Положение женщины Запада в цивилизационном процессе XIX века

66

Введение

Враждебность утопической мысли к женщине и женственности сочеталась с резкими нападками философов на женское освободительное движение, которое к концу XIX века с уверенностью заявило о своем существовании. Федоров назвал это движение "анормальным и тератологическим явлением", в основе которого "лежит глубокое презрение к женщине" [15,413]. По мнению философа, стремление жен-щины к эмансипации связано с искусственностью городской жизни, в которой жен-щина ищет равноправия в юридическо-экономических сферах. Однако приобретение подобных прав, согласно Федорову, не составляет идеала даже для мужчин, а в случае с женщинами оно просто опасно. "Если бы и женщина сделалась участницею жизни юридико-экономической. - писал философ. - тогда можно было бы сказать, что конец близок" [15.413]. Непонятно, предрекал ли здесь Федоров конец лишь своего проекта или всего мироздания. Скорее всего, он имел в виду и то и другое.

Согласно Федорову, женщины имеют слишком много власти и без эмансипации. Они подчинили себе современную западную цивилизацию, легкая промышленность которой работает на них. создавая дорогие одежду, косметику и украшения. А западная культура развлекает и ублажает их. Об этом философ писал в статье о Всемирной выставке в Париже в 1889 году. Федоров предложил сделать символом этой выставки женщину, заметив, что нечто подобное уже было осуществлено раньше на менее крупной выставке в России, когда у входа в выставочный зал была воздвигнута фигура женщины с зеркальцем в руках. Философ обвинил женщину не только в эксплуатации достижений цивилизации для своих эгоистических целей, но также и в том, что она "заставила" и мужчину быть ей подобным. Он писал: "Жен-щина, пользуясь всеми произведениями фабрик и заводов для соблазна мужчин, за-ставляет и сих последних пользоваться произведениями тех же фабрик и заводов, чтобы в свою очередь путем соперничества друг с другом действовать на нее..»[15, 411]

Женщина, на наш взгляд, может стать символом всего XIX - XXвв., так как этот период характеризуется новой фазой гендерных исследований. В этом и заключается актуальность нашего исследования. Ведь в методологии исторической науки не так часто появляются совершенно новые категории, заставляющие по-иному оценивать уже известные явления и процессы. Одним из таких новшеств в западной исторической, социологической, философской и культурологической литературе за последние два десятилетия стали гендерные исследования. Однако эта задача еще далека от разрешения, а сам термин применяется к любым исследованиям, посвященным женщи-нам, что представляется совершенно неверным.

«Гендер» - в английском языке в своем первоначальном значении является грамматической категорией рода, имеющей сугубо при-кладное применение. Учитывая отсутствие в этом языке категории рода для неодушевленных предметов, его относят к одушевленным существам в случае необходимости уточнения пола. Отсюда легко можно вывести использование термина в качестве замены приземленно-медицинского слова «Sех»: последнее обозначает чисто физио-логические отличия между полами, а «гендер» (так в русском и немецком произношении) -- социальные и иные, из них вытекаю-щие.

Термин «гендер» впервые появился в американской историогра-фии, когда в 1986 г. Дж.В. Скотт выпустила статью «Гендер: значимая категория исторического анализа»[12,58]. Термин не был безусловно признан всеми исследователями.. В настоящее время, когда феминизм перестает быть массовым и популярным явлением даже в Северной Америке, лишенное нега-тивного оттенка понятие «гендер» удачно заменяет его в историко-философской и культурологической литературе.

Изначальная нечеткость термина привела к неясности понятия, им обозначаемого. Дж.В. Скотт определяет данную категорию как составной элемент социальных отношений, основанный на осознан-ных различиях между полами. При этом автор подчеркивает, что, хотя осознание половых различий и связанных с ними областей социальной сферы характерно для всех веков существования челове-чества, проблемы гендерного порядка недопустимо некритически переносить на отдаленные исторические эпохи. В сущности, недолгое развитие гендерных исследований привело к общепризнанному вы-воду, что применение термина следует ограничивать XIX--XX сто-летиями и, конечно, будущим периодом истории. А в этом случае приведенное определение нуждается в уточнении.

В современной гендерной литературе оно не разработано, хотя сам термин сделался расхожим понятием. Что можно сказать о такой попытке его осмысления: «гендер» включает в себя представления о женщинах, женщинах и мужчинах и их взаимоотношениях?[6,127] Такое «определение», мягко говоря, расплывчато.

Вообще изучение социально-культурных различий, прямо выте-кающих из полового диморфизма, -- интересная и недостаточно исследованная область исторического знания. Конечно, имеется мно-жество работ, специально выделяющих роль женщин в отдельных эпизодах истории или их постоянное место в социальной жизни традиционных обществ. Вспоминая серьезные научные труды и бо-лее легкую литературу, мы можем назвать работы, посвященные роли женщин-хранительниц национальных традиций в европеизиро-ванном дворянском обществе XIX--XX веков. Немало книг посвяще-но женщинам-революционеркам разных стран и столетий. Женщины-правительницы, женщины-фаворитки, влияющие на политику, женщины-ученые -- все они издавна дают благодатный материал для историков и популяризаторов науки.

Объектом нашего исследования является неординарные женщины, повлиявшие хоть сколько - нибудь на людей своим талантом, умом, красотой, смелостью, отвагой.

Цель нашего исследования - рассмотреть положение женщины Запада, в цивилизационном процессе. XIXв.

Для того, чтобы достичь поставленную цель, необходимо решить следующие задачи:

- изучить историческую литературу по данному вопросу;

- охарактеризовать термин «гендер» как категорию научного анализа;

- показать женские образы в культурно - цивилизационном процессе.

О феминистском движении рассказывается в сборнике «Феминизм: Восток, Запад, Россия». В книге впервые в отечественной литературе сделана попытка теоретического осмысления феминизма. Особенность сборника - культурологический подход, позволяющий представить своеобразие постановки феминистской проблематики в контексте различных культур и социальных систем.

Две других книги, на которые опирается работа - переводы. Одна из них - перевод с французского книги Симоны де Бовуар «Второй пол». Два ее тома до сих пор считаются самым полным историко-философским исследованием всего комплекса проблем, связанных с женщиной. Что такое «женский удел», что стоит за понятием «природное назначение пола», чем и почему положение женщин в этом мире отличается о положения мужчины, способна ли в принципе женщина состояться как полноценная личность, и если да, то в каких условиях, какие обстоятельства ограничивают свободу женщины и как их преодолеть.

Симона де Бовуар обращается в своем повествовании к мифам и легендам о «тайне пола», о «загадке женской души», созданным, по ее словам, мужчинами. Опираясь на высочайшие образцы мировой литературы, она снова и снова говорит о чудовищной несправедливости обычной женской судьбы, о традиционном небрежении к слабому полу и связанной с этим унизительной повседневной дискриминации.

Основным источником в работе явился перевод с английского, книга «Феминизм: проза, мемуары, письма, эссе». В антологию включены произведения разных жанров - эссе, мемуары, письма и отрывки из художественных произведений известных общественных деятелей и литераторов - Ж.Санд, А. Адамс, Г. Ибсена, С.Энтони и др. Включенные в сборник произведения отражают историю 150-летней борьбы женщин за свои права - со времен Американской революции по сороковые годы XX в. Среди проблем, о которых идет речь в сборнике - брак как инструмент подавления и эксплуатации, желание женщины самой распоряжаться своей свободой, экономическая зависимость женщины.

Также использовались периодические издания:: журналы «Вопросы истории», «Новая и Новейшая история», где также раскрывались образы женщин через призму культурно - цивилизационного процесса. В частности использовались статьи из рубрики «Лики женщины» в журнале «Наука и религия», посвященные неординарным женщинам;. о гендерных исследованиях идет речь в журнале «Вестник МГУ . История..» .

Работа состоит из введения, двух глав, заключения, литературы.

Глава 1 Теоретические основы гендерологии

1.1. Понятие о гендерологии и феминологии

Прежде всего, возникает вопрос о соотношении объектов исследования таких научных направлений, как “феминология” и “гендерология”.

Феминология - наука о положении и социальных ролях женщины. Она рассматривает совокупность социально-экономических, политических, правовых, социокультурных условий, сложившихся в обществе для реализации общих с мужчинами и специфических интересов женщин, обеспечения их жизнедеятельности во всех сферах общественной жизни. Отсюда следует. что главным объектом феминологии являются женщины.[15,30] Но этот объект понимается по-разному различными исследователями. Известный социолог Г.Г.Силласте подчеркивает, что феминология не может ограничиться рассмотрением женщин как социально-демографической группы. При таком подходе на первый план выступают проблемы соотношения полов в определенных поколениях, динамика рождаемости и смертности, продолжительности жизни в зависимости от пола. В лучшем случае сюда присоединяется характеристика женщины как рабочей силы, участницы общественного производства.[15,32]

Силласте придерживается другого подхода. Она определяет женщин как “реально существующую и эмпирически фиксируемую, относительно целостную и устойчивую социальную общность. Конечно, эта общность вплетена в стратификационную сеть общественных отношений, других социальных групп и общностей и их взаимоотношений. Но Силласте считает, что женщин можно определить как относительно автономное социальное образование - социум.[15,56]

При таком подходе, как считают исследователи, большое значение приобретает анализ социо-психологических и социо-культурных факторов личностного становления женщины, более глубокое исследование женской психологии и женского общественного сознания в их динамике. Конечно, при этом экономические и политические аспекты положения женщины в обществе и ее роли в семье не должны игнорироваться.

Целью гендерологии, как и феминологии, является не замена патриархатного общества матриархатным, а ликвидация антагонизма полов и обеспечение звучания обеих струн - мужской и женской - в гармонии социального развития.

Для достижения этой цели необходимо более глубокое понимание не только женщины. Лариса Васильева обвинила в своей работе “Заговорившая с миром” женщин-писательниц и поэтесс в том, что, получив трибуну, они стали самовыражаться, раскрывая особенности женской психологии, но не пытаясь понять мужчину. К сожалению, этот недостаток присущ рождающейся еще только на белый свет гендерологии. Поэтому в дальнейшем, говоря о гендерологии и гендерных исследованиях вынуждены раскрывать в основном их женский аспект.

О.А.Воронина считает новой фазой в развитии женских исследований 80х годов ХХ века переход от анализа патриархата и специфического женского опыта к анализу гендерной системы. Она пишет: “Наблюдается постепенное смещение акцентов: от анализа женского фактора и констатации мужского доминирования к анализу того, как гендер присутствует, конструируется и воспроизводится во всех социальных процессах и как это влияет на женщин и мужчин”.[2,42]

««Женские исследования” как вызов традиционной науке возникли, когда стало очевидным, что, в сущности, социальные и гуманитарные науки под видом изучения человека вообще, т.е. homo sapiens, изучают исключительно мужчин. Женские исследования как раз и были ориентированы на изучение женского культурного зазеркалья, причем здесь использовались самые разные методы: исповедь, групповые дискуссии, глубинные интервью, вторичный анализ материалов этнографических исследований.»[11,76].

Глава 2. Женщина и ее роль в истории

2.1.Женщина - воин

История войн с пристальным внимание изучается отечественными и зарубежными историками: объектом их изучения становятся детали сражений, обмундирование, маневры войск в той или иной кампании, вооружение и т. п. Однако по неизвестной причине вне поля зрения исследователей остаются женщины. Хотя всем известно, что война всегда была так или иначе связана с женщинами, оставаясь, разумеется, «любимым мужским занятием».

Так, историк Кнышев В. И. пишет, что во французской армии, как в любой другой, женщины составляли ее неотъемлемую часть. Их можно довольно легко классифицировать на четыре устойчивые группы: проститутки, маркитантки, женщины-солдаты и любов-ницы, последовавшие за своими возлюбленными на войну. Самой многочис-ленной, разумеется, являлась первая[6,62]. Ниже речь пойдет о второй и третьей категориях.

В истории Франции имеется довольно много примеров, когда женщина оказывалась в боевых порядках армии не только как проститутка либо лю-бовница, но и как солдат, т. е. с оружием в руках. Достаточно вспомнить Жанну д'Арк -- один из самых ярких примеров в истории Франции

Женщины брались за оружие и вставали в ряды «защитников сво-боды». Не случайно на одной гравюре периода революционных войн, где изображена женщина с пикой, стоят следующие слова: «Мы также научимся сражаться и умирать, как и мужчины, и докажем, что умеем обращаться не только с веретеном и иголкой. О Беллона! Спутница Марса (Беллона, богиня войны -- сестра или кормилица бога войны Марса.) Неужели твой пример не вдохновит женщин, чтобы идти в бой вместе с мужчинами? Боги-ня силы и храбрости! Ты не будешь краснеть за француженок»[6,74].

Вербуясь в рекруты, они забывали о своей принадлежности к слабому полу, с удовольствием «превращаясь» в мужчин. Солдатский мундир не был простой игрой в переодевание: француженки-солдаты верили, что только в нем они смогут стать мужчинами. И старались от них не отставать, забывая истинно женские пристрастия и особый склад, заложенный в них природой. Они до такой степени сливались с мужчинами-солдатами, что в общей сол-датской массе их было трудно отличить.

Одной из самых известных женщин-солдат наполеоновской эпохи во Франции, достойных сравнения с Надеждой Дуровой по известности в на-шей стране, бесспорно, является Мария-Тереза Фигёр по прозвищу «мадам Сан-Жен» (мадам Бесцеремонность). В 1893г. французский драматург Э. Моро написал пьесу под названием «Мадам Сан-Жен»[6,70], где в качестве главного героя фигурировала Фигёр. Поскольку тогда еще Марию-Терезу знали немногие, другой драматург, В. Сарду, предложил Моро заменить его героиню маршальшей Лефевр, мадам Данцигской, супругой одного из изве-стных маршалов Наполеона.

Другая известная во Франции женщина-солдат, о которой упоминает Кнышев В, -- бельгийка из Гента Мария-Жанна Шеллинк -- сделала настоящую военную карьеру. Она с дет-ства познала нужду и нищету. Отец у Марии-Жанны умер рано, мать практи-чески не заботилась о дочери, а дядя, который обращался с ней как с родной дочерью и работал трактирщиком, лишился работы. В итоге мать отправила дочь в проститутки; вскоре Марию-Жанну арестовали и посадили в тюрьму. После того, как ее выпустили на свободу, она вышла замуж. Когда республи-ке потребовались защитники, супруг Марии-Жанны ушел в армию. Как и другие женщины-солдаты, она выдала себя за мужчину и пошла вслед за мужем в армию. В апреле 1802 г. она поступила на службу во 2-й бельгийс-кий батальон волонтеров и уволилась из армии в июне 1808 г. в звании млад-шего лейтенанта, с крестом шевалье ордена Почетного легиона и хорошей пенсией. Крест вручал ей лично император, не преминув отметить заслуги Марии-Жанны, обратившись к своим офицерам: «Господа! Склоните головы перед этой храброй женщиной!» Всего Мария-Жанна Шеллинк прослужила почти 30 лет, из которых приняла участие в 12 кампаниях. О ее храбрости говорилось в приказе по армии после боя при Арколе. В битве при Жемаппе она получила шесть сабельных ударов, при Аустерлице -- огне-стрельное ранение в левое бедро и последнее ранение -- при Йене. За не-сколько дней до празднования своей 83-й годовщины, в сентябре 1840 г., смелая женщина скончалась.

Виржиния Гескьер, как и другие женщины-солдаты, записалась в ар-мию как мужчина, скрыв свою принадлежность к слабому полу. Благодаря системе конскрипции, при которой был развит институт замещающих (т. е. когда за собственный счет вместо себя можно было отправить в армию посто-роннего человека), в 1806 г. Гескьер одела синий солдатский мундир 27-го линейного полка вместо родного брата, который по состоянию здоровья не мог перенести трудности и тяготы армейской службы. (Больше Виржиния никогда не увидит брата -- он скончался до ее возвращения домой). Вместе со своим полком 2 мая 1808 г., около Лиссабона, Виржиния приняла участие в одной стычке, где доказала свою храбрость: спасла жизнь своему полков-нику и захватила в плен двух английских офицеров, ранив одного из них штыком в плечо (она доставила пленников в лагерь, привязав их к хвосту своей лошади). После столь самоотверженного поступка Гескьер получила сержантские нашивки и обладая приятной внешностью получила прозвище «Милый сержант». На этом ее подвиги не закончились: Виржиния участво-вала в Австрийской кампании 1809 г. и в знаменитом сражении при Ваграме (5--6 июля). И ни один человек не распознал в ней женщину, хотя в 1808 г. она лечилась в госпитале от штыкового ранения в левый бок. Тайна Гескьер оказалась раскрытой только в начале 1812г., когда она снова попала в госпи-таль. После того, как Виржинию «признали женщиной», ее военная карьера закончилась: в том же году ее наградили орденом Почетного легиона и уволили со службы. Во Франции она приобрела большую популярность. В ее честь даже сочинили песенку из 13 куплетов. Гескьер прожила долгую жизнь: она увидела падение Первой империи, Сто дней, две Реставрации, две революции (1830 и 1848 гг.) и скончалась в 1855 г., когда Францией правил Наполеон III.

В наполеоновской армии служили и другие женщины, получившие по тем или иным причинам меньшую известность. Среди них можно назвать Дюку-Лаборд. Она служила в 6-м гусарском полку, отличилась при Прёйсиш-Эйлау, получила ранение при Фридланде, потом крест ордена Почетного ле-гиона. В отличие от Терезы Фигёр, она сражалась за Францию в «битве битв» наполеоновской эпопеи -- Ватерлоо (18 июня 1815 г.), где потеряла ногу, попа-ла в плен и вернулась во Францию только после Июльской революции 1830 г., т.е. после падения последнего представителя Бурбонов в лице Карла X.

В конце 1813 г., в Испании, в рядах французской армии воевала еще одна женщина-солдат, по прозвищу Ла Коллежьяна (Юная). Она была... ис-панкой из старинного дворянского рода Старой Кастилии. Испанка оказа-лась столь рьяной сторонницей Франции и нового короля Жозефа Бонапар-та, что добровольно согласилась сражаться против соотечественников. Она вообразила себя второй Жанной д'Арк и собрала небольшой отряд из мест-ных крестьян, вооружив и экипировав их за свой счет. Однако Ла Коллежьяне не повезло -- в это время дела французов на полуострове складывались неважно, и вскоре они были вынуждены уйти обратно во Францию. С ними ушла и испанка. Зимой 1813--1814 гг. ее видели в форме гусара в Байоне, где, по отзывам очевидцев, она неплохо выглядела и была полна отваги. Впослед-ствии ей доверили командование ротой французского гусарского полка; со-служивцы отзывались о ней положительно. После отречения Наполеона Ла Коллежьяне отказали в пребывании на территории Франции и прислали «на вспомоществование» 500 франков, что оскорбило испанку больше, чем сам отказ «прописать» ее во Франции. Больше о судьбе отважной испанки ниче-го не известно.

В декабре 1812 г. -- начале января 1813 г., когда дела Франции и импе-ратора находились не в лучшем состоянии, в Бордо произошел забавный казус[9,73]. В городе получило распространение некое воззвание, составленное якобы от местной администрации о призыве на службу в добровольном поряд-ке, ввиду тяжелого положения на фронте, 200 тыс. незамужних женщин в возрасте от 18 до 30 лет под названием армии Беллоны. В «документе» объяс-нялись причины призыва на военную службу женщин, устанавливались «нор-мы» призыва (каждому департаменту надлежало сформировать 1 «полк» пехо-ты и 1 «полк» кавалерии) и приводилось описание военной формы, которую надлежало носить женщинам-добровольцам: «Пехотинцы будут одеты в ко-роткие юбки с кирасой, в шляпу-амазонку (т.е. шляпу от амазонки -- женс-кого платья для верховой езды.) с плюмажем и вооружены пиками; на ногах будут носить обычные ботинки. Для кавалерии униформа будет той же, только кавалеристы будут носить каску античного образца и обуты в сол-датские ботинки; пики кавалеристов будут длиннее, чем в пехоте». «Пехотин-цам» предполагалось выдать знамя -- полотнище с изображением Венеры в «ее туалете», попирающей пылающие сердца; «кавалеристам» -- «штандарты» с изображением Психеи на кровати из роз. Для питания «войск» предназнача-лось создать магазины (склады) с «...апельсинами и лимонами, кондитерски-ми изделиями, в т.ч. пирожками, пышками, печеньем и макаронами...»

Для успокоения общественного мнения, поскольку данное объявление дискредитировало власть, 21 января 1813 г. министр полиции написал гене-ральному комиссару Бордо, чтобы тот арестовал авторов оного документа и принял все необходимые в подобных случаях меры. Любопытно, что в Бордо нашлись легковерные женщины, которые поверили в подобный абсурд. Мо-жет быть, данный документ свидетельствовал о том, что идея борьбы за ро-дину изжила себя, превратившись в некий фарс?

Как говорилось выше, одной из самых многочисленных групп женщин в армии являлись маркитантки, поскольку во французских войсках (в отли-чие от других европейских армий) функции маркитантов разрешалось ис-полнять женщинам. В отличие от солдат, они не получали никакого жалова-нья и не являлись военнослужащими.

Во французском языке маркитантки (маркитанты) обозначаются двумя терминами. Под пер-выми подразумеваются маркитантки, т.е. мелкие торговки, которые за «ра-зумную цену» снабжали солдат предметами быта и пр. (почтовой бумагой, пуговицами, а также водкой и вином). В их распоряжении находилась повоз-ка с тремя-четырьмя лошадьми. Под вторым термином подразумевалась суп-руга маркитанта -- торговца продовольственными товарами, следовавшего за армией. Как правило, маркитант -- за отдельную плату -- решал продовольственные проблемы унтер-офицеров. В наполеоновской армии существовали еще и прачки, стиравшие для солдат рубахи, гетры, платки и др.

Маркитантки приняли активное участие во время кампаний и сраже-ний. Во французских армиях вообще, а в конце XVIII -- начале XIX вв. особенно, они были больше, чем маркитантками. Они являлись и являются неотъемлемой частью военной истории Франции. Их отвага и смелость были общеизвестными. Не случайно знаменитый французский художник (бри-гадный генерал и адъютант маршала Л.-А. Бертье) Л.-Ф. Лежен на своей картине «Битва при Чиклана-Баросса» увековечил подвиг маркитантки Кат-рин Баллан из 95-го линейного полка 5 мая 1811 г., поместив ее на пере-дний план. В день сражения Баллан находилась в первых линиях своего полка и, невзирая на опасность, раздавала солдатам порции водки, выпол-няя свой долг (как правило, во время боя маркитантки не брали денег за водку и вино).

Аналогичный подвиг совершила маркитантка 57-го линейного полка Казажюс во время Польской кампании. 5 июня 1807 г., невзирая на град пуль с обеих сторон, Казажюс два раза спускалась в овраг к солдатам и два раза доставляла им бочонки с водкой, подкрепляя силы военнослужащих. Как позднее сообщалось в рапорте маршалу Ж. де Дье Сульту, «...когда какой-то солдат предложил пойти вместо нее, она твердо отказала, заявив ему, что присутствие женщины в бою принесет больше пользы родине, чем слава отдельного солдата»[4,92]. Другая маркитантка, отважная Тереза Журдан по про-звищу «Старейшина», приняла активное участие в войнах на двух континен-тах -- в Италии, Египте, России, Алжире (между 1830 и 1834 гг.); участвовала в сражении при Ватерлоо и умерла в 1862 г. в возрасте 90 лет. Эльзасска Катрин Ромер служила во время Испанской, Русской, Французской кампа-ний. Катрин последовала за ссыльным императором на остров Эльба, верну-лась вместе с ним во Францию и участвовала в битве при Ватерлоо, как и Тереза Журдан. Можно назвать также Марию Пьерет из 48-го линейного полка, «мамашу Евгению» из 10-го драгунского полка, «тетку Дюбуа», мар-китантку Императорской гвардии, супругу ротного цирюльника, а также двух безвестных маркитанток 25-го линейного полка, спрятавших под своими юбками во время капитуляции Дрездена в ноябре 1813г. на вершине орла (зна-мени) и спасших его от противника.

Настоящим символом маркитантки эпохи республиканских и наполео-новских войн можно смело назвать маркитантку 1-го полка пеших гренаде-ров Консульское (затем и Императорской) гвардии Марию Деревянная-Голова. Сей эксцентричный персонаж, несомненно, заслуживает отдельного упоминания. Известный французский поэт П.-Ж. Беранже, автор стихотво-рения «Маркитантка», несомненно, имел в виду именно Марию:

«Я маркитантка полковая;

Я продаю, даю и пью

Вино и водку, утешая

Солдатскую семью.

Меня герои наши знали:

Ах. скольких гроб так рано взял!

Меня Любовью осыпали

Солдат и генерал....

От самых Альп я вам [солдатам] служила.

Мне шел пятнадцатый лишь год,

Как я вам водку подносила

В египетский поход.

Потом и в Вене я гостила...

Я больше пользы оказала,

Чем пэр любой родной земле,

Хоть дорогонько продавала

В Мадриде и в Кремле;

Но дома даром я давала.

Звени ты, чарочка моя!» [17, 81].

Мария представляла собой персонаж грубый и неотесанный -- впрочем, как и ее товарки, в отличие от того образца, который представляют нам на театральных подмостках. Она родилась в 1763 г., в Доме инвалидов, выросла в сугубо мужской компании и сызмальства овладела мужскими привычками. Мария курила трубку, носила гетры (т.е. мужскую одежду), от нее частенько попахивало табаком, чесноком, водкой и прочими «ароматами». Вместе с тем Мария обладала железной волей, неженской физической силой и запросто могла поколотить несговорчивых маркитанток, поэтому они называли ее не иначе как «господин Мария».

Впервые в армию Мария попала во время революционных войн, в со-став Самбр-Маасской армии, где познакомилась и стала жить с барабанщи-ком из полка Французской гвардии, входившего при Старом режиме в состав Королевской гвардии. В армии она быстро научилась стрелять, сворачивать патроны, немного фехтовать. Маркитантка никогда не считала число любов-ников. и слова «Меня любовью осыпали // Солдат и генерал» не являются преувеличением (по крайней мере, касательно солдата).

Мария и барабанщик женились в Вероне, во время Итальянского похо-да 1796--1797 гг. генерала Бонапарта. Во время следующей Итальянской кам-пании, 1800 г., неподалеку от Маренго, у них родился мальчик, ставший во времена Первой империи барабанщиком в полку воспитанников Импера-торской гвардии. Мария, известная всем гвардейцам за вольность речей, не-красивую внешность, смелость, мужеподобную фигуру, нежно любила сы-нишку. Наполеон лично пообещал маркитантке, что произведет ее сына в сержанты, если только... мальчишку не убьют. К сожалению, вся семья по-гибнет в последующих войнах: барабанщика разорвет пополам ядром при Монмирале (11 февраля 1814 г.), 14-летнего мальчика сразит пуля при обо-роне Парижа (30 марта 1814 г.), и саму маркитантку убьет осколок ядра при Ватерлоо на глазах нового мужа, гренадера-гвардейца Шакта.

Гренадеры гвардии наспех вырыли могилу на месте гибели маркитантки и поставили импровизированный крест из двух сучьев, а один капрал набросал эпитафию: «Здесь покоится Мария, маркитантка 1-го полка пеших гренадер Старой гвардии, убитая на поле брани 18 июня 1815 г., в два часа пополудни. Прохожий, кто бы ты ни был, поклонись Марии». Но никто не поклонится несчастной маркитантке: через несколько часов ее могила была разворочена многочисленными разрывами артиллерийских снарядов, а сам Шакта пал сра-женный прусской картечью в нескольких метрах от места гибели Марии.

Впрочем, в маркитантки шли не только женщины низших социальных слоев. На некоторое время (иногда на несколько лет) маркитантками стано-вились и супруги военнослужащих. Например, жена одного лейтенанта из 24-го драгунского полка, мадам Дюбуа, которая готовила еду не только для мужа, но и всем офицерам полка. Или супруга музыканта штаба 9-го гусарс-кого полка Ф.-Р. Жиро во время кампании 1807 года.

Во время кампаний маркитантки, как говорилось выше на примере с Марией Деревянная-Голова, очень часто становились любовницами солдат или их женами. При Старом режиме перед свадьбой солдаты должны были испрашивать разрешение вышестоящего начальства. Революция 1789 г. уп-ростила существовавшие нормы: по декрету от 8 марта 1793 г. военнослужа-щие могли жениться без разрешения. Однако 16 июня 1808 г. император вернулся к прежнему разрешительному порядку королевской армии (с неко-торыми изменениями).

Участие женщин на войне -- тема малоизвестная. Отечественные и зару-бежные историки изучению данной проблемы уделяли и уделяют мало вни-мания. Тем более интересными представляются страницы истории, где рас-сказывается об активном участии женщин в военных действиях наравне с мужчинами. Например во Франции конца XVIII -- начала XIX веков -- возможно, во время самого бурного периода ее существования, -- французские женщины сыграли заметную роль не только в деле тылового обеспечения 1 войск, но и на поле боя.

1.2. Женщина - писательница

Значение слово "эмансипация" наиболее употребительно в литературе. Само понятие "эмансипация" приходит в обиход в начале XIX века из французской.литературы Связано это прежде всего с двумя женскими именами: Ж.. де Сталь и Жорж Санд - ярких представительниц французского романтизма.

Властительница дум читающей молодежи конца XVIII - начала XIX века после-довательница идей эпохи Просвещения, г-жа де Сталь в своих романах, пользовавшихся не меньшей популярность, чем "Новая Элоиза" Руссо, а позднее романы Жорж Санд, утверждала идею свободы человеческого чувства, независимости его от нравственных предрассудков и светских ограничений. В центре ее произведений были образы женщин ("Дельфина". 1802: "Коринна". 1807). В романе в письмах "Дельфина" автор утверждает, что женщина должна и может быть свободна в выборе своего жизненного пути, отстаивает ее право на любовь. Ту же идею развивает писательница и в романе "Коринна", героиня которого является фигурой во многом автобиогра-фической, хотя в значительной степени идеализированной. Коринна так же обра-зованна и одарена талантами, как г-жа де Сталь, так же страстно желает обрести счастье, не зарыть в землю свои исключительные дарования, так же отважно пре-небрегает мнением света. Героиня не только по-человечески похожа на свою созда-тельницу. Она воплощает в себе некоторые заветные эстетические и общественные идеи г-жи де Сталь. Основная проблема произведения - положение женщины в обществе, ее раскрепощение, эмансипация. Коринну ценят за ее собственные талан-ты, тонкость чувств. Она, девушка из аристократической семьи, оставляет родину и в одиночестве отправляется за границу, что жестоко оскорбляет общественные при-личия. Для родственников она умерла, ей пришлось даже изменить имя, и не случайно она назвалась Коринной, по имени древнегреческой поэтессы VI вв. до Р.Х.

Однако история, рассказанная знаменитой писательницей, не была типичной. Героиня романа - одинокая бунтарка, она родилась слишком рано: люди, покоренные талантами Коринны, осуждают ее как женщину. Возлюбленный расстается с ней: искренне увлеченный ее артистическим обаянием, он тем не менее убежден в том, что женщина должна держаться в тени и заниматься лишь домашними делами.

Влияние романов г-жи де Сталь на общество было огромным. Может быть, впервые о женщине стали говорить как о личности, о ее духовных воз-можностях, о потребности раскрепощения.

Итак, идеалом раскрепощенной женщины во Франции были вымышленные героини г-жи де Сталь,

После де Сталь, оказавшей столь сильное, но еще явно недостаточное влияние на состояние умов общества и впервые поставившей вопрос о раскрепощении женщины, на устах читающей публики появляется новое имя, начинается новое брожение общественных умов, вопрос о женской эмансипации приобретает иную окраску. Это связано с личностью и творчеством другой французской писательницы Авроры Дюпен, избравшей себе псевдонимом мужское имя - Жорж Санд. И она сумела доказать, что женщина может быть независимой и играть значительную роль в общественной, культурной и политической жизни. Так называемый "женский вопрос", затронутый во многих произведениях писательницы ("Индиана", 1832; "Валентина", 1832; "Лелия", 1833 и др.). перерастал в проблему свободы личности. внутренней свободы человека вообще. Сам пример жизни Жорж Санд говорит о том, как выросли нравственные запросы, интеллектуальные потребности женщины XIX века. как расширился ее умственный кругозор и какие возможности таит в себе женская душа, долгие столетия находившаяся в клетке предрассудков. Недаром В. Белинский в 1842 году назвал французскую романистку "гениальной женщиной", "первой поэтической славой современного мира". "Каковы бы ни были ее начала, -восторженно писал критик, - с ними можно не соглашаться, их можно не разделять. их можно находить ложными; но ее самой нельзя не уважать, как человека, для которого убеждение есть верование души и сердца. Оттого многие из ее произведений глубоко западают в душу и никогда не изглаживаются из ума и памяти" [17,108].Влияние творчества Жорж Санд на европейскую литературу было огромно. Романы писательницы быстро нашли горячий отклик не только во Франции, но и за ее пределами. Особенно живо и горячо откликнулась на них передовая русская общественность, русская интеллигентская мысль. Произведениями Жорж Санд и г - жи де Сталь зачитывались представители наиболее прогрессивных кругов мирового общества.

2.3.Женщина - правитель

Королева Виктория

Важное место в обсуждении проблемы "гендер и власть" занимает анализ поли-тического аспекта гендерной дифференциации, который чрезвычайно рельефно выявляется именно в переломные эпохи. Историческая ситуация и события XVI века, в том числе появление в результате династических инцидентов во многих странах Европы государей женского пола и регентствующих матерей при несо-вершеннолетних монархах (Изабелла в Кастилии, Мария-и Елизавета Тюдор - в Англии, Мария Стюарт - в Шотландии, Екатерина Медичи и Анна Австрийская - во Франции и др.), оставили яркий след в политической мысли этого времени. Так, характерной приметой многих произведений ее выдающихся представителей и дебатов между ними стало пристальное внимание к неожиданно выдвинувшейся на первый план проблеме, напрямую связанной с тем, что сегодня понимают под тер-мином "социальное конструирование гендера": может ли женщина, рожденная в королевской семье и обученная "монаршему делу", преодолеть ограничения своего пола? Или иными словами: что было (или что следует считать) главной детерминантой в определении социальной роли индивида - гендер или ранг?

Самыми резкими оппонентами женского правления были английские пуритане и шотландские кальвинисты, которые эмигрировали на континент из-за репрессий "Кровавой Мэри" и Марии де Гиз. В своих сочинениях, опубликованных в изгнании, К. Гудман, Д. Нокс и другие сравнивали Марию Тюдор с Изабелью и доказывали, что правление женщин противоречит природе, закону и Святому Писанию. Разящие инвективы своего трактата "Первый трубный глас против правления женщин", издан-ного в Женеве в 1558 году, Нокс направлял в адрес и Марии Тюдор, и Марии Стюарт. Позиция решительно и ясно сформулирована уже в его первой фразе: "Допустить женщину к управлению или к власти над каким-либо королевством, народом или городом противно природе, оскорбительно для Бога, это деяние, наибо-лее противоречащее его воле и установленному им порядку..." [9,57]).Жизнь Королевы Виктории полностью опровергает такую позицию.

Виктория появилась на свет в Кенсингтонском дворце 24 мая 1819 года. Ее родители проделали долгое и трудное путешествие из Баварии специально для того, чтобы ребенок родился именно в Лондоне.

Этот ребенок стал поистине королевским подарком стране и к тому же своеобразным искуплением прежних прегрешений Ганноверской династии. Правда, детство Виктории нельзя было назвать ни легкомысленным, ни безоблачным. Когда ей было всего 8 месяцев, отец, славившийся отменным здоровьем, скоропостижно умер от воспаления легких. А незадолго до смерти гадалка предсказала Эдуарду скорую кончину двух членов королевской фамилии, на что он, ни на секунду не задумавшись о том, что в числе «приговоренных» может быть и он сам, поспешил во всеуслышание объявить о том, что королевский титул наследует он и его потомки. И вдруг, простудившись на охоте, он серьезно заболевает и очень быстро отходит в мир иной, оставив жене и детям одни только долги.

А потому семье приходилось экономить буквально на всем. Ребенком Виктория, которую все домашние, кроме матери, звали Дрина, носила одно и то же платье до тех пор, пока не вырастала из него, и твердо уверилась в том, что дамы, без конца меняющие наряды и драгоценности, не просто мотовки, а особы в высшей степени безнравственные. Впоследствии, уже будучи облеченной властью, она никогда не увлекалась туалетами, а знаменитые украшения Британской короны были скорее данью престижу.

Девочкой Виктория всегда спала в материнской спальне, поскольку герцогиня Кентская жила под постоянным страхом, что на дочь могут совершить покушение. Первое время ее воспитание мало отличалось от воспитания любой высокородной леди. Домашнее образование, полученное ею, можно было назвать классическим -- языки, арифметика, география, музыка, конная выездка, рисование. Кстати сказать, Виктория всю свою жизнь писала прекрасные акварели.

Когда ей исполнилось 12 лет, она впервые узнала о той блестящей перспективе, которая ее ожидает. И с этого момента методы ее воспитания претерпели весьма существенные изменения. Устрашающе длинный список запретов, составлявший основу так называемой «Кенсингтонской системы», предусматривал: недопустимость бесед с незнакомыми людьми, выражение собственных чувств при свидетелях, отступление от раз и навсегда заведенного режима, чтение любой литературы по своему усмотрению, употребление лишней сладости и прочее, прочее, прочее. Немка-гувернантка, которую девочка, кстати, очень любила и которой доверяла, -- Луиза Ленхзен, прилежно заносила все ее поступки в специальные «Книги поведения». Так, например, запись, датированная 1 ноября 1831 года, характеризует поведение будущей королевы как «непослушное и пошлое».

20 июня 1837 года скончался король Вильям IV и на престол взошла его племянница Виктория, которой суждено было стать одновременно и последней представительницей несчастливой Ганноверской династии, и родоначальницей правящего в Британии и поныне Дома Виндзоров. На английском троне больше ста лет не было женщины.

Летним днем 1837-го года 18-летняя Виктория, восседая в «золотой карете», отправилась в Вестминстерское аббатство на коронацию, церемония которой оказалась не отрепетированной.

Смущенная Виктория шепотом обращалась к придворным: «Умоляю, скажите мне, что я должна делать?». Даже кольцо, которое ей должны были одеть, оказалось мало, и архиепископ едва не вывихнул королеве палец. Более того, в тот же день в небе над Лондоном был замечен черный лебедь, и это обстоятельство дало повод говорить, что Виктория долго на престоле не просидит...

Прошло совсем немного времени, и молодая королева дала понять, что вопрос «Умоляю, скажите мне, что я должна делать?» остался в прошлом. Во время разразившегося после смены монарха правительственного кризиса премьер-министр лорд Мельбурн, поставивший перед Викторией вопрос о смещении двух придворных дам, мужья которых принадлежали к прежнему правительству, получил такой ответ:

-- Я не откажусь ни от одной из моих леди и оставлю их всех. Меня не интересуют их политические взгляды. Я не беседую с ними о политике.

Конституционные доктрины преподавались Виктории еще в юности. Она прекрасно знала свои обязанности, а потому никогда не пыталась вносить в них коррективы или игнорировать те государственные решения, которые были приняты всем кабинетом министров. Но это отнюдь не отменяло полной и повсеместной подотчетности Ее Величеству «в каждом данном случае, дабы она знала, чему она дает свою королевскую санкцию». Не раз в своих посланиях правительству она в угрожающем тоне напоминала, что в случае нарушения ее права быть посвященной во все дела, по которым принимаются решения, министры рискуют оказаться «удаленными от должности».

В 1839 году на торжества по случаю 20-летия королевы в Лондон прибыл цесаревич Александр, будущий император Александр II. Высокому голубоглазому красавцу был 21 год. Безупречные манеры, любезность, наконец, исключительной красоты мундир, как влитой сидевший на русском принце, вызвали среди дам настоящий ажиотаж. Оказалось также, что и сердце королевы -- не каменное. На балу и первый, и последний танец именинница отдала ему. Было ли это только жестом вежливости по отношению к влиятельнейшей державе? Во всяком случае, взволнованная королева призналась жене премьер-министра, что цесаревич ей «чрезвычайно понравился», что «они стали друзьями» и что «дела идут хорошо».

Но как бы хорошо они ни шли, на этом все и закончилось. Не исключено, что повышенное внимание молодой королевы к наследнику российского престола вызвало тревогу в британских правительственных кругах. Несмотря на старания русской дипломатии сблизиться с Англией -- приезд цесаревича был тому лишним свидетельством, премьер-министр Мельбурн советовал Виктории держаться подальше от России. Именно он начал сеять первые семена недоверия и опаски, которые с успехом продолжили будущие советники Виктории, утверждавшие: «Россия непрерывно усиливается. Катится как снежная лавина к границам Афганистана и Индии и представляет собой величайшую опасность, какая только может существовать для Британской империи».

В результате уже в январе 1840 года королева выступила в парламенте с речью, произнося которую страшно волновалась. Она объявила о своем предстоящем замужестве. Ее избранником был принц Альберт Саксен-Кобургский. Он приходился Виктории кузеном по материнской линии, их при рождении даже принимала одна и та же акушерка, но вот увидеться впервые молодым людям довелось, лишь когда Виктории исполнилось 16 лет. Тогда между ними сразу сложились теплые отношения. А по прошествии еще 3 лет, когда Виктория уже стала королевой, она уже и не скрывала того, что страстно влюблена.

Медовый месяц молодые проводили в Виндзорском замке. Эти упоительные дни королева считала лучшими в своей долгой жизни, хотя этот месяц ею же самой был сокращен до двух недель. «Для меня абсолютно невозможно не быть в Лондоне. Два или три дня -- это уже долгое отсутствие. Ты забыл, моя любовь, что я монарх». А вскоре после свадьбы в рабочем кабинете королевы был поставлен письменный стол и для принца.

Молодая королева не обладала красотой в ее расхожем понимании. Но лицо ее было умно, большие светлые, чуть навыкате глаза смотрели сосредоточенно и пытливо. Всю жизнь она всячески, впрочем, практически безуспешно, боролась с полнотой, хотя в молодости обладала довольно изящной фигурой. Судя по фотографиям, она вполне овладела искусством выглядеть представительно, хотя и не без юмора писала про себя: «Мы, однако, довольно невысоки для королевы».

Ее супруг Альберт, напротив, был очень привлекателен, строен и элегантен. Да к тому же слыл «ходячей энциклопедией». Он имел самые разносторонние интересы: особенно увлекался техникой, любил живопись, архитектуру, был отличным фехтовальщиком. Если музыкальные вкусы Виктории были непритязательны и она всему предпочитала оперетту, то Альберт хорошо знал классику.

Однако разница во вкусах никоим образом не помешала отношениям супругов стать эталоном едва ли не образцовой семьи. Ни измен, ни скандалов, ни даже малейших порочащих супружескую добродетель слухов. Принимая во внимание далеко не идеальную семейную жизнь их родителей, от них такого не ожидали. Да это и неудивительно. Отец и мать Виктории были несчастливы в браке. Мать Альберта в результате громкого судебного разбирательства развели за супружескую измену, а его отец получил однажды удар молотком по голове от одного разгневанного кузнеца, чью жену он пытался соблазнить.

Говорили, правда, что чувства Альберта к жене были не столь пылкими, как у нее. Но это не повлияло на крепость их союза. Они являли собой пример идеального супружества. Всем оставалось только следовать им -- не только же дурные примеры заразительны!

А пока, как примерная супруга, королева, нимало не мешкая, в конце того же «свадебного» 1840 года одарила мужа первенцем -- девочкой, которая уже по традиции была названа в честь матери Викторией Аделаидой.

-- Доволен ли ты мною? -- спросила она Альберта, едва придя в себя.

-- Да, дорогая, -- ответил он, -- но не будет ли разочарована Англия, узнав, что родилась девочка, а не мальчик?

-- Обещаю тебе, что в следующий раз будет сын.

Королевское слово оказалось твердым. Через год у супругов появился сын, которому предстояло стать королем Эдуардом VII и основателем Саксен-Кобургской династии, которая во время Первой мировой войны, дабы не раздражать соотечественников немецким звучанием, была переименована в династию Виндзоров.

В 1856 году королева обратилась к премьер-министру с посланием, целью которого было конституционно признать и закрепить права принца Альберта. Не без проволочек, только год спустя, решением парламента принц Альберт получил специальный «королевский патент», именовавший его отныне принцем-консортом, то есть принцем-супругом.

В своем стремлении повысить и статус, и авторитет Альберта королева выступала не только как преданная и любящая женщина. Если поначалу она, со свойственной ей ироничностью, писала: «Я читаю и подписываю бумаги, а Альберт их промокает», то с течением времени его влияние на Викторию, а следовательно, на государственные дела, неуклонно возрастало, сделавшись неоспоримым. Именно Альберту с его склонностью к технике удалось победить предубеждение королевы к разного рода новинкам. Виктория, например, боялась пользоваться железной дорогой, построенной на севере страны, но убежденная мужем в безусловной перспективности и необходимости железнодорожного передвижения, вполне осознанно выступила ярым приверженцем перехода страны на индустриальные рельсы, дав толчок ее бурному промышленному развитию. В 1851 году, опять же по инициативе Альберта, в Лондоне состоялась Первая Всемирная выставка, к открытию которой был построен знаменитый Хрустальный Дворец.

Хотя при дворе было немало людей, недолюбливавших принца-консорта и считавших его и занудой, и скрягой, и мелочным педантом, и вообще человеком с тяжелым характером, никто и никогда не ставил под сомнение почти невероятную безупречность королевского супружеского союза. А потому нетрудно себе представить, какой трагедией обернулась для Виктории смерть Альберта в возрасте 42 лет. Потеряв его, она потеряла разом все: как женщина -- любовь и редчайшего супруга, как королева -- друга, советчика и помощника. Изучавшим многотомную переписку и дневники королевы не удалось найти ни одного расхождения в их взглядах.

Горе королевы было безутешно. Она заперлась в четырех стенах, и все, что происходило за ними, перестало ее интересовать. «Мир померк для меня», -- писала она своему родственнику. И это не были просто слова, которые обычно говорят люди, потеряв близкого человека, -- от этого удара королева не смогла оправиться никогда. Черное платье стало на последующие 40 отпущенных ей на этом свете лет главным одеянием Виктории. Прибавить к этому замкнутое, мрачное лицо и постоянное, порой похожее на манию, желание так или иначе увековечить память любимого мужа.

Виктория написала о нем и об их жизни несколько книг воспоминаний. По ее инициативе были построены грандиозный культурный центр, набережная, мост, дорогостоящий монумент -- все в его память. Королева говорила, что всю свою жизнь она теперь рассматривает как время для осуществления планов мужа: «Его взгляды на все в этом мире будут теперь моим законом».

Очень исподволь и трудно, вызывая этим раздражение своего окружения, Виктория возвращалась к своим непосредственным обязанностям. Видимо, поэтому многие сочли, что теперь она будет на троне чисто декоративной фигурой.

И ошиблись. Виктория сумела построить свою жизнь таким образом, что скорбящая вдова в ней ни в коей мере не мешала женщине-политику, причем самого высокого ранга. Благодаря ей Бисмарк во время Франко-прусской войны отказался от мысли бомбить Париж. И она же твердо стояла за политику кулака по отношению к Ирландии, где в конце 60-х годов прокатилась волна терактов в знак протеста против английского владычества.

Но и среди верноподданных англичан находились критики, убежденные, что страна сделала из королевы «фетиш или идола», что в Англии предается анафеме всякое инакомыслие, а мнение о монархии, как о далеко не единственно возможной в Англии форме, называется не иначе, как предательством интересов нации. Да, слово «социализм», пожалуй, было самым ненавистным для королевы, но точно так же начинала думать и вся страна.

Судьба оказалась благосклонной к королеве, приведя в 70-х годах на пост премьер-министра Бенджамина Дизраэли. С этим умным, расчетливым политиком у королевы могло быть сколько угодно расхождений, кроме одного -- они оба были истыми апологетами имперской политики. Королева Виктория выступала сторонницей самых активных шагов к расширению территорий, подвластных Англии. Для решения этой грандиозной задачи все средства были хороши -- именно этому учил когда-то жену принц Альберт -- хитрость, подкуп, силовой нажим, быстрота и натиск. Когда же она и премьер-министр действовали слаженно и сообща, результаты были налицо.

В 1875 году невероятно ловкая интрига приносит Британии основной пакет акций Суэцкого канала. Тогда как Франции, имевшей на канал те же виды, приходится ретироваться. «Дело сделано. Он Ваш, мадам, -- канал», -- читает королева победное донесение премьер-министра и на лице ее появляется улыбка. В следующем году среди заморских владений Англии появляется Индия -- главная жемчужина в имперской короне.