Первые двадцать лет деятельности сокольского движения в чешских землях (1862-1882)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Сокольское движение - одно из направлений чешского национального движения, основной сферой деятельности которого был спорт. Кроме этого, областями его внимания стали туризм, музыка, пожарная безопасность, культурно-просветительская работа и многое другое. Помимо внутреннего интереса, участников этого движения объединял ряд постоянно трансформировавшихся политических идей. По ходу своей истории движение приобретало всё большее международное звучание, выходило за пределы Чехии, Австро-Венгрии, а затем и Европы.

Нижней границей нашего исследования является время создания первого сокольского общества - 1862 год. Верхней же - 1872 год, соответственно, мы рассматриваем первые 10 лет существования сокольства.

С одной стороны, сокольское движение не было первым массовым движением в мировой истории, связанным со спортом. Гимнастика начала заново развиваться после «тёмного» в этом смысле Средневековья задолго до его появления (мы имеем в виду деятельность учителей в школах-филантропинах Герхата Фита и Иоганна Гутс-Мутса во второй половине XVIII-начале XIX вв., а затем Фридриха Яна и Адольфа Шписса, а также шведа Пера Хенрика Линга и француза Франциско Амороса и ряд других деятелей в Англии, Швейцарии, США). Также в мировой истории есть ряд других примеров, когда спорт связывался с разнообразными большими идеями: патриотизм и любовь к природе (скаутинг, зародившийся в Англии, а позже распространившийся на весь мир) национализм угнетённых наций (Индия, Китай, Франция, чешские немцы, Венгрия), фашизм (Италия и Германия), коммунизм (СССР), христианство (габсбургская Чехия, современный Ватикан).

С другой стороны, это движение было уникальным, ведь в нём сочетались чешский национализм, идеи славянской взаимности и общечеловеческие мотивы; оно опиралось как на античные и славянские традиции, так и на новейшие на тот момент методы спортивной подготовки. Эта тема интересна как с точки зрения истории Чехии и всего региона, а также истории эмигрантских диаспор, так и общего изучения таких явлений, как спорт, национализм и нетрадиционная политическая активность.

Сейчас это тема приобретает особую актуальность, так как после «бархатной революции» это движение приобрело в Чехии новую силу.

Обозначим цель и задачи нашего исследования. Разумеется, невозможно проанализировать все аспекты истории сокольского движения за более чем 10 лет, ведь на данный момент отсутствует необходимая источниковая база. Поэтому мы выбрали лишь важнейшие из этих аспектов, которые, с одной стороны, позволяют создать целостную картину становления, развития движения и основных направлений его деятельности, и которые, что важно, отображены в имеющихся в наличии источниках. Вот эти аспекты: образование «Пражского Сокола» и его внутренняя организация, внешние сношения, внутренняя борьба, спортивная составляющая, культурная и иная деятельность, военный и женский вопросы. Основная часть работы выстроена именно по этому плану.

Автор благодарит за помощь и поддержку семью и друзей, З.С.Ненашеву, Е.А.Вихреву и других преподавателей, сотрудников московских библиотек (РНБ, ГПИБ, НБ МГУ), а также всех тех людей, кто занимается оцифровкой книг и периодики в рамках интернет-проектов «Google books» и «Kramerius».

1. Обзор источников и литературы

1.1 Обзор источников

В качестве источника нами была использована газета «Narodni listy» («Национальная газета»). Её первый номер вышел 1 января 1861 г., то есть в год начала попыток зарегистрировать Пражское гимнастическое общество, с которого и начинается история сокольского движения. Главный редактор издания, Эдуард Грегр, политический деятель и видный деятель сокольского движения, ориентировался на «Narodni noviny» («Национальная газета») Карла Гавличека-Боровского (1821-1856). Изначально газета была официальным органом Национальной партии. Издание регулярно подвергалась судебному преследованию, Грегр был даже посажен в тюрьму.

Этот орган печати был ежедневным, однако в ходе подготовки курсовой работы, мы не просматривали его номера, доступные лишь в электронном виде, полностью за весь интересующий нас период. Тщательно прорабатывались номера лишь за те дни, когда, согласно данным, приведённым в историографии, или информации из других номеров (анонсы), или по регламенту сокольских организаций (каждый год в марте и октябре проходили сессии Общего собрания Пражского гимнастического общества), должны были состояться те или иные события, значимые для изучения нашей темы.

Также по этой теме существует ряд других источников, которые пока не стали предметом нашего анализа, как из-за субъективных факторов, так и в силу несоответствия цели исследования (первоначальное реконструирование фактической стороны развития сокольского движения). Из прессы также важным источником представляется газета «Hlas» («Голос»), где тоже регулярно публиковались материалы о сокольском движении. За эту поддержку 11 октября 1863 г. она была удостоена благодарности старосты Пражского гимнастического общества Эдуарда Грегра на очередной сессии Общего собрания.

В июне 1865 два вышеупомянутых издания объединятся, и таким образом появится самая крупная чешская газета, выходившая общим тиражом в 5000 экземпляров. При этом старочехи уйдут из неё ещё в конце 1863 г., создав газету «Narod» («Народ»), которая, однако, не пользовалась такой популярностью.

Большой добровольный перерыв (с 16 июля 1868 г. по 5 мая 1869 г.) в издании «Национальной газеты» был связан с постоянными конфискациями номеров и крупными штрафами, имевшими место в предшествующий период. До этого газета приостанавливала издание на меньшие сроки лишь по требованию властей.

Использование лишь этого источника, с одной стороны, порождает определённые проблемы. Какие-то моменты сглаживались авторами материалов из-за цензуры и порождаемой ею самоцензуры, что-то, наоборот, излишне подчёркивалось или намеренно игнорировалось из-за вовлечённости журналистов в одно из направлений чешского национального движения, несшего в целом ярко выраженный антинемецкий характер.

Однако это издание является единственным, которое на протяжении всего изучаемого нами периода регулярно и подробно информировало своих читателей о деятельности «соколов». Немаловажным является и тот факт, что члены редакции газеты были видными деятелями сокольского движения. Наконец, являясь самым популярным изданием в чешских землях, «Национальная газета» не только отражала происходившие события, но и влияла на них, была субъектом истории.

Этот источник ещё не рассматривался под таким углом зрения в рамках отечественной историографии, чего нельзя сказать о мировой.

Заканчивая характеристику прессы, назовём другой принципиально важный источник, журнал «Сокол», первый номер которого вышел в 1871 году под редакцией Мирослава Тырша.

Также во второй половине XIX века деятелями сокольского движения для его популяризации и внутренней работы был издан ряд книг («Правила Пражского гимнастического общества» (1862), «Статистическо-исторический обзор сокольских обществ до 1865 года» Мирослава Тырша (1866), «Памятная книга, изданная к 20-летнему юбилею деятельности гимнастического общества «Пражский Сокол»» (1883), «История сокольства (первые 25 лет)» Йозефа Шейнера (1887) и др.)

Ряд источников по изучаемому нами периоду истории сокольского движения был издан уже позже, в период существования Чехословацкой республики, когда сокольское движение, с точки зрения численности, достигло расцвета. Тогда были опубликованы воспоминания Вацлава Червинки «У колыбели «Сокола»», сборники документов к 100-летнему юбилею Мирослава Тырша и Индржиха Фигнера.

Сокольское движение упоминается в знаменитых чешских литературных произведениях: романе Ярослава Гашека (1883-1923) «Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны» и романе Карела Чапека (1890-1938) «Фабрика Абсолюта» (1922).

Источниковая база для изучения русского сокольства также существует, однако мы исключили её анализ из этой работы, так как она не соответствует ни географическим, ни хронологическим границам нашего исследования.

Таким образом, с одной стороны, уже изученные нами источники позволяют исследовать ряд проблем, обозначенных во введении, а с другой, существуют возможности интенсивного (в рамках заявленного периода и территории) и экстенсивного (более поздний период, соседние и удалённые территории) расширения исследовательского поля.

1.2 Обзор литературы

Сокольское движение было предметом исторических исследований на всех доступных для нас языках: русском, английском и чешском. Мы решили включить в этот обзор все доступные нам исследования сокольского движения, нередко выходящие за обозначенные хронологические и географические рамки.

Что касается чешской историографии сокольства, то она возникла почти сразу после его создания, ведь уже на первой очередной сессии Общего собрания Пражского гимнастического общества, состоявшейся 19 июля 1862 года, секретарь Пражского гимнастического общества Эдуард Грегр прочёл подробную речь об истории движения. Затем, особенно в межвоенный период, был издан ряд соответствующих изданий, уже упомянутых в обзоре источников.

В послевоенный период сокольское движение и его историография, как и вся история Чехии (и Словакии), переживали драматические и противоречивые события. В первые годы сокольское движение развивалось вполне свободно. В 1947 была издана научно-популярная книга Венцеслава Гавличека «Кто такой Мирослав Тырш».

Более того, в 1948 году, уже после февральских событий, в Праге на русском языке этот же сокольский деятель опубликовал книгу «Чехословацкий Сокол». В книге подчёркивалась внепартийность организации, отмечалось участие в движении Томаша Гаррига Масарика и Эдварда Бенеша, имена, которых скоро станут активно очерняться. При этом в книге утверждалось, что сокольство приняло активное участие в событиях февраля 1948 года и готово «сосредоточить в своих рядах всё физическое воспитание народа».

Книга заканчивалась рассуждением премьер-министра Клемента Готвальда, коммуниста и члена «Сокола», о предстоящем IX слёте, что он «должен превратиться в мощную манифестацию нашего народа, одержавшего победу и строящего, сплочённо и самоотверженно, свою счастливую родину, а также в манифестацию решимости всего славянства не допустить уже никогда повторения немецкой агрессии на Восток».

Однако во время слёта в конце июня - начале июля, в котором приняло участие более миллиона жителей Чехословакии, выражались симпатии ушедшему в отставку Бенешу, начались аресты, была проведена «чистка» организации, в результате которой пострадали 15 тысяч человек.

О проведении специальных исследований по сокольской тематике в социалистический период нам неизвестно. Хотя при этом табу на слово «сокол» не существовало, что, впрочем, неудивительно, ведь в вышеупомянутом слёте принял участие, как минимум, каждый десятый житель страны.

Так, в изданном в 1976 году в Москве и Праге чешско-русском словаре можно найти следующие толкования разных чешских слов: «сокол (член организации «Сокол»)», «Сокол (массовая физкультурная организация)», «здание организации «Сокол»», «сокольский слёт, слёт соколов», «сокольская гимнастическая система».

Упоминался он и в обобщающих исследованиях.

Нам неизвестно, когда появились первые подлинно научные исследования по этой теме, однако с уверенностью можно сказать, что они являются предметом интереса ряда современных чешских историков и публицистов, работы которых, впрочем, в большинстве своём нам недоступны.

В 2000 году вышел сборник ««Сокол», учительство и возникновение ЧСР».

В 2002 в сборнике «Северная Моравия» Йозеф Бартош опубликовал статью «К истории «Сокола» в районе Зволе».

В этом же году состоялась конференция « О роли «Сокола» в обществе с XIX по XXI века», была издана монография Антонина Крейчи «Эдвард Бенеш и Сокол».

В 2003 году в рамках сборника «Чешское национальное движение в пограничных областях первой Чехословацкой республики» Яна Бурешова опубликовала статью «Значение «Сокола» для чешской национальной жизни в пограничных областях в годы первой Чехословацкой республики».

Историей сокольства также занимается чешский журналист, писатель, диссидент Петр Гора-Горжейш, автор серии научно-популярных книг «Путешествия по чешскому прошлому». VIII том этого издания, выпущенный в 2000 году, называется «Знаменитые истории и личности второй половины XIX века» и включает в себя статью под названием «“Сокол” или чехи в движении». XI том этого издания, выпущенный в 2007 году, называется «Чешский мир в конце XIX века», там есть статья на более широкую тему - «Как чешский спорт вырос из пелёнок».

Первую из двух названных статей нам довелось прочитать. В ней воссоздаётся общая политическая обстановка до и после основания сокольского движения, приводятся данные о ряде других неполитических обществ, из которых, по мнению автора, выросла чешская демократия, гражданское общество межвоенного периода. В статье даются психологические портреты Фигнера и особенно Тырша, двух основателей движения. Автор отмечает внутреннюю борьбу в движении, наличие в нём националистического направления. Статья заканчивается описанием трагического конца жизни Тырша.

Что касается отечественной историографии, то, как и в случае с чешской, первопроходцами тут были историки-любители из рядов сокольского движения, но эти работы скорее являются возможными источниками по истории сокольства в России, чем трудами, которые необходимо анализировать как научные издания, полезные для изучения чешского сокольства.

После Октябрьской революции сокольство в Советской России было запрещено, что, безусловно, отразилось на историографии.

Советскую историографию открывает послевоенная «История Чехии», написанная под редакцией академика В.И. Пичеты. Она называет «соколов» единственной вооружённой силой, на которую опирался Национальный комитет после 28 октября 1918 года. Авторы более позднего обобщающего труда, III-томной «Истории Чехословакии», считали, что сокольские общества, как и другие общественные организации тех лет, преследовали цель «распространить влияние буржуазии на широкие слои чешского населения, прежде всего на мелкую буржуазию». Также в издании отмечается массовость движения, наличие провинциальных отделений, участие «соколов» в мероприятиях, организуемых Национальной партией, заслуги Мирослава Тырша в области педагогики. Классовый подход характерен и для перестроечной «Краткой истории Чехословакии».

Сокольское движение также упоминается в другом издании конца 1980-х гг. - коллективном исследовании «Чешская нация на заключительном этапе формирования». В главе о театре рассказывается про участие «соколов» в праздновании 300-летия со дня рождения Уильяма Шекспира, указывается, что Мирослав Тырш даже сыграл роль Гектора в «Отелло».

В исследовании Е.П. Серапионовой «Карел Крамарж и Россия…» рассказывается в том числе и про деятельность сокольского старосты Йозефа Шейнера в неославистском движении: в качества члена Исполнительного комитета Славянского съезда он посетил Россию в мае 1909 года. Там же сообщается про его арест после начала Первой мировой войны. В своих показаниях он говорил о том, что сокольское движение имеет лишь культурные цели, и вообще выступал гораздо умереннее Крамаржа.

Эта же исследовательница и другие авторы регулярно упоминают о сокольстве и других спортивных организациях в разных разделах книги «Чехия и Словакия в XX веке». Практически в том же ключе движение характеризуется и в «Истории южных и западных славян…».

О польских «соколах» и их военном значении пишет Г.Ф. Матвеев в биографии Юзефа Пилсудского (1867-1935). О роли «соколов» в поддержании авторитета Масарика в межвоенный период упоминает исследователь Александр Бобраков-Тимошкин.

Однако помимо упоминаний в обобщающих работах и исследований, косвенно связанных с сокольством, отечественная историография располагает и трудами, полностью посвящёнными данному предмету. В 2001 году была издана весьма своеобразная книга В.П. Ковалькова «Русским соколам», в которой автор определяет сокольство как «молодёжное спортивно-нравоучительное движение в Старой России», затем обосновывает расовое превосходство славян над немцами, после чего даёт краткий очерк развития сокольского движения.

В 2007 году в краткой статье «Сокольство создаёт честных и стойких граждан… всегда готовых жертвовать собой на благо отечества», опубликованной в «Военно-историческом журнале», А.И. Домнин, тогда студент МПГУ, пишет, опираясь на ряд исторических источников, хоть и не всегда ссылаясь на них, об истории сокольского движения, особенно в России, как до, так и после Первой мировой войны, о его зарождении и позднейшем запрещении, а также о деятельности русских сокольских обществ в эмиграции, в частности в Чехии и Югославии. Автор подчёркивает полиэтничный характер сокольского движения в Российской империи. Приводятся данные по истории сокольского костюма. Наконец, говорится о попытках возрождения сокольства в России «афганцами» и офицерами ГРУ и приводятся доводы в пользу активизации этого процесса.

В 2008 году в рамках серии «Polonica Petropolitana» Т.М. Смирнова опубликовала на русском и польском языках книгу «Сокол Польский в Петербурге. Зримая история». Вначале автор сравнивает три европейские системы физической культуры: германскую, шведскую и сокольскую. Затем рассказывается о появлении сокольства, а далее подробно - о его проникновении в Россию и, особенно, о «Соколе Польском», о его спортивной, культурно-просветительской и социальной деятельности, о сокольских музыке и костюме. Рассказывается о конкуренции с харцерством, польским аналогом скаутизма. И хотя эта работа практически не содержит сносок, она представляется на данный момент лучшей среди трудов отечественных авторов по истории сокольства.

Также со своей особой точки зрения на тему истории сокольства взглянули специалисты из мира спорта, однако обычно эта тема интересует их скорее с точки зрения генезиса современного спорта. В них зачастую встречается множество некритических суждений, и поэтому, мы, в силу специфичности этих работ, оставим их за рамками данного обзора. То же самое касается трудов современных российских сокольских деятелей.

Сокольское движение послужило предметом исторического исследования ряда учёных из англоязычных стран. Это связано, с одной стороны, с большим количеством эмигрантов из славянских стран и их потомков в составе населения США, что привело к активному развитию сокольского движения в Новом Свете и, с другой, с высоким уровнем гуманитарного образования и науки в Англии, США и Австралии.

В 1970-ом в интересном свете на сокольское движение взглянул филателист Иржи Неквасил, один из авторов журнала «Чехословацкий знаток», официального ежемесячника американского Чехословацкого филателистического общества. В своей статье «“Сокол” в почтовых материалах» он отмечает, что сокольское движение было изображено на множестве выпущенных марок, специальных гашениях и штампах. Так, в 1887 году был создан ряд открыток для так и не состоявшегося слёта, которые были запрещены, т.к. призывали к официальному признанию чешского языка. В 1908 году были выпущены специальные штампы якобы в честь 60-летия правления Франца-Иосифа II, которые тоже были запрещены. Специальные гашения были выпущены к пражскому слёту 1912 года. Множество подобной продукции появилось в межвоенный период. В социалистические времена (после 1948 года) её выход стал угасать и прекратился в 1952 году. Подобная ситуация характерна и для югославянских земель: редчайшие экземпляры имели хождение до Первой мировой войны и множество в межвоенный период. Существуют материалы подобного рода из Германии и Франции до Первой мировой войны, а из США - после Второй мировой войны.

В 2003 году английская исследовательница Клэр Нольте опубликовала монографию ««Сокол» в чешских землях до 1914 года. Воспитание нации». Содержание этой книги известно нам благодаря рецензии, написанной американским исследователем Синтией Пейсес. Это исследование претендует на то, чтобы закрыть пробел в исторической науке, вызванный, по мнению автора, отсутствием фундаментальных работ по этой теме. Исследовательница ставит вопрос о том, почему эта организация достигла невероятной массовости. Она пишет, что в отличие от аналогичных движений во Франции и Германии, чешское сокольство было не ответом на военную угрозу, а попыткой приспособить растущее самосознание чехов для политических задач. При этом автор опирается на концепцию небезызвестного Мирослава Гроха, выделившего три стадии развития национализма малых наций Европы (1 - формулирование идей национальной идентичности на уровне отдельных учёных, 2 - восприятие этих идей местными элитами, 3 - массовая политика). В свою очередь Нольте отмечает, что Грох и другие исследователи больше писали о второй стадии, тогда как её тема относится к третьей.

Сокольское движение определяется как тестовая площадка для ряда идей относительно нации: инклюзивность («Каждый чех - «сокол»!»), в том числе по отношению к немцам или онемеченным чехам и женщинам, антисемитизм, антикатоличество, а затем и милитаризм, культ мужской силы. Исследователь обращает внимание также на социальные моменты: несмотря на многочисленный состав сокольских организаций, их возглавляли исключительно представители буржуазии. Рецензент отмечает, помимо всего прочего, тщательность исследования, обилие ссылок. Однако не всё её удовлетворяет, в частности, отмечается, что, несмотря на присутствие ссылок на работы германиста Джорджа Мосса «Национализм масс…» и «Национализм и сексуальность…», использование его методов по исследованию торжеств, памятников и символики и усвоения национализма массами следует расширить, как и использование методов британских исследователей Патрика МакДевитта, Кит Сендифорд и Браена Стоддарта.

Упомянутая исследовательница Клэр Нольте вместе с Джорджем Кирхом и Отелло Гаррисом была также одним из редакторов «Энциклопедии этничности и спорта в США», в которой есть статья про «Словацкое гимнастическое общество "Сокол"», основанное в 1896 году. Первые же словацкое сокольское общество было основано в 1892 году в Чикаго, в 1893 - в Нью-Йорке, в 1895 - в Бриджпорте (Коннектикут). Последние два объединились в вышеназванное центральное общество, тогда как чикагское отказалось сделать это, осуждая совмещение в рамках этого объединения собственно спорта и страхового дела. В то время как в Словакии выражение национальной гордости было под запретом, отмечают исследователи, американский «Сокол» стал центром не только словацкого спорта, но и всей их национальной культуры. Выпускалось ежемесячное издание «Словацкий Сокол» (затем «Сокол Таймз»). Также сообщается, что в 1905 году словацкое сокольское общество города Пассаик (Нью-Джерси) пыталась добиться официального признания католической церкви, но ему было отказано в этом, так как в «соколы» принимали, согласно установлению Тырша, всех славян. Тогда местное общество было переформировано в «Католический Сокол города Пассаик», к последнему примкнул ряд других обществ.

Наконец, Клэр Нольте является автором статьи «Один за всех и все за одного! Союз сокольских обществ и крах неославизма», изданной в сборнике «Создавая нации в Центральной и Восточной Европе». В статье описывается распространение сокольских обществ сначала по территории Австро-Венгрии, затем - других стран со значительным славянским населением. Отношения между сокольскими организациями были отнюдь не гладкими с самого начала, если чешские и южнославянские «соколы» были настроены русофильски, то австрийские поляки занимали противоположную позицию. Большое значение имел первый слёт 1882 года. Объединение сокольских обществ со всех славянских стран было заветной мечтой Мирослава Тырша, но осуществилось оно только в 1908 году, и просуществовал такой единый центр недолго.

Помимо этого, она приводит ряд интересных фактов, которые прямо не относятся к заявленной в названии статьи теме, но, тем не менее, их стоит упомянуть, в частности она развивает тезисы, что: Сокол был элементом не только югославянского, но и польского фольклора и что в сокольском костюме был ряд венгерских элементов.

В 2003 году на конференции американского Чехословацкого общества искусств и наук в городе Сидар-Рапидс (Айова) исследовательница из Вашингтона Отилия Кэйбс прочла доклад «Женщины в сокольском движении». После краткого обзора истории сокольства она отметила, что особое внимание Мирослав Тырш обращал на воспитание детей, считая, что «лучшие качества прививаются материнской заботой». В 1869 году он основал «Гимнастическое общество пражских женщин и девушек». Однако включение женщин в движение было непростым делом из-за консервативности социума того времени. Речь не шла о равенстве женщин и мужчин в движении, большинство рассматривало его как исключительно мужское, стремилось оградиться от феминисток. В маленьких городах женщины не участвовали в движении, т.к. там не было общепризнанных авторитетных женщин, способных занять лидирующие позиции.

Больших успехов достигли женщины в Моравии, в пражском районе Вышеград. Женщины были инструкторами в женских группах, но общее руководство движением осуществлялось противоположным полом. Не сразу женщины добились появления специальных костюмов. В качестве источника Кэйбс использовала воспоминания Марии Провазниковой (1890-1991), видной участницы сокольского движения. Женщины принимали участие в IV слёте «соколов» в 1901 году. 10 мая 1914 года они получили право быть полноправными членами сокольских обществ.

Обстоятельный труд об истории сокольства на чешском языке («Сокол. Краткая история большой идеи») написал Ян Валдауф, эмигрировавший в Канаду после событий февраля 1948 года, историк-любитель, деятель сокольского движения.

Итак, история сокольского движения, в том числе в выбранных нами хронологических и географических границах, уже ранее изучалась исследователями. В разных странах в разное время с разной степенью интенсивности и качества историки поднимали целый ряд общих и конкретных проблем. Порой на разные школы влияли субъективные мотивы: поиск классового подтекста советскими историками, желание защитить и возвеличить движение сокольскими деятелями, внимание к гендерной истории историков женского пола и даже желание видеть в движении больший националистический характер современных православных фундаменталистов и т.д. При этом существует и ряд весьма нейтрально написанных исследований, но, так или иначе, пестрота и обширность историографии сокольства позволяет понять, со сколь сложным историческим феноменом исследователю предстоит иметь дело и, соответственно, сколь осторожно нужно интерпретировать выбранные источники.

2. Начало сокольского движения (1861-1862)

Сокольское движение возникло в конце 1861 - второй половине 1862 гг. Между тем есть сведения, что спорт в том или ином виде существовал в Чехии и до появления сокольского движения: в частности, в Праге успешно действовала гимнастическая школа Яна Малипетра.

Однако новое движение существенно отличалось от всего, что существовало ранее, своей массовостью, разнообразием и интенсивностью деятельности. Его появление было связано не только с действиями конкретных лиц, но и с общим изменением политической обстановки в начале 1860-х гг. Как говорил спустя 10 лет после этих событий известный чешский политик и сокольский деятель Эдуард Грегр, «…это произошло в тот знаменательный момент, когда после многих лет угнетения был проломлен толстый лёд абсолютизма, когда были разбиты кандалы жестокого самовластья, когда на тёмном горизонте политической неволи вспыхнула утренняя звезда гражданских свобод и народы Австрии начали предаваться надежде, что им вернут то, что принадлежало им по закону Божьему, согласно правам человека и по их естественному праву».

Первым задумал основать чешское гимнастическое общество человек, вошедший в историографию как Мирослав Тырш, тогда известный общественности под именем Бедржих. Об этом свидетельствует заявление секретаря Пражского гимнастического общества Эдуарда Грегра на сессии Общего собрания этой организации, состоявшейся 19 июля 1862 года. Также там сообщается, что, Тырш, Эдуард Грегр и его брат Юлиус разработали текст Устава общества, который был подан на рассмотрение в высшее императорское королевское наместничество 17 декабря 1861 года. Документ был утверждён 3 января 1862 года. Однако в него потребовалось внести отдельные поправки. Уже 4-го января было опубликовано приглашение вступать в общество, что обосновывалось опытом древних греков, а также «самых лучших педагогов, представляющих все просвещённые народы» и необходимостью противостоять становившемуся всё более очевидным малоподвижному образу жизни.

Окончательно Устав общества был утверждён в конце января 1862 года. Этот документ вскоре был опубликован всё в той же газете. Общество состояло из учредителей, действительных членов и учеников. Первые отличались от вторых размером взносов, а третьи - от остальных - возрастом и правами. Руководство обществом осуществляли в период проведения своих сессий Общее собрание, а между ними - Правление, избираемое первым из упомянутых органов. Изначально планировалось, что очередные сессии Общего собрания будут проходить раз в полгода. В Правление входили староста, его заместитель и ещё 10 членов, включая секретаря, казначея, делопроизводителя и интенданта. Также оно избирало из числа других членов инспекторов и ревизоров, в ведении которых находились финансы. Примерно в таком виде «Пражский “Сокол”» функционировал на протяжении всего рассматриваемого периода. О небольших изменениях в его организации написано во второй и третьей главе.

Слово «Сокол» тогда отсутствовало в названии общества, однако в Уставе есть следующий пункт: «Эмблема общества - «парящий сокол». Эта эмблема изображена на печати и на знамени».

Несмотря на тот факт, что в оформлении документов, согласно Уставу, должен был использоваться чешский язык и несмотря на определённое соперничество с возникшим одновременно «Немецким гимнастическим обществом» (нем. «Deutscher Turnverein»), новое общество не выдвигало каких-то резких радикальных лозунгов или чего-либо подобного, более того, в тексте всё того же Устава прописано, что «…согласно действующему законодательству, над обществом осуществляется административный надзор со стороны соответствующих органов власти, с которыми также должны быть согласованы изменения, вносимые в Устав».

16 февраля 1862 в гимнастической школе Яна Малипетра состоялась первая сессия Общего собрания. На ней был избран состав Правления: Индржих Фигнер, глава отделения триестского Нового страхового общества и председатель Пражского союза стенографистов, был избран старостой, Тырш - его заместителем. Также в Правление вошли граф Рудольф Турн-Таксис, профессор Рудольф Скугерский, Фердинанд Фингергут, Карел Штеффек (казначей), Франтишек Писаржович (интендант), проф. Эммануэль Тоннер, Эдуард (секретарь) и Юлиус Грегр, Ян Криспин и Томаш Черны (делопроизводитель).

Следующая сессия Общего собрания состоялась 23 февраля, затем - 2 марта. На ней был предложен и утверждён ряд изменений в Уставе, включая появление нового типа членов - «членов-меценатов», платящих меньше, чем «члены-учредители», но также, в отличие от действительных членов, не обязанных принимать участие в занятиях. Однако это изменение не было одобрено властями, на что была поддана апелляция. Четвёртая сессия состоялась 10 апреля.

Важным событием с точки зрения идеологии «Сокола» стали торжества, посвящённые принятию знамени этого общества, прошедшие 1 июня 1862 года. Это знамя создал известный художник Йозеф Манес, а соткали его жёны ряда видных деятелей сокольского движения, а также известная писательница Каролина Светла.

В связи с этим праздником впервые в источниках приводится описание сокольского костюма, основными элементами которого были красная рубашка, незастёгнутый пиджак и шляпа с сокольским пером. Другая часть сокольского повседневного бытия, обращение «Брат!» или «Братья», также не встречалось ранее, но вскоре оно станет повсеместным. И, наконец, третье явление, которое затем стало неотъемлемой частью жизни изучаемого нами общества - девиз «Tuzme se», который дословно переводится как «закаляйся!», а на деле означает призыв не только к физическому, но и духовному саморазвитию.

На этих торжествах было произнесено много речей, где основными ценностями для общества провозглашались самосовершенствование, «любовь к Родине» и особо «свобода». Позже эти заявления будут по-разному трактоваться разными противоборствующими группами внутри движения.

На празднике также присутствовали 4 представителя «Немецкого гимнастического общества», что говорит о неоднозначности взаимоотношений гимнастов двух наиболее многочисленных наций чешских земель.

Этому празднику сами «соколы» придавали большоё значение. Так, когда 3 октября 1870 года, то есть через 8 с лишним лет после вышеописанных событий умерла Мария Махачкова, которая в детстве принимала участие в этих событиях, то о ней писали именно сквозь призму этого торжества.

Пожалуй, эти события завершают начальный этап истории сокольства.

2.1 Организация, рост и внешние отношения

Сразу три проблемы, касающиеся первых 10 лет истории сокольства, столь тесно переплетены между собой, что их не возможно понять и объяснить по отдельности. Это вопросы, касающиеся численного роста участников сокольского движения, организационных форм, которые это движение принимало, а также отношения между «соколами» разных городов и стран, между «соколами» и австрийскими властями, а также между «соколами» и немецкими гимнастами, живущими в Чехии.

Что касается численности сокольского движения, мы располагаем достоверной статистикой лишь о росте численности Пражского гимнастического общества, так как другие сокольские общества официально в изучаемый нами период не составляли единой структуры, несмотря на неоднократные попытки её создать.

Общей тенденцией динамики численности «Пражского “Сокола”» был рост. На разных этапах на этот процесс влияли различные факторы, как-то проблемы с помещением, запрет принимать членов-меценатов, каникулы учащихся, погодные условия и др. Представить данные о колебаниях этого роста в виде некого графика представляется затруднительным, так как члены общества делились на различные внутренние категории, заметное влияние имели сезонные изменения. Для создания общего представления отметим, что если в начале 1862 года в обществе состояло 100 человек, то к через 10 лет в него входило более 800 человек.

Состав Общества был весьма демократичен. Приведём небольшой отрывок из длинного перечня членов «Пражского “Сокола”» по профессиям от 1864 года: «…2 домохозяина, 4 доктора философии, 4 доктора медицины, 11 докторов права, 4 дровосека, 1 резчик по дереву, 1 фотограф, 1 театральный актёр, 7 часовщиков, 3 трактирщика, 1 музыкант, 3 инженера, 1 кожевник, 3 каменщика, 1 кандидат философских наук, 1 кандидат медицинских наук, 8 кандидатов юридических наук 2 щёточника, 4 владельца кафе, 2 жестянщика, 3 шляпника…».

Что касается взаимоотношений в обществе, то тут боролись между собой две противоречивые тенденции. С одной стороны, в любом коллективе должна быть некая субординация, чтобы он остался коллективом, и в Пражском «Соколе» существовала определённая система управления, почти не изменившаяся на протяжении рассматриваемого периода. Также для привлечения средств лиц, не желающих заниматься спортом, но сочувствующих «соколам», были введены категории «членов-учредителей», а затем и «членов-меценатов». Однако, когда в 1868 поступило предложение ввести категорию «почётных членов», оно, после резких выступлений Эдуарда Грегра и Мирослава Тырша, было отклонено. Равенство участников часто выдвигалось в качестве предвыборного лозунга кандидатами в члены Правления, оно обосновывалось даже гуситскими традициями.

Скоро по образцу «Пражского “Сокола”» аналогичные общества появляются в других городах чешских земель (например, общество «Любор» в городе Нова Пака, общества городов Рокицаны и Яромерж, Турнов и др.) В 1864 году их насчитывалось 14, а в 1865 - 26, в 1869 - 100.

Что касается этих провинциальных Обществ, то тут порой действовал ряд негативных факторов. Во-первых здесь, как и в Праге (см. третью главу) была своя внутренняя борьба, во-вторых, порой применялось административное давление, например, в 1862 году в городе Прибрам местные власти не утвердили создание сокольского общества. Однако пресса писала об этом с таким удивлением, что становится ясным, что такие факты были редки. Некоторые из гимнастических обществ порой распадались, как например в 1868 в городе Хрудим.

Порой в деятельности провинциальных чешских сокольских обществ проявлялись и региональные отличия. Так на знамени «Брненского “Сокола”» была помещена знаменитая моравская орлица.

К концу рассматриваемого периода, по мнению Эдуарда Грегра, «почти не осталось таких мало-мальски цивилизованных городов, где бы не было сокольского общества», более того, сокольство начало проникать в сельскую местность.

Болезненным был вопрос о том, сколько сокольских обществ должны действовать в Праге. До 1868 года Пражский «Сокол» принимал в свой состав жителей собственно Праги, а также Смихова, Карлина и Вышеграда. Однако ещё на сессии Общего собрания Пражского «Сокола» 12 октября 1862 года было впервые выдвинуто предложение учредить сокольское общество в городском районе Мала Страна. Тогда оно было единогласно отвергнуто.

Но на сессии Общего собрания в октябре 1864 года, после продолжительной дискуссии, создание сокольского общества в вышеназванном районе было одобрено. Этот вопрос вновь должен быть обсуждаться на сессии Общего собрания Пражского «Сокола» в марте 1865 года. Но Пражское полицейское управление запретило эту акцию, так как создание филиалов не было предусмотрено уставом общества. В 1867 году создание филиалов было разрешено по закону. Структура Малостранского «Сокола» копировала структуру их старших товарищей.

В 1869 году была предпринята попытка создать второе общество на Малой Стране, оно взяло себе название «Фигнер», что показалось бестактным ряду лиц, решивших остаться анонимными. Создатели второго общества, имена которых также неизвестны, отвергли эти обвинения.

В 1870 г. в Праге помимо собственно «Пражского “Сокола”» функционировали отдельные гимнастические общества на Малой Стране, в Карлине и Смихове. Руководство центрального общества стремилось координировать их деятельность, но уважало их независимость.

В 1871 г. гимнастическое общество было создано также в Жижкове. Такое количество соседствующих гимнастических обществ не могло не привести к идеи некоего взаимодействия, и вскоре было высказано предложение о создании Пражской «жупы». Подробнее об этой явлении мы будем говорить несколько ниже.

Отношения «соколов» с властями были противоречивыми. Трудным был процесс утверждения устава Пражского «Сокола». Как уже говорилось, потребовались неоднократные уточнения его текста. Также серьёзные проблемы будут возникать во время попыток объединения чешских «соколов».

С другой стороны, собрания «соколов» порой посещали уважаемые официальные лица, например заместитель бургомистра Праги, Франтишек Дитрих, депутаты чешского сейма. Сами «соколы» встречали в 1864 г. в Праге нового королевского наместника Белкреди, к нему же они обращались, когда им запрещает принимать членов-меценатов. В 1866 пражские «соколы» даже просили у членов сейма учитывать их интересы в проведении налоговой политики.

Проявлением лояльности было участие соколов в мероприятиях, связанных с посещением императором Францем-Иосифом I Праги в 1866. Они сами попросили чешский сейм включить их гимнастический зал в его программу. Затем приняли участие в его торжественном приветствии, а также в факельном шествии, устроенном в его честь. Кроме того, участвовали в ряде других официальных мероприятий, однако, как позже говорил Эдуард Грегр, «соколы» «сторонились всего, что несло на себе печать рабской покорности, трусливого раболепия».

Косвенным подтверждением наличия политического настроения «соколов» обществ может служить сообщение об их пожертвованиях раненым полякам - участникам восстания 1863-1864. О солидарности с поляками говорили и официальные сокольские функционеры. В 1866 польский полковник г-н Руцкий из Мюнхена прислал в дар обществу изображение одного из эпизодов этого восстания.

Отношения с чешскими немцами, занимавшимися спортом, также были противоречивыми. Как уже говорилось, с одной стороны, существовало соперничество по вопросу первенства в открытии своего гимнастического общества в Праге. К некоторым деятелям «Турнферайна», например к их секретарю Дресслеру, предъявлялись претензии в ряде действий античешского характера: поддержке игорного дела, дискриминации чехов в Пражском университете, восприятии Праги как «немецкого форпоста на Влтаве» и др.

Ещё одним примером чешско-немецкого противостояния являются события июля 1871 года, когда «турнеры» из Брно безуспешно пытались заставить горняков из города Росице принять участие в демонстрации, которая должна была доказать, что столица Моравии является немецким городом. Когда же в Оломоуце сокольское знамя случайно попало в руки немецких гимнастов и они взяли его на «турнфест» в город Штернберк, то «турнеры», по некоторым сведениям, специально повредили его.

Но, с другой стороны, чешские немцы принимали участие в празднике освящения знамени «Сокола» в 1862 году. Аналогичный праздник у немцев состоялся в 1864 году, «соколы» в свою очередь тоже посетили его. Ряд других примеров сотрудничества с чешских и немецких гимнастов зафиксирован в четвёртой главе.

Однако, как покажут дальнейшие события, произошедшие в 1868 году, определяющими были отношения противоборства.

Постоянно вставал вопрос об объединении чешских сокольских обществ. В 1863 году была создана «особая комиссия по налаживанию взаимодействия» в составе Правления. Главную роль в ней играло старейшее и наиболее многочисленное сокольское общество - Пражское. В том же 1863 году был организован съезд представителей разных сокольских обществ, на котором присутствовали представители следующих городов: Яромерж, Табор, Пршибрам, Подебрады, Млада-Болеслав, Турнов, Двур-Кралове.

Помимо совместных выступлений и совместных поездок, ещё одной, правда, редкой, формой взаимодействия было взаимное членство: в 1865 году Индржих Фигнер и Мирослав Тырш стали членами «Пльзенского “Сокола”».

В 1868 году была проведена попытка созвать съезд всех чешских, а то и славянских гимнастических обществ, подготовка к которому велась ещё с 1867-го. В январе 1868 года был представлен проект создания «Объединения австро-славянских сокольских обществ».

Идея создать подобное «Объединение…» подкреплялась принятым 24 ноября 1867 г. законе о деятельности обществ, который в чём-то расширял, а в чём-то урезал их права. С одной стороны, комиссарам полиции дозволялось посещать мероприятия обществ, но за то их участники могли создавать филиалы или, наоборот, объединяться. Правда, это касалось лишь неполитических обществ.

Комиссары полиции, а именно комиссар Дедера, действительно стали регулярно посещать мероприятия «соколов», также есть сведения о попытках вступления в общество агентов.

Что касается вышеупомянутого объединения, то это событие должно было произойти на съезде 28-29 июня 1868 года (по поводу даты в обществе велись жаркие дискуссии), на который должны были приехать представители гимнастических обществ городов Пардубице, Лоуны, Мнихово-Градиште, Млада-Болеслав, Валашске Мезиржичи (Моравия), Пльзень, Кутна-Гора и Кралув-Двур, Малостранский и даже Львовский «Сокол». С этим событием «соколы» связывали большие надежды. Мирослав Тырш считал, что после объединения «деятельность «соколов» будет расширена, включит в себя все слои общества, а значит, то, чем до сих пор занималась лишь небольшая часть нашего народа, станет общенациональным делом». Одновременно со съездом планировалось провести показательные выступления, шествие по Праге.

Однако Министерство внутренних дел Цислейтании запретило проведение этого съезда в отличие от показательных выступлений, считая, что «гимнастика… не связана никоим образом с языковыми и национальными различиями». На состоявшейся 19 июня внеочередной сессии Общего собрания Пражского «Сокола» Мирослав Тырш произнёс зажигательную речь, затем многократно цитировавшуюся: «Мы просили хлеба, а нам дали камень. Мы не должны выпрашивать то, что принадлежит нам по праву». Также он иронично замечал: «Объединение, состоящее из гимнастических обществ, каким-то чудесным образом вдруг становится политическим» и провозглашал: «Всё, либо ничего - вот девиз нашего народа в эти времена. Всё, либо ничего!». В знак «соколы» отказались от участие в некоторых официальных мероприятиях. В итоге на 28-29 июня была запланирована поездка в город Збирог.

Однако это был ещё не конец этой истории, и упомянутая выше метафора Тырша («Мы просили хлеба, а нам дали камень») скоро была преобразована в «Нам камень, а им хлеб». Кому «им»? Дело в том, что 28 июля в городе Литомержице, словно в пику «соколам», открылся съезд немецких «турнеров» («гимнастов») - «турнертаг», на котором 48 гимнастических обществ из Богемии приняли учредительный документ «Немецкого гимнастического союза», провели выборы в состав его Правления. Такое проявление двойных стандартов в трактовке законов просто вывело «соколов» из себя.

И далее «соколы» не оставляли идеи об объединении, в частности начавшийся издаваться в 1871 году журнал «Сокол» планировался как официальный орган будущего «Союза сокольских обществ».

Однако до создания подобной организации было ещё далеко и поэтому «соколы» с этого года выбрали новую тактику в этом вопросе: они стали организовывать «жупы», объединения сокольских обществ по географическому признаку.

В сентябре 1871 году было успешно создано две жупы.

Одна из них объединяла сокольские общества востока Богемии. 28 сентября ряд обществ этого региона (из городов Чешски-Брод, Велим, Нимбурк, Подебрады, Колин, Часлав, Немецки-Брод, Полна, Гумполец и Старый Колин) приняли участие в совместных показательных выступлениях, на которых инструкторы Пражского «Сокола» обеспечили судейство.

Другой чешской жупой стала Пльзенская, объединившая, соответственно, сокольские общества запада Богемии. Их съезд состоялся 24 сентября в городе Пльзень, на нём прошло собрании представителей обществ Пльзенской жупы (Гораждёвице, Домажлице, Рокицаны, Раднице, Нове Кдыне, Мерклин, Клатовы, Непомук), показательные выступления и праздничные мероприятия. Этот съезд носил ярко выраженный политический оттенок. Заявления в поддержку чешского исторического государственного права направлялись Клубу чешских депутатов в рейхсрате и лично Ригеру. Был избран староста жупы (Ян Сикора, Непомук), секретарь (Шмид, Пльзень) и старший инструктор (Гынек Пала). Провозглашался принцип равенства всех обществ, входящих в жупу, хотя Пльзенское общество оплачивало половину административных расходов.

Тогда же планировалось создать Пражскую жупу, велись переговоры с государственными органами, однако на сентябрьскую сессию Общего собрания Пражского «Сокола» пришло недостаточное, согласно уставу Общества, количество человек и этот вопрос не был решён.

В будущем все жупы должны были, по мысли сокольских функционеров, объединиться в «Центральный союз сокольских обществ», зарегистрировать который, однако австрийские власти, ссылаясь на те же юридические основания, что и в 1868 году, отказывались.

Также сокольское движение распространялась и за пределы Чехии, однако попытки его объединения тогда ещё не предпринимались.

В 1863 году движение впервые распространилось за пределы Чехии - на территорию нынешней Словении. В Любляне др. Блейвейс решил организовать «славянское гимнастическое общество», он просил прислать из Чехии описание или фотографию сокольского костюма. В 1870 люблянские «соколы» проводили в Чехии конкурс на работу спортивного инструктора.

В 1866 свой «Сокол» появился в Вене, причём ему сразу разрешили принимать членов-меценатов, чего тогда пражские «соколы» ещё не добились.

О польских «соколах» из Львова мы уже упоминали выше в случае с несостоявшимся съездом в 1868 году.

На 1867 год впервые приходятся сообщение о двух сокольских обществах за пределами Старого Света - в США, в Нью-Йорке, Чикаго и Кливленде. Как и в Чехии, они устраивали поездки, праздники, концерты.

Такому активному распространению, возможно, способствовало отсутствие у сокольства односторонности в ориентации лишь на Чехию, «соколы» регулярно употребляли по отношению к себе прилагательное «чехо-славянский» и «австро-славянский», одной из периодически исполнявшихся ими песен была «Гей, Славяне!».

В итоге, за 10 лет «соколам» удалось добиться численного и географического роста, создать собственные управленческие кадры, однако проблема организационного объединения ещё не была решена.

2.2 Внутренняя борьба

Как уже говорилось, 16 февраля 1862 был избран первый состав Правления Пражского «Сокола», а на торжествах 1 июня 1862, возможно, проявились первые внутренние разногласия. Внутренняя борьба за власть в дальнейшем всё более обострялась.

19 июля 1862 вновь состоялась сессия Общего собрания. На ней был избран новый состав Правления. Согласно Уставу, подобные мероприятия должны были происходить каждый март и октябрь, а не в июль. Анонимный автор газетной заметки об этой сессии поясняет, что «профессия и должность [ряд членов Правления - В.К.] не позволяли им постоянно принимать участие в многочисленных заседаниях Правления. Для того чтобы процесс принятия решений не замедлялся и общество от этого не пострадало, они отказались от своих должностей». Уход старого состава Правления в отставку был принят единогласно.

Какие именно произошли изменения? Фигнер остался старостой, его заместителем, вместо Тырша, стал Эдуард Грегр, 6 членов оставили посты членов Правления. Это были: Турн-Таксис, Скугерский, Штеффек, Писаржовиц, Юлиус Грегр и Ян Криспин. Три человека из этой шестёрки, как сообщается, были лидерами «политической» группировки в обществе. Соответственно, можно предположить, что они были вынуждены покинуть состав Правления, однако на данный момент это лишь гипотеза, самое слабое место которой - маловероятность того, что братья Грегры оказались по разные стороны баррикад. Новыми членами правления стали Вацлав Черны, Ф. Коутецкий, Э. Моурек, И. Новотны, Й. Штаус, Э. Шнефельд.