План работы

• 1. Структуры представления знаний
• 2. Ситуация как способ представления знаний о мире
• 3. Ситуация и дискурс

1. Структуры представления знаний

Анализ работ представителей когнитивной психологии Келлера, Толмена, представителей гештальт-психологии, Ж. Пиаже, Косслинга, Тульвинга, Найссера [Neisser, 1961, 1967], Ж Годфруа [Годфруа, 1992], Р. Солсо [Солсо, 1996], Г.А. Гальперина, А.Н. Ждана [Гальперин, Ждан, 1986] и многих других психологов показал, что главной темой, занимавшей мысли ученых на протяжении многих веков, является структура представления знаний.

Для выявления структур представления знаний, учета взаимосвязи лингвистических и психологических процессов несомненно велика роль восприятия и памяти, без которых невозможно формирование когнитивных структур ([Lenneberg, 1971; Bower, 1975; Brown, 1958; Osgood, 1957; Радугин, 1996], Тульвинг, Ллойд и Маргарет Петерсоны, Скиннер, Бусфилд). Человек отличается от других организмов тем, что он обладает способностью к абстрагированию. В наиболее общем виде мозг человека можно представить как сложную систему обработки и хранения информации. Существовало много предположений о том, как, в каком виде хранится информация, но простота и несовершенство таких структур состояли в том, что во внимание не принимался субъект и возможность неадекватной реакции субъекта (субъектов) в одной и той же ситуации.

В сфере когнитивной лингвистики одним из интереснейших является вопрос о структурах представления знаний, в какой форме и как хранится информация. Мало кто сомневается в абстрактной сущности языка, однако, сама форма абстракции все еще остается до конца невыясненной. В наиболее общем виде мозг человека можно представить как сложную систему хранения и обработки информации. Структуры знаний, именуемых фреймами [Филлмор, 1988], а также схемами (Бартлетт, Найссер [Neisser, 1961]), сценариями [Дейк ван, Кинч, 1988], планами, форматами (Buosfield and Sedgewick) и т. д., представляют собой пакеты информации (хранимые в памяти или создаваемые в ней по мере надобности из содержащихся в памяти компонентов), которые обеспечивают адекватную когнитивную обработку стандартных ситуаций.

Одной из первых и безусловно простых структур представления семантических данных высокого уровня явились "сценарии" - т. е. набор объединенных временными и причинными связями понятий высшего уровня, описывающий упорядоченную во времени последовательность стереотипных событий. Простота таких "сценариев" состояла в том, что во внимание не принимался субъективный фактор, а также возможность неадекватной реакции субъекта (субъектов) в одной и той же ситуации.

В лингвистике утвердилось в большей степени понятие "фрейма" [Филлмор, 1988]. По Ч.Филлмору, исходный набор данных любой теории, предназначенной для объяснения семантической структуры естественного языка, должен включать:

множество засвидетельствованных и возможных языковых форм;

контексты или окружения, в которых эти языковые формы реально представлены или могут быть представлены;

множество интуитивных суждений об этих формах, реализованных в соответствующих контекстах.

Структуры знаний играют существенную роль в функционировании естественного языка, с их помощью устанавливается связность текста на микро- и макроуровне, обеспечивается вывод необходимых умозаключений, они "поставляют" контекстные ожидания, позволяющие прогнозировать будущие события на основе ранее встречавшихся сходных по структуре событий [Герасимов, Петров, 1988]. Конкретное речевое событие рассматривается через "призму" разных фреймов. При многообразии точек зрения на возможные способы представления знаний мы считаем, что наиболее уместной структурой представления знаний является деятельностный (или динамический) фрейм, т. к. он базируется на деятельности субъекта и дает точное представление о структуре отношений: "S деятельность O". В структуре фрейма обязательно (или как правило) представлены такие характеристики, как процессуальность, субъект речи (хотя в разных ситуациях в этом субъекте выделяют разные свойства и характеристики), объект речи или ее адресат, мотив или потребность, интенция или речевое намерение, цель, содержание или предмет речевого общения, языковые или семиотические средства. Объектом исследования в психолингвистике всегда является совокупность речевых событий или речевых ситуаций. Согласно идеям Л.С. Выготского, в основе порождения речи лежит действие или операция. В семантике понимания языковые формы являются словами и текстами; контексты включают доступные для подробного описания предпосылки, перспективы, ориентации, продолжающиеся виды деятельности и т. д., а интуитивные суждения составляют исходные данные для понимания. Необходимо раскрыть сущностные связи между языковыми текстами и достижением полного понимания этих текстов в их окружении [Филлмор, 1988], что возможно только на базе ситуационного основания дискурса. Именно ситуация включает и те аспекты понимания языковых выражений, которые в первую очередь входят в описание языка, и те, которые в точном смысле относятся к описанию различных видов деятельности и рассуждения, в сферу которых вовлекаются носители языка в процессе порождения и понимания языковых текстов. Языковая компетенция носителей языка взаимодействует с другими видами знаний и умений. В процессе понимания текста и его интерпретации, мы активизируем и используем внутреннюю когнитивную информацию: убеждения, мнения или установки, относящиеся к событиям, а кроме того, мотивации целей или задачи, связанные с обработкой информации. Восприятие и понимание каких-либо событий происходит не в вакууме, а в рамках ситуаций и социальных контекстов [Дейк ван, Кинч, 1988]. Человек, используя или конструируя информацию о взаимосвязях между событиями и ситуациями, располагает тремя видами данных, а именно: а) информацией о самих событиях; б) информацией о ситуациях, или контексте; в) информацией о когнитивных пресуппозициях. Люди способны гибко использовать информацию разных видов. Несмотря на то, что информация представляется неполной, происходит конструирование ментальных представлений события или происшествия и его последствий, остающихся в памяти. Восприятие рассказа о происшествии, его понимание также требует построения ментальной модели. Однако репрезентация самого происшествия и репрезентация рассказа о происшествии не будут совпадать. Во втором случае мы получаем представление вербализованной версии говорящего о случившемся. Но общая черта того и другого когнитивного процесса состоит в том, что свидетель происшествия и слушающий историю конструируют в памяти некоторое представление на основе визуальных или языковых данных. Естественно, что конструирование представления осуществляется не только на основе визуальных и вербальных данных - таких, как движение объектов, поведение людей (происходящие события) или произнесение высказываний, образующих рассказ. Оно скорее представляет интерпретацию событий и высказывания. В обоих случаях они конструируют значение: события интерпретируются как "происшествие", а языковое сообщение как "рассказ о происшествии". Так или иначе имеет место семантический аспект обработки текста. Конструирование представления происшествия или рассказа о происшествии, в частности, значения воспринимаемого материала, происходит практически одновременно с осуществляющейся обработкой этого материала. Понимание осуществляется оперативно, т. е. параллельно с обработкой воспринимаемых данных. Конструирование ментального осмысленного представления возможно при том условии, что необходимо располагать более общими знаниями о таких событиях. Сходным образом, очевидец и слушатель могут интерпретировать события в свете прошлого опыта, для которого были характерны аналогичные события и которые могут быть использованы при формировании более общих знаний. Говорящие или субъекты конструируют представление не только соответствующего текста, но и социального контекста, и эти два представления взаимодействуют. Когнитивность - это и социальное событие. Ситуация контролирует такое взаимодействие: нельзя говорить что угодно в любой ситуации, т. е. у ситуации существуют ограничительные параметры. Хранящийся в памяти фрейм ситуации имеет способность обновления по мере накопления информации. Она может инкорпорировать предыдущий опыт. Мы постоянно сравниваем данное представление с тем, что мы уже знаем о подобных ситуациях. Использование знаний зависит от целей субъекта, языка, объема знания, имеющегося в тексте, и т. д. В большинстве случаев понимание связано с личными мнениями, оценками. Субъект, производя поиск связей между фактами, определяет локальную связность текста. Соотнесенные таким образом кореферентные выражения обозначают тождественные референты: индивидуальные объекты или лица. Вербальный материал организуется в памяти по линиям связной информации, контекстуальная информация позволяет соотнести ее с уже имеющейся. Субъекты стремятся к установлению смысловых связей как можно скорее, не ожидая завершения предложения или фразы, так как устанавливается общая связь на основе локальных связей и знаний пользователя о каких-то ситуациях, сходных с той, что представлена в дискурсе, т. е. информации, хранящейся в долговременной памяти. В этом случае мы говорим о глобальной связности текста и о его макроструктуре. Это теоретическое понятие применяется для обозначения того, что обычно называется сутью, общим содержанием, темой или топиком текста. Субъекту нет необходимости ожидать завершение абзаца, главы или целого текста, чтобы понять, о чем идет речь в тексте или в его фрагменте. Другими словами, о теме текста можно догадаться уже после минимума текстовой информации. Использование знания в понимании текста означает способность соотносить текст с некоторыми имеющимися структурами знания в долговременной памяти. Эти структуры сугубо индивидуальны и образованы по признаку сходства с хранящимися в памяти ситуациями. Они субъективны и различны у каждого человека. У нас есть субъективные кластеры опыта, связанного с городом, в котором мы живем; домом, друзьями, местом работы и т. д. Они более гибки и подвижны по сравнению со сценариями и фреймами. Кроме того, в них имеются пустые места для заполнения их дополнительной информацией [Дейк ван, Кинч, 1988]. Наша память способна "узнавать" ситуацию по определенным признакам и извлекать нужную схему из структур знаний. Между соотнесенностью фактов, что бывает возможным в результате употребления кореферентных наименований, и ситуацией существует взаимосвязь. Кореференция - это явление, позволяющее выявить "семантическое содержание" коммуникативного акта, референциальной основой которого является ситуация. Понятие кореференции не будет иметь существенного значения в когнитивной процедуре понимания, если у нас нет возможности координировать кореференцию с ситуацией. Кореференция - это лингвистическое явление, в то время как когнитивность относится к сфере психологии, но только при их взаимодействии можно рассматривать текст как коммуникативную систему. Подобная дихотомия закономерна из-за существующей проблемы соотношения мышления и речи.

Фундаментальные исследования Л.С. Выготского [Выготский, 1982], Ж. Пиаже, С. Рубинштейна [Рубинштейн, 1999], А.А. Леонтьева [Леонтьев, 1976, 1997], А.Р. Лурия позволили выделить основные положения, лежащие в основе связи мышления и речи. Ж. Пиаже раскрыл когнитивный базис развития речи. Вместе с тем, появившись, речь оказывает огромное влияние на мышление, существенно перестраивая его (Ж. Пиаже, Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия). По мере накопления языкового опыта происходит дальнейшее формирование когнитивного базиса.

Можно выделить три плана когнитивных предпосылок развития речи: начиная от усвоения простых языковых форм; возможности усвоения формально-языковых средств, что требует достаточно высокого уровня сформированности процессов анализа, синтеза, обобщения (генерализации), дифференциации, и заканчивая таким уровнем овладения речью, при котором появляются возможности обработки информации, связанные с объемом кратковременной памяти. Человеческая речь воспринимается и воспроизводится в сжатые временные сроки.

Мы намеренно коснулись проблемы соотношения речи и мышления в процессе познавательной деятельности, когда у человека происходит формирование когнитивных (психологических) структур и языковых структур. Согласно идеям Л.С. Выготского, основной и подлинной единицей (и языка и мышления) является психологическое действие или операция. Внутренняя психологическая организации процесса порождения (производства) речи трактуется им как последовательность взаимосвязанных фаз деятельности: "отношение мысли к слову есть прежде всего не вещь, а процесс, это отношение есть движение от мысли к слову и обратно - от слова к мысли…". Описывая и характеризуя событие, мы создаем его "деятельностный фрейм", структура которого обязательно или как правило представлена такими характеристиками, как процессуальность, субъект речи, объект речи или ее адресат, мотив или потребность, интенция или речевое намерение, цель, содержание или предмет речевого общения, языковые или семиотические средства. Все языковые средства суть только формальные операторы, с помощью которых человек осуществляет процесс общения, прилагая их к системе значений и получая осмысленный и целый текст (сообщение). Само понятие значения выходит за пределы общения - это основная когнитивная единица, входящая в этом качестве в состав разного рода когнитивных схем, эталонных образов типовых когнитивных ситуаций. Вполне закономерно, что явление кореференции и когнитивные процессы должны рассматриваться с позиции "психолингвистической реальности" языковых единиц и структур, в процессе коммуникации, т. е. в дискурсе, где и будет проявляться полный или частичный изоморфизм когнитивных (психологических) структур и структур языковых. Подобное соответствие имеет место при сравнении структуры фрейма и предложения (пропозиции). Оказывается, что в сущности лингвистическая модель сводится к именной группе и группе сказуемого; т. е. субъектно-предикатной структуре (что соответствует структуре фрейма в памяти). Разработанная Ч. Осгудом и очень популярная в лингвистике модель НС, а затем, и его "абстрактная грамматика языковой активности" (abstract performance grammar) свидетельствуют о том, что процесс речепорождения напрямую связан с когнитивными факторами, в частности с непосредственно воспринимаемыми актантами (участниками описываемой ситуации). Именно поэтому первичной последовательностью компонентов высказывания является "субъект-объект-предикат". Ч. Осгуд вводит очень интересное понятие "натуральности" как соответствия психолингвистических грамматических структур когнитивным схемам. В языковом сознании носителя языка существуют стойкие семантические зависимости по крайней мере между основными членами предложения. По мнению Ю.С. Степанова, лингвистической сущностью, психические корреляты которой предстоит исследовать, является не конкретные предложения, не их связь, образующая текст, а тип предложения - структурная схема, или пропозициональная функция. Если принять во внимание, что лингвистической сущностью все-таки является тип предложения, структурная схема, и что процесс речепорождения напрямую связан с когнитивными факторами, в частности с непосредственно воспринимаемыми актантами (участниками описываемой ситуации), то эта схема совпадает со схемой деятельностного фрейма, лежащего в основе любой деятельности.

Мы воспринимаем обычно вещи в определенных ситуациях, в которых они даны в тех или иных соотношениях с другими вещами, - пространственных, временных и т. д. Вещи воспринимаются как равные или неравные, большие или меньшие, как определенным образом расположенные, т. е. находящиеся в тех или иных отношениях порядка или последовательности, как предшествующие или последующие. Язык, являясь частью сложного процесса восприятия и средством передачи мысленных образов, описывая ситуацию в дискурсе, сообщает определенный объем знаний о мире.

2. Ситуация как способ представления знаний о мире

Ознакомившись с основными процессами мышления, протекающими в нашем сознании, механизмами памяти в процессе восприятия, воображения, способами формирования мысленных образов и т. д., мы поставили перед собой задачу исследовать роль ситуации в качестве структуры представления знаний о мире. Ситуация, определяя отношение между высказыванием и обозначаемым им экстралингвистическим событием, представляет собой совокупность элементов, присутствующих в сознании и обусловливающих отбор языковых элементов. Ситуация - это "факт" объективной действительности в сознании и средство передачи мысленного образа, имеющего семантическое содержание. Каждый воспринимаемый или представляемый нами образ фигурирует обычно в связи с определенным значением, выражаемым в слове: он обозначает предмет. Это семантическое содержание является общим знаменателем для образа и слова - понятия; их семантическая общность преодолевает обычное противопоставление логически-понятийного и образно-чувственного, включая и одно и другое как необходимые звенья в реальный мыслительный процесс. Конечным этапом интеллектуализации образа, которая делает его наглядным выражением мысли является переход от вещного представления к схеме. Именно такие свойства ситуации позволяют сделать предположение о том, что существует связь между языком и когнитивным узнаванием, которая зависит от степени сформированности когнитивных функций и уровня познавательной деятельности. Поэтому, чтобы правильно интерпретировать текст, необходимо располагать фоновыми знаниями, когнитивной информацией: убеждениями, мнениями или установками, относящимися к подобным событиям, а кроме того, мотивациями цели или особыми задачами, связанными с обработкой соответствующей информации. Понимание включает в себя не только обработку и интерпретацию воспринимаемых данных, но и активацию и использование имеющейся когнитивной информации. Нетрудно догадаться читателю, если речь идет о Лондоне, в каком районе работала героиня романа M. Диккенс "Пасторалей больше не будет" Кристина:

She liked Goldwyn's, but she was always glad to get away from it at lunch-time, even though it meant queueing for a table at any of the restaurants and teashops that fed the West End workers.

Так же можно представить, в какой части города она живет:

Сhristine lived with her father and her Aunt Josephine in an ugly red house.., that stood on the edge of Barns Common…Christine did not like living in Barnes, which was neither in London nor out of it. She hated the never-ending bus ride down Castelnau, where the once grand houses nursed their shame of conversion into private hotels and apartments.

Человек использует или конструирует информацию о взаимосвязях между событиями и ситуациями, имеющими место в жизни. "Переживая" ту или иную ситуацию в реальной жизни, человек приобретает социальный опыт и знания, связанные с ним. Чем его опыт богаче, а объем жизненных знаний больше, тем скорее человек научится "узнавать" ту или иную ситуацию при повторном ее упоминании. Из описания ситуации в приведенном ниже примере нетрудно догадаться, что речь идет о Лондоне, т. к. имеется указание на его неотъемлемый признак (королевская семья).

"Gosh", he said… with a sigh as the royal party disappeared. "That's a thing I shan't forget. Those two lovely women, and all the dignity and homage. It's the finest thing your country has to show a foreigner".

…We admire your royal family as emblems of the old world.

Понимание некоторой новой ситуации сводится прежде всего к попытке найти в памяти знакомую ситуацию, наиболее сходную с новой. Мы можем обрабатывать новые данные, не иначе как обратившись к памяти о ранее накопленном опыте. Этот поиск основывается на том, что структуры, применяемые для обработки новых данных, аналогичны используемым для организации памяти. Память никогда не бывает буквальной. При воспроизведении текста одним и тем же человеком по памяти нередко производится его модификация, осуществляющаяся в соответствии с познавательными стереотипами и нормами, принятыми в данной социальной среде. Это связано прежде всего с абстрагированием воспринимаемой информации и с хорошо структурированной организацией памяти. Всякий раз при воспроизведении текста, говоря об одной и той же ситуации, мы будем по-разному описывать ее, употребляя выражения, уместные в каждом конкретном случае. Мы всегда действуем в контексте определенной ситуации. Как объективная ситуация "заставляет" нас выбирать тот или иной вид деятельности, точно так же, речевая ситуация в дискурсе обусловливает употребление определенных кореферентных выражений. Человеческая память при восприятии объединяет фрагменты полученной информации, полученной из разных источников, и формирует целевые схемы, которые модифицируются при поступлении наличной информации. Именно небуквальная репрезентация ситуации провоцирует в зависимости от условий варьирование употребления выражений, описывающих эту ситуацию, т. е. кореферентных выражений. Кореферентные выражения - это языковые средства, которые создают контекст для репрезентации ситуации в дискурсе, тогда как ситуация в реальной жизни представлена окружающими предметами, вещами. Между этими реальными предметами ситуации, ее объективными признаками и словами, называющими их, устанавливается символическая связь на уровне понятия.

When they went sightseeing in London it was not enough for him to see just the Tower and Westminster Abbey, which to Christine was a day's work, but he insisted on stopping off at St Paul's, and then dragging her up the hundreds of steps of the Monument in Billinsgate.

"the Tower and Westminster Abbey", "St Paul's", "the Monument in Billinsgate" обозначают разные референты, но на уровне понятия они определяют один референт "sightseeing in London".

Для того, чтобы вообще произвести единичную референцию, необходим прием, позволяющий читателю или слушателю идентифицировать предмет речи, который помещается в контекст высказывания. Контекст, в понимании Стросона [Стросон, 1982], включает, по меньшей мере: время, место, ситуацию, личность говорящего и предмет, который находится в центре внимания, а также личный опыт как говорящего, так и тех, к кому обращена речь. Кореференция - это динамический процесс, который представляет собой варьирование наименований повторно упоминаемого референта, обусловленный задачами общения в виде целой системы конкретных приемов, изучение которых является необходимым условием исследования особенностей функционирования кореферентных выражений в тексте и основным способом выявляемой специфики выполняемой ими связующей функции. Для употребления кореферентных выражений необходимо, чтобы предмет находился в определенном отношении к говорящему и к ситуации высказывания. Кореферентные выражения, одновременно участвуя в формировании содержания текста, в обеспечении его лексико-грамматической связности и смысловой целостности, с одной стороны охватывают обширную группу компонентов текста, неоднородных с точки зрения их системного статуса и уровневой принадлежности, а с другой стороны связаны с реальной жизнью, ситуацией и фоновыми знаниями о ней и о мире в целом. Кореферентные выражения, выстраиваясь в определенные последовательности (цепочки) и отображая в сознании индивидуума событие окружающей действительности, обеспечивают максимальный объем информации о свойствах, признаках, особенностях, характеристиках предмета, понятие которого должно сформироваться у индивидуума. При повторении кореферентных выражений в высказывании создается лингвистический механизм, вызывающий концептуальную репрезентацию целой ситуации, сообщающей определенный объем знаний о признаках концепта. Это позволяет нам рассматривать ситуацию как структуру представления знаний.

Необходимо учитывать знание ситуации для когнитивной обработки дискурса, которая выполняется с учетом самых разнообразных знаний, имеющихся у индивидуума и включающих следующие элементы:

языковые знания: знания языка, знания об употреблении языка, знание принципов речевого общения;

2) внеязыковые знания: о контексте и ситуации, знания об адресате, в том числе знания поставленных адресатом целей и планов его представления о говорящем и об окружающей обстановке, а также и общефоновые знания (т. е. знания о мире, событиях, состояниях, действиях, процессах).

Эти знания обеспечивают понимание дискурса и его обработку. Одним из важных результатов развития когнитологии является идея о неразрывной взаимосвязи процессов, происходящих в человеческой памяти, определяющих построение и понимание языковых сообщений.

3. Ситуация и дискурс

Под ситуацией, а точнее под "концептуальной ситуацией", мы имеем в виду совокупность знаний о свойствах и признаках концепта, хранящуюся в когнитивных структурах памяти.

Еще сравнительно недавно в центре внимания лингвистики находилось предложение, которым ограничивалось понимание ситуации.

Получившая наибольшее распространение среди лингвистов денотативная, или референтная концепция значения предложения, имеет своей целью определение отношений между высказыванием и обозначаемой им экстралингвистической ситуацией или событием. Ситуативная концепция предложения последовательно развивается в работах В. Г. Гака. Считая высказывание полным языковым знаком, В.Г. Гак полагает, что референтом высказывания является ситуация, т. е. совокупность элементов, присутствующих в сознании говорящего в объективной действительности, в момент "сказывания" и обусловливающих в определенной мере отбор языковых элементов при формировании самого высказывания.

Поскольку денотативное направление мысли связывает значение предложения с положением дел или событиями действительности, оно уделяет особое внимание анализу и определению ситуации. Понимание ситуации многими лингвистами неоднозначно. Оно относится то к миру, то к языку (его семантике), то к способу мышления о мире. Во многих случаях "ситуацией" называют экстралингвистический референт предложения, отрезок реальной действительности, частное событие, факт, о котором сообщается в конкретном высказывании. По мнению В.С. Храковского, "смысловая структура" предложения представляет собой вырезанный и обработанный мыслью и языком фрагмент действительности, который принято называть индивидуальной денотативной ситуацией или событием. Приведенная дефиниция дает, впрочем, основание отнести понятие ситуации не только к миру (это фрагмент действительности), но и к языковой семантике (это смысловая структура предложения ), а в известной степени и к мышлению (это фрагмент действительности, вырезанный и обработанный мыслью). Некоторые авторы переносят ситуацию из действительности в язык. Под ситуацией они имеют в виду сложную семантическую единицу, выражаемую предложением, и говорят о наложении ситуации "на континуум объективных явлений" . Иногда ситуация рассматривается в двух аспектах или на двух уровнях абстракции - как "факт" объективной действительности в сознании.

Так или иначе мы сталкиваемся с двойственным определением ситуации: ситуация как явление объективной действительности, а точнее, то, что мы переживаем, и ситуация как достояние нашего сознания. "Пережитая" ситуация - это совокупность признаков и условий, которая затем, подкрепленная положительным или отрицательным опытом, фиксируется в долговременной памяти в виде знаний. Эти знания будут затем использоваться при выборе стратегии поведения в сходной ситуации, при конструировании модели желаемого будущего, так как новая ситуация или изменение ситуации вызывает ориентировочное или исследовательское поведение. В этом случае вполне правомерно рассматривать ситуацию в качестве контекста, диктующего определенные условия для выбора того или иного вида деятельности. Ситуация, как факт отражения объективности в сознании, представленная в дискурсе, будет играть роль контекста, объединяющего языковые и когнитивные структуры.

Например, при описании Вашингтона в романе M. Диккенс "Пасторалей больше не будет" используются самые разнообразные ситуации, которые играют роль контекста, определяющего признаки концепта:

Vinson had taken her sightseeing in the Capitol and the Monument and the memorials and museums and art galleries. He had taken her to Mount Vernon and to the home of Robert E. Lee. He had taken her to the Army and Navy Club among the old generals' and admirals' widows, and to reputable restaurants.

Tommie took her to dark Italian restaurants where the proprietor came and sat talking politics.

…He took her to underground bars where all the men kept their hats on - including once the barman - and to a fish restaurant on the waterfront where you sat at a long table and joked with strangers..,and out to a `Hot Shoppe' where you could sit in your car while a Philippino waiter skipped out to you through the rain with a tray of food.

Christine had been wanting to go to one of these drive-in restaurants.

Ситуацию можно рассматривать как контекст только в том случае, если она является информативной системой, взятой во всех проявлениях ее признаков.

It was dusk when they came into Washington down a broad avenue that shone with tramlines, coloured electric signs and the lights of an endless stream of cars. Christine's first impression of the city was that there must be some sort of gala tonight. Nearly every house had its porch lamp turned on, the square glass canopies outside the cinemas were a dazzle of jewel-massed lights beating on the pavement like an insufferable sun, and strings of glaring white electric bulbs outlined the open spaces where used cars were drawn up for sale.

Если принимать во внимание дискурс в качестве оптимальной информационной системы, то понимание ситуации на уровне предложения недостаточно. Фразой или предложением или высказыванием общение не кончается - оно "работает" с целостными, связными, осмысленными текстами. Наше понимание ситуации - это понимание ситуации как аспекта связного текста или дискурса, который более информативен, чем одно предложение, и который позволяет сформировать и закрепить "образ" объективной действительности в сознании человека и, как следствие, проследить лингвистический и психологический механизмы, обслуживающие дискурс и обеспечивающие его функционирование в качестве коммуникативной системы. Мы воспринимаем дискурс как организованное целое (т. е. единый тематически связный текст), а не просто сумму его частей, отдельных предложений. Дискурс в миниатюре представляет перед читателем картину мира и знаний о нем. Одним из способов представления знаний о мире является концептуальная ситуация.

Процесс порождения связного текста (дискурса) является иерархической, многоуровневой речевой деятельностью. Сложность этого процесса можно проследить при рассмотрении психологической структуры порождения связного рассказа по картинке (т. е. ситуации). Словесное описание ситуации, изображенной на картинке, подготавливается целым рядом операций: расчленение симультанно воспринятых компонентов ситуации, выделение главного и второстепенного, основного и фонового, осознание взаимоотношений компонентов (симультанный анализ и синтез), адекватная трансформация симультанно воспринятых компонентов в сукцессивный ряд, структура которого зависит от результатов симультанного анализа и синтеза, но в то же время подчиняется своим определенным закономерностям. Таким образом, рассказ по сюжетной картинке - это не просто копирование увиденной ситуации, а творческий процесс преобразования объективных характеристик ситуаций в индивидуальную систему смыслов говорящего, а в дальнейшем - в определенный синтез языковых значений. Мы пришли к мнению, что аналогичным образом дискурс, отражая объективную ситуацию, будет основываться и подчиняться тем ограничениям и правилам, которые существуют в объективной ситуации.

В дискурсе, как и в процессе порождения рассказа по картинке, нужно: а) выявить и проанализировать все компоненты ситуации, их связи и взаимодействия между ними, т. е. создать определенную смысловую модель; б) адекватно преобразовать эту смысловую модель в ряды последовательно расположенных компонентов; в) трансформировать смысловую программу в синтез языковых значений и обозначить словами и сочетаниями слов; г) определить полноценность текста с коммуникативной точки зрения (наметить последовательность компонентов смысловой модели, установить связь между отдельными предложениями, подготовить текст с ориентировкой на конкретного собеседника). В порождении рассказа по картинке участвует звено, в котором фиксируется реальное положение дел, своего рода когнитивная схема, влияющая на механизм порождения.

Еще более сложной речевой деятельностью является порождение связного текста на заданную тему. В этом случае отсутствует опора на наглядность, на конкретную ситуацию, т. е. имеет место порождение контекстной речи, отличающейся от ситуативной. В рассказах на заданную тему планирование связных высказываний осуществляется говорящим на основе уже имеющихся знаний, содержащихся в сформированных когнитивных структурах. Тема является своего рода целевой схемой, которая активирует связанный с ней фрейм или кластер целой ситуации в памяти. Кроме того, вместе с фреймом ситуации, представляющим взаимосвязанную систему когнитивных компонентов, активируются лексико-семантические подсистемы и обслуживающие их именные словосочетания, например, кореферентные выражения. Наше понимание ситуации несколько отличается от традиционного. Речевая ситуация, представленная в дискурсе - это способ отображения объективной ситуации. Причем, при исследовании ситуации в рамках дискурса можно отметить, что ситуация - это средство ограничения, предполагающее наличие только тех признаков, которые являются релевантными для концепта. Деятельность человека всегда целенаправленна и возможна только в рамках ситуации, которая всегда имеет сюжет или тему, задающую конкретный алгоритм поведения. В результате деятельности приобретаются знания, входящие в когнитивную структуру. Именно в речевой ситуации отображение признаков и характеристик осуществляется с помощью именных словосочетаний, кореферентных единиц, служащих для обозначения одного и того же объекта действительности и обладающих тождеством референции. Являясь основой дискурса, ситуация содержит информацию об объекте, который описывается в дискурсе. Именно поэтому мы рассматриваем ее как способ хранения и репрезентации знаний.

Таким образом, мы пришли к следующим выводам.

1. Наиболее приемлемой структурой представления знаний является концептуальная ситуация, во многом сходная с динамическим фреймом, в основе которого лежит деятельность субъекта и который дает более точное представление о структуре отношений между субъектом и объектом.

2. В структуре концептуальной ситуации как и в структуре динамического фрейма обязательно или как правило представлены такие характеристики как процессуальность, субъект речи, объект речи или ее адресат, мотив или потребность, интенция или речевое намерение, цель, содержание или предмет речевого общения, языковые или семиотические средства.

3. В структуре дискурса мы рассматриваем ситуацию как его аспект, позволяющий сформировать и закрепить "образ" объективной действительности в сознании человека, для того, чтобы проследить психолингвистические механизмы, обслуживающие дискурс и обеспечивающие его понимание.

Мы обратились к рассмотрению значения ситуации потому, что начальной фазой мыслительного процесса является более или менее отчетливое осознание проблемной ситуации. Осознание ситуации начинается с удивления, с которого начинается всякое знание. Проблемная ситуация может сначала возникнуть в действенном плане. Затруднения в плане действия сигнализируют проблемную ситуацию, а удивление дает почувствовать ее. От осознания проблемы мысль переходит к ее разрешению. Нельзя сводить решение задачи к преобразованию "структуры" ситуации. Решение задач, на которые направлены процессы мышления, требует по большей части привлечения в качестве предпосылок теоретических знаний, обобщенное содержание которых далеко выходит за пределы наглядной ситуации. Подобные знания являются неотъемлемым компонентом когнитивных структур. Лингвистический механизм, "помогает" нам узнавать не только отдельные слова, предложения, но и целые ситуации. Мы рассматриваем ситуацию как контекст, необходимый для узнавания концепта. Это возможно только при наличии в нашей семантической памяти широкой сети когнитивных структур. Соответствие когнитивных структур лингвистическим структурам позволяет рассматривать текст, а далее, и дискурс не как набор знаков, а как сообщение или единицу коммуникации. Восприятие художественного произведения и его интерпретация аналогичны восприятию сложной жизненной ситуации. В структуре общения необходимо уделить особое внимание месту текста, поскольку с порождением, восприятием и истолкованием текста в ходе общения соотносятся критерии оценки взаимоотношения людей в различных ситуациях.