Исследование нормативно-правового акта как источника права

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава 1. Понятие источника права и правовые регуляторы в системе российского права

1.1 Источник права: общие подходы к определению

1.2 Государственно-правовые доктрины как правовые регуляторы

Глава 2.Теория познания и применение в правовом регулировании законов

2.1 Проблемы познания и идентификации законов

2.2 Доктрина и доктринальность: применение в правовом регулировании

Глава 3. Закон в системе источников российского права

3.1 Закон в системе источников романо-германского права

3.2 Место и роль законов в системе источников англосаксонского права

3.3 Коллизия и конкуренция законов

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Актуальность выбранной темы заключается в том, с тех пор, как возникло право, проблемы его источников, форм организации и существования привлекали к себе внимание от теоретиков до правоприменителей.

Нормативно-правовые акты составляют единую иерархическую систему. Они отражают иерархическую систему государственных органов. Нормативные акты иерархически высших органов обладают и высшей юридической силой по отношению к актам нижестоящих органов. Актами высшей юридической силы являются законы.

Нормативно-правовой акт - это официальный документ. Как и любой документ, он является носителем информации, а именно информации о нормах права. Как правовой акт, он обладает юридической силой и обязателен для всех лиц, которым адресован. Это акт правотворчества, результат деятельности компетентных государственных органов, а потому акт властный. С помощью нормативных актов веления государства становятся общеобязательными. Нормативные акты подразделяются на две основные группы: законы и подзаконные акты. Объектом исследования являются комплекс общественных отношений, складывающихся в рамках теории права. Предметом исследования является нормативно-правовой акт.

Целью курсовой работы является исследование нормативно-правового акта как источника права.

Для достижения указанной цели необходимо решить следующие задачи:

- рассмотреть;

- исследовать.

Структура работы включает в себя введение, две главы, заключение и список использованной литературы.

Глава 1. Понятие источника права и правовые регуляторы в системе российского права

1.1 Источник права: общие подходы к определению

закон доктрина коллизия

Исследование проблематики источников права всегда занимало умы ученых, являлось объектом пристального научного изучения. За многие годы, десятилетия и даже сотни лет наукой выработано множество подходов к пониманию категорий источников права, опирающихся на известные типы правопонимания и идеологический плюрализм.

Самое обобщенное определение понятия права представлено С.И. Ожеговым, по мнению которого "право - это совокупность устанавливаемых и охраняемых государственной властью норм и правил, регулирующих отношения людей в обществе, а также наука, изучающая эти нормы".

В первую очередь следует отметить, что непосредственно иерархия самих источников права в государстве оказывает сильное воздействие на формирование господствующих представлений о том, что следует считать правом в стране. Такое представление выдвигает на первый план роль правового источника в системе регулирования общественных отношений.

Предварительно попробуем дать общее обзорное представление об источнике права с различных научных позиций и подходов, отражающих весьма "пеструю" картину накопленного опыта изучения рассматриваемых вопросов.

Прежде всего, источники права определяются как система факторов, предопределяющих содержание права и формы его выражения. Источниками права считают "формы, с помощью которых государственная воля становится юридической нормой". Так или иначе источник права реализуется в общественной практике, общественных отношениях, отражающих определенную модель правосознания и получающих нормативное закрепление. Не случайно в связи с этим М.В. Кузнецова полагает возможным считать источником права правотворческую деятельность, а нормативные правовые акты - формами выражения такой деятельности.

Помимо этого, источники права могут рассматриваться в качестве источников познания правовых систем прошлого и современности. Формальным элементам здесь придается значение только в рамках сформированной ими системы, определяющей особенности правовых регуляторов в рамках конкретной правовой семьи.

Источник права между тем имеет тесную связь с идеологическими представлениями о нравственных общественных императивах, что позволяет отдельным ученым разграничить сущностную, содержательную, а также специальную стороны правовых источников.

Так, содержательными (сущностными) источниками или созидательными силами права могут быть, как указывает Ж.-Л. Бержель, разнообразные принципы, служащие идеологической основой права, а также факты социальной действительности, требования ситуации. Формальными же источниками, с точки зрения ученого, являются формы формирования юридических норм, т.е. приемы и акты, посредством которых эти нормы вызываются к жизни, становятся частью позитивного права и обретают статус норм закона. Источник права, по мнению А.А. Васильева, в специально-юридическом смысле отражает закономерности существования и организации права, формы его выражения, т.е. права как такового, реального, сложившегося социального феномена.

В литературе вполне справедливо подчеркивается значение источника права для общества и отдельных индивидов. Как полагает А.Ф. Черданцев, "источники права гарантируют определенность и четкость правового положения субъектов права, упорядоченность деятельности государства, что исключает произвол и злоупотребление властью". Обязательность законам придается государственной властью, обычаям - практикой. Все эти причины или условия сводятся, по существу, к одному первичному условию - авторитету общества людей, в котором действуют эти нормы.

В свою очередь, представители социологического направления в юриспруденции источники права сводят к социальным условиям жизни общества или правотворческой и правоприменительной деятельности государственных органов.

Весьма интересным, но уже изжившим себя выглядит классовый подход к определению понятия источника права. Как полагает Ф.М. Левиант, "источник права - это воля господствующего класса, обусловленная экономическим базисом, выраженная посредством нормотворческой деятельности государства в определенной правовой форме, придающей тем или иным правилам значение норм права".

Отдельной проблемой в установлении понимания сущности источника права является соотношение его формы и содержания. Так, А.В. Малько отождествляет понятие "источник права в юридическом смысле" с понятием "форма права" - "способом выражения вовне государственной воли". Причем такой подход имеет достаточно длинные корни своего появления, поскольку отдельные исследователи советского периода сущность источника права связывали с формами объективизации юридических норм, которые служат признаками их обязательности.

Нельзя не отметить и собственно функциональное назначение источника права для общества, которое заключается в его возможности обеспечивать упорядочение отношений между людьми независимо от формы выражения.

В результате соединения различных подходов к пониманию источников права удалось синтезировать общее представление об источнике в рамках объединения материального и формального аспектов данного термина, выдвинув на первый план специально-юридический подход. На основе такого методического инструментария право на существование в качестве источника права получили материальные условия жизни общества и одновременно формы выражения права с приданием им свойства обязательности.

1.2 Государственно-правовые доктрины как правовые регуляторы

Среди нормативно-правовых доктрин как правовых актов авторы выделяют официальные и политико-правовые доктрины. В первом случае под доктриной понимаются модельные законы, доктринальные и концептуальные акты правотворчества органов государственной власти. Во втором имеются в виду, например, концепция разделения властей, концепция социального государства, военная доктрина, концепция национальной безопасности.

По мнению авторитетных ученых-правоведов, политико-правовая доктрина в качестве одного из составных компонентов включает в себя программные положения - оценки существующего государства и права, политические цели и задачи.

Содержательное значение термина "доктрина", по мнению А.А. Зозули, позволяет в понятийном аппарате государственно-правовой теории и практики к таковому отнести определенные правила и ориентиры при разрешении каких-либо государственно-правовых и юридических проблем различного уровня обобщения, а также официальные документы, имеющие концептуальное значение для формирования и функционирования системы обеспечения национальной безопасности в целом и ее отдельных видов.

В государственно-правовом аспекте доктрина - это в той или иной форме признанный государством документ концептуального характера. В содержательном плане документ-концепция должен отвечать определенным требованиям. Доктрина, обладающая чертами концепции, должна иметь логическую основу - допустимые правила логического вывода и доказательства, а также аргументационную основу - выведенные утверждения и рассуждения с доказательствами.

Для обозначения юридических доктрин, облеченных в документы подобного рода, предлагается использовать термин "доктринальный правовой акт", выражающий (закрепляющий) доктрины государственно-правового характера. Доктринальный правовой акт в равной степени относится как к сфере права, так и к сфере политики, что дает нам право утверждать не более чем о пересечении понятий "юридическая доктрина" и "доктринальный правовой акт". Изложенное позволяет оценивать юридическую доктрину как комплексный, многоэлементный фактор правообразования, и именно в этом качестве ее следует рассматривать как источник права, не относимый к числу форм права, признанных в настоящее время юридическим сообществом.

Отдельные ученые, рассматривая особенности доктрин как источников права, вставляют их в более широкие рамки обыденного понимания. Так, С.В. Бошно, говоря о классификации непризнанных форм права, предлагает объединить их под общим понятием "доктринальные формы права".

Однако российской правовой системе присуще правовое явление, занимающее, по мнению А.А. Зозули, промежуточное положение между доктриной и нормативным правовым актом, но при этом обладающее непосредственной регулятивной силой. В данном случае речь идет о многочисленных документах доктринального характера, вводимых в действие правовыми актами различной юридической силы - указами Президента РФ, постановлениями Правительства РФ.

Как отмечает М.А. Кутырева, качество и эффективность действия законодательства в значительной мере зависит от "ауры" его функционирования, которую составляют сопутствующие ему источники права.

В рамках регулятивных отношений доктрины одновременно выполняют ряд функций, основные из которых - ориентирующая и прогностическая. Ориентирующая - способность доктрины порождать те или иные политико-правовые идеи, которые, влияя на правосознание должностных лиц государственной власти и массовое сознание, становятся ориентирами государственно-правовой деятельности. Прогностическая выражается в расчете на то, что доктринальные правоположения, в той или иной степени касающиеся регулирования общественных отношений, окажутся оптимальными в будущем. Официальное утверждение властными органами доктринальных документов, реализация которых рассчитана на неопределенную или достаточно длительную перспективу, в сущности, есть введение в правовую реальность предвидения, прогноза.

Нельзя не отметить и информационную функцию доктрин, которые служат важным средством повышения правовой информированности граждан, что, по мнению исследователей, необходимо для обеспечения прав и свобод граждан.

Положения правовой доктрины, становясь нормативными, приобретают и статус формального источника права. Поскольку отдельные нормы права в отечественном законодательстве не рассматриваются в качестве самостоятельного источника права, можно говорить о деформированной форме выражения правовой доктрины. С.В. Бошно считает, что юридическая сила норм, содержащих доктринальные положения, определяется актом, в котором они находятся, месторасположением внутри документа (например, общая часть или основные положения). Рассматривая правовую сущность доктрин, считаем нелишним обратить внимание на их место в рамках существующих основных правовых систем, а также перспективы развития. Российская правовая система развивается по пути рецепции элементов "прецедентного права", в котором активную роль в регулировании общественных отношений выполняют судебные решения. На фоне такого магистрального направления в эволюции российского законодательства правовая доктрина пока не находит должного применения. Непоследовательность и в целом недостатки развития законодательства Российской Федерации связаны с тем, что разработка учений, взглядов, научных позиций обусловливает формирование доктрины, а, напротив, "поточное" законодательство вынуждает создавать так называемые доктрины его применения.

Глава 2. Теория познания и применение в правовом регулировании законов

2.1 Проблемы познания и идентификации законов

Наряду со многими другими правовыми явлениями и понятиями закон традиционно привлекал к себе обостренное внимание отечественных и зарубежных исследователей.

Будучи весьма сложным и многогранным явлением, закон изучался с самых разных сторон и в самых разных аспектах: в общетеоретическом и отраслевом планах, как юридическая (правовая) и философская категория, с позиций материальной социологии и психологии.

Многократно предпринимались попытки рассмотрения законов с позиций «самой социальной жизни» и нашими современниками, выделявшими в законах наряду с их «специфически правовыми» признаками, отражающими «юридические свойства закона и особенности правотворческой процедуры», материальные признаки, характеризующие законы «с точки зрения источника, содержания и значения»3.

Одновременно с названными подходами в научной литературе исходя из фундаментальности и огромной социально-экономической, политической и иной значимости юридических законов предпринимались неоднократные попытки их познания в контексте законов природы, законов в научном смысле.

Всем существующим в обществе положительным законам, писал в связи с этим Ш. Монтескье, «предшествуют законы природы, названные так потому, что они вытекают единственно из устройства нашего существа».

Проблему познания юридического закона в соотношении с «законами в научном смысле» в России ставил и решал Н. М. Коркунов. Усматривая общность всех видов и разновидностей законов в том, что «законами принято называть только наиболее общие формулы однообразия явлений, которые уже нельзя свести к другим, еще более общим», названный автор в то же время проводил между ними довольно жесткое различие.

Называя юридические законы нормами права, Н. М. Коркунов писал, что различие между ними, с одной стороны, и «законами в научном смысле» -- с другой, заключается в следующем:

а) юридическая норма, как всякая иная социальная норма, всегда «обусловлена определенной социальной целью, в то же время как закон в научном смысле никаких целей не преследует»;

б) закон в научном смысле как «общая формула, выражающая подмеченное однообразие явлений» отражает «не то, что должно быть, а то, что есть в действительности, -- не должное, а сущее», тогда как норма права в этом отношении проявляется с точностью до наоборот;

в) нормы права «могут быть нарушаемы; нарушить же закон невозможно»;

г) нормы права, «руководя деятельностью людей и указывая им путь достижения их целей, причинным образом обусловливают поступки людей, т. е. «служат причиной явления». Что же касается законов природы (законов тяготения и др.), то они, выражая лишь уже «существующее однообразие явлений, не могут быть причиной этих явлений»;

д) «закон в научном смысле» в отличие от юридических законов (норм) «объясняет нам, не почему явления совершаются, а только как они совершаются».

Подводя итог сказанному о различии между законом в научном смысле и юридическим законом, Н. М. Коркунов констатировал, что «в отличие от нормы, как правила должного, могущего быть нарушенным и служащего причиной человеческих действий, закон в научном смысле есть лишь выражение действительно существующего однообразия явлений, не допускающего отступлений, и потому самому не могущего быть причиной этих явлений».

Справедливость данного вывода, как и констатация о коренном различии рассматриваемых законов, не подлежит никакому сомнению. Вполне очевидно, что «законы в научном смысле» и юридические законы весьма разнородны не только в том смысле и в тех отношениях, о которых свидетельствуют Н. М. Коркунов и другие авторы, но и по своим природе и характеру, по уровню объективности и субъективности, по способности быть регулятором или просто стабилизатором общественных отношений, наконец, по характеру их связей и отражения в них особенностей развития природы и общества.

Однако, будучи столь разнородными и трудно сопоставимыми друг с другом по многим параметрам, «законы в научном смысле» и юридические законы квалифицируются или просто называются законами.

Означает ли это хотя бы минимальную их однородность или однотипность? Да, однако весьма условно -- при рассмотрении этих законов с терминологической точки зрения и в философском аспекте.

Это означает, что, каковы бы ни были те или иные понятия, как бы ни отличались друг от друга «законы в научном смысле» и юридические законы, они неизменно в отечественной и зарубежной литературе именуются законами.

Последнее обстоятельство позволяет подчеркнуть, что согласно философскому представлению о законе как «необходимом, существенном, устойчивом, повторяющемся отношении между явлениями»3, как «одной из ступеней познания человеком единства и связей, взаимозависимости и цельности мирового процесса»4 законы в научном смысле и юридические законы выступают в качестве объективных по своему характеру явлений и категорий, выражающих реальные отношения вещей5.

При этом следует иметь в виду то вполне очевидное и широко известное обстоятельство, что характер и степень объективности данных явлений и категорий и реальности отражаемых в них отношений далеко не одинаковы. Ибо, как справедливо отмечается в философской литературе, «законы в научном смысле», законы природы «действуют как стихийная сила», в то же время юридические законы в качестве неотъемлемой составной части, разновидности общественно-исторических законов, «будучи равнодействующей сознательных человеческих действий», выступают как «законы самой человеческой деятельности», которые «создаются и реализуются людьми в процессе общественной практики».

В настоящее время одна из основных проблем, возникающих в процессе изучения закона и определения его понятия, заключается, однако, не только и даже не столько в том, что в юридической литературе в силу слишком прямолинейного понимания и использования термина «закон» допускается неправомерное смешение юридических законов с неюридическими, сколько в том, что в должной мере не учитывается исторический характер самих юридических законов, эволюция их понятия, сущности и содержания.

В этом одна из причин того, что исследователи на протяжении многих столетий безуспешно пытались постичь суть и содержание закона, безотносительно к времени его возникновения, существования и применения. В этом же одна из причин того, что все познание юридических законов в конечном счете с неизбежностью сводилось лишь к одностороннему, формально-юридическому их познанию и пониманию. Познавались не конкретная социально-классовая исторически изменяющаяся сущность, содержание и назначение закона как такового, а его внешняя сторона, форма, присущая ему поверхностная атрибутика. Соответствующим образом формировалось и определялось его понятие.

2.2 Доктрина и доктринальность: применение в правовом регулировании

В целом право рассматривается как универсальная категория, а потому в качестве средств регулирования использует как писаные, так и неписаные формы права. В последнем случае в числе неписаных форм права подразумевается и правовая доктрина.

Не останавливаясь на формах права, перейдем непосредственно к определению понятия "доктрина в праве и его источниках". Как отмечает А.А. Васильев, "применительно к правоведению правовая доктрина может пониматься как учение о праве (текст, созданный ученым-юристом) и идеи, поддерживаемые и защищаемые корпорацией юристов.

Отражение правовой действительности через призму правовой доктрины определяет наличие в самой доктрине регулятивных возможностей, отражающих качества самостоятельного источника права. В последнем случае как источник доктрина может оказывать идеологическое, воспитательное воздействие на сознание и волю индивидов в целях побуждения их к определенному типу правомерного поведения.

Изначально юридическая наука представляла собой отдельные доктринальные представления в юриспруденции. Не последнее, а подчас главенствующее место в процессе создания правовых норм занимает правовая идеология, складывающаяся в государстве. Кроме того, действие права невозможно без его восприятия и усвоения сознанием и волей человека, т.е. правосознания. Неслучайно и вполне справедливо С.С. Алексеев подчеркивает значительную степень влияния господствующей правовой идеологии на позитивное право.

Как следует из современных правовых исследований, правовая доктрина основывается на системе идей о праве, выражающих социальные интересы мнения авторитетных знатоков права и признаваемых со стороны государства. Такое признание находит подтверждение в нормативных правовых актах или юридической практике.

Несмотря на сложившееся различное восприятие правовой доктрины в научных и профессиональных кругах, объективный характер доктрине (независимо от принадлежности национального законодательства к той или иной системе права) придает реализация ее регулятивной функции через государственное санкционирование в нормативных правовых актах или судебной практике.

Исследователи отмечают первичный характер (по юридической силе) доктрины по сравнению с другими источниками права. При этом сформированность (завершенность) данному источнику придает длительный интеллектуально-волевой и целенаправленный характер приобретения качеств общепринятости в научной и профессиональной юридической среде при регулировании общественных отношений.

Многогранность понятию "доктрина" придает различное восприятие доктрин в научной среде, обусловленное не только научным генезисом, но и нормотворческой практикой.

Таким образом, термин "доктрина" используется для обозначения многих понятий и явлений. Этот термин употребляют в качестве синонима учению, философско-правовой теории, мнению ученых-юристов по вопросам правотворчества и правоприменения, научным трудам наиболее авторитетных исследователей в области государства и права, государственным документам политико-правового характера.

Глава 3. Закон в системе источников российского права

3.1 Закон в системе источников романо-германского права

В процессе классификации источников романо-германского права, включая подразделение их на первичные и вторичные, западные исследователи-компаративисты неизменно в центр внимания своих научных изысканий ставят законы.

Сравнивая основы правопорядка в странах Западной Европы и в других странах, в частности в США, зарубежные исследователи вполне оправданно акцентируют внимание прежде всего на том, что преобладание статутов в системе романо-германского права и содержащихся в них норм над всеми другими источниками права со всей очевидностью свидетельствует: «европейские ценности, касающиеся правопорядка», в основе которых -- европейская правовая культура и традиции, в значительной степени отличаются от таковых в США.

Основная причина такого рода расхождений заключается в исторически сложившейся разнородности состава населения стран Западной Европы и США, с одной стороны, и, как следствие этого, в неодинаковом уровне их общей и правовой культуры, под воздействием которой формируется правовая система и складывается вполне определенный правопорядок, с другой стороны.

Соединенные Штаты Америки -- это «страна эмигрантов с разношерстной культурой и относительно краткой историей своего развития». В силу уже этих причин и особенностей американское общество с его восприятием права и правопорядка гораздо больше, чем любое другое общество, «склонно к изменчивости, приспособляемости к изменениям и индивидуализму».

В противоположность ему европейские нации (страны), имея весьма долгую и богатую историю, относительно однородный состав населения и довольно старые правовые традиции, в течение многих веков вырабатывали совсем иное восприятие права и правопорядка. В соответствии со сложившимися в этих странах традициями неопределенности и непредсказуемости судебных решений в США и других странах общего права, формирующих прецедент, предпочтение отдается вполне определенным по своему характеру нормам, содержащимся в законах. Особая значимость такого рода норм усматривается также в их стабильности, строгой последовательности, четкой социальной направленности и предсказуемости.

Во-вторых, в основу концепции и содержания в странах романо-германского права традиционно закладывались «всеобщие и вечные принципы разума и справедливости».

В-третьих, закон в странах романо-германского права рассматривается не только в узком, своем изначальном смысле как акт, исходящий от высшего законодательного органа страны и обладающий высшей юридической силой, но и в более широком контексте, а именно как собирательные понятие и термин, которыми обозначаются все законодательные акты, исходящие от уполномоченных на их издание центральных и местных законодательных и исполнительно-распорядительных государственных органов.

Концепция закона исходит из того, что «закон (Gesetz, statute) охватывает собой фактически все письменные юридические акты, которые являются главным источником права для правовой системы Германии». Под понятие закона при этом подходят как «широкообъемлющие правовые кодексы» и другие правовые акты, издаваемые федеральными и земельными законодательными органами, так и правовые акты, принимаемые на всех уровнях исполнительными органами.

Помимо обозначенного смысла расширительного понимания закона в романо-германском праве, когда этим понятием охватываются практически все нормативные правовые акты, в западной юридической литературе нередко используется иной смысл его расширительного понимания. А именно: закон как таковой в процессе правоприменения трактуется не в буквальном, строго текстуальном плане, а исходя из его духа, из заложенного в нем смысла.

В-четвертых, закон в романо-германском праве никогда не отождествлялся и не отождествляется с правом, а «законопорядок», т. е. порядок, складывающийся на основе строгого и неуклонного соблюдения требований, содержащихся в законе, никогда не рассматривался как синоним «правопорядка».

Помимо него и наряду с ним не только существуют, но и активно воздействуют на правовую и социально-политическую действительность стран романо-германского права другие источники. Именно они, а не только законы, составляющие основу романо-германского права, предопределяют суть данной правовой семьи, формируют представление о понятии и содержании самого права.

Сравнивая представление о праве как таковом, сложившемся в недрах романо-германского права, в частности среди французских юристов, с представлением о праве, бытующим в среде юристов, имеющих дело с общим, в особенности с английским, правом, многие исследователи не без оснований отмечают, что у первых гораздо более широкие взгляд на право и подход, чем у последних. Это связано с тем, что английские юристы смотрят на право в основном лишь с точки зрения «возможности осуществления в его рамках тех или иных судебных действий», тогда как французская концепция права исходит из того, что понятием права охватываются «все без исключения нормы», в том числе те, которые «не могут иметь отношения к каким бы то ни было судебным действиям». Критерием отнесения тех или иных норм к числу правовых является их целевая направленность на «закрепление структуры общества и на регулирование поведения людей», а также в не меньшей степени на «закрепление основы организации самого государства».

В-пятых, закон в собственном его понимании не всегда и не во всех странах романо-германского права является актом высшего законодательного органа страны -- парламента. Например, во Франции действующая с 1958 г. Конституция предоставляет довольно широкие полномочия в области законотворчества и другим органам -- Совету министров и Государственному совету.

Аналогичная ситуация с «разделением» законодательной власти имеет место и в ряде других стран, с той, однако, разницей, что в этих странах «разделение» законодательной власти чаще всего сводится к классическому варианту делегирования законодательных функций от парламента к правительству.

В-шестых, издание и применение законов в ряде стран романо-германского права неизменно сопровождается судебным контролем за их конституционностью.

В качестве примера можно сослаться на теорию и практику судебного контроля за конституционностью издаваемых законов в Германии. Судебный контроль прямо закрепляется в Основном законе ФРГ от 23 мая 1949 г. (ст. 93), где говорится, что Федеральный конституционный суд уполномочен выносить решения при наличии разногласий или сомнений относительного федерального права или права земли.

В-седьмых, закон в романо-германской правовой семье в отличие от законов других правовых семей, в особенности тех, которые построены на религиозной основе, всегда выступает в своих самых разных проявлениях и занимает высшую ступень в иерархии всех остальных источников права.

Наряду с различиями в законах разных стран существуют и другие их особенности. Они касаются, в частности, степени конституционного контроля, уровня кодификации, различной роли закона и подзаконных актов, стиля и методов толкования законов в разных странах. Эти различия, по справедливому замечанию Р. Давида, имеют определенную значимость. Однако ни одно из них «не дает оснований сделать вывод о том, что данная правовая система не входит в романо-германскую правовую семью».

Многообразие специфических особенностей законов в разных странах, порожденное историческими, национальными и иными условиями их возникновения и развития, не только не исключает, но и, наоборот, предполагает их общность внутри романо-германской правовой семьи.

Например, в Швейцарии на процесс построения иерархии нормативных правовых актов в значительной мере влияет федеративное (формально -- конфедеративное) устройство государства. Согласно Конституции Швейцарии и сложившейся юридической практике иерархия законодательных актов, издаваемых в стране, и содержащихся в них норм строится на основе следующих принципов: а) федеральные законодательные акты создают прецедент, которому обязаны следовать кантональные законодательные акты; б) конституционные законы обладают несравнимо более высокой юридической силой по отношению к обычным законам; в) любые законы обладают большей юридической силой и соответственно имеют несомненный приоритет перед нормативными актами, исходящими от правительства или любых иных административных органов; г) объем законодательной власти федеральных органов в правовом плане строго регламентирован, основные законодательные функции принадлежат кантонам; д) федеральные законы не могут быть объектом судебного контроля на предмет их соответствия или несоответствия федеральной конституции; е) нормы, содержащиеся в современных законодательных актах, превалируют в юридическом плане над нормами, содержащимися в ранее изданных актах; ж) более конкретные, специфические нормативные акты превалируют над общими по своему характеру законодательными актами и содержащимися в них положениями.

Обобщая конституционную теорию и практику создания и поддержания иерархии законов и других нормативных актов в Швейцарии, аналитики приходят к следующему общему выводу и заключению: 1) правовая система этого федеративного государства состоит из трех различных уровней: федерального -- конституционного, федерального -- общего законодательного и кантонального законодательного уровней; 2) в иерархии источников права «федеральные акты имеют приоритет перед кантональными законодательными актами»; 3) федеральные ордонансы превосходят по юридической силе кантональные конституционные акты.

Аналогичные выводы и заключения можно сделать и в отношении характера взаимосвязи и взаимодействия законодательных актов других федеративных государств.

3.2 Место и роль законов в системе источников англосаксонского права

Согласно сложившейся в юридической литературе доктрине доминирующую роль в системе источников права, впрочем, как и в системе других частей права, играют конституции, точнее, конституционные акты. Конституции неизменно рассматриваются как основные законы, фундамент национальных правовых систем, на котором стоят правовые системы, наконец, как высшие звенья в иерархии источников права и самого права.

Доминирующее положение конституционных законов как источников права по отношению ко всем остальным источникам национального права нередко закрепляется в самих конституциях или иных конституционных актах.

Говоря о нормах частного порядка, во избежание терминологической путаницы необходимо отметить, что понятие нормы права, используемое в английской правовой системе, не совпадает с понятием нормы, вошедшим в правовую теорию и практику других стран. Норма права в представлении английских теоретиков и практиков отличается большим своеобразием.

Суть этого своеобразия заключается прежде всего в том, что понятие правовой нормы в английском праве трактуется гораздо шире, чем в любом другом, в частности «континентальном», праве.

В правовой системе Великобритании, как подмечалось зарубежными и российскими исследователями, «любое правило поведения, вне зависимости от того, носит оно общий или индивидуальный характер, подпадает под правовую норму». В английском праве фактически отсутствует деление на нормативные и индивидуальные акты. Индивидуальные акты рассматриваются как нормативные.

Такого рода специфика в понимании нормы права непосредственно связана, с одной стороны, с исторической традицией законодательной деятельности английского Парламента, наделяющего зачастую одинаковой юридической силой издаваемые им как публичные, так и частные акты. В английском праве определенное место занимают частные законы, которые «по существу содержат индивидуальные положения, но наравне с публичными считаются нормативными, так же как и огромное количество разнообразных актов исполнительных органов».

С другой стороны, специфика в понимании нормы права в английской правовой системе в значительной мере обусловлена нормо-творческой деятельностью высших судебных органов страны, создающих прецедентное право не иначе как при рассмотрении конкретных дел.

Фокусируя внимание на данной стороне вопроса, Р. Давид не без оснований заявлял, что особенность понимания нормы права английским юристом по сравнению с французским юристом предопределяется прежде всего тем, что «английская норма права» своим возникновением обязана не общим, публичным, а конкретным обстоятельствам. Она неразрывно связана с «обстоятельствами конкретного дела и применяется для решения конкретных дел, аналогичных тому, по которому данное решение было принято». Такую норму права «нельзя сделать более общей и абстрактной, так как это глубоко изменит сам характер английского права, превратит его в право доктринальное».

В настоящее время характер английского права остается таким же в значительной мере консервативным и в то же время достаточно гибким, чтобы быть способным, как и прежде, не только механически вбирать, но и органически увязывать друг с другом общие нормы права с нормами частного порядка, публичные акты с частными.

Наиболее бурное развитие консолидация получила во второй половине XIX -- начале XX в. За этот период в Англии были разработаны и приняты десятки консолидированных актов, в том числе в области уголовного права (семь консолидированных актов было принято только в 1861 г.), торгового права (в 1894 г. был принят Акт о морской торговле) и других отраслях. Всего за период с 1870 по 1934 г. в стране было принято более 100 консолидированных актов.

Одной из наиболее широких сфер применения статутов, дополняющих общее право, является социальная сфера. Система социального обеспечения населения Великобритании реализуется в основном с помощью норм статутного права.

С помощью этих же норм в значительной степени регулируются отношения, возникающие в области здравоохранения и просвещения, экономики и транспорта, науки и культуры.

По мере развития правовой системы английского общества постоянно растет количество парламентских актов, отменяющих установившиеся положения общего права или, наоборот, восполняющих пробелы в праве, дополняющих общее право.

С одной стороны, это отражает общую тенденцию усиления значения в системе англосаксонского, в частности английского, права законодательных актов, формирующих статутное право. Причем увеличение роли закона выражается не только в росте его удельного веса в системе источников права, но и в расширении сферы регулируемых им отношений. Последнее происходит во многом вследствие того, что некоторые отношения, «ранее урегулированные другими правовыми актами, получили статутное закрепление».

С другой стороны, это указывает на создание предпосылок для усложнения процесса взаимосвязи и взаимодействия статутного и общего права, которые согласно одной из английских судебных версий «должны составлять единое целое». В теоретическом и практическом планах это свидетельствует также о дальнейшем усложнении как самого характера, так и форм взаимоотношений закона и прецедента в качестве основных источников англосаксонского права.

3.3 Коллизия и конкуренция законов

При рассмотрении вопросов, касающихся места и роли законов как источников права в системе нормативных правовых актов и других источников российского права основное внимание исследователей традиционно концентрируется на их понятийной и функциональной сторонах -- на понятии и содержании законов, их классификации, их огромной значимости для стабилизации и преобразования общества и государства, мобилизации усилий и разумной централизации общественной и государственной жизни и др.1

При этом нередко из поля зрения авторов, занимающихся данной проблематикой, полностью или частично выпадают относительно новые для отечественной юридической науки до конца не исследованные, но теоретически и практически важные проблемы конкуренции и коллизии законов.

Справедливости ради следует заметить, что в последние годы дисбаланс в исследовании коллизионных вопросов, связанных с междуна родным частным правом и различными отраслями внутригосударственного права, значительно уменьшился благодаря усилению внимания со стороны юристов -- теоретиков и практиков к коллизионным проблемам в сфере внутригосударственного права.

Причем речь идет о расширении исследований коллизионных вопросов как в отраслях национального частного права, особенно гражданского, коммерческого, семейного и др., так и в ряде отраслей публичного права -- конституционного, административного, уголовного и проч.

В юридической литературе нет единого мнения по вопросам общего понятия коллизии применительно к правовой сфере, т. е. юридической коллизии, и его соотношения с другими понятиями.

К специфическим признакам юридических коллизий относят такие, как законная процедура их рассмотрения; использование и оценка доказательств; наличие органа, уполномоченного разрешать коллизии; признание обязательной силы решения по спору; компенсация ущерба и восстановление прежнего юридического состояния.

Наконец, третья группа авторов воспринимают юридические коллизии не только как противоречия или столкновения, но и как расхождения. При этом юридические коллизии распространяются ими и на правовые нормы, нормативные правовые акты и другие правовые феномены, и на процесс правоприменения.

В отечественной и зарубежной литературе имеют место и другие точки зрения по данному вопросу. Наличие их, с одной стороны, от ражает сложность и многогранность исследуемой коллизионной материи, с другой -- свидетельствует о различных методологических подходах, используемых авторами при рассмотрении понятия юридической коллизии и «прилегающих» к нему понятий.

Многочисленность подходов к такому ключевому понятию, как «юридическая коллизия», а вместе с ним и к другим, неразрывно связанным с ним понятиям, значительный разброс мнений не способствуют глубокому познанию исследуемой коллизионной материи.

Разумеется, эта сложная и кропотливая работа требует усилий многих ученых, занимающихся проблемами коллизионного права как на уровне общей теории государства и права, так и в пределах различных отраслевых дисциплин.

На основе уже накопленного к настоящему времени по этой тематике материала и опыта его исследования можно сделать некоторые обобщения и выводы. Суть их в кратком изложении сводится к следующему.

Во-первых, юридическая коллизия как явление и понятие в теоретическом и практическом планах выступает частью более емкого явления и отражающего его понятия социальной коллизии.

Во-вторых, юридическая коллизия, будучи сложным и многогранным явлением, выступает в самых различных формах и проявлениях: в виде коллизии правовых норм, нормативных правовых актов, юридических доктрин, правовых институтов, предмета рассмотрения и т. д. В зависимости от логического объема тех или иных коллизионных категорий и понятий по мере его уменьшения объективно складывается следующая адекватно отражающая реальность их цепочка: социальные коллизии -- юридические коллизии -- коллизии нормативных правовых актов -- коллизии законов -- коллизии правовых институтов -- коллизии правовых норм.

В-третьих, юридическая коллизия вообще и коллизия правовых норм и законов в частности имеет как объективный, так и субъективный характер.

В-четвертых, юридическая коллизия в любых ее формах и проявлениях как общеродовое понятие и явление неизменно ассоциируется с различными видами, формами проявления и уровнями развития противоречий.

В-пятых, юридическая коллизия в зависимости от тех или иных своих особенностей, включая в первую очередь характер и уровень развития лежащих в ее основе противоречий, не только выступает в собственных, отличающихся друг от друга формах проявления, но и подразделяется на определенные значительно отличающиеся друг от друга виды.



Заключение

Таким образом, подведем итоги исследования и сформулируем выводы.

По результатам проведенного анализа нами был сделан вывод, что назначением формы права является упорядочение содержания права, придание ему свойств государственно-властного характера. Под формами (источниками) права в юридической литературе понимают способы закрепления и выражения правовых норм.

Нормативно-правовой акт является одним из основных источников права современного государства. В нем выражается большинство правовых, норм, которые регулируют наиболее важные с точки зрения личности, ее интересов и потребностей общественные отношения.

Источниками права являются официальные государственные документы, в которых закрепляются юридические нормы. И таким образом, эти правила приобретают общеобязательное значение.

По результатам проведенного анализа нами был сделан вывод, что нормативно-правовым актом является акт правотворчества, в котором содержатся нормы права. Нормативно-правовой акт объединяет в себе общеобязательные правила поведения, которые создаются и охраняются государством.

К нормативно-правовым актам относятся конституции, другие законы, нормативные решения органов исполнительной власти. Другие источники права (правовые обычаи, судебные и административные прецеденты) общерегулятивной значимостью не обладают.

В нормативно-правовых актах закрепляются нормы, которые учитывают интересы большинства и меньшинства в целом, координируют их в зависимости от конкретных экономических, социальных, национальных и международных отношений в данный исторический период.

Признаками нормативно-правового акта является то, что он: создается в результате правотворческой деятельности компетентных органов государства или всенародным волеизъявлением (референдумом); в нем содержатся только нормы права, то есть правила общего характера, обладающие государственной обязательностью.

Список использованной литературы

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ. - 2014. - N 31. - Ст. 4398.

2. Баженова Т.М. Источники права и источники познания права: обзор докладов и сообщений круглого стола (21 - 22 июня 2013 г., УрГЮА, Екатеринбург) // Российский юридический журнал. 2013. N 5. С. 56 - 62.

3. Бархатова Е.Ю. Комментарий к Конституции Российской Федерации (постатейный). 2-е изд., перераб. и доп. Москва: Проспект, 2015. 272 с.

4. Барциц И.Н., Бошно С.В. Источники служебного права: Учебник. М., 2013. С. 31 - 32.

5. Герасимов А.П. Общая теория государства и права / А.П. Герасимов, В.С. Афанасьев, В.И. Гойман. - М.: Юристъ, 2012.

6. Ильин А.В. История государства и права зарубежных стран / А.В. Ильин. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2004. - 515 с.

7. Комаров С.А. Общая теория государства и права / С.А. Комаров. - 7-е изд. - М.: Юристъ, 2012. - 512 с.

8. Конституционное право Российской Федерации: учебник для студентов, обучающихся по направлению подготовки "Юриспруденция" (квалификация "бакалавр") / И.А. Алжеев, И.Б. Власенко, Е.Ю. Догадайло и др.; отв. ред. С.И. Носов. М.: Статут, 2014. 391 с.

9. Краснов Ю.К., Надвикова В.В., Шкатулла В.И. Юридическая техника: учебник. М.: Юстицинформ, 2014. 536 с.

10. Малько А.В. Теория государства и права / А.В. Малько. - М.: Юристъ, 2004. - 304 с.

Размещено на Allbest.ru