Философия и наука в истории идей

Размещено на http://www.allbest.ru/

Философия и наука в истории идей

1. Метафизика и физика в классификации Аристотеля

В учении Аристотеля (383-322 до н.э.), выдающегося мыслителя, философа античности, впервые относительно полно были описаны науки с точки зрения философии, т.е. заложены основы самой философии науки, сама ее возможность.

Пожалуй, наиболее сильное влияние на эволюцию человеческой мысли оказала его классификация (дошла до нас частично) научных знаний, научных дисциплин. Как разновидность логического приема - деления классификация до сих пор представляет основной элемент типологического подхода в научном исследовании. Она выступает как логико-методологический способ организации научного знания, хотя эвристические возможности ее ограничены. Важнейшими принципами классификации у Аристотеля являются: установление соотношения части и целого; приоритетность общего; акцентирование теоретической компоненты в установлении связи элементов классификации (научных дисциплин, предметов и др.).

С полным основанием итальянские философы Дж. Реале и Д. Антисери, сравнивая творчество Платона и Аристотеля, отмечают, что «научный дух и гений Аристотеля… вели его к органическому синтезу и систематизации, к разведению тем и проблем по их природе, к дифференциации методов, с помощью которых решаются разного рода проблемы. Так что на смену платоновской извивающейся спирали, втягивающей в себя все проблемы, должна была прийти некая стабильная систематизация…» [5. С. 138].

В классификации Аристотеля все науки делятся на: теоретические (математика, физика, психология, метафизика); практические (этика, политика, экономика); продуктивные (поэтические) (техника, эстетика, риторика). Основой классификации Аристотеля являются логика и метафизика (первая философия), что служит философско-логической ее предпосылкой.

Все это реализуется в дошедших до нас трактатах, входящих в «корпус Аристотеля». Первый цикл - логический: «Аналитики» 1-я и 2-я, «Об истолковании», «Топика», «О софистических опровержениях», «Риторика», к ним примыкают «Категории». Второй цикл - физико-космологический: «Физика», «О небе», «О возникновении и уничтожении», «Метеорологика». Третий цикл - трактат о «первой философии» - «Метафизика» (14 книг). Четвертый цикл - биологическо-психологические: «О душе», «История животных», «О частях животных», «О возникновении животных», «О движении животных». Пятый цикл - этические работы: «Ни-комахова этика», «Большая этика», «Эвдемова этика». Шестой цикл - социально-политические и исторические работы: «Политика», «Афинская полития», эстетическая работа «Поэтика».

Аристотель, также как и его великий учитель Платон, заложил основы институционализации науки и образования (учебно-научные заведения, научные сообщества и др.). Как известно, Платон создал Академию, Аристотель-Ликей (перипатическую школу). Компаративистский анализ показывает их общность и особенности.

В Академии и Ликее осуществлялись дифференцирование и интегрирование образования и науки, но разными способами. С полным основанием на IV Российском философском конгрессе (2005) Академия Платона и Ликей Аристотеля рассматривались как два типа научно-образовательных институтов, как философские школы. «Анализ функционирования Академии и Ликея показывает, что различие в философских установках Платона и Аристотеля обусловило не только возникновение разных образовательных программ, но и своеобразие самого процесса организации работы Академии и Ликея, в рамках которых был заложен фундамент всего последующего образования в Европе» [4. С. 31].

Именно здесь закладываются основы создания научных сообществ и научных школ, позволяющих обеспечить преемственность научного знания и условия для его развития, связать личностный характер обучения и исследования (учитель-ученик) с формализованными программами, методиками и т.д. В основу структурирования деятельности Академии Платона был положен принцип подчинения «многого единому». Это достигалось не за счет количественного расширения круга изучаемых предметов, а благодаря качественной глубине их постижения (обучение в гимназиях, получение высшего образования в процессе академических занятий, проводимых философами и учеными, дальнейшее научное совершенствование в коллективах философов-единомышленников).

Образовательно-научная деятельность Ликея соответствовала принципам классификации Аристотеля. Она отличалась энциклопедичностью, стремлением к охвату наиболее полного знания о природе. К работе привлекались известные ученые того времени: Теофраст, Эвдем и др. При преемнике Аристотеля Теофрасте Ликей превратился в крупнейший научный центр с большой библиотекой, коллекцией минералов, гербарием, собранием конституций греческих городов.

Обратимся к произведениям самого Стагирита. Как уже отмечалось, Аристотель включил метафизику, математику и физику в разряд теоретических дисциплин, акцентируя их взаимосвязь. Они являются умозрительными науками.

Метафизика оказывает здесь определяющее теоретическое и логическое влияние. Аристотель называл ее «первой философией». Многие исследователи неоднократно отмечали условность названия основного философского трактата, данного в I в. до н.э. Андроником Родосским. Логично было бы назвать его не «ta meta ta physika» (то, что после физики), a «pro to ta physika» (то, что до физики). Об этом шла речь на IV Российском философском конгрессе: «…онтологические идеи Аристотеля в его учении о сущем, выделение родов сущностей и сущего по параметрам «находиться в подлежащем» и «сказываться о подлежащем», проводимые в книгах по «Метафизике», определяют ее место как «первой мудрости» или «первой философии» по отношению к науке (физике) как «второй мудрости», «второй философии»» [6. С. 717].

«Первая философия» (метафизика) изучает неподвижное и самостоятельно существующее. Это наука о сущем как таковом. «Первая же философия исследует самостоятельно существующее и неподвижное… Но если есть некоторая неподвижная сущность, то она первее и учение о ней составляет первую философию, при том оно общее (знание в том смысле, что оно первое). Именно первой философии надлежит исследовать сущее как сущее - что оно такое и каково все присущее ему как сущему» [1. С. 181 - 182].

«Вторая философия» - учение о природе (физика) связана с «первой философией» (метафизикой). Это учение изучает сущее, которое способно двигаться (подвижные предметы), но существующее самостоятельно. «Так как учение о природе также имеет теперь дело с некоторым родом сущего, а именно с такой сущностью, которая имеет начало движения и покоя в самом себе… В самом деле учение о природе занимается предметами, существующими самостоятельно, но не неподвижными» [1. С. 180-181].

Предметом математики, по Аристотелю, является сущее, которое не способно двигаться. Оно мыслится и как отдельное от материи, и как предполагающее некий субстрат. Причем первое относится к некоторым математическим наукам, второе - к некоторым частям математики. Выделяются общая математика и отдельные математические науки (например, геометрия). «…Некоторые математические науки рассматривают свои предметы как неподвижные и как существующие отдельно… некоторые части математики исследуют, хотя и неподвижные, однако, пожалуй, существующие не самостоятельно, а как относящиеся к материи» [1. С. 181].

Таким образом, теоретические науки имеют дело с началами. В то же время основные начала доказательства рассматриваются «первой философией», математика и учение о природе лишь части «мудрости». «Хотя математик на свой лад и пользуется общими положениями, но начала математики должна исследовать первая философия» [1.С. 278]. Математика исследует части своего предмета и количественные соотношения (линии, углы, числа), но не как сущее, а как «нечто непрерывное в одном, в двух или трех измерениях». Точно так же учение о природе рассматривает начала вещей, поскольку они «суть движущиеся», а не потому, что они существующие. Начала связаны с причинами.

Приведя классификацию видов начал (всего шесть видов), Аристотель в пятой книге «Метафизики» рассматривает и виды причин (всего четыре - материя (содержимое вещи), форма, начало движения или покоя, цель). Эти основные начала и причины определяются при помощи понятий, характеризующих виды сущего: возможности («сущее в возможности») и действительности («сущее в действительности»). При этом первое и третье выражают понятие возможности, а второе и четвертое - действительности. В то же время первое и четвертое есть абстрактно всеобщее, а второе и третье - конкретное.

С проблемы «начал» начинается и изложение содержания «Физики», точнее «Лекций по физике» («Physike akroasis»), состоящей из восьми книг. Сам Аристотель первую часть именовал книгами «О природе», вторую - «О движении». Отдельные комментаторы называли первую часть - о физических началах, вторую - о движении.

Прежде всего начала и причины в «Физике» выводятся из характера знания, научного познания и исследования. Научное познание включает знания, основанные на уяснении причин или на доказательствах (episteme - наука): «…знание, и (в том числе) научное познание, возникает при всех исследованиях, которые простираются на начала, причины и элементы, путем их уяснения» [3. С. 61].

Аристотель последовательно рассматривает взаимосвязи начала с другими понятиями: единое и многое, количество и качество, конечное и бесконечное. Так, критически оценивая положения своих предшественников, он анализирует соотношения единого и многого с возможностью и действительностью. «И тут они уже зашли в тупик и стали соглашаться, что единое есть многое, как будто недопустимо, чтобы одно и то же было и единым, и многим - конечно, не в смысле противоположностей: ведь единое существует и в возможности, и в действительности» [3. С. 64].

По мнению комментатора, здесь мы встречаемся с понятиями, играющими важную роль в философии природы Аристотеля, а на наш взгляд, и в современной методологии. «Аристотель хочет показать, что в действительности (в своем актуальном бытии) ни одна вещь не может иметь исключающих друг друга свойств ил и определений, но последнее допустимо, когда она существует в возможности (потенциально)» [3. С. 561].

Далее, Аристотель рассматривает понятие самой природы. В «Метафизике» он приводит шесть различных видов истолкования природы или естества (physis) и делает вывод, что она есть «сущность того, что имеет начало движения в самом себе как таковом: материя называется естеством потому, что она способна принимать эту сущность, а возникновение разного рода и рост именуются естеством потому, что они движения, исходящие от этой сущности. И начало движения природных вещей - именно эта сущность, поскольку оно, так или иначе, находится в них-либо в возможности, либо в действительности» [1. С. 150]. Таким образом, природа характеризуется наличием внутреннего источника самодвижения.

В «Физике» природа характеризуется как то, что существует естественно, в отличие от предметов, созданных искусственно. Природа относится и к материи, и к форме, поскольку форма есть результат движения: «…природа есть первая материя, лежащая в основе каждого из (предметов), имеющих в себе самом начало движения и изменения. По другому же способу она есть форма (morphe) и вид (eidos) соответственно определению (вещи)» [3. С. 84]. В конечном итоге форма и есть природа. Физика должна познавать природу и как материю, и как форму.

Проблемы движения у Аристотеля также связаны с рассмотрением начал и причин. В «Метафизике» (книга двенадцатая) движение выводится из общего описания изменения и соотношения противоположностей. Отсюда следует классификация видов изменений (всего четыре). «Если же видов изменений четыре - или сути, или качества, или количества, или в отношении «где», а изменение определенного нечто есть возникновение и уничтожение в безотносительном смысле, изменение количества - рост и убыль, изменение состояния - превращение, изменение места - перемещение, то каждое из этих изменений есть переход в соответствующую противоположность» [1. С. 301].

Проблемы движения, как уже отмечалось, Аристотель рассматривал и во второй части «Физики». Здесь перечисляются различные подходы к рассмотрению изменения (metabole) и движения и в конце концов все сводится к следующей дихотомии:

изменения по принципу противоречия (возникновение и уничтожение);

изменения по принципу противоположности (это и есть движение в собственном смысле - (kinesis): качественные изменения; количественные изменения - рост и убыль; изменение по месту - перемещение.

Специально выделяются вопросы единства движения, соотношения движения и покоя, как «лишенности носителя движения».

В целом же физика, изучающая способное двигаться сущее, является как бы теоретическим введением к другим естественно-научным трактатам Аристотеля. Таков, например, трактат «О Небе» («Peri Oyranoy»). Под небом здесь понимается то, что окружено сферой неподвижных звезд, включая и Землю. Отсюда анализируется устройство Космоса в целом, а также особенностей верхнего «надлунного» мира и закономерности нашего «подлунного» мира, состоящего из традиционно понимаемых элементов: легких (огонь, воздух), тяжелых (земля, вода), их связи с телами, свойствами, действиями. «Различия между элементами определяется не конфигурациями. Поскольку же важнейшие различия между телами суть различия в свойствах, действиях и способностях, то прежде всего надлежит трактовать об этих (характеристиках тел), дабы, исследовав их, мы постигли специфическое отличие каждого элемента от всех остальных» [2. С. 363].

Итак, классификация наук Аристотеля конкретизирует и актуализирует теоретико-логическую составляющую взаимосвязей метафизики и физики как «первой и второй» философии, служит одним из оснований философского анализа феномена науки.

метафизика аристотель движение бэкон

2. Образ науки в философии Ф. Бэкона

Фрэнсис Бэкон (1561-1626) принадлежал к Новому времени не только по объективному значению своей философской системы, но и сознательному убеждению в прогрессивной роли науки в жизни человека, общества.

Науку Бэкон сравнивает с водой. Она либо падает с неба, либо бьет из недр земли. Подобно воде, наука имеет своим источником или небесные сферы, или землю. Она состоит из двоякого рода знания: один из них внушается Богом, другой ведет свое начало от органов чувств. Наука, таким образом, делится Бэконом на теологию и философию. Бэкон стоял на точке зрения двойственности истины. Бэкон требовал четкого и строгого разграничения сферы компетенции этих двух разделов науки. Теология имеет своим объектом Бога, но тщетно стремление достичь познания Бога естественным светом разума. Бэкон признает Бога причиной всех предметов и сущности, творцом мира и человека. Но, подобно тому, как произведения показывают силу и искусство художника, но не рисуют образа его, творения Бога свидетельствуют о мудрости и могуществе Бога, ничего не говоря о его образе. Отсюда Бэкон делает вывод, что Бог может и должен быть объектом лишь веры. «Отдайте вере то, что принадлежит вере», - повторяет Бэкон христианский завет. Пусть два отдела науки - теология и философия - не вмешиваются в область друг друга. Пусть каждая из них ограничивает свою деятельность положенными ей рамками. Теология имеет своим предметом Бога и достигает его путем откровения, философия изучает природу, опираясь на опыт и наблюдение. Теория двойственности истины была единственным для времени Бэкона доступным путем обоснования научного познания природы. В центре учения Бэкона - не человек, а природа, познание внешнего мира, овладение человеком силами природы.

Бэкон с гордостью говорил о новых открытиях во всех областях жизни, но сетовал, что господствовавшие науки «нисколько не содействуют изобретению практических приемов» [1. С. 16] и отстают от жизни и опыта. Бэкон четко ставил себе задачу преобразования всего человеческого знания, усовершенствования науки. Смысл всей своей научной деятельности Бэкон видел в великом возрождении наук. Наука должна опережать практику, должна указывать путь к новым изобретениям и открытиям. «Нам необходима нить для указания дороги» [1. С. 167], ибо до сих пор люди руководствовались лишь случаем, действия их были инстинктивными. Но чтобы подойти к более отдаленным и сокровеннейшим явлениям природы, необходимо открыть и усвоить более верный и более совершенный способ приведения в действие человеческого разума. Главное затруднение на пути познания природы, говорит Бэкон, сейчас не в предмете, не во внешних, не зависящих от нас условиях, а в уме человека, в его употреблении и применении.

Суть в том, чтобы «идти совершенно иным методом, иным порядком, иным путем» [1.С. 84]. Бэкон предупреждает, что его «Органон» есть не более как логика. Только созданием новой логики, т.е. метода, сложно привести в соответствие границы мышления с практикой и сделать теорию могучим средством борьбы человека за овладение силами природы. Ведя кратчайшим путем к истине, метод является наилучшим руководством для человека на пути к будущим открытиям и изобретениям. Старый метод силлогизма, по мнению Бэкона, совершенно беспомощен. Силлогизм господствует над мнениями, вместо того чтобы помогать человеку увеличивать свое господство над предметами, - цель, к которой должна стремиться настоящая научная методология.

Таким образом, метод для Бэкона имеет глубоко практическое значение. Он - величайшая преобразующая сила, поскольку правильно ориентирует теоретическую и практическую деятельность человека. Для того чтобы перестроить все здания науки, нужно вскрыть те причины, которые привели к отставанию теории от жизни и опыта, задерживали умственный прогресс. Причины эти заключаются, по мнению Бэкона, в разного рода предрассудках, которым подвержен человеческий ум. В связи с этим Бэкон выдвинул свою теорию «идолов», или «призраков», т.е. искаженных образов действительности, от которых необходимо избавиться, прежде чем приступить к познанию.

Бэкон различал четыре вида призраков.

Во-первых, призраки «рода», которые коренятся в самой природе человеческого рода, в ограниченности человеческого ума и несовершенстве органов чувств. Человек под влиянием этих призраков стремится рассматривать природу по аналогии с самим собой, что нашло яркое выражение в знаменитом изречении Протагора: «Человек есть мера всех вещей». По Бэкону, напротив, ум человека похож на неровное зеркало, которое, примешивая свою природу к природе вещей, отражает их в искривленном виде. Призраки рода приводят к антропоморфизму и теологическому миропониманию.

Во-вторых, призраки «пещеры», которые возникают благодаря индивидуальным способностям человека, специфическим условиям воспитания отдельных людей, привыкших наблюдать природу как бы из своей пещеры. Этот род призраков можно преодолеть, по Бэкону, при помощи коллективного опыта и наблюдения.

В-третьих, призраки «рынка», которые порождены формами общежития и союза между людьми. Здесь большую роль играют речь, устаревшие понятия, неправильное словоупотребление, приводящие к искажениям мысли. Верным средством для избежания этих призраков, полагает Бэкон, служит борьба против пустых отвлечений и словесной учености Средневековья.

В-четвертых, призраки «театра», которые основаны на слепой вере в авторитеты, в частности в традиционные философские системы, своими искусственными построениями напоминающие действия, разыгранные в театре. Следуя авторитету древних, человек воспринимает вещи не так, как они существуют в действительности, а предвзято, с предубеждением. Чтобы очистить мышление от подобных призраков, следует, по мнению Бэкона, исходить только из опыта и непосредственного изучения природы.

Призраки «рода» и «пещеры» относятся к естественным свойствам ума, а призраки «рынка» и «театра» приобретаются умом. Однако все они являются большим препятствием на пути научного познания и создают ложные идеи и представления, искажают подлинное лицо природы. Поэтому для Бэкона преодоление призраков является главным условием построения нового метода и преобразования наук.

Но Бэкон идет дальше и показывает более конкретные причины, мешающие преобразованию наук. Одной из таких причин является чрезмерное уважение людей к прошлому, преклонение перед авторитетом древних философов. Прошлое, рассуждает он, не должно играть роли судьи по отношению к настоящему. Мы не должны бояться расхождения с мнениями философов прошлых веков, это расхождение даже неизбежно. Ведь наша цель, говорит Бэкон, состоит в раскрытии мышлению совершенно иной дороги, вовсе не исследованной древними [1. С. 64].

Исходя из этого Бэкон обосновал свое отношение к Аристотелю. В слепом подчинении влиянию этого философа он видел скорее признак рабского духа, чем проявление истинного, сознательного согласия. В своих убеждениях мышление должно быть свободным и самостоятельным, в своих утверждениях и доказательствах - твердым и последовательным. Чтобы быть таким, оно своими корнями должно идти в глубь действительности. Истина является нам «не как авторитет, а как дочь времени» [1. С. 48]. Но Бэкон был далек от голого отрицания значения древних, в том числе Аристотеля.

Анализируя причины, задерживающие развитие наук, Бэкон напоминал еще об одном придирчивом и постоянном враге естественной философии. «Этот враг - суеверие, слепая и неумеренная ревность к религии» [1. С. 70]. Для ограждения от этого противника науки Бэкон придерживается теории двойственной истины. Существенная причина слабого развития науки, по разъяснению Бэкона, заключается в том, что нет правильного представления объекта познания и дурно определена цель науки. Истинный объект познания, по Бэкону, - материя, ее устройство и превращение.

«Все достойное существования, достойно и науки, которая есть только изображение действительности» [1. С. 97]. Отсюда - первенствующее значение естествознания в философии Бэкона. «Естествознание является в его глазах истинной наукой, а физика, опирающаяся на свидетельство внешних чувств, - важнейшей частью естествознания» [2. С. 142]. Естествознание, констатирует Бэкон, до сих пор принимало ничтожное участие в человеческой жизни. «Эта великая мать всех наук была унижена до презрительной должности служанки». Философия, отбросив свою прежнюю отвлеченную форму, должна войти в «законное супружество» с естествознанием, ибо лишь тогда она будет способной, по словам Бэкона, «приносить детей и доставлять действительные выгоды» [1. С. 98]. Цель науки Бэкон определяет исключительно ярко: «Цель науки состоит в обогащении человеческой жизни действительными открытиями, т.е. новыми средствами» [1. С. 98]. Важность теории для него не в теории самой по себе, а в ее значении для человека. Бэкон, однако, не стремится превратить науку в какое-то прибыльное ремесло, утверждая, что такое отношение вредит развитию и совершенствованию наук. Наука утилитарна в смысле ее полезности для человечества, а не в смысле личной выгоды для отдельного человека. Бэкон видел в теории великую силу в борьбе за господство человека над природой.

Таким образом, объект познания для Бэкона - природа, задача познания - исследование природы, цель познания - господство человека над природой.

С этой позиции Бэкон подвергает решительной критике схоластическую ученость и ее методологию (силлогистику). Предварительно относясь к действительности, силлогистика принимает за исходный пункт познания отвлеченные понятия. Роль науки, по представлениям силлогистов, состоит в том, чтобы выводить из одного понятия другое и дедуцировать из общего отдельное. Не идеи у них согласуются с предметами, а наоборот, реальные факты подводятся под идеи. Но такой ложный метод доказательства «всегда ведет к рабству мира перед человеческой мыслью и к рабству мысли человеческой перед словами» [1. С. 65].

Надежный путь к образованию понятий, по Бэкону, - только опыт и индукция. Правильное понимание и применение индуктивного метода, говорит философ, делает человеческий ум вполне готовым для познания самых сокровенных тайн природы. Чтобы господствовать над природой, нужно познать ее законы. Но какое знание является истинным знанием, помогающим человеку установить господство над силами природы? Истинная наука, по Бэкону, основывается на познании причин. Существуют четыре рода причин: материальные, действующие, изучение которых входит в задачи физики, формальные и конечные, исследование которых дело метафизики. Открытие материальной и действующей причин не дает еще полного знания, ибо причины эти преходящи, временны, изменчивы. Научное знание достигается вскрытием более глубоко лежащих формальных причин. Конечные же причины выступают предметом теологии. Индуктивный метод - это путь к познанию формы. Результатом, к которому мы приходим в итоге его применения, является учение о формах. В философии Бэкона неразрывно связаны между собой индукция, учение о формах и учение об изобретении. Индукция есть руководство к познанию форм, учение о формах - результат процесса познания, изобретение - цель и практическое применение науки, основанной на познании форм.

Однако бэконовская классификация наук исходит не из различия форм, особенностей объекта, а из способностей субъекта. Образы предметов, входя через органы чувств в сознание, не исчезают бесследно; они сохраняются душой, которая может относиться к ним трояким образом: или просто собирать их в памяти, или подражать им воображением, или, наконец, перерабатывать их в понятия рассудком. На этих трех способностях человеческой души, согласно Бэкону, основывается подразделение наук. Память есть основа истории, воображение - поэзии, рассудок - философии. История делится на гражданскую и естественную. Естественная история подразделяется на повествовательную и индуктивную. Философия делится на естественную философию, состоящую из учения о природе (физика абстрактов, физика конкретов, математика), учения о человеке и стоящего особняком учения о Боге. Поэзия делится на параболическую (басни), драматическую и описательную. Бэконовская классификация наук, хотя и исходит из способностей субъекта, а не из особенностей объекта, была большим шагом вперед по сравнению с традиционным подразделением знаний.

Итак, историческая заслуга Бэкона не в развитии конкретных наук, открытиях, не в исследовании отдельных областей природы, а в том, что он ясно и отчетливо понял сущность назревшего перелома и определил направления дальнейшего движения познания. Он был истинным родоначальником опытной науки Нового времени.

3. Философия и наука в творчестве Р. Декарта

Рене Декарт (1596-1650) был одним из тех великих мыслителей, которые стояли у истоков современной европейской науки. В его творчестве органично сочетались интерес к онтологическим проблемам, решаемым в духе противостояния схоластике, выработка и обоснование метода познания, глубокие исследования и открытия в области математики, физики, космогонии, физиологии. Его исследования неразрывно связаны с философскими представлениями о единой материальной протяженной субстанции, они легли в основу формирующейся механистической картины мира.

Свою первую работу «Рассуждение о методе…» и в виде приложений трактаты «Геометрия», «Диоптрика» и «Метеоры» он опубликовал в 1637 г.

В круге вопросов философии, которые разрабатывал Декарт, первостепенное значение имел вопрос о методе познания. Декарт ищет безусловно достоверное исходное основоположение для всего знания и метод, посредством которого возможно, опираясь на это основоположение, построить столь же достоверное здание всей науки. В схоластике он не находит ни такого основоположения, ни такого метода. Поэтому исходный пункт философских рассуждений Декарта - сомнение в истинности всего общепризнанного знания. Однако для Декарта сомнение не есть убеждение агностика или скептика, а лишь предварительный методический прием, инструмент, посредством которого удается вывести некую несомненную основополагающую истину. Рассуждения Декарта вкратце таковы: у меня нет достоверного знания о существовании моего тела, ибо я мог бы быть животным или покинувшим тело духом, которому снится, что он человек, однако мой разум существует несомненно и достоверно. Содержание мыслей и убеждений может быть ложным, однако сам факт мышления и верования достоверен. Выводом стала идея субстанциальности мышления: «мыслю, следовательно, существую».

Отталкиваясь от этого тезиса, Декарт делает такой вывод: поскольку мы получили эту истину не с помощью чувств или дедукции из других истин, то должен существовать некий метод, который позволил нам ее получить. Это, по мнению Декарта, - метод ясных и отчетливых идей: то, что мы мыслим ясно и отчетливо, должно быть истинно. Не обманываемся ли мы в источнике этой ясности и отчетливости? Если существует всемогущий и благой Бог, то возможность обмана исключена. Поэтому далее Декарт доказывает бытие Бога достаточно традиционными аргументами [1. С. 363].

Существование благого Бога позволяет нам доверять нашим способностям и усилиям, которые при правильном их применении должны привести к истине. При этом для Декарта «благой свет интуиции» также не составляет исключения из законов природы, скорее, это часть природы. Хотя Декарт нигде не разъясняет это понятие, по его предположению, Бог, создавая Вселенную, имел некий план, который полностью воплощен во Вселенной в целом и частично - в отдельных ее частях. Данный план также вложен в человеческий ум (в виде врожденных идей), поэтому ум способен познавать природу и даже обладать априорным знанием о природе, ибо ум, как и объективно существующая природа, суть отражения одного и того же божественного плана.

Убедившись в том, что мы можем доверять нашим способностям, Декарт делает следующий вывод: материя существует, поскольку наши идеи о ней ясные и отчетливые. Материя протяженна, занимает место в пространстве, движется или перемещается в этом пространстве. Декарт отвергает как идею пустого пространства, так и идею дискретного атомарного строения материи. Сущностью материи является протяжение, сущностью разума - мышление, они несводимы одно к другому, следовательно, Вселенная дуалистична, т.е. состоит из двух не похожих друг на друга субстанций - духовной и телесной.

Такому представлению о роли мышления соответствует основанная на рационалистической дедукции методология. В «Рассуждении о методе…» Декарт формулирует основы своего метода в следующих четырех правилах:

истинным считать лишь то, что очевидно, ясно и отчетливо представляется уму;

делить каждую проблему на возможно большее число частей, требуемых для ее разрешения;

восходить, мысля по порядку, от наиболее простых предметов ко все более сложным;

составлять настолько полные перечни и обзоры, чтобы быть уверенным, что ничего не пропущено [1. С. 396].

Такой метод, по мнению Декарта, должен дать возможность адекватного познания природы. Метод изложен достаточно обще, ясно только, что решающую роль в определении истины должна играть интуиция, а при надлежащем применении метода природа познаваема. Поскольку Декарт мыслит материю непрерывной, отвергая атомистические представления, в его трактовке она выступает не столько веществом физики, сколько пространством стереометрии. Поэтому не удивительно, что такое важное место в творчестве Декарта занимают его математические исследования. В «Геометрии» (1637) Декарт впервые ввел понятия переменной величины и функции, что коррелирует с его представлениями о едином мире и роли в нем движения, изменения. Переменную величину Декарт понимает двойственно: как отрезок переменной длины и постоянного направления - текущую координату точки, описывающую своим движением кривую, и как непрерывную числовую переменную, пробегающую совокупность чисел, выражающих этот отрезок. Двоякий образ переменной обусловил взаимопроникновение геометрии и алгебры. Действительное число Декарт трактует как отношение любого отрезка к единичному (такое определение было сформулировано лишь И. Ньютоном). Отрицательным числам Декарт дает реальное истолкование в виде направленных ординат. Декарт вводит систему обозначения переменных величин, коэффициентов и степеней, которая дошла в практически неизменном виде до наших дней, и поэтому запись уравнений у него почти не отличается от современной.

Декарт положил начало ряду исследований свойств уравнений: сформулировал правило знаков для определения числа положительных и отрицательных корней, поставил вопрос о границах действительных корней, выдвинул проблему приводимости (представления целой рациональной функции с рациональными коэффициентами в виде произведения двух функций такого же рода) и определил, что уравнение 3-й степени разрешимо в квадратных радикалах и решается с помощью циркуля и линейки, когда оно приводимо.

Из онтологической идеи Декарта о существовании независимой материальной протяженной субстанции рождается его повышенный интерес к изучению пространства, его свойств, его описания математическими, алгебраическими методами. Отсюда - один шаг до соединения существовавших ранее раздельно дисциплин - алгебры и геометрии и создания новой области математики - аналитической геометрии, позволяющей решать задачи обеих математических дисциплин.

В аналитической геометрии, которую одновременно с Декартом разрабатывал П. Ферма, основным достижением Декарта можно считать созданный им метод координат. В область изучения геометрии Декарт включил «геометрические» линии, которые можно описать движениями шарнирных механизмов. Он разработал способ построения нормалей и касательных к плоским кривым и применил его, в частности, к некоторым кривым 4-го порядка, так называемым овалам Декарта. В частных переписках содержатся и другие открытия Декарта: вычисление площади циклоиды, проведение касательных к циклоиде, определение свойств логарифмической спирали.

В целом «Геометрия» Декарта оказала огромное влияние на развитие математики. Из его идей впоследствии возникло основное достижение математики Нового времени - дифференциальное и интегральное исчисления, которые были разработаны Г. Лейбницем и И. Ньютоном и стали математической основой классической физики.

Необыкновенно важным для науки того времени было выработать принципы идеализации. Первым к такой осознанной идеализации прибегает Г. Галилей. Говоря об основном элементарном процессе - движении, он предполагает, что равномерное движение по окружности, раз начавшись, продолжается бесконечно, если этому не препятствуют внешние действия.

Декарт видоизменил и дополнил представления Галилея, сформулировав два исходных закона движения: «…однажды пришедшие в движение тела продолжают двигаться, пока это движение не задержится какими-либо встречными телами» {1. С. 487], притом что «каждая частица материи в отдельности стремится продолжать дальнейшее движение не по кривой, а исключительно по прямой…» [1. С. 487].

Эти два положения, соединенные вместе, приняли у Ньютона форму первого закона механики. Напрашивается вывод, что Галилей, Декарт и Ньютон рассматривали различные сочетания концепций пространства и инерции. Кроме того, они основывались на различных философских представлениях о мире.

Декарт выводил свои законы движения в рамках той картины мира, которой придерживался: например, первый закон основан на предположении о неизменности Бога и сохранении им одинакового количества вещества и движения во Вселенной. Ньютон, пересматривая натурфилософские взгляды Декарта, формально приходит к тем же законам, что и Декарт, однако они встроены в иную натурфилософскую систему, в концепцию абсолютного пустого пространства и времени (Декарт не признавал пустого пространства), иначе говоря, выведены Ньютоном в рамках другой физической механики. В результате получились иные законы, они действительны для другого мира.

В космологических и космогонических исследованиях Декарта важную роль играет тот факт, что, не признавая пустого пространства, он заменяет атомистическую концепцию движения понятием относительного движения. В работе «Начала философии» (1644) он развивает идею о невозможности движения одного тела или одной корпускулы, ибо всякое движение предполагает взаимодвижение, круговорот материи.

Из понимания относительности движения вытекает и относительность покоя, поэтому Декарт считает, что в мире нет совершенно неподвижных точек. Круговорот движения материальных частиц образует форму вихревых центробежных движений, и из этих вихревых потоков материи на основе чисто механических процессов образуются все космические тела и система мироздания в целом.

Вихревая теория Декарта основывается на его учении о строении материи, состоящей из троякого рода частиц, различающихся размерами и формой: во-первых, дробные, бесконечно малые осколки; во-вторых, обточенные, подвижные, шарообразные частицы; в-третьих, большие, малоподвижные, обладающие гранями частицы. Из первых в ходе вихревого движения образуются Солнце и неподвижные звезды, из вторых - небо, из третьих - Земля с планетами и кометами.

Декарт в своем космологическом учении исходит из представлений о первоначальном хаосе материи и уверен, что «сама природа может распутать сложность хаоса» [2. С. 165] и законы природы «были бы достаточны, чтобы заставить части материи распутаться и расположиться в весьма стройный порядок. Придя благодаря этим законам сама собою в порядок, материя наша приняла бы форму весьма совершенного мира…» [2. С. 163].

Мы видим, как из философских идей Декарта формируются космогонические концепции, в которых не только отвергается телеология, торжествует механическое движение как одна из основ единства мира, но, как и в математике с введением переменной величины, закладываются основы идеи развития Вселенной, ее эволюции, получившие полное воплощение века спустя в современной космологии.

В «Диоптрике» Декарт первым формулирует закон преломления света, рассматривает и объясняет, как функционирует нормальный глаз и глаз, имеющий дефекты, как действуют линзы, зрительные трубы (телескопы и микроскопы), и развивает теорию оптических поверхностей. Декарт стоит у истоков волновой теории света и делает попытку «векторного» анализа движения, так как свет, по его мнению, есть «стремление к движению».

Декарт развивает теорию сферической аберрации - искажения изображения, вызванного сферической формой линзы, и указывает, каким образом ее можно исправить. Он объясняет, как установить световую силу телескопа, открывает принципы работы того, что позже будет названо ирисовой диафрагмой, а также искателя для телескопа, гиперболической поверхности с определенным параметром для повышения яркости изображения, конденсора (плосковыпуклой линзы) и конструкций, позволяющих осуществлять тонкие движения микроскопа.

В этом разделе исследований Декарт последовательно развивает свои философские и методологические идеи. Например, значение сформулированного им закона преломления света, устанавливающего постоянное отношение синуса угла падения луча к синусу угла его преломления, состоит в том, что это первая попытка перехода от эмпирических поисков оптических линз, применение которых в телескопе сыграло решающую роль в новых астрономических открытиях, к теоретическому обоснованию механизма линзы, к рациональному выражению оптического закона.

В «Метеорах» Декарт отвергает понятие теплоты как жидкости (ее называли «калорическая жидкость») и формулирует по сути кинетическую теорию теплоты. Он выдвигает также идею специфической теплоты, согласно которой у каждого вещества своя мера получения и сохранения теплоты, и предлагает формулировку закона соотношения объема и температуры газа (позже названного законом Шарля). Декарт выдвигает первую научную теорию ветров, облаков и осадков и дает верное и детальное описание и толкование явления радуги.

Физиологические работы Декарта основываются на учении У. Гарвея о кровообращении. Декарт исследовал строение различных органов животных и строение зародышей на различных стадиях развития. Наличие сознания у животных Декарт не признавал, уподоблял их автоматам, лишенным души и не способным думать. Подобно телам животных, тело человека представляется Декарту сложным механизмом, состоящим из материальных элементов и способным совершать сложные движения при механическом воздействии на него окружающего мира.

Такая трактовка вполне согласуется с его философскими взглядами, но, развивая именно эту трактовку, Декарт делает интереснейшее открытие, предвосхитившее учение о рефлекторной дуге.

Поначалу Декарт представляет воздействие извне чисто механически: словно кто-то дергает за веревки. Нервы уподоблены веревкам. «Нервный импульс» должен куда-то дойти - Декарт понимает значение мозга как управляющего центра, откуда подается обратный сигнал, доходящий до мышц и вызывающий их сокращение. Позже трактовка «нервного импульса» Декартом значительно усложнилась и переросла в учение о «животных духах», легчайших подвижных частицах материи, движущихся по нервным «трубкам».

Самое удивительное, что этим дело не ограничилось, - Декарт не только теоретически пришел к пониманию рефлекса вообще, но и высказал гениальную догадку о возможности условных рефлексов. Не случайно в Московском институте нормальной физиологии бюст Декарта стоит первым в ряду великих ученых.

Рассматривая соотношение между философскими, методологическими и научными идеями, Декарт приходит к выводу, что единая телесная материальная субстанция с ее единым механическим движением - источник и точка приложения его математических и физических законов.

Итак, в творчестве Р. Декарта мы видим органическое единство философских идей, методологического подхода и научных поисков и открытий. Как универсально-математический подход, так и естественно-научные воззрения Декарта продолжают и питают его философско-методологическое учение.

Размещено на Allbest.ru