часто встречаются в неавторизованных локализациях, но вместе с тем, стоит отметить, что среди неавторизованных локализаций иногда встречаются довольно качественные варианты перевода, нередко оказывающиеся намного ближе к оригиналу, чем авторизованные локализации того же программного продукта, в связи с тем, что переводчик-любитель может лучше владеть специфической терминологией компьютерных игр.

1.5 Выводы по первой главе

Оценка качества перевода осуществляется путем сопоставления перевода с оригиналом. Понятия адекватности и эквивалентности не являются статичными, так как цель перевода всякий раз меняется, и на различных исторических этапах по-разному могли понимать функцию одного и того же текста.

Категории адекватности и эквивалентности служат для определения качества перевода. При этом, существуют различные типы соотношения адекватности и эквивалентности в переводе, он может быть:

- адекватным в целом и эквивалентным на уровне отдельных сегментов текста;

- адекватным, но не эквивалентным на уровне отдельных сегментов текста;

- эквивалентным, но не адекватным;

- неадекватным и неэквивалентным.

Процесс локализации программного обеспечения представляет собой сложную многоуровневую задачу, решение которой предполагает наличие высокой квалификации команды переводчиков.

2. Способы перевода имен собственных при локализации игр на примере MMORPG «World of Warcraft»

Может показаться, что перевод имен собственных не представляет особых трудностей. Даже переводом это называется весьма условно: ведь, как правило, имена собственные транскрибируются или транслитерируются. Это обусловлено своеобразием имен собственных, которые «по сути дела порождены не потребностями познания, а соображениями удобства коммуникации, особенностями языка». В современной лингвистике собственные имена часто определяются как называющие лексические единицы в отличие от нарицательных слов, которые считаются обозначающими единицами. Иначе говоря, у имен собственных на первый план выступает функция номинативная -- называть, чтобы отличать однотипные объекты друг от друга, в противоположность именам нарицательным, основная функция которых -- называть, чтобы сообщать значение, коннотировать. Кроме того, именования людей и географические названия не являются первичными лексическими единицами по своему происхождению, так как они образованы на базе нарицательных слов.

В повседневном общении и в любых контекстах, где имена собственные выполняют свои обычные функции, внутренняя форма этих слов, как правило, не воспринимается. Ею пренебрегают, так как, даже если смысл этой формы вполне ясен, ей не вменяются в речи характеристические, оценочные функции, хотя потенциальная оценочность в таких словах всегда сохраняется. Внутренняя форма остается частью собственной структуры слова, предназначаемого, как уже говорилось, для называния конкретных объектов, а не для их определения через понятия и лексическое значение. Именно поэтому с теоретической точки зрения смысловой перевод «обычных» имен собственных, у которых есть в языке оригинала нарицательные «двойники», чреват значительными информационными искажениями, а с точки зрения практической он привел бы к величайшей путанице, прежде всего в топонимике.

Итак, если внутренняя форма имени не обыгрывается, личные и географические имена передаются по новым или старым правилам транскрипции или традиционно. Традиционные соответствия зафиксированы в словарях (Moskau -- Москва). Особый слой традиционных соответствий представляют собой библейские имена.

2.1 Типичные способы перевода

Существует несколько основных способов перевода: калькирование, транскрипция, транслитерация, конкретизация, генерализация и модуляция. Далее рассмотрим каждый из них подробнее.

Калькирование - это способ перевода лексической единицы оригинала путем замены ее составных частей - морфем или слов (в случае устойчивых словосочетаний) их лексическими соответствиями в языке перевода (далее ПЯ). Сущность калькирования заключается в создании нового слова или устойчивого сочетания в ПЯ, копирующего структуру исходной лексической единицы. Именно так поступает переводчик, переводя superpower как «сверхдержава», mass culture как «массовая культура», green revolution как «зеленая революция». В ряде случаев использование приема калькирования сопровождается изменением порядка следования калькируемых элементов: first-strike weapon - оружие первого удара, land-based missile - ракета наземного базирования, Rapid Deployment Force - силы быстрого развертывания. Нередко в процессе перевода транскрипция и калькирование используются одновременно: transnational - транснациональный, petrodollar - нефтедоллар, miniskirt - мини-юбка [16].

Транскрипция и транслитерация - это способы перевода лексической единицы оригинала путем воссоздания ее формы с помощью букв ПЯ. При транскрипции воспроизводится звуковая форма иноязычного слова, а при транслитерации его графическая форма (буквенный состав). Ведущим способом в современной переводческой практике является транскрипция с сохранением некоторых элементов транслитерации. Поскольку фонетические и графические системы языков значительно отличаются друг от друга, передача формы слова ИЯ на языке перевода всегда несколько условна и приблизительна: absur­dist абсурдист (автор произведения абсурда), kleptocracy клептократия (воровская элита), skateboarding - скейтбординг (катание на роликовой доске). Для каждой пары языков разрабатываются правила передачи звукового состава слова ИЯ, указываются случаи сохранения элементов транслитерации и традиционные исключения из правил, принятых в настоящее время. В англо-русских переводах наиболее часто встречающиеся при транскрибировании элементы транслитерации заключаются, в основном, в транслитерации некоторых непроизносимых согласных и редуцированных гласных (Dorset ['dasit] -- Дорсет, Campbell ['kaerabalj-- Кэмпбелл), передаче двойных согласных между гласными и в конце слов после гласных (Bonners Ferry - Боннерс Ферри, boss - босс) и сохранении некоторых особенностей орфографии слова, позволяющих приблизить звучание слова в переводе к уже известным образцам (Hercules missile - ракета «Геркулес», deescalation - деэскалация, Columbia - Колумбия). Традиционные исключения касаются, главным образом, освященных обычаем переводов имен исторических личностей и некоторых географических названий (Charles I - Карл I, William III - Вильгельм III, Edinborough -Эдинбург). [16]

Конкретизацией называется замена слова или словосочетания ИЯ с более широким предметно-логическим значением словом и словосочетанием ПЯ с более узким значением. В результате применения этой трансформации создаваемое соответствие и исходная лексическая единица оказываются в логических отношениях включения: единица ИЯ выражает родовое понятие, а единица ПЯ - входящее в нее видовое понятие:

Dinny waited in a corridor which smelled of disinfectant. Динни ждала в коридоре, пропахшем карболкой.

В ряде случаев применение конкретизации связано с тем, что в ПЯ отсутствует слово со столь широким значением. Так, английское существительное thing имеет очень абстрактное значение (an entity of any kind) и на русский язык всегда переводится путем конкретизации: «вещь, предмет, дело, факт, случай, существо» и т.д. Иногда родовое название на языке перевода не может быть использовано из-за расхождения коннотативных компонентов значения. Английское meal широко при­меняется в различных стилях речи, а русское «прием пищи» не употребительно за пределами специальной лексики. Поэтому, как правило, при переводе meal заменяется более конкретным «завтрак, обед, ужин» и др.:

At seven o'clock an excellent meal was served in the dining-room.

В семь часов в столовой был подан отличный обед.

Понятно, что выбор более конкретного наименования всецело определяется контекстом и в других условиях в семь часов (вечера) мог быть подан и ужин.

Конкретизация часто применяется и тогда, когда в ПЯ есть слово со столь же широким значением и соответствующей коннотацией, поскольку такие слова могут обладать разной степенью употребительности в ИЯ и ПЯ. Выше уже отмечалась большая употребительность в английском языке слов с широким значением. При переводе таких слов конкретизация является весьма распространенным способом перевода. В романе Ч. Диккенса «Давид Копперфилд» следующим образом описывается поведение матери героя, испуганной внезапным появлением грозной мисс Бетси:

My mother had left her chair in her agitation, and gone behind it in the corner.

Английские глаголы с общим значением to leave и to go не могут быть переведены здесь с помощью соответствующих русских глаголов «покинуть» и «пойти». Неприемлемость перевода «Матушка оставила свое кресло и пошла за него в угол» не вызывает сомнений, русский язык не описывает такую конкретную эмоциональную ситуацию подобным образом. Лучшим способом обеспечить эквивалентность русского перевода является конкретизация указанных глаголов:

Взволнованная матушка вскочила со своего кресла и забилась в угол позади него.

Аналогичным способом следует перевести и другое предложение из того же романа:

My old dear bedroom was changed, and I was to lie a long way off.

Приехав домой после долгого отсутствия, мальчик видит, что все в доме изменилось и стало ему чуждым. Использование прямых соответствий сделало бы перевод этого английского предложения малопонятным. Почему кто-то должен «лежать вдали от спальни»? Контекст показывает, что «лежать» означает здесь «спать», а «вдали» указывает всего лишь другую часть дома. Именно так и должно быть сказано по-русски:

Моей милой старой спальни уже не было, и я должен был спать в другом конце дома.

Широко распространена конкретизация английских глаголов «говорения» to say и to tell, которые могут переводиться на русский язык не только как «говорить» или «сказать», но и более конкретными «промолвить, повторить, заметить, утверждать, сообщать, просить, возразить, велеть» и т.п.:

"So what?" I said.

- Ну и что? - спросил я.

Не told me I should always obey my father.

Он посоветовал мне всегда слушаться моего отца.

The boss told me to come at once.

Хозяин велел мне прийти сейчас же.

Генерализацией называется замена единицы ИЯ, имеющей более узкое значение, единицей ПЯ с более широким значением, т.е. преобразование, обратное конкретизации. Создаваемое соответствие выражает родовое понятие, включающее исходное видовое:

Не visits me practically every week-end. Он ездит ко мне почти каждую неделю.

Использование слова с более общим значением избавляет переводчика от необходимости уточнять, субботу или воскресенье имеет в виду автор, говоря о «уик-энде».

Иногда конкретное наименование какого-либо предмета ни­чего не говорит Рецептору перевода или нерелевантно в условиях данного контекста:

Jane used to drive to market with her mother in their La Salle convertible.

Джейн ездила со своей матерью на рынок в их машине.

Не showed us his old beat-up' Navajo blanket.

Он нам показал свое потрепанное индейское одеяло.

Более общее обозначение может быть предпочтительным и по стилистическим причинам. В художественных произведениях на русском языке не принято с пунктуальной точностью указывать рост и вес персонажей, если это не связано со спортивными соображениями, и сочетание a young man of 6 feet 2 inches в английском оригинале будет заменено в русском переводе на «молодой человек высокого роста».

Порой переводчик имеет возможность выбирать между более конкретным и более общим вариантом перевода и оказывает предпочтение последнему: