Политика как явление общественной жизни

Но, прежде всего, ослабляет СНГ существующее опасение имперских амбиций России у новых независимых государств, а также различное понимание разными его членами возможных форм и пределов интеграции. Так, если одни из них согласны на объединение вплоть до создания совместно Россией единого государства конфедеративного или даже федеративного типа (Белоруссия, с определенными оговорками - Армения и Таджикистан), другие выступают за преимущественно экономическую интеграцию (Казахстан, Кыргызстан), а третьи категорически возражают против создания любых внутренних союзов и координирующих надгосударственных органов, делая ставку на двусторонние соглашения между отдельными членами Содружества (Украина, Грузия, Азербайджан, Молдова, Узбекистан, Туркменистан). На наш взгляд, перспективы и само будущее СНГ будут зависеть от того, как скоро Россия сумеет преодолеть переживаемые ею глубокие экономический и политический кризисы, и предложить бывшим республикам СССР действительно взаимовыгодные и не умаляющие их интересов пути, механизмы и формы интеграции.

Глава 13. Основные измерения и социальные основания современного государства

§1. Гражданское общество

Одной из важнейших характеристик современного государства является наличие гражданского общества, с которым оно неизбежно сосуществует и устанавливает весьма тесные и разнообразные взаимоотношения. Несмотря на общеупотребимый характер самого понятия “гражданское общество”, в политической науке до сих пор существует достаточно большое число разнообразных определений его конкретного содержания. Так, например, английский философ 17 - 18 вв. Дж. Локк определял его как “союз собственников для защиты своей собственности”, а выдающийся политический мыслитель 19 - 20 вв. М.Вебер - как “совокупность граждан, объединенных в ассоциации”. Современный американский политолог Э.Геллнер в своей книге “Условия свободы” (М, 1995) называет гражданским “общество, в котором государство и экономика образуют две четко разделенных между собой сферы, причем государство имеет инструментальный характер; контролируя индивидуальные интересы в их экстремальных проявлениях, оно само находится под контролем институтов, имеющих базу”.

Как видим, данное определение гражданского общества охватывает слишком большое число аспектов общественно - политической жизни. Мы же предложим два, на наш взгляд, более узких и конкретных его определения:

1) Гражданское общество - совокупность отношений между членами общества, которые не находятся под непосредственным контролем государства;

2) Гражданское общество - совокупность граждан и их ассоциаций (движений, групп давления, коллективов органов местного самоуправления, профессиональных, экологических, культурных, национальных объединений), способных организованно отстаивать свои интересы и в установленном законом порядке добиваться их удовлетворения от государства. Таким образом, это не просто некая совокупность людей, а сообщество цивилизованных, сознательных и активных граждан.

Идея гражданского общества пережила длительную эволюцию в истории политической мысли, и при этом оно практически всегда воспринималось как нечто противоположное государству.

Основоположником же самой идеи гражданского общества можно считать английского философа, одного из авторов теории “общественного договора” Д.Локка, главной идеей творчества которого была гарантированная законом защита свободы и собственности человека от возможного произвола со стороны государства. Для этого же он считал необходимым сохранение контроля со стороны общества за государством, который бы не позволил ему стать бесконтрольным и превратиться в деспота. Оно должно сохранять в своих руках ровно столько полномочий, сколько ему будет делегировано общественным договором. Но решение подобной задачи требует, по Локку, определенных усилий и со стороны самого общества - большинство в нем должны составлять свободные и сознательные граждане, активно участвующие в политической жизни. Опыт последующего политического развития показывает, что выполнение именно этого условия является важнейшей предпосылкой демократии.

Другую традицию в исследовании гражданского общества представляет подход Г.Гегеля, который рассматривал гражданское общество как совокупность индивидов, удовлетворяющих свои потребности с помощью труда. Основой гражданского общества выступает частная собственность. Однако не гражданское общество, по Г.Гегелю, являлось движущей силой прогресса, а государство. Это связано с тем, что именно государство олицетворяет собой все мыслимые добродетели и является высшим воплощением Мировой саморазвивающейся идеи (Мирового духа), а поэтому воплощает в себе высший разум. Составляющие же гражданское общество отдельные люди, руководствующиеся эгоистическими материальными интересами и рассудком, не могут преодолеть хаос в отношениях и прийти к совершенному порядку. Поэтому гражданское общество, по Гегелю - лишь переходная стадия, из которой люди должны перейти в состояние, подчиненное государству, всецело покориться ему и раствориться в нем («Государство есть то наивысшее, которое изъявляет притязание также на самое эту жизнь и самое эту собственность (индивида - прим. авт.) и требует от индивидуума, чтобы он принес их в жертву» («Философия права», 1821).

Основоположник научного коммунизма - К.Маркс - рассматривал гражданское общество как совокупность материальных отношений индивидов. В рамках созданного им учения об экономическом базисе и надстройке (государство, право, мораль, религия, искусство) Маркс рассматривал гражданское общество, с одной стороны, как объект эксплуатации со стороны находящегося в руках класса буржуазии государства, а с другой - как сферу, которую составляют обособленные и отчужденные друг от друга буржуа - собственники; такое состояние общества несовершенно, поскольку люди отчуждены друг от друга, и человек не может быть подлинно свободным. Возможность преодоления разрыва между гражданским обществом и государством К.Маркс связывал с созданием нового типа общества - коммунизма, при котором государство отсутствует, а индивидуальные права и интересы сливаются с коллективными в рамках свободной ассоциации. Тем самым будут преодолены эгоистические устремления, эксплуатация человека человеком, и отчуждение между людьми. По смыслу это означает не что иное, как поглощение гражданского общества новой коллективистской общностью. Тоталитарный смысл (подтекст), содержащийся в доктринах Гегеля и Маркса (предполагается упразднение осуществляющих именно в рамках гражданского общества прав и свобод отдельного индивида) вполне очевиден.

В современном же понимании, в рамках демократической концепции государства и политики, гражданское общество представляет собой совокупность добровольных и независимых от государства ассоциаций граждан - например, объединений вкладчиков, потребителей, фермеров, предпринимателей и др. - члены которых, не являясь профессиональными политиками, организованно и активно воздействуют на государственную власть с целью добиться удовлетворения интересов тех социальных групп, интересы которых они представляют. С точки зрения последнего из крупных мыслителей марксистской ориентации А. Грамши («Тюремные тетради»), его социальное назначение состоит в том, чтобы обеспечить нормальное и эффективное взаимодействие государства и экономики. Оно, во - первых, передает государству сигналы о потребностях экономики, и корректирует с учетом интересов конкретных людей те общие правила поведения, которые внедряет государство. Помимо этого, в ситуации острого государственного (экономического, политического) кризиса гражданское общество выступает той силой, которая за счет самоорганизации граждан способно спасти социум (т.е. общество) от распада и вырождения (выступает как «резервное государство»).

Для решения этой задачи ими используются самые разнообразные средства - они контактируют с государственными чиновниками, политическими партиями и депутатами парламентами (с обещанием поддержки в обмен на удовлетворение их требований), пытаются провести через парламент выгодные им законы и иные решения, организуют массовые кампании с целью привлечь внимание общества к своим проблемам, наконец, иногда и сами участвуют в выборах в законодательные органы местного и общегосударственного уровней, а также в состав органов местного самоуправления.

Наконец, для составляющих гражданское общество заинтересованных групп возможна и такая форма воздействия на власть и общественное мнение, как политический протест - в форме демонстраций, митингов, акций гражданского неповиновения, пикетов, и т.д. Ярким образцом подобного рода акций являются происходящие в современной России публичные протестные акции шахтеров, ученых, «оборонщиков» и других работников бюджетной сферы, направленные против безконтрольной и безответственной номенклатурно-олигархической системы власти. На наш взгляд, происходит не что иное, как отказ от прежнего, патриархально - подданнического (практически абсолютная поддержка или позиция невмешательства в обмен на социальные гарантии) отношения к государству. Вполне возможно, что подобная борьба и акции протеста, осознание представителями разнообразных социальных категорий своих интересов и овладение навыками борьбы за них - именно тот тернистый путь, которым идет Россия к становлению институтов гражданского общества и подлинной демократии, тот путь, на который страны Европы вступили еще в эпоху Реформации и буржуазных революций. Главное сегодня - направить это движение в конструктивное русло, превратив его из разрушительного стихийного бунта и выбивания “подачек сверху” в сознательное гражданское действие. В любом случае, формирование институтов и традиций гражданского общества в стране, где существуют вековые традиции беззакония, подавления индивидуальных прав, свобод и свободной экономической активности личности автократическим государством, будет представлять собой весьма длительный процесс. При этом для его успешного и результативного завершения требуется решение целого комплекса задач, среди которых:

1) Создание института частных (коллективных и индивидуальных) владельцев средств производства, развитие экономической конкуренции, активности, самостоятельности, равноправия хозяйствующих субъектов;

2) Ликвидация основ любой безраздельной политической власти, децентрализация и перераспределение властных полномочий;

3) Раскрепощение сознания человека, укрепление чувства личного достоинства, веры в свои силы и возможности, преодоление пассивности в решении общественно - политических вопросов.

Так или иначе, современное демократическое государство и гражданское общество неразрывно связаны и взаимно дополняют друг друга. Так, государство без контроля со стороны активных и сознательных граждан было бы не демократическим, а авторитарным, коррумпированным и неэффективным. В то же время без государства, обеспечивающего соблюдение законов и правовых норм всеми членами общества, мы имели бы не организованное и сознательное гражданское общество, а хаос, анархию и войну всех против всех.

§2. Правовое государство

Главный и основной принцип правого государства - верховенство закона, его право регулировать и деятельность власти, и частную жизнь граждан. Сама идея правового государства появляется в эпоху Нового времени, с развитием капитализма и ростом политических свобод, за которые вел борьбу утверждавшийся в политической жизни с помощью революций класс буржуазии. В то же время многие важные принципы, относящиеся к правовому государству, были сформулированы задолго до этой эпохи.

Так, например, о власти закона, одинаковой для всех граждан, говорил живший в 6 в. до н.э. афинский правитель Солон, а необходимость следования закону в деле управления обществом отмечали древнеримские юристы - создатели классической школы римского права, наследие которой изучается и используется правоведами и поныне.

В более полной форме основные признаки правового государства были сформулированы в 16 - 19 в.в. в работах Д.Локка, Ш.Монтескье (основоположник теории разделения властей), выдающегося немецкого философа И.Канта, в политических трактатах одного из первых президентов США и одного из основоположников теории демократии Т.Джефферсона.

Они не использовали само понятие “правое государство”, но подошли достаточно близко к определению его сути. Например, И.Кант, отстаивавший в своих социально - философских сочинениях принципы суверенитета народа, необходимости подчинения власти закону и равенства граждан перед законом, употреблял в них такие близкие по смыслу понятия, как “правовое гражданское общество”, “прочное в правовом отношении государственное устройство”.

Сам же термин “правовое государство” появился и окончательно утвердился в трудах находящихся под влиянием философии Канта немецких юристов первой половины 19 в. - Т.Велькера, Ф.Шталя, Р. фон Моля и др. В своем творчестве они исходили из того, что жить по закону человека побуждает внутренний нравственный закон, заложенный в него свыше. Именно последнему из них приписывается авторство самого понятия “правовое государство” (Rechtstaat). Перевод сочинений немецких правоведов на важнейшие европейские языки способствовал утверждению этого понятия в качестве общепринятой политической и правовой категории. В то же время, например, в англосаксонских странах стало употребляться и поныне используется близкое по смыслу, но не полностью сходное понятие “правление закона” (Rule of Law). Большой вклад в утверждение данного понятия “на русской почве” и в углубление представлений о сущности и природе “правового государства” внесли такие российские политические мыслители и правоведы 19 - начала 20 в.в., как Б.Н.Чичерин, С.А.Муромцев, Н.М. Коркунов, Л.И.Петражицкий, Б.Т. Кистяковский, И.А.Ильин, Б.П.Вышеславцев и др.

Применительно к условиям новейшего времени теория правового государства была истолкована и развита австрийским философом права, неокантианцем (т.е. приверженцем одной из философско-правовых школ, развивавших идеи Канта) Г. Кельзеном (1881 - 1973).

В своей теории Кельзен стремится идти от общефилософских рассуждений к политической практике. Основные же моменты его концепции природы правового государства могут быть сведены к следующему:

1) Для лучшего понимания природы правового государства он считал необходимым чисто теоретически отделить государства от права, представить себе его не опирающимся на право: при этом государство предстанет перед нами как институт, основанный на власти и имеющий постоянную тягу к произволу и насилию в отношении граждан, а право, напротив, связано с представлениями людей о морали и справедливости.

2) Для того, чтобы государство получило поддержку со стороны общества, оно само должно добровольно ограничить себя правом, поставить свою деятельность в правовые рамки, действовать по закону;

3) Таким образом, современное государство неразрывно связано с правом: именно право является основным средством регулирования общественных отношений, а государство обеспечивает действие закона в масштабах всего общества, во всех сферах общественной жизни - экономической, политической, частной, культурной, и т.д.

Современная политическая теория также определяет основные признаки правового государства в его современном виде. Они таковы:

1) Наличие развитого гражданского общества - т.е. сознательных и обладающих правовой культурой и правосознанием граждан - именно они сами будут соблюдать законы и добьются того, чтобы их соблюдало государство;

2) Ограничение сферы деятельности правового государства охраной прав и свобод личности, общественного порядка и созданием благоприятных условий для экономической деятельности, и, прежде всего - для частного предпринимательства; это особенно важно, так опыт политической истории ХХ века достаточно ясно показывает, что чрезмерное вмешательство государства в жизнь общества неизбежно превращает его из правового в деспотическое;

3) Правовое равенство всех граждан, приоритет прав человека перед интересами государства; здесь следует оговориться, что последнее, хотя и декларируется, но на практике зачастую не соблюдается - есть много ситуаций (война, ситуация конфликта или чрезвычайного положения), когда на первом плане оказываются интересы государства;

4) Всеобщность права, его распространение на всех граждан и все государственные учреждения, в т.ч. на органы государственной власти;

5) Суверенитет народа - именно народ является высшим источником власти, а государство лишь представляет и отстаивает его интересы - это не позволяет государству стать бесконтрольным и превратиться в деспота; в то же время следует помнить, что власть народа в правом государстве также не является произвольной и абсолютной, а регулируется законом (он определяет устройство и работу органов власти, способы участия граждан в политике, систему голосования, и т.д.);

6) Разделение государственной власти на исполнительную, законодательную и судебную - т.к. неразделенная власть сразу же станет деспотической; особое значение в данном случае приобретает независимость судебной власти - именно она следит за тем, чтобы две другие ветви в своих действиях следовали закону;

7) В регулировании государством гражданских отношений преобладание метода дозволения над методом запрета - т.е., проще говоря, разрешено все то, что не запрещено; понятно, что государство, у которого требуется просить разрешения на осуществление любого не определенного четко в законе действия, является не правовым, а авторитарным.

§3. Социальное государство

Наряду с правовым, в современной политической теории и практике утвердилось такое понятие, как “социальное государство” (welfare state) . Сама его идея опирается на давнюю традицию в истории политической мысли, приверженцы которой - Платон, Кампанелла, Ж. - Ж. Руссо, А.Сен - Симон, Ш.Фурье, Т.Оуэн - стремились к созданию модели более справедливого и разумного общества, где бы все заботились о каждом и каждый - обо всех. Их идейными оппонентами выступают представители либеральной политической философии - от английского философа 17 в. Д.Локка и выдающегося представителя немецкой классической философии И.Канта до нашего современника, известного философа и экономиста Ф. фон Хайека, которые считают, что сама идея такого государства является вредной и опасной, так любое ограничение индивидуальной свободы в интересах большего равенства рано или поздно ведет к деспотизму, а чрезмерная опека общества в отношении индивида делает его инфантильным и отучает от экономической и политической активности.

Приверженцы доктрины либерального государства исходят из того, что государство должно минимально вмешиваться в экономику и частную жизнь граждан, и представляет собой своеобразного “ночного сторожа” - т.е. дешевое государство с немногочисленной бюрократией, обеспечивающее действие законов и создающее благоприятные условия для частного предпринимательства.

Однако, как показывает политическая практика ХХ века, государства подобного типа в чистом виде практически не существуют со времен американской “великой депрессии” 30-х годов и вызванного ею “нового курса” президента Ф.Рузвельта, который как раз и был ориентирован на активное государственное вмешательство (контроль за монополиями и деятельностью банков, регулирование цен, частичная национализация) и социальное регулирование (программы обеспечения занятости, поддержка фермеров, и др.). Даже в период т.н. “неолиберальной” экономической политики М.Тэтчер в Великобритании и Р.Рейгана в США в 80-ые гг. их правительства не отказывались полностью от государственного регулирования экономики. Неслучайно поэтому, что известный американский экономист, лауреат Нобелевской премии (нам он известен больше как автор популярного учебника “Экономикс”) П.Самуэльссон в свое время охарактеризовал правительство США как “самое крупное предприятие в мире”.

Таким образом, практически любому современному государству в той или иной степени приходится брать на себя функции социальной защиты и экономического регулирования - в противном случае социальные и политические потрясения грозят быть слишком серьезными. Кроме того, опыт развитых стран показывает, что без планомерного, направляемого государством развития социальной сферы, науки и образования, разработки и внедрения в производство новых технологий динамичное развитие экономики и высокий уровень жизни невозможны. Поэтому весьма примечательно, что весь послевоенный период характеризовался постоянным возрастанием доли государственных расходов в общем объеме валового внутреннего продукта (ВВП) развитых стран - а это означает, что разнообразных социальных программ становится все больше. По самым последним данным, доля государственных расходов в ВВП в 1997 г. составляла: в США - 32 %, в Японии - 35, 2 %, в Великобритании - 39, 7 %, в Канаде - 42,6 %, в Германии - 47,7 %, в Италии - 50, 6 %, во Франции и Финляндии - свыше 54 %, в Швеции - 62, 3 %. Ответственно, чем выше данный показатель, тем ближе конкретная страна к модели “социального государства”. При этом неслучайно, что наиболее высокий уровень и качество жизни достигнуты сегодня в странах, наиболее последовательно воплощающих эту модель (Франция, Финляндия, Швеция, Канада).

В отличие же от либерального, социальное государство стремится обеспечить каждому своему гражданину достойные условия существования, социально защитить его, гарантировав определенный уровень дохода, потребительский стандарт и доступ к тем или иным социальным благам. Для этого в практику внедряется гарантируемый государством минимальный уровень оплаты труда (во Франции, например, зарплата наемного рабочего не может быть ниже 1200 франков в год). Существует также система разнообразных социальных пособий - по безработице, в связи с рождением ребенка, в связи с потерей кормильца, и т.п. Одновременно государство стремится гарантировать (бесплатно или за плату, меньшую реальной стоимости) своим гражданам доступ к таким благам, как образование, медицинское обеспечение, достижения культуры, и т.д.

В идеале социальное государство стремиться добиться равенства стартовых шансов в экономической жизни, утвердить в обществе принципы социальной справедливости, стабильности и солидарности. Для этого оно стремиться обеспечить выходцам из самых разных социальных слоев доступ к качественному образованию и получение котирующейся на рынке профессии, осуществляет разнообразные социальные программы по поддержке юных талантов в различных областях, по обеспечению занятости, и т.д. Укреплению социальной солидарности способствует система социального партнерства, в которой все экономические решения принимаются путем согласования интересов 3- х сторон: правительства, предпринимателей и профсоюзов.

В основе экономической политики социального государства - рыночная экономика, свободная конкуренция, частное предпринимательство - плюс перераспределение доходов от преуспевающих социальных групп к менее благополучным через налоги и госбюджет в форме социальных программ. Перераспределяемые доходы поступают в т.н. общественные фонды потребления, откуда впоследствии направляются на осуществление конкретных социальных программ. При этом налоговое бремя может быть достаточно высоким: например, в Швеции ставка подоходного налога доходит до 90 %, однако большинство шведских граждан согласны платить такую цену за предоставляемые государством социальные гарантии и политическую стабильность.

Большое значение для эффективного функционирования модели социального государства имеет опора на специальное законодательство - так, например, в ФРГ, где данная модель была заложена экономическими реформами 40-х гг. Л.Эрхарда и закреплена в последующей политикой поочередно сменявших друг друга у власти христианских (ХДС/ ХСС) и социал-демократов (СДПГ), существует большое количество подобных социальных законов. Здесь, например, действуют законы о максимальной занятости, которую обязано обеспечивать правительство страны, о защите рабочего места и рабочего времени лиц наемного труда, об управлении предприятием, в соответствии с котором хозяин частного предприятия обязан согласовывать свои действия и решения (о развитии производства, об увольнениях, о снижении расценок и заработной платы) с действующим на нем советом из представителей администрации, акционеров и наемных рабочих.

При этом эффективное социальное государство должно стремиться определенный баланс между рыночной конкуренцией и государственным регулированием. В противном случае, как показывает опыт активного строительства социального государства в 60 - 70 - ые гг. во многих странах Запада, чрезмерное государственное вмешательство и опека влекут за собой весьма негативные последствия: рост бюджетного дефицита, инфляцию, уменьшение инвестиций, снижение деловой активности и рост иждивенчества.

Что же касается России, то как ее прежний исторический опыт, так и современное состояние общества не располагают к созданию социально ориентированной государственности. В числе причин - существовавшая на протяжении веков острая конфронтация между имущими и социально ущемленными слоями общества, отсутствие традиций социального партнерства, веками складывавшийся автократический характер государства, провоцирующий его пренебрежение к индивидуальным правам и свободам и безответственность в вопросе о социальных гарантиях гражданам, наконец, усугубленная современным экономическим кризисом бедность и неразвитость социальной сферы (активная же социальная политика - это привилегия богатых и цивилизованных государств). В то же время очевидно, что в России с ее сильными традициями государственного регулирования экономики и социальной опеки, в условиях спровоцированного провалом “либеральных” реформ острейшего социально - экономического кризиса выходом в перспективе может быть лишь создание развитой и социально ориентированной рыночной экономики. Следовать именно этому призывают российское руководство многие видные зарубежные политические деятели и экономисты (например, можно вспомнить открытое обращение группы известных американских экономистов - лауреатов Нобелевской премии к Президенту России Б. Ельцину в ноябре 1997 г.). Только этот путь позволит России обеспечить социальное согласие, сохранить мощный научно - производственный и образовательный потенциал, превратиться не в слаборазвитую и нищую страну “Третьего мира”, а в действительно сильное и процветающее государство.

Глава 14. Политические режимы

§1. Политический режим: понятие и основные характеристики

В политической науке одно из первых определений политического режима дал французский политолог М.Дюверже. Он понимал политический режим как «определенное сочетание систем партий, способа голосования, одного ли нескольких типов принятия решения, одной или нескольких структур давления». Французский политолог Ж.- Л.Кермонн уточнил формулу М.Дюверже, включив в понятие «политический режим» принцип легитимности, структуру институтов, партийную систему, форму и роль государства. Данное понимание сущности политического режима на долгое время утвердилось и стало общепризнанным в европейской науке.

Обобщив эти и другие имеющиеся определения мы можем заключить, что политический режим - это совокупность средств и способов осуществления политической власти в обществе, т.е. то, как и с помощью чего она осуществляется. Данная категория, таким образом, прежде всего, характеризует то, как устроена и функционирует политическая власть, а также то, как ее деятельность влияет на политическую жизнь общества.

Политический режим не следует смешивать с формой правления, которая определяется в зависимости от того, кому принадлежит власть в обществе: одному человеку (монархия), небольшой группе лиц (аристократия, или ее современная «искаженная» форма - олигархия) или обладающему правом выбирать народному большинству (республика).

Характер политического режима определяется целым рядом показателей. Среди них важнейшими являются:

1) Характер отношений между государством и обществом, между государством и отдельными сферами общественной жизни (экономической, политической, частной). При этом возможны три основных варианта отношений: государство поглощает общество (тоталитарный режим), допускает определенную его автономию, не вмешиваясь в экономику и частную жизнь граждан (авторитарный), устанавливает с ним отношения партнерства и взаимоконтроля (демократия);

2) Характер и уровень участия граждан в политике. Характер соответственно может быть: принудительным (при тоталитарном режиме), добровольным и свободным (при демократии). Уровень участия может быть всеобщим в установленных государством формах (например, пионеры и комсомольцы в СССР, “Гитлерюгенд” в фашисткой Германии - все это имеет место при тоталитарном режиме), может быть сознательно ограничен государством (авторитарный режим), наконец, может являться формально неограниченным (при демократии);

3) Характер средств, используемых государственной властью в управлении: здесь возможны либо преимущественная ориентация на закон (демократия), либо преимущественная ставка на силовые методы (авторитаризм и тоталитаризм);

4) Характер и способы формирования политической власти и элиты - возможны узурпация и монополизация власти узкой группой лиц (например, олигархия или военная хунта), организацией (например, ленинская “партия нового типа”) или отдельным человеком (например, монарх или вождь - диктатор), либо получение власти в открытой конкурентной борьбе посредством выборов (демократия).

Рассмотрим далее особенности отдельных типов политических режимов.

§2. Тоталитарный режим

Основоположником термина “тоталитаризм” является итальянский философ - неокантианец Д.Джентиле. Он считал, что важнейшей задачей государства является претворение в жизнь национальной судьбы или национального предназначения, и для этого его власть должна быть абсолютной и всепоглощающей, т.е. тоталитарной. У Джентиле данное понятие позаимствовали итальянские фашисты во главе с Б.Муссолини, которые в одной из своих первых программ в 1919 г. определили в качестве цели партии построение “тоталитарного государства”.

Постепенно этот термин стали использовать и критики фашизма. Так, например, для антифашистов 20-х - 30-х гг. он был синонимом фашистской диктатуры как принципиально нового типа государства; использовать его для описания советской системы тогда еще не решались. Однако к концу 30 - х годов, после знаменитых московских процессов над троцкистами, сторонниками Бухарина и Зиновьева - Каменева, некоторые из разочаровавшихся в советской системе европейских писателей и публицистов, например, такие, как Ф.Боркенау, А.Кестлер (автор романа “Слепящая тьма”, посвященного вышеназванным процессам) и Дж. Оруэлл (автор романа - антиутопии “1984”), стали распространять понятие “тоталитаризм” на режим, созданный в СССР.

Классическими же исследованиями о природе и истоках тоталитаризма, принадлежащими перу профессиональных ученых, считаются сочинения американских политологов К.Фридриха и Зб. Бжезинского “Тоталитарная диктатура и автократия” (1956), германо-американского философа Х.Арендт “Происхождение тоталитаризма” (1951), французского политолога Р.Арона “Демократия и тоталитаризм” (1965), английского экономиста и философа Ф. фон Хайека “Дорога к рабству” (1944).

Основные же общие признаки тоталитарного режима были определены в сочинении Фридриха и Бжезинского:

1) Официальная идеология, которая должна признаваться всеми;

2) Монополия на средства массовой информации;

3) Монополия на все средства вооруженной борьбы;

4) Система террористического полицейского контроля;

5) Централизованная система управления экономикой.

Последующие поколения исследователей добавили к вышеназванным еще несколько признаков тоталитаризма как явления:

1) Чрезмерное огосударствление общественной жизни;

2) Правовое закрепление роли руководящей партии;

3) Осуществление насильственного господства власти над человеком с помощью партийных и государственных авторитарно - бюрократических институтов;

4) Принудительная мобилизация населения для реализации программы тотального переустройства общества («великие стройки коммунизма» в СССР, программа создания Третьего рейха в Германии, «культурная революция» в Китае).

Следует отметить, что все вышеназванные признаки в той или иной степени присутствовали во всех тоталитарных режимах. При этом, наряду со сходством, существовали и определенные различия, отличающие друг от друга различные типы тоталитарных режимов. Согласно самой распространенной классификации, в зависимости от господствующей идеологии все они делились на праворадикальные (фашистские и национал - социалистический) и левоэкстремистские (сталинский и маоистский). При этом в рамках трех основных моделей тоталитаризма (советской, немецкой, итальянской) существовали существенные различия. Собственно тоталитаризм “в чистом виде”, при котором действительно удалось достичь тотального контроля за политической, экономической и духовной сферами жизни общества, существовал лишь в СССР до середины 50-х годов. В рамках же итальянского фашизма и германского национал-социализма эти цели провозглашались, но так и не были достигнуты. Так, и Муссолини, и Гитлер смогли достичь тотального контроля над политической жизнью общества, но не упразднили полностью ни рыночную экономику, ни автономию духовной сферы и частной жизни граждан (Италия при Муссолини оставалась католической и монархической, а Германия и при Гитлере сохраняла индивидуалистический “буржуазный дух”).

Однако ближе к концу 80-х годов классическая теория тоталитаризма во многом показала свою несостоятельность и заставила многих исследователей в ней усомниться. Так, например, она рассматривала тоталитарные режимы как что - то неизменное и раз на всегда установленное, но практика показала, что практически все они, кроме наиболее одиозных, эволюционировали в сторону “размягчения”. Прежняя теория тем более не допускала возможности крушения этих режимов, что повсеместно происходило в странах Восточной Европы в конце 80-х годов.

В этой ситуации некоторые исследователи предлагают вообще отказаться от теории тоталитаризма как не оправдавшей себя, считая, что сам предмет исследования растворился.

Существует и противоположная точка зрения, согласно которой необходимо не отказываться от самой идеи тоталитаризма, а совершенствовать ее, опираясь на данные истории. Иными словами, необходимо рассматривать тоталитарные режимы не как что - то навсегда застывшее и определенное, а как сложное и исторически развивающееся явление.

С этой точки зрения картина выглядит следующим образом. Сама по себе программа построения общества тоталитарного типа появилась задолго до понятия “тоталитаризм” и была последовательно изложена в социально - философских трактатах Платона (знаменитое “Государство” с описанием “идеального общества”, где целое поглощает отдельного индивида), английского философа Т.Гоббса (его знаменитое государство - Левиафан, обладающее неограниченной властью над жизнью и собственностью поданных), французского мыслителя эпохи Просвещения Ж.- Ж.Руссо (теория “объединенного народа”, поглощающего отдельную личность и упраздняющего ее права).

Но реализоваться данная программа может только в рамках современного индустриального общества, которое создает для этого следующие условия:

1) Возникновение современного государства, обладающего централизованной бюрократией, развитыми средствами контроля, подавления и массовой пропаганды, позволяющими осуществлять тотальный контроль, массовый террор и информационную обработку населения;

2) Формирование в условиях промышленного капитализма массового общества, которое образуется в результате традиционных социальных слоев (дворянство, крестьянство, ремесленники) и перегородок между ними;

Такое общество отличается следующими характерными особенностями:

а) Состоит из отдельных обособленных индивидов (а капитализм - это система индивидуальной свободы и ответственности), составляющих серую безликую массу людей с психологией “винтиков”, неспособных стать организованной опорой демократии, из которых будущие диктаторы могут лепить любые социальные тела и использовать как опору в борьбе за власть;

б) Подобные обособленные индивиды не уверены в себе, стремятся вернуться к коллективному образу жизни и опереться на “сильную руку” вождя или диктатора, чаще всего ненавидят лишившие их устойчивого благополучия демократию и рынок, используют предоставленные им демократические права и свободы для ее подрыва и уничтожения (именно так вели себя мелкая буржуазия и люмпенизированные слои Германии накануне прихода к власти нацистов).

3) Кроме того, тоталитаризм как историческое явление неразрывно связан с процессом индустриальной модернизации, т.е. с созданием системы крупного машинного производства. Причем проявляется данное обстоятельство сразу в двух аспектах:

а) с одной стороны, утверждение тоталитаризма в той или иной стране зачастую является реакцией патриархального сознания, глубинных пластов национального духа на стирающую национальные особенности индустриальную систему (конвейер, как известно, он и в Африке конвейер) - в ответ на это в массовом сознании утверждаются жесткие формы национализма и (или) патриархально - авторитарные комплексы;

б) с другой стороны, для отстающих в социально - экономическом развитии стран тоталитаризм выступает как средство ускоренного осуществления промышленной революции (СССР эпохи первых пятилеток, Китай при Мао Цзе Дуне, и др.), когда государство концентрирует в своих руках огромные властные, хозяйственные и людские ресурсы, и направляет их на обеспечение ускоренного развития экономики. Собственно говоря, именно для этих целей и используются единая партия, единая идеология и принудительная мобилизация граждан на решение “великих задач” в процессе переустройства общества.

Решив эти задачи, тоталитаризм исчерпывает себя, и его сильные стороны (способность концентрировать ресурсы и мобилизовать большие массы людей, в короткий срок решать задачи индустриализации, милитаризации и распространения образования) сходят на нет. В процессе дальнейшего развития начинается его преобразование в более мягкую политическую систему. Остановить это постепенное размывание тоталитаризма возможно, лишь окончательно “заморозив” общественное развитие, что и было сделано в Албании в правление Э.Ходжи или в современной Северной Корее.

Происходит это эволюционное преобразование тоталитаризма следующим образом:

1) Исчезает состояние войны или “великого строительства”, и постепенно сходит на нет тотальная мобилизация граждан государством;

2) При отсутствии тотальной мобилизации происходит некоторая деполитизация и обособление частной (частично культурной и экономической) жизни людей - они уже не столько солдаты (“винтики”) партии и вождя, живут и работают для себя и для своей семьи, читают обычные, а не только идеологические книги, и т.п.;

3) Происходят изменения во власти - с уходом харизматического лидера власть переходит к партийно-номенклатурной олигархии в виде “коллективного руководства” (например, власть Политбюро при фиктивном культе Брежнева) - ясно, что никакой новой диктатуры над собой по типу сталинской партийные олигархи уже не допустят;

4) Прекращаются массовые репрессии и ослабевает тотальный контроль за обществом со стороны силовых структур, и пресекаются только прямые покушения на власть - так, например, если в СССР в правление Сталина репрессии имели массовый и “упреждающий” характер, то в последующий период времени им подвергались сравнительно немногочисленные более или менее явные противники режима (т.н. диссиденты).

Все эти перемены происходили в СССР и в большинстве стран Восточной Европы после смерти Сталина и ХХ съезда КПСС.

Таким образом, перед нами уже не чистый классический тоталитаризм, а зарождающийся авторитаризм: структуры силового подавления, всеобщей мобилизации и контроля (госбезопасность, партия, комсомол, профсоюзы) существуют, но “по полной программе” не задействуются, а частная жизнь граждан обретает, хотя и ограниченную, автономию от политики и власти. При этом попытки “завернуть гайки”, вернуться к жесткой системе правления уже на поздней стадии развития тоталитаризма в принципе возможны (вспомним “жесткий курс” Ю.Андропова или последнее десятилетие правления Н.Чаушеску в Румынии), но они являются не более чем кратковременными и быстро сходят “на нет”. Унаследовав целый ряд “слабых мест” тоталитаризма (неспособность эффективно функционировать в спокойных естественных условиях, отсутствие экономических рычагов, пренебрежение индивидуальными интересами и стимулами) этот промежуточный режим неизбежно трансформируется в авторитарный либо демократический.

В вопросе о том, есть ли у тоталитаризма будущее, мнения сегодня расходятся. Некоторые либеральные мыслители (Ф. фон Хайек, Ф.Фукуяма) исходят из того, что после крушения германского фашизма и советского коммунизма и избавления человечества от “опасных иллюзий” в масштабах всего мира неизбежно восторжествует потребительский тип общества западного типа, что устранит возможность возникновения тоталитаризма. Другие мыслители (например, известный английский историк и философ А.Тойнби), напротив, полагают, что в условиях порожденного западной цивилизацией экономического, экологического и военного кризиса единственно возможным выходом может стать создание жесткой модели государственной власти по типу коммунистической в руках всемирного правительства. Если некоторые из приверженцев формирующегося на наших глазах информационного общества (О.Тоффлер) считают, что в его рамках тоталитаризм невозможен, так как будут существовать полная свобода распространения информации (по типу нынешней системы “Интернет”), рассредоточение власти и управления производством, то его критики (Т.Адорно, М.Хоркхаймер) полагают, что именно в нем возникают огромные возможности для пропагандистского манипулировали и контроля за гражданами при опоре на новейшие достижения науки и техники. Кто из спорящих окажется прав - может показать только будущее.

§3. Авторитаризм

Другой весьма широко распространенный тип режима индустриальной эпохи - авторитарный. Общие признаки всех авторитарных режимов в целом сводятся к следующим:

1. Автократизм (самовластие) одного человека или небольшой группы лиц (монарх, пожизненный президент в странах Африки, военная хунта или олигархическая группа в странах Латинской Америки);

2. Неограниченность власти и ее неподконтрольность гражданам: может править и с помощью законов, но принимает, трактует и использует их по собственному усмотрению;

3. Монополия на власть и осуществление политики, недопущение политической оппозиции и конкуренции;

4. Опора власти на силовые методы; при этом без необходимости может и не прибегать к массовым репрессиям, но всегда имеет в своем распоряжении средства, необходимые для подавления массового недовольства;

5. Отказ от тотального контроля над обществом, ограниченное вмешательство или невмешательство в частную сферу или в экономику;

6. Рекрутирование политической элиты путем кооптации или назначения сверху, а не с помощью свободных выборов.

По своему политическому смыслу он является переходным тоталитаризма к демократии, и чаще всего встречается сегодня в странах “Второго” и “Третьего мира” (Азия, Африка, Латинская Америка), где не достигнут должный уровень социально - экономического развития, требуется ускоренное осуществление преобразований в условиях неготовности к ним большинства общества, а институты демократии, как правило, слабы и неустойчивы.

Кроме того, достаточно долгое существование режимов подобного типа в странах этой географической зоны некоторые современные исследователи объясняют особенностями их национальной культуры и веками складывавшихся политических традиций. Так, сегодня достаточно широко признается, что такие ценности, как капитализм “свободного рынка”, права человека, принципы разделения властей и правового государства - являются порождениями западной цивилизации, и их внедрение на неевропейской культурной почве весьма затруднительно. В чем же состоит специфика этой “почвы”?

1) Так, например, для конфуцианских стран (Китай, Южная Корея, Тайвань, Сингапур) характерны культ сильного централизованного государства и чиновничества (известна китайская поговорка о том, что один чиновник дороже шести купцов), веками складывавшиеся патерналистские отношения (опека “сверху” при полном подчинении “снизу”), покорность и дисциплинированность населения;

2) Для мусульманских государств (страны Арабского Востока, Иран, Индонезия, Малайзия и др.) также свойственны культ государственной власти, признание ее фактически неограниченного права вмешиваться в частную жизнь общества и граждан, устоявшееся убеждение в том, что только сильная (в идеале - неограниченная и неразделенная) и опирающаяся преимущественно на насилие государственная власть способна обеспечить общественный порядок и действие законов;

3) Кроме того, в странах исламского мира существует своеобразная общинно - коллективистская концепция демократии: так, после вполне демократичного избрания в мусульманской общине (умме) руководителя он получает в свои руки практически неограниченную диктаторскую власть, и это воспринимается как норма; впоследствии этот принцип правления утверждается и в масштабах всего государства.

В силу этих причин многие современные конфуцианские и мусульманские государства, соединив передовые индустриальные технологии с традициями национальной культуры, утвердили у себя вместо “рыночной демократии” авторитарную модель. При этом то, что воспринимается в странах Запада как диктатура и произвол может выглядеть в глазах их населения как “правление лучших и мудрейших”, а нарушения прав человека и произвольное вмешательство в частную сферу - как справедливое наказание людей, попирающих религиозные нормы.

Один из ярких примеров режимов подобного типа - современный Сингапур, имеющий сегодня больший ВНП на душу населения, чем его прежний колониальный владетель Великобритания. При этом многие отмечают, что творцу “сингапурского экономического чуда” премьер - министру Ли Куан Ю удалось создать образцовое полицейское государство с единственной правящей партией, жестким контролем за политической жизнью и подавлением оппозиции, с правом власти воспитывать граждан в духе трудолюбия и дисциплины. При этом Ли Куан Ю глубоко убежден, что его страна никогда не добилась бы подобного процветания, следуй она путем “западной демократии”.

В странах Африки частое возникновение подобных режимов прежде всего связано с недоразвитостью самого африканского общества, которое до сегодняшнего дня поделено по клановому и племенному признаку, и поэтому недостаточно консолидировано и цивилизовано для того, чтобы эффективно контролировать государственную власть. Усугубляет положение практически полное отсутствие среднего класса, современных политических партий и парламентских институтов. В силу названных причин население много африканских стран неоднократно становилось жертвой военных или гражданских группировок, практически без всякого сопротивления узурпировавших государственную власть.

Страны Латинской Америки по типу культуры безусловно ближе к странам Запада, нежели африканские и азиатские государства, однако и в них существует целый ряд причин, предопределяющих возникновение режимов авторитарного типа. Среди них наибольшее значение имеют:

1) Сильные позиции олигархических групп (крупные промышленники и землевладельцы плюс члены наиболее влиятельных политических кланов), фактически узурпировавших власть и влияние после завоевания этими странами политической независимости;

2) Отсутствие традиций правовой культуры и сильного гражданского общества (отдельные ячейки и институты - группы интересов, политические партии, профсоюзы, неполитические объединения граждан - существуют, но процесс их объединения в единое целое не завершен и по сей день);

3) Иррационально-аффективный (т.е. чувственный) темперамент латиноамериканцев, делающий их склонными к поддержке разного рода харизматических вождей (каудильо) и диктаторов.

В силу вышеуказанных причин путь основной массы латиноамериканских стран к развитой демократии оказывается весьма долгим и тернистым, и зачастую сопровождается срывами в диктатуру. Яркое подтверждение тому - развитие в ХХ веке таких государств, как Бразилия, Аргентина, Чили и др.

§4. Типология авторитарных режимов

Наиболее известным и распространенным является деление всех авторитарных режимов на военные и гражданские. Среди гражданских, в свою очередь, выделяются:

1) Переходные от тоталитаризма к демократии (существуют в некоторых из современных стран СНГ, так как бывшие восточноевропейские члены “соцлагеря” осуществляют непосредственный переход к демократии) - решают задачи создания институтов рыночной экономики, правовой демократии и консолидации гражданского общества: политическое участие граждан при этом ограничивается до достижения ими должного уровня политической культуры и лояльности существующей системе;

2) Модернизационные авторитарные режимы в странах “второго” и “третьего” мира - принципиально решают те же самые задачи, что и т.н. “переходные”, в дополнение к этому обеспечивают подавление сопротивления групп прежней элиты и консервативно настроенных слоев общества (например, духовенство и не принимающие западные ценности группы населения в странах арабского Востока), осуществляют мобилизацию и политическое обучение своих сторонников (через политические партии, профсоюзы и иные массовые общественные движения), стремятся не допустить социального раскола и конфликтов между сторонниками и противниками реформ.

Самое главное для такого модернизационного режима - быстро добиться успехов в преобразованиях (прежде всего в экономических), создавая тем самым себе социальную базу, найти определенное сочетание национальных традиций и реформ, где последние бы вытекали из первых и не противоречили (хотя бы на уровне лозунгов) национальному духу. В случае же, если реформатор в странах “Второго” и “Третьего” мира преимущественно делает ставку на насилие и принуждение и не ищет компромиссов, его может ожидать судьба иранского шаха Резы Пехлеви. Провозгласив в конце 60-х годов “белую революцию” и объявив своей целью превращение традиционного мусульманского Ирана в “ближневосточную Японию”, он насильно проводил сверху европейские преобразования. Для противников же реформ (духовенство, широкие слои крестьянства и мелкой буржуазии) им были предназначены тюрьмы, застенки тайной полиции (САВАК) или высылка из страны. Острые социальные и мировоззренческие противоречия, наложившись на экономические трудности, привели в итоге к массовому социальному недовольству, которое вылилось в исламскую революцию 1979 г., свержение шаха и утверждение теократического режима во главе с имамом Хомейни.