Субъективная сторона, будучи элементом состава преступления, представляет собой совокупность признаков, характеризующих психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию, предусмотренному УК РФ.

При всей дискуссионности понимания субъективной стороны преступления Рарог А.И. Квалификация преступлений по субъективным признакам. СПб., 2012. С. 52 - 58; Курс уголовного права. В пяти томах.Т. 1. М., 2012. С. 303 - 304 большинство ученых считают, что ее характеризуют такие признаки: вина, мотив, цель, причем вина во всех случаях является обязательным признаком, подлежит установлению и влияет на квалификацию.

Законодательная основа квалификации по признаку вины - ст. ст.24, 25, 26, 27, 28 УК РФ и указание на нее в диспозиции конкретной нормы УК РФ.

В ч.1 ст.5 УК РФ провозглашено, что лицо подлежит ответственности за те общественно опасные деяния, в отношении которых установлена его вина. Часть 2 ст.5 УК РФ закрепляет присущий уголовному праву принцип субъективного вменения, т.е. ответственности только при наличии виновного отношения к содеянному.

Невиновное причинение вреда ненаказуемо (ст.28 УК РФ).

В соответствии со ст.24 УК РФ вина имеет две формы - умысел и неосторожность. Некоторые составы преступлений сконструированы таким образом, что требуется установить к действию (бездействию) одну форму вины, а к последствиям - другую (ст.27 УК РФ).

Виды умысла (прямой и косвенный) и неосторожности (легкомыслие и небрежность) в процессе квалификации участвуют (например, преступления с формальным составом могут быть совершены только с прямым умыслом). Преступления совершаются только с прямым умыслом, если умысел заранее обдуманный, конкретизированный. Только при заранее обдуманном умысле могут быть стадия приготовления, соучастие, выражающееся в совершении преступления по предварительному сговору группой лиц, организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией). Указание на мотив, цель, заведомость также говорит о прямом умысле; приготовление к преступлению и покушение на преступление совершаются только с прямым умыслом. Для разграничения умышленного и неосторожного преступлений (легкомыслия) требуется точное установление признаков косвенного умысла.

Законодатель далеко не во всех статьях УК РФ обозначает форму вины, с которой может быть совершено преступление. Не всегда о ней свидетельствуют и признаки, названные в диспозиции нормы закона. Поэтому указания на форму вины, когда она не названа в законе, в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ очень важны для квалификации преступлений.

Цель и мотив в общем учении о составе преступления - факультативные признаки субъективной стороны преступления, становятся обязательными, когда они названы в конкретной норме УК РФ либо их наличие вытекает из юридической природы конкретного состава. В таких случаях они участвуют в процессе квалификации.

Цель - это представление человека о желаемом результате, к которому он стремится, совершая преступление. Мотив - это побудительный стимул, источник активности человека.

Законодательная основа квалификации по признакам цели и мотива - указание на них в диспозиции конкретной нормы Особенной части УК РФ в качестве признака основного состава либо квалифицированного или привилегированного.

Свое отношение к цели и мотиву Пленум Верховного Суда РФ высказывает, естественно, в тех случаях, когда они становятся для конкретного состава преступления обязательными, т.е. когда о них сказано в диспозиции нормы закона либо когда их обязательное установление обусловлено иными законодательными признаками правонарушения.

В некоторых ситуациях цель поведения лица даже в случаях, например, злоупотребления должностными полномочиями, превышения должностных полномочий может приводить к юридически значимым положительным решениям. Так, в Постановлении от 16.10.2009. № 19 отмечается, что действия должностного лица, содержащие признаки преступлений, предусмотренных ст.285 или ст.286 УК РФ, совершенные для устранения опасности, угрожающей личности, интересам общества или государства, и если эта опасность не могла быть устранена иными средствами, не могут быть признаны преступными при условии, что не было допущено превышения пределов крайней необходимости (ст.39 УК РФ) (п.13) Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. № 12. .

2.2 Квалифицирующие признаки взяточничества

В России последовательно совершенствуется законодательная база противодействия коррупции, принимаются организационные меры по ее предупреждению и активизации деятельности правоохранительных органов. Основным средством противодействия коррупции является уголовный закон. В 2014 г. в России было зарегистрировано 40 407 преступлений коррупционной направленности, в 2013 г. - 49 513. Подавляющее большинство таких посягательств выявлялось органами внутренних дел 1. В 2014 г. выявлено 42 506 преступлений коррупционной направленности, что на 14,2% меньше, чем в 2013 г. При этом Председатель Верховного Суда Российской Федерации обращает внимание на то, что цифры о десятках тысяч раскрытых коррупционных преступлений не сопоставимы с данными судебной статистики. За последние 4 года количество лиц, осужденных в целом за коррупционные преступления, неизменно сокращается. В 2011 г. их было 10 700, в 2012 г. - 10 тыс., в 2013 г. - 7,5 тыс., а в 2014 - 5,5 тыс. Сокращалось и число осужденных за получение взятки с 1800 человек в 2011 г. до 1300 в 2014 г. Рассудим честно. Тысячи раскрытых дел о коррупции не совпадают с судебной статистикой // Российская газета. 2015. 21 февр.

Среди причин, по которым уголовные дела о взяточничестве не доходят до суда, не последнее место занимают проблемы квалификации. 09.07.2013 Пленум Верховного Суда Российской Федерации принял постановление № 24 "О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях" 4. Документ содержит чрезвычайно интересные и важные разъяснения по вопросам, возникающим у судов при рассмотрении уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст.290 УК РФ, и связанных с ними посягательств, призванные обеспечить единство судебной и следственной практики.

При квалификации получения взятки, если признаки основного состава установлены, необходимо проверять наличие отягчающих обстоятельств, указанных в других частях ст.290 УК РФ. В следственно-судебной практике возникают проблемы квалификации получения взятки за незаконные действия группой лиц по предварительному сговору и организованной группой, а также вымогательства взятки.

В приговоре по делу Б. и Ч. суд констатировал: "…будучи младшими оперуполномоченными оперативно-сыскного отдела службы криминальной милиции УВД Омской области, находясь при исполнении должностных обязанностей, используя свое должностное положение в корыстных целях, подсудимые получили взятку за сокрытие факта совершения Г. уголовно наказуемого деяния и непривлечение его к уголовной ответственности, что должны были сделать и обязаны как работники милиции в пределах прав и предоставленных им полномочий" Апелляционное определение Верховного Суда Российской Федерации от 11. 06.2013 № 58-АПУ13-3 // СПС Консультант Плюс. .

Действия лиц, не обладающих признаками специального субъекта, предусмотренными ст.290 УК РФ, участвующих в получении взятки группой лиц по предварительному сговору, квалифицируются как посредничество во взяточничестве (ст.2911 УК РФ). Так, приговором Волгоградского областного суда за совершение преступлений, предусмотренных ч.2 ст.2911 и ч.3 ст.290 УК РФ, были осуждены медицинский регистратор и врач поликлиники. 27.10.2011 гражданин обратился к медицинскому регистратору поликлиники К. с просьбой предоставить ему листок нетрудоспособности за денежное вознаграждение для предъявления по месту своей работы. Согласившись на предложение, К. пояснила, что денежное вознаграждение составит 200 рублей за каждый день нахождения на больничном. В этот же день К. обратилась с предложением выдать мужчине за денежное вознаграждение листок нетрудоспособности при отсутствии у того заболеваний, дающих основание для освобождения от работы, к участковому врачу терапевту П., которая являлась должностным лицом, и та согласилась Архив Волгоградского областного суда за 2012 г. Уголовное дело № 2-69/2012// СПС Консультант Плюс. .

Следует отметить, что получение взятки группой лиц по предварительному сговору будет иметь место только в том случае, когда сговор между должностными лицами состоялся до начала выполнения объективной стороны преступления. Данное отягчающее обстоятельство было исключено из обвинения двух должностных лиц городской администрации. Суд разъяснил, что "каких-либо доказательств, прямо либо косвенно указывающих на то, что Д. еще до передачи взяткодателем первой части взятки… договорился с С. о получении денежного вознаграждения за действия в пользу взяткодателя, в материалах дела не имеется. Содержание же его разговора с С. при встрече 02.09.2009 свидетельствует о том, что такой договоренности между ними не было.

Таким образом, вывод суда о наличии в действиях осужденных Д. и С. предварительного сговора на получение через посредника С. взятки в крупном размере не подтвержден доказательствами, исследованными в судебном заседании".

Что касается предложения понимать обещание принять взятку либо предложение дать взятку как приготовление к соответствующим преступлениям, то изложить правило квалификации можно следующим образом.

В последнем предложении для разграничения преступного и непреступного использована категория цели, как это предлагается сделать и при определении обещания и предложения посредничества для того, чтобы отграничить деяния, предусмотренные ч.5 ст.291.1 УК РФ, от ненаказуемого обнаружения умысла Яни П. Проблемы квалификации посредничества во взяточничестве // Законность. 2013. № 2. С. 11. . Указание на цель важно, поскольку само по себе отсутствие следующих за обещанием либо предложением конкретных действий по реализации высказанного намерения еще не свидетельствует о том, что лицо не стремилось выполнить роль совершенно конкретного взяткодателя либо взяткополучателя - реализация его замысла могла быть прервана вне его воли на этапе оглашения, например, владельцу ценностей требований о даче взятки. Однако, если лицом высказаны не самые общие соображения относительно согласия на получение когда-нибудь от кого-нибудь за что-нибудь взятки либо на передачу при таких обстоятельствах взятки, а его поведение явно говорит о направленности умысла на получение либо дачу взятки за конкретные действия (бездействие) по службе, то содеянное при пресечении на этом этапе реализации замысла должно быть квалифицировано как приготовление к совершению преступления. Также для усиления разграничения обнаружения умысла и конкретного обещания либо предложения предлагается определить их как двусторонние действия, т.е. посредством терминов "сговор" и "соглашение".

Что же касается точки зрения об оценке как покушения только лишь предложения лица, стремящегося выполнить роль взяткодателя, дать взятку, то, когда это предложение не сопровождается попыткой вручения предмета взятки, речь идет еще только о подготовительной стадии преступления, объективная сторона которого еще не начала выполняться. Указанное предложение (устное, письменное, в том числе направленное по электронной почте, прямое либо завуалированное) можно определить как действия, направленные на получение согласия должностного лица принять взятку, и если эти действия указанной цели не достигли по обстоятельствам, не зависящим от лица, сделавшего такое предложение, содеянное образует не покушение, а приготовление к даче взятки, не влекущее уголовной ответственности, если в деянии нет составов преступлений, предусмотренных ч. ч.3 - 5 ст.291 УК РФ.

Соглашение, в ходе которого взятка обещается либо предлагается, может быть достигнуто между чиновником и владельцем ценностей, а также между любым из них с будущим посредником. Данное за пределами такого соглашения обещание - просто слова, обнаружение умысла. Сговор между собой либо только должностных лиц, либо только посредников, либо только нескольких владельцев ценностей о получении/даче в будущем взятки, когда в их договоренности другая сторона криминальной сделки, а также будущий посредник участия не принимали, не образует преступного обещания либо предложения получения либо дачи взятки, даже если соответствующая договоренность была достигнута в присутствии иных лиц, чье участие в преступных действия, однако, не планировалось. Но, разумеется, такой сговор, например, двух должностных лиц о получении взятки группой лиц образует приготовление, если реализация замысла прервана вне их воли.

Согласно содержащимся в п.13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2000 № 6 разъяснениям взятку надлежит считать полученной по предварительному сговору группой лиц, если в преступлении участвовали два и более должностных лица, которые заранее договорились о совместном совершении этого преступления с использованием своего служебного положения. Выделенное словосочетание не очень, на мой взгляд, точно отражает критерии групповой взятки. Проблему порождают те случаи, когда, например, двое сотрудников таможенных органов, только один из которых находится на смене и может выпустить перемещенный через таможенную границу товар в свободное обращение, получают от декларанта незаконное вознаграждение. Второму должностному лицу деньги передаются, так как владелец ценностей считает его также совершающим действия по службе. Однако этот второй чиновник таких действий не совершает и совершить не может, поскольку смена не его. Он, принимая деньги, выполняет состав мошенничества, где обманом становится в том числе и умолчание. Но при этом он, конечно, использует свое служебное положение, иначе бы обман не удался. Однако группового получения взятки здесь нет, что и предлагается разъяснить.

Уточнения следовало бы внести и в понятие получения взятки организованной группой. Ранее действующая редакция соответствующего разъяснения порождала споры Яни П. Получение взятки в составе организованной группы: квалификация действий лица, не являющегося должностным // Законность. 2012. № 1. С. 11. . Пленум в п.13 Постановления 2000 г. признал недолжностных лиц входящими в организованную группу, т.е. соисполнителями, но здесь же указал, что при наличии к тому оснований эти лица - т.е. входящие в организованную группу - несут ответственность согласно ч.4 ст.34 УК РФ как организаторы, подстрекатели либо пособники преступлений, предусмотренных ст. ст.290 или 291 УК РФ.

Однако если лицо входит в группу, т.е. является соисполнителем преступления в составе такой группы, то оно одновременно не может быть соучастником, несущим ответственность со ссылкой на ст.33 УК РФ. Иными словами, правило, предусмотренное для квалификации действий лиц, совершающих преступление совместно со специальным субъектом (ч.4 ст.34 УК РФ) в этом случае применяться не может, и упоминать его не надо.

Со ссылкой на ст.33 УК РФ могут быть квалифицированы действия не члена организованной группы, а лица, оказывавшего этой группе разовые услуги. Однако в этом случае не имеет значения, являлось ли это лицо должностным. А потому ч.4 ст.34 УК РФ к этому случаю отношения также не имеет. При принципиально ином решении вопроса можно было бы разъяснить, что в организованную группу взяточников могут входить исключительно должностные лица, а все остальные отвечают в силу ч.4 ст.34 УК со ссылкой на ст.33 УК РФ. Однако такое решение вряд ли можно считать правильным.

Если недолжностные лица, не входившие в группу, фактически выполняли роль соучастников, а не соисполнителей, то теперь содеянное ими образует состав посредничества, а не соучастия в получении взятки. Также в предлагаемом разъяснении содержится и ответ на важный вопрос о том, может ли в организованную группу взяткополучателей входить лишь один специальный субъект. Вслед за Б. Волженкиным и многими правоприменителями считаю, что такое возможно.

С учетом сказанного предлагается уточненная редакция разъяснений соответствующего правила квалификации: "Квалифицирующие признаки, характеризующие повышенную общественную опасность взяточничества или коммерческого подкупа (вымогательство, совершение преступления группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, получение взятки в значительном, крупном или особо крупном размере и др.), следует учитывать при юридической оценке действий соучастников получения взятки или незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе, если эти обстоятельства охватывались их умыслом. В частности, в случае получения взятки лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, а равно главой органа местного самоуправления, организатор, подстрекатель и пособник как соучастники этого преступления несут ответственность по статье 33 УК РФ и части 4 статьи 290 УК РФ".

В 1977 г. Пленум занимал одну позицию по поводу оценки одновременного получения взятки от разных лиц за действия в отношении каждого взяткодателя, в 1990 г. - другую, в 2000 г. вообще об этой проблеме не упомянул, а затем исключил п.14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2000 № 6, содержащий общее правило разграничения единого продолжаемого и нескольких преступлений (поскольку это правило излагалось применительно к исключенному признаку неоднократности), не заменив его правилом разграничения совокупности и продолжаемого преступления. Предлагаемый в качестве разъяснения вариант соответствует взглядам Б. Волженкина, хотя на практике встречаются самые разнообразные решения проблемы.

Приведенное далее правило квалификации представляется очевидным, однако в начале прошлого десятилетия высшим судебным органом публиковались противоречащие ему решения, согласно которым совершенные за взятку преступления включаются в объективную сторону получения взятки за незаконные действия. Разумеется, это неверная позиция, и в целом Верховный Суд и суды регионов ее не поддержали.

2.3 Проблемные аспекты ответственности за взяточничество

По мнению большинства криминалистов, занимающихся проблематикой коррупционных преступлений, общественно опасные деяния, сопряженные с дачей - получением незаконного вознаграждения должностными лицами, характеризуются крайне высокой степенью латентности, что позволяет мздоимцам на протяжении длительного периода безнаказанно получать прибыль, пользуясь своим служебным положением.

В связи с последним фактором у судов при рассмотрении дел этой категории зачастую возникает вопрос о том, как квалифицировать продолжаемую криминальную деятельность чиновника, связанную с получением им взяток при схожих и даже идентичных обстоятельствах: по правилам о совокупности деяний или как единичное преступление.

Профессор Б. Волженкин, пытаясь облегчить правоприменителю соответствующую задачу, описал правовые казусы, которые ни при каких обстоятельствах не могут оцениваться как продолжаемое взяточничество, а следовательно, в таком поведении усматриваются признаки множественности деяний.

Правильность позиции ученого относительно необходимости квалифицировать по совокупности преступлений получение взятки от разных лиц (как разновременно, так и одновременно) как за одно (при условии, что они не действовали совместно), так и за отдельные действия не вызывает сомнений, поскольку при таких обстоятельствах взяткополучатель осознает "продажу" своих услуг нескольким "контрагентам", а также получение предмета взятки из разных источников, что и обусловливает возникновение самостоятельного умысла.

По этому же пути пошла и судебная практика.

Так, по приговору Октябрьского районного суда г. Уфы РБ от 27.04.2011 Плюта условно осуждена за 7 эпизодов преступления, предусмотренного ч.2 ст.290 УК РФ.

Суд установил, что она, являясь преподавателем ФГОУ СПО "Уфимский автотранспортный колледж", в период с 18 по 22.06.2010 получила незаконное вознаграждение от семи студентов указанного учебного заведения за внесение в зачетную книжку сведений о сдаче ими зачета по дисциплине "география" с отметкой "удовлетворительно".

Таким образом, несмотря на однородность "оказанных услуг" и относительно небольшой промежуток времени между коррупционными актами, суд вслед за следствием посчитал, что осужденная совершила 7 самостоятельных должностных преступлений.

В итоге указанный подход закреплен в п.21 Постановления 2013 г.

Говоря о четвертом варианте развития событий (разновременное получение от одного взяткодателя незаконного вознаграждения за совершение в его интересах отдельных действий), полагаем, что безапелляционно относить указанный казус к случаям множественности деяний будет излишне категорично.

Для иллюстрации этого тезиса целесообразно проанализировать психологический механизм получения взятки.

В самом общем виде его можно обрисовать следующим образом: индивид при получении незаконного вознаграждения вступает с "просителем" в определенное взаимодействие, характеризуемое двусторонним интересом. На первом этапе устанавливается взаимный психологический контакт, затем "партнер" демонстрирует желание помочь "контрагенту" справиться с определенной проблемой, наконец, высказывается предложение об устраивающем стороны варианте решения задачи.

Таким образом, между взяткополучателем и взяткодателем выстраивается система взаимоотношений, в рамках которой, если система сложилась "надлежащим образом", уже и происходит передача ценностей.

Такое социальное взаимодействие является своеобразным длящимся отношением, облегчающим лицу возможность неоднократно осуществлять акты взяточничества. Вступление в подобный личностный контакт есть не только начальная стадия осуществления преступной воли на мздоимство, но и его ключевой момент, поскольку именно от него во многом зависит успешность криминального акта - сама по себе передача незаконного вознаграждения (в смысле наказуемой деятельности) в сознании индивида предстает лишь сугубо технической стороной вопроса: в конце концов, после достижения соответствующей договоренности получатель взятки может даже и не знать о времени зачисления предмета взятки на его банковский счет.

Каждый раз, когда лицу в целях получения взятки требуется выстраивать приведенную модель взаимоотношений с взяткодателем, ему приходится преодолевать определенный психологический барьер, связанный с осознанием противоправности собственного поведения, возможностью разоблачения и общественного порицания, со страхом перед уголовным наказанием. В тот самый момент, когда деформированная шкала ценностей одерживает вверх в этой борьбе мотивов и заставляет публичного служащего перешагнуть через "рубеж", возникает решимость на общественно опасное посягательство, а вместе с ней и умысел на коррупционный акт.

Отсюда вывод: необходимость установления между "контрагентами" такого рода взаимодействия разбивает умысел индивида, не позволяя ему воспринимать акты вручения ценностей даже от одного лица либо за одно действие как продолжаемую деятельность, что обусловливает правовую оценку такой криминальной активности по правилам о множественности преступлений.

Диспозиция уголовно-правовой нормы, предусмотренной ст.290 УК РФ, содержит три варианта служебного поведения должностного лица, за которое либо в связи с возможностью осуществления которого оно получает взятку: действия, бездействие и общее покровительство или попустительство по службе.

Каждый из упомянутых вариантов характеризуется своеобразной способностью в большей или меньшей степени связывать в сознании злоумышленника акты коррупции в единое целое. При этом бездействие и общее покровительство (попустительство) по службе как формы служебного поведения в указанном смысле качественно совпадают.

Общее покровительство (попустительство) по службе - это такая форма злоупотребления служебными полномочиями, которая подразумевает необоснованное предоставление подчиненному работнику преференций по службе: нереагирование на его неправомерное поведение либо незаслуженное поощрение. Суть получения незаконного вознаграждения за покровительство и попустительство заключается в том, что "покупаются" не конкретные действия или бездействие чиновника, но их комплекс, выраженный в благоприятном отношении начальника к подчиненному, носящем противоправный характер. Если же оплачивается конкретный акт благоприятствования со стороны руководителя, то, по смыслу закона, это взяточничество за действие или бездействие.

В связи с изложенным некоторые исследователи делают вывод, что законодатель необоснованно упомянул в диспозиции анализируемой нормы уголовного закона обусловленность взятки общим покровительством и попустительством по службе, ведь обе формы криминального поведения в конечном счете выражаются либо в действиях, либо в бездействии Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть / под ред. Б.В. Здравомыслова. М.: Проспект, 2015. С. 413 - 414. .

Однако в этом вопросе мы разделяем мнение Б. Волженкина, полагавшего, что смысл выделения указанной разновидности должностного злоупотребления состоит не только и не столько в том, чтобы иначе назвать "приобретаемые услуги" или даже подчеркнуть их множественность и смешанный характер (одновременно действия и бездействие), сколько в том, чтобы обозначить криминальный характер ситуации, когда оплачивается само отношение, подразумевающее, несомненно, конкретное поведение коррумпируемого лица, при неосведомленности (на момент достижения договоренности о вознаграждении) о тех действиях, которые ему предстоит совершить либо от совершения которых предстоит воздержаться.

Приведенные рассуждения чрезвычайно важны и в свете рассматриваемой проблематики. Если взяткодатель на регулярной основе передает публичному служащему материальные ценности, при этом они оба достоверно не знают, какие полномочия потребуется задействовать и потребуется ли их задействовать вообще, то в сознании взяткополучателя акт вручения денег увязывается не с абстрактными действиями (бездействием), а с самой готовностью их осуществить. Другими словами, необходимые полномочия публичного служащего покупаются опосредованно через его благоприятное отношение, которое выступает формой психологического контакта, на поддержание которого и направлены неоднократные платежи.

В совокупности названные факторы влекут восприятие индивидом передачи незаконного вознаграждения за общее покровительство (попустительство) как единой взятки, но осуществляемой в несколько приемов. Вне всяких сомнений, именно изложенные соображения легли в основу решения Пленума Верховного Суда РФ специально сказать о необходимости квалифицировать неоднократную передачу взятки за подобное служебное поведение чиновника как продолжаемое посягательство Кондрашова Т.В. Уголовная ответственность за взяточничество: Учебное пособие. Екатеринбург: УрГЮА, 2013. С. 58. .

В рамках расследования одного из уголовных дел было установлено, что директор лесхоза Северюхин в марте за непривлечение к административной и гражданско-правовой ответственности руководителя организации, занимающейся лесозаготовками, получил от него взятку в виде денежных средств, в июне того же года Северюхин, выявив нарушение лесного законодательства в деятельности того же юридического лица, вновь потребовал у его директора передать ему незаконное вознаграждение.

Суд обоснованно квалифицировал действия должностного лица лесхоза по двум эпизодам преступления, предусмотренного п. "г" ч.4 ст.290 УК (в ранее действовавшей редакции) Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 02. 06.2014 № 10-О10-11 // СПС Консультант Плюс. .

Обстоятельства содеянного, безусловно, свидетельствуют о том, что у осужденного года возник новый, а главное, самостоятельный умысел на взяточничество: договоренности между директором лесхоза и лесозаготовителем при первой передаче денег о беспрепятственной деятельности юридического лица в будущем не было - имущество вручалось за оставление без внимания конкретных упущений в работе. Впоследствии, обнаружив новые нарушения закона, чиновник вновь решил нажиться за счет нерадивого предпринимателя. Ну а кроме того, факты несоблюдения руководителем организации лесного законодательства в марте и июне года органически между собой не связаны, одно из другого не следуют, тем самым не обладают достаточным синтезирующим эффектом.

Таким образом, при решении вопроса о единичности деяния применительно к получению взяток за бездействие следует установить, воспринимается ли коррумпируемым лицом эта разновидность служебного злоупотребления просто как купленная пассивная форма поведения по отношению к допускаемым нарушениям (сродни равнодушному созерцанию) либо же как целенаправленное, но при этом в каждом случае дискретное нереагирование на вновь выявленные факты, требующие определенного служебного вмешательства.

В целом все сказанное наталкивает на интересную мысль, связанную с вопросом о соотношении форм взяточничества (за действие, бездействие, покровительство и попустительство).

Ошибочное отнесение ко взяточничеству совершаемых чиновником за незаконное вознаграждение действий (бездействия) по службе породило еще одну проблему, поднимаемую на проводимых академиями соответствующих ведомств занятиях по повышению квалификации судей, прокуроров, следователей СК.

1. Включение действий, за которые должностным лицом получена взятка, в объективную сторону преступления, предусмотренного ст.290 УК РФ Яни П. Новые вопросы квалификации взяточничества // Законность. 2014. № 9. С. 14. , влечет признание покушением на получение взятки тех действий (бездействия), которые должностное лицо совершает (законно либо незаконно) за обещанную ему взятку, тогда как на момент совершения этих действий ценности оно не получило и в дальнейшем также не смогло получить по независящим от него обстоятельствам.

В пользу критикуемого мною подхода ссылка делается на формулировку абз.2 п.14 Постановления 2013 г., где сказано: "Если при этом иные действия (помимо упомянутых в первом абзаце пункта 14 обещания или предложения передать либо принять взятку), направленные на реализацию обещания или предложения, лица не смогли совершить по независящим от них обстоятельствам, содеянное следует квалифицировать как приготовление к даче взятки. или к получению взятки". Из этого делается вывод: совершенные должностным лицом еще до получения им незаконного вознаграждения обещанные за взятку действия по службе безусловно направлены на реализацию его обещания или предложения принять взятку, а потому совершение таких действий выходит за пределы подготовки к преступлению.

Помимо неточного восприятия некоторыми правоприменителями приведенных разъяснений Пленума другой причиной чрезмерного расширения объективной стороны получения взятки становится неточная трактовка положений ст.30 УК РФ, в частности, содержащегося в ней понятия покушения на совершение преступления. Правда, что отмечалось исследователями, такая законодательная характеристика входящих в объективную сторону умышленных действий, как их непосредственная направленность на совершение преступления, действительно подразумевает многозначность толкования: а) в данном словосочетании "умышленные действия (бездействие)" очевидно отделены от того, что названо "совершением преступления", т.е. от объективной стороны преступного деяния, и б) определение направленности указанных действий как непосредственной довольно неконкретно и закономерно влечет вопрос о степени такой непосредственности.

В результате в объективную сторону получения взятки порой включают не только совершенные до ее получения действия по службе, за которые чиновник собирается получить взятку, но и даже иные акты поведения должностного лица (не связанные с вымогательством), лишь создающие условия для получения им взятки, в том числе направленные на то, чтобы убедить лицо передать незаконное вознаграждение.

В пользу же вывода о неправильности признания покушением на получение взятки совершения действий по службе должностным лицом, еще только ожидающим за это незаконное вознаграждение, приведу следующее решение Верховного Суда РФ.

Итак, с учетом правила квалификации, предложенного Пленумом, предлагается расценивать как оконченную дачу взятки только такую передачу ценностей в процессе ОРМ, когда лицо уверено, что его действия по передаче ценностей обязательно повлекут их принятие. Если же лицо передает ценности, не будучи уверенным в их принятии, не убедившись в получении (ранее не получало согласия в ответ на свое предложение), и его после этого задерживают, то содеянное будет образовывать лишь покушение на дачу взятки. Потому что а) согласия на получение взятки, заменяющего в предложенной Пленумом формуле квалификации "принятие ценностей", лицо не получало и б) передачу ценностей при таких обстоятельствах нельзя расценивать как получение взятки ввиду отсутствия взяткополучателя. Когда же лицо, получив согласие чиновника, уверено в том, что тот примет ценности, собственно действия по передаче ценностей образуют оконченный состав дачи взятки, даже если участвующий в ОРМ чиновник (или лицо, играющее его роль) вообще не прикоснулся к ценностям, скажем, даже не зашел в кабинет, где они были оставлены.

Предлагаемый вариант квалификации не лишен недостатков, но опять-таки подчеркну, что все это - следствие того подхода, который был избран Пленумом, отрицающим, так сказать, единство получения и дачи взятки.

Например, если действующий в рамках ОРМ чиновник согласится принять взятку и назовет владельцу ценностей номер ячейки в камере хранения для помещения в нее денег, а владелец деньги в нее положит, то содеянное им исходя из нашего подхода нужно будет считать оконченной дачей взятки уже с момента помещения денег в ячейку. Тогда как если то же самое произойдет вне рамок ОРМ, а чиновник ввиду, предположим, задержания по другому эпизоду преступной деятельности не сможет деньги из ячейки забрать, то действия владельца ценностей будут расценены только как покушение на дачу взятки. Однако различная квалификация объясняется тем, что в первом случае мы вынужденно, как подчеркнуто выше, перенесли момент окончания преступления, предусмотренного ст.291 УК РФ, с фактического принятия ценностей должностным лицом на технические действия по передаче ценностей при условии, однако, наличия на тот момент заведомого для передающего ценности лица согласия чиновника их принять.

Глава 3. Предупреждение взяточничества

3.1 Меры, применяемые при предупреждении взяточничества

Противодействие коррупции, а также взяточничеству в эшелонах власти, реализация мер по борьбе с этими негативными явлениями являются объектом пристального внимания в любом государстве.

Так, в посланиях Президента Федеральному Собранию постоянно указывается на необходимость развития системы законодательства в области противодействия коррупции, в том числе и искоренению из российской правовой действительности случаев злоупотребления должностными полномочиями. В частности, Д.А. Медведевым в Послании Президента РФ Федеральному Собранию от 22.12.2011 особо отмечалось, что Россия присоединилась к международным конвенциям антикоррупционной направленности. Теперь государственные и муниципальные служащие в случае совершения ими правонарушений коррупционной направленности, помимо других видов ответственности, подлежат и увольнению в связи с утратой доверия. С 2010 г. все государственные служащие, военнослужащие, сотрудники правоохранительных органов декларируют доходы и имущество. Сведения, содержащиеся в декларациях, проверяются, а результаты таких проверок рассматриваются специальными комиссиями. По итогам этой работы только за первую половину текущего года более 3 тыс. чиновников привлечено к ответственности.

В.В. Путиным в Послании Президента РФ Федеральному Собранию от 12.12.2012 особо указывается, что необходимо бороться с коррупцией, которая уничтожает ресурс национального развития. При этом В.В. Путин подчеркнул:". Ни одна бизнес-структура не должна пользоваться привилегиями от близости к исполнительной, законодательной или судебной власти, причем любого уровня".

А.И. Бастрыкиным отмечено, что борьба с коррупцией действительно приобрела более четкие очертания. Можно сказать, что начался ее следующий этап. Совершенно справедливо было некогда сказано, что ранее эта борьба касалась мелких или средних чиновников, а сейчас это борьба и с коррумпированностью в отношении высокопоставленных чиновников. Так сложилась оперативно-розыскная и процессуальная деятельность следственных органов. За 2012 г. было заведено порядка 20 тыс. дел по коррупции. По сравнению с прошлым годом показатель вырос в полтора раза. При этом 16,5 тыс. дел от общего числа были возбуждены в отношении чиновников Интервью председателя Следственного комитета Российской Федерации А.И. Бастрыкина «Российской газете». URL: http: //www.sledcom.ru/interview/273587.html? sphrase_id=215962. .

Ученые-криминалисты отмечают, что процессы, происходящие в Российской Федерации на протяжении последнего десятилетия, характеризуются преобразованиями, направленными на преодоление кризисных явлений в управлении, экономике, на формирование и развитие в стране рыночных отношений Гончаров В.А. Злоупотребление должностными полномочиями: законодательный и правоприменительный аспекты (по материалам судебной практики Ростовской области): Дис.... к. ю. н. Ростов-на-Дону: ЮФУ, 2007. С. 44. .

Анализ должностной преступности в России неизбежно вытекает из состояния со всем множеством коррупционных преступлений.

Разработка эффективных мер по противодействию коррупции и реализация таковых в контексте обеспечения развития страны являются необходимым средством обеспечения стабильности развития российского общества. Огромное значение приобретает работа по осуществлению грамотного и целенаправленного расследования преступлений, связанных со злоупотреблениями должностными полномочиями.

Статистический анализ данных ГИАЦ МВД России демонстрирует динамичный рост должностных преступлений. Так, за период с 2000 г. по 2012 г. число регистрируемых преступлений, предусмотренных главой 30 УК РФ, возросло в два раза. В общей структуре расследованных уголовных дел о должностных преступлениях преобладают факты злоупотребления должностными полномочиями и взяточничества Вислобоков С.В. Противодействие должностным преступлениям в России (уголовно-процессуальный аспект) // Российский следователь. 2012. № 16. С. 8 - 12.

Следует отметить, что должностные преступления обладают высокой латентностью, как естественной (незаявленные преступления), так и искусственной (скрытые преступления), поэтому есть основания говорить о том, что официальная статистика не отражает масштабов рассматриваемой проблемы.

Как отмечается в настоящее время специалистами, российское общество нуждается в выработке комплекса согласованных мер в сфере уголовной политики с учетом международных принципов и стандартов. При этом оказывается весьма примечательным, что на всем постсоветском пространстве Россия - единственная страна, где нет федеральной концепции противодействия преступности. Современная история российского нормотворчества в области противодействия коррупции насчитывает без малого два десятилетия, но, по нашему убеждению, государственную политику в этом разрезе нельзя признать последовательной Бураева С.К. О некоторых дискуссионных вопросах новой уголовной политики в области взяточничества // Вестник Бурятского госуниверситета. 2012. № 2. С. 9. .

Социальная сущность коррупции (от латинского corruptio - "порча, испорченность") - в дисфункции, деградации аппарата публичной власти (государственного аппарата и аппарата местного самоуправления). Коррумпированный аппарат уже непригоден для отправления функций государства и местного самоуправления, он бесполезен для общества. Это корпорация, которая обслуживает лишь внутренние свои потребности и работает в собственных интересах, сохраняя при этом видимость государственных форм. В бюрократической корпорации коррумпированного чиновничества действует свое квазиправо, квазимораль, имеется своя субкультура. Существо коррупции как антиобщественного явления - в его изменническом характере. Чиновнику предоставляются властные полномочия от имени и в интересах государства и общества. Он же предательски использует эти полномочия, злоупотребив оказанным доверием, в личных интересах и вопреки интересам службы (т.е. общественным и государственным интересам). В отличие от государственной измены тут измена носит частный характер - лицо не участвует во враждебной деятельности иностранного государства, а предает вверенный его попечению интерес исключительно в частных (обычно корыстных) целях Клепицкий И.А., Резанов В.И. Получение взятки в уголовном праве России. Комментарий законодательства. АРиНА, 2011. С. 66. .

Взяточничество - самая опасная форма коррупции. Опасность ее - в особой дерзости и цинизме взяточника, превращающего властные полномочия в предмет торговли. Он не только использует властные полномочия вопреки интересам общества и государства, полномочия эти предоставивших, но и "продает" их посторонним лицам. Для взяточничества как проявления коррупции характерны все ее основные черты (извлечение выгод из должностного положения, изменнический характер, поражение аппарата публичной власти) Там же. .

В законопроектах, направленных на борьбу с коррупцией, постоянно отмечается, что коррупция, понимаемая как подкуп - продажность различных категорий служащих, совершающих в связи с этим разные злоупотребления, приобрела в России невиданные ранее масштабы и представляет реальную угрозу не только правам гражданина и человека, но также национальной безопасности. При этом борьба с коррупцией должна вестись на основе и в рамках закона; без законодательного определения правовых границ данного явления и путей борьбы с ним нельзя ни разрабатывать, ни реализовывать любые программы по борьбе с коррупцией. Однако действующие правовые акты в настоящее время уже не обеспечивают эффективную борьбу с коррупцией во всех ее современных проявлениях, не учитывают последние международно-правовые акты, касающиеся борьбы с коррупцией, в том числе рекомендации по приоритету предупредительных мер.

С.К. Бураевой замечено, что по большому счету взяточничество - примитивная форма коррупции. Основная опасность не там. Масштабные коррупционеры, подрывающие основы государства, лоббирующие законы, организующие разворовывание бюджета и захват собственности, таких "детских" фокусов, как передача наличных из рук в руки (или разговоры об этом), себе не позволяют Бураева С.К. О некоторых дискуссионных вопросах новой уголовной политики в области взяточничества // Вестник Бурятского Госуниверситета. 2012. № 2. С. 11. .

Специалисты, проводившие исследования состояния взяточничества в Российской Федерации, пришли к выводу, что за год суммы, полученные в виде взяток, тратятся следующим образом:

урегулировать ситуацию с автоинспекцией (получение прав, техосмотр, нарушение ПДД) - 14,7% всех взяток, выплачиваемых гражданами (368,4 млн. долл.);

получить бесплатную медицинскую помощь в поликлинике - 12,5% всех взяток, выплачиваемых гражданами (183,1 млн. долл.);

попав в больницу, получить там полноценную бесплатную помощь и обслуживание - 11,8% всех взяток, выплачиваемых гражданами (182,5 млн. долл.);

поступить в вуз, перевестись из одного вуза в другой - 10,9% всех взяток, выплачиваемых гражданами (449,4 млн. долл.);

найти место в больнице для бесплатной операции или лечения серьезного заболевания - 8,4% всех взяток, выплачиваемых гражданами (236,8 млн. долл.);

получить нужную работу или обеспечить продвижение по службе - 4,4% всех взяток, выплачиваемых гражданами (56,2 млн. долл.);

получить услуги по ремонту, эксплуатации жилья - 4,2% всех взяток, выплачиваемых гражданами (22,7 млн. долл.);

получить жилплощадь и (или) оформить юридическое право на нее - 4,0% всех взяток, выплачиваемых гражданами (123 млн. долл.);

добиться справедливости в суде - 3,1% всех взяток, выплачиваемых гражданами (274,5 млн. долл.);

получить регистрацию по месту жительства, паспорт или загранпаспорт, разрешение на оружие - 2,5% всех взяток, выплачиваемых гражданами (65,8 млн. долл.);

получить помощь и защиту в милиции - 2,2% всех взяток, выплачиваемых гражданами (30 млн. долл.);

поступить в нужную школу и успешно ее окончить - 2,1% всех взяток, выплачиваемых гражданами (70,1 млн. долл.);

оформить право на получение социальных выплат - 1,9% всех взяток, выплачиваемых гражданами (6,6 млн. долл.);

решить проблемы в связи с призывом на военную службу - 1,6% всех взяток, выплачиваемых гражданами (12,7 млн. долл.);

оформить или пересчитать пенсию - 0,6% всех взяток, выплачиваемых гражданами (0,3 млн. долл.) Тихонов А.А. Состояние взяточничества в Российской Федерации // Общество и право. 2010. № 3. С. 180 - 182. .

В настоящее время по-прежнему не искорененными в полном объеме остаются причины взяточничества, указанные ранее специалистами:

" - низкая зарплата российского чиновника. Этой зарплаты не хватит даже на нормальное питание. Поэтому чиновник вынужден брать взятки, т.к. он является биологическим организмом, которому нужна пища, жилье, которому хочется иметь семью, детей;

нравственная деградация общества, когда деньги и возможность безнаказанного хамства оказались едва ли не единственными ценностями массового этического сознания;

низкий культурный уровень чиновника, ориентация его на удовлетворение почти исключительно животных потребностей;

незаинтересованность властей в борьбе с коррупцией, т.к. с коррумпированным, нравственно деградирующим чиновником легче работать (без претензий, моральных принципов, собственного достоинства и в неограниченном подчинении);

неразвитость демократических институтов, отсутствие действенных форм социального контроля, низкая правовая и политическая культура и пассивность (по существу - "забитость") населения, отстраненность его от участия в управлении делами общества и государства, авторитарный политический режим, бесконтрольность и произвол со стороны властей и, в частности, правоохранительных органов, чрезмерное увлечение методами "тайной полиции" - агентурным и другими непроцессуальными методами, что ведет к сращиванию правоохранительных органов с организованной преступностью;

монополизм и олигархия в экономике, продажность СМИ;

низкое качество законодательства, ориентированного не на правовые, а на распорядительные методы регулирования практически всех сфер общественной жизни, оторванность законодательства от реальных условий общественной жизни;

излишний аппарат публичной власти, в особенности аппарат местного самоуправления (например, на районном уровне он даже более бесконтролен и оторван от избирателей, чем аппарат федеральной власти, деятельность которого освещается в СМИ)".

Таким образом, согласимся с позицией ученых, что постоянное уточнение определения коррупции важно в целях его совершенствования, что предполагает неизменное обращение к анализу применения законодательства о противодействии коррупции. Действительно, даже безупречное законодательство имеет положительный эффект лишь в том случае, если оно последовательно и точно применяется. В актах применения норм права проявляются авторитет и сила государства, поэтому так важно обеспечить снижение коррупционной угрозы в процессе правоприменения Хабриева Т.Я. Коррупция и право: доктринальные подходы к постановке проблемы // Журнал российского права. 2012. № 6. С. 5 - 17. .

По мнению С.Д. Хазанова, необходимо привлечение гражданского общества к осуществлению мер по противодействию коррупции, проведению независимой и научно-правовой антикоррупционной экспертиз. Поскольку проблема противодействия коррупции непосредственно связана с проблемой эффективности государственного управления Мусаелян М.Ф., Хатаева М.А. Правовые проблемы противодействия коррупции // Журнал российского права. 2012. № 1. С. 108 - 120. .

Тем самым борьба со взяточничеством и коррупцией должна проходить через искоренение их причин, что в настоящее время и преследуется органами государственной власти при реализации современной государственной политики в области борьбы с коррупцией, отвечающей современным мировым стандартам, что, несомненно, является огромным положительным моментом.

3.2 Совершенствование процедуры предупреждения взяточничества

В качестве важного элемента реализации государственной политики в сфере противодействия коррупции выступает уголовно-правовое воздействие. Поэтому достаточно актуальным является вопрос о целесообразности введения в Уголовный кодекс Российской Федерации (далее УК РФ) специальной главы о коррупционных преступлениях. Но такое законодательное решение будет выглядеть обоснованным только в случае научного объяснения того, чем действия данной группы отличаются от других посягательств, совершаемых должностными лицами. Важно правильно определить сферу общественных отношений, которая могла бы претендовать на роль видового объекта новой главы и показать ее недостаточную защищенность уже имеющимися уголовно-правовыми средствами. В противном случае изменение уголовного закона получится косметическим и декларативным, а идея будет дискредитирована.

В статье 1 Федерального закона от 25 декабря 2008 года № 273-ФЗ "О противодействии коррупции" последняя определяется перечислением ряда деяний, ответственность за которые уже предусмотрена в УК РФ: "злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами". Законодатель признал коррупционными преступления, совершаемые управленцами коммерческих организаций, то есть лицами, указанными в п.1 примечания к ст. 201 УК РФ. Между тем в теории сложилось представление о коррупции как о "социальном явлении, заключающемся в разложении власти, когда государственные (муниципальные) служащие и иные лица, уполномоченные на выполнение государственных функций, используют свое служебное положение, статус и авторитет занимаемой должности в корыстных целях для личного обогащения или в групповых интересах".