Тема супружеской войны в "Укрощении строптивой" У. Шекспира и "Школе злословия" Р.Б. Шеридана

Размещено на http://www.allbest.ru/

Департамент образования города Москвы

Государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования города Москвы

«Московский городской педагогический университет»

Институт гуманитарных наук

Кафедра зарубежной филологии

Курсовая работа

Тема супружеской войны в «Укрощении строптивой» У. Шекспира

и «Школе злословия» Р.Б. Шеридана

Москва

2013



Содержание

Введение

1. Тема супружеской войны в европейской литературе Средневековья и Ренессанса: от фарсов и фаблио - к комедии

2. Тема супружеской воны в комедии У. Шекспира «Укрощение строптивой»: традиционное и новое

3. Тема супружеской войны в «Школе злословия» Р.Б. Шеридана: традиционное и новое

4. Особенности трактовки мотива супружеской войны Шекспиром и Шериданом (сопоставительный анализ)

4.1 Место анализируемого мотива в пьесах Шекспира и Шеридана

4.2 Цели обращения к анализируемому мотиву в пьесах Шекспира и Шеридана

4.3 Анализ сопоставляемых ситуаций, рассматриваемых в произведениях Шекспира и Шеридана, и форма супружеской войны

Заключение

Список использованной литературы



Введение

Данная тема привлекла меня своей новизной. Отдельные ее элементы встречаются в исследованиях, но обычно ученые берут какую-либо часть этой темы. Например, М. М. Морозов частично захватывает тему супружеских войн, разбирая фаблио; Дж. Буллок рассматривает эволюцию темы супружеской войны от фаблио до «Укрощения строптивой» Шекспира; Н. М. Маршова, разбирая пьесу «Школу злословия», уделяет больше внимания главной теме комедии - злословию в высшем свете и истории братьев Сэрфесов; А. А. Аникст в самом общем виде рассматривает комедии Шекспира и т. д.

Следовательно, новизна моей работы обусловлена отсутствием современных исследований на тему сравнения отношений в супружеских парах в названных пьесах Шекспира и Шеридана.

Цель исследования: сравнение освещения темы супружеской войны в «Укрощении строптивой» Шекспира и «Школе злословия» Шеридана.

Объект исследования: пьесы «Укрощение строптивой» и «Школа злословия».

Предмет исследования: общие и отличительные черты в освещении темы супружеской войны в названных пьесах.

При осмыслении темы курсовой мне показалось, что необходимо рассмотреть процесс развития этой темы с самого ее зарождения, выявить традиции в трактовке темы, потому что любой автор, каким бы новатором он ни был, опирается на традиции. При этом он в чем-то отступает от них, следуя своему замыслу, и таким образом создает новые варианты сюжетов и характеров. В соответствии с этим, задачи моего исследования следующие:

рассмотреть традиции трактовки темы супружеской войны (начиная с ее возникновения);

установить элементы традиции и новаторства в освещении темы у Шекспира и у Шеридана;

установить отличительные и общие черты в освещении названными авторами темы супружеской войны.

Работа состоит из четырех частей: в первой части рассматриваются ранние трактовки темы, начиная с ее возникновения, во второй рассматривается трактовка темы в пьесе Шекспира, в третьей - трактовка темы в пьесе Шеридана, в четвертой выделены черты сходства и различия в раскрытии темы у Шекспира и Шеридана.

1. Тема супружеской войны в европейской литературе Средневековья и Ренессанса: от фарсов и фаблио - к комедии

Тема, поднятая в выбранных произведениях, не нова. Ее разрабатывали еще в средние века, в частности, во французских фаблио и фарсах. «Фаблио - городская стихотворная повесть, рожденная городской действительностью, остросюжетная по своему содержанию» [15, стр. 144]. К жанру фаблио очень близок жанр фарса. «Фарс (от лат. farsum - начинка, фарш) - жанр средневекового народного театра: небольшая комическая сценка или пьеса, как правило, бытовой или сатирической направленности, разыгрываемая между действиями во время исполнения религиозных драм (мистерий) с целью развлечь зрителя». [21, стр. 190] Оба жанра объединены близкой, или одной и той же, тематикой, и единой стихотворной формой (восьмисложник с парной рифмой), и сложились приблизительно в одно время - в конце XII - начало XIII вв. Это время распространения деятельности средневекового комедийного театра. В отличие от спектаклей на библейские сюжеты, тематика фарсов очень часто была будничной, светской и касалась жизни широких слоев населения. Для них типичны разнообразные конфликты, затрагивающие те или иные стороны жизни средневекового горожанина. Некоторые исследования французских литературоведов посвящены сугубо произведениям, где изображены семейные ссоры, борьба за главенство в семье, супружеские измены и т. д. Таким образом, «жизнь в фарсах предстает как… упорная, ожесточенная война всех против всех». [15, стр. 154]. И эта война начинается с самой маленькой ячейки общества - с семьи. Огромное количество фарсов посвящено теме супружеской войны. Муж и жена постоянно ссорятся, выясняют, кто в доме главный, между ними ежедневно вспыхивают перебранки и потасовки. Роль религии в средние века была очень велика. Под ее влиянием в обществе сложились определенные взгляды на женщину. Она уже изначально виновата в первородном грехе, так чего же хорошего от нее можно ожидать? Поэтому в большинстве семейных неурядиц виновата плохая жена. Она сварлива, жадна, распутна. Но в то же время она не просто вставляет мужу палки в колеса, чтобы позлить его, она отстаивает свои права и проявляет при этом смекалку и находчивость. Именно эти черты заставляли авторов фарсов сочувствовать своим героиням, изображать их как полноценных соперниц мужчин, ни в чем им не уступающим, а иногда даже и превосходящим (фарс «Лохань»). Иногда авторы фаблио и фарсов рассказывают о методах, которыми мужья приручают строптивых жен. В истории “Sire Hain et Dame Anieuse” рассказывается, что муж запер строптивую жену в бочке с водой и держал ее там, пока она не взмолилась о помиловании.

На английскую почву эти рассказы попали благодаря Джеффри Чосеру и его «Кентерберийским рассказам». Молодой Чосер многому научился у французских авторов XIII - XIV вв., которые были в то время в моде у англичан, а позже во время посещения Италии, у итальянских писателей: Данте, Петрарки, Боккаччо. При этом, обрабатывая новеллы итальянцев и французские фаблио, он писал на лондонском диалекте, который с того времени стал литературным английским, и превращал грубый юмор французских фаблио в новеллу характера, погружая читателя в типичную английскую среду того времени. Тема борьбы супругов за первенство и образ женщины, борющейся за свои права, тоже переходит в «Кентерберийские рассказы». Самые яркие примеры, которые мы можем найти в книге Чосера - это «Пролог» и «Рассказ батской ткачихи». Чосер выставляет свою героиню на посмешище. Своим поведением ткачиха переворачивает привычный для того времени порядок вещей, для ее современников сама мысль о главенстве женщины была смешной. Поэтому Чосер превращает этот образ в сугубо фарсовый, комический. Ткачиха оправдывает свое поведение ссылками на Библию и доказывает с ее помощью, что муж обязан выполнять супружеские обязанности, никогда не отказывая жене в плотских утехах. Она часами донимала первых трех мужей своей болтовней и брюзжанием, обвиняла их в поступках, которых они не совершали, четвертого заставляла постоянно ревновать, а с пятым все время бранилась.

I'd be first to complain, and always find

Our way was quickly over…

Я первой нападала, билась смело,

С налету я выигрывала бой…

(Пер. И. Кашкина)

I'd not correct myself by his advices.

I hate a man who tells me of my vices,

And so do more of us, God knows, than I.

So mad with me this made him he could die,

But I would not forbear in any case.

Мне - да смириться под его кнутом?

Чтоб все мои пороки обличал он?

Нет, никогда такого не бывало,

Да и не будет ни с одной из нас.

(Пер. И. Кашкина)

утверждает ткачиха, рассказывая о своих взаимоотношениях с мужьями. Она настолько яростно отстаивала свои права, что ударила своего пятого мужа, когда он начал читать ей книгу о непокорных женах. Правда после этого ткачиха очнулась на полу «с разбитою щекой и головой». В «Рассказе батской ткачихи» повторяется идея о том,

Что женщине всего дороже власть

Над мужем, что она согласна пасть,

Чтоб над любимым обрести господство.

(Пер. И. Кашкина)

… What women most desire is sovereignty

Over their husbands or the ones they love,

To have the mastery, to be above.

После Чосера тема непокоренных своенравных жен встречалась в “Jest Books” и “Tales and Quick Answers” (1567). В “Jest Books” мы находим рассказ о трех мужьях, которые много претерпели в семейной жизни. “Tales and Quick Answers” содержит рассказ о человеке, который, когда его жена утонула, стал искать ее, идя против течения, мотивируя это тем, что она была настолько упрямой, что даже после смерти будет делать все наперекор законам природы и общества.

Ближе всего к теме укрощения находится рассказ о том, как мужчина женился на девушке, отец которой находился под каблуком у своей властной супруги. Мать дала невесте советы по управлению мужем, но она не успела их применить. Муж напугал ее, притворившись взбешенным и убив свою собаку за то, что она ослушалась его. Когда они приехали домой, муж наказал повара за плохо приготовленный обед и избил жену. Когда родители приехали к ним в гости через три месяца, они нашли свою дочь очень послушной [См.: 20, стр. 59].

В «Жестах» Скоггина собраны подобные истории. Скоггин - это шут времен Генриха IV. Когда его собственная жена попробовала показать свой характер и начала перечить ему, он высек ее.

В 1594 г. была издана самая знаменитая предшественница «Укрощения строптивой» - «Укрощение одной строптивой», «The Taming of a Shrew» (автор неизвестен). В ней героев зовут Фернандо и Кейт, и укрощение здесь носит примитивный, прямолинейный характер. Фернандо отвечает грубостью на грубость. Он «ломает» под себя Кейт, запугивает ее и морит голодом, является на свадьбу в старом платье, объясняя это тем, что не хотел испортить свой лучший костюм по пути на торжество. Портрет Фернандо отличается схематичностью, в нем нет того психологизма и перемены чувств, с которыми мы встречаемся в шекспировской пьесе.

Таким образом, во всех произведениях, предшествующих шекспировской комедии, тема супружеской войны раскрывается довольно однобоко: муж и жена постоянно спорят, в большинстве споров виновата жена, которая не отличается добропорядочностью, груба, сварлива и своенравна, а муж либо рабски подчиняется ей (пример - фарс «Лохань»), либо усмиряет ее (пример - «Jests» Скоггина).



2. Тема супружеской войны в комедии У. Шекспира «Укрощение строптивой»: традиционное и новое

супружеский война пьеса образ

По мнению некоторых исследователей, Шекспир просто переработал пьесу «Укрощение одной строптивой» (Э. К. Уилсон, А. А. Аникст и др.). При этом он не только поменял имена героев, но и существенно изменил образы укрощаемой и укротителя.

Петруччо в отличие от Фернандо более индивидуален, его роль осложнена тем, что в процессе укрощения (практически полностью копирующем действия Фернандо) он влюбляется в жену. Его план укрощения тоньше, чем у Фернандо, и придуман еще до встречи с Катариной, тогда как Фернандо решает, как ему побороть упрямство супруги, уже дома, и он открыто излагает программу своих действий: морить Кейт голодом, не давать ей спать и т. д. Петруччо же объясняет свои действия заботой о жене: он не дает ей есть, потому что блюдо невкусно, не дает спасть, потому что постель недостаточно мягкая и т. п. Он намеренно игнорирует строптивость Катарины при первой встрече, так же как и Фернандо (правда, в более красочных выражениях), заявляя, что девушка влюбилась в него с первого взгляда. Образ Фернандо в целом не отличается остроумием, что очень хорошо видно в его первом разговоре с Кейт: он настаивает, что девушка любит его и выйдет за него замуж, а строптивицу лишь разыгрывает из себя (“they say you art a shrew”). Он идет напролом, отвечает грубостью на грубость [20, стр. 63] и таким образом побеждает Кейт. Петруччо больше разыгрывает грубость и тем самым переводит их с Катариной отношения в другой план, создавая особое игровое пространство, где Катарине не стыдно уступить мужу и принять правила игры.

Психологический портрет Катарины тоже нарисован Шекспиром тоньше, чем у его неизвестного предшественника. Степень индивидуализации героини отражается уже в названии пьесы. У неизвестного автора пьеса называется “The Taming of a Shrew”, у Шекспира - “The Taming of the Shrew”, а на первый план выдвигается сложная личность Катарины, надевшей на себя «маску причудливого поведения» [16, стр. 316]. Катарина, также как и Кейт, удивлена и возмущена поведением мужа, но все же, когда он хочет уехать со свадьбы, она сначала просит его остаться и лишь после его отказа заявляет, что никуда не поедет. Кейт сразу говорит, что если Фернандо может уехать с праздника, покинув приглашенных на свадьбу друзей, то она это делать не будет. (“Ile not go.”).

Though you in madding mood would leave your friends

Despite of you Ile tarry with them still.

(scene VII)

Вежливость просыпается в Кейт только в сцене XIII, после голодного дня и бессонной ночи. По дороге в Афины супруги препираются из-за светила на небе. Кейт спорит слабо и с неохотой, а Фернандо открыто говорит ей, что спорил с ней, только чтобы проверить, будет ли она ему перечить (scene XV). Та же сцена у Шекспира решена немного по-другому. Во-первых, язык героев более красочен, и сама сцена более развернута. Во-вторых, Петруччо затевает этот спор больше в шутку, чем всерьез, поэтому не объясняет свои действия, как Фернандо.

Существенно отличается последний монолог главной героини. Кейт с опорой на Священное Писание доказывает своим сестрам, что жена обязана слушаться мужа, что она создана Богом для того, чтобы повиноваться ему и любить его (scene XVIII).

В этом она созвучна с авторами фаблио. В шекспировской пьесе отсутствуют ссылки на Библию, хотя сохраняется образ мужа-господина, зато говориться о том, что женщина сильна своей слабостью (“our strength as weak”).

Таким образом, примитивная схема подчинения строптивой женщины мужу с сильным проявлением фарсового начала у Шекспира существенно преобразована.

За основу взята идущая от фаблио линия укрощения и превращена в линию взаимоотношений двух индивидуальностей, которые в процессе стычек поднимаются на более высокий уровень взаимоотношений и понимания друг друга.



3. Тема супружеской войны в «Школе злословия» Р.Б. Шеридана: традиционное и новое

Когда закончилась эпоха Возрождения, романтические ценности постепенно заменились их сатирическим отрицанием. Комедиографы переключились на различные сатирические жанры, а позже на серьезные моральные конфликты. К комедии, затрагивающей брак и семейные отношения, обращается только Дж. Шерли (1596-1666 гг.).

Пуританская революция прервала развитие английской драматургии (пуритане стали закрывать театры), и в период реставрации Стюардов во второй половине XVII в. возникла новая драма, известная как «драматургия эпохи Реставрации», прямым предшественником которой был Дж. Шерли. По совокупности тем и идей он стоит ближе всего к драматургам эпохи Реставрации.

Комедиографы Реставрации позаимствовали у Мольера и Бена Джонсона внимание к характерам. К новому в комедии Реставрации относятся мотивы охоты за большим приданым и преодоления предвзятой установки. Она вскрывает всевозможные пороки того времени. Комедию Реставрации часто называют аморальной из-за «бесстыдных шуток» и «непотребных речей» ее персонажей. Неотъемлемой частью комедии становится остроумный диалог. Герои в основном свободны и могут распоряжаться своими деньгами, как им вздумается. Жены в комедиях стараются получше обмануть своих мужей, не прочь завести интригу. Местом действия в большинстве случаев является Лондон. К тому же авторы комедии Реставрации проводят четкое противопоставление между городом и деревней. Изображение ссор и характеры супругов существенно преобразились по сравнению с эпохой Шекспира.

К концу XVII - началу XVIII вв. в поздней комедии Реставрации уменьшается цинизм. Постепенно место комедии Реставрации заменяет буржуазная драма, одной из характерных черт которой стали чувствительность и нравоучения. Эти черты сохранились и в начале второй половины XVIII в.

Творчество Голдсмита и Шеридана было направлено на изгнание чувствительности из драматургии и замену ее сатирой на современную им действительность.

Шеридан видел свою задачу в том, чтобы превратить комедию нравов в средство выражения определенной идеи. «Он намеренно предпринял попытку уловить самый тон комедии предыдущего века. И Шеридану действительно удалось восстановить в своей пьесе остроумье, живость и блеск английской комедии». [17, стр.113]

Таким образом, Шеридан, с одной стороны, соблюдает некоторые мотивы комедии Реставрации, с другой стороны, отступает от нее и опирается на комедию XVIII века. Он обращается к комедии Реставрации, чтобы создать в своей пьесе яркий облик эпохи. По описаниям Шервина, это было время, когда женщины и мужчины вели одинаково беспутный образ жизни (повальное увлечение картами, злоупотребление спиртным, многочисленные любовные связи и т.д.). Женщина уже не была обязана во всем подчиняться мужчине. В чем-то она стала вести себя так же, как и сильный пол, и никто ее за это не осуждал. Отношения в семье тоже изменились: ни о каком укрощении не могло быть и речи. Сменилась эпоха, изменились и нравы по сравнению с эпохой Шекспира.

В изображении четы Тизл ярко проявилось отсутствие темы укрощения. Взаимоотношения Тизлов можно описать скорее как примирение людей, пришедших к взаимопониманию, чем как укрощение. Питер Тизл не является укротителем. Он добивается понимания и более теплых чувств со стороны супруги лаской, без утверждения своей власти. Леди Тизл исправляется не под давлением (разыгранным, как у Петруччо, или вполне реальным, как у Фернандо), а после того, как узнает о нежном отношении к себе. Интересно, что в сценах пикировок ни у кого из супругов нет плана, согласно которому он противоречит своему оппоненту. Их словесные дуэли с обеих сторон можно рассматривать как экспромт, пропитанный остроумием, а со стороны леди Тизл присутствует еще и желание посильнее уязвить супруга. Ее диалоги с мужем вовсе непохожи на стычки шекспировских персонажей, они гораздо злее. В этом по замыслу пьесы отражается негативное влияние общества на отношения в семье («Вы стали такой же скверной, как все они»).

В отличие от шекспировской пьесы у Шеридана под влиянием комедии Реставрации сильно обличительное и сатирическое начало, затрагиваются социальные предрассудки. В образе леди Тизл Шеридан высмеивает поведение провинциалов, попавших в большой город и желающих соответствовать моде. Уже в первой стычке супругов город и деревня противопоставляются. Сэр Питер сравнивает образ жизни супруги до и после замужества: “… you forget what your situation was when I married you” - «Вы забываете, каково было ваше положение, когда я на вас женился» (явление 1, действие 2). На формирование образа леди Тизл повлиял образ простодушной «деревенской жены» Пинчуайф из пьесы Уичерли «Жена из провинции», которая с головой окунается в удовольствия столичной жизни.

Салон леди Снируэл, под влияние которого попадает леди Тизл, является великолепной сатирой на общество того времени. Сэр Питер выступает в качестве резонера, осуждая его. Он является той фигурой комедии Реставрации, которая заявляет «притязания на добропорядочность» [5, стр. 123] и противопоставляется салону леди Снируэлл и его нравам.

Новым в комедии Шеридана является сочувственное отношение автора к страдающему супругу. Авторы комедии Реставрации безжалостно высмеивали мужей-неудачников, отдавая предпочтение остроумцам, следующим философии либертинажа.

Таким образом, Шеридан, опираясь на традиции комедии Реставрации, смягчает их, выражая сочувствие сэру Питеру и приводя супругов к примирению, а их недоброжелателей (Джозеф Сэрфес и леди Снируэл) к провалу их замыслов.

4. Особенности трактовки мотива супружеской войны Шекспиром и Шериданом (сопоставительный анализ)

Комедию Шекспира «Укрощение строптивой» и пьесу Р.Б. Шеридана «Школа злословия» разделяет примерно 180 лет, но в сюжетах обеих пьес использован сходный комедийный мотив - мотив супружеской войны. Наша задача - проанализировать его место и функцию в каждой из выбранных для анализа пьес.

4.1 Место анализируемого мотива в пьесах Шекспира и Шеридана

Рассмотрим место анализируемого мотива в пьесах. В структуре «Укрощения строптивой» и «Школы злословия» изучаемый мотив занимает неодинаковое место. Характер Катарины (строптивой жены) - основа комедии «Укрощение строптивой». Главная комедийная линия пьесы - «укрощение», превращение Катарины из самой строптивой в самую покорную. Эту главную тему Шекспир и выносит в название пьесы.

В «Школе злословия», напротив, образ леди Тизл не играет такой важной роли. Первоначально у Шеридана было несколько вариантов пьесы: «Этюд к чете Тизл», являющийся наброском к теме супругов Тизл; второй вариант, названный «Эмма» (впоследствии «Мария»), является экспозицией темы двух братьев. Постепенно Шеридан соединил оба варианта, а из отдельных набросков пьесы «Клеветники», изображающих компанию сплетников, создал исторический фон нравов современного ему общества (тема злословия в высшем свете).

В окончательном варианте автор отводит фарсовую линию Тизлов на второй план, а основное внимание уделяет истории братьев и салону леди Снируэл. Интриги салона тесно переплетаются и с линией братьев Сэрфесов, и с линией супругов Тизл, поэтому именно тема злословия находит свое отражение в заглавии пьесы.

4.2 Цели обращения к анализируемому мотиву в пьесах Шекспира и Шеридана

Как уже было отмечено, сравниваемые произведения разделяет около двухсот лет. «Укрощение строптивой» написано в 1593 году. «Школа злословия» увидела свет в 1777 году. Соответственно, первая пьеса принадлежит эпохе Возрождения, а вторая - к «веку Просвещения». Соответственно, трактовка мотива у Шекспира и Шеридана не может не подвергаться влиянию тех представлений о смысле и задачах супружества, о роли мужчины и женщины в браке, которые господствовали в каждую из названных эпох. И Шеридан, и Шекспир определенным образом реагировали на преобладавшие в их времена гендерные концепции (концепции «социального пола»).

В пьесе Шекспира сталкиваются две точки зрения на женщину и брак: средневековая и ренессансная. В соответствии с идеями Ренессанса Шекспир разрушает средневековый, уходящий в прошлое взгляд на человека и женщину. В то же время в пьесе Шекспира сильны патриархальные порядки описанной им бюргерской среды: женщина должна подчиняться мужчине, ее права сильно ограничены. Катарину, которая презирает эти порядки и не соблюдает их, резко критикуют окружающие. Транио называет ее «злой и своенравной». Все сравнивают ее с младшей сестрой, Бьянкой, которая - «идеал терпенья, … скромна в своем молчанье кротком». В Катарине воплотились черты личности Ренессанса, свободной духом и полной нерастраченных сил, она на голову выше своей среды. Шекспир пишет о том, что сопротивление подобной личности среде не напрасно, что она заслуживает счастья и может его добиться.

Шеридан преследует совсем другие цели. В то время на страницах газет и журналов велась активная дискуссия по вопросу о равном праве выбора в любви и браке как для мужчин, так и для женщин. Женщина получила больше прав, чем в предыдущие эпохи, получили распространение «женский роман», женские научные общества и т. д. Леди Тизл попала под влияние новейших веяний времени, не до конца понятых ею. Это привело ее к конфликту с супругом. Доказательством ее наивности может служить спор с сэром Питером, в котором она называет «игру чужой репутацией» привилегией. Шеридан пишет о том, что влияние общества на отношения в семье не всегда положительно, и что главное в семье - не следовать стереотипам, навязанным обществом, а слушать себя, свои чувства. Леди Тизл изменила свое поведение и свое отношение к мужу, когда посмотрела на него непредвзято, не опираясь на общественные стереотипы.

4.3 Анализ сопоставляемых ситуаций, рассматриваемых в пьесах Шекспира и Шеридана, и форма супружеской войны

В данном разделе исследуемая проблема - анализ сопоставляемых ситуаций, рассматриваемых в названных произведениях, и форма супружеской войны - словесная баталия, перебранка, пикировка. Можно обозначить основные точки соприкосновения ситуаций и образов в сравниваемых произведениях. Обе женщины выходят замуж за людей, которых они не любят. Обеим истинное лицо мужа раскрывается не сразу: Катарине - в процессе словесных пикировок с Петруччо, леди Тизл - когда она стала «невольной свидетельницей» глубокой привязанности к ней сэра Питера (сцена в библиотеке, действие IV, явление 3).

В обеих пьесах сцены пикирования построены на своеобразных «зацепках» в диалогах персонажей. Герой произносит фразу, героиня цепляется за какое-либо слово в ней или за всю фразу в целом и обыгрывает ее на свой манер, и наоборот. Иногда персонажи, словно передразнивая друг друга, строят фразы по тем же синтаксическим конструкциям, что и противник.

Примеры:

«Школа злословия»

а) Сэр Питер Тизл Леди Тизл, леди Тизл, я этого не допущу!

Леди Тизл Сэр Питер, сэр Питер, допускайте или не допускайте - это ваше дело…

б) Сэр Питер Тизл Отлично, сударыня, отлично! Так, значит, муж лишен всякого влияния, всякой власти?

Леди Тизл Власти? Еще бы!.. уверяю вас, вы для этого достаточно стары.

Сэр Питер Тизл Достаточно стар?... я не потерплю, чтобы вы меня разоряли вашей расточительностью.

Леди Тизл Моей расточительностью? Смею вас уверить, что я не расточительнее, чем это подобает светской женщине.

Некоторые диаметрально противоположные высказывания построены по принципу синтаксического параллелизма, что еще сильнее подчеркивает противопоставление персонажей.

Примеры:

Сэр Питер Тизл … вы забываете, какого было ваше положение, когда я на вас женился.

Леди Тизл О нет, я не забываю.

«Укрощение строптивой»

а) Petruchio Good morning, Kate for that's your name, I hear.

Katherina Well have you heard, but something hard of hearing…

б) Katherina Asses are made to bear, and so you are.

Petruchio Women are made to bear, and so you are.

в) Petruchio For, knowing thee to be but young and light.

Katherina Too light for such a swain as you to catch…

Остановимся подробнее на различиях между мужскими и женскими персонажами пьесы.

Сравнительный анализ мужских образов в рассматриваемых пьесах

В данном разделе исследуемая проблема - сравнительный анализ мужских образов в рассматриваемых пьесах.

В первую очередь, герои живут в разную эпоху, у них разное социальное положение, они пребывают в разных социальных условиях и следуют разным нормам поведения. Это накладывает определенный отпечаток на поведение героев.

Петруччо - сильная и яркая бунтарская натура, которая выше предрассудков и стереотипов своего времени. Изначально он предстает перед читателем как разорившийся дворянин, мечтающий «жениться на большом приданом», Катарина не интересует его как человек, а ее строптивости он не боится, объясняя это тем, что много путешествовал, и его приключения были гораздо опаснее, чем столкновение со строптивой женщиной. (“Have I not in my time heard lions roar?” - «Да разве я не слышал львов рычанье?» - перевод П. Мелковой). Интерес к Катарине как к личности просыпается в нем во время рассказа Гортензио об уроке музыки.

Now by the world, it is a lusty wench;

I love her ten times more then e'er I did.

O, how I long to have some chat with her!

Клянусь душой, веселая девчонка!

Желаннее мне стала в десять раз.

Ах, перекинуться бы с ней словечком!

(перевод П. Мелковой)

Баптиста торопится познакомить его с Катариной. Петруччо тут же придумывает способ «укрощения». «Едва встретившись с ней, Петруччо сразу же разгадал, что ее «строптивость» - лишь причудливая одежда. И он мгновенно надел на себя маску «причуды». Когда он морит Катарину голодом и не дает ей спать, он … не ломает ее. Просто такова его «прихоть». «Он побеждает её её же причудой», как говорит слуга Петр (IV, 1) ». [16, стр. 316] По дороге в Падую Катарина разгадывает игру мужа. За это время Петруччо смог до конца оценить искренность и индивидуальность жены, понять, что она такая же яркая неординарная личность, как он сам, и ни в чем ему не уступает, и влюбился в нее. Недаром он требует от нее поцелуя. В то же время он внешне следует обычаям своего общества - жена должна подчиняться мужу, в этом - залог семейного счастья, “marry, peace… and love, and quiet life” - «любовь, покой и радость» (перевод П. Мелковой). Это формальное соблюдение правил является для него своеобразной игрой. Он научил Катарину тоже видеть в этом игру.

В противоположность Петруччо, сэра Питера с момента знакомства с леди Тизл интересует она сама, изначально - дочь мелкого помещика, скромная, тихая. Каковы же его ужас и страдание, когда он понимает, что она вышла за него только из-за его положения в обществе и денег, а ее поведение стремительно меняется отнюдь не в лучшую сторону. “… yet the worst of it is I doubt I love her or I should never bear all this”. - «И хуже всего то, что я, должно быть, люблю ее, иначе я не стал бы терпеть все это», - говорит он, рассказывая о своем несчастье. Причину дурного поведения жены он видит во влиянии на нее «общества злословия». Читатель не сразу понимает, что он сам носит своеобразную маску старого мужа-ворчуна, а на самом деле это добрый, благородный человек, который искренне привязан к жене. Поэтому он с готовностью идет с ней на примирение в 1 явлении III действия, и вновь отчаивается, поссорившись с ней. Его привязанность настолько сильна, что, несмотря на ее явную корысть (“ I want you to be in a charming sweet temper at this moment - do be in good humour'd now and let me have two hundred Pounds will you?” - «… мне хочется видеть вас милым и очаровательным. Так будьте же сейчас в хорошем настроении и дайте мне двести фунтов» - действие III, явление 1), он собирается подарить ей 800 Ј ежегодной выплаты и завещать ей все свое состояние в случае своей смерти. Когда они с женой узнали о двуличии Джозефа, он рад, что она наконец-то придерживается одной с ним точки зрения и что ее безразличие по отношению к нему начинает постепенно исчезать. Сэр Питер хочет, чтобы жена с ним не спорила, потому что он старше ее, потому что по традиции муж вовсе не «лишен всякого влияния, всякой власти», в конце концов, потому, что ему просто хочется жить в мирном согласии с любимой женщиной. Если Петруччо опирается на обычаи, принятые в современном ему обществе и устанавливает в семье отношения согласно этим обычаям, то сэр Питер против общественных нравов современной ему Англии. По описаниям Шервина женщины наряду с мужчинами злоупотребляли алкоголем, играли в карты, были далеки от понятия «благонравная особа», «вольность нравов доходила до крайности» [17, стр. 29], и, конечно же, они оттачивали умение злословить при каждом удобном случае. Сэр Питер не приемлет это общество, поддерживая отношения с ограниченным кругом знакомых (сэр Оливер, Раули), и весьма недоволен «прелестным кругом знакомых», который завела себе леди Тизл. Когда он видит, что жена сбросила маску остроумия, благодарна ему за помощь, ждет прощения и заключения мира, он с радостью идет с ней мириться (конец 2 явления, V действия). Несмотря на то, что Шеридан оставляет сцену примирения Тизлов за кулисами, из дальнейшего поведения супругов мы понимаем, что в их семье воцарился мир.

Таким образом, Петруччо находит в Катарине ничем не уступающую ему личность и учит ее подходить к соблюдению правил, общественных нравов и традиций как к увлекательной игре, и поэтому играет с ней.

Сэр Питер приходит к согласию с женой и находит семейное счастье тогда, когда супругам удается освободиться стереотипов, навязанных современным им обществом, погрузившимся в злословие, распущенность и другие пороки.

Сравнительный анализ женских образов в рассматриваемых пьесах

В данном разделе исследуемая проблема - сравнительный анализ женских образов в рассматриваемых пьесах.

В описываемом Шекспиром обществе проявление женщиной своего характера немыслимо. Катарину считают «злой кошкой», своенравной и грубой девушкой. В наше время, по мнению некоторых шекспироведов, «строптивость Катарины … не «строптивость» и не «сварливость», а дерзкая борьба за права женщины как личности» [16, стр. 315]. В подтверждение этой точки зрения можно привести слова самой героини:

What! Shall I be appointed hours, as though, be like,

I knew not what to take and what to leave? Ha!

Все вечно делать, как хотят другие!

Ни встать, ни сесть! Да как же! Очень нужно!

(Пер. П. П. Гнедича)

Катарине тесно и скучно в рамках, в которые ее загоняет общество. Как личность сильная, незаурядная и гордая, она борется с этим и в качестве средства борьбы выбирает маску строптивой не соблюдающей должных норм девушки. Когда она сталкивается с проявлением такого же нестандартного поведения у Петруччо, она сначала удивлена, растеряна и начинает соглашаться со всем, что он говорит, лишь бы он оставил ее в покое.

Но когда Петруччо обращается к Винченцио, как к девушке, она «догадывается, что «строптивость» Петруччо - только маска. И догадавшись…, она начинает легко… соглашаться с ним» [16, стр. 319], принимая правила игры. Она находит в муже человека, понявшего и полюбившего ее, и влюбляется и ответ.

Шеридан описывает ситуацию, когда молодая женщина выходит замуж за человека намного старше себя и принадлежащего к другому кругу общества. Леди Тизл меняет тихую скучную деревню на шумный город, моды и наряды, которые быстро вскружили ей голову. В то же время она довольно наивна и легкомысленна. Тем легче было «разносчикам лжи» из салона леди Снируэл познакомить ее с порядками, принятыми в их обществе. «Вы стали такой же скверной, как и все они!» (В оригинале: «Они сделали вас такой же скверной, как они сами» - “Aye they have made you just as bad [as] any one of the Society”) - восклицает сэр Питер. Сама леди Тизл объясняет свое злословие так: «…когда я высмеиваю людей, у меня нет к ним никакой злобы. Если я и говорю что-то обидное, то только потому, что мне весело; и я уверена, что они платят мне тем же» (“But I vow I bear no malice against the People I abuse, when I say an ill-naturated thing, `tis out of pure Good Humour and I take it for granted they deal exactly in the same manner with me”). Но истинная причина ее стремления бывать в обществе - это не отставать от моды. Она ведет себя как типичная провинциалка, попавшая в столицу, и движет ей тщеславие. Из тщеславия она покупает «что-нибудь изящное» и выпрашивает деньги у сэра Питера. Муж для нее не любимый человек, а человек, который может ее обеспечить материально. Она не видит того, что сэр Питер любит ее. Но когда она узнает об этом, узнает, что муж готов простить и поддержать ее в трудной ситуации (сцена в библиотеке, действие IV), она перестает перечить ему на каждом шагу. «Ваша нежность ко мне, которой я была невольной свидетельницей, так глубоко проникла мне в сердце, что, если бы я ушла отсюда, избегнув этого позорного разоблачения, моя будущая жизнь доказала бы, насколько искренна моя благодарность» (“The Tenderness you express'd for me, when I am sure you could not think I was a witness to it, has penetrated so to my Heart that had I left the Place without the Shame of this discovery, my future life should have spoken the sincerity of my Gratitude”), - говорит она мужу после разоблачения сэра Джозефа. Ей искренне стыдно, что она пошла на поводу у Джозефа, не заметив его лицемерия, и так легкомысленно отнеслась к любящему ее человеку. Она перестает воспринимать остроумные словесные баталии с мужем как увлекательную игру, и мирится с ним.

Вряд ли она полюбила мужа подобно Катарине, хотя подобно Катарине она увидела его истинное лицо и оценила его по достоинству. По крайней мере, в действии V она во всем поддерживает сэра Питера и ни разу не возразила ему. Джозефа Сэрфеса они осуждают абсолютно единодушно и столь же единодушно заступаются за сэра Оливера.

Таким образом, если Катарина спорит с мужем из-за нежелания подчиняться кому бы то ни было, особенно наглому выскочке, каким ей показался вначале Петруччо, то поведение леди Тизл продиктовано тщеславием провинциалки, вступившей в неравный брак с нелюбимым, но богатым человеком.

Заключение

Таким образом, подводя итоги моей работы, в соответствии с поставленными задачами, можно сделать следующие выводы:

1. Тема супружеской войны начала активно развиваться в период средних веков в фарсах и фаблио. Их авторы под влиянием церковной доктрины обвиняли во многих семейных неурядицах женщину. Той же позиции придерживается Чосер, сатирически изображая батскую ткачиху, желающую стать главной в семье. В «Укрощении одной строптивой», прямой предшественнице шекспировской пьесы, также повторяется мысль о безоговорочном подчинении жены мужу, подкрепленная прямой ссылкой на Библию. Таким образом, ранние трактовки темы не отличаются разнообразием и подкрепляются идеями религии, что неудивительно, если вспомнить, какую важную роль играла церковь в то время.

2. Шекспир заимствует у своего безымянного предшественника идущий от фаблио мотив укрощения и перерабатывает примитивную схему подчинения строптивой жены супругу во взаимоотношения двух индивидуальностей, которые поднимаются на более высокий уровень отношений и взаимопонимания в процессе стычек и пререканий.

Шеридан, в целом следуя традициям комедии Реставрации, изменяет отношение к супругу. Насмешки над мужем-неудачником заменяются сочувствием к его незавидному положению, и действие пьесы поворачивается в его пользу.

3. Женские образы в выбранных пьесах обладают разной степенью важности: Катарина находится в центре комедии, леди Тизл - участница побочной линии пьесы.

Героини находятся в схожей ситуации: нелюбимый муж, которого героиня не понимает, и нелегкий путь к пониманию супруга. Для построения диалогов между супругами используются схожие синтаксические конструкции.

Герои принадлежат к разным эпохам и сословиям и следуют разным формам поведения, принятым в их обществе.

Петруччо внешне все же общественным нормам и учит жену видеть счастье в соблюдении общественных нравов и традиций. Сэр Питер, наоборот, против нравов современной ему Англии, погрузившейся в злословие, распущенность и азартные игры. Петруччо влюбляется в жену в процессе укрощения, сэр Питер пытается найти общий язык с женой именно потому, что он любит ее.

Строптивость Катарины - это протест против людей, которые ее не понимают и загоняют ее в ненавистные ей общественные рамки. Как только она убеждается, что муж не такой, как все, она перестает ему перечить. Дурное поведение Леди Тизл объясняется ее нелюбовью к мужу и тщеславием человека из провинции, вступившего в неравный брак и переселившегося в столицу. Она перестала спорить с мужем, когда поняла, что он любит ее, заступается за нее и прощает ее.

Таким образом, герои Шекспира учатся видеть друг в друге полноправную личность, не нарушая традиции, принятые в обществе, в котором они живут. Герои Шеридана - закрывать глаза на стереотипы, навязанные обществом, и слушать и слышать друг друга. Обе пары примиряются, придя к взаимопониманию.



Список использованной литературы

1. Шекспир У. Укрощение строптивой / У. Шекспир // Комедии; пер. с англ. / Сост. и вступ. от А. Аникста; ил. А. Бродского. - М.: Правда, 1987. - с. 123 - 134.

2. Шеридан Р.Б. Школа злословия: Пьеса / пер. с англ. М. Лозинского. - СПб Издательская группа «Азбука-классика», 2010. - 160 с.

3. Чосер Д. Кентерберийские рассказы: пер. с англ. И. Кашкина и О. Румина / Вступ. ст. и прил. И. Кашкина. Ил. Е. Шукаева. - М.: Правда, 1988. - 560 с.

4. История зарубежной литературы XVIII века: учеб. для студентов филологич. спец. ун-тов / ред. В.П. Неустроев, Р.М. Самарин. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1974. - 414 с.

5. Андреев М.Л. Классическая европейская комедия: структура и формы / М.Л. Андреев. - М.: РРГУ, 2011. - 234 с.

6. Штейн А.Л. Весёлое искусство комедии / А.Л. Штейн. - М.: Юрид. лит., 1990. - 336 с.

7. Аникст А.А. Первые издания Шекспира / А.А. Аникст. - М.: Книга, 1974. - 160 с.

8. Аникст А.А. Ремесло драматурга / А.А. Аникст. - М.: Сов. писатель, 1974. - 607 с.

9. Аникст А.А. Творчество Шекспира / А.А. Аникст. - М.: Гослит - издат., 1963. - 615 с.

10. Аникст А.А. Театр эпохи Шекспира / А.А. Аникст. - М., Искусство, 1965. - 328 с.

11. Аникст А. Шекспир // URL: http:www.royalib.ru/book/anikst_a/shekspir/html (дата обращения 28.09.2012).

12. Бартошевич А. Комическое у Шекспира. Лекция по спецкурсу «Шекспир» для студентов театроведческого факультета театрального вуза / А. Бартошевич. - М.: 1975.

13. Маршова Н.М. Ричард Бринсли Шеридан (1751-1816) / Н.М. Маршова. - М.: Искусство, 1960. - 122 с.

14. Михайлов А.Д. Проблема генезиса антибуржуазной сатиры в фаблио / А.Д. Михайлов // От Франсуа Вийона до Марселя Пруста: в 3 т. / Сост. Т.А. Михайлова. - Т. III. - М.: Языки славянских культур, 2011. - с.83-95.

15. Михайлов А.Д. Средневековый французский фарс / А.Д. Михайлов // От Франсуа Вийона до Марселя Пруста: в 3 т. / Сост. Т.А. Михайлова. - Т. III. - М.: Языки славянских культур, 2011. - с. 137-167.

16. Морозов М.М. Комедия «Укрощение строптивой» / М.М. Морозов // Избранное / Редкол.: Е.М. Буромская-Морозова и др.; вступ. ст. М.В. Урнова. - М.: Искусство, 1979. - с.303-327.

17. Шервин О. Шеридан: пер. с англ. / О. Шервин. - М.: Искусство, 1978. - 290 с.

18. Auburn Mark S. Sheridan's Comedies: Their Contexts and Achievements / By M.S. Auburn. - Lincoln; Univ. of Nebraska Press, cop. 1977. - IX, 221 p.

19. Loftis J. Sheridan and the Drama of Georgian England / By John Loftis. - Oxford: Basil Blackwell, 1976. - XI, 174 p.

20. Narrative and dramatic sources of Shakespeare. Edited by Geaffrey Bullough Professor of English Language and Literature, Volume 1 Early Comedies, poems, Romeo and Juliet / Bullogh. - King's college, London, 1977. - 532 c.

21. Словарь литературоведческих терминов для выпускников и абитуриентов / авт.- сост. А.А. Инжиев. - Изд. 2-е. - Ростов н/Д: Феникс, 2008. - 190 с.

22. Энциклопедия для детей. Том 15. Всемирная литература. Ч. 1. От зарождения словесности до Гёте и Шиллера / Глав. ред. М.Д. Аксенова. - М.: Аванта+, 2001. - 672 с.

Размещено на Allbest.ru