Способы психофизической адаптации к экстремальным условиям

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава I. Психофизическая адаптация к экстремальным условиям как психологическая проблема

1.1 Общая характеристика трудных и экстремальных условий

1.2 Стресс и когнитивная теория его преодоления, копинг-поведение, его сущность и основные компоненты

Глава II. Изучение способов психофизической адаптации к экстремальным условиям

2.1 Общая характеристика психологической защиты

2.2 Совладание и переживание как способы психофизической адаптации к экстремальным условиям

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Актуальность. На протяжении всей истории люди противостоят тяжелым испытаниям. Существуют две линии борьбы: 1) Совершенствование собственной личности с опорой на нравственные ценности. 2) Совершенствование общественных отношений; создание общества, в котором человек был бы защищен в правовом, экономическом, социальном планах.

В современных условиях человек все чаще оказывается под влиянием биологических и психологических стрессогенных факторов, вызывающих в организме специфические и неспецифические логические, психологические и поведенческие реакции.

Эти реакции, обладая двоякой целью могут, с одной стороны, способствовать приспособляемости к изменяющимся условиям, а с другой - привести к возникновению патологических процессов [4, с.45].

Наблюдающаяся в последние годы смена психиатрической парадигмы - с нозоцентрической на адаптационную - все больше привлекает внимание исследователей к изучению адаптационных процессов при психогениях и, в частности проблемы совладания со стрессом, как к одной из детерминант здоровья и болезни.

Еще в 1936 г. Н. Selye в рамках предложения концепции стресса выделил два уровня адаптационной системы. В соответствии с его представлениями в стрессовой ситуации первым реагирует поверхностный уровень, черпающий свои из второго, "глубокого" уровни, который связан с адаптационной перестройкой гомеостатических систем всего организма.

Независимо от типа стрессового воздействия, но в соответствии с фазой адаптации (тревога, сопротивление, истощение) происходит формирование адекватной требованиям среды "новой функциональной системности организма [14, с.37].

Таким образом, Н. Selye сформулировал общие закономерности процесса приспособления к стрессовым событиям, в результате которого деятельность организма человека направлена на поддержание или сохранение баланса между требованиями среды и удовлетворяющими их реакциями.

В дальнейшем М.И. Дьячекко и В И. Лебедев обратили внимание на тот факт, что индивидуумы различными способами приспосабливаются к стрессовым ситуациям, а сам процесс приспособления может меняться в зависимости от своей эффективности.

Человек прибегает к помощи окружающих его людей (близких родственников, друзей, коллег по работе и т. д.), чтобы избавиться от "дискомфортного" чувства беспокойства при стрессовых воздействиях внешнего мира [7, с.34].

В случае неэффективности такого адаптационного поведения он игнорирует существующую проблему и формирует своеобразную психологическую защиту.

Такие защитные механизмы проявляются в определенных стратегиях (способах) поведения, которые К. Ногпеу определила как: стремление к людям; стремление отдалиться от людей (потребность в независимости); стремление действовать против людей.

Все больше данных, что психологические факторы - индивидуальные качества, способности человека, готовность, установки, характер, темперамент - в сложной обстановке не суммируются арифметически, а образуют некий комплекс, который реализуется либо в правильных, либо ошибочных действиях [17, с.23].

Гримак Л.П. отмечает, что возможность противостоять стрессовой ситуации включает три составляющие:

1) физиологическую устойчивость, обусловленную особенностями организма (конституция, I тип высшей нервной деятельности, вегетативная пластичность и т.д.).

2) психическую устойчивость, обусловленную профессиональной подготовкой и общим уровнем качеств личности (специальные навыки действий в напряженной ситуации, наличие положительной мотивации, чувство долга и др.).

3) психологическую готовность (активно-деятельное состояние, мобилизованность всех сил и возможностей на предстоящие действия).

Исходя из вышеперечисленных фактов, мы сформулировали тему нашего исследования: «Психофизическая адаптация к экстремальным условиям как психологическая проблема».

Объект нашего исследования - психофизическая адаптация к экстремальным условиям

Предмет исследования - способы психофизической адаптации к экстремальным условиям.

Цель исследования - охарактеризовать способы психофизической адаптации к экстремальным условиям.

Задачи исследования:

1. Проанализировать литературу по теме исследования.

2. Дать характеристику основным понятиям исследования.

3. Охарактеризовать способы психофизической адаптации к экстремальным условиям

Глава I. Психофизическая адаптация к экстремальным условиям как психологическая проблема

1.1 Общая характеристика трудных и экстремальных условий

Термин «трудная жизненная ситуация» относится к числу понятий, наиболее часто употребляемых в психологической и психотерапевтической литературе и одновременно не имеющих четкого определения. Так, из книги в книгу кочует трактовка трудной жизненной ситуации как обстоятельств жизни, которые требуют от человека действий и усилий, находящихся на границе его адаптивных возможностей или даже превосходящих его внутренние резервы. Как правило, вслед за этим драматическим определением приводится традиционный перечень тех жизненных ситуаций, которые принято считать трудными.

Определенную ясность в трактовку понятия «трудная жизненная ситуация» внес Федеральный закон «Об основах социального обслуживания населения», принятый Государственной Думой РФ 15 ноября 1995 г. В нем трудная жизненная ситуация понимается как ситуация, объективно нарушающая жизнедеятельность гражданина (инвалидность, неспособность к самообслуживанию в связи с преклонным возрастом, болезнью, сиротство, безнадзорность, малообеспеченность, безработица, отсутствие определенного места жительства, конфликты и жестокое обращение в семье, одиночество и т.п.), которую он не может преодолеть самостоятельно.

Примем это определение трудной ситуации за исходное и обратимся к его психологическому анализу.

Словарь В.И.Даля дает несколько толкований слова «трудный»: «тяжкий, удручающий // мудреный, недостижимый // удрученный, отягченный. В первом значении (тяжкий, удручающий) просматривается процесс определения, означивания ситуации человеком с точки зрения собственных возможностей и энергетических затрат. Ведь «тягота» - это «едва посильный труд, налагаемый неволей». Во втором значении (мудреный, недостижимый) ситуация оценивается человеком с точки зрения ее сложности (а значит, с учетом препятствий для достижения цели или реализации ценности). Третье значение (удрученный, отягченный) дает представление об эмоциональном состоянии человека в данной ситуации. Согласно тому же словарю, слово «удручать» означает «много чем гнести, угнетать, отягчать, тяготить, теснить, утеснять, мучить, маять, томить - телесно или нравственно» (далее приводятся примеры: «удручать работой, непосильными требованиями»; «нищета, горе, дети, болезнь его удручает»; «злой тоской удручена») [15,с.475].

Сам вопрос о трудной для человека жизненной ситуации возникает тогда, когда внешние по отношению к человеку изменения в окружающей среде нарушают или угрожают нарушить его деятельность, отношения со значимыми людьми, привычный для него образ жизни в целом или в одном из жизненных пространств. Под влиянием этих нарушений возникает рассогласование между внешним миром и миром внутренним (образом мира), а достигнутая человеком адаптация к жизни утрачивает свою эффективность, перестает «работать».

Резкое нарушение относительного равновесия внешних и внутренних условий бытия (это равновесие ряд исследователей называют адаптацией к жизни) приводит к тому, что человек оказывается в ситуации актуальной или потенциальной угрозы удовлетворению своих основных потребностей и своей жизни в целом. Возникает проблема, от которой он не может уйти и которую он не может разрешить при помощи имеющихся в его опыте способов адаптации. Речь идет о нарушении достигнутого к этому моменту уровня адаптации к жизни, нарушении привычного образа жизни, а если говорить на более обобщенном уровне - о рассогласовании отношений «человек - мир». Восстановление утраченного равновесия может потребовать от человека активности, направленной вовне (приложения значительных усилий, энергетических затрат), либо серьезных изменений во внутреннем мире - преобразования самого себя. Причем результат всех этих усилий неясен (ситуация неопределенности).

Итак, базовым, для того чтобы определить ситуацию как трудную, является нарушение адаптации к жизни; произошедшие изменения прямо или косвенно нарушают относительно устойчивое динамическое равновесие внешних и внутренних условий бытия человека, семьи или организации, создавая тем самым потенциальную или актуальную угрозу существованию и удовлетворению основных жизненных потребностей. Перед личностью или семьей возникает проблема, от которой невозможно уйти и которую вместе с тем невозможно разрешить при помощи выработанных ранее способов адаптации. Сущностная особенность трудной жизненной ситуации и состоит в том, что эта ситуация нарушает привычный для человека образ жизни, ставит его перед необходимостью оценить внешние и внутренние аспекты ситуации с учетом содержательных признаков и определить возможность преобразования ситуации. А затем - выбрать или принципиально новые стратегии поведения и деятельности, или новые основания жизни и способы согласования своих отношений с собой, другими людьми, миром в целом.

Трудной жизненной ситуацией мы будем называть такую ситуацию, в которой в результате внешних воздействий или внутренних изменений происходит нарушение адаптации человека к жизни, в результате чего он не в состоянии удовлетворять свои основные жизненные потребности посредством моделей и способов деятельности (поведения), выработанных в предыдущие периоды жизни. Подчеркнем: не просто нарушаются привычные отношения человека с миром, но становится невозможно приспособиться к этим изменениям без серьезной работы во внешнем или во внутреннем мире. Для всех трудных жизненных ситуаций характерно нарушение устойчивости привычного образа жизни (в том или ином пространстве бытия) и возникновение необходимости изменений.

Конечно, трудные жизненные ситуации не однородны. Они различаются как объективными, так и субъективными характеристиками. Одно дело, ситуация, связанная с трудностями в предметно-практической (например, профессиональной) деятельности человека, и совсем другое - ситуация вынужденного беженца или эмигранта, в которой восстановление прежнего образа жизни становится невозможным. Но какую бы из трудных ситуаций мы не рассматривали, необходимо выявить как объективные, так и субъективные аспекты трудной жизненной ситуации.

Среди объективных, внешних характеристик ситуаций существуют вариации: одни ситуации влияют на поведение человека сильнее, другие - слабее. Так, к примеру, в неструктурированной ситуации человек имеет большую степень свободы выбора поведения, чем в структурированной. То же можно сказать и о ситуации «смена места жительства» - степень ее трудности для человека зависит от того, насколько новая среда отличается от той, в которой человек находился раньше (климатические условия, культуральные особенности, наличие социальной сети и т.п.). Чем больше этих отличий, тем больше степень влияния ситуации на человека. И, соответственно, тем выше уровень ее трудности.

Исследуя вопрос о возможности разных жизненных ситуаций оказывать различное влияние на человека, В.Мишель (W.Mishel) выдвинул гипотезу о том, что в многообразии жизненных ситуаций возможно выделить «сильные» и «слабые» [46,с.56]. Для иллюстрации своей гипотезы он обратился к результатам исследования Прайс и Боуфарда. В эмпирическом исследовании они предлагали студентам колледжа по девятибалльной шкале определить соответствие 15 видов поведения 15 ситуациям. Студенты оценивали ситуацию низшим баллом - «О» в том случае, если считали, что «поведение совершенно не подходит для данной ситуации», а высшим баллом «9» - «поведение прекрасно подходит для данной ситуации». Оценки по каждому из предлагавшихся в списке видов поведения суммировались. Высокие оценки означали, что поведение соответствует не одной, а многим ситуациям, т.е. «подходит» для многих ситуаций.

Интерпретируя эти данные с точки зрения своей гипотезы, В.Мишель сделал вывод о том, что в «самой сильной» ситуации меньше всего индивидуальных вариаций поведения, а в «самых слабых» возможно максимальное число вариаций индивидуальных различий поведения. Таким образом, субъективный аспект ситуации (индивидуальные различия) имеет наибольшее влияние на поведение человека в «слабых» ситуациях и наименьшее - в «сильных». В реакциях людей на «сильные» ситуации возможны лишь незначительные вариации, т.е. в «сильных» ситуациях для детерминации поведения человека наиболее значимы объективные, нежели личностные переменные. Реакции человека на «слабые» ситуации весьма разнообразны, что означает большую роль личностных, чем ситуационных переменных в «слабых» ситуациях.

Представление о «сильных» и «слабых» ситуациях развивают основатели нейролингвистического программирования (НЛП) Р. Бэндлер и Дж. Гриндер, которые ввели категорию «уровень сложности проживаемой человеком ситуации». По мнению этих исследователей, уровень сложности проживаемой человеком ситуации существенно влияет на степень гибкости его поведения и его метапрограммы. Р. Бэндлер и Дж. Гриндер выделили пять уровней сложности ситуации и соответственно интенсивности эмоционального переживания жизненных ситуаций (от принятия ситуации до глубокого стресса), которые влияют на степень гибкости поведения. [6,с.78]

Ситуации первого уровня соответствуют нашему представлению о ситуациях обыденной жизни. Все идет благополучно; человек не испытывает затруднений (проблем) и демонстрирует большую гибкость поведения.

Ситуация второго уровня возникает, когда у человека появляются некоторые затруднения или проблемы. В этом случае он имеет «меньше выборов».

Ситуация третьего уровня характерна для стрессов или трудных проблем, когда привычные способы действия и поведения уже не дают позитивных результатов. У человека меньше выборов, и видно, что он затрудняется изменить привычное поведение.

В ситуации четвертого уровня стресс более значим, человеку все труднее изменить свои обычные поведенческие реакции, и поэтому он «застревает», повторяя непродуктивные паттерны поведения.

В ситуации пятого уровня человек переживает глубокий стресс, это так называемая ситуация выживания. В ситуациях пятого уровня сложности человек действует исключительно для того, чтобы пережить ее, выдержать непосильную нагрузку. В этом случае ему кажется, что у него нет никаких выборов; поведение приобретает разрушительный характер. По мнению Р. Бэндлера и Дж. Гриндера, на этом уровне поведение человека начинает регулировать «твердое ядро личности», включающее небольшое число метапрограмм [6,с.78].

Итак, мы проанализировали некоторые из исследований, авторы которых пытаются дать классификацию трудных жизненных ситуаций и их влияния на личность, исходя их таких «объективных», ориентированных на особенности внешних условий критериев, как «сила» и «слабость» ситуации, а также «уровень сложности ситуации». Забегая вперед в изложении материала, отметим, что попытки выделить «сильные» и «слабые» ситуации, а также выстроить иерархию жизненных ситуаций в соответствии с уровнем их сложности представляются весьма продуктивными. Вряд ли кто-либо будет спорить с тем, что чем «труднее» жизненная ситуация по своим объективным характеристикам, тем более схожими будут «ответы» индивида на ситуацию, а значит, тем легче спрогнозировать и предсказать поведение большого количества людей в ней.

Так, если провести условную прямую линию и на одном полюсе этого континуума поместить ситуации обыденной жизни, на другом - окажутся экстремальные ситуации, т. е. ситуации предельной для человека степени сложности (физическое и сексуальное насилие, террористические акты, локальные военные конфликты и др.). По разрушительности воздействия на личность экстремальные ситуации принципиально отличаются от трудных ситуаций обыденной жизни: человек переживает то, что выходит за пределы обычного опыта. Он стоит перед лицом смерти, причем не чьей-то, а своей собственной; испытывает интенсивный страх за свою жизнь, ужас, ощущение беспомощности; переживает то, чего пережить нельзя (внезапность нападения, насилие, унизительную зависимость от воли другого человека, бесчеловечное обращение, гибель людей рядом с собой, разорванные человеческие тела и т.п.).

Не вызывает сомнения, что наиболее вариативным будет человеческое поведение в ситуациях обыденной жизни, а в экстремальных ситуациях возможны лишь весьма незначительные вариации переживания и поведения.

Однако основное пространство между этими крайними точками столь жестко и определенно заполнить невозможно.

В последнее десятилетие в исследованиях по проблеме «человек в трудной ситуации» прослеживается тенденция анализа и оценки ситуации в единстве объективного и субъективного аспектов. Если придерживаться этой точки зрения, в многообразии трудных жизненных ситуаций возможно выделить два основных типа ситуаций, которые различаются между собой по степени остающейся у человека возможности реализации своих внутренних жизненных планов и замыслов, своего жизненного пути в целом.

Трудные жизненные ситуации первого типа могут серьезно затруднять и осложнять ход жизни человека и реализацию его жизненного замысла, но при этом у него все, же сохраняется возможность преобразовать трудную ситуацию и восстановить ход жизни. Можно сказать, что трудная жизненная ситуация первого типа - это испытание, из которого человек может выйти, сохранив в самом существенном себя (свой образ Я) и свой жизненный замысел.

Трудные жизненные ситуации второго типа не оставляют человеку возможности для преобразования и приводят к глубокому жизненному кризису. Человек (особенно в зрелом возрасте) не просто испытывает затруднение в реализации жизненного замысла, а переживает внутреннюю катастрофу: для него становится невозможным продолжать прежний образ жизни и самореализоваться. В результате «распадается» представление человека о самом себе и своих возможностях (образ Я); утрачивается смысл жизни, он переживает глубокий жизненный кризис. Примем это условное разделение трудных ситуаций и продолжим анализ научной литературы.

Исследователи, признавая ранее введенное разделение трудных жизненных ситуаций на два типа в зависимости от возможности реализации жизненного замысла, отмечают, что в реальной жизни дело обстоит гораздо сложнее. Даже если объективно ситуация оставляет шанс для преобразования, субъективно человек может определить эту трудную жизненную ситуацию как недоступную для преобразования. Он может посчитать, что у него недостаточно ресурсов для того, чтобы совладать с ней. На основе такого неверного определения уровня трудности ситуации и собственных возможностей человек может принять неверное решение. Это сделает ситуацию еще более трудной. По данным исследований П. Вацлавика при принятии неверных решений проблемы имеют тенденцию усложняться. Нередко после неверных решений ситуация усложняется настолько, что ее преобразование становится проблематичным, а то и невозможным [3,с.127].

Еще одна заслуживающая внимания классификация трудных жизненных ситуаций предложена шведскими исследователями Г. Бернлером и Л. Юнссоном. В ее основу положены два критерия: «возможность - невозможность решения проблемы» и «функциональное состояние системы». Эти авторы различают четыре варианта ответа на жизненные трудности в зависимости от ресурсов личности или группы людей [6,с.56]. По их мнению, субъективным результатом встречи с объективно трудной ситуацией могут стать отклонения в функционировании личности разной степени сложности:

Временное отклонение в поведении человека связано с недостатком ресурсов (материальные ресурсы, время, усталость, дефицит или избыток информации и др.), которые необходимы для того, чтобы совладать с ситуацией. Адаптация человека к жизни в целом адекватна, но он не может эффективно функционировать в силу недостаточности ресурсов или их избыточности. Механизм адаптации в этом случае не нарушается. Состояние «отклонения» ограничено во времени (по ранее приведенной классификации это ситуация первого типа).

Хронические отклонения - это более сложный и ярко выраженный ответ человека на трудную ситуацию (обычно в форме неврозов). К хроническому отклонению могут привести такие личностные особенности, снижающие адаптационные возможности человека, как излишнее стремление к стабильности, ригидность (косность) способов действия и поведения, внутренний запрет на обращение за помощью к другим людям.

Кризис - это преходящая функциональная недостаточность индивида или системы, вызванная радикальным изменением жизненной ситуации, а значит, и изменением требований к функционированию системы (резкие социальные изменения и личные катастрофы). В столь сложной ситуации индивид не видит возможностей перестройки, из-за этого начальная фаза кризиса носит печать покорности, обреченности (ситуация второго типа).

Слом - этим термином Г. Бернлер и Л. Юнссон обозначают состояние человека в длительной по времени трудной ситуации, которую можно охарактеризовать как хроническую. В такой ситуации человек утрачивает саму надежду на возможность изменений. Это состояние можно было бы назвать постоянным кризисом. Здесь необходимы как изменение внешних условий, так и внутриличностные изменения (изменения образа Я человека, его образа мира и др.). Это трудная жизненная ситуация второго типа [6,с.79].

Напомним, что трудные жизненные ситуации второго типа приводят к глубокому жизненному кризису. Человек (особенно в зрелом возрасте) не просто испытывает затруднение в реализации жизненного замысла, а переживает внутреннюю катастрофу, для него становится невозможным продолжать прежний образ жизни и самореализоваться. В такой ситуации «распадается» представление человека о самом себе, о своих возможностях; утрачивается смысл жизни. Если период переживания кризиса пройдет успешно, результатом этой сложной внутренней деятельности становится «метаморфоза личности» (Ф.Е. Василюк), ее перерождение, «трансформация» (К.Г. Юнг). Человек по-новому определяет себя (создает новый образ Я), принимает новый жизненный замысел, новые ценности, вырабатывает новую стратегию жизни [29,с.48].

В жизни человека случаются психотравмирующие ситуации, воздействие которых не может измеряться обычными мерками. Для характеристики этих ситуаций используются два основных определения - экстремальная и чрезвычайная ситуации.

«Экстремальный» и «чрезвычайный» - слова-синонимы. Согласно словарю, «экстремальный - крайний, предельный, выходящий за рамки обычного, чрезвычайный». Также «нестрого» они употребляются и в научной литературе. При дальнейшем изложении материала мы будем разводить понятия «чрезвычайная ситуация» и «экстремальная ситуация» по критерию источника травматизации: в первом случае он безличен (к примеру, природная стихия); во втором - имеет антропогенный или социальный характер, т. е. в качестве источника травматизации выступает другой человек.

Далее в тексте понятие чрезвычайная ситуация (ЧС) будет обозначать «внезапно возникающие исключительные события в жизни общества (природные бедствия, эпидемии, технологические аварии, катастрофы, войны, социальные потрясения), в результате которых внезапно погибает или травмируется большое количество людей». Источник угрозы здесь обезличен.

А вот понятием экстремальная ситуация антропогенного или социального характера (для краткости - экстремальная ситуация) мы будем обозначать такие ситуации, которые выходят за пределы обычного, «нормального человеческого опыта», а источником травматизации выступает другой человек (нападение на улице, сексуальное насилие, локальные войны, террористические акты).

Исследования психиатров (Александровский Ю.А., Щукин Б.П., 1991) и психологов (Тарабрина Н.В., 2001) показали, что наиболее длительной, интенсивной и разрушительной оказывается реакция пострадавшего на человеческий стрессор (пытки, теракты, изнасилование), т.е. угрозу, исходящую от других людей. Неслучайно чрезвычайные происшествия природного происхождения люди обычно переживают гораздо легче, чем антропогенные. Землетрясения и наводнения пострадавшие от них расценивают как божью волю либо действие безликой природы, - тут ничего нельзя изменить. А вот экстремальные ситуации антропогенного характера, подобные бесланской трагедии, настолько разрушительно действуют на личность, что не только дезорганизуют поведение человека, но и «взрывают» базовые структуры всей его личностной организации - образ мира. У человека разрушается привычная картина мира, а вместе с ней - вся система жизненных координат [См.12,с.56].

При исследовании чрезвычайных и экстремальных ситуаций необходимо рассматривать не только краткий период события (катастрофа), но и предкатастрофные и особенно посткатастрофные процессы.

Здесь следует принять во внимание интересное заключение, сделанное американскими социологами-катастрофологами: настоящее бедствие наступает тогда, когда кончается действие стихии и начинается оказание помощи пострадавшим. Во-первых, только в посткатастрофный период можно реально определить степень деструктивного влияния катастрофы на динамику психопатологических расстройств, психических состояний, психологических взаимодействий людей. Во-вторых, посткатастрофный период чреват дополнительной травматизацией. К примеру, травму, которую человек получил во время наводнения или землетрясения, могут усилить негативные условия жизни после ее завершения (отсутствие безопасного места обитания, поддержки близких, взаимодействия с социальными институтами и организациями, отвечающими за оказание помощи пострадавшим).

Действительно, и чрезвычайные, и экстремальные ситуации (вне зависимости от степени длительности самого травмирующего события) имеют пролонгированный характер, они так разрушающе действуют на личность, что не только дезорганизуют поведение человека, но и «взрывают» базовые структуры всей его личностной организации - образ мира.

В сознании человека экстремальные и чрезвычайные ситуации резко делят жизнь на время «до того, как это произошло» и время «после». Именно так, к примеру, представляют время своей жизни участники аварии на Чернобыльской АС и члены их семей, солдаты и офицеры, воевавшие в Афганистане и Чечне, жертвы терактов на Дубровке и в Беслане. Каждая чрезвычайная ситуация ставит человека, попавшего в зону бедствия, перед лицом смерти (причем не чьей-то, а своей собственной) и делает его очень уязвимым.

Понятие уровень уязвимости (отдельного человека, семьи или общины) отражает способность ожидать (или избегать) бедствия, ограничивать его воздействия, уметь справиться с ним, а также оправиться от его последствий.

Выделим основные объективные характеристики чрезвычайной ситуации, которые повышают уровень уязвимости:

неожиданность, внезапность наступления ЧС;

степень экстремальности воздействия;

нахождение человека в зоне риска (к примеру, проживание на местности, подверженной воздействию наводнений);

возраст индивида: по данным Международного Красного Креста в ситуации опасности наиболее уязвимы пожилые люди и дети (они менее способны к передвижению в момент бедствия и в большей мере нуждаются в поддержке и помощи);

материальное положение человека или семьи: от стихийных бедствий в первую очередь страдают беднейшие слои населения, а способность справиться с чрезвычайными обстоятельствами уменьшается при полной потере собственности;

несвоевременность помощи в результате отсутствия в месте происшествия системы быстрого реагирования (в том числе инертность и неэффективность службы спасения);

Можно выделить также субъективные характеристики чрезвычайной ситуации, повышающие уровень уязвимости.

* Множественность внезапно действующих психотравмирующих факторов приводит к одномоментному возникновению психологических и психических отклонений у большого числа людей.

* Несмотря на развитие психогенных расстройств и продолжающуюся жизнеопасную ситуацию, человек вынужден продолжать борьбу с ее последствиями, за свою жизнь и жизнь близких.

Чрезвычайные ситуации - это «сильные» ситуации, поэтому их клиническая картина не носит строго индивидуального характера, а сводится к небольшому числу довольно типичных проявлений (Пуховский Н.Н., 2000; Тарабрина Н.В., 1999; Моховиков А.Н., 1999) [39,с.34]:

в силу своей внезапности и чрезмерного характера угрозы ситуация катастрофы воспринимается пострадавшими как «великий уравнитель» шансов на выживание;

реальная угроза жизни и благополучию предстает как внешний фактор по отношению к уже сложившейся психике (экзистенциальная ситуация) и порождает мощную психическую травму, которая носит патогенный характер;

последствия чрезвычайной угрозы затрагивают наиболее общие механизмы человеческой психики, характеризующие культурно-исторические (вплоть до анатомо-биологических) особенности адаптации человека к жизни;

масштабы чрезвычайной угрозы таковы, что даже если человек не пострадал физически, а был лишь свидетелем события, он испытывает такие разрушительные чувства, как ужас, страх, чувство безнадежности, близкие к «ожиданию конца света»;

те, кто оказывает реальную помощь жертвам (спасатели, представители различных гуманитарных миссий, психологи), приобретают в сознании пострадавших людей черты «магических помощников»: от них ждут чуда.

1.2 Стресс и когнитивная теория его преодоления, копинг-поведение, его сущность и основные компоненты

Анализ психологической литературы по проблеме копинг-поведения показал его тесную связь с таким достаточно сложным понятием как «стресс». В связи с этим представляется необходимым кратко рассмотреть эволюцию взглядов на стресс. Термин «стресс», получивший в наши дни столь широкое распространение, впервые был введен в научное употребление применительно к техническим объектам. В XVII в. английский ученый Роберт Гук применил этот термин для характеристики объектов (например, мостов), испытывающих нагрузку и сопротивляющихся ей. Эта историческая аналогия интересна тем, что понятие «стресс» в современной физиологии, психологии, медицине (базирующейся на клинических исследованиях Г. Селье) включает в себя представления о связях стресса с нагрузкой на сложные системы (биологические, психологические, социально-психологические) и с сопротивлением этой нагрузке. В соответствии с этими представлениями стресс рассматривается как физиологический синдром, слагающийся из совокупности неспецифически вызванных изменений, как неспецифическая реакция организма на предъявляемые к нему требования.

Характер этого синдрома относительно независим от вызвавших его факторов (стрессоров), что позволило Селье говорить об общем адаптационном синдроме [37,с.59].

В итоге более чем 30-летнего периода существования стрессовой теории к концу 70-х годов XX века под ее шапкой чудом уживались совершенно разнородные исследования (реакция на холодовые воздействия, на услышанную в свой адрес критику, гипервентиляция легких в условиях форсированного дыхания, радость успеха, горечь утраты, усталость, унижение и т.п.). Неоднозначность понимания стресса, путаница и непоследовательность в применении этого термина имеют результатом противоречивость полученных данных, отсутствие строгих критериев при их интерпретации и сопоставлении. Популяризация понятия стресса в биологии и медицине и прямое перенесение, его физиологического значения в психологию привели к смешению психологического и физиологического подходов к его изучению. Против такого смешения выступил, в частности, видный американский ученый Лазарус Р., предложивший различать физиологический и психологический виды стресса. По мнению Лазаруса, они отличаются друг от друга по особенностям воздействующего стимула, механизму возникновения и характеру ответной реакции. Физиологический стресс характеризуется нарушением, гомеостаза и вызывается непосредственным действием неблагоприятного стимула на организм (например, при погружении руки в ледяную воду. Анализ психологического стресса, по мнению Лазаруса, требует учета таких моментов, как значимость ситуации для субъекта, интеллектуальные процессы, личностные особенности. Эти психологические факторы обусловливают и характер ответных реакций, В отличие от физиологического стресса, при котором последние являются высокостереотипными; при психологическом стрессе они индивидуальны и не всегда могут быть предсказаны [24, с.39].

Субъективное отношение к стимулу, зависящее от неповторимого индивидуального опыта, личностных особенностей, характера когнитивных процессов и психического состояния, представляет собой важный психологический механизм и определяет индивидуальную значимость стрессора. Таким образом, круг стрессоров, существенных для развития психического (эмоционального) стресса, весьма широк. В их число входят физические стрессоры (благодаря процессу психологической переработки их воздействия), психические стрессоры, имеющие индивидуальную значимость, и ситуации, в которых ощущение угрозы связано с прогнозированием будущих, в том числе и маловероятных, стрессогенных событий. Повседневные жизненные события в силу их индивидуальной значимости могут оказаться существенными для развития эмоционального стресса, приводящего к расстройствам здоровья. Среди таких жизненных событий выделяются ситуации, непосредственно воспринимаемые как угрожающие (болезни, конфликты, угроза социальному статусу); ситуации потери (смерть близких, разрыв значимых отношений), которые представляют собой угрозу системе социальной поддержки; ситуации напряжения, «испытания», требующие новых усилий или использования новых ресурсов. В последнем случае события могут даже выступать как желательные (новая ответственная работа, вступление в брак, поступление в ВУЗ), а угроза будет связана с разрушением сложившихся стереотипов и возможной несостоятельностью в новых условиях [37, с.83].

Собственно с целью снятия противоречия между физиологической неспецифичностью и психологической избирательностью Лазарус вводит понятие «копинг», как способность к преодолению стресса. В теории стресса и копинга Лазаруса важное значение отведено механизмам преодоления стресса, которые определяют развитие различных форм поведения, приводящих к адаптации или дезадаптации личности. Folkman S. и Lazarus R.S. отмечают ключевую роль психологических факторов в регулировании результатов поведения в стрессе. Поведение рассматривается как результат транзакций (взаимодействий) между человеком и окружающей его средой, влияющих друг на друга. Лазарус неоднократно подчеркивал, что способность преодолевать стресс, в большинстве случаев, более важна, чем природа, величина и частота стрессового воздействия [17, с.23].

Поведение, направленное на устранение или уменьшение силы воздействия стрессирующего фактора на личность стали именовать «копинг»-поведением или совладающим (стресс-преодолевающим) поведением.

Начиная со второй половины двадцатого века в зарубежной психологии появляются работы, посвященные изучению феномена копинг-поведения. Здесь следует отметить, что понятие «coping» происходит от английского «соре» (преодолевать); в германоязычной психологии в этом же смысле используются как синонимы понятия «Bewaltigung» (преодоление) и «Belastungsverarbeitung» (переработка нагрузок). В российской психологии его переводят как адаптивное, совладающее поведение, или психологическое преодоление. Coping - есть индивидуальный способ взаимодействия с ситуацией в соответствии с ее собственной логикой, значимостью в жизни человека и его психологическими возможностями. Психологическое предназначение coping состоит в том, чтобы как можно лучше адаптировать человека к требованиям ситуации, позволяя ему овладеть ею, ослабить или смягчить эти требования, постараться избежать или привыкнуть к ним и таким образом погасить стрессовое действие ситуации. Поэтому главная задача coping- обеспечение и поддержание благополучия человека, физического и психического здоровья и удовлетворенности социальными отношениями. В широком смысле слова coping включает все виды взаимодействия субъекта с задачами внешнего или внутреннего характера - попытки овладеть или смягчить, привыкнуть или уклониться от требований проблемной ситуации. Дополнительные условия - как внешние, характеризующие саму задачу, так и внутренние, представляющие собой психологические характеристики субъекта, - заостряют содержание coping, отличая его от простого приспособления.. Необходимо обратить внимание на то, что понятие развития личности в отечественных и зарубежных работах последних лет не противопоставляется адаптации, что является, по-видимому, историческим признанием целостности личности и неразрывности различных измерений ее самоактуализации [25, с.72]

Таким образом, определение «coping» подразумевает индивидуальный способ совладания субъекта с затруднительной ситуацией, в соответствии с ее значимостью в жизни индивида и его личностно-средовыми ресурсами, которые во многом определяют поведение человека.

В настоящее время выделяют три подхода к толкованию понятия «coping». Первый, развиваемый в работах N. Нааn, трактует его в терминах динамики Эго как один из способов психологической защиты, используемой для ослабления напряжения. Этот подход нельзя назвать распространенным прежде всего потому, что его сторонники склонны отождествлять coping с его результатом [42,с.45]. Второй подход, отраженный в работах R.H. Moos, определяет coping в терминах черт личности - как относительно постоянную предрасположенность отвечать на стрессовые события определенным образом [42,с.69]. Однако, поскольку стабильность рассматриваемых способов очень редко подтверждается эмпирическими данными, это понимание также не обрело большой поддержки среди исследователей. И, наконец, согласно третьему подходу, признанному авторами понятия Lazarus и Foklman, coping должен пониматься как динамический процесс, специфика которого определяется не только ситуацией, но и стадией развития конфликта, столкновения субъекта с внешним миром [42,с.56].

Общепризнанной классификации типов coping не существует - они выделяются исследователями достаточно произвольно. Однако большинство из них построено вокруг двух предложенных Lazarus и Folkman модусов психологического преодоления: направленного на 1) решение проблемы (problem-focused, problem-orientiert, vigilant), 2) изменение собственных установок в отношении ситуации (emotion-focused, gefuele-orientiert). Billings А. и Moos R. предлагают для рассмотрения три способа психологического преодоления: это - оценка ситуации (active-cognitive coping); вмешательство в ситуацию (active-hehavioral coping); избегание (avoidance или escapism). Последний способ может иметь свои «ветви»- образования, например, самообман (self-deception). Сходную классификацию дает и Vitaliano P., который выделяет наряду с проблемно-ориентированным coping три способа эмоционально-ориентированного психологического преодоления. Это- самообвинение (blamed self), выражающееся в критике, сожалениях, поучениях и назиданиях самому себе; избегание (avoidance), при котором человек продолжает вести себя как если бы ничего не произошло; предпочитаемое истолкование (wishful thinking) - призрачные надежды, когда человек надеется на чудо. Weber H. считает, что основной репертуар способов психологического преодоления включает следующие формы: 1) реальное (поведенческое или когнитивное) решение проблемы; 2) поиск социальной поддержки; 3) перетолкование ситуации в свою пользу; 4) защиту и отвержение проблем; 5) уклонение и избегание; 6) сострадание к самому себе; 7) понижение самооценки; 8) эмоциональную экспрессию [25, с.66].

В результате теоретических и экспериментальных исследований было показано, что для совладания со стрессом каждый человек использует собственные стратегии (копинг-стратегии) на основе имеющегося у него личностного опыта (личностные ресурсы или копинг-ресурсы). Поэтому совладающее (стресс-преодолевающее) поведение стали рассматривать как результат взаимодействия копинг-стратегий и копинг-ресурсов. Копинг-стратегии - это способы управления стрессирующим фактором, возникающие как ответ личности на воспринимаемую угрозу. Копинг-ресурсы - относительно стабильные характеристики людей и стресса и способствующие развитию способов совладания с ним [17, с.88].

В работах Сироты Н.А., Ялтонского В.М.; Coyne J.C., Lazarusa R.S., Folkman S., Terry D.J., было показано, что успешность адаптации к жизненным стрессам определяется эффективностью развития копинг-ресурсов. Низкое развитие копинг-ресурсов способствует формированию пассивного дезадаптивного копинг-поведения, социальной изоляции и дезинтеграции личности [17, с.83]. Folkman S. выделяет следующие виды копинг-ресурсов: физические (здоровье, выносливость и т.д.), психологические (убеждения, самооценка, локус контроля, мораль и т.д.), социальные (индивидуальная социальная сеть и другие виды социально-поддерживающей системы) и подразделяет их на 2 вида копинг-ресурсов: личностные и средовые.

В настоящее время к копинг-ресурсам личности относят: развитость когнитивной сферы, позволяющей оценивать воздействие социальной среды, окружающей человека; представления человека о себе (Я-концепция); умение контролировать свою жизнь, брать на себя ответственность за нее (интернальный локус контроля); умение общаться с окружающими, определенная социальная компетентность, стремление быть вместе с людьми (аффилиация); умение сопереживать окружающим, проживать вместе с ними какой-то отрезок их жизни, накапливая при этом свой собственный опыт (эмпатия); позиция человека по отношению к жизни, смерти, любви, одиночеству, вере, духовность человека, вера в бога и т.д.; ценностная мотивационная структура личности. Ресурсы социальной среды тоже определяют поведение человека. К ним относятся: система социальной поддержки или социально-поддерживающая сеть - это окружение, в котором живет человек (семья, общество). Наличие социально-поддерживающей сети, умение ее находить и воспринимать, а также умение оказывать социальную поддержку называется социально-поддерживающим процессом, который также является ресурсом преодоления стресса.

Таким образом, в когнитивной теории стресса Лазарус Р. и его последователи, поведение человека рассматривают не просто как результат воздействия социальной среды, а как возникновение определенных поведенческих стратегий личности в результате преломления требований среды через определенный личностный опыт.

Постепенно нацеленность внимания исследователей на то, как люди отвечают на стресс, как они его преодолевают, становится основным направлением профилактики различных заболеваний. Концепция копинга становится одним из центральных аспектов современной теории стресса, а копинг - преодоление стресса, начинает рассматриваться как стабилизирующий фактор, который может помочь личности поддерживать психосоциальную адаптацию в период воздействия агрессора.

По мнению Lazarusa R.S., Folkmana S., взаимодействие среды и личности регулируется двумя ключевыми процессами: когнитивной оценкой и «копингом». [19,с.59]

Из ценностно-смысловой «теории» личности, которая является основой психологической переработки, возникают те или иные стратегии совладания. Травмирующие события в жизни людей неожиданны, и на эту внезапность человек реагирует сначала на сенсорном уровне - состоянием оцепенения, которое быстро сменяется особой активностью личности, получившей в психологии название «когнитивное оценивание». Это процесс распознавания особенностей ситуации, выявление негативных и позитивных ее сторон, определение смысла и значения происходящего. С появлением значения возникают качественно определенные эмоции. По словам Lazarus, именно «эмоция является ответом на значение» [19,с.54]. Объектом когнитивного оценивания выступают также способности и возможности человека, его функционально-энергетические резервы. От уровня развития механизма когнитивного оценивания, его гибкости, от способности человека с разных точек зрения рассматривать трудную ситуацию и прибегать к приемам переоценки зависит правильный выбор стратегии совладания с травмирующим событием.

Galagher D. выдвинул гипотезу о том, что оценка события зависит от объема имеющихся у личности ресурсов, позволяющих справиться с этим событием. Если индивид оценивает ресурсы как недостаточные, неадекватные, то событие воспринимается им как угроза. Обычно устойчивые к стрессу индивидуумы, адекватно оценивают свои ресурсы и воспринимают стрессогенные события как измененяемые [17,с.56].

Главным результатом когнитивного оценивания является заключение человека - подконтрольна ли ему ситуация или он не сможет ее изменить. В том случае, если субъект считает ситуацию подконтрольной ему, он использует конструктивные, преобразующие ситуацию стратегии. К вспомогательным приемам самосохранения в ситуациях трудностей и несчастий относятся «техники» борьбы с эмоциональными нарушениями, вызванными неустранимыми, с точки зрения субъекта, негативными событиями. Таковы уход или бегство из трудной ситуация, которые могут осуществляться не только; в практической, но и в чисто психологической форме - путем внутреннего отчуждения от ситуации или подавления мыслей о ней. Если же люди, попав в безвыходную ситуацию, не хотят или не могут воспользоваться психологическими приемами самосохранения, они прибегают к самопоражающим стратегиям - наркомании, алкоголизму, суициду.

Глава II. Изучение способов психофизической адаптации к экстремальным условиям

2.1 Общая характеристика психологической защиты

Не секрет, что человек, находящийся в трудной жизненной ситуации или переживающий кризис, далеко не всегда имеет возможность обратиться за помощью к психологу. К каким же стратегиям прибегают люди для того, чтобы совладать с трудностями или предотвратить порождаемые ими эмоциональные нарушения? Каковы основные резервы личности в преодолении сложных жизненных ситуаций, которыми изобилует современная жизнь? Ответы на эти вопросы важны для разработки системы психологической помощи человеку.

Психологи, изучающие жизненный путь человека, обнаружили, что на каждом этапе жизни есть свои трудные проблемы и тяжелые события, с которыми он (с большим или меньшим успехом) справляется самостоятельно.

В ходе наблюдений и специально проведенных исследований были выделены различные психологические стратегии, которые люди используют для преодоления жизненных ситуаций различной степени сложности.

В условиях, когда внешние воздействия резко нарушают жизненное пространство человека, и он воспринимает их как опасность, угрозу своему Я и всему, что он считает своим (своей жизни, целостности, ценностям, значимым отношениям, дорогим для него вещам), или как катастрофу, автоматическим ответом психики может стать психологическая защита.

В соответствии со своими теоретическими позициями исследователи толкуют функции психологической защиты по-разному. Психоаналитики считают, что защиты и, соответственно, защитное поведение нацелены «на уменьшение или устранение любого изменения, угрожающего цельности и устойчивости Я», на «защиту от ситуаций, порождающих возбуждение, которое нарушает душевное равновесие, и неприятных для Я».

Представители гештальттерапии усматривают эту функцию в уходе от стрессовых ситуаций при помощи искажения контакта с реальностью или его прерывания [14,с.55].

В психоаналитической литературе подробно исследованы девять наиболее распространенных, «классических» способов психологической защиты: регрессия, подавление, реактивные образования, изоляция, отрицание, обращение против себя, проекция, интроекция, реверсия.

При этом проводится мысль о «позитивном намерении» любого поведения, в том числе и защитного. От чего же защищают человека психологические защиты? От «рассогласованности поведения и амбивалентности чувств» (3. Фрейд), «болезненных содержаний» (Д. Адаме), угрозы распада образа Я, «ужаса растворения связного Я» (Д. Калшед), «дезинтеграции личности» (К. Домбровский).

Со времени открытия феномена психологической защиты (З.Фрейд) содержательное значение этого понятия значительно расширилось.

Так, в исследованиях по проблемам фрустрации, проведенных под руководством К.Левина, были экспериментально смоделированы ситуации фрустрации потребности, которые вызывали действие психологических защит. В результате были выявлены внешнеповеденческие проявления защит. Ими оказались:

а) нетерпеливость, напряжение - двигательное возбуждение, выражающееся в повышении напряжения мышц, беспокойстве пальцев, их сосании, кусании, жевании резины;

б) деструктивность, выражающаяся в агрессивных действиях;

в) апатия, безучастное отношение к ситуации, равнодушие к событиям;

г) фантазирование о желаемом, или отвлекающие грезы;

д) стереотипные формы поведения - более частое повторение одних и тех же действий, повседневных ритуалов;

е) регрессия - возврат к формам поведения, характерным для более раннего возраста. Эти поведенческие реакции - внешнее выражение психологических защит, но иногда сами эти действия могут иметь самостоятельное защитное значение [21,с.77].

Со временем понятие «психологическая защита» приобрело столь широкую популярность, что стало употребляться в контекстах, мало связанных с психоанализом или совсем далеких от него.

Особенно широкое хождение термин «психологическая защита» и исследование защитного поведения получили в рамках групповой психокоррекционной и тренинговой работы. Однако здесь значение понятия сильно отличается от психоаналитического, так как речь идет о защитах межличностного характера.

В качестве примера приведем результаты эмпирического обобщения опыта групповой работы, проведенного А.У. Харашем (1987). Этот исследователь выделил следующие виды межличностных защит: ролевая самоподача, псевдораскрытие, ненормативная защита.

Основная их цель - защита самооценки человека от изменений, которым ее подвергают (или могут подвергнуть) партнеры по общению в группе.