Русская православная церковь в 1941-2000 годы

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ РФ

ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет»

Факультет политических наук

Кафедра Религиоведения

и Государственно - конфессиональных Отношений

«Русская православная церковь 1941 - 2000 годы»

Реферативная работа

Выполнил студент

5 курса 1472(ОЗО)

Скаредова Е.И

Проверил

доц. к.и.н.

Кащаева М.В

Барнаул-2012г.

Религиозные организации являются одной из древнейших форм человеческого общества. Адаптировавшись к новым видам социальных связей, они весьма востребованы и в наши дни. Только небольшая часть из более чем шестимиллиардного населения планеты видит себя вне рамок любых религиозных организаций. Значительная часть относится к ним лояльно, будучи «номинальными» верующими, остальные в той или иной степени участвуют в их деятельности.

Сохранение и поддержание веры в Бога, т.е. мистическая, иррациональная составляющая любой религии, является лишь одной из социальных функций религиозной организации.

Они оказывали психологическую помощь, утешая и давая советы в горе или сложной жизненной ситуации. В прошлом они развивали образование и науки, которые не приносили с точки зрения правителей, ремесленников, крестьян и торговцев немедленной отдачи, но дающие стратегические (хотя и не очевидные) выгоды в перспективе. И наконец, для многих верующих само богослужение всегда было ярким и необычным «неземным» зрелищем, представлением, доступным видом искусства.

В случае необходимости религиозные институты дублировали государство в качестве запасного механизма социальной организации и мобилизации для решения общих проблем. При несовершенстве аппарата государственного управления руководитель Церкви мог стать во главе страны, а подчиненное ему духовенство и чиновники - заняться вопросами обороны, наведения порядка или распределения ресурсов.

Со временем новые формы социальных связей и профессиональных сообществ постепенно отбирали у религии некоторые общественные функции. Этот длительный, болезненный и часто драматический процесс ускорился в последнее время в рамках авраамических религий (иудаизм, христианство, ислам). Искусство, науки и ремесла стали существовать самостоятельно, и, нередко, оппозиционно к религии. Государство, политические и общественные организации, пресса, местное самоуправление взяли на себя функции формулирования, трактовки закона и наблюдения за его исполнением. А также большую часть заботы о равномерном развитии общества, и наконец, философы, психологи и психоаналитики предложили свою помощь в преодолении страданий и поиске смысла жизни.

Мы рассмотрим несколько более широкий период, чем заявленный, для того, чтобы увидеть полную картину происходящих процессов между РПЦ и новым государством, которое, в отличие от свергнутого, не допускало никаких институтов во всех сферах общества, кроме себя самого. А так же между обществом, которое так же было неоднозначно настроено к перемене духовных ориентиров и Церковью. Масштабные репрессии советского государства против религиозных организаций (в том числе Русской Православной Церкви) в 1918-1964 годах стали одним из эпизодов перераспределения социальных функций, о которых упоминалось выше. Люди, совершившие переворот 1917 года и создавшие СССР, искренне считали, что единственной полезной социальной структурой является государство, а все остальные структуры должны быть либо уничтожены, либо перейти под его полный контроль.

Наиболее интенсивные репрессии против Церкви начались уже в 1935 году и активно продолжались в 1936 году. Нас это интересует в связи с тем, что это напрямую связано с последующими событиями. В результате уже 10 мая 1935г. митрополит Сергий был вынужден распустить Временный Патриарший Синод.

Репрессии продолжались вплоть до Великой Отечественной войны, когда появилась острая необходимость поднимать боевой дух целой страны, вынужденной противостоять гитлеровской Германии, очень сильному и безжалостному противнику.

Жизнь уцелевших приходов уже контролировалась инспекторами по наблюдению и негласными осведомителями НКВД, которые обязаны были докладывать обо всех особенностях церковной жизни, даже о том «куда расходятся деньги, полученные за просвирки и свечи». При малейшем подозрении, в нарушении установленных правил религиозной деятельности или по любому, самому нелепому доносу, священника арестовывали, а храм закрывали.

В 1935 - 1941 годах шло физическое истребление духовенства и мирян с целью полного уничтожения, «физического сокрушения Православия». По данным Комиссии по реабилитации Московской Патриархии, к 1941 году было репрессировано за веру 350 тыс. чел., из них 140 тыс. священнослужителей. Но считается, что эти данные несколько занижены.

В результате репрессий, к началу войны на территории СССР оставалось 5 665 официально зарегистрированных священнослужителей, причем больше половины из них проживали на присоединенных в 1939-1940 годах землях. К 1941 году репрессии пошли на спад. Считается, что прямых оснований для их смягчения у властей не было. Реальная стабилизация отношений РПЦ и государства произошла лишь в 1943 году, когда победа над Германией стала очевидна. Сталин в это время уже принципиально не нуждался в помощи РПЦ и вполне мог продолжить интенсивные гонения. Но альянс с Церковью мог принести коммунистам большие тактические выгоды во внутренней и внешней политике. Поэтому власти и пошли на нормализацию отношений с РПЦ.

В 1943 году прекратилась антирелигиозная пропаганда, не было сделано никаких попыток помешать РПЦ распространять свои патриотические воззвания, предназначенные для публичного оглашения во всех открытых церквах, хотя это и являлось нарушением закона.

Первой заметной уступкой Церкви было последовавшее в 1942 году разрешение (по крайней мере, в Москве) совершать пасхальный крестный ход вокруг церкви с зажженными свечами, несмотря на опасность немецкого воздушного налета, причем на эту ночь был отменен комендантский час. По-видимому, это было одним из шагов для примирения с РПЦ.

В то же время Церковь продолжала взывать к патриотизму населения. Особенно деятельным в этом отношении был архиепископ Ленинградский Алексий, которому разрешили остаться в осажденном городе, очевидно для того, чтобы поддержать моральный дух населения. Так, например, 9 апреля 1942 г. в своей пасхальной проповеди он отмечает, что в этот самый день 700 лет тому назад Александр Невский одержал победу над тевтонскими рыцарями на льду Чудского озера и спас Новгород, т. е. северо-запад России, от немецкого нашествия. Еще летом 1941 г. в своих проповедях Алексий призывал верующих жертвовать все, что они могут, для спасения Родины. По-видимому, именно он начал церковные сборы средств на оборону страны. Известен случай, когда анонимный паломник оставил под иконой Св. Николая в соборе архиепископа Алексия 150 дореволюционных золотых десятирублевых монет.

5 июня 1943 года Сталин подписал секретное постановление Государственного комитета обороны «Об утверждении мероприятий по улучшению зарубежной работы разведывательных органов СССР», в котором религиозные организации впервые были отнесены к объектам, представляющим интерес для органов внешней разведки СССР.

4 сентября 1943 года произошла встреча Сталина с Патриаршим Местоблюстителем Сергием (Страгородским) и митрополитами: Ленинградским Алексием (Симанским) и Киевским Николаем (Ярушевичем), постоянно пребывавшим в Москве. На встрече от лица правительства СССР, согласно записям Г. Г. Карпова, Сталиным было заявлено: «что церковь может рассчитывать на всестороннюю поддержку Правительства во всех вопросах, связанных с её организационным укреплением и развитием внутри СССР». Было принято решение о создании специального правительственного органа -- Совета по делам Русской православной церкви, во главе которого был поставлен Г. Г. Карпов.

8 сентября 1943 года в резиденции бывшего германского посла в Чистом переулке, состоялся Собор епископов, избравший Сергия Патриархом Московским и всея Руси. В тот же день был образован Священный Синод «при Патриархе», в состав которого вышло 3 постоянных члена: митрополит Ленинградский Алексий (Симанский), Киевский Николай (Ярушевич) и архиепископ Горьковский и Арзамасский Сергий (Гришин). Патриаршая Церковь была легализована де-факто и получила своё нынешнее официальное наименование -- Русская Православная Церковь взамен использовавшегося до того: Поместная Российская Православная Церковь, что также означало фактическое непризнание государством обновленческих структур.

Патриаршество было воссоздано без предусмотренного Собором 1917--1918 годов Высшего Церковного Совета, но Священный Синод как орган был сохранён и его существование закреплено в Положении об управлении РПЦ, принятом на Соборе 1945 года. Новый Синод отличался от Временного Синода при Заместителе Местоблюстителя тем, что становился органом власти, а не являлся только совещательным органом при Первоиерархе.

С 19 по 28 сентября 1943 года в Москве, по приглашению Патриархии, находился второй по старшинству иерарх Церкви Англии архиепископ Йоркский Сирил Гарбетт (Cyril Forster Garbett), что означало возобновление внешнеполитической деятельности руководства Патриархии. 21 сентября Сирил Гарбетт, в литургическом облачении присутствовал в алтаре во время совершения Патриархом Сергием литургии в Богоявленском соборе. 24 сентября The New York Times цитировала Архиепископа Гарбетта о том, что «он убеждён, что в Советском Союзе существует полнейшая свобода религии».

5 января 1943 г. митрополит Сергий послал Сталину телеграмму, прося его разрешения на открытие Церковью банковского счета, на который вносились бы все деньги, пожертвованные на оборону во всех церквах страны. Сталин дал свое письменное согласие и от лица Красной Армии поблагодарил Церковь за ее труды. Это была еще одна победа РПЦ. Получив разрешение открыть банковский счет, Церковь стала де-факто юридическим лицом. К 15 января 1943 года в одном Ленинграде, осажденном и голодающем, верующие пожертвовали в церковный фонд для защиты страны 3182143 рубля. Кроме того было пожертвовано еще полмиллиона рублей на создание и вооружение танковой колонны имени Дмитрия Донского. К октябрю 1944 года церковные пожертвования в этот фонд достигли 150 млн. рублей.

Другим серьёзным фактором в ослаблении репрессий против РПЦ было церковное возрождение на территориях СССР, находившихся под контролем Германии. 25 января 1944 года псаломщик Николо-Конецкого прихода Гдовского района С. Д. Плескач писал митрополиту Алексию: «Могу сообщить, что русский человек совершенно изменился, как только появились немцы. Разрушенные храмы воздвигались, церковную утварь делали, облачения доставляли оттуда, где сохранилось. Крестьянки вешали чистые вышитые самими полотенца на иконы. Появилась одна радость и утешение. Когда всё было готово, тогда приглашали священника и освящался храм. В это время были такие радостные события, что я не умею описать». Было бы глупо не воспользоваться влиянием Церкви на людские массы. Это давало возможность укрепить дух верующих на оккупированных территориях.

Решительные изменения в политике власти в отношении Русской Православной Церкви и её иерархии происходят во второй половине июля -- августе 1948 года. Начинаются репрессии против отдельных активных епископов. Таким образом, становится неприкрытым активное вмешательство государства в кадровую политику Патриархии. С 1948 года до смерти Сталина не было открыто ни одного храма.

В 1955 - 1956 годах из лагерей и ссылок возвратились некоторые епископы и священники. Число зарегистрированных православных приходов на 1 января 1957 составляло 13477.

Однако, несмотря на так называемое потепление в отношениях Церкви и государства, РПЦ постоянно пребывала под государственным контролем, и любые попытки расширения ее деятельности вне стен храмов встречали отпор, вплоть до административных санкций. Уже с конца 1950-х годов наметилась новая волна давления на Церковь. Обоснованием теперь уже были не политические обвинения, а борьба против «религиозных пережитков» в сознании людей. В течение 1958--1965 годов количество зарегистрированных православных приходов сократилось до 7551. С конца 1950-х годов начала осуществляться целенаправленная кадровая политика по качественному изменению состава духовенства, так как власти опасались всесторонне подготовленных священнослужителей.

Вскоре после смерти Сталина в 1953 году стали появляться признаки возможного изменения положения религии в СССР. В это время КПСС неоднократно подчеркивает необходимость усиления атеистической пропаганды, которую он считает находящейся в "запущенном состоянии", уточняя, что слишком "резкие выпады" против верующих недопустимы.

В Постановлении ЦК КПСС от 7 июля 1954 года «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах ее улучшения» отмечалось, что РПЦ успешно привлекает молодое поколение проповедями, благотворительностью, обращением к каждому отдельному человеку и религиозной литературой. «В результате активизации деятельности церкви наблюдается увеличение количества граждан, ...отправляющих религиозные обряды». Постановление призывало Министерство образования, комсомол и профсоюзы усилить антирелигиозную пропаганду.

Впрочем, разногласия в самом руководстве после смерти Сталина привели к тому, что спустя 4 месяца после названного постановления (10 ноября 1954 г.) появляется новое постановление ЦК КПСС ("Об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды среди населения"), осуждающее произвол, оскорбление верующих и духовенства в ходе антирелигиозной кампании. Нападки на церковь поутихли. В период с 1955 по 1957 года именно июльское постановление было принято как руководство к действию. Церковная печать, в нем, упоминалась как опасное оружие против атеизма в СССР, хотя в то время она ограничивалась одним ежемесячным журналом с тиражом 15 тысяч экземпляров. Ни одно из церковных изданий никогда не поступало в открытую продажу, более того, на них практически нельзя было подписаться, в то время как годовые тиражи атеистических изданий составили только в 1950 году 800 тысяч экземпляров.

Так же постановление обязывало «преподавать школьные предметы (историю, литературу, природоведение, физику, химию и т. д.) с позиций атеизма, чтобы усилить антирелигиозную направленность школьных программ». Теперь в школьном учебнике можно было встретить такие утверждения: «Религия - это фантастическое и искаженное отражение мира в сознании человека... Религия стала средством духовного закабаления масс».

Стоит так же отметить октябрь 1954 года, когда председатель Совета по делам РПЦ Карпов представил в ЦК КПСС информацию о настроениях среди руководящего состава церкви. В ней приводятся выдержки из писем митрополита Николая патриарху Алексию I: «Духовенство и верующие Грузии, - говорится в письме, - ... переживают панику в связи с антирелигиозной пропагандой, ждут чисто физических репрессий, хотят прекратить архиерейские служения, прекратили звон, проповеди и т.д.». В сентябре того же года «Литературная газета» опубликовала статью «За стенами лавры», в которой делался вывод о необходимости закрытия Киево-Печерской лавры. В ЦК КПСС посчитали это предложение правильным, но преждевременным. До 1957 года, до окончательной победы Хрущева над своей оппозицией, до открытого противостояния не доходило.

В своей речи в 1958 году Патриарх Алексий говорит о "лишениях и скорбях", как о "внутренних нестроениях в Церкви", так и о "внешних на нее нападениях", что свидетельствует лишний раз об изменении так называемого «климата» (имеется в виду отношение государства к РПЦ).

Согласно ряду постановлений ЦК КПСС, принятых в 1958-1962 годах, государственными органами (в том числе КГБ и МВД), прокуратурой были осуществлены меры по административному закрытию огромного числа храмов, религиозных общин, приходов, монастырей, духовных школ. Так, в 1963 году число православных приходов по сравнению с 1953 года было сокращено более, чем вдвое. В Московской епархии с 1959 года по 1963 год было закрыто более половины церквей.

В 1959 г. в Саратовской области были арестованы и осуждены к 10 годам лишения свободы четверо верующих-христиан. Им инкриминировалась антисоветская агитация, участие в антисоветской организации церковников. Дела их по вопросу о реабилитации не пересматривались.

Трагичным событием для РПЦ стал Архиерейский собор 18 июля 1961 года в Троице-Сергиевой лавре. Суть его заключалась в отстранении священнослужителей от руководства приходами. Роль главы общины переходила от настоятеля к исполнительному органу - приходскому совету, которому передавалась финансово-хозяйственная деятельность. Священники должны были наниматься общиной по договору для исполнения религиозных потребностей.

В Москве летом 1964 года, пожалуй, впервые за послевоенное время был разрушен храм - Малого Преображения. В Днепропетровской и Запорожской епархии в 1959 году было 285 приходов, а к 1961 году оставалось всего 49. Были закрыты 5 семинарий. В 1959 году у РПЦ было 47 монастырей, а к середине 60-х годов осталось только 16, число монашествующих сократилось с 3-х тысяч до полутора тысяч. К 1961 году оставалось 8252 священника и 809 дьяконов, к 1967 году - 6694 священника и 653 дьякона. В 1963 году была закрыта Киево-Печерская лавра. В то же время число верующих и религиозно ориентированных людей осталось примерно на прежнем уровне. Увеличивалось число религиозных обрядов. Даже руководство КПСС вынуждено было признать, что, несмотря на принятые меры, процесс «освобождения» населения от религиозных предрассудков «шел весьма медленно». В свою очередь, скромные результаты борьбы с Церковью вызывала неудовольствие некоторых лиц из политического руководства СССР, прежде всего Хрущева, что побудило их к прямой конфронтации с лидерами РПЦ. Дело дошло до того, что к началу 60-х годов в стране вновь появились заключенные из числа верующих и духовенства, арестованные за свои убеждения.

Возвращаясь к 1960 году, необходимо вспомнить о том, что на 3 года заключения был осужден архиепископ Казанский Иов (Кресович), который пытался противодействовать закрытию церквей в епархии. Он разъезжал по селам и призывал паству твердо стоять за свои храмы. А обвинен он был в неуплате налогов и сокрытии доходов. В 1962 г. архиепископ Черниговский Андрей (Сухенко) был приговорен к 8 годам заключения по обвинению в экономических злоупотреблениях и «безнравственном поведении». Совет Министров СССР 16 января 1961 г. принял специальное постановление «Об усилении контроля за деятельностью церкви». Ряд законодательных актов, принятых в годы Отечественной войны и в первые послевоенные годы, допускавшие уступки Церкви, были отменены. «Полностью восстановлено ленинское законодательство о культах», - отмечал Фуров.

Период 1965 - 1985 годов был временем относительной стабильности во взаимоотношениях государства и Церкви при появлении некоторых признаков её внутреннего укрепления и роста. Началось омоложение кадров духовенства, рост их образовательного уровня и богословской подготовки. В связи с миграцией населения из сельской местности в города увеличивался удельный вес городских приходов.

Итак, комплекс мероприятий, проведенных государственными органами за последние 1950-е - 1960-е годы, включал в себя: «Во-первых, коренную перестройку церковного управления, отстранение духовенства от административных, финансово-хозяйственных дел в религиозных объединениях, что лишило их власти и подорвало авторитет служителей культа в глазах верующих; во-вторых, восстановление права управления религиозными объединениями органами, выбранными из числа самих верующих, что полностью соответствует требованиям советского законодательства о культах; в-третьих, перекрытие всех каналов благотворительной деятельности церкви, которые ранее широко использовались для привлечения новых групп верующих и укрепления затухающих приходов; в-четвертых, ликвидация льгот для церковнослужителей в отношении подоходного налога, обложение их как некооперированных кустарей, прекращение государственного социального обслуживания гражданского персонала церкви, снятие с профсоюзного обслуживания церковных активистов, роспуск и ликвидация профорганизаций в религиозных организациях, занимавшихся под руководством попов соревнованием за лучшее обслуживание прихожан; в-пятых, ограждение детей от влияния религии, в результате теперь полностью прекращено привлечение подростков к участию в церковных хорах и к сослужению духовенству; в-шестых, перевод служителей культа на твердые оклады, независимо от совершенных ими количества богослужений и обрядов, ограничение материальных стимулов духовенства, что снизило его активность. Таково было содержание церковной реформы. Она позволила усилить контроль за деятельностью духовенства и более усиленно вести работу по ограничению влияния церкви», - заключал Фуров.

Политика РПЦ при Никодиме внешне соответствовала хрущевской политике мирного сосуществования, расширения и укрепления внешних связей СССР. Показывая, что РПЦ полезна для советской дипломатии, Никодим «вырывал у власти то, что было нужно для Церкви». Именно Никодим привел Московскую патриархию во Всемирный совет церквей. Никодим принимал участие в организации, а затем и в работе Пражской мирной конференции, а также и в других межконфессиональных встречах, прошедших на Западе. Он прекратил нападки на Ватикан и установил с ним тесные контакты.

После смещения Хрущева 14 октября 1964 года со всех постов и прихода к власти Л.И. Брежнева характер государственно-церковных отношений стал постепенно изменяться. В Верховном Суде СССР прошло специальное совещание по вопросам нарушения социалистической законности в отношении верующих, а в январе 1965 года Президиум Верховного Совета СССР принял постановление «О некоторых фактах нарушения социалистической законности в отношении верующих», в соответствии с которым была проведена работа по дополнительному изучению дел и отмена судебных решений. Много осужденных верующих было реабилитировано, возвращено в места прежнего проживания. Массовое закрытие религиозных общин, в том числе и православных церквей, было прекращено. Но церкви, закрытые в годы Хрущевских гонений, за все 20 «застойных» лет не были возвращены верующим. Хотя первая публикация Положения о Совете по делам религий в 1966 году и поправок к государственному законодательству о религиозных объединениях в 1975 году продемонстрировала, что брежневский режим намеревался продолжать жесткое давление на Церковь, но предполагалось осуществлять его в более цивилизованных формах. Проявлением такого намерения и была публикация законов взамен секретных инструкций.

Положение о Совете превращало этот орган из органа связи между Церковью и государством, как это предположительно формулировалось Сталиным, в орган контроля над Московской Патриархией.

Для Церкви, без сомнения, было важно получить, наконец, официальные прерогативы, функции и обязанности Совета. Однако поправки и дополнения к законодательству о религиозных организациях 1962--1975 годов передавали многие функции контроля над религиозными структурами из местных Советов в Совет по делам религий, что очень осложнило верующим борьбу за свои права. Прежде всего, Советы лишали регистрации и закрывали религиозную общину, хотя последняя могла обращаться за помощью в иной орган СДРПЦ (с 1965 г. - СДР - совет по делам редигий), орган - посредник между Церковью и государством, который, по крайней мере, технически, мог считаться нейтральным. Теперь же приходилось обращаться именно к тому учреждению, которое преследовало и подавляло.

Когда в 1975 год стали известны поправки к законодательству о религиозных организациях, приравнявшие законы к прерогативам СДР, выявился их негативный аспект: они сделали процедуру открытия нового молитвенного дома бюрократически гораздо более трудной. До того религиозная организация должна была обращаться в местный Совет, где в течение одного месяца давали или разрешение, или письменный отказ. Теперь же религиозная организация не могла даже начать хлопотать перед местным Советом, покуда она не получит разрешение на регистрацию из Совета по делам религий.

Новая статья 7 не ограничивала местный Совет временем для ответа, причем он и не мог принять окончательного решения, но должен был лишь направить прошение в вышестоящие государственные органы, которые, в свою очередь, в течение месяца «дают свои рекомендации СДР». Окончательное решение остается за СДР, который не ограничен никаким сроком. Формально, статья 37 и 44 предоставляли религиозным организациям право на обжалование решения. Такое право не предусмотрено в законодательстве 1975 года. Теперь только СДР имеет право закрыть Церковь, в этот же орган религиозная организация может обращаться с жалобой. Неизменным осталось право государства удалять отдельных лиц из исполнительного органа религиозной организации, не изменились и прежние ограничения церковной деятельности. В новых указаниях запрещался даже сбор добровольных пожертвований на Церковь среди прихожан вне церковных стен, а также предписывалось получать «специальное разрешение районных или городских Советов для проведения службы вне Церкви и в домах верующих».

Поместный Собор, собравшийся после смерти Патриарха Алексия в 1971 году, избрал митрополита Крутицкого и Коломенского Пимена новым Патриархом. Важным решением этого Собора была отмена анафемы, лежавшей на старообрядцах с 1666-1667 годов. Их обряды признаются такими же «равночестными» и «спасительными», как и новые, «никоновские». Как уже упоминалось, в 1975 году были внесены изменения в законодательство о культах 1929 года. Несмотря на определенные ужесточения этого законодательства по сравнению с Постановлением 1929 года, обновленный вариант покончил с абсолютной юридической неопределенностью прошедших десятилетий, давая некоторый простор для существования вероисповеданий. Но и для нового Постановления характерна туманность формулировок, так что выдвигать претензии, ссылаясь на определенные параграфы, было невозможно.

Как показывал прежний тяжелый опыт, наличие закона в Советском Союзе еще не значило его соблюдения государством, которое могло пользоваться им по своему усмотрению. Религиозные объединения получали некоторые права юридического лица, которые, по сути, принадлежали РПЦ еще с 1945 года (разрешение на собственность для совершения культовых обрядов). Совет по делам религий уже не действовал как координационный орган государственных и церковных интересов (что входило в деятельность Совета по делам РПЦ 1944-1966 гг.); теперь у Совета возобладали, прежде всего, функции контроля над «религиозными обществами».

Новая Конституция СССР 1977 года в своих статьях о вероисповеданиях не дала ничего нового. Такие понятия, как «свобода совести», «свобода слова», с помощью ссылок на «соответствие целям строительства коммунизма» и на «интересы народа», в знакомой манере урезались или получали иной смысл с помощью статьи 59: «Осуществление прав и свобод неотделимо от исполнения гражданином своих обязанностей. Гражданин СССР обязан соблюдать Конституцию СССР и советские законы, уважать правила социалистического общежития, с достоинством нести высокое звание гражданина СССР».

Конец 70-х годов характерен феноменом так называемого «религиозного возрождения». Интеллигенция проявила большой интерес к православию, понимая его как хранителя русской культуры и национальных традиций. Возник целый ряд недолговечных подпольных журналов, занимавшихся обсуждением православных тем с разных точек зрения. В Москве священники Дмитрий Дудко и Александр Мень после богослужений собирали верующих для бесед. Они не были в этом единственными, но на Западе наиболее известными стали именно они. Очень часто молодые люди встречались в Москве, Ленинграде, Киеве, Смоленске и в других городах на так называемых религиозно-философских семинарах, где в центре внимания стояли вопросы веры и русской религиозной философии. Создавались также женские православные группы.

Ситуация, складывающаяся в религиозной сфере при Л.И. Брежневе, представляла собой явление своеобразное и противоречивое. Перемены в законодательстве 1975-1978 годов были непоследовательными. Утвержденный негласный запрет на регистрацию новых религиозных объединений привел к росту числа объединений, действовавших вне регистрации, полулегально. Реальная ситуация в отношении монастырей почти не сдвинулась с мертвой точки 60-х годов. Количество духовных школ осталось прежним, но активизировалось диссидентское движение, духовные школы стали пополняться светской интеллигенцией. Духовенство разделилось на покорных режиму и ревностных приверженцев веры. Одни по первому зову партии закрывали храмы, увольняли архиереев. Другие, ведя «двойную игру», пытались улучшить условия в своих приходах. Это начинает понимать и руководство. Но распад атеистической советской системы уже начался, и остановить его было невозможно.

В период с 1979 по 1981 год были арестованы наиболее выдающиеся представители церковного инакомыслия (Димитрий Дудко, Александр Огородников, Владимир Пореш). При Ю.В. Андропове в религиозной политике прослеживается некая двойственность. С одной стороны, сильно ужесточились действия против инакомыслящих, в том числе и верующих, гонимых за миссионерскую деятельность, издание и распространение религиозной литературы. Еще больше пострадали сектанты, особенно незарегистрированные, как, например, баптисты. Они составляли основную массу узников за веру в ту эпоху.

С другой стороны, политика Ю.В. Андропова по отношению к официальной церкви была несколько иной. Так, в 1983 году РПЦ был возвращен Свято-Даниловский монастырь. И церковные круги в России вполне оправданно приписывают заслугу его возвращения лично Ю.В. Андропову, как и чуть ли не удвоение при нем численности учащихся в духовных школах. Что же касается открытия прежде произвольно закрытых храмов, то таковых за недолгое правление Ю.В. Андропова были всего единицы (ЖМП упоминает лишь о трех храмах). Более жестким по отношению к религии оказался краткосрочный режим К.У. Черненко. Была даже попытка властей отменить решение о восстановлении из руин Даниловского монастыря. Церковь получила указание не открывать монастырь; и только после обещания, что там будет не монастырь, а всего лишь административный центр церкви со штабом Отдела внешних церковных сношений, чья деятельность так выгодна советскому правительству, запрет на восстановительные работы был снят. Так, монастырь удалось восстановить к 1000-летию Крещения Руси, причем израсходовано было больше денег, чем планировалось. Помимо монастыря, удалось построить еще три храма, воскресную школу (правда, она начала действовать позже, только с 1989 г.) и общедоступную библиотеку.

В июле 1984 г. вышло постановление К.У. Черненко о работе комсомола. Оно требовало от него не только усилить свою роль в воспитательных процессах в школе, но и «закрыть все каналы проникновения безыдейности. Разработать и осуществить систему мер чтобы все формы досуга способствовали выработке атеистических вкусов». Таким образом, комсомольцы, согласно постановлению, должны были лично организовать досуг молодежи и руководить им.

С 1987 года, впервые за много лет, число приходов начинает расти. 28 января 1988 году Совет по делам религий при Совете Министров СССР отменил нормативные акты, ограничивавшие деятельность церковных приходов.

Переломным моментом в отношениях жизни Церкви явилось празднование 1000-летия Крещения Руси в 1988 году. Подтверждением принципиального изменения религиозной политики государства в условиях перестройки явилось избрание в 1989 году около 300 служителей различных религий, в том числе 192 православных, народными депутатами Советов различных уровней.

К 1991 г. масштабный эксперимент над духовной жизнью общества закончился. И стало понятно, что монополия на рынке социального регулирования невозможна. Однако альтернативные государству институты были раздавлены и не могли сразу начать эффективно действовать.

К числу институтов, восстановления которых ожидает общество, относится и Русская православная церковь. Как уже говорилось выше, в советский период РПЦ была лишена большей части собственности и подверглась массовым репрессиям, включая физическое уничтожение десятков тысяч священников и монашествующих и сотен тысяч активных прихожан.

В начале 1990-х годов ситуация изменилась. Церковь получила свободу и возможности для самостоятельной деятельности. РПЦ, как организации, предстояло восстановить контакты с населением, которые ослабли либо прервались на десятилетия. Было необходимо не просто воссоздавать традиции религиозной культуры, но фактически заново их ввести. Церкви в этот период была предоставлена уникальная для религиозных институтов современности возможность вернуть часть социальных функций (и имущества), отобранных прежде государством.

Общее согласие на возвращение Церкви утраченного имущества не означало, что этот процесс пройдет гладко. Различные группы в обществе и государстве вырабатывают свое отношение к тому, где должна проходить граница сферы влияния Церкви, по мере накопления практического опыта взаимодействия с духовенством и верующими. Новый баланс в отношениях РПЦ, государства и общества еще окончательно не установлен, хотя некоторые тенденции вполне определились.

Полный статус юридического лица был обретен Русской Православной Церковью 30 мая 1991 года. Тогда Министерством юстиции РСФСР был зарегистрирован Гражданский устав Русской Православной Церкви, одобренный Священным Синодом 31 января того же года. Это стало возможным с изменением законодательства о свободе совести и религиозных организациях в СССР. До того, правовой статус РПЦ регулировался Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР о религиозных объединениях от 8 апреля 1929 года, изданным на основании Декрета СНК РСФСР от 20 января 1918 года Об отделении церкви от государства и школы от церкви.

Распад СССР вызвал центробежные тенденции и в церкви. На территории бывших союзных республик начали создаваться (нередко при поддержке властей) независимые от Русской Православной Церкви церковные структуры. В конфликтных условиях произошло фактическое отделение от Русской Православной Церкви некоторого числа приходов на Украине и образование на их основе Украинской Православной Церкви (Киевский Патриархат). В Молдавии часть приходов перешла в юрисдикцию Румынской Патриархии (Бессарабская митрополия). В Эстонии часть приходов также вышла из-под юрисдикции Московского Патриархата, приняв покровительство Константинопольского Патриарха.

Возникшая после распада СССР особенность положения РПЦ -- транснациональный характер ее исключительной юрисдикции в пределах бывшего СССР (без Грузии): впервые за всю историю своего бытия Московский Патриархат начал полагать своей «канонической территорией» (термин был введён в оборот в 1989 году) территорию множества суверенных и независимых государств.

Как следствие, её административно-канонические подразделения (епархии, митрополичий округ и ряд самоуправляемых церквей), находясь в разных странах, функционируют в весьма различных государственно-правовых, общественно-политических и конфессионально-культурных условиях.

Если 1990-е годы были характерны для российской общественно-политической и экономической жизни интенсивным переделом сфер влияния, то в 2000-е пришел черед юридического оформления фактически присвоенных полномочий и имущества. Этот процесс не обошел стороной и Церковь.

С момента обретения РПЦ реальной независимости от власти партийно-государственного аппарата прошло уже четырнадцать лет. Начиная с XVII в. Церковь никогда не имела такой свободы в принятии решений и выборе путей развития. Четырнадцать лет - достаточный срок для того, чтобы РПЦ разрешила некоторые проблемы и определила основные тенденции своего развития на ближайшие десятилетия. Широкое поле для возможной деятельности Церкви с 1990-х годов обрело некоторые границы.

С точки зрения развития базовой инфраструктуры Церковь выполнила основную стоявшую перед ней задачу. Количество приходов и монастырей с 1992 года возросло вдвое, а острейший кадровый вопрос с духовенством, характерный для первой половины 1990-х годов, также успешно разрешен. РПЦ создала все необходимые ей типы и виды организаций (образовательные, благотворительные, производственные). Она обрела возможности беспрепятственной деятельности в издательской и информационной сферах (в том числе и в сети Интернет). Получила доступ во все социальные учреждения и заручилась государственной поддержкой в деле строительства и реконструкции храмов.

Отношения Церкви с государством претерпели особенно значительные изменения. После относительной свободы 1993 года с готовностью РПЦ начала активно сотрудничать с государством (как федеральными, так и местными властями). Она обменяла свою полную самостоятельность (в том числе возможность критики положения дел в стране) на покровительство и финансовую помощь (в Украине такая «дружба» началась в 1996 г., в Белоруссии - в 1995 г.).

Кредит доверия Церкви не исчерпан до сих пор, о чем свидетельствуют социологические рейтинги, устойчиво ставящие ее в первую тройку наиболее популярных общественных институтов, а также меры, предпринимаемые время от времени государством для защиты некоторых ее интересов.

На данный момент наблюдается противоречивая ситуация. С одной стороны в обществе и государстве имеется консенсус по поводу потенциальных возможностей Церкви в сфере нравственности и благотворительности, но, с другой стороны - категорическое возражение вызывают не только методы их реализации, но и сферы, на которые она хотела бы влиять. Примером тому являются протесты против введения «Закона Божьего» под видом «Основ православной культуры».

Существует мнение, что формируется негативное отношение государства и общества к Церкви из-за закрытости ее информационной политики, негативного отношения к деятельности СМИ. Но с этим трудно согласиться до конца. Начиная с 2000 года РПЦ старается пользоваться возможностями СМИ, Интернета, видимо, понимая необходимость открытости для широких масс людей. Активно создаются официальные сайты, священники начинают участвовать в телевизионных проектах, отстаивая основы православной морали. Активность РПЦ в использовании СМИ была мало заметна в 2000 году, но если посмотреть на сегодняшний день, то можно увидеть тенденции развития.

Но сохранилось негативное отношение с другими конфессиями. Духовенство и большинство воцерковленных агрессивно относятся к любому иноверию. За 1990-е годы эти нападки стали гораздо более резкими и очевидными. Причем, в большинстве случаев они были оправданы, так как в этот сложный для всей страны период начали проявляться новые религиозные движения, цели которых не всегда были благими.

Подводя итоги, можно резюмировать, что за 1940-е - 2000-е годы Русская православная церковь прошла очень трудный путь, но не смотря ни на что сохранила свои традиции, и не упустила шанса вписаться в современный мир, стать одним из ключевых институтов формирующегося в России и других государствах постсоветского пространства гражданского общества. По поводу других государств это утверждение не совсем корректно, но в России РПЦ, как мне кажется, с каждым годом набирает обороты в духовной и социальной сферах, стараясь сохранять нейтралитет к политике.

церковь репрессия религиозная

Литература

1. Губкин Олег «Русская Православная Церковь под игом богоборческой власти в период с 1917 по 1941 годы» Санкт-Петербург, 2006, http://sir35.narod.ru

2. Николай Митрохин, РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ: современное состояние и актуальные проблемы. "Новое литературное обозрение". Москва, 2006. ISBN: 5-86793-437-3

3. Поспеловский Дмитрий, « РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ В ХХ ВЕКЕ». http://krotov.info

4. Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью Составитель Г. Штриккер. М.: "Пропилеи", 1995. - 400 с., http://krotov.info

Размещено на Allbest.ru