Курсовая работа

по Гражданскому праву

на тему: Договор дарения

(работу прислала: Галина Глызина gglyzina@mail.ru)

Содержание

• Введение
• 1. Понятие договора дарения
• 2. Элементы договора дарения
• 3. Содержание договора дарения
• 3.1 Права и обязанности дарителя
• 3.2 Права и обязанности одаряемого
• 3.3 Ответственность по договору дарения
• 3.4 Прекращение договора дарения
• Заключение
• Список литературы
• Ссылки

Введение

Договор дарения является одним из древнейших договоров, известных еще классическому римскому праву. В римском праве под договором дарения (pactum donationis) понималось неформальное соглашение, по которому одна сторона, - даритель, предоставляет другой стороне, - одаряемому, какие-либо ценности за счет своего имущества, с целью проявить щедрость по отношению к одаряемому. При этом дарение могло совершаться в различных правовых формах: посредством передачи права собственности на вещь, в частности, платежа денежной суммы, в форме предоставления сервитутного права и т.д. Частным случаем дарения было обещание что-то предоставить, совершить известные действия и т.д. - дарственное обещание.

В свою очередь, до революции 1917 г. правоотношения, связанные с дарением, являлись предметом оживленных теоретических дискуссий. Гражданское законодательство и гражданско-правовая доктрина того времени не давали четких однозначных ответов на вопросы о понятии дарения, его правовой природе, месте этого института в системе гражданского права.

На вопрос о природе дарения и месте этого института в системе гражданского права, ответ может быть дан только на основе анализа существа самого юридического действия, из которого возникают свойственные дарению правовые отношения.

Ключевым вопросом является вопрос о необходимости (или отсутствии таковой) принятия дарения или согласия одаряемого на безвозмездное приобретение имущества. Причем данный вопрос, имеет решающее значение применительно только к дарению, совершаемому не на основе предварительного соглашения сторон, а путем непосредственной передачи дара одаряемому.

Дарение в тех случаях, когда оно совершается в форме дарственного обязательства, т.е. безвозмездной выдаче дарителем письменного обязательства об отчуждении своего имущества в пользу одаряемого, не может быть действительным без принятия или согласия одаряемого потому, что дарственное обязательство, как и договоры вообще, основываются всегда на соглашении сторон. Принятие дара или согласия одаряемого является обязательным условием действительности всякого договора дарения, поскольку такое требование вытекает из сущности самого дарения.

При этом дарение составляет исключение из свойственных человеку действий, направленных преимущественно к приобретению, а не к безвозмездному отчуждению имущества, поэтому дарение не совершается без особых побуждений, которые могут быть вполне бескорыстными (благодарность, любовь и т.п.), либо могут быть направлены на достижение разных выгод и даже безнравственных целей (средство подкупа, соблазна и т.п.).

Но главное состоит в том, что между дарителем и одаряемым должны существовать известные чисто личные отношения нравственного свойства, которые обыкновенно продолжаются и после совершения дарения, независимо от юридических по следствий, возникающих из этой сделки.

Ввиду такого личного характера, отличающего дарение от других имущественных сделок, одаряемому небезразлично, кто именно, по какому побуждению и с какой целью намерен предоставить ему имущественную прибыль. Точно так же и предмет дарения, хотя бы от исходил от близкой друга или родственника, не всегда является выгодным для одаряемого, но может иногда и принести последнему убытки.

С учетом вышеизложенного, мы при написании данной курсовой работы намерены раскрыть такие вопросы как: понятие договора дарения, элементы, его содержание.

В этих целях нами будут использованы положения науки дореволюционного и современного российского гражданского права, классического римского права, нормы гражданского законодательства о договоре дарения, а также материалы судебной практики.

1. Понятие договора дарения

Договор дарения является одним из древнейших договоров, известных еще классическому римскому праву. В литературе по римскому праву отмечается, что открытые в 1933 г. новые фрагменты из Институций Гая доказывают, что этот договор был известен уже законам XII таблиц^[1].

Однако договор дарения не признавался классическими римскими юристами типичным договором, а относился к соглашениям, не подходящим ни под какой тип договоров (расtа). Так, согласно системе обязательств из контрактов по классическому римскому праву, - обязательства из контрактов разделялись на четыре группы, основанием для такого деления служило различие в самом обязывающем моменте. В соответствии с данным основанием выделялись:

- консенсуальные контракты - обязательства, юридическая сила которых вытекает уже из самого соглашения;

- реальные контракты - обязательства, юридическая сила которых возникает не просто из соглашения, а из последовавшей на основании соглашения передачи вещи одним контрагентом другому;

- вербальные контракты - обязательства, возникающие вследствие известной словесной формулы;

- литтеральные контракты - обязательства, заключаемые в определенной письменной форме.

Всякие другие договоры - уже не контракты, а pаctа, и, как таковые, принципиально исковой силы не имеют однако, некоторые из pаctа с течением времени получили также иск и поэтому, в противоположность обыкновенным неисковым - «голым» (pаctа nuda), обозначались выражением pаctа vestita^[2]. К числу таковых относилось соглашение о дарении.

В римском праве под договором дарения (pactum donationis) понималось неформальное соглашение, по которому одна сторона, - даритель, предоставляет другой стороне, - одаряемому, какие-либо ценности за счет своего имущества, с целью проявить щедрость по отношению к одаряемому. При этом дарение могло совершаться в различных правовых формах: посредством передачи права собственности на вещь, в частности, платежа денежной суммы, в форме предоставления сервитутного права и т.д. Частным случаем дарения было обещание что-то предоставить, совершить известные действия и т.д. - дарственное обещание^[3].

В свою очередь, как отмечают М.И. Брагинский и В.В.Витрянский, до революции 1917 г. правоотношения, связанные с дарением, являлись предметом оживленных теоретических дискуссий. Гражданское законодательство и гражданско-правовая доктрина того времени не давали четких однозначных ответов на вопросы о понятии дарения, его правовой природе, месте этого института в системе гражданского права. В гражданском законодательстве той поры нормы о дарении были размещены не среди положений о договорных обязательствах, а в разделе о порядке приобретения и укрепления прав на имущество^[4]. Хотя законодательство признавало, что дар почитается недействительным, когда от него отречется тот, кому он назначен, из чего можно предположить, что законодатель причислял дарение к договорным обязательствам.

По мнению Г.Ф. Шершеневича всякое дарение является договором. Он указывал, что дарением называется безвозмездный договор, направленный непосредственно на увеличение имущества одаряемого в соответствии с уменьшением имущества дарителя... Дарение представляет собой сделку, основанную на взаимном соглашении, а не на воле одного дарителя. До принятия предлагаемого дара лицом одаряемым дарение не имеет смысла. Поэтому-то дарение признается договором^[5].

Значительным своеобразием отличались взгляды основоположника российской цивилистики Д.И. Мейера как на природу дарения, так и на место этого института в системе гражданского права. Д.И. Мейер по поводу правовой природы договора дарения указывал, что следует различать договоры дарения как институт обязательственного права, когда на основе соглашения сторон возникает обязательство дарителя передать дар одаряемому, что полностью укладывается в конструкцию гражданско-правового договора; но с другой стороны, - Д.И. Мейер не признавал договором такое дарение, когда имелся лишь факт передачи вещи, который непосредственно порождал право ответственности у лица, получившего эту вещь. В последнем случае при отсутствии соглашения сторон и соответственно вытекающего из него обязательства по передаче вещи, передача вещи представляется самостоятельным основанием возникновения права собственности. В этом смысле имело место безвозмездное отчуждение права собственности, которое, по мнению Д.И. Мейера, не охватывалось понятием договора дарения.

В этой связи М.И. Брагинский и В.В.Витрянский отмечают, что даже с позиций сегодняшнего дня такой подход к оценке правовой природы дарения имеет право на существование^[6].

При подготовке проекта Гражданского уложения того времени различные взгляды на природу дарения явились предметом тщательного исследования и всестороннего обсуждения. Принимались во внимание также и подходы к этому вопросу, имеющиеся в законодательствах разных государств. Редакционная комиссия констатировала, что дарение, конечно же, является одним из способов приобретения имущественных прав. Но ответ на вопрос о природе дарения и месте этого института в системе гражданского права может быть дан только на основе анализа существа самого юридического действия, из которого возникают свойственные дарению правовые отношения. Ключевым вопросом при проведении такого анализа для Редакционной комиссии являлся вопрос о необходимости (или отсутствии таковой) принятия дарения или согласия одаряемого на безвозмездное приобретение имущества. Причем данный вопрос, по мнению Редакционной комиссии имел решающее значение применительно только к дарению, совершаемому не на основе предварительного соглашения сторон, а путем непосредственной передачи дара одаряемому. Дарение в тех случаях, когда оно совершается в форме дарственного обязательства, т.е. безвозмездной выдаче дарителем письменного обязательства об отчуждении своего имущества в пользу одаряемого, не может быть действительным без принятия или согласия одаряемого потому, что дарственное обязательство, как и договоры вообще, основываются всегда на соглашении сторон^[7].

Редакционная комиссия пришла к выводу о необходимости принятия дара или согласия одаряемого как обязательного условия действительности всякого договора дарения, поскольку такое требование вытекает из сущности самого дарения.

При этом в материалах Редакционной комиссии подчеркивалось, что дарение составляет исключение из свойственных человеку действий, направленных преимущественно к приобретению, а не к безвозмездному отчуждению имущества, поэтому дарение не совершается без особых побуждений, которые могут быть вполне бескорыстными (благодарность, любовь и т.п.), либо могут быть направлены на достижение разных выгод и даже безнравственных целей (средство подкупа, соблазна и т.п.). Но главное состоит в том, что между дарителем и одаряемым должны существовать известные чисто личные отношения нравственного свойства, которые обыкновенно продолжаются и после совершения дарения, независимо от юридических по следствий, возникающих из этой сделки.

Ввиду такого личного характера, отличающего дарение от других имущественных сделок, одаряемому небезразлично, кто именно, по какому побуждению и с какой целью намерен предоставить ему имущественную прибыль. Точно так же и предмет дарения, хотя бы от исходил от близкой друга или родственника, не всегда является выгодным для одаряемого, но может иногда и принести последнему убытки^[8].

Нами приведен ход рассуждений Редакционной комиссии, поскольку, как нам представляется, он имеет чрезвычайный интерес, в том числе и с позиций современных гражданского законодательства и науки гражданского права.

В свою очередь, в современном гражданском законодательстве содержится следующее легальное определение договора дарения:

договором дарения признается такой договор, по которому одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом (п.1 ст. 572 ГК РФ).

В системе гражданско-правовых договоров договор дарения выделяется в отдельный тип договорных обязательств, благодаря наличию некоторых характерных признаков, позволяющих квалифицировать его в данном качестве. В числе таких признаков можно назвать следующие особые черты договора дарения.

1. Основной квалифицирующий признак договора дарения, отличающий его от подавляющего большинства гражданско-правовых договоров, состоит в его безвозмездности.

Гражданско-правовые отношения строятся на началах имущественной самостоятельности их участников и эквивалентности. Соотношение возмездных и безвозмездных договоров определяется законодательной презумпцией возмездности всякого гражданско-правового договора, выраженной нормой, согласно которой договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное (п. 3 ст. 423 ГК).

Договор дарения относится к безвозмездным договорам, по которым одна сторона предоставляет либо обязуется предоставить что-либо другой стороне без получения от нее платы или иного встречного предоставления. Наличие в системе гражданско-правовых обязательств безвозмездных договоров (договор дарения, договор ссуды) объясняется широким спектром побудительных мотивов действий участников имущественного оборота, которые вовсе не сводятся к обязательному извлечению выгоды из всякой сделки. Мотивы поведения субъектов гражданского права гораздо богаче и разнообразнее. Сделки могут совершаться, в том числе и из сострадания к попавшим в беду, из желания оказать помощь, просто материально поддержать кого-либо.

Признак безвозмездности договора дарения означает, что даритель не получает никакого встречного предоставления со стороны одаряемого. Если по договору дарения предполагаются встречная передача вещи или права либо встречное обязательство со стороны одаряемого, то такой договор признается притворной сделкой, и к нему применяются правила, предусмотренные п. 2 ст. 170 ГК (п. 1 ст. 572 ГК).

Как отмечают М.И. Брагинский и В.В. Витрянский, - как и в российском дореволюционном гражданском праве, так и в современном, - договор дарения не теряет своих качеств, если имеется встречное предоставление, которое носит чисто условный либо символический характер (например, вручение дарителю одаряемым мелкой монетки за подаренные острый предмет или комнатное растение). При этом значение имеет осознание сторонами того факта, что встречное предоставление является именно данью традиции и не выполняет роль компенсации за полученное имущество. При отсутствии осознания условности и символического характера предоставления со стороны одаряемого и, напротив, направленности воли сторон именно на компенсацию дара их правоотношения не могут рассматриваться в качестве договора дарения даже в том случае, когда встречное предоставление явно не эквивалентно полученному дару^[9].

2. Признаком дарения является увеличение имущества одаряемого. Объем имущества одаряемого увеличивается путем передачи ему дарителем вещи или имущественного права либо освобождения его от обязанности. В последнем случае уменьшается часть имущества одаряемого, составляющего его пассивы, что равносильно увеличению активов последнего.

Данный признак позволяет отличать договор дарения от иных договоров, не предусматривающих, так же как и при дарении, встречного предоставления. Например, договор залога может быть заключен третьим лицом с кредитором должника в целях обеспечения обязательств последнего без какой-либо компенсации риска указанного третьего лица со стороны должника. Несмотря на очевидную выгоду для должника и безвозмездность отношений между должником и залогодержателем, такой договор не может рассматриваться в качестве дарения, поскольку он не увеличивает имущества должника.

И напротив, - дарение может происходить не только в форме безвозмездной передачи имущества, но и путем продажи имущества (имущественного права) па явно заниженной цене. В этой связи представляется уместным привести следующий пример судебной практики.

ОАО «Магнит» обратилось в арбитражный суд с иском к ТОО «Т признании недействительным договора аренды с правом выкупа и применении последствий недействительности договора. ТОО «ТОК» предъявило встречный иск о вынесении решения о государственной регистрации данного договора.

Решением арбитражного суда от 06.11.98 в удовлетворении основного иска отказано, а встречный иск удовлетворен. При этом суд исходил из того, что договор соответствует требованиям законодательства.

В кассационной жалобе и дополнении к ней ОАО «Магнит» просит отменить решение суда первой инстанции и вынести новое решение По мнению ОАО «Магнит», основаниями для отмены судебного акта являются нарушения статей 165, 179, 224, 401, 431, 433, 554, 607, 608, 611 Гражданского' кодекса Российской Федерации, статей 77, 78 Федерального закона «Об акционерных обществах», статей 22, 59, 87 Арбитражного, процессуального кодекса Российской Федерации.

Исследовав материалы дела, выслушав представителей сторон Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что решение подлежит отмене по следующим основаниям.

Согласно условиям оспариваемого договора ОАО «Магнит» передавало ТОО «ТОК» в аренду с правом выкупа часть своего имущества в частности зданий общей площадью 3000 кв. м. Стоимость выкупаемого имущества определена в сумме 1 093 668 415 рублей и должна быть внесена в течение 10 лет. Порядок и сроки внесения суммы выкупа определяет арендатор. За просрочку внесения суммы выкупа арендатор уплачивает неустойку в размере 0,01 процента от суммы долга за каждый день просрочки.

Принимая решение суд первой инстанции не дал оценки всем условиям договора, не выяснил, по каким причинам договор заключен на условиях, явно выгодных для арендатора и невыгодных для арендодателя

Между тем несоответствие договора действующему законодательству может заключаться не только в противоречии конкретным нормам гражданского права, но и в нарушении принципов гражданского права.

Отношения между коммерческими организациями носят возмездный характер, дарение в отношениях между ними не допускается, то есть гражданские отношения строятся на принципе эквивалентности. Под дарением понимается безвозмездная передача вещи или права (статья 572 ГК РФ). Дарение может происходить не только в качестве безвозмездной передачи вещи, но и путем продажи имущества или права по явно заниженной цене. В этом случае по действительной цене оплачивается только часть имущества. Остальная часть, по существу, передается безвозмездно, то есть в форме дарения.

В силу п. 4 ст. 575 Гражданского кодекса Российской Федерации док, дарения недопустим в отношениях между коммерческими организациями. В этой связи довод о безвозмездности договора уступки требования требовал тщательной проверки.

Вывод суда о том, что спорная сделка не является договором дарения связи с наличием у истца обязательств перед ЗАО «Автолайн» по договору поручения, содержит противоречия, которые повлияли на правильность принятого решения. Более того, данный вывод сделан судом без проверки и учета доводе истца о прекращении договора поручения в связи с его неисполнением и заключением другого договора - уступки права требования.

При изложенных обстоятельствах принятое по делу решение не может быть признано достаточно обоснованным, что в соответствии с ч. 3 ст. 175 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации является основанием к его отмене и передаче дела на новое рассмотрение^[10].

3. При дарении увеличение имущества одаряемого должно происходить за счет уменьшения имущества дарителя. Этот признак необходим для отграничения договора дарения от иных договоров и сделок, реализация которых сулит увеличение имущества лица, но не за счет уменьшения имущества оказывающего ему услугу другого лица. Такие правоотношения имеют место, в частности, по договору страхования, заключенному страхователем в пользу выгодоприобретателя, который при наступлении страхового случая, получая от страховщика страховое возмещение, увеличивает свое имущество, но не за счет уменьшения имущества страхователя. Аналогичная ситуация может возникнуть по договору поручения, не предусматривающему обязанность доверителя по выплате вознаграждения поверенному.

4. Признаком договора дарения является также наличие у дарителя, передающего одаряемому имущество либо освобождающего его от обязательств, намерения одарить последнего, т.е. увеличить имущество одаряемого за счет собственного имущества.

При отсутствии такого намерения у дарителя договор, по которому производится передача имущества, даже при отсутствии в его тексте условий о цене указанного имущества и порядке его оплаты либо иного встречного предоставления, должен признаваться возмездным в соответствии с п.3 ст.423 ГК.

5. Непременным признаком договора дарения является согласие одаряемого на получение дара.

Данный признак не всегда можно обнаружить в отношениях, связанных с дарением, особенно если договор дарения заключается по модели реального договора. Как указывают М.И. Брагинский и В.В. Витрянский, в повседневной жизни на бытовом уровне каждый день совершается огромное число дарений без всяких видимых следов истребования согласия одаряемого на принятие подарка. Однако даже обыденные представления не исключают возможности отказа одаряемого от принятия подарка. Мотивами для такого отказа могут служить дороговизна подарка, испорченные отношения между дарителем и одаряемым, понимание одаряемым, что за подарком последуют просьбы дарителя совершить какие-либо нежелательные (для одаряемого) действия и т.п^[11].

В современной юридической литературе подчеркивается принципиальное значение согласия одаряемого на принятие дара, что свидетельствует о договорной природе дарения и позволяет провести четкую грань между дарением и односторонними сделками, например завещанием в наследственном праве^[12].

Дарение представляет собой не одностороннюю сделку дарителя, а его соглашение с одаряемым, то есть договор между ними, поскольку для осуществления дарения требуется согласованное волеизъявление обоих этих лиц. Необходимость такого соглашения прямо вытекает из закона.

Ст.573 предусмотрен отказ одаряемого принять дар. Так, одаряемый вправе в любое время до передачи ему дара от него отказаться. В этом случае договор дарения считается расторгнутым. Если же договор дарения заключен в письменной форме, отказ от дара должен быть совершен также в письменной форме. В случае, когда договор дарения зарегистрирован (п.3 ст.574), отказ от принятия дара также подлежит государственной регистрации.

Можно отметить, что среди названных характерных признаков договора дарения основным признаком является признак безвозмездности этого договора. Остальные признаки представляют собой необходимые и, в известном смысле, самостоятельные черты договора дарения. Данное суждение традиционно для цивилистики, в том числе и для отечественной гражданско-правовой доктрины.

Гражданское законодательство допускает заключение договора дарения по модели как реального, так и консенсуального договора (обещание дарения).

По мнению М.И. Брагинского, договор дарения представляет собой не что иное, как обычный вещный договор, и только при консенсуальном варианте дарение может считаться обычным односторонним договором. Существующие вещные договоры не укладываются, в отличие от реальных, в рамки обязательственных правоотношений и соответственно могут рассматриваться как один из случаев проникновения вещных элементов в обязательственное правоотношение. Вещный договор отличается не только от консенсуальных, но, в конечном счете, и от реальных договоров. Имеется в виду, что реальные договоры относятся к категории обязательственных. Это означает, что такие договоры, хотя и возникают с передачей вещи, но вместе с тем порождают обычное обязательственное правоотношение с наличием у сторон взаимных прав и обязанностей.

Еще одна важная особенность договора дарения состоит в том, что в отличие от иных гражданско-правовых договоров, понятие договора дарения (за исключением обещания дарения) лишено таких аспектов, как «договор-правоотношение» и «договор-документ» (форма выражения правоотношения) и имеет лишь одно значение - «договор-сделка». Все дело в том, что вещный договор в принципе не предполагает какого-либо обязательственного правоотношения. Его функция ограничивается тем, что речь идет именно о договоре-сделке. И как таковой он не укладывается в рамки, обычные для классификации договоров. Это относится, в частности, к делению договоров-правоотношений на односторонние и двусторонние^[13].

Договор дарения, заключаемый путем передачи дарителем имущества одаряемому, отличается от консенсуального договора обещания дарения не только по моменту его заключения, но и тем, что он вообще не порождает обязательств сторон, и поэтому не может быть отнесен также и к реальным договорам. По своей правовой природе такой договор дарения представляет собой «договор-сделку», т.е. юридический факт, служащий основанием прекращения права собственности дарителя и возникновения права собственности у одаряемого на подаренное имущество. Пожалуй, единственная причина, по которой данный юридический факт признается не только основанием (способом) перехода права собственности, но и договором, состоит в необходимости для дарителя получить согласие одаряемого на передачу ему соответствующего дара. Все остальные качества гражданско-правового договора (договора-правоотношения и договора-документа) в данном случае не имеют места.

Отношение к договору дарения как к договору-сделке нам демонстрирует и законодатель. Из всех правил ГК, предназначенных для регулирования договора дарения, непосредственное отношение к договору, заключаемому путем передачи имущества одаряемому, имеют лишь следующие нормы: о признании договора дарения, предусматривающего встречное предоставление со стороны одаряемого, притворной сделкой (п. 1 ст. 572); о форме договора дарения и порядке его заключения, т.е. передаче дара (п. 1 ст. 574); о случаях запрещения и ограничения дарения (ст. 575, 576); о последствиях причинения вреда одаряемому, вследствие недостатков подаренной вещи (ст. 580); об отмене дарения (ст. 578, 579). Что касается иных норм, то они регулируют содержание договора дарения, порядок исполнения обязательств и отказа от исполнения договора дарения, вопросы правопреемства, т.е. имеют в качестве объекта правового регулирования договор дарения как правоотношение и предназначены исключительно для регламентации отношений, связанных с консенсуальным договором дарения (обещания дарения).

Таким образом, законодатель, понимая, что договор дарения, совершаемый путем передачи имущества одаряемому, не порождает обязательств и не обладает качествами договора-правоотношения, регулирует его именно как сделку (договор-сделку) без помощи норм, рассчитанных на определение содержания данного договора.

2. Элементы договора дарения

Между тем в юридической литературе можно встретить упрощенный взгляд на предмет договора дарения. Например, указывают, что предметом договора дарения могут быть вещи, деньги, ценные бумаги иные имущественные права, предоставляемые одаряемому, а также освовождение последнего от имущественных обязанностей^[14]. Другие авторы критикуют ГК за неоправданное, на их взгляд, расширение предмета договора дарения.

Однако, представляется весьма странной попытка исключить из понятия предмета договора действия сторон. Ведь предмет всякого договора - это, по сути, предмет вытекающего из него обязательства, а предмет обязательства состоит как раз в действиях (бездействии) обязанной стороны.

Применительно к договору дарения ограничить предмет договора передаваемым одаряемому имуществом, можно только в отношении договора, совершаемого (заключаемого) путем передачи подаренного имущества одаряемому, да и то лишь в силу того, что такой договор не порождает обязательства. В остальных же случаях предметом договора дарения, прежде всего, являются действия дарителя, что вытекает из определения самого понятия обязательства (п. 1 ст. 307 ГК).

Кроме того, если взять такой объект договора дарения, как действия дарителя, то ГК говорит о передаче вещи, о передаче имущественного права (требования) к себе или третьему лицу, об освобождении одаряемого от имущественной обязанности (п. 1 ст. 572).

Предметом договора дарения могут выступать любые вещи. не изъятые из оборота, в том числе - деньги и ценные бумаги. Дарение вещей, ограниченных в обороте, не должно нарушать их специального правового режима.

Помимо предмета договора дарения к числу его основных элементов (как и всякого гражданско-правового договора) относятся также его субъекты, содержание (права и обязанности сторон) и форма.

В качестве дарителя и одаряемого по договору дарения могут выступать любые лица, признаваемые субъектами гражданского права: граждане (физические лица), организации (юридические лица), а также государство (Российская Федерация, субъекты Российской Федерации) и муниципальные образования.

Физические и юридические лица, участвующие в отношениях, связанных с дарением, должны отвечать общим требованиям, предъявляемым к субъектам гражданского права в части их правоспособности и дееспособности (применительно к гражданам).

Особенность договора дарения применительно к его субъектному составу состоит в том, что в отношении некоторых субъектов гражданского права законодательством установлены запрещения и ограничения на участие в отношениях, связанных с дарением.

Во-первых, запрещение дарения (в качестве дарителей) установлено в отношении законных представителей малолетних граждан и граждан, признанных недееспособными (от имени последних). Как известно, по общему правилу законные представители малолетних (родители, усыновители или опекуны), а также опекуны граждан, признанных судом недееспособными, могут совершать от их имени гражданско-правовые сделки. Однако договор дарения отличается той особенностью, что он имеет своим результатом уменьшение имущества соответственно малолетних и признанных недееспособными граждан без всякой компенсации. Данное обстоятельство побудило законодателя изъять из круга сделок, совершаемых законными представителями указанных лиц, договоров дарения. Исключение составляют случаи дарения обычных подарков, стоимость которых не превышает пяти установленных законом минимальных размеров оплаты труда (такие сделки могут совершаться законными представителями малолетних и недееспособных граждан от имени последних), а также договоры дарения, охватываемые понятием «мелкие бытовые сделки» (такие сделки могут совершаться малолетними в возрасте от шести до четырнадцати лет самостоятельно).

Закон не предусматривает запрещения дарения в отношении малолетних и недееспособных граждан (в том числе через их законных представителей) в качестве одаряемых. Если одаряемыми в данном случае выступают малолетние в возрасте от шести до четырнадцати лет, то такие договоры дарения относятся к числу сделок, направленных на безвозмездное получение выгоды, которые, если они не требуют нотариального удостоверения или государственной регистрации, могут совершаться указанными лицами - самостоятельно (п. 2 ст. 28 ГК).

Во-вторых, не допускается дарение работникам социальной сферы (лечебных, воспитательных учреждений, учреждений социальной защиты и других аналогичных учреждений) гражданами, находящимися в них на лечении, содержании или воспитании, супругами и родственниками этих граждан, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает пяти установленных законом минимальных размеров оплаты труда.

В-третьих, такой же запрет (с соответствующим изъятием) действует в отношении подарков государственным служащим и служащим органов муниципальных образований в связи с их должностным положением или в связи с исполнением ими служебных обязанностей.

В отношении положений ГК об этих двух категориях лиц, выступающих в качестве одаряемых (назовем их «социальные работники» и «государственные служащие»), также выпущено немало «критических стрел» в юридической литературе.

Некоторые видят в соответствующих положения ГК реальную угрозу практике правоохранительных органов по привлечению взяточников к уголовной ответственности, т.к. ст.575 ГК, может оказать влияние и на практику применения уголовного законодательства, в частности, на толкование понятия взятки. Ведь по смыслу этой статьи дарение чиновнику обычного подарка небольшой стоимости (не дороже пяти МРОТ) во всех случаях является правомерным действием.

Однако, гражданско-правовое регулирование не может затрагивать публично-правовые отношения, но приходится это делать, поскольку приведенные суждения явно свидетельствуют об отсутствии надлежащего понимания отличий между частным и публичным правом.

А ведь имеется хорошо известная норма ГК, определяющая предмет гражданско-правового регулирования, согласно которой к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим финансовым и административным отношениям, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством (п. 3 ст. 2 ГК). Уголовное законодательство, уголовное право - отрасль публичного права, и поэтому, конечно же, положения ГК об обычных подарках социальным работникам и государственным служащим не имеют никакого отношения ни к понятию взятки, ни к уголовной ответственности взяткодателей и взяткополучателей^[15].

Кроме того, в сфере публичного права действует целый ряд законов и иных нормативных актов, определяющих правовой статус государственных служащих, судей, прокурорских работников, народных депутатов и т.п. Содержащиеся в них запреты, и ограничения на принятие подарков от иных субъектов публично-правовых отношений (т.е. в связи с исполнением служебных обязанностей) ни в коей мере не затрагиваются нормами ГК, допускающими так называемые обычные подарки только в гражданско-правовых отношениях.

Например, в соответствии с Федеральным законом «Об основах государственной службы Российской Федерации» от 5 июля 1995 г. (п.8 ч.1 ст.11) государственным служащим запрещается получать от физических и юридических лиц вознаграждения (подарки, денежные вознаграждения, ссуды, услуги, оплату развлечений, транспортных расходов и иные вознаграждения), связанные с исполнением должностных обязанностей, в том числе после выхода на пенсию^[16].

В-четвертых, не допускается дарение, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает пяти установленных законом минимальных размеров оплаты труда, в отношениях между коммерческими организациями. Важно подчеркнуть, что в данном случае речь идет именно о запрещении дарения, а не о любых гражданско-правовых договорах и сделках, не содержащих условий о встречном предоставлении со стороны одной из коммерческих организаций, участвующих в соответствующей сделке. Нам уже приходилось отмечать, что в гражданском праве действует презумпция возмездности всякого гражданско-правового договора и что для квалификации сделки между коммерческими организациями (уступка прав требования, перевод и прощение долга и т.п.) как дарения необходимо, чтобы встречное предоставление отсутствовало в обязательствах и сделках соответствующих контрагентов, а не только при совершении конкретной сделки, а также, чтобы из сделки, в положительном смысле, вытекало бы, что она является безвозмездной при явном намерении одной из сторон увеличить имущество контрагента за счет уменьшения своего собственного имущества.

Что касается дарения между коммерческими организациями, то его запрещение является совершенно оправданным. Запрещение такого дарения было установлено исходя из того, что безвозмездные имущественные отношения между организациями, само существование которых порождено целью извлечения прибыли (п. 1 ст. 50), как правило, ненормальны и могут использоваться в ущерб интересам их кредиторов и государства.

Представляется уместным привести пример из судебной практики.

Так, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел протест заместителя Генерального прокурора Российской Федерации на решение от 23.04.98 и постановление апелляционной инстанции от 24.08.98 Арбитражного суда города Москвы по делу N А40-8267/98-21-114

Закрытое акционерное общество "Дискус" обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к акционерному обществу открытого типа "Донхлебопродукт" о передаче оплаченного товара и взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами.

Между Федеральной продовольственной корпорацией (далее - корпорация) и акционерным обществом открытого типа "Промышленно-торговый концерн "Росс" (далее - общество "Росс") заключен договор от 04.12.95 N 189, согласно которому общество "Росс" обязалось по поручению корпорации закупить и поставить для федеральных государственных нужд сельскохозяйственную продукцию. Договор обозначен как договор поручения. Однако его содержание и волеизъявление сторон свидетельствуют о том, что между сторонами фактически заключен договор комиссии.

Действуя по поручению корпорации, общество "Росс" заключило с АООТ "Донхлебопродукт" договор купли-продажи от 08.02.96 N 5-66, по условиям которого АООТ "Донхлебопродукт" (продавец) обязалось передать обществу "Росс" (покупателю) 30 000 тонн семян подсолнечника.

Как следует из материалов дела, общество "Росс" получило от корпорации на закупку сельскохозяйственной продукции для федеральных государственных нужд денежные средства, из которых 10 000 000 000 рублей (здесь и далее - неденоминированных) платежным поручением от 18.02.96 перечислило акционерному обществу открытого типа "Донхлебопродукт" в качестве предварительной оплаты товара по договору купли-продажи от 08.02.96 N 5-66.

В соответствии с соглашением об уступке права требования от 18.07.97 общество "Росс" передало ЗАО "Дискус" право требования к АООТ "Донхлебопродукт" по договору купли-продажи от 08.02.96. На его основании ЗАО "Дискус" предъявило иск к АООТ "Донхлебопродукт" по данному делу.

Удовлетворяя исковые требования, суды обеих инстанций пришли к выводу о неисполнении ответчиком обязательства перед обществом "Росс", переуступившим свое право требования истцу. Однако с таким выводом нельзя согласиться.

Распоряжения корпорации, направленные обществу "Росс", ответчику и третьим лицам, товарно-транспортные накладные и другие документы, содержащиеся в деле, свидетельствуют о том, что АООТ "Донхлебопродукт" во исполнение обязательств по договору купли-продажи от 08.02.96 осуществило передачу 5 500 тонн семян подсолнечника на 4 675 000 000 рублей третьему лицу. Данные обстоятельства судами не исследовались, им не дано надлежащей оценки.

Судами обеих инстанций не принято во внимание и утверждение ответчика о том, что 5 325 000 000 рублей, оставшиеся от оплаты семян подсолнечника по договору купли-продажи от 08.02.96, в соответствии с указанием общества "Росс" были направлены на оплату пшеницы по договору купли-продажи от 31.01.96, согласно которому АООТ "Донхлебопродукт" являлось продавцом.

Не изучен судами и вопрос о действительности соглашения об уступке права требования от 18.07.97, а в связи с этим и о праве ЗАО "Дискус" на заявление иска по настоящему делу.

Соглашение от 18.07.97 не содержит условия о встречном представлении со стороны ЗАО "Дискус" за переданное обществом "Росс" имущественное право по договору купли-продажи от 08.02.96. Материалы дела свидетельствуют о безвозмездности этого соглашения и возможности его квалификации как договора дарения.

Статья 575 Гражданского кодекса Российской Федерации запрещает дарение в отношениях между коммерческими организациями, за исключением подарков, стоимость которых не превышает пяти установленных законом минимальных размеров оплаты труда.

Таким образом, судебные акты приняты по неполно выясненным обстоятельствам, имеющим существенное значение для дела, поэтому они подлежат отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение^[17].

В-пятых, определенные ограничения дарения предусмотрены в отношении юридических лиц, которым имущество, являющееся объектом дарения, принадлежит на праве хозяйственного ведения или оперативного управления. Если иное не предусмотрено законом, субъекты права хозяйственного ведения или оперативного управления могут дарить принадлежащее им на соответствующем ограниченном вещном праве какое-либо имущество лишь с согласия собственника их имущества. Данное ограничение дарения в известном смысле корреспондирует нормам, определяющим правовое положение субъектов права хозяйственного ведения или оперативного управления в части их правомочий по распоряжению закрепленным за ними имуществом (ст. 295, 298 ГК). Правда, нельзя не обратить внимания на то, что ограничения для указанных субъектов в отношении дарения являются более жесткими, нежели в отношении иных форм распоряжения имуществом.

Например, для совершения иных возмездных сделок с имуществом субъект хозяйственного ведения должен испросить согласие собственника только в том случае, когда объектом таких сделок является недвижимость; остальным имуществом он распоряжается самостоятельно, за исключением случаев, установленных законом или иными правовыми актами (п. 2 ст. 295 ГК). Совершение дарения имущества (и недвижимого, и движимого) как раз и являет собой такое исключение, установленное законом, когда требуется получить согласие собственника имущества.

Сложнее решается вопрос с ограничением дарения в отношении субъектов права оперативного управления. С одной стороны, действует норма, устанавливающая абсолютный запрет учреждениям отчуждать или иным способом распоряжаться закрепленным за ними имуществом и имуществом, приобретенным последними за счет средств, выделенных им по смете (п. 1 ст. 298 ГК). С другой стороны, в отношении учреждений, которым в соответствии с их учредительными документами предоставлено право осуществлять приносящую доходы деятельность, предусмотрено, что доходы полученные от такой деятельности, и приобретенное за счет этих доходов имущество поступают в самостоятельное распоряжение учреждения (не требующее согласия собственника) (п. 2 ст. 298 ГК). В первом случае возникает вопрос, вправе ли учреждения с согласия собственника совершать дарение имущества, закрепленного за ними либо приобретенного за счет денежных средств, выделенных им по смете. Во втором случае неясно, требуется ли учреждению согласие собственника на передачу одаряемому в качестве дара по договору дарения имущества, приобретенного на доходы, полученные от разрешенной предпринимательской деятельности. Налицо коллизия норм об имущественном статусе субъектов оперативного управления и правил о договоре дарения.

Ответы на эти вопросы следует искать в рамках более общей проблемы о соотношении всех законоположений (включая и публично-правовые), предусматривающих ограничения дарения. Решение данной проблемы состоит в следующем. Применение правил, тем или иным образом ограничивающих дарение, в случае их коллизии, не может быть альтернативным. Вопрос об их соотношении должен решаться, как правило, по наиболее ограничительному варианту либо путем «сложения» этих ограничений (например, к дарению имущества унитарным предприятием акционерному обществу Должны применяться и п. 4 ст. 575, и п. 1 ст. 576), либо путем «поглощения», то есть применения наиболее строгого из них (в частности, к подаркам государственным служащим, если они вообще запрещены, не может применяться правило о допустимости «обычных подарков»). Объясняется такой подход исключительностью безвозмездных отношений в общей массе имущественных отношений, регулируемых гражданским правом.

Данный подход позволяет дать ответы, в том числе и на поставленные вопросы применительно к учреждениям (субъектам права оперативного управления), выступающим в роли дарителя по договору дарения имущества, принадлежащего последним на праве оперативного управления.

Решая указанные вопросы «по наиболее ограничительному варианту», можно прийти к следующим выводам. Поскольку в соответствии с п.1 ст.298 ГК учреждению вовсе запрещено отчуждать или иным образом распоряжаться закрепленным за ним имуществом и имуществом, приобретенным за счет средств, выделенных ему по смете, стало быть, оно не имеет права совершать дарение указанного имущества, в том числе и с согласия собственника. Такие сделки являются ничтожными как противоречащие закону.

Что касается имущества, приобретенного учреждением, которому разрешена предпринимательская деятельность, за счет доходов от такой деятельности, то «наиболее ограничительным вариантом» в данной ситуации является признание за учреждением права дарения указанного имущества при условии получения согласия на то собственника имущества учреждения.

В-шестых, определенные ограничения дарения предусмотрены в отношении субъекта права общей совместной собственности. Дарение имущества, находящегося в общей совместной собственности, допускается по согласию всех участников совместной собственности с соблюдением правил, регулирующих порядок распоряжения имуществом, находящимся в совместной собственности (п. 2 ст. 576 ГК).

И здесь возникает вопрос о соотношении положения, содержащегося в п. 2 ст. 576 ГК о том, что для дарения имущества из общей совместной собственности требуется согласие всех участников общей совместной собственности, и общих положений, касающихся порядка распоряжения таким имуществом (ст. 253 ГК). Указанные общие положения говорят о том, что при распоряжении имуществом, находящимся в совместной собственности, согласие всех участников общей совместной собственности независимо от того, кем из них совершается сделка, предполагается.

Означает ли это, что, например, один из супругов или один из участников крестьянского (фермерского) хозяйства могут подарить одаряемому имущество, находящееся в общей совместной собственности, не испрашивая специально согласия остальных участников общей совместной собственности (соответственно другого супруга или иных членов крестьянского (фермерского) хозяйства), поскольку такое согласие предполагается? Или всякий раз необходимо в положительном смысле решать вопрос о получении согласия остальных участников общей совместной собственности на совершение договора дарения?

Исходя из необходимости решать этот вопрос «по наиболее ограничительному варианту», следует, видимо, признать, что для дарения имущества, находящегося в общей совместной собственности, необходимо положительно выраженное согласие каждого ее участника^[18].

В-седьмых, соблюдение некоторых дополнительных условий, которые можно рассматривать и в качестве ограничения дарения, требуется при совершении дарения не самим дарителем, а его представителем по доверен ности.

В этом случае полномочия представителя на совершение дарения обозначенные в доверенности, должны носить не общий, а конкретный характер: в доверенности должны быть указаны конкретный предмет дарения и конкретный одаряемый. Несоблюдение этого требования влечет ничтожность как самой доверенности, так и договора дарения.

В отношении формы договора дарения ст.574 ГК РФ установлено следующее.

Дарение, сопровождаемое передачей дара одаряемому, может быть совершено устно, за исключением случаев, предусмотренных пунктами 2 и 3 настоящей статьи. Передача дара осуществляется посредством его вручения, символической передачи (вручение ключей и т.п.) либо вручения правоустанавливающих документов.

Договор дарения движимого имущества должен быть совершен в письменной форме в случаях, когда:

- дарителем является юридическое лицо и стоимость дара превышает пять установленных законом минимальных размеров оплаты труда;

- договор содержит обещание дарения в будущем.

В случаях, предусмотренных в настоящем пункте, договор дарения, совершенный устно, ничтожен.

В свою очередь, договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.

Можно увидеть, что предъявляемые требования к форме договора дарения зависят от вида договора дарения и от объекта дарения. Договоры дарения, совершаемые путем передачи дара одаряемому, могут заключаться в устной форме, за исключением двух случаев, когда требуется обязательная письменная форма.

Свидетельством заключения договора дарения, сопровождаемого передачей дара одаряемому, могут служить: вручение последнему дара, символическая передача дара (вручение ключей и т.п.), вручение одаряемому правоустанавливающих документов.

Договор обещания дарения под страхом его недействительности должен быть заключен в письменной форме. Если предметом договора дарения являются передача одаряемому права (требования) либо освобождение его от обязанности перед третьим лицом, то требования к форме такого договора подчиняются правилам, определяющим форму таких сделок.

3. Содержание договора дарения

О содержании договора дарения (правах и обязанностях сторон) можно говорить лишь применительно к договору обещания дарения.

Что касается договора дарения, совершаемого путем передачи подаренного имущества одаряемому, то он представляет собой договор-сделку, т.е. юридический факт, порождающий право собственности на подаренное имущество одаряемого и соответственно прекращающий право собственности дарителя. Договорная природа такого дарения выражается лишь в том, что передача одаряемому подаренного имущества требует согласия последнего на принятие дара; впрочем, такое согласие предполагается.

Договор обещания дарения порождает одностороннее обязательство дарителя передать объект дарения одаряемому и корреспондирующее данному обязательству право одаряемого требовать от дарителя передачи дара.