Чезаре Беккариа: правовед и гуманист

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Республики Казахстан

Каспийский общественный университет

Кафедра частноправовых дисциплин

Реферат

на тему:

Чезаре Беккариа: правовед и гуманист

Студента 3 курса

группы ЗПВ 46-09-1 р

Алексеева Дениса

Научный руководитель:

Саматова Г.Б.

Алматы 2011

Содержание

1. Краткий биографический очерк

2. «О преступлениях и наказаниях»

3. Чезаре Беккариа о смертной казни

4. Заключение

Список литературы

1. Краткий биографический очерк

Чезаре Беккариа (Cesare Beccaria) -- знаменитый публицист, родился в Милане 15 марта 1738 г., по праву первородства наследовал титул маркиза Бенесано, учился в университете в Павии, где в 1758 г. получил степень доктора прав. Родина Б. подпала под власть Австрии и, по словам самого Беккарии, в Милане при населении в 120000 жителей едва ли можно было найти 20 человек, ценивших просвещение. При всеобщей апатии, при склонности к спокойствию самого Беккариа и при его недоверчивости к собственным силам он едва ли выступил бы на литературное поприще, если бы не нашел глубокого сочувствия и поддержки в тесном кружке просвещенных людей, который под названием «IlCaffй» (кофейного) сгруппировался в Милане вокруг братьев Верри. Кружок этот горячо интересовался всеми вопросами своего бурного времени и даже издавал журнал, который, под тем же названием «IlCaffй», печатался в Брешии, так как сотрудники избегали местной цензуры и тщательно скрывали свои имена.

В то время Вольтер и энциклопедисты во Франции выдвинули в печати на первый план вопросы о веротерпимости и об отмене пытки. Процесс Жана Калласа в Тулузе (1762), увековеченный защитой Вольтера, поднял все литературные силы против изуверства и уголовных законов, которые его поддерживали. По плану энциклопедистов атака должна была открыться сразу и по возможности во всех пунктах Европы. Миланский кружок получил приглашение принять участие в предполагаемом походе, и по единодушному решению его членов 25-летний Беккариа должен был написать сочинение о преступлениях и наказаниях. Через 10 месяцев труд был доведен до конца, и 10 апр. 1764 г. рукопись сочинения «Deidelitti e dellepenne» была отправлена для напечатания в типографию Обера в Ливорно, так как в Тоскане была при Леопольде почти полная свобода печати. Первое издание вышло в свет в августе 1764 г. и быстро разошлось в Италии. Опасаясь преследований, от которых его спасли только общественное мнение и покровительство миланского наместника, Беккариа некоторые мысли старался излагать туманно.

В первые же два года после издания книга Б. появилась на французском, немецком, английском и голландском языках. Из этих переводов особенно замечателен французский перевод аббата Мореллэ, который придал трактату Б. другой порядок изложения, принятый впоследствии и самим Беккариа в дальнейших изданиях своей книги. При общераспространенности французского языка перевод Мореллэ распространил идеи Беккариа по всей Европе.

Трактат «О преступлениях и наказаниях» имел огромный резонанс в Европе, он существенно повлиял на умы общественности и государственных деятелей того времени, что способствовало проведению первых либеральных реформ правосудия и уголовного права в просвещенных монархиях Австрии, Пруссии, Швеции, Тосканы (отмена пыток, сокращение применения смертной казни, утверждение принципа законности).

В 1786 идеи Беккариа легли в основу первого современного уголовного кодекса, который был издан в Тоскане Великим Герцогом Леопольдо. В частности, в нём впервые в Европе была полностью упразднена смертная казнь. Екатерина II вызвала его в Россию, и он даже решился ехать, но д'Аламберт был против этой поездки; ее не допустило и австрийское правительство, учредив для Беккариа в 1769 г. кафедру политической экономии в Милане, где он и умер 28 ноября 1794 г.

2. «О преступлениях и наказаниях»

Беккариа открывает свою книгу гневным описанием запутанного законодательства того времени, представлявшего собой туманную компиляцию изданных на протяжении веков законов, с трудом увязывающихся друг с другом. Развивая тему европейского Просвещения - борьбы с традицией и с прошлым, Беккариа говорит о радикальном характере изменений, затронувших различные социальные сферы, в особенности экономику; о том, как ветер новых идей сметает устаревшие традиции везде, но не в сфере уголовного права, которое по-прежнему остается в полнейшем запустении.

Фундамент, на котором автор возводит свои идеологические построения, заключается в основополагающей концепции доктрины Просвещения - Социальном контракте. Общество базируется на изначальном соглашении, согласно которому индивид добровольно жертвует в пользу коллектива частью своей личной свободы. Эти “жертвы” суммируются и составляют в итоге суверенитет, которым обладает и распоряжается государство. Пример:

“...люди, раньше независимые и жившие в одиночку, объединились в общество, устав от постоянных войн и бесполезности свободы, в сохранности которой нет никакой уверенности”

Продолжая свою мысль, Беккариа заявляет, что государство обязано защищать собственный суверенитет, являющийся хранилищем личных свобод, от посягательств отдельных лиц, пытающихся взять обратно свою часть свобод. Отсюда вытекает необходимость наказаний и право монарха карать за преступления.

“Только необходимость заставила людей уступить часть своей собственной свободы, посему очевидно, что всякий желает положить в общее хранилище возможно меньшую ее долю, - ровно столько, сколько требуется, чтобы обязать других защищать себя. Совокупность этих наименьших долей образует право наказания”

Право наказания вытекает из обязанности монарха защищать возникшее на основе соглашения общественное объединение, в интересах входящих в него индивидов. Из этих принципов, утверждает Беккариа, следует бесспорная прерогатива законов устанавливать наказания за совершенные преступления, и законодателем не может быть никто иной, кроме государя, поскольку именно он представляет собой все общество. На судью, являющегося частью общества, возлагается обязанность применять на практике закон, не имея возможности ужесточать предусмотренные в законе наказания. Задача судьи заключается исключительно в том, чтобы удостоверить факт нарушения отдельными индивидами общественного соглашения.

“Судье не усваивается даже власть интерпретировать уголовные законы, по той же причине, что он не является законодателем”.

Беккариа в своем труде постоянно возвращается к возможности нарушения отдельными лицами изначального соглашения, оставляя за ними исключительные права. Он останется до конца убежденным сторонником идеи просвещенного правления, благодаря действительной эффективности реформ, проводимых австрийской короной в миланском государстве. В Ломбардии сотрудничество просветителей и власти было не призрачной иллюзией, но реальностью.

Поправки, внесенные Беккариа в привычный ход мысли, были весьма серьезны: благодаря теории общественного соглашения, преступление больше не является прегрешением против Бога, но нарушением общественно принятой договоренности, а следовательно - ущербом, нанесенным обществу. Продолжая, Беккариа приводит классификацию преступлений, от самых тяжелых, разрушающих самое общество, до самых мелких, наносящих незначительный вред отдельным его представителям.

“Некоторые преступления моментально разрушают общество или тех, кто его представляет; другие ущемляют личную безопасность гражданина, создавая угрозу его жизни, имуществу или чести; иные же противны тому, к чему каждого обязывает закон или от чего удерживает, исходя из соображения общественного блага”.

Следовательно, наказания не могут быть одинаковыми за любые преступления, но должна быть определенная соразмерность, поскольку цель наказания заключается не в каре для преступника и не в принудительном искуплении им совершенного греха, а в том, чтобы воспрепятствовать виновному вновь нанести вред согражданам и удержать других от совершения того же. Беккариа также полагает, что разумная мера наказания за совершенное преступление может стать сдерживающим от совершения других преступлений фактором.

“Если за два преступления, наносящие различный вред обществу, назначается одинаковое наказание, то отсутствуют побуждения, препятствующие совершению более значительного преступления…”

Он доказывает полную бесполезность смертной казни для общества: если цель любого наказания заключается в удержании индивидов от совершения преступления, то жестокое зрелище приведения в исполнение смертного приговора не достигает желаемого результата. Не суровость наказания, продолжает Беккариа, а его продолжительность оказывает наибольшее влияние на души людей. Зрелище смертной казни может вызывать у присутствующих негодование, сострадание или ужас, но эти чувства и впечатления вскоре забудутся, в то время, как постоянное, год за годом, напоминание, в лице людей, выплачивающих трудом на благо общества нанесенный в результате совершения преступления ущерб, намного сильнее воздействует на человеческую совесть и удерживает граждан от совершения действий, которые могут заставить их самих влачить столь жалкое существование.

“Наиболее крепкой уздой, удерживающей от совершения преступлений, является не ужасное, но мимолетное зрелище казни злодея, а длительный и печальный пример человека, лишенного свободы и превращенного в тягловую скотину, возмещающего своим трудом вред, нанесенный им обществу”.

Подтверждением его теории, считает Беккариа, может служить история: за века зрелище жестоких сцен казни не смогло удержать людей от совершения преднамеренных преступлений.

Несмотря на жесткую позицию относительно того, что наказание не должно никогда становиться местью за нанесенное обществу зло, автор все же приводит одно исключение из правила. На практике он допускает и даже считает смертную казнь необходимый, если подсудимым является государь, не исполняющий свой долг по отношению к подданным. В этом случае они получают право наказать монарха.

Неприемлемы, утверждает Беккариа, пытки обвиняемого во время суда над ним, поскольку, таким образом, наказание осуществляется еще до того, как будет доказана его виновность. Когда еще есть сомнение в том, действительно ли был нанесен вред обществу, оно не может лишить подсудимого своего покровительства:

“Не новой является следующая дилемма: преступление доказано или не доказано; если доказано, то за него можно назначить только то наказание, которое предусмотрено законом, и пытка является бесполезной, поскольку в этом случае не требуется признания преступником собственной вины; если же преступление не доказано, то нельзя истязать невиновного, коим по закону считается всякий, чьи преступления не доказаны”.

Практика пыток может привести к еще более страшному злу: осуждению невинных и оправданию преступников. И действительно, физически здоровому и крепкому организму легче вынести муки, вызванные пыткой. Таким образом, если злодей наделен от природы крепким телосложением, у него есть шанс быть оправданным за отсутствием признания вины, в то время, как невиновный, но не обладающий крепким здоровьем и мускулатурой, вполне возможно признается в преступлении, которого он не совершал, только ради того, чтобы палач прекратил невыносимые мучения.

XIII глава “О преступлениях и наказаниях” также посвящена важности показаний свидетелей на судебном процессе. Каждый человек имеет право на дачу свидетельских показаний, пишет Беккариа, достаточным условием является психическая вменяемость свидетеля. Степень правдивости или ложности показаний легко проверить: достаточно оценить, насколько свидетель заинтересован в том, чтобы сказать правду или солгать.

“Степень доверия должна уменьшаться обратно пропорционально ненависти, дружеским или иным тесным связям, существующим между ним [свидетелем] и преступником”.

Беккариа также утверждает, что принятие окончательного решения не должно быть исключительно в компетенции одного судьи, и что, наряду с судьей, должно предусматриваться присутствие “заседателей”, выбираемых по жребию среди простых граждан. Он предлагает ввести судебную коллегию, члены которой в момент принятия решения должны руководствоваться исключительно “здравым смыслом, который более надежен, чем знания судьи, склонного всюду видеть преступников и все подгонять под искусственную схему, усвоенную им со студенческой скамьи”.

Согласно Беккариа, судебные заседания должны быть открытыми, именно свободный доступ публики на заседания суда является гарантом справедливости его работы.

После того как совершено преступление, и арестован гражданин, подозреваемый в совершении данного преступления, он по необходимости помещается под стражу. При этом предварительное заключение должно быть, по возможности, непродолжительным, а судебный процесс - проходить без проволочек. В противном случае, мы имеем дело с нанесением двойного ущерба: с одной стороны - обвиняемому, который находится в течение неоправданно долгого времени в томлении и мучительных сомнениях относительно своей судьбы; а с другой - обществу, поскольку чем больше временной промежуток, отделяющий преступление от наказания, тем меньше смысла в этом наказании, так как не достигается основная его цель. А цель наказаний, полагает автор, заключается в том, чтобы продемонстрировать человеческому сообществу печальные последствия преступных деяний, а следовательно, удержать других граждан от повторения этого губительного опыта.

Беккариа не уточняет, какова должна быть, согласно закону, максимальная продолжительность предварительного содержания под стражей, ограничиваясь призывом к ускорению судебных процедур в целом.

Очевидно, такая щепетильность Беккариа была продиктована его уверенностью в том, что лишая свободы гражданина, виновность которого не доказана, нарушаются гарантии общественного договора, пришедшего на смену естественному состоянию человека. И действительно, если общество берет на себя обязательство по защите прав отдельных граждан, то незаконный арест является ущемлением этих прав со стороны государства.

3. Чезаре Беккариа о смертной казни

Чезаре Беккариа в своей работе «Преступления и наказания» исследует вопрос и о применении смертной казни. Автор спрашивает:

«Что это за право убивать себе подобных, присвоенное людьми? Оно несомненно не является тем правом, на котором основаны верховная власть и законы. Смертная казнь не может быть правом и не является таковым. Она является борьбой нации с гражданином, считающей необходимым или полезным уничтожить его жизнь.

Не суровость, а продолжительность наказания производит наибольшее впечатление на душу человека, потому что на чувства наши легче и устойчивее воздействуют более слабые, но повторяющиеся впечатления, чем сильные, но быстро проходящие потрясения. И подобно тому, как в силу привычки человек говорит, ходит и действует, так и нравственные идеи закрепляются в душе только благодаря длительным и повторяющимся впечатлениям.

Наиболее крепкой уздой, сдерживающей от преступления, является не ужасное, но мимолетное зрелище казни злодея, а длительный и бедственный пример, - когда человек, лишенный свободы и превращенный в рабочее животное, своим трудом возмещает вред, нанесенный им обществу. Такое частое, а потому и действующее напоминание (я сам буду так долго влачить жалкое существование, если совершу подобное преступление) - гораздо сильнее, чем мысль о смерти, всегда представляющаяся людям в туманном отдалении.

Как ни сильно впечатление, производимое смертной казнью, оно подлежит быстрому забвению, свойственному человеку даже в наиболее важных делах, в особенности под влиянием страстей.

Чтобы быть справедливым, наказание не должно превышать меру строгости, достаточную для удержания людей от преступлений. Нет такого человека, который обдуманно согласился бы на полную и вечную потерю своей свободы, - какие бы выгоды ему не сулило преступление. Пожизненное рабство, заменяющее смертную казнь, явилось бы поэтому, достаточно суровым наказанием, чтобы удержать от преступления даже самого решительного человека» - приходит к выводу автор.

беккариа правовед гуманистический правосудие

Заключение

Новаторские устремления авторов журнала “Кафе” нашли свое воплощение в 60-70-е годы восемнадцатого столетия, годы, ставшие вершиной гармонии между монаршей волей и желаниями реформаторов. В этот период находят свое воплощение реформы административной, налоговой и экономической систем.

Но время плодотворного сотрудничества между монархом и подданными было быстротечно. В отличие от Марии Терезии, всегда относившейся с уважением к институтам местных автономий империи, Иосиф II в 80-е годы восемнадцатого столетия стал проводить политику административной централизации власти, что привело к упразднению ряда местных магистратур и исчезновению государственной миланской автономии. И тогда, сотрудничество между интеллектуалами и государственной властью стало невозможным, и между реформаторами и монархией возникла невосполнимая пропасть, которая только продолжала увеличиваться в последущие десятилетия. Новые веяния французской революции впоследствии будут способствовать сближению отсталого дворянства Ломбардии с передовыми умами той эпохи на почве общей неприязни к австрийскому правлению.

Лишение миланской аристократии власти, скомпрометировав с одной стороны отношения между центральным правительством (Веной) и периферией (Миланом), с другой - способствовало роспуску миланского Сената, который был ни чем иным, как реакционным пережитком прошлого, и в руках которого была сосредоточена реальная власть на протяжении последних столетий. Эта цитадель обскурантизма, управляемая юрисконсультами - непримиримыми консерваторами, представителями общественной элиты, была всегда против любых изменений в сфере уголовного права. Они были в ужасе от одной идеи о возможности отмены пыток, боясь роста преступности. И только после роспуска, указом от 11 сентября 1789 г., Сената практика пыток была окончательно отменена в миланском государстве. За несколько лет до этого, в 1785 году, вышел императорский указ, согласно которому смертной казнью наказывалось одно единственное преступление - организация государственного мятежа. По сути, это является ярким примером того, насколько сильно идеи Беккариа и его последователей затронули наиболее просвещенные умы той эпохи.

Книга Беккариа появилась на свет именно в тот момент, когда уже повсеместно ощущалось стремление к более гуманному и справедливому правосудию, и стала отражением духа того времени.

Беккариа изменил самую суть судебной практики, не только лишив ее религиозно-философского налета, но и дав обвиняемым ряд основополагающих гарантий, среди которых не последнее место занимает презумпция невиновности вплоть до доказательства вины.

Подходы Чезаре Беккариа к сущности наказания, о соразмерности наказания, совершенному преступлению, отказ от пыток в ходе проведения дознания, отказ от смертной казни и др. положены в основу всех современных криминологических теорий и нашли свое отражение в уголовных кодексах многих стран.

Список литературы

1. Беккариа Ч. «О преступлениях и наказаниях» Сост. и предисл. B.C. Овчинского. -- 2004

2. Беккария Чезаре // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.) -- СПб., 1890--1907

3. Ф.М. Решетников «Беккариа». М., 1987

4. Холыст Б. «Криминология. Основныепроблемы» 1989