Титул главы государства, способы передачи власти, права верховной власти с XVIII века по 1917 год

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

СГЭУ

Предмет: История отечественного государства и права

Курсовая работа

Титул главы государства, способы передачи власти, права верховной власти с 18 века по 1917 год

Самара 2013



Содержание

Введение

Глава 1. Преемство императорского престола

1.1 Порядок престолонаследия

1.2 Отречение от права на наследование престола

1.3 Особенности вступления на престол

Глава 2.Основные права Главы государства

2.1 Права в области законодательства и суда

2.2 Права в области управления государством, государственными органами и служащими

Глава 3.Личные привилегии монарха

3.1 Почетные преимущества

3.2 Реальные преимущества

Заключение

Список литературы

наследование престол привилегия монарх



Введение

После ликвидации монархии в России и закрепления советским государством республиканской формы правления в качестве официальной и единственно правомерной исследования института верховной власти Российской Империи и его развития почти не проводились.

Монархия, зачастую огульно и примитивно, без всякой аргументации, рассматривалась как менее развитая форма правления по сравнению с республикой. Однако мировой опыт свидетельствует о том, что монархическая форма правления продолжает жить и развиваться в условиях современности. Отечественная история XX века показала, что выбор принципиально новых путей развития государственности не всегда обусловливает их эффективность и долговечность. При этом их смена неизбежно сопровождается социальными катаклизмами.

Анализ правового положения Императора Российской Империи позволит выявить особенности организации государственного управления дореволюционной России, а также оценить правовую ситуацию, сопровождавшую крушение монархической государственности в феврале 1917 года.

Все выше сказанное делает рассмотрение темы «Титул главы государства, способы передачи власти, права верховной власти с 18 века по 1917 год» актуальным.

Целью данного исследования - является комплексное изучение правового положения главы государства с 18 века по 1917 год.

Для достижения поставленной цели предполагалось решить следующие задачи:

- изучить порядок престолонаследия в рассматриваемый период;

- проанализировать процесс отречения от права наследования престола;

- описать особенности вступления на престол;

- выявить права главы государства с 18 века по 1917 год в области законодательства и суда;

- охарактеризовать права Императора в области управления государством, государственными органами и служащими;

- описать личные привилегии монарха.

Объектом исследования являются правовые особенности государственной власти в Российской Империи с 18 века по 1917 год.

Предмет исследования составляют изучение титула главы государства, способов передачи власти, права верховной власти с 18 века по 1917 год.

Методами исследования являются: анализ публикаций по данной теме, изучение нормативных актов рассматриваемого периода, исторический метод, логико-юридический и сравнительно-правовой метод.

Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.



Глава 1. Преемство императорского престола

1.1 Порядок престолонаследия

В XVIII веке титулами российских монархов были «царь», «великий князь», «самодержец». С провозглашением империи в 1721 основным титулом становится «император».

Титулы императорской фамилии окончательно утверждаются в 1797. Согласно специальному закону, монарх России именовался «императором», его жена -- «императрицей», мать -- «вдовствующей императрицей». сыновья, дочери, внуки, правнуки и праправнуки здравствующего или умершего императора именовались «великими князьями», а более дальние родственники императора -- «князьями императорской крови». Наследник престола имел титул «цесаревич» Александров, К. «Империя российская управляется на твердых основаниях законов, изданных в установленном порядке» / К. Александров // Новое время. - 2006. - № 16. - С. 34..

До 1722 г. правовой обычай устанавливал преемство престола по происхождению на началах первородства, т.е. наследование по закону. Уставом 1722 г. в Российской Империи было утверждено наследование престола по завещанию.

Петр I скончался, не оставив завещания. На престол была возведена его супруга Екатерина I. На страницах работы доказывается, что ее воцарение не противоречило закону. В отличие от своего супруга Екатерина I успела оставить завещание («Тестамент» от 7 мая 1727 г.). Можно предположить, что начало наследования по завещанию, установленное Петром I, «Тестаментом» не нарушалось и не отменялось. Не нарушая Устава 1722 г., «Тестамент» Екатерины I закреплял сочетание наследования престола по завещанию и - на случай отсутствия завещания - наследования по закону, рассчитанного на ближайшее время. «Тестаментом» подтверждалось и укреплялось династическое предпочтение мужского пола перед женским, равно как и начало первородства, которому соответствовали установленные

Екатериной очереди наследования. Де-факто Екатерина наметила путь возврата к допетровской традиции престолонаследия.

Наследник Екатерины I Петр II скоропостижно скончался, не оставив завещания. Верховный Тайный Совет, считая себя представителем высшей власти в России, руководствуясь только соображениями целесообразности, сделал выбор по собственному усмотрению. На престол была возведена курляндская герцогиня Анна Иоанновна, средняя из трех живых дочерей царя Ивана, брата Петра I. Не только нормы писаного права, но и основные обычаи определения наследника престола, такие как близость к последним царствовавшим Императорам (Елизавета Петровна) или начало первородства в ветви царя Ивана (Екатерина Ивановна), по политическим причинам не были приняты во внимание. Единственный формальный критерий, который учитывался, - это принадлежность к царской фамилии.

Незадолго до смерти, а именно 5 октября 1740 г., Анна Иоанновна подписала Манифест о порядке престолонаследия, согласно которому наследником престола назначался двухмесячный внук Екатерины Ивановны, сестры Императрицы, Иоанн Антонович. В работе показано, что этот Манифест имеет много общего с «Тестаментом» Екатерины I.

Следующей Императрицей путем переворота стала Елизавета Петровна, объяснившая восшествие на престол наличием «законных прав». Елизавета Петровна апеллировала к происхождению: к обычаю («яко по крови ближняя») в первом манифесте о восшествии на престол и к завещанию («Тестамент» Екатерины I) во втором. Оба аргумента в диссертации подвергаются сомнению, вследствие чего делается вывод о том, что законных прав на престол Елизавета не имела.

Елизавета Петровна официально назначила наследником престола сына своей покойной сестры Карла Петера Ульриха (Петра III). Взойдя на престол по смерти Елизаветы в 1761 г., Петр III, хотя и именовал себя, как и его предшественница, «истинным и природным» государем, наследование по завещанию не отменил. При этом за время своего краткого царствования наследника он так и не назначил.

28 июня 1762 г. жена Петра III Екатерина вступила на престол в результате государственного переворота. В отличие от Елизаветы Петровны, она не могла взывать к своему происхождению, не имея даже призрачных прав на наследие престола. Одним из формальных оснований вступления на престол Екатерина II пыталась представить отречение Петра III. Однако отречение последовало 29 июня 1762 г., в то время как первый манифест Екатерины как государыни датируется 28 июня.

Екатерина II имела намерение установить в Российской Империи наследование престола по закону, однако проект не был доведен до логического завершения.

При составлении в 1832 г. Свода законов Акт 1797 г. в своей основе вошел в состав ОГЗ. Таким образом, система престолонаследия, установленная Актом, действовала вплоть до падения Российского Императорского Дома в 1917 г., т.е. около 120 лет.

В «Учреждении об Императорской Фамилии» во избежание споров и неосновательных претензий на престол, было обозначено, кого считать членами Императорского Дома Государственность России: словарь-справочник. Должности, чины, звания, титулы и церковные саны России (конец XV века - февраль 1917 года) : В 2 Ч., Ч. 2 : М-Я. Кн. 5. /сост. И.В. Сабенникова, Н. И. Химина.- М.: Наука, 2005. -C. 254 - 255..

Условиями законности брака членов Императорской Фамилии являлось: согласие Императора на заключение брака, принадлежность вступающих в брак к какому-либо «Царствующему или Владетельному Дому» (равнородный брак), а также установленное для невест членов Императорского Дома дополнительное условие восприятия Православного исповедания. При рассмотрении последнего условия в работе делается вывод, что в течение долгого времени вероисповедание не являлось препятствием для вступления в брак и служило лишь одним из аргументов в пользу согласия (или несогласия) Императора на совершение конкретного бракосочетания и причисление супруги к членам Императорской Фамилии. Данное условие законности брака окончательно оформилось только в 1889 году, хотя было сформулировано еще в 1832-м при издании ОГЗ.

На вопросы престолонаследия оказал влияние пересмотр ОГЗ в 1906 г. Несмотря на создание законодательных учреждений, Император сохранил право самостоятельно определять круг лиц, имеющих право на наследование престола, при этом отмечаются некоторые трудности в реализации этого права.

Необходимо отметить и порядок призыва к престолонаследию, который был определен Павлом I. Актом 1797 года в Российской Империи было установлено наследование престола по закону с условным допущением к престолонаследию лиц женского пола. Очередность призвания к наследованию престола основывалась на сочетании начал первородства для мужчин и заступления для женщин Староверова, Е. В. Правовой статус Императора Российской Империи, 1721 - 1917 гг. : автореф. дис. … канд. юр. наук. / Е. В. Староверова; науч. рук. В. А. Томсинов. - М., 2009. - C. 11..

1.2 Отречение от права на наследование престола

В условиях действия Устава 1722 г. юридическое значение в вопросах отречения имела только воля монарха. Поэтому терминологическое и правовое различие между отречением и отрешением оказывалось несущественным.

Вопросы отречения от права на наследование престола стали актуальными в связи с изданием Акта 1797 г. Однако никаких правил относительно отречения от Всероссийского престола в нем установлено не было.

Формирование правовых основ отречения от права на наследование престола было связано с именем цесаревича Константина Павловича и междуцарствием 1825 года. Опыт отречения Константина был учтен, и увидевшие свет в 1832 г. ОГЗ включали в себя две статьи, посвященные отречению от права на наследование престола. С этого момента отречение стало формализованным актом и могло признаваться законным только при соблюдении определенных условий.

В течение длительного времени нормы ОГЗ об отречении на практике не применялись. Ряд проблем, связанных с отречением, возник после издания в 1906 г. значительно обновленной редакции ОГЗ. На основе анализа практики применения соответствующих норм можно сделать вывод, что создание законодательных учреждений не повлияло на порядок утверждения актов об отречении от наследования престола. Император был вправе единолично утверждать отречения как «попечитель и покровитель» Императорской Фамилии Староверова, Е.В. Отречение цесаревича Константина Павловича от права наследования престола / Е.В. Староверова // История государства и права. - 2009. - № 5. - С. 15. .

По итогам анализа актов отречения от престола Николая II и его брата Михаила можно сформулировать вывод о том, что отречение Николая 11 в пользу брата является абсолютно не соответствующим нормам о престолонаследии. Не отрекаясь за сына, Николай II нарушил законное начало наследования престола, заменив его завещательным. Царевич Алексей оказался устраненным от наследия престола без собственного отречения. Последовавший за отречением Императора Николая II акт под названием «Об отказе Великого Князя Михаила Александровича от восприятия Верховной власти впредь до установления в Учредительном Собрании образа правления и новых основных законов Государства Российского» вообще не был основан на каких-либо законоположениях и, говоря словами Н.Н. Корево, мог восприниматься только «с точки зрения свершившегося факта» Корево, Н.Н. Императорский Всероссийский Престол. Наследование Престола по Основным Государственным законам: Справка по некоторым вопросам, касающимся престолонаследия / Н.Н. Корево. - М., 2001. - C. 39..

1.3 Особенности вступления на престол

В XVIII веке вопрос о возрасте, в котором будущий Император вступает в права управления государством, полностью зависел от усмотрения царствующего монарха. Чтобы искоренить эту практику, Актом 1797 г. Павел I установил возраст совершеннолетия для Императора и наследника престола в шестнадцать лет. Этот возраст был на пять лет ниже совершеннолетия, обычного для физических лиц.

Павлом I было впервые установлено, что помимо правителя (регента) при несовершеннолетнем Императоре должен состоять опекун. На основании соответствующих узаконений манифесты о правительстве и опеке издавались четыре раза: Николаем I и всеми последующими Императорами. Опека и правительство определялись раздельно и по одинаковой схеме: правителем назначался брат Императора, а опекуном - Императрица.

В Российской Империи существовало два основных условия вступления на престол. Первое условие - исповедание Православия - было впервые установлено Екатериной I и с тех пор не нарушалось ни разу. К этому условию Павел I добавил еще одно: клятву «свято наблюдать законы о наследии престола». П ринесение такого обещания не ограничивало право Императора вносить в положения о престолонаследии дополнения.

Не все Императоры России были коронованы по вступлении на престол. Екатерина I короновалась еще при жизни Петра I, то есть до восшествия на престол в качестве государыни, как супруга Императора. Иоанн Антонович и Петр III из-за краткости своего правления вовсе не успели короноваться. Обычно же коронование происходило в течение трех - пяти месяцев после вступления на престол. Позже других Императоров XVIII века короновался Петр II.

В XIX веке стало традицией позднее коронование. Александр III был коронован через 2 года и 2,5 месяца с момента восшествия на престол - это был самый отдаленный срок коронования в истории Российской Империи. Александр II и Николай II также были коронованы довольно поздно, примерно через полтора года с момента восшествия на престол. Но если Александр II и Александр III связывали отсрочку совершения обряда с чрезвычайными событиями в жизни государства (ведение Крымской войны и убийство Александра II соответственно), то в манифесте Николая II никакого специального обоснования отдаления срока коронования указано не было.

Сроки коронования не имели почти никакого юридического значения. При этом самому коронованию отказать в юридическом значении нельзя. Оно не являлось основанием возникновения у государя прав верховной власти (таким основанием являлось вступление на престол вследствие смерти предшественника), но влияло на личные преимущества монарха. Только после коронования Император приобретал права на внешние атрибуты верховной власти - корону, скипетр, державу Староверова, Е. В. Правовой статус Императора Российской Империи, 1721 - 1917 гг. : автореф. дис. … канд. юр. наук. / Е. В. Староверова; науч. рук. В. А. Томсинов. - М., 2009. - C. 12 - 13..

Миропомазание, совершаемое во время литургии, сопутствующей коронованию, воспринималось в первую очередь как церковное таинство. Через коронование и миропомазание достигалось соединение права и государственной идеологии: Император становился для народа помазанником Божьим.



Глава 2.Основные права Главы государства

2.1 Права в области законодательства и суда

Принадлежность к императорской фамилии давала очень серьёзные льготы: с 5 апреля 1797 великие князья при крещении, а князья императорской крови при совершеннолетии получали высший в империи орден Андрея Первозванного, что автоматически означало чин III класса (генеральский) по Табели о рангах. Кроме того, они получали доходы от удельных земель, принадлежавших непосредственно императорской фамилии.

Отдельные статьи Уголовного Уложения относились к царствующей семье; согласно ст. 99, посягательство на жизнь, свободу и неприкосновенность императора, императрицы и наследника, лишение или ограничение его власти наказывались смертной казнью; существовало также наказание за оскорбление величества, доходившие от каторги до административного ареста «в случае, когда заочные оскорбления учинены по неразумию, невежеству или в состоянии опьянения» Хрестоматия по истории государства и права России: учеб. пособие / сост. Ю.П. Титов. - М.: Проспект, 2008. - C. 221. .

В личной собственности императора и императорской фамилии находились «кабинетные» земли, ведавшиеся Кабинетом Его Величества и находившиеся в Забайкалье, на Алтае и Польше, «удельные» земли, ведавшиеся Департаментом Уделов, некоторые горнодобывающие предприятия, фарфоровый и стеклянный заводы, гранильная фабрика. С 1763 года в собственность Кабинета начал поступать сбор ясака (налога пушниной) с коренных нерусских народностей Сибири. На начало XX века в собственности Кабинета находилась золотодобыча в Нерчинском горном округе.

Законодательство в Российской Империи обладало рядом особенностей. Конструкция неограниченной самодержавной власти исключала существование самостоятельной законодательной власти. В XIX веке, когда была разработана структура власти управления, состоящей из верховного управления и управления подчиненного, законодательство считалось материальным проявлением власти верховного управления - сферы государственной жизни, где Император действует «непосредственно». В диссертации высказано мнение, что такое понимание законодательства в целом справедливо и для XVIII века.

В результате анализа положения Сената при Петре I, Верховного Тайного Совета при Екатерине I и Петре II, Кабинета при Анне Иоанновне, Конференции при Елизавете Петровне, Совета под председательством монарха при Петре III можно сделать вывод, что одной из отличительных черт государственного механизма первой половины XVIII в. является существование при Императоре органов, осуществляющих делегированное законодательство, при этом юридически не ограничивающих законодательных прав монарха.

Остатки этой тенденции проявляются до 60-х гг. столетия. Причиной существования подобных органов, было, как правило, стремление государей организовать работоспособное правительство. Однако ввиду олигархических стремлений их членов реальное политическое влияние этих органов могло варьироваться в зависимости от силы монарха, находящегося у власти Шободоева, А.В. История отечественного государства и права : курс лекций и методические материалы / А. В. Шободоева . - Иркутск : Изд -во БГУЭП , 2009. - C. 61..

Можно выделить проблему смешения законодательных и административных актов Императора, которая является следствием соединения в лице монарха всех нитей управления государством. В первые попытки сформулировать различие между законом и административным распоряжением связаны с именем Екатерины II. Мысли Екатерины II по этому предмету были развиты в свое время Павлом I и М.М. Сперанским.

В реализации Императором прав верховной власти М.М. Сперанский старался разделить законодательный порядок и порядок «верховного правления». Под законодательным порядком М.М. Сперанский понимал движение законопроекта через созданный в 1810 г. Государственный Совет. Совет мыслился Сперанским как единственный законосовещательный орган при Императоре. С Государственным Советом как законосовещательным органом конкурировали другие государственные учреждения. При этом в качестве законосовещательного мог выступить любой государственный орган, если на то была высочайшая воля.

Несмотря на многочисленные попытки провести разделение между законами и актами административного характера, в XIX веке сделать этого не удалось. Решить проблему разграничения законов и административных распоряжений Императора можно было только одним путем - разделив порядок их принятия и установив различие в их юридической силе.

Единственная категория высочайших повелений, которая уступала по юридической силе иным актам Императора - это словесно объявляемые высочайшие указы.

Н.М. Коркунова высказывал мысль о том, что сила словесных высочайших повелений в виде указов, объявляемых местами и лицами, была ограничена, но это было обусловлено меньшей их достоверностью по сравнению с писаными актами Императора, а не порядком их издания.

При этом не все акты российского Императора по своему внутреннему содержанию были законами, так как не все они создавали общие предписания. Однако формальных критериев для разделения законов и административных актов, исходящих от Императора, не существовало и не могло существовать, пока вся государственная власть сосредоточивалась в одном лице. Даже различие актов по юридической силе само по себе не обеспечивало разделения законодательных и административных полномочий государя, поэтому можно сделать вывод о том, что называть писаные акты законами, а словесные - административными распоряжениями, нельзя.

Формирование в результате революции 1905 - 1907 гг. самостоятельной законодательной власти, не являющейся более проявлением власти верховного управления, привело к изменению понятия закона. Под законом стал пониматься акт, одобренный Государственной Думой и Государственным Советом и утвержденный Императором. Следовательно, «закон» являлся понятием формальным.

Тем не менее, по итогам изучения положений ОГЗ 1906 г. можно сделать вывод о том, что четкого разграничения дел, которые должны рассматриваться в законодательном порядке и в порядке верховного управления, не устанавливалось. Не было установлено, какой из органов обладает исключительной, а какой - остаточной компетенцией. При этом элементы исключительной компетенции имелись как у законодательных учреждений, так и у Императора Староверова, Е. В. Правовой статус Императора Российской Империи, 1721 - 1917 гг. : автореф. дис. … канд. юр. наук. / Е. В. Староверова; науч. рук. В. А. Томсинов. - М., 2009. - C. 16..

В области, выходящей за пределы предметов ведения органов власти, конкретно указанных в законах, компетенция Императора и законодательных учреждений являлась конкурирующей. Такое положение осложнялось отсутствием четкой иерархии между актами, изданными в законодательном порядке и в порядке верховного управления. Это показано на примере дел, касающихся Императорской Фамилии и управления армией и флотом.

И после реформы 1906 г. в области законодательства Император обладал определенными преимуществами перед законодательными учреждениями. Он являлся единственным государственным органом, способным своим утверждением придать законопроекту силу закона, а круг вопросов, по которым Император обладал правом законодательной инициативы, был гораздо шире, чем у законодательных учреждений.

На протяжении рассматриваемого периода основной тенденцией в области отправления правосудия являлось исходящее от самой верховной власти стремление освободить государя от непосредственного решения судебных дел, хотя реализовалось оно не всегда последовательно. Принципиально важным в этой связи было решение Петра I запретить подачу жалоб на решения Сената, принятое им в 1718 г. Впрочем, законодательство позволяло государю самостоятельно разрешать некоторые дела. Имелись и косвенные способы участия монарха в отправлении правосудия.

До судебной реформы 1864 года Император не был полностью устранен от участия в судопроизводстве. Меры, направленные к устранению монарха от осуществления правосудия, никогда не были радикальными. По вопросу об обжаловании решений Сената наблюдались серьезные колебания. Органы, призванные рассматривать дела о наиболее тяжких государственных преступлениях, созывались по указам Императора и не были введены в общую систему судов. Тем не менее, логика развития судебных прав монарха никогда не отклонялась далеко от тенденции, намеченной Петром I.

В результате судебной реформы 1864 года монарх также не был устранен от непосредственного участия в отправлении правосудия, и продемонстрировано, что при Александре II и при Александре III реформы, направленные на отделение верховной власти от судебной, продолжались.

В условиях неограниченной монархии судебная власть не могла быть полностью отделена от верховной, поскольку Императору продолжало принадлежать судебное верховенство. По этой причине окончательного отделения судебной власти от власти монарха не произошло ни в 1864 году, ни вообще в XIX веке, хотя положительная роль судебной реформы в этом процессе не отрицается.

В результате создания законодательных учреждений права Императора в области суда в начале XX века были немного ограничены. При этом полного устранения Императора от осуществления правосудия и отделения суда от законодательства и администрации добиться так и не удалось.

Нормы о помиловании были впервые систематизированы в XIX веке при создании Свода Законов. Помилование, как правило, объявлялось высочайшим указом или общим милостивым манифестом. Милостивые манифесты приурочивались обычно к торжественным событиям государственного масштаба, тем самым помилование отражало традиционные взгляды народа на сущность царской власти как источника милостей. Указами чаще объявлялись милости в отношении отдельных подданных. Иногда право испрашивать помилование Императора особо предусматривалось законом.

Хотя помилование в отношении отдельных лиц обычно производилось по указу Императора, соблюдение этой формы не было обязательным. Практика признавала роль индивидуальных актов о помиловании за высочайшими повелениями как таковыми, независимо от их формы. То же замечание относится и к милостивым манифестам. Они могли уточняться и дополняться высочайше утвержденными мнениями Государственного Совета, положениями Комитета Министров, именными и сенатскими указами и т.д. Случалось также, что групповые милости объявлялись не манифестами, а другими актами.

Право милостей могло проявляться не только в помиловании. Милости очень часто были связаны с «диспенсацией», т.е. установлением в отдельных случаях исключений из действия законов. Помимо этого, в компетенцию Императора входило производство в чины, а также возведение в дворянство и пожалование титулов (княжеского, графского, баронского), пожалование орденов и других наград. Милость могла проявляться в назначении денежных пособий. Особым видом милости было покровительство в отношении некоторых учреждений, которым Император оказывал помощь и поддержку Кравец, И. А. Конституционализм и российская государственность в начале ХХ: учебные пособие / И.А. Кравец. - М.: Маркетинг; Новосибирск: ООО «Издательство ЮКЭА», 2006. - C. 267. .

В 1906 году наиболее распространенные способы помилования и дарования милостей были обобщены и сформулированы в ОГЗ. Несмотря на создание законодательных учреждений, помилование и дарование милостей оставалось в исключительной компетенции монарха.

2.2 Права в области управления государством, государственными органами и служащими

Согласно «Наказу» 1766 года Монархия полагалась лучшей формой правления. Монарх объявлялся источником самодержавной неограниченной власти. Он объединяет, консолидирует общество и толкует законы.

Для лучшего исполнения власти в обществе учреждаются «власти средние, подчиненные и зависящие от верховной». Этим властям поручалось правление и исполнение суда именем монарха.

Цель всех действий верховной власти - обеспечение безопасности каждого гражданина, поскольку «власть сотворена для народа». Монархия призвана содействовать непрерывному совершенствованию общества. Для достижения этих целей необходимо установление в государстве «наилучших законов».

Монарх призван проявлять «кротость и снисходительность», следуя установившимся традициям, стремясь обеспечить в обществе «блаженство каждого и всех» (это стало девизом уложенной комиссии). Вместе с тем никаких ограничений (кроме этических) «Наказ» для верховной власти не предусматривал Исаев, И.А. История государства и права России: учеб. пособие / И.А.Исаев. - 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Юристъ, 2006 . - С. 118..

Абстрактная идея о том, что Император является главой всей административной организации в государстве, до XIX в. практически не имела отражения в писаном праве и была развита в основном усилиями М.М. Сперанского.

В качестве наиболее важного права в области управления государственными органами рассматривается право монарха создавать государственные органы и определять их устройство. До начала XX в. этим правом монархи пользовались безраздельно. После создания законодательных учреждений оно получило новое преломление. В результате реформ 1905 -1906 гг. за Императором сохранялось право участвовать в организации деятельности государственных органов. Что касается права определять их устройство, то, в отличие от дореформенного периода, оно предоставлялось Императору лишь частично, причем пределы этого права оказывались размытыми.

Помимо этого, Императору принадлежало служебное верховенство, или верховное должностное право. Император обладал правом назначать, перемещать и увольнять должностных лиц. Продолжая замысел Петра I, утвердившего Табель о рангах, Императоры стремились обеспечить соответствие порядка назначения чиновников на должности с рангами чинов по классам гражданской службы.

По выявлении того факта, что по непосредственному избранию Императора производилось замещение только должностей первых трех классов, можно указать неудачную попытку Александра III изменить этот принцип и сосредоточить в своих руках замещение всех должностей. Практика применения доказала несостоятельность нововведения, и прежние начала замещения должностей были восстановлены.

Начало служебного верховенства нашло отражение в ст. 17 ОГЗ 1906 г. Принципы замещения должностей при этом не изменились.

В статье I Основных законов была сформулирована идея самодержавной власти: «Император Российский есть монарх самодержавный и неограниченный. Повиноваться верховной его власти не только за страх, но и за совесть сам Бог повелевает» Хрестоматия по истории государства и права России: учеб. пособие / сост. Ю.П. Титов. - М.: Проспект, 2008. - C. 211.. Смертная казнь грозила всякому, кто имел даже умысел на покушение на особу и власть императора.

Царская власть закреплялась как наследственная, наследником признавался старший сын императора (в случае бездетности этого наследника престол мог перейти ко второму сыну императора).

Законодатель различал верховное и подчиненное управление. Органами верховного управления были: Государственный Совет, Комитет министров, канцелярии и двор императора.

К органам подчиненного управления относились Сенат и министерства. Сенат провозглашался высшим судебным органом, в его компетенцию входило представление мнений императору о противоречии принимаемых законов прежде изданным, надзор за деятельностью министров, получение от них объяснений Исаев, И.А. История государства и права России: учеб. пособие / И.А.Исаев. - 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Юристъ, 2006 . - С. 138 - 139. .

До 1906 г. Права монарха в сфере международных отношений не имели формального закрепления, но признавались обычным правом.

Император имел право отправлять и принимать государственных представителей, праву заключать международные договоры и изменять территорию государства, праву оказывать международное покровительство, а также вопросам признания международно-правового статуса заграничных территорий и разграничения сфер влияния, объявления войны, заключения мира и сохранения нейтралитета.

В ОГЗ 1906 г. впервые появились положения, формализующие верховенство Императора в сфере международных отношений. Полнота прав монарха в этой области ничуть не была поколеблена созданием законодательных учреждений. Особенно важным является тот факт, что заключаемые непосредственно Императором или с его соизволения международные договоры не требовали одобрения со стороны законодательных учреждений.

Законодательное закрепление прав Императора в сфере военного управления за двести лет претерпело минимальные изменения. В законченном виде принцип военного верховенства был сформулирован в Положении о Военном Министерстве 1869 года. Императору принадлежало верховное начальствование над вооруженными силами. По инициативе Императора к его компетенции могло относиться также непосредственное командование войсками. Среди прав, не связанных с непосредственным командованием, в работе рассмотрены право Императора определять количество людей, необходимых для пополнения вооруженных сил, а также право издавать акты по военному и морскому ведомствам.

В 1906 г. законодательное оформление принципа военного верховенства Императора получило новое развитие. В ОГЗ 1906 г. приводился обширный перечень дел военного управления, подлежащих разрешению в порядке верховного управления.

За Императором было сохранено право непосредственно определять устройство армии и флота. Для соответствующих актов, даже самого общего характера, не требовалось рассмотрение в Государственной Думе и Государственном Совете. Права Императора в области военного управления были ограничены только в двух вопросах: в определении величины контингента новобранцев и в финансировании военного и морского ведомств.

В ОГЗ 1906 г. впервые появилась норма, согласно которой Император обладал нравом объявлять местности на военном или исключительном положении. Институты военного и исключительного положений в отечественном праве к тому времени уже были разработаны - в «Общем учреждении губернском», а также в «Положении о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия».

После издания ОГЗ 1906 г. проблемным вопросом стала возможность продления Императором действия «Положения о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» без участия законодательных учреждений. Из текста ОГЗ следовало, что в будущем предполагается издание законов об исключительном и военном положениях. «Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» продолжало продлеваться Императором единолично, и только издание законов, о которых упоминали ОГЗ 1906 г., могло снять все вопросы относительно применения упомянутого Положения. Тем не менее, эти законы никогда не были приняты.

В в 1906 г. за Императором была признана полнота власти в области объявления исключительного и военного положений, о которой умалчивали даже дореформенные законы. Что касается нормы ОГЗ 1906 г., свидетельствующей о необходимости издания специальных законов о военном и исключительном положениях, то в силу нереализованности она не расценивается как существенное ограничение прав монарха.

В 1721 г. незадолго до принятия императорского титула Петром I была проведена грандиозная реформа церковного управления. В результате было ликвидировано патриаршество и создана Духовная коллегия, переименованная вскоре в Святейший Правительствующий Синод. Учреждалась она как высший государственный, т.е. преимущественно светский, орган церковного управления. Первоначально новшества в положении монарха по отношению к Православной церкви были отражены в положениях «Регламента, или Устава Духовной коллегии» 1721 г.

Права в области церковного управления, которыми обладал Император в XVIII в., были настолько серьезны, что Павел I в Акте о престолонаследии 1797 года не побоялся назвать российского монарха Главою Церкви. Однако государь не вторгался в область религиозных догматов. Синод не заменял собой церковных соборов, от которых, как и до ликвидации патриаршества, зависело определение основ вероучения. Впрочем, с момента создания Синода до 1917года Поместный собор Русской Православной Церкви ни разу не созывался.

Основные принципы управления Православной церковью, заложенные Петром I, сохранялись на протяжении всего периода империи. Наряду с этим, постепенное распространение идей веротерпимости привело к признанию за лицами неправославного исповедания права пользоваться свободой вероисповедания и отправления богослужений. В итоге, не только управление делами Православной церкви, но и управление делами других вероисповеданий стало рассматриваться как элемент компетенции государя.

При пересмотре ОГЗ в 1906 г. управление церковью было оставлено в исключительной компетенции монарха.

Монархи в Российской Империи рассматривались как хозяева всех материальных средств государства. Долгое время точного разделения понятий государева и государственного имущества не проводилось. За Императором законодательно признавалось право устанавливать, собирать и распределять источники государственного дохода. Предполагалось, что центральные учреждения не вправе определять источники доходов и назначение расходов своей властью.

Однако состояние финансового управления даже после петровской реформы органов центрального управления было настолько плачевным, что отдельные коллегии на протяжении всего XVIII в. обладали практически неограниченными возможностями по распоряжению государственными финансами, подобно ранее существовавшим приказам. Не проводился и принцип единства кассы, отчего о доходах у верховной власти так же не могло быть полного представления.

Попытки упорядочить принципы сбора и распределения государственных доходов и составления росписи доходов и расходов, предпринятые в конце XVIII - XIX вв., а также проанализировано их влияние на объем прав Императора. До создания законодательных учреждений Император являлся единственным лицом, от которого зависело утверждение Общей государственной росписи доходов и расходов, и, следовательно, в вопросах распоряжения материальными средствами государства он был практически неограничен.

Создание законодательных учреждений привело к необходимости вновь урегулировать вопрос о составлении бюджета, и 8 марта 1906 г. Императором были утверждены «Правила о порядке рассмотрения Государственной Росписи доходов и расходов, а равно о производстве из казны расходов, Росписью не предусмотренных». Права, предоставленные Государственной Думе и реформированному Государственного Совету, не были широки. Ограничения относительно законодательного обсуждения, сокращения или увеличения расходов придавали определенную самостоятельность решениям Императора в области финансов. Часть положений из Правил о порядке рассмотрения государственной росписи доходов и расходов была внесена в текст ОГЗ 1906 г. и их изменение в обычном законодательном порядке стало невозможным.

Помимо прав Императора, так или иначе связанных с составлением государственной росписи доходов и расходов, в параграфе рассмотрен порядок принятия решений о принудительном отчуждении недвижимых имуществ и вознаграждении их владельцев, а также об отчуждении государственных доходов или имуществ в пользу частных лиц.

В результате реформ 1905 - 1906 гг. вопросы распоряжения материальными средствами государства стали преимущественно относиться к области законодательства. Однако Император сохранил за собой часть важных рычагов влияния в финансовой сфере, и его права оказались ограничены не так существенно, как это обычно бывает в государствах, где действуют законодательные учреждения Староверова, Е.В. Свойства императорской власти согласно Основным государственным законам Российской Империи 1906 г. / Е.В. Староверова // Вестник Московского университета. Серия «Право». - М. 2009. - № 2. - С. 100 -103..

В силу естественного положения вещей Император являлся не только главой государства, но и главой Императорской Фамилии. До Павла I права монархов по управлению Императорским Домом регулировались в основном традицией, т.е. обычным правом.

Желая укрепить новый принцип престолонаследия и установить твердый порядок управления династией, 5 апреля 1797 г. Павел I утвердил «Учреждение об Императорской Фамилии», где изложил основные права монарха по отношению к царскому роду, вновь установленные или вытекающие из обычая. С некоторыми дополнениями павловское «Учреждение об Императорской Фамилии» стало позднее частью ОГЗ и, претерпев только одну существенную редакцию в 1886 году (с целью сокращения числа великих князей и великих княжон и снижения расходов на содержание Императорской Фамилии), сохраняло силу на протяжении всего периода империи История государства и права России: учеб. пособие / под ред. Ю.П. Титова. М.: Проспект, 2007. - C. 264..

Создание законодательных учреждений не повлекло ограничения прав Императора в отношении управления делами Императорской Фамилии. В 1906 г. изменения и дополнения «Учреждения об Императорской Фамилии» были отнесены к исключительной компетенции Императора при условии, что они не затрагивают общих законов и не связаны с новыми государственными расходами. При этом за «Учреждением об Императорской Фамилии» была сохранена сила Основных законов.



Глава 3.Личные привилегии монарха

3.1 Почетные преимущества

Император имел такие преимущества, как право на титул, почетные наименования, герб, печать, регалии, а также преимущества, связанные с исповеданием Православия, и преимущества по военному ведомству.

22 октября 1721 г., в день торжеств по поводу окончания Северной войны и заключения Ништадтского мира, от имени Сената и Синода государю подносится титул «Императора Всероссийского» и наименования «Великого» и «Отца Отечества».

Принятие императорского титула содержало в себе важный политико-юридический аспект, имеющий прямое отношение к придворному церемониалу, территориальному статусу государства и его политическому рангу на международной арене.

Императорский титул являлся принадлежностью верховной власти российских монархов как таковой. Другие почетные наименования употреблялись применительно к личности конкретного государя и не могли передаваться в порядке преемства престола.

Помимо титула российскому Императору полагался герб.

До 1857 г. понятия «герб государя» и «герб государства» в российском праве не различались. В 1857 г. для государственного герба, как и для титула, было установлено несколько форм. Кроме того, появилось такое понятие, как личный герб государя.

В отличие от государственного, личный герб Императора имел только одну форму, но содержал все основные элементы российского государственного герба.

К почетным преимуществам отнесена также государственная печать, поскольку на печати изображался государственный герб.

На большой государственной печати было решено изображать большой государственный герб, а по краю печати помещать полный титул Императора. По такому же принципу были построены и другие формы печати. Этот принцип не распространялся на употребление печати и титула в тексте правовых актов.

Кроме титула, герба и печати Император пользовался регалиями, к которым относились трон (престол), корона, скипетр, держава, порфира. Также Император пользовался преимуществами, связанными с исповеданием Православия. В частности, на церковных службах ежедневно провозглашались имена монарха и членов царствующего дома, а иногда по высочайшим указам совершались особые молебствия.

Императору принадлежали почетные преимущества по военному ведомству, в частности право на почетный караул Андреев, А. История государственной власти в России. Великие князья, цари, императоры, их двор, государственная, духовная, светская, дипломатическая, военная, полицейская иерархия, органы государственной власти и управления (чины военные, гражданские и придворные, звания и титулы). IX-XX века / А. Андреев. - М.: Белый волк-Крафт, 1999. - C. 209..

3.2 Реальные преимущества

Император как носитель самодержавной власти являлся единственным источником законов и властных полномочий всех государственных органов, вследствие чего он был лицом юридически неответственным.

С развитием уголовного законодательства количество составов преступлений, направленных против личности Императора, постепенно увеличивалось. Происходило это в основном за счет дифференциации преступлений, заключающихся в оскорблении государя. До 1906 г. указания на особую уголовную защиту государя содержались только в уголовных законах. С изданием ОГЗ 1906 г. неприкосновенность Императора стала одной из общих характеристик верховной власти.

Среди прочих преимуществ Император имел свой двор. В отличие от других государств с монархической формой правления, где придворная служба не считалась государственной, в Российской Империи придворные пользовались правами государственных служащих и с момента учреждения Министерства Императорского Двора входили в его состав.

В связи с созданием законодательных учреждений права Императора в определении устройства государственных органов были ограничены, однако устройство Министерства Императорского Двора и подведомственных ему учреждений и после издания ОГЗ 1906 г. осталось в исключительном ведении Императора.

В качестве реального преимущества Императору принадлежало также право на ежегодное содержание из государственных средств. Какие суммы требуются для его содержания, монарх определял самостоятельно. Будучи лицом неответственным, государь ни перед кем не отчитывался в своих расходах, и сведения о них не оглашались.

В XIX веке они преимущественно включались в сумму расходов на Министерство Императорского Двора.

Создание в начале XX века законодательных учреждений и утверждение правила о рассмотрении бюджета Государственной Думой и Государственным Советом могло привести к установлению в Российской Империи института «цивильного листа», однако этого не произошло.

Расходы на Министерство Императорского Двора оказались забронированными от рассмотрения законодательными учреждениями. Государственная Дума и Государственный Совет были не вправе обсуждать кредиты на расходы Министерства Императорского Двора в размере, не превышающем сумм, установленных в росписи на 1906 г. В этих пределах Император был волен определять расходы на Министерство Императорского Двора самостоятельно (в том числе уменьшать их, а потом снова увеличивать).

На практике расходы на Министерство Императорского Двора с 1906 г. всегда оставались одинаковыми. Тем самым, Император пользовался самостоятельностью в определении размера расходов максимально полно. Расходы на Министерство Императорского Двора с 1906 г. не только не снижались, но и не возрастали.

Бронирование кредитов на расходы министерства можно расценивать как политико-юридическое решение, способствовавшее стабилизации соответствующих расходов Староверова, Е. В. Правовой статус Императора Российской Империи, 1721 - 1917 гг. : автореф. дис. … канд. юр. наук. / Е. В. Староверова; науч. рук. В. А. Томсинов. - М., 2009. - C. 18 - 20..

Дворцовые имущества делились на две категории. К первой категории относились имущества государевы («имущества дворцовые первого рода»), ко второй - личная собственность Императора («имущества дворцовые второго рода»).



Заключение

Порядок преемства престола в Российской Империи с 1722 г. закреплялся законодательно, однако фактически переход власти осуществлялся под воздействием возникавших политических потребностей, в особенности в XVIII веке. С изданием Акта 1797 г. в качестве порядка престолонаследия было восстановлено наследование по закону, существовавшее до 1722 г. в виде правового обычая, но даже подробные формализованные правила преемства престола не исключили влияния на престолонаследие политических факторов. Попытки обоснования преемства престола формировали новую законодательную базу на протяжении всего периода империи.

Принятие Петром I императорского титула само по себе не влияло на объем прав, осуществляемых Императором во внутриполитической сфере, однако содержало в себе важный политико-юридический аспект, имеющий прямое отношение к придворному церемониалу, территориальному статусу государства и его политическому рангу на международной арене.

Права Императора зачастую формировались под влиянием традиции и регулировались обычным правом. Правовые нормы, касающиеся властных полномочий монарха, закрепленные в писаных актах, как правило, не носили системного характера. Обобщение положений о правах Императора произошло только при пересмотре ОГЗ в 1906 г., когда возникла необходимость разграничения сфер законодательства и верховного управления, т.е. сфер, где Император разделял власть с законодательными учреждениями или действовал единолично.

Создание в начале XX века законодательных учреждений повлекло за собой существенное ограничение прав Императора в некоторых областях государственной жизни, в первую очередь - в области законодательства и финансов. Однако, даже с учетом ограничений, права монарха продолжали оставаться исключительно широкими, обеспечивая ему доминирующее положение среди государственных органов практически в любой сфере.

В силу конструкции верховной власти, а именно слияния в одном лице всех нитей управления государством, в дореволюционной России не мог быть реализован принцип разделения властей. Однако тенденция к внедрению схожего механизма, стремление к разделению функций и полномочий между государственными органами по типу разделения властей наблюдались с XVIII века.

Созданная в начале XX века сложная законодательная власть, которую осуществляли три государственных органа (Государственная Дума, Государственный Совет, Император), была выделена из власти управления, которой ранее охватывалась вся совокупность властных полномочий монарха. Из власти управления, однако, не выводилась судебная власть. Принцип разделения властей реализован не был, при этом в системе власти управления возникла дисгармония.

Фигура Императора олицетворяла высшую власть в государстве. Юридически он не мог иметь обязанностей, так как не существовало такого государственного органа, который мог его принудить к их исполнению. Вследствие того, что Император не являлся лицом обязанным, он был «безответствен», т.е. не нес ни перед кем отчета в своих действиях. Безответственность (неответственность) Императора являлась его привилегией.



Список литературы

Александров, К. «Империя российская управляется на твердых основаниях законов, изданных в установленном порядке» / К. Александров // Новое время. - 2006. - № 16. - С. 34-37.

Андреев, А. История государственной власти в России. Великие князья, цари, императоры, их двор, государственная, духовная, светская, дипломатическая, военная, полицейская иерархия, органы государственной власти и управления (чины военные, гражданские и придворные, звания и титулы). IX-XX века / А. Андреев. - М.: Белый волк-Крафт, 1999. - 350 с.

Беккер, С. Миф о русском дворянстве. Nobility and Privilege in Late imperial Russia: дворянство и привилегии последнего периода императорской России / С. Беккер. - М.: Новое литературное обозрение, 2004. - 346 с.