Региональные связи рязанской книжной культуры во второй половине XVI столетия

О некоторых книжных интересах архиепископа Мисаила может дать представление запись в старопечатной Минее на месяц февраль (изд. 1646 г.), в ней говорится о вкладе рязанским владыкой в новгородский монастырь полного комплекта старопечатных Миней: «Лета 7160 (1652) марта 1 дня дал сию книгу минею месячную февральскую и все двенадцать миней во весь год смиренный Мисаил, архиепископ рязанский и муромский, в монастырь, в дом Николая чудотворца на Полисть по своему обещанию, по своих родителех» (архив Новгородского музея, № 11602, лл. 132, 174, 180, 212). В документах о покупке изданий Московской типографии имя рязанского архиепископа Мисаила встречается достаточно часто173. По данным IL М. Строева Мисаил был хиротонисан в архиепископа Рязанского и Муромского из иеромонахов новгородского Деревяницкого монастыря, из «ризничих митрополита Новгородскаго».

В описании рязанского Николо-Радовицкого монастыря конца XIX в. упомянут рукописный Служебник, происходивший, возможно, из новгородского Софийского собора. В "последовании часов, певаемых в навечерие Рождества Христова" И.Ф. Токмаковым было прочитано: «...еще бо прияхом (написано в ней - И.Т.) певаемо во святейшей великой церкви Божия Премудрости». Исследователь XIX в. отметил отличительную особенность порядка богослужения и упоминание в тексте имени великого князя Василия Ивановича, «Владимирскаго и Московскаго, Новгородскаго и Тверскаго и всея Руси». Книжный памятник был написан полууставом и частично скорописью (вероятно, конволют XVI-XVII вв.). В рукописи читались, например, службы евангелисту Иоанну Богослову, Семиону Столпнику, ап. Анании и Роману певцу. И.Ф. Токмаков отметил записи 1563 г. и второй половины (?) XVII в. Вторая запись была сделана в середине книги: «Лета 7850 (?) дана в дом Рождеству пречистые в (О)какиеву пустынь и образу Николе чудотворному на озере на Радовицком при игумене Ионе Рогоже». В синодике Николо-Радовицкого монастыря XVII в. дважды упомянуты роды двух церковнослужителей: «убиеннаго Мисаила архиепископа инока схимонаха» и «священно игумена инока Ионы убиенного». Современное местонахождение упомянутых рукописей Николо-Радовицкого монастыря нам неизвестно. Небольшой период пребывания владыки Мисаила на рязанской кафедре стал результатом активной проповеднической деятельности, которая встретила резкое сопротивление мордвы в Шацком уезде, что привело к убийству церковного иерарха.

В научной литературе известны сведения о том, что Иларион Рязанский активно изучал греческий язык: «...будучи уже архиепископом, он учился греческому языку у прибывшего в Москву грека, архимандрита Дионисия, деятельнейшего участника собора 1666-1667 гг. (об этом греке среди старообрядцев ходила дурная слава). Приверженность И. к новой образованности проглядывает в его словах, сказанных во время допроса старцу Авраамию: "А вы, брате Авраамей, конечно за неведение погибаете. Не учася риторства, ни философства, ниже грамматического здравого разума стяжали есте, а начнете говорить выше ума своего"». Известно приветственное слово митрополита Илариона Рязанского, сказанное им при встрече под Москвой прибывших на Русь восточных патриархов, а также духовное завещание. По мнению Н.В. Понырко, «приветственное слово написано пышным, украшенным стилем Симеона Полоцкого (издано Н. Субботиным). Духовное завещание, составленное в привычных традициях этого жанра, несколько отличается от завещаний большинства духовных русских церковных иерархов короткой концовкой, представляющей собой как бы пастырскую проповедь на тему: "Братия мои возлюбленнии, помните выну последняя (т.е. кончину) и вовеки не согрешите" (издано Т. Воздвиженским)». Исследовательница полагает, что Иларион был связан с Симеоном Полоцким общей для них приверженностью к образованности: «После отъезда И. в Рязань отношения его с Симеоном Полоцким поддерживались путем переписки и отличались такой близостью, что Симеон позволял себе оказывать покровительство лицам, искавшим благосклонного внимания рязанского митрополита»17б. На одном из экземпляров печатного издания сочинения Симеона Полотского «Вечеря душевная» из ГПИБР имеется запись: «Сия книга Рязанской семинарии священной библиотеки проповедана конционатором Симионом иеромонахом Полотским. Сие сокровище духовное очень преизрядное».

По мнению И.В. Грачевой, отношения Илариона с рязанской паствой не были простыми. Когда в Рязань на «исправление» попал последователь Аввакума юродивый Федор, «даже среди сторонников архиепископа нашлись тайные сторонники Аввакума, устроившие побег его ученику». В Солотчинский монастырь был сослан другой ученик протопопа Сергий. Выходцем из Рязанского уезда оказался пойманный «раскольничий наставник», назвавшийся старцем Вавилойш. Одним из несомненных свидетельств борьбы рязанских иерархов с расколом старообрядчества служит упоминание о рукописном списке «Никадимова Евангелия» 1641 г. из Нижнего Новгорода (?) в библиотеке Рязанской духовной семинарии179. Интересно, что в начале 1670-х годов в Рязани проходил сыск про составителей сатирического лицевого листа, за которым наблюдал сам царь и бояре. На одной стороне «воровского подметного листа» в реалистической манере были даны четыре «демонских лика»: антихриста, царя, государя, царицы; на другой - три «непристойных лика»: рязанских площадных подьячих Авдея Епихина, Артемия Карпова и Калистрата Суворова. В.С. Румянцева предполагает, что эти данные, обнаруженные в документах Разрядного приказа, могут свидетельствовать о том, «что в Переяславле-Рязанском действовал молодежный кружок вольнодумцев из подьяческой, служилой среды и белого духовенства. Все его участники были грамотными, а некоторые из них умели рисовать, каллиграфически писать и сочинять стихи. Образцом для изображения "демонских ликов" обычно служили лицевые Апокалипсисы....в Новгородском уезде (! - Д.Г.) несколько позже получили широкое распространение такие же сатирические лицевые листы и подметные тетради». (Выделено мной - Д.Г.) Известно, что и позднее рязанские книжники фигурировали в подобных делах. В 1700 г. был привлечен к «розыску» рязанский книгописец Григорий Талицкий, «распространявший в народе "ругательные тетрадки", в которых называл Москву вторым Вавилоном, а Петра - антихристом». (Выделено мной - Д.Г.) В связи с этим делом главный судья Преображенского приказа Ф.Ю. Ромодановский вызвал в приказ рязанского митрополита Стефана (Яворского) «для увещевания еретика», последнего, однако, переубедить не удалось. В дальнейшем были раскрыты единомышленники рязанского книгописца, среди них оказались иконник Иван Савин и пономарь Артамон Иванов, а также тамбовский епископ Игнатий и игумен Шацкого Чернеевского монастыря Софроний.

И.В. Грачева обратила внимание на тот факт, что в деле 1670-х гг. фигурирует подьячий «домовых духовных дел» митрополита Илариона, с чем исследовательница склонна связывать «неожиданно мягкий» приговор уличенным в «воровстве». Очевидно, к этому «делу» может иметь отношение вопрос о сложении Иларионом Рязанским с себя высокого сана митрополита. Вскоре, в 1673 году на пути в нижегородский Макариев монастырь Иларион скончался и был похоронен в Архангельском соборе Рязанского кремля. Таким образом, весь период деятельности Илариона на Рязанской митрополии был насыщен значительными церковно-политическими событиями общерусского масштаба, связанными с церковными реформами. Сыскные дела 1671-1672 и 1700 гг. убеждает в существовании в Рязани этого времени грамотных людей, книжников среди разных слоев населения, некоторые из них, очевидно, чутко следили за перипетиями общественно-политической жизни эпохи, причем стремились, судя по всему, к критическому осмыслению предлагаемых временем новых ценностей и идей.

В контексте рязанской книжности XVII в. заслуживает внимательного рассмотрения вопрос о пребывании в 1681 - 1686 гг. на рязанской кафедре митрополита Павла (Моравского). Предшествующий период деятельности русского церковного иерарха (1670-е гг.) был связан с нижегородским Макарьевым монастрырем и архиепископиями Коломенской и Каширской, и Суздальской и Юрьевской. В период его управления Рязанской митрополией был построен грандиозный Успенский собор - замечательный памятник русской архитектуры. Митрополит Павел был поборником образования. Известна его наставительная грамота 1683 г., в которой он обращался к архимандриту Иоанно-Богословского монастыря Иосифу и к келарю Солотченского монастыря Пахомию, «в ней говорится о многочисленных нарушениях церковных правил и обрядов в Рязанской епархии»183. Церковный иерарх, судя по всему, был весьма хорошо подкован в богословских вопросах и коснулся в своей наставительной грамоте к рязанской пастве спора о времени пресуществления. По наблюдениям В.К. Зиборова, Павел «придерживался иной точки зрения по этому вопросу, нежели патриарх Иоаким: "В божественной литургии ума намерение твердо имети. Ума же намерение сие есть, егда глаголет словеса сия: Приимите, ядите и пейте от нея - да имать ум свой собран в оны словеса... Блюди, о иерее! аще во время оно ум твой будет неподвижным... Аще ж в то время уста твоя глаголют оне словеса, ум же твой иная мыслит, веждь, яко смертию, сиречь непрощенно согрешаеши". В своей грамоте П. показал глубокое знание текста Библии».

Пояснить факт богословской образованности рязанского митрополита Павла, его непосредственного знакомства с многочисленными текстами Библии не представляет труда в свете записей на книжных памятниках, сохранившихся в современных хранилищах. Их анализ со всей очевидностью свидетельствует о том, что митрополит Павел организовал в Рязани активную и целенаправленную деятельность по сбору и приобретению, а также «строению» церковных книг. Иногда они вскоре отдавались вкладами в различные церкви на территории Рязанской и Муромской епархии (например, в митрополичьи домовые вотчины с. Санское и с. Ижевское на тер. совр. Спасского р-на Рязанской обл.). Из записи украинской скорописью в одном из Спасских синодиков XVII в. (РИАМЗ, № 8613) узнаем о вкладе этой книги митрополитом Павлом в рязанский Спасо-Преображенский монастырь. Некоторые из книг, наиболее ценные по содержанию, особенно рукописные памятники оставались в библиотеке Рязанского архиерейского дома. Митрополит Павел располагал достаточно большим штатом писцов. Кто-то из них наверняка мог заниматься перепиской богослужебных текстов. Записи на рукописных и старопечатных книгах XV -первой половины XVII вв. донесли до нас имена целой группы подьячих из митрополичьей канцелярии Павла в Переяславле Рязанском - Иван Морозов, Григорий Морозов, Григорий Стефанов, Евстратей Серов, Микита Алтухов, Тит Алтухов, Иван Григорьев. Печатное Евангелие 1681 г. «богомольцу своему» митрополиту Рязанскому и Муромскому Павлу пожаловал царь Федор Алексеевич. С точки зрения представления о широких рамках церковной юрисдикции и, вероятно, культурного влияния рязанской митрополии при Павле Моравском на прилегающие к югу территории в 80-е гг. XVII в. представляет интерес запись 1683 г. на Прологе РГБ за сентябрь-февраль второй четверти XVI в. Во Владимиро-Суздальском музее-заповеднике хранится рукописная Минея служебная на февраль конца XV - начала XVI вв. также с записью 1683 г. по нижнему полю лл. 1 - 39 о подписании рукописной книги Борисоглебского монастыря в Муроме по указу митрополита Павла и архимандрита Авраамия с «рукоположением архиепископа (так! - Д.Г.) рязанского и муромского» (на переднем форзаце)188. То есть, митрополит Павел поддерживал книжные связи и в Муроме - с уже упоминавшимся архимандритом Авраамием. Несомненно, рязанский архиерей четко осознавал ценность древних книжных памятников и, без сомнения, не упускал возможности самостоятельно знакомиться с содержанием рукописных оригиналов литургических книг.

Зная, что митрополичьи подьячие могли иметь отношение к книжному делу в 1660-е - начале 1670-х гг. (некоторые детали свидетельств о «воровском» розыске 1671-1672 гг. в Переяславле Рязанском), трудно сомневаться в возможности существования определенной, корпоративно сплоченной группы писцов, некоторые из них могли быть книгописцами, при казенном приказе Рязанской епархии в правление митрополита Павла.

Итак, исследование показало, что роль рязанских владык в развитии книжной культуры региона в XVII столетии является более чем заметной. В рассматриваемый период практически все рязанские иерархи - архиепископы, позднее митрополиты - оставили свой след в культуре и церковно-политической истории Руси. Рязанские архиепископы Антоний и Моисей, вероятно, имели определенное отношение к формированию рукописной традиции литературных произведений, известных в составе Муромского цикла («Повесть о рязанском епископе Василии» и «Сказание об Унженском кресте»). При архиепископе Антонии в Архангельском соборе Переяславля Рязанского работал крупный книжный мастер священник Никифор. В период рязанского владычества Моисея и Мисаила, вероятно, появились условия для знакомства рязанских книжников с книжно-литературными традициями Москвы, Новгорода и Троице-Сергиева монастыря, с ними в предшествующий период были тесно связаны названные архиереи. Архиепископ, а затем митрополит Рязанский и Муромский Иларион сыграл заметную роль в событиях, связанных с церковными реформами патриарха Никона, повлекшими за собой раскол Русской Православной Церкви. Обнаруженные упоминания о книгах на греческом языке в составе библиотеки Рязанского архиерейского дома (свидетельство описи XVIII в.) показывают возможность знакомства рязанских книжников с греческо-русской традицией книжности XVII в. Рязанский митрополит Иосиф имел отношение к переводческой деятельности с польского на русский язык, что свидетельствует о его интересе к этой области книжного творчества и образованности. Его приближенный книгописец Игнатий, судя по всему, был достаточно крупным книжником, работавшим в Рязани при митрополичьей кафедре. Митрополит Павел организовал силами своего казенного приказа весьма широкую и целенаправленную деятельность по сбору и хранению древних памятников книжности на территории Рязанской и Муромской епархии.

Рязань с самого начала не была в стороне и от старообрядческой традиции книжной культуры, поскольку в ссылку сюда попали последователи протопопа Аввакума Федор и Сергий.

Рассмотренные данные убеждают в вероятности развития и пополнения ценнейшей библиотеки рязанских архиереев на протяжении XVII столетия. В настоящей работе удалось определить лишь некоторые пути поиска утраченной библиотеки, свидетельства о ней выявлены и приведены в объеме, позволяющем увидеть основу изучаемого явления. Существование библиотеки в XVII веке не вызывает сомнений, что уже само по себе является важным фактом в истории рязанской книжности в рамках завершающего периода истории книжной культуры средневековой Руси.

Список литературы

1. Амслькин А.О. Иконописцы Рязанской земли в XVII веке по записным книгам рязанского архиепископа Антония // Материалы и исследования по рязанскому краеведению: Сб. научных работ. Т. 3. Рязань, 2002.

2. Бобров А.Г. Монастырские книжные центры Новгородской республики // Книжные центры Древней Руси: севернорусские монастыри. СПб., 2001.

3. Буланин Д. [М.] Последнее столетие древнерусской книжности // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 3 (XVII в.) Ч. 1. А-3. Отв. ред. Д.С. Лихачев. СПб., 1993.

4. Горбунов Б.В. Социально-политическое развитие Юга Русского государства во второй половине XVI в. (по материалам Рязанского края) // Труды Рязанского исторического общества. Вып. 1. Рязань, 1997.

5. Грачева И.В. «Друг мой Иларион...» (протопоп Аввакум и рязанский митрополит Иларион) // Бочаров Д.В., Грачева И.В., Чапышкин В.Л. Очерки истории литературы Рязанского края. Рязань, 1996.

6. Дмитриева Р.П. Описи рукописей Иосифо-Волоколамского монастыря XVI в. // Книжные центры Древней Руси: Иосифо-Волоколамский монастырь как центр книжности. Л., 1991.

7. Зимин А.А. Опричнина Ивана Грозного. М., 1964.

8. Карташев А.В. Очерки по истории Русской церкви. Т. 1. М., 1993.

9. Каталог славяно-русских рукописных книг XV века, хранящихся в Российском государственном архиве древних актов / И.Л. Жучкова, Л.В. Мошкова, А.А. Турилов. М., 2000.

10. .Клосс Б.М. Избранные труды. Т.II. Очерки по истории русской агиографии XIV - XVI веков. М., 2001.

11. Клосс Б.М. Никоновский свод и русские летописи XVI - XVII веков. М., 1980.

12. Коновалов Д.А. Рязанские истории. М., 1990.

13. Корецкий В.И. Закрепощение крестьян и классовая борьба в России во второй половине XVI в. М., 1970.

14. Кукушкина М.В. Описи книг XVI-XVII вв. библиотеки Антоииево-Сийского монастыря // Материалы и сообщения по фондам отдела рукописной и редкой книги Библиотеки Академии Наук СССР. М.-Л., 1966.

15. Кукушкина М.В. Монастырские библиотеки Русского Севера. Очерки по истории книжной культуры XVI - XVII вв. Л., 1977.

16. Кукушкина М.В. Собрания книг, поступившие в Соловецкую библиотеку в виде вкладов // Русские библиотеки и частные книжные собрания XVI - XIX веков. Сборн. науч. трудов. Л., 1979.

17. Крушельницкая Е.В. Описи строений и имущества Соловецкого монастыря XVI в.: кодикологическое и текстологические особенности, датировка, структура текста // Книжные центры Древней Руси: Соловецкий монастырь. СПб., 2001.

18. Крушельницкая Е.В., Тутова Т.А. Старцы Соловецкого монастыря XVI в. по упоминаниям в грамотах ризничной коллекции и другим документам (указатель имен) // Книжные центры Древней Руси: Соловецкий монастырь. СПб., 2001.

19. Описи книг Иосифо-Волоколамского монастыря 1573 и 1591 гг. Публ. Р.П. Дмитриевой // Книжные центры Древней Руси: Иосифо-Волоколамский монастырь как центр книжности (далее-Описи книг 1573 и 1591 гг.). Л., 1991.

20. Петров К.В. Новые источники по истории Смоленской войны 1632 - 1634 гг. // Очерки феодальной России. М., 2000.

21. Поздеева И.В. Коллекция старопечатных книг XVI - XVII вв. из собрания М.И. Чуванова: каталог. Подг. при участии М. И. Чуванова. Под. ред. Е.Л. Немировского. М., 1981.

22. Пушков В.П. Деятельность Московского печатного двора по распространению духовной литературы в 7145 (1636/37) году // Поздеева И.В., Пушков В.П., Дадыкин А.В. Московский печатный двор - факт и фактор русской культуры. 1618-1652: От восстановления после гибели в Смутное время до патриарха Никона: Исследование и публикации. М., 2001. 24.Румянцева В.С. Народное антицерковное движение в России в XVII веке. М., 1986.

23. Рыжова Е.А. Литературное творчество книжников Антониево-Сийского монастыря XVI - XVIII вв. // Книжные центры Древней Руси: северорусские монастыри. СПб., 2001.

24. Сахарова О.М. Иконы XVI века в собрании РИАМЗ (обзор коллекции) // Вторые Яхонтовские чтения. Материалы научно-практической конференции. Рязань, 23-25 октября 2002 года. Рязань, 2003.

25. Святитель Василий Рязанский. Житие. Акафист. Рязань, 2002.

26. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 3 (XVII в.) Ч. 2. И-О. СПб., 1993. 29.Сметанина С. И. Вотчинные архивы рязанских духовных корпораций XIII - начала XVII века // Русский дипломатарий. Вып. 6. М., 2000. С

27. Сметанина С.И. К вопросу о правительственной политике в отношении церковного землевладения в годы опричнины // История СССР. 1978. № 3.

28. Успенский Б.А. Борис и Глеб: восприятие истории в Древней Руси. М, 2000.

29. Фонкич Б.Л. Греческое книгописание в России в XVII в. // Книжные центры Древней Руси. XVII век. Разные аспекты исследования. СПб., 1994.

30. Чернов С.З. Новгородская и великокняжеская «половины» Волока Ламского в XIII - XV вв. // Новгородский исторический сборник. Вып. 7 (17). СПб., 1999.

31. Яковлев В.В. Новгородско-Псковская летопись 1630 г. // Опыты по источниковедению. Древнерусская книжность. Вып. 4. СПб., 2001.

Размещено на Allbest.ru