Учебно-воспитательная работа школы в системе идеологических отношений послевоенного общества в СССР

Советская школа изначально создавалась не только как образовательное учреждение, а как инструмент идейно-политического воспитания и формирования личности. Эти задачи были сформулированы Лениным сразу после Октябрьской революции. «Нельзя ограничивать себя рамками узкой учительской деятельности, - писал Владимир Ильич, - учительство должно слиться со всей борющейся массой трудящихся. Задача новой педагогики - связать учительскую деятельность с задачей социалистической организации общества».

На развитие образования в послевоенный период огромное влияние оказывали идеологические кампании, которые не могут быть правильно оценены без связи с политико-экономической ситуацией в стране и международным положением СССР.

Причину роста репрессий в конце 1940-х-начале 1950-х гг. можно найти в назревшей для режима необходимости устранения военного поколения партийных и хозяйственных кадров, несущих критический потенциал. Настроение «новых людей» в руководстве смыкалось с соответствующим настроем масс, создавая угрозу незыблемости системы. Ответом системы стало устранение с руководящих постов людей, известных радикальными взглядами, а также чистка на местах. Последовали «ленинградское дело», «дело врачей», «дела» молодежных групп, травля ученых и писателей под флагом борьбы с космополитизмом. Готовились и другие громкие дела. По мнению московского историка Е.Ю. Зубковой, «в ход была пущена машина страха, преследования, расправы, которая, получив импульс однажды, уже продолжала работать едва ли не сама по себе. Сигнал «стоп» сработал только в 1953-м».

Действительно, общественно-политическая и культурная ситуации военного времени, как вспоминают многие очевидцы, привели к некоторому ослаблению всеобщего страха перед властью. Смертельная угроза самому существованию Отечества, всенародная борьба за победу неизбежно должны были привести к определённому отходу на второй план ряд довоенных пропагандистских клише. Великая Победа над фашизмом вызвала не только подъём патриотических настроений, но и ожидание перемен в политике властей. Народ-победитель справедливо ожидал улучшения своего положения и ослабления различных репрессивных мероприятий. В крестьянской среде вновь распространялись слухи о роспуске колхозов.

Эти надежды не оправдались: тяжёлая экономическая ситуация в стране, сложная внешнеполитическая обстановка (начало «холодной войны»), нежелание отказаться от привычных идеологических и политических стереотипов, привели И.В. Сталина и его окружение к решению начать новые пропагандистско-политические кампании. Задачам переустройства массового сознания в нужном ключе была подчинена социальная пропаганда, которая состояла из ряда логически неоспоримых тезисов. Утверждалось, что советское общество является социалистическим и потому пребывает в переходном состоянии. «Ориентация на коммунистическое будущее позволила пренебрегать настоящими, прежде всего экономическими потребностями». В новом Уставе КПСС, принятом в 1952г. было записано: «Ныне главные задачи КПСС состоят в том, чтобы построить коммунистическое общество путем постепенного перехода от социализма к коммунизму». Целью высшего руководства страны, как представляется, было, возвращение в общественную жизнь атмосферы «осаждённой крепости», чтобы консолидировать советское общество, искоренить проявления инакомыслия. Все это напрямую относится к жизнедеятельности учителя, школы и всей системы народного образования.

Известные постановления ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград» (от 14 августа 1946 г.), «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению» (от 26 августа 1946 г.), «О кинофильме «Большая жизнь» (от 4 сентября 1946 г.), «Об опере «Великая дружба» В. Мурадели (от 10 февраля 1948 г.) стали средством пропагандистского и административного давления на интеллигенцию, и, прежде всего, на работников учреждений культуры и образования. В связи с этими постановлениями и докладом А.А. Жданова о журналах «Звезда» и «Ленинград» проводился целый комплекс работ по повышению идейно-политического уровня и осуществлению «принципа партийности» в преподавании. Было проведено несколько сессий АПН РСФСР, посвященных этим компаниям, активно работали в этом направлении журналы «Советская педагогика» и «Народное образование» и др.

Вопрос о том, можно ли было избежать кампаний на местах, звучит риторически. Кампании различались лишь размахом и масштабом, своими последствиями, имели отчетливо прочерченный «человеческий фактор» и в той или иной степени коснулись практически всей интеллигенции. И хотя формально принятые решения касались положения в литературе, драматургии и киноискусстве, они затронули, конечно, и педагогическую интеллигенцию.

Власть давала школе и учительству конкретный социально-идеологический заказ по созданию человека «новой формации». Как можно было его осуществить? Большинство советских людей в послевоенный период состояли в различных общественно-политических организациях: партийной, комсомольской, пионерской и т.п. Уже этот момент упрощал возможность воздействия на личность. Человек, ребенок или взрослый, должен был подчиняться коллективу, принимать его правила, подавлять в себе индивидуализм. Главным воспитателем школьников в той системе идеологических отношений являлся учитель, именно он и должен был, выполняя решения и постановления партии и правительства, формировать «поколение трудящихся, руками которого будет построен коммунизм». Но для этого, по мысли действительного члена АПН И.Ф. Свадковского «...нам, учителям, самим надо учиться, чтобы овладеть мастерством коммунистического воспитания и образования, тем мастерством, без которого нельзя полностью решить поставленных перед нами Лениным и Сталиным задач».

Сначала местные партийные и советские органы, а за ними многие представители профессорско-преподавательского состава и учительства увидели в Постановлениях ЦК программу деятельности по творческой перестройке культурного фронта и, прежде всего, школы в деле коммунистического воспитания подрастающего поколения. «Задача дальнейшего укрепления школы и улучшение качества обучения и воспитания детей, - говорилось в отчете заведующей Костромского облоно Барашковой за 1951 г., - не может быть успешно решена без широко развернутого идейно-политического уровня учительства, самого многочисленного отряда советской интеллигенции, воспитывающего подрастающее поколение в духе беззаветной преданности делу коммунизма».

На учительство возлагалась двойная задача:

Как гражданин, учитель участвует в создании коммунистического общества;

Как практический работник школы - он подготавливает молодых строителей коммунистического общества.

Одним из главных условий успеха в работе учителя считалось хорошее знание марксизма-ленинизма. Преподаватель должен был вооружать ребенка теми знаниями и умениями, которые нужны для построения коммунизма. Он обязан прививать ему такие чувства, которые будут пробуждать жажду подвига во имя блага народного. Необходимо было воспитывать в нем несокрушимую волю к борьбе за дело коммунизма, внедрять в молодые души идеи Ленина и Сталина, - эти лозунги звучали как с высоких партийных трибун, так и в агитационно-пропагандистской работе всех органов власти на местах.

В решении совещания учителей Ивановского района Костромской области говорилось, что для успешного решения задач, стоящих перед советской школой, каждому учителю необходимо обладать высокой идейностью и педагогическим мастерством. Для этого, - читаем в решении, - «...необходимо упорно работать над повышением своего идейно-политического уровня, всесторонне и глубоко овладевать учением Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина».

Сразу после окончания Великой Отечественной войны Ярославский обком ВКП(б) провел «...серьезные мероприятия по политическому образованию учительских кадров». Лекторская группа обкома и партактива области разработала и провела целый цикл лекций по работам В.И. Ленина. Аналогичная работа была проведена и Костромским обкомом.

Процесс «внедрения» коммунистической идеологии осуществлялся непосредственно через обучение, работу пионерских и комсомольских организаций, взаимодействие с семьей. Учительство, в большинстве своем, вынуждено было принять все указания партии и правительства и всеми рекомендованными путями стремится их осуществлять. Выбора принимать или нет идеологические ценности, почти не оставалось для основной массы учащихся.

В послевоенное время, по мнению партийного руководства, особенно остро встала проблема преодоления «религиозно-идеалистических пережитков, всякого рода суеверий, предрассудков и отсталых настроений». В отчете за 1945 год Костромской обком ВКП(б) сообщал, что работа по повышению идейно-политического уровня учителей в районах области проводится слабо. Кружки и школы по политическому просвещению не работают, многие учителя художественной литературы газет не читают. В своей практической работе они дают низкие показатели, а «...в быту скатились на путь обывателей (ходят в церковь, гадают и т.д.)». Понятно, что «обывателем» учителю, как впрочем, и всем другим сознательным гражданам, оставаться было нельзя. Но если учесть, что большинство учителей в то время были женщины, пережившие войну, потерявшие мужей, но продолжавшие верить в чудо их возвращения, можно понять, почему они готовы были обращаться за помощью к Богу.

С 1946 г. по вопросам идейно-политического воспитания учительских кадров регулярно проводятся областные совещания секретарей партийных организаций школ, областные совещания заведующих гор(рай)оно, директоров средних и семилетних школ, городские и районные учительские совещания. В 1946 г., как сообщалось в отчете о работе отдела школ Ярославского обкома ВКП(б), после проверки состояния идейно-политической работы в школах Ярославской области были проведены следующие совещания педагогических работников: 1) Директоров средних школ (присутствовали - 68 человек); 2) Директоров 7-летних школ (184 человека); 3) Директоров педагогических кабинетов (10 человек); 4) Преподавателей истории и литературы, работающих в 10-х классах школ г. Ярославля (34 человека). После проведения этих совещаний в 310 средних и неполных средних школах прошли учительские собрания на тему: «Постановления ЦК ВКП(б) и задачи школы по воспитанию молодого поколения».

По мнению заместителя директора Центрального института повышения квалификации руководящих работников народного образования М. Дейнеко, изучение общественно-политических наук обязательно на всех этапах самообразования. «Учителям следует в первую очередь закончить изучение «Краткого курса истории ВКП(б)» и тех произведений В.И. Ленина и И.В. Сталина, которые с ним связаны. В дальнейшем в план самообразования следует включить изучение фундаментальных произведений основоположников марксизма-ленинизма и руководств по всеобщей истории, истории СССР, политической экономии и другим общественным наукам». Здесь же звучит критика в адрес ИУУ, неправильно организующих процесс самообразования.

В феврале 1946г. в стране проходили выборы в Верховный Совет СССР, которые явились «величайшей демонстрацией морально-политического единства советского народа, ярким выражением всенародной любви к великому вождю и учителю советского народа товарищу Сталину, к нашей героической большевистской партии». В работу по подготовке и проведению выборов вовлекались почти все учителя.

Обкомы горкомы, райкомы ВКП(б) начали массовые проверки состояния идейно-политической работы среди учительских кадров, их воспитательной работы в школе. В отделе школ Костромского и Ярославского обкомов партии был установлен такой порядок: каждый работник отдела, выезжая в район или город по любому вопросу, чаще всего с проверками, обязательно должен был знакомиться с состоянием идейно-политической работы среди учителей, лично беседовать с учителями, занимающимися в кружках по изучению «Краткого курса истории ВКП(б)» или самостоятельно изучающими теорию марксизма-ленинизма и принимать меры к устранению недостатков, если это необходимо.

Обратимся к воспоминаниям Суворова Андрея Андреевича, работавшего учителем истории Ореховской средней школы Костромской области: «Один раз в год в школу приезжала проверка РОНО и один раз в год - комплексная проверка ОБ ЛОНО (12 человек). В первую очередь проверялась идеологическая работа. Даже по математике должны быть задачи с идеологическим уклоном. Работа учителя оценивалась по успеваемости по предмету. Чем больше «4» и «5» и нет отстающих - тем лучше. Это иногда приводило к «дутым » оценкам и «дутым» маякам. Цифры из школ уходили в район, а затем в область, и руководство было заинтересовано в лучших результатах для отчета перед Москвой. Очень строго проверяли оформление школ. Лозунги с портретами Ленина и Сталина были обязательны. Например: «Помни, люби и знай Ильича - нашего учителя, нашего вождя». Еженедельно проходили политинформации, а с 7-го класса - политучеба. Иногда случались ЧП: ученик бросил шапку и попал в портрет И.В.Сталина, кто-то запрыгнул на плечи бюста В.И. Ленину. Все это могло закончиться очень плохо, если бы получило широкую огласку».

Проверки выявляли низкий уровень идейно-политической работы, особенно среди учителей начальных классов и школ, удаленных от районных центров. В Некаузском районе Ярославской области из 221 учителя всего 28 преподавателей повышали свой идейно политический уровень, в Бурмакин-ском районе из 179 учителей - 31, а в Первомайском из 62 только 2 учителя и т.п. Большинство учителей сельской местности Постановления ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград» не знали, историю ВКП(б) не изучали, были совершенно не в курсе внутриполитического и международного положения СССР.

Обязательной составной частью идейно-воспитательной деятельности учительства являлось и чтение художественной литературы идеологической направленности. Как показали проверки в сельской местности, и здесь у определенной части преподавателей были большие проблемы. В Ярославской области из 2246 учителей проверенных районов, только 14 читали роман Фадеева «Молодая гвардия». Остальные учителя вообще не прочитали ни одной книги. Основной причиной слабой идейно-политической работы среди учительских кадров Костромской и Ярославский обкомы ВКП(б) считали ослабление политической работы с учителями со стороны горкомов и райкомов, отсутствие контроля самостоятельного изучения марксистско-ленинской литературы. Партийные органы на местах проводили недостаточно лекций по педагогической работе, «не учитывали, что успех всей деятельности школы зависел от идейной вооруженности учителя». По мнению проверяющих, областные отделы народного образования самоустранились от идейно-политического воспитания учительских кадров и считали это не своим делом.

Правда, если читать отчеты городских и районных партийных организаций по вопросам осуществления идеологической работы, то складывается впечатление, что работали они очень активно. Сообщалось о том, что Костромские и Ярославские горкомы и райкомы направляли в школы руководителей теоретических собеседований, которые проводили их раз в месяц, путем развернутой беседы со всеми учителями на идеологические проблемы, причем проблему формулировал сам руководитель непосредственно на теоретическом совещании. Еще одним видом работы с учителями районов был сбор в районном центре один раз в квартал, где им читали лекции по идеологическим вопросам инструкторы обкомов, горкомов и райкомов партии, гор(рай)оно.

Газета «Северный рабочий» писала: «Свыше 90 учителей сельской школы в свой выходной приехали в районный центр Маслово и прослушали доклад лектора обкома ВКП(б) Данилова «О международном положении».

Все заведующие районо отчитывались перед облоно и обкомами ВКП(б) о том, как у них поставлена идеологическая работа среди учителей. Районные методические объединения учителей в обязательном порядке изучали «Краткий курс истории ВКП(б), «Биографию И.В. Сталина», его теоретические работы. Каждый учитель отчитывался на «развернутых беседах» перед руководителем методического объединения и проверяющим. В отчетах всех районных отделов народного образования встречаются такого рода характеристики идеологической работы учителей: «С 1 сентября 1946 г. по 1 февраля 1947 г. директор школы т. Соколова изучила 2 работы Ленина «Что такое друзья народа и как они воюют против социал-демократии», «Что делать?». Четыре учителя этой же школы изучили работу «Что делать?» и перешли к изучению «Шаг вперед, два шага назад» (из отчета Ростовского районо за 1947 г.).

В крупных областных и районных городах идеологическая работа учителей была поставлена с большим размахом, чем на селе. В школах организовывались кружки по изучению истории партии, биографии И.В. Сталина. Отмечалось, что многие учителя самостоятельно занимались повышением своего идейно-политического уровня. Учителя без высшего образования изучали «Краткий курс...» и биографию Сталина, а те, кто имели высшее образование, штудировали работы основоположников научного социализма. Эти занятия часто завершались собеседованием и оценкой работы учителей. В Ярославле в 1947 г. организовали лекторий по изучению истории ВКП(б) и биографии И.В. Сталина, который посещали 200 учителей, 26 учителей являлись слушателями университета марксизма-ленинизма, 448 - посещали лекции, организованные инструкторами райкомов и горкомов, 107 - состояли в кружках политического самообразования, 41 преподаватель самостоятельно изучал первоисточники марксизма-ленинизма. В 1948 г. к этим формам политической учебы добавились новые: лекторий по истории народов СССР и экономической географии (179 чел.), появляются лектории при всех райкомах ВКП(б), при Доме учителя и пединституте. Причем сообщалось, что учителя сами выбирают желаемые формы политической учебы, что «...создавало известный интерес и удовлетворенность».

В «Справке о состоянии народного образования в Костромской области за период с 1948-1949 гг.» сообщалось о том, что в школах области создано 200 политических кружков, охватывавших 3200 учителей области, занятия в которых проводились один - два раза в месяц, 196 учителей области занимались в политшколах при райкомах ВКП(б), 207 человек изучали произведения классиков марксизма-ленинизма, 653 человека занимались самостоятельно (правда, в какой форме, в справке не пояснялось), 1611 человек закончили изучение краткого курса ВКП(б). Во многих школах регулярно проводились политические информации учителей, организовывались кружки текущей политики, где с сообщениями и докладами выступали все преподаватели.

Эта идеологическая работа, пусть даже формально, но меняла образ жизни учителя. В отчете Ярославского отдела школ обкома ВКП(б) сообщалось следующее: «До занятий в кружке учительница школы №37 г. Ярославля Гречина мало интересовалась политической жизнью, не посещала собрания, ссылаясь на семейные обстоятельства. Теперь Гречина - один из активных участников кружка, хороший агитатор, классный руководитель».2 Политическая зрелость учителей определялась и потому, как они участвуют в общественной работе. Например, в Ростовском районе Ярославской области в 1948 г. из 295 учителей 185 преподавателей выступали с докладами на политические темы на учительских конференциях, на собраниях общественности, на предприятиях и т.п., 280 учителей (т.е. практически все) принимали активное участие в проведении выборов в местные советы.

Многие преподаватели литературы Костромы и Ярославля углубленно работали над раскрытием идейного содержания таких произведений, как роман Чернышевского «Что делать?», Горького «Мать», Фадеева «Молодая гвардия» и т.п. На кружковых занятиях учащиеся 10-х классов г. Ярославля и г. Щербакова изучали Постановления ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград», о репертуарах драматических театров, о кинофильме «Большая жизнь», прочитали и проанализировали доклад А.А. Жданова. Со 2-го класса о 10-й все учащиеся школ обязаны были в разных вариантах изучать «Гимн Советского Союза», что так же являлось важным элементом идейно-политической работы учителей.

Правда, критика за безыдейное преподавание уроков, «за отсутствие политической заостренности и недостаточного формирования марксистско-ленинского мировоззрения» была слышна даже в отношении учителей областных центров. Учительница литературы школы №50 г. Ярославля Корнеева на уроке в 6-м классе изучала с учениками Слово Тараса Бульбы из одноименной повести Н.В. Гоголя как «образец патриотического произведения в русской литературе». Критиковали учительницу за то, что она ограничилась «формальным» разъяснением содержания произведения, без показа учащимся идейного смысла, а именно: преданность Родине, ее страстное стремление к независимости, ненависть к иноземным захватчикам и изменникам Родины и т.п.

В суть идейно-политического воспитания вкладывалась также и связь исторического процесса с современностью. Особая ответственность в этом плане лежала на учителях истории. Преподаватель этой дисциплины Новинской средней школы Масловского района Ярославской области Соловьева, объясняя учащимся тему «Царизм - жандарм Европы», подробно показала, что Николай I боролся с революциями в Европе, но ничего не сказала о Советском Союзе, который является «...проводником демократических идей, борцом за национальное освобождение народов всего мира». Учительница литературы той же школы Новикова, знакомя учеников с биографией М. Лермонтова, рассказала о том, как царское самодержавие не создавало условий для развития науки, искусства, не ценило трудов великих поэтов. Но в объяснении совершенно ничего не сказала, что сейчас «... наша Родина является страной расцвета науки и искусства, о тех условиях, которые создаются для писателей, поэтов, ученых, как бережно относится к ним наше правительство».

Последнее замечание было очень актуальным, т.к. для большинства здравомыслящих людей, все-таки не было секретом, как к неконъюнктурным писателям, поэтам, ученым относились власти. Даже безобидный урок рисования мог подвергнуться идеологической критике. На совещании учителей в 1947 г., состоявшемся в отделе школ Ярославского обкома ВКП(б) «проработке» подвергся урок опытной учительницы Семушкиной, имевшей 25-летний педагогический стаж. На уроке она показала картину «Лес», с которой нужно было сделать наброски. Но во вступительном слове «... она была далека от нашей родной природы, смешанного леса и увела детей далеко от нашего родного края. Дети смотрели на эту картину, как вообще на лес и не чувствовали свою родную природу. Тем самым учительница не смогла воспитать и привить ученикам чувства патриотизма».

Таким образом, партийными властями всех уровней, органами народного просвещения активно критиковались недостатки идеологической работы в школах. Особенно активизируется эта деятельность в свете решений XIX съезда партии (1951 г.), где было указано, что «...критика будет расти, если люди видят ее действенность и чувствуют, что могут смело и безбоязненно критиковать недостатки». Критике подвергались как отдельные люди, так и коллективы, высшие органы руководства критиковали низшие и т.д. В начале 1950-х годов эти вопросы все чаще освещаются в печати. В областной газете «Северная правда» критиковалась работа партийной организации Заводской школы г. Ней, где, по мнению автора, «партийная организация мало заботится о повышении педагогического мастерства учителей, а критика и самокритика в парторганизации не в почете».

Критике была подвергнута работа Сталинского райкома КПСС (г. Ярославль) за то, что при обсуждении вопроса о практике подготовки и проведении педагогических советов проявляется «...формализм, отсутствие самокритики и критики снизу. Отдельные товарищи считают, что гласная критика деятельности учителя (и уж, тем паче, директора!) подрывает якобы его авторитет в глазах учеников и родителей. За этим ошибочным утверждением нередко спасаются люди, действительно уронившие свой авторитет, и расцветает равнодушное отношение к своему делу».

Наряду с критикой, шла пропаганда позитивного опыта идейно-политической деятельности учителей. Причем, в эту работу включились не только преподаватели обществоведческих дисциплин, но географы, математики, физики и т.п. Перед ними ставилась задача развивать материалистическое, марксистско-ленинское мировоззрение учеников, усиливать работу в изучении современности. Учитель географии средней школы №54 г. Ярославля Грачева, в качестве самостоятельной работы, рекомендовала учащимся пересказ статей из газет и журналов политико-экономического характера. Под руководством учителя ученики целый год следили за газетами, периодической печатью, делали в классе и в историческом кружке доклады, обсуждали статьи из газеты «Правда», журналов «Вокруг света», «Наука и техника». Инструктор отдела народного образования сделал из этого вывод: «Таким методом учительница прививала учащимся любовь к изучению географии».

На учительских совещаниях вопросы идейно-политического воспитания стояли на первом месте. На совещании учителей Ивановского района Костромской области в августе 1950 года было отмечено, что «...когда советский народ борется за осуществление постепенного перехода от социализма к коммунизму, задачи школы становятся еще более ответственными, требования, предъявляемые к ней, неизмеримо возрастают».

Нельзя не отметить, что деятельность школы не ограничивалась урочным расписанием. «Когда заканчиваются уроки, жизнь в школе не замирает. У нас развернута внеклассная работа: драматический кружок, физический кружок, организация сборов отрядов».

В формировании коммунистического мировоззрения большое значение имели детские общественные организации. При подготовке к выборам в Верховный Совет СССР взрослым давались конкретные рекомендации по вовлечению школьников к этой работе. Предлагалось проводить «сборы отрядов, встречи с передовиками труда и депутатами, участие в агитпробегах, чтение для престарелых газет и предвыборной литературы».

Для организации пионерской работы использовали пионерских вожатых, для которых проводились специальные курсы и семинары, где большое значение отводилось вопросам коммунистического воспитания молодежи, которое предполагало изучение трудов В.И. Ленина и И.В. Сталина. Наряду с этим, необходимо отметить, что достаточно серьезное внимание уделялось и возрастным особенностям, обзору детской литературы и организационным вопросам деятельности пионерских вожатых.

Идеологизация и политизация учебного процесса активно осуществлялась не только в общеобразовательных школах, но и в системе образовательных учреждений профессионально-технической направленности, т.е. в школах рабочей (ШРМ) и сельской (ШСМ) молодежи, школах фабрично-заводского образования (ФЗО), ремесленных и железнодорожных училищах. Инструкторами отдела образования обкома ВКП(б) проводились периодические проверки этих школ и училищ. Проверяющие направляли подробные отчеты о том, как проводятся уроки в этих учебных заведениях.

Особенно активно такие обследования осуществлялись после приказа №383 Министерства трудовых резервов от 6 августа 1947 г. «О состоянии и мерах по улучшению политико-воспитательной работы в школах ФЗО, ремесленных и железнодорожных училищах». Общий вывод инструкторов обкома о качестве проведения уроков был неутешительным. Говорилось о том, что уроки проводятся методически правильно, но формально. Новый материал сообщался учащимся тяжелым, непонятным для них языком, с употреблением иностранных слов («монополия», «суверенитет» и т.п.), смысл которых не объяснялся. В ходе урока не использовались ни наглядные пособия, ни художественная литература, поэтому слабо усваивался пройденный материал. Учебников практически не было, записи на уроке велись очень плохо, поэтому ученики не имели достаточной возможности готовиться. Так, на вопрос ученика: «Что такое стихийное крестьянское восстание?», преподаватель Суринов ответил: «Стихийное» значит «тихое». Ученики совсем не умели пользоваться картами, и как отмечали проверяющие, иногда по несколько минут искали на карте Москву.

Даже если преподаватель был опытным и хорошо знающим свой предмет, он все равно критиковался за недостаточное внимание к политизации исторических процессов. Так, учитель, рассказывая об образовании большевистской партии, по мнению проверяющих, слабо выделил тот факт, что именно в России партия большевиков во главе с Лениным и Сталиным вела народные массы на борьбу с угнетателями, что партию большевиков создал великий русский народ и т.п.

В училищах и школах ФЗО, наряду с классической формой урока, практиковали и лекционную форму обучения. Тематика лекций была самой разнообразной, но как видно, лекции часто носили идеологическую окраску: «Пятилетний план развития народного хозяйства», «Железнодорожный транспорт в 4-й сталинской пятилетке», «Указ президиума от 2 декабря 1949 г.», «Правила поведения учащихся», «Преобразования в странах народной демократии», «Партия Ленина-Сталина - вождь и организатор советского народа», «Мавзолей Ленина», «Юношеские годы Ильича», «СССР - самая демократическая страна в мире» и т.п.

Таким образом, идеологическая работа во всех школах и профессиональных учебных учреждениях, как в общесоюзном масштабе, так и на региональном уровне, была обязательным важнейшим элементом деятельности учительской интеллигенции в послевоенный период.

Теперь рассмотрим, как строилась учебно-воспитательная работа школ. Основной задачей, стоящей перед учителями и системой образования в целом в послевоенные годы, являлся переход к обязательному семилетнему обучению детей в сельской местности и дальнейшее расширение среднего образования для всей молодежи.

К концу четвертой пятилетки в стране сложилась система школьного образования. К первой ступени относилась начальная школа, в ней обучались дети 7-11 лет. Начальное, четырехклассное образование было бесплатным, обязательным для всех граждан. Обучение проводилось совместно - классы набирались смешанные - из мальчиков и девочек.

Вторая ступень - семилетняя школа, где учились дети 7-14 лет, либо 11-14, если они до этого прошли обучение в начальной школе. С 1930 г. семилетнее образование обязательное для всех городских жителей, а с 1949 г. неполное среднее образование объявлялось обязательным на территории всей страны, в том числе и для сельских жителей.

Решить проблему обязательного неполного среднего образования предполагалось путем рационального размещения семилетних школ в сельской местности. Власти в центре и на местах обоснованно считали, что только разумно построенная стабильная сеть школ обеспечит семилетнее обучение всех сельских детей, позволит подобрать наиболее квалифицированные педагогические кадры и всесторонне укрепить учебно-материальную базу.

Важнейшей составной частью управления образовательным и воспитательным процессом в послевоенный период являлась инспекция школ. Согласно приказу 1945 г. Народного комиссариата просвещения СССР №162 все школы обязательно должны были инспектироваться со стороны роно. 29 апреля 1945 г. вышло постановление Совнаркома СССР «Об инспекторах школ». Эти приказы и постановления центральных органов власти явились той нормативной базой, на которой строилась работа местных партийных и советских органов власти по инспектированию школ.

Ярославский исполком облсовета принял свое постановление №670 от 19 мая 1945 г. Комплектование отделов народного образования школьными инспекторами проходило с большим трудом. Причины таких трудностей состояли в том, что в школах не хватало учителей с высшим образованием и стажем работы более 5-ти лет, и именно таких не хотели отпускать с работы. Во-вторых, сами учителя, завучи, директора не хотели переходить на инспекторскую работу, объясняя это: 1) нежеланием порывать со школой, детьми, что «...для учителя является любимым делом»; 2) ухудшением материальных условий, т.к. инспектора получали до 700 руб. в месяц, а учителя в школе с высшим образованием и стажем до 800 руб., завучи и директора школ до 1200 руб.; 3) инспекторская работа сопряжена была с необходимостью большую часть времени ходить по школам (в сельской местности на большие расстояния), а остальное время заниматься составлением отчетов, статистических данных и выполнять другую монотонную, нетворческую работу, что не устраивало большинство учителей.

Кстати, некоторые школы инспектировались дважды, трижды, а то и более раз в год. Транспортом инспектора не были обеспечены, только в одном роно Костромской области имелась лошадь. Инспектора передвигались пешком или на случайных попутках. По подсчету инспекторов Буйского роно Костромской области, с сентября по июнь 1946-1947 учебного года в процессе обследования школ, они прошли более 1000 км, но при этом, ряд школ оставались не обследованными. Инспектирование проводилось фронтальное и тематическое. При фронтальном - проверялось состояние всеобуча, учебно-воспитательная работа, состояние документации и хозяйственное положение школы. Вот пример такой фронтальной проверки областного художественного училища г. Костромы, осуществленной инспекторами облоно: «Училище расположено в частном доме его директора Н.П. Шлейна. Оно считается педагогическим, обучение в нем составляет 5 лет. После 7-летнего общего образования училище готовит учителей по рисованию и черчению для средней школы. Но студенты не проходили никакой педагогической практики, за ними не закреплялась никакая базовая школа, что, конечно, снижало качество обучения и преподавания. Электроосвещения в школе нет, в помещениях тесно, при отсутствующих столах студенты сидели на табуретках и записи делали на коленях. Общежития у студентов также не было. При стипендии 140 руб. учащиеся 100 руб. вынуждены были отдавать за проживание.

Директор училища т. Шлеин, при всех его недостатках, пользуется уважением учащихся, но ему в 1947 г. было уже 75 лет. «Он пьет, устарел и может работать плодотворно лишь при хорошем руководстве и квалифицированной помощи».

Тематическое обследование проводилось выборочно - проверяли подготовку школ к учебному году, к испытательным экзаменам, качество преподавания отдельных предметов. То же самое делали и инспектора облоно. В ходе проверок выявлялись как положительные моменты в работе учителей, которые затем пропагандировались, так и методические, да и общеобразовательные просчеты, которые подвергались критике. Обследования и проверки показывали, что знания учащихся сельских школ значительно ниже, чем учеников городских школ. Главную причину такого положения вещей проверяющие видели в недостаточной подготовке сельских учителей, часто их общая культура оказывалась низкой. Показательна, в этом отношении, характеристика учительницы Гавриловой из начальной школы №67 Тутаевского района Ярославской области. Из этого документа мы узнаем, что Гаврилова плохо владеет методикой преподавания, не обладает элементарной культурой речи, допуская такие выражения: «Не по всей стране власть была перешедша в руки рабочих», «Они стали иметь полную стрельбу с этим юнкером» и т.п. Учительница сама читала плохо, медленно, без выражения, не исправляя неправильного чтения учащихся. Многие сельские учителя завышали ученикам оценки. Даже если ученик отвечал посредственно, но лучше всех в классе, ему ставили «отлично».

Критике подвергались не только сельские, но и городские учителя. Например, в отчете инспектора облоно сообщалось о том, что учительница 4-го класса при объяснении темы «Приведение дробей к общему знаменателю» взяла сначала одни примеры и начала подыскивать общий знаменатель. Когда же не смогла этого сделать, решила объяснение вести на других примерах. Учительница русского языка весь урок переписывала упражнение из учебника на доску, предлагая учащимся списывать за ней. На дом эта учительница задала то же самое задание. Другой преподаватель на уроке русского языка постоянно путал понятия «основа слова» и «корень», а на уроке литературы учащиеся, по мнению инспектора, давали при составлении плана стихотворения более удачные формулировки, чем учительница. Преподаватель педагогики (и это инспектора отмечают как крупный методический просчет) выбрала для объяснения материала не школьную лекцию, а академическую, из «...которой ученики ничего не поняли».

Проверяли не только работу учителей, но и как она реализовывалась в знаниях учеников. «Многие ученики пишут схематически, - отмечалось в отчете инспекторов Ярославского Облоно в 1949 г., - исходя из одного положения и даже буквально повторяя его: «Раньше жилось плохо, люди жили трудно и в трудных условиях, теперь все живут весело и счастливо». И это верное положение звучит в сочинениях плохо осмысленной схемой, ничем или почти ничем не подтверждается, не мотивируется и является неубедительным».

Нередко проверки оказывали школам серьезную помощь. Инспектора не только проверяли «состояние учебного оборудования в школах, педагогический и идейно-политический уровень учителей, но и проводили разъяснительную работу среди населения по вовлечению детей в пятые классы, после начальной школы. Руководителям школ предлагалось вынести на обсуждение исполкомов сельских советов конкретный план подготовки к новому учебному году». Такие проверки приносили реальную пользу, способствовали включению общественности в решение школьных проблем.

Инспекторов и представителей отделов образования, в свою очередь, проверяли инструкторы райкомов и обкомов партии и так же критиковали, если находили недостатки в их работе. В отчете отдела школ Ярославского обкома за 1948 г. сообщалось о том, что инспектора отделов народного образования бывают в школах от случая к случаю, учебно-воспитательную работу с коллективами проводят поверхностно, формально, не принимают существенных мер к устранению имеющихся недостатков в обучении и воспитании детей. Из 87 проверенных Обкомом актов инспекторов Облоно в 52 актах «...совершенно не вскрывается учебно-воспитательная работа, мало обращается внимания на вопросы идейно-политического воспитания школьников».

После XIX съезда партии критика и самокритика приветствовалась центральными и местными властями гораздо больше, чем агитация положительного опыта работы. На августовских и январских учительских совещаниях критика звучала повсеместно. На январском совещании учителей Ярославской области в 1950 г. одна из выступающих, «рядовая» учительница Коллерова считала причиной второгодничества нерадивое отношение учителей к своим обязанностям. В качестве примера она указала на учительницу Тараканову (17 лет педагогического стажа), которая «...совершенно не работает над собой, не знает элементарных навыков методики. К обучению детей относится безответственно, в результате чего учащиеся не имеют необходимых знаний». Критиковались молодые учителя школ, отдаленных от районных центров, оттого что их практически не проверяли, эти учителя начинали и заканчивали занятия, «когда захотят». Можно предположить, что критика в это время могла быть направлена на «неудобных» учителей, для кого-то она стала началом карьерного роста.

Совершенно иная ситуация с постановкой учебного процесса и отношением учителей к своему делу была в тех школах, в которые вернулись, после получения соответствующего образования, бывшие ученики. В 30-е гг. закончили Верхне-Нейскую школу Костромской области М.В. Пузырёва, А.И.Недосугов, Н.М. Коломия, Н.С. Краснопёрое, а после войны они стали работать в ней уже учителями. Николай Сергеевич Красноперое получил хорошее образование, имел немало возможностей получить престижную работу в городе, но, тем не менее, предпочел вместе с супругой вернуться в родные края, преподавал математику, его очень любили и уважали ученики. Учитель истории, черчения, трудового обучения Александр Иванович Недосугов проработал в Верхнее-Нейской школе не одно десятилетие. Участник Великой Отечественной войны, испытавший ужас фашистских концлагерей, мастер на все руки, он мог научить детей не только тому, что записано в учебниках, но и тому, что узнал благодаря своему богатому жизненному опыту. Мария Васильевна Пузырева тоже участница Великой Отечественной войны, после демобилизации работала в качестве учителя начальных классов и преподавателя в среднем звене до самого выхода на пенсию. Много сделал для школы её директор и учитель биологии Николай Михайлович Коломия. Все 22 года его директорства (1951-1973 гг.) школа, её учебно-производственный участок и школьный сад неизменно получали самые добрые отзывы не только учеников и родителей, но и проверяющих. Николай Михайлович делал всё, чтобы не только научить детей наукам, но и привить им любовь к природе, к родной земле, крестьянскому труду. Во многом благодаря его усилиям вокруг школы вырос замечательный сад, появились разнообразные плодовые деревья, причем, росли они не только возле школы, но и в хозяйствах многих местных жителей. Учебно-производственный участок поражал своей ухоженностью, рекордными урожаями овощей, новыми сортами сельскохозяйственных культур. Супруга Николая Михайловича, Зоя Сергеевна также всю свою трудовую жизнь была связана с Верхнее-Нейской школой, где она работала учителем начальных классов. Таких примеров подвижничества учителей был достаточно много.

Ученики послевоенного времени с огромной благодарностью вспоминают своих учителей. Анатолий Александрович Лебедев, учившийся после войны (1946-1950гг.) в селе Чубаново Антроповского района Костромской области в своих воспоминаниях пишет: «Любимым учителем был Николай Михайлович Зарубин, наш директор и учитель географии. Он был участником Великой Отечественной войны, очень интересно рассказывал о разных странах. Много работы проводил с пацанами, которых называли «безотцовщина», у многих учеников отцы погибли на войне. С пятого класса он приучил меня к чтению художественной литературы. Сначала давал книги из своей библиотеки, а в 6 классе я был книгоношей».

Таким образом, и в Костромской и в Ярославской областях учебно-воспитательная работа в системе идеологических отношений того времени велась достаточно активно. Идеология, как основной вид деятельности практически всей учительской интеллигенции городской и сельской, столичной и провинциальной, осуществлялась в жестких рамках общегосударственной политики. Постановления ЦК в области культуры, науки и образования, политика «критики и самокритики», борьба с инакомыслием и т.п. наложили отпечаток на жизнь и деятельность костромского и ярославского учительства. Учителя могли подвергаться беспощадной критике и даже преследованиям за то, что на уроке уделили больше внимания учебно-образовательным вопросам «в ущерб» идеологическому аспекту. Все это негативно сказывалось на качестве преподавания, ограничивало возможности проявить инициативу, которая нередко становилась наказуемой.

Учебно-воспитательная работа школы также осуществлялась в определенных рамках, прежде всего она была направлена на выполнение плана перехода к обязательному семилетнему обучению для детей сельской местности и дальнейшему расширению среднего образования для всей молодежи.

Ярославская область имела больше материально-технических возможностей для воплощения закона о всеобуче, улучшения учебно-воспитательной работы в школе, материального поощрения учителей. Нами было подсчитано, что за 1945-1953 гг. (в основном по годовым отчетам областного отдела народного образования) выполнение закона о всеобуче в Ярославской области составило примерно 85%, в то время как в Костромской области - 70-75%. Нельзя не отметить и личностный фактор. Чаще всего работой учителя двигала его заинтересованность, любовь к детям.

Литература