Убийство, совершенное в состоянии аффекта

Размещено на http://www.allbest.ru/

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ И УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА УБИЙСТВА В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ ПРАВЕ. ПОНЯТИЕ И ВИДЫ ПРИВИЛЕГИРОВАННЫХ УБИЙСТВ

1.1 Понятие убийства

1.2 Объект убийства со смягчающими обстоятельствами

1.3 Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление

1.4 Убийство, совершенное в состоянии аффекта

ГЛАВА 2. ПОНЯТИЕ АФФЕКТА

1.1 Физиологический аффект

1.2 Патологический аффект

ГЛАВА 3. КВАЛИФИКАЦИЯ УБИЙСТВ, СОВЕРШЕННЫХ В СОСТОЯНИИ АФФЕКТА

3.1. Субъективная и объективная стороны аффективного убийства

3.2. Характеристика, виктимных действий потерпевшего

3.3. Отграничение убийства, совершенного в состоянии аффекта от убийства, совершенного при квалифицирующих признаках, предусмотренных частью 2 статьи 105 УК РФ

3.4 Убийство двух и более лиц, совершенное в состоянии аффекта

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ ИНФОРМАЦИИ

ПРИЛОЖЕНИЕ



ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы «Убийство в состоянии аффекта» обусловлена тем, что на протяжении последних лет в России сохраняется сложная криминальная ситуация.

Быстро идет вверх кривая насильственных преступлений. В науке российского уголовного права такие преступления принято классифицировать в зависимости от наличия смягчающих и отягчающих обстоятельств. С учетом этого в УК РФ выделяются виды убийства при смягчающих обстоятельствах. Одним из них является убийство, совершенное в состоянии аффекта (ст. 107 УК РФ).

Вместе с тем, в судебной практике при квалификации убийств, совершенных в состоянии аффекта зачастую возникают вопросы правомерности применения данной правовой нормы, вызванные определенной сложностью определения самого понятия «аффект», поскольку правильно определить состояние внезапно возникшего сильного душевного волнения подчас бывает сложно, а порой и затруднительно даже специалистам.

Борьба с этими опасными и наиболее тяжкими преступлениями является приоритетной задачей правоохранительных органов. Между тем важная роль здесь принадлежит и Уголовному Закону.

В последние годы наметился устойчивый интерес к психологическим аспектам преступления и преступности. Это определяется практическими потребностями правоохранительных органов, активно ведущих работу по расследованию и судебному разбирательству уголовных дел.

«Психологизация» положений Уголовного кодекса достигла такого уровня, когда использование профессиональных психологических знаний необходимо для обеспечения их правильного применения при формировании стабильной следственной, судебной, прокурорской, экспертной практики. До недавнего времени в правовой литературе эмоции (а точнее - аффект) рассматривались только как элемент состава преступления и изучались в целях установления субъективной стороны преступления. Однако этот вопрос заслуживает более широкого внимания.

Проблема аффекта в уголовном праве привлекала внимание многих ученых-криминалистов. Отдельные ее аспекты рассматривались Н.И. Загородниковым. С.В. Бородиным. Ю.И. Ляпуновым, М.К. Аниянцем, В.И. Ткаченко и рядом других авторов. В работах названных ученых содержатся научно обоснованные и практически полезные выводы, но, тем не менее, имеется ряд аспектов, остающихся дискуссионными, требующими дальнейшей научной разработки с учетом нового законодательства.

Предпринимаются попытки и комплексного рассмотрения данной проблемы -- Т.Г. Шавгулидэе, И.П. Портновым, М.И. Дубининой, В.В. Сидоровым.

Однако, несмотря на весомую позитивную роль этих исследований, многие высказанные в них суждения требуют дополнительного анализа, а некоторые сформулированные теоретические положения, будучи спорными -- более углубленной аргументации с позиций современной психологии и нового УК РФ.

Однако, несмотря на весомую позитивную роль этих исследований, многие высказанные в них суждения требуют дополнительного анализа, а некоторые сформулированные теоретические положения, будучи спорными--более углубленной аргументации с позиций современной психологии и нового УК РФ.

В более детальном изучении нуждается вопрос о влиянии аффекта на поведение виновного в период критической ситуации и по миновании ее.

По-прежнему значительный теоретический и практический интерес представляют вопросы мотивации поведения и вины в убийстве, совершенном в состоянии аффекта.

Нуждаются в дополнительном исследовании и виктимологические аспекты убийства, совершенного в состоянии аффекта.

Квалификация преступлений, совершенных в состоянии аффекта, имеет свою специфику и представляет определенные трудности. Эти трудности обусловлены многообразием различных ситуаций совершения таких преступлений, что зачастую приводит к ошибкам при квалификации.

Целью дипломной работы является изучение и анализ состава преступления действующей уголовно-правовой нормы, исследование виктимологических аспектов проблемы ответственности за убийство, совершенное в состоянии аффекта.

Цель дипломной работы достигается путем осуществления комплекса взаимосвязанных задач, в числе которых: нужно решить такие задачи как:

1. Изучение понятия убийства как родового понятия для всех умышленных убийств;

2. Проведение анализа элементов и признаков исследуемого состава преступления с учетом выработанных современной психологией положений о природе аффекта, его свойствах и механизме воздействия на интеллектуально-волевую сферу виновного, а также с учетом нового уголовного законодательства;

3. Изучение социальной и психологической природы аффектированного убийства;

4 Анализ межличностного конфликта, роли потерпевшего в детерминации преступного поведения;

5. Анализ природы физиологического аффекта как состояния, оказывающего воздействие на субъективную и объективную стороны рассматриваемого преступления;

6. Определение квалификации убийств, совершенных в состоянии аффекта на примере Забайкальского края;

7. Разработка предложений и рекомендаций по совершенствованию уголовно-правовой нормы, предусматривающей ответственность за аффектированное убийство.

Объект данного исследования может быть определен как совокупность общественных отношений, возникающих в связи с созданием и применением уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за преступления против жизни, совершенные в состоянии аффекта.

Предмет исследования будут составлять: нормы и институты ранее действовавшего и современного уголовного, отечественного и зарубежного законодательства о преступлениях против жизни, совершенных в состоянии аффекта; материалы судебной практики.

Эмпирической базой служит законодательство Российской Федерации, раннее действовавшее законодательство России, законодательство зарубежных стран, а также материалы судебной практики в том числе Забайкальского края.

Практическая значимость исследования определяется ее ориентацией на решение актуальных проблем применения российского уголовного законодательства об ответственности за убийства, совершенные в состоянии аффекта. Материалы исследования могут быть использованы при дальнейшем исследовании рассмотренных в работе проблем, а также в учебном процессе.

Дипломная работа состоит из введения, 3-х глав, заключения, списка использованных источников информации, приложения.



ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ И ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА УБИЙСТВА ПРОТИВ ЖИЗНИ

1.1. Понятие убийства

Убийство есть самое тяжкое преступление, поскольку результатом его совершения является необратимое последствие - смерть человека, являющегося в соответствии с действующей Конституцией РФ высшей ценностью, защита которой - непосредственная обязанность государства. Поэтому за наиболее опасные виды убийства закон устанавливает строгое наказание, вплоть до смертной казни.

В уголовно-правовой литературе начала XX века под убийством понималось противозаконное, виновное причинение смерти другому человеку. В советской литературе превалировало такое определение убийства, как противоправное, умышленное или неосторожное, лишение жизни другого человека, когда причинение смерти является основанием уголовной ответственности [36, с.10]. В прошлые годы одни специалисты определяли убийство как противоправное деяние, причиняющее смерть другому человеку. Другие добавляли к этому указание на виновность действий. Были и сторонники того, что убийством следует считать только умышленное причинение смерти.

Следует отметить, что действующий уголовный закон впервые установил легальное определение убийства как «умышленное причинение смерти другому человеку» (ч. 1 ст. 105 УК РФ). До принятия Уголовного кодекса России 1996 года в теории существовали две полярные точки зрения в отношении убийства. Так А.А. Пионтковский полагал, что убийство есть противоправное умышленное или неосторожное лишение жизни человека

[22,С.274]. М.Д. Шаргородский понимал под убийством лишь умышленное причинение смерти и не относил к нему неосторожное лишение жизни [40, с.21], этой же позиции придерживался и Э.Ф. Побегайло, определяющий убийство как «уголовное противоправное, умышленное лишение жизни другого человека» [20, С.145].

Уголовный кодекс РФ впервые в истории нашего уголовного законодательства дает определение понятия «убийство». Убийством признается умышленное причинение смерти другому человеку (ч. 1 ст. 105 УК). Из этого определения следует, по меньшей мере, два вывода.

Во-первых, убийством отныне считается причинение смерти потерпевшему при наличии вины в форме только умысла (прямого или косвенного). Неосторожное причинение смерти потерпевшему именоваться убийством (в уголовно-правовом смысле) не может. Неосторожное лишение жизни именуется причинением смерти по неосторожности (ст. 109) [16]. Отметим, что позиция УК 1960 г. была иной, в нем термин «убийство» использовался как родовой применительно ко всем видам лишения жизни (с умыслом и по неосторожности).

Иной подход УК 1996 г. можно объяснить возвратом к традициям российского уголовного права. Так, в Уголовном уложении 1903 г. соответствующая глава именовалась "О лишении жизни", она включала составы убийства и неосторожного причинения смерти. Ряд ученых (А.Н. Трайнин, М.Д. Шаргородский и др.) еще до принятия УК 1960 г. также предлагали именовать убийством лишь умышленное лишение жизни. Это мотивировалось тем, что опасность умышленного и неосторожного лишения жизни слишком различна [20, С. 145].

Во-вторых, не является убийством самоубийство, поскольку объектом уголовно-правовой охраны при убийстве выступает жизнь «другого человека». Убийство - это всегда причинение смерти другому человеку. По данному признаку проводится отличие убийства от самоубийства, которое по отечественному уголовному праву не является преступлением, а также от несчастного случая. Так, по определению С.В. Бородина, «убийство - предусмотренное Особенной частью Уголовного кодекса - виновное деяние, посягающее на жизнь другого человека и причиняющее ему смерть» [29, С.13]. Данное определение нуждается в доработке, связанной с толкованием понятия «виновное», которое включает в себя как умысел, так и неосторожность, что влечет за собой сложности при отграничении убийства от других составов преступлений, предусматривающих в качестве последствий смерть человека.

«Указание в определении убийства на причинение смерти другому человеку подчеркивает, что причинение смерти самому себе (самоубийство) не рассматривается как преступление, и в случае неудачной попытки суицида лицо не несет за это ответственности. Отсюда вытекает, что и понятие «соучастие в самоубийстве» («подстрекательство», «пособничество») лишено юридического смысла» [30, С. 893].

Не нашли своего отражения в действующем УК РФ и случаи лишения жизни с согласия потерпевшего. Законодательство России считает эвтаназию абсолютно недопустимой, она приравнивается к умышленному убийству.

В теории уголовного права для всесторонности определения понятия убийства указывается на его противоправность (неправомерность). Лишение жизни признается преступлением тогда, когда деяния лица, причинившие смерть, были противоправны. Не будут противоправными причинение смерти посягающему на преступление в состоянии необходимой обороны, когда не были превышены ее пределы, или вынужденное причинение смерти при задержании опасного преступника, когда иным путем нельзя было его обезвредить; приведение приговора суда в исполнение в отношении лица, приговоренного к смертной казни.

Причинение смерти - необходимое последствие преступления, предусмотренного ст. 105 УК РФ. Естественная смерть не может быть квалифицирована как убийство. Но насильственная смерть может носить и правомерный характер (например, приведение в исполнение приговора смертной казни). Кроме того, насильственная смерть может свидетельствовать не только об убийстве, но и о несчастном случае и самоубийстве.

В соответствии с УК РФ все убийства можно разделить на три группы: 1) убийство без отягчающих обстоятельств (ч. 1 ст. 105); 2) убийство при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 105); 3) убийство при смягчающих обстоятельствах (ст. ст. 106 - 108 УК). Все они отличаются разной степенью общественной опасности и, соответственно, строгостью уголовно-правовых санкций, установленных за их совершение. Вместе с тем, несмотря на эти принципиальные различия, существующие разновидности убийства характеризуются рядом общих признаков, относящихся к объекту, объективной стороне, субъекту и субъективной стороне того или иного вида убийства [24, с. 51].

Убийство, предусмотренное ч. 1 ст. 105 УК, или «простое» убийство, является так называемым основным составом данного вида преступлений. Под его понятие подпадает не меньше десятка разновидностей убийства. К числу таких убийств могут относиться убийства на почве ревности; зависти; личных неприязненных отношений; бытовой мести; супружеские убийства, вызванные, например, стремлением к самоутверждению или неверностью партнера; в результате неправомерного применения оружия представителем власти либо сторожем при неисполнении потерпевшим законных требований; из сострадания по просьбе потерпевшего и др.

Уголовный закон дифференцирует ответственность за убийства по степени общественной опасности, выделяя простой (ч. 1 ст. 105), квалифицированные (ч. 2 ст. 105) и привилегированные (ст. 106-108) их виды. Охватывая понятием «убийство» только умышленное причинение смерти другому человеку, законодатель пошел по пути расширения его отягчающих обстоятельств (ч. 2 ст. 105 УК РФ) и смягчающих (ст.ст. 106-108 УК РФ). [3, С. 219]

Неблагоприятные тенденции убийств связаны с низким культурным и нравственным уровнем, социально-негативными традициями, существенными сдвигами в общественном и индивидуальном сознании (грубость, агрессивность, жестокость). К условиям, способствующим совершению убийств относится безразличное отношение правоохранительных органов к фактам недостойного поведения будущих убийц, невмешательство, попустительство очевидцев преступлений, низкая гражданская

1.2 Объект убийства со смягчающими обстоятельствами

Вопрос о видовом объекте преступлений, входящих в главу 16 УК РФ, в научной литературе решается по-разному, хотя большинство исследователей считают, что в качестве такового являются общественные отношения, направленные на охрану жизни и здоровья личности. Жизнь-это процесс существования человека как субъекта общественных отношений от рождения до его смерти. Здоровье - это правильная, нормальная деятельность организма, его полное физическое и психическое благополучие.

Непосредственный объект - это конкретное общественное отношение, на которое направлено посягательство и которому преступлением причиняется вред либо создается угроза причинения такого вреда.

Непосредственным объектом убийства (ст. 105 УК России) являются общественные отношения, направленные на охрану жизни человека. Однако, отдельные авторы полагают, что объектом убийства является право на жизнь.

Так, А.Н. Красиков утверждает, что виновный, совершая преступления, посягает, прежде всего, на право лица, а не на общественные отношения, которые призвано защищать право. Он утверждает, что непосредственным объектом посягательства при убийстве является «право на жизнь» [16, С. 67]. Для решения вопроса о наличии или отсутствии объекта посягательства на жизнь необходимо установить ее начальный и конечный моменты. Выяснение объекта убийства имеет значение не только для определения общественной опасности, но и для квалификации этого преступления.

Непосредственным объектом данного преступления является жизнь человека, которая имеет определенную продолжительность, ограниченную рождением и смертью. Вред, причиняемый при убийстве, невосполним. По утверждению Гегеля: жизнь - основное благо человека, "основа бытия личности". Все остальные блага и ценности имеют второстепенное значение.

Право на жизнь - это естественное право человека, гарантированное международно-правовыми документами [16, С. 65].

В литературе верно отмечается: «Жизнь как объект преступления не подлежит качественной или количественной оценке. Равная защита всех людей от преступных посягательств на их жизнь - важнейший принцип уголовного права. Не имеет значения возраст, состояние здоровья потерпевшего или его социальная значимость. Уголовное законодательство РФ не допускает лишения жизни и безнадежно больного человека даже при наличии его согласия или просьбы (эвтаназия). Именно равноценностью объекта объясняется, почему причинение смерти человеку, ошибочно принятому за другого, не рассматривается как «ошибка в объекте» и не влияет на квалификацию содеянного как оконченного убийства» [22, С. 141].

В связи с анализом понятия убийства важно обратить внимание на моменты начала жизни и наступления смерти. Причинить смерть возможно лишь уже родившемуся и не умершему в указанном выше понимании человеку.

Вопрос о том, с какого момента начинается жизнь, является дискуссионным. Так, М.Д. Шаргородский считает, что моментом начала самостоятельной жизни младенца является либо начало дыхания, либо момент отделения пуповины [42, С. 18]. Такого же мнения придерживается С.В. Бородин, говоря, что моментом начала жизни следует считать мгновение, с которого организм ребенка способен самостоятельно функционировать и полностью отделен от организма матери.

Н.И. Загородников указывает, что началом жизни человека следует признать начало физиологических родов, так как этот момент свидетельствует о том, что плод достаточно созрел и приобрел все необходимые качества для внеутробной жизни [42, С. 17]. Б. Сарыев считает, что «не просто начало родов, а тот его момент, когда плод стал виден из утробы матери (и стал, таким образом, сам по себе доступен посягательствам), и следует признать с точки зрения уголовного права началом жизни. Именно с этого момента всякие попытки умертвить плод становятся убийством» [42].

В юридической литературе высказано мнение, что посягательство на жизнь ребенка, находящегося в утробе матери, при сроке беременности свыше 22 недель должно признаваться убийством [42]. Автор мотивирует это тем, что аборт возможен, когда срок беременности не превышает 22 недели. С этим утверждением нельзя согласиться, так как ребенок еще не родился. И то, что последующее извлечение плода может называться искусственными родами, не означает наличия убийства, если плод находится в чреве матери. В соответствии с ч. 1 ст. 111 УК это признается причинением тяжкого вреда здоровью матери. И только в случае рождения ребенка в результате преждевременных или искусственных родов и последующего умышленного его умерщвления можно говорить об убийстве.

В совместном Приказе Минздрава РФ и Постановлении Государственного комитета РФ по статистике от 4 декабря 1992 г. и в Инструкции об определении критериев живорождения, мертворождения, перинатального периода, утвержденного указанным Приказом, указывается: «Живорождением является полное изгнание или извлечение продукта зачатия из организма матери вне зависимости от продолжительности беременности, причем плод после такого отделения дышит или проявляет другие признаки жизни, такие, как сердцебиение, пульсация пуповины или произвольные движения мускулатуры, независимо от того, перерезана ли пуповина и отделилась ли плацента».

Из этого вытекает, что отсутствие у плода после полного его отделения или извлечения из организма роженицы дыхания, других признаков жизни (сердцебиение, пульсация пуповины или произвольные движения мускулатуры) говорит о мертворождении.

Таким образом, нормативными основаниями (условиями) признания начала жизни ребенка следует считать, во-первых, его полное, как в результате физиологических родов, так и искусственным путем, допустим, кесарева сечения, отделение (кроме пуповины) от организма матери и, во-вторых, наличие (возможно, и в альтернативной форме) следующих признаков: дыхание, сердцебиение, пульсация пуповины либо произвольное движение мускулатуры [45, С. 17].

Наиболее развернутым нам представляется следующая позиция: «Начальным моментом жизни считается момент, когда констатируется полное изгнание или извлечение продукта зачатия из организма беременной, то есть когда плод отделился от организма роженицы, за исключением пуповины, которая не перерезана, и у плода имеется дыхание или сердцебиение, пульсация пуповины либо произвольное движение мускулатуры» [45, С.19].

Посягательство же на человеческий плод (зародыш) или на труп, ошибочно принятый за живого человека, следует рассматривать как покушение на негодный объект или иной состав преступления, но не убийство. Представляется, что посягательство на плод, находящийся в утробе матери, убийством не считается и может влечь уголовную ответственность за незаконное производство аборта или причинение тяжкого вреда здоровью женщины.

Также спорным, до сих пор вызывающим дискуссию, является вопрос о моменте смерти. В соответствии с Инструкцией Минздрава России смерть человека наступает в результате гибели организма как целого. В процессе умирания выделяют стадии: агонию, клиническую смерть, смерть мозга и биологическую смерть. Агония характеризуется прогрессивным угасанием внешних признаков жизнедеятельности организма (сознания, кровообращения, дыхания, двигательной активности).

При клинической смерти патологические изменения во всех органах и системах носят полностью обратимый характер. Смерть мозга проявляется развитием необратимых изменений в головном мозге, а в других органах и системах частично или полностью обратимых. Биологическая смерть выражается посмертными изменениями во всех органах и системах, которые носят постоянный, необратимый, трупный характер. Констатация смерти человека наступает при смерти мозга или биологической смерти человека. Поэтому в юридической литературе утвердилось мнение, что моментом смерти человека является его биологическая смерть. Также согласно Закону РФ от 22 декабря 1992 г. №4180-1 (ред. от 09.02.2007) «О трансплантации органов и (или) тканей человека» заключение о смерти дается на основе констатации необратимой гибели всего головного мозга [46, С. 19].

Исходя из сказанного, под началом жизни человека следует понимать тот момент полного изгнания или извлечения плода из организма беременной, то есть когда плод отделился от организма роженицы, за исключением пуповины, которая не перерезана, и у плода имеется дыхание или сердцебиение, пульсация пуповины либо произвольное движение мускулатуры. Уничтожение плода ребенка до начала родового процесса не образует состава убийства.

Моментом завершения жизни следует считать биологическую смерть, при которой прекращается деятельность центральной нервной системы и в коре головного мозга наступает необратимый распад белковых тел, в результате чего восстановить жизнедеятельность организма уже невозможно.

1.3 Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление

Статья 108 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за два самостоятельных преступления: 1) за убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны; 2) за убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.

Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны, имеет место в случае явного, очевидного несоответствия защиты характеру и опасности посягательства, когда посягающему без необходимости умышленно причиняется вред. Правомерная оборона имеет место при соблюдении всех условий, относящихся как к нападению, так и к защите. Учитывая новую редакцию ст. 37 УК РФ, можно говорить о существенном расширении рамок правомерной обороны и о признании не преступным, а общественно полезным и правомерным деянием причинение любого вреда нападавшему, если последний осуществлял нападение с насилием, опасным для жизни человека, или с реальной угрозой причинения такого насилия либо нападение было неожиданным для обороняющегося.

Отсутствие нападения или его реальной угрозы исключает право на необходимую оборону, а следовательно, и отпадает вопрос об эксцессе обороны.

Решая вопрос о том, совершено ли убийство при превышении пределов необходимого, следует учитывать не только соответствие (или несоответствие) средств защиты и нападения, но и характер опасности, которая угрожала оборонявшемуся, его силы и возможности по отражению посягательства и иные обстоятельства, которые повлияли или могли повлиять на соотношение сил сторон (количество посягавших и оборонявшихся, их возраст и физическое развитие, наличие оружия, место и время посягательства и т.п.). Так, причинение смерти безоружному хулигану или угонщику машины, как правило, свидетельствует об очевидной неадекватности защитных мер опасности посягательства и должно влечь уголовную ответственность по ч. 1 ст. 108 УК [3, С. 219]

Нередко следственные органы привлекают к уголовной ответственности лиц, причинивших вред в состоянии правомерной необходимой обороны. Их действия неверно оцениваются как умышленное причинение при превышении пределов обороны, хотя при тщательном анализе материалов дела можно сделать прямо противоположный вывод. Но обороняющийся, в отношении которого фактически допускается объективное вменение, до момента признания его действий правомерными испытывает весьма тяжелый стресс, связанный с набором жестких правовых последствий (включая необоснованное привлечение к уголовной ответственности, процессуальное задержание и содержание под стражей, осуждение за более тяжкое преступление).

Ярким примером такого положения является первичный приговор Люблинского суда Москвы по делу Иванниковой А., которая была признана виновной по ч. 1 ст. 107 УК РФ (убийство, совершенное в состоянии аффекта в результате насилия и аморального поведения потерпевшего). В процессе расследования было установлено, что Иванникова села в автомашину к Б., чтобы он довез ее домой, но в пути Б. пытался ее изнасиловать. Она признала, что ударила его в бедро ножом, перерезав бедренную артерию, отчего Б. умер, потеряв много крови.

На допросе она уверяла следователя и суд о том, что защищалась. Защитник Иванниковой заявлял, что она действовала в пределах необходимой обороны. Тем не менее, Иванникова была осуждена и приговорена к двум годам лишения свободы условно. Приговор был обжалован, и в конечном итоге уголовное дело было прекращено за отсутствием в действиях Иванниковой состава преступления. Ее действия признаны правомерной необходимой обороной. [8, С. 15]

Существует три основных разновидности явного (чрезмерного) несоответствия действий, совершенных в состоянии необходимой обороны, характеру и степени общественной опасности посягательства. Во-первых, это явное несоответствие важности защищаемого интереса (объекта) и того, чему причиняется вред. Во-вторых, явное несоответствие характеру и степени общественной опасности посягательства избранных лицом средств защиты. И в-третьих, несоответствие, выражающееся в запоздалой необходимой обороне [8, С. 16].

Как представляется, возможна и "запоздалая" оборона, когда обороняющемуся не совсем ясен момент окончания нападения. Такие случаи, на наш взгляд, не следует автоматически называть превышением пределов необходимой обороны.

Данная позиция нам представляется более убедительной, чем мнение тех авторов, которые полагают, что оборона должна быть ограничена мгновенными ответными действиями [9, С. 14]. Характерным примером является приговор Железнодорожного городского суда Московской области от 20 января 2003 г., в соответствии с которым Авдеева Е.С. признана виновной в убийстве, совершенном при превышении пределов необходимой обороны, т.е. по ч. 1 ст. 108 УК РФ. В ходе следствия и суда было установлено, что Авдеева на протяжении пяти лет проживала с С. в гражданском браке. У них имеется совместная дочь.

Последние два года С. злоупотреблял спиртными напитками, беспричинно устраивал скандалы, ссоры, в ходе которых избивал ее. В результате этих избиений она часто ходила с синяками и ссадинами. 2 ноября 2002 г. в вечернее время она встретила С. на улице около дома. Он находился в состоянии алкогольного опьянения. Так как она боялась С. в пьяном состоянии, она предложила ему поехать переночевать к брату, но он пошел домой.

При входе в дом он сразу стал скандалить, громко кричал на нее, оскорблял. Затем беспричинно начал ее избивать руками, а потом, когда она упала на пол, продолжил ее избиение ногами. Всего он нанес ей 10-15 ударов руками и ногами по всем частям тела, в том числе по голове и лицу.

Также он ударил ее три раза головой о дверь соседней комнаты. На некоторое время С. успокоился, лег на кровать. Через некоторое время он пришел на кухню, где она находилась с дочерью. На кухне он опять стал ее бить, нанес два удара кулаком по лицу. Опасаясь за свою жизнь и за жизнь своей дочери, она взяла со стола большой кухонный нож и сказала С., чтобы он прекратил ее избивать. Затем они оказались в комнате, где С. продолжил ее избивать, нож в это время валялся возле батареи.

Когда С. вновь стал применять к ней насилие, наносил удары, она взяла в руку нож и, отмахиваясь, ударила ножом в область шеи, причинив С. колото-резаную рану на границе шеи и грудной клетки слева с раневым каналом, проникающим в левую плевральную полость, с повреждением левого легкого. Смерть С. наступила от малокровия внутренних органов, развившегося вследствие массивного внутреннего кровотечения после причинения колото-резаного ранения [8,С. 17].

Вызывает трудности на практике разграничение убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны, и убийства, совершенного в состоянии аффекта (ст. ст. 107 и 108 УК РФ). Необходимая оборона допускается против насильственного посягательства на личность. При осуществлении необходимой обороны лицо часто находится в состоянии сильного душевного волнения. При состоянии сильного душевного волнения (аффекта) лицо также подвергается насилию или иным противоправным действиям. Таким образом, ряд признаков (насилие как причина возникновения права на необходимую оборону и состояние сильного душевного волнения (аффекта)) могут совпадать и при необходимой обороне, и при действии в состоянии аффекта [8, С. 17].

Необходимая оборона служит средством отражения преступного посягательства. Если преступное насилие не сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося, то защитные действия в порядке необходимой обороны должны соответствовать характеру и опасности посягательства.

Явное несоответствие защитных мер характеру и опасности посягательства, в частности совершение убийства, признается превышением пределов необходимой обороны и влечет уголовную ответственность (ст. 108 УК РФ). При этом обороняющийся мог находиться в состоянии сильного душевного волнения.

Статья 108 УК РФ должна применяться в случаях, когда убийство нападавшего произошло в процессе защиты, отражения посягательства, но при явном несоответствии средств и способов защиты характеру и опасности посягательства. В случаях, когда насильственное посягательство было отражено или прекратилось и личности, подвергшейся насилию, ничего не угрожало, что им осознавалось, и убийство правонарушителя совершено в состоянии аффекта в отместку за ранее совершенное посягательство применяется ст. 107 УК РФ.

Поскольку правонарушитель по российскому праву не объявляется вне закона, он также пользуется защитой закона, и расправа над ним не допускается. Состояние же аффекта, вызванное неправомерными действиями убитого, служит смягчающим ответственность обстоятельством. Если же убийство правонарушителя было совершено не в состоянии аффекта, хотя и после имевшего место противоправного посягательства, то деяние должно квалифицироваться по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Поэтому под убийством с превышением пределов необходимой обороны понимается убийство в процессе отражения преступного посягательства, а убийство в состоянии аффекта - это действия в ответ на посягательство, после окончания посягательства, являющиеся ответной реакцией на совершенное посягательство.

Так, И. была осуждена по ч. 1 ст. 105 УК РФ за то, что в ходе ссоры со своим сожителем Р. нанесла ему два удара ножом в шею, причинив резаные раны, от которых Р. скончался на месте происшествия. По протесту Председателя Верховного Суда РФ Президиум Новгородского областного суда протест удовлетворил и переквалифицировал действия И. со ст. 105 на ч. 1 ст. 107 УК РФ.

По делу было установлено, что в течение совместной жизни Р. неоднократно избивал И., угрожал ей убийством, часто выгонял из дома, продавал ее вещи для покупки спиртного. В день события он опять оскорблял И. нецензурно, угрожал убийством. В порыве гнева в связи с постоянным издевательством Р. она нанесла ему два удара ножом по горлу. Президиум областного суда признал, что И. совершила убийство в состоянии аффекта, вызванного длительной психотравмирующей ситуацией и очередными оскорблениями и угрозами со стороны Р. [7,С. 18]

Также было переквалифицировано с ч. 1 ст. 105 на ч. 1 ст. 107 УК РФ убийство, совершенное П. Как было установлено, П. после распития спиртного в доме К. отказалась совершить с ним половой акт. Тогда он затащил ее в спальню и, угрожая ножом, предложил совершить действия сексуального характера. П., боясь К., выполнила его требование, но, поскольку делать этого не хотела и была крайне возмущена и взволнована, взяла со стола нож и нанесла удар К. в живот. Что было дальше, она не помнит. Суд признал, что П. совершила убийство в состоянии сильного душевного волнения, вызванного издевательством и тяжким оскорблением со стороны К. Разрыв во времени между тяжким оскорблением и совершением убийства отсутствует, что подтверждается внезапностью действий И. [7, С. 17]

Убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, может быть в случае, если меры, необходимые для задержания лица, совершившего преступление, явно не соответствовали характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред.

По смыслу закона, при задержании лица причинение ему смерти недопустимо, поскольку смысл института задержания заключается в доставлении преступника органам власти, чтобы он предстал перед правосудием. Лишение жизни задерживаемого - крайняя мера, применяемая по фактам совершения тяжких преступлений и особо опасных преступников, когда задержать иным путем не представляется возможным.

На мой взгляд, в силу того что целью задержания лица, совершившего преступление, по общему правилу является желание доставить его в органы власти и предать суду, превышением мер задержания будет причинение смерти задержанному, если тот не оказывал сопротивления и не был способен во время задержания причинить вред правоохраняемым интересам.

Проблема состоит в том, что каждый обороняющийся имеет свою шкалу системы ценностей. Поэтому при соизмерении жизни, здоровья и имущества определенной ценности у многих людей не будет единогласного решения.

Если одно лицо скажет, что при защите имущества в сто тысяч рублей правомерно будет причинить средней тяжести вред здоровью, то другое лицо признает соответствующим характеру и опасности нападения причинение посягающему тяжкого вреда здоровью при защите этого же имущества.

Третье лицо будет настаивать на правомерности причинения любого вреда здоровью нападающему при посягательстве на имущество, не представляющее материальной ценности, но являющееся очень значимым для обороняющегося.

Можно выделить три условия, при которых правомерное причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, совпадает с уголовно наказуемым превышением мер задержания.

Во-первых, вред может причиняться только лицу, совершившему преступление. Во-вторых, вред может причиняться только для доставления лица органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений. В-третьих, причинение вреда должно быть вынужденной мерой, когда иными средствами задержать его не представляется возможным. Только при наличии этих условий можно считать причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, обстоятельством, исключающим преступность деяния.

Но наличие этих же трех условий необходимо и для признания превышения мер, необходимых для задержания и квалификации содеянного (в случаях умышленного причинения смерти задерживаемому) по ч. 2 ст. 108. Такое уголовно наказуемое превышение мер задержания отличается от правомерного задержания единственным признаком. В отличие от правомерного задержания вред, причиняемый лицу, явно не соответствует характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым преступления и обстоятельствам задержания, и лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред. Указанное соответствие или явное несоответствие определяется в первую очередь путем сопоставления опасности преступления, совершенного преступником, и размера вреда, причиняемого задерживаемому.

Полагаем, следует согласиться с теми авторами, которые полагают, что незаконное применение сотрудником милиции огнестрельного оружия и других средств при выполнении служебных обязанностей расценивается как превышение должностных полномочий, прежде всего тогда, когда он не находился в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости принятия мер к задержанию лица, совершившего преступление

Субъективная сторона обоих составов характеризуется виной в форме прямого или косвенного умысла. Субъект преступления - физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста. [50, С.12].

1.4 Убийство, совершенное в состоянии аффекта

Это убийство рассматривается как убийство со смягчающими обстоятельствами, поскольку причинение смерти потерпевшему спровоцировано им самим и, кроме того, сильное душевное волнение (физиологический аффект) значительно снижает возможность виновного контролировать свои действия и руководить ими. В отличие от патологического аффекта душевное волнение не исключает, а лишь смягчает ответственность.

Убийство, совершенное в состоянии аффекта, обладает рядом признаков:

1) оно совершается в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения;

2) состояние аффекта вызвано: насилием; издевательством; тяжким оскорблением со стороны потерпевшего; иными противоправными или аморальными действиями (бездействием) потерпевшего; длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего.

Для того чтобы признать убийство совершенным в состоянии аффекта, необходимо установить, что душевное волнение было внезапным и сильным. Внезапность аффекта свидетельствует о том, что указанные в уголовном законе поводы к убийству (различные варианты противоправного или аморального поведения потерпевшего) явились причиной формирования умысла виновного на совершение убийства.

Умысел этот является не заранее обдуманным, так как он возникает внезапно и сразу же реализуется. Напротив, определенный промежуток между указанными поводами к убийству и формированием и реализацией умысла свидетельствует о том, что за этот период времени виновный мог взвесить и оценить свою будущую реакцию на поведение потерпевшего и что в данном случае нет основания считать, что способность его сознания и воли была снижена.

Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 107 УК, содержит указание на два альтернативных вида виктимного поведения (действия или бездействия) потерпевшего как источника возникновения аффекта у виновного: а) противоправное; б) аморальное. В отношении первого из них непосредственно в законе дается примерный перечень деяний: насилие, издевательства, тяжкое оскорбление либо совершение иных противоправных действий (бездействия).

Субъективная сторона характеризуется прямым или косвенным аффектированным умыслом. Субъект преступления - физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.

Убийство, предусмотренное ст. 107 УК РФ, в большинстве случаев совершается по мотивам мести или ревности. На квалификацию данного преступления мотивы влияния не оказывают, однако их выяснение часто необходимо для ответа на вопрос, было ли состояние сильного душевного волнения у лица, совершившего убийство.

Разграничение с п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ проводится по субъективной стороне. Совпадая по форме и виду вины, убийство, предусмотренное ч. 2 ст. 107 УК РФ, содержит, в отличие от п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, обязательный признак - состояние физиологического аффекта. [3, С. 219].

Боле подробно мы рассмотрим убийство, совершенное в состоянии аффекта в третьей главе.

Таким образом, в новом Уголовном кодексе Российской Федерации последовательно проведена идея соответствия уголовно-правовых последствий преступления характеру и степени общественной опасности, обстоятельствам совершения и личности виновного.

Значительно расширенно, уточнено по сравнению с предыдущим Уголовным кодексом и детализировано использование понятий и терминов, относящихся к сфере психологии, так как речь идет о разновидности произвольного (управляемого) поведения. Целью включения психических знаний в процесс законотворчества и правоприменение в сфере уголовно-правовой борьбы с преступностью является:

а) создание гарантий против объективного вменения;

б) обеспечение учета особенностей и состояний личности в соответствии с принципом справедливости.

Уголовный кодекс Российской Федерации расширил использование психологических понятий и категорий (в том числе непривычных для правоприменительной практики), в связи с чем при расследовании возникает необходимость устанавливать новые психологические по содержанию и значению для уголовно-правового регулирования обстоятельства.



ГЛАВА 2. ПОНЯТИЕ АФФЕКТА

2.1. Физиологический аффект

Аффект (от латинского affectus - душевное волнение, страсть), эмоциональное состояние, для которого характерно бурное и относительно кратковременное протекание (ярость, гнев, ужас и т.п.). [49, С. 17].

Физиологический аффект - это не выходящее за пределы нормы (т.е. не болезненное) эмоциональное состояние, представляющее собой кратковременную, стремительно и бурно протекающую эмоциональную реакцию взрывного характера, сопровождающуюся резким, но не психотическим, изменением психической деятельности.

Причины, вызывающие состояние физиологического аффекта у человека, могут быть двоякого рода:

во-первых, обстоятельства угрожающие физическому существованию человека, т.е. прямая или косвенная угроза его жизни,

во-вторых - аффект может быть вызван поступками окружающих, затрагивающих самооценку человека, травмирующих его личность, причем, как подсудимого, так и близких ему людей.

Ситуация является аффектогенной, если для личности она остроконфликтная и проблемная, т е задевающая до глубины души и субъективно неразрешимая. Точнее, аффектогенной может быть названа ситуация, характеризующаяся тем, что находящийся в ней человек должен обязательно действовать и испытывает в этом почти непреодолимую потребность, но подходящих способов действия не находит. Это противоречие и вызывает аффект. Если человек ясно видит возможности адекватного поведения, аффект не наступает.

Это определение можно было начать словами. «Наблюдением со стороны проходящего мимо психолога замечено, что …» и дальше по тексту. Правильное в целом, это определение является чисто внешним, слишком общим, приблизительным, допускающим неоднозначное толкование. Выражаясь образно - с такой туфелькой Золушку не отыщешь. Половине девушек в сказочном королевстве эта туфелька окажется по ноге. Особенно много спекуляций возникает при решении вопроса - могло ли, установленное в уголовном деле, оскорбление вызвать аффект.

Судебно-психиатрическая оценка обвиняемых, совершивших противоправные действия в состоянии эмоционального возбуждения, уже давно привлекала к себе внимание исследователей как в области уголовного права, так и судебной психиатрии и психологии.

Долгое время судебно-психиатрическая экспертиза этих состояний ограничивалась лишь диагностикой патологического аффекта. Научные исследования последних лет в области психиатрии и психологии значительно расширили представления о сложных аффективных реакциях, возникающих у психически здоровых лиц, а также у лиц с пограничной психической патологией (психопатии, резидуальные органические поражения головного мозга).

Все вышеизложенное не могло не сказаться на содержании экспертного заключения об эмоциональном состоянии обвиняемого в момент совершения правонарушения. Хотя эти лица обычно и признаются вменяемыми, как правило, описание эмоционального состояния помогает следствию и суду понять мотивы агрессивных действий, неадекватную жестокостью содеянного, особенности форм поведения правонарушителя в конфликтной ситуации не свойственные ему ранее.

Поэтому не случайно появились понятия «сильное душевное волнение», а в Уголовном кодексе 1996 года - «аффект», которые являются юридическими понятиями и, по существу, синонимами. Отнесение их к юридической компетенции обусловлено тем, что помимо оценки эмоционального состояния обвиняемого, суду и следствию необходимо доказать неправомерность действий потерпевшего. В уголовном кодексе I960 года это положение было предусмотрено статьями 104, 110. В новом Уголовном кодексе, действующем с января 1997 года, в статьях, которые касаются мер наказания за убийство в состоянии аффекта (статьи 107 УК РФ), содержится перечень ситуаций, в котором состояние обвиняемого может подпадать под понятие «внезапно возникшего душевного волнение» (аффекта).

Это состояния «вызванные насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего либо иным противоправным или аморальным действием (бездействием) потерпевшего, а равно длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным поведением потерпевшего». Уголовный кодекс 1996 года внес ряд важных для практики судебно-психологической экспертизы дополнений в ранее действующие нормы о преступлениях, совершенных в состоянии сильного душевного волнения.

«Закон напрямую теперь использует понятие «аффект» в качестве квалифицирующего признака, однако в качестве смягчающего обстоятельства это состояние уже не рассматривается (статья 38 УК РФ). Конечно, сама терминология, традиционно использованная десятки лет, не является оптимальной. Понятие «сильное душевное волнение» призвано обозначить одно из временных особых психических состояний субъекта; поэтому оно должно соответствовать принятой психологической терминологии. Использованное же в Уголовном кодексе I960 года понятие фактически носило оценочный, нестрогий характер. Адекватным здесь представляется использование понятия аффект, как это сделано в статьях 107, 113 УК РФ 1996 года.

Но вместо осовременивания терминологии, как это произошло в Особенной части, законодатель вообще исключил это эмоциональное состояние из перечня смягчающих обстоятельств, указав лишь на противоправность или аморальность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления. При этом достигнут эффект упрощения использования соответствующего смягчающего обстоятельства. Но оптимальным это решение не является. В редакции Уголовного кодекса 1960 года предлагалось установить наличие или отсутствие определенного эмоционального состояния субъекта, возникшего в связи с неправомерными действиями потерпевшего. То есть смягчение наказания было связано с выполнением сильного душевного волнения (аффекта) на способность осознавать значение своих действий и руководить поведением. Сейчас же предустановленное значение приобрел сам факт определенных действий потерпевшего.

Новая редакция в законе рассматриваемого смягчающего обстоятельства не принимает во внимание и еще несколько существенных моментов:

- не ставит задачи оценки причинной непосредственной связи между действиями потерпевшего и виновного. А ведь она могла проявиться как в аффекте, так и в иных эмоциональных состояниях, но возможна и ситуация, когда виновный искал лишь повода для своих общественно опасных действий;

- аффектогенная конфликтная ситуация может быть создана не только потерпевшим, но и другим человеком, находящимся на месте преступления. Известны и случаи, когда аффективные действия были направлены на постороннее лицо, случайно оказавшееся поблизости, по нашему мнению, привязать уголовно-правовое понятие аффекта только к случаям эмоциональной разрядки в отношении лица, создавшего ситуацию, значит ограничить следователя и суд в индивидуализации ответственности с учетом данного обстоятельства, если причиной аффекта были действия третьего лица;

- трактовка действий потерпевшего только как повода верна не во всех случаях: с психологической точки зрения эти действия могут явиться главной причиной импульсивных аффективных действий. Кроме того само понятие «повод» предполагает обязательность немедленной реакции на него. Между тем в статье 107 УК РФ эта традиционная позиция существенно скорректирована - предусмотрена возможность длительной психотравмирующей ситуации, когда поводом является нейтральное с правовой точки зрения или даже законное замечание, требование, действие потерпевшего». [7, С. 5].

В статье 107 УК РФ предусмотрены действия, совершенные в момент остро возникших психогенных и хронических протрагированных психогенных ситуаций.

Важнейшим условием, способствующим возникновению аффективной реакции, является наличие конфликтной ситуации, чувство физического или психического препятствия к осуществлению своих планов намерений.

Необходимым условием возникновения аффективной реакции является также субъективное ощущение необходимости немедленных ответных действий, направленных против обидчика в сочетании с отсутствием программы или возможности осуществления таких действий, восприятием ситуации как безвыходной, невозможностью или заблокированностью рациональных способов ее разрешения. Действия потерпевших часто носят противоправный (в юридическом понимании) или неправомерный характер, выражающийся в оскорблении (словами или действиями), физическом или психическом насилии. Следовательно, при анализе характера психогений указанные ситуации могут быть расценены в качестве остро, внезапно возникших психогенных ситуаций, вызванных насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего.